VasilyGrust

Запах султанши сбивал с ног: гостю пришлось зажать нос. Он все-таки вошел, с изумлением глядя на ту, чья красота стала легендой. Растрепанные, грязные волосы, неопрятная одежда, и этот запах... Но что привело ослепительную султаншу к такому финалу?

К отправке в гарем ее готовили с детства. Она появилась на свет 10 октября 1882 года в деревне Бейневид неподалеку от города Адапазары в Османской империи. Отцом девочки, нареченной при рождении Бехие, был абазинский князь Албуз Маан, матерью - абхазская княжна Назлы Кучба.

Когда Бехие исполнилось восемь лет, ее начали обучать восточным танцам, светским манерам и иным премудростям, которые могли пригодиться ей в гареме султана.

В 1899 году Албуз Маан узнал, что султан Абдул-Хамид II подыскивает невесту для своего сына, 14-летнего Мехмеда Бурханеддина-эфенди.

Албуз немедленно собрал свою 17-летнюю дочь Бехие, превратившуюся в к тому времени в истинную красавицу, и повез ее в султанский дворец Йылдыз.

Девушка была представлена султану Абдулу-Хамиду. Роскошные каштановые волосы Бехие, ее голубые (что большая редкость!) глаза, а также пленительные изгибы очаровали повелителя, и он решил, что эта девушка достойна большего, чем малолетнего принца. Абдул-Хамид сам решил взять Бехие в жены.

Когда Бехие сообщили о намерении султана, у девушки случилась истерика: мужчина на сорок лет старше, очень некрасивый, к тому же, имевший 16 жен и огромное количество наложниц.

Девушка на коленях умоляла отца не выдавать ее за султана, но князь Албуз был непреклонен - свадьбе быть.

Бракосочетание состоялось 10 мая 1900 года в городе Йылдызе. Бехие получила новое имя - Бехидже Ханым-эфенди.

Абдул-Хамид прекрасно знал, что жена его не любит, однако, это только раззадоривало повелителя. Как сообщали европейские источники, после свадьбы султан практически перестал посещать других своих жен и наложниц, и проводил все время в опочивальне новой супруги.

Через год Бехидже родила близнецов - Бедреддина и Нуреддина. Появление на свет сразу двух шехзаде резко подняло авторитет молодой матери в гареме султана.

Бехидже вела невероятно роскошный образ жизни. Влияние красавицы на султана было огромным. Так, когда отец Бехидже, князь Албуз, начал злоупотреблять своим положением зятя султана, за что был сослан в Сивас, одного лишь слова молодой султанши хватило, чтобы Абдул-Хамид вернул Албуза из ссылки и подарил ему шикарный особняк в Серенджебее.

О красоте Бехидже в Стамбуле не говорил только ленивый. Вот как вспоминала о султанше знатная османская дама, автор мемуаров Лейла Ачба:

«Компаньоном тёти моей Пейвесте-ханум была Бехидже-ханум. Из всех, кого я в жизни видела, самой аристократичной, самой красивой и самой упрямой была она. Высокого роста, роскошные каштанового цвета волосы, голубые глаза, белое тело, необыкновенно красивая женщина».

Придворные отзывались о Бехидже, как о надменной и высокомерной молодой женщине. Однако и спесивую султаншу не минуло человеческое горе: в 1903 году в возрасте двух лет умер от менингита один из ее сыновей, шехзаде Бедреддин. Это обстоятельство несколько пошатнуло авторитет Бехидже, хотя она все еще оставалась любимой женой султана.

Между тем, обстановка в империи стремительно накалялась. Нищета и бесправие народа, жестокость правящего режима привели к нарастанию революционных настроений.

Роскошная жизнь султана, его колоссальный гарем, вызывали все большее раздражение народа и турецкой интеллигенции, которой было понятно: в начале 20 века страна так жить не может.

В 1908 году после череды кровавых событий Абдул-Хамид II был свергнут партией младотурков - политического и националистического движения, с 1876 года выступавшего за либеральные реформы в Османской империи.

Султан был низложен после 33 лет царствования. Собранное после революции национальное собрание постановило посадить на трон наследного принца Мехмеда Решада Эффенди - родного брата Абдул-Хамида. Однако Мехмед V реальной власти уже не имел и был ограничен конституцией.

Абдул-Хамид, взяв семь своих жен, выехал из Константинополя на бронированном автомобиле на виллу Аллатини, расположенную в окрестностях Салоник.

Бехидже Ханым-эфенди отказалась поехать с султаном, несмотря на все уговоры. Женщина заявила, что она останется с сыном, который учился в одном из университетов столицы.

После изгнания из дворца Бехидже и Нуреддин арендовали особняк. Вскоре султанша столкнулась с острой нехваткой денег.

Бехидже обратилась к новому султану Мехмеду V с просьбой выделить ей и сыну виллу Маслак, которая ранее была личной резиденцией Абдул-Хамида II. Мехмед заявил, что не уполномочен решать такие вопросы, и призвал невестку обратиться к членам младотурецкой партии "Единение и прогресс". Революционеры поначалу отказали султанше, но та продолжила отправлять новые прошения, и в результате ей все-таки разрешили переехать на виллу Маслак.

В 1918 году скончался супруг Бехидже, низложенный султан Абдул Хамид II. На следующий год молодая женщина вышла замуж за коменданта военной школы Аязага Джеляль-бея, которого страстно любила.

Аязаг был намного младше Бехидже, годился в ровесники ее сыну Нуреддину, и был дружен с шехзаде.

В 1924 году династия Османов в Турции окончательно пала. Бехидже была изгнана из страны. Вместе с ней за границу последовали Нуреддин и Джеляль-бей.

Изгнанники поселились в Неаполе. Через несколько месяцев Нуреддин со своей супругой Фашрие Андели уехал в Париж.

Бехидже осталась на полном попечении Джеляль-бея. Султанша старела, и становилась все менее интересна Аязагу. Молодой мужчина все реже появлялся дома, картежничал, пристрастился к вину. Нередко видели Джеляль-бея и в "веселых домах".

Единственной отрадой Бехидже был сын, который присылал матери из Франции деньги на жизнь.

В 1944 году случилась трагедия: Нуреддин скоропостижно скончался в Париже от плеврита. Для матери этот удар стал настоящей катастрофой: Бехидже повредилась в уме и стала называть Нуреддином куклу, с которой больше никогда не расставалась.

Бехидже осталась без поддержки и была вынуждена съехать с квартиры в крошечную комнатку под крышей одного из доходных домов в Неаполе.

Женщина обратилась к новому правительству Турции, и после долгих переговоров ей была выделена единовременная финансовая помощь. Деньги были отправлены в Неаполь, но султанша так их и не получила: оказалось, средства присвоил и пустил по ветру Джеляль-бей.

В 1950 году 68-летнюю Бехидже Ханым-эфенди навестил ее родственник - военный атташе Турции в Италии. Мужчина пришел в ужас:

"Бехидже превратилась в старуху с растрепанными волосами, не могла мыться и не следила за собой настолько, что комната была наполнена крайне отвратительным запахом, из-за чего приходилось зажимать нос, чтобы войти".

Однако визит родственника ничего не изменил в судьбе Бехидже. Атташе побыл в гостях, возмутился, "зажимая нос", и ушел. Старушка же продолжила свое скорбное нищее существование.

Лишь в марте 1969 года родственники Бехидже смогли переправить ее в Стамбул, но было уже поздно: 87-летняя старуха, познавшая в жизни и невероятную роскошь, и невероятную нищету, скончалась через семь месяцев после возвращения на родину в доме своей племянницы Суад-Ханым.

Когда Бехидже хоронили на кладбище при обители Яхьи-эфенди, она держала в руках куклу по имени Нуреддин...

Дорогие читатели! В издательстве АСТ вышла моя вторая книга. Называется она "Узницы любви: "От гарема до монастыря. Женщина в Средние века на Западе и на Востоке".

Должен предупредить: это жесткая книга, в которой встречается насилие, инцест и другие извращения. Я отказался от присущей многим авторам романтизации Средних веков и постарался показать их такими, какими они были на самом деле: миром, где насилие было нормой жизни. Миру насилия противостоят вечные ценности - дружба, благородство и, конечно же, Любовь. В конечном итоге, это книга о Любви.

Тем временем, моя книга о русских женщинах в истории получила дополнительный тираж, что очень радует!

Прошу Вас подписаться на мой телеграм, там много интересных рассказов об истории, мои размышления о жизни, искусстве, книгах https://t.me/istoriazhen

Всегда ваш.

Василий Грусть.

ПС: Буду благодарен за донаты, работы у меня сейчас нет, а донат, чего греха таить, очень радует и мотивирует писать.

- Рожаю! - крикнула молодая женщина, побледнев как полотно. Доктор метнулся к ней с инструментами, но помощь не потребовалась: Мэри благополучно разрешилась от бремени.

- Вот и чудесно, - пробормотал акушер, принимая на руки новорожденное дитя. Тут же в комнате раздался глухой удар: это доктор рухнул на пол без сознания. Рядом с ним лежала тушка кролика, только что рожденная Мэри.

XVIII век в Англии был временем расцвета всяких жуликов и авантюристов, но даже на таком пестром фоне выделяется Мэри Тофт.

Родилась Мэри в 1701 году в графстве Суррей в семье крестьянина Джона Деньера и его супруги Джейн. Семья была настолько бедной, что окрестили Мэри лишь через два года после рождения: до того у родителей не было денег, чтобы заплатить священнику.

В 1720 году в возрасте 19 лет Мэри стала женой Джошуа Тофта, трудившегося подмастерьем у портнихи в городке Годалминг графства Суррей.

Мэри одного за другим родила супругу троих детей - дочерей Мэри и Энн, а также сына Джеймса. Даже во время беременности Тофт приходилось работать в поле - иначе семью не прокормить.

В 1726 году Мэри снова забеременела, но на этот раз беременность проходила гораздо тяжелее: молодая женщина жаловалась на болезненные ощущения в животе.

27 сентября свекровь Мэри, - акушерка по имени Энн Тофт, - принимала у невестки роды. Ребенок так и не появился на свет, вместо него крестьянка родила несколько странных "осколков", оказавшихся ... частями кролика.

Энн Тофт, пораженная произошедшим, отправила "осколки" в Гилфорд известному доктору Джону Ховарду, более тридцати лет занимавшемуся акушерством.

