Мурка
Большой противолодочный корабль «Адмирал Трибуц» шел в Индийском океане. Стояла характерная для тропических широт зимняя погода: незнойное ласковое солнце подкрашивало нужной голубизной прозрачный чистый воздух и серебряными бликами играло в ярко-синих волнах. Было не жарко и даже свежо. Где-то далеко стороной прошел шторм.
Мы разминулись с ним, и только могучая океанская зыбь мерно раскачивала корабль. После тяжелого душного зноя экваториальной зоны, которую мы недавно пересекли, команда наслаждалась подарком погоды: свободные от вахт моряки искали работу на верхней палубе и постепенно почти все собрались - кто на юте, кто на шкафуте, кто на вертолетной площадке…
Ближе к вечеру погода вдруг стала меняться. Как-то сразу задул резкий, довольно сильный ветер. Крутые бока зыби подернулись морщинами ветровой ряби. Небо на западе заволокло плотными темными тучами. Солнце кануло в них, как в пучину, и только над горизонтом проступили неземной расцветки полосы: сквозь лиловые и оранжевые тона просочились алые потеки.
Ветровое волнение быстро усиливалось и, перемешиваясь с зыбью, создавало на воде беспорядочную толчею. Корабль не кренило, не швыряло, как обычно бывает в шторм, а трясло, словно телегу на булыжной мостовой. И, наверное, от этого в висках начало болезненно стучать, а в груди возникло необъяснимое беспокойство. Оно нарастало и нарастало, и вскоре я, не в силах больше находиться в каюте, вышел на шкафут.
Там группа моряков, возбужденно жестикулируя, обсуждала необычное начало шторма. Ветер уже вовсю свистел в мачтах. До шкафута долетали сорванные с волн тугие и хлесткие брызги. Корабль все сильнее, как бьющееся в агонии животное, колотила страшная дрожь. И тут произошло то, чему мы потом долго не могли найти объяснение.
За дверью, ведущей в коридор личного состава, послышались дикие вопли, и на шкафут выскочила взъерошенная и орущая корабельная кошка Мурка. Кто-то из матросов принес ее на корабль за несколько дней до начала похода. Моряки с любовью относились к Мурке, и она быстро привыкла к корабельной жизни.
В плавании мы штормовали уже несколько раз, и кошка вполне достойно переносила эти тяготы походной жизни: затихала в отведенном ей уголке и не выходила оттуда, пока шторм не прекращался. Но в тот день ее словно подменили. Шерсть у Мурки стояла дыбом, глаза вылезли из орбит и бешено вращались. Она носилась по шкафуту и кричала, словно зашедшийся в плаче ребенок. Вдруг Мурка метнулась к борту, между лееров мелькнула ее дымчатая шерстка, и стало тихо. Лишь ветер продолжал свистеть в мачтах. Мы долго стояли молча, пораженные самоубийством кошки…
Вечером шторм уже вошел в свое нормальное русло. Корабль сильно кренился, и вестовые в кают-компании влажными скатертями застелили столы, подняли на них специальные бортики, чтобы не сбрасывало на палубу посуду. Офицеры были грустны, обсуждали и все никак не могли объяснить загадочную гибель Мурки.
- В связи с этим мне вспомнился один случай, - завладел вниманием кают-компании заместитель командира корабля по политической части капитан 3 ранга Игорь Лисовский. - Это произошло в районе Бермудского треугольника. Корабль, на котором я тогда служил, выполнял там учебно-боевую задачу. Идем как-то утром после небольшого шторма. Безветрие. Легкое остаточное волнение. Видимость прекрасная. Прямо по курсу видим яхту. Поморгали ей семафором. Никакого ответа.
По радио на международном канале запросили - молчание. Сбавили ход, приблизились. Паруса на яхте спущены, двигатель не работает. На палубе - ни души. Яхта дрейфует. Старпом в мегафон покричал, пытаясь вызвать кого-нибудь наверх. Безрезультатно. Что делать? А вдруг там беда какая, людям помощь нужна? Решили баркас спустить. Вместе с аварийно-спасательной группой пошел на яхту и я. Обошли вокруг нее, позвали - никаких признаков жизни. Пришвартовались, оставили в баркасе двоих, остальные перебрались на яхту. На ходовом мостике - никого.
