Сообщество - CreepyStory

CreepyStory

16 507 постов 38 911 подписчиков

Популярные теги в сообществе:

160

Итоги конкурса "Черная книга" от сообщества Крипистори

Дорогие наши авторы, и подписчики сообщества CreepyStory ! Мы рады объявить призеров конкурса “Черная книга"! Теперь подписчикам сообщества есть почитать осенними темными вечерами.)

Выбор был нелегким, на конкурс прислали много достойных работ, и определиться было сложно. В этот раз большое количество замечательных историй было. Интересных, захватывающих, будоражащих фантазию и нервы. Короче, все, как мы любим.
Авторы наши просто замечательные, талантливые, создающие свои миры, радующие читателей нашего сообщества, за что им большое спасибо! Такие вы молодцы! Интересно читать было всех, но, прошу учесть, что отбор делался именно для озвучки.


1 место  12500 рублей от
канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @G.Ila Время Ххуртама (1)

2 место  9500 рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @Drood666 Архивы КГБ: "Вековик" (неофициальное расследование В.Н. Лаврова), ч.1

3 место  7500  рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @KatrinAp В надёжных руках. Часть 1

4 место 6500  рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @Koroed69 Адай помещённый в бездну (часть первая из трёх)

5 место 5500 рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @ZippyMurrr Дождливый сезон

6 место 3500 рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @Skufasofsky Точка замерзания (Часть 1/4)

7 место, дополнительно, от Моран Джурич, 1000 рублей @HelenaCh Жертва на крови

Арт дизайнер Николай Геллер @nllrgt

https://t.me/gellermasterskya

сделает обложку или арт для истории @ZippyMurrr Дождливый сезон

Так же озвучку текстов на канале Призрачный автобус получают :

@NikkiToxic Заповедник счастья. Часть первая

@levstep Четвертый лишний или последняя исповедь. Часть 1

@Polar.fox Операция "Белая сова". Часть 1

@Aleksandr.T Жальник. Часть 1

@SenchurovaV Особые места 1 часть

@YaLynx Мать - волчица (1/3)

@Scary.stories Дом священника
Очень лесные байки

@Anita.K Белый волк. Часть 1

@Philauthor Рассказ «Матушка»
Рассказ «Осиновый Крест»

@lokans995 Конкурс крипистори. Автор lokans995

@Erase.t Фольклорные зоологи. Первая экспедиция. Часть 1

@botw Зона кошмаров (Часть 1)

@DTK.35 ПЕРЕСМЕШНИК

@user11245104 Архив «Янтарь» (часть первая)

@SugizoEdogava Элеватор (1 часть)
@NiceViole Хозяин

@Oralcle Тихий бор (1/2)

@Nelloy Растерянный ч.1

@Skufasofsky Голодный мыс (Часть 1)
М р а з ь (Часть 1/2)

@VampiRUS Проводник

@YourFearExists Исследователь аномальных мест

Гул бездны

@elkin1988 Вычислительный центр (часть 1)

@mve83 Бренное время. (1/2)

Если кто-то из авторов отредактировал свой текст, хочет чтобы на канале озвучки дали ссылки на ваши ресурсы, указали ваше настоящее имя , а не ник на Пикабу, пожалуйста, по ссылке ниже, добавьте ссылку на свой гугл док с текстом, или файл ворд и напишите - имя автора и куда давать ссылки ( На АТ, ЛИТрес, Пикабу и проч.)

Этот гугл док открыт для всех.
https://docs.google.com/document/d/1Kem25qWHbIXEnQmtudKbSxKZ...

Выбор для меня был не легким, учитывалось все. Подача, яркость, запоминаемость образов, сюжет, креативность, грамотность, умение донести до читателя образы и характеры персонажей, так описать атмосферу, место действия, чтобы каждый там, в этом месте, себя ощутил. Насколько сюжет зацепит. И много других нюансов, так как текст идет для озвучки.

В который раз убеждаюсь, что авторы Крипистори - это практически профессиональные , сложившиеся писатели, лучше чем у нас, контента на конкурсы нет, а опыт в вычитке конкурсных работ на других ресурсах у меня есть. Вы - интересно, грамотно пишущие, создающие сложные миры. Люди, радующие своих читателей годнотой. Люблю вас. Вы- лучшие!

Большое спасибо подписчикам Крипистори, админам Пикабу за поддержку наших авторов и нашего конкурса. Надеюсь, это вас немного развлекло. Кто еще не прочел наших финалистов - добро пожаловать по ссылкам!)

Итоги конкурса "Черная книга" от сообщества Крипистори
Показать полностью 1
330

Виртуальная машина (Part II)

Предыдущая часть

Ломая глаза в неверном свете монитора, Саша перепечатал собственные каракули в строку, надеясь, что нигде не ошибся.

— Новое правило, — наставлял Психопомп, — Чувствуешь, что комп виснет или дурачится — переписывай ссылку, не дожидаясь команды. Понял?

— Да, — растерянно проговорил Саша, удивленно рассматривая открывшуюся страницу. Это был его форум — тот самый, на котором он оставил объявление о поиске проводника в Тихий Дом. Только теперь к каждому сообщению крепился дополнительный текст, подписанный пользователями вроде Anon234 или Mask905.

— Что это? — спросил он, пробегаясь глазами по тексту. В сообщениях договаривались о продаже наркотиков, ворованных кредиток, оружия и детской порнографии.

— Паразиты. Лепятся к форумам, соцсетям и чатам на изнанку, обкашливают делишки. Найди свое последнее сообщение.

С этим Саша справился без труда — форум посещали нечасто, и тема все еще висела вверху. Но кликнув на нее, он покрылся холодным потом, читая написанное неким FoxGuy345 под его «Здорово, форумчане…». Дополнительный, белый на черном текст гласил:

«Ваззап, народ. Принимаю заказы на снафф. Предлагаю: вивисекция, отравление, асфиксия, огнестрел. За отдельную стоимость добавлю износ. Стучитесь в личку»

Следя глазами за ответами на это сообщение, Саша едва удержался от соблазна вырубить к чертовой матери компьютер и больше никогда в жизни не посещать это ужасное место. Анонимы спрашивали, можно ли натравить на жертву собак, будет ли изнасилование после убийства стоить дороже, можно ли устроить игру на выживание. Под сообщением самого Саши — он отвечал здесь какому-то троллю — и вовсе висел вопрос «А можно, чтоб был ребенок, не старше двенадцати?»

— Нашел? — вырвал его из кошмарного оцепенения голос Психопомпа.

— Да.

— Хорошо. Переходи по ссылке, которую оставили в ответ.

Проскроллив страницу ниже, Саша увидел, что топикстартер написал: «Дети? Это дорого. Убедись, что готов заплатить. Вот тебе превьюшка на затравку — …» Далее шла состоящая из случайного набора символов ссылка.

— Я не буду этого делать, — твердо заявил Саша, — Не хочу это видеть. Этого не будет на моем компьютере. К черту все!

— Перестань. Это единственный путь. Ты заплатил триста долларов, накупил техники, притащил зеркало для того, чтобы отступить? — кажется, упрашивал незнакомец, — Неужели для этого достаточно одного превью с детским порно?

Саша сопел, глядя в черный силуэт на месте аватарки Психопомпа. Что делать дальше, он откровенно не знал. Разумеется, хотелось достичь цели, доказать этим напыщенным хипстерам, что он круче их всех, но…

— Нет, извини. Игра окончена.

— Это не игра! — громогласно взревели колонки, после чего Психопомп сменил гневный рык на почти нежные увещевания, — Тебе необязательно смотреть видео целиком. Как только заметишь ссылку — сразу по ней перейдешь, и все.

— К черту. Ладно! — злясь на самого себя, рыкнул Саша и ткнул курсором в ссылку.

Видео начало загружаться, появилась размытая мыльная картинка, но даже удавалось разглядеть девочку лет семи, привязанную к голой панцирной кровати.

— Куда жать? — кричал он, лихорадочно шаря взглядом по сайту. Отдельные элементы прогружались очень медленно. Стоило задержать взгляд на какой-то ссылке, как та уползала вниз, сталкиваемая не пойми откуда взявшейся картинкой, — Куда?

— Ищи!

В панике Саша просто ткнул наугад в случайное скопление букв и цифр, лишь бы не видеть, как ребенок хнычет в камеру, а чья-то тень уже входит в кадр.

— Куда ты полез, дебил? — ярился голос, пока на экране прогружалось новое видео. В грязной избе, в кружевах помех и полосок, некто в солдатской форме валял сапогами по полу беременную бабу. Та пыталась отползти прочь, но безжалостная тупоносая обувь всюду настигала её. Лица солдата не было видно, но в его позе, в наклоне головы, в этих театрально-выверенных движениях чувствовалось — он знает, что на него смотрят.

— Закрывай, придурок! — выли колонки, — Здесь опасно!

— Сейчас-сейчас, — сосредоточенно елозил Саша по странице курсором в поисках чего-то, что привлечет его внимание, — Вот, есть!

Одна из картинок в углу экрана изображала уже знакомых Саше сшитых затылками детей.

— Быстрей! — паниковал Психопомп, а тем временем, баба под ногами солдата затихла и тот медленно, демонстративно поворачивался к камере, — Ты не должен увидеть его лицо!

Ор проводника навевал панику, и Саша случайно совершил несколько переходов, нажав несколько раз подряд на клавишу мыши. Клик-клик-клик-клик — и вот уже страница демонстрирует какие-то пронумерованные аудиозаписи.

— А это что?

— Правительственные радиостанции, — уже, успокоившись, пояснил собеседник, — Здесь потише. Надо теперь вернуться к детскому снаффу и найти правильную ссылку.

— Правительственные? — с интересом Саша уже было ткнул курсором в один из треков, когда глазам его предстал не пойми откуда вылезший рекламный баннер. Волосы зашевелились у него на затылке, когда в бесстыдно задравшей юбку девчонке с запакованным презервативом в зубах он узнал Алёну.

— Чем ты занят? — настороженно спросил Психопомп, видимо заметив у Саши на лице нешуточное волнение. Тот медленно навел курсор туда, на русый треугольник лобковых волос. Услышав то, что раздалось из колонок, он обомлел, узнав до боли знакомый голос:

— Слушай, я не могу! А если Саша узнает?

— Тебя это правда заботит?

Второй насмешливый и ядовитый голосок Саша бы ни за что не спутал. Это был Морф

.

— Ну же, детка, это ведь будет приятно нам обоим, — липкие, будто слюни, слова Морфа прерывались дыханием и какими-то причмокиваниями.

— Ну перестань, я умоляю тебя, хватит…

Саша уже кипел от ярости, когда разговор любовников прервало басовитое:

— Хватит! Не слушай их.

— Но я хочу…

— Не слушай. Это Сирены. Они покажут тебе что угодно, лишь бы ты кликнул. Они здесь, чтобы сбивать с пути, — терпеливо объяснял Психопомп, — Ничего такого на самом деле не происходит. Это все иллюзия. Фейк.

— А если нет? — не слушая незнакомца, Саша с силой клацнул правой кнопкой мыши. Открылась фотогалерея. Кипя желчью, Саша листал фотографии, сделанные будто бы скрытно — как Морф и Алёна сидят в кафе. Его девушка улыбается, пьет латте, на следующем фото уже держит Морфа за руку. Вот ее губы приоткрываются, глаза слегка прикрыты. Следующая фотография приближает ее ноги в колготках, что видны под столом. Приближение сильнее. Еще. Нет никакого сомнения — рука Морфа лежит у нее на бедре и скрывается под юбкой.

— Доволен? Можем идти? — раздраженно спросил Психопомп.

Но прямо там, где елозила похотливая рука Морфа неожиданно высветились еле заметные на фоне темных колготок синие символы. Совершенно автоматически Саша перешел по ссылке, даже не предполагая, что ему предстоит увидеть.

Комната заполнилась стонами, хлопками и хлюпаньем. Колонки ревели, заглушая голос Психопомпа, а на экране Алёна ритмично двигалась в такт бедрам Морфа, прижатым к ее ягодицам. Никаких сомнений не было — они трахались. Теперь Саша был уверен — слезы текли по щекам не от мерцания древнего монитора, а от осознания этого гадкого, низкого предательства.

— Говорил же, ты не хочешь этого видеть? — пробился сквозь стоны девушки голос незнакомца, — Это все Сирены. Идем. Нам нужно продвигаться дальше.

— Это не настоящее? — спросил Саша, еле сдерживая горькие рыдания, налипшие комьями в горле.

— Так могло бы быть, — прозвучал уклончивый ответ, — Идем.

Но в ответ на шевеление мыши, курсор отозвался лишь слабым подергиванием, его движения на экране напоминали слайд-шоу.

— У меня что-то зависло.

— Говорил тебе, не кликай. Сирены жрут оперативку со страшной скоростью. Поздравляю, теперь кто-то майнит через тебя эфир или использует твой кэш для временного хранения файлов.

— И что теперь?

— Ничего. Эту виртуальную машину придется дропнуть. Следующая в разы слабее — зато менее привлекательная для цифровых форм жизни.

Саша переписал ссылку и закрыл очередное окно, а следом за ним показалось еще одно — на вид это была ручная сборка Windows 95, будто бы нарочито примитивная.

— Поехали. Больше не отвлекайся. Дальше — жестче. Впереди Перевал.

Введя ссылку, Саша с легкостью отыскал следующую ступень — короткое видео, где толстяк-клоун кормит какой-то дрянью через воронку истощенного мужика, прикованного к стулу. Досматривать, к счастью, было необязательно — ссылка была грубо вырезана на спинке стула прямо внутри видео. Вглядываясь через мерцание монитора, он не без труда перепечатал нужны символы.

Экран почернел полностью. Поначалу, Саша подумал, что сдох либо монитор, либо видеокарта, но посередине еле заметно серела строка поиска. Голос из колонок скомандовал:

— Тебе снова нужна Библия. Не ошибись.

Саша долго листал громоздкий талмуд, но все, что ему попадалось не казалось подходящим. Дойдя до последней страницы, он перелистнул вновь в начало, где в глаза ему бросилось «Приносящий жертву богам, кроме одного Господа, да будет истреблен». Переведя строфу в числовой формат, он ввел получившийся набор цифр.

— Тебе сегодня везет, — прокомментировал Психопомп, когда экран расцвел каким-то кошмарными психоделическими цветами. Ссылки наслаивались одна на другую, по экрану сновали, будто автомобили в ускоренной съемке, едва различимые картинки. Люди, пожирающие сырое мясо, подобно зверям. Вгнившие в свои постели трупы. Групповые изнасилования. . И, подобно Белому Кролику, бегало по экрану изображение сшитых головами детей.

Саша попытался несколько раз поймать его, но не хватало скорости.

— Сейчас нужно встроить Нексус. Старый браузер замедлит отображение элементов. Просто открой его через Тор, — наставлял Психопомп.

— Ты же знаешь, что это так не работает? — с сомнением ответил Саша, но все же выполнил указание. К его удивлению, один браузер действительно врос в другой.

— На этом уровне все работает иначе. Твой компьютер уже изменился — Тихий Дом чувствует твое приближение.

Теперь картинки двигались медленнее, кислотные цвета больше не жгли глаз и можно было не спеша нажать на нужную ссылку.

Дождавшись изображения искусственных сиамских близнецов, Саша уже кликнул было прямо в грубый окровавленный шов, что разделял их затылки, как вдруг из разрозненных пикселей в мгновение ока собрался тощий человеческий силуэт. Мельтешение цветов загородило ссылку и тут же исчезло.

— Это что было?

— Не обращай внимание. Просто не упусти в следующий раз, — ответил Психопомп, но голос его был явно напряжен.

Вновь поплыли по экрану нечёткие, из чёрно-белых квадратиков изуродованные дети. Стоило Саше приблизить к ней курсор, как тощий пиксельный силуэт опять вмешался, загородил собой ссылку, чтобы та уползла за пределы экрана, после чего испарился.

— Какого хрена? — выругался Саша, но Психопомп не спешил с ответом.

В этот момент мерцающий силуэт показался крупнее, ближе и саданул по экрану с той стороны, что Саша даже, кажется почувствовал вибрацию. В этом месте монитор обзавелся добрым десятком битых пикселей.

