Серия «Графомания»

Почую, путник, я твой запах.

«За мной не следуй!» - мой совет.

01

Чудовище

Я не умею говорить, только рычать, выть или изредка скулить. Мысли в моей голове – образы и ощущения. Давайте представим, что умею, превратим образы и картинки моих воспоминаний в слова, ведь иначе мне не рассказать свою историю, ведь я – Чудовище.

Тут нет никого, равного мне по силе, быстроте реакции, чуткости слуха и носа! Я больше любого медведя. Моё тело покрывает густая длинная шерсть, чёрно-зеленоватая, но брюхо светлое, серое с коротким подшёрстком, почти голое. Лапы с крепкими когтями. Тёмные глаза прячутся в лохмах шерсти, мягкие уши, что свисают вниз, тоже покрыты шерстью, на голове рога, похожие на полумесяц, лежащий сверху, остриями вперёд. По хребту и внешней стороне передних лап растут крепкие и короткие шипы. У меня есть оружие, подобно сильному хищнику, и броня, не хуже любого, кто готов защищаться.

Раньше, считал своими территории ближе к большим озёрам, там охотился, отдыхал, плавал, но тут стали появляться люди. Они приезжали к озёрам, оставляя коней и повозки рядом, людям тоже была нужна рыба, появились лодки. Я старался наблюдать за этим издалека. Нашел подходящее место на возвышенности и мог часами следить за происходящим. Я привык к спокойствию и умиротворению, а человек – существо, которое стремиться создать вокруг себя много движения.

Почти сразу я стал различать интонации их речи. Звук голоса, оттенок отлично передавал настроение. Радость, недовольство, злость, раздражение. Я решил вникнуть дальше. Понимал, что всему соответствует сочетание звуков – слово. Прошло время, и стал различать два важных понятия «согласие» и «не согласие». Некоторым словам соответствовали жесты. Однажды, я сделал открытие, каждый человек имеет свое уникальное слово. Признаюсь, наблюдения меня увлекали. Я не понимал, что чувствую к этим созданиям. Это не еда, но что тогда?

Как-то, притаившись в своём убежище, услышал позади рычание, обернулся. Рядом была собака Она рычала и тявкала на меня. Удивительно, от меня всегда старались держаться подальше. Собака похожа на волка, но ведёт себя иначе и их возят с собою люди. Я рыкнул в ответ и развернулся. Собака попятилась, но с новыми силами продолжила пытаться оттеснить меня. Просто отбросил её лапой в сторону. Животное отлетело и ударилось о ствол дерева. Она взвыла и стала скулить, пыталась бежать, приволакивая задние лапы. Послышались шаги, голоса. Это люди, которые прибежали на звук. Первыми я увидел их детёнышей. Они стали орать одно слово: «Чудовище!». Я не видел причины их убивать, поспешил скрыться. Вдогонку ещё слышался скулёж собаки и крики «Чудовище!! Чудовище!».

Вероятно, это моё слово.

Я не хотел больше сталкиваться с людьми. Ушел глубже в лес. Ближе к горам были ещё озёра, не такие большие, но в них тоже водилась рыба и была чистая вода.

02

Спутник

В тот день я спустился к тропе, по которой проходили к озеру олени, иногда лоси. Я ждал. Во время охоты никогда не бегал за добычей, выжидал, экономя силы для одного точного удара. Так было и в этот раз. Резким броском вцепился в горло молодого лося, сломал ему шею. Тело дернулось в последний раз и обмякло. Удалился в удобное место, чтобы поесть. Жизнь покинула это существо, теперь это просто шкура, мясо, кости. Поволок за собой тушу.

Закончил неторопливую, методичную трапезу и направился в любимое место отдыха, недалеко от моего логова. Остатки доедят другие, менее удачливые охотники, дело завершат черви.

Возле небольшого холма, заросшего кустами, расположился в тени и лениво наблюдал, как лёгкий ветерок колеблет стебли травы. Я был сыт, расслаблен и быстро уснул.

Меня разбудил крик полный ужаса. Это был человек. Судя по виду и запаху – старик. Он орал, завалившись спиной на стоящее за ним дерево. Я вытянул морду, чтобы лучше его разглядеть. Угрозы не чувствовал. Я принюхался, он притих. Запахов было много. Дым, фрукты, кожа, какие-то мне не известные, странные и неприятный запах мочи, что свидетельствует о страхе. Я разглядывал замершего гостя, слышал звук биения его сердца, который говорил о том же, что и запах. Он стал что-то бормотать. Среди слов я услышал своё – «Чудовище». Поднял на него глаза, но продолжения не последовало. Он замер и смотрел на меня уже с иным чувством, я вызывал интерес. Он повторил: «Чудовище», я снова посмотрел ему в глаза. Он присел: «Ты меня понимаешь? Это невозможно! Это совпадение или я сошел с ума…» Он уперся руками в землю. Мы оба молчали. Старик вытащил сверток бумажек и стал, не отводя от меня взгляд скрести по ним карандашом.

Похоже он понял, что я не собираюсь нападать. «Я - человек». Положил руку себе на грудь. Я уже знал, что люди показываю рукой на то, что означает названное слово. Понял его. Старик: «Чудовище». Я повторил его жест, указал лапой на себя. Он: «Человек». Замер. Я указал лапой на него.

Он присел и его взгляд уже не был переполнен страхом, это был шок. Он смотрел на мою лапу: «Так, лапы скорее, как у кошки, чем, как у волка, ну ты хищник, да?»

Его любопытство сильнее страха, превыше жизни?

Я показал лапой на него, свою пасть, живот и знак, которым, виденные мною люди, высказывали несогласие. Он бросил свои бумажки: «Я… твой живот… нет… Ты не собираешься меня есть?» Повторил мои движения. Я показал жест, означающий согласие - кивнул. Он обеими руками вцепился в редкие волосы на голове и почти выдрал их: «С ума сойти! Ты – разумное существо! А раз не собираешься меня жрать, разумное вдвойне! Но если ты разумен, то почему не развился речевой аппарат?»

Некоторое время мы сидели в тишине. От этих мыслей меня оторвал человек, он не уходил. Стал объяснять, показывая жесты и говоря слова, которые я не понимал: «Я – не охотник, я – учёный, заблудился. Потерялся. Ты понимаешь?». Он показывал что-то. Я не понимал, мне не нравился запах, поднялся, и лёг дальше. Ничего не происходило.

Человек потревожил меня снова, подошел, присел, поймал мой взгляд: «Мне нужна во-да.» Он показывал, что-то, потом встал на четвереньки и начал лизать воздух языком. Я понял, что он хочет пить. Встал, пошёл к озеру. Он бежал за мной, суетился и постоянно говорил.

У озера я наклонился и стал пить, мой гость стал раздеваться, пил воду, мочил в ней одежду, повесил на куст. Кроме тряпок на нем были пара сумок из кожи, бинокль, тряпочная сумка, стеклянная банка с насекомыми, фляга, которую он наполнил. Я развалился на песке и стал смотреть на воду. Мой гость вытащил из сумки сверток, возился со своими бумажками, сел поодаль и продолжал там что-то царапать, посматривая на меня.

Признаться, я не знал, как мне быть. Он старый и я могу просто подождать пока его не покинет жизнь в силу возраста.

Я решил, что это существо настолько безобидно и беззащитно, что может стать добычей волка или медведя. Думаю, даже против барсука ему будет не просто. С другой стороны, такой исход лишил бы меня проблемы, но волки могут прийти за ним, а это потревожит мой покой. Нужно дать ему мой запах, тогда его станут обходить стороной. Я повалил человека лапой и стал облизывать. Это было неприятно. Он затих. Потом потерся о его лицо и грудь мордой. Всё, ты под моей защитой.

Он сел и пытался вытереться, сплёвывал прилипшую шерсть: «Ты хочешь сказать, что я тебе нравлюсь? Это приятно.» Он подошел робко присматривался. Страх. Протянул руку, подождал, затем стал чесать около уха: «Хороший, мальчик… у меня в детстве была собака, ньюфаундленд. Он был моим другом, вот ты на него похож». Старик продолжал посмеиваться и чесать меня. Я не понимал его слов, но интонация передавала эмоции, он трётся о меня, хочет больше запаха. После, он захотел залезть в воду, но это же смоет всё! Я рыкнул, он совершил ещё одну попытку, я рыкнул громче. Он сел на песок и успокоился.

Я зашел в воду, поймал рыбину и отдал старику, что скорее всего не в состоянии прокормиться сам. Он сложил ладони друг с другом и наклонился: «Спасибо!»

Старик не начинал есть. Рыбу есть просто, откусываешь спину и остальное оставляешь менее удачливым и слабым. Но даже с этим он не мог справиться. Расковырял рыбину, выкинул кишки, стал скрести чешую. Болтал её в воде. Он хочет попробовать будет ли рыба плавать без кишок и чешуи? Глупый человек.

Старик собрал немного веток, какие-то сучки, стал возиться, вспыхнул огонь. Я поднял голову и зарычал. Он что-то говорил, выставив вперёд руки, значения слов я не понимал, но интонация была успокаивающая. Огонь приходит с неба, во время грозы и это может убить. Он воткнул в рыбу палку и поставил у огня.

Он пытался мне объяснить, но было непонятно. Когда стало вонять горелым, старик съел рыбу. Мы вернулись к холму, он ходит за мной, как детёныш и требует постоянного внимания. Это нарушает мой покой! Однако, мне было интересно, наблюдать за ним, мы стали искать способ общаться. Жестами, звуками. Я быстро всё запоминал, что вызывало у него восторг.

Стало темнеть и в лес пробралась прохлада. Свернулся, поджав лапы. Кивком указал, что можно приблизиться и трогать мою шерсть.

Он лежал, устроившись рядом со мной, указал на небо:

-Видишь светящийся круг? Это Луна.

Я видел это раньше неоднократно.

Он поправил палкой ветки в огне. Людям постоянно нужен огонь, они не могут сами согреться, не могут есть рыбу, пока она не обуглится. Слабый человек продолжил:

- Этот круг, постоянно следует за нами… он движется, сопровождая нас в пути, она С-ПУТНИК, понимаешь?

Я показал жест, что мне нужно подумать. Зачем он мне показывал всё это, я не понял. Он хочет сказать, что может заставить гореть приходящий с неба огонь? Пусть так. Кивнул. Радости этого человека не было предела. Он не уставал радоваться самому факту того, что я его понимаю и очень быстро все усваиваю.

Он снова стал закапываться в мою шерсть:

-Это как мы с тобой! Ты бродишь тут, а я тебя сопровождаю, я твой Спутник! Он тыкал в себя рукой и повторял: «Спутник», тыкал в меня «Чудовище». Он называет мне свое слово – «Спутник».

Подумал и кивнул. Указал лапой на луну, потом на человека. Он может делать свет. Хорошо. Ему это нужно, я отлично вижу в темноте, а шерсть согревает меня, мне это ни к чему.

03

Детёныш

Спутник стал собирать с куста ягоды. Я оттолкнул его легонько лапой. Показал на пасть, живот и жест «нет». Он высыпал ягоды: «Несъедобно». Повторял это слово несколько раз, пока я не кивнул. Потом он повторил жест, я указал лапой на ягоды, затем на грибы под кустом. Он кивнул в ответ и привычно поскрёб карандашом на бумажках. Наш язык становился удобнее, и мы могли передать друг другу больше информации.

Он спросил:

-Ты прекрасно соображаешь, но не говоришь. Это странно. Вероятно, потому, что живёшь один. Тебе просто не нужно общаться. Помнишь себя маленьким? Жесты «Детеныш» и «Чудовище». Ты был меньше. Тебя кто-то кормил? («еда», «детёныш»)

Задумался. Да, я помню. Был меньше и беспомощней. Помню себя детёнышем. Со мной была мать. Мы жили ближе к другим озёрам. Я был мал и ходил, прячась под ней, в шерсти. Всё казалось таким интересным, но вызывало страх. Уже много времени не испытываю это чувство, вижу в глазах других, а сам забыл.

Мать следила за мной. Вначале я ел только молоко, потом она начала давать мне рыбу и мясо, ещё тёплое. Запах свежего мяса будоражил во мне всё до дрожи. Я не всегда знал меру и, обожравшись, лежал, тяжело дыша, выставив свое лысое брюшко на солнце, часто так и засыпал у её лап. Моей любимой игрой было прятаться и внезапно выбегать, выгибая спину и рыча. Мы ходили к воде, где можно было пить и плескаться, ловить рыбу. Именно мать показала мне,

убивать стоит только в двух случаях, когда хочешь есть, например.

Это не развлечение. В этом лесу нет никого, сильнее нас. Медведь не решится даже просто подойти к нашему логову. Нет, нужды беспокоиться о еде, ты всегда сможешь добыть её.

Учился охоте. Первой моей добычей стала лягушка. Однако, довольно крупная. Я помню, как нес её матери, моя шерсть вздыблена, путь я сопровождал рыком, лягушачьи лапки болтались у меня из пасти. Положил у её у головы и заревел, приподнявшись на задних лапах. Она лизнула мою морду и я завалился на сторону, осмотрела мой улов и дала понять, что первую добычу нужно съесть самому, чтобы почувствовать каково это. Я, с неповторимой гордостью, чавкал своей лягушкой, наступив лапой и отрывая кусочки. Мать лежала и смотрела на меня.

Когда стало холодать, она отыскала подходящее место. Своими сильными когтями вырыла углубление в корнях большого дуба, там обустроила нам логово. Натаскав определённой травы, это чтобы не заводились насекомые, потом хвою и собственную шерсть. Когда темнело и приходил холод, мы прятались там. Я с удовольствием забирался в самое тёплое место, к её брюху. Тут было мягко, хорошо пахло влажной шерстью, молоком и сосновой смолой. Я мог слышать, как она нежно порыкивает для меня. Самый приятный в мире звук и запах. Стоило мне высунуться, мать вылизывала мою морду, большим мягким языком, я фыркал и прятался в ворох её шерсти. Тут можно было копошиться, пить молоко, чесаться и прислушивался к её голосу и запаху. У меня ещё не было рогов и шипов, сворачивался и дремал.

Днем мы ходили к озеру, ловили рыбу, мать отрывала рыбьи спины и сушила на ветках, потом мы прятали еду в своём логове. Зимой много спали, изредка просыпались, чтобы выйти, размять тело, справить нужду, иногда она охотилась, убивая заплутавшего оленя или добывая свежую рыбу, если не стоял лёд, потом возвращались, ещё ели из запасов, я играл в снегу и ложились спать.

Так повторялось каждый приход холодов. Я становился больше. Молока мне уже не было, а наше логово пришлось расширить. Хотя я не помещался на её животе, мать обнимала меня лапами и всё так же вылизывала мою морду, тихонько порыкивая с нежностью, этот звук меня баюкал.

Приходило тепло и я возвращался к своим играм и охоте. Теперь в сторону лягушек даже не смотрел. Мне удавалось ловить рыбу. Первым добытым мясом стал детёныш кабана. Я выждал добычу и напал. Его мать пыталась отогнать меня, но увидев, что я не один, была вынуждена отступить. Я разодрал свою жертву когтями и ел с рыком и азартом.

Однажды, практически в самом конце холодов, проснулся, чтобы поесть и размяться, а мать нет. Её тело было холодным, а запах меня тревожил. Я тыкался носом в мамино брюхо, вылизывал морду, положил рядом с головой рыбу, но не мои пинки, ни близость еды её не разбудили. Этот запах. Я слышал его ранее, он означал, что лес поглотит тело и оно уже не принадлежит моей матери. Её покинула Жизнь, чтобы где-то продолжиться.

Сидел и выл около логова, чувствуя странное, неизведанное ранее. Потом ушёл. От мамы я знал, что однажды приходит невероятная тоска, которая погонит любого перебраться через горы и там уснуть. Тогда Жизнь покинет уставшее тело. Болото спрячет его от падальщиков и каждый станет частью этого леса. Однако, почему тоска не повела её туда я не знал. Почему Жизнь решила так, мне не ясно. Я слаб, в сравнении с Жизнью и её силой.

Я нахмурился, старик хотел от меня ответ на вопрос. Другие! Такие же, как я. Другие Чудовища! Нет! Это плохо. Посмотрел на своего Спутника и отрицательно покачал головой. Он добродушно потрепал рукой мою шерсть на плече:

-Думаешь, нет? Есть конечно! Ты не можешь быть один! Ты же из млекопитающих, я так понимаю, не с Луны же ты свалился. Мы найдем остальных. Если я покажу тебя, мне обязательно помогут организовать экспедицию, можно углубиться в горы. Начнётся другая жизнь. Ты сможешь перевести своим человеческую речь! Точно! Вы сможете жить среди людей, может даже обучаться! Это будет величайшее открытие, вы ведь разумны, ты понимаешь? Разумные существа не должны жить ТАК! Ты разумней, чем некоторые мои знакомые! – Он стал смеяться и жмуриться. – Мы сможем разделить с вами свои блага. У тебя будет вкусная еда в достатке, теплый дом, а не нора, если кто-то заболеет, можно вылечить? Ты понимаешь? Помощь? – Он вытянул руку ладонью вверх и легонько приподымал её второй. Этот жест означал на нашем языке – «Помощь».

Я смотрел и думал. Спутник не унимался:

-Ты понимаешь меня?

Я кивнул и тут же отрицательно покачал головой. Показал жест «плохо», «не съедобно», «вред».

Он не унимался:

-Тебе кажется это плохая идея? Ты просто не знаешь от чего отказываешься…

Думал. Хочу ли я жить по-другому? Я – Чудовище и живу, как живут Чудовища. Если я стану жить иначе? Я буду просто Чудовищем, который живёт, как человек. А хочу ли я жить иначе? Наличие разума меня обязывает к чему-то? Понимает ли мой Спутник что такое «Жизнь»? Величайшая сила, которая сама решает, когда ей приходить или уходить. Я ощутил на себе, когда она однажды решила покинуть тело моей матери. Когда я убиваю, чтобы есть, жизнь покидает тело жертвы, но так продолжается моя. Она просто сделала выбор в мою пользу.

Как-то, когда ночи начинают становиться холодней, почувствовал необъяснимое желание в своём теле, голод, подобного которому не знал ранее. Маялся, ревел, распугивая мелких зверей и птиц, облегчение мне приносило только движение. Я брёл, углубился в горы, перебрался на другую сторону хребта, там леса ещё гуще, влажные и болотистые. Несколько раз я видел обломки рогов, подобных моим, кости, почти полностью ушедшие в болота. Находил следы когтей на стволах деревьев, как те, что оставляю я. Побродив, почувствовал запах, который полностью завладел мною. Я нашел его источник. Всё моё существо хотело только обладать. Я рычал, ломал ветки, оглашая все окрестности рёвом, пока не добрался до неё. Мы перекрикивались рыком, она не подпускала, я вставал на задние лапы, вытягивался во весь рост. Смотри, у меня есть мягкое брюхо, значит, ем достаточно мяса, я – хороший охотник! Силён, у меня крепкие зубы, мощные лапы, блестящая на солнце шерсть! Она стала тихо протяжно порыкивать и прижалась к земле. Стоило мне приблизиться, зарычала и показала клыки, но я ловок и быстр, успел впиться зубами в холку. Мы обнюхивали друг друга, кусались, валялись в траве до изнеможения, ранились о шипы, потом снова и снова, пока странный голод не отступил.

