Современные проекты с огромными бюджетами создаются усилиями сотен специалистов — программистов, художников, сценаристов, дизайнеров и множества других людей. Как отмечает Ubisoft, такие игры рождаются в мультикультурной среде, где работают представители разных мировоззрений, религий, гендерных идентичностей и ориентаций. В результате в индустрии крайне редко появляются личности, чье имя само по себе вызывает ажиотаж и обещает нестандартные идеи.

Когда-то, в эпоху меньших масштабов, таких авторов было больше. Сид Мейер, Питер Молинье, Тим Шейфер, Клифф Блезински, Джон Ромеро, Ю Судзуки, Синдзи Миками, Уоррен Спектор — все они оставили заметный след, но сегодня почти никто из них не играет прежней роли. Найти достойных наследников непросто. И все же есть один человек, который не исчезает, а наоборот — с годами становится только заметнее. Скандалы, конфликты и даже закрытие его главной серии не сломили его, а лишь усилили стремление двигаться дальше.

Речь, конечно, идет о Хидео Кодзиме. Он так и не вошел в мир большого кино, но сумел перенести приемы кинематографа в игры задолго до того, как журналисты начали говорить о «кинематографичности» или сюжетно-ориентированных проектах. Это автор, способный соединять антивоенные мотивы, сложные заговоры, картонные коробки и шутки на грани абсурда так, что игроки остаются под впечатлением. И именно поэтому его имя продолжает звучать громко — как символ того, что в индустрии все еще есть место для ярких индивидуальностей, способных удивлять и задавать тон целым поколениям игр.

Хидео Кодзима всегда производил впечатление человека открытого и доброжелательного — он неизменно приветствовал окружающих с простым «доброе утро». Родился будущий геймдизайнер в 1963 году в Токио, был младшим из трех детей. Первые годы прошли в столице, но вскоре семья перебралась в Осаку. С самого детства на него сильно влияли необычные психологические обстоятельства, оставившие заметный след в его жизни.

В их доме существовала особая традиция: вечерами все садились смотреть фильмы, и юному Хидео не позволялось ложиться спать до окончания сеанса. Это были не детские мультфильмы, а вестерны, драмы и хорроры, где не стеснялись показывать сцены насилия или откровенные эпизоды. Родители не считали нужным ограждать сына от подобных картин. Постоянное недосыпание и регулярное погружение в мир кино сделали его настоящим поклонником кинематографа.

В подростковом возрасте он был замкнутым и мечтал о профессии художника, режиссера или аниматора. Но судьба распорядилась иначе: смерть отца серьезно ударила по финансовому положению семьи. Осознавая, что творческие специальности вряд ли обеспечат стабильный доход, а общество ценит постоянную работу больше, чем свободные профессии, Хидео выбрал экономику как направление учебы.

Тем не менее желание творить никуда не исчезло. В свободное время он писал рассказы, но журналы отказывались их публиковать. Тогда вместе с другом он начал снимать любительские ролики на камеру Video8. Все это оставалось хобби, но именно оно помогало ему не терять связь с миром искусства.

Во время учебы Кодзима впервые столкнулся с видеоиграми и быстро понял, что это новое направление открывает огромные возможности. Мечты о кино постепенно уступили место идее создавать игры, и теперь у него появился шанс воплотить свои замыслы.

Стоит помнить, что в те годы индустрия еще не воспринималась серьезно. Разработчиков не считали уважаемыми специалистами, а сама профессия казалась малообеспеченной. Друзья не поддержали решение Хидео, некоторые даже пытались его отговорить. Доходило до курьезов: на свадьбе приятеля, где Кодзима был шафером, жених представил его гостям словами о том, что он талантливый и приятный человек, но, к сожалению, решил работать в компании, занимающейся видеоиграми.

Несмотря на скепсис окружающих, Хидео твердо решил не отказываться от мечты. Единственным человеком, кто поддержал его, была мать. Благодаря ее вере в сына он продолжал пытаться пробиться в индустрию. После нескольких неудачных попыток в 1986 году двадцатилетний Кодзима получил должность дизайнера в Konami.

Поддержка матери имела и другую сторону. Когда Metal Gear Solid принесло ему признание и статус визионера, а игроки полюбили созданный им мир, выяснилось, что она скрывала от знакомых его профессию, стесняясь того, что сын работает «в играх». Лишь спустя годы, когда в 2003 году Newsweek включил Кодзиму в список «Who’s Next» — десяти людей, за которыми стоит следить, — она признала, что ошибалась.

Когда Хидео Кодзима вспоминал свои первые шаги в игровой индустрии, он говорил о том, что вокруг было немало людей, которым игры казались шансом начать все заново. Многие из них пришли в профессию после неудач в других сферах, и именно это чувство общей второй попытки объединяло их.

Но вместе с этим были и разочарования. Молодой разработчик мечтал работать над проектами для Nintendo Entertainment System, однако его назначили на куда менее престижные задачи — игры для компьютеров MSX и аркадных автоматов. Дополнительным препятствием стало то, что Кодзима не умел программировать, а в те времена ценились специалисты, способные делать все сразу: писать код, рисовать спрайты, придумывать механику. Без этих навыков его воспринимали несерьезно.

