CreepyStory

Этот, совсем короткий рассказик, пришел мне в голову в процессе переписки с одним своим другом. Вот, собственно ему, я и посвящаю эти строки.

Черный зев могилы распахнулся навстречу осеннему небу.

На дворе стоял на удивление теплый октябрь. Ледяной сквозняк местами разрезал хрупкое тепло от ярких солнечных лучей, но в целом было очень даже хорошо.

Как это обычно бывает, умер старик внезапно. Сидел, откинувшись в кресле, и тихо задремал под уютное жужжание татуировочной машинки. Когда мастер закончил, растолкать постоянного клиента уже не получилось. Зато Анубис на левом предплечье получился, как живой.

Из родственников смог приехать только внук, который и без того, все время навещал любимого деда. Вся остальная многочисленная родня сослалась на дела, различной степени важности.

Могильщики подняли гроб и натужно пыхтя начали опускать его на веревках в яму. Вот раздался гулкий деревянный стук и они потащили канаты обратно.

Мужики привыкли, что в этот момент должна воцариться скорбная тишина. Нужно дать родственникам (пусть даже одному) постоять и немного погрустить. В целом, почти так и получилось. Тишина действительно воцарилась, однако буквально через несколько минут, из глубины могилы донеслось приглушенное бормотание.

- А что так глубоко? Экскаватором поди рыли? Руками то лень уже? А ничего, что я слышу тут грунтовые воды? А значит, где-то рядом, водоносный горизонт. Как думаете, откуда берется вода в колодцах, у ближайших поселков? Нет, я конечно не против, чтобы мной заваривали чай, но все же...

Вопли могильщиков прервали глухое бормотание. Спустя несколько секунд внук остался наедине с негодующей могилой.

- Бляяяя, дед, ну как ты заебал....

Он усмехнулся вслед убегающим мужикам.

Потом покачал головой, глубоко вздохнул, поднял лопату и начал доделывать чужую работу.

Ведьма водила руками над сердцами, что были разложены по дубовому столу. Из пальцев ее, тощих и длинных, точно сухие ветви, сыпались голубые искры. Ладони рисовали в воздухе дуги и углы, движения были отрывистые, хаотичные, но вместе с тем подчиняющиеся строгим законам. Сердца бились. Я сидела у очага, вороша кочергой тлеющие угли, и вполглаза следила за старухой. Не впервой мне было видеть это колдовство.

— До сих пор в толк не возьму. Зачем тебе это все, — я бросила в очаг несколько веток. Сосновая сушь зашлась зеленоватым пламенем, зачадила приятным смолистым дымком.

— Я дарую людям облегчение, — проскрипела бруха, подняла одно из окровавленных сердец и любовно прижала к щеке. — Вся моя жизнь — служение людям.

— Раз так, почему все окрестные деревни мечтают отправить тебя на костер? Говорят, что ты богомерзкая тварь, отрыжка преисподней, все такое? .. Только не обижайся, это не мои слова.

— Да, у меня есть некие... Разногласия с их господом, — кивнула ведьма и утерла алый отпечаток с морщинистой щеки, — Он отчего-то уверен, что люди должны страдать. Нет, ну ты сама подумай, — старуха обошла стол, приблизилась к очагу, весело потрескивающему посреди закопчённой лачуги, и присела рядом со мной. — Он есть любовь. Так?

— Вроде бы так, — пожала я плечами, и вспомнила местного священника, стоящего у алтаря за небольшой кафедрой. Он страстно любил повторять эти слова.

— Вот посмотри, — ведьма протянула руку, на которой трепыхалось мясистое сердце. — Оно принадлежало дровосеку.

— Карлу? — с удивлением спросила я.

— Да, его.

— Он хороший человек. Что его-то привело к тебе?

— Большой и добрый Карл. Отец его рубил деревья, дед его и прадед промышляли тем же. Он любил свою работу, был отличным мужем для почившей жены. Был уважаемым человеком в деревне.

— Все так, — кивнула я и приняла из ладоней старухи живое, теплое сердце. Крупное, будто бычье. — Должно быть, хотел заглушить боль от смерти любимой? Бедняжка, совсем ведь молодой померла...

— Все так, да не так. Чужая душа — она же потемки. Одним днем Карл рубил тополя недалеко от реки. Все было, как обычно, — тихо, солнечно. Топор заточен, руки крепки. Да господь решил, видно, пошутить над ним. Дровосек спустился к воде, чтобы напиться, и встретил там косулю. Прекрасную, тонкую и длинноногую. И влюбился в нее.

Я подняла брови и вопросительно взглянула на старуху:

— В смысле?

— В прямом, — ведьма рассмеялась, как ворона закаркала. — Он полюбил эту косулю жаркой любовью. Будто женщину. Только и мог, что думать о ней постоянно. Охладел к жене. Сутками пропадал в лесу, где ласково, шаг за шагом, приучал дикую прелестницу к себе. В один из вечеров, когда она уже перестала бояться его, стала есть с рук и спать рядом, страсть обуяла дровосека. Неведомая доселе страсть! Он познал ее...

— Так, — я вернула сердце ведьме и замахала руками, — я не хочу этого слушать. Я поняла.

Старуха вновь раскаркалась хриплым смехом.

— Пока Карл возлежал с животиной, какой-то негодяй забрался в его дом и расправился с супругой. Ну так что? Где же тут любовь божья? Это издевательство! Зачем он поступил так с Карлом? Дровосек приполз ко мне в отчаянии. Думаешь, он не понимал, что творит? Он понимал и был в ужасе! Ему было так больно от порочной страсти, так совестно, оттого, что не сберег жену...

— Ну, у людей же есть воля. Карл должен был бороться с нечестивыми желаниями. Это приближает человека к богу — очищает душу, укрепляет веру. Порок или благочестие — каждый выбирает сам.

— Но Он же всемогущ! Понимаешь? Он мог одной мыслью сделать всех непорочным и счастливым! Не сделала. А я помогла.

— Ты забрала его сердце. Да, боли он больше не почувствует. Но и счастье теперь ему не видать. Живет, есть, пьет, а внутри, что колода деревянная.

— Покой есть благо, разве не так?

— Не знаю, не знаю... — я встала и подошла к столу, до сих пор сверкающему от ведьмовских искр. — Ну, а это что? Чье? Какая у него история? — я указала на одно из сердец, небольшое, но очень беспокойное.

— Это мне принес ваш священник, отец Базилио.

— Да ты что! — ахнула я. — То-то, гляжу, он в последнее время такой тихий.

— Он мне говорил, что все мы дети Его, — ведьма с многозначительным видом указала пальцем вверх. — Но кто будет так поступать со своими детьми? Базилио отмечал пасху в таверне после богослужения. Перебрал изрядно. Когда шел домой — увидал жену дровосека, идущую с рынка...

-- Не-е-ет, — протянула я и усмехнулась, — не может быть!

— Он давно был влюблен в нее. Да только сан не позволял. И Карл постарался вовремя. Увел прекрасную Агнесс под венец, как только исполнилось той семнадцать. Бес ли попутал Базилио в тот вечер... О, как он раскаивался потом, как молил Его о прощении. Он помог? Нет, — ведьма сплюнула в очаг. — Я помогла! Его больше не терзают совесть и стыд. Покой и тишина навсегда воцарились в его душе.

— Как легко ты оправдала убийцу.

— Моя слабость — люблю людей.

— А Агнесс тебе не жаль?

— А Агнесс теперь в раю. Чего ее жалеть?

— Ловко ты переобулась. И все ж не зря говорят. Пути господни...

— Пускай каждый останется при своем, — ведьма встала и приблизилась. — Принесешь мне на вырученные деньги молока, хлеба и сыра.

— Договорились, — кивнула я.

Старуха в последний раз провела рукой над сердцами, которые тут же обратились сочными алыми томатами. Я осторожно собрала их в корзину. Сверху положила самый большой мясистый плод — то было сердце дровосека.

— Как торговля? — спросила мне в спину старуха, когда я уже стояла в дверях.

— Бойко. Кто ж откажется от томатов ранней весной, когда ни на одном огороде их еще нет? Повадился ко мне поварёнок из графского замка. Эти ему пойдут.

