Сообщество - CreepyStory

CreepyStory

16 470 постов 38 895 подписчиков

Популярные теги в сообществе:

157

Итоги конкурса "Черная книга" от сообщества Крипистори

Дорогие наши авторы, и подписчики сообщества CreepyStory ! Мы рады объявить призеров конкурса “Черная книга"! Теперь подписчикам сообщества есть почитать осенними темными вечерами.)

Выбор был нелегким, на конкурс прислали много достойных работ, и определиться было сложно. В этот раз большое количество замечательных историй было. Интересных, захватывающих, будоражащих фантазию и нервы. Короче, все, как мы любим.
Авторы наши просто замечательные, талантливые, создающие свои миры, радующие читателей нашего сообщества, за что им большое спасибо! Такие вы молодцы! Интересно читать было всех, но, прошу учесть, что отбор делался именно для озвучки.


1 место  12500 рублей от
канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @G.Ila Время Ххуртама (1)

2 место  9500 рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @Drood666 Архивы КГБ: "Вековик" (неофициальное расследование В.Н. Лаврова), ч.1

3 место  7500  рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @KatrinAp В надёжных руках. Часть 1

4 место 6500  рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @Koroed69 Адай помещённый в бездну (часть первая из трёх)

5 место 5500 рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @ZippyMurrr Дождливый сезон

6 место 3500 рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @Skufasofsky Точка замерзания (Часть 1/4)

7 место, дополнительно, от Моран Джурич, 1000 рублей @HelenaCh Жертва на крови

Арт дизайнер Николай Геллер @nllrgt

https://t.me/gellermasterskya

сделает обложку или арт для истории @ZippyMurrr Дождливый сезон

Так же озвучку текстов на канале Призрачный автобус получают :

@NikkiToxic Заповедник счастья. Часть первая

@levstep Четвертый лишний или последняя исповедь. Часть 1

@Polar.fox Операция "Белая сова". Часть 1

@Aleksandr.T Жальник. Часть 1

@SenchurovaV Особые места 1 часть

@YaLynx Мать - волчица (1/3)

@Scary.stories Дом священника
Очень лесные байки

@Anita.K Белый волк. Часть 1

@Philauthor Рассказ «Матушка»
Рассказ «Осиновый Крест»

@lokans995 Конкурс крипистори. Автор lokans995

@Erase.t Фольклорные зоологи. Первая экспедиция. Часть 1

@botw Зона кошмаров (Часть 1)

@DTK.35 ПЕРЕСМЕШНИК

@user11245104 Архив «Янтарь» (часть первая)

@SugizoEdogava Элеватор (1 часть)
@NiceViole Хозяин

@Oralcle Тихий бор (1/2)

@Nelloy Растерянный ч.1

@Skufasofsky Голодный мыс (Часть 1)
М р а з ь (Часть 1/2)

@VampiRUS Проводник

@YourFearExists Исследователь аномальных мест

Гул бездны

@elkin1988 Вычислительный центр (часть 1)

@mve83 Бренное время. (1/2)

Если кто-то из авторов отредактировал свой текст, хочет чтобы на канале озвучки дали ссылки на ваши ресурсы, указали ваше настоящее имя , а не ник на Пикабу, пожалуйста, по ссылке ниже, добавьте ссылку на свой гугл док с текстом, или файл ворд и напишите - имя автора и куда давать ссылки ( На АТ, ЛИТрес, Пикабу и проч.)

Этот гугл док открыт для всех.
https://docs.google.com/document/d/1Kem25qWHbIXEnQmtudKbSxKZ...

Выбор для меня был не легким, учитывалось все. Подача, яркость, запоминаемость образов, сюжет, креативность, грамотность, умение донести до читателя образы и характеры персонажей, так описать атмосферу, место действия, чтобы каждый там, в этом месте, себя ощутил. Насколько сюжет зацепит. И много других нюансов, так как текст идет для озвучки.

В который раз убеждаюсь, что авторы Крипистори - это практически профессиональные , сложившиеся писатели, лучше чем у нас, контента на конкурсы нет, а опыт в вычитке конкурсных работ на других ресурсах у меня есть. Вы - интересно, грамотно пишущие, создающие сложные миры. Люди, радующие своих читателей годнотой. Люблю вас. Вы- лучшие!

Большое спасибо подписчикам Крипистори, админам Пикабу за поддержку наших авторов и нашего конкурса. Надеюсь, это вас немного развлекло. Кто еще не прочел наших финалистов - добро пожаловать по ссылкам!)

Итоги конкурса "Черная книга" от сообщества Крипистори
Показать полностью 1
27

Лёд Рябиновой реки

Цикл: В своей постели ты не сдохнешь!

История 1

Часть 1

Холодно.

Жесткий снег пополам с мерзлой грязью под пальцами. Во рту железистый привкус. В носу хлюпает, мешая дышать, кровь.

Он лежит на ледяной земле. Лицом вниз. Не в силах пошевелиться. Не в состоянии понять, что произошло.

Хотя... Стоп. Нет. Он помнит!

Они пошли в атаку. Завязался бой. Грохот орудий, что-то воодушевляющее орет командир. Слов не разобрать, но все отвечают оглушающим: «Ура-аааа!!!»

Он бежит вперед. Рвутся снаряды. Всё вокруг заволокло дымом.

А потом... на него выскочил фриц, и с размаху двинул прикладом по лицу.

Вспышка чудовищной боли, Олежка отлетел назад и спиной рухнул в глубокую воронку. Скатился вниз вместе с комьями грязи. Он надеялся, что это все, что фриц пойдет дальше, оставив его в покое.

Но этого не произошло.

Тот с холодной, хищной ухмылкой спрыгнул следом и принялся наносить восемнадцатилетнему мальчишке удар за ударом. Медленно, с оттяжкой... с нескрываемым удовольствием. Как будто все происходило не в ледяной воронке посреди хаоса боя.

Как будто перед ним лежал не человек.  

Макеев, который всегда был самым хилым во всем колхозе – худым и с цыплячьей шеей – конечно пытался подняться и оказать какое-то сопротивление. Но этот противник был ему не по зубам. Он предвосхищал все выпады пацанёнка, предвидел каждую его неловкую атаку. И только улыбался все шире и шире.

Олег навсегда запомнил эти пустые голубые глаза – без намека на сочувствие.

Когда развлечение фашисту наскучило и над головой сверкнул немецкий штык-нож - Макеев понял, что это конец...

Он глубоко набрал в грудь воздуха и перевел взгляд на небо. В последний раз.

Вдруг лицо фрица взорвалось. Или это так только показалось – Олег увидел лишь фонтан кровавых брызг. И белокурая голова тут же куда-то исчезла. Воздух сотряс дикий грохот, а паренек уткнулся лицом в землю, пытаясь прикрыть голову руками...

Вот оно что.

Видимо, он лежит здесь уже давно – вон какое тело неподъемное. Только бы не получить обморожение.

И эта тишина... Очевидно, бой давно закончился.

Вдруг рядом с ухом захрустел снежок.

Шаги.

Олег не успел обрадоваться тому, что его нашла, наверно, санитарочка, как вдруг, сорвав с головы треух, кто-то с силой схватил его сзади за волосы и перевернул на спину.

Боль сразу привела в чувство. Макеев ойкнул и даже смог немного приподняться, изумленно озираясь по сторонам.

Он лежал возле речки Рябиновой. Черное небо в крупных звездах нависало прямо над головой. Сквозь заросли кустарника с противоположного берега подмигивала редкими огоньками родная деревня.

Олег облегченно выдохнул. Все в порядке. Он дома! Давно остались позади и та страшная воронка, и тот подонок, что жестоко избивал тощего мальчишку. С тех пор прошло много лет. Хоть воспоминания и преследовали его до сих пор в кошмарах. Но сейчас, в наше время, и в родной деревне – ему уже ничто не грозит.

Ведь так?.. 

Почему он опять лежит на снегу?

Почему над ним снова нависает чья-то жуткая фигура?

Тогда, зимой сорок первого, он хотя бы видел, кто на него напал. Теперь же – не знал и этого.

- Кто ты?!.. – вырвалось само собой.

В ответ на это черный силуэт вдруг коршуном упал на него, придавливая к земле тяжелым мускулистым телом. Железные пальцы сжались на шее, не позволяя издать ни звука.

Зубы вдруг со страшной силой впились в кожу лица!

Макеев захрипел, задергался!.. Но огромное количество алкоголя в крови сделало мышцы вялыми, а тело безвольным.

С мясом содрав кожу с одной щеки, жуткий рот, тем временем, с силой вцепился в нос, кажется, собираясь его отгрызть.  

Макеев умирал медленно и долго. И все это время «зверь» ни на секунду не переставал терзать его лицо.

Колхоз «Стахановец» встречал неприветливо. Сначала Белова помотало по невозможно изрытой колеями дороге. Так что, без конца подпрыгивая на сиденье, он едва не бился головой о крышу кабины. А когда грузовик наконец выплюнул его в рыхлую чёрно-снежную кашу, оказалось, что до колхоза еще пилить и пилить.

- Все, я приехал! – отрезал водитель и махнул рукой куда-то в густую белую хмарь, - Идите дальше по дороге! Тут уже недалеко!

Поблагодарив шофера, Белов огляделся. Поблизости шла какая-то стройка. Наверное, коровник или что-то подобное. Хмурые мужики в тулупах и валенках сновали туда-сюда, перетаскивая мешки и перевозя что-то на тачках. Штабелями были свалены балки. Слышались сердитые окрики. На незнакомца никто не обратил внимания, разве что тявкнула со смесью любопытства и подозрения маленькая лохматая собачка.

Обдав следователя облаком вонючих выхлопных газов, грузовик свернул к стройке, скрывшись за грудами кирпича. 

Белов побрел дальше по дороге.

Морозило, деревья покрылись толстым слоем инея. Стоял плотный ледяной туман.

Идти было тяжело – высоченные сугробы в человеческий рост с двух сторон обрамляли обширные колхозные поля. Посередине же – чуть подмороженная сверху, и разъезженная в кисель внутри - снежная масса. Белов потратил минут сорок, перепрыгивая с кочки на кочку, выискивая относительно сухие и чистые места.

Поскальзываясь на очередном льдистом островке, он останавливался, чтобы перевести дух и утереть пот со лба.

По старой своей привычке, едва выпадала свободная минута – следователь в очередной раз принимался обдумывать все известные факты. Производить анализ и, по возможности, выстраивать логические цепочки.

Итак: что мы имеем?

Восемь странных смертей за три года. Даже для такого большого села – это многовато. Каждая из них по отдельности легко могла бы сойти за несчастный случай, но все вместе они наводили уже на совершенно другие мысли. Чем и привлекли, собственно, внимание его подразделения.

До этого все смерти в колхозе были естественными – он сам все перепроверил несколько раз. Несчастные случаи если и происходили – то при многочисленных свидетелях, и сомнений никаких не вызывали.

И лишь в последние три года река раз за разом стала преподносить зловещие сюрпризы.

На первый взгляд, жертвы не имели между собой ничего общего. Разный пол, возраст, интересы. Объединяло их лишь одно – всех их находили в воде с напрочь объеденным рыбами лицом. 

После множества таких случаев даже местная сонная милиция начала наконец что-то подозревать. Да и народ в деревнях ниже по течению стал чаще обращать внимание на реку. Так что в этот раз тело не успело уплыть далеко. И лицо покойного... почти не пострадало. От рыб во всяком случае.

Личность определили мгновенно. Погибшим оказался пропавший накануне гражданин Макеев Олег Степанович, как и все остальные жертвы проживавший в колхозе «Стахановец».

Сорок лет. Воевал. Дважды ранен. Получил контузию. Потерял два пальца на левой руке.

Несмотря на то, что по сравнению со многими другими (кто вернулся с войны без рук, без ног, или вообще не вернулся) Макеев отделался достаточно легко, тем не менее, после войны этот гражданин замкнулся в себе. Рвения к колхозному труду, равно как и к общественной жизни - не проявлял, жаловался на плохое самочувствие, дурное настроение и общую усталость от жизни. На партсобраниях неоднократно обвинялся в тунеядстве и злоупотреблении спиртным. Не женат. Жил бобылём в родительском доме. Большую часть времени вел себя тихо, но периодически, хорошенько заложив за воротник, мог совершить хулиганскую выходку или затеять драку. Участковый инспектор Петров проявлял к нему чрезмерную снисходительность. Чем, по мнению многих, лишь вредил Макееву.