Идеи, которые он предлагал, часто оставались без внимания. Первый проект, созданный по его собственному замыслу — платформер Lost Warld — так и не вышел: руководство Konami решило закрыть игру еще до релиза.

В 1987 году ему поручили новый проект — Metal Gear. Разработка шла тяжело: возможности MSX2 не позволяли создать полноценную боевую систему. Тогда Кодзима предложил нестандартный ход. Под впечатлением от фильма «Большой побег» он решил сместить акцент: вместо прямых схваток игрок должен был избегать противников. Так зародился один из первых образцов жанра стелс. Но успеха сразу не случилось, и заслуга в этом была не столько его.

Konami решила перенести Metal Gear на NES и поручила порт Масахиро Уэно. Тот изменил игру: сделал ее проще, убрал финального босса — собственно, сам Metal Gear. Из-за ограничений консоли версия выглядела слабее технически, а плохой перевод испортил сюжет. Кодзима не раз открыто критиковал этот вариант, что для японской культуры редкость. Однако именно NES-версия принесла коммерческий успех на Западе и убедила Konami продолжать серию.

После успеха Metal Gear Кодзима переключился на новый проект — Snatcher для MSX2 и NEC-PC-8801. Это была киберпанк-история о детективе, которому пришлось столкнуться с угрозой киборгов, захватывающих личности людей. Атмосфера явно отсылала к произведениям Филипа Дика. Времени на разработку было мало, поэтому игру пришлось заметно сократить, но финал все равно произвел впечатление на критиков. Отмечали зрелый сюжет, необычную постановку, графику, озвучку и музыку — все, что важно для приключенческой игры с акцентом на историю. Однако коммерческого успеха проект не принес: продажи оказались низкими, и сегодня Snatcher вспоминают в основном самые преданные фанаты Кодзимы.

С Metal Gear 2 ситуация сложилась иначе. Игра вышла в 1990 году только в Японии для MSX2 и во многом превзошла оригинал. Причиной ее появления стало то, что Konami выпустила на Западе Snake’s Revenge — продолжение Metal Gear, к которому Кодзима не имел отношения. Ему не понравилось, что решение о развитии серии приняли без его участия, и он сделал собственный сиквел.

Так получилось, что у Metal Gear оказалось два продолжения: официальное Metal Gear 2, созданное Кодзимой и долгое время доступное лишь японской аудитории, и Snake’s Revenge, вышедшее за пределами Японии и не входящее в канон. Любопытно, что Кодзима открыто критиковал порт первой Metal Gear на NES, хотя Snake’s Revenge многие считают вполне достойной игрой.

Дальше последовали разные проекты, но настоящим прорывом стал Metal Gear Solid. Игра для PlayStation впервые перевела серию в трехмерное пространство. Кодзима получил технологию, которая позволила воплотить его стремление к кинематографичности. В результате получился проект, который был одновременно стелс-игрой и интерактивным фильмом — с кат-сценами, постановочной камерой и диалогами.

Для индустрии это было что-то новое: свежие идеи сочетались с графикой, максимально раскрывающей возможности первой PlayStation. Отточенные механики и многослойный сюжет сделали Metal Gear Solid хитом, который одинаково покорил критиков и игроков. Игра моментально стала классикой, а ее автор превратился в знаменитость уровня Сида Мейера или Джона Ромеро.

Многие идеи Кодзимы, использованные в Metal Gear Solid, до сих пор впечатляют. Персонаж на изображении выше хвастался перед игроками своей способностью читать мысли, угадывая, в какие игры они играли. Как это возможно? Он считывал данные с карты памяти, вставленной в консоль.

Между строк

Если вспомнить первую Metal Gear Solid, диалоги там были достаточно сдержанными и понятными. Но уже во второй части они стали куда более странными, местами даже сбивающими с толку. В Metal Gear Solid 4, например, можно услышать фразу цветка:

Змей, если ты не хочешь быть пленником судьбы, то иди. Выполни свое предназначение.

За этим изменением стиля стоит история переводчика Джереми Блаустина.

В 1997 году именно ему поручили перевести Metal Gear Solid с японского на английский. На задачу, которая обычно требует целой команды специалистов, у него было всего полгода. Чтобы лучше понять военную лексику, он читал книги бывшего «морского котика» Ричарда Марсинко и смотрел военные фильмы.

В итоге Блаустин решил, что способен передать дух того, что хотел донести Кодзима. При этом он адаптировал текст под западную аудиторию, не боясь менять формулировки ради понятности. Так, оригинальная реплика

Я впервые использовал свои способности, чтобы помочь кому-то. Странно… такое… ностальгическое чувство.

превратилась в

Это первый раз, когда я применил свои силы ради помощи. Это странно… и… удивительно приятно.

Именно он придумал термин «кодек» для радиосвязи героя — у Кодзимы это называлось просто «беспроводная связь».