— Иронично, — хохотнула ведьма. — Граф, видать, свое же сердце за ужином съест сегодня.

— Знать не хочу, — тряхнула я головой. — Сыр, молоко и краюху хлеба. Вернусь за новым товаром в воскресенье. А теперь прощай...

- Что там? – светила Лидка фонариком в образовавшийся проем и вновь закашлялась от подвальной сырости и пыли, поднятой падающими кирпичами.

- Вещи какие-то. Рулоны, обои что ли? – предположил Петрович и продолжил. – Забирать будете?

- Прихвати! – скомандовала Лидка на правах мастера участка и развернулась к выходу.

- Это вы уж сами, мне еще кувалду тащить и кирпич разбирать. А чья это сараюшка выяснили?

- Нет, - покачала она головой.

За вольную застройку подвалов, точнее дележ их на каморки, ЖЭК уже получил нагоняй от всевозможных контролирующих органов. Перегородки были снесены, а имущество, в виде дорого сердцу хлама, перекочевало в мусорные контейнеры.

Лида уже отчиталась о проделанной работе, как выяснилась интересная деталь, решивший уйти на вольные хлеба один из домов недосчитался подвальных метров, о чем тут же было доложено директору ЖЭКа Евгению Борисовичу.

Владислав Георгиевич, председатель новенького ТСЖ тряс бумагами и требовал вернуть утраченное добро. Пообещав разобраться Борис Евгеньевич отправил борца за правду восвояси и долго смеялся над украденными метрами, а затем дал команду произвести замеры.

Каково же было удивление сотрудников, когда и они не досчитались целых десяти квадратов внутридомовой собственности. Лишь сварщик Гаврилов прокрутил у виска и ткнул в кирпичную кладку: «Ломать надо».

Он оказался прав, за кирпичной стеной скрывались потерянные квадраты и непонятные вещи.

Решив, от греха подальше, полностью очистить подвал, Лидка бегала по вверенному ей участку и искала дворничиху Сулиму.

- Привет, мам, - помахала ей приехавшая пару дней назад на каникулы дочь.

- Кира, иди за мной! – обрадовалась Лида. – Помочь надо. Вещи перенести.

Кира побежала за мамой и остановилась перед темным проемом подвала.

- Я туда не поду, - липкий страх вылез из хорошо спрятанных воспоминаний и прошёлся холодком по спине. Она вновь вспомнила как Димка с Маратом на спор закрыли ее в одном из таких же подвалов и заигравшись, совершено забыли о подруге. Лишь под вечер обеспокоенная Лидка, оборвав телефоны всех друзей и облазив соседние дворы вдоль и поперек нашла свою дочь зарёванной и голодной.

Это случай поменял жизнь обоих. Лидия Аркадьевна, сменила деловой костюм на робу. Она больше не могла спокойно сидеть в кабинете, думая о том, что детское любопытно вновь заведет ее непоседу в полные опасности место. В столь решительном шаге не было никакой необходимости. Кира натерпевшись ужаса в темном подвале, остаток лета провела в квартире. Выжила папу с родительской кровати и часто плакала, оставаясь одна.

Сначала игра, предложенная мальчишками, забавляла ее, утреннее солнце, пробивалось через щели и было интересно разглядывать пустырь в дверную щель. Солнце двигалось, а друзья так и не появлялись. Прошло еще немного времени, но никто так и не появился.

Сначала она разозлилась и придумала различные способы мести, теперь уже бывшим друзьям, но услышав приближающийся шорох, исходивший из глубины темного помещения, застыла, вслушиваясь в чьи-то движения.

«Решили меня еще больше напугать! – крикнула она. – Даже не надейтесь. Швырну кирпичом в лоб, потом не жалуйтесь!».

Шорох прекратился и мимо нее пронеслась какая-то тень. Она немного задержалась, а потом нырнула в тонкую щель дверного проема.

Кира помотала головой из стороны в сторону стараясь скинуть наваждение и услышала приглушенный стук палки о бетонную лестницу, уходившую вниз.

Грузная тень поднималась по ней и остановившись вздыхала. Она уже достигла верха и Кира, замерев от сковавшего ее страха, пристально смотрела на полупрозрачное старческое лицо. Старуха приближалась, а Кира не могла ни пошевелиться, ни крикнуть, хотя слышала голос матери и отца, зовущих ее.

Старуха прошла сквозь нее и растворилась, тогда Кира закричала изо всех сил: «Я здесь!».

Её голос разнесся по подвалу и затих. Послышалась возня и некто остановился рядом с ней. Кира зажмурилась. Она чувствовала, как нечто холодное и слизкое приближается к ней, словно принюхиваясь и разрыдалась. Такой ее и нашла мама, в очередной раз пробегая по пустырю.

С тех пор Кира до жути боялась темноты. Закрывая глаза, она чувствовала, как нечто тянет к ней свою слизкую морду. Лишь со временем чувство страха притупилось, а затем и вовсе было задавлено впечатлениями от первой неразделенной любви, глянцевыми журналами и смешными видео.

- Да ладно, двадцать лет девахе и Петрович там, - протянула Лида руку повзрослевшей дочери.

Кира шагнула в темноту и налобный фонарик матери ослепил ее. Она закрыла глаза, но так было еще страшнее. Шорохи тянувшееся вдоль труб, капающая вода и заунывный вот труб пугал ее еще больше.

Впереди показалось светлое пятно – это Петрович приволок светодиодный прожектор с аккумулятором и Кира улыбнулась.

- Вот, помощницу привела. Сулиму днем с огнем не сыщешь.

- Угу, - буркнул рабочий и продолжил грузить кирпичи на тележку.

В углу скрытой комнаты стояла большая картонная коробка и какие-то рулоны.

- Как, доча, осилим за раз? Я коробку, а ты рулоны, - спросила Лидка и охнула под тяжестью.

- Краски в ней, - приехал с пустой тележкой Петрович. - А это картины без рам. Я себе уже отобрал парочку, в другом углу стоят, остальное забирайте. Давай подсоблю.

Он закинул коробку и скрученные в рулоны полотна и покатил громыхающую тележку влажному полу подвала. Было видно, что ему не терпеться избавиться от начальницы.

- Картины? Надо же! – воскликнула Кира и сгорая от нетерпения раскрутила первый попавшийся рулон, как только они покинули сырое и темное помещение. Её взору престала обнаженная девушка, расположившаяся на бревне зачарованного леса. Кире понравился веселый нрав и открытость персонажа, а синее свечение ее кожи, отражавшее от такого же цвета деревьев, придавало картине мистическое очарование. – Себе заберу, бонус за помощь.

- Бери, - согласилась Лида. – Были бы нужны хозяину – давно бы забрал.

Вокруг них стали собираться другие работники и любопытные жильцы. Вскоре все рулоны нашли себе новых хозяев, но краску Лида не отдала. Каждой баночке уже был определен фронт работ и никакие уговоры и заверения, что они не подходят для наружных и внутренних работ на нее не действовали.

Только Антонина Петровна, пожилая женщина лет семидесяти, стоявшая поодаль перекрестилась и тихо сказала: «Вылезла все-таки. Не зря он твердил, что ее не остановить. Выкиньте, а лучше сожгите это барахло», но Кира не слушала. Засунув рулон под мышку, она радостная побежала домой.

- Представляешь, я совершила подвиг и была награждена прелестной картиной. Подожди, я сейчас зафотаю. – Кира схватила телефон и сделала несколько снимков. На мгновение ей показалось, что девушка на картине немного сменила позу, желая выставить себя в лучшем свете. – Как тебе?

- Где ты нашла ее? – спросил Роман. Он был явно доволен приобретением Киры. – Сними размеры, я готов заказать для нее рамку.

- Это удивительная история, - расплылась в улыбке Кира и принялась в красках описывать поход за сокровищами своему любимому. Уже около года они жили вместе и время от времени заводили разговор о свадьбе.

Ночью ей приснилось как незнакомка из синего леса нежно целует Рому, резко поворачивается и кидается на нее со злобным оскалом. Кира проснулась в холодном поту и не могла отдышаться. Поход в темный подвал не прошел даром и детские страхи вновь начали одолевать ее.

