Следует констатировать, что современный уголовных процесс, согласно тенденции его постоянного изменения и дополнения, и выше определенным целям его развития, еще далек до совершенства. В нем прослеживается как несовершенство гарантий судебной и следственной деятельности, обуславливающих принятие объективных, обоснованных и справедливых решений, так и гарантий прав участников уголовного процесса, отстаивающих свои или представляемые права, свобод и законные интересы. Последние позволили бы оказывать необходимое (обоснованно допустимое) воздействие на дознавателя, следователя и судью, чтобы установление обстоятельств уголовного дела велось всесторонне и объективно. В этой связи важно обратить внимание законодателя и правоприменителя на целый ряд проблем, из-за которых у физических и юридических лиц, сталкивающихся с уголовным судопроизводством, пропадает вера в справедливость, в разумные сроки его осуществления, в незыблемость соблюдения регламентированных прав и свобод, в должное отношение со стороны представителей дознания, следствия и суда к иным участникам уголовного процесса и др.

Казалось бы, при разработке Уголовно-процессуального кодекса РФ можно было учесть проверенные историей развития российского государства и права институты уголовно-процессуального права. Их, как нам представляется, следовало закрепить в УПК РФ, чтобы система прав участников уголовного процесса, баланс интересов сторон, процедура уголовно-процессуального доказывания и роль судьи в деле свидетельствовали о нравственных основах отправления правосудия, о правозащитном предназначении уголовного судопроизводства. Однако с периодичностью появляются все новые изменения и дополнения в уголовно-процессуальный закон, число которым не счесть, а логику их образования, не всегда представляется возможным проследить. Между тем уголовный процесс – это самая политизированная отрасль права. Именно по сфере уголовного судопроизводства судят о развитии демократических начал в государстве, о том, можно ли считать государство правовым. В реальности налицо политическая нестабильность, ангажированность целого ряда вопросов и далеко не в угоду общему делу противодействия преступности и защиты прав и свобод физических и юридических лиц. Эти изменения и дополнения никак не выправляют сложную ситуацию с отношением граждан к уголовному судопроизводству как к несправедливой, формализованной, бюрократичной системе.

В этой связи можно проследить нарастающее внимание к основному кодифицированному источнику уголовно-процессуального права – УПК РФ как участников уголовного процесса, так и экспертного сообщества.

Страницы научных журналов изобилуют новыми публикациями, центральной темой которых являются критический анализ уголовно-процессуального законодательства и многочисленными предложениями, связанными с его усовершенствованием. Структура и содержимое УПК РФ образца 2021 г. разительно отличаются от Кодекса, изначально принятого в декабре 2001 г.

В многообразии различных факторов, определяющих развитие современного уголовно-процессуального законодательства, можно выделить несколько основных:

- влияние международных стандартов в сфере уголовной юстиции на российское уголовное судопроизводство. Среди важнейших уголовно-процессуальных норм и институтов, появившихся уголовно-процессуальной системе Российской Федерации при неотъемлемом воздействии на нее позиций Европейского Суда по правам человека, следует назвать разумный срок уголовного судопроизводства, права участников проверки сообщения о преступлении, оглашение в судебном заседании показаний отсутствующего свидетеля, альтернативные заключению под стражу меры пресечения и др.;

- оптимизация процессуальных ресурсов и повышение эффективности уголовного судопроизводства. Первоначально в УПК РФ был регламентирован особый порядок рассмотрения в суде уголовных дел в упрощенной форме (гл. 40 УПК РФ). В 2009 году наблюдается распространение данной процедуры на дела с заключенными досудебными соглашениями о сотрудничестве (глава 401 УПК РФ), а в 2013 г. – УПК РФ регламентирует правовое регулирование института сокращенного дознания (глава 321 УПК РФ). Отказ от разработанных форм процессуальных документов и др.;

