Мы ждём, когда пойдём на Мурманск снова Когда объятья вновь ослабит лёд. Закованы сейчас мы в льда оковы, На север лёд нас как игрушку прёт.
А ночь полярная весь мир от нас закрыла И тушит холод понемногу взгляда свет. Мой взгляд, наверное, ещё ты не забыла? В нем холод, а тепла почти уж нет.
И каждый раз, с похода возвращаясь, Я ощущаю, что Он что-то отобрал Тот океан, с которым я прощаюсь, В котором в этот раз я побывал.
Он забирает незаметно понемногу, Он по чуть-чуть, но каждый раз берет, И понимаю я - однажды по дороге Он, без раздумий, целиком меня возьмёт.
Я возвращаюсь в порт откуда шёл в начале, И Он опять кусок отрезал от меня... Не ждёшь теперь меня ты на причале, На этот раз Он отобрал тебя.
(14.11.2024, 81°N, 151°E, полярная ночь, ЛСП)
"Академик Трешников" следует к ледостойкой самоходной платформе "Северный Полюс" для смены и экипажа и научного состава
Вакиты – один из самых миниатюрных представителей отряда китообразных. Меньше полутораметровых вакит только белобрюхие дельфины, чья длина не превышает 120 сантиметров.
Своим обликом калифорнийские морские свиньи напоминают телят. Отсюда и их название – «вакита», что в переводе с испанского означает «маленькая корова». Но есть у них и неофициальное прозвище – «морские панды», из-за темных кругов вокруг глаз, которые делают морских свиней похожими на бамбуковых медведей.
Ученые знают о них не так много. Известно, что вакиты – эндемики, они обитают только в одном месте – в северной части Калифорнийского залива. Среди них есть одиночки и те, кто живет парами. Морские свиньи очень пугливы и осторожны и прячутся от любопытных людских глаз в мутных прибрежных водах. Они научились так хорошо скрываться, что долгое время их вообще не могли обнаружить. Лишь в 1958 году биологам впервые удалось узнать, что они существуют.
Общаются и охотятся морские свиньи, используя сонар (эхолокацию). Человеческое ухо не способно уловить их короткие высокочастотные щелчки и свистки – для этого нужен специальный гидрофон. Зато благодаря сонару вакиты прекрасно ориентируются даже там, где почти нулевая видимость.
Иногда на морских свиней могут охотиться косатки и акулы, но самый главный и страшный враг вакит – жаберные сети рыбаков-браконьеров. Именно они погубили подавляющее большинство животных. В начале 1990-х годов количество млекопитающих в дикой природе составляло около 600 особей, а к 2024 году популяция вакит сократилась до шести-восьми животных.
В 2017 году ученые решили, что смогут спасти китообразных, если разместят их в морских вольерах. Однако, очутившись в неволе, самка вакиты погибла от стресса прежде, чем ее успели выпустить, телёнок погиб через несколько часов после того, как его выпустили обратно в море. Программа по сохранению вида в неволе была признана неудачной и закрыта. В 2020 году мексиканские власти превратили зону обитания калифорнийских морских свиней в заповедник. Но и эта затея провалилась – браконьеры продолжили обходить запреты.
Уже в ближайшие годы вакиты могут исчезнуть, если ученые и зоозащитники не придумают способ, который мог бы спасти их от вымирания.
Уникальную аудиозапись удалось сделать исследователямОкеанографического института Вудс-Хоул (Woods Hole Oceanographic Institution). Результатами своей работы ученые поделились вжурнале Royal Society Open Science.«Возможно, акулы не такие уж молчаливые, как мы думали», — рассказала ABC News морской биолог Каролин Нидер.
Открытие было сделано, как это часто бывает, случайно. Нидер изучала слух морских животных и вдруг заметила, что новозеландские куньи акулы (Mustelus lenticulatus) начинают издавать щелкающий звук, похожий на тиканье часов. «Я никогда не думала, что какая-либо из акул, которых я изучала, может издавать звуки», — сказала она.