«Это ревность», - успокаивала она себя. Кира корила себя за эту ужасную черту характера, мешавшую ей жить полноценной жизнью. Ей все время казалось, что Ромка флиртует с ее подругами, слишком долго разговаривает с однокурсницами и частенько заглядывается на снующих туда-сюда по университету студенток. Начитавшись литературы по психологии отношений, она часто занималась самоанализом, пытаясь уловить саму себя, но все, что ей удалось в этом бесконечном беге – это научиться дышать в стрессовой ситуации.

Она развернула полотно с картиной и заметила, что у персонажа изменилось выражение лица. Непринуждённая улыбка, сменилось гримасой превосходства.

«Это ревность», - повторяла Кира, удивляясь собственной реакции и листая фото в галерее смартфона. Найдя нужную, она не смогла ее открыть. Загрузка висла, а незнакомка на картине опять непринуждённо улыбалась.

Позвонили старые подруги и Кира забыла о девушке с картины. Две недели пролетели незаметно и Кира уже мечтала оказаться в объятьях Ромы.

- Где Катерина? – спросил Рома, едва Кира спустилась с поезда.

- Что? – не поняла она.

- Ты картину привезла? – спросил он.

- Да, - помятый и взбудораженный вид Ромы немного напугал ее. – В сумке.

- Сумка, об этом я не подумал, - Рома выхватил ее из рук Киры и прибавил шаг.

Всю дорогу до дома он не проронил ни слова и едва переступав порог, принялся выворачивать содержимое ноши в поисках свернутого полотна.

- Что с тобой? – повернула его голову Кира и посмотрела в бегающие глаза.

- Хочу посмотреть, как она будет выглядеть в рамке, - Рома развернул картину на кровати и достал из-под нее багет. – Смотри какая, думаю тебе понравиться.

- Не плохая, - разглядывала Кира рамку и увидев цену присвистнула. – Это же твой месячный заработок.

Она подняла глаза на Рому и поняла, что тот разговаривает не с ней, а с незнакомкой на картине.

- Для Катерины не жалко.

- Для Катерины, ты уже успел дать ей имя? – нервно засмеялась Кира, вспоминая свой сон.

- Ты знаешь, это так удивительно. Она мне приснилась и рассказала всю свою историю, – затем, словно опомнившись, повернулся к Кире и обнял ее. – Мне так не терпелось сравнить сон с оригиналом, что я совершено забыл тебя поцеловать.

Кира облегченно вздохнула, и сама с превосходством посмотрела на лежавшую на ее месте картину.

Университет и подработки закрутили и Кира перестала обращать внимание на незнакомку из синеного леса, пока не застала Рому за странным занятием. Он сидел на стуле напротив картины и пристально смотрел на нее.

Услышав шаги Киры, он, не поворачивая головы произнес: «Тебе лучше уйти».

Кира ошарашенно смотрела то на Рому, то на картину и не верила в происходящее. Незнакомка ехидно смотрела на Киру, а Роман, словно загипнотизированный не сводил глаз с картины.

Переполнившись обидой и злостью, Кира схватила куртку и выбежала за дверь.

Она бродила по холодной дождливой улице, ругая себя за то, что принесла домой эту злосчастную картину. «А ведь меня предупреждали», - подумала она и вспомнила слова пожилой соседки. Надо было вернуться домой и поговорить с Антониной Петровной.

Через час, уставшая Кира уже спала в вагоне поезда, надеясь узнать тайну злосчастной картины.

Родной город встретил ее солнечным утром, отчего настроение Киры улучшилось, а надежда вернуть любимого переросла в уверенность.

- В какой квартире живет Антонина Петровна, с порога спросила она маму и тут же соврала, стараясь избежать лишних расспросов. – Посылку ей передали.

- В двадцать второй, - ответила мама и засобиралась вместе с ней.

- Я одна пойду, не съест же меня старушка, - попыталась пошутить Кира и, пообещав тут же вернуться, побежала в соседний дом.

- Быстро же ты явилась. Катерина силы набралась?

- Вы знаете девушку с картины?

- Заходи, - впустила ее соседка, пригласив на кухню. – Сама ее не знаю, но Митя много о ней рассказывал. Он в соседней квартире жил. Художником в местном театре подрабатывал, а в свободное время для души рисовал. Явилась ему эта Катерина во сне и попросила от хозяина спрятать, а тот и рад стараться. Нарисовал ей сказочный лес, да так увлекся, что жену потерял. Проснулся одним прекрасным утром, а Ленка вещички собрала, детей забрала и к маме. Запил он потом. Все таскался ко мне перехватить до зарплаты, вот и разговорились. Показывал он мне картину эту, холодом от нее веет и тиной несет. Потом долго не показывался Митяй. Явился с деньгами, долг пришел отдать и заявил, что избавился от Катерины, хозяину вернул, а тот мол склизкий, противный такой. Напоследок заявил: «Если стену не пробьют, ей не сбежать». Тогда подумала несет, что ни попадя, совсем умом тронулся, а когда узнала, что стену сломали, да картину достали сразу его слова вспомнила.

- А как мне ее хозяину вернуть? – спросила Кира.

- Чего не знаю того не знаю, но если Митя его в подвале встретил, то и ты его там найдешь.

Место у нас такое, гиблое, толи на кладбище, толи болоте дома стоят. Растревожили, разворотили их мир, вот они и шастают. Многие здесь чего только не видели и старуху с клюкой и тени непонятные, но про хозяина только от Мити и слышала.

- Болота здесь были, - раздался голос из соседней комнаты. – Отец мой их и осушал. От того в подвалах сыро и никакой мистики. Вечно кладбище от себя приплетаешь.

- Ты чего побледнела, дед это мой из соседней комнаты кричит. Болота так болота, - махнула рукой Антонина Петровна.

Вернувшись домой Кира никак не могла собраться с мыслями и решиться вновь спуститься в темный подвал. Усталость навалилась на нее, глаза закрылись и затхлый тошнотворный запах окружил Киру. Склизкое существо приблизилось к ее лицу и прошептало: «Уничтожь картину. Он не смог, но ты». Кира вздрогнула и проснулась. Надо было торопиться. Наспех попрощавшись с родными, она уже мчалась на поезде назад.

«Художник не смог уничтожить свое творение, но я смогу», - твердила она, нажимая на дверной звонок. Никто не отвечал, и Кира  вспомнила о ключе, лежавшем в кармане куртки. Дверь была не заперта, а Рома так и сидел перед картиной, не сводя с нее глаз.

Кира пошла на кухню, схватила огромный нож и вернулась в комнату. Скрежет острия по краске издавал отвратительный скрип, похожий на крик. Рука соскальзывала, оставляя глубокие царапины, но незнакомка оставалась невредима, лишь глубокие борозды, прошедшие по веткам деревьев, придали спокойному лесу зловещий вид.

Лицо незнакомки исказила гримаса ужаса, и Кира почувствовала удар по руке. Выбив нож, Рома упал на пол и схватился за голову.

Кира опустошённо смотрела на зловещее полотно. Все же ей удалось задеть когда-то милое личико Катерины. Из-под слоя синеватой краски показалась красная основа, словно вскрытая кровоточащая рана.

Она сняла картину со стены и, отнесла ее к мусорным бакам. Соорудив костер из поломанной рамки, она наблюдала как разгорающийся огонь корежил синие деревья и замерла от предвкушения скорой победы.

- Что же вы делаете, такую красоту уничтожаете! – услышала Кира за спиной голос и некто затоптал еще слабое пламя.

- Вы не понимаете, её надо сжечь! – кричала Кира, молодому парню, скрывшемуся за деревьями.

Катерина села поудобнее на бревне и улыбнулась своему спасителю.

Небольшая крипи-сказка перед Новым годом)

Автор - MariusKovach (https://vk.com/nightmare_alley)

----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Открыв дверь и войдя в квартиру, Юра улыбнулся пьяной улыбкой и широко раскинул руки в стороны. Накануне выпито было очень немало и теперь тело слушалось его не очень хорошо. Впрочем, это было наименьшим, что сейчас заботило мужчину.

