Автор статьи: Самохин Андрей
Покушение на вождя мирового пролетариата и Октябрьской революции Владимира Ульянова (Ленина), совершенное во дворе завода Михельсона, давно считается «темной историей». Сомнения в официальной версии «террористки-одиночки» Фанни Каплан с годами у историков только нарастает.
То, как поразительно быстро обнаружили «покушавшуюся», и то, как с ней поступили: пародия на следствие, и скорый бессудный расстрел с уничтожением трупа – давно наводил исследователей на подозрения в сокрытии истинных исполнителей, а главное – заказчиков теракта.
Выстрелы раздались уже в сумерках - около 20 часов вечера, когда Ленин шел после митинга к автомобилю, окруженный толпой рабочих, и был остановлен, не дойдя до него, вопросом некоей женщины. Ей, к слову, тоже прострелили руку. Сам вождь получил два «слепых» - то есть не сквозных ранения. Одна пуля вошла под левой лопаткой, повредила легкое и осталась в шее, а вторая угодила в левое плечо, раздробила кость и застряла под кожей. Попадания легли кучно, что нелегко при плохом освещении в бурлящей толпе — то есть террорист был опытным стрелком. Одну из пуль удалили лишь через четыре года, а вторую – после смерти Ленина перед бальзамированием.
Оружие покушения — браунинг (почему-то не зафиксированной протоколом марки) нашел на территории завода большевик А.В. Кузнецов, ставший свидетелем теракта. Согласно его показаниям в ЧК, он слышал три выстрела. И действительно — в семизарядной обойме принесенного им «Браунинга» оставалось четыре патрона. Правда во время инсценировки покушения чекисты нашли не три, а четыре гильзы без пуль. Теоретически, можно было снарядить пистолет восемью пулями, оставив одну в стволе, но в таком случае покушавшийся на Ленина сильно рисковал произвести случайный выстрел в беспокойной толпе, а то и подстрелить себя самого.
В 2018 году к юбилею покушения Президентская библиотека имени Б.Н. Ельцина опубликовала новые материалы об этом событии. Внимательный анализ представленных свидетельств и фотографий дает возможность предположить, что стрелков было двое: один из них попал двумя пулями в Ленина и одной в его собеседницу, а второй выстрелил единожды и в «молоко». Об этом косвенно свидетельствует положение найденных гильз, разнесенных друг от друга. Четвертого выстрела свидетели, вероятно, не услышали, поскольку крики присутствующих его просто заглушили.
Некоторые исследователи предполагают, что вторым стрелком была весьма хладнокровная женщина, которая вместо того, чтобы ретироваться, наоборот подбежала к раненому Ленину, представилась фельдшером и предложила свою помощь. Она помогла посадить Ильича в автомобиль, но затем вместо того, чтобы сопровождать его для оказания обещанной помощи, бесследно испарилась.
История с арестом и «следствием» над Фанни Каплан (Фейгой Хаимовной Ройтблат) еще более вопиющая. Вскоре после покушения неподалеку от завода Михельсона задержали женщину, в одной руке у которой был портфель, а в другой – зонтик. На первом же допросе в Замоскворецком военном комиссариате она дала показания, что стреляла в Ленина как в «предателя революции».
Именно таким было отношение к большевикам и их вождю у партии Социалистов-революционеров, в которой Каплан состояла. Впрочем, она это отрицала, как и то, что покушение было групповое. Тактика обычная при задержании одного из членов террористической группы, в которую Каплан несомненно входила и, скорее всего, координировала ее действия. Только вот стрелять она никак не могла. Даже не потому, что с зонтиком и портфелем это несколько неудобно, а потому что она в свое время почти ослепла после контузии от случайного взрыва самодельной бомбы в 1906 году и последующей каторги. Несмотря на долгое лечение видела она плохо и пользовалась сильными очками, которые фигурируют в протоколе обыска.
От участия в инсценировке покушения, которое провели чекисты в заводском дворе, Каплан отказалась, что вполне понятно: она не смогла бы точно указать расположение стрелка (на самом деле - стрелков), что бросило бы тень на ее показания. Протоколы допросов она также отказывалась подписывать. Дактилоскопию для сравнения с отпечатками на пистолете ей почему-то не провели. Не было и опознания свидетелями. Впрочем, следователям, похоже этого было и не нужно: их явно кто-то сильно торопил – хватало и устного признания без всяких доказательств.
В результате Фанни привезли в Кремль, поместив в подвал под Детской половиной Большого дворца. А уже 4 сентября комендант Кремля матрос-балтиец Павел Мальков по распоряжению Якова Свердлова, которое Малькову передал член ВЦИК Варлам Аванесов, вывел узницу во двор 1-го авто-боевого отряда при ВЦИК за аркой девятого корпуса и «шлепнул» выстрелом в затылок. После чего труп затолкали в большую железную бочку со смолой, облили бензином и сожгли. В подмогу из Екатеринбурга прибыл Яков Юровский, поделившийся опытом «утилизации» трупов царской семьи. Пришедшему поглазеть на экзекуцию стихоплету Демьяну Бедному, который жил тогда в Кремле, по его собственному признанию, от увиденного сделалось дурно.
Конспирологическая версия, возникшая вокруг этой мутной истории, называет главным заказчиком покушения председателя ВЦИК Якова Свердлова, который был заинтересован в устранении Ленина по мотиву личного властолюбия. Приводятся свидетельства о его бездействии после того, как в Питере прозвучал выстрел Каннегисера в Урицкого: об усилении охраны Ленина он не позаботился. Вспоминают фразу, которую Свердлов сказал взволнованной после покушения Крупской, когда еще неясно было, выживет ли Ленин. В ответ на ее отчаянный возглас: «Что теперь будет?» Свердлов «успокоил» ее: «У нас с Ильичом всё сговорено».
Согласно этой версии, «второй человек» в красной России, желавший стать первым, а может быть, выполнявший волю своих кураторов, тайно сговорился с эсерами о покушении, передавая им заранее места, куда поедет Ильич на митинги. А потом, убедившись, что Ленин не умрет от ран, стал быстро заметать следы сговора, убрав Каплан, чтобы та, часом, не проговорилась на допросах. И сразу после этого объявил «красный террор» с особенным прицелом на партию СР.
Так ли было дело или это домыслы конспирологов, на основании имеющихся документов установить трудно: нужны новые материалы, которые, возможно, и лежат до сих пор в неких спецхранах.
Ходили в печати и другие версии – еще менее доказательные: Фанни Каплан якобы была помилована по указанию Ленина и видели ее потом, дескать на Соловках, а уже после войны — на Украине. Эти басни сродни придуманной большевиками сказке о пулях, отравленных ядом кураре, который-де и привел вождя революции к смертельной болезни в 1924 году.
Как бы то ни было, историю с покушением на Владимира Ульянова на излете лета восемнадцатого года трудно признать ясной и прозрачной. Возможно, главные открытия в ней еще впереди.
