С двух соседних столиков, где сидели... э-э-э... две яркие представительницы определенной субкультуры (ставки принимаются...) больших городов (скажем так, внешний вид у них был очень... целеустремленный. Ресницы - как два веника для чистоты совести, губы - накачаны до состояния вечного удивления, а формы... ну, вы понимаете, о каких формах идет речь, там, где природа явно проиграла силикону и упорству), так вот, эти две бабищи (простите, но другого слова не подберешь) совершают молниеносный тактический маневр.

Словно две гиена, почуявшие свободный кусок, они срываются с мест и с этаким наглым, вызывающим взглядом, бьющим прямо в мою отеческую душу, занимают ВЕСЬ столик. Рассаживаются, расставляют свои стаканчики и смотрят на меня с таким видом, мол, "чо встал, проходи, мимо".

У меня в голове, блять, просто карусель поехала. Что это было? Социальный эксперимент? Проверка на вшивость? Или просто элементарное, примитивное, животное "я - первое, потому что я - первое"?

Дети смотрят на меня вопросительно, жена с подносом идет. А я стою и понимаю, что мне эти... э... «интересные собеседницы»... на фиг не сдались. Ни ссоры, ни скандала, ни тем более какого-то культурного обмена мнениями мне не нужно.

Просто развернулся, взял детей за руки и пошел искать другое место. Благо, нашлось. Но осадочек, как говорится, остался. И ведь самое обидное, что ты ничего не можешь поделать. Ни закон, ни правила этикета они вроде как не нарушили. Просто продемонстрировали определенный, увы, уже привычный стиль поведения, который с каждым годом становится все заметнее в нашем обществе, что на дороге, что среди водителей городского транспорта, что сотрудников общепита.

Вот и думай теперь, куда мы катимся и чему учатся наши дети, глядя на подобные сцены. А все эти «культурные мероприятия» идут потом лесом, когда сталкиваешься с суровой реальностью общепита.

И вот сижу теперь, и думаю, а что собственно делать-то? Вот серьёзно, как меняться нам, нормальным людям, чтобы с нами перестали так поступать? Стать таким же наглым и бесцеремонным? Перекричать? Начать материться? Или просто смириться и принять, что это теперь новая норма, и наш "культурный код" безнадёжно устарел?

Вообще радоваться здесь официально принято, как будто бы. Даже, если усталость или раздражение пытаются подтолкнуть к печальным мыслям – всё равно на радость выходит, хоть как крути. Давеча вот с одной из бабушек здешних обсуждали, что молоко в магазине закончилось, а самолёта с поставкой продуктовой ещё три дня ждать. Без молока оно грустно, конечно, бесспорно. Вот только бабушка моментом схватилась и выправила сама себя на доброе:

— Ну, а с другой стороны, чего нам жалиться-то? Летает и хорошо, два раза в неделю, а бывает, что и три даже! Не то, что раньше было, всяко лучше, да и продуктов побольше завозят нынче – на два магазина, так всем хватает всякий раз почти. Ну, где не хватит чего, так поменяемся, займём друг у дружки. У тебя-то картошка есть? А то забегай, положу несколько штучек, на суп хотя бы, не пустой хлебать.

Картошка у меня в хозяйстве есть покаместь, ничего. И пшённой крупы целый кулёк лежит в запасе, и наважки замороженной с десяток рыбёшек имеется, и масла подсолнечного ещё больше половины бутылки. Ну, а молоко, что молоко – небось никто не помирал за три дня от каши на воде, не записано таких случаев, стало быть и я выживу, чего ныть-то. Вот и не ною, а стараюсь радоваться, не зря ж моё имя переводится с греческого, как «радость». Надо стремиться соответствовать.

К слову сказать, напугалась я за месяц житья в Лопшеньге всего раз. Да и то, как-то несерьёзно напугалась, так – на троечку из десяти. Но всё ж таки.

Лежу я значит, сплю. Одеяло до носа натянуто, чтоб не озябнуть, ежели среди ночи похолодает резко (тут уже в конце сентября снежок крошился несколько раз, не лёг, но покрутился над деревней, напомнил о себе). Среди ночи резко просыпаюсь – не от холода, нет, от громкого «шир-шир-шир» прямо у меня над головой, где-то на чердаке. Вглядываюсь в темноту, прислушиваюсь… Вот, опять: «шир-шир-шир», а через несколько секунд следом за этим «тыгыдык-тыгыдык-тыгыдык». Смотрю на часы – без двенадцати минут четыре. Несколько секунд думаю – идти ли на тёмный чердак (как в лучший традициях жутких триллеров, в одиночку, ну, ага, щас!), проверять, кого туда принесло посреди ночи. В итоге выбираю отвернуться к стенке, накрыться одеялом до ушей и заснуть обратно. Ну, серьёзно, кто б ты там ни был: бабайка сказочный ли, чудище лесное ли, чёрт  болотный – мне вот как-то не до тебя среди ночи, знаешь ли, мне б поспать, будильник через два с половиной часа прозвенит уже, так что иди ты в баню, пожалуйста.