План был хорош. План был просто чертовски хорош и Юра был уверен, что у него все получится. Хах, сейчас было особенно смешно вспоминать с каким волнением он собирался на корпоратив. Тщательно выбранная рубашка и брюки, поход в барбершоп для крутой и стильной прически. Да он даже парфюм купил специально под долбанную вечеринку, лишь бы выглядеть на все сто.

Сейчас же рубашка просто полетела куда-то под стул, спустя минуту туда же отправились и брюки. Юра завалился на свой родной диванчик в майке и трусах и тупо уставился в потолок. Что ж, чувствовать себя идиотом было крайне неприятно и даже очень. Казалось бы, уже тридцать лет, давно все розовые очки выброшены на свалку и башка должна соображать четко и ясно. Ан нет, стоило только симпатичной мордашке и точеной фигурке появиться на горизонте, как все ясные мысли улетучились враз.

Жанна пришла к ним в Компанию почти семь месяцев назад. Молодая, симпатичная и умная, она довольно легко влилась в коллектив и стала «своей». Юра сначала относился к ней как к просто коллеге, но потом так уж случилось, что их назначили на один проект. Он был для девушки ментором и старательно обучал Жанну всем нюансам и мелочам. Благо, она была сообразительной и почти все схватывала на лету. Словом, проблем почти не было.

За исключением того, что через какое-то время Юра понял, что влюбился в Жанну как мальчишка. Он как-то пропустил тот момент, когда перестал смотреть на девушку просто как на коллегу. Волнистые, темные волосы, отдающие рыжим, задорные, зеленые глаза и отличное чувство юмора сделали свое дело. Юра сам не заметил, как начал бегать на работу, чуть ли не напевая песенки как диснеевская принцесса. Рабочие будни словно бы превратились в какой-то праздник, ведь можно было видеть Жанну, разговаривать с ней, обсуждать сериалы и смеяться над шутками.

Вот только дальше всей этой дружеской болтовни ничего не заходило. Жанна просто мастерски держала дистанцию, не подпуская его слишком близко, но и общение не прекращала, продолжая и дальше затягивать Юру в омут своих зеленых глаз.

Гирлянда на елке мигала разноцветными огнями, освещая квартирку и создавая уют предновогодних дней. Уже завтра куранты где-то в Москве пробьют двенадцать раз, президент толкнет свою стандартную речь и миллионы людей будут поднимать бокалы, чокаться и обниматься, кушать оливье и радоваться Новому Году.

— Джингл-беллз, джингл-беллз, - напевал песенку Юра, снова и снова прокручивая в голове события сегодняшнего вечера.

Компания в этом году расщедрилась и арендовала здание довольно крутого ресторана в центре города. Отличный интерьер, вышколенные официанты, классная развлекательная программа. Буквально все вело к тому, что Юра наконец осуществит свой план и признается Жанне в своих чувствах. Ну или просто разорвет дистанцию и сблизиться с девушкой. Новый Год же, чудеса и все такое. Хах.

Начало было, в принципе неплохим. Жанна выглядела совершенно потрясающе. Волосы она уложила в простую, но элегантную прическу. Ее платье выгодно подчеркивало все достоинства фигуры. Юре стало жарко стоило ему только увидеть коллегу. В голове тогда отчетливо пронеслась мысль, что Жанна, пожалуй, самая красивая из всех девушек, с которыми он когда-либо был знаком.

Беседа ни о чем, пара шуточек и вот она уже заливисто смеется. Он приглашает ее на танец и, о чудо, она соглашается. Да, конечно, сейчас-то он вспомнил, что девушка несколько растерялась и замялась прежде чем согласно кивнуть и пойти с ним на танцпол. Тогда же Юре казалось, что она буквально вся засияла от радости. Идиот.

Во время танца он все норовил притянуть ее поближе, а девушка деликатно держала дистанцию. Впрочем, тогда Юра думал, что она просто смущается перед другими коллегами и не парился по этому счету. Дважды идиот.

В какой-то момент он упустил ее из виду. Ресторанный зал был просто огромным и на то, чтобы обойти его, у Юры ушло довольно много времени. Она нашла его сама, да причем не одна.

Стас был давним другом Юры, они учились в одном университете, продолжали общение после выпуска. А потом случилось так, что оказались оба в Компании и стали коллегами. И хорошими друзьями.

Неладное Юра почувствовал уже по тому, как Стас нежно придерживал Жанну за руку. Просто коллегу так не трогают. А спустя несколько минут они рассказали Юре, что влюбились друг в друга и решили начать встречаться. Самая ирония заключалась в том, что именно Юра и познакомил их. Собственно, именно поэтому они его и благодарили.

Знала ли Жанна про его чувства? Точного ответа на этот вопрос у Юры не было. Женщины гораздо лучше мужчин распознают такие вещи, Жанна была не дура и явно догадывалась о его интересе.

А вот Стас знал. Он так и не смог посмотреть ему в глаза, постоянно отводил взгляд и абсолютно по-идиотски пожимал плечами. Мол, так уж оно вышло, что же теперь поделать.

Да пошли они все!

Когда-то Юре сказали, что если он хочет напиваться, то надо использовать для этого белый алкоголь. Водку, текилу, ром или что-то подобное. Вино, соответственно, для таких целей тоже лучше подходило белое. За неимением другого алкоголя под рукой, эта украденная бутылка белого вина была очень даже кстати. Он, конечно, уже порядком выпил, да и «понижать градус» явно не стоило, но такие вопросы сейчас мало волновали мужчину.

Поэтому он, недолго думая, просто сел на кухне и молча выпил бокал. Тут же мысленно выругал себя за то, что поленился заходить в магазин за чем-нибудь покрепче. Хотя, учитывая, что городские власти самоотверженно давали пьянству бой перед новогодними праздниками, вероятность купить нормальный алкоголь в магазине стремилась к нулю.

Горечь и жгучее чувство обиды поднимались в душе, все больше заполняя его существо. Он вспоминал как вечно сюсюкался с Жанной, пытался помогать ей по любому вопросу, вечно смотрел на нее как зачарованный и делал по сто комплиментов в минуту. Тупой кретин! Какой же он тупой кретин!

Бокал с треском разбился в руках. Он так сильно сжал его, что стекло просто не выдержало. Осколки рассыпались по полу кухни, а спустя мгновение большими, красными каплями полы закапала кровь.

— Твою-то мать! - закричал Юра, вскакивая со стула. Ладонь была вся в крови, которая теперь обильно капала на пол.

Яростно ругаясь, мужчина начал шариться в поисках аптечки. Как назло нашлась она не с первого раза. Вечно он забывал куда ее убирал после последнего использования.

К счастью, бинты там были. Юра промыл руку под краном, залил рану перекисью и наскоро начал забинтовывать. Кровь шла довольно бодро и не особо останавливалась. Порез был глубоким, ладонь пульсировала болью и от этого Юра злился еще больше. Вдобавок к этому, руки не желали его слушать и правильно наложить повязку никак не получалось. Пока он заматывал бинт, крови натекло прилично.

— Суки! Твари! Да чтоб вас черти всех забрали, ублюдки! Будьте прокляты! - яростно закричал мужчина. Обида и злость полностью заполнили его существо, Юру буквально затрясло от накативших чувств. Окажись сейчас эта парочка перед ним и он бы, наверное, сделал бы что-нибудь плохое. Он еще сильнее стиснул ладонь в кулак, намеренно причиняя себе боль.

Громкий стук в дверь заставил его буквально подпрыгнуть на месте. Юра недоуменно уставился в коридор откуда раздался звук. Потом раздалась трель звонка и мужчина с трудом подавил желание крикнуть пару ласковых, матерных выражений неизвестному визитеру.

— Кого там еще носит? - раздраженно прошипел Юра, подходя к входной двери. Пока он шел от кухни трель звонка не замолкала ни на секунду.

— Кто там?! - как можно более грозно спросил мужчина. Благо, в его состоянии особо стараться для этого было не надо. Итак в душе все кипело от ярости.

Глянув в глазок, Юра увидел там… Деда Мороза. Красная шуба, ватная борода.