Ховард был поражен и на следующий день приехал в Годалминг. Энн Тофт показала медику еще несколько кусочков кролика, "рожденных" Мэри накануне ночью. Ховард вызвался осмотреть женщину, и как раз во время осмотра у Мэри случились схватки: она произвела на свет "три ноги кошки полосатого окраса и одну ногу кролика".

Немного позднее с помощью Ховарда Мэри родила вполне сформировавшегося крольчонка. Пораженный доктор немедленно написал письмо господину Генри Давенанту, члену двора короля Георга I.

Давенант заинтересовался, и через несколько дней прибыл в Годалминг. Мэри на глазах у королевского посланника произвела на свет сразу несколько крольчат.

В результате доктор Ховард и господин Давенант решили, что Мэри необходимо перевезти в Гилфорд для наблюдения.

История Мэри Тофт с каждым днем становилась все известнее. Вскоре в газете Weekly Journal появилась статья о Мэри:

"Из Гилфорда приходит странная, но хорошо проверенная новость. О том, что бедная женщина из Годалмина, живущая около города, примерно месяц назад разрешилась при господине Джоне Ховарде, выдающемся хирурге и акушере, существом, напоминающем кролика, но с сердцем и лёгкими, произрастающими вне туловища, через 14 дней её роды — на этот раз полноценного кролика — принял тот же человек: и спустя несколько дней родились ещё 4; и в пятницу, субботу, воскресенье, четвёртое, пятое и шестое текущего месяца, рождалось по одному каждый день: всего девять, все умерли при появлении на свет. Женщина дала клятву в том, что два месяца назад, работая в поле с другими женщинами, они вспугнули кролика, после чего побежали за ним, убегающим, но напрасно: это возбудило в ней такое стремление, что она (будучи с ребёнком) заболела и претерпела выкидыш, и с тех пор она не могла перестать думать о кроликах. Наконец, люди сильно расходятся во мнениях по этому делу, некоторые смотрят на обстоятельства с большим любопытством, считая уместным представление их королевскому обществу и т. д., другие разгневаны этой историей и утверждают, что если всё это есть факт, то он должен находиться под завесой тайны как образец несовершенства человеческой природы".

Наконец, историей заинтересовался швейцарский хирург Натаниэль Сент-Андре, который с 1723 года работал при королевском дворе. Сент-Андре доложил о Мэри Тофт королю Георгу I. Его Величество и вся королевская семья были поражены этим делом. Сент-Андре и секретарь принца Уэльского Сэмюэль Молина были отправлены в Гилфорд с целью провести тщательное расследование.

Сент-Андре, встретившись с Мэри Тофт, описал ее как "здоровую женщину, имеющую сильное сложение, небольшой размер и светлый цвет лица, однако весьма глупую - не умеющую читать и писать - и угрюмого характера".

Расследование Сент-Андре и Сэмюэля Молины подтвердило, что Мэри, и правда, рожает кроликов. Зверек был рожден в присутствии Сент-Андре, после чего хирург провел тщательный осмотр "новорожденного".

Немного позднее, опять же в присутствии высоких гостей из Лондона, Мэри произвела на свет еще одного кролика. Пока Натаниэль и Самюэль посещали местный дом красных фонарей, у Тофт снова начались схватки. Сент-Андре прибежал к родам женщины не совсем одетым, и тут же принял часть кроличьей шкурки, а также голову кролика.

Результаты расследования были отправлены королю Георгу.

Государь прислал в Гилфорд еще одно медицинское светило - хирурга Кириакуса Алерса.

20 ноября 1726 года доктор Алерс прибыл в дом доктора Ховарда, провел осмотр Мэри Тофт, но не обнаружил ни малейших признаков беременности. Кириакусу показалось подозрительным поведение как Мэри, так и доктора Ховарда. Женщина сжимала колени и бедра таким образом, словно боялась, что что-то вывалится. Доктор же наотрез отказывался позволить Алерсу самому принять роды. Джон указывал на то, что Кириакус не является по профессии акушером и может навредить роженице.

Убеждение в том, что история Мэри Тофт является обманом, крепло в Кириакусе с каждым часом. Сделав вид, что он поверил Ховарду, Алерс взял несколько образцов рожденных Мэри кроликов и отправился в Лондон.

Тщательное изучение зверьков показало, что животные были разрезаны медицинским инструментом, а в помете кроликов имеются остатки соломы и зерна.

21 ноября Кириакус представил королю свой доклад, в котором изложил свои подозрения. На следующий же день доктор Ховард написал Алерсу письмо, в котором потребовал вернуть все образцы.

Натаниэль Сент-Андре ранее представивший доклад об истинности "гилфордского чуда", наотрез отказался принять доводы Алерса и настоятельно убеждал короля, что Мэри Тофт, и правда, рожает кроликов.

23 ноября король приказал Сент-Андре и Алерсу вернуться в Гилфорд и провести совместное расследование. По прибытию медики узнали, что Мэри Тофт родила еще двух крольчат. При этом, у женщины возникли постоянные сильные боли в правой части живота.

Сент-Андре в Гилфорде занялся сбором письменных свидетельств, которых было предостаточно. Эти материалы Натаниэль представил королю 26 ноября во время анатомической демонстрации.

После демонстрации государь повелел Сент-Андре отправиться в Гилфорд и, наконец, доставить Мэри Тофт в Лондон.

Крестьянку привезли в столицу и поселили в доме Лейси Баньо на улице Лестер Филдс.

К тому времени история Мэри Тофт была уже не странным курьезом, а общенациональной сенсацией. Большинство английских газет верили в "кроликорождение", хотя попадались и публикации скептиков.

Многие англичане перестали есть кроликов, а блюда "тушеный кролик" и "заяц в горшочке" перестали подавать в британских тавернах.

Мэри Тофт стала знаменитостью. Ежедневно женщина принимала в доме по улице Лестер Филдс сотни посетителей, многие из которых были медиками. Так, Джон Херви, 2-ой барон Херви писал:

"Всякое существо в городе, и мужчина, и женщина, уже повидалось с ней и осязало её: непрерывные волнения, шумы и урчания в её животе являют собой нечто удивительной; все известные врачи, хирурги и акушеры в Лондоне находятся у неё днём и ночью чтобы увидеть её новые роды".

Хирург Джон Мобрей, наблюдавший роды Мэри Тофт сделал вывод, что женщины способны рождать неких необычных существ, которых Мобрей назвал соотеркинами. Зачатие, по мнению хирурга, проходило бесконтактным образом под воздействием снов, которые снились матери. Мэри утверждала, что ей постоянно снились кролики.

Натаниэль Сент-Андре, полностью убежденный в правдивости Мэри, жаждал, чтобы его подопечную посетил доктор Джеймс Дуглас, - знаменитый анатом и прославленный акушер.

Натаниэль был уверен, что одобрение Дугласа станет окончательным ударом по скептикам.

Дуглас изначально был убежден, что все происходящее является мошенничеством, тем не менее, он отправился на улицу Лестер Филдс. В присутствии доктора у Мэри несколько раз начинались схватки, но рождения кроликов за ними не последовало. В результате Джеймс отказался дать однозначное суждение:

"Чтобы иметь возможность определять, к удовлетворению и убеждению самых разных людей, были необходимы другие аргументы, чем могла предоставить анатомия или любая другая отрасль медицины. Из них наибольшее число не являются судьями. Поэтому, несомненно, для меня было очень естественно пожелать, чтобы люди на некоторое время отложили любое дальнейшее суждение, пока не будут представлены такие доказательства обмана, какие им потребуются".

Доказательства обмана получил не врач, а землевладелец и политик, обладающий дедуктивными способностями. Звали этого джентльмена Томас Онслоу, 2-й барон Онслоу.

Барон, крайне заинтересовавшийся историей Мэри, отправился в Годалминг, чтобы провести собственное расследование.

Томас выяснил, что Джошуа Тофт, супруг Мэри, на протяжении последнего месяца постоянно покупал на рынке маленьких кроликов. Более того, когда Мэри переправили в Гилфорд, муж без явной надобности последовал за супругой. Поехал он вслед за Мэри и в Лондон.

И везде Джошуа покупал кроликов.

Барон посчитал, что доказательств мошенничества у него достаточно, и явился с разоблачением к доктору Томасу Ховарду. Под давлением аристократа Томас признался, что он был подкуплен родственниками Тофт, а затем мошенничество получило такое развитие, что само по себе стало приносить жуликам немалые барыши.

Свое признание Ховард повторил и перед мировым судьей сэром Томасом Кларджесом, который отправил документ Его Величеству.

Мэри была немедленно арестована и доставлена на допрос в полицию. Женщина отвергла все обвинения. Кроликов, по словам Мэри, ее супруг покупал для приготовления в пищу.

В ходе медицинского осмотра доктора Мэннингем и Дуглас обнаружили внутри Мэри нечто чужеродное. Врачи пригрозили провести женщине болезненную операцию, после чего она призналась во всем.

Оказалось, что после случившегося в сентябре выкидыша, крестьянка с мужем решили поместить внутрь Мэри части кролика. К мошенничеству присоединились и другие родственники Тофтов, которые в деталях придумали всю историю о кроликорождении.

9 декабря 1726 года Мэри Тофт была обвинена "в подлом мошенничестве и самозванстве". Также обвинения были предъявлены родственникам женщины и доктору Джону Ховарду.

7 января 1727 года Мэри предстала перед судом квартальных сессий в Вестминстере. Обвинение на этот раз звучало следующим образом:

"Была отвратительной обманщицей и самозванкой, притворявшейся, что произвела несколько чудовищных родов".

Натаниэль Сент-Андре стал всеобщим посмешищем. В газетах его изображали и исключительно в роли придворного шута.

Важнейший участник мошенничества, доктор Джон Ховард, были приговорен к штрафу в 800 фунтов стерлингов, вернулся в графство Суррей и продолжил свою практику.

История Мэри Тофт показала англичанам, что их медицина находится на самом что ни на есть примитивном уровне, и обмануть ее способна даже неграмотная крестьянка.

В английских газетах публиковались сатирические стихи и рассказы, в которых содержались намеки на отношения Мэри с кролами. Самой острой сатирой стал документ "Много шума из ничего", написанный от лица Мэри. Неизвестный автор высмеял неграмотность крестьянки, а также ее распущенность.