— Чувак, что происходит? — в панике кричал Саша, пока фигура, выскакивая с разных сторон экрана, оставляла все больше и больше черных пятен. Теперь, разглядев ее поближе, Саша, наконец, смог понять, из чего собран этот слишком тощий для человека силуэт — друг друга сменяли мириады миниатюрных аватарок из соцсетей. Рты раскрыты в безмолвном крике, глаза распахнуты так, что, казалось, вылезут из орбит, — Что это за херня?

— Минотавр, — обреченно ответил Психопомп, — Подцепили, сука.

— Это шутка?

— Открой чат.

Саша послушался и развернул окошко, в котором с одной стороны темнел силуэт Психопомпа, а с другой — зернистое изображение с его веб-камеры. В какой-то момент Саша даже не узнал себя — настолько бледное и растерянное было его лицо. А в зеркале за его спиной…

— Никаких резких движений. Не дергайся, если не хочешь поделиться с ним своей аватаркой.

Силуэт стоял в глубине зеркально-цифрового тоннеля и медленно, покачиваясь из стороны в сторону, шагал вперед, приближаясь к Саше. Нанося удар за ударом, он разбивал отражения веб-камеры в зеркале, оставляя за собой темноту.

— Так, это же на экране, да? — сглотнув, спросил Саша, — Это на экране?

— Не дергайся, говорю тебе, сиди тихо. Ты настроил жесткие диски? Параллельное подключение?

— Да. Он же не у меня за спиной?

— Просто медленно протяни руку в системный блок и возьмись за четвертый хард в цепи. Когда скажу — дергай. И главное — не оглядывайся.

Стоило Саше это услышать, как ему безумно захотелось посмотреть — что там за спиной? Убедиться, что монстр, собранный из кричащих аватарок существует только на мониторе компьютера, и там — в зеркале окажется лишь его отражение. А что если отражения достаточно?

— Его же нет в моей квартире, так? — спрашивал Саша напряженно молчащего Психопомпа, — Его же здесь нет?

— Знаешь, откуда он появился? — неожиданно спросил Психопомп.

— Чувак, он у меня за спиной, или нет?

— Когда люди умирали перед вебкамерами, последнее, что от них оставалось — эти две-три секунды видеозаписи, которые, будто грязная вода, сливались в глубины Сети.

— Что за…

— Не шуми! — приказал голос, — Так вот, скапливаясь на дне, они сформировали это создание. Никто не знает, почему он охраняет проход — это его программа, приказ или он просто здесь охотится.

Тем временем, тоннель все темнел и темнел за спиной увеличивающейся в размерах твари. Из-за ее ломаных, дерганых движений казалось, что люди на аватарках двигаются, царапают себе лицо, кричат в объектив, плачут — и все это в стиле двух-трехкадровых гифок. В какой-то момент стало казаться, что нечто вышло из зеркала и его тонкие, зубчатые от пикселей руки вот-вот лягут Саше на плечи.

— Он уже близко!

— Суть в том, что Минотавр опасен не только на экране. Пока он существует в любом виде, пускай даже записанный на флешку, он может нанести вред. Поэтому…

— Чувак, скажи, что это только на экране! Оно ведь ненастоящее? Да?

И вдруг зеркало за спиной Саши лопнуло, обдав его ливнем острых осколков. На секунду он ощутил, как чье-то прикосновение, похожее на легкий удар током коснулось волос на затылке. Колонки взревели, шипя и фоня, паническим:

— Дергай!

В первый раз влажные от пота пальцы соскользнули с гладкого пластика, но Саша тут же ухватился вновь за край жесткого диска и резко вытянул его из порта, оборвав шлейф.

— В микроволновку и включай! Сейчас же! Пока он записан, Минотавр все еще опасен.

Лишь через секунд тридцать, когда пластик уже потек на стеклянную тарелку, а металл искрил под излучением в две с лишним тысячи мегагерц, Саша понял, что не дышит. Шумно вдохнув, будто спасенный в последнюю секунду утопленник, он повернулся к монитору. Очередная виртуальная машина была мертва.

— Я не записал ссылку, — горько сообщил он Психопомпу, закрывая окно.

— Это уже не важно, — был ответ, — Ты преодолел Перевал. В обычный интернет ты уже все равно не вернешься. Продолжай погружение.

Следующая виртуальная машина не была похожа ни на что, знакомое Саше. Какие-то серые блоки из BIOS соседствовали с ультрасовременными элементами визуального интерфейса, больше похожими на психоделические картинки художников-визионеров.

— Что это за ось? — спросил Саша из профессионального любопытства.

— Ты такую не знаешь. Моя собственная. Работает только на самой Глубине, используя ее ресурсы — военные сервера, чужие компьютеры, майнинговые фермы. Такие мощности необходимы, чтобы работал «Арго».

— «Арго»?

— Искусственный интеллект на основе нейросетей. Я написал его сам. Алгоритмов обычной системы недостаточно, чтобы ориентироваться за Перевалом. Инфоперегрузка слишком велика, «Арго» отсеивает лишние данные, ведя нас к цели.

И действительно, вместо привычного Яндекса, стартовой страницей оказался все тот же безымянный поисковик с черным фоном.

— Куда дальше?

— Ты знаешь, что делать. Просто вводи цитату.

На этот раз Саша даже не стал открывать Книгу Книг. «Ищущий да обрящет».

— Отлично. Это последний этап. Нужно только пройти.

— Что это за херь?

Даже аскетичном интерфейсе Нексуса это выглядело совершенно… невероятно и хаотично.

— Где мы?

— Вирусный Суп. Изначальная материя, — со скукой ответил невидимый собеседник, — Все смертельные файлы, несуществующие протоколы, пустые страницы, цифровые формы жизни рождаются здесь. Рекомбинируются, растут и выползают в привычную тебе Сеть.

По экрану ползали ссылки-амебы, файлы-черви метались из угла в угол, шевелили лапками верткие аудиофайлы в бесконечной черноте Глубины.

— Здесь потребуется брутфорсер. Запусти подбор паролей на правильную ссылку. Выбирать уже ничего не надо. Арго поведет тебя.

Саша отнял руку от мыши — и курсор самостоятельно заплясал по экрану. Выцепив собранную из символов юникода многоножку, Арго самостоятельно совершила переход. Высветилась строка ввода пароля.

— Брутфорс займет добрые сутки. И это если код цифровой. У меня нет столько времени, — заметил Саша, все же запустив программу. К его удивлению, когда он договорил фразу, пароль уже был подобран — многострочная белиберда из букв и цифр. Никакая программа подбора не выдала бы результат так быстро, — Как это? Я думал…

— Я знаю. Время здесь течет иначе — прошлое и будущее становятся несущественными. Чем ближе к Тихому Дому, тем быстрее идет время в Сети. Это как Черная Дыра наоборот. Здесь вычислительные системы работают на почти бесконечной скорости. Пока ты кликаешь мышкой — на Глубине проходят годы.

— Не понимаю. Это же всего лишь сеть.

В ответ прозвучал лишь пренебрежительный смешок.

На экране продолжали сменяться окна набора паролей. Брутфорсер справлялся сам, и Саша просто держал зажатой кнопку подтверждения. Тем временем, монитор мерцал все ярче и чаще, заставляя его болезненно потирать глаза. Кулеры шумели, будто пылесосы. В какой-то момент от системного блока начал подниматься едкий дым — пахло горелым пластиком и пылью. Один из жестких дисков заискрил, и Саше пришлось выдернуть и его.

— Чувак, у меня комп горит!

— Частично. Это нормально. При инфоперегрузке такое происходит с любым носителем. Мало какое устройство выдержит такие потоки. У тебя сильная машина, ты должен выдержать.

— Слушай, может…

— Нет, отступить уже не выйдет. Перевал — как горка. Трудно забраться наверх, но на другую сторону ты скатишься уже сам. Лучше не пытайся замедлить падение, а то зацепишься и останешься здесь.

И действительно, картинки на мониторе менялись с бешеной скоростью. Палец с кнопки подтверждения давно был убран — теперь, казалось, система управляет сама собой. В какой-то момент мерцание усилилось до невероятной частоты, казалось, Саша проваливается туда, в бесконечные глубины набитого вирусами, информационным мусором и отвратительными видео космос. Комната размылась, исчезла, он летел через тьму, набитую ссылками и файлами — не было больше видно ни монитора, ни клавиатуры — лишь мерцающий хаос. С каждой секундой или с каждым тысячелетием — Саша не различал — амеб, червей и многоножек становилось все меньше, они расползались по краям, исчезали и, наконец, когда с угла экрана пропала последняя мешанина пикселей, наступила тьма.

— Поздравляю, Нео, ты добра… — окончания фразы Саша уже не слышал.

Он не слышал и не видел уже ничего. Не было ощущения кресла под задницей, не было пластиковой дымной вони из микроволновки, не было мерцающего монитора. Вместо этого Саша просто знал. Знал, что сейчас сидит в своей комнате, а по подбородку текут слюни. Знал, кто скрывался под личиной Психопомпа. Знал молекулярный состав, местонахождение, плотность и температуру каждого предмета во Вселенной, которой когда-либо был и будет.

Морф зашел в квартиру, воспользовавшись ключом, который стащил у Алёны. Плотно заперев за собой, он обернулся к Саше.

— Ну здорово, Нео.

Тот, конечно же, никак не отреагировал на визит своего соперника. Все, на что теперь хватало его мозга, набитого под завязку информацией, это функции вегетативной нервной системы. Под креслом натекла лужица мочи.

— Могу поздравить — спор ты технически выиграл, — ухмыльнулся Морф, доставая ноутбук из своей сумки. Вставив мобильный модем в порт, он включил устройство, — Не волнуйся, на свидание с Алёной я бы не пошел. Впрочем, ты и так знаешь, да? Все знаешь.

Вбивая пароль от системы, Морф довольно улыбался, поглядывая на Сашу, будто увидел его с какой-то новой стороны.

— Ты ведь уже все понял? Виртуальных машин было не четыре, а пять. Ни одно устройство за исключением самого сложного — человеческого мозга — не способно вместить в себя код Тихого Дома. Всякие спецслужбы и тайные лаборатории знали это, пытались воссоздать искусственный интеллект такого уровня, чтобы он мог сравниться с настоящим. Меня одного осенило — ведь можно загрузить Тихий Дом и напрямую в человека. Обладание абсолютным знанием — слишком большая инфоперегрузка. Лезть самому в Тихий Дом — этим или другим способом — чистое самоубийство. Прежде всего, потому, что Тихий Дом — не место, а состояние. Что толку все знать, если не можешь воспользоваться, верно? Зато воспользоваться могу я.

Наконец, браузер на ноутбуке Морфа прогрузился, и тот, размяв пальцы подобно пианисту, занес их над клавиатурой.

— А я ведь почти испугался, что ты увязнешь на Сиренах. Хорошо, что тебе хватило воли. Я знал, что на роль терминала ты подойдешь идеально — у тебя хорошая башка и ты ей не пользуешься. Знаешь, говорят, что Тихий Дом существовал задолго до появления интернета, задолго до появления людей. Это мы до него дотянулись при помощи Сети. Архив всего — прошлого и будущего. Представляешь, какие это возможности? Давай начнем с простого: мне нужен доступ к счетам HSBC Holding. Ключ на двухфакторную идентификацию, логин и пароль.

Саша не отвечал. Стеклянные глаза, совершенно расфокусированные, смотрели в пустоту.

— Ну, я жду?

Тело Саши, похожее на манекен даже дышало как-то осторожно и незаметно, будто скрываясь. Стукнув кулаком по столу, Морф подошел к нему и как следует тряханул.

— Я жду! Доступ к счетам, все логины и пароли, быстро!

Морф пробовал хлестать его по щекам, ковырять под ногтем зубочисткой, орал в ухо и даже тыкал карандашом в глаз, но тот никак не реагировал. Перепробовав все, Морф будто что-то осознал, словно заметил какой-то очевидный просчет во всей своей гениальной схеме. Прогнав мелкую дрожь, он вдруг что-то осознал. Засунув поочередно оставшиеся жесткие диски вместе с материнской платой Сашиного компьютера, он вскипятил их в микроволновке, следом отправился и Сашин телефон — на всякий случай. Оглядев квартиру как следует, Морф протер какой-то тряпкой все поверхности, которых мог случайно коснуться, и самого Сашу. Даже когда грязная ветошь прошлась по глазным яблокам, тот не среагировал, продолжая тупо пялиться куда-то в погасший монитор.


***


Саша ничего не чувствовал, но четко осознавал — он лежит в отделении интенсивной терапии в Первой Градской больнице, подключенной к системе искусственного жизнеобеспечения. Обнаружила Сашу соседка спустя два дня — Морф не стал закрывать за собой дверь. За это время его глазные яблоки высохли, в области крестца и лопаток образовались пролежни, а организм серьезно страдал от обезвоживания. Причину глубочайшей комы третьей степени врачи определить не смогли, впрочем, как и объяснить зашкаливающие показатели ЭЭГ.

Саша же знал все. Знал, как вылечить рак, как избавить мир от войн и нищеты и даже — как вывести первый управляемый шаттл за пределы Солнечной Системы и дальше к бесконечности. Знал, как появился первый живой организм во Вселенной, и знал, как умрет последний. Чего Саша не знал, так это — как пошевелить хотя бы кончиком пальца. В его голове прошлое, будущее и настоящее слепились в единый клубок безвременья. Как божество, он был всеведущ и знал ответы даже на те вопросы, что человек ещё не успел задать, но как человек он был слаб и думал лишь об Алене.

О том, что Морф всё же нарушит свое слово, дождётся, пока девушка позабудет о Саше, предложит попить вместе кофе… Сына они назовут Олегом, дочку — Лилей. Через пять лет, Морф, одержимый идеей получить доступ к Тихому Дому через человеческое сознание попытается создать терминал доступа, соединив два мозга — в надежде на то, что один сможет извлекать информацию из второго. Материалами для эксперимента послужат их с Аленой дети. Поняв, что потерпел неудачу, он скроется в Подмосковье, где замерзнет насмерть в заброшенном деревянном доме. Алена же, вернувшись с работы застанет Лилю и Олега уже мертвыми — Морф сошьёт их затылками без анестезии, чтобы не нарушать ясность мышления. Алёна же умрет в психиатрической лечебнице, спустя восемь месяцев — разгрызет себе запястья и будет втирать в них собственный кал, чтобы вызвать заражение крови.

Абсолютное знание обо всем вытеснило Сашину личность, его воспоминания и эмоции. Он стал ничем и всем. Не было ничего видно и слышно, Саша был будто заперт в глухом коконе. Или же был сам — бесконечный пустой кокон. Саша знал, что пролежит, подключенный к аппарату жизнеобеспечения бесконечно долгие шесть лет, три месяца, пять дней, восемь часов, две минуты ровно, пока не умрет от кровоизлияния в мозг. И еще больше времени пройдет здесь, в Тихом Доме, где, будто в черной дыре, часы останавливались, так что впереди ждала бесконечность. Он хотел кричать, но у него не было рта.


***


Автор — German Shenderov


#6EZDHA


Показать полностью 1
236

Виртуальная машина (Part I)

Виртуальная машина (Part I)

— А я бывал в Тихом Доме, — вырвалось у Саши. Уже через секунду он пожалел о сказанном, почувствовав на себе тяжело налипшие взгляды. После провала с компиляцией ядра, ему хотелось как-то реабилитироваться, заявить о себе, сбить спесь с этих надменных миллениалов.

Но нечаянно брошенная фраза вызвала пренебрежительный смех.

— Да у нас тут крутой хакер! — тряхнул дредами Морф, затянувшись вейпом, водянистые глаза его недобро блеснули — «Цикаду 3301» тоже ты создал?

— Бери выше, — хохотнул парень в очках и растянутом свитере, со странным именем Емельян, — Наш Нео «Силкроад» проложил, верно говорю?

Что такое «Цикада 3301» и «Силкроад» Саша понятия не имел — когда он учился программированию, всего этого дерьма в Cети было гораздо меньше. Еще не так давно он был на форумах «Батей», а теперь выслушивает колкости от малолеток, которые еще пешком под стол ходили, когда он написал свое первое «Hello World!»

От этих мерзких смешков тянуло рвать и метать, но Саша не хотел подвести Алёну — если и с этой командой не выгорит, то о переводе в престижную фирму придется позабыть. Так и останется кодить за тридцать тысяч в пыльном офисе, а Алёна найдет себе кого-то успешнее, импозантнее и — главное — моложе.