— Это Дедушка Мороз! Я подарки вам принес! Открывай скорее дверь, я отдам его, поверь! - громким басом проговорил аниматор.

— Мужик, иди нахер! - крикнул Юра и пошел обратно на кухню. Рука болела сильнее и он почувствовал как бинт начал намокать. Кровь, кажется, не особо останавливалась.

Дверной звонок снова разрезал тишину своей трелью. Издевается он что-ли? Юра снова крикнул, чтобы тот катился ко всем чертям. Не помогло. Упорный аниматор начал колотить в дверь и одновременно звонить.

Его абстрактная злоба обрела форму и он решил, что может даже хорошо, что этот идиот начал долбиться в его двери.

— Блин, козел, сам напросился, - Юра в несколько широких шагов подошел к двери. Быстрым движением открыл замок и рывком распахнул дверь. - Я же сказ…

Фразу он не закончил. В коридоре никого не было. Причем, Юра мог бы поклясться, что неизвестный долбил в дверь до последнего и просто не смог бы так быстро отойти.

Озадаченный мужчина выглянул в коридор. Пусто. Причем этому аниматору ведь даже спрятаться-то по сути было негде.

В какой-то момент вдруг подул порыв ветра и Юра почувствовал как по коже забегали мурашки. По спине пробежал холодок, Юра даже невольно вздрогнул.

— Херня какая-то, - пробормотал изумленный мужчина и закрыл дверь. Заперев замок, он простоял какое-то время глядя в глазок. Может этот придурок сейчас вылезет из своего укрытия и Юра поймет где тот умудрился так шустро скрыться. Никто так и не появился.

Прождав пару минут и ничего не увидев, Юра махнул рукой и вернулся обратно на кухню. Надо было собрать осколки и протереть полы. Кровь уже начала засыхать и выглядело это крайне неприятно.

Он двинул обратно в сторону кухни, когда в носу засвербело и Юра громко чихнул.

— Будь здоров, Юрий.

Голос раздался откуда-то из гостиной. Мужчина остановился как вкопанный в коридоре. По спине снова пробежал холодок, уже никак не связанные с ветром.

Он, конечно, порядком напился сегодня, пытаясь заглушить душевную боль. Но ведь не настолько же!

Медленно Юра заглянул в гостиную, мысленно проклиная все на свете. Он до последнего изо всех сил убеждал себя, что ему просто померещилось от выпитого и стресса из-за Жанны.

В его компьютерном кресле сидел мужчина в костюме Деда Мороза. Он снял красную шапку и бросил ее на стол. Ватную бороду тоже стянул на грудь и Юра мог разглядеть его в свете лампы. Худое, скуластое лицо, бледно-голубые глаза, разглядывающие его с явным интересом.

Юре вдруг резко стало нехорошо. Этот урод никак не мог пробраться в его квартиру. Никак! Он ведь видел, что за дверью никого не было, когда он открыл ее настежь.

— Здравствуй, Юрий. Уж прости, что ворвался так. Обычно я стараюсь обходиться без этих трюков, но ты явно не был настроен на диалог, - голос у незнакомца был тихим, почти шепот. Но Юра отчетливо слышал каждое его слово.

— Кто… Кто Вы такой? - выдавил из себя ошеломленный мужчина.

— Ооо, это совершенно неважно, поверь мне. У меня много имен и большая часть тебе совершенно ничего не скажет, - широко улыбнулся незнакомец. От одного вида этих слегка пожелтевших зубов Юре стало нехорошо.

Что делать дальше было непонятно. Броситься на незваного гостя и постараться навалять ему? Убежать из квартиры? Ладонь неприятно пульсировала, голова разрывалась от боли, виски словно стискивало в каком-то механизме.

— О поверь, дружище, бежать тебе не стоит. Я не причиню тебе вреда, - сказал неизвестный. - Бросаться на меня с кулаками тем более не советую.

Мысли читает чтоли?

— Юрий, ты заходи, присаживайся. Что же ты встал столбом посреди квартиры? Давай поболтаем с тобой по душам. Нам ведь столько всего надо обсудить в эту чудесную ночь.

Неизвестный обращался с ним так, словно это был его дом, а не Юры. Так как решиться на другое он не мог, мужчина прошел к дивану. Садиться он не стал. Хотелось, все же, быть готовым к малейшим изменениям ситуации.

— Ну что ты такой напряженный? Ты ведь сам призвал меня, чего теперь пугаться и топтаться в нерешительности, - снова широко улыбнулся гость.

— Призвал? Я? - Юра совершенно перестал понимать, что вообще происходит. В висках покалывало все сильнее и из-за этого внимание становилось все более расфокусированным. - Мужик, ты кажется совсем попутал. Ты что такое несешь вообще? И как ты попал в мою квартиру? Учти, я так-то боксом раньше занимался, только попробуй выкинуть что-нибудь.

Соврав, Юра изо всех сил понадеялся, что проверять его фразу незнакомец не захочет.

— Ты сам меня впустил, - шепот раздался так, что его стало слышно отовсюду. Юра мог бы поклясться, что голос гостя раздался даже сзади. Чтобы не вздрогнуть ему пришлось здорово напрячься.

— Ни хера подобного, - голос не дрожал и Юра мысленно похвалил себя. Происходящее решительно становилось все более странным с каждой секундой. А вот что с этим делать, хозяин квартиры придумать никак не мог.

— О, поверь мне, это так. А теперь, скажи-ка мне, Юрий, как ты себя вел в этом году? Был ли ты хорошим парнем или же вел себя как распоследний козел?

Теперь Юра окончательно растерялся. По ходу дела его гость был каким-то очень ловким психом-фокусником. А уж тут шутки совсем плохи.

— Слушай, мужик, это конечно все забавно и все такое, но мне сейчас совсем, блин, не до смеха. Давай-ка, ты пойдешь дальше по своим делам. У Деда Мороза ведь много дел перед Новым Годом.

Неизвестный встал с кресла. Сделал он это таким плавным движением, что Юра даже не сразу уловил момент, когда тот встал на ноги. Движение было каким-то… неправильным. Однако объяснить себе, что именно его смутило Юра не смог.

— Кровь была пролита в нужный час. Слова злости и черного умысла были сказаны в сей день пред Новой Жизнью. Я не прихожу просто так, Юрий. Я не прихожу к каждому встречному-поперечному, - неизвестный подходил все ближе. Шаги были скользящими и абсолютно бесшумными. Он словно бы плыл над полом.

В этот момент Юра почувствовал страх. Настоящий, животный страх, который пронзил все его существо от кончиков волос до пальцев ног. В горле пересохло, сердце заколотилось как сумасшедшее.

— Хватит испытывать мое терпение. Отвечай на вопрос. Ты вел себя хорошо в этом году? - гость остановился всего-то в каких-нибудь паре шагов от него.

— Д-да, - проговорил Юра. - В целом хорошо.

— Отлично, - радостно потер руки неизвестный. - Чтож, тогда давай, говори мне свое желание. Новогодний подарок для хороших парней. Чего ты хочешь?

Юра молчал. Вымолвить хоть что-то сейчас для него было очень проблематично. В животе предательски крутило от выпитого накануне алкоголя, ладонь разрывалась от боли. Да и в голове шумело так, что даже сильный испуг не мог пробить эту туманную завесу.

Гость снова широко улыбнулся. Юре при этом почудилось, что тени как-то удлинились и гость стал выглядеть гораздо больше и массивнее, чем казался.

— Ох уж мне эти скептики доморощенные. Раньше было проще, не надо было перед каждым смердом распинаться, - усмехнулся неизвестный. - Отнесись к этому как к маленькому приключению. Что тебе стоит загадать какую-нибудь ерундовину?

Юре ничего не стоило. Вот только принимать происходящее сейчас спокойно он никак не мог и никакие «желания» в его голову не лезли.

— Ладно, хорошо. Давай так, Юрий. Тест-драйв, такое кажется словечко нынче в ходу, - осклабился гость. - Одно желание на пробу. Так сказать, маленький, новогодний бонус. Говори чего хочешь и я тут же исполню это. Только проси что-то в разумных пределах. Луну с неба я тебе не притащу.