- социальный запрос на повышение независимости суда, состязательность уголовного судопроизводства. Потребности общества в повышении независимости судей, доверия общества к суду, транспарентности и качества правосудия привели к реформированию в 2016 г. суда с участием присяжных заседателей (Федеральный закон от 23 июня 2016 г. № 190-ФЗ) и др.;

- снижение степени уголовной репрессии. В контексте этой тенденции в уголовном и уголовно-процессуальном законах появились институты, регламентирующие новые виды освобождения от уголовной ответственности. В 2011 году была принята ст. 281 «Прекращение уголовного преследования в связи с возмещением ущерба», касающаяся ряда уголовных дел о налоговых и иных экономических преступлениях (Федеральный закон от 7 декабря 2011 г. № 420-ФЗ). В 2016 году УПК РФ дополнен нормами о прекращении уголовного дела или уголовного преследования в связи с назначением меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа (Федеральный закон от 3 июля 2016 г. № 323-ФЗ) т др.;

- цифровизация современного общества – с целью адаптации достаточно архаичного «бумажного» уголовного процесса к потребностям сегодняшнего дня, возможностях использования современных информационных технологий в процессе производства по уголовным делам.

Нельзя не согласиться с Л.Г. Коноваловой, подчеркивающей, что юридическая наука все чаще подвергает действующее законодательство всевозможным критическим оценкам. Основные нарекания, как правило, сводятся к «двум группам замечаний – к отсутствию справедливости содержания многих законов и к несоблюдению требований юридической техники». В этой связи можно говорить о фактической нестабильности УПК РФ, обусловленной многократными внесенными изменениями и дополнениями.

О непоследовательности и хаотичности процесса формирования отечественного уголовного процесса, об отсутствие понятного вектора его развития неоднократно подчеркивалось в экспертных и научных кругах.

Определив данное явление как ««эффект размывания» в противоположность обратному и ожидаемому при кодификации «эффекту кристаллизации»», Л.В. Головко подчеркивает, что «для теории кодификации такого рода «эффект» – это нонсенс, ставящий под сомнение саму кодификацию, которой как будто и не было, т.е. которая выглядит больше номинальной, нежели реальной».

Трансформация уголовно-процессуального законодательства все чаще рассматривается с позиций междисциплинарного подхода, учитывающего генезис смежных общественных наук (социологии, философии, политологии, истории). Имеют право на существование, как нам представляется, и работы, акцентирующие роль естественно-научных исследований (это – достижения в квантовой физике, нейронауке).

В последнее время следует отметить появление ряда работ, в которых юристам советуют обратить внимание на достижения естественных наук, таких как квантовая физика и нейронауки (науки о мозге). Обращение в данном случае к естественно-научным исследованиям обусловлено точностью, доказательностью и экспериментальной верифицируемостью.

По мнению С.Б. Россинского, «Уголовно-процессуальный кодекс РФ явно перегружен положениями сугубо технического характера, не имеющими никакого «высокого» предназначения и не обусловленными никакими правовыми гарантиями эффективности или доброкачественности получаемых результатов».

В этой связи, согласимся с А.В. Победкиным в том, что «УПК РФ зыбок, эклектичен, дискретен, труден для понимания и применения. Правоприменитель знает, что УПК РФ надо соблюдать, однако уже плохо в это верит. Вслед за растерявшимися должностными лицами, отвечающими за качество уголовного судопроизводства, веру в возможности УПК РФ теряет и население».

Усложнение уголовного процесса, как результат усложнения всех общественных процессов, так или иначе сказывается на отношении российских граждан к законодательной и исполнительной власти государства.

Поступательное развитие общества обуславливает необходимость появления новых видов жизнедеятельности, требующих их нормативно-правового регулирования. При этом, как следствие, отмечается рост юридических споров, характеризующийся усложняющимся правовым статусом участвующих в них субъектов.

