Запах султанши сбивал с ног: гостю пришлось зажать нос. Он все-таки вошел, с изумлением глядя на ту, чья красота стала легендой. Растрепанные, грязные волосы, неопрятная одежда, и этот запах... Но что привело ослепительную султаншу к такому финалу?

К отправке в гарем ее готовили с детства. Она появилась на свет 10 октября 1882 года в деревне Бейневид неподалеку от города Адапазары в Османской империи. Отцом девочки, нареченной при рождении Бехие, был абазинский князь Албуз Маан, матерью - абхазская княжна Назлы Кучба.

Когда Бехие исполнилось восемь лет, ее начали обучать восточным танцам, светским манерам и иным премудростям, которые могли пригодиться ей в гареме султана.

В 1899 году Албуз Маан узнал, что султан Абдул-Хамид II подыскивает невесту для своего сына, 14-летнего Мехмеда Бурханеддина-эфенди.

Албуз немедленно собрал свою 17-летнюю дочь Бехие, превратившуюся в к тому времени в истинную красавицу, и повез ее в султанский дворец Йылдыз.

Девушка была представлена султану Абдулу-Хамиду. Роскошные каштановые волосы Бехие, ее голубые (что большая редкость!) глаза, а также пленительные изгибы очаровали повелителя, и он решил, что эта девушка достойна большего, чем малолетнего принца. Абдул-Хамид сам решил взять Бехие в жены.

Когда Бехие сообщили о намерении султана, у девушки случилась истерика: мужчина на сорок лет старше, очень некрасивый, к тому же, имевший 16 жен и огромное количество наложниц.

Девушка на коленях умоляла отца не выдавать ее за султана, но князь Албуз был непреклонен - свадьбе быть.

Бракосочетание состоялось 10 мая 1900 года в городе Йылдызе. Бехие получила новое имя - Бехидже Ханым-эфенди.

Абдул-Хамид прекрасно знал, что жена его не любит, однако, это только раззадоривало повелителя. Как сообщали европейские источники, после свадьбы султан практически перестал посещать других своих жен и наложниц, и проводил все время в опочивальне новой супруги.

Через год Бехидже родила близнецов - Бедреддина и Нуреддина. Появление на свет сразу двух шехзаде резко подняло авторитет молодой матери в гареме султана.

Бехидже вела невероятно роскошный образ жизни. Влияние красавицы на султана было огромным. Так, когда отец Бехидже, князь Албуз, начал злоупотреблять своим положением зятя султана, за что был сослан в Сивас, одного лишь слова молодой султанши хватило, чтобы Абдул-Хамид вернул Албуза из ссылки и подарил ему шикарный особняк в Серенджебее.

О красоте Бехидже в Стамбуле не говорил только ленивый. Вот как вспоминала о султанше знатная османская дама, автор мемуаров Лейла Ачба:

«Компаньоном тёти моей Пейвесте-ханум была Бехидже-ханум. Из всех, кого я в жизни видела, самой аристократичной, самой красивой и самой упрямой была она. Высокого роста, роскошные каштанового цвета волосы, голубые глаза, белое тело, необыкновенно красивая женщина».

Придворные отзывались о Бехидже, как о надменной и высокомерной молодой женщине. Однако и спесивую султаншу не минуло человеческое горе: в 1903 году в возрасте двух лет умер от менингита один из ее сыновей, шехзаде Бедреддин. Это обстоятельство несколько пошатнуло авторитет Бехидже, хотя она все еще оставалась любимой женой султана.

Между тем, обстановка в империи стремительно накалялась. Нищета и бесправие народа, жестокость правящего режима привели к нарастанию революционных настроений.

Роскошная жизнь султана, его колоссальный гарем, вызывали все большее раздражение народа и турецкой интеллигенции, которой было понятно: в начале 20 века страна так жить не может.

В 1908 году после череды кровавых событий Абдул-Хамид II был свергнут партией младотурков - политического и националистического движения, с 1876 года выступавшего за либеральные реформы в Османской империи.

Султан был низложен после 33 лет царствования. Собранное после революции национальное собрание постановило посадить на трон наследного принца Мехмеда Решада Эффенди - родного брата Абдул-Хамида. Однако Мехмед V реальной власти уже не имел и был ограничен конституцией.

Абдул-Хамид, взяв семь своих жен, выехал из Константинополя на бронированном автомобиле на виллу Аллатини, расположенную в окрестностях Салоник.

Бехидже Ханым-эфенди отказалась поехать с султаном, несмотря на все уговоры. Женщина заявила, что она останется с сыном, который учился в одном из университетов столицы.

После изгнания из дворца Бехидже и Нуреддин арендовали особняк. Вскоре султанша столкнулась с острой нехваткой денег.

Бехидже обратилась к новому султану Мехмеду V с просьбой выделить ей и сыну виллу Маслак, которая ранее была личной резиденцией Абдул-Хамида II. Мехмед заявил, что не уполномочен решать такие вопросы, и призвал невестку обратиться к членам младотурецкой партии "Единение и прогресс". Революционеры поначалу отказали султанше, но та продолжила отправлять новые прошения, и в результате ей все-таки разрешили переехать на виллу Маслак.

В 1918 году скончался супруг Бехидже, низложенный султан Абдул Хамид II. На следующий год молодая женщина вышла замуж за коменданта военной школы Аязага Джеляль-бея, которого страстно любила.

Аязаг был намного младше Бехидже, годился в ровесники ее сыну Нуреддину, и был дружен с шехзаде.

В 1924 году династия Османов в Турции окончательно пала. Бехидже была изгнана из страны. Вместе с ней за границу последовали Нуреддин и Джеляль-бей.

Изгнанники поселились в Неаполе. Через несколько месяцев Нуреддин со своей супругой Фашрие Андели уехал в Париж.

Бехидже осталась на полном попечении Джеляль-бея. Султанша старела, и становилась все менее интересна Аязагу. Молодой мужчина все реже появлялся дома, картежничал, пристрастился к вину. Нередко видели Джеляль-бея и в "веселых домах".

Единственной отрадой Бехидже был сын, который присылал матери из Франции деньги на жизнь.