— Алён, ну подтверди! — попытался он сохранить лицо, обратившись к худенькой блондинке в толстовке «NASA”. Подтверждать Алёна, конечно же, ничего не стала. Сделав вид, что вопрос обращен не к ней, она отвлеклась на монитор, сосредоточенно вперившись взглядом в прогресс-бар установщика.

— Ага, подтверди, Алён! — передразнил Морф, измененным, густым голосом, выпуская облако пара изо рта, — И что ты увидел в Тихом Доме? Призраков, Бога, Ад?

— Ну… — протянул Саша неуверенно, пытаясь спешно придумать ответ. Что такое Тихий Дом, он не знал — встретил упоминание на сайте интернет-страшилок, да и запомнил неизвестно зачем. Сейчас он активно шерстил память в поисках хоть какой-нибудь дополнительной информации, чтобы не выглядеть профаном и лжецом.

— Если он скажет, что это пустой чат — я пакую манатки, — громко заявил очкарик, — Ты Алён, конечно, извини, но работать с мракобесом — это зашквар.

— Tы кого мракобесом назвал? — набычился было Саша, но вмешался Морф.

— Ты, Саня, с темы не соскакивай. Что там в Тихом Доме?

Морф потянулся, его стильно драные джинсы немного сползли и глазам открылась резинка трусов с надписью «It's gonna be a Big Bang!”, натянутая меж торчащих тазовых костей. Рисуется, сволочь! Невольно, Саня потер собственное немалое брюхо, которое прятал под мешковатой футболкой.

— Ты у нас один такой, посвященный! Я, например, в Тихом Доме не бывал. Емеля, ты бывал?

— Не довелось, — ответил Емеля, поправляя очки.

— А ты, Алён? — не унимался красавчик с дредами.

— Ребят, давайте уже спокойно поработаем! — огрызнулась Алёна. В изгибе ее спины, в наклоне головы, в нервном пощелкивании мышкой чувствовались стыд и досада. Досада на него, на Сашу, который, попытавшись заработать авторитет, лишь вырыл себе яму в полный рост и сам же в нее сиганул.

— Там, в общем, — прочистив горло, наконец, ответил он, — Самому видеть надо. Не описать.

— Ага. Неописуемо. Лавкрафт бы одобрил, — уже со скукой отозвался Емеля, поворачиваясь к монитору. Кажется, он потерял к Саше интерес.

— А ты сходи туда еще разок,а? — неожиданно, осененный идеей, предложил Морф, — И мы тебе поверим!

— В Тихий Дом? — растерялся Саша.

— Ага. Когда у нас следующая рабочая сессия? Четверг. Дня два должно хватить, — не унимался Морф, — Удиви нас, докажи, что ты крутой хакер. Забъемся?

— На что? — напряженно спросил Саша, не ожидая ничего хорошего. Вряд ли Морфа устроит денежная ставка.

— Ну, скажем… — парень с дредами притворно осмотрелся, но куда целил его взгляд, Саша знал с самого начала, — А, скажем, если ты в четверг не докажешь, что был в Тихом Доме, то вот Алёнка со мной на свидание сходит? Как тебе?

— Совсем дурак? — отозвалась Алёна, но как-то вяло, будто возмущалась не содержанием предложения, а его формой.

— А если докажу? — набычившись, ответил Саша.

— Ну… Тогда я уступлю тебе кресло проект-менеджера. По рукам, Нео? — ухмыльнулся Морф, и, глядя на эти ровные белые зубы, аккуратно постриженную бородку, колечки пирсинга, выбритый на висках узор, Саше хотелось выбросить руку вперед. Расплющить нос, свернуть на сторону челюсть, выдавить глаз… Но, вместо этого, он протянул открытую ладонь и крепко сжал пальцы Морфа, надеясь, что увидит, как его лицо исказится от боли, но чертов хипстер оставался невозмутим.

— Вот и славно! — осклабился он и повернулся к очкарику, — Емельян, разбей!

— Придурки! — буркнула Алёна, даже не глядя в их сторону.


***


В машине Алёна с Сашей ехали, сопровождаемые тягучим молчанием. С каждым днем он ощущал все сильнее, что упускает её. Поначалу девушке с ним было интересно и весело: когда он рассказывал про локальные сети, мемы дофейсбуковской эпохи и про старые игры. Когда превосходил её в знаниях, умениях, казался ей талантливым программистом — все было по-другому. Потом Алёна закончила учебу, получила место графического дизайнера в динамично развивающейся студии по разработке мобильных приложений и… Поняла, что рядом с ней находится застрявший во времени неудачник, чьи знания давно устарели, а титулы и достижения сегодня уже ничего не стоят. И теперь Саша ее терял.

Наконец, oн осмелился заговорить:

— Поехали сегодня ко мне, а? Куплю вина, сыр, фильм посмотрим, а?

— Не хочу. Я слишком устала сегодня, — ответила Алёна, даже не отвернувшись от окна. По стеклу сползали струйки дождя — видимость была почти нулевой. «Она просто не хочет смотреть на меня» — подумалось Саше.

— Слушай, если ты из-за этого спора… — начал было он, но наткнулся на глухую оборону:

— Я не хочу об этом говорить. Высади меня здесь, надо продукты купить.

— Тебе отсюда минут двадцать идти! — возразил он.

— Пройдусь! Останови здесь! — приказала она не терпящим возражения тоном и принялась отстегивать ремень безопасности.

Саша притормозил у обочины перед светофором, и Алёна выскочила из машины, как ошпаренная.

— Набери мне, как будешь дома — я волнуюсь, — крикнул он в стену дождя, но девушка уже растворилась в толпе пешеходов, что переходили дорогу.

Скрипнув зубами, Саша уронил голову на руль и просидел так минуту или две, пока за спиной не завыли клаксоны.

Зайдя домой, Саша с тоской окинул взглядом свою студию. Когда Алёна была здесь, утлая однушка превращалась в уютное гнездышко, где, закутавшись в плед можно было сидеть, обнявшись, смотреть фильмы и сериалы, целоваться и заниматься любовью, пока за окном бушевала стихия. Без нее же это было типичное, захламленное проводами, корпусами системных блоков, неработающими мониторами и пивными бутылками унылое логово холостяка.

Открыв холодильник, Саша достал бутылку “Миллера” и уселся за компьютер. Огромный изогнутый монитор являл собой центр всех линий квартиры, к нему, как в Рим, вели все дороги. Матово светилась зеленым дорогущая механическая клавиатура — подарок от Алёны. Мерно, точно осознавая свою мощь, жужжал похожий на гигантский советский холодильник, кастомизированный системный блок.

Наивно было думать, что, придя домой и спросив у поисковика «Что такое Тихий Дом?», он получит ответы.

Поисковик предложил массу ссылок и статей. Согласно большинству, Тихий Дом являлся последней точкой, лежал на самом дне Интернета, являлся финалом и венцом всего, пересечением Сети с ноосферой. Последней страницей книги, абсолютным знанием и пониманием всего сущего, одновременно являясь концом любого пути.

Данные разнились, но большинство статей и сайтов сходились в одном: Тихий Дом — это просто мистификация, местная легенда наподобие Лох-Несского чудовища.

Отчаяние прокатилось опустошающим вихрем по Сашиным внутренностям и вырвалось протяжным «Твою ма-а-ать!» Лишь теперь он понимал, как на самом деле облажался. Должно быть, это прозвучало как утверждение, что он водит дружбу с йети.

— Ой дебил! — сокрушенно он прижал руки к лицу, представляя себе, что будет в четверг. Понятное дело, Алёна откажется идти на свидание с Морфом, но это поражение пробьет очередную трещину в их отношениях…

«Откажется ли?» — спросил он вдруг сам себя. В голове закрутился калейдоскоп картинок, одна гаже другой. Вот он ведет ее в какое-нибудь модное, навороченное кафе, заказывает смузи и моккачино, они едут в лофт, уже вдвоем. Сальные, с поволокой, рыбьи глаза скользят по туго обтягивающим задницу Алёны леггинсам, бледные, похожие на пауков-альбиносов руки тянутся к ее талии, обрамленные мерзкой бородкой губы приближаются к ее лицу…

— Стоп! — стукнул Саша кулаком по столу. Подскочила бутылка — ее еле удалось поймать, прежде, чем пенный напиток полился на клавиатуру. Алёна была бы в бешенстве. Если она, конечно, еще когда-нибудь придет в эту квартиру.

Все началось из-за кризиса. Засидевшемуся на месте программисту найти работу оказалось не так просто. Пришлось обратиться за помощью, Алёна уговорила своего коллегу принять Сашу в свой стартап, и тот, заинтересованный в опытных кодерах, согласился. Теперь Саша четко понимал — интересовался Морф только Алёной, и, похоже, твердо намеревался воспользоваться ситуацией.

Тут Сашу осенило — а что мешает обратиться за помощью и в этот раз? Наверняка, среди его старых форумных знакомых есть кто-то, разбирающийся в вопросе. Так он хотя бы будет знать, что попробовал все варианты.

Быстренько набросав тему на форуме, он принялся раз за разом обновлять страницу. Волнение не позволяло отвлечься ни на что другое. Перечитывая только что написанное, Саша выдувал одну бутылку пива за другой, не замечая вкуса.

«Здорово, форумчане! Нужна помощь людей компетентных. Хочу спуститься в Тихий Дом. Какие подводные, с чего начать, куда идти? Киньте туториалы, ссылки, распишите, Батя в долгу не останется!»

Поначалу писали всякие тролли — мол, перекинь мне сто штук деревянных, я тебе ссылку дам, и все в таком духе. Повылезали местные знатоки, принявшиеся в нелестных выражениях обсуждать «дегенерата», что повелся на интернет-легенду. Когда четвертая бутылка пива подходила к концу, а досада и отчаяние близились к апогею, при очередном обновлении страницы появилось новое сообщение.

Писал некий «PsychoPMP»:

«На людях такое не обсуждаю. Могу поработать проводником. За подробностями — стучись сюда»

Ниже была ссылка. Прочтя ник еще пару раз, Саша наконец уловил тонкую иронию.

— Психопомп, значит. Ну, поехали! — повеселел он и перешел по ссылке. Сайт оказался похож на одну из тысяч чат-рулеток. Высветился интерфейс, загорелся огонек вебки, хотя никакого разрешения камере Саша, конечно же, не давал, что уже нервировало. Собеседник предпочел разговаривать без изображения — с монитора на него смотрела дефолтная аватарка с темным силуэтом.

— Привет, — раздалось из динамиков так резко, что Саша аж подпрыгнул на месте, снова едва не разлив пиво. Голос был программно изменен на какой-то густой и глубокий бас — сразу вспоминался фильм «Пила».

— Здорово. Так, значит, ты бывал в Тихом Доме? Что там вообще? Он существует?

— Я знаю дорогу туда, — уклончиво ответил Психопомп, — Вожу людей за деньги.

— Какова цена вопроса? Есть какие-то гарантии, доказательства?

— Никаких гарантий. Либо ты мне веришь, и мы идем, либо я отключаюсь.

— Так что по деньгам? — с волнением спросил Саша. На счету у него было не сказать, чтобы густо, — Какие методы оплаты принимаешь?

— Биткоин, Эфириум, Дэш. За один проход беру сто зеленых. Дополнительные расходы на тебе, — казалось, из этого голоса кто-то хирургически удалил эмоции. На секунду Саша предположил, что общается с ботом.

— Оке-е-ей, — протянул он. С Биткоином и прочими криптовалютами он дел раньше не имел, — Слушай, а у тебя Сбер есть? Ты из Москвы? Я бы вживую передал, если не хочешь счета светить.

— Нет, мы не увидимся. Заведи кошелек, я дам реквизиты.

— Я вообще-то еще не согласился, — замялся Саша, — И вообще — если я перекину деньги, что тебе мешает свалить в туман сразу после?

— Найди сайт-гарант. Переведи деньги им. Составь договор, дай мне ссылку. Идёт?

Разумеется, Саша уже давно мысленно согласился на условия Психопомпа. Сто долларов — сумма большая, но он прекрасно осознавал, что если упустит Алёну, то потратит их на то, чтобы напиться до беспамятства и, если повезет, задохнуться в собственной блевотине.

— Идёт. Когда приступаем? Как с тобой связаться?

— Погружение завтра. Свяжемся в двадцать один ноль-ноль по Москве. Мне нужно кое-что сделать. Тебе, кстати, тоже. Я трасернул, это проксовоз? Кинь мне свой Ipsec и почту. Я дам инструкции.

— Может, тебе еще и ключи от квартиры дать, где деньги лежат? — хохотнул Саша. Делиться с каким-то неизвестным типом такими данными не хотелось решительно, — Зачем тебе?

— Мне нужно создать зашифрованный VPN-тоннель, чтобы минимизировать помехи со стороны. Много кто захочет сесть на хвост, нам это не нужно. Чтобы попасть в Тихий Дом, тебе придется довериться мне безоговорочно.

— Вот как? — никакой внутренней борьбы не было. Пока Саша мысленно решался на это действие, его пальцы уже скопировали адрес электронной почты и текст бессмысленного на первый взгляд, протокола в чат, — Надеюсь, ты правда того стоишь. Учти, если обманешь — я найду тебя.

— Не найдешь, — констатировал голос, — Инструкции у тебя на почте. Я отключаюсь. Не опоздай завтра.

— Подожди, — вдруг заволновался Саша. Выдав столько личной информации незнакомцу, теперь он отчаянно желал узнать еще хоть немного больше, получить хоть какие-то подтверждения добросовестности намерений этого Психопомпа, доказательства его компетенции, — Слушай, а что там? В Тихом Доме?

Ответ был всеобъемлющ, и одновременно бессмысленен.


— Там все.


***


На подготовку к погружению у Саши ушел почти весь день. Инструкции были предельно четкими, некоторые казались странными, другие бессмысленными. Например — установить зеркало за спиной так, чтобы в нем отражался монитор. Требовалось установить дополнительную видеокарту и оперативную память, что звучало логично. Поставить Tor и Нексус, что было необходимо, и, в то же время, принести микроволновку с кухни и расположить рядом с компьютером, что казалось безумием. Также в инструкцию входила установка целого пакета эксплойтов и брутфорсеров. В поисках Священного Писания на английском Саша обежал три книжных магазина. Найти ЭЛТ-монитор было задачей попроще — с десяток таких было на Авито. Найдя, как требовал Психопомп, самый древний, ему пришлось ехать на другой конец Москвы. У того же продавца на удачу оказалось и несколько старых жестких дисков, также указанных в инструкции.

Доехав до дома, Саше был вынужден тащить тяжеленный монитор аж из соседнего двора — на его обычном месте, перед самым подъездом припарковался какой-то ржавый фольцовский фургон с наглухо забитыми картоном окнами. Водителя на месте, разумеется, не оказалось.

Уже дома, установив зеркало и перетащив микроволновую печь поближе к компьютеру, Саша, изможденный, повалился на диван. Часы показывали семь вечера. Обычно Алёна выходила с работы в шесть и, оказавшись дома, отправляла ему сообщение. Сейчас же телефон молчал. Под сердцем заворочался гадкий червячок беспокойства. Набрав номер, Саша приготовился слушать гудки, но Алёна взяла трубку необычайно быстро:

— Ты что-то хотел?

— Привет, — огорошенный таким приемом, растерянно протянул Саша, — А ты где?

— Мне отчитываться надо? — с холодной сталью в голосе спросила она.

— Нет, но… Я просто волнуюсь. Ты еще не дома?

— Я задержалась на работе, тут…

— О, Нео? Передавай привет! — послышалось на заднем плане, и Саша напрягся.

Последний, чей голос он хотел слышать в трубке любимой девушки — это Морф.

— Алёна, это он? Что он там делает?

— Он мой коллега, Саша. Мы работаем, — с нажимом ответила Алёна, а Морф на заднем плане все не унимался.

— Можешь сказать своему Отелло, я тебя и пальцем не трону! Если только он не проиграет спор! — глумливо прокричал в трубку Морф, и Сашу захлестнула волна ярости. Через секунду до мозга дошло осознание — если хипстера слышно так хорошо, значит, он орет прямо в трубку и стоит вплотную к Алёне.

— Алён, езжай домой, а? — просяще протянул Саша, не зная, что ему делать и как себя вести в такой ситуации.

— Закончу и поеду. Все, Саш, давай, у меня много работы, — Алёна старалась завершить разговор как можно быстрее.