Мэри, став одной из самых известных женщин Англии, некоторое время провела в заключении в замке Брайдуэлл. Женщина тяжело болела, и 8 апреля 1727 года ее отпустили на свободу.

После освобождения Мэри вернулась в графство Суррей, где в 1728 году родила здоровую девочку Элизабет, которую в приходской книге Годалминга записали как "первого ребенка Мэри Тофт после ее притворных родов кроликов".

Пока Мэри вынашивала дочь, жители Годалминга высмеивали ее беременность:

"Посмотрите, Мэри опять от крола понесла!".

В дальнейшем Тофт жила достаточно тихо, хотя в 1740 году снова проявила свою склонность к мошенничеству и авантюрам: женщину ненадолго посадили в тюрьму за скупку краденных товаров.

В 1763 году в возрасте 62 лет Мэри Тофт скончалась. Все английские газеты сообщили о смерти знаменитой женщины: некролог крестьянки был размещен на первых страницах рядом с некрологами самых знатных английских джентльменов.

Многие издания перепечатали сатиру знаменитого поэта Александра Поупа, написанную сразу после разоблачения Мэри. Начиналась сатира следующим образом:

Осмелюсь сказать, что это

Самая настоящая правда со времен Евы

,
Самая слабая Женщина может обмануть

Самого мудрого Мужчину.

Дорогие читатели! В издательстве АСТ вышла моя вторая книга. Называется она "Узницы любви: "От гарема до монастыря. Женщина в Средние века на Западе и на Востоке".

Должен предупредить: это жесткая книга, в которой встречается насилие, инцест и другие извращения. Я отказался от присущей многим авторам романтизации Средних веков и постарался показать их такими, какими они были на самом деле: миром, где насилие было нормой жизни. Миру насилия противостоят вечные ценности - дружба, благородство и, конечно же, Любовь. В конечном итоге, это книга о Любви.

Тем временем, моя книга о русских женщинах в истории получила дополнительный тираж, что очень радует!

Прошу Вас подписаться на мой телеграм, там много интересных рассказов об истории, мои размышления о жизни, искусстве, книгах https://t.me/istoriazhen

Всегда ваш.

Василий Грусть.

ПС: Буду благодарен за донаты, работы у меня сейчас нет, а донат, чего греха таить, очень радует и мотивирует писать.

- Пелагейка, чего рот раззявила, иди свиньям крапиву руби! - сурово окрикнула мать.

Пелагия вздохнула, отрываясь от созерцания высокого, чистого неба, и направилась в сарай. Девочка еще не знала, что мечта о небе подарит ей небывалое счастье и, вместе с тем, она же и погубит ее.

Пелагия не обижалась на родительницу: в большой крестьянской семье каждые руки на счету. Даже руки восьмилетней девочки, последнего, девятого ребенка крестьянина Дениса Емельяновича Дудника и супруги его Феодосии Федоровны.

Таких, как Пелагия, в селе Новоспасовка Екатеринославской губернии называли последышами. Феодосия Федоровна родила дочку в 1905 году в почтенном для роженицы возрасте сорока пяти лет. Последний ребятенок, зряшный, но да что поделать, видать, Господу было так угодно.

Пелагия, между тем, помаленьку росла. Отцу с матерью помогала по хозяйству, с братьями и сестрами не ссорилась..

С успехом окончила деревенскую начальную школу, а тут вдруг по деревне слух пронесся: в Петрограде революция, царя-батюшку с трона сбросили!

Тяжкие годы наступили для семьи Дудник, да и для всех прочих малороссийских (и не только малороссийских) семей. Разруха, Гражданская война, власть в селе Новоспасовка менялась чуть не ежедневно. То махновцы прискачут, то петлюровцы, то белые, то красные, то зеленые... Голова кругом идет. И, главное, все грабят крестьянина. Подавай корм лошадям, подавай харчи хлопцам. А где напасешься-то?

В мае 1919 года почти на всей территории Украины утвердилась советская власть, после чего гуляй-поле стало потихоньку успокаиваться. В Новоспасовке открылись курсы птицеводов, на которые 14-летняя Пелагия Дудник тут же и поступила. Родители не противились: времена новые настали, детям надо как-то приспосабливаться.

После окончания курсов Пелагия, которую при советской власти стали называть Полиной, трудилась простой птичницей. Проявила себя хорошо: выкармливала кур и уток прекрасно, за молодняком следила, падежа почти не допускала. Работу молодого специалиста отметили, премировали и назначили Полину заведующей колхозной птицефермой.

В небо девушка уже почти не смотрела, думала только о работе. Но как-то раз ее детская, наивная мечта распахнулась перед ней с новой силой. Полина вспоминала:

«Я была птичницей. У нашей деревни сел самолёт. Вышла женщина. Я вся загорелась: и женщины могут летать?!».

Вышедшей из самолета женщиной была первая советская летчица, бывшая школьная учительница Зинаида Петровна Кокорина. Внешний вид (кожаная куртка, огромные очки, летный шлем) женщины-авиатора потряс молодую птичницу до глубины души.

Но - Зинаида Кокорина побыла в селе, и снова отправилась в заоблачные выси. Полина же продолжила работать в птичнике.

Все изменилось в 1925 году, когда в семью на побывку вернулся односельчанин Полины, 19-летний военный Степан Говяз. Оказалось, что Степка, с которым Пелагеюшка месила новоспасовскую грязь в детстве, стал военным летчиком!

Молодая птичница была поражена. Много в селе было девушек, вздыхавших по Степану, но полюбил он именно Полину.

1 февраля 1926 года сыграли свадьбу, а летом Степан увез супругу в знаменитый поселок Кача в Нахимовском районе Севастополя. В поселке находилась Качинская школа военных пилотов. К поступлению в это учебное заведение Степан и стал готовить мечтавшую о небе Полину.

С первого раза поступить в школу не получилось. Полина стала заниматься еще упорнее, под руководством мужа и других летчиков-инструкторов научилась управлять самолетом У-2. Но в школу молодую женщину все равно не хотели принимать. Лишь после личного обращения к Климу Ворошилову, посетившему "Качу" в 1927 году, Полину все-таки приняли в училище.

"Летающая птичница", как ее в шутку называл супруг, училась блестяще, демонстрируя отменные летные навыки, хладнокровие и дисциплину. В 1933 году Полина Голяз с блеском окончила училище.

К тому моменту руководство Качинской летной школы прекрасно понимало: талантливая девушка-авиатор в скором будущем может стать авиационным рекордсменом, прославлять СССР.

После того, как Полину стали целенаправленно готовить к установлению авиационных рекордов, с супругом ее намеренно разлучили. Отношения между мужем и женой Голяз к тому моменту дали трещину: Степан завидовал карьерному росту Полины, а, кроме того, изменял ей с работницей столовой. Степану было дано предписание отправляться в Ростовскую область для продолжения службы. С Полиной же стали заниматься лучшие летчики страны.

В 1934 году Полина развелась с мужем и вышла замуж за однополчанина, летчика-истребителя Александра Степановича Осипенко.

Через два года Полина узнала, что ее первый муж был арестован в Ростове и отправлен в Прикаспийский исправительно-трудовой лагерь в городе Сальяны в Азербайджане. Заключенные лагеря строили железную дорогу Баку-Астара. В лагере след Степана Голяза потерялся: больше о муже Полина ничего и никогда не слышала.

Между тем, карьера летчицы Осипенко развивалась стремительно. Весной 1937 года она была назначена командиром звена истребительной авиации, а летом побила сразу три мировых рекорда высотных полетов.

Новый рекорд последовал в 1938 году. Полина стала командиром беспосадочного перелета из Севастополя в Архангельск. Полет прошел успешно, что стало международным женским рекордом дальности.

Но не всегда все шло гладко. 25 сентября 1938 года в ходе попытки беспосадочного перелета из Москвы в Комсомольск-на Амуре экипаж самолета АНТ-37 "Родина" в составе Полины Осипенко, Валентины Гризодубовой и Марины Расковой попал в шторм и не смог найти аэродром посадки.

В результате девушки оказались над побережьем Охотского моря с практически пустыми баками.

Командиром полета была Валентина Гризодубова. Валентина приняла решение о жесткой посадке. Сажать самолет предстояло в лесу.

Летчицы были уверены, что их ждет гибель. Валентина приказала Марине Расковой, самому младшему члену экипажа, покинуть борт с парашютом. Обняв подруг, Марина выпрыгнула из самолета. Она благополучно села в лесу. Вскоре Раскову нашли спасатели. Обнаружить Валентину и Полину живыми никто не надеялся, но случилось чудо. Летчицы выжили!

Экипаж установил мировой рекорд - ни одна женщина-авиатор на планете не преодолевала в полете 6450 километров. Всем трем летчицам были присвоены звания Героя Советского Союза.

Пожилая мамочка Полины, которую женщина забрала с собой в Москву, поселила в собственной квартире, прочтя в газете о невероятном достижении дочери, расплакалась:

"Вот так последыш мой!".

Но мама плакала не только от радости. Сердце материнское предчувствовало беду.

В мае 1939 года майор Полина Осипенко прибыла на аэродром Дягилево под Рязань. Здесь должны были пройти курсы усовершенствования начальственного состава по слепым полетам истребительной авиации. Сборами командовал знаменитый летчик, герой войны в Испании Анатолий Серов, супруг киноактрисы Валентины Серовой.

Накануне полетов Полина Осипенко лишилась партнера - летчик не прибыл на базу из-за болезни. В результате лететь с Полиной вызвался сам Анатолий Серов.

Самолет УТИ-4, на котором Осипенко и Серов поднялись в воздух 11 мая 1939 года, был практически новым: всего 49 часов налета.

В 8 часов 2 минуты самолет достиг зоны учений - район Рыбное, деревня Высокое. Здесь экипажу предстояло выполнить вслепую виражи в горизонтальной плоскости. Полина вела самолет, Серов контролировал ее действия из передней кабины.

Задание было успешно выполнено, и самолет вернулся на базу для дозаправки. Теперь на место пилота сел Серов, Полина контролировала полет из кабины инструктора. УТИ-4 должен был вернуться в аэропорт вылета через сорок минут, но не вернулся.

В 9.40 майор Литвинов, вылетевший из Дягилево, обнаружил обломки самолета в лесном массиве у деревни Высокое в 25 километрах от Рязани.

