🔞18+
🟢 Предыдущая часть
⏮️ Первая часть
🎧 На моей странице можно найти аудиовариант этой серии ✅
Крепко держа чёрный фонарик с шершавой резиновой рукоятью, я возвращался назад, уже зная, что мой дом найден, и приятно представлял, как скоро плюхнусь в кровать, завернувшись в одеяло. Было бы ещё неплохо умыться, но для этого нужно выяснить, есть ли в доме какой-нибудь водопровод. У Галины Алексеевны над мойкой висел умывальник, куда она наливала нагретую в чайнике воду. Я надеялся, что в доме Ули будет хотя бы что-то похожее — хотя бы чуть-чуть привычного комфорта в этой незнакомой обстановке..
Нужные вопросы появились поздно, когда я уже остался один в тишине. В голове роились мысли: где взять ведро для воды, есть ли тут бельё и посуда? Я ведь был не в отеле, где всё интуитивно понятно, где каждая вещь лежит на своём месте. Ладно, я и сам найду, благо времени у меня полно – целая вечность, растянувшаяся до самого рассвета.
Я снова вернулся к своему крыльцу, заметив, что входная дверь немного приоткрыта. И ведь точно помню, что плотно закрывал её. Ветер, что ли? Чуть нервничая, я открыл дверь и ступил внутрь, зная, что фонарик осветит прихожую. Тут приятно пахло, в воздухе витал лёгкий аромат свежих цветов, впитавшийся в оставленный дом, хранящий частички бывшей хозяйки.
Со стороны леса раздалось какое-то копошение. Внезапный шорох и треск веток тотчас отдался во мне страхом, пробудив внутри все уже почти уснувшие чувства. Я резко развернулся, направив луч фонаря в сторону предполагаемого источника. Кусты, деревья и ветки— ни одного живого существа я там не заметил, и настороженность немного ослабла. Луч света танцевал между листьями, распугивая возможные призраки ночи. Лучше уже войти в дом и обдумать всё в укрытии. Я перешагнул за порог, заботливо закрыв за собой дверь, не просто плотно притянув её, но и, задвинув шпингалет. Глазами я выискивал ещё какие-нибудь средства защиты, но других замков или засовов не обнаружил.
Оказавшись внутри, я принялся включать повсюду свет, чтобы разогнать из каждого уголка всю нечисть, которая тут могла обитать, вырвавшаяся из моего воображения.
Прихожая плавно перетекала в гостиную, а из неё справа, за углом, я попадал в кухню, отделенную перегородкой с дверным проемом. На противоположной от входа стене располагались ещё две двери, надежно скрывающие то, что осталось за их пределами. Место между ними было удачно использовано: здесь уместился диван, на который я сразу же сел, теперь разглядывая сторону, где находился вход. Комод с пустой поверхностью веял переездом. Уля, по всей видимости, перед отбытием избавилась от всех следов своего присутствия: все полки на стене и сам комод теперь пустовали, оставляя её отцу лишь легкий шлейф воспоминаний. Чуть позже я заглянул в каждый ящик, и лишь в нижнем нашёл сложенное постельное бельё. А вот это уже прямо как в отеле, где меня ждали.
Шторы скрывали каждое окно. Пусть так и остаётся, это моё убежище, мой островок покоя. Я не хотел, чтобы за мной наблюдали любопытные взгляды кого бы то ни было. Я только проверил подоконники, убедившись, что каждый из них пуст, а окна плотно закрыты без единой возможности проникнуть ко мне через открытую форточку.
Потом я вошёл в левую дверь, найдя крохотную спаленку, где проходы по каждую сторону от кровати не позволили бы поставить даже стул, лишь только влезла узенькая прикроватная тумбочка. И в ящичке и на полке так же не оказалось ни одной вещи — всё вычистили до блеска. Теперь тут поселятся мои принадлежности: брелок вызова охотников, ключи, телефон, множество мелочей, которые только забивали карманы.
