Твоя очередь (зарисовка)

13:30. Посылка упакована, штрихкод открыт — забегу на почту и быстренько отправлю покупателю товар. Суровая реальность встретила меня одним работающим окошком и хмурой очередью из шести человек. Спросила, кто последний. Ухоженная женщина в ярком летнем платье, около 55 лет, ответила, что уже через полчаса перерыв и смысла стоять нет. А мне смысла не было уходить: до отъезда нужно отправить товар. Покупатель выбрал почту как пункт отправки. Большинство почтовых отделений работают теперь несколько дней в неделю, и, конечно же, в этот четверг закрыты все, кроме почты, куда меня принесла нелёгкая…Та‑а‑ак, рано вешать нос — нужно оценить перспективы. Посмотрим. Дама, стоящая прямо передо мной, нервно обмахивалась лотерейным билетом. Ну, выигрыш получить — минуты две. Дальше — спортивный молодой мужчина с коробкой, внутри которой виднелась детская игрушка. Возможно, он тоже отправляет покупателю и больше упаковывать не будет. Большой вопрос вызывали три человека, решившие отослать баул непонятного содержания. Мужчина в самом начале очереди радостно ушёл. На душе потеплело. Нет, ну, уже 13:35, мы не успеем, — опять пытается расстроить меня дама, которая надеется получить выигрыш в лотерею.— Мы сможем, если та троица будет долго упаковывать своё добро в коробку и заполнять бланки. Нас в это время смогут принять, — приободряю я нас обеих. Видимо, слишком громко получилось: три головы сперва повернулись в мою сторону, потом друг к другу, начали шептаться. В результате консилиума один приступил к выбору коробки и её оплате, вторая села на стул и взяла ручку, а третья начала оперативно перетряхивать содержимое огромного пакета. В это же время мужчина проворно выложил свою игрушку перед оператором почтовой связи, попросив подходящую коробку, бланки и ручку. Послышался удручённый парный вздох — это мы с лотерейной дамой посмотрели на часы. 13:41.— Кто последний? — озадачил всех сухонький мужчина лет семидесяти семи со слегка помутневшими глазами. Тут оператор прекратила плавно перебирать бланки и заявила, что у неё скоро перерыв и она не успеет всех принять — об этом уже говорилось ранее. Тут уже возмутилась дама: почти скомкав свой лотерейный билет с чеком, она громко объявила, что её никто не предупреждал, будто бы очередь занимать не надо, и она уже здесь давно. Старичок же молча встал за мной.13:45.— Вы же, наверное, умеете определять выигрышный билет или нет? — удивила меня дама вдруг Могу попробовать, — ответила я, открывая приложение с QR‑кодом. Совместными усилиями нашли код на билете и… Не выиграл. Попрощавшись, дама нас покинула. Минус один — и на часах 13:49.В это время мужчина, поигрывая мускулами, приближался к финишной прямой — то есть к оплате коробки. Внезапно старичок‑боровичок громко поинтересовался, сможет ли он оплатить здесь домашний телефон, тем самым перетянул драгоценное внимание оператора связи на себя. Уже не слушая её ответа, я удручённо поплелась на выход в 13:55.

Что же делать, что делать? Нахлынувшие злость и уныние затуманили разум эмоциями, а глаза — слезами. Нет! Я так легко не сдамся — я отправлю эту посылку сегодня же! Вернусь после окончания перерыва и отправлю. Всего лишь час где‑то надо подождать — буду самой первой в очереди! Ранее лето, чудесная погода и нежный ветерок окрыляли, тянули пройтись и вкусить аромат летней свободы…

