Лига историков

7 сентября передовые разъезды доложили Ричарду о крупной армии мусульман, стоящей в соседнем лесу и английский король приказал немедленно готовиться к битве. В авангард войска Ричард поставил тамплиеров, так как надеялся на их богатый опыт сражений на Святой земле. Около 9 часов утра лёгкая мусульманская конница атаковала христианское войско, однако тамплиеры, не нарушив боевой порядок, отразили натиск. В бой вступили арбалетчики крестоносцев, открывшие огонь по противнику, нанося вражеским всадникам огромный урон, в то время как стрелы сарацинских лучников не причиняли особого вреда закованным в тяжелые доспехи европейским рыцарям. Видя, что сражение как-то не ладится, Саладин решил прибегнуть к проверенной тактике притворного отступления, дабы заставить христиан броситься в погоню и разрушить тем самым их строй, однако Ричард еще перед началом боя строго-настрого запретил свои людям преследовать мусульман. До полудня на поле боя сохранялся статус-кво, но стоящие уже несколько часов под палящем солнце и лучным огнем европейские рыцари начали терять терпение. Магистр госпитальеров неоднократно просил разрешения Ричарда пойти в атаку, однако английский король был твердо намерен сохранить построение и каждый раз отвечал отказом на подобные просьбы. В какой-то момент госпитальерам окончательно надоело бездействие, и, уже не спрашивая разрешения, они пошли в атаку, а вслед за ними потянулась и французская часть армии. Королю ничего не оставалось, как бросить вперёд все остальное войско.

В завязавшемся бою победу одержали крестоносцы, нанеся Саладину первое по настоящему крупное поражение. Потери мусульман оцениваются в 7000 человек, в то время как христиане потеряли всего 700 воинов. В этой битве во всей красе предстал и Ричард - по словам хрониста, король выказал такую доблесть, что сзади него образовалась широкая дорога, заполненная мёртвыми сарацинами. Остатки войска Саладина были вынуждены отправится восвояси, разоряя на пути отступления свои же города, дабы лишить крестоносцев возможности пополнить продовольственные запасы. Тем не менее, армия Ричарда вскоре достигла брошенной мусульманами Яффы, в которой провела 2 месяца, после чего двинулись на Иерусалим.

В конце декабря крестоносцы разбили лагерь в 20 км от Священного города, однако идти на его штурм не торопились. Ричард прекрасно понимал, что у него нет ни осадных машин, ни достаточного количества людей для захвата города. А если даже с Божией помощью овладеть городом удасться, мусульманам не составит труда отбить его обратно. Именно поэтому король решил пойти дипломатическим путем. Он хотел заключить с Саладином крайне неожиданный союз - Ричард предложил султану выдать свою сестру Иоанну за его брата Аль-Адиля, чтобы в дальнейшем новобрачные стали совместно править Иерусалимом. Перспектива стать женой мусульманина повергла Иоанну в шок, и она наотрез отказалась выходить замуж за неверного. Да и в стане Саладина данный план вряд ли вызвал что-то, кроме саркастической усмешки. В общем, план Ричарда провалился, и армия крестоносцев отступила от стен Иерусалима в район Акры.

Вскоре Ричард получил известие из Англии, что его брат Иоанн готовит переворот и планирует сам взойти на престол, пока законный король воюет в Палестине. Ричард хотел немедленно отплыть в Англию и собрал совет баронов, дабы объявить свое решение. По его задумке, новым командующим армией должен был стать бывший иерусалимский король Ги де Лузиньян, однако данная кандидатура вызвала у знати решительные протесты, тем более, что ранее они избрали новым королем Иерусалима Конрада Монферратского. Ричарду ничего не оставалось, как подчиниться решению большинства и признать власть Конрада. Однако уже 28 апреля 1192 года Конрад был убит по дороге домой двумя ассасинами, одного из которых удалось задержать живым. Под пытками он дал показания, что заказчиком убийства был Ричард... Разумеется, король это отрицал, а доказательств словам ассасина не было, поэтому дальнейшего расследования дела не произошло.

Новым королем Иерусалима выбрали племянника французского и английского монархов Генриха Шампанского. Ги де Лузиньян же, заплатив Ричарду 40 тысяч дукатов, стал правителем Кипра, которые англичане захватили по дороге в Палестину. Пока происходили все эти события, Ричард передумал отплывать в Англию и решил совершить последнюю попытку захвата Иерусалима. Как и в прошлый раз, его войско встало в 20 км от Священного города и вновь не решилось на штурм. Точнее, рыцари то были готовы пойти на приступ стен хоть завтра, но Ричард, понимая, что, скорее всего, мероприятие окончится провалом, так и не решился отдать команду к штурму. Простояв месяц в бездействии, 4 июля крестоносцы вновь отступили в Акру, что крайне подорвало дух в войске.