На место прибыли спасатели, которые выяснили, что майор Осипенко и комбриг Серов погибли. Вскоре были найдены многочисленные свидетели крушения. Выяснилось, что после выполнения виража самолет сорвался в штопор и носом вошел в землю.

Прибывшая из Москвы комиссия установила, что опытный летчик Анатолий Серов, к несчастью, совершил ошибку на малой высоте. Самолет потерял скорость и свалился в штопор. Все произошло так стремительно, что майор Осипенко, контролировавшая полет, не успела вмешаться и исправить ошибку партнера.

Полина Осипенко и Анатолий Серов при огромном стечении народа были похоронены в Кремлевской стене на Красной площади.

Летчице-рекордсменке Полине Осипенко на момент гибели было всего лишь 33 года.

Вдовец Полины Денисовны, летчик Александр Осипенко, прожил долгую жизнь - он скончался в 1991 году в возрасте 81 года. В 90-е журналист спросил героя войны, обладателя ордена Красного Знамени, не лучше ли было, если бы Полина Денисовна осталась в родном селе птичницей. Александр Степанович ответил:

"Есть люди, которым самой судьбой определено летать. И, когда они разбиваются, не нужно горевать: эти люди выбрали свой путь и другого пути они себе не представляли".

Дорогие читатели! В издательстве АСТ вышла моя вторая книга. Называется она "Узницы любви: "От гарема до монастыря. Женщина в Средние века на Западе и на Востоке".

Должен предупредить: это жесткая книга, в которой встречается насилие, инцест и другие извращения. Я отказался от присущей многим авторам романтизации Средних веков и постарался показать их такими, какими они были на самом деле: миром, где насилие было нормой жизни. Миру насилия противостоят вечные ценности - дружба, благородство и, конечно же, Любовь. В конечном итоге, это книга о Любви.

Тем временем, моя книга о русских женщинах в истории получила дополнительный тираж, что очень радует!

Прошу Вас подписаться на мой телеграм, там много интересных рассказов об истории, мои размышления о жизни, искусстве, книгах https://t.me/istoriazhen

Всегда ваш.

Василий Грусть.

ПС: Буду благодарен за донаты, работы у меня сейчас нет, а донат, чего греха таить, очень радует и мотивирует писать.

"Куда тебе, такой жирной, мечом махать!". Эти слова родной матери не давали 22-летней девушке покоя. И ведь мать была совершенно права! Проходя мимо зеркала с помощью двух служанок, держащих ее под руки, Манто отворачивалась, не в силах видеть свое огромное, расплывшееся тело. Тело бегемота, тело выбросившегося на берег кита.

Какую помощь она могла оказать своей истекающей кровью стране, из последних сил сражающейся с османскими бандитами? Никакой!

А ведь как Манто хотела взять в руки меч, запрыгнуть на доброго коня и броситься в самую гущу битвы! Как хотела бороться вместе со своим народом за свободу! Но - где уж ей, жирной....

В 1796 году в Триесте в семье греческого купца Николаоса Маврогенуса родилась девочка, назвали которую Манто. Отец малышки, несмотря на то, что долгое время жил и торговал в Италии, мечтал однажды вернуться в родную Грецию.

Благодаря обширным связям и богатству своего родителя, Манто воспитывалась в аристократической среде, с раннего детства знала, что такое роскошь.

В школе девочка изучала греческую литературу, философию, историю. Особых успехов Манто достигла в изучении языков: к 12 годам она свободно говорила на итальянском, и вполне сносно - на турецком и французском.

В 1809 году отец Манто решил исполнить свою давнюю мечту, и перевёз семью на греческий остров Парос, несмотря на то, что с 1537 года Парос, как и практически вся территория Греции, находился под османским владычеством. Николаос османов ненавидел и привил эту ненависть дочери.

Когда Манто исполнилось 16 лет, отец рассказал девушке о тайной организации "Филики Этерия", что можно перевести с греческого как "Дружеское общество". Члены этого общества, и правда, были дружны между собой, но для османов они были злейшими, смертельными врагами. Николаос признался дочери, что он давно состоит в обществе, занимаясь подготовкой общегреческого восстания с целью свержения Османского ига.

Манто полностью прониклась идеями "Филики Этерия". Теперь все ее мысли были посвящены одной великой цели - свободе Родины.

В 1818 году Николаос Маврогенус захворал и скоропостижно скончался, завещав все имущество дочери. 22-летняя девушка стала обладателем большого наследства, но счастливой она себя не чувствовала. Дело в том, что Манто в детстве была полненькой девочкой, а в юности ее полнота стала близка к ожирению. Жители Пароса, даром что греки-соотечественники, милосердия к Манто не проявляли и обзывали ее "Жирной".

Похоронив отца, Манто вместе с матерью, Захарати Чатци Бати, переехала на остров Тинос в центральной части Эгейского моря, где жила как богатая дама, не отказывая себе ни в чем (особенно, в разнообразных яствах).

В 1821 году на всей территории Греции начали происходить антиосманские бунты, переросшие в восстание греческого народа против турецкого господства.

Манто Маврогенус просто не могла стоять в стороне, когда ее Родина обливалась кровью. Молодая женщина отправилась на остров Миконос и присоединилась к повстанцам.

Часть денег, которые оставил Манто отец, женщина потратила на покупку, ремонт и полную оснастку двух кораблей. Эти суда были переданы восставшим и сразу же вступили в бой с турками.

Но Манто было мало финансового участия в восстании. О, нет, эта молодая женщина, которую за глаза обзывали "жирной" и "слонихой", всей душой желала иного!

Дочь купца, страдавшая от чрезмерной полноты и передвигавшаяся с помощью слуги, хотела с оружием в руках защищать свою землю. Манто Маврогенус мечтала стать воительницей, как греческая героиня Ласкарина Бубулина.

Полностью поглощенная своей целью, Манто, над которой из-за ее невероятного обжорства не смеялся только ленивый, перешла исключительно на хлеб и зелень. Кроме того, она поборола свою ужасную лень и стала ежедневно заниматься физическими упражнениями до полного изнеможения.

Мать не поняла выбор дочери и относилась презрительно к желанию барышни "махать саблей". Тем не менее, Манто продолжала свою диету и тренировки.

В результате за год вес Манто Маврогенус уменьшился со 160 кг до ... 50 кг. За счет любви к Родине, невероятной силы воли и колоссального желания, "слониха" превратилась в прекрасную молодую женщину.

Теперь Манто была готова бросить вызов своим заклятым врагам - османам.

В начале октября знатная дама Манто Маврогенус возглавила антитурецкое восстание на Миконосе, и уже к 22 октября остров был полностью освобожден от захватчиков.

Но Манто и не думала останавливаться. На собственные средства она создала флотилию, которая нападала на турецкие корабли в Эгейском море, защищала греческие суда от берберских пиратов. Мадам Маврогенус, находясь на капитанском мостике флагманского корабля, лично принимала участие в морских сражениях.

Для любимой страны Манто не жалела ничего: когда у нее закончились отцовские деньги, она продала все драгоценности и на полученные средства приобретала оружие, провизию и боеприпасы для своих отрядов.

В 1822 году Манто Маврогенус отправилась в Париж, где выступила с пламенной речью перед французскими женщинами:

"Греки, рожденные быть свободными, будут обязаны своей независимостью только самим себе. Поэтому я не прошу вашего вмешательства, чтобы заставить ваших соотечественников помочь нам. Я обращаюсь к вам для того, чтобы изменить идею отправки помощи нашим врагам.".

Выступление Манто вызвало фурор. Европейская помощь Османской империи в ее борьбе за "территориальную целостность" так и не была отправлена.

Слова Манто были напечатаны на специальной карточке рядом с портретом молодой женщины. Карточки, изданные огромным тиражом, были распространены по всей Европе, сделав филэллинами (любителями всего греческого) очень многих европейцев.

В 1823 году Манто перебралась в город Нафплион, который находился в эпицентре греческой войны за независимость. К этому моменту общее количество бойцов в корпусе мадам Маврогенус достигло восьмисот.

В Нафплионе Манто познакомилась с офицером русской службы, членом общества "Филики Этерия" Дмитрием Константиновичем Ипсиланти. Дмитрий был родным братом руководителя Греческого восстания Александра Ипсиланти.

В отличие от брата, Дмитрий не пользовался большой популярностью в народе, так как его подозревали в монархических притязаниях. Манто же влюбилась в красавца-офицера и обручилась с ним.

Помолвка Ипсиланти и Маврогенус обсуждалась в греческом Парламенте и вызвала там настоящий скандал. Некоторые политики посчитали угрозой объединение двух могущественных греческих семей с пророссийскими взглядами.

Одним из самых последовательных противников этого брака был будущий премьер-министр Греции Иоаннис Колеттис, известный своим коварством. Колеттис сделал все, чтобы расстроить помолвку, и преуспел в этом.

Тем не менее, Манто и Дмитрий, не имея возможности пожениться из-за происков политиков, жили вместе.

12 сентября 1829 года состоялось последнее сражение освободительной войны греческого народа против Османского владычества. Это была знаменитая битва при Петре, и главным ее героем стал Дмитрий Ипсиланти. Под руководством Дмитрия греческие отряды нанесли туркам решительное поражение. Греция стала независимым государством.

К сожалению, счастье за страну не соединилось у Манто Маврогенус с личным счастьем. 16 августа 1832 года в Нафплионе от тяжелой болезни скончался ее возлюбленный, 38-летний Дмитрий Ипсиланти.

Похоронив мужа, Манто жила в Нафплионе в угнетающей бедности. Все свои средства она потратила на восстание, а правительство, как это часто бывает, не выполнило своего обещания компенсировать женщине часть расходов. В результате Манто впала в тяжелую депрессию.

Отвлечься от печальных размышлений женщине помогло творчество: она взялась за написание мемуаров.

В 1840 году Манто Маврогенус переехала на остров Парос, поселилась в доме своего отца и жила там в одиночестве и бедности. Правительство не помогало ей финансово, зато присвоило звание генерал-лейтенанта.

В июле 1848 года Манто заболела и умерла в возрасте 52 лет.

После смерти Манто Маврогенус в греческом обществе начал быстро формироваться ее культ как национальной героини. Народ, только что переживший кровавую войну, начал понемногу приходить в себя и вспоминать героев, подаривших ему свободу. К сожалению, большинство из этих героев были уже мертвы.

