Спустя некоторое время к Учителю вновь вернулось осознание относительного мира. Вскоре Кедар распрощался и поехал снова в свою контору в Калькутте.

В полдень Рамлаль принес Учителю тарелку с пищей, которая была предложена в храме Кали. Как ребенок, он поел от всего понемногу.

Позднее днем в комнату Учителя, где также сидели Ракхаль и М., вошли несколько поклонников-марвари.

Один из поклонников-марвари: "Господин, что является путем?"

Учитель: "Есть два пути. Один - это путь различения, другой - путь любви. Различение означает познавать различие между Реальным и нереальным. Только Бог является реальной и неизменной Субстанцией, - все остальное иллюзорно и непостоянно. Реален только фокусник; его фокусы - это иллюзия. Это различение.

Различение и отречение. Различение означает познавать различие между Реальным и нереальным. Отречение означает иметь бесстрастие к вещам мира. Их невозможно приобрести вдруг. В них нужно упражняться каждый день. Каждый должен отрекаться от "женщины и золота" сначала в мыслях. Затем, по воле Бога, человек сможет отречься от них и в мыслях, и внешне. Это невозможно - просить людей Калькутты отказаться от всего во имя Бога. Приходится говорить им об отречении в мыслях.

Через дисциплину постоянной практики каждый способен отбросить привязанность к "женщине и золоту". Вот что говорит Гита. Посредством практики человек приобретает необыкновенную силу рассудка. Тогда он не находит трудным подчинить чувства и взять гнев, похоть и прочее под контроль. Такой человек поступает как черепаха, которая, однажды втянув свои конечности, больше не высовывает их наружу. Вы не сможете заставить эту черепаху высунуть свои конечности снова, даже если разрубите ее топором на куски".

Поклонник-марвари: "Уважаемый господин, вы только что упомянули два пути. Каков другой путь?"

Учитель: "Путь бхакти, или горячая любовь к Богу. Плачь по Богу в одиночестве с безутешной душой, и проси Его раскрыться тебе.

Взывай к своей Матери Шьяме с неподдельным плачем, О ум!

И как сможет Она быть от тебя в отдалении?"

Поклонник-марвари: "Господин, каков смысл поклоненния Личному Богу? И каков смысл Бога без формы или атрибутов?"

Учитель: "Как ты вспоминаешь своего отца, глядя на его фотографию, точно так же поклонение образу раскрывает в одно мгновение природу Реальности.

Ты знаешь, на что похож Бог с формой? Как пузырьки воздуха, поднимающиеся на водную гладь, различные божественные формы становятся видны, поднимаясь из Великой Акаши Сознания. Воплощение Бога является одной из этих форм. Первоначальная Энергия играет, так сказать, через деятельность Божественного Воплощения.

Что хорошего в простой учености? Бога можно достичь, взывая к Нему с тоской в сердце. Нет необходимости знать многие вещи.

Тот, кто является ачарьей, должен знать всевозможные вещи. Чтобы убить других - нужны меч и щит, но чтобы убить себя - достаточно иголки или перочинного ножика.

Человек в конце концов обнаруживает Бога, пытаясь познать, кто есть это "я". Является ли это "я" плотью, костями, кровью или костным мозгом? Является ли оно умом или буддхи? Анализируя таким образом, ты поймешь наконец, что ты не являешься ничем из этого. Это называется процессом "Нети, нети", "Не это, не это". Нельзя ни охватить умом, ни коснуться Атмана. Он без качеств или атрибутов.

Но, согласно пути бхакти, Бог имеет атрибуты. Для поклонника Кришна есть Дух, Его Обитель есть Дух, и все что с Ним связано – есть Дух".

Поклонники-марвари поклонились Учителю и попрощались.

С наступлением вечера Шри Рамакришна вышел взглянуть на священную реку. В его комнате была зажжена лампа. Учитель пел благословенное имя Божественной Матери и медитировал на Ней. Потом в храмах началась вечерняя служба. Звук гонгов, плывущий в воздухе, смешивался с плеском реки. Повсюду царили покой и блаженство.

ПРОВОЗВЕСТИЕ РАМАКРИШНЫ

Глава 7

«УЧИТЕЛЬ И ВИДЖОЙ ГОСВАМИ»

Нарендра сказал Учителю с улыбкой, говоря о Бхаванатхе: "Он отказался от рыбы и листьев бетеля".

