Акрил, бумага а3
Метод, по которому я создаю свои скетчи, в искусстве называют «визионерским»: образы, сотканные из чувственного, телесного или эмоционального опыта.
Они просто всплывают в голове, как сны наяву, и на их основе я выстраиваю композицию и создаю свои истории.
Еще покажу вам некоторые фрагменты поближе…
Коня писала впервые, было страшно
Автор: Туяра Лесото
Автор: Туяра Лесото
Сардонический шут 2.0
Когда привык извлекать из всего искру юмора, но депрессия сама сыграла злую шутку. Подколы в сторону окружающих становятся жесткими, бесчувственными и просто болезненными.
А вот направление пиления перепутал)
Самолет глухо вибрировал, а местами резко дергался – пассажиры лишь сдавленно постанывали. Панические вопли уже стихли: довольно сложно кричать во весь голос в кислородной маске. Эрик осторожно придвинулся к иллюминатору, чтобы удостовериться: там, впереди, двигатель под крылом не потух, а напротив, вовсю занимался пламенем. Очередная тряска ушибла мужчину о бортик иллюминатора. Эрик ойкнул.
Толчок в бок отвлек его от боли – а вместе с тем он вновь ощутил душный запах парфюма, который уже успел возненавидеть.
– Скорее всего, это наш последний разговор, — сказала Сара, оттягивая маску.
– Что ж, если это говорит инженер-авиаконструктор, – видимо, уже пора начать волноваться.
– Рада, что ты находишь время паясничать.
В гулкой тряске салона, среди волны раздражения в ее голосе он, однако, сумел различить квант одобрения.
С ума сойти. Спустя несколько дней, недель, месяцев угрюмости – она оценила его нервную иронию.
– У тебя кто-то есть? – У Сары проскочили металлические нотки.
– Ох, опять ты начинаешь. Мы уже много раз это проходили.
– Отвечай. Вечно из тебя клещами вытаскивать.
Сзади пары сидел араб и неистово молился в своей маске, перебирая четки.
– Послушай... Мне надоели подобные диалоги, – сказал Эрик и отвернулся. Однако тут же получил новый тычок в бок.
– Будь честен, хотя бы раз за все это время.
Самолет тряхнуло, и по проходу с грохотом прокатилась тележка с провиантом, цепляясь за ручки кресел. Пассажиры снова застонали; в задней части салона кто-то приглушенно взвизгнул, а кто-то другой, не выдержав, взвыл.
Эрик хотел было воспользоваться суматохой и замять разговор, но все же не сдержался:
– Даже если был бы – теперь это не имеет значения.
– Еще как имеет. Может, хотя бы перед смертью, перед ликом своего Бога, ты осмелишься сказать правду.
Он наконец посмотрел ей в лицо. Куда девалась прежняя депрессия – теперь, под темными прядями, едва тронутыми сединой, в ее знойно-карих глазах зажглось по искре. В этот странный момент в ней теплилась жизнь, которой он давно не видел. Прямо как в фильме «Меланхолия», подумал Эрик, – грядущая гибель меняет всех по-своему.
Что-то поблизости глухо заскрежетало. Дождавшись, когда этот шум стихнет, Сара вновь оттянула маску и продолжила:
– У тебя... у нас, возможно, не так много времени. Ты действительно хочешь сдохнуть с нечистой совестью?
– Тебя это не касается. Не уговори ты меня...
Араб сзади усилил молитвы и почти заглушил Эрика. Обернувшись, Сара наклонилась и прошипела:
– Простите, сэр, нельзя ли потише?
Тот не отреагировал, даже не открыл глаз, однако все же снизил тон.
– ...Не уговори ты меня лететь в эту чертову Атланту, мы бы уже давно разбежались по сторонам.
– Эта Атланта – твоя. Ты должен был сказать своим предкам-католикам, что мы разводимся, глядя им прямо в глаза.
