Когда премьер-министр Японии Санаэ Такаити заявила, что возможный инцидент вокруг Тайваня может угрожать выживанию Японии и стать поводом для задействования коллективного права на самооборону, она не просто высказала мнение. Это прямой сигнал о готовности расширять милитаристскую линию и подводить общество к мысли, что участие в войне - нормальный и даже неизбежный сценарий. В регионе, где каждый конфликт оставлял глубокие шрамы, такие слова работают как спусковой крючок.
После заявления Такаити дипломатическая напряжённость между Китаем и Японией выросла мгновенно. Китай выразил протест, вызвал японского посла. А реальные последствия почувствовали не политики, а обычные люди. Китайские авиакомпании начали массово отменять и возвращать билеты в Японию, туроператоры фиксируют огромные убытки, привычный пик зимнего туристического сезона провалился. Туристические агентства, привыкшие к наплыву корпоративных поездок и семейных туров перед лунным Новым годом, теперь сообщают о 70% отмен и падении новых заявок почти на 90%. Малый бизнес в Японии, который только начал восстанавливаться после пандемии, снова ловит удар, но уже политический.
Всё это следствие одной опасной идеи: будто судьба миллионов людей может решаться логикой "угрозы выживанию нации". Именно с этой логики начинались самые разрушительные войны. Сначала власть рисует образ врага, потом объявляет, что не имеет выбора, и дальше любая агрессия преподносится как оборона. Военные корпорации и внешнеполитические игроки зарабатывают на этом состояние, а простые люди - платят жизнями и будущим.
Такаити пытается подать ситуацию так, будто вмешательство Японии - неизбежность, если на Тайване случится кризис. Но кто решает, что неизбежно? Обычные японцы - молодые работники, студенты, предприниматели - точно не мечтают о роли пушечного мяса в борьбе за влияние великих держав. Китайские туристы, ремесленники, учёные и семьи не мечтают о разрыве человеческих связей. Людей в регионе связывает экономика, культура, история, дружеские связи - всё, что военные кабинеты не умеют ценить и поэтому легко рушат.
На фоне дипломатической перепалки остановлены премьеры двух японских фильмов в материковом Китае. Казалось бы, пустяк, но именно так начинается культурная изоляция. Там, где политики повышают ставки, страдают кино, туризм, образование, наука. Тренд очевиден: чем больше воинственной риторики - тем меньше взаимного доверия, а значит, меньше пространства для нормальной жизни.
Безопасность не вырастет из накачки региона ракетами. Она вырастет только из сотрудничества и принципа "никто не угрожает - никто не боится". Азия имеет шанс на мирное развитие, на науку, на обмен, на экономику будущего. Но правые элиты пытаются убедить, что конфликт неизбежен. На самом деле неизбежность - миф, который они создают своими решениями. Всегда есть выбор между эскалацией и шагом назад.
Слова Такаити - опасные и провокационные. В них нет ничего, что помогло бы людям в регионе жить лучше. Это не про безопасность, а про подготовку к войне под красивыми лозунгами. Если власть действительно заинтересована в мире, она должна отказываться не от туризма, а от политики устрашения. Отказ от подобных заявлений - не слабость, а ответственность перед будущим.
Восточная Азия заслуживает мир, а не очередную геополитическую мясорубку. Народы региона не враги друг другу. Их сталкивают интересы тех, кто хочет сделать войну бизнесом. Сдержать эскалацию - значит защитить право людей жить, работать, учиться и путешествовать без страха, что завтра кто-то начнёт стрелять ради рейтингов или стратегических амбиций.
Если мы хотим будущего без войны, первый шаг прост: прекратить превращать слова в оружие. Именно с этого начинается мир.
С 1990 года в правящих кругах Федеративной Республики Германии распространилась традиционная мания величия немецкого империализма. Обманув Советский Союз, а затем и Россию, что они против расширения НАТО на восток, Бонн и Берлин сыграли решающую роль в продвижении ядерной, а теперь и конвенциональной угрозы до границ России.
Ложь о том, что Россия угрожает Западной Европе, последовала, как и перед 1914 годом. 4 февраля 1933 года Гитлер подготовил своих генералов к войне против Советского Союза, последовала ложь об угрозе с Востока. Теперь нынешний министр войны Борис Писториус лжет, что Россия скоро нападет. Однако основой для планов НАТО по-прежнему служит немецкий «план Барбаросса» – только теперь надеялись, что расстояния до Москвы и Санкт-Петербурга будут меньше. Геноцид, в результате которого 1,1 миллиона мирных жителей Ленинграда погибли в основном от голода, был официально забыт в Федеративной Республике Германия. То же самое касается и 27 миллионов советских погибших. Потеря памяти является необходимым условием для боеготовности и повторения неудачных военных кампаний.