Штурвал не закреплен, вращается туда-сюда. На столике - вахтенный журнал. Записи сделаны на английском языке. Последняя из них - шестнадцатичасовой давности - констатирует небольшое усиление ветра. Больше ничего тревожного. Спустились в каюту. Никого нет. Судя по вещам, здесь было трое: двое мужчин и женщина. Никаких признаков, заставляющих думать о какой-либо трагедии. Казалось, обитатели каюты минуту назад вышли отсюда наверх и вот-вот появятся снова. Но мы обследовали всю яхту и никого не обнаружили.
Поразило то, что все механизмы были в полном порядке, имелся многодневный запас воды и продовольствия и, что самое странное, оставались нетронутыми надувная резиновая шлюпка и спасательные жилеты. Ими никто не воспользовался, хотя команда, теперь уже никто не сомневался в этом, несколько часов назад покинула яхту. Мы поставили яхту на якорь, связались по радио с ближайшим портом и сообщили о находке. Что с ней было дальше, не знаю.
- Случай удивительный, но при чем здесь Мурка? - недоуменно произнес кто-то.
- Уже вернувшись из похода, - словно не слыша вопроса, продолжал Лисовский, - в одном из научно-популярных журналов я прочитал гипотезу о «летучих голландцах». Суть ее в том, что в исключительно редких случаях во время шторма или накануне его возникают такие колебания волн или воздуха, которые соизмеримы по частоте с молекулярными колебаниями человеческого или иного живого организма. Происходит явление резонанса, которое губительно действует на мозг, психику.
Это проявляется в состоянии вроде бы беспричинного беспокойства, которое иногда достигает предельных для психики параметров. Некоторые животные, в первую очередь кошки, особенно остро чувствуют это. Вот почему на кораблях и судах они, как правило, не выживают. Конечно, гипотеза есть гипотеза. Но я не знаю иного объяснения ни поведению Мурки, ни вроде бы беспричинному покиданию яхты ее командой.
Слушал я Лисовского и думал о том, как много мы еще не знаем об океане и воздействии его на человека. А еще о том, что каждый океанский поход даже для очень опытных моряков - это по сути дела плавание в неизвестное.
С. Турченко, «Морские истории», 1989
Экипаж кораблей ТОФ может попасть в Книгу рекордов ВС РФ после боевой службы в Средиземном море
За время похода корабли были в море более 320 суток и прошли более 63 тысяч морских миль. Отрядом дважды пройдено 8 морей и два океана. Заслуженные достижения по длительности пребывания на боевой службе поданы в виде предложений в Книгу рекордов ВС РФ.
Отряд кораблей ТОФ вышел из пункта базирования в дальний поход в конце 2021 года. Во время похода корабли приняли участие в совместных российско-индийских военно-морских учениях «PASSEX», российско-китайско-иранских учениях «CHIRU-2022» и российско-китайских учениях «Мирное море-2022».
В Средиземном море отряд кораблей ТОФ выполнил все задачи боевой службы в дальней морской зоне, а также совместно с кораблями других флотов ВМФ России провел целый ряд тактических учений с применением палубной противолодочной авиации.
Источник
@Zvezdanews
Крейсер "Варяг" и БПК "Адмирал Трибуц" направляются во Владивосток
Отряд кораблей Тихоокеанского флота (ТОФ) в составе флагмана флота гвардейского ордена Нахимова ракетного крейсера «Варяг», большого противолодочного корабля «Адмирал Трибуц» и большого морского танкера «Борис Бутома» зашёл в Восточно-Китайское море.
Отряд кораблей совершает межфлотский переход из Средиземного моря в пункт постоянной дислокации во Владивосток. Экипажи кораблей выполнили все поставленные задачи в ходе боевой службы в дальней морской зоне. В настоящее время общая продолжительность боевой службы отряда составляет более 320 суток.
Накануне корабли Тихоокеанского флота преодолели Южно-Китайское море, где произвели плановое пополнение запасов и провели комплексную тренировку по противовоздушной обороне.
Из родного пункта базирования в дальний поход корабли ТОФ вышли в конце 2021 года.