Когда расстались, в окрестностях всё ещё слышался рёв других Чудовищ. Я обессиленный и измотанный побрёл к своему логову, к спокойствию и привычному распорядку. Это было удивительное место. Сюда приходят мне подобные, когда предчувствуют, что их покинет Жизнь. Сюда приходят, как и я, мучимые странным голодом, чтобы начать Жизнь.

Придет холод, затем сойдет снег, появится трава и родится детёныш, который будет играть в её шерсти, пить молоко, охотиться на лягушек и ящериц. Они будут жить в гармонии, наслаждаясь своим уединением. К холодам он успеет окрепнуть, она выроет им новое тёплое логово. Однажды, он покинет мать навсегда. Со временем, голод вернётся к ней снова, и мы встретимся, так продолжается Жизнь.

Старик этого не понимает, он думает, что человек стоит выше Жизни! Я - самое сильное из существ, но против её воли бессилен, будет так, как должно! Он слаб, но верит в свои силы. Жестов в нашем языке не хватит, чтобы объяснить ему, насколько он глуп!

Я попытался показать, пользуясь возможностями жестового языка, что я – Чудовище, а стану человеком, если буду жить ТАМ? В конце несколько раз покачал лапой - жест «меняться».

Мой собеседник присел у дерева и оперся спиной о ствол, его взгляд демонстрировал восхищение:

-Ты задаёшься главным философским вопросом, определяет ли бытие сознание или же нет! Лихо, однако!

Я показал «лес», «когти», «шерсть», «хорошо». Указал в сторону озер, жест «логово», «люди», «когти», «шерсть», «ненужно».

В ответ он достал свои бумажки, поскрёб их карандашом. Затем уселся и стал рассказывать мне о том, что жить с людьми лучше. Они смогли сделать яблоки большими и вкусными, в лесу мелкие и жёсткие, они строят просторные тёплые логова, умеют создавать огонь. Я плохо понимал его, но мне была понятна интонация и общий посыл. Он думал, что его мир лучше и безопаснее.

Если я понимаю тебя, это не означает, что хочу того же самого.

Глупый человек. Я просто слушал, голос убаюкивал, я понял, что со временем он начал говорить сам с собой и сон начал проникать в моё тело.

Проснулся я от того, что он трогал мой хвост. Короткий и тоже покрытый длинной шерстью. Мне это не понравилось, я резко обернулся и рыкнул. Старик шагнул назад, подняв руки, похоже он испугался, стал объяснять:

-Мне просто хотелось позвонки посчитать, ну, сколько их в хвостовой части… хочется всё описать подробно… (я злился) Он подбежал, показывал свои бумажки, - я о тебе пишу, доклад. Не понимаешь, конечно…

Он стал показывать мне свои бумажки, рисунки на них записи, я ничего не понимал. Старался, но не понимал. Старик устал и присел рядом: «Ты понимаешь, когда я вернусь, обязательно нужно будет устроить встречу, пригласить разных специалистов. Ты очень важен…». Я показал жест, что не понимаю его. Он поднялся и стал чесать меня за ухом. «Знаешь, когда я окончил университет, мне казалось, что я смогу трижды перевернуть этот мир! У меня было столько сил, рвения, идей, но всё уперлось в разные глупости. Работа, потом семья, необходимость зарабатывать…». Он показал мне жест «детёныш», потом два пальца, я кивнул. Я уже освоил счет до 5. Два детеныша, понятно, им в первую очередь, нужна безопасность, тепло, мясо. Он заглядывал мне в глаза:

-Может судьба даёт мне шанс, может вот, то, ради чего я столько работал? Теперь у меня есть ты! Это может стать главным, ради чего я жил.

Я его не понимал, его голос дрожал, он был расстроен. Наверно он тоскуют за своими малышами. Он замолчал и сидел тихо. Я показал жесты «детёныш», «два». Он устало махнул рукой: «Дети взрослые, у них свои заботы, - усмехнулся, - свои логова, свои детёныши…»

Окончание «Беседы у воды и огня» ч.2 окончание

Мы продолжали наши беседы, спустившись к озеру или вечером у огня. Смотреть на горящий огонь мне понравилось. Я больше не ощущал тревоги, убедился в его безопасности. Новые слова и жесты становилось усваивать проще, мы лучше понимали сказанное. Я объяснял, что доволен своею жизнью и она вполне наполнена всем, что мне нравится, а суета и беспомощность людей мне не кажется привлекательной. Он приводил свои доводы.

Я думал о предстоящих холодах. Спутнику нужно вырыть логово или он собирается спать в моем? Недавно он содрал две шкуры с убитых мною оленей мочил в воде, скреб камнем, развешивал сушить. Нет своей шерсти, хочет присвоить себе чужую? Когда выпадет снег, его не спасёт это и даже огонь не поможет. Отпускать его к другим людям я не хотел. Так все узнают, что я живу в лесу и пойдут искать остальных Чудовищ.

Я заметил, что Спутник выглядит слабым и меньше суетится. Он сидел близко к огню и кутался в свои тряпки. Беседа не казалась ему привлекательным занятием. Утром он просто лежал рядом. Зарывшись в мою шерсть. Протянул мне флягу и показал, что она пустая, перелёг на шкуры. Я встал взял её в зубы и отправился к озеру. Опустил в воду, стал ждать, вернулся обратно, сходил принес ему рыбу. Он отказался. Я носил в костёр новые ветки. Старик выглядел, как моя мать перед тем, как мы ушли на время холодов спать в последний раз. Я трогал его лицо и грудь лапой. Он слабо улыбался: «Тёплые и мягкие лапы, но использовать инструменты не приспособлены…».

Я направился в места, где мы жили с матерью, в поисках тех трав, что она ела, я запомнил запах. Было шумно, слышал странные звуки, незнакомые мне. Притаился и стал смотреть. Это были люди. Они, что было силы, колотили по деревьям, те падали. Люди очищали стволы от веток всё, что им нужно, грузили на повозки и увозили прочь. Повозки тянули лошади. Всё это сопровождалось шумом, криками.

Я испытал чувство тревоги. Бобры так поступают с деревьями для строительства, однако, после них не остаётся пустота, а тут было пусто. Мне хотелось уйти и не видеть то, что происходит. Они тоже строят свои логова, но или им нужны большие логова или людей становится всё больше. Мне было странно наблюдать это, хотелось бежать прочь.

Поспешил вернуться. Принес Спутнику, что смог найти. Разные запахи сохранились в моей памяти. Он перебирал принесенное мной, что-то жевал, пил воду. Через пару дней он стал выглядеть живее и активнее, начал есть свою горелую рыбу.

Он спросил, как я выбирал траву. Рассказал ему, что помню этот запах и что моя мать вела себя так же, как он. Спутник оживился: «Она болела! Она умерла от болезни! Люди бы ей помогли! Понимаешь? Люди - помощь!» Он пытался мне объяснять, пока не убедился, что я понял.

05

Яйца на дереве

Солнце поднялось высоко, и Спутник звал меня к дереву, на которое хотел взобраться. Он хотел найти яйца, я показывал жест несогласия. Дерево стояло на возвышенности, он стал карабкаться, я смотрел снизу, понял, что он не справляется. Если старик упадёт, моя проблема решится, Жизнь покинет его. Я смотрел. Он карабкался неловко и постоянно оглядывался на меня. А вдруг он просто повредит себе кости, что с ним делать? Я стал лезть следом и подпихивать его головой, стараясь, не ранить рогами. Взобравшись достаточно высоко, передохнули. Тут нет яиц, я это сказал, предложил пойти на тропу и подождать лосей или оленей. Он настойчиво карабкался вверх. Когда мы оказались почти над вершинами других деревьев, он стал осматриваться. Вдалеке виднелось что-то непонятное, он показал мне жесты «логово», «люди». Я понял, он ищет дорогу обратно, к своим детёнышам, к своему логову, к людям, которым хочет меня показать и без меня он не смог бы залезть сюда.

Я пережил странное чувство, и оно неприятным привкусом тянулось за мной. Спутник сказал, что хочет найти яйца, но, когда мы оказались на дереве, он искал дорогу. Это было неприятно, но я ещё не понимал почему. Я не знал это чувство ранее! Это было необычно и заставляло злиться. Люди приносят не только новые звуки, запахи, но и ощущения. Вечером я не захотел говорить. Старик сидел у огня и скреб карандашом по своим бумажкам.

06

Это было Письмо

«Здравствуйте Анна и Адам!

Я пишу вам сидя в лесу у огня. Прошу простить, наверно вы давно оплакали своего непутёвого родителя и мысленно похоронили. Расскажу все по порядку. 14 августа, я направился в лес, чтобы поискать новые экземпляры для своей энтомологической коллекции. Вы знаете, моя любовь к естествознанию не утихает с годами. Однако, по своей привычной рассеянности, заблудился. Потом мне показалось, что я нашел дорогу, но забрёл ещё дальше.

Мне уже грезилось, что я останусь тут и меня съедят волки или медведь, однако, случилось невероятное. Я наткнулся на живое существо - Чудовище, примеров описания которому нет ни в одной книге. Оно больше взрослого медведя, имеет признаки хищника и при этом носит рога и шипы. Это невероятное сочетание, аналогов которому нет в природе. Самое удивительное, что оно разумно. Мы придумываем свой язык, общаемся звуками и жестами. Он делится со мной своей добычей, дал приют. Сегодня у меня появилась надежда выбраться! Я смог сориентироваться и знаю, как вернуться домой. Однако, зверь отказывается выйти к людям. Я уверен, что смогу его защитить, реакция будет непредсказуемой.

Думаю, то, что ранее наука не знала о них, следствие любви к уединению у всего вида и жизни в особо отдалённых и непроходимых местах. Выскажу догадку, что детёныши рождаются редко, возможно раз в несколько лет, сама популяция небольшая, иначе, они бы уничтожили всех оленей и кабанов.

Я мог бы уйти и привести бригаду энтузиастов сюда, но боюсь Чудовище покинет своё логово. Это осложнит ситуацию, но я соберу доказательства. Не знаю, хватит ли их. Я расспрашиваю его, он рассказывает о себе.

Догадываюсь, что ваш дядя скажет, что от голода и одиночества я попросту сошёл с ума и все эти дни провел в обществе галлюцинации. Вы знаете, я не был самым удачливым и успешным в семействе. Из всех детей, мой отец любил меня меньше остальных. Я старался учиться, окончил университет, но так ничего толком и не добился. Пришлось пойти работать простым учителем. Мне всегда казалось, ещё немного и я получу шанс, показать, на что способен, но шанс был призраком, словно точка горизонта, как не беги, она всё так же далека и недостижима. Ваша матушка поддерживала меня в моих мечтах и фантазиях, но направляла на верный и твёрдый путь. Ей нужна была гарантированная синица, а я всегда смотрел в след журавлю. Возможно, мой отец был прав, я самый его бесталанный и слабовольный ребёнок.

Признаюсь, временами и мне кажется всё происходящее не реальным. Возможно, я, блуждая по лесу, действительно лишился рассудка и разговариваю с холмом или кустом, но нет. Я до сих пор жив, это что-то означает. Уже октябрь, я сбился со счёта дней. При такой жизни календарь не нужен. Я и Чудовище – два разумных существа и безумно интересны друг другу. Мы беседуем часами. От этих разговоров сложно оторваться. Я, как мог, пытался объяснить ему вопрос, о смысле его существования. Мне кажется он меня понимает. Он отвечает: «Лес» «Чудовище», «Кусок», «Лес», «Хорошо», «Нравится». Вот вам это покажется набором слов, а я его понимаю! Ему нравится быть частью этого мира, выполнять свою функцию в общей системе. Он не видит смысла что-то менять. Понимаете? Это совершенно иная философия. Он принимает круговорот жизни, рождение и смерти, как естественный ход событий, не противится ему.

Представьте, насколько может быть интересно столкнуться с совершенно иным мышлением. Он мыслит образами, его мир - запахи, звуки, вкусы. Покорившись природе и приняв роль «детали в огромном механизме», он получил от неё все возможные блага. Когти, густую шерсть, клыки и безупречные органы обоняния и осязания!

Мне кажется, судьба даёт людям шанс увидеть каким было бы человечество без желания развиваться, а мне возможность вписать своё имя в историю. Жаль отец не дожил, он был бы рад, такому открытию. Он надеялся, что кто-то из его детей оставит след в истории, он и матушка тяжело работали, чтобы дать нам образование и возможность развить свои таланты.

Теперь есть это удивительное существо – Чудовище. Как уговорить его выйти? Придется сделать это насильно, думаю потом он поймёт, что это исключительно во благо. Однако, меня посещают мысли, о том, что, если я сам продумываю стратегию защиты, есть вероятность того, что мир не воспримет ИХ, как равных, а лишь, как выразительную игру природы, наделившей животное умением думать. Не говорить, но думать. Готовы ли люди воспринять иною форму существования? Как не дать оказаться им в клетке? У них очень грозный вид. Как к этому отнесется духовенство? Есть ли у подобных существ бессмертная душа? Думаю, мне предстоит война с церковью, доказывать, что он не демон. Я готов к любой борьбе. Это тоже божье создание и это должно показать величие нашего всевышнего!

Можно начать научную работу, продемонстрировать свои наработки, язык общения, созданный нами. Я и Чудовище – точка соприкосновения! Двух разных миров. Нет, мировоззрений! Это невероятно интересно, мы сможем попытаться понять друг друга и научиться чему-то.

Вернувшись, я хочу сразу отправить вам письмо, так-как невероятно скучаю. Целуйте за меня внуков, привет Софии и надеюсь на скорую встречу.

07

Вещи в сумке

Пришло время готовить логово к холодам. Я принёс туда новых сосновых веток, собирал старую шерсть, укладывал в глубь рыбу. Старик мастерил из шкур новую одежду. Спрашивал не планирую ли я убить медведя, у него хороший мех. Могу, но есть его мясо не стану, мясо медведя нехорошее, научила мать. Старику приходилось довольствоваться шкурками бобра.

Меня беспокоила мысль о том, что будет, когда я усну? Что будет делать старик? Он не оставляет идею показать свою находку. Я идти к людям не хочу и его не отпущу, он это понимает… он ждёт пока я усну надолго? Это не давало мне покоя. Обычный мой сон очень чуток, а если и прозеваю его побег, то догоню по запаху очень быстро.

Приближается холод, я расширил логово и несколько раз мы ночевали там вместе. Некоторые дни выдавались реально тёплыми, и я с удовольствием лежал у озера подставив солнцу брюхо. Охотился чаще, чтобы больше есть. Накапливая жир и отращивая более густую шерсть, к холодам она становится белой на спине и так логово менее заметно из далека. Старик не менялся, его тело не готовилось к переменам, он только радостно звал меня, когда видел кого-то, кто сгодился бы мне в пищу, а ему на добычу шкуры.

Спать я пропускал Спутника первым, сам укладывался у входа, спиной наружу. Моя шерсть очень густая, плотная и длинная, если кто-то решиться вцепиться, не прокусит её и может напороться на гребень из шипов на хребте. Кроме того, так я знал, что старик не уйдёт. Он жаловался, что в логове душно и пахнет рыбой. Хотя я ложусь так, чтобы проникал воздух, крутился, пытаясь найти себе место. Я рассматривал его. Люди беспомощны и слабы сами по себе, но они способны использовать свой разум, чтобы это поправить. Старик заматывается в шкуры, соединяет их, проковыривая костью и сшивая жилами мною убитых животных. Из веток смастерил корзину. Мажет лицо и руки жиром барсука, из костей делает какие-то приспособления. Сумка, которую он носит при себе, из кожи. Мне всё это не нужно, всё есть при мне.

Я заметил, что он прячет сумку, и из-за этого не может успокоиться, потянул её и выбросил из логова. Из сумки вывалились его бумажки, большой комок моей шерсти, обломок шипа с лапы. Он переполошился, стал просить его выпустить. Я вылез, он бережно всё собрал и прижал к себе, много и тихо говорил, смотрел на меня, пытаясь понять настроение. Зачем ему эти вещи?

Я не хотел, но догадка сама пришла в мою голову. Он покажет это другим людям! Если нет возможности привести меня, он принесёт им мою шерсть, мой запах! Я нахожу добычу по запаху, отпечаткам следов. Так меня смогут найти, а потом и других. Я злился, выдернул лапой сумку и стал топтать и рычать. Он реально испугался, попятился. Вернулось чувство, которое стало мне известно после истории с яйцами. Новое и неприятное. В моей жизни не было такого никогда. Это чувство принёс с собою человек. Я смотрел на него, был зол, встал на задние лапы, вытянувшись во весь рост и заревел. Послышались звуки крыльев испуганный птиц. Старик прижался к земле и отполз к кустам. Я опустился, схватил зубами сумку и разорвал её, забросил подальше.

Покой покинул меня.

Спутник пытался меня гладить, чесать, но я больше не считал это приятным, недовольно порыкивал. Он разгрёб шерсть у меня на морде, стал гладить по носу. Я фыркнул. Он много говорил и интонация была, словно он хочет поиграть: «Что у нас тут за морда? Большая морда! Вот, что это такое? Морда похожа на жёлудь! У кого ещё такая? Большой и хороший мальчик!» Я оскалился и шумно выдохнул. Он отступил и присел у огня. Сложил ладони на груди и поклонился – жест покорности. «Ты, прости меня, но нужно понять, что то, что вас обнаружат и станут изучать, просто вопрос времени». Жесты «Люди», «Приближаться», «Не куда бежать (не скрыться)». Потом помолчал: «… лучше, если ты выйдешь со мной, я пойду первым, чтобы подготовить встречу, расскажу, что ты не демон, не опасен». Жесты «Идти», «Держаться позади», «Человек», «Безопасно», «Хорошо», «Говорить». Несколько раз «Помощь».

Я не отвечал. Мне не нравилось говорить об этом. Спутник продолжал настойчиво мне что-то рассказывать. Ему было сложно подбирать жесты, свои слова он сопровождал поглаживанием меня по лапе. Он показал растопыренную пятерню и пошевелил пальцами. «Огонь! (это был соответствующий жест) Тебе нравится огонь, так? Там будет много того, что тебе понравится. Я тоже переживаю, как всё пройдет, я всё же стар и не обладаю нужным авторитетом… Мы придумаем тебе другое название. Чудовище – это звучит не дружелюбно. Эээ…, например, «Cogitans bestia» - Мыслящий зверь! А?» Он пытался, но жестов не хватало, и я его не понимал.

08

Дорога сторону гор

Эти разговоры меня не успокаивали, а только злили, не хотел, чтобы люди столкнулись с мне подобными, я не хотел, чтобы нарушался привычный ход жизни. Старик убеждал меня, что это неизбежно.

Принял решение, уйти дальше, если переселиться ближе к горам, запутать дорогу, Спутник потеряет ориентиры. Ему не хватит запахов, ему нужно обязательно видеть. Нужно идти ночью!

Когда стемнело и старик начал готовиться ко сну, укладывать свои шкуры. Я выбросил всё из логова. Показал «Логово», «Плохо», «Идти», указал лапой направление, «Логово», «Копать».