Учитель: "Зачем? Что плохого в рыбе и листьях бетеля? Они не опасны. Отречение от "женщины и золота" – вот истинное отречение.

А где Ракхаль?"

Один из поклонников: "Он спит, господин".

Учитель (с улыбкой): "Однажды один человек отправился посмотреть театральное представление неся коврик под мышкой. Услышав, что представление начнется только через некоторое время, он расстелил коврик на полу и заснул. Когда он проснулся, все было закончено. (Все рассмеялись.) Тогда он вернулся домой с ковриком под мышкой".

Рамдаял был очень болен и лежал на постели в другой комнате. Учитель пошел туда справиться о нем.

Около четырех часов дня пришли несколько членов Брахмо Самаджа. Учитель начал беседовать с ними.

Один из брахмосов: "Господин, вы читали "Панчадаси"?"

Учитель: "Поначалу следует слушать книги, подобные этой, и предаваться рассуждению. Но позднее -

Мою ненаглядную Маму Шьяму лелей

Нежно в себе, О ум;

Да будем ты и я одни зреть на Нее,

Не позволяя больше никому вторгаться.

Каждый должен слушать писания на ранних этапах духовной практики. После достижения Бога нет недостатка в знании. Тогда Божественная Мать дает его непременно.

Ребенок произносит по буквам каждое слово когда он пишет, но после он пишет бегло.

Ювелир весь в работе пока плавится золото. Пока золото не расплавлено, он работает кузнечными мехами одной рукой, подает дутье другой, и дует через трубку своим ртом. Но в тот момент, когда золото расплавлено и разлито в форму, он освобождается от всякого беспокойства.

Простого чтения писаний недостаточно. Человек не может понять истинного смысла писаний, если он привязан к миру.

ПРОВОЗВЕСТИЕ РАМАКРИШНЫ

Глава 9

«СОВЕТ БРАХМОСАМ»

«…Мир — это игрушка Матери. Она для забавы позволяет одному-двум змеям из тысячи сорваться с веревки иллюзии. Это ее игра. Она говорит избранной ею душе, лукаво подмигивая ей: „Ступай в мир и живи там, пока не получишь от меня дальнейших распоряжений"».

И, подражая ей, он обращается к ученикам Кешаба со снисходительной иронией, вызывающей дружный хохот:

— Вы живете в мире? Ну и оставайтесь там. Вам не предназначено покинуть его. Будьте тем, что вы есть: чистым золотом, смешанным с лигатурой, сахаром, смешанным с патокой… Мы играем в игру, в которой надо получить семнадцать очков, чтобы выиграть. Я получил больше — и проиграл. Вы ловкие люди, недобрали очков и можете продолжать игру… В сущности, совсем не важно, живете ли вы в миру или в семье, лишь бы не терять общения с Богом…

Именно во время этих бесед, чудесно сочетающих наблюдательность и экстаз, насмешливый здравый смысл и высочайшие идеи, Парамахаvса говорит свои чудесные притчи, о которых я уже упоминал, — о божественном резервуаре с несколькими «гхатами» (лестницами) и о Кали-пауке. Он обладает слишком тонким чутьем реальности, слишком ясно читает в душах людей, чтобы рассчитывать довести их до такой же степени свободы духа, какой он сам достиг; он рассчитывает свою мудрость по их силам; он не требует большего, чем эти силы могут дать, но дать уже надо все, без остатка.

Прежде всего он открывает перед Кешабом и его учениками с широтой взгляда и терпимостью, допускающей законность различных точек зрения (казавшихся им до этих пор непримиримыми), — прежде всего он открывает перед ними сущность жизни, дух живого творчества. Этим интеллигентам, окостеневшим в рамках своего разума — своих разумов, — он развязывает члены, делает их свободными и гибкими.

