В тумане дней, где время тает

и ветер шепчет свой печальный зов,

душа моя как птица замирает,

средь призрачных, неясных берегов

Твой образ тает в дымке этой серой,

как сон, что не успел я удержать -

и ветер, что несет печаль без меры,

мне продолжает о тебе шептать ...

Скрип половиц, как тайный зов ночной
и ветки стук в окно, как знак судьбы -
ты где то там, за гранью предо мной
и эти звуки - лишь твои мольбы

Я слышу их и сердце замирает,
в предчувствии неведомых чудес -
пусть ночь темна, но свет в душе пылает,
от стука ветки, что стучит с небес ...

Где то счастье моё заблудилось,

потерялось в тумане дорог -

может, просто с пути оно сбилось,

перепутав знакомый порог?

Я ему и записки писала

и на карте чертила маршрут -

может, почта его не застала,

или письма не там его ждут?

Я ищу его в утренней дымке,

в тихом шёпоте сонных аллей,

в каждой брошенной кем то улыбке,

в перекличке ночных фонарей

Я зову его голосом тихим,

окликаю в случайной толпе -

может в мире огромном и диком,

счастье тоже скучает по мне?

Но я знаю, что где то за лесом,

за грядой дождевых облаков,

счастье ждёт под небесным навесом,

чтоб вернуться из сказочных снов

Я открою ему свои двери,

не спрошу, где носило его -

просто молча в него я поверю,

в это нежное счастье моё ...

Он не всегда был скрючен и убог,

когда то он хранил лесной чертог -

был мастером, ковал из лунных рос

узоры для стрекоз и диких роз

Но люди жгли леса, рубили ели

и на его поляны посмотреть хотели,

они пришли с железом и с огнём

и обратили в пепел светлый дом

Он бился, как умел - но был он мал,

он плакал, он грозил, он проклинал

и отступил в последнее владенье -

в болото, где находит всё забвенье

И злоба - это шрам от той беды,

осколок выжженной, убитой красоты -

он мстит не миру а своей потере

и никому теперь уже не верит

Он  часть могил и часть сырой земли,
корабль, что вечно будет на мели -
и нет ему ни выхода, ни входа,
лишь вечная, гнетущая работа

Так он и бродит, тень среди теней,
таская цепь своих безжизненный сетей
и горе тем, кто встретит этот взгляд,
в котором стынут боль, и мгла, и яд

Он не убьет а сделает страшней -
посеет в сердце холод злых ночей
и человек, уйдя с погоста прочь,
уже не в силах мрак тот превозмочь

Вот месть его, вот истинная плата
за то, что ты живой, за то, что свято
хранишь в себе дыхание и пульс,
не зная вечный, леденящий вкус
того забвенья, что ему знакомо,
того безвыходного бурелома, где
каждый ствол - надгробие судьбы
и каждый лист - обрывок злой мольбы

Он не имеет власти над телами,
но души он клеймит своими снами,
он -  вирус скорби, серая чума,
что сводит постепенно всех с ума

И вот уже, средь суеты дневной,
ты слышишь шепот за своей спиной
и видишь в лицах близких и родных
лишь будущих покойников немых

Теперь милее сумрак, чем зарница,
и в зеркале - не ты  а вереница
тех, кто ушел - их тени за стеклом
тебя зовут в его постылый дом

Так злой хозяин расширяет царство,
невидимое, злобное мытарство
и  сеет споры вечной мерзлоты
в садах живых, где вянут все цветы

Когда хоть кто то помнит и страдает,
его фигура в сумраке витает - он
жив тоской и вскормлен ею был -
хозяин одиночества могил ...