В исследовании говорится, что в среднем акулы производили девять щелчков в течение 20 секунд, причем в течение первых 10 секунд они звучали значительно чаще и именно в это время акула энергично двигала головой и телом. Затем щелчки раздавались реже и акула вела себя менее активно. Каждый щелчок длился примерно 48 миллисекунд. Нидер выяснила, что кунья акула способна издавать этот щелкающий звук благодаря своим плоским зубам, которые отличаются от зубов других акул.
Вероятнее всего, щелчки — это реакция на стресс, предположили ученые, поскольку они начинались, как правило, в тот момент, когда животных трогали руками.
Этот вид акул небольшой по размеру. «Возможно, если такая маленькая акула подвергнется нападению, эти щелчки могут дезориентировать хищника на долю секунды, что поможет жертве спастись», — предполагает биолог.
Рассуждает Александр Кокорин, лектор издательства «Ламинария», руководитель лаборатории гидробиологии Центра морских исследований МГУ им. М.В. Ломоносова.
К тому, что русалочка живет в краях с ярким солнцем, склоняет нас конституция ее тела. Известно, что у воды огромная теплопроводность. Комфортная для человека без одежды температура воздуха – около 27 градусов. Это намного ниже температуры тела, но если вы будете плавать в воде такой температуры, вы будете терять тепло. Морские млекопитающие с этим справляются по-разному, но почти все они покрыты толстой жировой прослойкой.
Поэтому, боюсь, русалочка в северном или даже умеренном климате должна быть скорее похожа на моржа. Судя по всему, ее родные воды — дальний юг, где она вынуждена защищаться не от переохлаждения, а от перегрева. Значит, либо тропики, либо экваториальные воды.
Живет русалочка, скорее всего, на суше, на мелких островках, как и ластоногие, собирающиеся там, где до них не могут добраться сухопутные хищники. Есть ластоногие, которым плевать на этих хищников – взрослые моржи, морские слоны, морские леопарды, которые сами перекусят кого угодно. Но мелкие животные — морские зайцы, нерпы — стараются выбирать маленькие островки или места, которые хорошо просматриваются, например, отлогий склон, откуда при опасности можно быстро скользнуть в воду.
Иллюстрация из энциклопедии "Узнать за выходные океан", изд. "Ламинария".
Речь сейчас идет, конечно, не о мифических существах, которых повстречал царь Итаки Одиссей, а о современных дюгонях и ламантинах.
Изучение культурных мифов разных народов показывает, что именно эти неповоротливые и добродушные существа (а вовсе не быстрые и грациозные дельфины!) стали прообразами русалок. Все потому, что в языке многих народов Южной Азии их называли «морскими принцессами», считая наполовину женщинами, наполовину животными. Истории, рассказанные о них моряками, прижились и в Европе, и вскоре по всему свету разнеслась молва о морских девах.
Но как быть с песнями и коварством? Трудно сказать наверняка, но похоже, что этой частью легенды мы обязаны любопытству первых мореплавателей. Когда они подходили на своих лодках ближе к скалам, возле которых паслись дюгони, те ныряли глубже с характерным свистом. Пара движений хвостом — и их уже было не различить на мелководье, а лодка неслась прямо на рифы или садилась на мель.
Так родилась сказка о русалках, а дюгони и ламантины и по сей день продолжают пастись в прибрежных водах. Сейчас их, правда, чаще зовут морскими коровами, а легендарное прозвище осталось только в научном названии отряда — сирены.
Источник: энциклопедия "Узнать за выходные океан" издательства "Ламинария", лекция "Узнать океан за час" (авторы: "Ламинария" и Александр Кокорин, ученый-биолог, руководитель лаборатории гидробиологии Центра морских исследований МГУ имени М. В. Ломоносова).