Пресс-служба Восточного военного округа
Источник
30.08.1974 Трагедия корабля «Отважный»
30 августа 1974 года на Черноморском флоте в районе Севастополя началось учение с зенитными ракетными стрельбами в условиях радиолокационных помех. На большой противолодочный корабль (БПК) "Отважный" возлагалась задача обеспечения учебных занятий четырех противолодочных кораблей.
В 8.55 БПК вышел в море и ровно через час прибыл в заданный район. Спустя минуту сыграли учебную боевую тревогу, и командир корабля капитан 2 ранга И. П. Винник доложил командованию о готовности к началу учения.
В 9.58 на мостике почувствовали слабое сотрясение корабля, как будто в корме произошел небольшой взрыв. Машины немедленно остановили и сразу же сыграли боевую и аварийную тревоги. Через 10 секунд, после второго, более сильного сотрясения за кормовой дымовой трубой появилась шапка белого дыма и сноп пламени. Еще через 20 секунд произошел сильный третий взрыв в районе ракетного погреба № 8, над которым поднялся столб огня и черного дыма. Силой взрыва оторвало крышку погреба и вместе с пусковой установкой зенитных ракет бросило на кормовую дымовую трубу правого борта. В этом районе начался сильный пожар. Личный состав приступил к борьбе за живучесть и непотопляемость корабля.
Как впоследствии установили специалисты комиссии, назначенной главкомом ВМФ Адмиралом Флота Советского Союза С. Г. Горшковым, на основании личного опроса, письменных докладов и объяснений очевидцев происшествия личного состава "Отважного", анализа динамики событий, сопоставления фактов и расчетных величин, на корабле произошло следующее.
После объявления учебной боевой тревоги мичман, находившийся за пультом поста контроля ракет кормового погреба № 8, в котором в двух вертикальных барабанах хранились 15 ракет В-601 в боевом снаряжении ракетного противовоздушного комплекса "Волна", как положено по инструкции старшему по вахте в погребе, приказал по внутренней связи дежурившим в посту матросам подключить внешнее электропитание. Затем мичман с помощью тумблеров на пульте подал напряжение на механизмы поворота пусковой установки - 380 вольт и в цепь стрельбы (110 вольт).
Сразу же после щелчка последнего тумблера он увидел через иллюминатор сильный сноп пламени на левом барабане. Не включив средства пожаротушения, мичман покинул пост и побежал по коридору в носовую часть корабля. В это время произошел сильный взрыв, ударной волной которого его отбросило в сторону...
Расследование показало, что после появления огня в погребе до момента сильного взрыва прошло не менее 18 секунд (время уточнили в ходе "следственного эксперимента" на однотипном БПК "Комсомолец Украины", замеряя секундомером продолжительность "пробега" мичмана от поста до места падения после взрыва). Как выяснилось впоследствии, пламя в погребе появилось вследствие самопроизвольного запуска маршевого двигателя одной ракеты, затем срабатывания ракетного двигателя ее же стартовой ступени и последовавшего вслед за тем запуска нескольких стартовых двигателей других ракет. Вследствие резкого повышения давления в погребе (около трех атмосфер) на крышу погреба действовала сила не менее 2500 т, что и явилось причиной его взрыва и отрыва крыши. В результате взрыва в бортовой обшивке в районе погреба образовались две пробоины, через которые вода затопила несколько отсеков корабля.
Как же проходила борьба личного состава "Отважного" и экипажей подошедших на помощь кораблей за живучесть и непотопляемость БПК? После того как в 10 часов объявили боевую тревогу и через минуту - аварийную, в погребе № 8 и коридорах № 9 и № 10 продолжал бушевать сильный пожар. Корабль получил крен 12° на правый борт. Между 10.10 и 10.20 дали команды включить систему водяной защиты, орошение погребов и затопить погреба № 6, 7 и 10. Это сделать не удалось, поскольку трубопроводы обеих систем вышли из строя. Семерых моряков взрывом сбросило с юта в море, и их подобрали подошедшие корабли.
В 10.23 личному составу, находящемуся в кормовых отсеках, приказали покинуть корабль. В это время пожар в корме усилился. Погреба боезапаса № 6 и № 7 непрерывно поливались водой из шлангов. На помощь "Отважному" в 10.40 подошел эсминец "Сознательный" и спустя 12 минут - эсминец «Бедовый», с которого на корабль переправилась спасательная партия. В 10.54 "Сознательный" начал буксировку "Отважного", имевшего крен 13° на мелкое место в район Херсонеса. Через семь минут для спрямления БПК начали перекачку топлива на левый борт, но это не помогло.
