«Шура, почему вы не читаете газет? Их нужно читать. Они довольно часто сеют разумное, доброе, вечное: „Сегодня начался автопробег Москва–Арбатов–Харьков–Арбатов–Москва, в котором принимают участие видные деятели науки и культуры Союза ССР“», — конечно вы узнали эпизод из замечательного сатирического романа «Золотой Теленок», гениально экранизированного режиссером Михаилом Швейцером в 1968 году. Ну, а фразы Остапа Бендера «Автомобиль не роскошь, а средство передвижения! Железный конь идет на смену крестьянской лошадке. Ударим автопробегом по бездорожью, разгильдяйству и бюрократизму!» знакомы многим и без знания творчества Ильфа и Петрова. Для нас же слова великого комбинатора интересны тем, что они сказаны по случаю автопробега, действительно существовавшего в истории. Путь его пролегал не через вымышленный Арбатов, а через реальную Тулу. Было это ровно сто лет тому назад, в августовские дни 1925 года.
«АВТО-ДЕНЬ В ТУЛЕ», — под таким заголовкам вышла статья в главной губернской газете «Коммунар» за № 191 (2123) от 25 августа 1925 года.
«С утра 22 августа улицы, по пути следования машин, полны ожидающей пробега публикой, — описывал происходящее корреспондент. — На углах и перекрестках настороженные фигуры часовых в походной форме — это линейные, расставленные по пути следования. На Чугунном мосту на ул. Металлистов на деревьях Кремлевского садика на красных полотнищах — приветы гостям на разных языках».
В те дни Тула встречала делегации французских, немецких и бельгийских учителей. Впрочем, к автопробегу этот визит не имел ровным счетом никакого отношения.
«Снуют автомобили с членами комитета содействия пробегу, отдаются последние распоряжения, делаются последние приготовления.
У Александровского (ныне Комсомольского. — С. Т.) парка уже толпа. И молодые, и старые. Кепки, платочки. Вездесущие ребятишки снуют везде.
Прибывают еще автомобили, в них члены Гикʻа, Губкома, комитета содействия».
В одном из автомобилей едем осматривать путь по направлению к деревне Горелки. На всем пути по дороге группы зрителей, в Куруловке (упраздненная в 1930 году деревня, ныне часть г. Тулы. — С. Т.) на улице — вся деревня.
У финиша драпируют красным арку. Наверху на ленте: „На лучшие машины даем заказ. Мы ждем от пробега широких технических улучшений. Вперед, шофер, веди свою машину“!».
Первый-второй
Де-факто первый всесоюзный автопробег состоялся в СССР двумя годами ранее, но имел он преимущественно агитационно-пропагандистское значение, современники не воспринимали его всерьез. Пробег же 1925 года ставил уже более серьезные задачи отбора типов машин, наиболее приспособленных к дорожным условиям европейской части России, поэтому именно его в большинстве случаев называют первым. Маршрут Ленинград — Москва — Тула — Орел — Курск — Харьков — Артемовск — Ростов — Тихорецкая — Армавир — Пятигорск — Владикавказ — Тифлис и обратно для легковых автомобилей; Ленинград — Москва — Курск и обратно до Москвы для грузовых автомобилей; Москва — Харьков и обратно для мотоциклов отличался пестротой дорог и пролегал по более крупным экономическим районам страны.
На пробеге 1925 года отметились все мировые автомобильные марки. Автопромышленность СССР в свою очередь представила два грузовика новой серии «АМО», построенные целиком из советских материалов. Кроме того, Госстрах СССР впервые организовал страхование участвовавших машин и водителей, начав тем самым историю автострахования в нашей стране.
Встреча
22 августа 1925 г., 12 час. 40 мин. На месте финиша «настраивается оркестр. Поверяются секундомеры. Фотограф щелкает кассетами, взгляды всех впиваются в дорогу…
… Минута — мимо с бешеной скоростью проносится первая машина, на ней командорские знаки „А“. Через полминуты 2-я — № 2 — нельзя рассмотреть. Марки — кажется „Паккард“. №№ 5, 1, 6, 16. Мчатся в облаках пыли машины. Согнулись, приросли к машинам гонщики, похожие на каких-то страшных чудовищ в своих шлемах-очках. Бурно приветствует их толпа, машут руками и они.
Пора на аэродром. Едем по Октябрьской, ул. Металлистов, Коммунаров (проспект Ленина. — С. Т.) — по маршруту пробега. Густыми шпалерами везде зрители. Впереди нас идет головная машина», но, увы, а может быть и, к счастью, за рулем ее не Адам Козлевич.
Место остановки автопробега и заправки автомашин — тульский аэродром. В тот день он представлял собой шумящий, многоречивый, разноязычный лагерь. Звучала французская, немецкая и английская речь. «В центре внимания гонщики. Их обступают, расспрашивают, некоторые скромно даже ощупывают... Машины все прибывают. Каких только нет: Фиаты, Паккарды, Рено, Бенцы, Форды, Штейер — всех автомобильных марок мира и давние, острые с двух концов, как сигара, и похожие на гигантских черепах и открытые и закрытые, с огромными моторами, запыленные. В толпе прибывших журналисты — корреспондент „Правды“ т. Альперовский и „Тверской Правды“ — т. Хват.
— Прекрасно! — От Москвы шли 3 час. 10 мин. Местами брали по 108 верст, — рассказывает т. Хват. Дорога, в общем, хорошая — везде прекрасно встречают. Аварий на тульском участке никаких — только проколы шин.