Нет, история будет не о девушке, а конечно же о комарах! Чтобы вам не было обидно, я сгенерил несколько картинок.
1/7
Итак, в начале далёких 2010-х в одной речке Белгородской области взяли пробу донных организмов и были очень удивлены - ведь в ней почти всё дно прибрежной зоны заселили личинки комаров-звонцов (в простонародье - мотыль), но личинки совсем не обычные. Были они черноголовыми, крупными для своей группы, а на восьмом членике брюшка был горбик (жопка lol). Да и речка была не совсем обычной - она обильно питалась родниками, так что даже в жару температура не поднималась выше 8 градусов, а вдобавок еще и в 10 км находился горно-обогатительный комбинат, черт знает что распространяя в грунтовых водах.
Куколки тоже выделялись - они были темными уже по всему телу. Любой, кто знаком с комарами-звонцами из этой группы (Tanytarsini), понял бы, что тут что-то странное творится. Обычным определителем России и сопредельных территорий определить этот вид не удастся. Поломав какое-то время голову, было решено обратиться к матерым специалистам и отвезли этих незнакомок к специалисту по комарам звонцам, хотя он и не был специалистом конкретно по этой группе. Но таких, думаю, вообще не было в России, а в мире - по пальцам одной руки пересчитать. Виды в этой группе тасуют нещадно, периодически проводят ревизии, но всё равно четкого понимания нет до сих пор. Изучив привезенный материал, специалист долго колебался и в конце-концов вынес вердикт: Krenopsectra acuta. У незнакомки появилось имя.
Так она и провела с этим именем несколько лет, фигурируя в отчетах как Krenopsectra acuta. Это - европейский вид, характерный для холодных высокогорных водоемов. Поэтому, хотя и непонятно, как он попал сюда, казалось логичным, что холодные родниковые воды, где из наших видов мало кто живет, пришлись ей по душе. Здесь на квадратный метр её численность достигала десятков тысяч экземпляров, а биомасса - сотен грамм.
Через некоторое время после того, как я встретился с незнакомкой (это было в 2017), я решил немного больше о ней узнать и обнаружил, что она была описана по единичным экземплярам, но сделал это крупный профессионал и по всем правилам. А в литературе этот вид упоминается очень редко. Тогда возникла идея описать вид еще раз, подробнее, упомянув специфику местообитания - благо, материала у нас было в достатке. Я начал изучать материал и делать зарисовки. Но так как я похерил их при переезде, держите страничку из определителя.
Но всё встало, когда я добрался до куколок: у них на последнем сегменте не хватало одной щетинки. Одной грёбаной щетинки. Но куколок в пробах всегда бывает мало, а щетинки могут отпадать, поэтому стало понятно, что нужна не личинка, а взрослый экземпляр. Вроде можно было бы приехать на речку во время их лёта (август-сентябрь) и наловить сачком, вот только я не знал, как они выглядят взрослыми. Ну то есть я мог предположить, что вот эти черненькие комарики - наверняка Krenopsectra acuta, но предполагать было нельзя. Тогда было принято решение вывести взрослых комаров из личинок и куколок. Для этого их аккуратно собрали, взяли с собой бутылку воды из их родной речки и отвезли в лабораторию. Дальше, пока они не передохли от недостатка кислорода, нужно было распихать их по емкостям. Обычно для этого используют чашки Петри с конусовидным колпаком из сетчатого материала. Комарик вылупляется и садится на ткань, потом его можно аккуратно забрать. Но мне этот вариант не нравился тем, что такое сооружение лучше не двигать, и даже неосторожно задевать, а в моей лаборатории было не так уж много места. Поэтому я купил баночки для анализов, вырезал в крышках отверстия и вставил туда марлю. В пару десятков таких баночек разлил воду из речки и положил по несколько штук личинок и куколок. Вывелось не очень много - что-то около десяти: многие погибли, обычное дело.
