Преследовать его отправили всё тех же милиционеров, в помощь к которым напросился тот самый охотник Унпэнер. Они отправились на аэросанях. По трассе они шли со скоростью 50 км/ч, затем Унпэнер заметил, что грузовик здесь свернул с дороги, и они свернули туда же. Тут скорость упала уже втрое. Но и грузовик вряд ли шёл слишком быстро по такому снегу.

– Если в грузовике почти полный бак, то его хватит километров на четыреста с лишним, запасного на триста с чем-то.  – рассуждал Тетерин.  Затем он посмотрел на небо. Его опять затягивали тучи.

– Я застряну, это плохо. Но и мои преследователи тоже. Это хорошо.

– Пурга будет. - сказал Унпэнер. Не успеем.

– Разворачиваемся? Ладно бы мы на упряжке были, а то техника.

– Да, минутах в пятнадцати от дороги есть дом, переждем. Только запомните, где он свернул.

Через полчаса началась страшная пурга. Тетерин заглушил мотор, ехать было невозможно. Во время пурги становится немного теплее, так что хотя мотор и не работал, в кабине было не так уж холодно, благо что захватил полушубок. Только потом попробуй выберись из этого снежного плена.

– Вообще, толку-то здесь от грузовика, даже полноприводного, если дорог здесь кот наплакал, а какая есть – на ней лучше не появляться. И морозы могут в любой момент такие ударить, что не заведется. Вот мне бы сейчас собачью или оленью упряжку, тогда можно было выбраться. И то вряд ли, я же никогда ими не правил. Черногорцеву повезло чуть больше, у нас-то с дорогами получше, если бы он вздумал угнать грузовик. – размышлял Тетерин, даже не догадываясь, насколько точен оказался в своих предположениях, насколько хорошо знал своего подчинённого, теперь бывшего.

Кабаев рвал и метал, узнав о побеге. Планы проваливаются один за другим. Надо найти Тетерина. Он получил предупреждение от Горлова, что если опять проявит гуманизм, ему покажут, где раки зимуют.

Снега навалило действительно немало. Тетерин понял, что грузовик оказался в снежном плену, и он тоже. Теперь остается только бежать в бескрайние снега. Впрочем, рано, на этот случай тут должна быть лопата. Надо поискать. Вот она. Тетерин вылез, и начал прокапывать себе путь. Это отняло много времени и сил, но кое-какую дорожку расчистить удалось.

Не дремали и его преследователи. Аэросани мчались по глубокому снегу, и вот зоркий глаз Унпэнера увидел в полкилометре впереди что-то зеленое. Похоже, грузовик.

Как раз в это время Тетерин кое-как его завёл, и поехал вперед. Ему удалось вырваться туда, где снег был уже не столь плотный и глубокий. Но тут в зеркало он увидел преследующие его аэросани.

– Ну вот, догонят меня, сцапают. – думал Тетерин.

– Олег Филиппович, остановитесь! - кричал в громкоговоритель один из милиционеров. Затем произвёл выстрел в воздух. Тетерин не рискнул останавливаться, хотя заколебался.

Тогда было решено взять штурмом грузовик. Для этого пришлось выжать из аэросаней максимум. Они прильнули к борту грузовика, и милиционер зацепился за него и затем прыгнул в кузов. Он также взял с собой нож Унпэнера, распорол им тент с правой стороны, и вылез наружу. Затем открыл правую дверь и ворвался в кабину. Олег Филиппович настолько растерялся, что бросил руль. Грузовик потерял управление и влетел в сугроб. Тетерин выпрыгнул из кабины.

Тут произошло то, чего никто не ожидал. Из сугроба выскочил белый медведь, и набросился на обессилевшего и окровавленного Тетерина. У милиционера перекосило патрон в патроннике, и пока другие спохватились и  начали всаживать в медведя одну пулю за другой, он уже успел сильно исцарапать Тетерина, а затем, израненный, упал прямо на него и всей своей массой расплющил. Теперь последний свидетель по столь важному делу на территории СССР был мертв.

Кабаев уже долго сидел в небольшой комнатушке, облокотившись на стол, и думал всё о том же страшном для него вопросе: что теперь делать, и что с ним будет, если Тетерин убежит. Он уже настолько зациклился на белых медведях, что стал думать, нет ли их у ЦРУ США, а если есть, может как-то позаимствовать одного. В общем, бредил ими, будучи абсолютно здоровым. Из этого состояния его вывел стук в дверь.

– Входите!

– Товарищ полковник, разрешите доложить. Там Тетерина... белый медведь убил.

– Да ты что, не может быть! Как же это он без моего приказа?

– Не могу знать. Медведь всё-таки погиб при выполнении задания. Разрешите идти?

– Свободен!