– Тоже мне, потеря потерь. На хера я вообще согласился?
Двигатель снаружи вполсилы взорвался. Никого в салоне не ранило, однако люди вновь заорали и завыли, правый ряд громче левого.
Эрик поморщился. Костяшки пальцев, вцепившихся в подлокотники, побелели почти до прозрачности.
– Да. Жаклин.
– Это та вульгарная девка с работы? – Сара внезапно расхохоталась. – Милый, ты ей в отцы годишься.
Мужчина помрачнел. Одухотворенная, она хлопнула его по бледной руке.
– Видишь? Правду говорить легко и приятно.
Эрик отвернулся. За толщей стекла, внизу, простирался бесконечный океан, всюду, куда падал взгляд, без единого намека на сушу. Дым от пламени заслонял облака.
Но допрос еще не был окончен.
– И давно у вас интрижка? До того, как ты это затеял?
– Полтора года.
– Твою мать. Я так и думала. Все ради того, чтобы уйти к этой пигалице?
– Нет. Вовсе нет, – Эрик решительно повернулся к ней и взглянул глубоко в зрачки, окруженные темно-янтарной радужкой. Их безмолвный диалог длился несколько секунд, пока фюзеляж очередной раз не тряхнуло.
– Ах. Понимаю, – почти бывшая супруга удовлетворенно откинулась в кресле и прикрыла веки. Некоторое время она молчала и слабо улыбалась, но вдруг ее голос зазвучал с совсем иным, потусторонним оттенком. – Конечно, все эти люди не заслуживают такого исхода...
Эрик резко повернул голову, отодвинулся и посмотрел на нее расширяющимися глазами.
– Ты…
– ...Но ты точно заслуживаешь, козел.
– Это же не твоих рук...
Внутри мужчины все ухнуло, хотя, казалось бы, куда духу падать еще ниже. Слова потекли из него так же глухо и медленно:
– Даже не буду спрашивать, как ты это сделала.
Затем Эрик обреченно откинулся на спинку и тоже опустил веки. Через пару секунд он едва слышно произнес, так, что среди возобновившихся криков ей пришлось прислушаться.
– А знаешь... Из-за такого дерьма я и подал на развод.
За иллюминатором на крыле вовсю разгорался второй двигатель.
Утракту в этот раз понадобилось немало времени, чтобы собраться. Нет, не с мыслями и не с духом: это было всего лишь работой, а маршрут уже изведан и привычен. Собраться означало буквально отлепиться от земли, от серой вулканической пыли, и привести распластанное тело в хоть какую-то фигуру.
Да и «тело» – всего лишь условность. Калакианцы состояли из полупрозрачной, желеобразной массы с застывшими в глубине пузырьками, которая могла принимать практически любую форму. Цвета ее были разные, в зависимости от региона; Утракт был однотонной, насыщенно-желтой «медузой». Только черные перья, радиально свисавшие с «головы», выделялись на фоне телесного желе. Это был атавизм, который калакианские генетики неизменно оставляли в своей популяции: другие расы легче шли на контакт, когда видели намек на наличие условной «маковки» у монолитного организма. В конце концов, это было красиво. В остальном - внутри своей расы, конечно же – медузоподобное тело признавалось идеальным.
Утракт наконец принял вертикальный объем, поднявшись над землей. Межгалактические перелеты иной раз давались ему нелегко, хотя и были обыденностью; так он и приходил в себя в виде лепешки, едва спустившись с трапа корабля. Конкретно здесь, на мертвой планете Хума́нов, он приземлялся уже около трех десятков раз. Что поделать: он был руководителем научной группы как опытный и компетентный исследователь.
В этот раз его сотрудники обнаружили что-то неоднозначное; проще было совершить межзвездный полет и воочию увидеть феномен, нежели долго и муторно перебрасываться посланиями.