Перед глазами вновь возник снимок последней жертвы. Теперь, когда тело нашли быстро – медэкспертиза могла рассказать довольно много. Во-первых, подозрительные синяки на шее наводили мысли об удушении. Во-вторых - и это самое интересное! - рыбы не успели объесть труп. И в результате вскрылась одна крайне любопытная деталь. Жуткая! Но любопытная.

Все лицо погибшего было покрыто глубокими следами укусов. А зубы достоверно были определены как человеческие. Не совсем понятно, при жизни это произошло или уже после смерти. Возможно, за несколько минут до или через несколько минут после. Точнее, к сожалению, установить не удалось.

Будем считать, что укусы могли начаться до смерти и закончиться после. Это, пожалуй, объясняло, почему эксперты не смогли договориться в этом вопросе.

Чтобы затруднить опознание, ускорить процесс разложения, а то и просто в порыве ярости, преступник мог исполосовать лицо жертвы ножом, молотком, топором... Такие случаи, к сожалению, были не редки. И в свое время Белов повидал их немало.  

Но... чтобы собственными зубами?.. Такого не смог припомнить ни сам следователь, ни кто-либо из экспертов.

Вот почему Белов был сегодня здесь. Кажется, это дело по его части.

К селу следователь вышел весь мокрый и расхристанный. Раз пять он чуть не упал и сильно запачкался. Потертый коричневый чемодан покрылся брызгами. Голенища сапог оказались замызганы до самого верха.

Наконец, в воздухе запахло печным дымом, навозом и чем-то еще... чем-то таким родным, сладким, что сразу возвращало в детство.

Найти нужный дом удалось не сразу. Пришлось походить по улицам и поспрашивать людей.

Обычная деревянная изба с облезлыми резными наличниками на окнах и скрипучей калиткой выглядела давно заброшенной. Неухоженной и мрачной.

Входная дверь была немного приоткрыта. Внутри кто-то копошился.

Белов скользнул внутрь:

- Бу! – громко выкрикнул он, увидев двух немолодых женщин, одна из которых копалась в сундуке, а вторая что-то искала на полках буфета. Обе подпрыгнули на месте и схватились за сердце.

- Ой! Ой-ёй-ёй! – страдальчески захныкала одна, - Что ж ты так пугаешь, охальник!

Вторая же скользнула в уголок, спрятавшись за буфетом, надеясь, видимо, что Белов ее не заметил.

Новоприбывший добродушно рассмеялся:

- А что это вы тут делаете? Никак добро чужое растаскиваете?

- Что ты?! – испуганно замахала руками бабуся, тут же ловким движением захлопывая крышку сундука, - Откуда здесь какое добро!? Скажешь тоже! Мы так просто... порядок наводили.

- А-ааа... – протянул Белов, - Ну, тогда другое дело! – глаза его, впрочем, продолжали насмешливо улыбаться.  

- А вы, собственно, кто? – насупилась старушка, переходя в наступление, - Что-то я не припоминаю такого молодца в нашем селе. Нюрка, ты его знаешь?

Кажется, все еще наивно надеявшаяся тихо ускользнуть Нюрка, принужденно выглянула наконец из укрытия за буфетом и выдавила опасливо:

- В первый раз вижу...

- Иванов! Владимир! Очень приятно познакомиться! – нарочито расшаркался Белов, затем, стянув с головы ушанку, продолжил на тон ниже, но все тем же ироничным тоном, — Увы. Прибыл я сюда по печальной надобности. Из-за безвременной кончины троюродного дядьки.

Все степенно опустили глаза и немного повздыхали.

- Э-ээх! Так и не довелось повидаться напоследок! – горько заключил Белов, когда посчитал, что для импровизированной минуты молчания времени прошло уже достаточно.

- Дядька, говоришь? А как же вышло, что он Макеев, а ты Иванов? – внезапно проявила бдительность старушка.

- Дык он же мне не по отцу родственник, а по матери! – с готовностью пояснил Белов. Который всегда, во всех оперативных заданиях использовал фамилию Иванов. Это было удобно – не запутаешься, да и отследить кого-то с такой фамилией крайне сложно. Что очень помогало, когда под подозрением оказывались сотрудники милиции или кто-то подобный, кто мог бы - гипотетически - попытаться что-нибудь о нем раскопать.

Обычно рассказа о «дядьке по материнской линии» бывало достаточно, ну а если попадался кто-то особо дотошный, начинавший заваливать бесконечными вопросами, Белов доставал из внутреннего кармана свой главный козырь – документы, выправленные на имя Иванова Владимира Ивановича. (Имя и отчество, кстати, были подлинными).

- А вас как зовут? – в свою очередь спросил он.

- Марья Дмитриевна.

- А я – Нюра, - раздалось из-за буфета.

- Очень, очень рад! – сверкнул всеми тридцатью двумя зубами Белов, - Вы, Нюрочка, пока идите, мне тут с Марьей Дмитриевной покалякать надо.

- Пожа-ал-ста... – обиженно протянула Нюра, не понимая, почему что-то интересное внезапно решили обсуждать без нее.

Когда дверь за женщиной закрылась, Белов указал на кособокую табуретку, предложив старушке сесть. Сам же устроился напротив:

- Дорогая Марья Дмитриевна... – начал было следователь, но она вдруг прижала палец к губам, а потом гаркнула молодецким рыком:

- Нюрка! А ну брысь!!

За входной дверью захрупал снежок, затем хлопнула калитка.

Белов улыбнулся: бабуся оказалась не так уж проста.  

- Вижу, на мякине вас не проведешь! – восхищенно выпалил он.

Женщина довольно хмыкнула:

- А то ж!

- Расскажите же мне, уважаемая Марья Дмитриевна, что случилось с моим дорогим дядей? А то мне о смерти-то сообщить - сообщили, а вот подробностей никаких не представили.

Старушка вздохнула:

- Ох, темное это дело, сынок! Ох, темное! – и она замолчала, сделав долгую театральную паузу.

Белов придвинулся, всем своим видом выражая глубочайший интерес.

- Мы его в последний раз видали на концерте в клубе... А потом он... исчез! Как в воду канул!.. Ой! – она дернулась и прикрыла рот рукой, - Это я... случайно так выразилась. Вы же знаете, что его в воде нашли?

Белов изобразил подлинное недоумение:

- Ни-че-гошеньки не знаю! Расскажите, пожалуйста, дорогая, поподробнее обо всем, что произошло. Все, что вспомните.

- А ты не из милиции случаем? – вдруг напряглась старуха и отпрянула, глядя с подозрением.

Белов весело расхохотался:

- Дорогая Марьечка Дмитриевна! Хуже!!! Меня дома ждет маманька с расспросами. А это, уж поверьте мне! Куда хуже милиции будет! Сама она приехать не смогла – кому-то ж за скотиной приглядывать надо... Но если уж я во всех деталях всего ей не порасскажу – она мне этого ни в жисть не простит!

Марья Дмитриевна расслабилась. Уголки рта ее стали подозрительно подергиваться.  

- Ну, слушай! В тот день был у нас концерт в клубе в честь награждения колхоза переходящим Красным Знаменем. За победу в соцсоревновании, между прочим! Да-аа! Кстати, и не в первый раз уже!..

Слушая ее, Белов восхищенно закатывал глаза и всячески выражал восторг бурной жестикуляцией.

Несмотря на лютый холод снаружи – в зале было жарко натоплено. Конечно, чтобы произвести впечатление на высоких гостей из района.

Закончил печальную песню военных лет гармонист. На сцену выскочил симпатичный белокурый парень и бодро выкрикнул:

- А теперь – девушки из колхозного ансамбля «Реченька» споют для вас час-туш-ки!!  

Зал одобрительно загомонил, раздались громкие приветственные аплодисменты. На сцену выбежала гурьба девчушек в сарафанах, которые принялись задорно петь...

Наверняка какие-то весьма смешные и злободневные четверостишия. Только вот расслышать их смогли разве что в первых рядах.

Потому что, перекрывая звуки балалайки, дверь в клуб вдруг с протяжным скрипом раскрылась, а затем хлопнула так, что стекла в окнах задрожали. Протопали тяжелые шаги.

Люди стали оборачиваться. На новоприбывшего недовольно шикали, какая-то бойкая старушка даже погрозила кулаком - однако визитёра ничто не смутило. Залитыми, что называется «по самые брови», стеклянными глазами он хмуро взирал на переполненный зал. В руке чадила цыгарка. Тулуп распахнут, замурзанная ушанка съехала на затылок, держась непонятно как. От пьяницы за версту разило перегаром, потом и давно нестиранным бельем.

Затянувшись и стряхнув на пол пепел, он по-звериному зарычал, так что на него снова зашикали и замахали руками, пытаясь прогнать. Был ли в этом рыке какой-то смысл или алкоголик просто дошел уже до животного состояния – было совершенно непонятно.  

- О, какие! Свистульки! – громко и похабно вдруг выдал он, глядя на девушек, - Еще вчера под стол пешком ходили. А сегодня гляди – уж бабами стали!

Девушки в кокошниках продолжали взмахивать платочками и частить про надои и веселых трактористов. Однако голоса их теперь звучали как-то вымученно, а личики покрылись румянцем. Да и публика не вся уже смотрела на сцену.

Особенно тревожно всем стало, когда алкаш привлек внимание совершенно особой группы людей. Дело в том, что за длинным, покрытым алой скатертью столом, восседали высокие гости и журналисты из района. И хотя стол этот стоял ближе всего к сцене - теперь уже даже там заметили новоприбывшего и стали недовольно на него оглядываться, перешептываясь.

Председатель колхоза, притулившийся подле них, с белым как мел лицом, утирая пот быстрыми мелкими движениями, что-то поспешно говорил, кажется, оправдываясь. А пузатый лысеющий мужик в сером костюме, насупившись поспешно делал какие-то пометки в блокноте.

Шум сзади, между тем, становился лишь громче:

- Да что ж ты делаешь, подлец?! Совсем с ума свихнулся?! – заголосила какая-то женщина. Толпа загудела. Девушки в кокошниках запели еще громче, срывая голоса, и заулыбались еще шире, пытаясь перетянуть на себя внимание высокой комиссии, однако теперь на них уже никто не смотрел. Все взгляды были прикованы к грязному пропойце, который встал в углу в соответствующей позе, собираясь, видимо, помочиться. Народ повскакивал с мест, несколько дюжих мужиков безуспешно пытались выбраться со своих мест, но все никак не могли протолкнуться сквозь плотные ряды людей.

На шум из-за кулис выглянул и давешний симпатичный конферансье. Мгновенно оценив ситуацию, он тут же оказался в конце зала и, подхватив пьянчугу под руку, стал мощными тычками выталкивать его за дверь. Вскоре к нему присоединились участковый и еще несколько высоких крепких ребят. Инцидент – вроде бы – был исчерпан.

Хотя послевкусие осталось. Да такое, что весь остаток вечера концертная программа мало кого волновала. Люди перешептывались, обсуждая и осуждая пьянчугу-Макеева. Который, видать, совсем уже допился до зелёных чертей, раз вытворяет такое!

Через несколько минут в зал вернулись почти все, кто выводил пьяницу. Не было только участкового. 

Девушки, смущенные поганой выходкой, танцевали уже без удовольствия. Да и публика больше не улыбалась.

- Он когда пьяный был - буянил сильно, - поясняла Марья Дмитриевна, - Вечно кого обругает, а с кем и подерется. Главное, когда трезвый – тихий, ну, а как выпьет – как бес в него вселяется! В прошлый раз также было – завалился в клуб (хорошо хоть тогда не было высоких гостей), да как стало его посреди зала наизнанку выворачивать! Ой, срамота! Все танцы молодежи испортил!

Опасаясь, что бабуся сейчас завязнет в перечислении всех хулиганских выходок безобразника-Макеева, Белов прервал плавный поток ее речи:

- И это был последний раз, когда его видели?