– Жаль, ценный кадр был бы. Может даже звание присвоили бы ему какое.

Кабаев страшно обрадовался, хотя и немного огорчился, что это произошло без его влияния. Впрочем, в  Новосибирске, а тем более в Москве, все равно не узнают. Главное, что дело сделано, и так, как он планировал.

Горлов тоже был очень обрадован. Теперь, глядишь, его переведут в более теплые края. А его место пусть Кабаев занимает.  И в Москве все довольны. Кабаев посчитал, что Кодриану уже нет особого смысла убивать, во всяком случае, сейчас.

Прознали об этом случае и в ЦРУ. Аллену Даллесу захотелось узнать, как же это советским спецслужбам удалось заставить работать на себя белого медведя, чтобы он убивал прежние сталинские кадры. Он считал, что не помешало бы такого и в Штатам заиметь на территории Аляска (тогда ещё она не была штатом, фактически - бесправная колония США).

Даллес сидел в своём кабинете  в главном административном здании в Вашингтоне по адресу 2430 E Street NW (до переезда в Лэнгли оставалось ещё 6 лет), раскуривал неизменную трубку и размышлял: уж много у нас в США придумано способов борьбы с красной заразой, но чтобы таким делом белые медведи занимались - это феномен. Благо теперь у власти в СССР совсем другие люди, которые уже кое-чем обязаны его управлению, может поделятся секретом. Однако лучше бы все узнать у исполнителя. За такую информацию долларов жалеть не стоит. Лишь бы только на Аляске медведи не начали грызть его агентов, а то от Москвы всего можно ожидать. Сталин умер, а СССР остался, борьба продолжается.

Новость одновременно и приятно удивила, и сильно озадачила Даллеса. Сегодня медведь пожирает сталинские кадры, а завтра? Также он очень не хотел, чтобы об этом узнали англичане, у них тоже есть белые медведи в Канаде. Вдруг у них что получится. Следует побеседовать с президентом, новость серьёзная.

Президент Эйзенхауэр нередко принимал те или иные решения по операциям после бесед с братьями Даллес. Тут пока об операциях речи не шло, но Эйзенхауэр заинтересовался этой новостью.

– Господин президент, мы получили информацию, пока не очень полную, что в СССР некие чины МГБ решили убрать сторонника Берии с помощью белого медведя, и им это удалось. Меня эта новость заинтересовала и встревожила.

– Действительно, любопытно. А может быть, ваших людей ввели в заблуждение?

– Нет, всё точно. Бывшего чекиста загрыз белый медведь, и всё это спланировали некие полковник с генералом по приказу сверху.

– Выходит у Советов есть новое оружие - белый медведь?

– Выходит так. Как бы на Аляске не произошло что-нибудь нехорошее.

Эйзенхауэр промолчал. Он, хоть и человек военный, сейчас не мог ничего сказать, только размышлял.

– И ещё, как бы англичане не пронюхали про это, а то в Канаде начнут свои эксперименты.

– Да, это верно. Я считаю, что сейчас рано опасаться белых медведей, но надо быть начеку - это несомненно. А вообще дело-то хорошее, белый медведь загрыз красного. Может и нам таких завести?

– Я сам об этом думаю, но про это пока информации нет, не можем добыть.

– Может обсудить это дело ещё с Гувером?

Даллес нахмурился. Ему не хотелось что-то обсуждать с конкурентом, постоянно вставляющим палки в колёса. Впрочем, что тут поделать, если у Гувера с президентом тоже сложились тесные отношения.

Эйзенхауэр заметил, какое впечатление произвёл этот вопрос на Даллеса, и решил не развивать его дальше.

– Ладно, это ещё успееем. Вы пока поразмышляйте. Будут какие предложения - побеседуем. Главное, реализуемые. В таком деле скупиться, действительно, нельзя. И монополии нас поддержат.

На этой ноте беседа и завершилась. Эйзенхауэр снова погрузился в раздумья.

Затем всё-таки состоялась его беседа с Гувером. Гувер был недоволен, что первым президенту доложил Даллес, и не скрывал этого.

– Да что они там могли узнать, господин президент? У них же нет своих агентов там, я уверен. Моррос сообщал, что случай с белым медведем действительно имел место, но подтверждений, что это не случайное стечение обстоятельств, нет. Это блеф. Вообще всех, кто сочиняет такое, хорошо бы проверить на причастность к коммунистической деятельности. Мало им, что у Советов водородная бомба появилась, теперь ещё белыми медведями будут пугать, которые якобы способны загрызть кого надо.

Эйзенхауэру стало немного не по себе от этого. Несмотря на его тесные отношения с Гувером, было в нём что-то пугающее. Теперь опять вот со своей параноей. А может он и прав, всё это блеф.