Белый настенный светильник с переключателем на корпусе издавал тусклый желтоватый свет, от которого хотелось спать.
Розетки не оказалось рядом. На ночь не удастся почитать заряжающийся смартфон. Это явный плюс, да и интернета всё равно тут нет. Скриншоты, которые я заблаговременно наделал ещё в дороге, я успею изучить позже. Там меня ждали разные статьи о вампирах, которые я точно не хотел читать перед сном.
Узкое окно находилось прямо над изголовьем кровати. Вид из него падал на лес, покрытый мраком ночи. Высокий куст разросся сбоку так, что ветки иногда постукивали по стеклу, качаясь на ветру, будто куст был живой.
Я вошёл в следующую дверь. Это оказалась ванная комната с решётчатым сливом в полу и гладкой шторкой. На стене красовался бойлер неизвестной мне фирмы, в который можно было бы натаскать воды с колодца. Скромно, но вполне достаточно. Тут же стояло и металлическое ведёрко, покорно ожидающее своего часа. Отлично, Уля жила тут в комфорте.
На кухне также был необходимый набор техники: микроволновка с наклейкой слона, мини-холодильник, скромный, как бедный студент, и чайник, уютно расположившийся на столешнице. В выдвижном ящичке лежали три ножа разной длины, три вилки и столько же ложек, будто тут жили три медведя из детской сказки. Я заглянул в верхний шкафчик и без удивления обнаружил три тарелки, кастрюльку и всего две кружки, что возбуждало воображение. Видать, свою кружечку Мишутка расколотил, — усмехнулся я, представляя картину.
Я вернулся за ведром и вышел в гостиную, собираясь направиться на улицу к колодцу. Внезапно по зашторенному слева окну что-то постучало — звук напоминал, как будто кто-то перебирал пальцами, но казался куда острее, чем удары от мягких подушечек, словно костлявые пальцы. Может, и тут под окном растут кусты, которые и колотят по стеклу? Я подошёл к занавеске, в замешательстве недоуменно размышляя, хочу ли я отодвинуть её, чтобы увидеть нарушителя тишины. Сердце захотело заколотиться, но...
Ой, да что там может быть? Я схватился за край шторы и резким движением потянул в сторону, чуть не сорвав пару креплений — адреналин бурлил в венах. Тьма за окном создавала в стекле эффект зеркала, отражая только меня и ни одной души более. Выключив свет, я ещё раз подошёл, прислонившись к раме, чтобы сначала из дома убедиться в своей правоте — никого там нет на улице. Справа виднелся чернеющий лес, теряющийся в бесконечности, он же был виден лицом к лицу из окна в спальне. Интересная ночь ждала меня, полная загадок и приключений, таинственные отголоски которой уже звенели в тишине.
Итак, я приготовил фонарик, уже включил его заранее, и только потом открыл шпингалет, резко открыв дверь, словно выбил её ногой, как в боевиках, чтобы даже самые затаившиеся черти не ожидали бы моего появления. Стреляя лучом света по укромным местам, как стрелок на диком западе, я шагнул с крыльца, заглянув за дом. Там, в зловещем полумраке, обрамлённый дьявольскими кустами, которые сгущали воздух своим таинственным шёпотом, стоял туалет. Туда я ещё обязательно схожу, но сперва предстояло исполнить более насущную миссию – добыть воды.
Я снова решил не запирать дом, воспользовавшись советом Галины Алексеевны. Кого мне тут бояться? Я никого не приглашал к себе, да и кто знает, что я тут поселился? Коряво насвистывая популярную мелодию, я смело шёл в сторону колодца, наполняя вечер тёплой нотной энергией. Вот я уже и освоился тут в окрестностях. Виднелся дом доброй бабульки, её окна уже погрузились в вечерний сумрак. Она уснула, а может, полетела на метле с высоты проверять угодья. Вот пусть и посмотрит, как я набираю воду, даже не думая об опасностях, затаившихся в этих краях.