- Да, сынок, последний! – грустно покивала женщина.

- Ничего не понимаю! – картинно воскликнул Белов, - Получается, его участковый домой повел?

- Повел-повел.

- Значит, дядька мой не мог заблудиться в метели! Вы ведь сказали, что в воде его нашли? Хм... Вряд ли он посреди ночи на мост пошел. Как же вышло, что он исчез?! Что с ним случилось???

Женщина пожала плечами.

- Хто ж знает?.. – задумчиво протянула она, не поднимая глаз.

Было видно, что в голове у нее вертится что-то. Что-то такое, чем она не спешит делиться.  

- Мамочка! – схватился за сердце следователь, - Ну не мог же его этот... участковый... того?... 

Марья Дмитриевна испуганно замахала руками:

- Что ты?! Участковый у нас человек старой закалки! И на фронте был, и медали имеет! Хороший, порядочный человек! Мухи не обидит! Да и Макееву сочувствовал всегда. Тот набедокурит, а участковый всех успокаивает – мол, войдите в положение, у Макеева контузия была... тяжело ему... А у кого контузии не было?! С войны все почти раненые вернулись! Да у нас в колхозе некоторые инвалиды без рук, без ног – и работают! А этот Макеев вечно отлынивал, прости господи!

Информация эта была очень интересной – Белов внимательно слушал, старательно запоминая все детали.

- Марьечка Дмитриевна, ну, я же вижу, что вам что-то известно!

Женщина не стала отрицать, сделав неопределенный жест и уставившись куда-то в стену.

- Ну расскажите вы мне все! Вы же знаете, что произошло, да?  

- Знаю, - призналась наконец она после долгой паузы.

Белов почти перестал дышать. Никогда еще дела у него не раскрывались так легко и быстро.

- Что?! – взволнованным полушепотом выдохнул он, обратив все внимание на старушку.

Та, явно наслаждаясь моментом, не спешила говорить:

- Отчего ж не рассказать? Тут секрета нету. У нас об этом все знают.

- Да-аа???? – изумился Белов.

- Нда! Только вот сейчас, при советской власти, говорить об этом стало не принято. Вслух то есть. На людях. Дома-то люди, конечно, шепчутся.

- Ну не томите же, дорогая! Я изнемогаю от нетерпения!

Женщина заулыбалась и наконец снизошла до пояснений:

- Зубарь это был!

Белов вздрогнул. Зубарь! Что-то было очень знакомое в этом слове. Где же он его слышал? Зубарь, зубарь... Фамилия что ли? Или где-то ему встречалось такое название рыбы?..

Марья Дмитриевна тем временем продолжала:

- Дух это нечистый. В воде живет. В речке в нашей, в Рябиновой. Я от прабабки слышала, что он еще до революции людей здесь похищал, да в реке и топил. С дре-еевних времен это пошло. Надо было ему жертвы приносить – тогда он село защищал. А как жертвы ему не приносят больше – так он сам их... себе забирает. Да только злится от этого очень. Вот и не по одной в год берет, а по нескольку. Знаешь, как у нас люди реки бояться стали? Даже летом на пляж никто не ходил! Ребятишек матери со двора не отпускали! Рыбаки и те удочки забросили. Потому как жизнь дороже будет!

Белов молча хлопал глазами, не зная, что сказать. Лицо Марьи Дмитриевны вдруг приблизилось к нему, тон стал жутким, а глаза страшно засверкали - следователь поневоле ощутил противный холодок вдоль позвоночника.

- Он одно время досыта накормился, видать. И в спячку впал. За войну-то много наша реченька тел перевидала. А теперь ишь... проснулся опять. Да жрать хочет!

Показать полностью
12

Добро пожаловать в элитарный клуб

Грёбаный манипулятор

Грёбаный манипулятор

Последние пять тысяч рублей дались Вике труднее всего. Андрей начал задавать неудобные вопросы о тренингах, а Максим наивно предложил встретиться наконец-то на кофе, который она ему обещала. Вике пришлось резко оборвать контакт с программистом, списав всё на срочный переезд в другой город по работе, и выжать из менеджера последнюю инвестицию под предлогом внезапного штрафа от налоговой. Когда сумма на виртуальной карте наконец перевалила за пятьдесят тысяч рублей, она почувствовала скорее не радость, а ледяное напряжение, как будто перед прыжком в бездну. Что-то внутри подталкивало её двигаться дальше.

На экране сияло меню «Манипулятора». Рука зависла над кнопкой «Активировать VIP-уровень». Это открывало доступ к элите мира, но требовало внесения депозита в размере пятидесяти тысяч рублей. Сердце колотилось как бешеное. Это был не просто доступ, а билет в иную реальность и лучшую жизнь, о которой Вика так долго мечтала. Она нажала на кнопку оплаты. Появилось сообщение: «Добро пожаловать в элитарный клуб!» Экран погас на секунду. Минимализм сменился роскошной, но не кричащей темной палитрой с оттенками индиго и акцентами из холодного серебра. Интерфейс дышал мощью и исключительностью. Появились новые меню: «Каталог целей», «Мои миссии», «Библиотека», «Конструктор легенд», «Кризис-менеджмент» и «Стратегии».

Вика первым делом открыла новый каталог целей. Список был отобран с хирургической точностью. Там были не просто богачи, а те, чьи слабости делали их доступными для манипуляций высокого уровня. Состояние каждого оценивалось свыше миллиарда рублей. Ключевая уязвимость анализировалась через одиночество и потребность в наследнике. Приложение выдало три профиля. Первый же кандидат заставил Вику замереть от восхищения.

Патриарх Аркадий Петрович Волынский, возраст шестьдесят восемь лет, состояние оценивается в два миллиарда рублей. Основные направления его бизнеса это логистика и недвижимость. Вдовец, детей нет. Из прямых наследников у него есть только спорный племянник за границей. Аркадий Петрович проживает в Москве и имеет загородную резиденцию в Подмосковье. Его образ жизни консервативный и замкнутый. Ключевая уязвимость Аркадия Петровича — глубокое одиночество и экзистенциальный страх ухода в небытие без следа. Боится, что его дело умрёт вместе с ним. Постоянно испытывает ностальгию по утраченной семейной идиллии. Его жена умерла десять лет назад, брак был счастливым, но детей не случилось. Его основная потребность заключена в «духовном наследнике» — умном, энергичном, преданном человеке, которому можно передать знания и часть бремени, ощущая свою нужность. У него выработана подозрительность к молодым людям из-за боязни быть использованным, но существует скрытая тяга к молодой энергии и восхищению. Основные риски работы с ним: высокий интеллект, богатый жизненный опыт и развитая интуиция. Он постоянно окружён юристами и службой безопасности, которая эффективно работает. Вероятность успеха краткосрочной финансовой экстракции до ста миллионов рублей составляет шестьдесят пять процентов. Вероятность успеха долгосрочной схемы «Наследник» с контролем над активами составляет тридцать процентов и требует глубокого погружения с использованием конструктора легенд.

Вика чувствовала, как по спине бегут мурашки. Нет, не от страха, а от азарта. Это был не просто «мужчина с деньгами», а настоящий вызов. Она нажала кнопку «Разработать стратегию». Экран заполнился текстом, который читался как сценарий дорогого психологического триллера.

Стратегия «Духовная дочь и наследница дела» для цели «Патриарх».

Подготовительная фаза «Конструктор легенды». Ваша новая фамилия: Виктория Волынская. Совпадение с его фамилией — ключевой психологический якорь. Вы дочь его дальних родственников из провинции, которые трагически погибли. Виктория Волынская самостоятельная, пробивная, хорошо образованная в сфере экономики и логистики деловая женщина. Достигается это через прохождение экспресс онлайн курсов и подтверждение фальшивыми, но качественными сертификатами. В круг её интересов входят точные науки, история бизнеса в близких к нему сферах и классическая музыка, которую очень любила его покойная жена. Виктория Волынская скромная, трудолюбивая, с «врождённым» пониманием бизнеса, глубокая, немного грустная из-за отголосков «потери», испытывающая огромное уважение к опыту старших, особенно к таким, как Аркадий Петрович. Точка входа достигается через благотворительный вечер поддержки ветеранов бизнеса — его слабость через чувство долга перед «старой гвардией».

Фаза «Случайная встреча с искрой интереса». Сценарий встречи: Виктория «случайно» оказывается рядом с Аркадием Петровичем на вечере. Она слышит его разговор о проблемах в логистике, известной из открытых источников, и вежливо, но уверенно вставляет точное замечание, демонстрирующее неожиданное понимание сути. Текст реплики: «Извините, что вмешиваюсь, Аркадий Петрович, но разве не в этом сегменте вы внедряли ту уникальную схему маршрутизации начала нулевых? Она же гениально решала подобную проблему с временными затратами!» Ожидаемая реакция цели — удивление и интерес: «Откуда молодёжь знает такие детали?» Проектирование дальнейшего короткого делового разговора и скромное упоминание о своём «образовании» с интересом к его подходу в бизнесе. Важные замечания: Не просить! Не навязываться! Дать контакт только если он сам попросит. Уйти первой.

Фаза культивации образов «Наследницы» и «Одинокого отца». Необходимо писать редкие, но содержательные письма и сообщения с вопросами о бизнесе, демонстрирующими глубокий анализ и уважение. Раз в две-три недели организовывать «случайные» встречи на нейтральной деловой территории. Это могут быть лекции или выставки. Ключевые сообщения: «Ваш подход к кадровой политике в условиях кризиса начала нулевых — это учебник выживания. Как вам удалось сохранить лояльность?», «Перечитывала ваше старое интервью о семейных ценностях в бизнесе. Это так… мудро. Сейчас такого не хватает!», «Наткнулась на фото вашей загородной резиденции в журнале нулевых. Какая удивительная гармония архитектуры и природы. Чувствуется душа!» Всё это — удар по его ностальгии и памяти о жене. Постепенное раскрытие «Легенды» через ненавязчивые детали о «сиротстве», о желании создать что-то стоящее и о пустоте без семьи. Важно создать ощущение родственности ваших душ.

Фаза финансовой экстракции под предлогом «Общего дела» и «Инвестиции в наследника». Первый запрос может быть осуществлён через два-три месяца. «Аркадий Петрович, у меня появилась уникальная, но рискованная возможность приобрести небольшой складской комплекс в ключевой точке под Москвой. Цена — граничная. Я просчитала все, риски высоки, но потенциал — под ваш формат логистики. Не хватает всего пяти миллионов рублей. Рассмотрите как инвестицию? Или как срочный заем? Готова отдать долю или вернуть с процентами. Ваше мнение для меня бесценно!» Важно подчеркнуть его экспертизу и сделать его соучастником, а не спонсором. Ожидаемая реакция цели оценена в семьдесят процентов вероятности. Деньги — не подарок, а инвестиция в перспективный проект «наследницы». Это подкрепляет его самооценку как мудрого наставника. Дальнейшие запросы проводятся через увеличение сумм под предлогом развития «общего» бизнеса и «кризисных ситуаций», требующих его мудрости и помощи. Важно всегда подчёркивать его незаменимую роль и значимость его советов. Деньги вторичны по отношению к его «участию».

Долгосрочная и рискованная фаза: Фиктивное родство с обретением полного контроля над активами. После глубокого эмоционального сближения, которое обычно занимает год-полтора, можно предложить юридическое оформление отношений через фиктивное назначение наследницей большей части активов под предлогом «обеспечения будущего Дела» и «желания быть настоящей семьёй». Вероятность успеха оценена в тридцать процентов. Риск разоблачения критический, требует безупречной игры и профессионального кризис-менеджмента.

Потенциальный доход в основной фазе составит от пяти миллионов до пятисот миллионов рублей. В финальной фазе — свыше миллиарда рублей. От этих сумм у Вики глаза на лоб полезли и всё помутилось в голове. Она даже не могла представить себе такие суммы. Слова были просто словами, совершенно бессмысленными. Она понимала, что это много денег, но не могла даже представить, насколько это много. Откинувшись на спинку стула, Вика задумчиво посмотрела на потолок. Воздух казался густым от пыли и напряжения. Перед ней лежал не план, а тоннель в иную реальность. Аркадий Петрович Волынский был не просто целью, а зеркалом будущего одиночества, страха, потребности быть нужным. Она должна была войти в эту боль, стать его доченькой, его последней надеждой, чтобы выжать из этой надежды деньги. Это было грязнее, циничнее и опаснее всего, что она делала до этого.