– Значит вы считаете, что не стоит этому сильно доверять?

– Пока не стоит. Может это советские спецслужбы сами запустили такую дезу, а Даллес и клюнул.

– Если так, то может быть всё-таки имеет смысл начать какие-то эксперименты с белыми медведями?

– Идея, конечно, хорошая. Но даже если так, не будем же мы всех коммунистов отправлять на Аляску к белым медведям.

– Ну каких-то можно.

– Их у нас слишком много. В общем, это дело требует серьезного обдумывания и уточнения информации.

Как всё происходило дальше - нам неизвестно.

А полковник Кабаев и не подозревал о подобном интересе к своей персоне. Этот случай на Чукотке породил эхо даже в высоких кабинетах США, еще больше усилив паранойю и тягу к бредовым проектам. Кабаев же  радовался удачному стечению обстоятельств, которое так подняло его в глазах генерала Горлова и коллег. Хотя они, конечно, подозревали, что всё это не более чем везение, но главное, что задача выполнена, и выполнена как задумано, а уж причастен к этому Кабаев или нет - какая разница.

Наступал новый 1954 год. На квартире у Горлова собрались его наиболее близкие коллеги. Их было немного, поскольку отношения у Горлова с другими складывались совсем не так хорошо, как ему хотелось бы. Произносили тосты. И тут Кабаев сказал:

– Товарищи, я считаю, нужно поднять бокалы за белых медведей!

Все удивленно посмотрели на него.

– Да, да, совершенно верно. – сказал Горлов. Они избавили нас от такой заразы, как Тетерин. Я бы тому медведю присвоил звание старшины гобезопасности, но милиционеры и охотники нашпиговали его свинцом. Впрочем, это ведь можно сделать и посмертно. А лучше бы запретили наконец охоту на них. Совы, волки и олени пока не доросли до таких ответственных дел.

Все рассмеялись.

– Ну, пьем за белых медведей!

Стоит сказать, что в Кремле происходила похожая картина. Некие высокопоставленные лица тоже произнесли тост за белых медведей, уничтожающих красную заразу. В Белом доме же никто не произносил таких тостов, там пока до конца не оценили роль белых медведей, бояться ли их теперь, или тоже как-то использовать.

В общем, произошло то, что нередко бывает - наказание невиновного Тетерина и награждение непричастного Кабаева. И все были в этой хитрой и опасной игре пешками друг у друга, начиная с генерала Горлова, и заканчивая преступниками. Однако пусть читатель не думает, что в органах остались только такие люди, это было бы неверно.

Он залез в грузовик, думая,что ключи зажигания на месте. Но внезапно их не оказалось. Тетерин впал в панику. Затем его рука что-то нащупала на панели. Это были спасительные ключи. Он завёл грузовик, и помчал вперед. Конечно, угон быстро заметили, все зашевелились. Да и он сам в общем-то не знал, что делать. Дорога одна. Свернуть с неё - есть ли смысл? Следы останутся. Впрочем, грузовик полноприводный - это уже неплохо. Хотя и топлива ему хватит вопрос на сколько.

Олег Филиппович на ходу смотрел, что лежит в кабине, и наконец нашёл  компас. Тоже ничего. Затем круто повернул машину на восток и поехал по снегу.

Преследовать его отправили всё тех же милиционеров, в помощь к которым напросился тот самый охотник Унпэнер. Они отправились на аэросанях. По трассе они шли со скоростью 50 км/ч, затем Унпэнер заметил, что грузовик здесь свернул с дороги, и они свернули туда же. Тут скорость упала уже втрое. Но и грузовик вряд ли шёл слишком быстро по такому снегу.

– Если в грузовике почти полный бак, то его хватит километров на четыреста с лишним, запасного на триста с чем-то.  – рассуждал Тетерин.  Затем он посмотрел на небо. Его опять затягивали тучи.

– Я застряну, это плохо. Но и мои преследователи тоже. Это хорошо.

– Пурга будет. - сказал Унпэнер. Не успеем.

– Разворачиваемся? Ладно бы мы на упряжке были, а то техника.

– Да, минутах в пятнадцати от дороги есть дом, переждем. Только запомните, где он свернул.

Через полчаса началась страшная пурга. Тетерин заглушил мотор, ехать было невозможно. Во время пурги становится немного теплее, так что хотя мотор и не работал, в кабине было не так уж холодно. Только потом попробуй выберись отсюда.

– Вообще, толку-то здесь от грузовика, даже полноприводного, если дорог здесь кот наплакал, а какая есть – на ней лучше не появляться. И морозы могут в любой момент такие ударить, что не заведется. Вот мне бы сейчас собачью или оленью упряжку, тогда можно было выбраться. И то вряд ли, я же никогда ими не правил. Черногорцеву повезло чуть больше, у нас-то с дорогами получше, если бы он вздумал угнать грузовик. – размышлял Тетерин, даже не догадываясь, насколько точен оказался в своих предположениях, насколько хорошо знал своего подчинённого, теперь бывшего.