Утракт вытащил ящик с оборудованием из корабля и закрыл шлюз; все это он проделал телекинезом. Самая главная вещь в наборе, та, что доверяли только ему как руководителю – своеобразный реинкарнатор событий. С его помощью можно было понять, что именно произошло с некогда живым существом. Великие калакианские умы сейчас трудились над большим аппаратом - с ним можно будет видеть историю жизни целой планеты. Однако разработка дело небыстрое - нынче приходится пользоваться портативными приборами.
Утракт плавно плыл по земле, по толстому слою вулканического пепла, который не лип к его вязкому телу. Остатки его все еще витали в атмосфере, из-за чего местная звезда тускло светила сквозь пыльную толщу.
Что же случилось с землей Хуманов? Слишком рано местные решили свою судьбу. Целых сто оборотов вокруг так называемого «Солнца» пройдет, пока эта уже вымершая планета столкнется с метеоритом, который изменит ее орбиту, – вот тогда-то всему живому уж точно бы не поздоровилось. Однако Хуманы не стали так долго ждать.
Зачем они так сделали? Это и предстоит понять Утракту с его коллегами. Здешняя цивилизация была довольно развита: запускала зонды к спутнику, пробовала летать к соседним планетам. Тут даже изобрели чесалки для головы. Ну и что с того, что они слали в космос свои голые изображения? Крокианцы, например, те и вовсе... Ах, что тут и говорить.
За сто пятьдесят оборотов вокруг «Солнца» можно было вполне развить науку настолько, чтобы покинуть прежнее обиталище – но нет никаких свидетельств, что они так поступили. Вместо этого Хуманы ударили ядерным оружием всюду, куда дотянулись; они позаботились даже о своих малых народах, не обладавших технологиями. Очевидно, чтоб те не мучились в ожидании метеорита. От многочисленных ударов проснулись вулканы, исторгнув миллионы, миллиарды тонн пыли, которые закрыли свет их звезды. Острова и прибрежья ушли под воду от гигантских цунами. Все живое было обречено.
Калакианская цивилизация же развилась, несомненно, гораздо дальше. Из всех странностей других рас особенно терпимо они относились к чужим религиям. Обладая исключительно сильным духовным развитием безо всяких религиозных подпорок, они, тем не менее, уважали верования прочих галактических народов.
Исследования на земле Хуманов привели к устоявшейся гипотезе: окончить свое существование их вынудили убеждения веры. Возможно, зная о грядущей угрозе, они предпочли не затягивать, не бороться и не сопротивляться.
Особая духовность тут точно есть, вернее, была: внутри гигантских пирамидальных сооружений калакианцы нашли мумифицированные тела, сначала радарами мертвой органики, затем исследовав их напрямую. Одну такую же, чуть хуже сохранившуюся, нашли ближе к полюсу, под обломками большой красной пятиконечной фигуры. Определенно, никаких целей, кроме идейных и религиозных соображений, это не несло.
Тем временем Утракт добрался до точки назначения. Там его уже ждал Э’рех Тенцпи – младший специалист – такая же насыщенно желтая медуза. Полное имя руководителя же было Утракт Тхараб; «фамилии» калакианцев составлялись из достижений, заслуг и должностей. Начальная Т обозначала принадлежность к профессии ученого-исследователя.
Место, где встретились начальник с подчиненным, было нагромождением скал, ущелий и пещер. Для удобства подхода приличный объем их был стесан: расставленные кругом приборы временно разуплотнили породу, обратив ее практически в воздух. Формально таких мер не требовалось: на планете остановилась жизнь, и можно было крушить, ломать все что угодно (если бы у калакианцев вообще были такие позывы). Однако Утракт придерживался бережного обращения; исследование завершится, приборы выключатся, и скалы примут прежнюю форму до единой песчинки.
– Что тут у нас? – спросил Утракт телепатией. Не дожидаясь ответа, он выразил сдержанное калакианское недовольство. – Аккуратнее в следующий раз. Ты почти разуплотнил бедолаге нижние щупальца.