Какие-то пункты плана её настораживали, а какие-то откровенно пугали. Также глаз резало множество непонятных слов, но она понимала, что игра стоит свеч. «Хочешь жить — умей вертеться!» — думала она про себя и продолжала читать всё снова и снова, с каждым разом понимая какой-то новый смысл и делая маленький шажок вперёд. Холодный восторг смешивался со страхом где-то глубоко внутри, но на поверхности оставалось только ледяное сосредоточение. Игра началась. Фишки были поставлены. Пути назад не было.

Читать книгу "Манипулятор" полностью бесплатно на сайте >>

(Спасибо большое за лайки и комментарии, которые помогают продвигать книгу!)

Показать полностью 1
58

Плодородная земля

Валера стоял посреди белизны с лопатой в руках и смотрел на тело жены, распластавшееся у его ног. Кровь из пробитого затылка впиталась в снег, создавая причудливый алый узор – словно кто-то разлил клюквенный морс на скатерть. Красное на белом. Странно, но первая мысль, пришедшая Валере в голову – насколько эстетично это выглядит.

Начало февраля выдалось особенно холодным. Хутор Валеры, затерянный в глуши Вологодской области, превратился в снежный кокон, отрезанный от остального мира. До ближайшей деревни пятнадцать километров по заметённой дороге, а машина то и дело капризничала. Но ему и не нужно было никуда ехать. Всё, что ему требовалось – это выкопать яму в промёрзшей земле.

Он рубил грунт лопатой, словно топором, дробя мёрзлую корку. Каждый удар отдавался болью в плечах, но мужчина продолжал методично разбивать землю, хотя мог бы дождаться весны. Просто знал, что не выдержит ещё месяц под одной крышей с разлагающимся трупом. А весна в их краях наступает поздно.

Мозолистые руки Валеры крепко сжимали черенок, когда в голове возникали картины того, как всё началось. Трещина в их отношениях появилась два года назад, когда Анна узнала о продаже земли.

– Ты сошёл с ума? Это же наследство твоего деда! – её глаза расширились от недоверия. – Двадцать гектаров пахотной земли, и ты собираешься продать их за копейки этим столичным воротилам?

– Три миллиона – не копейки, Анна, – он старался говорить спокойно, хотя внутри всё клокотало. – Мы сможем купить квартиру в городе. Начать новую жизнь.

– Какую ещё новую жизнь? – Анна всплеснула руками. – Тебе сорок пять! Кому ты нужен в городе? Кем ты там будешь? Охранником в супермаркете? А здесь у нас хозяйство, свой дом, корова, куры…

– Я устал быть крестьянином, – прошептал Валера тогда, но она не услышала. Или не захотела услышать.

С тех пор они говорили о продаже земли каждый божий день. Мужчина пытался объяснить ей, что устал просыпаться в четыре утра, чтобы доить корову. Устал от вечной грязи под ногтями. Устал от изоляции. Ему хотелось людей, шума, движения. Хотелось вечером сходить в кино, а не слушать, как воет ветер в печной трубе.

Анна называла Валеру предателем. Говорила, что он плюет на память предков. Что без земли они – никто, и эти гектары единственное, что даст будущее их сыну, когда он вернётся из армии. Но Валера-то знал, что Митя не вернётся в эту глушь. Он сам говорил ему об этом перед отъездом, просил не говорить матери. «Она не поймёт», – сказал он, обнимая его.

Лопата вгрызалась в землю всё глубже, и с каждым ударом Валеру душила ярость. Не от того, что он убил её, а от понимания, что она сама его к этому подтолкнула. Своим упрямством, зацикленностью на земле и отказом видеть, что он гниёт здесь заживо, как эти чёртовы картофельные клубни в их подвале.

Из носа хлынула кровь – на морозе сосуды всегда становились хрупкими. Капли падали на снег, смешиваясь с потом, стекающим со лба. Валера не стал отвлекаться, чтобы остановить кровотечение. Просто продолжал рубить, представляя, что каждый удар – это ещё один день, проведённый им в этой дыре.

Когда они поженились двадцать лет назад, он был полон надежд. Анна – деревенская красавица с двумя косами и ясными глазами – казалась ему воплощением всего, о чём может мечтать мужчина. Они поселились на хуторе, доставшемся Валере от деда, и первые годы он искренне верил, что создаёт правильную жизнь. Экологически чистые продукты, свежий воздух и никакой городской суеты. Но с каждым годом изоляция грызла его всё сильнее. А потом появился интернет – окно в другой мир, и Валера понял, насколько узка его жизнь.

Анна же, казалось, с годами всё больше врастала в землю, как старое дерево. Она чувствовала себя здесь на своём месте. Она не понимала его тоски по другой жизни. «Блажь городского мальчика», – говорила она, хотя он давно уже не был ни городским, ни мальчиком.

Когда яма достигла глубины примерно в метр, Валера выбрался наружу. Тело Анны всё ещё лежало на снегу, начиная коченеть. Её лицо, повёрнутое вбок, выглядело на удивление спокойным – почти умиротворённым. Вчерашняя ярость исчезла с него бесследно.

Мужчина вспомнил её последние слова, сказанные перед тем, как чугунная сковорода обрушилась на её затылок: «Ты продашь эту землю только через мой труп».

Видимо, в этом она оказалась права.

Схватив её за ноги, Валера потащил тело к яме. Ткань домашнего халата задралась, обнажив синеватые от холода бёдра. Когда-то эти ноги обвивали его талию в моменты страсти. Теперь они казались чужими – просто куски мяса, примёрзшие к костям.

Сбросив тело в яму, он вдруг понял, что оно лежит как-то неправильно – согнувшись в неестественной позе. Это вызвало в Валере приступ странной брезгливости. Он спустился вниз и попытался выпрямить её, но окоченение уже началось. Нажав сильнее на конечности, мужчина услышал отвратительный хруст. Что-то сломалось. Возможно, запястье или предплечье. Это не имело значения.

Когда Валера выбрался из ямы, его вдруг охватило ощущение нереальности происходящего. Он смотрел на свои руки – красные от холода, с грязью под ногтями – и не мог поверить, что этими самыми руками час назад размозжил голову женщине, с которой прожил два десятилетия.

Но самым странным было отсутствие вины. Валера ничего не чувствовал, кроме желания поскорее закончить начатое и вернуться в тёплый дом.

Засыпая яму, он думал о том, как объяснит исчезновение Анны. Скажет что она поехала к сестре в Вологду. Потом – что они поссорились, и она решила остаться там насовсем. А через полгода подаст заявление о разводе. Простая история. Таких тысячи.

Утрамбовав землю, Валера набросал сверху снег, чтобы скрыть следы раскопок. Весной, когда всё растает, здесь просто будет заметно небольшое углубление, но к тому времени он уже продаст землю и уедет отсюда навсегда.

Вернувшись в дом, он первым делом растопил баню. Мужчине нужно было смыть с себя не только грязь, но и последние воспоминания о случившемся. Пока баня нагревалась, Валера занялся уборкой кухни – там, где всё произошло.

Кровь на полу уже подсохла, образовав бурые корки. Он соскребал их ножом, собирал тряпкой, а потом всё это сжёг в печи. Запах был отвратительный – словно кто-то жарил протухшее мясо. Но мужчина терпел, методично уничтожая все следы.

Когда баня нагрелась, Валера разделся и погрузился в обжигающий пар. Тело ныло от напряжения, а в голове стучала одна мысль: «Свобода». Теперь он может продать землю, может уехать, может начать новую жизнь.

Он хлестал себя берёзовым веником, словно пытаясь выбить из тела саму память о совершённом убийстве. Кожа горела, пот стекал ручьями, но внутри оставалась ледяная пустота.

Той ночью Валере не спалось. Он лежал в их кровати – теперь только его – и вслушивался в тишину дома. Раньше он всегда слышал дыхание Анны, тихое похрапывание, шорох, когда она переворачивалась с боку на бок. Теперь оставались только скрипы старого деревянного дома, потрескивание остывающих брёвен и завывание ветра.

Под утро он наконец провалился в беспокойный сон, но его разбудил странный звук – словно кто-то скребётся в дверь. Открыв глаза, он увидел, что уже рассвело. Часы показывали семь утра. Скребущий звук повторился. Мужчина подумал, что это, должно быть, соседский пёс – иногда он забредал к ним в поисках еды, хотя до ближайших соседей было около километра.

Накинув халат, Валера спустился вниз и открыл дверь. На пороге никого не было. Только следы на снегу – странные, не похожие ни на человеческие, ни на собачьи. Словно кто-то волочил что-то тяжёлое к лесу.

Он закрыл дверь, решив, что это, должно быть, какой-то зверь. Возможно, лиса или енотовидная собака. В их краях водилось много дикой живности.

Весь день Валера посвятил планированию будущего. Позвонил риэлтору, которого нашёл ещё месяц назад. Сказал, что готов продать землю. Тот обрадовался, обещал приехать, как только расчистят дорогу – через неделю или две. Валера сообщил ему, что жена уехала к родственникам и дала ему добро на сделку.

Ближе к вечеру он снова услышал скребущий звук – на этот раз со стороны подвала. Спустившись туда с фонариком, Валера не обнаружил ничего необычного. Только старые банки с соленьями, мешки с картошкой и свёклой, инструменты. Всё как всегда.

Но когда он уже собирался подниматься наверх, луч фонаря выхватил что-то странное в углу. Приблизившись, Валера увидел узкую щель между кирпичами фундамента. Раньше её точно не было. Через щель сочилась чёрная жижа – словно гной из воспалённой раны. Валера потрогал её пальцем – холодная и вязкая, она пахла сырой землёй и чем-то ещё… чем-то отвратительным.

Вернувшись на кухню, он долго отмывал руки с мылом, не в силах избавиться от ощущения, что эта дрянь въелась ему под кожу. А потом заметил, что за окном стемнело, и отражение в стекле показало не только его, но и тёмный силуэт за его спиной.

Валера резко обернулся – кухня была пуста. Конечно, пуста. Это просто игра света и тени, решил он. Нервы шалят после всего пережитого.

В тот вечер мужчина выпил почти полбутылки водки, чтобы заглушить растущую тревогу. Алкоголь подействовал, и он отключился прямо в кресле перед телевизором.

Проснулся Валера от собственного крика. Ему снилось, что он всё ещё копает яму, но земля под лопатой превращается в плоть – кровоточащую, пульсирующую. А потом из глубины ямы на него смотрели глаза Анны – живые, полные боли и ярости.

В комнате было холодно – печь почти прогорела. Он подбросил дров и заметил, что на полу что-то блестит. Наклонившись, мужчина увидел цепочку влажных следов, ведущих от входной двери к лестнице на второй этаж. Словно кто-то вошёл в дом с мокрыми ногами.

Валера схватил кочергу и медленно поднялся наверх, стараясь не скрипеть ступенями. В спальне никого не было, но постель выглядела примятой – хотя он точно помнил, что не ложился в неё. На подушке Анны виднелось тёмное пятно.

Он включил свет и увидел, что это не просто пятно, а отпечаток – словно кто-то приложил к подушке грязную, мокрую голову. В центре отпечатка поблёскивали крошечные осколки – возможно, стекла или… кости?

Сердце Валеры колотилось так сильно, что, казалось, вот-вот проломит грудную клетку. Он бросился вниз, схватил ружьё и зарядил его дрожащими руками. Потом мужчина обошёл весь дом, заглядывая в каждый угол, в каждый шкаф. Никого.

Но мокрые следы никуда не делись. Они высыхали медленно, оставляя на досках тёмные разводы. Валера проследил их направление – они вели в подвал.

Спускаться туда с ружьём было неудобно, но он справился. Луч фонарика выхватывал из темноты знакомые предметы – всё те же банки, мешки, инструменты. Ничего нового… кроме щели в фундаменте. Она стала шире – теперь в неё можно было просунуть ладонь. И чёрная жижа уже не сочилась, а струилась оттуда, образуя на земляном полу подвала небольшую лужу.