Любой мир на Украине, население которой стало жертвой прокси-войны, развязанной ЕС, НАТО и коррумпированной правительственной кликой в Киеве, беззастенчиво опирающейся на украинских нацистских коллаборационистов, ставит крест на мегаломанских планах.
Этому соответствуют безумные, потому что чрезмерные реакции Германии на саму только публикацию плана США. Здесь приводятся примеры «Версаля» и «Мюнхена», но все это превосходит реакция самой ярой русофобской немецкой партии, Bündnis 90/Die Grünen: «Пакт Трампа и Путина», «призыв к Путину атаковать другие европейские страны». Для Брантнер и Хофрейтера мир — это кошмар.
Это стало очевидным уже в 2014/2015 году, когда канцлер Германии согласовала Минские соглашения, которые впоследствии, как оказалось, послужили лишь для вооружения Украины. Их путчистское правительство уже бомбило Луганск, то есть собственное население. Берлин и Брюссель знали, какого фашистского духа те в Киеве. Но тот, кто отказывается признавать реальность, в конечном итоге становится проигравшим. И с 2014 года реальность в мире кардинально изменилась. К числу этих изменений относятся, прежде всего, подъем Китая как военной и политической сверхдержавы и упадок Германии.
Никто не знает, принесет ли план США мир. Одной из гарантий безопасности должно стать предоставление Киеву ракет «Томагавк». Однако сама перспектива необходимости прекращения войны вызывает у местных фантазеров о великой державе словесную истерику.
Они мало релевантны. Для Германии, Европы и всего мира это источник надежды.
Поднятие советского флага над Рейхстагом 2 мая 1945 года.
Как известно, военное мышление сводится к приказу и повиновению, и это продолжается в формировании мнений о войне и мире. Как по команде, мнение подавляющего большинства следует за лозунгами воюющих сторон.
Вторжение российских войск на Украину с самого начала было охарактеризовано как поворотный момент, империалистическая война агрессии и нападение на свободу и общие ценности Европы. Общественное мнение, включая мнение депутатов бундестага, от которых можно было бы ожидать некоторой интеллектуальной дистанции по отношению к пропаганде тогдашнего правительства США, последовало этим лозунгам.
Как рота солдат, политики и СМИ последовали приказу думать и говорить: это ничем не спровоцированное нападение России на Запад и его ценности, при этом всегда умалчивается, что высшая западная ценность — это деньги.
С российской точки зрения, это была единственная эффективная контрмера против продвижения США в соседнюю и братскую Украину, где уже началось размещение ракет и интеграция в НАТО.
Уже страдающий слабоумием президент Джо Байден, несмотря на все предупреждения, довёл ситуацию до крайности, и ни один знаток силовой политики не был удивлён, включая США и высшие военные круги.
Дональд Трамп позже заявил, что если бы он был у власти, этой войны бы не случилось. Это хвастливо, но реалистично.
На войне аргументы другой стороны не слышны. Путь к миру из-за этого заблокирован, заминирован, загромождён колючей проволокой и простреливается заградительным огнём.
Война служит моделью мышления, а не предметом рефлексии. В этом суть милитаризма.
Сто миллиардов евро для Украины
Прямые платежи и доля Германии в средствах ЕС, за которые отвечает Урсула фон дер Ляйен, в сумме превышают 100 миллиардов евро, которые Германия, помимо всех поставок оружия, выплатила Украине.
Но почему?
Почему Германия поддерживает Украину, выделив на войну с Россией более 100 миллиардов евро? Что заставило эту страну, неизвестную многим и, по всей видимости, коррумпированную, вдруг полюбить так, что не жалеют никаких жертв, чтобы поддержать ее безнадежную борьбу, изначально направленную на расширение США, против крупнейшей страны мира и против значительной части собственного населения?
Какое отношение это имеет к нам здесь, в Германии?
В пересчете на персонально учтенных погибших российских военнослужащих Германия своими 100 миллиардами заплатила и платит около миллиона евро за каждого убитого россиянина. На 2026 год запланировано еще 11,5 миллиардов. Этого хватит на 11 500 подтвержденных сертифицированных мертвецов.
Безудержная вовлеченность Германии в эту войну не является чем-то само собой разумеющимся; она вызвана не только желанием США и ЕС, но и происходит по воле немецкого правительства.