В Акре Ричард получил известие о том, что армия Саладина осадила Яффу, чей гарнизон вскоре запросил капитуляции. Султан позволил всем христианам беспрепятственно покинуть город, при чем забрав с собой все свои пожитки. Когда мусульманские воины увидели, как на их глазах выносятся все богатства города, они набросились на христиан и устроили резню. Саладин пришел в ярость от того, что его приказа ослушались, и устроил расправу над своими же воинам, напавшими на христиан, несмотря на его запрет. После этого жители спокойно покинули город. Тем не мене, Яффа была теперь под контролем мусульман, и Ричард выдвинулся на ее освобождение. Основное войско двинулось по суше, а сам Ричард с небольшим отрядом поплыл на галерах.

По прибытию к городу крестоносцы высадились на берег и вступили в яростный в бой с мусульманами, сумев обратить их в бегство, после чего взяли штурмом и сам город.

Ричард приказал восстановить городские стены, пострадавшие ещё в ходе прошлого штурма мусульманами, дабы засесть в крепости и дождаться основной части армии. Однако в городе было так много трупов, что для проживания он бы непригоден, и крестоносцам пришлось разбить лагер возле крепостных стен. Саладин решил немедленно атаковать отряды Ричарда, пока к нему не подошло подкрепление. В распоряжении у английского короля было 80 рыцарей, 2000 пехоты и всего 16 лошадей. В то время как Саладин располагал армией численностью около 7000 человек. Мусульмане подошли к Яффе на рассвете. Завидев врага, крестоносцы выстроились в боевой порядок - Копейщики встали в авангард войска, прикрывшись щитами и направив копья в сторону врага, за ними располагались арбалетчики, а далее пехота. Завидев такое построение противника, мусульмане не решились идти в ближний бой и лишь обстреляливали крестоносцев из луков на скаку. Это вызвало встречные залпы христианских арбалетчиков, и, понеся потери, воины Саладина были вынуждены отступить. Воспользовавшись смятением в стане врага, Ричард пошел решительную в атаку со своим рыцарским отрядом и вступил в бой с мусульманскою пехотой. По словам хрониста, Ричард вновь проявил в бою свою доблесть и поразил Саладина. Когда султану показали английского короля командовавшими пешими воинами, тот воскликнул: «Как! Такой король стоит пешим среди своих людей! Это неприлично», после чего отправил ему двух боевых коней. Однако одним благородством битву не выиграть, а поэтому вскоре мусульманское войско под натиском врага обратилось в бегство.

Победа в битве при Яффе не меняло общей картины в Палестине. У Ричарда по-прежнему не хватало сил для штурма Иерусалима, а из Европы стали приходить слухи, что французский король Филипп II напал на английские владения во Франции. Ричард должен был срочно возвращаться домой, а поэтому решил заключить с Саладином перемирие. 2 сентября 1192 года был заключен мирный договор, согласно которому Саладин признавал прибрежные земли от Тира до Яффы владениями крестоносцев, а также обеспечивал свободный доступ в Иерусалим для простых паломников. Несмотря на то, что Иерусалим отбить не удалось, в целом результаты Третьего крестового похода можно признать удачными. Ричард смог захватить Акру, ставшей новой столицей Иерусалимского королевства, вновь открыл доступ для христиан к Гробу Господня, нанес ряд поражений до того непобедимой армии Саладина и в целом укрепил пошатнувшиеся позиции христианских государств на ближнем Востоке. Сам Ричард показал себя бесстрашным и решительным полководцем, за что в последствии получил прозвище Львиное сердце. Однако за время его приключений в Палестине над его владениями в Европе нависла серьезная угроза, которую он незамедлительно отправился устранять...

Продолжение следует...

Количество травм очень специфично – на 12 мужчин было нанесено 25 ударов суммарно, а на 7 женщин приходилось 52 раны (!), в 2 раза больше. Удельная разница и вовсе была трехкратной на одного мужчину приходилось в среднем 2 удара, а на женщину 7,4. Травмы мужчин концентрировались преимущественно на передней стороне скелета, все это порезы клинком.