БПК "Отважный" Корма "Отважного" погрузилась в воду по верхнюю палубу, и крен на правый борт увеличился до 16°. С корабля эвакуировали секретные документы на "Бедовый". В 11. 24 сбросили торпеды в море, крен уменьшился до 14°. Погреба № 6 и № 7 затопили с помощью шлангов пожарной системы. Для оказания помощи "Отважному" в 11.55 к нему подошел БПК "Комсомолец Украины".
В 11.59 пожар локализовали, из погребов повалил белый дым. Спустя семь минут оборвался буксир "Сознательного", с "Бедового" начали заводить новый. Тем временем пожар в кормовом машинном отделении продолжался, и в 12.27 дали команду прекратить подавать в отсек воду и применять только пену. В кормовом машинном отделении включили систему "ЖС" химического тушения. В 12.49 "Бедовый" со скоростью 3 уз начал буксировку "Отважного", крен которого увеличился до 17 °.
Подошедшие спасательные суда (в 12.55 - "Бештау", в 13.20 - СС-15 и СС-26, спустя еще четыре минуты - пожарно-дезактивационное судно "Пламя") начали подавать пену в район горящих погребов. После ряда попыток в 14.30 начали откачку воды из кормовых отсеков. Однако через 17 минут произошел взрыв авиационного боезапаса в погребе № 10. По-видимому, одновременно взорвалась и цистерна с 6 т авиационного керосина, находящаяся в общем с погребом авиабоезапаса отсеке в корме.
Корабль тем временем продолжали буксировать на более мелкое место. Крен на правый борт с 19° быстро увеличился до 25°, но в 15.07 стабилизировался на 27°. Через три минуты отключилось освещение и прекратилась подача питания на приборы, и в 15.12 личному составу приказали покинуть корабль. Последним с "Отважного" сошел его командир.
БПК "Отважный" В 15.35 корабль начал погружаться кормой без опрокидывания, и с "Бедового" отдали буксир. Спустя 12 минут "Отважный" скрылся под водой. Глубина моря в этом месте составляла около 125 м...
С момента обнаружения пожара до затопления корабля прошло 5 часов 47 минут. В результате внутренних взрывов и полученных пробоин БПК принял около 3600 т воды, шесть непроницаемых отсеков оказались затопленными. После затопления четырех отсеков в кормовой части крен и дифферент стабилизировались и корабль имел положительную остойчивость. Однако, когда вода заполнила еще два отсека, запас плавучести был исчерпан и "Отважный" затонул, показав высокую живучесть. Согласно спецификации, корабли данного проекта должны сохранять плавучесть и положительную остойчивость после затопления только трех смежных отсеков корпуса.
Из 287 человек личного состава и проходивших на "Отважном" практику курсантов в результате взрыва погибли 24 человека (19 матросов и 5 курсантов). Весь личный состав корабля при тушении пожара, в борьбе за живучесть и непотопляемость корабля проявил мужество и действовал умело. Были приняты все меры по спасению БПК, но после взрыва ракет, находившихся в погребе № 8, "Отважный" получил настолько сильные повреждения, что спасти его оказалось невозможно.
Комиссия, расследовавшая обстоятельства и причины гибели БПК "Отважный", в своем заключении предложила провести огневые натурные испытания средств противопожарной и противовзрывной защиты погреба зенитного ракетного комплекса (ЗРК) "Волна" с ракетами В-601 на опытовом натурном отсеке корабля проекта 61. Такие испытания имели целью проверить достаточность предусмотренных проектом средств защиты при несанкционированном срабатывании одного из двигатели ракеты и, в случае необходимости, разработать дополнительные мероприятия для повышения до нужного уровня этой защиты на всех кораблях, оснащенных ракетами В-601.