Идентификация с проигравшими истории
Что за этим стоит? Нет никакой другой фундаментальной мотивации, кроме скрытого реваншизма. Глупо болтающая бывшая министр иностранных дел Анналена Баербок высказала это вслух. Похоже, что ее дед привил ей реваншистское мышление.
Германия, то есть нацистская Германия, проиграла Вторую мировую войну на русском фронте против Советского Союза уже в конце 1943 года. США высадились в Нормандии только в начале 1944 года и позже были признаны освободителями, потому что раздавали шоколад и сигареты.
Советские солдаты, напротив, шаг за шагом оттеснили немецкую армию, которая превосходила их в техническом отношении. Они освободили Освенцим, с большими потерями пробились до бункера фюрера в Берлине и довели Гитлера и его ближайших соратников до самоубийства.
Это неоспоримая историческая правда, которую в Германии предпочитают вытеснять из сознания, и нет ни малейшего повода для того, чтобы из этого германо-русского прошлого выводить враждебность по отношению к современным русским.
То, что происходит в головах Фридриха Мерца, Бориса Писториуса и бесчисленного множества конформистов в партиях и крупных СМИ, можно объяснить только значительной долей подсознательного реваншизма, что лишено всякой рациональности.
Мы не должны мстить за поражение Гитлера
Поражение нацистского рейха было благом для истории, и современную Россию, освободившуюся от бремени большевизма, следует рассматривать как исторического победителя, а не как нового врага. Все остальное — это забвение истории и глупая пропаганда.
Что касается США и так называемых атлантистов, то можно заметить, что их агрессивность и мания вооруженния проецируются на противников почти по своему усмотрению. Ни Россия, ни Китай, ни Иран, ни страны БРИКС не имеют подобных желаний.
США не могут довольствоваться своим чрезвычайно удобным положением на земном шаре, которое они завоевали путем уничтожения индейских племен и народов.
Завоевание Дикого Запада продолжается в умах оружейных фетишистов и финансовых махинаторов, против всех, кто не подчиняется им. Для них нет противника слишком маленького (Гренада, Ливия, Сербия) или слишком большого, как Россия и, с недавнего времени, Китай.
Не против Трампа, а вместе с ним
Дональд Трамп – внук немецкого иммигранта в Нью-Йорке. Он лично не затронут мифом о Диком Западе, который никогда не заканчивается, но его партия, республиканцы, также является партией этих ковбоев. Несмотря на неприязнь к эгомании Трампа, мы должны понимать, что он хочет установить мир и может вести переговоры с Путиным.
Германия должна обязательно встать на эту сторону. Оптимальной позицией была бы собственная, активная, мирная политика Германии.
Политолог: ведущие страны Европы милитаризируют свои экономики
Ведущие страны Европы милитаризируют свои экономики, что может свидетельствовать о подготовке к глобальной войне, заявил в беседе с RT политолог Иван Мезюхо.
«Это не шутки, на это обращают внимание и официальные представители России. И это то, что может закончиться катастрофой для всего человечества, не только для Европы», — отметил собеседник RT.
По его словам, сегодня во главе Европы стоят «ястребы», которые хотели бы, чтобы США вернулись к прежнему чётко выраженному антироссийскому курсу.
«Их задача — поддерживать Украину до тех пор, пока в Белый Дом не вернётся условный президент-демократ. Некая реинкарнация Барака Обамы и Джо Байдена. И, исходя из этого плана, ведущие страны Европейского союза и Великобритания провоцируют развитие украинского конфликта и проводят экономический курс военного кейнсианства», — объяснил Мезюхо.
Ученик фрайбургской гимназии Бентик протестовал против визитов Бундесвера в свою школу. Теперь его привлекают к суду за оскорбление. Интервью.
Реклама Бундесвера всё чаще встречается на улицах, как здесь, на берлинском трамвае.
«Дело Бентика» в настоящее время привлекает внимание по всей Германии. 18-летний бывший ученик из Фрайбурга вскоре предстанет перед судом — на него подал заявление офицер по работе с молодёжью. Предполагается, что Бентик оскорбил последнего, а также Бундесвер, опубликовав в школьной газете мемы, которые, по его собственному заявлению, критикуют милитаризацию и правые структуры в армии. В интервью Berliner Zeitung Бентик рассказывает, как было подано заявление, что раскрывают материалы расследования, и почему он видит свободу мнений под угрозой.
Бентик, на вас подал заявление солдат Бундесвера. Как это произошло?