Неизвестный гордо выпрямился и скрестил руки на груди. Он смотрел на хозяина квартиры с едва заметной улыбкой на губах. Так смотрят взрослые на детей, когда пытаются объяснить им что-то и наблюдают за попытками малышей разобраться в происходящем.

Юра задумался. В конце концов, даже если он и сошел с ума и все происходящее его пьяный бред, то он действительно ничего не теряет. Его все равно сейчас никто не видит, так что почему бы и нет.

— Протрезветь хочу! Вот чтобы РАЗ и как стеклышко, - довольно улыбнулся Юра.

— Оригинально, - усмехнулся визитер. Он посмотрел прямо на хозяина квартиры, пристально и не моргая.

Юра почувствовал как что-то едва ощутимо поменялось вокруг. Он никак не мог уловить что именно, но явственно чувствовал, как вокруг него словно бы сгустился воздух. Ноющая ладонь вмиг забылась, когда ледяной ветер снова обдал его своим морозным дыханием, вызвав целый табун мурашек по спине.

— Ну как себя чувствуешь? - деловито поинтересовался неизвестный, скрестив руки на широкой груди.

Юра прислушался к своим ощущениям и с содроганием ощутил, что хмель начисто выветрилась. Буквально минуту назад в его голове шумело, мысли путались и он так и норовил сказать какую-нибудь несуразицу. Сейчас все исчезло, он был абсолютно трезв. И незнакомец все так же стоял посреди его квартиры и хитро улыбался, глядя на удивленно вытянутое лицо Юры.

— Трезвый… - пробормотал под нос мужчина.

— Вот и хорошо. Глядишь, голова соображать лучше начнет, а то стоял тут и слюни пускал. Давай, думай над своим желанием. На этот раз все всерьез.

Вот тебе и поворот. Если раньше Юра списывал происходящее на алкоголь, то теперь оставались только варианты с галлюцинациями и возможным сумасшествием.

— Кто Вы? - спросил Юра, глядя на незнакомца во все глаза. Он явственно ощущал, что за этой обычной фигурой что-то скрывается. Юра даже иногда улавливал что-то краем глаза, но стоило ему только всмотреться в сторону его необычного гостя и все пропадало.

— Я уже сказал, что это не важно. У меня много имен и ни одно из них тебе ничего не скажет, Юрий, - покачал головой незнакомец.

Юра сам себе казался идиотом, но все же задал вопрос:

— Вы настоящий Дед Мороз?

Громкий хохот сотряс квартиру незадачливого мужика. Смех был чистым и громким, таким, что от него веяло холодным зимним днем, беспощадными северными ветрами и льдами. Юрий буквально почувствовал все эти образы, пока его гость веселился. Он заметил, что глаза незнакомца с каждым разом становятся все более пронзительно синими.

— Некоторые могли бы меня назвать и так, - отсмеявшись, проговорил визитер.

Фраза была донельзя странной, у Юры от нее мороз прошел по коже.

— Не заговаривай зубы, - махнул рукой гость. - Давай желание. Мое терпение тоже не бесконечное. Хоть ты и забавный, а долго торчать времени здесь у меня нет.

— А если я не стану загадывать?

Вопрос вырвался сам по себе. Юра и сам удивился, когда услышал свой голос как будто со стороны. Незнакомец склонил голову и посмотрел на него с прищуром.

— Ты пролил кровь в особую ночь. Ты призвал меня своей злобой и черными мыслями. И так уж случилось, на твое счастье или горе, что я решил откликнуться на зов. У тебя нет выбора, Юрий. Ты загадаешь свое желание и я его исполню, другого не дано.

Что-то в тоне неизвестного было такое, отчего Юре стало неприятно. Как будто бы воздух и тень вокруг него уплотнились и глаза гостя буквально сверкали синевой.

— А если я загадаю миллиард баксов, то ты его из кармана достанешь или как?

— Не совсем так, - покачал головой гость. - Ты получишь свои деньги, но не сразу. Пройдет время и с тобой случится то, что должно, чтобы желание исполнилось. Но я даже не знаю чего ты так сомневаешься. Ты ведь и сам прекрасно знаешь, что стоило бы загадать.

Юра недоуменно уставился на визитера. События последнего часа так сильно выбили его из колеи, что он сейчас вообще не мог собрать мысли в кучу.

— Ну что ты делаешь такое удивленное лицо? Разве ты уже забыл красотку Жанну и ее сегодняшнего ухажера?

Воспоминания о произошедшем сегодня на корпоративе моментально вспыхнули в сознании. Забавное дело, еще совсем недавно он и думать ни о чем другом не мог.

— Воот, вижу вспомнил наконец. Только представь какой у тебя подарок судьбы в этот Новый год. Можешь пожелать что угодно и вместе мы отомстим этим предателям. Ты ведь всегда был хорошим другом, чутким коллегой, всегда был готов прийти на помощь им обоим. Разве справедливо они с тобой поступили?

— НЕТ! - сам от себя не ожидая, рявкнул Юра. Горечь обиды и злость от собственной беспомощности разгорелись в груди подобно лесному пожару в знойный, летний день.

— Так пожелай и я все сделаю. Ты будешь ни при чем, никто на тебя даже не подумает, - медовым голосом шептал неизвестный мужчина.

— А что ты можешь им сделать? - охрипшим голосом прошептал Юра. Сердце его бешено билось в груди.

Где-то на задворках сознания внутренний голос вопил о чем-то неправильном и недопустимом, но обида на своих «друзей» затмила ее совершенно. Ладно Жанна, с нее мало что возьмешь. Но Стас! Они же дружили с самого универа, вместе преодолели столько различных ситуаций, что и не перечислить. К тому же, его друг прекрасно знал о чувствах к новенькой сотруднице. Как он так мог поступить?!

— Все что пожелаешь, - довольно улыбнулся неизвестный. Он деловито скрестил руки на груди и хитро посмотрел на хозяина квартиры. - Подумай, как лучше всего отомстить этим предателям. Можно сделать так, чтобы они никогда не были счастливы вместе, но не могли расстаться и пусть один сломает жизнь другого. Или может быть пусть с кем-то из них случится что-то плохое. Только скажи, Юрий и все сбудется.

Тени в комнате словно бы начали уплотняться вокруг. Свет от лампочек стал как будто тусклее. Юре начало казаться, что глаза визитера светились пронзительным ярко-синим светом и периодически словно бы вспыхивали.

— Только скажи и все будет исполнено. Они должны ответить за свое предательство и подлость.

Голос звучал словно бы отовсюду и вскоре Юра понял, что не может воспринимать вообще ничего, кроме него. Вдобавок к этому ладонь снова начала пульсировать страшной болью и мужчина чувствовал как рана снова начала сильнее кровоточить. Уши заложило, а дышать становилось тяжелее. Надо было просто сделать чего хочет эта… тварь и все должно закончиться.

Хмель окончательно сошла на нет. Ярость и обида как-то враз потускнели. Юра вспомнил восторженные глаза Жанны, когда она обнимала за шею Стаса. Как они смотрели друг на друга, как улыбались. Им обоим было страшно неловко, когда Стас начал объясняться с Юрой. Они же были не виноваты, что понравились друг другу.

— Я хочу, - проговорил Юра, улыбаясь. - Я хочу перестать любить Жанну.

— ЧТО?! - раздался ужасающий рев, который буквально сотряс стены квартиры. Интересно, соседи слышат эти звуки? Может хоть полицию вызовут.

— Я загадал желание, - Юра старался говорить как можно увереннее. Ладонь при этом взорвалась вспышкой новой боли, а виски стиснуло с такой силой, что мужчина не выдержал и застонал.

В этот момент хозяин квартиры понял, что к нему пробралось что-то действительно страшное. На стенах играли невообразимые тени, свет от лампочки замерцал и в квартире стало заметно холоднее. Юра заметил, что начал выдыхать клубы пара изо рта.

На обоях стал собираться иней, откуда-то завыл пробирающий до костей ветер. Юра почувствовал себя таким маленьким и ничтожным, что просто упал на колени и вжал голову в плечи.

