Существует поверие, что некие «тройки НКВД», приговаривали людей к расстрелу во внесудебном порядке, при этом на следствие, суд и приговор выделялось 10 дней, поэтому массово осуждались невиновные.
«Тро́йки» НКВД СССР, в 1935–1938 гг. органы по применению мер внесудебной репрессии. Один из главных инструментов массовых политических репрессий в СССР в 1930-х гг
Распространенное определение на просторах интернета
Попробуем разобраться, что это за «тройки» такие и откуда они взялись.
Постановление ЦИК СССР от 10.07.1934 об образовании общесоюзного народного комиссариата внутренних дел
Центральный Исполнительный Комитет Союза ССР постановляет:
1. Образовать общесоюзный Народный комиссариат внутренних дел со включением в его состав Объединенного государственного политического управления (ОГПУ).
2. На Народный комиссариат внутренних дел возложить:
а) обеспечение революционного порядка и государственной безопасности;
б) охрану общественной (социалистической) собственности;
в) запись актов гражданского состояния (запись рождений, смертей, бракосочетаний и разводов);
3. В составе Народного комиссариата внутренних дел образовать следующее управления:
а) Главное управление государственной безопасности;
б) Главное управление рабоче-крестьянской милиции;
в) Главное управление пограничной и внутренней охраны;
г) Главное управление пожарной охраны;
д) Главное управление исправительно-трудовых лагерей и трудовых поселений;
е) отдел актов гражданского состояния;
ж) Административно-хозяйственное управление.
4. В союзных республиках организовать республиканские народные комиссариаты внутренних дел, действующие на основе Положения об общесоюзном Народном комиссариате внутренних дел, а в РСФСР установить вместо республиканского Народного комиссариата внутренних дел институт Уполномоченного Народного комиссариата внутренних дел Союза ССР.
В автономных республиках, краях и областях организовать управления Народного комиссариата внутренних дел союзных республик.
5. Судебную коллегию ОГПУ — упразднить.
6. Народному комиссариату внутренних дел Союза ССР и его местным органам дела по расследуемым ими преступлениям по окончании следствия направлять в судебные органы по подсудности в установленном законом порядке.
7. Дела по управлению государственной безопасности Народного комиссариата внутренних дел направлять в Верховную суд Союза ССР, дела же о таких преступлениях, как измена родине, шпионаж и подобные им, передавать в Военную коллегию Верховного суда Союза ССР или в военные трибуналы по подсудности.
8. При народном комиссаре внутренних дел Союза ССР организовать Особое совещание, которому на основе Положения о нем, предоставить право применять в административном порядке высылку, ссылку, заключение в исправительно-трудовые лагери на срок до пяти лет и высылку за пределы Союза ССР.
9. Поручить Народному комиссариату внутренних дел Союза ССР представить в Совет Народных Комиссаров Союза ССР Положение об общесоюзном Народном комиссариате внутренних дел.
Председатель Центрального Исполнительного Комитета Союза ССР
М. КАЛИНИН
Секретарь Центрального Исполнительного Комитета Союза СССР
А. ЕНУКИДЗЕ
Первая проблема с которой вы столкнетесь изучая этот вопрос в том, что сложно найти это постановление в полном виде без вставок и дополнений с отсылками к совсем другим документам.
Для понимания важно работать с первоисточниками, а не с чужим мнением поэтому вопросу. Вернемся к постановлению.
Полномочия данного органа определяются правительством. В постановлении четко указаны пределы полномочий особого совещания: срок заключения - не более 5 лет. Нет ни слова о том, что НКВД вправе эти границы расширять.
То есть, если у данного органа появляются полномочии выносить расстрельные приговоры, то это должно быть оформлено не иначе, чем новым постановлением правительства. И даже если появляется некий другой внесудебный орган, которому разрешается выносить расстрельные приговоры, то создать его может только правительство, и только правительство может ему эти полномочия дать.
Судя по второму пункту, там минимум четверо плюс прокурор.
Состав ОСО опять же определен правительством и не может быть произвольно, без разрешения правительства, изменен.
Получается, что, действительно, в конце 1934 года был официально учрежден внесудебный орган с названием «Особое совещание при НКВД СССР». Слово «тройка» нигде в тексте документа не встречается.
Если обратиться к более поздним опубликованным документам, то интерес представляет своеобразный заочный спор между прокурором СССР Вышинским и наркомом внутренних дел Ягодой.