Вот такие баночки
Дальше - хуже. Для качественной идентификации вида нужны были самцы, но вывелось очень много самок. К счастью. парочка самцов была и мне наконец-то удалось посмотреть на их гениталии, чтобы сравнить с тем, что нарисовано в определителе.
С определителем тоже все было непросто: этот вид есть только в огромном иностранном голарктическом определителе хирономид, который даже в крупных библиотеках не найдешь. Но к счастью со мной поделились нужной страничкой. И что же я увидел? Это была не она! Не Krenopsectra acuta! Вазелина всего мира не хватило бы, чтобы натянуть на глобус эту сову.
После того, как я поделился сомнениями со своей наставницей, дело о незнакомке застыло еще на пару лет, пока она не связалась со специалистами Дальневосточного отделения РАН. Там могли определить комаров по хромосомам. Не с помощью прямого генетического анализа, а изучая особенные политенные хромосомы - это такая гигантская конденсированная форма хромосом, которую можно легко наблюдать в обычный микроскоп. У комаров они есть в слюнных железах. У разных видов комаров разная "штриховка" генов и таким образом можно не только довольно точно их определять, практически по паспорту, но и прослеживать микроэволюционные сдвиги или гибридизацию.
Мы собрали и отправили им материал и через какое-то время пришел долгожданный ответ. Это Micropsectra radialis. На самом деле, никакого откровения и чуда не произошло. Экологически этот вид очень близок к предыдущему. Тоже характерен для высокогорных Европейских озер. Тоже холодноводный. Но был нюанс: в отличие от Кренопсектры, её знали и регистрировали регулярно. Более того, она была известна гораздо раньше, только под другим именем: Lauterbornia coracina.
Правда все еще оставалась таинственность её обитания в родниках. И пока моя наставница готовила статью, описывающую незнакомку, я попал на курсы повышения квалификации, где мельком коснулись вопроса моделирования ареала. Я сразу подумал о ней! Раз она обитает и в Европе, и у нас, можно смоделировать места, где она еще может быть и может даже путь расселения.
Конечно, все оказалось не так просто. Программа Maxent, выбранная для моделирования, использует карты с градиентами различных параметров в формате .jtif (они есть здесь, кста). Обычно используются вполне конкретный набор карт с общепринятыми климатическими параметрами, которые к воде, в которой живет личинка, относятся косвенно. Мои попытки найти аналогичные карты (высокого разрешения и для всего земного шара) для водных объектов не увенчались особым успехом. Хотя скорее всего я тупой лосось. Но с тем, что было, тоже можно было работать. Следующей задачей было найти все упоминания вида в литературе с координатами или хотя бы точным описанием места. К моему удивлению, незнакомку замечали по всей Палеарктике (Грубо говоря, Евразия выше экватора). Видели её и в Скандинавии, и на Урале, и в озёрах Монголии, и на Дальнем Востоке, и даже в Непале, но только в отдельных местах, не сплошным ареалом. Но самым любопытным было то, что одна-единственная встреча была зарегистрирована на о. Ньюфаундленд. А это уже Неарктика (Северная Америка), хотя до этого считалось, что вид исключительно Палеарктический. А еще раньше - что чисто Европейский.
Вот такой смоделированный ареал
Все указывает на то, что незнакомка-то наша спокойно путешествует по миру, прикидываясь неопознанными видами и прячась по родникам и глубоким озёрам. Согласно модели, она может быть и в озере Онтарио и на Аляске и в горах Британской Колумбии.
Очень много было ее отмечено в горных озерах в Польше, возможно оттуда она и пришла в Белгородскую область. Поэтому было бы очень любопытно пошерудить по родникам Украины. Но это история будет для совсем другого времени.
Привет. Почти месяц назад взял первые гидробиологические пробы на речке в этом году. Поделюсь немногочисленными интересными находками.