Несмотря на огромный объем работы, Блаустин уложился в срок, и его перевод высоко оценили, включая самого Кодзиму. Но позже выяснилось, что переводчик слишком свободно обращался с материалом. Кодзима, знавший только японский, не всегда понимал, что буквальный перевод не работает, и был недоволен тем, что его идеи изменяли.

В результате Konami больше не приглашала Блаустина к работе над серией, а последующие переводы контролировались гораздо строже. Так появились знаменитые «кодзимизмы» — необычные диалоги, ставшие визитной карточкой Metal Gear и ожидаемо встречающиеся в Death Stranding. Одни их любят, другие смеются над ними. Но мы так и не узнаем, как выглядела бы серия, если бы Блаустин продолжил ее переводить.

Феноменальный успех Metal Gear Solid дал Кодзиме уверенность и свободу, позволившие ему раскрыться в полной мере. Он начал играть с ожиданиями фанатов, устраивая настоящие розыгрыши. Metal Gear Solid 2: Sons of Liberty на первый взгляд выглядел как классический сиквел по принципу «того же самого, но лучше».

Представьте реакцию поклонника, который запускает игру и внезапно обнаруживает, что главным героем больше не является Солид Снейк. Управлять им можно лишь в прологе, а затем на сцену выходит новичок Райден. Чтобы скрыть этот поворот, команда даже подготовила демонстрации геймплея со Снейком вместо Райдена. Подмена вызвала шок и раздражение у многих игроков. А сам Хидео? Он откровенно наслаждался этим.

Вместе с выходом второй части Кодзима заявил, что это будет его последняя работа над серией, а дальше он займется другими проектами. Игроки восприняли слова всерьез, и это стало грустным моментом для индустрии. Но вскоре он сообщил, что не нашел желающих продолжить Metal Gear Solid 3, и поэтому сделает игру сам. На этот раз, уверял он, это действительно будет финал.

Голос Снейка

Если бы существовал конкурс на самый узнаваемый голос в видеоиграх, Солид Снейк наверняка оказался бы в числе фаворитов. Хриплый тембр, полюбившийся фанатам, принадлежал актеру, сценаристу и режиссеру Дэвиду Хейтеру. Он настолько проникся персонажем и всей серией, что при работе над ремейком Metal Gear Solid: Twin Snakes согласился на половину гонорара, лишь бы в проекте сохранили полный актерский состав.

Однако сам Кодзима не был в восторге от этого голоса. Он мечтал, чтобы его персонажей озвучивали голливудские звезды. Уже во время работы над третьей частью Хейтеру пришлось снова проходить кастинг, так как Кодзима якобы хотел заменить его Куртом Расселом. Тогда Хейтер остался в роли, но в Metal Gear Solid V его даже не пригласили — место занял Кифер Сазерленд, известный по сериалу «24». Кодзима восхищался его профессионализмом, но большинство игроков скучали по Хейтеру.

Сам актер воспринял ситуацию болезненно. В интервью Game Informer, отвечая на вопрос, играл ли он в пятую часть, Хейтер сказал: «Это будет 60 часов унижения. Нет, я не запускал ни одну из последних игр (MGS V состоит из двух игр — Ground Zeroes, своего рода пролога, и самого проекта под названием The Phantom Pain), потому что это слишком больно».

Metal Gear Solid 4: Guns of the Patriots тоже задумывалась как финальная точка. По слухам, Кодзима взялся за нее из-за давления фанатов. Игра действительно выглядела как масштабный эпилог, полный отсылок к прошлым частям. Но конец так и не наступил — после нее вышли Peace Walker, Metal Gear Rising: Revengeance и, конечно, MGS V.

Тем временем Кодзима становился все более заметной фигурой не только в Konami, но и в индустрии в целом. Игроки любили не только его проекты, но и стиль их продвижения. После истории с Райденом каждый новый трейлер разбирали по кадрам, искали скрытые намеки и строили теории. В Konami Хидео занял пост вице-президента игрового подразделения, но его популярность и влияние вызывали недовольство у части руководства.

Другие проекты

Metal Gear стала главным творением Кодзимы, но не единственным. Помимо этой серии и Snatcher он работал над другими играми.

• Policenauts — научно-фантастическая детективная история 1994 года о расследовании в космических колониях. Несмотря на хорошие отзывы, проект так и не вышел за пределы Японии.

• Zone of the Enders — серия трехмерных экшенов с боями мехов в космосе. Включает два хита на PlayStation 2, спин-офф для Game Boy Advance и переиздания, одно из которых адаптировано для VR. Игры получили популярность и на Западе.

• Boktai: The Sun Is in Your Hand — экшен-RPG для Game Boy Advance, где использовались встроенные датчики света в картридже. При определенных условиях игрок получал бонусы прямо во время прохождения.

Хидео Кодзима долгое время считался главным лицом Konami и человеком, который умел вести за собой фанатов. Metal Gear Solid V: The Phantom Pain задумывался как финальная часть легендарной серии, хотя сам Кодзима не планировал прощаться именно так. Впервые проект показали на церемонии Spike Video Game Awards в 2012 году под видом новой игры The Phantom Pain, якобы разработанной шведской студией Moby Dick. Но поклонники быстро поняли, что это не свежая франшиза и не работа европейцев, а очередная хитроумная уловка от создателя Metal Gear.