Гость стал выше и шире в плечах. Его шутовской наряд Деда Мороза испарился как не бывало. Теперь он был одет в роскошную белоснежную шубу, доходившую до самого пола.

— Хитрый смерд! - прогрохотал голос от которого затряслись поджилки. - Не поддался алчности и злобе, не стал накликивать беду на друга своего. Чтож, живи раз так, смертный, и запомни этот день навсегда. И никогда не призывай черной злобой беды и кары!

Вокруг вдруг разразился самый настоящий снежный буран. Юра что-то кричал, но его голос утонул в завываниях ветра и вьюги. Квартиру стремительно заносило снегом. Раздался громогласный хохот и ладонь снова разорвалась вспышкой боли, да такой сильной, что у Юры вдруг резко потемнело в глазах. Слезы, побежавшие по щекам мгновенно превратились в лед. А еще спустя мгновение голова отяжелела и мужчина почувствовал как проваливается в темноту.

***

Открыв глаза, Юра долгое время непонимающе смотрел в потолок своей однушки. Во рту пересохло, а все тело болело так, словно бы он ударно позанимался в тренажерном зале.

С трудом поднявшись, он понял, что все это время провалялся на полу собственной квартиры. Спину ломило так, что хоть волком вой.

— Твою мать, приснится же такая дичь.

Взгляд упал на ладонь, бинт от которой уже пропитался насквозь кровью. Теперь она засохла и ощущения от этого были крайне неприятными. Сколько он вообще провалялся тут?

События вечера всплыли в голове сразу. Корпоратив, признание Стаса, что он встречается с Жанной уже целую неделю, Юрины пьяные оскорбления в их сторону и стремительное бегство с праздника. Ночной гость и ужасающая стужа, лишившая его чувств.

Ноги как-то сами собой подкосились и Юра обессиленно сел на диван. Он с удивлением отметил про себя, что при мысли о друзьях совершенно ничего не чувствует. Никакой обиды, никакой горечи. Как будто старая-старая ранка, которая когда-то болела и доставляла страдания, сейчас уже заросла толстой коркой и совсем не тревожит.

Юра откинулся на спинку дивана и блаженно улыбнулся. Его желание исполнилось.

Я повернул под арку серой обшарпанной девятиэтажки и мы встретились взглядами с девушкой, которая шла мне навстречу."Не красавица, и вообще не в моём вкусе, но сразу видна порода" - я дал эту оценку безо всякой цели, просто на автомате. Тонкие черты лица, чувственные губы, вьющиеся каштановые волосы, высокая и хорошо одетая. Внезапно лицо девушки исказила гримаса боли. Началось!

Ночью мне приснился... ну, не то чтобы кошмар, но довольно неприятный сон. Удачно избежав схватки со стаей местной шпаны, я бродил в районе вокзала практически в полной темноте - не горели ни фонари, ни окна домов, на небе не было луны, и лишь скупой, изредка прорывавшийся сквозь тучи свет звёзд кое-как освещал мне дорогу. Вдруг где-то поблизости раздался девичий голос, который тихо но настойчиво раз за разом твердил кому-то: "уйди, говорю". Я попытался найти её, но в абсолютной, как у негра в подмышке, темноте не смог этого сделать, и проснулся в отвратительном настроении, пребывая в уверенности, что сегодня меня ждут неприятности. Утром, когда я шёл на работу, меня облаяла свора собак, и я тогда было решил, что это всё. Как же я ошибался…

Почти сразу незнакомка взяла себя в руки, мы разминулись, а я даже не успел спросить нужна ли помощь. Я чувствовал, что нужна, но что делать? Повернуться, окликнуть? Глупо... На всякий случай я сбавил шаг и стал прислушиваться к происходящему сзади. И почти сразу послышалось шуршание одежды - прижавшись спиной к стене, девушка медленно сползала вниз. Я подбежал и плавно усадил её на асфальт.

-Вызвать скорую?

-Нет...

-Но вам же плохо!

-Я сейчас... Ничего не надо. Я тут рядом живу. Уходите.

-Я уйду, но только если вы при мне позвоните, чтобы за вами кто-то вышел.

-Уйди, говорю!!!

На нас устремились взгляды немногочисленных прохожих и сидящих у дома напротив пенсионеров. Ситуация... Рослый мужчина стоит возле сидящей на асфальте девушки, которая кричит, чтобы он ушёл. Наверняка сейчас кто-то позвонит в полицию, и, кстати, правильно сделает. Что делать: остаться на разборки с доброхотами и полицией, или уйти и гадать ищут меня или нет, если с девушкой что-то случится. Внезапно она сменила гнев на милость.

-Подождите... Простите меня. Не надо скорую, помогите дойти, я тут рядом живу.

Идти было действительно недалеко - мы прошли два подъезда и зашли в третий. Когда мы поднялись на лифте на восьмой этаж и зашли в квартиру, передо мной снова встал уже надоевший за сегодня вопрос: что делать дальше.

-Я прилягу, принесите, пожалуйста, воды. Кухня там.

Разобравшись на кухне, я зашёл в комнату. Несмотря на открытые шторы, в комнате было как-то сумрачно. Мебельная стенка, ковёр на полу, большой телевизор, письменный стол с компьютером, диван, куда, сняв лишь сапоги, умостилась незнакомка. Что-то было не так. Нет, не странная фигурка уродливого минотавра с факелом в поднятой руке, что-то другое. Я подошёл к дивану, «больной» было заметно лучше, она смотрела приветливо и даже… похотливо? Я протянул ей чашку с водой, но девушка неожиданно быстро и крепко схватила меня за запястье левой руки. Что это? Внезапный порыв страсти, какая-то подстава, или она просто не в себе? В поисках ответа я оглянулся, но не нашёл его. Взгляд снова цеплялся за что-то неестественное, но я не мог понять что именно.

-Et role sancti et role peccatoris

Facile ludit!

Что за херня?!!

-Et role viri et partes mulieris

Facile ludit!

Её взгляд был совершенно невменяемым. Я выплеснул ей в лицо воду из чашки, но это не помогло привести её в чувство.

-Quod scire? Est ludus!!!

Тонкие черты незнакомки стали расплываться, нежная кожа грубела на глазах, превращаясь в уродливые наросты.

Проведя несколько безуспешных попыток освободить руку, как просто рывком, так и вполне по-борцовски – через залом большого пальца, я снова оглянулся по сторонам. Твою мать! Она не отражалась в телевизоре! Зато, тёмный в реальности минотавр на столе, в отражении был будто раскалён докрасна. Я ещё раз дёрнулся изо всех сил. Угол куртки размеренно качнулся и неожиданно увесисто шлёпнул по ноге. Я совершенно забыл про нож, который, в ожидании непонятных неприятностей, прихватил утром! Предохранитель вниз, и сразу же топлю кнопку защёлки. От удара массивного лезвия о стопор, нож слегка вздрагивает в руке. Лезвие коротковато – разрешённые по закону девять сантиметров – до сердца (или что там есть жизненно важного у монстра, что мёртвой хваткой вцепился мне в руку) не достать. Но всё же толстый, прочный и неплохо заточенный закалённый клинок способен натворить дел… Удар, ещё удар. Шея, висок, висок, шея. Каждый раз лезвие погружается по самую рукоятку. Только что державшая меня как стальные клещи лапа бессильно падает на пол. Очередное «что делать»…

Мне никто не поверит! Хотя как можно не поверить – вот же, на диване, лежит жуткое чудище, из многочисленных ран которого сочится бурая жижа. Прежде всего, мне нужны доказательства. Я сделаю фото и разошлю друзьям, опубликую где смогу, а потом уже стану вызывать полицию. Я достаю телефон, запускаю камеру и… меня охватывает ужас – вместо монстра, на экране окровавленное тело хозяйки квартиры. Убираю телефон – и снова передо мной тварь, которая пыталась меня сожрать или что-то в этом роде. Какую версию увидят полицейские? Не уверен. Но знаю точно, что лучше мне при этом не присутствовать. Меня наверняка найдут, но сейчас мне обязательно нужно выиграть время.