Он удивился: «Ты хочешь вырыть новую нору?», показал мне вопросительный жест. Я кивнул и стал жестом звать идти за собой. Он ворчал и стал все собирать и прятать обратно. Показал «Идти» - «Нет», «Спать», «Идти» -«Да». Он хочет уйти утром, но это меня не устраивало. Я стал рычать, зажал в пасти его руку и стал тащить за собой. Спутник сопротивлялся, стал показывать «Холодно», «Спать». Я злился, он вырывался и показывал жесты несогласия. Это продолжалось довольно долго. Он указывал на моё логово, «хорошо», «тепло». Это вызывало у меня странное чувство, это была не злость. В очередной раз человек заставляет меня испытывать новое чувство. Оно было неприятным, я хотел, чтобы он шёл, и он всегда шёл за мной, когда я звал, а сейчас нет. Не мог найти способ добиться нужного.

Оставить его и уйти было просто, но он утром пойдёт к людям. Унести его я не мог, ходил на четырёх лапах! Это люди могут носить что-то в руках, тащить к себе в логово на повозке. Я его пугал, просил, пытался действовать силой, но только поранил ему руки. Он промывал раны водой, рвал тряпки и заматывал. Мне пришлось оставить его. Я словно пробежал большое расстояние и силы покинули меня.

09

Сон Чудовища

Глядя на огонь, погрузился в сон.

Я шёл по лесу, ночь. Все казалось привычным, лежал снег, на котором можно было различать следы. Звуки и запахи, лес не спит, в это время выходят ночные хищники и ищут своих неосторожных жертв, деревья продолжают шуметь ветками где-то вверху, слышится любой шорох ещё отчётливее. Я не знал это место. Вышел к небольшой возвышенности, почувствовал запах и увидел чьё-то логово. Стал присматриваться, я зашёл на чужую территорию, значит могу нарушить покой, нужно уходить. Стал принюхиваться. В логове скорее всего есть детёныш, я подошёл чуть ближе, чтобы убедиться и попал в ловушки. Много пут и верёвок, такие старик мастерит, чтобы ловить мелких животных. Ловушки словно вцепились в мои лапы, я оказался пойман и обездвижен, пытался выбраться, но только сильнее запутывался.

Почувствовал неприятные запахи и услышал шаги и голоса - это были люди. Не различал их лиц, просто мрачные силуэты. Они подобрались к логову, меня словно не замечали, один попробовал проникнуть внутрь, но это невозможно. Вход загораживала спина чудовища, с густой шерстью и шипами на хребте, туда не пробраться. Я был доволен логово останется нетронутым! Однако, они достали из сумок большие обломки костей и стали аккуратно рыть. Слышал, как стучит моё сердце, пытался вырваться, я могу с лёгкостью отогнать их, сломать хребет любому ударом лапы, вспороть брюхо рогами. Не мог освободиться от пут, меня сдерживающих. Чувствовал только собственное бессилие и злобу, боль от перетягивающих моё тело верёвок. Выл, рычал, но не слышал своего голоса. С неба стали сыпаться комки света, похожие на угли из огня. Они тихо и медленно падали, освещали всё вокруг, не куда бежать, всюду начинали тлеть ветки, гореть деревья. Тут нет безопасного места, никуда не спрятаться. Двинуться я не мог, трясло от увиденного, я злился от беспомощности.

Логово раскопали и один из них вытащил детёныша! Я испытал чувство ужаса и отчаяния, не мог им помешать! Путы врезались в мои лапы, я продолжал пытаться вырваться, рвать верёвки зубами. Детёныш был совсем мал, это его первые холода. Он чуть перебирал передними лапками, наверно снится, что пьет молоко. Люди завернули его в шкуру, их голоса были тихими, слова чужими, но по интонации я понимал, что они довольны и радуются. Один прижимал к себе свёрток с детёнышем. Стиснул зубы так, что казалось, сломаю их. Я знал эту боль, утраты, отобранного тепла. Появилась повозка, они положили туда свою добычу и стали уходить. От боли и ужаса внутри перехватило дыхание, я увидел в повозке ещё несколько таких же свёртков!

Вокруг всё горело, начала дымиться моя шерсть, запах горелой шерсти, она вспыхнула, и я испытал жуткую боль, проснулся.

Вокруг была ночь, огонь почти угас. Старик спал рядом с логовом, на шкурах. Я осмотрелся. Моё тело всё ещё было скованно, мышцы напряжены, когти впились в землю, сердце бешено колотилось, казалось, что моя кожа ещё горит. Встал и спустился к озеру, окунул морду в воду, стал пить. Потом вернулся, мне было сложно успокоиться и уже не уснуть.

10

Мягкие тёплые лапы

Я сидел и смотрел на спящего Спутника. Он лежал на спине с открытым ртом и похрапывал. Мне было непривычно и чувств было много, но я ранее их не знал. Вслушивался в то, что происходит внутри, пытался унять, но внезапно понял, что это - страх! Забыл это, но теперь оно вернулось. Я почувствовал страх от мысли, что вокруг могут быть люди, что лишусь спокойствия и привычного умиротворения. Подумал о других Чудовищах, смогут ли детёныши так же играть в траве, охотиться на мелкую живность, беззаботно спать в шерсти матери, будет ли у них то самое чувство безопасности? Имеющие разум люди научились подчинять себе все живое, сделали из волка собаку! Что они сделают с нашими детёнышами?

Кто я для них? Равный им или другим животным? Кто для меня они, равные или еда, которую я не пробовал. Мы создали язык, чтобы общаться, но правильно ли понимаем друг друга? Мои чувства раздирали изнутри, я колебался, плохо и путано соображал. Я усну, и он уйдёт! Эта мысль сделала мой страх сильнее, словно новая ветка в костре, делает его ярче. Уйдёт к другим, он приведёт их ко мне!

Мне дан разум, чтобы иметь собственную волю, понимать свои желания. Чужие желания мне не интересны. Я – Чудовище и хочу жить, как Чудовище!

Убивать стоит в двух случаях, когда хочешь есть или… когда чувствуешь опасность! Вспомнил. Я впервые почувствовал опасность с той поры, как начал жить один! Опасность! Не только для меня, для всех мне подобных… Я думал о шумящих в лесу людях, лае собак, деревьях, которые они забирали, желании бежать, которое я испытывал тогда. О том, как был детёнышем и насколько был счастлив, наслаждаясь спокойствием и чувством безопасности, посапывая у брюха матери. Разве жизнь возможна без этого? Разве можно хотеть другую жизнь?

Протянул лапу и потрогал его грудь. Он проснулся, потёр лицо, стал бормотать: «Какие тёплые и мягкие…лапы…». Снова отключился, начал посапывать.

Я стоял рядом и всё моё тело было словно чужим, в груди пекло́, чувство страха начинало меняться, на что-то ранее мне не ведомое.

Глупый, старый, слабый человек, но я боялся его!

Я усну, он уйдёт! Люди стараются держаться вместе, их много, Чудовища живут уединённо и порознь. Их много… Непонятное чувство, вырастающее из страха, подгоняло и торопило. Протянул лапу и накрыл ей лицо старика, надавил. Казалось, что я вижу себя со стороны. Он проснулся и стал сопротивляться, вырывать из моей лапы шерсть, пытаясь её убрать. Второй лапой наступил на грудь, хрустнули рёбра. Я смотрел в небо, затем закрыл глаза, ждал, тело быстро престало трепыхаться.

Отнял жизнь, не для того, чтобы прокормиться.

Жизнь позволила мне ненадолго примерить её место, принять решение. Это невероятно мучительно! Я не желаю никому эту участь. Мне было невыносимо больно. Внутри, словно горел этот самый огонь, который так любил старик. Наклонился к нему, как тогда, в начале. Тогда, я обмазывая его своей слюной и шерстью, чтобы защитить, сейчас я убил его. Он не дышал и биения сердца не слышно.

Я ревел, бросаясь из стороны в сторону, драл всё, что попадалось под лапы, в сторону летели куски коры, ветки, камни, которые он натаскал сюда. Успокоиться было сложно, я смог только, когда, обессилив упал на землю. Жадно хватая воздух и ощущая дрожь во всём теле.

В ночном свете, была видна поляна и вход в логово. Рядом лежал Спутник. Открытый рот, глаза, от ночного света всё такое безжизненное и неподвижное. Слабая тонкая рука с растопыренными, словно корни пня, пальцами. Он чесал меня так за ухом. Я закрыл глаза, не мог смотреть. Боль стала другой, она притаилась где-то внутри, вытаращив иглы, словно ёж и показала, что останется навсегда.

Собравшись с силами просто пошёл в сторону гор, не оборачиваясь, не останавливаясь. Ночные насекомые и птицы, что притихли от моего рёва, снова оживали и наполняли холодный воздух своими звуками. Я поднял голову вверх и заскулил, меня сопровождал круг света в небе, впереди виднелись горы.

КОНЕЦ

-Лучше уж так, ты помнится обмолвился, что продашь его, кто больше заплатит? Спустил бы все деньги в карты?

Роберт кивнул в мою сторону:

-Походу, в выигрыше только пресса. Столько сенсаций!

Я снова почувствовал себя пугалом на огороде, впрочем, таким, которое вороны полностью игнорируют. Меня посещали странные мыли. Я был знаком с Каем пару дней и мой страх перед непонятным, сменился на любопытство, что позже подменяло некоторое восхищение перед неизведанным, а сейчас я чувствовал горечь от утраты того, что мне не принадлежало. Дело не в том, что пытался решить головоломку, а ответа не дали. Мне было жаль это создание, «изящную вещицу», причуду супруги Доктора Каплана. Создание, по сути, безобидное, сотворённое рукой мастера с душой, бережно хранимое и нашедшее свой конец в коробке, превратившись в груду черепков. Я вспоминал, как Кай «читал», благодарил за вкусный завтрак, рассматривал меня в саду. Я ведь был первый человек «вне семьи», с кем он мог реально пообщаться. Почему-то подумалось, что Доктор мог воспринимать его, как младшего и любимого ребёнка, даже не отдавая себе отчёт. В нём была искренность и детская непосредственность.

Я стоял и просто смотрел на эти обломки. Кисть, только с тремя пальцами, нос, шарнир колена, лопатка, глаз, ключ на цепочке. На дне одежда. Я шарил взглядом по осколкам и словно ждал, что вдруг шевельнётся палец или на меня уставится стеклянный глаз. Роберт и Ева молчали.

Я решил,

что лучшим будет сидеть в своей комнате. Обед мне принесли. Ближе к ужину, я все же вышел. Марта не объявилась. Ева обратилась в полицию. Когда я вошел в гостиную, она плакала и рассказывала что-то внимательному полицейскому. Естественно про историю с Каем умолчали. Я рассказал о том, кто я и что у меня нет никаких сведений и предположений. Марту я видел в последний раз вечером в саду. Полицейский попросил меня пока быть тут и не уезжать. Я предпочитал сидеть в комнате. Работал с записями, читал книгу, лежал и строил теории.

К утру Марта так и не нашлась. Я старался не встречаться с Евой. Доктор всё еще плохо себя чувствовал и надеяться на то, что ему станет легче, когда он узнает о пропаже внучки и о том, что случилось с Каем, было глупо.

К концу второго дня полицейские обнаружили вниз по течению белую панаму, которую Ева опознала, как вещь Марты. Более тщательный осмотр позволил найти недалеко от дальней калитки, внизу, кровь на камнях и маленькую кожаную сандалию. Сказать, что-то конкретное они не могли, но судя по течению и особенностям реки, обнаружить тело будет не просто.

Когда они покинули дом, Ева разрыдалась. Я хотел уйти, но меня поймал в дверях Роберт:

-Если в вашей газетёнке появится хоть строчка про то, что ты видел в этом доме, мы тебя уничтожим!

-Я понимаю.

Он судя по всему путался в чувствах. Злился, старался демонстрировать самообладание, был расстроен и сильно напуган. Роберт тёр пальцами виски:

– А что если наоборот? Если это Кай столкнул Марту с обрыва, а поняв, что натворил прикончил себя. Такого ему не простят. Кто знал, что там в той пустой голове?

Ева всхлипнула и с удивлением уставилась на брата:

-Ты думаешь…

-Да, - он обрадовался собственной придумке, - Кай мог и тело припрятать! Она достала его изрядно, мог убить её не нарочно, а по неосторожности, например, или просто, несчастный случай, а он стал свидетелем! А? Такое же возможно? Вспомни! Вспомни, - он подскочил к сестре и тряс её за плечи. – Кай часто ломал стеклянные ёлочные шары! Он всегда их потом прятал, хотя его никто не ругал! Его никто никогда не ругал!

Ева оттолкнула его:

-Это вообще может быть не связано!

Прошло несколько дней,

но поиски не дали результата. Вероятность, что девочка была жива практически равнялась нолю. Тем более, это ребёнок, который не имел опыта самостоятельной жизни. Даже сбеги она, привлекла бы к себе внимание. Дом погрузился в траур.

Как только я получил от полиции разрешение уехать, пошёл собирать вещи, однако, к вечеру произошло ещё одно событие, продолжившее эту цепочку. Умер Доктор Каплан.

Я снова не мог покинуть дом. Это казалось каким-то наваждением или странным сном. Временами я ловил себя на мысли, что всё это попросту перестаёт казаться реальностью. Мы сидели в столовой, однако, к ужину никто не притрагивался. Ева не плакала, она постоянно уходила в себя. Роберт шарил по мне глазами:

- Антон, угораздило же тебя оказать тут именно сейчас. Это феерическое невезение!

Я спросил:

-Для кого?

Он хмыкнул и отвернулся. Едва Ева показала какую-то заинтересованность в окружающим её, Роберт оживился:

-Даже неплохо, что отец умер именно так. Он не знает, что случилось с Каем и Мартой.

Ева глубоко вдохнула, чтобы сдержать плач. Обернулась к нему. Она говорила слабым и каким-то «чужим» голосом:

-Думаю отец всё знал… он убил себя. Экспертиза покажет яд, я уверена. Он не перенёс…

Она прикрыла лицо руками. Роберт обернулся ко мне:

-Наш отец болел и ему в любом случае оставалось не много, так, что неудивительно… но, если там правда яд, ты – Антон Майер, быстро отсюда не уедешь. Начнется расследование.

Честно вам признаюсь, на тот момент, я устал от этого всего. Я устал строить теории и пытаться в чем-то разобраться. Возможно, я не знал всего и не понимал некоторых вещей, но чувствовал, что не должен в этом всём вариться. Я – посторонний человек случайно стал частью трагедии этой семьи. Редакция требовала от меня материалов, я объяснял, что писать не в состоянии и не хочу. Мне предлагали деньги, пытались давить, даже пугать.

Однако,

экспертиза не показала наличие яда, и я смог уехать. Даже если Доктор и добровольно ушёл из жизни, приняв хитроумный яд, что невозможно выявить, это ничего не решало. Было записано, что причиной смерти оказался инсульт на фоне острого лейкоза. Я больше не работал с редакцией «Звезды». Мне предлагали заплатить за статьи другие издания, но я решил оставить все виденные мною события в секрете.

Часто возвращался мысленно в этот красивый и большой дом с садом, раскинувшийся на два крыла. Мне казалось, что я тоже невольно сыграл какую-то роль в этой истории, но не понимал, в чём она заключалась. Однозначно только то, что меня это изменило. Я ощутил уважение к чувствам Доктора, мне не хотелось предавать гласности всё, произошедшее на моих глазах.

А теперь я расскажу почему

решил всё оформить в рукопись и упорядочить свои записи.

Некоторое время назад, я приехал в одну из европейских столиц, чтобы написать серию очерков. С работой меня никто не торопил и в моём распоряжении было достаточно свободного времени. Закончив со всеми делами, позволил себе несколько дней отдохнуть. Когда пришло время отправиться обратно, я сидел на перроне, дожидаясь прибытия своего поезда. С годами у меня выработалась привычка рассматривать прохожих, пытаясь угадывать их характеры, род занятий. Я всю жизнь работал с людьми и считал, что нет ничего более непостижимого и занятного.

Вот, пожилая семейная пара, она рассеяно смотрит по сторонам, а он ворчит. Мужчина с собакой, похоже, это не его пёс, он явно раздражается, когда дёргает поводок. Мой взгляд зацепился за немолодую даму, которая шла по перрону, гордо вскинув голову, держала под руку, сопровождающего её, молодого человека. Они довольно мило болтали, было видно, что их связывают тёплые, скорее всего родственные чувства. Она поглаживала его по плечу, улыбаясь, словно одобряя то, что он говорил. Вероятно, мать путешествует со своим сыном, предположил я. Прямо идиллия! Он нёс небольшой чемодан. Был конец сентября, прохладно, но плащ и шарф, который прикрывал почти половину лица сопровождающего, смотрелись не очень уместно. Его глаза скрывали тёмные очки, светлые пряди лоб и уши, а руки перчатки. Меня вдруг словно ударило током. Эти плавные движения, склоненная на бок голова!

Этого не может быть!

Я вскочил с места и что-то выкрикнул. Находящиеся поблизости люди стали озираться по сторонам, наверно решив по моей реакции, что я увидел, что-то из ряда вон выходящее. Я вцепился взглядом в женщину. Она словно почувствовала это и на секунду обернулась. Волосы убраны в аккуратную прическу, строгое платье и наброшенный на плечи пиджак… глаза! Эти большие, чуть расставленные русалочьи глаза! В них была та самая дерзость и игривый блеск! От удивления я растерялся просто раскрыл рот, хватая воздух. Секунды и пара затерялась в потоке прибывших и снующих в поиске своих вагонов пассажиров. Я просто неловко присел на место. По привычке потянулся рукой к блокноту во внутреннем кармане, раскрыл его, щелкнул ручкой, но не знал, что писать.

Меня тут же захлестнуло воспоминаниями, я словно рылся в книге в попытке обнаружить нужную страницу, но не мог. Пребывая в состоянии паники, я чуть не пропустил поезд. В дороге я перебирал детали той истории, пытался вспомнить, мог ли я видеть на осколках в коробке царапины от ключа? Мне не терпелось попасть домой, достать записи и ещё раз погрузиться в воспоминания, пытаясь разгадать истинный смысл событий или спектакля, который был разыгран по нотам, без ошибок и промахов. Кто был автор этой пьесы? Доктор Каплан, который понимал свой близкий конец и сделал всё, чтобы спасти наследие своей супруги? Доверился единственному, кто смог бы стать его хранителем? Я был назначен летописцем или действительно был пугалом, чужеродным элементом, что заставляет всех сдерживаться в словах и поступках?

Постепенно я восстановил все события. В конце оставляю заметку об увиденном мною несколько дней назад, по моим подсчётам Марте сейчас 50, возможно 52 года. Странно, что я не обратил внимания на то, что, этот чертёнок все время вертелась рядом с куклой, словно присматривая. Ведь он «назовём это «излишне доверчив», если процитировать Роберта. Каждый раз, пытаясь приблизиться к Каю, я натыкался на Марту. Тут на перроне, это вполне могла быть она. Меня поразила очевидная мысль, которая соизволила родиться в моей голове, лишь спустя столько времени. Кай и Марта, а ведь они почти ровесники! Доктор говорил, что кукла живет в доме 16 лет, а Марте было лет 13-14. Я почему-то уперся в то, как Кай выглядит, но по сути своей, по количеству жизненного опыта, он был подростком, наверное… Если я прав, то проще всего ему было реально найти общий язык с этой девочкой.

Или нет, всё мои фантазии, мой разум шутит со мной и предлагает, с запозданием на несколько десятков лет, разгадку истории дома Каплан. Я не знаю. Во что мне верить, знаю только во что я верить хочу.