Параллельно Кодзиме доверили возрождение серии Silent Hill. Анонс состоялся через загадочную демоверсию P.T., которая сама по себе была полноценным хоррором. Пройти ее без подсказок было крайне сложно, а финал раскрывал, что речь идет о новом проекте Кодзимы в рамках вселенной Silent Hill.

За несколько месяцев до выхода Phantom Pain начали появляться тревожные слухи о проблемах внутри Konami. Сначала в них не верили: трудно было представить, что человек, олицетворявший компанию, может лишиться места. Но в 2015 году информация подтвердилась. Кодзиму уволили, его команду расформировали, Silent Hill отменили, а упоминания о его участии в прошлых проектах удалили. Тридцать лет работы в Konami оказались перечеркнуты в одно мгновение.

Неясность происходящего породила версии о том, что все это — очередная постановка Кодзимы, рекламный трюк вокруг MGS-V. Даже спустя годы, когда он уже завершал собственную игру в новой студии, многие были уверены: Death Stranding — часть грандиозного плана по манипуляции ожиданиями игроков. Многолетние эксперименты с обманом сделали фанатов осторожными и научили искать скрытые смыслы в каждом шаге разработчика.

Несмотря на статус знаменитости, Кодзима тщательно оберегает личную жизнь. Известно лишь, что он живет в токийском районе Сэтагая, женат и воспитывает ребенка. Но никаких подробностей о семье он не раскрывает.

Причины конфликта с Konami до конца не ясны. Наиболее правдоподобная версия сводится к финансам. Кодзима стремился превратить Phantom Pain в грандиозное произведение, вкладывая огромные средства и доводя детали до совершенства. Руководство посчитало, что такие траты делают проект убыточным. Сам разработчик признавал, что хотел затронуть рискованные темы и не был уверен, что игра вообще выйдет или будет продаваться. Он говорил о желании создавать игры мечты, не оглядываясь на бюджеты и маркетинг, но признавал, что индустрия постепенно выматывает его.

Противостояние творца, уверенного в своем таланте, и корпорации, стремящейся контролировать расходы, выглядело неизбежным. Дополняли картину слухи о том, что руководство Konami увлеклось мобильным рынком, где прибыль сопоставима с ААА-проектами, но затраты значительно ниже. Вдобавок ходили разговоры о том, что бывшим сотрудникам компании мешали устроиться на новые места. Все это выглядело странно и недостойно крупного издателя. Какими бы ни были причины, конфликт можно было решить куда цивилизованнее.

История Кодзимы невольно напоминает судьбу Стэна Ли. В конце 30-х он пришел в Timely Comics, будущую Marvel, всего лишь ассистентом. Со временем, благодаря смелым идеям и новому стилю общения с читателями, он стал символом комикс-революции в США. Ли обращался к фанатам напрямую, создавал узнаваемый образ автора, и вскоре каждый поклонник Человека-паука или Железного человека знал его имя. Но начальство, в частности Мартин Гудмен, не всегда поддерживало его инициативы. Первый выпуск Человека-паука пришлось буквально протащить в журнал Amazing Fantasy, потому что руководство не верило в успех героя. Подобная позиция рядового сотрудника раздражала босса, но именно она изменила индустрию. Согласитесь, параллель с Кодзимой напрашивается сама собой.

После конфликта с Konami казалось, что карьера Хидео Кодзимы может оказаться под угрозой. Но разработчик, которому уже перевалило за шестьдесят, доказал обратное: всего за несколько лет он сумел собрать собственную студию и довести до финала масштабный проект уровня AAA. Первый Death Stranding ясно показал, что теперь он работает без ограничений и готов удивлять.

Сам Хидео явно доволен произошедшим. Пусть Голливуд ему пока не покорился напрямую, он сумел пригласить Голливуд в свою вселенную. В Death Stranding снялись Норман Ридус и Мадс Миккельсен, а также принял участие режиссер Гильермо дель Торо. Спустя годы Кодзима реализовал мечту, но сделал это так, как хотел сам.

Затем, 26 июня 2025 года вышел сиквел. Игра продолжила историю Сэма Портера Бриджеса, на этот раз перенеся его в Австралию, и предложила игрокам новые механики доставки, стелса и взаимодействия с окружением.

Death Stranding 2 стала экспериментом, который еще сильнее раздвинул границы привычного геймдизайна. Кодзима вновь пригласил звезд Голливуда, участвующих в первой части. В кат-сценах появились и новые персонажи — Нил и Люси, которых сам геймдизайнер назвал ключевыми.

Интересно, что игра породила целый пласт культурных коллабораций. В ноябре Kojima Productions совместно с компанией Dnsys представила реальный экзоскелет Z1 в лимитированной версии Death Stranding 2: On the Beach. Устройство не только повторяет визуальный стиль игры, но и реально помогает человеку при ходьбе по сложному рельефу, перераспределяя нагрузку на ноги. Это первый случай, когда игровая студия напрямую сотрудничает с производителем экзоскелетов.