Пришлось потратить некоторое время, чтобы найти подходящую опору для фонаря, иначе он вполне мог укатиться и свалиться в зияющую чёрным провалом пасть колодца. С великим шумом старое ведро с тяжелой цепью вырвалось из своей мрачной обители и доставило на поверхность освежающую, но ледяную воду. Неуклюже перелив ее в металлическое ведерко Ули, я умудрился промочить себе кроссовки. Ледяные струйки побежали по ногам. Я неосторожно поставил пустое ведро на край, не заметив, как оно накренилось и сорвалось. Железка, с грохотом бьясь о каменные стенки, полетела к воде, раскручивая цепь. Жил бы тут кто-то рядом, сейчас бы выбежал, чтобы хорошенько проучить меня соблюдению тишины. Но единственный известный мне дом Сёминых пустовал.
Я усмехнулся от случившейся ситуации, подколов самого себя в неуклюжести.
Внезапно где-то на ветках деревьев громко закаркала ворона, то ли насмехаясь, то ли обвиняя меня в том, что я разбудил её. Крик птицы был таким неожиданным, резким и пронзительным, что я вдруг потерял всю свою уверенность. С появлением каркуши я вдруг дал волю своей обширной фантазии и принялся осматривать темнеющие окрестности. Чего я там только не представлял, и всё это разом обрушилось на меня угрозой, окутывая холодным одеялом страха.
Пора было убираться отсюда.
Набрав целое ведро, я с трудом шагал обратно, перекосившись на нагруженную сторону. Хлюпая всю дорогу, я утешал себя мыслью, что до утра всё высохнет.
Где-то в кустах зашипели коты, издавая грозные вопли. Вот и живность дала о себе знать, как раз в тот момент, когда я был готов запугать себя своими же байками. Надеюсь, они сражались друг с другом, а не наткнулись на кого-то другого, кто следил за мной. Пусть проучат затаившегося злодея.
Уже у дома, горящего окнами, как храм света, я старался не вглядываться в сторону леса, где толпились тени, громоздя свои чёрные силуэты и пытались снова вогнать меня в ужас мрачными декорациями, в которых то и дело можно было разглядеть любое чудище, глядящее в ответ на меня.
Я наполнил чайник, поставив его кипятиться. Приготовил полотенце и зубную щётку. Затем оставшуюся воду вылил в бойлер и... едва я включил водогрей, как с громким щелчком предохранителей дом наполнился кромешной тьмой. Все до единой лампочки разом вырубились, и я ощутил себя так, словно вернулся в пещеру, став жертвой предательской проводки, о чём меня никто не предупреждал.
Кое-как на ощупь я добрался до комода в гостиной, где оставил фонарик и, включив его, отправился на поиски электрощита в прихожей. Кажется, он был спрятан где-то под навесом на крыльце. Я приблизился к двери, и тут мой слух уловил отчётливый скрип шагов снаружи. Я замер, прислушиваясь к происходящему. Сердце заколотилось, сомнения начали проявляться во мне. Кто-то караулил меня на улице?
Пусть это будут те два кота, или ветер, или ещё что угодно, но только не человек или большое свирепое животное.
Я пережду момент в темноте. Мысль выглянуть в окна казалась мне сейчас сумасшествием. Я не хотел знать правду. Тайна ночи, что затопила дом, не отпускала меня. Смятение от неизвестности пронзало, и, казалось, каждый шорох за окном мог оказаться чем-то ужасным.
Пожалуй, нужно вооружиться, и не тем ножичком, что мне дала Света, а большим из ящика на кухне, с которым у меня будет куда больше аргументов на мирные переговоры. Его лезвие сверкало в свете фонарика, а рукоятка из благородного дерева уверенно лежала в ладони. Но даже с ним я не решился бы выйти на крыльцо. Включу я предохранители, но не вырубит ли их снова этот злосчастный бойлер? Рисковать собственной шкурой ради эксперимента? Ну уж нет. Я лягу спать, а утром уже вернусь к незаконченному делу.