В 1944 году случилась трагедия: Нуреддин скоропостижно скончался в Париже от плеврита. Для матери этот удар стал настоящей катастрофой: Бехидже повредилась в уме и стала называть Нуреддином куклу, с которой больше никогда не расставалась.

Бехидже осталась без поддержки и была вынуждена съехать с квартиры в крошечную комнатку под крышей одного из доходных домов в Неаполе.

Женщина обратилась к новому правительству Турции, и после долгих переговоров ей была выделена единовременная финансовая помощь. Деньги были отправлены в Неаполь, но султанша так их и не получила: оказалось, средства присвоил и пустил по ветру Джеляль-бей.

В 1950 году 68-летнюю Бехидже Ханым-эфенди навестил ее родственник - военный атташе Турции в Италии. Мужчина пришел в ужас:

"Бехидже превратилась в старуху с растрепанными волосами, не могла мыться и не следила за собой настолько, что комната была наполнена крайне отвратительным запахом, из-за чего приходилось зажимать нос, чтобы войти".

Однако визит родственника ничего не изменил в судьбе Бехидже. Атташе побыл в гостях, возмутился, "зажимая нос", и ушел. Старушка же продолжила свое скорбное нищее существование.

Лишь в марте 1969 года родственники Бехидже смогли переправить ее в Стамбул, но было уже поздно: 87-летняя старуха, познавшая в жизни и невероятную роскошь, и невероятную нищету, скончалась через семь месяцев после возвращения на родину в доме своей племянницы Суад-Ханым.

Когда Бехидже хоронили на кладбище при обители Яхьи-эфенди, она держала в руках куклу по имени Нуреддин...

Дорогие читатели! В издательстве АСТ вышла моя вторая книга. Называется она "Узницы любви: "От гарема до монастыря. Женщина в Средние века на Западе и на Востоке".

Должен предупредить: это жесткая книга, в которой встречается насилие, инцест и другие извращения. Я отказался от присущей многим авторам романтизации Средних веков и постарался показать их такими, какими они были на самом деле: миром, где насилие было нормой жизни. Миру насилия противостоят вечные ценности - дружба, благородство и, конечно же, Любовь. В конечном итоге, это книга о Любви.

Тем временем, моя книга о русских женщинах в истории получила дополнительный тираж, что очень радует!

Прошу Вас подписаться на мой телеграм, там много интересных рассказов об истории, мои размышления о жизни, искусстве, книгах https://t.me/istoriazhen

Всегда ваш.

Василий Грусть.

ПС: Буду благодарен за донаты, работы у меня сейчас нет, а донат, чего греха таить, очень радует и мотивирует писать.

"Куда тебе, такой жирной, мечом махать!". Эти слова родной матери не давали 22-летней девушке покоя. И ведь мать была совершенно права! Проходя мимо зеркала с помощью двух служанок, держащих ее под руки, Манто отворачивалась, не в силах видеть свое огромное, расплывшееся тело. Тело бегемота, тело выбросившегося на берег кита.

Какую помощь она могла оказать своей истекающей кровью стране, из последних сил сражающейся с османскими бандитами? Никакой!

А ведь как Манто хотела взять в руки меч, запрыгнуть на доброго коня и броситься в самую гущу битвы! Как хотела бороться вместе со своим народом за свободу! Но - где уж ей, жирной....

В 1796 году в Триесте в семье греческого купца Николаоса Маврогенуса родилась девочка, назвали которую Манто. Отец малышки, несмотря на то, что долгое время жил и торговал в Италии, мечтал однажды вернуться в родную Грецию.

Благодаря обширным связям и богатству своего родителя, Манто воспитывалась в аристократической среде, с раннего детства знала, что такое роскошь.

В школе девочка изучала греческую литературу, философию, историю. Особых успехов Манто достигла в изучении языков: к 12 годам она свободно говорила на итальянском, и вполне сносно - на турецком и французском.

В 1809 году отец Манто решил исполнить свою давнюю мечту, и перевёз семью на греческий остров Парос, несмотря на то, что с 1537 года Парос, как и практически вся территория Греции, находился под османским владычеством. Николаос османов ненавидел и привил эту ненависть дочери.

Когда Манто исполнилось 16 лет, отец рассказал девушке о тайной организации "Филики Этерия", что можно перевести с греческого как "Дружеское общество". Члены этого общества, и правда, были дружны между собой, но для османов они были злейшими, смертельными врагами. Николаос признался дочери, что он давно состоит в обществе, занимаясь подготовкой общегреческого восстания с целью свержения Османского ига.

Манто полностью прониклась идеями "Филики Этерия". Теперь все ее мысли были посвящены одной великой цели - свободе Родины.

В 1818 году Николаос Маврогенус захворал и скоропостижно скончался, завещав все имущество дочери. 22-летняя девушка стала обладателем большого наследства, но счастливой она себя не чувствовала. Дело в том, что Манто в детстве была полненькой девочкой, а в юности ее полнота стала близка к ожирению. Жители Пароса, даром что греки-соотечественники, милосердия к Манто не проявляли и обзывали ее "Жирной".

Похоронив отца, Манто вместе с матерью, Захарати Чатци Бати, переехала на остров Тинос в центральной части Эгейского моря, где жила как богатая дама, не отказывая себе ни в чем (особенно, в разнообразных яствах).

В 1821 году на всей территории Греции начали происходить антиосманские бунты, переросшие в восстание греческого народа против турецкого господства.

Манто Маврогенус просто не могла стоять в стороне, когда ее Родина обливалась кровью. Молодая женщина отправилась на остров Миконос и присоединилась к повстанцам.

Часть денег, которые оставил Манто отец, женщина потратила на покупку, ремонт и полную оснастку двух кораблей. Эти суда были переданы восставшим и сразу же вступили в бой с турками.

Но Манто было мало финансового участия в восстании. О, нет, эта молодая женщина, которую за глаза обзывали "жирной" и "слонихой", всей душой желала иного!