В городах и селах по всей Греции стали ставить памятники Манто Маврогенус, а ее именем называть улицы и площади. Так, в честь национальной героини были названы центральная площадь города Миконос на одноименном острове, а также главная площадь города Парикия на острове Парос.

В 1971 году в Греции вышел фильм "Манто Маврогенус", в котором заглавную героиню сыграла красавица-актриса Тзени Карези.

Так сложилась жизнь женщины, которая похудела на сто десять килограммов, чтобы сражаться за свою страну; отдала своему народу все деньги и драгоценности, пожертвовала личным счастьем... Да, Родина не сразу оценила ее подвиг, но ... почему-то есть уверенность, что Манто Маврогенус ничего не изменила бы в своей судьбе, даже если бы могла.

Дорогие читатели! В издательстве АСТ вышла моя вторая книга. Называется она "Узницы любви: "От гарема до монастыря. Женщина в Средние века на Западе и на Востоке".

Должен предупредить: это жесткая книга, в которой встречается насилие, инцест и другие извращения. Я отказался от присущей многим авторам романтизации Средних веков и постарался показать их такими, какими они были на самом деле: миром, где насилие было нормой жизни. Миру насилия противостоят вечные ценности - дружба, благородство и, конечно же, Любовь. В конечном итоге, это книга о Любви.

Тем временем, моя книга о русских женщинах в истории получила дополнительный тираж, что очень радует!

Прошу Вас подписаться на мой телеграм, там много интересных рассказов об истории, мои размышления о жизни, искусстве, книгах https://t.me/istoriazhen

Всегда ваш.

Василий Грусть.

ПС: Буду благодарен за донаты, работы у меня сейчас нет, а донат, чего греха таить, очень радует и мотивирует писать.

"Я мужчина!" - со слезой в голосе кричал 12-летний мальчишка, а она смеялась.. Ну, как она, 18-летняя красавица, могла воспринимать всерьез худенького недоросля с тонюсенькими ручками-ножками и по-детски крупной головой? К тому же, он был ее племянником - родная кровь!

Да, она позволяла ему гладить свои волосы, позволяла шептать на ушко нежности, которые ей казались смешными детскими глупостями. Даже позволяла целовать себя в румяные, свежие щечки!

29 декабря 1709 года шумно было в Москве. Пушки палили, фейерверки распускались в воздухе огненными цветами. Москвичи, из тех, конечно, что побогаче, гуляли, веселились, поднимали кубки за здравие новорожденной Елизаветы Петровны, второй дщери 37-летнего Государя, Царя и Великого Князя всея Руси Петра I Алексеевича.

Радость самодержцу да и всему народу подарила его фаворитка, недавняя латышская крестьянка Марта Скавронская, ставшая после принятия православия Екатериной Алексеевной Михайловой.

Петр I, возвращавшийся в Москву после блестящей победы под Полтавой, приказал праздновать, пировать и радоваться три дня:

«Отложим празднество о победе и поспешим поздравить с пришествием в этот мир мою дочь!».

Однако радость была, как говорили злые языки, "с гнильцой". Среди знати, да и в народе, немало было тех, что называли новорожденную "Лизетку" "бастардкой" царя, незаконнорожденной. И ведь так оно и было! 25-летняя Екатерина Алексеевна не была супругой государя, и, по нормам старой России, Лизетку и старшую дочку, годовалую Анну, родители зачали "в блуде".

Петру I не было дело до патриархальных ворчунов - он строил новую Россию, и старым порядкам в его будущей империи места не было.

Отца и мать Лиза практически не видела. Государь все время был в разъездах, а Екатерина Алексеевна повсюду его сопровождала.

Воспитанием Лизы и Анны занималась их дорогая тетушка, царевна Наталья Алексеевна, любимая сестрица Петра I. Помощь Наталье в присмотре за девочками оказывало семейство Меншиковых: князь Александр Данилович и супруга его Дарья Михайловна.

6 марта 1711 года Петр I женился на Екатерине Алексеевне и официально провозгласил ее царицей. Соответственно, были, как тогда говорили, "привенчаны" и совместные дети венценосной пары - 3-летняя Анна и 2-летняя Лиза.

Во время коронации малышки крепко держались за подол мамы-невесты, чем растрогали публику. Как только началось пиршество с традиционными для петровского времени обильными возлияниями, Александр Данилович, или, как называл его Петр I, Данилыч, отнес девочек наверх спать.

Уже в возрасте восьми лет о цесаревне Елизавете стали говорить как о будущей красавице. В 1722 году во время торжественной встречи воротившегося из-за границы батюшки-императора одетая в испанский костюм Лиза поразила французского посланника Леви невероятной прелестью. "Если б не курносый нос и рыжеватые волосы, была бы совершенная красавица", - уточнял француз.

В следующем году Петр I ввел в стране знаменитые ассамблеи, и цесаревны Елизавета и Анна стали блистать на них в умопомрачительных нарядах.

В этот период и сформировался характер Лизетт - легкий, веселый, склонный к развлечениям. Больше всего на свете царевна обожала танцы, в которых была большой мастерицей. Увы, в науках Лиза была не столь успешна.

Назначенный в учителя царевны Исаак Веселовский хорошо обучил девочку французскому языку и чистописанию. Географию же и математику Елизавета усвоила очень плохо.

Балы, охота, верховая езда, катание на лодке, беспрестанные заботы о своей красоте - эти вещи занимали львиную долю времени юной цесаревны. Отец и совершенно безграмотная мать не особо настаивали на обучении Елизаветы, ведь она не рассматривалась в качестве первостатейной наследницы престола.

Лиза ужасно хотела замуж, и "пригодной к браку" ее признали уже в возрасте 12 лет.

Петр I мечтал выдать дочь за ее ровесника, принца Людовика, будущего короля Франции Людовика XV. Бурбоны предложение русского императора отклонили: в то время во Франции господствовало мнение, что не следует вовлекать государство в какую-то политическую коалицию посредством брака.

Петр Алексеевич так и не успел выдать дочку замуж. 28 января 1725 года, государь скончался в возрасте 52 лет, не оставив завещания. В России началась эпоха дворцовых переворотов.

Елизавета вступила в эти сложные времена 16-летней красавицей:

"Беспорядочная, причудливая, не имеющая определённого времени ни для сна, ни для еды, ненавидящая всякое серьёзное занятие, чрезвычайно фамильярная и вслед затем гневающаяся за какой-нибудь пустяк, ругающая иногда придворных самыми скверными словами, но, обыкновенно, очень любезная и широко гостеприимная". -
Казимир Валевский.

Ставший всесильным Светлейший князь Александр Данилович Меншиков возвел на престол матушку Елизаветы, Екатерину Алексеевну, так что в роскошной жизни цесаревны после смерти батюшки ничего практически не изменилось.

Матушка-императрица Екатерина I скончалась 6 мая 1727 года. Перед смертью государыни князь Меншиков, барон Остерман, Геннинг Бассевич и другие царедворцы составили завещание - Тестамент. Екатерина не имела уже сил подписать сей документ, и свою подпись на нем поставила 18-летняя Елизавета.

Согласно Тестаменту императрицы, престол переходил 12-летнему великому князю Петруше, племяннику Елизаветы, сыну царевича Алексея Петровича. До совершеннолетия императора править государством должен был Верховный тайный совет под руководством Александра Даниловича Меншикова.

«Ежели же великий князь без наследников преставитьца, то имеет по нем право наследования цесаревна Анна со своими десцендентами (т.е., потомками), по ней цесаревна Елизавета и ея десценденты…».

11-я статья Тестамента была написана лично Меншиковым, и она изумила всех:

«Тако же имеют наши цесаревны и правительство администрации стараться между великим князем Петром и одною княжною князя Меншикова супружество учинить».

Да, Светлейший "вбил" в Тестамент свою дочь в качестве невесты государя - неслыханное дело! "Одною княжною князя Меншикова" оказалась 15-летняя Мария Александровна.

Вечером 6 мая 1727 года Петруша был провозглашен Императором и Самодержцем Всероссийским под именем Петра II. Тут же мальчик попал "под колпак" Данилыча, который забрал государя в свой дворец, стал его воспитывать и готовить к скорейшему браку со своей дочерью.

Между тем, недовольный самоуправством Меншикова граф Андрей Остерман придумал собственный брачный проект. Барон предложил женить Петра II на ... его 18-летней тетушке Елизавете Петровне. Тем более, что мальчик всячески проявлял расположение к Лизе, ему нравилось находиться в ее компании, играть с ней. Цесаревна, в свою очередь, всячески благоволила племяннику.

Меншиков легко пресек проект Остермана: родство между Петром и Лизой было слишком близким.

Как ни пытался Данилыч оградить Елизавету Петровну от ее племянника - ничего у него не вышло. Слишком велика была тяга Петра к тетушке. Марию же Меншикову, невесту свою, девушку красивую и скромную, император не любил, называл ее "фарфоровой куклой" и не желал на ней жениться.

Летом 1727 года Меншиков заболел и полностью утратил контроль над Петром, которого вовсю обхаживали Елизавета и 19-летний князь Иван Долгоруков, который был гоф-юнкером государя с 1725 года.

По договоренности с Долгоруковыми, император тайно покинул дворец Меншикова и переехал в Петергоф, где его уже ждала дорогая тетушка и князь Долгоруков.

8 сентября 1727 года Меншикову были выдвинуты обвинения в государственной измене. Вместе с семьей великий временщик был сослан в сибирский городок Березов.

Елизавета при дворе своего племянника заняла одно из главных мест. При дворе шептались о безумной влюбленности 13-летнего императора в свою юную тетушку. Испанский посланник герцог де Лириа писал:

"Русские боятся большой власти, которую имеет над царём принцесса Елизавета: ум, красота и честолюбие её пугают всех".

Власть красавицы над подростком, и правда, была большой. Куда бы ни ехал Петр, он непременно требовал, чтобы Лиза была рядом.

Царевна с удовольствием принимала участие в развлечениях императора, - каталась с ним на лошадях, пировала, охотилась. Но вот только разделить ложе с юным недорослем Елизавета, по всей видимости, так и не решилась.

Неказистый мальчишка совершенно не привлекал Елизавету, мужчину она в нем в упор не видела.

На тот момент у незамужней и отчаявшейся выйти замуж цесаревны, сложился вполне определенный типаж кавалеров. Взрослые, крепкие, высокие красавцы. Такие, как 33-летний камергер Александр Бутурлин, который стал первым "галантом" Елизаветы.