В соответствии с рекомендациями комиссии на основании совместного решения Военно-Морского Флота и Министерства судостроительной промышленности (МСП) на одном из судостроительных заводов в Ленинграде в 1 977 году изготовили натурный отсек корабля, который полностью воспроизводил часть корабля проекта 61 с кормовым погребом № 8 ЗРК "Волна-М". В конструктивном отношении опытовый отсек полностью соответствовал участку корпуса с надстройкой в районе 199-222 шпангоутов. Совместным решением ВМФ, МСП и Министерства авиационной промышленности утвердили программу проведения огневых междуведомственных испытаний, которые состоялись на одном из полигонов ВМФ под Ленинградом в 1978 - 1979 годах. Программа предусматривала все возможные варианты несанкционированного запуска стартовых и маршевых двигателей ракет В-601, определение характера развития аварии, проверку надежности удержания при этом ракет в барабанах, пути повышения пожаро- и взрывобезопасности погреба и, наконец, практическую проверку выработанных комиссией мероприятий.
В результате проведенных натурных испытаний опытового отсека в "Отчете междуведомственной Комиссии по проведению комплексных огневых натурных испытаний средств противопожарной и противовзрывной защиты погреба ЗРК "Волна" с ракетами В-601 на опытовом отсеке корабля проекта 61", подписанном в начале 1980 года, был сделан следующий основной вывод: "Штатные средства противопожарной и противовзрывной защиты погребов ЗРК "Волна" и "Волна-М" обладают необходимой эффективностью и высокой надежностью. В случае срабатывания маршевого или стартового двигателя ракет они предотвращают развитие аварии, представляющей опасность для корабля в целом, и обеспечивают локализацию аварийного процесса в пределах погреба без нанесения существенных повреждений оборудованию". Штатные выхлопные устройства погребов, - констатировала комиссия, - обеспечивают при возникновении аварийной ситуации сброс давления в течение 1-2 секунд.
Как следует из заключения междуведомственной комиссии по испытанию опытового отсека, при выполнении предусмотренных инструкцией по обслуживанию погребов ракетного комплекса "Волна" мероприятий и включении корабельных средств пожаротушения развитие аварии на БПК "Отважный" удалось бы предотвратить. Однако роковые восемнадцать секунд, упущенные незадачливым мичманом, решили трагическую участь корабля.
В конце сентября 1974 года по приказу главнокомандующего ВМФ Адмирала Флота Советского Союза С. Г. Горшкова в Севастополь была направлена комиссия во главе с заместителем главкома начальником тыла ВМФ вице-адмиралом Л. В. Мизиным. Перед комиссией поставили задачу рассмотреть возможность и предложить метод подъема затонувшего БПК "Отважный". Ознакомившись на месте с конструкцией однотипного корабля и со всеми обстоятельствами катастрофы, комиссия вышла в море к месту гибели "Отважного", где ее члены капитан 1 ранга Яхненко и капитан 2 ранга Нежмаков, опустившись под воду в наблюдательной камере, лично осмотрели затонувший БПК. Он лежал на глубине около 120 м на илистом грунте с небольшими дифферентом на корму и креном на правый борт. В районе кормового ракетного погреба, в котором началась авария, корпус имел излом и был скручен (кормовая часть имела крен больший, чем остальной корпус). Надстройки, изготовленные из легких сплавов, сильно обгорели.
Дальнейшая работа комиссии пошла несколько в ином направлении,чем предписал главком ВМФ, а именно по линии оценки целесообразности подъема корабля. Для этого пришлось опросить все организации Черноморского флота, заинтересованные в подобной операции. Положительный ответ дала только одна, заявив о необходимости демонтажа и подъема радиолокационных антенн, чтобы с ними не мог ознакомиться вероятный противник. Учитывая исключительную трудность подъема "Отважного" (удаленный от берега открытый ветру и волнению район, большая глубина затопления, наметившийся разлом корпуса и значительная его масса), комиссия рекомендовала корабль не поднимать, ограничившись необходимым демонтажем оборудования.
Доклад комиссии вызвал крейне негативную реакцию главкома ВМФ, заявившего, что она не выполнила поставленной задачи и вместо того чтобы предложить способ подъема нашла доводы в пользу отказа от него. В раздражении С.Г. Горшков приводил оскорбительные высказывания иностранной печати, что "русские потеряли лучший корабль и не могут поднять даже гайки с него". Под его давлением Аварийно-спасательная служба (АСС) в лице Ю.К. Сенатского дала обязательство поднять «Отважный». Фактически же, как и предполагалось, демонтировали и подняли только радиолокационные антенны, а сам корабль взорвали, так что почти вся возвышавшаяся над грунтом его часть была уничтожена. Этим была поставлена точка в вопросе о подъеме БПК "Отважный".