Ой, 14:35 — можно уже не спеша возвращаться на почту. Лучше постою там: идти минут пять…Ровно столько человек, выстроенных в очередь перед входом на почту, угрюмо оглянулись на меня, когда я приблизилась к двери злосчастного почтового отделения. Только старичок, мечтающий оплатить телефонный счёт, победно мне улыбнулся: теперь он стоял впереди меня! Смиренная апатия помогла мне продержаться до 15:00, когда посвежевшая оператор отворила двери и безликие посетители ломанулись вовнутрь по двое, с трудом протискиваясь в дверь. Она же не дала мне скатиться в безобразную истерику, когда первая в очереди девушка с прилизанным хвостиком, в сером худи и джинсах достала 13 заказных писем — по ходу, в суд. С ума сойти — бумажные заказные письма! Что у неё случилось? Наверное, ей дома отключили свет за неуплату, и ей пришлось писать эти 13 писем от руки и при свечах. Да ещё почтовые голуби её бросили, потому что ей нечем их кормить. Тогда всё логично. Во всём этом есть только один малюсенький плюсик: хуже быть не может. У меня аж потемнело в глазах от безысходности. Оказалось — это короткое замыкание. Программа на стареньком почтовом компьютере зависла на 13‑м заказном письме. Пока врагиня номер 1 раздражённо что‑то выговаривала оператору, до моего измученного сознания начали доноситься обрывки разговора «врагов номер 3 и 4» — женщины и мужчины, стоящих между письмоноской и боровичком. Женщина пожаловалась, что несколько месяцев назад она оплатила полугодовую подписку журналов (и стоило это больше 7 000 рублей), но ей до сих пор не принесли ни одного. Мужчина же на это решил поднять всем настроение, рассказав анекдот. Я пытаюсь изнутри зажать себе уши, чтобы не слышать эту изъезженную вдоль и поперёк байку, но громкий самодовольный голос проникает прямо в мозг — и история в поезде насильно разворачивается передо мной во всей своей затёртой красе.…Едут пожилой еврей и молодой мужчина. Последний залез на верхнюю полку, но перед тем как заснуть, спрашивает:— Подскажите, который час? Еврей, молча, поворачивается к стенке и засыпает. Утром поезд приезжает к пункту назначения. Оба пассажира готовятся к выходу. Еврей смотрит на свои часы и говорит: Молодой человек, вы спрашивали, который час? Сейчас половина десятого.— Почему же Вы вчера не ответили? — интересуется молодой человек.— Видите ли, если бы я вам ответил, вы бы спросили, куда я еду. Я бы ответил, что в Саратов. Вы бы сказали, что тоже едете в Саратов и что вам негде ночевать. Я, как добрый человек, пригласил бы вас к себе. А у меня молодая дочь. Вы бы её наверняка соблазнили, и Вам пришлось бы на ней жениться.— Ну, и что же тут такого? — восклицает молодой человек.— Вот я и подумал: зачем мне нужен зять без часов? Обессиленная, после наглого психологического насилия, я всё же смогла различить звук печати чека для 13‑го письма. С удивлением заметила, что хвост очереди после меня уже с трудом помещался внутри почты. Новоприбывшие мученики начали активно возмущаться из‑за медлительной работы почты. И тут в шоке я улавливаю ответ оператора:— У меня тут люди ждут своей очереди уже несколько часов, ещё до перерыва! А вы!...Мы с боровичком переглянулись: про нас помнят! Даме с подпиской оператор живо объяснила, что своих журналов она не дождётся, потому что их некому разносить. Не менее стремительно анекдотчик купил свои три конверта. Дошла очередь до боровичка — и тут выяснилось, что у него нет с собой квитанции, которую нужно оплатить. Оператор размеренно и успокаивающе начала у него выспрашивать о сумме к оплате и куда её необходимо переводить. Старик начал тормозить, затем смущённо признался, что не знает суммы — из‑за того, что в этом месяце квитанцию не положили ему в почтовый ящик. Но он не хочет, чтобы появился долг. Это его уже третий приход на почту, однако помочь ранее ему никто не смог. Оператор бросила беспомощный взгляд на очередь. И тут меня накрыла вспышка озарения: я громко предложила поискать его телефонную квитанцию в завалах из неотправленных по адресу… Оператор неуверенно покосилась на очередь.— Да помогите же уже ему, ищите! — раздался нестройный хор народа. Получив наконец свою квитанцию, боровичок с уже прояснившимся взглядом отсчитал наличные без сдачи и был таков. Оператор, улыбаясь, повернулась ко мне.

Теперь — моя очередь!

Газета «Камчатская правда». 29 ноября 1975 г. НСБ КГКУ ГАКК.