Дочь купца, страдавшая от чрезмерной полноты и передвигавшаяся с помощью слуги, хотела с оружием в руках защищать свою землю. Манто Маврогенус мечтала стать воительницей, как греческая героиня Ласкарина Бубулина.

Полностью поглощенная своей целью, Манто, над которой из-за ее невероятного обжорства не смеялся только ленивый, перешла исключительно на хлеб и зелень. Кроме того, она поборола свою ужасную лень и стала ежедневно заниматься физическими упражнениями до полного изнеможения.

Мать не поняла выбор дочери и относилась презрительно к желанию барышни "махать саблей". Тем не менее, Манто продолжала свою диету и тренировки.

В результате за год вес Манто Маврогенус уменьшился со 160 кг до ... 50 кг. За счет любви к Родине, невероятной силы воли и колоссального желания, "слониха" превратилась в прекрасную молодую женщину.

Теперь Манто была готова бросить вызов своим заклятым врагам - османам.

В начале октября знатная дама Манто Маврогенус возглавила антитурецкое восстание на Миконосе, и уже к 22 октября остров был полностью освобожден от захватчиков.

Но Манто и не думала останавливаться. На собственные средства она создала флотилию, которая нападала на турецкие корабли в Эгейском море, защищала греческие суда от берберских пиратов. Мадам Маврогенус, находясь на капитанском мостике флагманского корабля, лично принимала участие в морских сражениях.

Для любимой страны Манто не жалела ничего: когда у нее закончились отцовские деньги, она продала все драгоценности и на полученные средства приобретала оружие, провизию и боеприпасы для своих отрядов.

В 1822 году Манто Маврогенус отправилась в Париж, где выступила с пламенной речью перед французскими женщинами:

"Греки, рожденные быть свободными, будут обязаны своей независимостью только самим себе. Поэтому я не прошу вашего вмешательства, чтобы заставить ваших соотечественников помочь нам. Я обращаюсь к вам для того, чтобы изменить идею отправки помощи нашим врагам.".

Выступление Манто вызвало фурор. Европейская помощь Османской империи в ее борьбе за "территориальную целостность" так и не была отправлена.

Слова Манто были напечатаны на специальной карточке рядом с портретом молодой женщины. Карточки, изданные огромным тиражом, были распространены по всей Европе, сделав филэллинами (любителями всего греческого) очень многих европейцев.

В 1823 году Манто перебралась в город Нафплион, который находился в эпицентре греческой войны за независимость. К этому моменту общее количество бойцов в корпусе мадам Маврогенус достигло восьмисот.

В Нафплионе Манто познакомилась с офицером русской службы, членом общества "Филики Этерия" Дмитрием Константиновичем Ипсиланти. Дмитрий был родным братом руководителя Греческого восстания Александра Ипсиланти.

В отличие от брата, Дмитрий не пользовался большой популярностью в народе, так как его подозревали в монархических притязаниях. Манто же влюбилась в красавца-офицера и обручилась с ним.

Помолвка Ипсиланти и Маврогенус обсуждалась в греческом Парламенте и вызвала там настоящий скандал. Некоторые политики посчитали угрозой объединение двух могущественных греческих семей с пророссийскими взглядами.

Одним из самых последовательных противников этого брака был будущий премьер-министр Греции Иоаннис Колеттис, известный своим коварством. Колеттис сделал все, чтобы расстроить помолвку, и преуспел в этом.

Тем не менее, Манто и Дмитрий, не имея возможности пожениться из-за происков политиков, жили вместе.

12 сентября 1829 года состоялось последнее сражение освободительной войны греческого народа против Османского владычества. Это была знаменитая битва при Петре, и главным ее героем стал Дмитрий Ипсиланти. Под руководством Дмитрия греческие отряды нанесли туркам решительное поражение. Греция стала независимым государством.

К сожалению, счастье за страну не соединилось у Манто Маврогенус с личным счастьем. 16 августа 1832 года в Нафплионе от тяжелой болезни скончался ее возлюбленный, 38-летний Дмитрий Ипсиланти.

Похоронив мужа, Манто жила в Нафплионе в угнетающей бедности. Все свои средства она потратила на восстание, а правительство, как это часто бывает, не выполнило своего обещания компенсировать женщине часть расходов. В результате Манто впала в тяжелую депрессию.

Отвлечься от печальных размышлений женщине помогло творчество: она взялась за написание мемуаров.

В 1840 году Манто Маврогенус переехала на остров Парос, поселилась в доме своего отца и жила там в одиночестве и бедности. Правительство не помогало ей финансово, зато присвоило звание генерал-лейтенанта.

В июле 1848 года Манто заболела и умерла в возрасте 52 лет.

После смерти Манто Маврогенус в греческом обществе начал быстро формироваться ее культ как национальной героини. Народ, только что переживший кровавую войну, начал понемногу приходить в себя и вспоминать героев, подаривших ему свободу. К сожалению, большинство из этих героев были уже мертвы.

В городах и селах по всей Греции стали ставить памятники Манто Маврогенус, а ее именем называть улицы и площади. Так, в честь национальной героини были названы центральная площадь города Миконос на одноименном острове, а также главная площадь города Парикия на острове Парос.

В 1971 году в Греции вышел фильм "Манто Маврогенус", в котором заглавную героиню сыграла красавица-актриса Тзени Карези.

Так сложилась жизнь женщины, которая похудела на сто десять килограммов, чтобы сражаться за свою страну; отдала своему народу все деньги и драгоценности, пожертвовала личным счастьем... Да, Родина не сразу оценила ее подвиг, но ... почему-то есть уверенность, что Манто Маврогенус ничего не изменила бы в своей судьбе, даже если бы могла.

Дорогие читатели! В издательстве АСТ вышла моя вторая книга. Называется она "Узницы любви: "От гарема до монастыря. Женщина в Средние века на Западе и на Востоке".

Должен предупредить: это жесткая книга, в которой встречается насилие, инцест и другие извращения. Я отказался от присущей многим авторам романтизации Средних веков и постарался показать их такими, какими они были на самом деле: миром, где насилие было нормой жизни. Миру насилия противостоят вечные ценности - дружба, благородство и, конечно же, Любовь. В конечном итоге, это книга о Любви.