Он отрывает их от абстрактных споров… «Живите, любите и творите…» Их застывшая кровь снова начинает циркулировать…

— Творить — значит быть подобным Богу, — говорит он Кешабу, который в это время расточался в бесконечных и бесплодных спорах. — Когда вы полны сокровенной сущностью жизни, каждое ваше слово правдиво. Поэты во все времена восхваляли правду и добродетель. Сделались ли их читатели от этого добродетельными и правдивыми? Но когда среди нас встречается человек, отрешившийся от своего «я», то его действия становятся дыханием добродетели: то, что он делает для других, украшает их самые будничные мечты, то, чего он коснется, делается правдивым и чистым: он становится отцом действительности. То, что он создает, не исчезнет никогда. Вот этого я жду от вас. Заставьте умолкнуть псов злобы. Пусть слон Всевышнего протрубит благословение всему, что существует. Вы обладаете этой могущественной силой. Хотите вы применить ее? Или же предпочитаете растратить эту краткую жизнь на вражду с людьми…

И Кешаб послушался совета. Он снова пустил корни в горячую землю, согретую жизнью чувства, жизнью крови, — землю, омываемую божественными соками Верховного Существа. Рамакришна заставил его почувствовать, что этих соков не лишена ни одна частица, ни один самый скромный росток человеческой мысли. Он снова сочувственно раскрыл свою душу иным формам веры, даже некоторым обрядностям, которые он до того отклонял. Он открыто взывал к Шиве, Шакти, Сарасвати, Лакшми, Хари, отождествляя их с добродетелями божества. В течение двух лет он погружался в каждую из великих религий, в каждое героическое воплощение духа — Иисуса, Будду, Чайтанью, из которых каждый представляет какую-нибудь грань великого Зеркала: он силится по очереди впитать их в себя, чтобы через их синтез достигнуть высшего идеала. В особенности им владеет во время последней болезни излюбленная Рамакришной форма бхакти: страстная любовь к Матери. Ученики Кешаба рассказывают Рамакришне, приходящему навестить его в последние дни его жизни: «С ним произошла большая перемена. Мы часто застаем его разговаривающим, как вы, с божественной Матерью, слушающим ее, проливающим слезы…» И Рамакришна, взволнованный, восхищенный этой вестью, впадает в экстаз. В этом длинном рассказе об их последнем свидании самое трогательное — это появление умирающего, сотрясаемого смертельным кашлем Кешаба, который приходит, держась за стены, хватаясь за мебель, чтобы упасть к ногам Рамакришны.

Ромен Роллан

Жизнь Рамакришны

Войдя в храм, Рамакришна простерся перед изваянием и почтил Божественную Мать. Но он не соблюдал никакого ритуала поклонения. Он то преподносил цветы и сандаловую пасту к ногам изваяния, то клал их на свою голову. Закончив поклонение в этой своей собственной манере, он попросил Бхаванатха нести зеленый кокосовый орех, который был предложен Матери. Он также совершил поклонение образам Радхи и Кришны в храме Вишну.

Когда Учитель возвратился в свою комнату, он обнаружил, что прибыли и другие поклонники, в том числе Рам, Нитьягопал и Кедар. Все они поклонились Учителю, который сердечно приветствовал их.

Он спросил Нитьягопала: "Ты будешь что-нибудь есть сейчас?" "Да", - ответил поклонник. Нитьягопал, который был в возрасте двадцати трех или двадцати четырех лет и неженат, был как ребенок. Его ум постоянно парил в духовной сфере. Он посещал Учителя иногда один, а иногда в компании с Рамом. Учитель увидел возвышенное состояние его ума и стал очень любить его. Он отмечал время от времени, что Нитьягопал был в состоянии парамахамсы.

После того как Нитьягопал закончил есть, Учитель посадил его рядом с собой и давал ему различные наставления.

Одна женщина, в возрасте около тридцати одного года и большая поклонница, часто посещала Рамакришну и питала к нему высочайшее уважение. Она была под сильным впечатлением от духовного состояния Нитьягопала и, смотря на него как на своего собственного сына, часто приглашала его в свой дом.

Учитель (Нитьягопалу): "Ты ходишь туда?"

Нитьягопал (как ребенок): "Да. Она берет меня".

Учитель: "Остерегайся, праведник! Ходи туда только изредка, но не часто, - иначе ты соскользнешь со своего идеала. Майя есть не что иное, как "женщина и золото". Праведник должен жить вдали от женщины. Все гибнет там. "Даже Брахма и Вишну боролись за жизнь в том водовороте".

Нитьягопал внимательно слушал эти слова.