У женщин ситуация была сильно иной. Более-менее хорошо сохранилось 5 скелетов и по ним можно составить картину произошедшего. Эти пятеро получили 28 травм, примерно равномерно спереди/сзади (15/13). Ни одна из травм не проникла в свод черепа, иначе говоря, ни одна не была нанесена с такой силой, чтобы убить ударом в голову, что мы наблюдали в боевых захоронениях. В современной криминалистике характер этих следов описывается словосочетанием «чрезмерное насилие», иначе говоря, они получили столько травм, сколько не нужно было для убийства. Женщин пытали. Две имеют повреждения в районе левой глазницы, вероятно, оставленные, когда им выкалывали глаза. Другая девушка в возрасте  15-29 лет имела 8 параллельных неглубоких порезов на голове.

Еще у одной женщины, которой было от 30 до 44 лет были зафиксированы огибающие череп порезы, иначе говоря, ей сняли скальп (или пытались).

В отличие от мужчин, где много травм вне черепа, в женской подвыборке только двое получили удары ниже головы. Две травмы лучевой кости (левая рука) у одной жертвы и 22 (вдумайтесь) у другой. Эти 22 удара были нанесены тремя видами оружия – клюв боевого молота на правой подвздошной кости (в положении «руки на пояс» она у вас будет под пальцами), сабля и нож. Последний оставил 6 порезов на тазу – ей вскрыли живот. Это, кстати, ответ скептикам, которые писали, что травмы живота мы не увидим.

Детей не пытали, их просто убили, возраст троих составлял соответственно 4-9 лет, 1-4 (3,9) и 10-14,9. Им досталось 5 травм, три на теле и 2 на конечностях.

Итак, в середине XV века, было убито 22 человека, 12 мужчин, 7 женщин и 3 детей. Девушек зверски пытали. Причем все жертвы были относительно молодыми.

Что там случилось?

Распределение травм у мужчин, хотя и очень похоже на боевые травмы, но все же имеет заметные различия. Во-первых, нет явного предпочтения левой и правой стороны – удары сыпались на них отовсюду. Есть следы на руках, которые свидетельствуют, что они пытались защищаться от ударов. Однако, большое количество повреждений сзади свидетельствует о том, что в какой-то момент времени, сопротивление было сломлено и они побежали.

У женщин все было еще хуже – ни одно из 28 повреждений головы, не проникло в череп. Обычно, когда удар идет по касательной, царапая кости, но не проникая – это свидетельствует о том, что он промахнулся, либо жертва бежала. Однако, на телах обнаружены примерно параллельные следы, т.е. удары наносились человеку, который не мог бежать.

Кто это сделал?

Город Осиек контролировал важную переправу через реку Драва, которая отделяла территорию современной Хорватии от хищного соседа. Османская Империя. На службе османов была иррегулярная легкая конница –  «акынджи». В мирное время, они представляли собой обычных земледельцев или ремесленников (небольшая часть набиралась в городах). Они были освобождены от налогов,  однако, в военное время жили на том, что награбили (особую выгоду приносила им работорговля). При вторжении турки посылали вперед легкую конницу акынджей, задачей которой было устраивать хаос и террор. Военный секретарь Императора Священной Римской Империи Фердинанда I Петер Штерн фон Лабах описывал действия акынджей в 1529 году - «детей вырезали из чрева матери и насаживали на пики; молодые женщины были замучены до смерти, а их трупы оставляли на дороге». Один из таких рейдов акынджей произошел в  1441 году и затронул регион Чепина, его результаты мы и видим.

История этой резни была опубликована в 2010 году в «Американском  журнале физической антропологии» и получила странное (на мой взгляд) продолжение.  В том же году в журнал пришло письмо с замечаниями к этой статье, которые вкратце сводились к четырем пунктам

1. Это не могли быть османы, поскольку это могли быть венгры

2. «Так называемые жертвы» (авторская стилистика) в Чепине были спокойно похоронены, что доказывает, что в деревне остались живые.

3. Акынджи были мирными земледельцами, которые сражались исключительно во время войны и только с солдатами.

4. Когда этот регион был захвачен османами позднее, то жителей не истребили под корень

Подписано Юсуф Изчи и Сердар Кайя (Военно-медицинская академия Гюльхане, Турция)

Марио Слаус автор  исходной статьи не оставил без ответа письмо в редакцию и также написал свое мнение. В нем он с академической корректностью замечает, что, безусловно, ошибки возможны, однако, венгры вряд ли подходят больше на эту роль, в силу того, что данный регион был частью Венгерского государства. Да и находка уникальная, а в случае, если Венгрия сама себя обстреляла, то такие кладбища были бы и в других регионах.  Кроме того, набег акынджей 1441 был задокументирован, а рейд венгров придется придумать. Учитывая, сказанное, авторы предпочли остаться при своей точке зрения.