Э’рех заметно забеспокоился. Пузырьки в его теле пришли в движение, словно все оно закипело. Наконец, маленький флакончик – инородное тело внутри желе – сдавился невидимыми мышцами, и постепенно пузырьки угомонились. Не все калакианцы хорошо и долго переносили чужую атмосферу; здесь, у прежних жителей земли Хуманов, это назвали бы приступом астмы.
Однако Утракт все же уловил остатки тревоги.
– Не переживай так. Все с чего-то начинали. Итак, что мы имеем? – за его «спиной» приборный ящик мягко опустился на плоскость, идеально выскобленную разуплотнителем.
– Хуман. Осеменительного пола, – рапортовал Э’Рех. – Скелетирован. Помещен в узкий лаз. Находится в неестественной позе. Предполагаю ритуал.
– Да? С чего ты взял? – Утракт задумчиво оглядел, вернее, просканировал окружающие горы. Теперь уже в его теле пузырьки пришли в движение, только медленно и плавно, будто лениво – он размышлял.
Вопрос этот не имел смысла – калакианцы отлично читали мысли друг друга. Но молодой специалист все же отозвался.
– Места глухие, это верно. Но на своды пещеры нанесены надписи. Есть молекулярные остатки растений - хуманы приносили их в ритуальные места. Есть выцветшее изображение хумана в рамке. Тут что-то вроде алтаря.
- А следы борьбы ты видел? - Утракт уже аккуратно засунул отросшее желейное щупальце в лаз и ощупывал там царапины на скале.
- Да. Но не уверен, что это отменяет возможные духовные практики.
Координатор телекинезом извлек из ящика реинкарнатор воспоминаний. Новичков такими инструментами не снабжали.
Прибор зашелестел - заработал. В ускоренной промотке кадров исследователи увидели группу туристов-спелеоголов, один из которых залез в этот самый лаз - и застрял. Борьба с физикой, отчаянные попытки выбраться в быстрой круговерти смотрелись как трепыхания... "бабочки", как здесь принято называть этих существ. Кроме визуальной информации, ученым открылись и метаданные - что и как произошло.
Утракт выключил аппарат. Пузырьки в нем вновь закипели - в задумчивости, в недоумении, даже в разочаровании.
- Теперь понимаешь, что тут случилось?
Э'рех молчал даже телепатически, но его желе также закипело - почему-то с примесью вины.
- Хуман просто полез в узкий лаз, из любопытства, из интереса, из сильного, ничем не подкрепленного желания. Самостоятельно обрек себя на гибель без разумной причины.
В приборном ящике заработал коммуникатор. Утракт дистанционно включил его силой мысли.
- Координатор, у нас есть расшифровка событий, которые мы считали на днях. Это, конечно, не реинкарнатор, много погрешностей, но все же...
- Давай к делу, - велел Утракт.
- Да... Этот корабль, как его... "Титаник"? В общем, те хуманы опускались на хлипком приборе, чтобы посмотреть его останки на глубине... Что-то вроде туристической экскурсии... Их аппарат попросту не выдержал давления.
- Принято. Кажется, мне этого достаточно.
Утракт Тхараб погасил коммуникатор. Его желейное тело вовсю кипело пузырьками.
- Собирай оборудование. Вернемся вместе. Я намерен закончить здешние исследования.
Э’рех испугался. Еще бы: руководитель на глазах доходил до такого бурления, какого Тенцпи не видел ни у одного калакианца – того и гляди, взорвется на ошметки.
- О горе мне, горе!.. Двадцать восемь экспедиций к следам разумной цивилизации, после долгих сезонов пустых поисков!..
Молодой подчиненный уже не мог ничего разобрать телепатией: Утракт бессильно бормотал, обращаясь не то к Э’реху, не то к окружающим скалам.