Думаю, есть нечто в нашем мире, не постижимое для понимания, объяснений, что-то, что стоит просто веры. Для кого-то это чудо и драгоценность, не имеющая материального эквивалента, а кто-то будет пытаться рассмотреть и найдёт лишь пустоту. А видеть и не нужно, только чувствовать. Нельзя увидеть и положить в коробку надежду, мечту, любовь, внутренний свет, но можно сохранить и передать.

Как найти достойного? «Кай – кукла, а я ребёнок! Дурак, это же очевидно!»

Конец

Я уже работал журналистом. Мне было 27 лет. Постоянной работы у меня не было, я в основном перебивался случайными заработками, как внештатный сотрудник. В начале августа мне повезло, как я тогда подумал. Редакция «Звезды» заказала мне интервью с Доктором Капланом. Он в то время был в центре внимания, благодаря своим статьям по узкой тематике, но идеи были довольно смелые и это вызвало резонанс. Серьёзный ученый, с докторской степенью, который вел довольно уединённый образ жизни и не давал интервью, всё же согласился, а выбрал не опытного журналиста, а молодого начинающего, да и от темы науки я был далёк, писал в основном, что придётся. Всё было оговорено, и я поехал в загородный дом семьи Каплан, чтобы побеседовать с Доктором, написать статью и оформить интервью. Дом стоял в стороне от поселка. На станцию за мной приехал автомобиль. Я пытался задавать вопросы водителю, но он отвечал односложно, и я понял, что получить случайно, какую-то интересную информацию у меня не получится.

Когда я добрался до места, было уже вечернее время, сумерки. Дом оказался большим, раскинувшееся на два крыла, здание в стиле арт-нуво, красиво вписывалось в окружающие его деревья. Крыльцо, большая дверь с витражом.

В холле полумрак, все оформлено в стиле того же арт-нуво, большие горшки с растениями. В глубине холла стояло что-то похожее на маленькую стойку, подобные встречаются в уютных гостиницах или домашних пансионах. Я подошел. В начале мне показалось, что за стойкой сидит девушка, но это оказался молодой человек лет, на вид, 23. Из-за освещения белесой настольной лампы, его застывшее лицо казалось пугающим. Светлые волосы, которые не видели ножниц, не меньше года - безжизненными, а, словно потусторонние, бледно-голубые глаза, что сразу же уставились на меня, ничего не выражали. Белая рубашка, на шее висел на цепочке ключ.

-Могу вам чем-то помочь?

Я огляделся. Вопрос был явно адресован мне, но лицо человека за стойкой оставалось застывшим.

Я переспросил:

-Что?

-Могу вам чем-то помочь?

Мне стало жутковато, признаюсь. Голос мог быть, как высоким мужским, так и низким женским. Что-то было в этой фигуре за стойкой неестественное. Я растерялся и пытался сообразить, что происходит.

Мой странный собеседник двигался плавно и неспешно:

-Вы, Антон Майер? Журналист?

-Да… Что происходит?!

Я смотрел, во всё так же ничего не выражающие глаза, они не моргали. Это лицо, бесспорно красивое, но оно пугало, ибо застыло в состоянии спокойствия и умиротворения, словно раз и навсегда! Это какая-то маска? Почему этот человек в маске? В меня начал постепенно проникать страх, такой тихий, но сковывающий. Внутри меня словно натягивалась пружина, понимаете? Еще немного и она выстрелит.

Позади послышался смешок. Оглянулся. У боковой двери стояла девочка лет 13. Она совершенно спокойно реагировала на меня и странного человека за стойкой. На ней был хлопчатый сарафан до коленок. Тонкие ручки она переплела на груди. Внизу такие-же тонкие ножки, волосы собраны в две жидкие косички, большие карие глаза выражали презрение. Они были посажены далеко друг от друга, а узкий широкий рот искривляла неприятная улыбка, она была похожа на дерзкого лягушонка, как тогда подумалось мне. Она хмыкнула:

-Ты - дурак?

-Что? – переспросил я.

Она снова бросила в меня смешком и передразнила:

-«Что происходит?». Это Кай! Кай – кукла! – она небрежно вытянула руку и шлёпнула по выключателю на стене позади, ожила люстра.

Я обернулся к Каю. По другую сторону стойки человек… нет, это была большая шарнирная кукла. Кай встал и положил руку на стойку, подвинув ко мне листок, исписанный аккуратным, каллиграфическим подчерком:

-Я – Кай. Секретарь Доктора Каплана. Вот расписание Доктора на завтра, там отмечено, когда вы сможете с ним пообщаться по своему делу, беспокоить в другое время, я вам настоятельно не рекомендую.

Последняя фраза прозвучала особенно тяжело и настойчиво. Я машинально взял листок, Кай плавно опустился на своё место и стал водить пальцем по строчкам в какой-то раскрытой примерно на середине книги. Бледное, матовое, фарфоровое лицо было неподвижно, но стеклянные, пугающее глаза двигались, следя за пальцем. Я выдохнул с облегчением. Кукла!Конечно! Максимально реалистичная и жуткая кукла.

Я снова обернулся к девочке. Она рассмеялась:

- Это дедушкин болван! Ты привыкнешь.

Я размышлял, что «всему должно быть логичное объяснение, я просто не владею вопросом». Решил представиться нахальной, не симпатичной девочке:

-Меня зовут Антон Майер, я по поручению редакции «Звезды», взять интервью и …

Она не дослушала меня:

-Это не интересно.

Развернулась и скрылась за оливковыми шторами, обволакивающими боковую дверь. Кай снова встал:

-Я проведу вас в комнату.

Он вышел из-за стойки и протянул руку, я автоматически отдал свой дорожный саквояж, мне показалось, что эта хрупкая фигура должна рухнуть под его тяжестью, но Кай с легкостью нёс его, не разгибая локтя, я следовал за ним. Отведенная мне комната оказалась гостевой спальней на втором этаже. Секретарь сообщил, что через час мне подадут ужин сюда и он настоятельно не рекомендует мне выходить до завтра. В моей комнате есть дверь в туалетную комнату. Если мне что-то понадобится, нужно просто нажать на кнопку у двери и подождать, ко мне придут.

Я решил просто следовать указаниям. Когда шёл за куклой, пытался понять, как это работает? Что за механизмы спрятаны внутри этого творения, как звучит голос и это не просто фразы, выстроенные в определённом порядке… или я ошибаюсь. Возможно кто-то управляет этим механизмом на расстоянии, говорит в микрофон или мне прокручивают запись? Если прислушаться при движении Кай издавал звук, похожий на то, как звучит стеклянная притертая пробка от аптечной бутыли.

Как только закрылась дверь, я бросился к саквояжу, достал бумагу, ручку и стал записывать всё, что увидел, стараясь не пропустить ни малейшей детали. Благодаря этому, я могу поведать вам эту историю столь подробно. Меня охватил ажиотаж. Если сдобрить статью такими интересными подробностями, это будет отлично продаваться. Конечно читателей «Звезды» больше заинтересует кукла – секретарь, чем рассуждения Доктора Каплана о предмете его научных трудов.

Примерно через час, в комнату постучались, и женщина средних лет прикатила столик. Под клошем меня ждал скромный, но достаточно калорийный и вкусный ужин. Женщина выглядела совершенно обычно, в форменном платье горничной. Она улыбалась, поприветствовала меня и пожелала приятного аппетита, столик стоило выкатить в коридор, если я не хочу, чтобы меня беспокоили. Про этот нюанс, было сказано особо настойчиво.

Утром я

все так же сидел в своей комнате и ждал, когда за мной придут или принесут завтрак. Однако, меня распирало любопытство. Я изучил расписание на листке. С 7 до 9 утра Доктор проводит время «в своём кабинете» и я могу к нему зайти. Отлично. Взял блокнот, карандаш, подошел к зеркалу. Я решил, что молодой человек, которого я там увидел, в летних бежевых брюках, аккуратной рубашке, с тщательно причесанными, пару дней как подстриженными на модный лад волосами, выглядит вполне уверенно и серьёзно, он вполне готов ко встрече с Доктором Капланом.

Я вышел, честно говоря, меньше всего я хотел встретить Кая. Мне к тому времени вообще стало казаться, всё случившееся наваждением или игрой моего уставшего к вечеру мозга. Ночью я перебирал различные теории, пытаясь понять, как «это» работает. Занимаясь своей профессией, я часто сталкивался с провокациями, мистификациями и прочим, что устраивают люди, чтобы привлечь к себе внимание. Возможно этот «секретарь» лишь уловка и ряженная в костюм куклы девушка, ведь фигура Кая была довольно тонкой, и кто-то вроде меня, там поместился вряд ли. Я разоблачу это и получу свой профит. Из записки я знал, кабинет на первом этаже - вторая дверь слева. Место у стойки в холле оказалось пустым.

Постучал, подождал немного и открыл дверь. Признаться, этого я увидеть не ожидал. Сразу вцепившись взглядом в происходящее. Слева массивный рабочий стол. На нём, с дальней от меня стороны, верхней частью, от поясницы располагалось «тело» Кая. Комок светлых, спутанных волос на другом краю. Макушки и затылка не было, голова похожа на большую чашку. Стоявший за столом мужчина, полностью погрузил руку внутрь, сосредоточенно там возясь, он резко обернулся, одновременно жуткие глаза Кая уставились на меня, после он перевёл взгляд на Доктора и снова на меня. Я, растерявшись, издал какой-то звук. Мужчина вытащил руку и указал мне на дверь: «Подождите в холле!». Больше всего мне хотелось увидеть, что там внутри, что припрятано в недрах этого фарфорового сосуда…

Там было совершенно пусто! Тончайшие фарфоровые стенки пропускали свет, и я отчетливо разглядел пус-то-ту! Рядом на столе не было инструментов, деталей механизма, только бумаги и канцелярские принадлежности. Это поразило меня. Я резко закрыл дверь и шагнул в сторону. Стоял, глядя перед собой, и не понимая, что делать дальше. Не знаю сколько времени прошло, открылась дверь и вышел Кай. Он приветственным жестом пригласил меня войти: «Доктор ждет вас, пожалуйста.» Я разглядывал эту руку, состоящую из нескольких десятков элементов, идеально притёртых друг к другу. Кисти двигались плавно, немного артистично, словно передо мной ловкий фокусник и стоит ему ещё раз двинуть пальцами и на ладони появится монета или червоный туз. Кай склонил голову на бок: «Вы войдёте?».

Стоит признаться, вам и самому себе, сегодня Кай не казался мне столь пугающим, тут больше начинал разрастаться интерес. Тогда я думал так: «Это фокус, трюк, который я обязательно разгадаю!». Я воспринимал происходящее, как вызов, благодаря своей юношеской горячности.

Доктор, в противовес моим ожиданиям, был в хорошем расположении духа, пригласил меня присесть в кресло. Я извинился, что, постучав, не дождался приглашения. (Я вам признаюсь, я и не собирался его дожидаться, тогда я только изучал приёмы и уловки, чтобы выуживать информацию, собирать малейшие крупицы сведений, как ушлый репортер. Я рассчитывал что-то увидеть, и я увидел.)

Доктор смотрелся человеком уставшим, возможно его мучала бессонница, возможно работал допоздна. Бледный, с каким-то сероватым тоном в лице. Испанская бородка и редкие волосы на голове захвачены сединой почти полностью. Он был в халате. Мы обменялись приветствиями и познакомились. Я готовился, перед поездкой сюда, читал всё, что мог найти об этом человеке, его работе, семье. Признаюсь, даже пытался вникать в научные статьи, но меня почти сразу клонило в сон, я почти ничего не понимал. Постарался подготовить список вопросов, чтобы не теряться. Этот список тогда был у меня в блокноте.

Доктор Каплан уселся и принялся возиться с трубкой:

-Не думайте, молодой человек, что увидели что-то… - он задумался. – Сегодня утром Марта, моя внучка, я так понимаю, вы уже познакомились, так вот, Марта запустила в Кая шариком от подшипника, надо же так случиться, она разбила его глаз. Я просто поставил новый из оставшихся. (он вздохнул) Они не ладят. Кай и Марта. (Я понимающе кивал.) Вы просто стали свидетелем, как я вставил Каю новый глаз. Я вам это рассказываю, потому, что понимаю, что все ваши мысли будут заняты тем, что вы увидели, а не работой. Верно?

-Верно. – пришлось согласиться мне.

Доктор раскурил трубку. Снова стал говорить:

-Давайте пока отставим все наши вопросы-ответы, просто пообщаемся. Скоро нас позовут на завтрак, после, можно и заняться интервью. Вообще, мне подумалось, что вы могли бы пожить тут несколько дней. Как вам такое предложение?

Я согласился. Думаю, вам не нужно объяснять почему? Причин была масса.

Расскажу про

завтрак. По известной вам причине, мне не сложно восстанавливать события. Столовая оказалась просторной и светлой комнатой в левом крыле. Когда мы вошли, там было пусто. Я сразу обратил внимание на большой портрет на стене. На нем была изображена молодая женщина, сидящая на стуле. Сдержанная поза, красивое, умиротворённое лицо, однако, художнику удалось передать в её глазах какую-то искру, дерзость, характер и внутреннюю силу. Доктор подошел ко мне: «Это портрет моей супруги. Она прожила всего 37 лет. Рано ушла, оставив мне двух детей и светлейшие вспоминания. Моя супруга была удивительным человеком, поверьте.» Я кивнул: «… она была скульптором, её работы хвалили…» Доктор вздохнул и устало улыбнулся: «Да, она была не просто творцом, она была великим фантазёром! Иногда говорила, что постигла таинства алхимии, иногда, что феи раскрыли ей свои секреты, иногда, что во снах бывает в других мирах и путешествует по звёздам. Она была прекрасна и неповторима. Кай – это её работа. Это удивительная причуда моей любимой…»

Я присел на стул:

-Это поражает воображение. Очень тонкая работа!

-Да, тонкая и хрупкая! Пока есть возможность, можно заменить разбитый глаз или треснутое колено, но в прошлом году мой сын неудачно передвинул кресло и раздавил Каю палец на ноге, а заменить его не чем. Заказать у другого мастера? Будет ли польза от детали, сделанной без того, что вложила в него она? И это раскрыть сам факт существования Кая, понимаете?

-Вы не боитесь, что показали его журналисту? – усмехнулся я.

Доктор улыбнулся в ответ:

-Вам? Нет. Я наводил о вас справки. Кай с нами уже 16 лет. Он моя память…о ней, о её мечтах, фантазиях, безумных идеях, секретах. Он – некое вместилище её наследия.

-Но внутри фарфоровых кукол пустота…простите.

Доктор усмехнулся:

-Вы слишком молоды. «Нечто» можно заполнить самым светлым, что есть в человеке, для избранных – это будет «вместилище», прочие увидят пустоту. Человек, который ухаживает за садом, вкладывает в него своё светлое, что есть в душе. Когда он уходит, для близких теперь это память, часть наследия, то самое вместилище. А просто для прохожего – аккуратно высаженные деревья.

Я вернулся взглядом к портрету. Глаза супруги Доктора Каплана были расставлены чуть дальше от переносицы, чем того требовали классические каноны красоты, но это делало её образ немного сказочным и потусторонним. Какой-то русалочий взгляд. Я спросил: «Ваша внучка, Марта, она похожа на вашу супругу?». «Да. Марта просто неуправляемый дерзкий чертёнок! Но не дайте ей обвести себя вокруг пальца, она не по годам умна. – Доктор задумался, - Она своеобразная. Красота бывает разной…»

Я знал, что с доктором живёт его сын Роберт 22х лет и дочь Ева 31го года, с ребёнком, Мартой, честь познакомиться с которой, мне выпала в самом начале. Первым к завтраку появился Роберт. Увидев меня, он удивился. Сразу за ним вошла его сестра и «дерзкий чертёнок». Марта уселась за стол. Доктор представил меня. Похоже о моём пребывании в доме брат и сестра не знали. Мы расселись, подали завтрак.

Ева выглядела, как человек «себе на уме». Интересная женщина, похожая на мать, но в ней не было той русалочьей таинственности. Роберт, внешне, был больше похож на отца. Честно скажу, мне было бы сложно представить этого молодого человека за изучением книг, за работой в мастерской или лаборатории, а вот играющем на бильярде или выпивающем в баре, в шумной компании, с лёгкостью.

Ева спросила меня:

-Антон, какое издание вы представляете?

-«Звезда».

-Странно, не помню, чтобы там выходили научные статьи, больше светская хроника…

Роберт обратился к отцу:

-Как ты? Паршиво выглядишь.

Неожиданно голос подала Марта:

-Когда дедушка умрёт, Кай достанется мне!

Роберт бросил в неё комочком хлеба:

-С чего бы это?

-Кай – кукла, а я - ребёнок! Дурак, это же очевидно!

-Ты в первый же день разобьёшь ему голову камнем!

Ева хлопнула ладонью по столу:

-Прекратите нести чушь! Оба! Прости, папа.

Однако, все посмотрели на меня. Мне стало неловко. Ева продолжила:

-В четверг к нам вернётся Мари-Жизель, Марта возобновит занятия французским и фортепьяно.

Марта скривилась, высунув язык, словно ей предложили съесть, что-то отвратительное. Роберт мстительно рассмеялся:

-Эта суровая мадмуазель присмотрит за Мартой, чтобы она не болталась без дела, а то, я вчера снова видел, как она слоняется у дальней калитки.

Ева нахмурилась:

-Тебе запрещено там гулять. (Обернулась ко мне) В глубине сада есть калитка, она выходит на обрыв, внизу камни и река, можно оступиться, вам тоже не советую там гулять.

Я поблагодарил, отметил, указав на портрет, что их мать была красивой женщиной, поинтересовался, где она в основном работала. Ева сказала, что мастерская тут, в левом крыле и предложила устроить мне небольшую экскурсию. Я согласился.

Вошел Кай, на нем были тёмно-серые брюки и жилет, белоснежная рубашка, манжеты поблёскивали золотыми запонками. Все вещи подогнаны безупречно. Он извинился и занял место около Роберта, тот усмехнулся:

-Всё утро наряжался и опоздал?

Ответил Доктор:

-Кай выполнял моё поручение.

-У твоего секретаря, в последнее время, слишком много поручений.

Ева сочла нужным мне пояснить:

-Лиза, наша горничная, присматривает за гардеробом Кая. Бывает переодевает его по два раза на день. Причёсывает, протирает…

Роберт продолжал цепляться:

-Старая дева играет в куклы, ничего удивительного. По вечерам приходит, уложить его спать. – он ёрзал на месте и говорил так, будто рассказывает что-то смешное. – Кай даже не спит! Просто лежит всю ночь и пялится в потолок. Жу-уткое зрелище!

Я попробовал себе это представить, да, жутковато, наверно. Ева не смолчала:

-И Кай, и Лиза, в отличии от тебя, заняты чем-то полезным весь день.

Перед Каем стояла полная тарелка, он взял в руку прибор и «ел», подобно тому, как дети кормят кукол. Просто подносил ложку ко рту и возвращал обратно, снова и снова. Тоже происходило со стаканом. Ни у кого это не вызывало удивления. По моим тогда рассуждениям, Кай вряд ли хотел казаться человеком, он вполне осознавал и принимал свою сущность, скорее ему больше хотелось быть частью семьи, участвовать в совместном приёме пищи.

Подали кофе. Кай обратился к горничной и попросил передать на кухню, что сегодня очень вкусный завтрак. У меня это вызвало улыбку. Доктор поглядывал в мою сторону, подметил реакцию и тоже улыбнулся. Марта проворчала:

-Враньё… Чтобы есть, нужно пользоваться ртом.

Кай ответил ей:

-Чтобы судить других, нужно пользоваться мозгом.

Марта вскочила с места и запустила в куклу пиалой с мёдом, он успел выставить вперед руку. Раздался звук удара, медовые брызги разлетелись в стороны. Ева вскрикнула:

-Марта, отправляйся к себе! Ты сегодня невыносима!

Девчонка вскочила и убежала прочь. Кай вытирал руку салфеткой:

-Похоже я лишился пальца…

Доктор вздохнул:

-Снова…

Все смотрели на меня. Я чувствовал себя неловко, словно я - пугало, которое нацепили на палку, чтобы вороны имели хоть какие-то ограничения.

У меня уже стёрлось чувство новизны и какого-то природного страха, в отношении куклы, однако, всё равно, это было странно, и я всё время цеплялся взглядом. Я не воспринял его как «подделку человека», скорее созданный художником образ, ожившее полотно. Наблюдая, как кукла общается с Лизой, я отчасти понимал природу её заботы. Старания этой женщины, наверняка, были оплачены благодарностью, а для одинокого человека, это утешение.

Что я увидел

в мастерской. Это было просторное помещение, оборудованное несколькими небольшими печами, гончарным кругом, на полках стояли формы, аккуратно разложены инструменты, впрочем, я ничего не понимал в подобном. Книги, наброски, выполненные акварелью этюды. Комната была наполнена атмосферой вдохновенного созидания. Ева указала на массивный шкаф.

-Шкаф под замком, простите. Там запасные части для Кая, если можно так выразиться, ключ он носит на шее, от этого зависит его целостность, а возможно и жизнь. - она улыбнулась. – Кай бывает крайне неосторожен. Знаете, я считаю, что он уникален, как что-то, что способно перевернуть мир, удивлять, заставлять поверить в самые невероятные вещи. Возможно, если бы учёные смогли получить доступ… представляете, какая бы открылась перспектива в области протезирования? Но отец много лет скрывает его.

Она заглядывала в мои глаза, ища там понимая. Я кивал, чтобы показать, что всецело на стороне собеседника, мне хотелось получить ещё больше информации. Однако, Ева ловко перешла на разговоры о медицине, своих трудах, как мецената, одной из клиник. Вернуть её к разговору о Кае, у меня не получалось.

Закончив осмотр, я направился в кабинет к Доктору Каплану, чтобы всё же начать работу над интервью. За стойкой, как и вчера вечером, сидел секретарь. В одной руке он держал книгу, указательным пальцем другой водил по страницам. Я спросил, могу ли я войти. Он встал и сообщил, что Доктор отказал мне в визите. Из-за штор послышался голосок Марты:

-Кай – болван! Он не умеет читать, просто водит пальцем по одной и той же странице!

Сразу же раздался топот убегающего бесёнка. Кай открыл книгу:

-Это 267 страница, когда вы приехали, я был на 93, кажется…не неловко, я хмурюсь.

-Я вам верю.

Хотя, откровенно говоря, не знал, что думать по этому поводу. Не буду исключать, что Кай читает, также, как спит и ест.

Он закрыл книгу:

-Впрочем, это другой роман. Я ошибся. Я улыбаюсь.

-Улыбаюсь? – переспросил я.

-Да, я не могу выражать эмоции лицом и, если я считаю важным что-то донести, озвучиваю их.

Я извинился, что отнял время и сообщил, что планирую пребывать в своей комнате, пока меня не позовут. Мне было нужно зафиксировать на бумаге всё увиденное и мои соображения по этому поводу. Информация накапливалась.

Обед мне принесли в комнату, ужинал я там же. Это показалось мне странным. Нужно было выйти и изучить обстановку. Сидя в своём углу, я вряд ли разберусь с этой головоломкой.

Я вышел прогуляться.

В доме было пусто, отправился в сад. Все фонари отключены, кроме одного, у самого входа. Прошёлся тропинкой вдоль ряда маленьких туй, за ним стоял столик и кресла из лозы, в одном неподвижная фигура секретаря. Я остановился, наблюдая за ним.

- Я отношу себя к разряду изящных вещиц. –голос Кая прозвучал иронично.

Мне было не ловко:

-Простите, я просто…

-Понимаю, вы рассматриваете. Я бесподобен. Это всего лишь значит, что подобных мне нет, не принимайте, как заносчивость, я просто осознаю силу вашего любопытства.

Я старался, но не мог перестать разглядывать куклу. Кай плавно поднял правую руку и показал мне ладонь:

-Мой палец… его сегодня заменили. Считаю это преимуществом, не находите?

-Да, сложно не согласиться. – я присел в соседнее кресло, было прохладно и пришлось воспользоваться лежащим рядом пледом. – Мы можем поговорить?

Кай кивнул:

-Конечно. Какую тему вы предпочитаете?

-Вы можете говорить на любую заданную тему?

-Не стоит воспринимать меня, как развлечение. Я не радио, не журнал и не чревовещатель из цирка. Просто, мы мало знакомы и мне сложно предположить, что вам еще интересно… кроме меня, конечно. Я улыбаюсь.

Знаете, это было странно, что он постоянно озвучивал свои эмоции. Даже, не так, странно, что он вообще их испытывал, понимаете? Это как в кино, (вы ходите на сеансы?) смотришь сцену, а потом появляется текст диалога на экране, но мозг, каким-то образом совмещает это. Он был прав, глупо обсуждать в такой ситуации погоду или политику, когда подобный собеседник, возможно никогда больше не будет сидеть рядом с вами.

Я спросил:

-Если вы не считаете себя развлечением, то кем?

-Можно перейти на «ты», так будет лучше (я кивнул), а отношу себя к разряду изящных вещиц. Ты невнимателен. – Он склонил голову немного на бок и свет большого фонаря на входе в сад отразился в стекле глаз, небольшими вспышками.

-Расскажи о себе что-то неожиданное. - Попросил я.

Кай запрокинул голову вверх. Мы сидели молча некоторое время. Он обернулся ко мне:

-Я снашиваю пару туфель за семь месяцев.

Честно вам скажу, такого откровения не ожидал и мне ЭТО было не интересно:

- Не стану скрывать, меня больше занимает, как всё это устроено, двигается. Что приводит в движение отдельные части.

-Я могу ответить, это просто. Чудо.

-Чудо?

-Чудо. Ничего сложного, никакого механизма, крошечной паровой машины или припрятанных нитей.

Я рассмеялся:

-Прости, но это сложно воспринимать серьёзно. Я не верю в чудеса, магию, проклятия египетских пирамид.

Кай встал и медленно расстегнул пуговицы на рубашке: «Хотите убедиться?»

Конечно я не мог упустить такой шанс. Тут же отбросил плед и встал так, чтобы не загораживать свет от садового фонаря. Торс состоял из трёх крупных частей. Край верхней повторял край грудной клетки. Я протянул руку: «Можно?» «Да, но будь аккуратен.»

Я коснулся груди. Холод, как может быть холодна, забытая в саду вечером чайная чашка. Провел пальцами вверх, к шарниру, на котором крепилась голова. Спустился вниз. Ключ, висящий на цепочке оставил на «теле» едва заметные царапины. Всё это время глаза Кая внимательно следили за моими пальцами, дойдя до края, я замешкался, но всё же просунул указательный палец под «рёбра». Кай немного прогнулся, чтобы зазор стал шире, и я смог просунуть его дальше.

-Антон, ты у меня внутри, это забавно.

-Там пусто… «просто аккуратно посаженные деревья».- я усмехнулся, цитируя Доктора.

Кай кивнул, склонил голову на бок, разглядывая меня. Я убрал руку, продолжая изучать белёсые детали, которые, по непонятной мне причине, не просто держались вместе, но и двигались, жили, понимаете? Я трогал это создание, я видел в близи сделанное очень детально тело, смотрел в стеклянные глаза. Сейчас при таком освещении было заметно, что они едва уловимо отличаются по цвету. Как только он становился неподвижным, появлялась какая-то красота и гармония, это было похоже на произведение искусства, но стоило двинуться и мозг начинал протестовать. Так недолжно быть, тут что-то не так, а значит, это опасность. Я принюхался, поймите меня верно, я в тот момент исследовал, мне было интересно всё. Пахло мёдом, что немудрено после происшествия за завтраком, больше ничего. Кай двинул плечами, рубашка соскользнула, и он поймал её внизу рукой, повернулся ко мне спиной:

-Сзади будешь смотреть?

Я положил руку на плечо кукле и стал спускаться в низ, надавливая, отпуская, стараясь что-то нащупать, осознать истинную прочность конструкции. Оказалось, торс состоит не из трёх, а более частей. Кай обернулся, я отметил, что его голова поворачивается назад, едва ли больше, чем моя. Он сообщил:

-Я сделан очень подробно. Тебе интересно?

Я отступил:

-Пожалуй хватит…

-Это не проблема, хотя я и показываю себя кому-то, вне семьи, в первый раз.

-Не стоит. Я понял, что… ничего не понимаю.

Кай надел рубашку, похоже застёгивать такие маленькие пуговицы он не мог:

-А вот так чувствуется, когда трогаю я. - провел ладонью по тыльной стороне моей руки, я поймал её и «взвесил» на своей (легче, чем я думал):

-То есть, у тебя есть ощущения с...

В тишине резко что-то хрустнуло, я обернулся. Из-за куста сирени вышла Марта, у неё в руках была сломанная веточка. Она улыбалась всё той же неприятной улыбкой:

-Дед запрещает трогать куклу. Ему даже запрещено выходить.

Я ожидал, что Кай смолчит, но он вытянул руку и пояснил:

-Это была моя затея.

-Ты думаешь, я ребёнок и ничего не понимаю?

-Ты ребёнок, когда тебе это выгодно, а когда не выгодно, нет.

-Ты тоже дурак, только, когда это выгодно!

Она фыркнула, вероятно хотела уйти, но передумала. От дома к нам шла Ева, она была настроена решительно. Вероятно, Марта снова что-то натворила. Я подумал, что сейчас состоятся сцена, свидетелем которой я бы не хотел стать. Направился к себе.

Утро стало началом

событий, что добавят этой истории иных красок. Я проснулся, привел себя в порядок, затем пересмотрел записи, подправил, добавил некоторые нюансы. К завтраку меня не звали, и я спустился сам. В гостиной на диванчике сидела Ева. Я поприветствовал её и спросил, не случилось ли что. Похоже Ева злилась, но была расстроена:

-Куда-то запропастилась Марта! Я не могу её найти. Вы не думайте, что тут такое происходит постоянно, просто в доме посторонний, в первый раз, и, вероятно, она старается привлечь к себе внимание, а всё внимание, конечно, достаётся Каю…

Я сказал, что понимаю и отношусь с уважением к чужой частной жизни. Ева поблагодарила. Доктор сегодня неважно себя чувствует и к завтраку не выйдет, да и мне отказано в интервью на этот день. Пришлось смириться.

В комнату вошел Роберт, у него в руках была большая коробка. Он небрежно бросил ее на сидение дивана около Евы. Как-то саркастически рассмеялся:

-Всё! Искали Марту, нашли болвана.

Ева вскрикнула. Я встал с места, и тоже заглянул внутрь коробки. Это было похоже на груду простых черепков, руки, ноги, тело, голова, все расколото на отдельные кусочки и просто свалено в коробку, неподвижно и пугающе.

Роберт откинулся на спинку диванчика:

-Скорее всего Марта таки его прикончила и прячется. К обеду выйдет, не переживай.

Ева с ужасом смотрела на содержимое коробки. Я признаться тоже был в замешательстве. Она тронула рукой какой-то обломок:

--Откуда ЭТО!

-Нашёл под балконом у правого крыла, она скорее всего столкнула его. Как? Возможно попросила наклониться вперед, что-то рассмотреть, я не знаю, она сообразительная, чертовка. А Кай… назовём это «излишне доверчив», - он наигранно вздохнул. – был. Однако, всё! Кончилась сказочка. Болван превратился в груду мусора. Возможно Марта не думала, что он настолько придет в негодность.

Он порылся в коробке, вытащил кусок с почти уцелевшим фарфоровым ухом, сделал вид, что кричит в него:

-Кай? Ты меня слышишь? Кай?

окончание:

«Причуда супруги Доктора Каплана»(окончание.2ч)

- В 2101 году произошло событие, значение которого сложно переоценить. Представители Ктрианской цивилизации вступили в контакт с жителями нашей планеты. Ктрианцы, обладают технологиями, которые для нас кажутся совершенно непостижимыми. 15 мая 1года, пришло сообщение о предстоящем прибытии миссии ктрианцев и о том, что это мирная акция. В назначенное время произошла встреча.

Какой-то бойкий парнишка тянул руку:

-Повезло же этим ктрианцам, что их не подорвали ракетой!

Раздавались смешки. Экскурсовод привыкла к подобному и сдержано улыбнулась:

-Наши далёкие друзья готовились к этой встрече. Сами ктрианцы не прибыли на землю. Мы принимали контактную группу, состоящую из 37 представителей. Чтобы встреча прошла более плодотворно и менее травмирующим для нас, члены контактной группы, это результат работы генных инженеров, внешне максимально похожие на людей со схожей моделью поведения. Они выглядят, как мы, но по сути своей ктрианцы...

Кто-то выкрикнул:

-Сами, наверное, уроды ещё те.

Снова смешки. Экран сменил даты на изображения членов Ктрианской контактной группы. 12 "женщин" и 25 "мужчин". Возвратом визуально от 25 до 70лет.

-С этого дня начинается летопись истории сотрудничества землян и ктрианцев. Выказывая уважение к нам они взяли имена в честь выдающихся учёных Земли. Одна из предоставленных нам технологий - технология "потока". Это позволяет перемещать на фиксированное время капсуль с экипажем в заданное время и место. В институте используется для изучения нашей планеты, полезных ископаемых, геологических процессов. По условиям, на которых она нам предоставлена, вмешиваться в ход истории, например, мы не имеем право. (Послышались вздохи разочарования) Наши специалисты, перемещаются таким образом и собирают образцы почвы, воды, всего, что помогает составлять максимально точную картину от дня сегодняшнего до времён, когда человека ещё не было. Пройдем в зал, где представлен образец капсуля...

В кабинете начальника станции. Этажом выше.

Старший экипажа Шиманский топчется по кабинету, размахивая руками, демонстрируя своё негодование всеми доступными ему способами. Невысокий, щуплый мужчина чуть за сорок. Ёжик светло-русых волос, на макушке, начинает все чётче вырисовываться проплешина. Обычное, но наделённое довольно богатой мимикой, лицо. Начальник станции Эрккет следит за ним с видом человека, обреченного на все земные тяготы. Он вздыхает:

-Шиманский! Прекратите истерить! Это от меня не зависит, как вы не понимаете?

-А от кого?

-От ктрианцев! Хотите? Идите к ним (он ткнул пальцем вверх), психуйте там, я с удовольствием посмотрю, как у вас это получится!

Шиманский остановился, шагнул к столу начальника, уселся на стул и вцепился обеими руками в край стола:

-Ты же знаешь меня много лет, и ты, и я прекрасно понимаем, что тут что-то не чисто. Вот припёрлись сюда эти самые ктрианцы и облагодетельствовали нас своими технологиями, а мы? Мы для них, как мыши подопытные в клетках. На хрен им это «сотрудничество», они припёрлись заграбастать наши ресурсы! - он откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди.  – Знаю, скажешь, что тут никто никого не держит. Я тут из научного интереса. Я геолог!

Эрккет смотрел на Шиманского и в его взгляде начинало просвечивать сочувствие:

-Так иди и работай, на здоровье. Кто тебе мешает? С их технологиями, они, если бы захотели, взяли всё, что нужно и не спросили у нас. Так? Это просто какая-то инспекция.

Шиманский уставился в окно:

-Пффф… работай. Завтра запуск. Экипаж моего капсуля – суммарным весом должны не превышать 207 кг. Так? (Эрккет кивнул) Я, вместо второго специалиста, должен взять с собой представителя штаба Земли и ктрианца… Добей меня! Скажи, кого «ЭТИ» откомандировали?

По реакции Эрккета Шиманский уже догадался. Начальник вздохнул:

-Да, Паскаль… Всё чем я могу тебя утешить, это то, что он тебя так же не любит, как и ты его.

Шиманский изобразил смех:

-Ха! Как же! Не любит! Плевать он на всё хотел, как и все они… долбаные ктрианцы… - он потёр лицо широкой ладонью и отмахнулся. - Не бережёшь ты сотрудников…

Следующий день. Штаб станции. Этажом выше. Танака.

Шиманский пролистывал страницы на мониторе стола своего кабинета, просматривая протоколы предстоящей экспедиции. Дверь открылась и вошел молодой человек азиатской наружности. Он поздоровался и представился:

-Представитель штаба Земли. Моя фамилия Танака. Мой вес 59 килограмм. Я буду членом вашей экспедиции.

Старший экипажа вздохнул:

-Шиманский… Располагайтесь всеми килограммами на кресле.

Он прикинул в уме. 59 + его 77, да от 207… остаётся 71 – «в притык, однако.» Парнишка явно нервничал, но старался не показывать вида. Признаться, старшему экипажа стало его немного жаль. Он спросил:

-Волнуетесь? Первый раз будете перемещаться?

Паренёк кивнул:

-Да, в первый раз. Но я прошел теоретическую подготовку в течении месяца, я знаю все протоколы действий в чрезвычайных ситуациях, умею оказывать медицинскую помощь, пользоваться геологическим оборудованием по забору образцов. – он сидел с прямой спиной положив аккуратные ладони на колени.

Шиманский постарался улыбнуться максимально по-отечески и изобразить спокойствие:

-Это хорошо. Всё будет нормально. Мы технологию «потока» используем уже 9 лет. Эти черти-ктрианцы знают своё дело.

Паренёк улыбнулся в ответ:

-А вы давно с ними работаете? Наверно с самого начала? Как у вас складывается?

Шиманский прокашлялся:

-Ну… - он выкрутился. – а у тебя?

Азиат снова начал нервничать:

-Я не контактировал... – тут же собрался. – Но я прошел теоретический курс, просмотрел десять часов записей диалогов, переговоров и…

Шиманский не дал ему договорить:

-Всё это чу́дно. Чу́дно и не имеет ничего общего с реальностью. Они, как подделка людей, только язык белый.

-Почему?

-Наверно, чтобы непосвященные не путали. – Он усмехнулся собственной догадке. - Расслабься, Танака. Сейчас придет Паскаль и он тебе понравится.

-Почему?

-А ОНИ всем нравятся! – Шиманский рассмеялся. – Они такими… (он подбирал слово) ээ, сделаны, задуманы, это часть их навыков. Это мы с тобой такие, какими мама родила, а эти черти сработаны с определенными целями.

-И вам нравятся?

Шиманский открыл рот, чтобы ответить, но тут спасительный экран свернул картинку и показал сообщение явиться на мостик. Он извинился перед азиатом, предложил пользоваться куллером с водой и вышел.

Штаб станции. Паскаль.

Танака сидел на кресле, просто разглядывая куллер. Он волновался и понимал, что это заметно. Он осознавал важность возложенной на него миссии, было правда не понятно, почему честь представлять штаб Земли выпала именно ему, но он успокаивал себя тем, что тут решающую роль сыграл его вес.

Дверь открылась и в кабинет вошел человек до 30. Суховатый, в простеньком пиджаке с поддернутыми рукавами. Волосы были небрежно растрепаны. Он загреб их ладонью назад, доброжелательно улыбнулся и протянул руку:

-Паскаль, а вы, полагаю из штаба? Танака?

Танака ответил на рукопожатие и кивнул. Он постарался прислушаться к своим ощущениям в пальцах. Рука ктрианца казалась абсолютно обычной, сухая, тёплая, узкая ладонь. Чем не человек? Ктрианец прошелся по кабинету, потом завалился во второе кресло, вытянув ноги, запрокинул голову назад:

-Будем ждать, что остаётся? – он обернулся к представителю штаба и снова улыбнулся.

Танака улыбнулся в ответ, вспомнил слова Шиманского. Да, сложно не признать, Паскаль ему сразу понравился. Почему, Танака не понимал, но испытывал к новому знакомому расположение и симпатию. «…а эти черти сработаны с определенными целями…», вспомнил он.

Запуск. Ещё на этаж выше.

В довольно просторном помещении станции стояли два одинаковых капсуля, формой они напоминали пулю, поверхность зеркальная. Шиманский, Паскаль и Танака переоделись в одинаковые лёгкие комбинезоны, из "своего" можно было оставить только бельё. Вес играл очень важную роль. Внутри капсуля было три небольших, но удобных сидения, облегчённых максимально, экипаж расположился. Люк закрылся. На небольшом экране высветилось цифры, начался обратный отсчёт. По корпусу прошла небольшая вибрация. Танака старался выглядеть максимально спокойно. Он покосился на старшего экипажа. Шиманский внимательно следил за вяло ползущими на мониторе данными. Паскаль сидел, просто переплетя руки на груди, прикрыв глаза, выглядел максимально спокойно. Это подействовало на Танака ободряюще. Через пару минут освещение погасло. Чувствовалась слабая вибрация и постепенно нарастающий гул. Все сидели, не двигаясь и не издавая ни звука. Раздался хлопок. Показалось, что где-то рядом, кто-то надул и лопнул бумажный пакет. Помещение капсуля заполнилось тусклым свечением аварийного освещения. Оно было мертвенно голубоватым. Что делало лица экипажа капсуля пугающими. Танака боялся задать вопрос о причине подобной ситуации. Он понимал, что это серьёзная поломка, теоретически представитель штаба Земли был подкован отменно. Шиманский сорвался с места, провел ладонью по панели, посыпались мелкие цифры и схемы. Он ругнулся, снял с шеи ключ на цепочке и вставил в бесконечно мигающую теперь панель. Вибрация прекратилась. С неприятным звуком открылась дверца капсуля. Внутрь хлынул свет.

Все выбрались. Вокруг было поле, заросшее травой, сорняками, какими-то пожухлыми и истощенными, примерно в 500 метрах лесок. Танака уселся в траву, обхватив колени, Паскаль с совершенно беспечным видом прислонился к внешней стенке аппарата. Шиманский суетился, ругался и пару раз пнул принесший их сюда капсуль ногой. Паскаль сорвал травинку и стал пожевывать один конец:

-Шиманский, вам не говорили, что для человека вашей профессии, вы слишком эмоциональны? Вы всё время психуете! Сдайте гормоны.

Старший экипажа остановился, опёрся рукой о стенку капсуля. Он тыкал указательным пальцем в начале в сторону Паскаля, потом Танака и вновь возвращался к ктрианцу. Приведя дыхание в порядок, он начал говорить менее эмоционально:

-Я психую? Объясняю для вас, дорогие вы мои. У нас непредвиденная ситуация, вышел из строя трансформатор потока. Мы застряли и нас выбросило в 1967году. Повторяю, в 1967м. Меня все хорошо поняли? (Паскаль и Танака кивали). Такого у нас ещё не случалось. Будут ли нас искать, я не знаю и как, собственно это сделать ... Если бы вместо вас я взял, как обычно, инженера, у нас был бы шанс, работая с интеллектом базы, что-то придумать. Но! У меня на борту две конторские крысы!!! - он сорвался и прошёл прочь шагов десять, потом вернулся. - Я - геолог, понимаете? Не инженер и не волшебник!

Осознание произошедшего медленно и методично пробирались в сознание Танака, он обхватил голову руками, переводил взгляд с Паскаля на Шиманского и обратно. У старшего экипажа на лбу выступила испарина, он тёр подбородок и бормотал что-то. Паскаль выглядел совершенно спокойно, пожёвывая травинку, обратился к Шиманскому:

-Ты уверен?

-Вот я тебя сейчас ударю и мне ничего за это не будет, веришь? 1967 год! Ваши сильно бросятся тебя искать?

Их отвлёк громкий всхлип, Танака, прикрыл лицо руками: "Мама! Я же больше не увижу свою семью! Мамы больше нет!"

Паскаль присел рядом:

-Правильнее сказать, что её ещё нет... (Этот аргумент не исправил положение) Ну, Танака, давайте разделим эту ситуацию на части и посмотрим, как у вас говорят? Слона нужно есть по частям?

Танака кивал, он понятия не имел, что имеет ввиду ктрианец, какой слон и кто так говорит. Шиманский продолжал топтаться, он сделал несколько кругов вокруг капсуля. Паскаль продолжал:

-Вы живы, это хорошо? Бесспорно! Да, мы в 1967. У вас уже есть электричество, транспорт, антибиотики, вы начали осваивать космос!

Танака смотрел на ктрианца, пытаясь понять смысл. Шиманский переплёл руки на груди и поджал губы. Паскаль продолжал:

-У вас голова кружится? Это воздух, он имеет иной состав и чище, это же замечательно. Мы могли оказаться в XII веке, например, представляете?

Подобная перспектива показалась Танака ещё более ужасной, но основную проблему не решало это никак. Паскаль почувствовал, что теряет внимание Танака. Парень начал ёрзать и бессознательно смыкать траву, складывая на кучку. Ктрианец похлопал его по плечу, улыбнулся и высунул совершенно белый язык, подмигнул. Танака невольно отшатнулся. Это развеселило Паскаля. Он встал, прошёлся около капсуля, потянулся и лёг в траву. Его место занял уже более спокойный Шиманский. Он как-то по-отечески приобнял Танака:

-Этот... Ну, он прав, нужно успокоиться и подумать.

Танака дрожащими руками продолжал смыкать траву:

-Вы про поедание слона?

-Какого слона? -он отмахнулся. - Понимаешь, технология "потока" преобразует движение частиц с учётом координат. Нам кажется, что время линейно и оно просто идёт вперёд, движется по шкале, но это не так, есть ещё третья координата и с её помощью мы попадаем в нужное место. Трансформатор потока не просто делает этот самый поток однородным, но и создаёт эффект натянутой резинки. Мы переносимся в определённое время и место, и энергия потока в трансформаторе словно натягивается, через определенное время капсуль забросит обратно. Нам просто нужно успеть в отведенное время взять образцы. Всё. Трансформатор вышел из строя, эффекта резинки не будет...

Танака слушал, понимал, всё сказанное, но отказывался это принять. Шиманский встал, прошёлся, сунув руки в карманы:

-Я не буду врать себе и вам не стану, я думал о том, что случится, если вдруг я однажды где-то вот так застряну...1967, да, не самое плохое время. Знать бы ещё где мы конкретно, что за страна...так, вроде сентябрь...

Паскаль подал голос, из травы была видна только его, согнутая в колене нога:

-А вы случайно, Шиманский, не диверсант? Не задумали ли под шумок свалить в спокойный 1967й? Инженера нет, только две конторские крысы, которые не станут вам руки заламывать...

Шиманский сплюнул:

-Хорош городить чушь! По протоколу, в случае подобной ситуации, мы должны находиться около капсуля. Вот, пока находимся. Зачем мне это? Сбегать? Меня всё устраивало и в мятежном 2114м!

Паскаль встал, потянулся и указал, на лесок поблизости:

-Я прогуляюсь.

Шиманский отмахнулся, Танака поднял руку, как школьник:

-Протокол запрещает отходить от капсуля на расстояние более...

Но Паскаль уже был далеко.

Он вернулся примерно через час. Шиманский возился с настройками и цифрами внутри, Танака сидел на земле около капсуля. Его зеркальная поверхность постепенно окрашивалась в оранжеватый, в лучах усталого, заходящего солнца. Паскаль прижимал к груди лист лопуха, в него что-то было завернуто. Он отдал Танака свёрток, внутри были мелкие желтоватые груши-дичка. Выглянул старший экипажа. Паскаль отряхнул комбинезон:

-Шиманский? Вы умеете костёр?

-Огонь может привлечь внимание.

-А здоровая блестящая штуковина посреди поля, нет?

Танака улыбнулся, он грыз грушу, она была сладковатая и терпкая. Паскаль тряс головой, избавляясь от насыпавшегося с деревьев мусора. Посмотрел на старшего:

-Давайте устроим костёр, это не противоречит протоколу.

Танака подтвердил.

Ночь в 1967м году.

Шиманский не терял надежды, на случайность, капаясь в базе интеллекта капсуля, стараясь понять, как произошел этот сбой и что конкретно вывело трансформатор потока из строя. "Чёртов трансформатор, на вид безделушка, размером с ладонь, а всё прахом пошло."

Танака лежал на боку, недалеко от капсуля. Костерок был маленьким и тихонько потрескивал, хрумкая дровишками - сухими ветками, которые они насобирали с краю леса. Он разглядывал лежащего рядом Паскаля, зеркаля его позу. Танака было интересно наблюдать за ктрианцем, пытаясь рассмотреть и обнаружить явные отличия представителя контактной группы иной цивилизации от обычного человека. Паскаль открыл один глаз и спокойно и безучастно разглядывал Танака, потом прикрыл и открыл второй и так несколько раз. Танака невольно хихикнул. Лицо ктрианца застыло и стало словно оплывать, глаза открылись, один зрачок закатился наверх, второй уткнулся в слезничок. Рот приоткрылся и из него медленно стал вываливаться белёсый язык, свесившись почти до уха. Танака сел и дернулся от неожиданности. Лицо Паскаля стало обычным, он улыбнулся:

-Что-то случилось?

Танака обхватил колени руками:

-Нет... просто жутковато…

Паскаль пожал плечами:

-Странно… Я гримасничаю. Это не смешно?

-Так – не смешно. - Танака было неудобно разочаровывать ктрианца.

Паскаль подложил руку под голову:

-Странно, Танака, вы боитесь меня, а не того, что шевелиться позади в траве.

Представитель штаба Земли резко обернулся, в траве, прошуршав, что-то бросилось в сторону, испугавшись не меньше. Мышь или ящерица. Он снова обернулся к Паскалю, тот жестом показал, что предлагает приблизиться:

-Садитесь ближе ко мне, поверьте, так безопаснее.

Танака перебрался и присел около согнутых коленей ктрианца. Он почувствовал себя лучше, да, тут было спокойнее и появилось некое чувство защищённости, что ли. Паскаль смотрел на отблиски костерка в корпусе капсуля:

-Можете смело ложиться спать тут. Рядом со мной вам ничего не угрожает.

Танака не знал почему, но верил этому утверждению безоговорочно. Он зевнул и прилег на землю , поджал ноги и заложил руку под голову. Костерок то увядал, то вновь напоминал о себе, погрызывая обломки веток. Паскаль приподнялся и перелег ближе к представителю штаба Земли, который, спиной ощутил грудь ктрианца. Стало ещё теплее, спокойнее и почему-то непреодолимо клонило в сон. Паскаль забросил на него ногу: "Так будет надёжнее..." Танака был полностью согласен. Он чувствовал себя расслабленным, его окутывало приятное тепло, ощущение безопасности и покоя, он постепенно проваливался в сон, но не такой тяжёлый и глубокий, как от сильной усталости, а легкий и приятный. Он перевернулся на другой бок, устроившись удобнее, уткнувшись носом в "ключицу" Паскаля. Танака чувствовал его дыхание, но не слышал биения сердца. "Это интересно, но я подумаю об этом потом... сейчас я не хочу думать... совсем...". Паскаль обнял его обеими руками и притиснул к себе. Танака почувствовал его губы у самого уха: "Все хорошо, теперь ты в полной безопасности, ничего плохого уже не произойдёт...". Танака знал это и так. Проваливаясь в это, ранее неизвестное состояние, похожее на дремоту, сдобренное спокойствием, приятной слабостью, он был счастлив. Тьма.

Диалог у костра. 1967.

Резкий окрик:

-Танака! Проснись! Оно тебя ест! - Шиманский грохнул широкой ладонью по корпусу капсуля.

Танака не проснулся, его словно вырвали, выдернули из состояния покоя и тишины. Он вскочил, сидя на земле неуклюже попятился, путаясь руками и ногами в траве. Испуганными глазами он смотрел, на спокойно лежащего на том же месте Паскаля, стал шарить руками по своему лицу, волосам, нервно всхлипывая. Он испытал нечто отвратительное и ужасное. Возможно, это можно сравнить с моментом рождения, когда ребенок покидает привычное, наполненное теплом и спокойствием обиталище и вываливается в этот мир.

Паскаль обернулся к Шиманскому:

-Зачем?

Геолог не ожидал такой реакции, ему было уже не смешно. Он пожал плечами:

-А как мне нужно было реагировать на эти ваши... межцивилизационные шашни?

Паскаль сел, отряхнул ладони, сложил ноги по-турецки:

-Это не шашни. – Он поморщился с неприязнью. - Мне такое ненужно, вы же знаете.

Шиманский тоже присел у костра:

-А что?

Паскаль жестом пытался снова подманить Танака:

-Это... совсем иное.

Представитель штаба Земли постепенно приходил в себя. У него бешено колотилось сердце, не хватало воздуха, тряслись руки. Ктрианец похлопал ладонью около себя:

-Танака, не дурите, тут вам станет легче!

Парень вцепился взглядом в старшего экипажа. Шиманский пожал плечами, предоставляя возможность сделать выбор самому Танака. Он чувствовал, как накатывает тошнота, пошла носом кровь. Паскаль по-прежнему настойчиво указывал на место рядом с собой, похлопывая по примятой траве. Танака принял приглашение. Ктрианец аккуратно сжал ему запястье:

-Чувствуете, как сердце успокаивается?

Тот кивнул. Паскаль положил ему ладонь на лоб. Медленно голова Танака стала опускаться, тело обмякло. Ктрианец уложил его рядом, обернулся к Шиманскому:

-Пусть поспит, будет хорошо себя чувствовать, потом. Всё пройдет. Вы слишком шумный и на всё реагируете слишком бурно… и нервы у вас не в порядке. Не пугайте его больше, пожалуйста. Если вам обидно, я могу потрогать и вас…

Старший экипажа фыркнул. Паскаль вытянул руку:

-Хотите попробовать? Это приятно.

Шиманский рассмеялся и потряс головой, размахивая руками:

-Нет уж! Спасибо, я люблю свою работу, но не настолько, чтобы с ктрианцами начать обниматься!

Паскаль пожал плечами:

-Я просто предложил. Вы мне интересны. Расскажите, что-то, например…у вас в детстве были домашние животные? Кошка? Может собака? Хомяк?

Шиманский удивился вопросу:

-Эээээ ... кошка, у которой постоянно были котята...

Паскаль задумался:

-А это занятно... ко-тя-та... Вы за ними ухаживали?

-К чему уходить от главной темы?

-Пытаюсь представить вас маленьким, кормящим котят молоком или как вы с ними играете… это забавно.

-Два часа истекли протокольные. Многоуважаемые ктрианцы про нас забыли. Какие планы? Как обустроимся в 1967? Ты мог бы фокусы в цирке показывать. Вы про цирк знаете?

Ктрианец кивнул:

-Примерно, но это не интересно... - Паскаль положил в засыпающий костер пару обломков толстых веток. - Как раз наоборот. Есть смысл беспокоиться о вас. Я, если что, своим ходом могу добраться.

-Это каким образом? Может и нам дорогу покажешь? – Шиманский был реально озадачен.

Паскаль повернулся к нему, растянул лицо, в так нелюбимой старшим экипажа, снисходительной улыбке:

-Я просто доживу до 2114 года.

Шиманский поджал губы, он злился. Ктрианец, смотрел на отражение пламени в корпусе капсуля:

-Вы хотите меня пнуть? Дать затрещину и так сильно хочется, аж зубы сводит!

-Всё то ты знаешь!

-Мы про вас знаем даже больше чем вы сами. Намного больше. - он повернулся к старшему экипажа и стал его рассматривать, как-то пристально и внимательно. - Шиманский, ваш мозг, а я вынужден признать, вы не глупы, как для человека, так вот, ваш мозг не сможет вообразить, на сколько вы мелкие и примитивные, с нашей точки зрения. (Он почти перешел на шепот). Вы пытаетесь понимать и изучать законы природы... а мы их создаём...

Одной из проблем Шиманского в общении с ктрианцами были трудности контактной группы с юмором и употреблением аллегорий. Временами грань между шуткой, сарказмом, иронией они теряли, особенно там, где эта самая грань была трудноразличима. Словом, у них плохо получалось шутить. Одной из причин почему Шиманский не любил Паскаля было то, что этот ктрианец очень любил шутить, но не умел. Сейчас он не понял насколько буквально Паскаль пытается говорить с ним. Шиманский приблизился и тоже перешел на шепот:

-А зачем тогда МЫ вам? А? Зачем ктрианцам земляне? Вот всё это сотрудничество, предоставленные нам технологии в обмен на ЧТО? Я понимаю, что вы не воспринимаете нас, как равных, в это верят только дураки. Ещё большие идиоты считают, что мы облагодетельствовали вас, пустив сюда. (Паскаль улыбнулся) Да и такие есть…Сотрудничество, это когда Вы нам что-то «А», а мы вам что-то «В», чтобы на выходе получать выгодное для обеих сторон «С». Это про на равных, оборжаться, если предположить, что ктрианцы и земляне… Кто мы для вас? Правильнее сказать, кто мы для НИХ?? Ты же не то ни сё. И для них, и для нас, так… кукла ряженая.

-Шиманский, я прекрасно понимаю, кто я и что из себя представляю. – улыбка Паскаля стала снова снисходительной. - У меня есть свои обязанности и задачи.

Старший экипажа сверлил взглядом ктрианца. Лицо Паскаля стало неподвижно и Шиманский чувствовал, что это лицо кажется ему приятным, располагающим, дружественным и это пугало. Захотелось рассказать какую-то личную историю, пригласить домой, угостить, познакомить с женой… Паскаль отвернулся, посмотрел на Танака, стал гладить его по голове, разгребая длинными пальцами густые темные волосы:

-Вы же понимаете, я вам не отвечу однозначно и открыто. Скажу только, что бояться вам не чего, кстати, можете присесть ближе, тут безопаснее. Хотите грушу?

Шиманский рассмеялся:

-Нет, спасибо!

Он тоже наклонился и посмотрел на Танака:

-Жаль мальчишку... сразу про маму вспомнил.

Паскаль вытащил из кармана овальный блок, на вид цельный, белого цвета, размером с ладонь:

-Вот вам трансформатор, Шиманский. Утром, когда проснётся Танака, можно переместиться обратно.

Старший экипажа дернулся вперед и замер, он бережно дрожащими руками взял с ладони ктрианца устройство:

-Как? Как?!!!

Паскаль пожал плечами:

-Да, успокойтесь вы. Трясетесь! - он кивнул на лесок. - Спасательная миссия прибыла через полторы минуты, как нас тут выбросило. Я сходил и забрал, они там были.