Кабаев рвал и метал, узнав о побеге. Планы проваливаются один за другим. Надо найти Тетерина. Он получил предупреждение от Горлова, что если опять проявит гуманизм, ему покажут, где раки зимуют.

Снега навалило действительно немало. Тетерин понял, что грузовик оказался в снежном плену, и он тоже. Теперь остается только бежать в бескрайние снега. Впрочем, рано, на этот случай тут должна быть лопата. Надо поискать. Вот она. Тетерин вылез, и начал прокапывать себе путь. Это отняло много времени и сил, но кое-какую дорожку расчистить удалось.

Не дремали и его преследователи. Аэросани мчались по глубокому снегу, и вот зоркий глаз Унпэнера увидел в полкилометре впереди что-то зеленое. Похоже, грузовик.

Как раз в это время Тетерин кое-как его завёл, и поехал вперед. Ему удалось вырваться туда, где снег был уже не столь плотный и глубокий. Но тут в зеркало он увидел преследующие его аэросани.

– Ну вот, догонят меня, сцапают. – думал Тетерин.

– Олег Филиппович, остановитесь! - кричал в громкоговоритель один из милиционеров. Затем произвёл выстрел в воздух. Тетерин не рискнул останавливаться, хотя заколебался.

Тогда было решено взять штурмом грузовик. Для этого пришлось выжать из аэросаней максимум. Они прильнули к борту грузовика, и милиционер зацепился за него и затем прыгнул в кузов. Он также взял с собой нож Унпэнера, распорол им тент с правой стороны, и вылез наружу. Затем открыл правую дверь и ворвался в кабину. Олег Филиппович настолько растерялся, что бросил руль. Грузовик потерял управление и влетел в сугроб. Тетерин выпрыгнул из кабины.

Тут произошло то, чего никто не ожидал. Из сугроба выскочил белый медведь, и набросился на обессилевшего и окровавленного Тетерина. У милиционера перекосило патрон в патроннике, и пока другие спохватились и  начали всаживать в медведя одну пулю за другой, он уже успел сильно исцарапать Тетерина, а затем, израненный, упал прямо на него и всей своей массой расплющил. Теперь последний свидетель по столь важному делу на территории СССР был мертв.

Кабаев уже долго сидел в небольшой комнатушке, облокотившись на стол, и думал всё о том же страшном для него вопросе: что теперь делать, и что с ним будет, если Тетерин убежит. Он уже настолько зациклился на белых медведях, что стал думать, нет ли их у ЦРУ США, а если есть, может как-то позаимствовать одного. В общем, бредил ими, будучи абсолютно здоровым. Из этого состояния его вывел стук в дверь.

– Входите!

– Товарищ полковник, разрешите доложить. Там Тетерина... белый медведь убил.

– Да ты что, не может быть! Как же это он без моего приказа?

– Не могу знать. Медведь всё-таки погиб при выполнении задания. Разрешите идти?

– Свободен!

– Жаль, ценный кадр был бы. Может даже звание присвоили бы ему какое.

Кабаев страшно обрадовался, хотя и немного огорчился, что это произошло без его влияния. Впрочем, в  Новосибирске, а тем более в Москве, все равно не узнают. Главное, что дело сделано, и так, как он планировал.

Горлов тоже был очень обрадован. Теперь, глядишь, его переведут в более теплые края. А его место пусть Кабаев занимает.  И в Москве все довольны. Кабаев посчитал, что Кодриану уже нет особого смысла убивать, во всяком случае, сейчас.

Прознали об этом случае и в ЦРУ. Аллену Даллесу захотелось узнать, как же это советским спецслужбам удалось заставить работать на себя белого медведя, чтобы он убивал прежние сталинские кадры. Он считал, что не помешало бы такого и в Штатам заиметь на территории Аляска (тогда ещё она не была штатом, фактически - бесправная колония США).

Даллес сидел в своём кабинете  в главном административном здании в Вашингтоне по адресу 2430 E Street NW (до переезда в Лэнгли оставалось ещё 6 лет), раскуривал неизменную трубку и размышлял: уж много у нас в США придумано  способов борьбы с красной заразой, но чтобы таким делом белые медведи занимались - это феномен. Благо теперь у власти в СССР совсем другие люди, которые уже кое-чем обязаны его управлению, может поделятся секретом. Однако лучше бы все узнать у исполнителя. За такую информацию долларов жалеть не стоит. Лишь бы только на Аляске медведи не начали грызть его агентов, а то от Москвы всего можно ожидать. Сталин умер, а СССР остался, борьба продолжается.