Статистика тоже впечатляет: по данным самого Кодзимы, 79% игроков продолжают оставаться в игре даже после прохождения сюжета. Люди строят новые объекты, спасают животных и исследуют мир — проект явно сумел удержать аудиторию.

Путь Хидео Кодзимы превратился в отдельное явление в индустрии. Сегодня его называют режиссером, и этот статус никто не оспаривает. В момент, когда другие знаковые фигуры ушли в тень — Питер Молинье отошел, Крис Робертс потерял ориентиры, Джон Кармак сменил направление, — Кодзима создал символ, который сложно превзойти. Речь идет не только о его трудоголизме, непростых отношениях с Konami или склонности к самовыражению. Видеоиграм нужен человек, способный противостоять поверхностным суждениям массовой прессы. И Кодзима, нравится вам его стиль или нет, делает проекты многослойные, спорные и зачастую откровенно авторские. Такой подход меняет правила.

Переходите на ggsel.net — торговую площадку, где вы найдете игры для ПК и консолей, DLC, сможете пополнить баланс популярных игровых и неигровых сервисов, купить и продать игровой аккаунт. И все это — по низким ценам!

Интервью между восходящей на тот момент звездой Хидэо Кодзимой и автором фильмов ужасов Синья Цукамото впервые появилось в журнале Game Hihyou. Известный синефил, Кодзима делится основами своего ремесла с Цукамото, который признаётся в своём незнании игр. Разговор перерастает в дискуссию об изменяющемся ландшафте медиа, намекая на зарождающуюся конкуренцию между кино и видеоиграми.

• Цукамото-сан, вы играете в игры?

Цукамото: Нет, никогда не играл. В какой-то момент были разговоры о том, чтобы превратить Tetsuo в игру, но дело никуда не сдвинулось. Хотя многие, кажется, думают, что я много играю в видеоигры. На самом деле, я немного волновался, когда меня попросили дать это интервью с продюсером игр, так как я так мало знаю. Поэтому я пошёл и посмотрел несколько видеофрагментов из Metal Gear Solid и, вау, это было потрясающе.

Кодзима: Спасибо.

Цукамото: Серьёзно, я был поражён. Это было что-то вроде: «Ого… это невероятно». С таким удивительным уровнем детализации и чувством дизайна я, безусловно, вижу кинематографический аспект, но там также происходит нечто, совершенно отличное от кино, и это меня удивило. Иногда на пресс-мероприятиях у меня бывает возможность увидеть игры вблизи, и уровень выразительности становится всё более и более впечатляющим. Когда я увидел Metal Gear Solid, это было как: «Ого… посмотрите, как далеко они продвинулись!» Движение мехов тоже было великолепным, не могу представить, как это было сделано. Должно быть, это очень трудоёмкий процесс, не так ли?

Кодзима: С момента зарождения концепции, в общей сложности это заняло около 5 лет. Хотя фактическое время производства с полным штатом сотрудников составило всего 2 года.

Цукамото: Вы делите работу на разные команды и подкоманды, как при производстве фильма?

Кодзима: По сути, да, но каждая группа общается друг с другом на протяжении всей разработки. В аниме, я так понимаю, у них есть группы genga и douga, работающие отдельно в совершенно разных местах, но в нашем случае все сидят рядом друг с другом. Всякий раз, когда возникает проблема, мы можем легко созвать совещание.

Хидэо Кодзима (слева) и Синья Цукамото (справа) позируют на фоне постера к последнему фильму Цукамото Bullet Ballet.

Цукамото: Я знаю, что производство аниме и кино работает схожим образом, но я совершенно не понимаю, как делаются игры.

Кодзима: Я думаю, что игры и аниме похожи в том, что весь мир создаётся из вашего собственного воображения. И если вам в итоге что-то не нравится, вы можете легко это изменить. Кино, с другой стороны, имеет ощущение «живого» процесса. Мало что можно поделать с погодой в определённый день или с игрой света и тени в определённое время. И это то, что я люблю в нём, то, как целостное произведение сшивается из момента в момент. В фильмах, если вам не нравится определённая сцена, вы с ней застряли. Но в играх всегда можно что-то переделать. Вот почему разработка игр может стать бесконечной. (смеётся)

Цукамото: Понимаю, здесь нет предела. Тот факт, что вы должны создавать весь мир сами, невероятен и в некотором смысле пугает. Можно по-настоящему потеряться во всех деталях.

Кодзима: У нас также много свободы в том, где мы можем разместить камеру. Сначала мы создаём грубую раскадровку, затем расставляем полигоны на экране, а потом можем настраивать положение освещения и объектива камеры сколько душе угодно.

Цукамото: Это логично. То есть сначала вы создаёте базовую планировку сцены и персонажей, а затем можете свободно экспериментировать с ракурсами камеры.