С фонарём и длинным кухонным ножом, словно отправляясь на охоту, я вошёл в спальню. Около получаса я неторопливо натягивал пододеяльник и наволочку, расправлял простынь. С дефицитом света обычное простое дело оказалось куда сложнее. Усталость постепенно одолевала меня, тянула в бездонную пропасть сна. Не став противиться, я разделся, выключил фонарик, положил его на пол рядом с ножом и закутался в одеяло, блаженно сомкнув глаза и отдаваясь сладким грёзам. Как же было приятно расслабиться.
И тут по стеклу вновь раздался галопирующий стук чьих-то острых когтей, пробивающих звоном стекла по ушам. Прямо надо мной. Я резко открыл глаза, уставившись на затемнённую стену спальни. Я уверял себя, что нужно встать и распахнуть шторы, убедившись, что там никого нет. Но в мыслях засели образы незнакомца, поджидавшего меня у леса, с его натянутой улыбкой и обжигающим взглядом. Им мог быть жуткий маньяк, отлично умеющий играть на чужих нервах, и эта мысль не давала покоя.
Стук повторялся, наводя на меня ещё больше ужаса. Звук был странно ритмичным и угрожающе захватывающим, как будто кто-то смаковал предстоящий ужас. Это точно не куст. Эмоции сплелись воедино — так страшно мне ещё не было. Я замер, стараясь уловить ещё что-нибудь: шаги, голос; любое движение, которое могло бы подтвердить моё худшее опасение.
Встань и убедись, что у окна никого нет! – заставлял я себя подняться, в то же время выдумывая аргументы, чтобы этого не делать. Что если я распахну окно, и мы окажемся лицом к лицу с убийцей? Вдруг, я всё это время заблуждался, а Света была права? Дьявольское клыкастое отродье, обнажив свои острые как бритва когти, уставится на меня через стекло, его глаза будут светиться, словно два горящих уголька в кромешной тьме. Сердце забьётся в бешеном ритме, в ушах зазвучит тревожный шёпот. А что потом?
Ни в коем случае нельзя подниматься — это верная смерть. Инстинкт самосохранения и вывернутая наизнанку логика заставляли меня дрожать. Пусть этот тип делает первый шаг. На его месте я бы разбил стёкла. Это был бы самый простой способ, чтобы проникнуть в дом.
Как на зло, стук прекратился, словно незнакомец прочитал мои мысли и решил оставить меня в ожидании худшего. Просто потрясающе! Теперь я принялся вслушиваться, какое именно из окон в доме он собирался разбить.
Раздираемый противоречивыми эмоциями, я лежал в своей кровати, не в силах принять решение, чтобы подняться и устранить свои страхи любым возможным способом, вплоть до выхода из дома. Холодный пот стекал по моему телу, превращая простыни в липкое, ледяное покрывало.
Минуты тянулись как часы, а я всё больше отчаивался, как вдруг внезапное желание сходить в туалет пронзило меня, словно кинжал. Нет! Исключено, я не выйду из дома, даже если мне придётся обмочиться прямо в кровати, да простит меня Уля.
Десять минут, двадцать — я лежал, погруженный в муки раздумий, думая, что смогу перебороть только усиливающееся желание...
Тоже мне, охотник на вампиров. Колкие мысли сдавили мне горло. «...всё с тобой ясно, Толик. Ты просто испугался», – вспомнились мне ранящие слова Сони и её осуждающий вид в мой адрес. Прекрасное лицо девушки, обычно озарённое озорной улыбкой, сейчас исказилось презрительной гримасой, словно она смотрела на жалкую букашку. Я и правда забился в угол, чувствуя себя жалким и ничтожным. Осталось только накрыться с головой одеялом, подобно перепуганному ребёнку, и заплакать. «Трусишка маленький, как в школе...», - саркастические слова одноклассницы продолжали бить меня, словно плеть палача.