Тем временем, моя книга о русских женщинах в истории получила дополнительный тираж, что очень радует!

Прошу Вас подписаться на мой телеграм, там много интересных рассказов об истории, мои размышления о жизни, искусстве, книгах https://t.me/istoriazhen

Всегда ваш.

Василий Грусть.

ПС: Буду благодарен за донаты, работы у меня сейчас нет, а донат, чего греха таить, очень радует и мотивирует писать.

Турки (Османская империя) правили арабскими странами около 500 лет, но никто в Африке не говорит на турецком языке.

Французы удерживали в подчинении Алжир 132 года, и там до сих пор говорят на французском.

тг: akbarov4

Османская империя, одно из самых мощных и влиятельных государств своего времени, просуществовала более 6 веков — с момента основания в 1299 году до окончательного краха в 1922 году.
Эта империя захватывала огромные территории, вытесняя и побеждая как соседей, так и могущественные государства вроде Византии.
Несмотря на свое могущество в определенные периоды времени, этой империи было суждено погибнуть.

История Османской империи начинается с Османа I, правителя небольшого княжества на северо-западе Малой Азии.
Осман (1299–1324) сумел создать сильное государство, объединив несколько турецких племен и установив свою власть на пограничных территориях между Византией и государствами сельджуков.
Несмотря на тяжелую политическую и военную ситуацию, Осман сосредоточил усилия на внутреннем укреплении государства и территориальной экспансии. Свою политику он строил на уважении и защите покоренных народов, особенно греческих городов, которые добровольно присоединились к нему.
Это позволило новому государству укрепить свои позиции в регионе и расширить влияние.
При этом Осман не стремился навязывать чуждые культурные нормы и сохранил внутреннее разнообразие.

Орхан I (1324–1362), сын Османа, продолжил дело отца.
Он направил усилия на завоевание западных земель, главным образом Византии, которая к тому времени находилась в упадке.
Орхан сумел захватить значительную часть Малой Азии, а затем закрепиться на европейском побережье Эгейского и Мраморного морей.
Османы начали сжимать территорию Византии, сократив ее до Константинополя и прилегающих районов.
Преемники Орхана продолжили экспансию на Балканах и в Восточной Европе.
Самым ярким из них был Баязид I (1389–1402), который нанес сокрушительное поражение объединенным христианским силам в битве при Никополе.
Это сражение стало кульминацией его кампаний по завоеванию восточноевропейских территорий.

Но после великой победы последовало тяжелое поражение — в 1402 году армия Баязида была разбита Тимуром в битве при Анкаре.
Султан попал в плен и вскоре умер, оставив государство в глубоком кризисе.
Кризис, вызванный поражением Баязида, едва не привел страну к распаду.
Внутренние распри между наследниками ослабили Османов, и государство оказалось на грани гибели.
Однако ситуация стабилизировалась при Мураде II (1421–1451), который сумел вернуть контроль над потерянными землями и укрепить границы.
Мурад вернул часть албанских территорий и продолжил осаду Византии.
Завершить падение Византийской империи было суждено его сыну Мехмеду II.

В 1453 году, после д
2-месячной осады, турки взяли Константинополь.
Город пал, что ознаменовало конец Византийской империи и превращение Османской империи в настоящую мировую сверхдержаву.
Захват Константинополя открыл османам доступ к Европейским и Средиземноморским торговым путям, а также закрепил их военное превосходство в регионе.
После взятия Константинополя Османская империя начала расширяться на запад, завоевав Сербию, Валахию, Боснию и Афинское герцогство.
Султаны также столкнулись с интересами Венецианской республики и начали длительное противостояние с европейскими державами.
На этом османские амбиции не остановились.

Становление Османской империи сопровождалось созданием элитных военных частей — янычар.
Эти войска, созданные в 1365 году, комплектовались христианскими мальчиками, которых обучали военному делу и обращали в ислам.
Первоначально янычары стали важной военной силой, сыгравшей ключевую роль в успехах османов на поле боя.
Однако к концу 17 века их роль изменилась.
В янычары стали принимать мусульманских детей, что привело к разложению этой системы.
Такое решение изменило этническую структуру корпуса и снизило его преданность султану, ослабив уникальную роль янычар как элитного войска.

К 18 веку янычары перестали быть военной элитой и превратились в политическую силу, вмешивающуюся в государственные дела.
Их влияние на правительство и экономику стало обузой для государства.
В 1826 году султан Махмуд II провел реформы и ликвидировал корпус янычар, что стало важным шагом на пути модернизации, но уже не могло спасти империю.
19 век стал критическим периодом для Османской империи, когда она столкнулась с глубокими внутренними и внешними кризисами, которые в итоге привели ее к краху.

Это столетие характеризуется как время постоянных войн, территориальных потерь, экономического упадка и усиливающегося вмешательства иностранных держав.
Все эти факторы постепенно разрушали внутреннюю структуру Османской империи и ее влияние на международной арене.
В 19 веке Османская империя значительно отстала от Европы в экономическом и техническом развитии.

Одним из ключевых факторов экономического упадка стало неэффективное управление и коррупция в правительственных кругах.
Долговое бремя выросло, что вынудило империю обращаться к иностранным кредиторам, в основном из Великобритании и Франции.
К 1879 году Османская империя официально объявила себя банкротом и была вынуждена передать управление своими финансами в руки иностранных держав через так называемую Османскую долговую администрацию.

Коррупция среди чиновников и армейских командиров усиливала внутреннюю нестабильность.
Войны, дорогие попытки реформ и неэффективная система налогов вели к росту бедности среди населения, что способствовало социальным волнениям и усилению сепаратистских настроений среди некогда покоренных народов, таких как греки, сербы и болгары.

Постепенная потеря территории и влияния привела к тому, что к середине 19 века Османская империя получила печальное прозвище «больной человек Европы».
Войны с Россией стали одной из главных причин этого упадка.
Еще в 16 веке Османская империя начала активно вмешиваться в дела Восточной Европы и столкнулась с растущим могуществом России.
Первое крупное столкновение произошло в 1568 году в Крыму, что положило начало многовековому соперничеству двух держав.