Встаю по будильнику, одеваюсь, выхожу в прихожую за курткой. И, снова здравствуйте, над головой опять «тыгыдык-тыгыдык-тыгыдык». Видать, не утопал бабайка по темноте в баню, куда я его послала, ночевать остался. Поднимаю глаза к чердачному лазу – кот! Брюшко беленькое, на лапках «носочки» тоже беленькие, спинка «шпротная», в серовато-ржавую полоску. Морда чутка изумлённая и наглющая до невозможности, глядит на меня сверху так, словно это я всю ночь в его доме по чердаку тыгыдыкала и пужала его, беднягу. Самое интересное, что кота я не заводила и чужого в дверь вечером тоже не пускала, да и вообще котов вокруг дома не видала. Озадаченно топаю на работу, с котом после буду разбираться.

— Катя, представляешь, у меня кот завёлся откуда-то, на чердаке сидит…

— Какой ещё кот?

— Ну, такой, сам весь полосатенький, а брюшко и лапы белые.

— Так это соседский, Анны Альбертовны кот! Он через дырку пробирается и прыгает по чердаку, иной раз и спит там, я видала как-то.

Что ж, оказывается, бабайка в моём доме не водится, зато где-то есть неведомая дырка, через которую ночами на чердак лазит соседский кот… Пожалуй, не самая худшая версия развития событий, по крайне мере, не так всё страшно, как спросонок показалось. Жаль только, что кота хозяйке вернуть придётся, а я уж, грешным делом, кличку в голове придумывать начала этой нахальной морде. Ну, не судьба, ладно.

Эпизод первый: Собака
Вышел Евгений Федорович вечером прогуляться. Идет, дышит воздухом. Вдруг — резкая боль в ноге. Огромный ризеншнауцер без поводка и намордника вцепился ему в икру. Хозяин, молодой бык, кричит: «Да он просто так! Он не кусается!». Но на брючине уже проступало алое пятно. Итог: уколы от бешенства, травмпункт и дикий страх. 🐕💥

Эпизод второй: Самокат
Идет Иван Иванович по тротуару, слышит — сзади визг тормозов и крик: «Эй, дед, посторонись!». Не успел шаг ступить, как в него врезался электрический самокат. Двое пацанов, смеясь, рухнули на асфальт.
— Вы что, тротуар не видите? — крикнул учитель, с трудом поднимаясь.
— А ты в свои годы дома сидеть не пробовал? Мешаешь людям! — огрызнулся один, и они умчались. 🛴💢

Сидели они на своей лавочке. Но уже не радостные. Нога — в бинтах, душа — в синяках.

— Я всю жизнь детям твердил: «За правду надо стоять», — прошептал Иван Иванович. — А сам что? Приехал умирать?
— А газоны у памятника героям... жёлтые, — мрачно добавил механик. — Как будто и подвига не было. Как будто всем плевать. 🇷🇺

И в этой тишине они поняли: нужно действовать. Не для властей. Для себя. Чтобы утром посмотреть в зеркало и не увидеть там обиженного старика.

Объявляется тихая война. Без криков. По уставу.

Евгений Федорович (Сибиряк). Фронт — бюрократический.

• Тактика: Молчаливые визиты в мэрию. Не крик, а глядя в глаза чиновнику: подача официальных заявлений. Второй экземпляр — с входящим номером.

• Оружие: Коллективные обращения, видео-фиксация нарушений, заявления в Роскомнадзор. 📄🎥

Иван Иванович (Учитель). Фронт — уличный.

• Тактика: Психологическое давление и публичный стыд.

• Оружие:

  • Против самокатчиков: Дешевый свисток. Резкий, судейский свист при нарушении. 🔊

  • Против собачников: Ярко-оранжевый дорожный конус, который он ставил на оставленные кучи. Памятник бессердечию. 🚧

  • За память: Надписи мелом у памятников: «Здесь мог бы быть цветник. Помогите».

Их считали сумасшедшими стариканами. Чиновники отмахивались. Прохожие смеялись. Но они не сдавались.

И пришли первые победы.

Победа 1: После десятого заявления и акции с конусами у проблемного дома появился знак «Выгул собак запрещен» и урна с пакетиками. ✅

Победа 2 (главная): Весной они на свои пенсии купили рассаду бархатцев и высадили у Сквера Победы. К ним присоединились соседи. Через неделю муниципалы, краснея, подвезли им земли и удобрений. 🌸

Сидели они на своей лавочке, усталые, в земле. Смотрели на море, которое снова стало прекрасным.

— Я думал, мы приехали жизнь доживать, — сказал Иван Иванович. — А оказалось — ради жизни и начинать никогда не поздно.
— Они думают, мы за клумбы боремся, — тихо ответил Евгений Федорович. — А мы — за уважение. К себе. К нашему возрасту.

Они не победили всё зло. Самокатчики всё ещё неслись, а собачники гуляли где хотели. Но они отвоевали свое место под солнцем. И дышали теперь не просто морским воздухом — воздухом победы.

А вы сталкивались с хамством, против которого бессильны обычные жалобы? Как бы вы поступили на месте этих дедов? Давайте обсудим в комментариях — тема, мне кажется, очень живая.