Валера направил в щель свет фонаря, но увидел только темноту. Затем ему показалось, что в глубине что-то шевельнулось. Валера отпрянул, поскользнулся на влажной земле и чуть не упал. В этот момент из щели донёсся звук – не то стон, не то всхлип.

Он не помнил, как выбрался из подвала. Помнил только, что запер дверь на засов и придвинул к ней тяжёлый комод. Потом Валера сидел на кухне с ружьём на коленях до самого рассвета, прислушиваясь к каждому шороху в доме.

Утром мужчина решил, что сходит с ума от одиночества и страха разоблачения. Галлюцинации – обычное дело для человека в стрессе. Ему нужно было просто держать себя в руках до приезда риэлтора.

Валера заставил себя позавтракать, хотя кусок не лез в горло. Потом он занялся обычными делами – накормил корову, кур, наколол дров. Работа помогала ему не думать о том, что происходит в доме. Или в его голове.

Но вечером Валера снова услышал звуки из подвала – на этот раз отчётливее. Кто-то царапал дверь изнутри, скрёбся, словно пытаясь выбраться. Он включил телевизор погромче, чтобы заглушить эти звуки, но они становились всё настойчивее.

К полуночи Валера не выдержал. Схватив ружьё и фонарь, он отодвинул комод и распахнул дверь подвала. Скребущие звуки мгновенно прекратились. Он спустился по ступенькам, освещая путь дрожащим лучом фонаря.

Щель в фундаменте превратилась в дыру размером с человеческую голову. Чёрная жижа уже не струилась, а хлестала оттуда, словно кровь из перерезанной артерии, заполняя подвал тошнотворной вонью гниения.

Валера направил туда луч фонаря и закричал, увидев в глубине проёма бледное лицо Анны – с закрытыми глазами, с синеватой кожей, с запёкшейся кровью в волосах. Ее голова словно вырастала из стены, а вокруг шеи обвивались тонкие корни, пульсирующие, как вены.

Валера выстрелил, не раздумывая. Грохот в замкнутом пространстве оглушил его, заставив на мгновение потерять ориентацию. Когда зрение прояснилось, он увидел, что выстрел снёс часть стены вместе с проёмом. Теперь там зияла большая дыра, из которой вытекала не только чёрная жижа, но и что-то ещё – какие-то склизкие органические массы, похожие на внутренности.

Валера в ужасе попятился к лестнице, но поскользнулся на мокром полу и упал. Ружьё выскочило из его рук и отлетело в сторону. В этот момент из дыры высунулась рука – бледная, с раздутыми пальцами и почерневшими ногтями. Рука Анны. Она цеплялась за края пролома, словно пытаясь подтянуться.

Он заскулил от ужаса, как побитая собака, и пополз к лестнице, не в силах оторвать взгляд от этой кошмарной картины. За рукой показалось плечо, затем искривлённая шея, а потом снова лицо – но уже не человеческое. Её черты исказились, словно глина, размякшая в воде. Глаза открылись – белёсые, без зрачков. Рот растянулся в невозможно широкой улыбке, обнажая почерневшие дёсны.

– Ты продашь эту землю только через мой труп, – прохрипело существо голосом Анны, но с какими-то булькающими нотками, словно в её горле плескалась жидкость.

Мужчина закричал и бросился вверх по лестнице, захлопнув за собой дверь. Снова запер её и придвинул комод, а сверху навалил ещё кресло и стол. Потом Валера забился в угол кухни, сжимая в руках нож для разделки мяса – единственное оружие, которое смог найти.

Всю ночь он слышал, как существо из подвала бьётся в дверь. Древесина трещала, но выдерживала натиск. К утру звуки стихли, и Валера позволил себе задремать прямо на полу.

Проснулся он от ощущения влаги под собой. Открыв глаза, Валера увидел, что пол кухни покрыт слоем чёрной жижи, сочащейся между досками. Она была повсюду – поднималась из щелей, просачивалась сквозь стены, капала с потолка. Дом словно плакал этой мерзкой субстанцией.

Валера вскочил на ноги, но поскользнулся и рухнул в эту жижу. Она была тёплой – почти горячей – и пульсировала, словно живая. А потом мужчина увидел, что в ней что-то есть – какие-то твёрдые комочки, похожие на…

Валеру вырвало, когда он понял, что это – человеческие зубы. Сотни зубов, плавающих в чёрной жиже. И среди них шевелились красноватые черви – тонкие, как нити, но длинные, как змеи.

Он выбрался на крыльцо, задыхаясь от ужаса и отвращения. Февральский мороз обжёг лёгкие, но мужчина был рад этой боли – она означала реальность, нормальность.

Оглянувшись на дом, Валера увидел, как чёрная жижа сочится из-под двери, из оконных рам, даже из трубы. Весь дом словно превращался в эту пульсирующую массу.

Мужчина побежал к сараю, схватил канистру с бензином для генератора и вернулся к дому. Обливая стены, Валера чувствовал странное спокойствие – словно всегда знал, что всё закончится именно так.

Когда пламя охватило крышу, он уже сидел в старом «Москвиче», который чудом завёлся с третьей попытки. Глядя в зеркало заднего вида на пылающий дом, Валера видел в огне силуэт – женский силуэт с раскинутыми руками, словно в объятии.

Колёса буксовали в снегу, но машина всё же тронулась с места. Валера выехал на заметённую дорогу, не оглядываясь больше назад. Ему казалось, что он наконец свободен.

Но через несколько километров Валера почувствовал, что по его спине что-то ползёт. Маленькие щупальца, тонкие, как корни растений, проникали под одежду, впивались в кожу, проникали глубже – в мышцы, к костям.

Валера закричал и остановил машину. Сорвав с себя куртку, рубашку, он увидел, что его кожа покрыта тонкой сетью черных прожилок – словно корни, они расползались по телу, пульсируя в такт сердцебиению.

Он понял, что никогда не освободится от этой земли. Как и обещала Анна – он продаст ее только через ее труп. Но этот труп теперь прорастал сквозь него, превращая в часть той же почвы, от которой он так отчаянно пытался убежать.

***

Через неделю риэлтор нашел на обочине заснеженной дороги пустой «Москвич». А еще через месяц, когда новые владельцы приехали осматривать купленные гектары, они обнаружили на месте сгоревшего дома странный холм, поросший невиданными черными растениями. В центре холма торчало нечто, напоминающее человеческую фигуру – словно кто-то по плечи увяз в земле и застыл там навеки, с искажённым в беззвучном крике лицом.

Показать полностью
12

Крепость из подушек

Крепость из подушек

Он сидел посреди комнаты прямо напротив телевизора, по которому шёл какой-то приятный мультсериал. У него в руках были чипсы, и он с удовольствием их поедал, именно поедал, а не медленно ими наслаждался. И всё бы ничего, да вокруг него была некоторого рода крепость из подушек для дивана, большой плюшевой игрушки, и обычных подушек.

От кого же он защищался? От мерзких созданий разного рода и толка. Они кишели вокруг его крепости и не могли переступить её порог.

Вот прямо перед ним сидел упырь. Он слегка закрывал нижнюю границу телевизора своей гниющей головой, периодически ей пошатывая. Упырь частенько хрипло вздыхал своими уже давно омертвевшими и сгнившими лёгкими. Вероятно, вздыхал от огромного желания полакомиться свежей и ещё живой плотью, что спряталась от него в крепости. Ему оставалось только лишь капать зелёной омерзительной слюной на порог воображаемой крепости.

Тут за спиной упыря вспорхнула фея. Она пролетела вдоль большого шкафа вдоль всей стены, раньше именуемого "стенкой". После поднялась на верхнюю часть стенки и стала пристально смотреть на хозяина крепости. По-хорошему, же фея, хорошее существо, что в сказках обычно помогает путникам, и от неё не стоит ждать какого-то подвоха. Эта же фея была из другой сказки и с удовольствием выпила бы кровь у того кто сейчас смотрел мультфильмы. По этой причине и наблюдала с таким вожделением и таким кровожадным взглядом за ним.

Помимо них было великое множество существ в комнате помимо самого властителя подушечной крепости. Вампиры, вурдалаки, гномы, сатиры и прочие омерзительные существа этого бренного мира. Но так, же в комнате и доме были и другие. Обычные люди.

Мама, бабушка и сестра хозяина крепости так же были в доме полным нечисти. Мама хлопотала на кухне, бабушка громко смотрела телевизор, а сестра, как обычно играла в компьютер. Они занимались своими обычными делами, пока за окном было темно и страшно, и завывал ветер своим зимним тоном.

Как же так, как же возможно, чтобы в одном доме были люди вместе с нечистью? Всё можно было бы конечно списать на детское воображение и фантазии, если бы не одно но. В центре крепости из подушек с чипсами в руках перед мультиками сидел отнюдь не ребёнок, а мужчина, медленно подбирающийся уже к тридцатилетию.

В тот момент он испытывал невозможную потерянность в жизни, апатию и фрустрацию, краски были блёклыми, всё казалось бессмысленным и ужасным. В тот момент жизни для него не существовало, а была лишь попытка имитировать жизнь и таким образом он пытался спастись от имитации, которую он не чувствовал и которой он совершенно не жил.

Существовали ли монстры в действительности? Определенно да. Они действительно пытались добраться до него и полакомиться его свежей ещё дышащей жизнью плотью. Он по настоящему их боялся и пытался защититься от них при помощи своей подушечной крепости.

А вот существовали ли они за гранью его сознания, в мире реальном, уже интересный вопрос.

Показать полностью 1
22

Плато

Каменное плато на краю земли это не место, а скорее состояние души вселенной, такое же бескрайнее, как космос, и такое же безразличное. Базальтовые ступени, вздымающиеся к свинцовому небу, ледники, синие, как трупные пятна, и тишина. Не тишина покоя, а тишина ожидания. Такую тишину можно услышать только там, где время спрессовалось в камень, а память земли хранит кошмары старше динозавров.

Мы - шесть душ, затерянных в этом каменном море: геологи и пара проводников для видимости безопасности. Лидером у нас был Горский, фанатик с глазами, выжженными солнцем, отраженным от вечных снегов. Я, Денис, картограф, чьи линии на карте вдруг стали казаться жалкими царапинами на лике древнего чудовища. Остальные - лица, сливающиеся в общую маску усталости и нарастающей тревоги.

Лагерь разбили в ущелье или проще сказать в трещине. Глубокий, узкий разлом в теле плато, куда полярное солнце заглядывало лишь на пару часов, окрашивая базальт в цвет запекшейся крови. Стены вздымались вертикально, черные, влажные, усыпанные замшелыми валунами, похожими на спящих зверей. Воздух пах сыростью, льдом и чем-то еще металлическим, кислым, как старые батарейки, зарытые во мху.

Первой странностью обнаруженной нами был звук. Не ветер - ветра здесь, в глубине ущелья, не было, не вода, а скорее звук дыхания, тяжелого, влажного, будто огромные легкие работали где-то за черной стеной камня. Слышали его ночью, сквозь тонкий нейлон палатки. Как будто сама земля дышала. Горский постоянно отмахивался: «Эхо подземных рек. Базальт резонирует». Но эхо не должно пахнуть холодным потом страха.

Потом у всех появилось чувство, что за нами следят из этих самых валунов, которые в полумраке начинали обретать сходство с чем-то живым, слишком нарочитое сходство. Вот один - как сгорбленный старик, вот другой - точно гиена, замершая перед прыжком. А третий напоминал краба со слишком большим количеством суставов.

Лена, геофизик, первая поддалась панике.

- Они двигаются! - зашептала она, тыча пальцем в «старика».- Когда я не смотрю, он поворачивает голову! Ее смех, когда Горский попытался ее урезонить, был хуже любого крика - высокий, истеричный, бившийся о каменные стены и возвращавшийся эхом, уже лишенным всего человеческого. На следующее утро Лены не было у себя в палатке. Только ее ярко-красная шапка валялась у подножия «старика». Камень казался сырым и теплым на ощупь, несмотря на мороз.