— Напиши, как будешь дома, ладно?

— Если не забуду, я страшно устала.

— Я люблю тебя! — отчаянно выкрикнул он в последний момент, прежде, чем она положит трубку, будто пингуя подвисший сервер. Словно желая удостовериться, что связь между ними не оборвалась.

— Я тоже люблю тебя, — выдохнула Алёна машинально. Сервер, как и ожидалось, выслал пакет данных обратно. Вновь послышался голос Морфа, Саша силился расслышать, что говорит чертов хипстер, но девушка уже положила трубку.

Нужно было продолжить подготовку. Открыв корпус системного блока со всех сторон, Саша поочередно открутил винтики на материнской плате, кулерах, дисководах и прочем железе. Добавил вторую видеокарту, чтобы повысить производительность и подсоединил параллельно четыре жестких диска, разумеется, не закручивая болты, так что те можно было легким движением вынуть в любой момент. Толстый блокнот и ручка уже лежали рядом с клавиатурой.

Следом Саша заменил свой великолепный монитор на громоздкую развалюху желтого пластика. Стоило подключить этот реликт к компьютеру и запустить, как в глазах тут же зарябило. Скрепя сердце, Саша также поочередно удалил антивирус и отключил файерволл. Деньги уже лежали на Гарант-про, требовавший на редкость грабительский процент за услугу. До сеанса связи оставалось минут пять, и Саша впервые закурил в квартире.

Горьковатый дым щипал глаза, итак раздраженные пятью минутами работы за древним монитором. Как он просидит за этой дрянью всю ночь, Саша представлял с трудом. Слегка ошарашенный своим поведением в последние сутки, он сокрушенно осматривал свое изуродованное рабочее пространство.

И без того весьма захламленная холостяцкая однушка теперь напоминала логово обезумевшего хакера из голливудского кино. Разбросанные вокруг корпуса детали компьютера все еще подключенные к системному блоку напоминали внутренности раздавленного на трассе животного, которое еще не осознало свою смерть и упрямо продолжало ползти по асфальту. Микроволновая печь на табуретке, огромный талмуд Священного Писания, мерцающий монитор, отражающийся в узком, в человеческий рост зеркале, которое Саша кое-как закрепил на дверцу шкафа. Три бесперебойника задорно подмигивали из темноты под столом, напоминая люменисцентных подводных тварей. Успокаивающе шумели кулеры, поскрипывали старые жесткие диски.

Затушив бычок в старую с отколотой ручкой чашку — пепельницы у Саши дома не было — он уселся за компьютер и открыл ссылку той безымянной чатрулетки. PsychoPMP был уже в сети — под безликой аватаркой светился зеленый кружочек.

— Ты вовремя, — вновь раздался голос из колонок, заставив Сашу подпрыгнуть в кресле, — Отлично. Все подготовил?

— Все по инструкции, — отрапортовал тот в радостном мандраже. Впереди ждало настоящее приключение — опасное, интересное, с обязательной наградой в финале. Также он выдохнул с облегчением, наконец, увидев, что поход в Тихий Дом не был какой-нибудь аферой, — Монитор, жесткие диски, микроволновка, зеркало, Библия.

— Зеркало вижу. Тор, Нексус установил?

Саша кивнул. Если «луковый» браузер казался ему объяснимым требованием — по-другому на неиндексируемые страницы не попасть, то зачем было скачивать это допотопное убожество, больше похожее на окошко об ошибке — он решительно не понимал.

— Так, теперь пробрось двадцать второй порт через Sat, мне нужно недолго похозяйничать на твоем компе.

— Это еще зачем? — протянул Саша. Полномочия незнакомца ширились с каждой новой «встречей»ю.

— Я, кажется, обсуждал с тобой этот момент, — теперь в голосе слышалось раздражение, — Безоговорочное. Доверие. Или я отключаюсь. Деньги у Гаранта-Про можешь выскребать сам.

— Окей-окей, — в примиряющем жесте воздел руки Саша, — Сейчас тебя подключу.

Саша потер глаза. Этот монитор и правда был убийственным. Не зря в его детстве так много говорили, что компьютеры вредны для зрения.

— Готово. Лови. А что ты хочешь сделать?

— Я должен подключить тебя к туннелю и загрузить свои виртуальные машины.

— Куда? — спросил Саша, глядя, как курсор мечется по экрану, открывая и закрывая окна, а цифры печатаются сами собой, повинуясь воле таинственного Психопомпа.

— Это как компьютер внутри компьютера, — пустился в пространные объяснения незнакомец, — На сервере в сети, где-нибудь в Зимбабве, существует операционная система. Мы подключаемся туда и работаем в ней, как на обычном компьютере. Внутри мы подключаемся к ещё одной виртуальной машине, а внутри — к ещё одной, и ещё. Всего — четыре, по одному на каждый уровень Сети.

— Я знаю, что это. Я имел ввиду — зачем? За нами может кто-то следить? — догадался Саша.

— В том числе. Но в первую очередь виртуальные машины нужны, чтобы не умерла твоя система, — кажется, обычно немногословный Психопомп любил поболтать на околокомпьютерные темы, — На каждом уровне Сети есть дыры, ловушки и просто уровни перехода, которые обычный компьютер не выдерживает. На нашем пути их встретится как минимум четыре, разного уровня.

— Ты хочешь сказать, поход в Тихий Дом опасен для компа? — подозрительно спросил Саша, в ответ на что из колонок раздалось жуткое басовитое уханье, точно в них поселился филин. Лишь через пару секунд до него дошло, что так звучит смех, измененный преобразователем голоса.

— Первая система крашнется еще на поверхности. Банальная «ось», ничего особенного.

— А мои харды не сгорят?

— Не ссы, салага! — задорно выкрикнул в колонку Психопомп, и даже через все компьютерные искажения, Саша безошибочно определил, что собеседник лет на десять моложе его самого, — Передаю управление.

— Слушай, а с монитором это обязательно? — мерцающий динозавр — ровесник самого Саши — заставлял глаза слезиться, а картинку — расплываться, — У меня скоро шары вытекут.

— Обязательно. Такое качество изображения необходимо… В общем, есть в Сети такое, от чего и мозги вытечь могут. И лучше это не наблюдать в 4К.

— Для того и старый браузер? — догадался Саша.

— Точно. Погружаемся.

Саша глубоко вдохнул, будто и в самом деле собирался нырнуть в темные неизвестные воды.

— Значит, так, открой Тор и Библию. Прочти первую строфу. Постарайся сделать это одновременно.

— На какой странице? — спросил Саша, чувствуя себя идиотом.

— А это уже решать Дому. Мы должны получить инвайт.

Подцепив краем пальца страницу где-то в середине, Саша нацелил курсор на ярлык в виде луковки и применил всю свою координацию, чтобы совершить оба действия одномоментно.

— "Слуги, со всяким страхом повинуйтесь господам не добрым и кротким, но суровым" — прочел Саша на английском.

— Хорошо. Преобразуй это в цифры в C++, — приказал Психопомп, — Введи их в строку браузера. Так мы немного срежем.

После недолгой процедуры, Саша разочарованно протянул:

— Страница не найдена.

— Повтори. Закрой браузер и книгу, и повтори снова.

— «В полночь Господь поразил всех первенцев в земле Египетской, от первенца фараона, до первенца узника,что в темнице» — прочел Саша и повторил все предыдущие действия.

Ошибка «404» вновь светилась на экране.

— Ещё!

Снова ошибка.

— Ещё! — неистовствовал голос.

— Какой в этом смысл, не потрудишься объяснить?

— Библия — самый популярный ключ для шифров, а в Дипвебе зашифровано все. То, что мы сейчас делаем — почти брутфорс, только медленный. Ещё!

В какой-то момент Саша уже подумал, что так они просидят всю ночь, перепечатывая цитаты из Библии, как вдруг после преобразования в цифры строфы «Блажен, кто возьмет и разобьет младенцев твоих о камень» страница запестрила мелким текстом. Изуродованный закорючками Юникода, он был совершенно нечитабелен, а по центру топорщилась пикселями монохромная картинка в очень низком разрешении, но у Саши все равно перехватило дух — таким резким и жутким было ее появление.

— Ты чего? — спросил Психопомп, заметив его выражение лица.

— Кажется, есть, — ответил Саша, не в силах оторвать глаз от архивного фото обугленного младенца с пробитым черепом. То ли смерть застала маленького человечка в движении, то ли какой-то неведомый декоратор с извращенным чувством прекрасного поработал над трупом, но младенец, казалось, полз к зрителю и указывал на него пальцем.

— Отлично. Инвайт есть, — удовлетворенно хмыкнул Психопомп, — Выбирай ссылку.

— Ссылку? — недоуменно переспросил Саша, водя курсором по неразборчивому тексту. Тот то и дело высвечивался — все это было огромным их скоплением, — Какую надо выбрать?

— Ты еще не понял? Это твой путь. В Тихий Дом ведет лабиринт, и карты нет.

Одна из комбинаций символов привлекла внимание Саши — если убрать перекладину тут и апостроф там, получалось что-то похожее на имя «Алёна». Недолго думая, он клацнул мышью.

Страница окрасилась розовым, текст потек вниз, а вместо фотографии сожженного младенца появилось масса скриншотов из разнообразных порнороликов.

— Что, баба не дает? — хмыкнул Психопомп, — Не просто так тебя сюда вынесло.

— Не твое дело, — огрызнулся Саша, — Что дальше?

— Ты уже понял принцип. Выбирай ссылку и кликай на нее. Направление только одно — вниз.

Здесь Саша кликнул в случайную картинку с двоящейся, с растянутыми бёдрами бабой — кажется, порно для очков VR. Та выдавала рекомендацию на следующее видео — азиатка, явно фотомодель, давила громадными каблуками котенка. Тот жалобно попискивал, явно доживая последние секунды. Следующая рекомендация — дряблая полуголая старуха в ажурных чулках испражняется в эмалированную кастрюлю на плите. Сашу передернуло: кто мог вообще желать смотреть подобное?

Пока он прыгал по ссылкам, прошло добрых часа два, не меньше — на улице успело стемнеть. Все это походило на какую-то глупую игру. Картинки менялись с невероятной скоростью, непохожие одна на другую, странные, в плохом качестве и почти всегда ужасающие. Люди, пожирающие мозги живой обезьяны. Тощие африканские дети, дерущиеся насмерть за бутылку колы. Прыщавый пацан, решивший постримить, как нюхает клей. Разнополые сиамские близнецы, туповато пялящиеся в мерцающий монитор. Плюгавый мужичок, имеющий толстуху в ее необъятные складки на животе. Гравюры с средневековыми пытками. Исламистские казни. Копрофагия. Зоофилия. Каннибализм. Скримеры, чудовища, кровь, расчлененка, порно, порно, порно…

— Хватит! Сколько можно? Что мы вообще тут делаем? — взорвался Саша, — Зачем я смотрю все это? Это и есть твой путь к Тихому Дому?

— Нет. Туда ведут масса путей. Но я знаю этот. Хочешь отступить? — спросил Психопомп, будто меню компьютерной игры, когда нажимаешь на кнопку выхода.

— Нет, — с досадой ответил Саша, — Долго это будет продолжаться?

— Мы рядом, я чувствую. Продолжай.

И Саша кликал на картинки дальше, переходя по ссылке за ссылкой. Некоторые начали повторяться. Эту облысевшую обезьяну с бейсбольной битой в руках он уже видел. И это небрежно собранное, будто из лоскутов, кукольное шоу — тоже. Чаще других начали встречаться двое детей, сросшиеся затылками. Поначалу похожие на сиамских близнецов, при ближайшем рассмотрении мальчик и девочка оказались погодками, а неаккуратный, в подтеках сукровицы шов не оставлял сомнений — несчастных действительно сшили головами и, судя по лицам, засняли на камеру еще живыми. Сморщившись от вида очередного отвратительного изображения — где глумливый карлик по локоть засовывал руку в анальное отверстие какому-то мужику, Саша всё же почему-то выбрал этих несчастную, соединенных чьей-то злой волей детей. Он нажал на кнопку мыши, не ожидая никаких изменений, но вдруг экран застыл, а потом курсор распался на десяток самоповторяющихся фракталов.

«Ну вот, какой-нибудь троян словил!» — подумал было Саша и потянулся к кнопке перезагрузки компьютера, как услышал громогласное «Не трогай!» из колонок, пробивавшееся даже через жуткую долбежку зацикленного звона.

— Быстро хватай ручку и записывай в блокнот ссылку, по которой перешел! — кричал Психопомп в микрофон, — Нужно успеть, пока виртуальная машина не крашнулась.

Саша резко выбросил руку вперед, и ручка укатилась со стола. Под нервные «Скорей!» невидимого собеседника, он нашарил её на полу и принялся спешно, небрежными каракулями выводить беспорядочный поток символов в блокноте. Стоило написать последнюю цифру, как экран посинел, выплюнул строки каких-то белых букв и погас. Наконец-то затих и сигнал об ошибке, от которого у Саши едва не разболелась голова. Или она болела от мерцающего допотопного монитора?

— Успел? — раздалось из колонок.

— Да.

— Отлично. Значит, Сеть пропускает нас дальше, — облегченно выдохнул Психопомп, — Вирусная стена уничтожила первую виртуальную машину. Можешь её закрыть. С горячих клавиш. Для следующего уровня нужна ось, построенная целиком на файерволлах и антивирусах — мы отправляемся в очень грязное место.

Зажав Аlt и F4, Саша немало был удивлен, увидев вполне рабочий экран Windows, но экран пестрил уведомлениями о блокировках, карантине и обнаружении угроз — удалось узнать по меньшей мере десять антивирусных программ, еще больше осталось неопознанными. В углу ехидным маленьким окошечком все так же висел его с Психопомпом чат. Тот так и не включил камеру, поэтому Саша видел в цифровом отражении только себя. За спиной его миниатюрного изображения зеркало отражало его же спину и монитор. Наверное, можно было бы разглядеть и маленькое окошко чата через гладь амальгамы, но этот полуцифровой зеркальный тоннель оказался слишком коротким из-за низкого качества изображения.

— Открывай Tor и вводи ссылку. Вручную, — скомандовал незнакомец.


***


Продолжение следует...


Автор — German Shenderov


#6EZDHA

Показать полностью
113

Овраг

История третья.