Ночь. Я дома у товарища моряка, который ушёл в рейс и просил присмотреть за его квартирой. Пытался накидаться алкоголем, но водка пьётся как вода, спасительное опьянение не приходит и не прогоняет из головы проклятое «что делать». Впрочем, нынешнее «что делать» целиком и полностью зависит от ответа на другой вопрос: кто я? Псих, видящий галлюцинации и убивший невинную девушку, место которому в тюремной психушке, или избранный, который распознал и уничтожил проникшее в наш мир зло? Кто я? Господи, КТО Я?!!!

В дверь тихонько постучали. Я знаю, что это не полиция, и я знаю, что сейчас получу ответы на свои вопросы.

Вторая часть романа напрямую связана с циклом Гоп-стоп и дедовские письмена, скоро выйдет его третья часть, которая объяснит, как встретились герои этих, казалось бы, разных произведений.

Предыдущий пост с главами 6-7: Ведьмы уходят в небо/Шабаш ведьм-2 [Продолжение]

Глава 8

Сёма, получив в грудь очередную порцию копий, повалился на пол. Чижик тут же окатил нападавших водой, скопившейся на ветхой крыше.

Пробив одну из стен цеха, к бабе Нюре понесся огромный волк. Дылда ринулся тому наперерез, но был откинут в сторону невидимым лешим. Несколько верных Договору домовых столпились у пентаграммы, защищающей ведьму. Та продолжала ворожбу, глядя на деревянную фигурку черта. Не дав волку достать старуху, нечисть оглядела цех. Тот превратился в полноценное поле боя.

Всюду рвали, резали, кусали друг друга разномастные твари. Несколько змиев кружили под потолком, но через мгновение их сбило мощное заклинание Альки. Та ещё не умела по-нормальному пользоваться силой, но смогла сориентироваться в ситуации. Выхватив пистолет из ослабшей руки Семёна, девушка пристрелила четверых воскрешённых, затем начала пятиться к Нюре. Силы таяли на глазах: десять сущностей, две ведьмы и раненный Дылда стояли против полусотни врагов, не считая тех, кого уже положили. Кто знает, сколько ещё тварей может прийти?

— А-а-а! — коротко вскрикнул Дылда и повалился на бок. Из его груди тоже торчало копьё.

Различив атакующего, один из оборотней кинулся на него. Чижик из последних сил стянул остатки воды на крыше в одно место, чтобы тут же ударить мощной струёй по другим воскрешённым. “Где же эти падлы достали оружие?!”

Автоматная очередь сразила ещё несколько духов в телах покойников. Дылда не собирался сдаваться. Вместе с тем его пули поразили одного из их леших. Тот, на мгновение появившись, выругался и растворился в воздухе.

— Баб Нюра! Мы уходим, не вывезем! — в панике закричал Чижик, окружая вместе с остатками отряда ведьму.

— Терпи! Ещё 208 секунд!

— У-у-у-у-у, — взвыл последний из оборотней, — не вывезем, старая!

— Вывезем, блин! — подал голос уже списанный со счетов Дылда, — справа смотри!

Ворвавшийся в цех упырь быстро развоплотил двоих домовых, но Алька ответила ему вспышкой света. Тварь сгорела за считанные секунды. Но вскоре сама девушка не поняла, что случилось: она оказалась в объятиях мужчины, в теле которого была баба Нюра. Тот жадно впился в её шею, высасывая энергию.

— 149 секунд! Держите круг, твари!

Чижик устремил свои заплаканные глаза в потолок. Сил у него не осталось. Плюхнувшись на пол, мальчишка подполз к истекающему кровью Дылде и заревел.

— 98 секунд!

Теперь возле Нюры остались лишь Чижик, домовой, высушенная Алька, умирающий Дылда и волколак. Неприятели окружали поредевший отряд.

— три, два, один...хуй с вами! — прижав к груди статуэтку, ведьма вспыхнула синим пламенем.

Мгновением позже Санкт-Петербург сотряс мощный взрыв.

***

Потрепанный коммерс встал на четвереньки и застонал. Напротив него лежала дымящаяся фигурка черта, на которой постепенно проступал лик бабы Нюры. Похоже, старуха пожертвовала собой и теперь сражается с одним из повелителей нечисти в своем личном аду. “Тебе туда и дорога, старая сука”, — усмехнулся Павлуша.

Оглядев цех, мужчина не заметил никого, кроме троицы: Дылды, Альки и водяного. Последний, склонившись над гопником, плакал. Чернота сходила с его глаз и тоненькой струйкой бежала к умирающему парню. Вытащив копьё, Чижик вскоре растворился во тьме.

— Ёпт, — застонал гопник.

— Пипец, — вторила ему Алька.

— Лучше бы меня тогда в лесу пристрелили, — простонал коммерсант.

Эпилог. Часть 2.

— Оля... твою мать…— с этими словами бывший киллер поднялся на табуретку. Протянув под потолком верёвку, мужчина удовлетворенно кивнул: вот сюда можно вещи сушиться повесить, права была ведьма, — так действительно лучше.

Закончив с бытовыми хлопотами, Разов достал припрятанную бутылку виски и залпом отпил граммов двести. Дылде он оставлять не хотел. Оля и так выскажет ему за пьянство, мол, возраст уже не тот, пора бы с этим кончать.

Послушав по рации переговоры браконьеров, мужчина плюхнулся на пол и закурил. Пока они зарабатывали деньги, Оля искала на острове ведьм. Загоревшись идеей возродить ковен, женщина напряженно работала. Командировка растянулась на месяцы, чтобы заработать деньги, Разов и Дылда начали добывать креветок, крабов и рыбу. Видимо, одной Альки было мало, хотя та подавала надежды. Именно она обеспечила их деньгами на первое время. Но, помимо всех материальных проблем, существовал один фактор: душа. Чтобы искупить убийство стольких людей, им придется спасти — как минимум — аналогичное их количество.

Ещё и Дылде понадобилось вернуть его, казалось бы, почившего друга. Разов так и не смог поверить в путешествия по параллельным мирам, пока Оля не разобралась в ситуации и не подтвердила историю гопника. Видимо, существует нечто большее: возможно, бесконечная вселенная или замысел божий. Кто теперь разберет?

— Ага, бухаешь и философствуешь! — Оля поцеловала Разова, опустившись на пол, — как с уловом?

— Мало. Дылда повез продавать, — понимая, что ведьма распознает вранье, ответил мужчина.

— Лучше бы книжку по бесам поизучал, демонолог ты недоделанный! Нам ещё пару-тройку надо словить.

— Дура ты, — киллер посадил Олю  себе на колени, — времени у нас предостаточно.

Вернувшийся Дылда не стоит беспокоить сладкую парочку. Сев на пороге, он подумал о Шмыге. Того же ещё можно вернуть? А что там с Алькой из Питера, которую он хотел трахнуть? Всё перемешалось, выглядело таким мелким в этот момент. Надвигался закат. Гопник невольно залюбовался им и восхитился Олей и Разовым: столько дел, а они так милуются, мрази. А Шмыга? Без него сейчас было так пусто и одиноко. Парень вспомнил одно из немногих стихотворений, что знал:

Пойдёмте, друг, вдоль улицы пустой,

где фонари висят, как мандарины,

и снег лежит, январский снег простой,

и навсегда закрыты магазины.

Рекламный блеск, витрины, трубы, рвы.

— Так грустно, друг, так жутко, так буквально.

— А вы? Чего от жизни ждёте вы?

— Печаль, мой друг, прекрасное — печально.

Всё так, и мы идём вдоль чёрных стен.

— Скажите мне, что будет завтра с нами?

И безобразный вечный манекен

глядит нам вслед красивыми глазами.

— Что знает он? Что этот мир жесток?

Что страшен? Что мертвы в витринах розы?

— Что счастье есть, но вам его, мой Бог, —

холодные — увы — затмили слёзы.

Дылда закурил и ухмыльнулся. Борис Рыжий был прав. Несмотря на все их трудности, счастье есть, главное — победить то, что его застилает и разрушить воздушные замки.

Кстати, Пикабу разрешил мне оставлять реквизиты для донатов:

Яндекс (уже Ю-мани) 410019082077008

Сбербанк: 4274 3200 7677 7633