А на сегодня все.

Источники

• Šlaus M. et al. The harsh life on the 15th century Croatia‐Ottoman Empire military border: Analyzing and identifying the reasons for the massacre in Čepin //American Journal of Physical Anthropology: The Official Publication of the American Association of Physical Anthropologists. – 2010. – Т. 141. – №. 3. – С. 358-372.

• Izci Y., Kaya S. Cemetery of Cepin //American journal of physical anthropology. – 2010. – Т. 143. – №. 1. – С. 161; author reply 162-161; author reply 162.

• Šlaus M. The Role of the Akinji in the 15th Century Massacre in Cˇepin, Croatia //American journal of physical anthropology. – 2010. – Т. 143. – №. 162.

• Kiprovska M. The Military Organization of The Akincis In Ottoman Rumelia //Ankara: Bilkent University Dept. of History. – 2004.

Каким было традиционное японское общество в период Эдо? Почему гейши не занимали почётного места в японском социуме? Каким было отношение к крестьянам? Какие строгие сословия существовали в Японии в период правления сёгуната Токугава? Кто в них не попадал и почему?
Об этом и многом другом рассказывает Василий Щепкин, японовед, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института восточных рукописей РАН, доцент кафедры японоведения НИУ ВШЭ в Санкт-Петербурге.

Буденновский "субботник" растянулся на 30 дней.
За это время политработники и штабные убрали 18 десятин хлеба, на себе вспололи 6 десятин бахчей, погрузили в эшелоны 8 000 пудов зерна, и, самое главное, отремонтировали в районе все ссыпные пункты и мост.

Как говорил сам Семён Михалыч: "Победим или подохнем".

Автор: Григорий Циденков.

Пост с навигацией по Коту
Подпишись, чтобы не пропустить новые интересные посты!

Для дилетантов, интересующихся историей, в общедоступных источниках находятся множество «белых пятен». Что и дает таким как я возможность заниматься закрашиванием этих пятен. Многое мне пришлось прочесть по вопросам российской и советской внешней политики последних 200 лет. Постепенно я научился замечать, что не обо всем написано в многочисленных книгах и статьях. И вот это, ненаписанное, это умолчание авторов, то и дело выставляет фактические события как парадоксальные и нелогичные. Будто чья-то рука вымарывает из потока информации какую-то важную его часть. И я стал подбирать факты, сопоставлять их, анализировать то, как они трактуются в доступных мне (и многим другим) изложениях.

Мы мало обращаем внимание на события, предшествовавшие 1812 году. За несколько дней до своей гибели Павел 1 завершил переговоры с Наполеоном, тогда еще Первым консулом, по вопросу совместного похода в Индию. Контингент Донского войска численностью 30 тысяч уже находился на пути в Среднюю Азию. Общее командование обеими армиями – русской и французской, каждая по 35 тысяч, поручалась А. Массене. Это соглашение стоило Павлу жизни.

В следующие годы Франция из союзника превратилась во врага. Вспомним события, происходившие между моментом поражения союзной австро-российской армии под Аустерлицем в 1805 году и 1812 годом. Военные действия против Франции продолжились со стороны России на море. В регионе, где французское влияние росло — это Эгейское и Адриатическое моря. Одновременно сильное давление оказывалось на союзника Франции — Османскую Империю. Удачные действия русских в очередной раз приблизили их к установлению контроля над проливами, ведущими из Средиземного моря в Чёрное. В это же время французы, успешно воевавшие на суше европейской территории, несли катастрофические потери в Новом Свете, где англичане отвоевывали у них одну территорию за другой. В те времена, времена рассвета колониальной системы, такие потери были весьма существенными для экономики страны. Важным этапом этого короткого, семилетнего периода, стал Тильзитский договор (лето 1807 г.). Этот договор содержал важный секретный пункт, согласно которому стороны вновь становились военными союзниками. Современники в России считали этот договор унизительным, т. к. Наполеон, замирившись с Россией, уже больше не имел на континенте врагов и стал практически хозяином континентальной Европы. Вне его досягаемости оставалась лишь Англия.