Наряду с законами, уголовно-процессуальная сфера регламентируется большим объемом подзаконных актов, положений, регламентов, инструкций и пр. В стремительном потоке информации, также сопровождающейся цифровизацией всех сфер жизнедеятельности рядовому гражданину, выступающим участником (субъектом) уголовного судопроизводства сложно воспринимать все тонкости далеко не всегда понятного ему законодательства.

Сложность ситуации заключается еще и в том, что подзаконное нормативное регулирование требует большого количества форм отчетности, справок, уведомлений каждого участника правового спора, оформлениия результатов и других обязательных бюрократических процедур. Все сказанное свидетельствует о том, что в уголовном судопроизводстве реальная практическая деятельность утяжеляется чрезмерным «бумаготворчеством».

Оптимизация деятельности зависит от многих факторов, которые так или иначе влияют на скорость и обоснованность принимаемых решений. Для целей оптимизации, в первую очередь, необходим учет таких факторов в уголовном судопроизводстве как уголовно-процессуальная форма, допустимость разрешения уголовного дела на досудебных стадиях, внедрение упрощенных процедур. Следует принимать во внимание и степень влияния включения какой-либо законодательной нормы на оптимизацию уголовно-процессуальной деятельности.

Постепенно приходит и осознание необходимости усовершенствования социальных технологий, направленных на адаптацию законодательных норм к реальной практике. Для уголовно-процессуального закона актуальность данных направлений неоспорима, так как природа судебного процесса неотделима от активной социальной практики, цель которой – преобразовать противоправное поведения в правомерное, тем самым предотвратить либо минимизировать негативные его последствия.

Все вышеизложенное также обуславливается оторванностью теории уголовного процесса от законодательного процесса в сфере уголовного судопроизводства. Большое число актуальных предложений теории уголовного процесса по его реформированию, остаются вне внимания законодателя.

Резюмируя изложенное, отметим, что развитие уголовно-процессуального законодательства на протяжении последних лет обусловлено совокупностью разнообразных факторов, детерминировано развитием общества в целом и его правовой системы. К числу основных факторов, определяющих вектор развития современного уголовного судопроизводства, следует, на наш взгляд, отнести влияние международных стандартов в сфере уголовной юстиции на российское уголовное судопроизводство; оптимизацию процессуальных ресурсов и потребности в повышении эффективности уголовного судопроизводства; социальные запросы на укрепление независимости суда, состязательность уголовного судопроизводства; потребности общества в снижении степени уголовной репрессии; цифровизацию современного общества. Таким образом, выявленные векторы, способны стать основой, разработанной и утвержденной концепции развития уголовного-процессуального законодательства, которой не существует на сегодняшний день.

Автор: Васяев Александр Александрович, кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры «Уголовно-правовые дисциплины» Московского экономического института, докторант кафедры «Адвокатура» Московского государственного юридического университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА).

Библиографический список

1. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ (ред. от 01.07.2021) // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения 23.02.22).

2. Головко Л.В. УПК Российской Федерации 2001 года как кодификация: «эффект кристаллизации» или «эффект размывания»? // Законы России. 2021. № 6. С. 4.

3. Кони А.Ф. Собрание сочинений: в 8 т. Т. 4. М., 1967. С. 360.

4. Коновалова Л.Г. Проблемы реализации принципа верховенства закона в Российской Федерации // Государство и право. 2020. № 10. С. 69.

5. Победкин А.В. Уголовно-процессуальный кодекс: форма живого права или «бездушная» инструкция // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2017. № 3. С. 101.

6. Полубинская С.В. Использование данных нейронаук в доктрине уголовного права и судебной практике // Труды Института государства и права РАН. 2019. Т. 14. № 5. С. 9-37.

1. Россинский С.Б. УПК Российской Федерации: воплощение «высокого» предназначения уголовно-процессуальной формы или «памятка» для безграмотных правоприменителей? // Законы России. 2021. № 6. С. 42.