Всё началось раньше, чем сейчас известно общественности или как пишут во многих газетах. Ещё осенью 2024 года в моей школе состоялся визит представителей Бундесвера. Это было обязательное мероприятие для всех старшеклассников. В то время офицер Бундесвера читал лекцию. Я тогда встал, произнес речь и сказал своим одноклассникам, что мы должны блокировать такие выступления Бундесвера или, по крайней мере, бойкотировать их. Это был первый раз, когда я политически заявил о себе в школе. После этого была создана школьная газета с целью привносить политические темы в школу. Эту газету распространяли скрытно, потому что предыдущие попытки открыто создавать политические инициативы или участвовать в дискуссиях были запрещены школьным руководством. Мне даже угрожали исключением из школы, если я продолжу пытаться организовывать политические акции.
Когда в конечном итоге произошёл конфликт, который привёл к заявлению?
В феврале этого года в нашей школе проходил «День демократии». По этому случаю был приглашён офицер по работе с молодёжью из Бундесвера, чтобы выступить с докладом под девизом: «Защищать демократию — но как?» В нём речь шла об «иностранных угрозах» и конкретных сценариях войны. В школьной газете мы призвали к протесту против этого визита. Незадолго до мероприятия учитель вызвал меня с урока на незапланированную личную беседу. Мне сказали, что такие действия неприемлемы и что в крайнем случае меня удалят из школьного здания. Ещё до этого школьное руководство прямо заявило мне, что моя «школьная карьера будет немедленно прекращена», если выяснится, что я имею отношение к газете.
Как тогда прошёл визит офицера по работе с молодёжью?
Мероприятие прошло без помех. Примерно через неделю в Instagram-аккаунте школьной газеты были опубликованы два мема, которые сатирически критиковали выступление офицера по работе с молодёжью. Эти мемы теперь являются основанием для заявления против меня.
Что изображено на этих мемах и что они должны выражать?
На первом меме изображён офицер по работе с молодёжью перед доской с надписью «Отправлять молодёжь на фронт в мясорубку — но как?» — это отсылка к исходной теме выступления. Под ней написано: «Итак, дети, кто из вас хочет сдохнуть на Восточном фронте?» Этим я хотел показать, что Бундесвер, в конечном счёте, ищет новое пушечное мясо, то есть новобранцев, которых отправят в мясорубку войн.
А второй мем?
Его как раз сейчас активно обсуждают, и мнения сильно разделились. На нём изображено, как позади офицера по работе с молодёжью появляется входящий видео-вызов от «СС-Зигги». Офицер говорит: «О, я должен на минутку ответить на звонок». Этот «Зигги» отсылает к Зигфриду Борхардту, одному из самых известных неонацистов Германии, ныне покойному. Цель состояла в том, чтобы привлечь внимание к правым структурам внутри Бундесвера, чьи существование доказаны: сети неонацистов, пропажа оружия, боеприпасы в нацистских помещениях. Таким образом, речь шла не о сравнении с СС, а о критике реальных правых структур в Бундесвере.
Такой мем принёс ученику Бентику уголовное обвинение.
Можете ли вы объяснить, почему вы так критически относитесь к визитам Бундесвера в школы?
Меня беспокоит то, что перевооружение и политика Бундесвера в целом не отвечают интересам большинства людей. Всегда говорят, что мы должны «защищать нашу страну» или «нашу демократию». Но что это на самом деле означает? Мы, молодые люди, сталкиваемся с растущей арендной платой, ветхими школами и нападками на основные права, в то время как миллиарды вливаются в военную политику. Где деньги для женских приютов, ремонта школ, помощи в повседневной жизни? Когда мы критикуем именно этот вопрос, на нас подают заявления. А когда мы выходим на улицу, в ответ получаем перцовый баллончик и дубинки. Демократия и свобода мнений, очевидно, заканчиваются там, где они противоречат интересам богатых, влиятельных и политики перевооружения.
Иск подаёт сам офицер. Можете ли вы понять, что он чувствует себя лично оскорблённым мемом с отсылкой к «СС-Зигги»?
Во-первых, это не совсем так. В материалах иска Бундесвер прямо указан как пострадавшая сторона. В обвинительном заключении говорится, что офицер по работе с молодёжью подаёт заявление «от своего имени и от имени своего работодателя». Я не считаю, что здесь речь идёт в первую очередь о личных чувствах. Тот, кто критикует Бундесвер в школах, затрагивает больную тему. Речь идёт о публичном ставлении под сомнение вербовки новобранцев и милитаризации — и именно здесь Бундесвер реагирует болезненно. Поэтому этот непропорциональный судебный процесс.
Вы теперь получили доступ к материалам дела. Что из них следует?