В далёком 2012 году, окончив универ, я устроился работать в психиатрическую больницу по специальности и чтобы сводить концы с концами - еще и на подработку барменом. Выходило неплохо, несмотря на вечный недосып и периодические траблы с проездом - от одной точки до другой 8 км по лесу. Но история не об этом - это здесь для антуража.
Был уже ноябрь. Сменщица в баре как-то попросила подменить ее на несколько часов за умеренную плату. Пятница, в психушке короткий день, почему бы и да, решил я и к десяти вечера был за стойкой. Вечер обещал быть спокойным - несмотря на пятницу посадки не было, работы не много. Так-что в курилке я просидел больше, чем за стойкой и к двум часам ночи был полностью свободен. Настроение было отличным и прихватив пару бутылок пива из бара, я решил пройтись до "таксопарка" - площадка перед ЖД-вокзалом, где стояли таксисты. Убера и ЯТ у нас еще не было). В субботу отец звал в баньку и утром все равно пришлось бы ехать к родителям, так что решил ехать сейчас.
Таксист довёз меня до перекрестка, где заканчивался асфальт и благополучно высадил. Дальше дорога лежала по разбитой грунтовке. Благо был ноябрь, вся грязь замёрзла и можно было не опасаться дойти посуху до самого дома родителей. Пройдя метров сто я обратил внимание, что не горит ни один фонарь и деревня выглядит как-то особенно пустынно - ни лая собак, ни звуков машин вдалеке на трассе. Царство тишины и темноты. Освещая пядь земли перед собой фонариком моторолы, я прошел большую часть дороги без приключений, но с какой-то нарастающей тревогой. Что-то мне казалось странным в этой ночи, не давало покоя и заставляло быть настороже. Смутное, мерзкое чувство, что сейчас что-то произойдет не оставляло до самого оврага, мимо которого нужно было пройти. В метрах тридцати от него я остановился. Еле уловимая мелодия доносилась до моего уха со стороны улицы, на которой жили родители. Меня это как-то успокоило. Через десяток шагов я различил музыкальные ритмы - играла свадебная музыка. Национальная мелодия шарманок и гармони, вперемешку с колокольчиками разносилась по ночной тиши. Меня это так успокоило и даже обрадовало - видимо кто-то гуляет, значит я не один в этой темноте не сплю. Судя по отдаленности - мне оставалось пройти метров триста. Тогда мне не показалось странным, что музыка усиливалась только на подходе к оврагу, когда же я повернул, музыка начала резко отдаляться. Будто свадебный поезд сорвался с места и вместе с музыкантами припустил на всех парах.
Я не успел удивиться или хоть как-то среагировать на это, когда краем глаза, на самом краю оврага заметил силуэт. Метра полтора, белое пятно. И тут волосы на моей голове зашевелилось - чем дальше для меня удалялась музыка - тем сильнее становился другой звук. Нарастающий, нечеловеческий вой. И шел вой со стороны белого пятна, на которое я не осмелился посмотреть.  Звук был похож на дикую какофонию звуков: мне слышался и плач младенца, и женский крик, и собачий вой, и птичье щебетание. Я сравнялся с белым силуэтом, для меня он был слева. Страх уже почти полностью мной овладел, но я продолжал идти. Что-то во мне несгибаемо продолжало передвигать мои ноги дальше по дороге, не давало повернуть голову и разглядеть источник звука. "Это просто собака. Собака. Наверняка собака. Просто веди себя естественно и она не тронет. Старая облезлая гончая местного любителя поохотиться на дичь по осени". Шаг за шагом я спустился в низину, оставалось метров сто в горку и поворот. "Мне нужно дойти до поворота," - говорил кто-то во мне, - "Главное - не оборачивайся! Что бы ни происходило позади тебя - не оглядывайся!".
Каждый шаг давался с огромным усилием. Будто во сне, убегая от монстра - твои ноги становятся ватными, ты теряешь сознание, тебя накрывает отчаянье и хочется проснуться. Но это не сон. Надо идти. Идти и не оглядываться. Вой нарастал. Он уже перекрыл любые другие звуки. Казалось нечто кричит мне уже прямо в уши, вот-вот вцепится в мои плечи и заставит обернуться. Страх волнами накрывал и накрывал мое сознание и уже почти теряя рассудок, я на четвереньках, цепляясь в мерзлую ноябрьскую землю, добрался вверх из низины. Всего метров пятьдесят, мне показалось, что шел их целую вечность. Последние метры вообще пришлось преодолевать на четвереньках - ноги перестали слушаться. Но вой не прекращался - наоборот. Казалось он проникает в каждую клеточку, потрошит тебя изнутри, буквально ослепляет тебя.
И тут вспомнилась молитва, которую в детстве бабушка заставляла нас учить с сестрёнкой наизусть. Общеизвестное "Отче Наш". Непослушным языком я вслух начал повторять по-памяти строчки, которые уже давно забыл. В те года я уже давно не верил в бога, да и сейчас у меня есть свой, "еретический" взгляд на тему религии и веры. Но тогда это спало спасением - строчка за строчкой я повторял слова и напрягать память. Видимо благодаря этому усилию, сознание вцепилось в реальность, в инстинкты и стало легче идти. Затем, повторяя строчки по-новой я заметил, что вой начал утихать. Постепенно, все также не оглядываясь и вслух невпопад читая строчки, я завернул за поворот. Вой резко оборвался. Будто перекрыли кран с водой - иссяк.
Выкурив пару сигарет перед домом, я зашёл. Включив свет в коридоре, я подошёл к зеркалу - волосы стояли дыбом. Никогда больше такого не видел - моя запущенная шевелюра торчала во все стороны, как это обычно изображают в комедиях. Страх оставлял потихоньку и я рухнул на стоявший в коридоре диванчик и вырубился даже не раздеваясь. Свет так и не погасил.
Утром я, первым делом, с приятелем, обследовал место, где ночью видел нечто, но следов так и не нашел. Историю особо никому не рассказывал в тот день. А в понедельник, на основной работе у меня состоялся длинный диалог с коллегой - клиническим психологом. Она выясняла все детали произошедшего, мы перебрали десятки вариантов, но к однозначному ответу так и не пришли. На нервах, я вышел перекурить. Коллега к моему удивлению, попросила сигарету и тоже вышла со мной. Молча мы стояли пару минут, глядя на лес за белым забором и свинцовое ноябрьское небо. "Знаете, NektoZdes," - она пристально смотрела меня, держа сигарету, словно в первый раз. - "Я посоветую вам забыть эту историю. Не нужно искать объяснений. Так можно и с ума сойти".

Показать полностью
119

Кровь и Пепел - Вторжение. 3 - Адские врата

Кровь и Пепел - Вторжение. 3 - Адские врата

Начало здесь:

Кровь и Пепел - Вторжение. 1 - Пролог


– Ты хоть понимаешь, что творишь!? Тебе за твои действия уже светит немаленький срок, – прорычал Рик, тем не менее, приподняв руки и не двигаясь с места. – Убери ствол, и поговорим, как мужчины!


– Закрой рот, иначе я пущу тебе пулю в лицо – Маркуса, казалось, нисколько не беспокоили возможные последствия. – А ты, жалкая пародия на истинного арийца, встань рядом с ними. Быстро!


Алекс, стараясь не провоцировать ставшего невменяемым Эйнтритта, выполнил его приказ. Маркус, не ослабляя бдительности, вынул из халата несколько кабельных стяжек и бросил их Эмме:


– Привяжи их к перилам лестницы, – скомандовал он. – Если сделаешь это плохо, я убью тебя, а потом и их тоже.


– Делай, что он говорит, Эмма, – вполголоса прошептал Рик. – Он безумец, и способен на все.

Всхлипывая, она затянула по паре стяжек на руках и ногах обоих парней, приковав их к металлической трубе. Закончив и вытерев слезы, она повернулась к Маркусу:


– Что тебе нужно? Деньги? Наше молчание? Отпусти, мы ничего никому не расскажем…


– Я не столь наивен, чтобы поверить в это, – насмешливо бросил в ответ Маркус. – Впрочем, Алекс знает, что именно мне от вас нужно. Эмма, подойди к порталу…


– Нет! Оставь ее, чертов псих! Возьми меня! – Рик тоже все понял. – Я сделаю все, что потребуется, только не убивай ее!


– Похвальное рвение, – зловещая ухмылка Эйнтритта стала еще шире. – Ты не волнуйся, до тебя тоже дело дойдет. А если ты думаешь наброситься на меня, пока я буду тебя отвязывать, не обольщайся. Живым ты мне не нужен, здесь недалеко тащить, и кровь испортиться не успеет. А ты, Хоффман, на быструю смерть не надейся. Я выстрелю тебе в живот и до того как умрешь, ты сможешь насладиться кончиной своих лучших друзей. – Плавным движением большого пальца он взвел курок. – Надо было аккуратней выбирать слова в разговоре.


Эмма бросилась к нему в попытке вцепиться и повалить, но получила от Маркуса удар наотмашь пистолетом по голове и в полубессознательном состоянии свалилась на пол.


– Гори в аду, урод! – яростно выкрикнул Алекс, одновременно пытаясь освободиться. Но пластиковые хомуты крепко держали кисти рук, не давая желанной свободы.


Маркус, довольно оскалившись, прицелился и уже было положил палец на спусковой крючок, как сзади раздался испуганный возглас, заставивший его обернуться:


– Мистер Эйнтритт, моя рука… она застряла, – Юрий дергал плечом, пытаясь вытащить ее обратно. – Такое чувство, как будто… что-то держит ее… что мне делать?


– Замри и не дергайся, – раздраженно бросил Маркус. – Сейчас я расширю портал и посмотрим, что там у тебя с рукой.


Он снова прицелился в Алекса и спустил курок. Грохот выстрела заглушил нечеловеческий вопль, сотрясший стены зала. Кричал Юрий. Его халат стремительно менял цвет с белого на кроваво-красный, а от руки, еще мгновение назад бывшей внутри портала, ниже локтя остались одни лохмотья мяса с торчащими осколками костей. Кровь хлестала из чудовищной раны прямо на багрово-черную линзу врат, отчего она стремительно росла, уже достигнув полуметрового диаметра.


Эйнтритт бросился к своему кейсу, не обращая внимания на истекавшего кровью ассистента, и начал рыться в кипе бумаг, явно пытаясь что-то найти. Эмма пришла в сознание, но, попытавшись подняться, рухнула обратно на пол. Рик еще пару раз резко, но безуспешно дернул руками, и повернулся к Алексу. У того по халату расплывалось кровавое пятно, но не в районе живота, а на левом рукаве.


– Алекс, ты как? – прошептал он.


– Этот ублюдок всего с пяти метров умудрился не попасть туда, куда собирался, – сквозь зубы процедил тот. – Хотя отчасти за это можно благодарить его рыжего подельника – уж очень вовремя он заорал, лишившись половины руки. Пуля попала мне в предплечье, похоже, навылет. Точнее скажу, когда освобожусь, – тихо добавил Алекс, пытаясь дотянуться до кармана халата. – Дабл-Ар, у меня в правом кармане мультитул, сможешь достать?


– Сейчас попробую, – Рик прижался лицом к железной трубе, вытягивая связанные кисти. – Черт, немного не достаю, сдвинься поближе… да, так, нащупал… есть! Жди, я мигом!


Выщелкнув лезвие, он перерезал пластиковый хомут, и, освободившись, кинулся к другу. Парой движений ножа Рик обрезал стяжки, и Алекс, шипя от боли, стянул халат, оставшись в одной мятой рубашке. Расстегнув пару пуговиц, он потянул здоровой рукой за воротник. Мокрая от крови ткань сдвинулась, обнажая рваную рану. Взглянув на нее, Алекс прошептал:


– Пуля только рассекла кожу, просто крови много, а так еще легко отделался… дальше я сам, а ты помоги Эмме, и давай убираться отсюда, пока Маркус нас не увидел!


Рик молча кивнул и беззвучно переместился к своей девушке, стараясь держаться вне поля зрения Эйнтрита. Тот же, казалось, вообще ничего вокруг себя не замечал, лихорадочно перебирая пожелтевшие листы пергамента. Алекс взглянул на Юрия. Он лежал на полу рядом с порталом, потеряв сознание от болевого шока и кровопотери. Кафель под ним покраснел от крови, которая все еще небольшими толчками лилась из ужасающей раны, затекая под врата и подпитывая их. В воздухе стоял тяжелый запах пороха, горелой пластмассы и дыма. Висящая линза портала, расширившись уже до размеров гимнастического обруча, достигла пола, прожигая напольное покрытие, стальные стенки камеры и стоящее рядом научное оборудование.


Тем временем Рик привел в чувство Эмму и, поддерживая, помог ей подняться. Выглядела она неважно: на скуле расплывался приличных размеров кровоподтек от удара рукояткой пистолета. Со спутанных золотистых волос капала кровь – девушка ударилась головой при падении и рассекла кожу над бровью. Аккуратно, стараясь не шуметь, они поднялись по той самой лестнице, к которой были прикованы пару минут назад. До входной двери оставался еще с десяток шагов, и Алекс оглянулся, чтобы убедиться в незаметности их ухода.


Вдруг неподвижно лежащее до этого тело Юрия конвульсивно дернулось и выгнулось дугой, через мгновение снова с грохотом упав на землю. Его руки и ноги бешено заколотили о кафельный пол, привлекая внимание Маркуса, как раз закончившего поиск и сжимавшего в руке запечатанный черным сургучом старинный пергамент. Бросив взгляд на своего ассистента, он обернулся, встретившись глазами с Алексом. Все дальнейшие события закрутились в бешеном вихре.


Эйнтритт выхватил «Вальтер» и, не целясь, выстрелил. Пуля, свистнув, угодила в потолок, разбив одну из ламп. Эмма закричала, сверху посыпались обломки потолочных панелей, штукатурка и осколки стекла. Второй выстрел выбил искры из стальной двери – подступы к ней отлично просматривались с позиции Маркуса. Спрятаться было негде – Рик толкнул Эмму на пол и ринулся к пожарному щиту, с явным намерением завладеть длинным топором, висевшим за прозрачным стеклом. Алекс же схватил с ближайшего стола чью-то забытую именную кружку и швырнул ее во врага. Эйнтритт отвлекся и промазал по бегущему Рику. Тот на ходу выбил стеклянную дверцу и, схватив топор, перекатился, укрывшись за панелью управления ускорителем. Алекс одним прыжком очутился рядом с ним.


– Маркус, не усугубляй! – крикнул он. – Тебя же все равно схватят, полиция наверняка уже в пути! Дай нам уйти и делай, что хочешь!


– Не собираюсь тратить слова на покойников, так что заткнись и умри, – злобно прорычал Эйнтритт, подходя неспешными шагами к лестнице.


– Дабл-Ар, что делать будем? – выдохнул Алекс. – Он же сейчас поднимется и перестреляет нас, как в тире!


– У нас только один вариант, – прошептал Рик, сжимая красную рукоять топора. – Когда Маркус пойдет вверх по лестнице, подпустим его поближе, потом резко вставай в полный рост и кидай в него еще что-нибудь. Если отвлечется, у меня будет мгновение для рывка, остальное сделает топор. Иначе у всех нас появится по паре лишних дырок…


Алекс коротко кивнул и приготовился. Эйнтритт начал подниматься, не сводя прицела с импровизированного укрытия своих жертв. Когда он достиг середины лестницы, Рик хлопнул друга по плечу. Алекс резко выпрямился, бросая во врага свой мультитул, а Дабл-Ар рванул вперед, занося топор для удара. Но все сразу пошло не так. Маркус остановился, не обращая внимания на Алекса, и выстрелил в бегущего Рика. Пуля попала в лезвие топора, выбив его из рук и с визгом срикошетив, ушла в потолок. Дабл-Ар бросился на пол, в перекате уходя от последующих выстрелов, Алекс же метнулся к отлетевшему топору, отвлекая огонь на себя.


В этот момент произошло нечто, изменившее всю расстановку сил. Из черно-багрового провала, уже почти метрового диаметра, появилась приземистая звероподобная фигура, мощным прыжком толкнулась от пола, и, преодолев по воздуху почти десяток метров, приземлилась за спиной у Маркуса. Тот резко оглянулся, теряя равновесие, оступился и покатился вниз, выронив пистолет. Чудовище, проигнорировав его падение, совершило очередной прыжок, и оказалось на верхней площадке. Мощные мышцы перекатывались под черной чешуйчатой кожей, тускло отражавшей падающий на нее свет. Тварь открыла пасть, показав довольно крупные зубы в несколько рядов, и издала душераздирающий не то рев, не то визг, от которого сразу заложило уши.


Алекс поймал глазами взгляд Рика, поднимавшегося с пола, и бросил ему топор. Тот ловко поймал его за рукоять и в одно движение глубоко вогнал в уродливую башку прямо между двумя короткими рогами. Из раны брызнула дымящаяся маслянистая черная жижа, в нос ударил густой запах серы. Исчадие, же вопреки ожидаемому, не подохло, а истошно визжа, начало крутиться на скользком полу, оставляя длинными когтями глубокие борозды. Хвост чудовища, усаженный торчащими шипами, хлестал во все стороны, разбивая все, до чего дотягивался.


– Что это за хрень?! – отскочив, заорал Рик, ошеломленно уставившись на тварь, явно пытавшуюся вытащить одной из лап топор, застрявший у нее в затылке. – Почему оно все еще живо?!


– У него спроси, – Алекс бросил взгляд в сторону лежавшего внизу Маркуса. При падении он видимо, сильно приложился головой и сейчас, держась за нее, пытался встать. – Ты видел, куда упал ствол?


– Он между ступенек, за лестницей, – раздался женский голос. Эмма поднялась и шокировано уставилась на беснующееся исчадие.


– Нам его не достать, – сделал вывод Рик. – Предлагаю сваливать отсюда в безопасное место…


– Согласен, – отозвался Алекс. – Бери Эмму и двигаем на выход!


Рик, помогая своей девушке, повел ее к двери. Алекс же, обернувшись, вдруг увидел нечто, заставившее его задержать взгляд. Юрий, потерявший пол-руки и не меньше полутора литров крови, встал на ноги! Одежда в кровавых пятнах, бледное, как у покойника, лицо и кривой огрызок на месте правого предплечья с торчащим обломком кости вызывали неподдельное чувство страха. Но по настоящему ужасал его взгляд: безжизненный, нечеловеческий – глаза будто подернуты бельмами, не видно ни роговицы, ни зрачка. Раскрытый рот ощерился, как пасть у бешеной собаки. Из него вырвался гортанный клокочущий хрип – и Новак сделал шаг в сторону поднимающегося Маркуса. Тот заметил движение в свою сторону и трясущимися руками развернул пергамент, выставив его перед собой, как щит.


