Битва за сарай на Тимоке: самая странная война Балкан
Есть войны, которые начинаются из-за веры, ресурсов или вековой ненависти. А есть войны, которые начинаются из-за того, что река изменила русло, а один король решил, что его соседу слишком везёт. Сербско-болгарская война 1885 года — как раз пример конфликта, который мог бы стать сюжетом для оперетты, если бы там не гибли настоящие люди.Два братских славянских народа, только-только сбросившие османское иго, вместо того чтобы строить светлое будущее, сцепились друг с другом. История этой двухнедельной войны — это трагикомедия ошибок, амбиций и удивительного мужества тех, кого списали со счетов.
Братская война
К 1885 году Балканы вошли в эпоху больших перемен. Болгария, разделенная Берлинским конгрессом на вассальное Княжество и автономную Восточную Румелию, мечтала о воссоединении. И вот, 6 сентября 1885 года, это случилось. В Пловдиве (столице Румелии) произошёл бескровный переворот, и болгары объявили: «Мы едины!». Европа ахнула. Нарушение баланса сил! Попрание договоров! Но больше всех расстроился сербский король Милан Обренович.
Милан I Обренович во время сербско-болгарской войны
Милан был весьма колоритным персонажем. Умный, но нервный, амбициозный, но нерешительный, он панически боялся за свою власть. Усиление Болгарии казалось ему личным оскорблением. «Как так? Вчерашние турецкие подданные теперь станут главной силой на Балканах? А как же Великая Сербия?»
Масла в огонь подливала Австро-Венгрия. Вена, всегда любившая ловить рыбу в мутной балканской воде, нашёптывала Милану: «Требуй компенсации! Нападай, пока они слабые! Мы прикроем». И Милан решил повоевать.
Казус белли: сторожка у реки
Повод для войны нашли просто восхитительный. Река Тимок, по которой проходила граница, за несколько лет немного изменила русло. В результате сербская пограничная сторожка (по сути, сарай) у деревни Брегово оказалась на болгарском берегу.
Болгары вежливо попросили сербов убрать пост. Сербы отказались. Болгары выставили сербских солдат силой. Белград взревел: «Нас унизили! Отечество в опасности!». Из-за пограничной будки две страны покатились в пропасть войны.
14 ноября 1885 года Сербия объявила войну. Король Милан, уверенный в лёгкой прогулке до Софии, даже не удосужился придумать нормальное объяснение для своих солдат. В манифесте он туманно намекнул, что сербы идут помогать болгарам в войне... против Турции. Представьте удивление сербского пехотинца, который, ожидая увидеть башибузуков в фесках, наткнулся на таких же славян в шинелях.
Капитаны против генералов
Расклад сил перед войной ну никак не благоволил Болгарии. Сербская армия была хорошо вооружена, там служили опытные офицеры, за спиной у короля Милана была поддержка Вены. Правда, были и нюансы. Милан, опасаясь бунтов (он был не очень популярен в народе), не решился мобилизовать ветеранов прошлых войн. В бой пошли в основном молодые рекруты, «первый призыв». К тому же, армию только переоснастили новыми винтовками, и солдаты ещё не научились ими толком пользоваться, расстреливая боезапас в белый свет как в копеечку.
Но у болар ситуация была и того печальнее. Россия, которая создала и обучила болгарскую армию, была крайне недовольна самовольным объединением Болгарии (не потому, что была против единства, а потому, что момент был выбран неудачный, и это грозило большой европейской войной). В знак протеста император Александр III отозвал всех русских офицеров, служивших в болгарских частях.
Болгарская армия в одночасье осталась обезглавленной. У них не было ни одного офицера старше капитана. Полками командовали вчерашние ротные, бригадами — те, кто ещё недавно мечтал покомандовать хотя бы батальоном. Весь мир, глядя на это, пожимал плечами: «Сербы их раздавят». Эту войну так и прозвали: «Война капитанов против генералов».
Казалось, исход предрешён. Основные силы болгар стояли на турецкой границе (ждали удара от султана), а сербы наступали с запада на незащищённую Софию.
Сливница: чудо на три дня
Сербские колонны двигались к Софии, как на параде. Милан уже, наверное, репетировал победную речь. Болгарам нужно было чудо — перебросить войска с турецкой границы на сербскую за считанные дни.
И они это сделали. Болгарская пехота совершила марш-бросок, который можно назвать настоящим маленьким подвигом. По осенней грязи, пешком, без железных дорог, солдаты шли сутками, чтобы успеть закрыть столицу.
Решающее сражение разыгралось у городка Сливница 17-19 ноября. Болгарские «капитаны» — Олимпи Панов, Атанас Узунов, Данаил Николаев — дрались, компенсируя нехватку опыта яростью и самоотдачей. Вчерашние поручики маневрировали лучше сербских генералов. Болгарская артиллерия (кстати, более современная, чем сербская, и с лучшей выучкой расчётов) буквально сметала наступающие цепи сербов.
К исходу третьего дня стало ясно: «прогулка» отменяется. Сербская армия, деморализованная неожиданно жёстким отпором и не понимающая, за что она вообще воюет, дрогнула и побежала.
Милан Обренович запаниковал первым. Узнав о поражении, он бросил войска и умчался в тыл, причитая, что всё пропало. Это окончательно добило боевой дух его армии.
Пирот: поражение без боя
Теперь наступали уже болгары. Они перешли границу, взяли город Пирот и готовились идти на Ниш. Казалось, Сербию ждёт катастрофа, Белград был в панике.
И Великие Державы решили вмешаться. 28 ноября в штаб болгарского князя Александра Баттенберга в Пироте прибыл австро-венгерский посол граф Рудольф Кевенхюллер. Между ними состоялся короткий и малоприятный для обоих разговор. Посол заявил, что если болгары сделают ещё хоть шаг вперёд, они встретят перед собой не сербские, а императорские австро-венгерские войска.
Баттенберг был храбрым солдатом, но воевать с Австро-Венгрией Болгария не могла физически. Наступление пришлось остановить.
А что же Россия? Несмотря на «холодный душ» с отзывом офицеров, Петербург не собирался отдавать Болгарию на растерзание. Когда турки захотели вмешаться в конфликт и ударить болгарам в спину, именно жёсткое дипломатическое давление России заставило Порту сидеть смирно. А когда Австрия начала грозить оккупацией, русский МИД недвусмысленно намекнул Вене, что это приведет к плачевным последствиям для отношений двух империй. Фактически, Россия, даже будучи в ссоре с болгарским князем, незримо прикрывала страну своим авторитетом.
Мир, где никто ничего не получил
3 марта 1886 года в Бухаресте подписали мир. Договор был, пожалуй, самым коротким в истории балканской дипломатии. Его суть сводилась к одной фразе: «Мир восстановлен».
Никаких контрибуций. Никаких изменений границ. Река Тимок так и осталась течь, как текла, а злополучный сарай в Брегово, наверное, сгнил от времени.
Но главный итог был не на бумаге. Европа, увидев, как яростно болгары защищают свою страну, признала свершившийся факт: Болгария едина. С юридической точки зрения это оформили хитро: турецкий султан назначил болгарского князя генерал-губернатором Восточной Румелии. Формально — провинция осталась турецкой, фактически — стала частью Болгарии.
Для Сербии война стала национальным позором, который ускорил падение династии Обреновичей. Для Болгарии — моментом национального триумфа и боевым крещением новой армии.
***********************
Подпишись на мой канал в Телеграм - там доступны длинные тексты, которые я не могу выложить на Пикабу из-за ограничений объема.