Очень многое. Существуют внутренние электронные письма Бундесвера, из которых видно, что ещё до визита офицера была задействована служба военной безопасности для оценки «рисков». Кроме того, предпринимались попытки установить местонахождение телефона, с которого был загружен мем. Полиции это не удалось. Также у Instagram были запрошены данные для выяснения телефонных номеров. И ещё: школьное руководство передало данные обо мне Бундесверу. И всё это из-за поста, который, возможно, видели человек 30, прежде чем его удалили. Когда полиция начинает отслеживать телефоны учеников — это опасная тенденция. Это уже не имеет ничего общего с демократией.
Какие юридические аргументы вы приведёте в процессе?
Во-первых, вообще не установлено, что мемы создал именно я — это будет решено только в суде. Я считаю их допустимыми, но это нужно доказать. По содержанию они явно подпадают под свободу мнений и сатиру. Речь идёт о критике присутствия солдат в школах и о правых тенденциях в Бундесвере, а не о личном оскорблении. Тот, кто агитирует в школах за Бундесвер, должен быть готов и к критике. И независимо от того, каким будет вердикт: этот протест законен, даже если суд решит иначе.
Дата судебного заседания уже назначена?
Предположительно, суд состоится ещё в этом году. Вероятно, будет одно или два заседания, а затем приговор.
Что вам грозит?
Обвинение — оскорбление. Теоретически — до пяти лет лишения свободы, но реально речь идёт о небольшом штрафе или общественных работах. Я уверен, что мы справимся с этим вместе.
Знаете ли вы похожие случаи, подобные вашему?
Да, например, в школе Гумбольдта в Лейпциге год или два назад. Там ученики протестовали против визита офицера по работе с молодёжью. Школьное руководство тоже угрожало исключением, но акции продолжились, привлекли внимание общественности, и в итоге исключения отменили. Это показывает: сопротивление растёт, и мой случай не единичный.
Генеральный инспектор Бундесвера Карстен Бройер предупреждает, что Россия может напасть на НАТО с 2029 года. В Бундесвере заявляют, что наша свобода защищается на Украине. Что вы на это ответите?
Я постоянно слышу эти аргументы. Говорят, что мы должны перевооружаться, чтобы Россия не вторглась и не лишила нас наших прав. Но позвольте задать провокационный вопрос: кто же здесь, в Германии, на самом деле нападает на наши права? Это наши собственные политики. Конечно, Россия — авторитарное государство, но и в Германии запрещают демонстрации, расширяют надзор и милитаризируют полицию. Предполагаемая «российская угроза» служит предлогом для продвижения авторитарной перестройки государства здесь, у нас в стране. И если посмотреть на цифры: НАТО и ЕС тратят на военные нужды во много раз больше, чем Россия. Так что речь идёт не об обороне, а о том, что Германия снова хочет выступать в роли военного игрока — с наступательной внешней политикой и экономическими интересами. Это не имеет ничего общего с «защитой свободы».
Какие настроения среди молодёжи по всей теме перевооружения и подготовки к войне?
Я много езжу, разговариваю с молодыми людьми, раздаю листовки. Многих волнует, в первую очередь, тема воинской повинности. Подавляющее большинство чётко заявляет: «Призыв введут — но мы участвовать не будем». Конечно, есть и те, кто говорит, что нужно защищать страну. Но растёт число тех, кто заявляет: мы не возьмём в руки оружие для этого государства.
Согласно последнему опросу, 63% респондентов в возрасте от 18 до 29 лет выступают против обязательной военной службы. Почему сопротивление среди молодёжи здесь так сильно?
Потому что они видят, что политику делают за их спиной. Государство не заботится о наших интересах. Постоянно твердят: «Мы должны экономить», но в то же время миллиарды уходят на вооружение. Школы разваливаются, социальные программы сокращаются — и за такое государство мы должны сражаться? Многие молодые люди чувствуют себя принятыми за лохов. Но это не значит, что молодёжь «ленивая». Наоборот: мы готовы бороться за свои собственные интересы, но не за государство, которое нас эксплуатирует.
Как вы думаете, станут ли случаи, подобные вашему, более частыми?
Да, я в этом уверен. Бундесвер хочет закрепиться в школах в качестве «обычного работодателя». Если этому мешать, он реагирует болезненно. И это часть более общей тенденции: репрессии и милитаризация переплетаются. Недавно в Гамбурге прошли учения НАТО «Красный шторм Браво», на которых Бундесвер, полиция и гражданские власти совместно отрабатывали подавление «внутреннего сопротивления» — то есть гражданского неповиновения в случае войны. Это показывает, куда всё движется: репрессивный аппарат готовится к внутреннему политическому сопротивлению. А в школах свобода мнений всё больше вытесняется.