– Pactio! – выкрикнул Эйнтритт, срываясь от волнения на фальцет. – Договор! У нас договор!


Рик тем временем уже взялся за дверную ручку, и нетерпеливо махнул рукой. Алекс остановил его, тоже жестом, попросив еще несколько секунд. У него почему-то было ощущение, что он становится очевидцем чего-то очень важного. Бывший же ассистент Маркуса остановился и плотоядно ухмыльнувшись, извлек очередной гортанный клокот – но на этот раз Алекс с удивлением распознал знакомую ему латынь!


Рactio… fuit… cum… pater! – прохрипел Новак. При этих словах Маркус побледнел еще сильнее и отступил на шаг.


– Нет, не может быть! Он не мог так поступить со мной! – теряя последнее самообладание, завопил он, и выпустил из ослабевших пальцев теперь уже бесполезный кусок пергамента.


Ухмылка Новака стала еще шире, и он вытянул оставшуюся руку в указующем жесте, направленном на Эйнтритта. Для кого предназначался жест, стало понятно уже через секунду. Из портала поочередно начали появляться новые чудовища, похожие на первое. За ними, пригнувшись, через врата прошло нечто, отдаленно похожее на человека. Однако вблизи было понятно, что это порождение с людьми не имело ничего общего. Мощный торс с рельефной мускулатурой зарос жестким черным волосом, нижние конечности скрывал кусок грязной грубой ткани, закрепленной на поясе. На затылке и хребте волосяной покров был еще гуще и длиннее. Одна из гигантских лап сжимала широкий, весь в зазубринах, железный меч-тесак. При выдающихся габаритах исчадия немалый вес его оружия не доставлял ему особых неудобств. Относительно небольшую голову создания, сидевшую на короткой бычьей шее, украшала пара выгнутых назад рогов. Угольно-черные глаза из-под выступающих надбровных дуг излучали запредельную ненависть и жажду крови. Сейчас взгляд твари был направлен на Маркуса, пытающегося достать из-под лестницы свой «Вальтер». Тем временем Алекс, Рик и Эмма бесшумно покинули зал управления и устремились по коридору к посту охраны.


– Рик, ты понял, что сказал Юрий? – взволнованно спросила у своего парня Эмма. – Вроде что-то по латыни…


– Он произнес: «договор был с отцом», – ответил за друга Алекс. – Хотя я сомневаюсь, что это слова самого Юрия – у меня ощущение, что нечто говорило через него…


Его слова прервал звук нескольких быстрых выстрелов и долгий, истошный, нечеловеческий вопль, принадлежащий, несомненно, Маркусу.


– Такое чувство, что там его на части рвут! – Эмма невольно ускорилась еще сильней.


– Это уже не наши проблемы, пусть сам со своими «деловыми партнерами» разбирается, – Алекс с беспокойством оглянулся назад.


– За что боролся, на то и напоролся, – подытожил Рик, издав нервный смешок. – Но вот закончив с ним, они вряд ли пойдут обратно – я бы на это не наде…


Словно в подтверждение последней фразы, стальная дверь в зал управления слетела с петель и, ударившись о противоположную стену коридора, с грохотом рухнула на пол. Через искореженный дверной проем, нагнув голову, не спеша, вышло чудовищное создание – тот самый меченосец. От высокой, не меньше двух с лишним метров, фигуры веяло смертью. С широкой полосы стали, зажатой в когтистой лапе, капала свежая кровь. Повернув голову, он остановил взгляд на беглецах, поворачивающих за угол, и инфернальный рев сотряс стены научного корпуса.


Все трое уже неслись изо всех сил – тяжелая поступь за спиной открыла у них второе дыхание. Позади и сбоку был слышен треск выламываемых дверей – твари помельче и побыстрей врывались в научные и технические помещения, обходя их и перекрывая путь к выходу из здания. Освещение моргало, а в некоторых местах уже не работало. Вдруг из темноты наперерез Алексу метнулась тень, в которую он врезался, не успев затормозить. Что-то невообразимо тяжелое придавило его, мешая встать. Невольно зажмурившись, Алекс уже приготовился умереть, но тут его вывел из оцепенения испуганный голос:


– Алекс… Эмма… Что, черт возьми, здесь творится?! – это был Вернер, охранник, который вышел прогуляться и вернулся в самый разгар творящегося хаоса. – Я слышал выстрелы и чьи-то крики!


Поняв, что смерть откладывается, Алекс облегченно выдохнул. Поднявшись, он коротко просветил охранника:


– Теперь здесь ад. По крайней мере, его филиал, – глаза Вернера округлились еще больше, а лицо приобрело непонимающее выражение. – Где ключи от оружейки?


– У меня, – охранник хлопнул по бедру, на котором болталась внушительная связка. – Вам зачем?


– Атака террористов, – Алекс вдруг понял, что охранник никогда не поверит, пока своими глазами не увидит этих существ. – Ну, так что? Мы теряем время!


– Ладно, – Вернер, наконец, решился. – Но оружие не трогать, я открою, запритесь изнутри и ждите полицию. Дверь мощная, сразу не взломают. Никому не открывайте!


Он подбежал к посту охраны, на ходу выбирая нужный ключ из связки. Щелчок замка – и тяжелая дверь распахнулась, пропуская группу друзей. Охранник тут же закрыл ее с другой стороны и побежал, судя по звуку удаляющихся шагов, к выходу.


– Наверное, он за подмогой, – высказала очевидную мысль Эмма.


– Очень на это надеюсь, – хмыкнув, скептически произнес Алекс. – Но если он вдруг увидит хотя бы одну из этих тварей, на его возвращение я бы не рассчитывал. Дабл-Ар, глянь, что там по оружию?


Рик, завладев топором с очередного пожарного щита, уже увлеченно ковырял оружейный шкаф. Сунув его в дверную щель, он навалился всем телом, и замок, не выдержав, с хрустом сломался. Приоткрыв дверцу, взломщик удовлетворенно хмыкнул:


– Здесь автоматические винтовки, не меньше десятка, и патроны к ним… много патронов! Алекс, оцени! – он вытащил одну из них и передал подошедшему другу.


– Это пятьсот пятидесятый «Зиг Зауэр», калибра пять – пятьдесят шесть, наш, швейцарский автомат – мощный и с хорошей кучностью, – Алекс завладел оружем и сноровисто крутил его в руках. – Я с ним в армии служил, ты ж знаешь, у нас это обязательно – заметив ползущие вверх от удивления брови Рика, поспешно добавил он. – Да ты не стесняйся, бери и себе, я знаю, пользоваться им умеешь…


– Этой машинкой не пользовался ни разу, хотя стрелять я люблю и умею, тут ты прав, – признался Рик. – Но не думаю, что с моим опытом у меня возникнут проблемы.


– Ты прав, здесь ничего сложного, – заверил его Алекс. – О, они уже заряжены, – он вставил вынутый магазин обратно и для проверки пару раз щелкнул затвором. Ловко поймав на лету вылетевший из экстрактора патрон, Алекс снова дополнил им боекомплект и очередным щелчком затвора дослал его в ствол, приводя оружие в полную боеготовность.


– Ну что, готов? – Рик уже закончил со своей винтовкой. – Возьми несколько запасных магазинов, пригодятся! – Карманы его халата были туго ими набиты, придавая несколько комичный вид.


– Не смеши людей, прицепи один к другому, там сбоку фиксаторы есть, – снисходительно усмехнулся Алекс. – И мне немного оставь, а то в дверь не пролезешь, – уже откровенно издеваясь, добавил он.


– Тебя хлебом не корми, лишь бы поглумиться над товарищем, – отшутился Рик, тем не менее, последовав совету друга. – Ну что, давайте выбираться?


– Ребята, взгляните сюда, – отозвалась молчавшая до сих пор Эмма. – Кажется, просто так нам уйти не дадут…


Алекс с Риком подошли к девушке, напряженно вглядывающейся в многочисленные мониторы системы наблюдения. Часть из них не работала, но оставшихся вполне хватало, чтобы оценить обстановку в здании. Все было плохо. Очень плохо.


Во многих комнатах, лабораториях и технических помещениях уже хозяйничали твари, подобные зарубленной Риком. Звероподобные существа разносили вдребезги окружающую обстановку, явно в поиске чего-то. Спустя несколько секунд одно из них выдернуло лапой из-под стола дрожащую фигурку в халате. Повалив человека на пол, исчадие начало размашистыми ударами когтей буквально рвать его на куски. Через пару мгновений все было кончено. Чудовища, обступившие изуродованные фрагменты тела, запустили свои пасти в еще теплую, истекавшую кровью плоть и приступили к трапезе, вырывая и глотая мясо целыми кусками.


Эмма, побледнев, отшатнулась. Алекс и Рик, помрачнев, отвели взгляд от страшного зрелища. На другом экране группа охранников, отгородившись баррикадой, отбивалась от нападавших исчадий. Звук отсутствовал, но по многочисленным вспышкам выстрелов было ясно, что в помещении ведется ураганный огонь. Как минимум один из защищающихся держал в руках автомат, такой же «Зиг-Зауэр». Алекс всмотрелся внимательнее:


– Дабл-Ар, глянь-ка, пистолеты на этих тварей не действуют, видимо, не пробивают…


– Смотри лучше, – коротко бросил Рик. – Видишь ту, крайнюю сзади и справа?


– Вижу, ну и что… – Алекс вдруг понял. – Охренеть! Пули шьют их навылет, но им самим, похоже, это не доставляет неудобств! Тут два варианта: ускоренная регенерация либо отсутствие критично важных для поддержания жизнедеятельности органов, – в Алексе проснулся ученый. – А может, оба фактора имеют место. Тогда их только сжигать или разносить взрывами на куски…


– Обрати внимание на охранника с автоматом, – снова подал голос Рик, перебив друга. – Пока ты тут распинался о неуязвимости, он уже двух прикончил, хотя и не без помощи своих коллег.


Алекс вгляделся в монитор. Суровый на вид мужик в изорванной и окровавленной форме вел прицельный огонь короткими очередями. Одно из исчадий, решившись, сделало прыжок, пытаясь перескочить через баррикаду в тыл к защитникам, но напоровшись на кинжальный огонь бдящего автоматчика, рухнуло прямо на укрепление. Подскочивший охранник направил ствол оружия на рогатую голову поднимающегося создания и нажал на спуск. Очередь в упор сделала свое дело – уродливая башка лопнула, как арбуз, расплескав вокруг содержимое. Тварь дернулась и затихла.


– Так, ясно, стрелять надо в голову, и лучше несколько раз – произнес Алекс очевидное. – Однако регенерация присутствует – Дабл-Ар, видишь того недобитка?


Рик молча кивнул. Другое создание, полумертвое, изрешеченное пулями и лишившееся одной из передних лап, отползло в дальний конец комнаты и склонилось над трупом одного из охранников, вгрызаясь в мертвое тело. Алекс потрясенно наблюдал, как тварь восстанавливала здоровье и силы, явно используя для этого человеческую плоть... Перебитые лапы вставали на свои места, раздробленные кости срастались, отверстия от пуль затягивались за считанные секунды!


– По крайней мере, у него новая лапа не отросла, – Рик был удивлен не меньше. – Я понял, что они живучи, когда еще пытался зарубить ту, первую, но настолько… наличие автомата уже не внушает мне прежнего спокойствия.


– Ничего, я уверен, полиция и спецназ уже в пути, – ответил Алекс гораздо менее уверенно, чем ему бы хотелось. – Сейчас подъедут и наведут тут поряд… – Он замер с полуоткрытым ртом, внезапно оцепенев. Его неподвижный взгляд уперся в изображение одного из работающих мониторов. Рик, поняв, куда смотрит его приятель, вгляделся в экран. Увиденное ужасало.


Камера показывала зал управления синхротроном, тот самый, где Маркус открыл проход в параллельное измерение. Линза портала двухметровым темным пятном висела в воздухе, увеличившись почти вдвое с момента их бегства. Из нее постоянно появлялись все новые порождения иного мира, одно чудовищнее другого. Широкий поток из мелькающих когтистых лап, раскрытых в беззвучном реве пастей, рогатых голов с ненавидящим, прожигающим насквозь взглядом растекался сейчас по всему зданию. По всему ЦЕРНу.


Некоторые выходящие из портала монстры были крупнее остальных, несли длинные мечи, и выглядели, как тот, что увидел и погнался за ними. «Меченосцы». За неимением других ассоциаций Алекс так назвал для себя этих тварей. В зале управления их было несколько. Отложив свои орудия смерти, они… возводили какую-то конструкцию! Крюки, намертво вбитые в потолок, железные цепи, замысловато протянутые при помощи системы блоков и противовесов, удерживаемых парой исчадий помельче… Небольшая канава-желоб, выдолбленная в полу, вымощенная дугообразными листами металла и ведущая под уклон прямо к порталу… Алекс понял, что его слова были пророческими. «Филиал Ада», – так он сказал Вернеру. Для того, что творилось там, где они смеялись и шутили всего минут двадцать назад, точнее этих слов ничего не подходило.


– Боже мой… Что же мы наделали… – подавленно прошептала Эмма. На ее глазах выступили слезы. Рик, отвернувшись, прижал девушку к себе, утешая.


Алекс мрачно продолжал всматриваться в монитор, осознавая всю тяжесть их положения. Тем временем в кадре вдруг появилось несколько человеческих фигур! Нестройными шагами, спотыкаясь, как марионетки, послушные воле кукловода, они шли к проходу. Алекс не верил своим глазам: твари, выходящие из портала, не трогали их, а проходили мимо, как будто не замечая! Выглядели они так же, как и Юрий, ассистент Маркуса – глаза без радужки и зрачка, как будто слепые, ощеренные рты, больше похожие на пасти, подергивающиеся без причины конечности… «Как будто за ниточки дергают», – пришла Алексу в голову мысль. У некоторых были жуткие рваные раны, без сомнения, нанесенные чудовищами, однако они совершенно не кровоточили. «Странно… То есть или крови уже нет, или… то, что ими управляет, локально остановило кровоток?» – Алекс напряженно думал и старался подмечать все – он чувствовал, что любая мелочь может стать важной.


Двое из них тащили за собой упирающихся людей – на них твари, проходящие рядом, щелкали пастью, показывая свою жажду крови, при этом не кусая. Некоторые из звероподобных исчадий при этом как будто опасливо оглядывались на меченосцев, ждущих рядом с проходом. Алекс наконец понял, что за ассоциации вызывает у него эта система цепей и желобов-стоков. Скотобойня, убойный цех.


Словно в подтверждение этой мысли, один из меченосцев шагнул вперед, держа в лапе большой железный крюк в форме латинской «S». Схватив одну из упирающихся жертв за ногу, он поднял ее над землей. Размашисто но уверенно, будто давно этим занимался, меченосец насадил человека на острие, пробив торс почти насквозь. Алекса прошиб холодный пот. Другой конец крюка, торчащий наружу, чудовище повесило на висящую цепь, дав лапой отмашку. Остальные твари, увидев знак, закрутили ржавый рычаг, и извивающееся головой вниз тело начало подниматься к потолку. Обильно текущая кровь струилась на желоб, стекая по нему прямо в ненасытную черно-багровую бездну портала. Когда шея несчастного достигла уровня глаз меченосца, он отточенным движением перерезал человеку горло длинным когтем. Кровь хлынула потоком, а умирающий наконец обмяк, еще пару раз дернувшись в агонии.


Остальные же люди, более похожие на свои бледные копии, вообще не сопротивлялись. Ведомые неизвестной силой, они поочередно подходили к чудовищу, которое насаживало их на длинные крюки и поднимало вверх. Ни на одном лице не отображалось проблесков каких-либо эмоций, даже когда острое железо рвало их живот и внутренности вываливались из жуткой раны, свисая вниз. «Они не чувствуют боли… совсем», – машинально отметил для себя Алекс, уже ничему не удивляясь. Тем временем кровавый ручеек, текущий по стоку, превратился в небольшую реку, и портал снова начал расти.


Больше не в силах продолжать смотреть на этот кромешный ужас, Алекс протянул руку и выключил монитор. Очень вовремя: сзади подошли Рик и немного успокоившаяся Эмма.