Паника, холодная и липкая, как кровь, поползла по лагерю. Горский закрылся в своей палатке со спутниковой радиостанцией, выкрикивая отчаянные SOS. Но эфир отвечал только шипением, в котором иногда проскальзывало то самое дыхание.

Следующим утром я вылез из своей палатки и пройдя метров 15 застыл в оцепенении. Я стоял на краю лагеря, глядя на противоположную стену ущелья. Солнечный луч, редкий гость в этом месте, скользнул по базальту, высвечивая детали. И я увидел, что это были не просто валуны, это были фигуры, застывшие, вмурованные в скалу, но отчетливые. Человекоподобные, но не люди. Слишком длинные конечности, слишком острые углы там, где должны быть суставы, лица - вернее, их подобия - гладкие, как полированный обсидиан, без глаз, без ртов, но с глубокими, черными щелями, похожими на дыры в пространстве. Их были десятки, сотни, они стояли рядами, ярусами, глядя вниз, в нашу трещину, глядя на нас. Невидимые в обычном свете, они проявились в этом косом, полярном луче.

- Горский! - закричал я, но голос сорвался в шепот. Я обернулся и ужас прокатился по всему моему рухнувшему сознанию. Лагерь был пуст. Только порванные палатки трепетали на ветру, которого не было. Внутри каждой была лужица темной, почти черной жидкости, пахнущей ржавчиной и камнем.

Бежать! Инстинкт самосохранения сильнее и древнее страха. Я рванул вниз по ущелью, к мнимому выходу. Ноги вязли в снегу, сердце колотилось о ребра, как птица в клетке. За спиной, сверху и по бокам от меня я слышал звук, единый монотонный скрежет камня о камень.

Фигуры на стенах ущелья двигались, они не сходили с места, а вытекали из камня, как будто базальт был лишь скорлупой, искажающей их истинную форму. Тени удлинялись, скручивались, отрывались от стены и падали вниз, в ущелье. Падали бесшумно, как падал снег. И на месте их падения вставали существа из черного, влажно блестевшего камня. Их лица были обращены ко мне. Черные щели-глаза впитывали свет. И холод шел от них волнами, выжигая последние остатки тепла в моей груди.

Я бежал, спотыкаясь, крича в немую пустоту плато. Ущелье сужалось, а впереди был тупик. Гладкая, черная стена. Я прижался к ней спиной, обреченный, глядя, как они приближаются. Десять, пятьдесят, сотня, больше. Они скользили по снегу, не оставляя следов. Их каменная плоть пульсировала, как будто под ней текли реки черной, вязкой крови. Дыхание стало оглушительным и исходило теперь от каждого.

Один, выше других, с короной острых выступов на голове, выдвинулся вперед. Его гладкая лицевая пластина была обращена прямо на меня и щели на ней они расширились и открылись как врата. В глубине этих черных дыр зашевелилось нечто, древнее и безумное. Оно смотрело на меня, смотрело сквозь меня. Я почувствовал, как мой разум, мои воспоминания, сама моя душа вытягиваются, как нити, и втягиваются в эту черноту. Холод пронзил мозг, выжигая все, кроме чистого, животного ужаса перед тем, что старше звезд, что спало здесь, в камне, и теперь проснулось.

Я закричал. Или мне показалось, и это кричало что-то за меня? Мое тело дернулось, не слушаясь, пошло навстречу. Рука потянулась к ледяной груди истукана и как только, я прикоснулся к ней, появилась пустота, абсолютный ноль. Каменное дыхание заполнило меня, вытесняя все.

Последнее, что я помню - не боль, не страх, а оглушительную тишину удовлетворения и ощущение тяжести, неподвижности, вечности. Я смотрю вверх, из глубины черной щели в камне, который когда-то был Денисом. Вижу редкие звезды сквозь щель ущелья. Чувствую, как другие камни вокруг - те, что были Горским, Леной, остальными - тоже смотрят, ждут, дышат.

Следующая группа придет, они всегда приходят, влекомые тайной, богатством, авантюрой. Они разобьют лагерь в нашей трещине. И мы будем смотреть, ждать, дышать. Пока каменное дыхание не станет и их дыханием. Пока плато не примет своих новых стражей. Вечных! Немых! Голодных!

Показать полностью
13

Игра по сценарию «Манипулятора»

Начало:

Уровень манипуляций "Профильный анализ»

VIP-уровень «Мужья миллиардеры»

Создаём чувство срочности «Мне очень нужно, это подарок»

Вика жалась в углу своей койки, стараясь поймать слабый свет уличного фонаря за окном. Пальцы лихорадочно скользили по экрану старого телефона. В приложении «Манипулятор» была новая цель. Вика хорошо изучила предложенный план. Он был тоньше, чем с Максимом, и требовал личной встречи, игры на нервах, но и ставки были выше. Это были не две тысячи, а сразу пять или десять тысяч, если повезёт. Приложение показывало восемьдесят процентов успеха.

Неожиданно в дверном проёме появилась тень. Это была мама Люда в грязном халате, с пустым взглядом и бутылкой дешёвого портвейна в руке. Она зашла в комнату и бросила взгляд на Вику. Её мутные глаза медленно сфокусировались на дочери и на светящемся экране. Хрипло, но с нескрываемой ненавистью она выдавила из себя:

— Опять в свою игрушку играешь? Дуууууура!

Вика вздрогнула, но не подняла головы. Пальцы сжали телефон крепче.

Шаркая тапками, мама Люда подошла ближе. Запах её перегара стал удушающим.

— Слышь, я тебе говорю! Совсем одурела от игрушки этой?! — переходя на крик, выполила мама Люда. — День и ночь в неё пялишься! Ужин где? А? Деньги где? Аль думаешь, там, в этой штуке, хлеб нарисуется? Во дура, а!

Она резко ткнула грязным пальцем в экран. Вика инстинктивно прикрыла телефон грудью.

— Мам… Отстань. Я… думаю. — Тихо, сквозь зубы процедила Вика.

— Думаешь?! Ха! Какие там думы в твоей пустой башке?! Совсем мозги атрофировались! — взвизгнув и срывая голос, выкрикнула мама Люда. — Тыкаешь, как обезьяна! Думаешь, умная? Думаешь, мужика себе через коробку эту найдёшь? Ха! Кому ты нужна, задохлица вонючая?! Дура! Полная дура!

Она закашлялась и сплюнула мимо ведра в угол комнаты.

— Ты ж, как последняя дура, веришь, что этот ящик тебя спасёт? Он тебя в могилу сведёт! Быстрее водки!

Она сделала шаг, нависая над Викой. Бутылка в её руке опасно качнулась.

— Выбрось! Слышишь, выбрось эту дрянь! — сдавленно, с безумной ненавистью в глазах, крикнула мама Люда. — Совсем отупела! Живёшь в выдуманном мире! Настоящая жизнь — вот она!

Она широким жестом показала на грязную комнату и пустую бутылку.

— Голод, грязь! А ты? В телефоне своём копаешься! Дууууура! Кто только из тебя вырастет?

Очередное слово «дура» затронуло что-то глубоко в душе. Вика подняла глаза. В них не было страха. Была только усталая, ледяная ярость и… расчёт. Она видела перед собой не мать, а цель. Она уже знала, что следует делать.

Резко встав как пружина, она сказала уверенным голосом:

— Отойди. Я выйду.

Её голос был тихий, но звонкий. Он резал слух, как скальпель.

Люда, ошеломлённая резкостью и уверенностью в себе дочери, на миг потерялась.

— Куда?! К своим виртуальным ухажёрам?! Совсем что ли с ума сошла?

Вика проскользнула мимо неё, как тень, к выходу. Она не взяла куртку, а выбежала в тёмный, вонючий подъезд, хлопнув дверью и оставив за спиной пьяный вопль матери.

— Сдохнешь там со своей коробкой! Дуууууууурааа!

Слово «дура» эхом билось о грязные стены подъезда. Вика прислонилась к холодной штукатурке. В руке телефон все ещё светился тусклым синим светом. На экране горели рекомендации для новой цели. Она судорожно сглотнула комок горечи и злости, поднявшейся к горлу. Сомнения улетучились, нужно было действовать. Она создала новый, более респектабельный аккаунт в соцсети. Нашла стильное фото, но не кричащее. Подправила свою биографию и отправила сообщение Андрею, дословно следуя сценарию из приложения.

Ответ от Андрея пришёл быстрее, чем от Максима:

— Привет. Спасибо за откровенность. Знакомое чувство, да. Выгорание оно такое. Кажется, справляюсь только потому, что деваться некуда. Расскажи, что именно давит? В конце сообщения был смайлик с усталым лицом.

Она скопировала текст в приложение и получила ответ: «Уровень вовлеченности высокий, триггер великолепно сработал».

Вика разыграла душевный разговор «на равных», щедро используя рекомендованные фразы. Она изображала сильную, но уставшую бизнес леди, которая видит в Андрее редкого единомышленника. Через два дня он сам предложил встретиться за кофе в дорогой кофейне в ближайшем бизнес центре.

Встреча была спектаклем, где Вика играла главную роль по сценарию «Манипулятора». Она внимательно слушала, кивала и поддакивала. Её глаза излучали понимание и скрытое восхищение его борьбой. Она избегала прямых комплиментов его успехам, говоря: «Ты заслуживаешь всего этого, столько вкладываешь!», «Я вижу, как ты выкладываешься». Она заказала дорогой капучино и эклер, позволив ему их оплатить. Это был жест настоящего мужчины. Андрей расцвёл. Он говорил больше, чем она, жадно глотая иллюзию того, что его наконец видят и понимают.

Через неделю и две такие терапевтические встречи, которые оплачивал Андрей, Вика запустила финальный шаг. Она позвонила ему поздно вечером и сделала дрожащий голос по сценарию манипулятора:

— Андрей… Извини, что так поздно… Я не знаю, к кому обратиться… — Она описала блокировку карты и критичный тренинг за семь с половиной тысяч рублей. — Без него я… я просто не смогу выйти на нужные цифры, меня съедят… Ты единственный, кому я могу довериться… Поможешь?

Возникла пауза. Вика замерла, закрыла глаза и сжала телефон. Андрей был умнее Максима… и опытнее. Он мог заподозрить и всё понять, но ответ пришёл на удивление быстро.

— Боже, Вика… Конечно помогу! Не переживай так! Сейчас скину. Десять тысяч хватит? Давай реквизиты. Ни о чём не думай! Главное, чтобы ты успокоилась и прошла тренинг. Ты справишься! Я в тебя верю!

Пару минут спустя пришло СМС о зачислении десяти тысяч рублей. Это была победа. Нет, это был триумф. Вика опустила телефон. На этот раз не было даже намёка на омерзение. Был холодный, профессиональный анализ. Андрей оказался предсказуем, как и Максим, просто его кнопки были дороже и требовали более тонкой настройки. Она откинулась на спинку стула в своей убогой комнате. За окном лил дождь, барабаня по крыше. Мать храпела, обняв пустую бутылку, но Вика уже не слышала ни дождя, ни храпа. Она слышала только тиканье невидимых часов, отсчитывающих время до следующего шага. Игра продолжалась. Ставки росли. А совесть Вики, похоже, окончательно превратилась в ещё одну цифру на пути к VIP доступу.

Читать книгу "Манипулятор" полностью >>

(Спасибо большое за лайки и комментарии, которые помогают продвигать книгу!)

Показать полностью
129

Сверхопека

Когда я училась в средней школе, у меня было немного друзей. Но от этого мне было не грустно — одиноко, да. Но не грустно.

Я каждый день шла домой, читая книгу, и меня это вполне устраивало.

Дорога была короткой. К тому моменту я ходила так уже два года и была подростком. Целых тринадцать лет — и, разумеется, мне казалось, что я всё знаю.

Однажды я проходила мимо парка, увлёкшаяся историей о волшебном мире за дверцей шкафа, и захотела остановиться, чтобы дочитать кусок, на котором была.

Я пошла через парк, а не вокруг, и плюхнулась на скамейку.

«О, смотрите, Эбби наконец завела друга — и он карманного размера!» — тонко взвизгнул чей-то девичий голос.