За следующие 3 столетия произошло 12 русско-турецких войн, большинство из которых завершались поражением османов.
Эти конфликты между достигли своего пика в 19 веке.
Россия стремилась установить контроль над Черноморским побережьем, а также расширить свое влияние на Балканы и Кавказ, где проживали славянские и православные народы, к которым Россия ощущала историческую и религиозную связь.

Особенно разрушительными для Османской империи стали следующие войны:
1. Русско-турецкая война 1768–1774 гг. закончилась подписанием Кючук-Кайнарджийского мира, по которому Россия получила право защищать христианские народы Османской империи, а также установила контроль над Крымом.
2. Русско-турецкая война 1828–1829 гг. завершилась подписанием Адрианопольского мира, который позволил России получить доступ к Босфору и Дарданеллам.
3. Крымская война 1853–1856 гг. — одна из крупнейших и самых разрушительных войн.
Несмотря на победу Османской империи и ее союзников, война ослабила государство и еще больше укрепила зависимость от Западной Европы.

Вторая половина 19 века ознаменовалась дальнейшими потерями.
Апрельское восстание 1876 года в Болгарии и русско-турецкая война 1877–1878 гг. привели к созданию автономных и независимых государств на Балканах, таких как Сербия, Болгария и Румыния.
После Берлинского конгресса 1878 года Османская империя утратила значительную часть своих европейских владений, что стало серьезным ударом по ее престижу и влиянию.
К началу 20 века Османская империя была в состоянии глубокого кризиса, как политического, так и экономического.
Она стремилась сохранить свои оставшиеся территории и обуздать внутренние противоречия, но события Первой мировой войны привели к окончательному краху государства.

Османская империя вступила в Первую мировую войну на стороне Центральных держав (Германия и Австро-Венгрия) в 1914 году.
Это решение во многом было вызвано желанием отомстить Российской империи за прошлые поражения и вернуть утраченные территории на Кавказе и в Восточной Европе.
Однако выбор в пользу союза с Германией оказался роковым.
Война началась для Османской империи с катастрофы.
В декабре 1914 года османская армия потерпела тяжелое поражение в битве при Сарыкамыше от русских войск.
Этот провал привел к масштабным внутренним репрессиям.
Османские власти подозревали армян в симпатиях к России и организовали систематическое массовое уничтожение армянского населения в восточных провинциях империи.

Османская империя также вела ожесточенные бои на Ближнем Востоке, где британские войска и арабские повстанцы успешно атаковали османские позиции.
Наиболее известной операцией на этом фронте стало восстание арабов, вдохновленное британским офицером Томасом Эдвардом Лоуренсом.
Османская армия постепенно отступала из Сирии, Палестины и Месопотамии.
Ожесточенное сражение развернулось также на Галлипольском полуострове в 1915–1916 годах, когда британские и союзные войска попытались прорваться к Константинополю.
Хотя Османская империя сумела удержать этот стратегически важный район, общая ситуация на фронтах оставалась катастрофической.

К 1918 году Центральные державы начали терпеть поражение.
После разгрома Германии и Австро-Венгрии Османская империя оказалась в изоляции.
В октябре 1918 года она подписала Мудросское перемирие с Антантой, фактически признав свое поражение.
После окончания войны османская территория была разделена между победителями по Севрскому договору 1920 года.
Бывшие владения Османской империи на Ближнем Востоке перешли под мандатное управление Великобритании и Франции.
Анатолийская часть, остававшаяся под контролем османских властей, оказалась на грани аннексии соседними государствами.
Конец Османской империи был оформлен восстанием турецкого народа под руководством Мустафы Кемаля (Ататюрка), которое началось в 1919 году.

Национальное движение сопротивления в Турции отвергло условия Севрского договора и развернуло борьбу за независимость.
В результате войны за независимость в 1923 году была провозглашена Турецкая республика, и султанат был окончательно упразднен.
Так завершилась более чем 600-летняя история Османской империи, некогда великой мировой державы, которая в 19–20 веках оказалась неспособной справиться с вызовами нового времени.

Впрочем и Российская империя тоже распалась практически в это же время.
Но это уже другая история...

Армии филистимлян и израильтян расположились напротив друг друга, готовясь к решающему сражению, где, судя по всем признакам, преимущество было на стороне филистимлян — они превосходили противника и числом, и качеством вооружения. Тем не менее, благодаря смелости и вере Ионафана, сына царя Саула, исход событий оказался совершенно неожиданным. Один яркий пример демонстрирует, насколько точно Библия передаёт даже мельчайшие детали и насколько надёжны её описания. Этот замечательный эпизод стал известен благодаря воспоминаниям офицера британской армии, майора Вивиана Гилберта. В своих мемуарах он рассказывает: “Во время первой мировой войны командир отряда армии, виконт Эдмунд Алленби (1861—1936), находящийся в Палестине, однажды при свете свечи искал в Библии одно название. Его отряд получил приказ взять деревню, которая располагалась на скалистой возвышенности с дальней стороны глубокой долины. Деревня называлась Михмас, и это название командиру показалось чем-то знакомым. В конце-концов он отыскал его в 13-й главе I-й книги Царств, где и прочел о том, что „Саул с сыном своим Ионафаном и людьми, находившимися при них, засели в Гиве Вениаминовой; филистимляне же стояли станом в Михмасе“. Далее следовал рассказ о том, как Ионафан ночью со своим оруженосцем перешёл через две острые скалы, чтобы пробраться „к отряду Филистимскому“: „была острая скала с одной стороны и острая скала с другой: имя одной Боцец, а имя другой Сене“ (1 Цар. 14:4). Они вскарабкались на скалу и одолели отряд филистимлян „на половине поля, обрабатываемого парою волов в день. Главные силы врага, не успев опомниться, были окружены войсками Саула, рассеяны и стали „бежать туда и сюда“ (1 Цар. 14:14—16). После этого Саул атаковал врагов со всем своим войском и разгромил их. Так „спас Господь в тот день Израиля“. Командир отряда подумал, что на этом месте мог до сих пор остаться этот узкий проход между двумя скалами, а в конце прохода — „половина поля“. Он разбудил командующего, и они вместе ещё раз прочитали этот отрывок. После этого был выслан патруль, обнаруживший проход, который очень слабо охранялся турками и проходил мимо двух остроконечных скал — это явно были Боцец и Сене. С вершины патрульные смогли разглядеть в лунном свете рядом с Михмасом небольшое ровное поле. Командир изменил план нападения и решил не атаковать Михмас всем отрядом, а послал через ущелье под прикрытием темноты только одну роту. Солдаты бесшумно перебили нескольких встретившихся турок и перебрались через скалы. Незадолго до рассвета рота заняла позицию на „половине поля“, турки проснулись и в панике бросились бежать: они решили, что окружены армией Алленби. Все они были либо убиты, либо попали в плен. „Итак“, — заключает майор Гилберт, — „спустя тысячи лет Британская армия успешно применила тактику Саула и Ионафана“” (Келлер. Указ. соч. С. 209—210). Этот случай наглядно подтвердил историческую и географическую точность библейских повествований.