Подходят т. Винницкий из Харьковского „Коммуниста“ и Геккер из „Ленинградской Правды“. Все отмечают прекрасную организацию пробега и образцовый порядок в Туле».
Для гостей подают местные автобусы и грузовики. Гонщиков везут в город обедать. Толпы на улицах не редеют, автомобилистам бросают цветы. По месту трапезы в «Артели» идут оживленные разговоры. Сыты, веселы и довольны все. Отмечается образцовый порядок и организация, выполненная туляками. С любопытством расспрашивают о Туле — хотя о ней, кажется, и так знают всё — гармошки, самовары, пряники и т. д.
Иностранцы в Туле первые
В это время на финише уже и первый мотоцикл. К сожалению, не наш. За рулем Демулен из Парижа на бельгийском моторе „Жиллет“ в 3½ лошадиных силы. «Выясняется, что он на этом моторе приехал прямо из Парижа, покрыв расстояние в 8 суток (из них — один день в Польше, откуда его не хотели пускать). Демулена начинают качать. Он хохочет, что-то кричит на французском языке <…> расстояние от Москвы он покрыл в 3 ч. 58 м.»
Следом показываются и грузовики «огромные, мощные „Бенцы“, „Круппы“. Первый американский 1½ тонный „Додж“ с шофером Хольвуик. Они нагружены мокрым песком, камнями. Идут только до Курска и оттуда обратно. Грузовиков больше всего германских.
Аплодисменты. Идут два наших советских „Амо“. На борту красные ленты, на них — „Шире дорогу советскому автомобилю“. Одним из „Амо“ управляет главный конструктор завода, инженер Ципулин. Наши „Амо“ ни в чем не уступают заграничным — рассказывает механик: — а в Москву мы пришли первыми. Какой же был восторг!»
Пока мотоциклисты и водители грузовиков готовятся обедать, легковые машины уже уходят на старт. Дают его у винного склада, ныне Ликерка-лофт. Здесь опять арка с надписями на 4-х языках: „Счастливый путь“.
«Старт дает Геек. Пускают машины через полминуты. Подходит автомобиль. Дрожит мотор, рычит от нетерпения. По-русски и немецки кричит тов. Геек время отправки. Опускает флаг — и вздрогнул стальной конь, рванулся и бешено помчался догонять других. За ним, другой, третей… Последний, 81-й — уходит в 4 час. 02 м.
— В семь будем в Орле — кричат с машин.
— Счастливый путь — кричат туляки.
На аэродроме только грузовики и мотоциклы. Обращают внимание два огромных комфортабельно устроенных автобуса. „Вот бы в Туле такие“ — вздыхает кто-то.
Приходит советский моторист, Шишков. Под Серпуховом у него была „легкая“, как он говорит, авария — перевернуло мотоцикл на скорости 70 километров. — Пустяки, ушибся немного. Досадно, что Демулен обогнал, мне задержаться пришлось с перевязкой. Ну, да я его еще успею обогнать.
— Демулен слушает и догадывается, о чем говорят… смеется.
— В воскресенье в 9 ч. уходят моторы и грузовики. Грузовики пойдут обратно в четверг».
Что показал пробег
Первые итоги всесоюзного, а по сути, международного, автопробега в журнале «Огонек» за № 37 (128) от 6 сентября 1925 года подвел основатель советской автомобильной науки и автомобильной промышленности, председатель технического бюро Евгений Чудаков (между прочим, уроженец с. Сергиевское Тульской губернии). По его мнению гонка машин обернулась не только испытанием скорости, но и проверкой на прочность — поломки преследовали участников на каждом этапе.
Быстрее всех рванул «Мерседес» № 1 — между Ленинградом и Москвой, он держал 69 км/ч, словно ветер. Не отстал и «Линкольн» № 9, разогнавшийся до 65,3 км/ч на пути в Харьков. Но не всем так повезло: шесть машин из первой колонны отстали, чинясь на обочинах.
Во второй группе лучшим стал «Бюик» № 35 (62 км/ч), а вот «Пакард» № 32 еле тащился, потеряв 25% скорости из-за сломанных рессор. Третья колонна и вовсе выглядела грустно: 14 машин из 27 не вытянули норматив, а «Штейер» № 63 с трудом выдавал 49,5 км/ч.
После Харькова скорость урезали на 25% — иначе техника просто разваливалась. 24 поломки рессор, в основном на участке Москва–Харьков, стали кошмаром механиков. «Нэш» и «Крейслер» лишились управления — последний так и не догнал колонну. «Гудзон» едва удержал рулевую коробку, а «Линкольн» № 8 скрипел разбитыми подшипниками. «Штейер» № 60 и вовсе потерял две спицы, но, к удивлению, добрался до Ростова. Лишь «Линкольн» № 9 выбыл окончательно — остальные, чинившись в полевых условиях, продолжили путь.
Почти все машины кипели — перегрев радиаторов стал обычным делом. Но главной проблемой оказалась резина: до Ростова без проколов доехали только 4 машины (три — на советской резине, одна — на французской «Мишлен»). В среднем иностранные покрышки пробивались 6 раз, а советские — 4. Наша резина оказалась крепче!
Цитируется с сохранением орфографии и пунктуации первоисточника.
Источник: Источник: газета «Тульская молва» (Свидетельство Роскомнадзора ПИ № ФС 77 – 87637 от 28.06.2024)