Новость одновременно и приятно удивила, и сильно озадачила Даллеса. Сегодня медведь пожирает сталинские кадры, а завтра? Также он очень не хотел, чтобы об этом узнали англичане, у них тоже есть белые медведи в Канаде. Вдруг у них что получится. Следует побеседовать с президентом, новость серьёзная.

Президент Эйзенхауэр нередко принимал те или иные решения по операциям после бесед с братьями Даллес. Тут пока об операциях речи не шло, но Эйзенхауэр заинтересовался этой новостью.

– Господин президент, мы получили информацию, пока не очень полную, что в СССР некие чины МГБ решили убрать сторонника Берии с помощью белого медведя, и им это удалось. Меня эта новость заинтересовала и встревожила.

– Действительно, любопытно. А может быть, ваших людей ввели в заблуждение?

– Нет, всё точно. Бывшего чекиста загрыз белый медведь, и всё это спланировали некие полковник с генералом по приказу сверху.

– Выходит у Советов есть новое оружие - белый медведь?

– Выходит так. Как бы на Аляске не произошло что-нибудь нехорошее.

Эйзенхауэр промолчал. Он, хоть и человек военный, сейчас не мог ничего сказать, только размышлял.

– И ещё, как бы англичане не пронюхали про это, а то в Канаде начнут свои эксперименты.

– Да, это верно. Я считаю, что сейчас рано опасаться белых медведей, но надо быть начеку - это несомненно. А вообще дело-то хорошее, белый медведь загрыз красного. Может и нам таких завести?

– Я сам об этом думаю, но про это пока информации нет, не можем добыть.

– Может обсудить это дело ещё с Гувером?

Даллес нахмурился. Ему не хотелось что-то обсуждать с конкурентом, постоянно вставляющим палки в колёса. Впрочем, что тут поделать, если у Гувера с президентом тоже сложились тесные отношения.

Эйзенхауэр заметил, какое впечатление произвёл этот вопрос на Даллеса, и решил не развивать его дальше.

– Ладно, это ещё успееем. Вы пока поразмышляйте. Будут какие предложения - побеседуем. Главное, реализуемые. В таком деле скупиться, действительно, нельзя. И монополии нас поддержат.

На этой ноте беседа и завершилась. Эйзенхауэр снова погрузился в раздумья.

Затем всё-таки состоялась его беседа с Гувером. Гувер был недоволен, что первым президенту доложил Даллес, и не скрывал этого.

– Да что они там могли узнать, господин президент? У них же нет своих агентов там, я уверен. Моррос сообщал, что случай с белым медведем действительно имел место, но подтверждений, что это не случайное стечение обстоятельств, нет. Это блеф. Вообще всех, кто сочиняет такое, хорошо бы проверить на причастность к коммунистической деятельности. Мало им, что у Советов водородная бомба появилась, теперь ещё белыми медведями будут пугать, которые якобы способны загрызть кого надо.

Эйзенхауэру стало немного не по себе от этого. Несмотря на его тесные отношения с Гувером, было в нём что-то пугающее. Теперь опять вот со своей параноей. А может он и прав, всё это блеф.

– Значит вы считаете, что не стоит этому сильно доверять?

– Пока не стоит. Может это советские спецслужбы сами запустили такую дезу, а Даллес и клюнул.

– Если так, то может быть всё-таки имеет смысл начать какие-то эксперименты с белыми медведями?

– Идея, конечно, хорошая. Но даже если так, не будем же мы всех коммунистов отправлять на Аляску к белым медведям.

– Ну каких-то можно.

– Их у нас слишком много. В общем, это дело требует серьезного обдумывания и уточнения информации.

Как всё происходило дальше - нам неизвестно.

А полковник Кабаев и не подозревал о подобном интересе к своей персоне. Этот случай на Чукотке породил эхо даже в высоких кабинетах США, еще больше усилив паранойю и тягу к бредовым проектам. Кабаев же радовался удачному стечению обстоятельств, которое так подняло его в глазах генерала Горлова и коллег. Хотя они, конечно, подозревали, что всё это не более чем везение, но главное, что задача выполнена, и выполнена как задумано, а уж причастен к этому Кабаев или нет - какая разница.

Наступал новый 1954 год. На квартире у Горлова собрались его наиболее близкие коллеги. Их было немного, поскольку отношения у Горлова с другими складывались совсем не так хорошо, как ему хотелось бы. Произносили тосты. И тут Кабаев сказал:

– Товарищи, я считаю, нужно поднять бокалы за белых медведей!

Все удивленно посмотрели на него.