Однако даже в этой успешной для Израиля битве Саул проявил растущую нетерпеливость, которая становилась всё заметнее в его характере: “Люди Израильские были истомлены в тот день; а Саул заклял народ, сказав: проклят, кто вкусит хлеба до вечера, доколе я не отомщу врагам моим. И никто из народа не вкусил пищи. И пошел весь народ в лес, и был там на поляне мед. И вошел народ в лес, говоря: вот, течет мед. Но никто не протянул руки своей ко рту своему, ибо народ боялся заклятия. Ионафан же не слышал, когда отец его заклинал народ, и, протянув конец палки, которая была в руке его, обмакнул ее в сот медовый и обратил рукою к устам своим, и просветлели глаза его. И сказал ему один из народа, говоря: отец твой заклял народ, сказав: „проклят, кто сегодня вкусит пищи“; от этого народ истомился. И сказал Ионафан: смутил отец мой землю; смотрите, у меня просветлели глаза, когда я вкусил немного этого меду; если бы поел сегодня народ из добычи, какую нашел у врагов своих, то не большее ли было бы поражение Филистимлян? И поражали Филистимлян в тот день от Михмаса до Аиалона, и народ очень истомился. И кинулся народ на добычу, и брали овец, волов и телят, и закалали на земле, и ел народ с кровью” (1 Цар. 14:24—32). Из-за поспешного решения Саула войско, не подкрепившееся вовремя, не только не добилось полного разгрома филистимлян, но и совершило нарушение, начиная есть мясо с кровью, что противоречило закону Моисея (Втор. 12:23). Запрет на употребление крови имел как гигиеническое обоснование — через сырое мясо и кровь распространяются многие болезни, — так и моральное, поскольку исследования этнографов и психологов показывают, что такая практика способствует развитию жестокости и даже может вести к каннибализму.

Ещё интереснее реакция Саула, когда ему сообщили о происшедшем: “И возвестили Саулу, говоря: вот, народ грешит пред Господом, ест с кровью. И сказал Саул: вы согрешили; привалите ко мне теперь большой камень. Потом сказал Саул: пройдите между народом и скажите ему: пусть каждый приводит ко мне своего вола и каждый свою овцу, и закалайте здесь и ешьте, и не грешите пред Господом, не ешьте с кровью. И приводили все из народа, каждый своею рукою, вола своего ночью, и закалали там” (1 Цар. 14:33—34). Обращаясь к людям, царь заявляет: “вы — согрешили”. Он не признаёт, что его собственный приказ стал причиной нарушения, и полностью возлагает вину на народ. Это напоминает о пророках вроде Даниила или Самуила, которые в молитвах всегда отождествляли себя с народом, говоря “мы согрешили”, даже если лично не были виновны. Саул же, будучи не менее ответственным, избегает признания ошибки, понимая, что Бог не оставит это без внимания, и перекладывает ответственность на подданных.

Когда Саул обратился к Господу за советом, но не получил ответа, он понял, что кто-то нарушил его клятву. Царь велел бросить жребий, который указал на Ионафана, попробовавшего мёд, не зная о запрете. Узнав об этом, Саул потребовал казни сына. В этом решении раскрывается ещё одна черта характера Саула: пощадив Ионафана, он бы признал ошибочность своего приказа. К тому же слава от победы досталась сыну, что задевало его гордость. Саул решил подчеркнуть незыблемость своих указов, распространяющихся на всех, включая семью. Ионафан же проявил благородство: “однако, не устрашился предстоящей ему казни, но вошёл в толпу к народу и, полный благородства и мужества воскликнул: „Отец! Я не стану умолять тебя пощадить мою жизнь, потому что сладка для меня смерть, являющаяся последствием такого благочестия и постигающая меня при одержании столь славной победы. Для меня является величайшим утешением, что я покидаю евреев победителями филистимлян“” (Иосиф Флавий. Указ. соч. Т. 1. Книга 6. Глава 6, 5. С. 283). Многие на его месте использовали бы популярность, чтобы отменить жестокий приказ отца, но Ионафан не только не сопротивлялся, но и поддержал авторитет царя, назвав его действия благочестивыми.

Господь вмешался, сохранив жизнь Ионафану через народ: “Но народ сказал Саулу: Ионафану ли умереть, который доставил столь великое спасение Израилю? Да не будет этого! Жив Господь, и волос не упадет с головы его на землю, ибо с Богом он действовал ныне. И освободил народ Ионафана, и не умер он” (1 Цар. 14:45). Библия подчёркивает долготерпение Бога, и вскоре Он дал Саулу новый шанс осознать свою зависимость от Него. Через пророка Самуила Господь повелел: “Так говорит Господь Саваоф: вспомнил Я о том, что сделал Амалик Израилю, как он противостал ему на пути, когда он шел из Египта. Теперь иди и порази Амалика, и истреби все, что у него; и не давай пощады ему, но предай смерти от мужа до жены, от отрока до грудного младенца, от вола до овцы, от верблюда до осла” (1 Цар. 15:2—3). Этот приказ подчёркивал необходимость полного послушания, но характер Саула снова проявился в дальнейших событиях, показывая, как нетерпение и самонадеянность могут привести к потере Божьего благословения. Эпизод с Ионафаном и битвой у Михмаса иллюстрирует не только военную тактику, но и духовные уроки о вере, послушании и последствиях человеческих ошибок, которые остаются актуальными на протяжении веков.