"Галанта" Петр II возненавидел - тетушка должна была принадлежать только ему. Мальчишка приказал Бутурлину отправиться на Украину в действующую армию.

После того, как 30 ноября 1727 года Петр II обручился с княжной Екатериной Долгоруковой и переехал со своим двором в Москву, встречи с Елизаветой стали значительно реже. Царевна была этому только рада - уж очень докучливым становилось внимание племянника, с каждым разом заходившим в своих играх все дальше и дальше.

Пока Пётр приобщался в подмосковном имении Долгоруковых под названием Горенки ко взрослой жизни - от снеди ломились столы, вино текло рекой, а в баню чуть ли не ежедневно подвозили красивых девок, - Елизавета Петровна в подмосковном имении Покровское встречалась со своим вторым "галантом" - 17-летним красавцем Семеном Кирилловичем Нарышкиным.

Когда в свете стали открыто говорить о возможной свадьбе Елизаветы и Семена, Петр II снова вырвал тетушку из объятий другого мужчины и отправил Нарышкина за границу.

Складывалось ощущение, что государь, лишая Елизавету одного мужчины за другим, ждал, когда же она сама упадет в его объятия. Но Лизе и представить это было противно: тощий, не шибко красивый мальчишка, да, к тому же - ее племянник! Впрочем, она относилась к Петруше со всегдашней теплотой и заботой.

Когда к Елизавете через своего посла посватался брандебургский курфюрст Карл - блестящая партия - Петр II немедленно отказал европейскому вельможе, и даже не сообщил об этом сватовстве цесаревне.

Третьим "галантом" Елизаветы при жизни своего "родственного" воздыхателя Петра, стал 21-летний гренадер Семеновского полка Алексей Шубин.

Этого мужчину мальчик-император не успел подвергнуть своим ревнивым "репрессиям": 19 января 1730 года Петр II скончался в Москве от оспы в возрасте 14 лет.

Со смертью племянника закончилась беззаботная жизнь Елизаветы. В результате интриг Верховного тайного совета на трон вступила Анна Иоанновна, двоюродная сестра цесаревны.

При правлении Анны "дщерь Петрова" находилась в "полуопале" и, фактически, превратилась в бедную родственницу при дворе. Украшенные бриллиантами потрясающе красивые наряды Лиза сменила на "простенькие платья из белой тафты, подбитые черным гризетом".

Цесаревна постоянно нуждалась в деньгах, и единственным ее утешением и поддержкой был все тот же Шубин, которому она сочиняла пылкие любовные поэмы.

Но Анна Иоанновна отняла у Елизаветы ее возлюбленного. 31 декабря 1731 года Шубин был арестован, подвергнут пыткам в Тайной канцелярии, бит кнутом и выслан на Камчатку, где "галанта" цесаревны насильно обвенчали с женщиной из северного племени.

Елизавету, эту красавицу, модницу, любительницу балов и развлечений, Анна Иоанновна подумывала заточить в монастырь, но так и не успела.

В октябре 1740 года государыня скончалась, передав престол мальчику Иоанну Антоновичу, которого родила девять дней назад ее племянница Анна Леопольдовна.

Регентом при Иоанне царица Анна назначила своего фаворита Бирона. Эрнст Иоганн, как ни странно, вполне благоволил "дщери Петровой", увеличил ее денежное довольствие и даже не думал отправлять цесаревну в монастырь.

Казалось, всесильный временщик будет править Россией очень долго, но Анна Леопольдовна умудрилась его свергнуть.

Брауншвейгская фамилия основательно надоела и народу, и гвардии. С каждым месяцем правления Анны Леопольдовны авторитет власти падал, и 25 ноября 1741 года 31-летняя Елизавета Петровна поняла: наконец-то пришло ее время!

Отправившись в Преображенские казармы, Елизавета подняла гренадеров, уже ожидавших ее приказа. Солдаты двинулись к Зимнему дворцу, не встретив сопротивления. Вскоре все было кончено.

Елизавета обошлась с брауншвейгской родней сурово - Анна Леопольдовна была арестована и отправилась в заточение в Раненбург. Несчастный Иван Антонович был заточен в крепость, где провел всю свою недолгую жизнь.

Елизавета Петровна правила Россией с 1741 года по 1761-й. Это было время балов, маскарадов, развлечений. Фаворитов и "галантов". Дворянство получило еще больше прав, еще больше вольностей, а крестьяне продолжали стонать под ярмом крепостничества.

Однако было в правлении Елизаветы Петровны и немало хорошего. Так, государыня отменила смертную казнь: при Елизавете в Российской империи не казнили ни одного человека.

Была проведена перепись населения, отменены мелкие сборы с торговли, были упразднены некоторые пошлины. В стране открылись первые банки - Медный, Дворянский и Купеческий, что стало важнейшим этапом в становлении и развитии русского предпринимательства.

5 января 1762 года в своем Летнем дворце Елизавета Петровна скончалась в возрасте 53 лет.

Так сложилась судьба женщины, которая много лет ждала своего шанса вступить на престол, испытывая порой всевозможные унижения. Елизавета дождалась своего шанса, став одной из самых великих правительниц Российской империи. Наверное, иначе и быть не могло, ведь она была дщерью Петровой.

Дорогие читатели! В издательстве АСТ вышла моя вторая книга. Называется она "Узницы любви: "От гарема до монастыря. Женщина в Средние века на Западе и на Востоке".

Должен предупредить: это жесткая книга, в которой встречается насилие, инцест и другие извращения. Я отказался от присущей многим авторам романтизации Средних веков и постарался показать их такими, какими они были на самом деле: миром, где насилие было нормой жизни. Миру насилия противостоят вечные ценности - дружба, благородство и, конечно же, Любовь. В конечном итоге, это книга о Любви.

Тем временем, моя книга о русских женщинах в истории получила дополнительный тираж, что очень радует!

Прошу Вас подписаться на мой телеграм, там много интересных рассказов об истории, мои размышления о жизни, искусстве, книгах https://t.me/istoriazhen

Всегда ваш.

Василий Грусть.

ПС: Буду благодарен за донаты, работы у меня сейчас нет, а донат, чего греха таить, очень радует и мотивирует писать.

У жениха был только один недостаток - он был черен, как ноябрьская ночь. Маменьке этого хватило, чтобы упасть в обморок. Папенька бросился за нашатырём, а виновница "торжества" Катенька, упав на постель, громко зарыдала.

"Как ты могла, Катя? - едва очнувшись, проговорила мать. - Такой позор, такой невероятный позор на нашу семью!".

"Мне все равно, что позор! - крикнула Катя. - Я люблю его!"..

Вскочив, девушка метнулась в комнату, хлопнув дверью.

На маменьку эти слова подействовали, как гром среди ясного неба. Вытаращив глаза, она смотрела на папеньку, делающего вид, что ничего не происходит.

"Ты слышал, Семён? Она влюблена!, - и тут же мадам Лапшина добавила трагическим голосом. - Так он же черненький, как можно?!".

--------------

Екатерина Лапшина родилась в 1863 году в Петербурге в семье чиновника. Отец, Семён Лапшин, был человеком мягкосердечным и многое Катеньке позволял. Мать, Елизавета Лапшина, родом из разорившейся купеческой семьи, была женщиной строгой - с такой не забалуешь. Катя нередко оставалась без сладкого, а то и стояла в углу на горохе, утирая слезы.

Мать старалась воспитывать дочь, как настоящую барышню, и надеялась, что однажды та выйдет замуж за достойного и обеспеченного господина с хорошей репутацией.

К огорчению Елизаветы Лапшиной, дочка росла совсем не красавицей. Невысокая, полноватая Катя унаследовала купеческую внешность своих предков. Амбиции матери поубавились, но все равно она была уверена, что дочь сможет выйти замуж за хорошего человека. "И не такие выходили", - говорила мадам Лапшина.

Семён Лапшин служил в Министерстве императорского двора - государственном учреждении, занимавшимся обеспечением деятельности двора Его Императорского Величества. Катя по поручению матери носила отцу похлебку - чиновник с юности страдал желудком и без горячей пищи у него начинались колики.

По долгу службы Лапшин регулярно посещал Зимний дворец. В 1883 году, поддавшись на уговоры дочери, отец взял барышню с собой. Великолепие Зимнего поразило 20-летнюю девушку до глубины души.

Пока отец дожидался служащего дворцового управления в передней, ноги занесли Катеньку в Большую столовую, которую также называли Арапской. Барышня чуть не задохнулась от великолепия: от золотой лепнины, огромных сияющих люстр хотелось зажмуриться.

- Сударыня, вы кого-то искать? - раздался за спиной Кати мягкий голос. Фраза была произнесена с ошибкой, да к тому же с иностранным акцентом. Испуганная барышня обернулась и - чуть не вскрикнула.

Перед ней стоял, улыбаясь во все тридцать два белоснежных зуба, молодой арап.

Со второй половины XIX века в Российской империи была введена новая должность "арап Высочайшего двора". Получить эту работу мог любой человек с темным цветом кожи, перешедший в православную веру и принявший российское подданство.

Обычно при дворе было два "арапа Высочайшего двора" - старший и младший.

Обязанности этой разновидности придворных были самыми разными. Чаще всего их использовали в качестве слуг при дверях. Кроме того, они могли выполнять функции курьеров, сопровождающих, прислуги за столом. Под Рождество "по непосредственному указанию их Императорских величеств" арапы должны были по специальным спискам приобрести подарки, "жалуемые на елку". Корни этой удивительной традиции явно тянутся к библейским Дарам Волхвов.

Известно, что императору Александру II, имевшему проблемы с пищеварением, доктора посоветовали курить кальян во время пребывания в туалете. Так в обязанность арапов вошли также розжиг кальяна и подача курительного прибора государю в уборную. На картине художника М. Зичи "Передняя во дворце", мы как раз видим арапа, занятого подготовкой кальяна для императора:

На этой же картине изображена в всем своем блеске и роскошная форма арапа Высочайшего двора: эскизы костюмов были утверждены лично Александром II в 1857 году. По красоте ливреи с арапами могли соперничать разве что камер-казаки.