«Пошла ты!» — прогнал я её из мыслей, как отгоняют непрошеного гостя с порога, но сказанные ею слова всё ещё звучали эхом в моём сознании. Я понимал, что это внутреннее противостояние — лишь бессмысленная борьба, в сердце внутри меня ещё теплилась искра мужества. Я не хотел позволять страху и неуверенности взять верх, оставляя меня в тёмных помещениях этого странного, загадочного дома.
Так, пора взять себя в руки и вспомнить кое о чём важном. Амулет на груди мирно покоился, не жёг, не пульсировал тревожным теплом, а значит, там на улице точно не было никаких вампиров или другой нежити. В худшем случае там притаился какой-то бродяга, пытавшийся напугать меня. С ним я точно справлюсь.
Схватив фонарь и нож для устрашения, я собрался выбежать в одних трусах и надавать под зад любому идиоту, кто бы ни решил вот так неожиданно меня напугать. Внутри разгоралось отчаяние и решимость. Я резко бросился к выходу, но перед этим предусмотрительно глянул в окно. Никого! Ни одна тень, ни один силуэт не выдавались на фоне ночи.
Со скрежетом отодвигая шпингалет, я уже не думал ни о вампирах, ни о безумных соседях или любых других угрозах, реальных или вымышленных. Ночной ветер коварно охватил меня, заставляя волосы на моих руках и ногах встать дыбом от прохлады, не от страха!
— Выходи! — прогорланил я во тьму. Мой голос прокатился по пустоте, разрывая тихую ночь, как раскат грома. Теперь соседи будут знать, что здесь кто-то поселился.
Слова эхом отразились где-то далеко в лесу. Каждый звук звенел в ушах, а тишина в ответ становилась удушающей. Враг, если он и был, замер в испуге, не издавая ни звука, как я сам ещё недавно в спальне.
В этой гнетущей тишине я почувствовал, как густой воздух вокруг тяжело проникает в лёгкие, пробуждая инстинкты самосохранения. Я прислушивался, искал движения среди мрачных ветвей, но лишь ветер шёпотом проходил сквозь них.
Каждую секунду ум становился всё более острым, очищая разум от лишних мыслей. Я был готов ко всему. Внутри меня росло ощущение силы, и я, полуобнажённый среди бескрайних теней, выждал тот момент, когда страх окончательно уступит место смелости.
Но всё же не настолько, чтобы отправиться в туалет, он стоял слишком далеко. К такому я пока не был готов, несмотря на распирающую храбрость, которая так и толкала меня на рискованные поступки. Я справил нужду прямо с крыльца.
После я обнаружил и шкафчик с предохранителями, вернув их в рабочее положение. Дом снова наполнился светом, предлагая мне попробовать ещё раз включить бойлер. В этот момент я почувствовал себя почти героем. Но осторожность победила гордыню. Сначала я вскипятил чайник.
Ну а потом, после помывки, удовлетворённый своей новообретённой храбростью я окончательно решил уйти в объятия сна, чтобы не заставлять себя подвергаться новым испытаниям. Ночь прошла, как слишком быстрый сон, оставляя за собой лишь тёплую память о недоумении и страхах.
Утром я спал, спал и в полдень, но в дверь кто-то настойчиво застучал, словно заколачивая меня внутри. Нож и выключенный фонарь лежали у кровати, где я их и оставил, надеюсь, этот ночной набор не понадобится мне сейчас.
Потирая щёку и пытаясь отогнать остатки сна, я вышел на крыльцо и обнаружил довольного Дмитрия Фёдоровича всё в том же халате и тех же тапочках. Он стоял на пороге, глубоко дыша, как будто только что пробежал несколько километров, а когда увидел меня, с трудом мог говорить, прерываясь от волнения и издавая неприятный алкогольный запах.
— Ну как ночь прошла? — спросил он отрывисто, почти шёпотом.