– Да, да, совершенно верно. – сказал Горлов. Они избавили нас от такой заразы, как Тетерин. Я бы тому медведю присвоил звание старшины гобезопасности, но милиционеры и охотники нашпиговали его свинцом. Впрочем, это ведь можно сделать и посмертно. А лучше бы запретили наконец охоту на них. Совы, волки и олени пока не доросли до таких ответственных дел.

Все рассмеялись.

– Ну, пьем за белых медведей!

Стоит сказать, что в Кремле происходила похожая картина. Некие высокопоставленные лица тоже произнесли тост за белых медведей, уничтожающих красную заразу. В Белом доме же никто не произносил таких тостов, там пока до конца не оценили роль белых медведей, бояться ли их теперь, или тоже как-то использовать.

В общем, произошло то, что нередко бывает, особенно в наше время - наказание невиновного Тетерина и награждение непричастного Кабаева. И все были в этой хитрой и опасной игре пешками друг у друга, начиная с генерала Горлова, и заканчивая преступниками. Однако пусть читатель не думает, что в органах остались только такие люди, это было бы неверно.

Первые черновики Солженицына содержали массу красноречивых, но неудобоваримых текстов, которые необходимо было объединить в единое целое. Оригинальная рукопись его "Одного дня из жизни Ивана Денисовича", которую Хрущев разрешил опубликовать, была в три раза длиннее готовой книги и изобиловала вульгаризмами и малопонятными пассажами, которые пришлось отредактировать.

Источник: Multiple Exposure: An American Ambassador's Unique Perspective On East-West Issues. By Jacob D. Beam. New York: W. W. Norton, 1978.

Jacob D. Beam возглавлял посольства США в Польше, Чехословакии, СССР, затем руководил радиостанцией «Радио Свобода».

9 месяцев назад

«Дом русского зарубежья имени Александра Солженицына» — государственное бюджетное учреждение культуры города Москвы провёл вечер, посвященный 30-летию премьеры спектакля «Пир победителей» по пьесе Солженицына.

Почти полтора года шпионский тандем торговал государственными секретами. Что заставило супругов пойти на этот шаг и какие сведения они успели передать ЦРУ? Во что обошлось СССР их предательство и как удалось разоблачить крота?

27 августа 1985 года в кассах станции Юдино, вблизи Казани, были куплены три билета на поезд №27 «Казань-Москва». Это, на первый взгляд ничем не примечательное событие, привело к тому, что в специальной бригаде КГБ, присланной из Москвы, для задержания опасных преступников, объявили боевую тревогу. За несколько дней до этого шпион профессионально ушёл от слежки и исчез. Именно три билета на скорый поезд «Казань-Москва» помогли агентам выполнить, наконец, свою задачу.

Дорогие украшения и наряды не по средствам

В честь празднования Нового 1985 года в советском посольстве в Португалии организовали праздничный приём. Мужчинам полагалось прийти туда в костюме и белой рубашке с галстуком, а женщинам — в вечерних платьях. Настоящей королевой бала стала Наталья Сметанина — жена помощника военного атташе. Её изысканное платье и дорогие ювелирные украшения надолго стали темой для пересудов: купить такое на зарплату супруга было совершенно невозможно.

В те годы зарплата посла Советского Союза в пересчёте на доллары США, составляла примерно 4000, а оклады рядовых сотрудников посольства — от 300 до 2000 долларов. Даже самые высокооплачиваемые работники старались деньгами не сорить, ведь из-за границы домой нужно было привезти множество дефицитных товаров. Они все жили в режиме жёсткой экономии, а потому та роскошь, которую продемонстрировала Сметанина, заметили сразу. Откуда у Геннадия Сметанина взялись такие колоссальные деньги на подарки жене? Это очень заинтересовало офицера безопасности посольства – сотрудника КГБ. Это было совсем не праздное любопытство.

Опасный «крот»

На 1983-1984 годы пришёлся новый виток Холодной войны и гонки вооружений. Холодная война — это борьба спецслужб. В это время у советских разведчиков случилось несколько довольно крупных провалов. В апреле 1983 года из Франции было выслано 47 советских дипломатов, в том числе сотрудники КГБ и ГРУ. В январе 1984 года был арестован один из руководителей МИД Норвегии — агент КГБ, в мае советский информатор в штабе вооружённых сил Португалии, а в октябре — главный инженер крупного западногерманского авиаконцерна.

В Москве по каналам внешней разведки получили ориентировку: очевидная причина провалов — предательство. Руководство КГБ дало указание обращать внимание на все отклонения в поведении офицеров внешней разведки. Под подозрение из-за роскошных украшений жены сразу попал подполковник Сметанин. Он с августа 1982 года работал на должности военного атташе советской разведки в Лиссабоне. Негласно он выполнял функции военного разведчика.

