Уличный бродяга, 1887 год.

Окунуться в XIX век через старые фотографии — всё равно что шагнуть в портал времени и оказаться лицом к лицу с эпохой, где паровые машины рвались к будущему, а мир впервые увидел себя навсегда застывшим на плёнке.

Фотография, появившись в 1839 году, стала первой настоящей машиной времени — не фантастической, а реальной. Она перестала быть роскошью художников и превратилась в глаз, способный запечатлеть улыбку ребёнка, пыльную улицу Парижа, воина на фоне разрушенной крепости или рабочего с усталым взглядом.

Каждый снимок в этой подборке был раскрашен. Приятного просмотра!

Дома пророс ромашками. Рейкьявик, Исландия, около 1900 г.

Крыши домов, проросшие травой, в Исландии и в странах Скандинавии — это не причуда дизайна, а древняя традиция, уходящая корнями в викингскую эпоху. Эти зелёные крыши являются неотъемлемой частью исландского архитектурного наследия и гармонично вписываются в суровый природный ландшафт.

Со времён заселения Исландии (IX–X века) строительные материалы были дефицитом. Дерево доставляли с трудом, камня хватало, но нужна была изоляция от холода, ветра и дождей. Решение нашли простое и гениальное: каркас дома покрывали деревянными или каменными плитами, сверху укладывали слой дерна (толстый пласт земли с корневой системой). Трава естественно прорастала, создавая живую, тёплую крышу.

Такие дома буквально врастали в землю, становясь невидимыми снаружи и защищёнными от стихий.

Сегодня традиционные дерновые крыши встречаются реже, но их возрождают как часть культурного наследия.

Пародийная фотография из серии, пародирующей чрезмерный размер кринолинов. Лондон, 1860-е.

Женщина в кринолине одевается с помощью длинных шестов, которые поднимают платье над обручами.

Мода на чрезмерный размер кринолинов, достигшая пика в середине XIX века, особенно в 1850–1860-х годах, — стала одним из самых ярких и одновременно абсурдных явлений в истории моды.

Кринолины — каркасные конструкции из стали, дерева или бамбука использовались для создания огромного объёма юбок, подчёркивая тонкую талию и аристократическую осанку. Но со временем их размеры выходили за всякие разумные пределы: диаметр юбки мог достигать 2 метров и более, женщина занимала почти всю скамью в театре, проходы в дверях приходилось расширять.

К концу XIX века мода на гигантские кринолины сошла на нет, уступив место более облегающим силуэтам. Однако этот период остаётся ярким напоминанием о том, как стремление к красоте и роскоши может довести до крайностей — когда женщина буквально становится «ходячим интерьером».

Юрта, сложенная на телегу. Монголы, конец XIX - начало XX вв.

Пять паровозов ждут отправления на станции Рэндольф-стрит, окутанные клубами дыма и пара. США, 1895 год.

В конце XIX века эта станция была одной из ключевых артерий железнодорожной сети Чикаго, обеспечивая перевозку товаров, пассажиров.

Каноисты в пещере с лодкой, Висконсин-Деллс, 1890–1895 гг.

Дублин, 1896 год.

Линкольнский собор. Англия, 1898 год.

Линкольнский собор (официально — Кафедральный собор Пресвятой Девы Марии в Линкольне)— главный храм Линкольнской епархии Англиканской церкви.

Строительство здания началось в 1072 году, вскоре после нормандского завоевания Англии, и продолжалось на протяжении Высокого Средневековья. Архитектура собора выполнена преимущественно в стиле ранней английской готики, с элементами романского периода.

Многие историки считают, что после достройки шпиля центральной башни в 1311 году собор стал самым высоким зданием в мире — превысив даже пирамиду Хеопса. Он удерживал этот титул в течение 238 лет, до 1548 года, когда шпиль рухнул во время шторма и с тех пор не восстанавливался.

Если бы конструкция сохранилась, Линкольнский собор оставался бы самым высоким сооружением Запада вплоть до появления Эйфелевой башни в Париже (1889 год).

Отдых, 1890-е.

Ловля лосося в Килларни. Ирландия, 1880-е.

Локомотив одной из первых железных дорог Бразилии, связывающей Минас-Жерайс и Рио-де-Жанейро, 1880 год.

Продавец горячей картошки. Нью Йорк, США, 1892 год.

Эту картошку, продававшуюся на улицах Манхэттена, ласково называли «Микки». Она была не только популярным перекусом, но и своеобразной грелкой: её носили в карманах, чтобы согреть руки в суровые зимние дни Нью-Йорка.

Юные рыбаки на реке Амстел. Нидерланды, 1896 год.

Деревянный железнодорожный мост. США, Монтана, 1883 год.

Мост через ущелье Марент, имел высоту 69 метров и длину 240 метров. Для строительства моста Северной Тихоокеанской железной дороги потребовалось 800 000 досок и 150 рабочих.