Сложив руки на груди, я стал прокручивать в голове все события, которые однородной массой слились в одну большую зловонную тайну, охватывая мою душу тревожной тенью. Объяснений происходящему у меня не было, и я надеялся, что он сможет пролить свет на эту ночь.
— Кто-то ходил у дома и стучал в окна, — коротко рассказал я, глядя на реакцию гостя, который оказался в недоумении.
Он задумался, будто не ожидал подобного известия, его глаза распахнулись от удивления, и пока Дмитрий не верил мне, начав заикаться. В воздухе витал аромат утренней росы и тревоги.
— Так это бывает, тут звери иногда выходят из леса, — пояснил он нелепую версию, словно пытался оправдать свои собственные страхи. — Свет увидели, или учуяли что-нибудь, вот и пришли поинтересоваться, кто поселился тут.
— Какие звери? Звери в окна не стучатся! — парировал я, заставляя его краснеть от неловкости и растерянности. Внутри меня нарастало раздражение. Бесовская логика зрела в его словах, и я не мог смириться с этой простодушной версией. — Я ещё читал, что тут почти два десятка человек пропало. Что тут происходит? — предъявил я, будто хотел обвинить его, словно он был не просто свидетелем, а главным виновником в этой таинственной и пугающей истории.
Было отчётливо видно, как он занервничал, не зная, что и как отвечать, его глаза метались как заяц, попавший в ловушку. Почему это беспокойство казалось таким сильным?
— Не знаю таких, кто бы пропал. И Уля не пропала, если ты это имеешь ввиду! Она уехала...
— Да не про дочь вашу я спрашиваю! — набравшись храбрости, я прервал его бормотание, похожее на шёпот безумца. Запретная тема о пропаже Ульяны висела в воздухе, тяжёлым, невыносимым грузом. — Я читал статьи, в них писали, что в окрестностях семнадцать человек погибли. Кто их всех прикончил?!
— Может, медведи, или волки, — продолжал Дмитрий, но смятение уже заливало его голос, когда он попытался убедить меня, и, кажется, сам себя, что всему виной звери.
Я не стал продолжать этот бессмысленный спор, в котором меня считали за идиота, и лишь вздохнул, понимая, что так недолго и самому свихнуться. Если ко всем по ночам вот так ломятся, тогда я прекрасно понимал, отчего жители массово уезжали, теряясь в мраке и отчаянии, а те, кто остался, наверное, просто не успели сделать этого до наступления потери рассудка. Моя уверенность в этом только росла.
— А вы чего решили заглянуть? —я перевёл разговор, догадываясь, что он не за моим рассказом пришёл, так настойчиво вытаскивая меня на крыльцо.
Он на секунду задумался, когда я оборвал его поток бредней своим вопросом.
— Так вот думал вам рассказать о соседях ещё, а то вчера не успел, — мотая головой, невпопад сказал он, — Что-то нехорошо мне было… — он машинально положил руку на живот, словно вновь вспоминая, как его "пронесло".
Я мог только ехидно улыбаться, зная, что это лишь проделки моих рук и хитрой задумки. Зато теперь я точно был уверен в собеседнике: он был из «своих».
— Я бы поел сначала, меня Галина Алексеевна приглашала, а после...
— А, отлично, так она вам и расскажет, — то ли он обиделся, то ли наоборот, обрадовался, перебирая пальцами, когда соединил две руки у выпирающего живота, — А потом тогда ко мне зайдёте, денежку передадите за жильё, раз всё понравилось... Сколько в итоге дней тут будете? Я сразу наперёд беру, а то вдруг, сбежите куда.
Вот с этого и нужно было начинать. Алчный мужик, которому без разницы, что я ему рассказывал про свои сложности. Казалось, его интересует только вопрос денег, и ничего он не хотел мне показывать... по крайней мере, бесплатно. Я почувствовал внутренний холодок, осознавая, что не всякая доброта в этом мире принимается искренне.
Ну что ж, придётся потом к нему зайти, чтобы рассчитаться наперёд, принимая не самые выгодные условия.