Показать полностью
719

Адаптация

Фил неотрывно смотрел в нижний иллюминатор, наблюдая за тем, как одни синие волны однообразно сменяются другими. Взгляд его напарника, Пола, был рассеян — мыслями он был далеко. До конца полёта оставалось 20 минут.


— Как думаешь, Пол, что мы там найдём?


— Дай угадаю. Тысячи смертельно опасных растений, захвативших весь континент?

Фил коротко рассмеялся. Конечно, он имел в виду основную цель миссии — останки робота-исследователя, связь с которым неожиданно пропала. Но и причину его исследований, безусловно, нельзя было сбрасывать со счетов.


Резкий голос бортового ИИ прервал их размышления: “Внимание! До точки назначения — 5 минут. Наденьте шлемы и будьте готовы к прыжку! Внимание…”. Пол застегнул шлем одним ловким движением, Фил же немного замешкался — сказывалось волнение. Через 10 секунд они оба были наготове — в высокотехнологичных герметичных костюмах из прочных полимеров белого цвета. “Внимание!…” — остальные слова ИИ заглушил ветер, влетевший вместе с открывшимся отсеком. Бесконечную голубую гладь внизу заменила ярко-зелёная. Пол прыгнул первый.


Приземление прошло удачно. Ни костюмы, ни заключённые в них тела, не были повреждены. Отстегнув огромный парашют, волочащийся сзади, десантники осмотрели друг друга.

Сквозь лёгкое шипение в шлеме донёсся голос Пола:


— Связь в норме?


— Порядок.


— Тогда выдвигаемся.


Им предстоял долгий двухдневный переход до предполагаемого места гибели робота. Изучив останки, они должны были предоставить полный фото-отчёт происшествия и извлечь бортовой самописец с последними логами. После чего и следовало вернуться на зону высадки, где их подберёт самолёт для дальнейшей санитарной обработки и возвращения домой.


Два человека в тяжёлых скафандрах шагали несколько часов с удивительной ритмичностью. Если бы не встроенный навигатор, они бы уже давно заблудились. Везде, куда бы ни простирался взгляд, был однообразный пейзаж — тысячи высоких зелёных растений были повсюду, полностью скрывая землю своей многоуровневой листвой. После того, как укреплённый сапог вдавливал в землю стебли, они снова выпрямлялись через некоторое время, скрывая пройденный путь.


“Какие живучие!” — удивлённо подумал Фил. Нет, конечно же он знал из учебников биологии, что это самое эволюционно успешное растение на земле: инвазивный вид не смогли остановить ни другие растения, ни перепады высот и температур, ни повреждённая и загрязнённая почва, ни даже человек со своим богатым арсеналом уничтожения всего живого — flora venenanta явно было наплевать на какой-то там сапог. Но всё же такое быстрое восстановление здорово поражало воображение.


Пола никогда не интересовала биология паршивых растений, но зато он прекрасно помнил историю их распространения — она происходила при нём. Давя очередной стебель, он вспоминал, как произошло начало конца.


Никто не знал, как появились первые особи, зато известно место их первого обнаружения: Румыния столкнулась с ними первой. Никто сначала не придавал новооткрытому виду значения, хотя и отмечалась его ядовитость для человека и отсутствие других растений в месте их обитания.


На следующий год в близлежащих городах началась острая волна аллергий — даже те, у кого они ранее не наблюдались, испытывали проблемы с дыханием и зрением. Были обнаружены небольшие поляны нового вида на значительным удалении от прежнего — на местах их произрастания все остальные растения были задушены отсутствием воды и света.

В последующие три года наблюдалась миграция и массовая гибель животных. Из ближайших городов начался отток населения. Зафиксирована избыточная смертность от анафилактического шока. Установлена связь между пыльцой нового вида и аллергической реакцией. Вид был назван Лопастник Ядовитый из-за формы его листьев. Началось его изучение учёными. Власти заявили о борьбе с новой угрозой.


Через 10 лет Румыния была полностью заражена. Обработка территорий химией, огнём, другими, менее токсичными инвазивными видами были неэффективны. Лопастник вышел за границы страны и активно распространялся дальше. Учёные заявили, что организация растения является очень эффективной, а полезные мутации появляются слишком быстро. Природу появления мутаций выяснить не удалось.


Через 15 лет началась первая волна эмиграции с переселенных окраин. Власти разных стран объявили о невозможности успешной борьбы с распространением вида. Пол тогда переехал в Америку — “чистый” материк.


Через 20 лет континент Евразия был полностью захвачен Venenenta. Незадолго до этого события прошла мощная волна второй эмиграции на все остальные материки. Несмотря на карантин и строжайшую санитарную обработку один из беженцев случайно занёс споры в “чистую” зону вместе с одеждой. Африка была обречена, а другие материки запретили приём мигрантов с заражённых материков.


30 лет. Зелёную пустыню изучают только посылаемые сверхнадёжные роботы. У них есть целый арсенал исследований, включая сложные анализаторы. Они берут пробы почв, растений, составляют карты и отслеживают разрушение городов. После окончания срока службы они уничтожаются во избежание заражения. Недавно один из них, по показаниям приборов полностью исправный, неожиданно потерял связь с базой. И вот, они оба здесь — должны выяснить причины неисправности, но главное — передать сведения, которые он собрал.


— Остановка, пять минут. Замена фильтра. — Пол резко затормозил и полез в рюкзак на спине экзоскелета.


— Принято.


Получив сигнал от кнопки на шлеме, умный костюм выплюнул отработанный диск куда-то в траву. У Фила была в руках точно такой же, который легко встал на место предыдущего, надёжно схваченный магнитами.


— Интересно, сколько стоило это чудо техники? — раздался голос Фила в эфире.


— Тебе лучше не знать. А то инфаркт хватит, когда узнаешь, что он будет утилизирован сразу по возвращению. А нам надо ещё отбить затраты на твоё обучение.


Фил легонько присвистнул.


— Что же такого важного в этом роботе, что правительство впервые за 10 лет посылает людей в дорогущей защите за ним? Он же всё равно по окончанию срока службы должен был быть утилизирован?


Пол лишь пожал плечами настолько, насколько это было возможно в экзоскелете.


— Нам не положено знать о таких вещах. Говорят, он нашёл что-то действительно важное. По робким слухам, это… Новый вид растений в одном из городов.


Фил несколько секунд ошеломлённо молчал.


— Да быть такого не может! Новый вид, который уживается с venenenta на одной территории? Как это вообще возможно?


— Мы здесь, чтобы это выяснить. И заодно выяснить, что случилось с роботом, его обнаружившим. Перерыв закончен.


Следующие 6 часов пути прошли в молчании. Уже вечерело. Встроенный навигатор упорно вещал, что они пришли в пункт назначения — одну из небольших заброшенных деревушек, где им предстояло заночевать. Однако вокруг были всё те же бесконечные стебли растений, освещённые садящимся солнцем. Пол тщетно перезагружал связь со спутником — по показаниям приборов, они были на месте.


— Фил, придётся развёртывать спутниковый телефон прямо тут. Надо связаться с большой землёй.


— Хорошо. Я пока прогуляюсь вокруг — может, увижу деревню.


— Не заходи далеко, это может быть опасно.


Фил начал двигаться по спирали от Пола, пытаясь разглядеть в сумеречной тьме здания или остатки зданий. Тщетно. И вблизи, и вдалеке было только одно огромное зелёное поле. Неожиданно нога ударилась об что-то твёрдое. Рассмотрев причину столкновения поближе, Фил с удивлением узнал древнее сооружение — колодец, вернее, его остатки. Вся его деревянная часть полностью сгнила…


— Так точно, сэр. Дыхательные фильтры расходуются нормально, энергия и питательные вещества — тоже. Повреждений нет… — Пол отвечал кому-то с большой земли.


— Пол! Пол, я нашёл колодец. Вся верхняя часть сгнила, но каменное основание осталось… — прокричал запыхавшийся десантник.


Голос из телефона произнёс:


— Значит, деревня там всё-таки была. Но все деревянные дома исчезли… Скорее всего, были разрушены растениями в поисках питательных веществ. Что ж. Для вас это означает ночёвку под открытым небом. Свяжемся завтра после обнаружения робота. Отбой.


— Так точно, сэр! — Хором сказали оба десантника.


Затем Пол повернулся к Филу и сказал:


— Похоже, они в замешательстве. Раньше такие дома ветшали бы годами. Впрочем, раньше всё было по-другому. Ладно, завтра тяжелый день. Надо восстановить силы.


Фил в костюме изобразил сладкую зевоту.


— Хорош кривляться. А то телефон понесёшь ты.


— Ладно, ладно. Спокойной ночи


Тяжёлые костюмы отогнулись спиной назад создавая какую-никакую позу для сна и отключили все энергоёмкие системы, кроме жизнеобеспечивающих. Наступила тьма.


Утро принесло с собой небольшой дождик — резко снизилась видимость и сцепление с землёй. Приходилось идти крайне осторожно, не забывая сверяться с навигатором. Именно поэтому Фил не сразу заметил выплывающий из мороси город — вернее, его руины. Через некоторое время им повезло наткнуться на дорогу до него — сильно разбитую напирающей снизу живностью, но всё ещё функциональную, идти по которой было не в пример легче, чем по траве.


Через несколько часов они уже стояли на окраине города. Серые полуразрушенные многоэтажки неплохо гармонировали с пепельным небом, но ярко-зелёные стебли повсюду портили всё впечатление.


— Фил, остановка. Небольшой инструктаж перед тем, как войти. У нас есть примерно 4 часа, чтобы найти робота и выяснить причину его поломки. Это наша основная цель. Также, мы должны быть готовы ко встрече с тем, что его, возможно, уничтожило. Оружия у нас практически нет, так что мы должны действовать максимально осторожно — любой потенциальной опасности мы должны избегать. Помни, что твой экзоскелет весит немало, да и твоя тушка тоже — постарайся никуда не провалиться, потому что мне будет тебя не вытащить. Именно поэтому нас двое — в случае смерти одного, второй должен добраться до робота. И ещё. Если слухи правдивы… От нового вида можно ожидать всё, что угодно. Не подходи ни к чему подозрительному. Вопросы есть?


— Никак нет!


— Следи за собой, будь осторожен… Инструктаж закончен, выдвигаемся.


Город оказывал гнетущее впечатление. Место, где недавно была цивилизация, разрушилось невероятно быстро. По пути им встретилось несколько упавших, словно рассыпавшихся зданий. Пол лишь хмыкнул при их виде, а вот Фил начал особенно внимательно осматривать стоящие вокруг ветшающие строения. Один раз Пол чуть не провалился в канализационный люк — под грязью тот был почти незаметен. Как только механическая нога его коснулось, он тут же рассыпался в ржавую труху. Бравый десантник крепко выругался. Если бы он успел перенести вес, то ему пришёл бы конец… Один раз на пути оказался гигантский провал. Видимо, не только люк прогнил насквозь, потому что он явно образовался на месте канализационного туннеля. Пришлось его обходить через соседние улицы. Как ни странно, брошенных машин они практически не встречали — а те, что встречали, рассыпались от прикосновения как ранее встреченный люк.


Через полтора часа пути Пол воскликнул:


— А вот и он!


Впереди была какая-то, на первый взгляд, кучка металлолома. Только блестящие пластиковые детали с маркировкой исследовательской организации выдавали в нём ровера-исследователя.


— Эта мечта скупщика лома — наша цель? Он же сделан из коррозийно-стойких сплавов. Почему он в таком паршивом состоянии?


— Чем дольше ты болтаешь, тем выше шанс напороться на то, что его до такого состояния довело. Работаем, вопросы потом.


Включив камеры на шлемах, они начали разбирать корпус. На внешних деталях были крупные лепестки красной ржавчины, внутренние были относительно целые… “Как же это всё странно…” не переставал думать про себя Фил. Минут через десять они добрались до модуля памяти. Будучи внутри ещё одной оболочки, он оказался не повреждён. Вставив накопитель в передатчик, они скопировали данные к себе в костюмы. “Больше бекапов богу бэкапов” — ухмыльнулся десантник. Согласно протоколу, теперь они должны были связаться с большой землёй.


Пол начал разворачивать спутниковый телефон. Фил решил ознакомиться с отчётом исследований робота-ровера. Если поломка сама по себе была вполне себе очевидна — потеря металлом химических и физических свойств, а так же изменение цвета до красивого тёмно-бурого оттенка, — то её причина была совершенно неясна.


Судя по записям, миссией робота был мониторинг состояния города, а так же динамика роста и распространения Venenenta. Все данные тщательно записывались и отправлялись на большую землю. Таблицы, отчёты и фотографии не сильно отличались друг от друга на протяжении многих дней — город разрушался, живучие растения захватывали новые места для жизни. Но в последнюю неделю робот стал получать аномальные результаты — то, что раньше стояло годами стало разрушаться чрезвычайно быстро. После анализа причин, он выяснил, что причиной тому является повсеместная и невероятно быстрая коррозия металлов. Роботом были взяты пробы ржавчины и подвергнуты спектральному анализу…


— Пол! Помнишь те крупные лепестки ржавчины, которые буквально отслаивались от корпуса? — лицо Фила буквально побелело, впрочем, за тёмным стеклом шлема этого не было видно.


— Это же было 10 минут назад, конечно помню.


— Так вот, в результатах анализа этой “ржавчины” обнаружена органика. Это и есть тот новый вид, который обнаружил робот. Вот почему разваливаются здания и почти не осталось машин — этот организм буквально разъедает их!


— Ого. Главное, не занести эту дрянь домой. А то человечеству ещё одной напасти не хватало. А сейчас помоги мне собрать нашу связь, время — деньги.


Через некоторое время установка начала соединение со спутником.


— Центр, центр, проверка связи.


— Связь стабильная. Что там у вас?


— Мы обнаружили новый вид растения. Он и стал причиной поломки робота. Для нас угрозы не представляет. Похоже, он вызывает преждевременное разрушение металлов. Из-за этого здания города в ужасном состоянии.


— Принято. Выдвигайтесь за пределы города и вышлите нам полный отчёт.


— Принято.


Фил никогда не думал, что будет радоваться однообразному зелёному пейзажу смертоносных полей, но факт есть факт — полуразрушенные руины, оказывается, здорово действовали на нервы. Когда они выбирались назад, они услышали страшный грохот где-то вдалеке. Чуть позже они увидели поднимающиеся облако пыли — где-то рухнула многоэтажка, подточенная новыми повелителями этих земель.


— Привал 30 минут. Нужно передать все данные, а они довольно тяжёлые.


Через некоторое время всё уже было готово для связи с большой землёй.


— Начинаю передачу данных. Как слышно, центр?


Из телефона раздались невнятные шумовые помехи, сквозь которые еле-еле пробивались звуки.


— Что за чёрт… — Пол начал активно менять частоты, тщетно добиваясь стабильности сигнала. Сперва изредка обрывки слов прорывались к ним, из которых было понятно, что центр очень взволнован и совсем не слышит их сообщения — однако чем дольше Пол пытался решить проблему, тем эфир становился хуже. Наконец, десантник устало опустил руки и безмолвно посмотрел на Фила.


Потеря единственного способа связи с центром в экстремально агрессивной среде была очень неприятным ЧП. Именно поэтому спутниковые телефоны, эти достаточно компактные в собранном виде устройства, способные обеспечивать высокоскоростной интернет в любой точке мира, были невероятно надёжными. Впрочем, Фил за сегодня уже видел поломку сверхнадёжного аппарата, стоившего не в пример дороже…


Он быстро подошёл к аппарату. Приглядевшись, он рассматривал каждый дюйм корпуса. Всё было чисто… Взгляд его скользнул по антенне. Вроде бы ничего особенного, но обычно блестящий металл будто стал более матовым и немного темнее…


— Пол, эта фигня начала жрать наши антенны.


— Чёрт. Мало ей было целого города… Кажется, у меня только что появилось второе самое ненавистное растение в мире.


— Что мы будем с этим делать?


— А что мы можем с этим сделать? Даже если “эта фигня” не добралась до электроники внутри, нам банально нечем очистить антенны. Так что наша основная цель сейчас — добраться до точки эвакуации. Самолёт имеет стационарную связь со спутником, там мы всё и передадим.