Циркулярное письмо прокурора СССР А. Я. Вышинского местным органам Прокуратуры СССР о порядке применения постановления ЦИК и СНК СССР от 16 января 1936 г. «О проверке дел лиц, осужденных на основании постановления ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932
Документы по этому спору опубликованы все в том же сборнике «Массовые репрессии в СССР».
Сначала Вышинский написал письмо Молотову «О недостатках в работе Особого совещания и усилении роли судов». В нем Прокурор СССР указывал, в частности, что «все дела в Особом совещании рассматриваются заочно, без вызова обвиняемых и свидетелей», а это «сопряжено с опасностью допущения ошибок», поскольку «в ряде случаев эти дела проходят вообще без свидетелей и основаны на агентурных данных, а в ряде случаев по ним имеется лишь один свидетель, показания которого нередко расходятся с показаниями обвиняемых, категорически отрицающих свою вину».
… «Это обстоятельство диктует, по моему мнению, постановку вопроса о необходимости максимального ограничения рассмотрения Особым совещанием дел о контрреволюционной агитации, о контрреволюционных террористических высказываниях и т.п., с сосредоточением преимущественного рассмотрения таких дел в судах, где обязателен личный допрос обвиняемого и проверка показаний свидетелей, вплоть до очных ставок».
Вышинского также волнует, - это невозможность при опротестовании приговоров освобождать из-под стражи осужденных особым совещанием, хотя в отношении осужденных судами такое право у прокуратуры есть. Более того, «прокуратура не вправе принимать постановления об освобождении из-под стражи подследственных по делам, расследуемым НКВД. В случаях, когда прокуратура признает это необходимым, она может вносить соответствующие предложения в органы НКВД, но эти предложения для органов НКВД необязательны».
Кроме того, Вышинский указывает на то, что постоянно растет количество заключенных: «за последние три года сильно возросло количество заключенных в исправительно-трудовых лагерях, колониях и тюрьмах, достигнув на 1 октября 1935 г. - 1 251 501 чел. В частности, если на 1 января 1932 г. в исправительно-трудовых лагерях НКВД находилось 268 730 чел., то на 1 октября 1935 г. здесь было уже - 816 800 чел., а на 20 октября 1936 г. - 851 142 чел». И объясняет он такое положение дел как раз не удовлетворительной работой ОСО, которая нуждается в контроле со стороны прокуратуры.
Через несколько дней Нарком внутренних дел Ягода тоже пишет записку на имя Сталина и Молотова под заголовком «Об усилении надзора за работой судебного аппарата и его карательной политикой», в которой отвечает на тезисы, высказанные Вышинским.
Ягода утверждает, что «основная масса дел, расследуемых органами ГУГБ, направляется именно в судебные органы», и приводит цифры, согласно которым за 1935 год из порядка 230 тысяч привлеченных только 30 с небольшим тысяч дел прошли через ОСО. Причем, любопытная деталь, Ягода сообщает, что «всего по Союзу за 1935 г. органами ГУГБ было привлечено к ответственности 293 681 чел. (из них арестовано 193 083 чел.)».
Из этого делается вывод, что «Особое совещание ни по количеству, ни по удельному весу дел, рассматриваемых им, никак не может влиять на карательную политику, что, очевидно, имеет в виду т. Вышинский».
На претензию Вышинского по поводу качества рассмотрения дел Ягода отвечает:
«Такая постановка вопроса в корне неверна. Ведь когда дело только возникает, да и в процессе следствия, мы не предрешаем вопрос о направлении его в суд или на Особое совещание. Поэтому совершенно исключено такое положение, что следствие бывает различного качества: одно по делам, передаваемым в суд, и другое по делам, рассматриваемым Особым совещанием.
Следствие но каждому делу ведется с соблюдением процессуальных норм. В процессе следствия прокурор осуществляет в полной мере надзор за всеми стадиями дела, начиная от ареста до окончания следствия. Поэтому, если прокурор находит, что дело недостаточно или плохо расследовано, он дает соответствующие указания в процессе следствия, которые и выполняются. Только по окончании следствия нами ставится перед прокуратурой вопрос о направлении дела в суд или Особое совещание, а прокуратура дает свое письменное заключение».
В ответе Ягоды важно другое, здесь мы видим название «тройки».