Экономическому и военно-морскому могуществу Англии в то время никто не мог противостоять. Наполеон объявил континентальную блокаду Британской Империи. То есть, ни одно государство Европы не вправе было торговать и вообще вести какие-либо дела с Англией. У Англии оставался тогда единственный союзник — Швеция, не присоединившаяся к блокаде. Но с ней «по союзнически» разобралась Россия. После чего к России отошла Финляндия, а Швеция навсегда «поклялась» быть нейтральной (1809 г.). Важным для России в рамках Тильзитского договора было обязательство Франции прекратить оказывать помощь Османской Империи. И опять появился шанс «дожать» турок и захватить проливы.

А что же Англия? Блокада по ней ударила так же, как и по России, чей внешнеторговый оборот с Англией был наибольшим. И сразу после подписания Тильзитского договора эти две страны вступили в войну друг с другом. На целых 5 лет! Но англичане не имели возможности сойтись с русскими на поле брани, ведь между ними лежала враждебная одним и союзная другим Европа. Сражения происходили на морях и заканчивались в пользу Англии. Но что российскому медведю эти уколы — потеря нескольких кораблей? Тем более, что англичане оказались вовсе не способны решиться на наступательные действия, вроде штурма русских крепостей на Балтике, например. Вялотекущая война продлилась до дня, когда французские войска форсировали Березину. А потом, немедленно — мир и военный союз!

Что за чехарда? Наполеон коварно нарушил Тильзитский договор и напал на верного союзника? Англичане, которые почти все отняли у французов в Америке, и которым не угрожало вторжение, вдруг испугались за Россию? Будем разбираться.

Внешняя политика Наполеона носила наступательный, захватнический характер. Лишь Португалия с Испанией, да нейтральная Швеция не были оккупированы на континенте. Но эти окраины никаким образом не влияли на самоуправство корсиканца. Ему нужно было думать о том, как вернуть утраченные колонии. Пересечь пролив и напасть на Англию? На это он не решался. И это важно — почему? Сухопутных войск в его распоряжении было сколько угодно, даже без России. Англии такой силы было не собрать. Не хватало средств для форсирования водной преграды? Все флоты Европы — к его услугам! Испугался морской мощи Англии? Испугался проплыть 30 верст через пролив, но не испугался пройти 1000 верст по России? Так в чем же дело? Официальная история утверждает, что поражение франко-испанского флота у мыса Трафальгар в 1805 году «окончательно ликвидировала угрозу французов высадить на Британские острова свой десант». При этом утверждается, что англичане позаботились об укреплении своего юго-восточного побережья. Будто других путей вторжения не существовало. Французы, кстати, уже хорошо дружили с ирландцами против англичан. А шотландцы 200 лет назад еще сильнее мечтали о независимости, чем сейчас. Давайте разбираться дальше.

Что представлял собой в начале XIX века остров Британия? Ограниченное островное пространство с населением почти в два раза меньшим, чем во Франции, в Австрии, не говоря уж про Россию. При этом часть населения — ирландцы, шотландцы, не могли считаться лояльными англичанам при вторжении. Какими еще ресурсами располагал остров? Железной рудой, оловом и углем — в умеренных количествах, пахотными землями — в небольшом количестве, травой и овцами — в большом количестве. Примем к сведению, что т. н. «промышленная революция», как считается, началась на острове позже рассматриваемого времени — после 20-х годов ХIХ столетия.

Что приобрел бы оккупант, захвативший остров? Незначительные природные ресурсы и десяток миллионов непокорных англичан и упрямых валлийцев. Захватив остров, стал бы оккупант владельцем огромной Британской Империи? Вот об этом поподробнее нужно.

Восхвалитель колониализма — великий английский писатель Редьярд Киплинг, четкой нитью проводит в своих произведениях утверждение Индии как самой большой ценности в составе Британской Империи, как ее опору. Можно подумать, Киплинг просто любил свою родину — Индию, потому и превозносил? Нет, Киплинг не зря так считал. Он был весьма привержен идее колониального империализма. И, смею допустить, неплохо разбирался в экономических отношениях, свойственных этому виду капитализма. А мы, давайте, прикинем соотношение ресурсов Англии и Индии в начале XIX века и позже.

Какие бы источники вы не найдете, любой из них укажет: во все времена Индия – это 9/10 Британской империи и по населению, и по сырьевым запасам. Индия тогда в более широком объеме, чем нынче: включая Пакистан, Бангладеш, Сингапур, Малайю и пр.