М. (про себя): "Как странно! Этот молодой человек развил состояние парамахамсы. Это постоянно повторяет Учитель. И все же есть вероятность его падения, несмотря на его высокое духовное состояние? Какое жесткое правило установлено для садху! Он может соскользнуть со своего идеала близко общаясь с женщинами. Как может обычный человек ожидать достичь освобождения, пока такой высокий идеал не утвержден праведными людьми? Женщина, о которой идет речь, очень благочестива, - но тем не менее существует опасность. Теперь я понимаю, почему Чайтанья наказал своего ученика, юного Харидаса, так сурово. Несмотря на запрещение своего учителя, Харидас разговаривал с одной поклонницей-вдовой.

Но он был санньяси. Поэтому Чайтанья прогнал его. Какое суровое наказание! Как строги правила для того, кто принял жизнь отречения! С другой стороны, какую любовь Учитель питает к этому поклоннику! Он предостерегает его даже сейчас, чтобы он не подвергся опасности в будущем".

"Остерегайся, праведник!" Эти слова Учителя прогремели в сердцах поклонников как отдаленные раскаты грома.

ПРОВОЗВЕСТИЕ РАМАКРИШНЫ

Глава 8

«ПРАЗДНОВАНИЕ ДНЯ РОЖДЕНИЯ УЧИТЕЛЯ В ДАКШИНЕШВАРЕ»

Вечная энергия, мать всех явлений, создаёт, сохраняет, разрушает всё. Её зовут Кали, или Божественная Мать. Кали есть Брахман, Брахман есть Кали. Это одна и та же Сущность. Я называю Её Брахманом, когда Она абсолютно бездеятельна, то есть, когда Она не творит, не сохраняет и не разрушает явлений. Но, когда Она совершает такие действия, я называю Её Кали, Вечная энергия, или Божественная Мать. Но Брахман и Кали - это одна и та же Сущность, разница только в имени и форме: их называют разными словами совершенно так же, как на разных языках различно называют одну и ту же воду. Да, Сущность одна и та же. Только разным Её аспектам даются разные имена подобно тому, как одно и то же вещество имеет разные названия на разных языках. Воду, находящуюся в одном водоёме, одинаково будут пить индусы, мусульмане и англичане, но все они будут называть её разно; совершенно так же Бог один, но имена Его различны. Одни называют Его Аллахом, другие Брахманом, третьи Кали, четвёртые Рамой, Хари, Иисусом, Буддой и т. д.

Кешаб, улыбаясь, спросил: Скажи нам, пожалуйста, ещё раз, уважаемый господин, какими различными способами Кали, Мать вселенной, проявляет себя в этом мире её игр?

Шри Рамакришна, улыбаясь сказал: О, да! Мать играет с миром, это её игрушка, имеющая различные аспекты и имена.

ПРОВОЗВЕСТИЕ РАМАКРИШНЫ

Празднование Дурга-пуджи в 1885 году, пришлось на начало ноября. По указанию Рамакришны в его комнате должна была совершаться небольшая церемония. Собралось человек тридцать. Все было готово. Однако Рамакришна не двигался с места и как будто не собирался принимать участие в богопочитании. Тут Гириша Гхоша осенило: Учителю надо дать возможность совершить почитание Божественной Матери в его же собственном теле. Он возложил цветы и сандаловую пасту к ногам Рамакришны со словами:

— Славься, Божественная Мать!

По телу Рамакришны пробежала дрожь, и он погрузился в самадхи.

За Гиришем то же проделал Ракхал, а за ним по очереди и все остальные. М. пишет, что на их глазах лицо Рамакришны преобразилось и засияло неземным светом, а руки заняли традиционные для Матери положения: одна приподнялась благословляющим жестом, другая — жестом, призывающим к бесстрашию.

Преданность Гириша Рамакришне, при всей ее искренности и глубине, стала примером, который для людей более примитивных мог быть пагубным. Из жизни и поведения Гириша такие люди могли бы заключить, будто весь смысл религии сводится к эмоциональности, слезам, экстатическим пляскам и пению. Даже знаменитая передача Гиришем «власти над собой» Рамакришне казалась восхитительно легким выходом для многих, кто совершенно не представлял себе, что такое истинное самоотречение.

Кристофер Ишервуд

Рамакришна и его ученики