Есть некие «тройки местных управлений НКВД» и «тройки Главного управления милиции». То есть ОСО - это не «тройка». «Тройки» - это какие-то другие органы. Но, стоит отметить особо, что эти «тройки» явно ниже рангом, чем ОСО, поскольку их решения нуждаются в утверждении со стороны ОСО.
Что это за «тройки» загадочные в таком случае?
Возвращаемся к Приказу НКВД от 30.07.1937 № 00447
«Утверждаю следующий персональный состав республиканских, краевых и областных троек».
Как мы видим, «тройками» Ягода называет некие органы местных управлений НКВД. И следующий руководитель НКВД Ежов в своем приказе говорит о «республиканских, краевых и областных тройках», то есть речь идет тоже о местных органах.
То есть тройки эти не были созданы приказом 00447, как то утверждает, к примеру, википедия в статье «Тройки НКВД», а эти тройки существовали как минимум за полтора года до данного приказа.
Интересно, но почему до сих пор ни в одном сборнике документов по так называемым «сталинским репрессиям» нет постановления ЦК ВКП(б) или ЦИКа о наделении местных «троек» расстрельными полномочиями?
15 сентября 1938 года появилось Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) «О создании Особых троек».
На что здесь стоить обратить внимание:
Во-первых, мы здесь снова видим Постановление ЦК ВКП(б), к полномочиям которого и относится создание данных органов и наделение их какими-то полномочиями.
Во-вторых, слово «особый» в советской традиции сталинского периода предполагало более высокий уровень полномочий. То есть «особая тройка» рангом выше «тройки» обычной.
В-третьих, ОСО при НКВД никуда на момент выпуска Постановления не подевалось. Следовательно, оно продолжало существовать и в период проведения операции по приказу 00447.
Версия буржуазных «историков» состоит в том, что инструментом «террора», в ходе которого за короткий период, якобы, было расстреляно порядка 700 тысяч человек, были некие «тройки НКВД», которые имели полномочия выносить расстрельные приговоры. В качестве «доказательств» дипломированные либералы предъявляют Постановление ЦК ВКП(б) «Об антисоветских элементах», в котором есть фраза о «расстреле наиболее враждебных элементов путем проведения дел через тройки», но нет ни слова о повышении полномочий троек, и сам текст приказа 00447, подписанного Ежовым, который в принципе не мог повысить полномочия местных троек, поскольку не имел на это полномочий. Кроме того, либеральная сволочь козыряет кучей бумажек сомнительного происхождения, на которых стоит резолюция «троек» о расстреле.
http://www.proriv.ru/articles.shtml/fedotov?doc_repres-2=
Мы установили, что у официальной либеральной версии событий 1937-1938 года, названных «большим террором», есть серьезные проблемы с документальным подтверждением. Какие-то документы и вовсе отсутствуют, а какие-то имеются, но с признаками явных фальсификаций.
Постановление ЦК ВКП(б) «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия» от 17 ноября 1938 года.
В постановлении подчеркивается, что органы НКВД провели в 1937-38 гг. огромную работу по разгрому врагов народа. Разгромлены троцкисты, бухаринцы, беглые кулаки, белогвардейцы, буржуазные националисты и т. п.
В этом же постановлении говорится и о недостатках:
Работники НКВД настолько отвыкли от кропотливой, систематической агентурно-осведомительной работы и так вошли во вкус упрощенного порядка производства дел, что до самого последнего времени возбуждают вопросы о предоставлении им так называемых «лимитов» для производства массовых арестов».
Часто арестованный не допрашивается в течение месяца после ареста, иногда и больше. При допросах арестованных протоколы допроса не всегда ведутся. Нередко имеют место случаи, когда показания арестованного записываются следователем в виде заметок, а затем, спустя продолжительное время (декада, месяц и даже больше), составляется общий протокол, причем совершенно не выполняется требование статьи 138 УПК о дословной, по возможности, фиксации показаний арестованного. Очень часто протокол допроса не составляется до тех пор, пока арестованный не признается в совершенных им преступлениях. Нередки случаи, когда в протокол допроса вовсе не записываются показания обвиняемого, опровергающие те или другие данные обвинения».
Как мы видим, упрощенный порядок расследования здесь фактически приравнен к нарушению советской законности. Ответственность за применение такого порядка возложена на НКВД.