Агентурная сеть русских в Париже накануне наполеоновского похода в Россию действовала плодотворно и нагло. Резидент русской разведки — Александр Иванович Чернышёв (тогда полковник, позже — военный министр при Николае I) был заметной фигурой в Париже. Дружил почти со всеми наполеоновскими маршалами, а сам император то и дело приглашал его на беседы тет-а-тет. При этом отвергая настоятельные просьбы начальника полиции Рене Савари арестовать шпиона. Когда весной 1812 г. Чернышёв наконец покинул Францию, Савари за одни сутки «накрыл» всю замечательную агентурную сеть, в которой активно действовали в том числе чиновники и министерства финансов Франции, и военного ведомства.

Почему было возможно такое поведение русской разведки накануне большой войны? О чем Наполеон говорил с Чернышёвым во время их многочисленных встреч? Не посылал ли он через резидента какие-то сигналы в Петербург? Такие, которые нельзя было доверить даже дипломатической бюрократии. Ждал ли он реакции на свои сигналы и не дождался ожидаемого? Не будь он Бонапарт, если отказался бы от своего намерения, не получив от Александра I согласие на его совместное осуществление. Согласие, видимо, не последовало. Вместо этого российский генеральный штаб занялся разработкой плана предстоящей войны с Францией располагая весьма обширными и точными сведениями о том, какой поход готовится и каковы ресурсы противника. Была ли известна русскому штабу реальная цель предстоящей войны? Вероятно, да. Иначе как же планировать? Ведь теперь нам известно, что спланировано было грамотно и именно выполнение этого плана привело к уничтожению сильнейшей армии. Но от нас эта цель почему-то скрыта.

Сокрушить Британскую Империю было возможно лишив её главной опоры и ценности - Индии. Достичь Индии по суше, заручившись помощью надежного и заинтересованного союзника — России, по чьей территории пролегает большая часть маршрута — вот простой и очевидный план. Имея надежные зимовки и обеспеченное снабжение армии на маршруте, в Азию можно было перебросить военный контингент такой численности и силы, какой ни за что не собрать англичанам. Пусть поход длится хоть год, хоть два — по морю в Индию столько солдат не перевезти, сколько можно привести по суше. Добраться до Каспия, а там еще один подготовленный союзник французов — Персия. Из которой до Индии рукой подать — лишь перейти границу.

Почему Александр I не согласился на такое предприятие? Это не ясная тема в нашей истории — почему мы 200 лет воевали с кем угодно, но за интересы Англии.

Наполеон решил идти один. Он не стал расторгать Тильзитский договор, он не объявил войну России. Он лишь отдал приказ о вторжении. Наверное, все еще надеялся, что в Петербурге передумают. Это русские сочли договор расторгнутым и поступили так: приняли предложение Англии о помощи в войне с Наполеоном. Как обычно, помощь Англией была только обещана. Но торгово-экономические отношения восстановились.

Наполеон, вероятно, надеялся, что русские дадут сражение, проиграют его и можно будет опять начать с ними переговоры и постараться образумить. Именно поэтому французская армия 5 недель после форсирования Березины топталась на месте, ища возможности сблизиться с русской армией. Но Барклай де Толли успешно избегал контакта с противником. Лишь в августе Наполеон решил, наконец, продолжить свой маршрут на восток, захватил Смоленск и двинулся в сторону Москвы.

Пришло время вернуться к моему детскому вопросу: почему Москва? Не сомневаюсь, что, как захватив остров Британию нельзя было овладеть Британской Империей, так же, захватив Москву, нельзя было стать хозяином России. Наполеон и не собирался овладевать Россией. Ему нужен был наиболее удобный и скорый путь в Азию.

Достаточно посмотреть на карту европейской части страны начала XIX века чтобы понять: более удобного и короткого маршрута, чем Москва-Ока-Волга-Астрахань в то время не существовало. Южные районы России тогда представляли собой необъятные степи, почти безлюдные и безводные. Дорог, направленных с запада на восток южнее, примерно, Воронежа не было. Как нет там и мощных рек, текущих в этом направлении. А ведь самым быстрым способом передвижения в то время еще оставалась езда зимой по замерзшим рекам. Освоение южных территорий началось лишь при Николае I.

В 1812 году провести по южному маршруту огромную армию не представлялось возможным. Имея ввиду этот план Наполеона, очевидно, что воевать севернее Москвы ему вовсе было незачем. Вынужденно покидая Москву, Наполеон сделал еще одну попытку: углубиться в Калужскую землю, достаточно обетованную и удобную для содержания армии, и позже воспользоваться маршрутом Угра-Ока-Волга. Но, и время, и силы были потеряны. План сорвался, русские спасли Англию.