Огнёвка телорезовая (Paraponyx stratiotata)
Это гусеница т.е. личинка бабочки. Личинки некоторых бабочек живут в воде и строят себе домик из ряски и других растений. А еще это тот редкий случай, когда определить было крайне легко - она идёт самой первой в определителе:
2. Паук серебрянка (Argyroneta aquatica)
Эти пауки довольно обычны на самом деле, просто мне попадаются не часто. Примечательно, что из-за какого-то умника на дзене, поставившего неправильную картинку, второе изображение поиска в гугле по запросу "паук серебрянка" показывает не серебрянку, а доломедеса. Не доверяйте сходу картинкам в поисковках!
3. Катушка килевая (Planorbis carinatus).
Катушка килевая - справа. Слева - катушка окаймленная (Planorbis planorbis). Разница в том, что киль на последнем обороте слева идет понизу, а справа - примерно посередине. Критерий - так себе, если честно, потому что индивидуальная изменчивость. Да это большая проблема всех моллюсков. Поэтому первые разы, когда я видел этого моллюска, автоматически записывал его в окаймлённую, да и мой наставник-гидробиолог сомневался. Нельзя сказать, что катушка килевая суперредкая. Дело в том, что катушка окаймленная крайне, очень распространенная и обычная. Если примерно прикинуть и вспомнить свои сборы за последние несколько лет, катушка килевая попадалась примерно 1 раз на 200-300 обычных катушек.
В общем-то всё, больше ничего интересного. Добавлю еще пару фоток
Это (вверху) фрагмент червя, живущего в воде. В центре можно видеть две трубки. Это хитиновые чехлики его пенисов. Почти единственный надежный способ определения видов этого рода (Limnodrilus). Да, приходится смотреть на члены. Вот и вы держите дикпик.
Привет! Сегодня я вскрыл несколько проб этого года, чтобы поделиться ими с вами.
Вообще, в этом году, как и в прошлом, и количество и разнообразие почти во всех пробах довольно низкие. Трудно сказать почему так, но я склоняюсь к обычному совпадению. Где-то реку почистили земснарядом, где-то коровы вытоптали берега, где-то пруд зарастает, а где-то волны численности в своей нижней фазе. Как обычно - пробы со дна.
Пруд, около зарослей рогоза.
Неожиданно попался речной рак. Обычно они редкие гости в пробах, но этот видимо оказался недостаточно расторопным, чтобы вовремя свалить. Кстати, систематика речных раков оказалась довольно запутанной. Учёные мужи любят поиграться, придумывая новые рода и поперекидывать виды туда-сюда между ними. Раньше обычный рак был Astacus leptodactylus. Теперь это род Pontastacus. Мне неожиданно попался Ponatastacus cubanicus. Да, этот пруд в довольно южном регионе.
Слева вверху - раковина Planorbarius corneus. Обычный для прудов крупный моллюск. Систематика этого рода тоже неоднозначная. А всё потому что наша русская школа малакологов (те, кто моллюсков изучают) под руководством в т.ч. уважаемого Старобогатова в своё время наплодила множество видов. Теперь разгребают потихоньку, объединяя, исключая и находя синонимы.
Справа по центру - раковины рода Cincinna, слева по центру - личинки вислокрылок.
Взрослая вислокрылка. Из вики
А снизу - личинки комаров-звонцов, в народе - мотыль. Здесь попался крупный Chironomus pallidivittatus и несколько разных видов, среди которых, те, что покрупнее, Glyptotendipes, которые любят минировать растения (недаром рядом с рогозом брали).
2. Активно зарастающий пруд. Настолько активно, что взять пробу со дна не удалось - вся толща воды забита водорослями. Поэтому я покосил сачком по ряске и этим водорослям.