Кодзима: Да, и именно поэтому я сказал, что работа никогда не заканчивается. То, что я сделал сегодня, завтра утром мне может уже не понравиться. (смеётся)

Цукамото: Понимаю. Недавно я думал, что мне стоит привыкнуть к использованию компьютеров, поэтому начал пытаться делать постеры на своём компьютере и заниматься там монтажом. Люди говорят, что аналоговое и цифровое — это полярные противоположности, но для «режиссёра, работающего вручную», я думаю, что это ощущение ручной работы можно реализовать и в цифровой среде. Там также много потенциала для шуток, и поэтому я старался изо всех сил, но я просто не могу привыкнуть к такому способу работы. (смеётся) Так что, когда я слышу о производстве игр, это звучит для меня как далёкая вселенная… сколько времени обычно уходит на прохождение этой игры?

Кодзима: Два или три дня, может быть.

Цукамото: Это поистине «опыт» по сравнению с полутора часами, которые занимает просмотр фильма. В играх, которые мне показывали в прошлом, был большой разрыв между качеством их сюжетов и качеством геймплея, но меня поражает, насколько этот разрыв сократился сегодня.

Кодзима: Говорят, что грядущая PS2 позволит использовать 3D-графику в реальном времени, которую сегодня можно увидеть только в предварительно отрендеренных видео.

Цукамото: Это невероятно. Столько деталей, можно создать даже пар от их дыхания. Но не кажется ли эта перспектива немного пугающей?..

Кодзима: Когда я думаю о необходимости создавать все эти детали, да. (смеётся) Хотя всегда есть что-то, что мы можем скрыть с помощью камеры. В сегодняшних играх персонажи похожи на кукол или марионеток, поэтому от них нельзя добиться настоящей «игры». Их можно анимировать, есть актёры озвучки, но и всё. Нельзя передать ничего тонкого. Я бы хотел иметь возможность передавать такие эмоции, но это пока просто невозможно.

Цукамото: Это было бы здорово, не так ли… иметь нюансированную игру актёров, как в фильме Yasujiro Ozu. Что-то, где у вас всего два актёра сидят друг напротив друга, но нюансы делают это чрезвычайно напряжённым. Держу пари, такая игра была бы интересной. (смеётся)

Кодзима: Я хочу сделать игру по мотивам романа или другого произведения, но это сложно.

Цукамото: Почему?

Кодзима: В конечном счёте, игры — это прежде всего геймплей. Хотя я бы с удовольствием сделал игру по одному из романов Kobo Abe. Я также подумывал о том, чтобы накопить немного денег и попытаться выкупить права на Yojimbo у Toho Cinema.

Цукамото: Ах, из Yojimbo определённо получилась бы весёлая игра. (смеётся)

• Кодзима, что вы думаете о последнем фильме Цукамото, Bullet Ballet?

Кодзима: После просмотра Gemini, с его прекрасными цветами, меня поразило, насколько чёрно-белый формат подходит для фильмов Цукамото. В плане сюжета, мне показалось, что он похож на Tokyo Fist.

Цукамото: Да, оба фильма — это истории о Токио.

Кодзима: Вам не нравится Токио?

Цукамото: Думаю, я, вероятно, люблю и ненавижу его в равной мере.

Кодзима: Я и сам не фанат. (смеётся)

Цукамото: Когда я еду на пляж за город со своей семьёй, темнота океана как-то беспокоит, и я чувствую странный страх. Когда я возвращаюсь в Токио, в такие моменты запах выхлопных газов от машин успокаивает. Но да, как только мне исполнилось 30, Токио начал казаться мне тесным и клаустрофобным.

Кодзима: Я сам вырос в сельской местности, поэтому раньше любил городскую суету… ржавчину, переполненные обочины, электрические провода. Я всё это любил. Но после 30 лет или около того, это начало немного утомлять…

Цукамото: После 30 ты начинаешь своё постепенное превращение в «старика» — перестаёшь сопротивляться гравитации и начинаешь приближаться к земле. Но бетон под ногами в городе затрудняет возвращение… Иногда я нахожу город таким клаустрофобным, что у меня возникают подобные экстремальные мысли. Однажды было так плохо, что я хотел сбежать в Африку.

Кодзима: Ха, здорово. Пожалуйста, снимите там фильм вроде Born Free. (смеётся)

Цукамото: (смеётся)

Кодзима: Мы ведь из одного поколения, не так ли. Мы — поколение манги и кино.

Цукамото: Нас называют «поколением манги».

Кодзима: Мне кажется, что Bullet Ballet — это фильм о конфликте между нашим поколением кино и молодым поколением видеоигр. В Bullet Ballet есть пистолет. Наше поколение, выросшее на манге и западном кино, привыкло к виду и идее оружия, но, вырастая здесь, в Японии, в нашей реальной жизни не было ни оружия, ни насилия с его применением. Наше поколение также было свидетелем роста разрушения окружающей среды и загрязнения, и в наших умах укоренился менталитет «конца света». Для поколения геймеров, с другой стороны, такие вещи, как насилие с применением оружия и разрушение окружающей среды, были фактами жизни, установленными ещё до их рождения, поэтому они принимают их как совершенно нормальные, и игры, в которые они играют, содержат эти элементы. Я думаю, что именно разрыв между этими двумя поколениями показан в Bullet Ballet.