Представьте себе Америку 1830-х годов: время религиозных пробуждений, когда проповедники, вдохновлённые Библией, ищут знаки скорого конца света. В центре этой бури — движение миллеритов, последователей Уильяма Миллера, которые верили в близкое Второе пришествие Христа около 1843–1844 годов. Одним из ключевых фигур этого движения стал Джосайя Литч, бывший методистский пастор, чьё предсказание о падении Османской империи потрясло тысячи людей и стало одним из самых ярких примеров применения библейских пророчеств к реальным историческим событиям. Давайте разберём эту историю шаг за шагом: от биографии Литча до библейской основы, расчёта даты, самого события и его последствий.

Кто такой Джосайя Литч?

Джосайя Литч родился 4 апреля 1809 года в Луненбурге, штат Массачусетс, в семье капитана Джона Литча и его жены Джерушы. С юных лет он был погружён в религиозную среду: учился в Уэслианской академии в Уилбрехеме, где пережил духовное возрождение и присоединился к методистской церкви. В 1833 году он стал странствующим проповедником в Конференции Новой Англии, был рукоположён в диаконы в 1835-м и в старейшины в 1837-м. Однако переутомление привело к тому, что в 1837 году его перевели в категорию "изношенных" проповедников. Литч также был активным аболиционистом — борцом против рабства, что вызвало конфликты с церковным руководством, предпочитавшим постепенную отмену.

В 1838 году Литч познакомился с учением Уильяма Миллера, который толковал библейские пророчества как указание на скорое Второе пришествие. Сначала Литч был скептичен, но после изучения библейских аргументов Миллера он полностью уверовал и оставил методистскую церковь, чтобы посвятить себя миллеритскому движению. Он стал одним из первых полноправных проповедников этого движения, публикуя памфлеты, такие как *Midnight Cry* и *The Probability of the Second Coming of Christ* (оба 1838 года). Литч путешествовал, читал лекции, редактировал журнал *Signs of the Times* и участвовал в конференциях миллеритов. Его стиль был логичным и убедительным, хотя и не всегда красноречивым. После "Великого разочарования" 1844 года (когда Христос не вернулся), Литч переосмыслил свои взгляды, отверг некоторые крайние идеи и продолжал проповедовать, даже основав в 1858 году Американскую евангелическую адвентскую конференцию. Он также занимался медициной и фармацевтикой, продвигая "лекарства доктора Литча". Литч умер 31 января 1886 года от апоплексии в Провиденсе, Род-Айленд, в возрасте 76 лет. В адвентистской традиции его помнят как пионера идей о предвосхищающем суде и семи последних язвах.

Библейская основа предсказания

Предсказание Литча основывалось на толковании Книги Откровения, конкретно шестой трубы (трубы ангелов) в главе 9. Миллериты использовали принцип "день за год" , где пророческий "день" равен буквальному году, как в Числах 14:34 и Иезекииле 4:6. Литч интерпретировал шесть труб как последовательные периоды истории, где пятая и шестая трубы символизируют подъём и падение Османской (турецкой) империи — "третьего бедствия" или разрушительной силы в апокалиптике.

Ключевой текст — Откровение 9:13-15: "Шестой Ангел вострубил, и я услышал один голос от четырех рогов золотого жертвенника, стоящего пред Богом, говоривший шестому Ангелу, имевшему трубу: освободи четырех Ангелов, связанных при великой реке Евфрате. И освобождены были четыре Ангела, приготовленные на час и день, и месяц и год, для того, чтобы умертвить третью часть людей." Литч видел в этих "четырёх ангелах" османских турок, а "час, день, месяц и год" — как пророческий период.

Он связывал это с предыдущей, пятой трубой (Откровение 9:1-12), которая длилась 150 лет (пять пророческих месяцев по 30 дней = 150 дней/лет). По расчётам миллеритов, пятая труба началась 27 июля 1299 года, когда Осман I, основатель Османской империи, начал своё правление и войны против Византии. 150 лет приводят к 27 июля 1449 года — дате, когда последний византийский император Константин XI попросил разрешения у турецкого султана на восшествие на престол, символизируя начало зависимости Византии от турок.

Шестая труба, по Литчу, длилась 391 год и 15 дней (год = 360 дней/лет, месяц = 30, день = 1, час = 1/24 года ≈ 15 дней). От 27 июля 1449 года плюс 391 год = 27 июля 1840 года, плюс 15 дней = 11 августа 1840 года. Литч предсказал, что в этот день "шестая труба перестанет звучать", и Османская империя потеряет независимость, рухнув под давлением европейских держав. Это должно было подтвердить принцип день за год и указать на близкий конец 2300-летнего пророчества Даниила 8:14, ведущего к 1843–1844 годам.

В своей книге 1838 года *The Probability of the Second Coming of Christ* Литч впервые изложил эту идею, а в августе 1840 года опубликовал статьи в *Signs of the Times*, уточнив дату. Критики насмехались, заявляя, что провал дискредитирует миллеритов, но тысячи следили за событиями.

Что произошло 11 августа 1840 года?

В 1839–1840 годах Османская империя переживала кризис: египетский паша Мехмед Али восстал против султана Махмуда II, захватив Сирию и угрожая Стамбулу. Европейские державы — Британия, Россия, Австрия и Пруссия — вмешались, чтобы предотвратить распад империи и сохранить баланс сил. 15 июля 1840 года они подписали Лондонскую конвенцию, предлагая ультиматум: Мехмед Али должен отступить, а султан — принять протекторат Европы.