Арапы пользовались всеми льготами и привилегиями, доступными императорским придворным. Так, им было положено казенное жилье. Придворным в красных тюбетейках выдавали зимнее и летнее платье, фуражку, теплое ватное пальто с барашковым воротником, меховую шапку. У арапов в обязательном порядке были выходные дни.

Старший арап получал жалование в размере 800 рублей в год - весьма приличная сумма по тем временам (для сравнения, рабочий получал 450 рублей в год). Младший арап мог рассчитывать на годовое жалование в 600 рублей.

Кроме того, придворные получали премии к Рождеству и Пасхе, бесплатно лечились в придворном госпитале, могли оформить отпуск с сохранением жалования, получить пособие при появлении в их семьях детей. Для арапов Высочайшего двора, отслуживших определенное количество лет, была предусмотрена пенсия.

Чиновник Семён Лапшин был весьма удивлен, увидев Катеньку мило беседующей с арапом в золоченой ливрее. Привыкший во всем потакать дочери, отец не стал возмущаться и на этот раз, и, вежливо прервав разговор, забрал девушку.

Вскоре выяснилось, что придворный арап успел назначить барышне свидание в парке. Затем последовала еще одна встреча, и еще одна. Наконец, ситуацией заинтересовалась маменька. Елизавета Лапшина была крайне недовольна, что дочь, вопреки всем правилам, "знакомится на улице". Тем не менее, родительница изъявила желание как можно скорее встретиться с женихом.

И вот, настал судьбоносный день.

Когда арап Высочайшего двора переступил порог скромной квартирки Лапшиных, мадам Елизавете стало дурно, и пришлось срочно использовать нашатырный спирт.

Очнувшись, женщина потребовала от гостя объяснить, кто он и что собой представляет.

Арапа звали Георгий Николаевич Мариа, он родился 25 декабря 1858 года в португальской колонии Острова Зеленого Мыса (ныне - Кабо-Верде). Предъявил гость и документ, в котором черным по белому было написано:

"Жорж Мариа, 25 лет, португальский подданный (негр). Уроженец мыса Зеленого Острова. Православного исповедания. Служит при дворе Его Императорского величества".

К документу прилагался список с многочисленными наградами.

В Россию Жорж приехал в 1878 году в возрасте 20 лет. Прижился, начал служить, принял Православие.

В целом, Георгий Николаевич был жених что надо. Придворный, с отличным окладом, с казенным жильем. Но все эти обстоятельства в глазах мадам Лапшиной перевесила одна-единственная особенность Мариа. Жениху было указано на дверь, Екатерине строго-настрого запрещено с ним видеться.

Через пару месяцев в семье Лапшиных произошло страшное горе: отец Катеньки скоропостижно скончался от желудочного кровотечения, вызванного дуоденальной язвой. Мать с дочерью остались совсем одни, без средств к существованию, да еще на казенной квартире.

Что было делать? После похорон мадам Лапшина и Катерина сидели в гостиной, горюя о своей судьбе. Вдруг в дверь квартиры робко постучали. Катя пошла открывать. На пороге стоял Георгий Мариа. С букетом цветов.

Мать взглянула на арапа и страдальчески закатила глаза. Будущее Катеньки решилось.

Екатерина Лапшина вышла за Георгия Мариа в сентябре 1883 года. Чтобы вступить в брак, Георгию пришлось получить специальное разрешение в Гофмаршальской части. Лишь после того, как дворцовая полиция убедилась в полной благонадежности невесты (а вдруг, эсерка-бомбистка?), Мариа смог повести Екатерину под венец.

О странной свадьбе говорил весь Петербург: нечасто встретишь белоснежную, как купеческая перина, девицу, рядом с таким необычным женихом.

Георгий Николаевич перевез жену в свою большую квартиру в доме на улице Сергиевской, построенном специально для придворных. Собственно этот дом так и назывался - Новый Придворнослужительский.

Вместе с молодоженами на Сергиевскую перебралась и теща Мариа, Елизавета Лапшина, которой негде было жить.

В 1884 году Екатерина родила мужу сына Сергея. Далее дети стали появляться у супружеской четы чуть ли не каждый год: в 1910 году у Мариа было уже девять детей. К сожалению, до взрослого возраста дожили лишь пятеро.

Супружеская жизнь Екатерины была счастливой. Муж относился к ней как к африканской богине, баловал, защищал от любых невзгод. Под крылышко доброго зятя угодила и теща Мариа, Елизавета Лапшина, которая так полюбила своих многочисленных внуков, что всяческих их баловала. Екатерина даже возмущалась и призывала мать быть с шалунами столь же строгой, как когда то она была с ней.

В 1912 году Георгий Николаевич скончался в возрасте 54 лет. Кабинет Его Императорского Величества пошел навстречу семье покойного и разрешил Мариа проживать в казенной квартире. Кроме того, вдове было назначено годовое пособие в размере 200 рублей. Еще по 200 рублей в месяц Екатерина Семёновна получала до достижения детьми двадцатилетнего возраста.

Главным кормильцем большой семьи Мариа к тому моменту стал Сергей, который с 16-ти лет трудился в Зимнем дворце на должности младшего арапа Высочайшего двора.

Дети Георгия и Екатерина Мариа выросли славными и достойными людьми. Николай Георгиевич Мариа стал морским пехотинцем и погиб в 1943 году в сражении с гитлеровцами у Синявинских болот. Георгий Георгиевич Мариа прошел всю войну, был ранен, и встретил Победу в Берлине. Внучка Георгия и Екатерины, Екатерина Николаевна Мариа пережила блокаду Ленинграда, стала ученым-химиком и 55 лет проработала в Химико-фармацевтическом институте.

Екатерина Семёновна Мариа скончалась в 1946 году в возрасте 83 лет в окружении детей и многочисленных внуков. В настоящее время в России проживает уже шестое поколение семьи Мариа.

Так сложилась судьба женщины, которая в очередной раз доказала всем, что семейное счастье не зависит от внешних особенностей человека. Главное, чтобы у него была добрая душа, способная на настоящую любовь.

Дорогие читатели! В издательстве АСТ вышла моя вторая книга. Называется она "Узницы любви: "От гарема до монастыря. Женщина в Средние века на Западе и на Востоке".

Должен предупредить: это жесткая книга, в которой встречается насилие, инцест и другие извращения. Я отказался от присущей многим авторам романтизации Средних веков и постарался показать их такими, какими они были на самом деле: миром, где насилие было нормой жизни. Миру насилия противостоят вечные ценности - дружба, благородство и, конечно же, Любовь. В конечном итоге, это книга о Любви.

Тем временем, моя книга о русских женщинах в истории получила дополнительный тираж, что очень радует!

Прошу Вас подписаться на мой телеграм, там много интересных рассказов об истории, мои размышления о жизни, искусстве, книгах https://t.me/istoriazhen

Всегда ваш.

Василий Грусть.

ПС: Буду благодарен за донаты, работы у меня сейчас нет, а донат, чего греха таить, очень радует и мотивирует писать.

Пальцы штурмбаннфюрера СС впились в ключицу. Мария вскрикнула от боли, слезы заструились по ее прекрасному лицу.

- Думаешь, если ты русская монахиня, то мы тебя не заставим говорить? - прошипел эсэсовец. - Ошибаешься!

Бедняжке казалось, что ее мучения никогда не закончатся.

20 декабря 1891 года в Риге 29-летняя красавица София Борисовна, урожденная Делоне, родила своему супругу, известному юристу Юрию Дмитриевичу Пиленко долгожданного ребенка - очаровательную девочку..

Родители, не успев нарадоваться на малышку, едва ее не потеряли. Произошло это 27 декабря в Рижском православном Христорождественском Соборе во время крещения новорожденной. Священник отвлекся, окуная девочку в купель, выронил ее и кроха едва не захлебнулась. К счастью, все обошлось.

Малышке дали имя Елизавета, ее крестным отцом стал дедушка Дмитрий Васильевич Пиленко, патриот, генерал и винодел, превративший Кубань в винный край.

Обязанности крестной матери приняла на себя двоюродная бабушка Лизы, бывшая фрейлина Елизавета Яфимович, водившая дружбу со всесильным обер-прокурором Священного Синода Константином Победоносцевым.

Жило семейство Пиленко в Риге на улице Элизабетес в самом центре города, однако, после рождения в 1893 году второго ребенка, Дмитрия, Юрий Дмитриевич решил переехать в Анапу, в Джемете - имение своего знаменитого отца-винодела.

Имение Джемете было совершенно удивительным местом. Дмитрий Васильевич превратил пустые земли в цветущий сад, от которого лучами расходились в стороны бесконечные виноградники с разными сортами винной ягоды. В огромных подвалах, расположенных прямо под господским домом, хранилось в пыльных бутылках вино разной степени выдержки.

Лиза с братом росли на лоне природы, получая вволю южного солнца, горного воздуха, изумительных фруктов и ягод из садов и оранжерей своего деда.

В 1895 году патриарх рода виноделов, Дмитрий Васильевич Пиленко, скончался, и имение Джемете со всеми виноградниками досталось Юрию Дмитриевичу.

Отец Лизы не отказался от наследства, не продал его, но успешно продолжил дело Пиленко-старшего.

В 1905 году, когда Лизе исполнилось 14 лет, Юрия Дмитриевича назначили директором Императорского Никитского ботанического сада в Ялте. Семья переехала в Крым, но отец регулярно наведывался в Анапу, проверял свои владения.

В Ялте Лиза окончила четвертый класс гимназии, удостоившись награды второй степени.

В 1906 году из столицы в Ялту пришло уведомление: Юрия Дмитриевича переводили в Петербург в Главное управление землеустройства и земледелия. Пиленко предстояло принять участие в реализации реформ П.А. Столыпина, которые Юрий Дмитриевич считал исключительно полезными для России.

С огромным желанием принести пользу Отечеству, Юрий Дмитриевич приказал домочадцам собираться: они переезжают в Петербург!

Увы, его мечтам не суждено было сбыться. 17 июля 1906 года Юрий Дмитриевич внезапно скончался от заболевания почек в возрасте 49 лет.

Лизе в момент смерти отца было пятнадцать лет. Трагедия до такой степени потрясла девочку, что она, до того очень религиозная и богобоязненная, утратила веру в Господа.

Мать Лизы, похоронив мужа, все-таки решила переехать в Петербург: в столице дети могли получить лучшее образование. В августе Пиленко прибыли в город на Неве, где Лиза окончила с серебряной медалью гимназию Марии Стоюниной и поступила на философское отделение Бестужевских курсов.