Про прокуратуру тоже сказано:
«Органы Прокуратуры со своей стороны не принимают необходимых мер к устранению этих недостатков, сводя, как правило, свое участие в расследовании к простой регистрации и штампованию следственных материалов. Органы Прокуратуры не только не устраняют нарушений революционной законности, но фактически узаконивают эти нарушения».
То есть признается, что прокуратура не справляется со своими обязанностями, а, вместо выполнения функции по надзору за законностью, на деле способствует беззаконию или закрывает глаза на беззаконие.
Если снять «либеральные очки» и посмотреть на ситуацию трезвым, освобожденным от антикоммунизма взглядом, то картина сложится иная. Партия вскрыла, что в НКВД происходят массовые нарушения советской законности. Для партии - это очень неприятный «сюрприз», поскольку никаких указаний плевать на советскую законность партия НКВД не давала.
Если НКВД сообщает, что в такой-то области выявлено 5000 антисоветских элементов, то партии ничего не остается, как верить НКВД на слово. То есть НКВД выявляет эти элементы и оценивает степень их опасности. На этом этапе партия никак не может перепроверить поступающую информацию.
Во второй половине 1938 года с мест по партийной линии начинают поступать сообщения о многочисленных нарушениях со стороны НКВД в ходе проведения «операций». Кроме того, в ходе проведенного в начале 1938 года процесса «Право-троцкистского центра», где одним из подсудимых был бывший нарком НКВД Ягода, были получены данные об окопавшихся в НКВД вредителях. Ряд высших руководителей НКВД были арестованы и расстреляны еще в первой половине 1938 года. Обстановка была явно нездоровая. С целью выяснения реального положения дел в августе 1938 года на должность начальника ГУГБ был назначен Берия. Вскрытые им факты как раз и легли в основу данного постановления.
Историк Гровер Ферр в книге «Антисталинская подлость», где он подробно разоблачает лживость хрущевского доклада на ХХ съезде, указывает, что примерно в то же время, когда шло следствие по делу Ежова, расследовалось и дело Эйхе, которого Хрущев представлял жертвой «репрессий». На деле же, Эйхе был связан с Ежовым, и даже расстреляны они были в один день. Однако, увы, показания Эйхе тоже до сих пор не опубликованы, равно как и вообще все материалы его дела.
Эйхе входил в состав «тройки» по Западно-сибирскому краю. Его имя обозначено в приказе 00447. Председатель «тройки», в которую входил Эйхе расстрелян 22 февраля 1940 года.
Вообще примечательно, что если посмотреть список членов «троек» в упомянутом выше приказе, то можно найти довольно много фамилий расстрелянных примерно в одно время с Ежовым.
Так, к примеру, председатель «тройки» по Московской области Реденс расстрелян 12 февраля 1940 года.
Председатель «тройки» по Курской области Симановский расстрелян 22 февраля 1940 года.
По Куйбышевской области (Попашенко) - расстрелян 21 января 1940 года.
По Ивановской области (Радзивиловский) - расстрелян 25 января 1940 года.
По Азово-черноморскому краю (Каган) - расстрелян 26 февраля 1940 года. Причем член этой же тройки по партийной линии Евдокимов (1-й секретарь Ростовского обкома ВКП(б)) - тоже расстрелян в один день с Ежовым.
По Донецкой области (Соколинский) - расстрелян 21 февраля 1940 года. Что интересно, его коллегой по работе в тройке был никто иной, как прокурор Руденко - будущий соратник Хрущева по проведении «реабилитации».
По Северо-Казахстанской области (Панов) - расстрелян 15 января 1940 года.
Причем, что примечательно, арестованы все они были в конце 1938 - начале 1939 года, то есть следствие по их делам шло больше года. Это как-то не стыкуется с версией, будто «Сталин ликвидировал исполнителей своих приказов». Если надо было бы что-то скрыть, то, наоборот, нужно было расстрелять как можно быстрее.
В 1937-1938 годах имели место массовые нарушения советской законности. Фальсификации дел, пытки, незаконные приговоры, в том числе, расстрельные.
Документальные доказательства того, что на подобные беззакония дал санкцию Сталин и советская власть отсутствуют.
Все что мы знали о тройках НКВД - это либеральная точка зрения без документальных фактов.
Хорошего дня всем дочитавшим!
Комментарии без ссылки на источник — это очередная вольная либеральная интерпретация без фактов.