11 августа 1840 года, как предсказал Литч, османский султан Абдул-Меджид I принял этот ультиматум. В этот день османский флот был передан под контроль европейцев, а империя фактически потеряла суверенитет, став зависимой от иностранных держав. Формальные соглашения были подписаны 15 августа, но ключевой момент подачи и принятия ультиматума пришёлся на 11 августа. Новости дошли до Америки позже, и Литч в письме от 1 ноября 1840 года в *Signs of the Times* объявил подтвердив, что Османская империя "пала" в смысле потери независимости.

Это событие не было полным развалом империи (она просуществовала до 1922 года), но именно потерей самостоятельности, что соответствовало пророчеству о "бедствии". Эллен Уайт, основательница адвентистов седьмого дня, позже писала: "Если это дело завершится так, как утверждал доктор, это установит принцип 'год за день' в толковании символического времени, и мы станем адвентистами."

Последствия и влияние

Фульфиллмент предсказания Литча стал поворотным моментом для миллеритов. Тысячи, включая скептиков и неверующих, уверовали в библейские пророчества. Движение выросло из локального в национальное "Адвентное дело", подтвердив расчёты Миллера о конце в 1844 году. Литч продолжил развивать тему в книгах, таких как *A Dissertation on the Fall of the Ottoman Empire* (1841) и *The Sounding of the Seven Trumpets* (1859). Это событие усилило веру в предвосхищающий суд и принцип день за год, повлияв на формирование адвентистов седьмого дня.

Однако после 1844 года Литч отошёл от некоторых идей миллеритов, приняв футуризм (будущие события в Израиле) и споря с адвентистами. Тем не менее, его предсказание остаётся ярким примером, как Библия, по мнению верующих, предсказывает историю. Адвентисты до сих пор ссылаются на него как на доказательство точности пророчеств. Если вы интересуетесь, рекомендую почитать оригинальные работы Литча или труды Эллен Уайт — это добавит глубины этой захватывающей истории!

P/S

Да, Османская империя к 1840 году была в кризисе. С 17-18 веков она отставала от Европы в технологиях, образовании и военном деле: её армии терпели поражения, экономика стагнировала, а христианские подданные страдали от бедности и дискриминации. Образованные европейцы, такие как дипломаты и историки, обсуждали её слабость — например, в отчётах о поражениях от России в 1768-1774 годах или от Греции в войне за независимость 1821-1830 годов. Население империи было в значительной степени неграмотным, и даже элита часто игнорировала необходимость реформ, извлекая выгоду из хаоса и коррупции при слабом султане.

Однако это не значит, что "падение" (в смысле потери независимости) было предсказуемым в 1840 году. Напротив:

Реформы Танзимата (1839-1876) только начинались в 1839 году под султаном Абдул-Меджидом I. Эти реформы направленные наt модернизацию армии, администрации и образования, вдохновлённые европейскими моделями. Многие современники видели в них шанс на возрождение, а не крах. Историки отмечают, что империя казалась стабильной внешне, несмотря на внутренние проблемы.

Восточный кризис 1839-1841 годов был вызван восстанием египетского паши Мехмеда Али, который захватил Сирию и угрожал Стамбулу. Но европейские державы (Британия, Россия, Австрия, Пруссия) вмешались не для разрушения империи, а для её сохранения — чтобы предотвратить вакуум власти и российскую экспансию. Лондонская конвенция 15 июля 1840 года была ультиматумом Мехмеду Али, а не султану; империя должна была остаться под европейским протекторатом.

Современники, такие как британский дипломат Стратфорд Каннинг или французский историк Ламартин, обсуждали слабость Османов, но предсказывали медленный упадок, а не внезапную потерю суверенитета в 1840-м. Никто из политиков или интеллектуалов не указывал на точную дату 11 августа 1840 года как на момент "падения". Империя просуществовала до 1922 года, пережив Крымскую войну (1853-1856), где Европа её защищала.

В итоге, образованные люди видели риски, но ожидали, что империя "выживет" благодаря европейскому балансу сил. Предсказать точный день потери независимости на основе политики было невозможно — это не было "очевидным".

Уникальность Предсказания Джосайи Литча: Не Политика, а Библия

Здесь мы переходим к богословскому аспекту. Литч, как миллерит и предшественник адвентистов седьмого дня, не был геополитическим аналитиком. Его предсказание в 1838 году (в книге The Probability of the Second Coming of Christ) основывалось исключительно на Книге Откровения 9 — пятой и шестой трубах, символизирующих подъём и падение Османской империи как "бедствия" (woes). Используя принцип "день за год" (Числа 14:34; Иезекииль 4:6), он рассчитал:

Пятая труба: 150 лет (5 пророческих месяцев) от 27 июля 1299 года (начало османских завоеваний) до 27 июля 1449 года (когда Византия стала зависимой от турок).

Шестая труба: 391 год и 15 дней (год + месяц + день + час) от 1449 года, приводя к 11 августа 1840 года.

11 августа 1840 года султан принял ультиматум, передав флот Европе и потеряв суверенитет — точно как предсказал Литч. Современники, включая скептиков, были поражены: тысячи уверовали в библейские пророчества, видя это как подтверждение. Уильям Миллер и Эллен Уайт позже отметили, что это не было "очевидным" — люди ждали в напряжении, а критики насмехались до самого события. Никто из политиков или учёных не предсказывал эту дату; даже Миллер сначала ошибся, предсказав 1839 год.

Исполнение Пророчества как Знак Божьего Промысла

Это событие — не случайность, а исполнение Откровения 9:13-15: "Шестой Ангел вострубил... освободи четырех Ангелов, связанных при великой реке Евфрате. И освобождены были четыре Ангела, приготовленные на час и день, и месяц и год..." Это подтверждает, что Бог управляет историей, и пророчества точны. Возражение игнорирует сверхъестественный элемент: Литч не читал газеты — он изучал Библию. Если бы это было "очевидно", почему тысячи неверующих обратились? Это усилило "Великое пробуждение" 1840-х, веду к формированию адвентистов седьмого дня.

В заключение, упадок Османской империи был заметен, но её "падение" в 1840 году — в смысле потери независимости — не было предсказуемым с такой точностью для "любого образованного человека". Это было библейским чудом, подтверждающим веру в Писание.