В Петербурге подросшая, похорошевшая Лиза оказалась в эпицентре культурной жизни. Барышня с детства интересовалась поэзией, пробовала сочинять стихи, всей душой тянулась к поэтам.

В 1908 году хорошим знакомым Лизы стал 28-летний Александр Блок, через которого она познакомилась с 22-летним помощником присяжного поверенного Дмитрием Кузьминым-Караваевым.

Между Елизаветой и Дмитрием пробежала искра, и вскоре было объявлено о свадьбе.

19 февраля 1910 года в возрасте 19 лет Елизавета стала законной женой Дмитрия и сменила отцовскую фамилию на Кузьмина-Караваева.

Муж Лизы был человеком невероятно активным и разносторонним. Одно время он увлекался большевизмом, затем от политики отошел и с головой окунулся в мир поэзии, став одним из руководителей знаменитого "Цеха поэтов".

С супругом Елизавета побывала на самых известных собраниях петербургской поэтической богемы, познакомилась с Анной Ахматовой, Осипом Мандельштамом, Николаем Гумилевым и многими другими знаменитостями Серебряного века.

Все это время Лиза и сама писала стихи, мечтала их опубликовать. Весной 1912 года молодая женщина бросила Бестужевские курсы, так и не завершив образование. Вместо этого Елизавета напечатала в одной из столичных типографий свой первый поэтический сборник, получивший название "Скифские черепки". Сборник был тепло встречен критикой, удостоился похвалы Гумилева и Блока.

Однако Елизавету мир поэтической богемы уже тяготил, ей хотелось уединения на лоне природы, хотелось в усадьбу своего отца и деда.

Весной 1913 года, будучи беременной, Елизавета сообщила мужу, что оставляет его, и уехала в Анапу. 18 октября в усадьбе Джемете поэтесса родила дочь Гаяну, что в переводе с греческого означает "Земная".

В Анапе Елизавета много писала, работала над рукописями, принимала гостей-писателей. Так, в Джемете побывал Алексей Николаевич Толстой, ставший крестным отцом девочки Гаяне.

В январе 1914 года Елизавета отправила дорогому другу Александру Блоку рукопись своего второго сборника - "Дорога". Поэт стихи прочитал, сделал пометки на полях, однако книжка издана не была, что, вкупе с неурядицами в личной жизни, стало причиной душевного кризиса и, вместе с тем, возвращения к Богу.

Елизавета, впервые после смерти отца, стала молиться, стала интересоваться православием, религиозной жизнью.

Февральскую революцию Елизавета встретила восторженно и даже вступила в партию эсеров. Почти весь 1917-й год молодая женщина прожила в Анапе с дочерью, где ее, как представительницу уважаемой фамилии виноделов, избрали заместителем городского головы по вопросам образования и здравоохранения.

В феврале 1918 года Елизавета Юрьевна, которой на тот момент было всего-навсего 27 лет, стала городским головой Анапы.

После того, как власть в городе заняли большевики, Елизавета, не питавшая иллюзий относительно Ленина и его сподвижников, предпочла остаться в городском правлении, заняв должность комиссара по здравоохранению и народному образованию. В этот период Елизавета Юрьевна спасла много анапских семей от грабежей и насилия.

28 августа 1918 года Белая гвардия отбила у большевиков Анапу. Если ранее в городе был Красный террор, то теперь в нем начался Белый террор.

Елизавету немедленно арестовала деникинская контрразведка. Молодой женщине грозила смертная казнь за "комиссарство и участие в национализации частной собственности".

15 марта 1919 года в Екатеринодаре состоялся суд. Благодаря поддержке друзей-писателей, опубликовавших в прессе открытое письмо в поддержку Елизаветы, а также умелым действиям защиты, Кузьмина-Караваева получила лишь две недели ареста.

Приговор вынес судья, видный деятель кубанского казачества Даниил Ермолаевич Скобцов. Судья, который был старше Елизаветы на семь лет, влюбился в подсудимую, и да такой степени, что вскоре после отбытия осужденной наказания, предложил ей руку и сердце.

Елизавета согласилась, и в конце лета 1919 года стала супругой Даниила Ермолаевича, сменив фамилию на Скобцова.

Весной 1920 года Белая армия на Кубани потерпела полный разгром. Елизавета, взяв с собой дочь Гаяне и пожилую мать Софию Борисовну Пиленко, спешно выехала в Новороссийск, откуда пароходом эвакуировалась в Грузию.

В Тифлисе Елизавета родила сына, которому дала имя Юрий. После того, как Красная Армия направилась на Кавказ, Скобцовы окончательно покинули Россию.

Сначала жили в Константинополе, затем - в Сербии. В Белграде 4 декабря 1922 года Елизавета Юрьевна родила своего последнего ребенка - дочь Анастасию. Из Сербии семья уехала в начале 1924 года: после нескольких лет скитаний, Скобцовы окончательно осели в Париже.

В изгнании Елизавета Скобцова стала писать прозу, эссе и автобиографические очерки, которые публиковала в эмигрантской прессе. Ее супруг, Даниил Ермолаевич, был одним из руководителей "Общеказачьего дома" в Париже.

7 марта 1926 года в жизни Елизаветы Юрьевны произошла очередная трагедия. В Пастеровском институте скончалась от менингита ее 4-летняя дочка Настенька. Для матери, души не чаявшей в малышке, это был ужасающий удар, однако, на этот раз, Елизавета не отвернулась от Бога, а, напротив, нашла в вере утешение и новый смысл жизни.

В 1927 году мадам Скобцова стала активистом РСХД (Русское студенческое христианское движение). Елизавета Юрьевна помогла многим эмигрантам, оказавшимся в крайне тяжелой жизненной ситуации.

В 1932 году, обсудив все с супругом, Елизавета Юрьевна приняла монашеский постриг под именем инокини Марии. Даниил Ермолаевич согласился дать жене церковный развод, однако в официальном браке Скобцовы оставались до конца жизни.

Матушка Мария, как стали называть Елизавету Юрьевну, использовала всю свою кипучую жизненную энергию на помощь ближнему своему. Трудами Марии в Париже была создана организация "Православное дело", устроено общежитие для одиноких женщин, открыт дом отдыха для выздоравливающих туберкулезников, организованы миссионерские курсы.

В 1935 году - новый страшный удар. Старшая дочь Гаяна самовольно выехала в СССР, а через год стало известно о ее смерти в Москве от брюшного тифа. Лишь необходимость ежедневно помогать людям спасли матушку Марию от черной меланхолии.

Женщина, юность и молодость которой прошли в окружении поэтической богемы, сама стирала больным одежду, добывала им продукты, ухаживала за стариками, посещала психиатрические лечебницы. И, при этом, Мария успевала писать стихи, пьесы, очерки!

Нацистская оккупация Парижа стала огромным испытанием для русской интеллигенции в эмиграции. Многие, как, например, писатель Шмелев, как Мережковский и Гиппиус, как Нина Берберова, не сдюжили, соблазнились возможностью выступить против СССР на стороне Гитлера.

Матушка Мария была не из таких. В общежитии монахини Марии был создан один из штабов Сопротивления.

В июле 1942 года гитлеровцы устроили массовую облаву на парижских евреев. Людей хватали повсюду, сгоняли на зимний велодром, а уже оттуда отправляли в Освенцим.

В этот мрачный период Мария Скобцова стала одним из немногих жителей Парижа, отважившихся помочь гонимым. Монахиня самолично спасла четырех еврейских детей, провезя их по улице перед самым носом нацистов в мусорном контейнере.

Общежитие матушки Марии превратилось в убежище, и в феврале 1943 года об этом стало известно гестаповцем.

Сначала был арестован Юрий Скобцов, сын Марии, затем СС схватило и отважную монахиню.

Инокиню за укрывательство врагов Рейха отправили в тюрьму форта Роменвиль, где штурмбаннфюрер СС, стремясь получить информацию от 51-летней, все еще очень красивой, женщины, как писали позднее во французской прессе, "мучил долго матушку Марию". Но эсэсовец так ничего и не добился от арестантки.

Юрия Скобцова гитлеровцы отправили в концлагерь Дора-Миттельбау, где он погиб 1 февраля 1944 года.

Матушка Мария, скорее всего, не узнала о смерти своего последнего ребенка. Она находилась в концлагере Равенсбрюк и не могла переписываться с сыном.

31 марта 1945 года закончился и земной путь Марии. Она погибла героически, заставив весь мир вспомнить, что такое настоящая русская женщина.

Дело было так. Немцы собирались отправить в газовую камеру некую молодую женщину. Матушка Мария взяла у несчастной ее робу с номером и приняла смерть вместо обреченной.

Через неделю концлагерь Равенсбрюк был освобожден Красной Армией. Бойцов-освободителей встречала и та женщина, которую спасла матушка Мария.

Подвижническая жизнь и подвиг Марии Скобцовой не остались незамеченными потомками. В январе 2002 года Константинопольский патриархат канонизировал Марию как преподобномученицу. Немного позднее архиепископ Парижа заявил, что католическая церковь собирается почитать святую Марию Скобцову наравне с православными братьями как покровительницу Франции.

В XV округе Парижа была открыта улица, примыкающая к улице Люрмель, где находилось то самое общежитие "Православного дела".

Эта улица называется - Rue Mere Marie Scobtzov. Улица Матери Марии Скобцовой.

Дорогие читатели! В издательстве АСТ вышла моя вторая книга. Называется она "Узницы любви: "От гарема до монастыря. Женщина в Средние века на Западе и на Востоке".

Должен предупредить: это жесткая книга, в которой встречается насилие, инцест и другие извращения. Я отказался от присущей многим авторам романтизации Средних веков и постарался показать их такими, какими они были на самом деле: миром, где насилие было нормой жизни. Миру насилия противостоят вечные ценности - дружба, благородство и, конечно же, Любовь. В конечном итоге, это книга о Любви.

Тем временем, моя книга о русских женщинах в истории получила дополнительный тираж, что очень радует!

Прошу Вас подписаться на мой телеграм, там много интересных рассказов об истории, мои размышления о жизни, искусстве, книгах https://t.me/istoriazhen

Всегда ваш.

Василий Грусть.

ПС: Буду благодарен за донаты, работы у меня сейчас нет, а донат, чего греха таить, очень радует и мотивирует писать.