Сауле 1236: настоящая “битва в Тевтобургском лесу”, о которой вы не слышали
Если вы интересуетесь историей и хотя бы иногда смотрите фильмы про Рим, то битву в Тевтобургском лесу вы уже видели – и, скорее всего, не один раз.
В сериале «Варвары» римские легионы тянутся узкой цепочкой через мокрый лес, вязнут в грязи, а лес в финале буквально «захлопывается» над ними. В старом фильме 1967 года «Резня в Чёрном лесу» (Hermann der Cherusker – Die Schlacht im Teutoburger Wald) Герман-Арминий снова уводит римлян в гибельный коридор деревьев. В британском сериале BBC «Древний Рим: расцвет и падение империи» та же сцена подана как «удар судьбы», который разворачивает политику империи.
К этим трем можно добавить более раннюю немую картину «Германская битва» 1924 года по пьесе Г. фон Клейста и телевизионные постановки 1990-х–2000-х годов – от телефильма «Арминий» до немецкого проекта «Борьба за Германию». Везде один и тот же набор образов: темный лес, узкая дорога, мокрый мох под ногами, римляне в тяжелых доспехах и «свои» германцы, которые превращаются в организаторов засады.
За столетие кино закрепило очень устойчивый шаблон: Тевтобургский лес – это символ того, как «цивилизация» зашла слишком далеко в чужое пространство и расплатилась за это целой армией.
Если теперь выйти за пределы античной витрины и посмотреть на реальные войны XIII века на северо-востоке Европы, то выясняется любопытная вещь: по структуре и ощущениям куда ближе к этому кинообразу не условный 9 год н. э., а вполне конкретный бой при Сауле 22 сентября 1236 года на земле Жемайтии.
Дальше – о том, что там происходило на самом деле и как это перекликается с тем, что мы привыкли видеть на экране.
Балтийское пограничье XIII века
В первой половине XIII века Балтика была не «спокойным севером», а напряженным пограничьем.
С запада и юга – Рига, католическая церковь, папская курия, духовные и светские владыки, стремившиеся продвинуть власть «латинского мира» дальше на восток. В документах это формулируется как «борьба с язычеством» и «распространение истинной веры».
С другой стороны – лесная Литва и Жемайтия, устойчивые местные общины со своими князьями, родовыми культами и устоявшимися обычаями. Для Риги это «языческая окраина». Для самих жителей – их собственная земля и их порядок.
Ливонский орден меченосцев выполнял в этой системе роль передового отряда экспансии. Это не абстрактные «рыцари в белых плащах», а очень конкретный инструмент: замки, вооружённые отряды, система владений, опора в Риге и поддержку из Римской курии. На языке орденских уставов – «защита веры». На языке практики – захват и удержание территории.
Самогиты (жемайты) особенно упорно сопротивлялись. Они хорошо знали свои леса и болота и не собирались без сопротивления принимать новую власть.
Поход Волквина и путь к катастрофе
Осенью 1236 года магистр ордена меченосцев Волквин принимает решение провести крупный поход в землю жемайтов и «преподать урок» непокорному краю.
Он собирает значительные силы: братьев-рыцарей, наёмников, отряды союзников из Риги и других владений. Современные оценки говорят о нескольких тысячах человек, если учитывать и конницу, и пешее войско, и обслуживающих. Для региональной войны это крупное соединение.
Задача, как её видит орден, предельно понятна: силой пройти через Жемайтию, нанести ощутимый урон, продемонстрировать превосходство и тем самым сломить сопротивление.
Осенняя Балтика – это тяжёлые дороги, низкие облака и влажный лес. Колонна движется по узким проходам, где твёрдые гряды чередуются с топкими участками. Там, где летом можно более-менее свободно проехать и провести обоз, в сентябре телеги вязнут, кони устают, строй вытягивается.
Рыцарская конница привыкла к открытому полю: построение, разгон, копейный удар. Именно так обычно показывают её в кино – и в «Резне в Чёрном лесу», и в большинстве фильмов о крестовых походах. Но под Сауле местность – не красиво выровненное поле из исторического фильма, а реальный северный ландшафт: отдельные сухие пятна, перехваченные ручьями, и густые перелески.
Жемайты навязывают свои правила игры. Они не выходят на «честное сражение» на удобном для рыцарей месте. Они атакуют на марше:
– бьют по хвосту колонны;
– перехватывают обоз;
– тревожат на переправах;
– исчезают в лесу, пока тяжелая конница пытается развернуться.
Поход затягивается, запасы расходуются, усталость копится. Волквин стремится навязать наконец «решающий бой» и форсирует движение. Так армия шаг за шагом приближается к месту, которое окажется для неё ловушкой.
Сражение при Сауле: северный лес против ордена
К вечеру 22 сентября 1236 года войско ордена оказывается в крайне невыгодном положении. Вокруг – лесные участки и сырые низины, тесные проходы, утомлённые люди и лошади. Это не парадное поле, а настоящая «киношная декорация войны» – только без дублёров и без права на второй дубль.
Жемайты переходят к решающему удару.
Для тяжёлой конницы условия почти безвыходные:
– развернуть широкий строй трудно – места мало;
– разогнаться для копейного удара нельзя – почва вязкая;
– лошади проваливаются, сбиваются с шага;
– боевой ряд рушится ещё до того, как успевает сложиться.