На территории Португалии, как страны-члена НАТО, располагалось несколько американских военных баз. США всегда были главным противником и основной целью для советских спецслужб. В свою очередь, советские дипломаты и разведчики находились под постоянным наблюдением американцев. Уполномоченные офицеры, которые в составе посольских резидентур США занимались изучением советского дипкорпуса и изучали данные для привлечения их к сотрудничеству, умели оценивать возможных информаторов.

В марте 1985 года источник КГБ в Португалии сообщил, что их ведомство получило от ЦРУ сведения о схемах финансирования советских португальских профсоюзов. Но кто мог передать американцам эту информацию? Наиболее вероятным источником было признано посольство СССР в Лиссабоне. Как выяснилось, с этими документами работала жена подполковника Сметанина, служившая техническим секретарём в посольстве. Она и была той, кто так блистал на Новогоднем дипломатическом приёме.

Как Сметанины стали предателями

Начальник Третьего Главного Управления КГБ военной контрразведки, генерал-лейтенант Николай Душин, приказал начать разработку Сметанина и его супруги.

Они поженились в 1974 году. Ему тогда было 25 лет, а ей — 19. Геннадий не был красавцем, но обладал отличным чувством юмора. Он очень красиво ухаживал, поражал знанием жизни и быстро вскружил голову вчерашней школьнице. Вскоре у супругов родилась дочь.

В 1977 году Сметанина отправили в первую длительную загранкомандировку — во Францию, а в августе 1982 года — в Португалию. Наталья смогла устроиться на работу комендантом посольства. Это считалось большой удачей, так как не только давало возможность супругам быть вместе, но и приносило лишнюю копейку. Кроме того, Наталья скупала за границей товары, которые потом перепродавала на родине. Весной 1984 года Наталья вдруг попросила перевода на должность секретаря-машинистки. Эта работа была куда менее престижной и низкооплачиваемой. У контрразведчиков появился новый повод для подозрений.

В 1980-х годах секретари печатали на печатных машинках. Шустрые пальцы опытных машинисток иногда печатали на них совершенно секретные документы. Зачем вербовать министра, если можно завербовать секретаршу? Наталья Сметанина на новой должности получила доступ к документам, содержание которых являлось государственной тайной. Когда выяснилось, что именно через её руки проходил отчёт, который стал причиной утечки информации, то сначала подумали, что она просто проболталась. Такое, к сожалению, случалось с жёнами агентов. Или источником сведений был её муж?

Разработкой Сметаниных занялся КГБ. Подполковник был ценным сотрудником, он не раз добывал ценные для СССР сведения, а вот характером, по словам коллег, обладал крайне скверным. Он был очень жадным. Жена его обладала тоже явно выраженной тягой к роскоши. Эти детали игнорировать было невозможно. Подобные качества служили прекрасной основой для вербовки.

В мае 1985 года оперативники получили новую информацию: Наталья попросила родителей в Москве срочно продать их с мужем мебель и машину, не торгуясь, и выслать им три дублёнки. Но для чего могла понадобиться тёплая одежда в Португалии, где температуры ниже +10 градусов просто не бывает? Одновременно с этим супруги активно занялись изучением английского языка. К чему же они так усердно готовились? Ключ к этой загадке вскоре был найден.

27 августа 1985 года на вокзале в Казани появилась весёлая компания, которая провожала супружескую пару с дочкой-подростком. Стало очевидно, что билеты, из-за которых были подняты на уши все сотрудники КГБ, покупали именно для них. Удивляло только то, что глава семьи был очень мало похож на Геннадия Сметанина. Их очень выделяла из толпы явно заграничная одежда. Приглядевшись, агенты поняли, что мужчина — это всё же Геннадий, просто на нём был парик. Это, вероятно, был знак агентам ЦРУ, что он готов к побегу.

Сметаниных решили задерживать в поезде. Особый интерес сотрудников вызвали очки Геннадия, ведь он имел 100%-ное зрение. В них, как предупредили агентов, находился смертельный яд. Захват нужно было произвести тихо, чтобы сведения о провале Сметаниных не дошли до американцев и не навредили советскому агенту в рядах ЦРУ.

У всех есть своя цена

ак оказалось, Сметанин сам предложил себя американцам на роль тайного агента, бросив письмо в почтовый ящик военного атташе США в Португалии. Вскоре с ним связались и пригласили на встречу люди из ЦРУ. Геннадий запросил за свои услуги 300 000 долларов. В качестве аванса он передал американцам список сотрудников резидентур КГБ и ГРУ в Лиссабоне. Его сочли ценным агентом, но стали торговаться — предложили не 300, а 265 тысяч. Ему их передали наличными в спортивной сумке. Подполковник написал для них расписку на двух языках — на английском и русском.