Из-за крутых холмов и скалистого рельефа Монтаны строительство дорог требовало преодоления множества естественных препятствий, поэтому здесь было построено немало подобных мостов. Позже их заменили на железные.

Сибли Брейкер в Пенсильвании. Построен в 1886 году и уничтожен пожаром в 1906 году.

Это громадное деревянное сооружение — угольная дробилка в Пенсильвании, построенная в 1886 году. Всего через 20 лет, в 1906 году, она было уничтожено пожаром.

Такие здания возводили рядом с угольными шахтами: их задача — дробить сырой уголь на фракции и очищать его от породы. Качество топлива зависело от равномерности кусков, поэтому сортировка была критически важна.

В конце XIX — начале XX века этот процесс был почти полностью ручным. На работу брали подростков и детей. Дети работали по 10 часов в день, шесть дней в неделю, сортируя уголь на конвейерах, приведённых в движение чугунными валами.

Хотя условия были ужасающими — пыль, шум, риск травм, постоянный контакт с грязью и острыми краями, дети шли сюда толпами. Причина проста: платили здесь лучше, чем на многих других работах для бедняков.

Сегодня такая эксплуатация кажется невообразимой жестокостью. Но тогда это была повседневная норма — часть жестокой машины индустриализации, где детство заканчивалось рано, а выживание стоило слишком дорого.

Крестьяне идут домой с поля. Япония, 1898 год.

Продавец леденцов от кашля на улицах Лондона, 1877 год.

Герой прилагаемой иллюстрации — продавец леденцов от кашля и лечебной мази. Изначально он работал водителем в одной из городских фирм, но был вынужден уйти из-за ухудшения зрения.

Цены на мазь «Аравийская семья», которую можно использовать при потрескавшейся коже рук, губ, воспалении глаз, порезах, ожогах и язвах, колеблются от пенни до полкроны за коробку. Леденцы от кашля по цене полпенни и пенни за упаковку.

На фотографии изображен французский художник Клод Моне, стоящий в своём саду в Живерни, Франция. Конец XIX, начало XX века.

Его сад в Живерни — не природная случайность, а тщательно продуманное произведение искусства, созданное руками самого живописца. Он лично проектировал аллеи, пруды, мостики и цветники, превратив участок в живую палитру красок и света. Особенно известен водный сад с кувшинками, мостиком в японском стиле и плывущими лилиями — он стал главным героем последних лет творчества Моне.

Крепостные ворота города Сувон. Корея, Конец XIX, начало XX века.

Сейлем, Северная Каролина, около 1892 года.

Кувшинки Виктория амазонская могут достигать 6 метров в окружности и выдерживать вес до 136 кг каждая. В то время в водных садах было очень модно усаживать детей на вершины их массивных листьев.

Также буду рад всех видеть в телеграмм канале, где публикуется множество раскрашенных исторических снимков со всего мира или в группе ВК.

За чей счет Ленин и другие революционеры жили за границей? Может быть они подрабатывали? Нет. Не известно ни одного источника, где бы утверждалось что хоть кто-то из них зарабатывал на жизнь личным трудом.

Деньги поступали от членов партии, пожертвований сочувствующих, а также от экспроприаций («эксов») — вооружённых грабежей банков и поездов, организованных боевиками партии. Самый известный — «Тифлисский экс» 1907 года, принесший около 250 тыс. рублей золотом. Эти средства шли на жизнь руководства партии, издания, поездки и конспиративную деятельность.

Максим Горький мог жить на Капри, покупать виллы, содержать гостей и помогать революционерам потому что:

• был первой субсидированной звездой русской литературы международного масштаба,

• получал гигантские по тем временам гонорары на Западе,

• обладал сетью богатых покровителей.

Революционеры сами не были пролетариатом и не могли представлять его интересы, а интересами пролетариата лишь прикрывались чтобы прийти к власти и решить часть личных задач (отомстить за брата Ленина, например).

В общем жили не тужили вне страны, товарищи. Правда, когда пришли к власти, тоже не тужили и жили весьма не бедно.

В 1915 году, вдали от столичных фотоателье, в 10-й Сибирской стрелковой дивизии служила вот такая «фронтовая фотостудия». Перед нами группа дивизионных фотографов 5-го армейского корпуса Российской империи - людей, которые фиксировали войну не пером штабного офицера, а стеклянными фотопластинками.

На штативах в основном тяжёлые пластинчатые камеры, сами фотографы одеты в шинели и папахи, среди них, по архивным данным, служил военный фотограф Фёдор Скворцов. Именно такие люди снимали полевые укрепления, портреты солдат, разрушенные деревни и тихие минуты отдыха между боями, тот самый «неофициальный» фронтовой быт, без которого сегодня сложно представить себе реальную историю Первой мировой 1914-1918гг. Интересно, что профессиональной военной фото-службы в русской армии тогда ещё не существовало.