- Как же я сразу не догадался...
Но перед тем, как выпрямить свое желе вертикально, он закончил мысль:
- Про метеорит никто и не знал. Этим ра’фтунгам не нужна была высшая цель, чтобы друг друга угробить.
Или то, о чём мы очень часто говорим с моими подругами.
Давайте начнём издалека.
Совсем издалека, с мифа о нарциссе. Прекрасный юноша, который отвергал любовь, считал других недостойными себя. И, в какой-то момент, погубленные им люди взмолились богам и попросили наказать нарцисса. И наказание его было довольно нетривиальным: «Пусть же полюбит он сам, но владеть да не сможет любимым!». Казалось бы, это отличное основание для любовной драмы, но нарцисса постигает участь куда более драматичная.
По одной из версий мифа, нарцисс, видя своё отражение влюбляется сам в себя,и умирает от голода и жажды, в невозможности полюбить самого себя.
В другой версии он утопает, пытаясь слиться с отражением. Всё это даёт нам ключевое понятие нарциссической культуры: нарцисс погибает, встречаясь со своим отражением. Перенося в психологическое поле: человек с нарциссическим расстройством личности не может вынести свою сущность, а, встречаясь с ней, уходит в депрессивное состояние.
Таким образом, нарцисс не способен адекватно воспринимать себя, свою личность - это ведёт его к "психологической гибели". Поэтому, он отражается в окружающих людей, так называемой "нарциссической пастве". В международной классификации болезней нет такого расстройства, как "нарциссическое расстройство личности". Соответственно, такого диагноза, как будто бы, не существует. Зато, классификация содержит в себе более общие описания расстройств личности: отрицательная аффективность, отстраненность и диссоциация.
Становится сложнее и менее понятно: ну как же? Вот он - нарцисс. Действует согласно схеме нарцисса, по мнению окружающих является нарциссом, а назвать его нарциссом нельзя потому, что, в первую очередь наши суждения - это наши представления, основанные на каких-то общих фактах, данных, популярной литературе и влиянии блоггеров и инфлюенсеров.
Мы можем считать, что человек не видит себя настоящего: ему кажется, что он гениален, уникален, они могут негативно реагировать на критику, проявлять низкий уровень эмпатии, а также могут демонстрировать то грандиозность, то уязвимость, уничижая себя. Но даёт ли даже совокупность этих черт нам полное право назвать такого человека нарциссом? Увы, нет.
В бытовом плане, когда мы встречаемся с личностью человека, мы воспринимаем его полноценно, не углубляясь в причинно-следственные связи, а все эти состояния (которые я перечисляла выше), разумеется, могут быть частью нарциссичной личности, а могут быть акцентуацией характера, паттернами семейной истории, психотравмами, частью механизмов психологической защиты, или же, вовсе...нашими заблуждениями. Если мы возьмём истероидную акцентуацию личности, то картина будет, примерно, такая же: фантазирование о своей грандиозности, эксцентричность, желание быть в центре внимания, зависть, вызывающее поведение, обесценивание других.
Но можем ли мы применить это ко всем истероидам? Нет. Можем ли мы сказать, что все нарциссы - истероиды? Тоже нет. А можем ли мы утверждать, что все плохие люди, которые делали нам больно - нарциссы? Скорее всего, и тут ответ будет "нет".
Наше представление о нарциссах не всегда соответствует картинке нарциссического расстройства личности. Более того, нарциссов огромное количество: грандиозный, махровый, шизодиный, есть даже нарциссическая (ужасающая) мать!
И в этом всём, как будто бы, необходимо разбираться для того, чтобы не попасть на удочку того самого ужасного нарцисса... Но поможет ли понимание природы нарцисса нам не вступить с ним в отношения? И да, и нет.
Начнём с того, что НРЛ (нарциссическое расстройство личности) - это психиатрический диагноз, который характеризуется устойчивыми, негибкими дезадаптивными паттернами поведения, препятствующими социализации.