Также Сметанин предложил завербовать свою жену за относительно небольшой, но регулярный гонорар. Американцы согласились. Наталье тоже очень нравился западный образ жизни и она охотно согласилась. Оба они мечтали остаться жить за границей. Потом Геннадий будет выгораживать супругу, уверяя, что заставил её.

По совету своего куратора из ЦРУ Наталья сменила должность. Она нередко перепечатывала секретные документы и копировала их, а также передавала мужу всё то, что узнавала из частных бесед с жёнами других сотрудников посольства. Так продолжалось почти полтора года. За это время американцы получили полную информацию об агентурной сети советской разведки в Лиссабоне.

Как взяли предателей

В августе 1985 Сметанины отправились домой в отпуск. ЦРУ снабдило их специальным оборудованием для связи и средствами на случай их раскрытия. Прямых улик против подполковника у контрразведчиков тогда не было и в московской квартире семьи установили прослушку. В Москве Геннадий вёл себя очень подозрительно. Он часто встречался со своими бывшими коллегами по ГРУ, причём с теми, с кем не общался до этого годами. Задавал много вопросов, фотографировал их, якобы на память. Это был ценный материал для ЦРУ.

Сотрудники замечали, как, идя по улице, подполковник вдруг начинал петлять, нырял во дворы, внезапно заходил в подъезд, чтобы тут же выйти. Он явно проверял — нет ли за ним слежки. За ним так явно не следили, боялись спугнуть. Вскоре оперативники поняли, что пара закончила все свои дела в Москве и готовится бежать на Запад. Сначала они отправились в Казань, где у Геннадия жила мать. Возможно, попрощаться?

В Казани Сметаниных и решили задержать. Операцию готовили в глубокой тайне. Это оказалось непростой задачей. Геннадий и Наталья постоянно находились в компании родственников, а в один из дней просто исчезли. Как позже выяснилось, предатель всё же заметил слежку. Агенты стали искать следы, проверяя продажи билетов на поезда и самолёты. И им повезло. Три билета на поезд «Казань-Москва» — двое взрослых и один детский. Пассажиры должны были сесть на пригородной станции, туда и отправились агенты КГБ.

Вечером 27 августа 1985 года весёлая компания отправилась провожать Сметаниных на поезд. Оперативники быстро опознали жену и дочь Сметанина, а потом и его самого. Уголовное дело Геннадия и его супруги насчитывает 17 томов. Многие его детали до сих пор засекречены, в том числе и маршрут их побега за границу. Но, по некоторым данным, замысел выглядел так: Сметанины собирались сойти на полустанке, с пересадками добраться до Ленинграда и там связаться с сотрудником ЦРУ, работавшим под прикрытием консульства США. Он должен был помочь им перебраться за рубеж. Одновременно с билетами на поезд Сметанины купили и билеты на самолёт, чтобы сбить КГБ со следа. В аэропорту дежурила резервная группа.

В процессе следствия выяснилась ещё одна деталь: двоюродный брат Геннадия, который работал на алмазном заводе, передал супругам похищенные им алмазы. Камни Наталья зашила в подкладку своего пояса.

В поезде Сметанина взяли. Оперативники действовали быстро и профессионально, не дав предателю воспользоваться ядом из очков. Вся операция заняла не более двух минут. В это же самое время две сотрудницы КГБ взяли под контроль Наталью Сметанину. Дочь увели в другое купе и попытались успокоить.

По прибытии, Геннадий и Наталья были отправлены в следственный изолятор. При обыске у Натальи нашли алмазы. После этого она начала активно давать показания. Её сведения не только помогли изобличить в шпионаже её мужа, но и сохранить жизни нескольким агентам ГРУ в Португалии, которых успели эвакуировать.

Оперативников ожидал ещё один сюрприз. При обыске квартиры Сметаниных они наткнулись на ежедневник в красной обложке. Там он тщательно фиксировал, какую информацию и когда именно передавал ЦРУ, а также суммы, которые за это получал.

Геннадий Сметанин не раскаивался в содеянном, он считал, что в его предательстве виновато руководство ГРУ, не дававшее ему подниматься по карьерной лестнице. 1 июля 1986 года Военная Коллегия Верховного суда СССР приговорила его к расстрелу, а его жену к 5 годам лишения свободы в колонии строгого режима с конфискацией имущества.

Свои деньги Сметанин перед отъездом в отпуск отдал американцам на хранение. Они с женой успели потратить всего несколько тысяч долларов. Подполковник был уверен, что сумеет бежать. 5 ноября 1986 года приговор суда был приведён в исполнение.

ОК

Источник + множество документов по программе.

Телеграмм канал на «Чемоданчик Пруфов»