Неполноценная модернизация «Маршала Шапошникова
Взял свой комментарий от марта этого года, лень топтать клаву ещё раз laughing
Суть: я как и автор статьи предлагал воткнуть Калибры/Ониксы/Цирконы в наклонные установки, а вот дальше вместо второй арты я предлагал поставить 24 ячейки Штиля, а вместо крана воткнуть Ураны. Расчет прилагается.
Итак ракета Раструба весила 4 000 кг., это без стакана ПУ. Оникс весит 3 000 кг, опять же без ПУ, с ней он уже весит 3 900. Но это Оникс. Калибр (сама ракета) весит от 1 500 до 2 100 кг в зависимости от модификации. Вопрос что поставить в ПУ? Не будем забывать, что речь идет все же о противолодочнике, а значит количество ракет-торпед должно быть не меньше чем до модернизации, то бишь 8. Это 16 000 кг. против 32 000 старых ракет-торпед Раструба. Запас еще половина, это 4 Оникса или 8 3М-14Э (как золотая серединка среди всех ракет семейства Калибр). А теперь внимание вопрос вопрос знатокам (риторический): а нужен ли на кораблях пр. 1155 Оникс как таковой? Если не нужен и мы обойдемся 8 ракет-торпедами и 8 КР, в целом по весу ракет все остается в рамках прежних показателей.
Что касательно ЗС-14 то тут данные разнятся. Одно понял точно - установка ни фига не универсальная и её массо-габаритные показатели варьируются в зависимости от длины (не высоты а именно длины). Полагаю тут опять же нужно отталкиваться от того собираемся ли на кораблях данного типа размещать Ониксы, которые выходят за рамки диаметра в 533 мм. Опять же не забываем что помимо веса артустановки необходимо учитывать боезапас к ней. Масса боеприпаса к АК-100 - 15,6 кг, количество оных на корабле если верить вики, 1200 штук. Это на 2 башни, одна из которых списывается окончательно, а вторая заменяется на облегченный аналог (впрочем что-то подсказывает что сам боеприпас остается прежним). Итого 600*15,6=9360 экономии.
Итак предварительные (весьма грубые) подсчеты показывают следующую картину: полный отказ от второй арты высвободил около 45 000 кг (35 тонн сама арта и 9,3 тонны боезапас к ней) + замена первой АК-100 на АК-190-01 дает ещё 20 000 кг профита. Всего 65 тонн. Плюс демонтаж раструба облегчил корабль ещё на 32 тонны (4 000 кг одна ракета). Как итог - доступный нам объём составляет 97 тонн. Даже учитывая, что по весу ракет несмотря на их возросшее количество соблюдается паритет, у нас все равно остается 65 тонн. Вики говорит что самый максимум одна ЗС-14 на 8 ячеек может весить 17 000 кг., т.к. таковых две получаем 24 тонны (возьмем эту цифру как эталонную в том числе и для наклонной ПУ, хотя по моим ощущениям оно должна быть все же легче). И у нас все ещё остается 41 тонна.
ВМФ рассчитывает заполнить освободившееся пространство 16 Уранами около 700 кг каждый, т.е. с учетом контейнера около 11-12 тонн. Пусть даже 15 тонн. Все равно остается запас в 30-25 тонн. Памятуя, что у 1155 из-за размеров Полинома несколько "перегружен" нос может быть это и хорошо, а может быть это наоборот ухудшает центровку судна. Не знаю, тут нужно моделировать. Одно скажу точно мой вариант с 24 ЗУР комплекса Штиль вместо Урана несколько бы уменьшил данную разницу. Исходя из того, что производитель указывает вес 9М317МЭ в ТПК в 1050 кг, то вышло бы 25 200 кг., 32 ракет обошлись бы в 33 600 кг соответственно. Все равно остается запас, для нивелирования массы Полинома, но не столь существенный чтобы дисбалансировать корабль. Но зато у нас бы имелось вполне вменяемое ПВО среднего и ближнего радиуса.