Я подняла глаза — Дарси, самая популярная девочка в нашей школе, стояла с подружками и смеялась надо мной.

«Как книжка, Флэбби? Может, найдёшь другую книжку — пусть будет твоим бойфрендом!» — продолжила она и получила «дай пять» от девочки справа.

Глаза жгло от ощущаемых на себе взглядов, но я просто подняла книгу повыше, прикрывая лицо, и изо всех сил постаралась их не замечать.

Минут через пять моего игнора они ушли.

Я перелистывала страницу за страницей, и звуки, визги и писки с детской площадки постепенно стихли. Я почти не заметила — тишине я даже обрадовалась.

«Ты потерялась?» — спросил меня голос.

Я вздрогнула и выронила книгу, а потом подняла глаза и увидела перед собой мальчика.

Я его раньше не видела, но он казался чуть старше меня; я была уверена, что он, наверное, учится в нашей школе. Может, он из футбольной команды, а я на игры не хожу.

Я всё ещё пялилась, пока он перекладывал бейсбольную сумку на другое плечо.

«Нет, я не потерялась. Просто отдыхаю. Я живу вон там», — сказала я, махнув в общую сторону моего дома.

Мальчик проследил за моей рукой и кивнул.

«Уже довольно темно, тебе лучше домой», — мягко сказал он.

Я посмотрела на небо — и ахнула. Фонари уже горели! Сколько же я провела в книжной норе?

«Сколько времени?» — спросила я.

«Почти восемь…» — ответил мальчик.

«О нет, ты прав. Меня дома убьют», — выпалила я, вскакивая и запихивая вещи в рюкзак.

«Хочешь, я провожу?» — предложил мальчик.

«О, нет. Сейчас дома только мой брат, он учится в старшей школе. Он взбесится, если увидит меня с парнем. Даже если это просто друг… Спасибо, эм… как тебя зовут?» — спросила я, поднимаясь, чтобы встретиться с ним взглядом.

«Итан», — ответил он.

«Приятно познакомиться… Итан. Я Эбби. Увидимся!» — сказала я и развернулась, чтобы рвануть домой.

«Твой брат зануда!» — крикнул мне вслед Итан.

«Не зануда, просто сверхопека!» — крикнула я в ответ.

Переходя по траве к тротуару, я увидела Дарси на другом краю поля. Она сидела на скамейке, сгорбившись над телефоном. Казалось, она переоделась из того, в чём была днём, — на ней было что-то из гардероба подружки моего брата: голубое платье без бретелек, которое казалось очень коротким.

Я колебалась, не окликнуть ли её, не спросить ли, всё ли у неё в порядке, но решила, что лучше идти домой.

К счастью для меня, в тот вечер я успела вернуться до того, как брат вернулся после встречи с друзьями, хотя и ненамного.

На следующее утро мама разговаривала по телефону с нашей соседкой.

«Ох, как ужасно, Сьюзан… Сейчас нигде не безопасно!» — вздохнула она в трубку.

Я наморщила лоб и наблюдала за ней, запихивая в рот ложки Lucky Charms.

«Ладно… Ладно, да, держи меня в курсе», — сказала мама и повесила трубку.

«Мам?» — спросила я.

Она ещё секунду смотрела на телефон на стене, потом подошла ко мне и села за кухонный стол. Тянулась, взяла меня за руку.

«Дорогая, ты знаешь в своём классе Дарси?» — мягко спросила она.

Я кивнула.

«Она популярная, так что мы не дружим. Но я её знаю. Почему?» — ответила я.

«Дарси не пришла домой прошлой ночью, родители обзванивают всех. Они сказали, что она всегда заходит в парк по дороге, ты видела её вчера, когда проходила там?» — уточнила мама.

«Эм…» — промямлила я.

Как признаться, что видела Дарси там — и не получить втык за то, что сидела там так поздно? Стоит ли рассказывать про Итана? И получить выговор уже за два проступка? Мне очень не хотелось, чтобы родители на меня злились.

«Я видела её там после школы, я остановилась и немного почитала, когда уходила — она ещё была», — сказала я, теребя шнурки на худи.

Мама внимательно на меня посмотрела и кивнула.

«И во сколько это было?» — спросила она.

«Эм… Школа заканчивается в 3:30, так что, думаю, в четыре?» — пробормотала я.

Это была не совсем ложь.

Мама снова кивнула.

«Хорошо, спасибо, малышка. Мы просто пытаемся выстроить хронологию. Если в школе что-то услышишь, обязательно скажи учителю или мне», — серьёзно сказала она, поцеловала меня в макушку и ушла в гостиную.

Я выдохнула длинно.

Перед самым моим уходом мама вернулась с новым мобильным.

«Вау! Это мне?» — радостно спросила я.

«Да, но только на экстренный случай. Тут мой номер, папин и твоего брата. Ещё на нём стоит трекер. Я копила на него к твоему дню рождения, но… Получишь сейчас», — сказала она и отвела взгляд.

Я всё равно обняла её, сказала спасибо, и она крепко меня обняла в ответ.

Надеюсь, Дарси будет в школе.

Дарси не было.

Собрали общешкольное собрание, чтобы поговорить о ней и попросить всех, кто что-то знает, выйти и сказать.

Сердце колотилось так, что мне казалось — его слышит кто-то ещё.

После уроков я пошла той же дорогой через парк.

«Эбби! Эй!» — окликнул меня сзади голос.

Я обернулась и увидела, как ко мне трусцой подбегает Итан.

«Итан… Привет», — нерешительно сказала я.

С мальчиками я разговаривала только если они были мне родственниками, так что я не очень понимала, как это делается.

«Ну и насколько ты влетела?» — спросил он.

«О, вовсе нет. Мой брат был в школьном театре, так что я пришла раньше него», — объяснила я.

«Ого, повезло. Я вляпываюсь, если опаздываю даже на пять минут», — засмеялся он.

«А ты сам вчера влетел за то, что сидел в парке так поздно?» — спросила я.

Он покачал головой.

«Нет, у меня была тренировка по бейсболу, я шёл домой, когда увидел тебя. Они про это знали», — сказал он.

«Ты вчера видел в парке девочку?» — спросила я его.

Он озадаченно уставился на меня.

«Я видел… тебя, если ты про это?» — ответил он.

«Нет, кроме меня. У нас в классе пропала девочка, и мне кажется, я видела её здесь вчера. А теперь её нет», — объяснила я.

Итан кивнул и оглядел парк.

«Не помню, чтобы видел кого-то ещё, но поспрашиваю. Как её зовут?» — спросил он.

«Дарси, у неё светлые волосы, и вчера, кажется, на ней было голубое», — сказала я.

«Ладно, поспрашиваю…» — улыбнулся он.

Я прищурилась: мне казалось, что он не учится в нашей школе.

«В какой школе ты учишься?» — спросила я.

«В старшей, я в этом году первогодка. А ты в средней?» — спросил он.

Я кивнула.

«Седьмой класс», — сказала я.

Он кивнул и улыбнулся.

«Проводить тебя до дома?» — спросил он.

«Эм… Давай», — ответила я.

После пропажи Дарси мне было тревожно ходить одной.

Мы прошли короткое расстояние до моего дома, смеясь и болтая. Когда я расслабилась, я вдруг заметила, какой же Итан милый. Милый по-взрослому, так, что рядом с ним я страшно стеснялась. Но, кажется, я ему нравилась, несмотря на мою странность, — он обнял меня, прежде чем я юркнула в дом.

От него пахло Axe и Irish Spring.

«Эту футболку я больше никогда не постираю», — прошептала я.

Прошла неделя, и о Дарси — никаких новостей.

Итан провожал меня каждый день.

Он говорил, что кому-то надо приглядывать за мной, и я ощущала себя принцессой с рыцарем при ней.

Он доводил меня до соседнего дома, напоминал, что брат не должен нас увидеть, и ждал, пока я зайду к себе.

Он даже дал мне свой номер и каждый вечер писал «спокойной ночи».

Брат, Дерек, заметил, что у меня изменилось настроение.

«Чего улыбаешься, дурашка?» — спросил он с чипсами во рту.

Итан только что прислал, как мне кажется, флирт.

«Два года — не разница. Когда мне будет 30, тебе будет 28, и к тому моменту мы, возможно, уже поженимся, я построю тебе в доме твою собственную библиотеку :)»

О боже.

«Да так…» — ответила я, улыбаясь.

Дерек пожал плечами и снова уткнулся в телефон.

«Ты знаешь какого-нибудь Итана?» — спросила я его.

«Итана какого?» — отозвался он, не поднимая глаз.

«О, я не знаю его фамилии. Но он из бейсбольной команды. Высокий, со светло-каштановыми волосами и веснушками», — захлёбывалась я.

Дерек покачал головой, всё ещё утонув в социальных сетях.

«В бейсболе Итана нет», — сказал он.

«Но… Есть. У него бейсбольная сумка», — возразила я.

Голова Дерека вскинулась.

«Ты с ним разговаривала? И вообще, почему ты разговариваешь с парнем из старшей школы?» — потребовал он.

Ой.

«Я не разговариваю, я… Я просто увидела его в парке и поговорила минутку, он показался милым, вот и всё», — быстро сказала я.

Дерек ещё секунду смотрел на меня и покачал головой.

«Не разговаривай с парнями из старшей, Эбс. Им всем нужно только одно. Ладно?» — сказал он.

Я кивнула.

Он вернулся к телефону, и я поднялась к себе.

Сердце бухало.

Слишком близко.

Проходя за спиной Дерека, я заметила, что он ищет Итана в соцсетях.

Я продолжила переписываться с Итаном у себя в комнате.

Я как раз собиралась ко сну, как на экране всплыло его имя — входящий вызов.

«О боже!» — прошептала я-вскрикнула.

Сделала пару глубоких вдохов и ответила.

«Алло?» — спросила я.

«Привет, красавица», — отозвался его бархатный голос.

Я чуть ли физически не уплыла в обморок.

Я глупо расхохоталась, потом снова глубоко вдохнула.

«Чем занимаешься?» — спросила я.

«Заканчиваю треню и вот подумал — может, встретимся», — ответил он.

«Типа… Прямо сейчас?» — спросила я.

Он мягко рассмеялся.

«Ага… Когда я провожу тебя, у нас же нет времени побыть наедине», — объяснил он.

Сердце кувыркнулось.

«Ну, а нам обязательно быть наедине?» — неловко хихикнула я.

«Ну если я хочу чувствовать, что могу поцеловать тебя, и брат не увидит», — хмыкнул он.

Двойной кувырок.

«О! О, ну… Не знаю насчёт сегодняшнего, Дерек внизу, он увидит, если я выйду…» — забормотала я.

«Вылезай через окно», — предложил Итан.

Я посмотрела на своё окно с занавесками с единорогами.

«Я не уверена…» — промямлила я.

«Ну как ты можешь быть моей девушкой, если не придёшь увидеться?» — спросил Итан.

Девушка.

Тройной кувырок.

«Ладно, приду, но ненадолго», — сказала я.

«Встретимся в парке, скоро увидимся», — бодро сказал Итан.

Когда мы повесили, я завертелась по кругу в комнате.

Он назвал меня своей девушкой и хочет подарить мне первый поцелуй? Не верится, что я не просто взлетаю.

Я быстро переоделась во что-то симпатичнее и намазалась блеском Lip Smackers с вишней.

К счастью, из моего окна очень легко выбраться.

Дерек меня проверять не станет, но на всякий случай я выключила свет и набила кровать подушками.

Я не заметила, как быстро иду, и дошла до парка рекордно быстро.

Итан ждал меня на скамейке.

Когда я подошла, он что-то печатал в телефоне, но, увидев меня, улыбнулся и сунул телефон в карман.

«Привет…» — мягко сказал он и обнял меня.

Я хихикнула и обняла его в ответ.

Ночь была волшебной. Луна висела большой, а звёзды подмигивали, будто подбадривали нас.

«Присядем?» — кивнула я на скамейку.

Итан покачал головой.

«Не, пойдём. У меня идея получше», — сказал он, взял меня за руку и повёл по траве к маленькой парковке.

«Куда мы?» — спросила я.