Там, где в фильмах мы видим красивую железную линию рыцарей, под Сауле эта линия просто не может возникнуть. Отдельные всадники и небольшие группы, которыми трудно управлять, вынуждены отбиваться вразнобой. Доспехи, прекрасные на сухой твёрдой земле, в этих условиях начинают мешать: упав, подняться тяжело, выбраться из грязи ещё труднее.
Магистр Волквин погибает. Вместе с ним гибнет значительная часть братьев-рыцарей, составлявших боевое ядро ордена. Хроники называют десятки павших рыцарей и большие потери среди союзных отрядов. Остатки войска пытаются вырваться любой ценой, но в лесно-болотной полосе их перехватывают и добивают по частям.
Для Ливонского ордена это поражение становится переломным. Уже в 1237 году орден меченосцев прекращает существование как самостоятельная сила: его включают в состав более мощного Тевтонского ордена. Само имя «меченосцы» остаётся в хрониках и анналах, но исчезает из реальной политики.
Как кино учит нас видеть Тевтобург – и где здесь Сауле
Вернёмся теперь к экранизациям Тевтобургской битвы.
Старый фильм «Резня в Чёрном лесу» 1967 года строится почти как национальный эпос: Герман-Арминий – герой-освободитель, римляне – чужая власть, лес – союзник. Камера любит крупные планы щитов, копий, падающих деревьев. Важнее всего впечатление: вот здесь чужая армия зашла слишком далеко, и сама природа встала против неё.
В немом фильме «Германская битва» 1924 года, снятом по пьесе Клейста, акцент вообще сделан на героизации Германа как «создателя немецкой свободы». Визуально там ещё нет сложной батальной постановки, но связка «лес – германцы – гибель римлян» уже присутствует.
Британский сериал BBC «Древний Рим: расцвет и падение империи» показывает эпизод с Тевтобургом более «учебно»: реконструкция доспехов, тактика, объяснение, почему это поражение изменило курс римской политики. Но и здесь композиция та же: узкий лесной коридор, римская колонна, засады, паника и вывод – «после этого Рим отказался от глубокого продвижения в Германию».
Наконец, в современном сериале «Варвары» всё это сведено вместе и усилено личной драмой: конфликт Арминия, внутриплеменные противоречия, римский высокомерный центр и провинция, которая поднимается против него. Визуально лес здесь буквально превращается в персонажа: он закрывается над легионами, поглощает их.
Если теперь приложить к этим экранным образам сражение при Сауле, то легко увидеть параллели:
– в обоих случаях экспедиционная армия центра двигается вглубь лесной зоны, считая себя сильнее и разумнее местных;
– и там, и там решающей оказывается не «благородная битва на поле», а умение противника использовать лес и влажную местность как главное оружие;
– и там, и там итог – гибель значительной части войска и пересмотр прежних планов: Рим ограничивает свои амбиции в Германии, Ливонский орден теряет самостоятельность, а покорение Жемайтии откладывается на десятилетия.
Можно сказать так: Тевтобург, каким его показывает кино, – это универсальный миф о том, как «империя» проигрывает лесу и людям, которые в этом лесу живут. Сауле 1236 года – конкретное историческое воплощение того же сюжета на балтийском фронтире.
Зачем вообще вспоминать про Сауле, если есть Тевтобург
Для массового зрителя Тевтобургский лес – это набор ярких кадров: мокрый мох, блестящие доспехи, копья из тумана, крики «верни легионы». Сауле 1236 года почти не заметна: максимум – сноска в специальной книге по истории Литвы или Латвии.
Но если поставить эти сюжеты рядом, то привычный «античный» миф начинает меняться. За знакомыми кадрами из «Варваров» и фильмов 1960-х проступает другое изображение:
сырой северный лес XIII века,
орденские плащи с крестами,
самогиты, которые знают каждый сухой бугорок,
и болотная полоса, где остаются под водой ещё одни «легионы» – на этот раз уже не римские.
И тогда вопрос о Тевтобурге становится шире школьной даты. Речь идёт не только о «древнем Риме», но и о том, как реальные поражения позднего Средневековья – вроде сражения при Сауле – могли быть переписаны, отодвинуты вглубь времени и переупакованы в удобный, многократно экранизированный миф о «давней катастрофе империи».
А если вы в следующий раз увидите на экране очередной вариант Тевтобургского леса, можно мысленно добавить к этому кадру подпись: «А где-то за этой сценой стоит ещё один, менее известный бой – под Сауле, 1236 год. Тот же лес. Та же самоуверенность центра. Та же цена за попытку превратить чужую землю в удобный коридор для своего войска».
Есть вопросы? Загрузите архив в среду чатпт и спросите у чата. На создание данного архива у меня ушло более 500 итераций и много часов напряженной интеллектуальной работы.
Можете также вместе со мной убедиться, как это легко воспроизводимо:
Рекомендую к чтению Основы историко-политической географии Востока. Иерусалим в призме гиперхронологии. Падение Аккры 1291 г. как маски Иерусалима
При копировании прошу указывать:
«Материал создан Abdullin Ruslan R. Оригинал доступен по ссылке: https://pikabu.ru/@rusfbm. Лицензия: CC BY-SA 4.0».
Читайте также:
