Документ вступает в силу с 1 марта 2026 года и будет действовать до марта 2032-го. Формально это обновление старых постановлений 2020 года о «суверенном интернете», но на деле — качественно новый уровень контроля. Речь идет о механизме, который может в любой момент отрезать 140 миллионов человек от глобального интернета.

Что изменилось на самом деле

Эксперты по информационной безопасности справедливо отмечают: ничего принципиально нового тут нет. ТСПУ — технические средства противодействия угрозам — провайдеры устанавливают с 2020 года, когда заработал закон о «суверенном Рунете». Эти программно-аппаратные комплексы на базе глубокого анализа пакетов давно умеют анализировать зашифрованный трафик, определять используемые протоколы и блокировать VРN.

Разница в другом. Раньше система существовала как бы в тени — все понимали, что она есть, но механизмы её применения оставались размытыми. Теперь РКН получил четкие процедуры и расширенные полномочия. Ведомство может отдавать обязательные команды операторам о блокировке целых направлений трафика — например, всех соединений с серверами определенных стран или корпораций.

Причем перечень «угроз безопасности», при которых эти меры применяются, формируют исключтельно на усмотрения чиновников во внесудебном порядке. Формулировки настолько расплывчатые, что под них можно подвести практически что угодно. От реальных кибератак до неугодных мультиков.

Забавно, что все это преподносится как забота о безопасности граждан. Защита от внешних угроз, противодействие иноразведкам, борьба с мошенниками. На практике же под предлогом борьбы с мошенничеством уже заблокированы голосовые вызовы в ватсап и Telegram. А YouTube замедлили так, что пользоваться им стало невозможно — и никакие хакеры тут ни при чем.

Что это означает для обычных пользователей

Первое и самое очевидное — тотальный мониторинг. ТСПУ позволяют анализировать метаданные даже зашифрованных соединений. Да, содержимое ваших сообщений в Signal или телеге они прочитать не могут. Но видят, когда вы онлайн, с кем общаетесь, какие сайты посещаете и какие протоколы используете.

VРN и прокси-сервисы постепенно становятся бесполезными. Система научилась выявлять их через аномалии в трафике и сигнатуры шифрования. Конечно, всегда найдутся умельцы, которые придумают новые способы обхода блокировок. Но для большинства пользователей это превращается в гонку меча и доспеха, на которую готовы немногие. Нужно разбираться в протоколах, искать все новые рабочие сервисы и т.п. Короче, быть глубоко "в теме".

Экономические последствия тоже не заставят себя ждать. Операторы связи переложат затраты на обслуживание этой инфраструктуры контроля на абонентов. Тарифы будут расти, а качество услуг — падать. При блокировке зарубежных платформ и растущих сложностях с их обходом придется переходить на российские аналоги, которые обычно уступают по функциональности и удобству.

Но главная проблема не в деньгах и не в неудобствах. Главная проблема — в постепенной изоляции от глобального информационного пространства. Когда доступ к информации контролируется государством, когда любой сайт может быть заблокирован по решению чиновника, когда использование инструментов обхода блокировок превращается в преступление — речь идет уже не об интернете. Это national intranet, управляемая сеть с фильтрованным контентом.

Куда это всё ведёт

Постановление № 1667 не создает новую систему с нуля — оно формализирует и укрепляет то, что уже давно работает (с 2020 года как мнимум). Но есть принципиальная разница между негласной практикой и официально закрепленными полномочиями. Теперь любые действия по изоляции Рунета получают легитимность и становятся рутинной процедурой.

Для развития российского интернета это означает окончательный переход к модели закрытой системы. Технологическую и экономическую изоляцию от глобальной цифровой экосистемы. Деградацию инфраструктуры и утечку кадров — специалисты не хотят работать в условиях тотальной цензуры и государственного контроля.

Для пользователей — реальную угрозу полной или частичной изоляции от мирового интернета в любой момент. Усиление мониторинга и цензуры. Ухудшение качества связи и рост цен. Криминализацию поиска информации.