Шиманский был готов вцепиться ему в горло обеими руками, бить это приятное лицо, возможно пинать коленками под рёбра, но у него в руках был ценнейший артефакт. Старшего экипажа трясло от волнения. Паскаль смотрел на него всё тем же взглядом выражающим полное ктрианское спокойствие и снисхождение. Он протянул руку и забрал трансформатор:

-Сам поставлю, пока вас не парализовало на нервной почве!

Паскаль встал и шагнул ко входу в капсуль. Шиманский поймал его за штанину:

-Почему ты всё это время молчал?

-Мы всё равно вернемся в конкретное место и время, просто хотел побыть тут, отдохнуть, пообщаться с вами двумя наедине, раз уж выпала такая возможность.

Шиманский отпустил, к нему вернулось самообладание, он усмехнулся:

-Танака потискать...

Паскаль одной ногой шагнул в капсуль, обернулся:

-И это тоже. Вы же знаете, трогать людей очень приятно. Вы все сами так делаете постоянно друг с другом. Когда встречаетесь - беретесь за руки, когда радуетесь…

Шиманский переплёл руки на груди:

-Вы относитесь к нам… потребительски.

Ктрианец покачал головой:

-За вами интересно наблюдать, мы испытываем интерес.

Старший экипажа усмехнулся:

-Вы, таки, что-то испытываете! Забавно! И как это понять амёбе вроде меня?

Паскаль задумался, облокотился о люк капсуля, пару раз подбросил трансформатор в руке. Каждый раз сердце Шиманского словно срывалось с креплений. Ктрианец вздохнул:

-Вам ничего не угрожает, не стоит ломать голову, почему мы с вами сотрудничаем? Нуууу, считайте, что ктрианцы вас любят.

-Как что? – геолог уцепился за эту фразу. - Как яблоки? Как залежи нефти? Как братьев? Кто мы для НИХ?

-Вам трансформатор привезли?

Шиманский хмурился:

-Да…

Паскаль развел руками и полностью скрылся в недрах капсуля, потом выглянул:

-А вы, что вы делали, когда терялся или сбегал котёнок?

конец

Эндрик принес плед, прикрыл колени советника и уселся за стол, начал перебирать бумаги:

-Да, именно так. Я не думаю, что это связано, но про его визит и то, что мы поговорили на повышенных тонах уже знают все. И то, что он кричал про игры с огнем.

Старик прикрыл лицо руками:

-Неужели это все происходит на самом деле…

Разогнать толпу не получилось. К возмущенным горожанам вышел Эндрик и предложил им выбрать троих, которые смогут пройти в замок и пообщаться со Старшим советником. На это ушло не мало времени, многие вызывались добровольцами. Побывать в замке было довольно заманчивой возможностью.

Когда Старшему советнику доложили о прибытии троих избранных жителей, он занимался дипломатической почтой. Эндр прикрыл рот листом бумаги и тихо процедил в сторону Советника:

-Вместо своей работы мы должны объяснять олухам, что они таковыми и являются.

Старик не успел ответить, в кабинет бодро и нагловато завались три добровольца. Потребовалось без малого два часа, чтобы прийти к какому-то более-менее устраивающему обе стороны решению. Вигмар дал слово, что сделает все, чтобы избежать угрозы уничтожения Хайгенкастла и его жителей. Жители будут находиться наготове и, если представители власти нарушат обещание, они смогут штурмовать замок и действовать по собственному усмотрению.

Эндр закрыл дверь и прижался к ней спиной. Старик Вигмар смотрел на него и удивлялся кажущемуся идеальному спокойствию секретаря. Он погрузился в собственные мысли. Возможно, скоро и поднимется бунт, но народ всегда можно унять с помощью солдат…

Следующее утро принесло только плохие новости. Мелкие неприятности в самом замке, ужасно пересоленый завтрак, провал переговоров по торговле с южным городом, но все это смотрелось мелко и ничтожно, поле того, как Эндр сообщил Старшему советнику, что почти все солдаты и часть дозора присоединились к кучке зачинщиков бунта. Это было неожиданным и серьезным ударом. Страх гнал людей собираться вместе, но собравшись в толпу, их ужасы не улетучивались, а только набирали силу, питаясь друг дружкой. Весь день старший советник провел в своем кабинете, все визиты отклонялись, время было на исходе.

Сам Вигмар давно проиграл неравный бой со ВРЕМЕНЕМ. Он был стар, оно заканчивалось. Он все острее ощущал это, осознавая, что нуждается в помощи Эндра все больше. Ему было стыдно, что секретарь постепенно превращается в няньку. По лицу этого парня сложно было сказать, что он думает на самом деле, но Вигмар надеялся, что Эндр не маскирует жалость под маской простого сочувствия.

Эндрик сообщил, что пошлет гонца на встречу возвращающемуся Эрнальду, дабы предупредить о происходящем и что он надеется на возвращение правителя в добром здравии. На турнирах не редки травмы и несчастные случаи. Старик Вигмар кивал, все это детали. Все это не решает основной проблемы. Как докладывали, Дракон отсыпался, не желая прогуливаться и есть, просто спал. Вигмар вертел в руке пару чешуек, его пугала сама мысль о том, что где-то на окраине разума начинает зарождаться сомнение!

Если этот бездельник не врет-город обречен. Если он морочит голову, самозванец, то по истечению срока, ничего не произойдет! Ровным счетом ничего, ни в кого он не обратится и никого не сожрет. Надзиратель! Куда запропастился этот… Вигмар снова и снова ходил в своей голове по кругу, перебирая расставляя факты. На что рассчитывает этот человек? А на что рассчитывает сам Вигмар?

До прибытия Эрнальда было слишком много времени. Необходимость принимать решение была настолько очевидна и настолько неприятна Старшему советнику Вигмару, что он потерял всякий интерес к еде и сну. Отслужить с честью и пожертвовать всем ради службы прославленному Каспару, затем Теобальду и став опорой для Эрнальда совершить такое предательство. Хотя, какая уже с него опора? А кто? О кого мог опереться Эрнальд? Вигмар чувствовал, как жжет в груди. Нужно соглашаться, нужно выиграть время!

Х. Символы власти

Настал день, когда было необходимо принять решение. Старик Вигмар чувствовал себя отвратительно. Он выглянул с балкона на площадь. Казалось там собрались все жители, несмотря на то, что часть покинули Хайгенкастл, толпа собралась внушительная. Многие был вооружены дубинами, вилами, рогатинами, топорами. Женщины раззадоривали мужчин, слышались выкрики и пение. Старший советник вернулся в кабинет. Там его ждал секретарь с кружкой травяного отвара. Вигмар сел в кресло, которое служило ему более срока лет. Придвинул кружку:

-Плохи наши дела, Эндр… если этот город не уничтожит дракон, его разнесут сами жители, толпа захлебывается ненавистью и страхом. Нет ничего, чтобы могло заставить человека совершить самые не типичные для него поступки, кроме страха, ужаса, в котором они прибывают. Мне очень жаль…

Эндрик присел на край кресла напротив:

-Что я должен сделать?

-Эх, мальчик, мой, - Вигмар вздохнул и вынул из-под рубахи ключ на тонкой цепочке, - принеси, -протянул секретарю ключ, - и позови этого нахала.

Эндр опустил уголки рта, сдвинул брови, он был огорчен и разочарован. Сейчас он был похож на совсем некрасивую куклу. Вигмар не сразу понял, что по щекам текут слезы, прокладывая себе путь через сеть морщин, путаясь в жидкой бороде. Он положил дрожащую ладонь на сжимающий ключ кулак Эндрика:

-Мне очень жаль…

Символы власти: связка ключей, меч, печать и свиток были доставлены. Через некоторое время в кабинете появился Дракон. О его приближении обычно возвещал грохот башмаков и сапог стражи. Сам же он передвигался практически бесшумно. Настроение у него было приподнятое, по-хозяйски расположился в кресле напротив Вигмара. Они оба молчали. За спиной Старшего советника возникла привычная фигура секретаря. Вигмар прокашлялся, проговорил глядя в сторону:

-Мы можем сделать это тут или проследовать в Парадную залу.

Дракон посмотрел на Вигмара (старику показалось, что в этом взгляде промелькнул намек на сочувствие), после он поднял глаза на секретаря, лицо которого не выражало ровным счетом ничего. Забросил ногу на ногу:

-Все условности. Вы сами напридумывали этого всякого, мне оно ни к чему. Давай тут. Побыстрее и попроще.

Эндрик обошел стол, стал сбоку. Вигмар потупил взгляд:

-Это символы власти. Если ты обладаешь этими предметами, значит ты…

Дракон отмахнулся, не дав договорить:

-Что за чушь? Мне будет достаточно, если горожанам объявят, что вы капитулировали и закон тут теперь я. Зачем мне этот хлам?

Эндрик подвинул на ближний к Дракону край стола реликвии:

-Это ключи, как символ того, что все тут принадлежит тебе и любая дверь может быть открыта по твоему приказанию, меч-знак того, что ты и твои солдаты защищают это место, печать-как символ закона и справедливости и свиток, на котором написано завещание основателя нашего государства, прославленного Каспара.

Дракон выслушал его. Встал и рассмотрел разложенные на столе предметы:

-Мне это ненужно. Я и так могу открыть любую дверь. Он некоторое время постоял, прислушиваясь к крикам в толпе и блуждая взглядом по столу. Выбрал меч и отправился на балкон. Выкрикнул что-то. Толпа притихла. Дракон поднял меч:

-Теперь Хайгенкастл принадлежит мне, я здесь власть и закон. Эти земли возвращены исконному владельцу. Наслаждайтесь моею милостью. Я дарую вам жизнь.

Внизу послышалось одобрительное бурление. Дракон вернулся, бросил меч на стол:

-Все. Больше разговоров было. Вы читаете им нужна ваша Справедливость? Им достаточно милости! – он снова устроился в кресле, - вы оба кто?

Впервые за все время Дракон увидел, как изменилось выражение лица Эндрика. Он стал за спиной Вигмара:

-Это Старший советник Вигмар, я его секретарь и помощник.

Дракон разочаровано скривился:

-Мне ни к чему советник и без помощника советника я отлично обойдусь. Идите домой. Почему тут столько бездельников?

Эндр развел руками:

-Мы живем тут…

Дракон пожал плечами:

-Поживите пока. Хочется дождаться вашего потомка драконоборца и расправиться с ним. Тогда можно будет спокойно разобраться с остальными. Пока он жив и болтается где-то я не буду чувствовать себя хозяином этих земель окончательно.

XI. Возвращение рыцаря

Отправленный Эндриком гонец должен был встретить Эрнальда и его сопровождающих примерно за пол дня до прибытия. Получилось так, как он и рассчитал. Содержание послания привело Эрнальда в замешательство. Описанное секретарем Старшего советника казалось молодому правителю Хайгенкастла абсурдом и невероятной выдумкой. Однако, опрошенный гонец подтвердил все изложенное, приукрасив некоторыми деталями, некоторые из которых звучали не особо убедительно.

Примчавшись в город, Эрнальд влетел в распахнутые ворота. Вот двери замка, все открыто, его возвращения ждали. Улицы пустынны, невидно торговцев, лошадей, детворы. Это встревожило его. Путь совершенно свободен. Завидев его, обитатели замка кричали: «Скорее!». Эрнальд сбросил плащ вынул меч и отбросил ножны в сторону. В коридоре его встречали начальники дозора и стражи.

-Мой господин, Дракон в книжной комнате! Они сопровождали его до дверей.

Эрнальд никогда не сталкивался с драконами, слышал о них в легендах, видел на картинках в старых книгах. Как победить подобное существо он не представлял. Особенно, если дракон настолько могущественен и силен, как это описано в разных источниках. Возможно ему просто передался по наследству от прославленного Каспара этот дар? Что случилось с Аналисой? Стариком Вигмаром? Мысли проносились в его голове, не задерживаюсь, ответов у него не было.

За несколько шагов до входа в библиотеку сопровождающие отстали. Эрнальд распахнул дверь. Комната выглядела вполне обыденно. На привычном месте у камина сидел Вигмар, рядом на низком пуфе Аналиса, она вскрикнула, увидев любимого, у окна с книгой Эндр. В кресле развалившись дремал еще один человек, увидеть которого Эрнальд совершенно не ожидал. Он отбросил меч на стол, и тот снес несколько книг. Эрнальд пытался отдышаться:

-Кто объяснит мне, что тут происходит? Я вернулся в Хайгенкастл и его не узнаю!

Человек в кресле поднялся в полный рост, расставил руки в стороны, он смеялся и тряс головой:

-Привет, старина, только теперь это не твой город, а мой!

Эрнальд подбежал к Дракону, и они по-дружески обнялись, смеясь и хлопая друг дружку по спине. Когда их радость утихла, Эрнальд направился к недоумевающему Вигмару и испуганной Аналисе. Он поцеловал руку девушки и пожал немощную ладонь советника. Эндр удостоился лишь кивка. Эрнальд завалился в кресло:

-Расскажите, что вы тут устроили без меня? – он обернулся к Дракону, - а ты как оказался в замке? Что за чушь, что он принадлежит какому-то Дракону?

Эндр указал на виновника всех бед:

-Вот ему!

Эрнальд залился смехом:

-Какой еще дракон? Это Райнер - Оружейник из Мерга, мой приятель! Кто и когда вообще видел драконов?

Эндр присел на низкий пуф рядом с испуганной и озадаченной Аналисой. Эрнальд и Райнер веселились, хлопая друг друга по плечу и рассматривая обескураженные лица Аналисы, секретаря и его начальника.

Был накрыт стол, потрескивали поленья в камине. Эрнальд продолжал веселиться:

-Вы хотите сказать, что человек, явившийся сюда, не то, что с могучей армией, а просто без штанов, захватил его за каких-то семь дней?

Райнер кивал:

-Да, представь себе! Помнится, мы спорили об этом на приличную сумму золотых, ты теперь мой должник!

-Но как тебе удалось провернуть это? Провести старого лиса Вигмара?

-Думаю стоит начать сначала. – Райнер обратился к остальным присутствующим: мы встретились на постоялом дворе и у нас завязался спор о том, что армия, стены, это не гарантия безопасности, однако Эрнальд был убежден в надёжности укреплений и своих солдат, силе авторитета Старшего советника и нерушимости своей власти. Я настаивал на том, что все это можно легко превратить в пыль. Я знал, что до возвращения Эрнальда должно прийти примерно дней десять и рассчитал, сколько мне нужно времени чтобы убедить его в обратном.

Вигмар недовольно морщился:

-Довольно точно рассчитал, может ты и прохвост, но весьма умный прохвост. Мне бы хотелось узнать про пропажу надзирателя, овец и пожар.

Райнер шумно выдохнул и устроился удобнее:

-Мы поспорили на приличную сумму… После нашей пирушки, вы отправились спать, я собрался и направился в сторону Хайгенкастла. По пути была ферма, с местными крестьянами я договорился подпоить одного из пастухов и увести шесть овец. Шесть, попрошу заметить, а не семь! Там же были инструменты и небольшая кузня. Я неплох в изготовлении не только оружия, но и доспехов, на всякий случай сделал пару чешуек, которыми раньше украшали броню, таким искусством владел мой отец, я тоже знаю некоторые премудрости. Прихватил пару золотых монет и зажал в кулак, поскольку карманов у меня попросту не было. Утром этот болван-Пафин проспался и принялся браниться, я пару раз на него гаркнул, но драться не стал. Согласился идти в город и удовлетворить его прошение о справедливости. Меня привели в замок, нарядили в лохмотья, я постарался навести побольше тумана и загадочности. Еще мне на руку сыграло то, что среди жителей Мерга, я особо не выделяюсь, а в ваших краях моя внешность смотрится весьма непривычно.

Вигмар кивал:

-В изобретательности тебе не откажешь…

-Это, да. Потом состоялся суд. Я заявил свои права и прочую чушь. Это стало началом бурления слухов и домыслов.

-А сломанная трибуна? – поинтересовался Эндр.

-Я далеко не хилый малый, а ваши тумбы стоят там со времен старика Каспара, удивительно, что не развалились сами! После этого фарса в суде, меня вернули в камеру, где меня осчастливила своим визитом юная дева Аналиса.

Девушка густо покраснела. Опустила голову, пряча глаза под ворохом кудрей. Она тихо оправдывалась:

-Это было любопытство, не более…

-Это было мною не запланировано, но я смог воспользоваться таким удачным случаем. Ночью надзиратель стал валять дурака и дразнить меня, как собаку на привязи. А вот это вполне вписываюсь в мои планы. Я намекнул, что драконы хранят в своих пещерах несметные сокровища, малый мне не поверил. Тогда я с помощью нехитрого фокуса, на его глазах «превратил» комок грязи в пару золотых монет. Это впечатлило его. Я предложил выпустить меня в обмен на приличную гору таких же монет. (Он зажмурился и беззвучно рассмеялся) Этот парень решил, что умнее всех представителей человечества, а уж драконов и подавно. Принял предложение, но в обратном порядке. Я ему богатство, а потом он мне ключ от замка. «Глупый и наивный дракон», рассказал ему где находится пещера со скарбом и попросил принести свиных кишок, кружку крови, оставить мне часть его одежды, клок волос и добыть пару зубов.

-Как ты объяснил эту странную просьбу? – удивился Эрнальд.

-Просто, нам, драконом, нужны подобные вещи, чтобы читать будущее. (Даже старик Вигмар не сдержался от смеха.) Парень оставил свой пост и помчался к пещере, местечко, нужно сказать довольно далеко отсюда, думаю, через пару дней он вернется с пустыми карманами. Дальше вы знаете. Утром начался переполох. Сам Старший советник Вигмар провел тщательное расследование, думаю он обнаружил на полу пару чешуек от моего частичного обращения.

Вигмар нахмурился. Райнер продолжал свой рассказ:

- Камень был брошен в воду и круги расходились по воде уже самостоятельно, без моей особой помощи. Обмануть Советника было непросто, но именно благодаря этому мой план и сработал. Он упустил из виду, что народ вокруг не столь разумен и первое время ничего не предпринимал, ему моя болтовня казалась очевидной чушью, а позже уже было поздно. Кстати, приставленная ко мне стража тоже постоянно получала разнообразные варианты порадовать родню новыми сплетнями. Потом случилась гроза. Это уже совпадение, тут я не причём. Постепенно обстоятельства стали вынуждать Старшего советника принимать решение, которое ему явно не нравилось, но у него не было возможности противостоять давлению из вне. Далее все случилось, как и было задумано. Народ начал метаться и разбегаться в страхе, они пытались бунтовать и требовать сдаться. Между масштабным бунтом с погромами и формальной сдачей, советник выбрал второе. Думаю, старался выгадать время.

Эрнальд обратился к Вигмару:

-Не думал, что ты так легко сдашься.

-Это было не так уж и легко…

Райнер поднял бокал:

-Мне тоже было не очень весело несколько дней жрать сырую рыбу. Временами можно было подкармливать собак, но не хотелось рисковать.

Эндрик, как всегда тенью стоящий за Старшим советником подал голос:

-Мой господин, что вы собираетесь делать дальше?

Эрнальд и Райнер одновременно обернулись к нему. Оружейник рассмеялся:

-Прости, я за эти несколько дней привык к такому обращению.