Если коротко и не очень научно - то всё, что касается психиатрии, препятствует успешной социализации. Вот как один из американских психологов описывает картину мира нарцисса: «Люди с нарциссическим расстройством личности могут быть самовлюблёнными или ненавидеть себя, экстравертами или социально изолированными, успешными или неспособными найти постоянную работу, образцовыми гражданами или склонными к антисоциальным действиям».
Как будто бы такое определение хочет нас ещё больше запутать...Теперь и не очень понятно, где же прячется нарцисс: мы все иногда чересчур кайфуем от себя, а потом бичуем себя за какой-то проступок, наверняка мы любим бывать в шумной компании, или, наоборот, сидеть дома в изоляции, мы можем быть очень успешными в карьере, или не иметь возможность найти общий язык с коллегами.
Но последняя часть даёт нам понять: нарцисс склонен к антисоциальным действиям. Что это за действия такие? Стащить жвачку на кассе? Курить в неположенном месте? Проехать под кирпич? Антисоциальные действия - это то, что направлено против общества, его порядков, устоев, но не всегда является противоправным действием. Таким образом, здесь мы пониманием первую важную вещь: нарцисс не понимает, не принимает, и не хочет играть по общественным морально-этическим правилам.
Следующий момент: это уязвимость и чувство стыда. Чтобы туда докопать, нам надо "препарировать" нарцисса, залезть к нему под тонкую кожу и найти это чувство стыда и неполноценности. Но, если мы имеем дело с нарциссом, он очень вряд ли радостно раскроет перед вами свой внутренний мир (не забывайте, что нарциссы очень плохо поддаются психотерапии). Мы можем только подозревать этот стыд и чувство уязвимости, ничтожности внутри него самого, но не можем его констатировать.
Так, этот критерий определения нарцисса "среди своих" у нас отпадает. Но вы можете наблюдать.
Дальше, мы сталкиваемся с низким уровнем эмпатии у нарциссов. И, тут можно воскликнуть : "Ага! Он не сочувствует мне, обесценивает мои эмоции, точно нарцисс". Но тут входят на арену такие вещи как РАС, шизоидность, психопатия (различного генеза), психотравмирующие факторы.
Здесь сделаем акцент на том, что у людей с НРЛ в целом нарушен этот процесс на психофизиологическом уровне (а не на социально-культурном, ведь в некоторых культурных аспектах, например, мужчинам не принято выражать эмоции), но при этом, у них присутствует когнитивная эмпатия и способность действовать бескорыстно. Что такое когнитивная эмпатия? Это механизм социального научения, или, если просто: если мы видим, что человек ударился, мы понимаем, что ему больно, и его надо пожалеть.
При этом, нам не надо ставить себя на место этого человека, мы просто понимаем, что такая причинно-следственная связь общения. А что же с бескорыстием? Да, нарциссы могут поступать альтруистично, чтобы зарабатывать очки внимания и уважения со стороны окружающих. И вот, нарцисс уже растёт в наших глазах, он перестаёт быть плоской картинкой: он может и сочувствовать (пусть даже не искренне) и поступать на благо других. Вот так нарцисс из пустого и примитивного вырастает до настоящего мимика, который способен слиться с окружением, и только изредка выдавать себя какими-то особенностями.
Итак, одной из отличительных черт нарцисса является чувство значимости, уникальности, величия, грандиозности. На психологическом уровне таким образом нарцисс компенсирует свою заниженную самооценку и чувство ущербности. Но только ли нарцисс прибегает к такому способу совладания с миром? Наверняка вы встречали людей с "раздутым эго", которые подчеркивали свою значимость. В народе это еще может называться "синдром вахтера". Но при этом, это совершенно не обозначает, что человек - нарцисс.