Цукамото: «Конфликт между нашим поколением кино и молодым поколением игр»… Мне это нравится! Я собираюсь это использовать. (смеётся) В следующий раз, когда мне зададут подобный вопрос во время интервью для журнала или чего-то в этом роде, я буду делать вид, что придумал это сам. Пожалуйста, ничего не говорите. (смеётся) Первоначальным вдохновением для Bullet Ballet для меня было скорее то, что я увидел в *новостях инцидент с oyajigari (охота на стариков), и то, как молодые виновники этого насилия вели себя дома как совершенно нормальные хорошие мальчики… от этого у меня мурашки пошли по спине.

*Речь идет о серии из семи ограблений, которые в 1996 году в Фунабаси совершили четыре старшеклассника. Их целью были мужчины среднего возраста

Но ваша интерпретация о поколениях, честно говоря, не так уж далека от истины. Как и в The Matrix, оба этих поколения борются с нехваткой реальности, и в этой общей борьбе, я думаю, они одинаковы. Они могут ощущать разрыв между собой, как вы упомянули, но на самом деле они оба — животные, попавшие в одну и ту же ловушку.

Кодзима: Когда сегодня включаешь телевизор, невозможно избежать новостей о насилии с применением оружия. Раньше это было то, что можно было увидеть только в манге или фильмах.

Трейлер к фильму Shinya Цукамото Bullet Ballet.

Цукамото: Это большая проблема в Америке сейчас, с массовой стрельбой в той старшей школе. Я думаю, что подобные трагедии случались на протяжении всей истории, и всё же сейчас они кажутся гораздо более частыми. И хотя в Токио нет оружия, инциденты, подобные тем, когда мальчишки охотились на стариков, показывают, что подобный уровень насилия происходит и здесь. Реальность страшнее фильмов. Когда я бываю за границей, я часто слышу жалобы, что «всё, что вы делаете — это насильственная халтура», но это не является моим намерением.

Кодзима: О моей работе тоже давно так говорят.

Цукамото: Правда?

Кодзима: Примерно в то время, когда произошла стрельба в Columbine в Колорадо, вскоре после этого было мероприятие E3, и тогда я услышал много критики. Американцы очень обеспокоены этим. Я слышал, что американские военные сейчас используют видеоигры в качестве тренировочных инструментов, заставляя своих солдат играть в DOOM. По-видимому, люди с большей готовностью нажимают на курок на поле боя, если они играли в эти игры. Конечно, это приводит к впечатлению, что «игры — это тренировка для убийц!»

Цукамото: Да, можно так сказать, но всё не так просто.

Кодзима: Европейцы тоже поднимают шум. Они выдвигают всевозможные требования, вроде «вы должны изменить цвет крови в этой игре на зелёный!»

Цукамото: Как у Gamera. (смеётся)

Кодзима: Из-за этого сейчас во всех играх используется зелёная кровь, но я подумываю о том, чтобы в своей следующей игре пойти против этого и сделать кровь белой.

Цукамото: Белой, значит.

Кодзима: Я имею в виду, что если вы стреляете в кого-то, кровь должна быть красного цвета. Точно так же, как человек, в которого выстрелили, должен показывать болезненное выражение лица. Именно так вы заставляете людей осознать и понять, что быть подстреленным из пистолета действительно больно.

Цукамото: Я всегда говорю, что в своих фильмах я пытаюсь показать мир таким, какой он есть, а не в какой-то искажённой форме.

Кодзима: Это сложный вопрос, не так ли.

• Прошу прощения, если спрашивать об этом слишком рано, но есть ли у вас планы на ваш следующий фильм, Цукамото?

Цукамото: Я хочу продолжить сагу Tetsuo с персонажем «летающий Tetsuo».

Кодзима: Пожалуйста, пожалуйста, позвольте мне сняться в этом. (смеётся)

Цукамото: Моя идея — сделать его похожим на американский фильм. Не используя американский капитал или инвестиции — это всё равно будет моё собственное независимое производство — но действие будет происходить в Америке, с американскими актёрами, а я буду режиссёром. Отдельно от этого, мне дали немного денег во Франции на производство, и хотя это будет небольшой масштаб, я буду более или менее свободен снимать то, что хочу. Эти две идеи почти полярно противоположны, поэтому я очень разрываюсь над тем, что снимать дальше. Сталкиваетесь ли вы с подобными дилеммами относительно того, какую игру вы хотите сделать следующей?

Кодзима: Да, есть куча всего, что я хочу сделать, просто ждёт своего часа в долгом ящике.

Цукамото: То есть вы не работаете над несколькими играми одновременно?

Кодзима: Боюсь, я слишком неуклюж, чтобы совмещать несколько проектов одновременно.

Цукамото: Я тоже предпочитаю качество количеству; я предпочитаю вкладывать своё сердце и душу в один проект на протяжении 4-5 лет.

Широкая улыбка настоящего фаната.

Кодзима: Вы бы когда-нибудь взялись за голливудское производство?