«Сегодня у меня мамина машина, можно прокатиться. Может, перекусим, может, что-нибудь ещё…» — он подмигнул.

«Итан… Я не знаю… Тебе же всего пятнадцать, у тебя нет прав…» — запротестовала я.

Он отмахнулся.

«Я постоянно вожу, обещаю — я отличный водитель», — сказал он как раз в тот момент, когда мы подошли к тёмно-красному седану.

Он открыл мне дверь.

«Миледи…» — произнёс, кланяясь.

Я заглянула на заднее сиденье — пусто, только синяя рубашка лежит.

«А где твои бейсбольные вещи?» — спросила я.

Он медленно моргнул и посмотрел на меня.

«Что?» — переспросил он.

«Бейсбольные вещи? Если ты только что с тренировки, разве они не должны быть с тобой?» — наклонила я голову.

«О… Наверное, оставил в раздевалке. Моё упущение», — ответил он.

Я на несколько секунд замолчала, чувствуя, как в живот медленно поднимается странное чувство.

«Мне правда не стоит. Давай просто прогуляемся по парку?» — попросила я.

«Да перестань, нас не будет долго. Просто садись», — сказал он, улыбаясь своей привычной улыбкой.

«Эм…» — промямлила я и покосилась через плечо на свой квартал.

«Не думаю, Итан. Я пойду домой. Может, в другой раз?» — предложила я.

Я не хотела его злить, но и так надолго уходить не хотела — вдруг Дерек заметит.

«Эбби…» — тихо рассмеялся Итан.

Я не двинулась.

«Садись в машину, пожалуйста», — сказал он, но теперь в голосе было что-то другое.

Он звучал злым.

И тут у меня зазвонил телефон.

Когда я достала его, на экране мигало имя Дерека.

«Чёрт…» — прошептала я. «Это Дерек… Похоже, он понял, что я ушла, мне правда надо бежать».

«Нет. То есть… Просто, садись в машину, я отвезу тебя домой», — быстро сказал Итан, будто запаниковал.

Телефон снова зазвонил.

«Почему тебе так важно, чтобы я села в твою машину?» — спросила я.

«Просто, пожалуйста. Садись», — потребовал Итан.

«Нет!» — крикнула я.

«Чёрт, Дарси! Садись в машину!» — заорал Итан.

Я застыла.

Итан понял, что сказал, и глаза у него расширились.

«О… Боже…» — прошептала я.

Остатки умной маски Итана рассыпались, и он бросился на меня.

Мне удалось резко уйти в сторону и плюхнуться в траву, потом я вскочила и сорвалась на бег.

Я ощущала Итана прямо за спиной. Он кричал, и его руки едва меня не хватали.

Я увидела красно-синие вспышки, приближавшиеся к парку.

«Помогите!» — закричала я, размахивая руками.

«Заткнись!» — заорал Итан.

Я пересекла травяное поле, пока полицейские машины обогнули парк.

«Помогите! Пожалуйста!» — кричала я.

«Нет!» — рявкнул Итан.

Полицейские были всё ещё далеко, но я видела, как они выходят из машин.

Я бежала изо всех сил, всхлипывая и пытаясь ещё прибавить.

«ЭЙ!» — проревел кто-то сбоку.

Мы с Итаном повернули головы, и тёмная фигура на полной скорости сбила Итана с ног.

Было ещё очень темно; две фигуры катались по траве, не останавливаясь, пока не раздался громкий хруст, и Итан не взвизгнул от боли.

Тут нас уже окружили полицейские, а тёмная фигура поднялась и повернулась ко мне.

«Дерек!» — всхлипнула я.

Он подскочил ко мне и заключил меня в объятия.

Я рыдала у него на груди, пока полицейские защёлкивали на Итане наручники, поднимали его на ноги, а он вопил и жаловался на, похоже, сломанную кисть.

«Как ты меня нашёл?» — спросила я.

Дерек достал телефон и показал приложение-трекер, которое мама поставила нам.

Единственный раз, когда я была благодарна маминой сверхопеке.

«Ты был прав, — сказала я, закрывая лицо руками. — Парни из старшей школы — ужас.»

Дерек промолчал, и я убрала ладони и посмотрела на него из-под бровей.

Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но тут же его закрыл, когда к нам подошла полицейская.

«Эй, ребята… Вы в порядке? Оба?» — спросила она.

Мы с Дереком кивнули.

«Хорошо. Ваши родители уже едут. Но нам нужно задать вам пару вопросов… Ты — Эбби, верно?» — спросила она.

Я кивнула.

«Я не знала, что он злой, я недавно с ним познакомилась, и мне понравилась идея встречаться с парнем из старшей… Знаю, глупо…» — пробормотала я.

Полицейская сочувственно улыбнулась.

«Милая, Итан не из старшей школы», — сказала она.

«…Что?» — спросила я и услышала, как за моей спиной глубоко вздохнул Дерек.

«Итан — даже не его настоящее имя, и ему двадцать пять. Знаю, выглядит молодо. Но…» — она обернулась туда, где “Итана” заталкивали в полицейскую машину.

«Тогда… зачем ему было говорить, что он школьник?» — искренне удивилась я.

«Мы думаем, он охотился на девочек вашего возраста. Мы всё проверим — где живёт и прочее… Но ведь у вас недавно пропала одноклассница по имени Дарси, так?» — продолжила она.

Я кивнула.

«Он что-нибудь о ней сказал?» — спросила она.

«Он случайно назвал меня её именем», — ответила я.

Полицейская снова кивнула, отошла в сторону и что-то передала по рации.

В этот момент через улицу к нам бегом бросились мои родители. Мама плакала, а папа выглядел так, будто сейчас кого-нибудь повалит.

Дерек с удовольствием сообщил, что эту часть он уже сделал.

Нас отпустили домой, и, когда мы переходили улицу, я встретилась взглядом с “Итаном”, когда машину с ним увозили. Я быстро отвела глаза, а Дерек обнял меня за плечи и показал машине средний палец.

Я не попала в неприятности, а Ита… то есть Патрик — очень даже.

Он до суда всё отрицал.

Но тела, которые полиция нашла у него во дворе, быстро заставили его замолчать.

Предполагали, что он забрал больше десятка девочек, но нашли только пятерых.

К несчастью, Дарси так и не нашли.


Больше страшных историй читай в нашем ТГ канале https://t.me/bayki_reddit

Можешь следить за историями в Дзене https://dzen.ru/id/675d4fa7c41d463742f224a6

Или даже во ВКонтакте https://vk.com/bayki_reddit

Можешь поддержать нас донатом https://www.donationalerts.com/r/bayki_reddit

Показать полностью 2

В последнее время на небе нет звёзд

Это перевод истории с Reddit

Я отдыхал на балконе, когда заметил это. Мысль была мелкой и мимолётной. Кого-то она, может быть, ошеломила бы на секунду; заставила бы слегка расследовать — пошарить в недавней памяти, пока, неизбежно, в голову не прорвутся панические мысли:

Нет, конечно, были. Ты же их видел. Пару дней назад, может? Неделю…? Нет, нет. Это же не больше месяца, правда?

Такие мысли приводят к натужным рациональным объяснениям — ну кто вообще помнит последнее увиденное облако? Последнюю пылинку, последнюю травинку? В природных вещах мира есть что-то вездесущее. Я могу не видеть гору каждый день, но я знаю, что они существуют. Я знаю, что на каждом дереве есть ветви, а на каждой ветви — листья. Я знаю, что когда я неторопливо бреду по твёрдому асфальту и бетону в свой ночной забег к местной лавке, где-то под этим всем есть земля, а глубже — фундаментальная порода, из которой состоит мантия Земли.

Но с неоспоримой реальностью передо мной не спутаешь. Копнёшь — видишь землю. Пойдёшь достаточно долго — увидишь океан. Посмотришь вверх — увидишь—

Нет, нет, нет. Что-то не так. Летнее небо без облаков — я бы что-то увидел. Ещё совсем недавно я пил и читал на своём балконе, выходящем на север, почти каждый вечер. Я отчётливо помню, как, сидя в своём кресле, видел звёзды Большой Медведицы. Это не могло быть больше… боже, сколько прошло? Будто эта беспросветная пустота дразнит меня — облака, отсутствующие в той глубокой, неземной чёрноте, словно нашли себе дом в моём капризном сером веществе. Где они? Пора начинать считать дни.

Меня достало, что меня называют сумасшедшим. Они разве этого не видят? Где, чёрт побери, звёзды? Я начал выкладывать фотографии неба каждую ночь. Они чертовски похожи одна на другую, что и имело бы смысл, будь в небе хоть какие-нибудь, мать их, звёзды. Но там просто чёрное. Ничего. Тьма. Такая пустая, что я хоть камеру телефона ладонью прикрой — разницы не будет. Я каждый раз пишу одну и ту же подпись:

Где звёзды?

Я прикладываю координаты к звёздной карте. Она показывает положение точного набора звёзд, которые должны быть видны из моего места в зависимости от времени суток. Там нет ничего, ни единой точки, ни мелькания, ни искры — только эта чёртова пустота.

Я больше не выношу находиться в темноте. Тусклые городские фонари будто медленно истекают светом с каждым днём, без помощи естественного, небесного свечения. Моё «расследование» выродилось в короткие взгляды сквозь жалюзи плотно закрытого окна. Здесь темно. Но, господи, там, снаружи? Я не знал, что город может быть просто… непроницаемо чёрным. Настолько неразличимо тёмным, что окружение сливается с ночью так, что горизонт стирается, а любые контуры и перспектива блекнут в стигийскую однородность.

Я…

Я больше не понимаю, куда смотрю.

Где, блядь, звёзды?

Где, чёрт возьми, я?

Где, чёрт возьми, мы?

Нас, как вид, удерживают в здравом уме некоторые естественные истины. Что там, снаружи, что-то есть, что есть звёзды, что есть океан, что есть деревья, что есть— да чтоб меня, вообще кто-нибудь ещё там остался?

Я продолжаю постить одно и то же, мать его, фото снова и снова; боже — я вообще ещё смотрю вверх? Где начинается «здесь» и где начинается «там» становится невозможно уловить. Я— да я вообще снимаю? Дело не только в зрении — я и сам себя не чувствую. Тяжело, будто я упал в бочку с густой, чёрной как смоль краской — бьюсь, машу руками, задыхаюсь, это невыносимое давление тянет меня всё глубже и глубже в безмолвную, всеохватывающую бездну. Я не понимаю, что происходит. Я не могу перестать смотреть глубже, и глубже, и глубже, и глубже, и глуб—

В природных вещах мира есть что-то вездесущее. На каждом дереве есть ветви, а на каждой ветви — листья.

Нет-нет — это не я. Что-то происходит. Я чувствую, как меня медленно уносит. Я должен отправить сообщение — я должен отправить сообщение — я должен—

ГДЕ ЗВЁЗДЫ?

Копнёшь — видишь землю. Идёшь — видишь океан.

Копнёшь — видишь землю. Идёшь — видишь океан.

Копнёшь — видишь землю. Идёшь — видишь океан.

Копнёшь — видишь землю. Идёшь — видишь океан.

Копнёшь — видишь землю. Идёшь — видишь океан.

Я смотрю вверх.

Я сделал фото. То же самое.

Где звёзды?

Я сделал фото. То же самое.

Где звёзды?

Где—

Я нашёл

Их.

Я нашёл их.

Смотри вверх.

Смотри

вверх.

Смотри вверх.

СМОТРИ ВВЕРХ.

ТЫ КОПАЕШЬ. ТЫ ВИДИШЬ ЗЕМЛЮ. ТЫ ИДЁШЬ. ТЫ ВИДИШЬ ОКЕАН.

ТЫ СМО

ТРИШЬ ВВ

ЕРХ. ТЫ ВИ

ДИШЬ—

это не звёзды.


Больше страшных историй читай в нашем ТГ канале https://t.me/bayki_reddit

Можешь следить за историями в Дзене https://dzen.ru/id/675d4fa7c41d463742f224a6

Или даже во ВКонтакте https://vk.com/bayki_reddit

Можешь поддержать нас донатом https://www.donationalerts.com/r/bayki_reddit

Показать полностью 2
Отличная работа, все прочитано!