Если он, таким образом, компенсирует свою шаткую самооценку, это не должно вести нас к мыслям о том, что он и есть тот самый злодей. Давайте вспомним подростковый возраст: многие из нас, к сожалению, встречались с буллингом. Но это не означает, что неуверенные в себе подростки, которые применяют буллинг по отношению к другим, чтобы подпитать своё эго - нарциссы.Можно ли назвать это "нарциссической частью"? Можно. Но так можно назвать всё, что угодно.
Грандиозность нарцисса - это всегда ширма его уязвимости. Это то, на чём он стоит, и, если попробовать выбить у него это из-под ног, вы встретитесь с ужасным сопротивлением и агрессией...Как если бы вы делали это и не - с - нарциссом. При этом, культура потребления, и в целом всё наше общество сейчас взращивает идеи индивидуализма: ты особенный, ты классный, ты такой, какой ты есть, и пусть мир принимает тебя с твоими изюминками (не нарушая личных границ других людей, желательно),
Можно ли сказать, что общество развивает в нас нарциссические черты? Да. И можно ли сказать, что иногда мы, поддаваясь этим чертам, ведем себя неэтично по отношению к другим и себе? Да. Но становимся ли мы нарциссами? Конечно нет. Разница в том, что жизнь человека с НРЛ продиктована этими потребностями, в то время как у нормотипичного человека эти потребности не выходят на первый план настолько, чтобы формировать дезадаптивное антисоциальное поведение.
Так, мы подобрались с вами к небольшой разгадке нарцисса: вся его жизнь посвящена этому проклятью: влюбиться в себя, но никогда не полюбить и не принять себя полностью. Теория теорией, но что делать, если вы начали подозревать своего любимого друга или человека в том, что у него есть НРЛ? Самый первый шаг - это открытый диалог о том, что вас не устраивает в отношениях к себе.
Так, вы расставляете границы и ведёте диалог о себе. А затем уже, вы можете получить ответ: обесценивающий или принимающий. Если вы получаете обесценивающий ответ, следует оценить перспективу и дальнейшее будущее этих отношений: готовы ли вы идти в этот темный лес с промокшими спичками и перочинным ножичком для того, чтобы узнать: есть ли там медведь, который вас сожрёт, или его нет? Если вы находитесь в самом начале леса - то самый логичный ответ, не идти в лес, если у вас нет карты этого леса, и вы не знаете, найдете ли вы там что-то ценное.
А если вы уже в этом лесу и довольно давно? Следует оценить масштабы трагедии и посчитать медвежьи берлоги. Сопротивляться нарциссу бесполезно, как и терапевтировать его на бытовом уровне. Когда мы говорим с детьми, мы применяем понятный и простой для них язык, и тоже самое мы, как будто бы, должны делать с людьми с НРЛ. Но здесь мы столкнёмся с тем, что не в силах понять, принять и вынести ту боль, которую несут в себе эти люди. В долгосрочных отношениях необходимо оценивать не только положительные стороны, но и тот вред и те последствия, которые останутся с вами после общения/дружбы/отношения с нарциссом. Бывает, что нарцисс образует крепкую пару с каким-нибудь, например, шизоидом, который может оказаться глух к его манипуляциям, и они просто не будут его достигать. Но все мы - живые люди, и есть предел боли, которую мы можем нести. Соответственно, когда мы говорим о соприкосновении с картиной мира человека, который имеет клинический диагноз (а не наши бытовые представления о нарциссе), мы всегда рискуем вовлекаться в эту искаженную реальность.
В мифе, те, кто влюблялся в нарцисса, к сожалению, не оставались в живых, или теряли свой человеческий образ. Но и нарцисс здесь не злодей - он сам является заложником той реальности, в которой живёт. И его уязвимость не позволяет ему признать то, что внутри себя он несчастен и сам собою презираем. Нарцисс - не абсолютный злодей. Но это не значит, что мы должны прощать его действия только из-за того, что он такой по своей природе.