Цукамото: Были некоторые разговоры на эту тему лет восемь назад, но я отказался. Не могу отрицать, что это интригующая идея. Я наполовину шучу, а наполовину серьёзно, но я бы с удовольствием снял Alien 6. (смеётся) Я бы хотел включить туда кучу шуток, поданных с невозмутимым лицом. В Tetsuo есть момент, где его член превращается в дрель, и это должно было быть смешно, чтобы можно было посмеяться, но все смотрят на это затаив дыхание, с полной серьёзностью. Хотя это мой любимый приём. Я думал, в Alien 6, чтобы победить инопланетянина, им нужно будет использовать «вирус Tetsuo», найденный в Японии, и они введут его Sigourney Weaver, чтобы сделать Tetsujou (Железную женщину)… и, несмотря на то, что это шутка, я бы снял всё это с абсолютно невозмутимым, серьёзным видом. Мне почти 40, а голова всё ещё забита всякой ерундой вроде этой. (смеётся)

Кодзима: Metal Gear Solid продаётся в Европе и Америке лучше, чем в Японии. Я беззастенчиво делал что-то с японским вкусом, но удивительно, что за рубежом это было встречено с большим энтузиазмом и страстью.

Цукамото: Tetsuo тоже поначалу был популярен в Испании и Италии… среди тех страстных людей, которые сражаются за каждый футбольный матч, которые не могут скрыть свою горячую кровь. И анимационные фильмы Mamoru Oshii, и аниме в целом, имеют чрезвычайно пылких поклонников за рубежом. Я не удивлён, услышав, что то же самое относится и к играм.

Кодзима: У видеоигр и аниме есть этот большой бренд «Сделано в Японии». Будь то Japan или Sega, сделано в Японии означает определённую гарантию качества.

Цукамото: Я понимаю, что у игр, в частности, есть мировой рынок. Персонажи не обязательно должны быть японцами, и вы всегда можете изменить озвучку для целевого региона. Игры — это то, что объединяет весь мир…

• Цукамото, вы стали больше интересоваться играми после этого разговора?

Цукамото: Да. Я никогда особо не интересовался ими, но каждый раз, когда я вижу графику в этих новых играх, я поражаюсь.

Кодзима: На Playstation 2 можно смотреть DVD.

Цукамото: О, да? Я слышал об этом.

Кодзима: Вы можете поставить игру на паузу и вставить DVD. Всё на одном устройстве.

Цукамото: Вау. Похоже, мне наконец-то придётся заняться играми. (смеётся)

Кодзима: Я вас ждал. (смеётся)

• Я думаю, было бы потрясающе, если бы вы оба совместно поработали над игрой.

Кодзима: Я думаю, вы бы обнаружили, что создавать игры гораздо веселее, чем играть в них. Определённо.

Цукамото: Когда я действительно во что-то вникаю, по иронии судьбы это начинает меня больше беспокоить, так как я становлюсь вовлечённым.

Кодзима: Что, если для этого нового фильма о Летающем Tetsuo, всё до того момента, как он взлетит, будет фильмом, а полёт и то, что после, могло бы быть игрой, которую мы создадим? Мы также могли бы сделать игрой только среднюю часть, чтобы люди, которые не хотели бы играть, могли просто пропустить её.

Цукамото: Ах, это было бы что-то новое, не так ли. Но я должен признать, что у меня всё ещё есть некоторые опасения по поводу игр. Я чувствую угрозу, которую игры представляют для кино, угрозу замены и вытеснения.

• Да, молодое поколение более склонно играть в видеоигры, чем ходить в кинотеатр.

Цукамото: А-ха! Я только что понял, что вы мой враг, Кодзима! Я должен сокрушить вас, пока вы не стали слишком сильны! (смеётся)

Кодзима: Нет, нет. (смеётся) С тем, что игровые консоли теперь могут воспроизводить DVD, я на самом деле чувствую, что произойдёт возвращение к кино. Дети, которые до сих пор знали только игры, смогут покупать DVD и осознавать, насколько интересен этот мир — может быть, даже более интересен для них.

Цукамото: Вы действительно так думаете? (смеётся) Но игровая индустрия ведь очень прибыльная, не так ли?

Кодзима: Ну, только если ваша игра продаётся. Сейчас наблюдается небольшой спад. Я бы сказал, что рынок очень однобокий… большие хиты продаются большими тиражами, а маленькие проекты ничего не приносят. Но если вы сорвёте этот джекпот, это огромные деньги.

Цукамото: Думаю, что независимо от того, насколько хороший фильм я сниму или как сильно буду стараться, я никогда не сорву этот джекпот. (смеётся) Я сегодня многому научился.

Кодзима: Я тоже.

• Спасибо вам обоим за уделённое время сегодня.

ИСТОЧНИК:

Hideo Kojima x Shinya Tsukamoto (1999) - shmuplations.com

...

...

...

...

...

...

...

...

...

...

...

...

...

...

...

...

...

...

...

...

...

...

В съёмке участвовала: Ольга Хаку. | За съёмку отвечала: Екатерина Морфеева.