В целом, чем запущеннее водоём, тем больше крупняка попадается - крупные растения собирают вокруг себя крупных животных. Сверху обычные для зарастающих водоёмов прудовики Lymnaea stagnalis. Слева под ними - личинки стрекоз, еще ниже - разные раковины катушек, многие из которых любят пососкребать всякое со стеблей и листьев под водой. Правее от ракушек - пиявка. Она в том числе этими моллюсками и питается. Еще правее - клопы плавты.
А прямо в центре любопытный экземпляр - это гусеница бабочки Рясковой огнёвки. Они строят домик из ряски и живут в воде. Сами бабочки невзрачные и похожи на моль.
Гигант справа - личинка жука-плавунца. Такие могут охотиться даже на рыб. Этот определился легко - Скоморох (Cybister). А всё потому что у него очень специфичный лоб.
Видите эти три выроста? По ним и определяется. Я для себя решил, что эти выросты похожи на колпак шута.
3. Заводь на быстрой реке.
Проба не особо интересная. Ну разве что пиявок много. Слева - именно они. В основном - малая ложноконская (Erpobdella octoculata). В спирте любит терять окраску (гадина).Снизу опять мотыли. Сверху - черви. Справа - моллюски, брюхоногие и двустворчатые.
Вот этого моллюска узнать легко:
Это Physa fontinalis и у неё левозакрученная раковина. Определить в какую сторону закручена раковина легко - расположите её устьем к себе, если устье слева - она левозакрученная, если справа - правозакрученная, а в большинстве своём раковины правосторонние.
4. Ручей рядом с питающим его родником
Это ужасная проба, потому что на 90% состоит из мелких мотылей. Здесь только десятая часть, потому что выбирать их из пробы - занятие очень нудное. Тогда кювета с пробой делится на несколько частей, собирается живность только в одной части, а потом умножается на количество таких частей. Подавляющее большинство здесь вот эти личинки с черной головой и длинными антеннами
Причем это не совсем обычные личинки комаров-звонцов. Они изначально считались характерными для глубоких участков высокогорных холодноводных озер Европы - Альпы, например. Но мы их нашли в родниках на юге европейской России. Углубившись в литературу, я узнал, что этот вид в разных местах встречали по всей Росси: на Урале, в Сибири, на Дальнем Востоке, а еще в Монголии и возможно даже в Непале. Так что, учитывая проблемы с определением (нам пришлось генетический анализ делать), он может быть распространён гораздо более широко - по родникам и глубоким озерам.
А теперь пара проб, которые брали не со дна - чтобы показать, кто скрывается в укромных местах.
5. Кто живёт среди корней? По обрывистому берегу реки растут ольха и ивы. Их корни выходят в воду и если по этим корням пройтись сачком, то можно кое-кого там обнаружить
Сверху лежит большая ложноконская пиявка Haemopis sanguisuga (под ней - маленькая малая ложноконская). Слева - разные ручейники вперемешку со своими домиками. Все - из семейства Limnephilidae (настоящие ручейники). Справа внизу - рачки бокоплавы. Между ручейниками и бокоплавами - водяной ослик, он тоже рак. А маленькая козявка в правом верхнем углу - личинка подёнки, уже основательно потрёпанная. Вот такое небольшое сообщество обитает среди корней, и хищники, и вегетарианцы есть.
6. Представьте автодорожный мост через небольшую речку. Обычно поток воды под мостом проходит через трубы. А трубы эти под быстротекущей водой обрастают каким-то мхом. Вот его и соскребём
Есть здесь и настоящие ручейники (сверху) и пиявки (по центру и слева). Застревают в обрастаниях раковины. А еще здесь любят обитать ручейники другого семейства - Гидропсихиды (внизу). Они домики не строят. Так и живут на быстром течении. В этот раз не попались, но обычно тут можно встретить личинок комаров-звонцов, которые предпочитают быстрые каменистые реки и личинок мошек. Кроме того, в этот раз попались личинки другого гнуса - мелких комаров-мокрецов: вот такие веретеновидные личинки