Эрнальд развел руками:

-Для начала отберу у этого прохвоста символы власти. Нужно сообщить народу, что Дракон повержен! Думаю, стоит предложить Райнеру-оружейнику из Мерга остаться в этих стенах. Я не хотел бы иметь такого врага, а такой союзник дорогого стоит.

Райнер усмехнулся:

-Или сообщить горожанам, что поверженный Дракон, присягнул служить Эрнальду - великому драконоборцу!

Старик Вигмар одобрительно кивнул, устало улыбаясь.

Дракон осмотрелся, казалось он колеблется. Он шагами смерил камеру, остановился напротив Вигмара. Советник терпеливо молчал. Дракон подошёл к нему и уперся лбом в перегородку решётки:

-Ночью, я хотел жрать. Этот человек стал дразнить меня, как собаку. Ярость! Ярость есть главный источник моей силы. Она почти вырвалась наружу, я сожрал его, за исключением потрохов.

Он смотрел на присутствующих и двигал челюстью. Лицо и руки перепачканы свежей кровью. Вигмар вздохнул:

-Забавная история, можно теперь доказательства?

Дракон вернулся в кучу соломы сел, прислонившись спиной к стене. Он просто молча смотрел перед собой. Вигмар усмехнулся:

-Все?

-У вас осталось шесть дней.

-Яви истинную форму, что же тут сложного?

Дракон снова осмотрел камеру, на его лице советник прочитал, что-то вроде сомнения. Советник продолжал:

-Покажи нам свое истинное лицо, и мы примем твои условия, сразу же. Не понадобится ждать шесть дней. Это будет честно. Вигмар вглядывался в заросшее щетиной, обрамленное почти черными космами лицо человека по ту сторону решётки. Бровь слегка дрогнула, это сомнения? Он колеблется? Неужели! Дракон встал:

-В этой конуре, я не смогу поместиться, она слишком мала…

-Тогда мы выведем тебя на улицу, это не проблема.

-Обратившись, я уже не смогу контролировать свою ярость. Вы должны принять решение так.

Вигмар злился. Теперь весь этот бред выслушали еще три человека. Он подозвал начальника охраны подвала:

-Переведи его в одиночку.

Дверь решётки открылась, в воздухе было тихо и чувствовалось напряжение. Эндрик постарался загородить старика собой, тот недовольно оттолкнул молодого секретаря. Дракон спокойно перешёл в маленькую, пустующую камеру. Вигмар взял факел вошел в загородку. Тщательно осмотрел весь пол, изучая каждый кусочек грязи и тряпки. Не обнаружив ничего интересного, от направился к соломе, рыться там пришлось долго. Результата это не дало. Окончательно разозлившись, он приказал Эндрику поджечь охапку, солома вспыхнула, помещение наполнилось жаром и дымом, однако, огонь буквально за несколько секунд сожрал столь скудное подношение, а дым потянуло сквозняком в окно у потолка.

Старик попросил, чтобы ему подсветили и принялся рассматривать пепелище. Через некоторое время лезвие ножа царапнуло что-то твердое. Он остановился и выудил из пепла, нечто напоминающее рыбную чешуйку, размером с ладонь двухлетнего ребенка, он припрятал находку в рукав, через некоторое время ему попалась еще одна похожая. Вигмар жестом показал Энру, что нужно уходить. Начальнику Охраны подвала и Главному дозорному отдал приказ контролировать слухи и предотвращать распространение сплетен.

VI. Доспехи Каспара

Вигмар сидел за столом, напротив, подперев двумя кулаками подбородок, расположился Эндр. Между ними на столешнице на белом лоскуте ткани лежали две чешуйки и крупная линза. Эндр покачивался на стуле и разглядывал чешуйки. Старший советник постукивал пальцами по столу, чувствуя злобу и бессилие:

-Что ты думаешь, Эндр?

-Думаю, что об этом никто не должен знать, это раз. До приезда Эрнальда девять дней, а уничтожить город, наш Дракон грозиться через шесть. Может попробовать выторговать у него еще три дня?

Вигмар усмехнулся:

-Ты веришь ему?

Эндр выпрямился и потянулся:

-Это не имеет значения. Паника. Наш враг именно Паника, а не Дракон или как его там... Слухи расползаются, как чума, разносимая крысами. Мне доложили, что кое кто из уважаемых граждан покинул наши стены, опасаясь за свою жизнь.

От неожиданности Вигмар замер и перестал постукивать по столу:

-Вот так просто… Ты считаешь нашим врагом панику? Ты сбрасываешь со счетов глупость!

Он смотрел на своего секретаря. Эндр пожал плечами. Его безбородое, довольно приятное лицо отражало разочарование и беспомощность. Вигмар задумался. Можно послать почту Эрнальду. Это три дня пути в один конец. Как раз эти самые шесть дней. Время! Время! Оно в этот раз совершенно беспощадно и играет на руку противника. Старик беспомощно сжал кулаки. Видя такую реакцию Эндрик помрачнел еще больше. Лицо секретаря редко отражало яркие эмоции, он больше походил на безупречно вырезанную из кости изящную фигурку или куклу. Сейчас эта кукла хмурилась.

Вигмар взял слабой рукой чешуйку и стал разглядывать через линзу. Он делал это уже бесчисленное количество раз, однако, ничего не мог понять. Материал напоминал железо, в нем было видны прожилки. Это было гибкая и прочная вещица. Ничего похожего старик никогда не видел. Эндрик следил за ним:

-Каспар, наш знаменитый воитель и победитель драконов, после него не осталось трофеев? Может зубы сраженных тварей? Чешуя? Черепа?

Вигмар отрицательно покачал головой. Он пытался вспомнить, что-то из ценнейших артефактов этого замка. От прославленного Каспара остались только доспехи и меч, коим он разил очередного дракона.

В сопровождении Эндрика, старик направился в парадную залу, там на всеобщее обозрения были выставлены доспехи Каспара - Основателя Города. В лучах заходящего солнца они казались горячими. Старик смотрел на них и в памяти всплывали воспоминания о славных временах, когда он был молод и рад служить величайшему из воителей и основателей. Он обернулся на Эндра. Моложе, моложе этого мальчика в два раза, не меньше… Эндр внимательно осматривал доспехи прославленного Каспара. Вигмар погрузился в воспоминания. А когда он был старше Эндра в два раза, служил уже Теобальду и был одним из самых приближенных к нему. Вигмар не обладал особенным красноречием, не был красив или силен, но Теобальд оценил его преданность и умение отсекать лишнее, принимать решения. Решение! Как поступить, если против тебя играет самый страшный противник в мире – ВРЕМЯ!

Эндр удивленно присвистнул, Старший советник отвлекся от своих размышлений. Секретарь развернул постамент с доспехами, чтобы нужную сторону лучше освещало затухающее солнце. По бокам края верхних лат были обрамлены похожими чешуйками. Секретарь внимательно сравнил обе стороны, пользуясь линзой осмотрел все и пришел к выводу, что все на месте. Найденные в подвале не срезаны с одеяния Каспара. Более того, эти были продырявлены для креплений, а те, что хранились у Вигмара – не имели отверстий.

Снова тот же стол и тот же вопрос. Могли ли доспехи знаменитейшего из драконоборцев быть украшены трофейной чешуёй дракона? Да, это вполне вероятно. Могла ли чешуя дракона оказаться случайно в подвале? Тоже да, и пролежать там несколько десятков лет? Не быть втоптанной в грязь на полу? Это странно. Вигмар посмотрел, на почти спящего в кресле Эндрика. На исходе еще один день, ответ не найден, а решение не принято.

VII Визит

Вигмар разбирался с бумагами о налогах. Эндрик, как всегда безупречно одетый и сдержанный, зачитывал вслух, то, что старческий взгляд Старшего советника не мог разобрать. Дверь кабинета открылась, вошел Хорр Александр. Один из самых уважаемых и богатейший из горожан. Эндр встал и отложил бумаги. Хорр Александр устроился в кресле напротив Старшего советника:

-Я прошу прощения за вторжение, отрываю от важных дел? Моё обращение не терпит отлагательств. Вы знаете о слухах, которые взбудоражили местных жителей. Многие состоятельные граждане покинули свои дома.

Вигмар кивнул:

-Да, но причин для паники я не вижу.

-Не соглашусь. Как раз причин масса. Сегодняшний день на исходе, осталось пять. Если сегодня народ ропщет, завтра он может выйти на улицу. У вас в подвале сидит настоящее чудовище, никто не знает, что последует за истечением поставленных им условий.

-Скорее всего ничего. Это невообразимая болтовня.

-Вы хотите сказать, что драконы не существуют? Ставите под сомнения подвиги прославленного Каспара?

Вигмар стиснул зубы, будет трудно. Однако, вида не подал. Он постарался изобразить непринужденную улыбку:

-Конечно нет. Существуют. Только ЭТО не дракон.

-Однако, поговаривают, что вы вчера ходили в парадную залу осматривать доспехи Каспара…

Хорр Александр выждал паузу. Эндр углубился в чтение бумаг, стараясь изобразить чрезмерную занятость. Старший советник отмахнулся:

-Слухи ходили и будут ходить всегда, на то они и слухи.

-Однако, я никогда не считал вас столь легкомысленным человеком, Старший советник Вигмар.

-Я думаю предложить нашему узнику более комфортные условия, это успокоит горожан?

-Думаю, отчасти. Никто не хочет лишний раз злить Дракона. Однако, что вы планируете предпринять? Мы все ждем Эрнальда, он, как потомок Каспара, наверняка сможет сразить очередное чудовище. Когда возвращается Эрнальд?

-Через семь дней.

-Это слишком много, вы же понимаете?

-Не стоит переживать напрасно, ситуация под контролем.

Хорр Александр похоже остался недоволен ходом этой беседы. Он встал и направился к выходу, в дверях обернулся и назидательно заметил:

-Очень хорошим выходом была бы прилюдная казнь, как мне кажется…

-Основа правления семьи Эрнальда держится на справедливости. Вы считаете справедливым казнить человека за то, что он просто болтает какие-то глупости?

-Даже если это подрывает авторитет власти?

Посетитель вышел, не дожидаясь ответа. Эндрик вернулся на свое место:

-Дела…

-Этот напыщенный баран считает меня старым ослом! – возмутился Вигмар, – что думаешь ты?

-Я? Это все начинает оформляться в реальную угрозу. Я направил человека дежурить дома у пропавшего надзирателя. Тот не объявлялся. Его мать в горе и похоже это горе довольно натурально смотрится.

Вигмар кивнул, он нахмурился, наверно совсем он состарился, раз такая мысль не пришла в голову ему, но Эндр довольно расторопен. Он распорядился выделить в замке комнату и перевести заключенного туда, приставить к двери охрану. Спустя три часа Эндрик отчитался, что Дракон с удовольствием поплескался в купальне, затем ему принесли одежду и угощение. Он съел три сырые рыбины и немного овощей, мясо попросил оставить, не уносить. Сейчас спит. Было не просто найти желающих охранять эту комнату. Он постарался неоднократно обмолвиться при посторонних, что их гость вполне доволен и чувствует себя хорошо, потворствуя правильным слухам. Советник кивнул.

День завершился, уступив место неумолимо приходящей ночи. Вигмар отложил бумаги, в которые до этого просто смотрел, не задумываясь о смысле написанного, укутался в одеяло. Все его мысли поглощала эта история с Драконом-самозванцем. Рядом на стуле, положив голову на стопку книг спал Эндрик. За окном чернела непроглядная тьма. Старший советник встал, шаркая подошел к секретарю и набросил на его плечи одеяло, прикрыл створку окна. Снова уселся в кресло, вздохнул. «Хороший мальчишка. Не глупый и ответственный, предан и неболтлив. Нужно не забыть сказать Эрнальду, чтобы держал его при себе, потом… после того, как… (Он вздохнул) Эндр - старший сын архивариуса. Его младший брат, как и отец, дни и ночи торчит в застенках архива. Скорее всего их родитель приучил сыновей к дисциплине, аккуратности и прилежной работе. Младший унаследует дело отца, а этот смышленый мальчишка нянчится с ним, дряхлеющим стариком. Что потом? Неужели Эндрик повторит его судьбу, судьбу старика Вигмара? Променяв свою жизнь на возможность служить своему господину? (Старик поморщился) Нет… помнится у него в невестах ходит эта… белошвейка, щебетунья с рыжими кудрями под чепцом и забавной щёлочкой между передними зубами, милая девочка… хороший мальчик…Все это прекрасно, что делать с этим болваном из подвала? Какой смысл в этом вранье? Я не верю ему ни на грамм… мне не хочется ему верить…»

VIII. Гроза

До возвращения Эрнальда осталось семь дней, а по выдвинутым требования Дракона только четыре. Старший советник Вигмар кутался в шерстяное одеяло у камина в книжной комнате замка. Аналиса, забравшись с ногами в огромное кресло, слушала Эндрика, который читал вслух сборник эпических историй о славных победах Каспара. Описание сражений великого дораконоборца и основателя Хайгенкастла были изложены довольно пафосно и с явными преувеличениями. За окнами темнело.

Эндр оторвался от увесистого тома:

-Старший советник, вы были свидетелем этих событий?

Старик, не открывая глаз, отрицательно покачал головой. Секретарь разочаровано вздохнул:

-Интересно, откуда авторы настолько осведомлены в подробностях? Возможно, все это вымысел, однако, не может же это быть сказкой полностью? Наличие этих историй не подтверждает, но и не опровергает факт существования драконов?

Вигмар нехотя повернулся к Эндру и Аналисе:

-Это верно. Однако, люди склонны верить. Проще всего поверить в то, чего больше всего боишься. Например…

Закончить он не успел. По коридору слышался топот и окрики. Тяжелая старая дверь открылась, ударившись о стену. Вошёл Дракон. Он осмотрелся. Просторная комната, с высокими потолками, доверху заставленная полками с книгами. Несколько кресел, в центре низкий квадратный стол, на нем тоже разложены книги. Он по-хозяйски прошелся и устроился в свободном кресле. На пороге комнаты появились четыре стражника, они запыхались, похоже это их топот и выкрики были слышны в библиотеке. Они гнались за гостем, грохоча тяжелыми башмаками. Дракон от предложенной обуви отказался и ступал почти бесшумно босыми ногами. Из одежды он воспользовался только штанами и курткой из мягкой замши. Он подпер голову кулаком, облокотившись на потертый подлокотник:

-Зачем ни ходят за мной? Могли бы заниматься чем-то полезным.

Аналиса соскользнула с кресла и присела на низкий пуф за креслом Эндра, и теперь разглядывала пришельца из-за колена секретаря. Её поступок Дракона позабавил. Стоящие в дверях стражники старались отдышаться, глотая воздух, выпучив глаза, словно четыре выброшенные на песок рыбины. Эндр посмотрел на Вигмара, и жестом показал им выйти и ждать за дверью.

Старик выпрямился и пересел на край кресла:

-Зачем ты сюда пришел?

Дракон смотрел на него с некоторой снисходительностью. Эндрик и Аналиса вообще не вызывали его интереса. Он зевнул, продемонстрировав два ряда крупных белых зубов, без единого изъяна и ответил:

-Скука. Это ли не причина многих бед?

-Сложно не согласиться. Занятой работой человек совершит меньше бестолковых поступков.

-И не только человек.

-Почему бы и тебе не заняться делом, вместо того, чтобы пугать людей и морочить мне голову?

Дракон поднял брови и с некоторой обреченность медленно проговорил:

-Я чувствую себя камнем, брошенным в озеро. Я просто упал, выполнив свою задачу, а круги все продолжают и продолжают расходится по поверхности воды. Вы в силах это остановить? Вечереет. Завтра утром останется только три дня. Мне начинает надоедать тут.

-Тебя неплохо кормят, у тебя есть кровать и крыша, за тобой убирают.

-Да, я живу, как скотина в сарае любого крестьянина.

-Почему ты все это затеял?

-Я считаю несправедливым, то, что вы живете на землях моих предков. Перерыли, как свиньи землю, вырубаете лес. Мне это не нравится. Я согласился бы на ваши права, если бы вы были сильнее, но это не так. Милосердие моего родителя было слишком велико. Он отступил перед слабейшим противником исключительно из жалости, а это приняли за слабость. Я не настолько милосерден.

Эндрик подал голос:

-В основе нашего общества лежит первостепенное право справедливости.

Дракон выпрямился и сдавил ладонями подлокотники:

-Изначально вы не имеете к справедливости никакого отношения. Вы жалкие, вы не понимаете, что живете тут только благодаря чьей-то милости, вы превозносите себя и прославляете, хотя слабы и глупы!

За дверью слышалось перешёптывание и возня. Вигмару не нравилось наличие лишних ушей. Секретарь не смутился:

-Почему именно такой срок? Дай нам еще три-четыре дня. Большинство людей, которые сейчас живут в этом городе не имеют отношение к событиям тех лет. Мой отец даже не родился, когда…

-Нет. – Дракон гаркнул, не дав Эндру договорить.

Аналиса прижималась к быльцу кресла, ей было страшно, но уходить не хотелось, любопытство было сильнее. Эндр осмелел:

-Ты ничего о нас не знаешь, о нынешних людях.

-Мне и не нужно. Ничего не меняется веками. Я живу достаточно долго, чтобы понимать насколько вы глупы и бесполезны. Вы думаете, что живете по справедливости, это делает вас лучше? Даже этот олух пастух, требовал справедливости для себя, вы были готовы ему её дать? У него на самом деле пропало не семь овец, а шесть. Это справедливость? Это все пыль и дым. Правитель не может рассчитывать на подобные глупости и сказки. Нет Справедливости, есть только милость стоящего у власти, его воля и сила.

Похоже он начинал злиться, встал и прошёлся по библиотечной комнате, остановился у окна и приоткрыл створку. Начинался дождь, пока они говорили он постоянно усиливался. Погода словно вторила настроению в комнате. Вигмар подал голос:

-Я не правлю этим городом, присматриваю за делами, пока отсутствует истинный правитель. Ты не хотел бы, чтобы решение принимал он? Это было бы довольно милосердно с твоей стороны.

Дракон грохнул кулаком по подоконнику:

-Нет! Вы попросту морочите мне голову, надеетесь, что вернется ваш потомок драконоборца и сразит чудище. – он издал звук, похожий на рык. Аналиса всхлипнула, - только так не будет. Не существует драконобцев, есть только милость драконов, жалость, нежелание убивать без нужды. Приезд вашего правителя ничего не изменит! (он начинал злиться сильнее) Не будите во мне ярость! Не играйте с огнем! Справедливость?

Он, сжав кулаки, направился к двери, громко захлопнул за собой, выкрикнув в след еще раз: «Не играйте с огнем!».

Гроза усиливалась и молнии, гром, казалось, сотрясали землю. Эндр встал и закрыл окно:

-Что с этим поделать?

Вигмар тер ноющие тупой болью пальцы:

-Будь моя воля, я бы давно вышвырнул его за стену. Сейчас вряд ли найдутся те, кто согласится выполнить этот приказ. Не я же самолично поволоку его за загривок? Семь дней… этого достаточно, чтобы паника разрослась и окрепла, как хорошо он все продумал…

С улицы стали доноситься крики, дождь приутих. Окно озарилось слабым заревом. Эндр приоткрыл створку:

-Пожар!

Аналиса подбежала к секретарю:

-Это он? Это он сделал?

-Наверно молния ударила! Конюшни горят и, кажется казарма…

Окончание "Дракон в городе" (Часть 3 из 3)