Фил уже потянулся руками к телефону, чтобы его собрать, но Пол его прервал:


— Это нам теперь без надобности. Вперёд, боец, и радуйся, что модуль радиосвязи находится внутри, оберегаемый костюмом.


Да, пожалуй, им в некотором смысле им повезло, что в экзоскелете все металлические детали были внутри, защищённые внешним слоем полимера. С такой скоростью убивания в хлам сложных механизмов, они бы не прошли и половины пути

.

Спустя несколько часов начались сумерки. Пол дал отмашку на стоянку — после замены фильтра и переключения в автономный режим, оба десантника провалились в сон. Их разбудил до боли противный вой тревоги. Фил, едва очухавшись, открыл глаза и тут же их закрыл от резкого красного цвета вокруг.


— Пол, какого хрена происходит? — голова была тяжёлой и Филу пришлось буквально выжимать мысли из себя.


Спустя несколько бесконечных секунд тишины в эфире, голос Пола произнёс:


— Замени фильтр, срочно!


Голова соображала всё так же плохо, но рефлексы остались — мягкими пальцами он нащупал фильтр в мешке и быстро проделал необходимые манипуляции.


Вдох свежефильтрованного воздуха начал приводить мысли в порядок.


— Сколько сейчас времени, Пол? Почему не сработал стандартный будильник?


— Потому что фильтры забились раньше. До плановой замены ещё пятнадцать минут, а у нас обоих был уже критический уровень кислорода.


Это было плохо. Возможно, даже хуже, чем потеря телефона. Если бы забился раньше один фильтр, ситуацию можно было бы списать на брак, но два одновременно… Это не могло быть совпадением. Конечно, у них был приличный запас фильтров на непредвиденный ситуации, но если проблема системная…


Пол уже расковыривал только что отработанную банку. В жестяной оболочке была инновационные волокна, которые создавали впечатляющую сеть лабиринтов для воздуха с огромной площадью. Обычно светло-жёлтое вещество с одной стороны резко потемнело и отвердело. От сложной фактуры поверхности поднимались едва различимые чёрные волоски.


— ИИ, анализ по базе данных.


Спустя несколько минут ожидания, ИИ ожидаемо выдал:


— Совпадений с природными явлениями, химическими реакциями, или биологическими видами не обнаружено.


— Что это значит, Пол?


— Посмотри на меня и запомни этот торжественный час. Ведь я только что открыл ещё один новый вид растения, возможно, даже ценой своей жизни.


— Твою ж мать…


— Как думаешь, ему подойдёт название “Чёрная асфиксия”?


— Пол!

— Значит, нет? Ну ладно. Тогда выдвигаемся к точке эвакуации прямо сейчас, потому что мы рискуем повторить судьбу большинства человечества, жившего здесь.


— Но самолёт? Даже если мы прибудем раньше, в целях безопасности самолёт прибудет точно в срок, чтобы быть над этой землёй как можно меньше.


— Ситуация исключительная. Его пришлют раньше. А что насчёт безопасности… Его тоже утилизируют, если что.


Ночь выдалась крайне непростой. Ночной переход по пересечённой местности после 6 часов сна, был, безусловно, паршивой идеей. Впрочем, лучшей у них всё равно не было. По регламенту, замена фильтра должна была происходить раз в 6 часов. Однако за прошедшие 8 часов они сменили уже три. И каждый раз срок жизни фильтра был короче.


Сейчас Пол объявил перерыв. С одной стороны, им очень нужно было спешить, с другой, им всё же требовался небольшой отдых после длительного марш-броска.


— Фил. Мне нужно тебе кое-что сказать.


— Ты мой тайный поклонник на протяжении многих лет и все эти письма — твои?


— Это хорошо, что ты шутишь. Значит,  закончится быстро. А теперь подойди ко мне и возьми мои фильтры.


— Значит… — слова повисли в воздухе. Они друг друга и так поняли. Сейчас их фильтров хватает с небольшим запасом на двоих. Но учитывая скорость падения срока эксплуатации, они едва ли могут рассчитывать дойти вдвоём до точки назначения.


— Шустрее, время!


Фил молча взял фильтры Пола


— Что произойдёт, когда фильтры забьются?


— Ты многого не знаешь о наших костюмах. Небольшой разряд тока в нужный момент не даст мне мучиться. Передай им, чтобы они сюда больше не совались. Здесь только смерть. Из-за этой жизни. — Пол окинул взглядом стоящие вокруг растения.


— Хорошо, Пол. Я передам.


— Поспеши. И не оглядывайся.


Шесть часов спустя он уже подходил к точке эвакуации. Пол был чертовски дальновиден насчёт фильтров — его закончились примерно за две трети пути до финиша. Каждый его вдох теперь был вдохом, подаренным Полом. Вдобавок, появилась ещё одна проблемка — стекло шлема в какой-то момент потеряло прозрачность из-за странного белого налёта. После того, как Фил его стирал рукой , он появлялся через некоторое время вновь. К счастью, были приборы навигации, которые позволяли не заплутать, однако ухудшение видимости не могло не сказаться на сложности и скорости перехода.


В прошлый раз фильтр был заменён 20 минут назад, но аппаратура уже истошно засигналила. Рука Фила нащупала в мешке последний из дисков. Небольшой щелчок и дышать стало снова возможно. Хорошо. Неожиданно раздался низкий гул двигателей вдалеке. Пол был прав. Нужно пойти скорее туда.


Через 7 минут он смог выйти на связь.Тёмное стекло уже полностью покрылось непроницаемым белым слоем. Костюм начал сообщать о внешних повреждениях и нарушении герметичности.


— ИИ, отменить эвакуацию. Начать загрузку отчёта робота.


— Загрузка начата. Потвердите отмену эвакуации.


— Потверждаю. После загрузки данных немедленно передать их на спутник. Записать сообщение для центра: “Дыхательные фильтры вышли из строя раньше времени, так как стали питательным субстратом для нового (третьего) вида растения. Фотографию прилагаю. Пол пожертвовал свои для достижения миссии. Предположительное время смерти — 9 утра. Спутниковый телефон вышел из строя вчера, в час дня, из-за вида, обнаруженного роботом. Предполагаю, что споры нового вида могли попасть на самолёт. В этом случае он скоро выйдет из строя. Рекомендую его утопить. Эти растения мутируют чрезвычайно быстро после полного захвата доступных им территорий. Сегодня я обнаружил белый налёт на всём своём костюме. Я предполагаю, что это ещё один вид, разлагающий полимеры, спровоцированный нашим появлением. Рекомендую ввести бессрочный тотальный карантин на всех заражённых территориях. С уважением, Филипп. Время смерти — три часа дня. Окончить передачу.


Дышать становилось трудно. К сожалению, он не знал, как включить разряд тока, но агонизировать он не собирался. Непослушными пальцами он отстегнул шлем и сделал глубокий, медленный вдох.

Показать полностью
111

Олег из Иных Миров. Глава 56

Полиция оцепила вагоны и никого близко не подпускала. Железнодорожные рабочие стояли в сторонке и наблюдали, как происходило нечто странное. Прибыла группа людей в комбинезонах и со всяческой аппаратурой. Они залезали в вагон с углём и что-то там рассматривали.


-- Там чё, с углём урановую руду притащили случайно?

-- Да не, вряд ли. Как могут найти в угольных шахтах урановую руду? Её же в другом месте добывают.

-- Всякое может быть.

-- Ты в майнкрафт переиграл, Петрович!

-- Во что?

-- Да проехали…

-- А чё ещё может быть в вагоне, если они в комбезах туда полезли? Химикаты по ошибке налили? Вот это точно лафа. Я те грю – там чёто радиоактивное.

-- Мужики, там вагон приехал полупустой. Кто-то уголь спиздил по дороге сюда.

-- Спиздил половину вагона угля? Незаметно?

-- Скорее недосыпали! Этож как спиздить полвагона…

-- Кому нужно было полвагона угля? Нахрена?

-- Чтоб шашлык жарить!


Мужики заржали. Тем временем, специалисты ходили по углю и подбирали слизь. Её здесь было полно, во всех уголках.


-- Откуда брать? – спросил один из лабораторных работников.

-- Без разницы, -- ответил другой. – Давай быстрей. Нам ещё прибираться здесь.

Работник присел на корточки и намотал слизь на ватную палочку. Вещество растянулось, как сопля.

-- Ну и гадость…


Затем работник погрузил вещество в какие-то колбочки, смешал с другими химикатами. Через минуту содержимое колбочки окрасилось в ярко красный цвет. Работники переглянулись.


-- Наши опасения подтвердились, -- кивнул лаборант. – Нужно доложить в центр.

***

Предыдущие главы: https://vk.com/topic-170046450_47141975

***

Штурмгруппа Калуева вошла в опустошённое тварями село. Они опоздали. Все дома без исключения были взломаны, выбиты двери, разбиты стёкла. Из окон доносился хруст человеческих костей.


-- Нойманн, -- Калуев связался с Штабом. – Приём, как слышно?

-- На связи, -- ответил Владимир. – Докладывай.

-- Мы пришли слишком поздно. Выживших не наблюдаю. По пути мы столкнулись с тремя тварями, они уничтожены. Деревня пуста, твари устроили пир в домах. Запрашиваю разрешения на огненное шоу.

-- Хреново, -- сказал Нойманн. – Но не штурмовать же каждую избу в отдельности. Убейте столько тварей, сколько сможете, приём. Даю добро на огненное шоу.

-- Понял. Тогда подвозите напалм, скоро потребуется заправка.

-- Отправляю машину. Прибудет в течение часа.

-- Отлично. Сообщи, как будет подъезжать. Мы её прикроем от тварей.

-- Само собой. А я пока предупрежу пожарных, чтобы им не взбрело в голову приехать к вам. Отбой.


Калуев отложил устройство связи и сказал по громкоговорителю, чтобы уцелевшие жители выходили из домов и шли к БМПхам, где их защитят. А после -- связался с командиром броневика по рации.


– Егор, приём. Сжигаем деревню.

-- Напалма на все дома не хватит, -- ответил Егор. – Как бы совсем без огня не остаться.

-- Машина с напалмом скоро будет. Когда запасы смеси начнут подходить к концу – маякни, мы отступим и займём оборону до прихода заправки.

-- Понял, приступаю к поджогу.


Броневик свернул с дороги и подъезжал к избам по очереди. В разбитые окна он заливал фонтан горючей смеси. У каждого дома Калуев повторял по громкоговорителю, чтобы все уцелевшие выходили на улицу.


Твари выскакивали из горящих домов, два рассредоточенных по флангам БМП подстреливали их из крупнокалиберных пулемётов, а спешенные бойцы с ручными огнемётами сжигали дотла.

Медленно, но уверенно штурмгруппа продвигалась вперёд по улице. Полыхали избы, дым постепенно заволакивал деревню густым смогом. Никаких гражданских к ним так и не вышло. Всюду группа натыкалась на разорванные трупы. Даже собаки не лаяли.


-- Командир, -- раздался по рации голос Жеки. – Я вижу по квадрокоптеру фургон отряда Пауля. Он перевёрнут, а вокруг него – трупы наших…

-- Другого и не следовало ожидать, -- холодно бросил Калуев. – Пауль не выходил на связь уже давно. Есть что-то ещё?

-- Вокруг рыщут твари. Их тут очень много. Может быть даже сотня. Но они не решаются подходить.

-- Это я и своими глазами вижу. Никаких гражданских не заметил?

-- Никого… Секунду. Около фургона Пауля трутся три «Плоти». Довольно крупных. Они пытаются… пробиться внутрь фургона…

-- Это уже интересней, -- оживился Калуев. – Похоже внутри кто-то есть… Парни! Пока заканчиваем игры с огнём. Вся пехота – по машинам!

-- А я только вошёл в ритм…-- опечалился Егор.

-- Выстраиваемся по дороге в шахматном порядке. Егор, ты впереди. Вторым идёт БМП Трушина. Следом – наш фургон. Замыкает колонну БМП Кубышкина.

Пока бронетехника перестраивалась, а бойцы возвращались в фургон – Калуев включил планшет и вышел на вид с квадрокоптера.

-- Жека. Направь камеру в сторону дороги. Хочу сообразить, как туда проехать.

-- Момент…


Квадрокоптер развернулся в воздухе и окинул своим взором деревню.


-- Мужики, приём. Едем по дороге прямо. Через один перекрёсток сворачиваем направо. Там будет фургон Пауля. По нему не стрелять, по «Плотям» вести огонь аккуратно. Внутри фургона, вероятно, есть живые.

-- Принял.

-- Так точно.

-- Аккуратная стрельба из огнемёта – это что-то новое! – хохотнул Егор.


Колона двинулась вперёд. Калуев взял у одного из бойцов рацию и принялся менять волны. На каждой волне он звал уцелевших бойцов из группы Пауля. Рация шипела, с той стороны никто не отвечал. На задворках сознания Калуева сами собой рисовались девяностые, Грозный. Руины, дым, стрельба. И их взвод, спешащий на помощь к подбитому БТРу, с прижатыми к земле огнём боевиков ребятами, с которыми ещё вчера они делили ящик водки. Никто из них так и не уцелел. Холодный иррациональный страх выходил откуда-то из глубины башки, Калуев будто снова сделался тем девятнадцатилетним юнцом, впервые держащим в руках автомат…


-- Командир, -- сзади донёсся голос Жеки, вырвавший Калуева из ступора. – Эти твари около фургона слышат наше приближение. Они схватили куски металла и булыжники… Посмотрите сами.


На планшете было видно, как твари прекратили долбиться в двери фургона, как они насторожились и приготовились к битве. В их щупальцах был различный хлам. Похоже, они надумали прикрываться этим от пуль и огнемётов.


-- Бляха-муха, -- ругнулся Калуев. – Эти твари уже научены... Аккуратней, парни! БМПхам они нихрена не сделают, так что… Кубышкин! Прикрывай наш фургон. Это самое слабое звено группы.

-- Принято.


Колонна заходила на повороте, затарахтели пулемёты, сначала Егоровские, потом и Трушиновские. Сразу же просвистели булыжники. Камни вдребезги разбились о броню, в лобовуху фургона отскочили осколки.


-- Стой здесь! – сразу приказал Калуев водиле. Фургон встал. Здесь их булыжниками достать не смогут – укрывал дом на перекрёстке. – Колонна, стоять!


Машины остановились.


-- Эти умнее, -- сказал кто-то из бойцов, увидевший, как о броню разбивались булыжники. Калуев смотрел в планшет. В лобовом стекле фургона Пауля зияла дыра. Теперь стало ясно, как «Плоти» убили их водилу. Командир забеспокоился за свою жизнь. Зря он уселся на переднее сиденье. Если его убьют, то бойцы могут запаниковать.


Одна из крупных тварей издала громкий рык. Через несколько секунд Калуев заметил, как по огородам к колонне неслись остальные твари. Решили атаковать. Вдруг по фургону прилетела горсть камней. Калуев ругнулся. Он хлопнул водилу по плечу.


-- Лезем назад, там безопасней, -- сказал он и пролез в салон к бойцам.

-- Выгружаемся? – спросил Мага.

-- Нет, сидим тут. Бронетехника справится. Рисковать ни к чему, -- ответил Калуев и уселся на свободное место. – Тварей много, они швыряются камнями. Считай перестрелка.


Через секунду стекло в кабине выбила какая-то металлическая коряга и вонзилась в сиденье. Вовремя свалили, подумал про себя командир…


Грохнул пулемёт с БМП Кубышкина. Град различного хлама обрушивался на фургон. Твари окружали колонну и пытались пробить броню, но ничего у них не выходило. Потом засвистел огнемёт Егора. Его броневик объехал вокруг колонны, пока Трушин пытался отогнать тварей от машины Пауля. Егор подпалил из огнемёта несколько особо яростных «плотей», заодно поджёг постройки и траву. Огненную черту не решался преодолеть никто из существ, поэтому все они выходили со стороны дороги и натыкались на концентрированный пулемётный ураган. Ни одна из тварей так и не смогла подобраться. Напряжённая перестрелка длилась ещё несколько минут, борта фургона сильно помялись, но в итоге существа были обращены в бегство. Их крупные предводители отозвали свою орду вглубь посёлка и скрылись. У машины Пауля теперь никого не ошивалось.


-- За руль, -- сказал Калуев, когда убедился, что им больше ничего не угрожает. Они с водителем вернулись в кабину.

-- Жека, следи в оба, -- Калуев вытягивал из сиденья металлическую корягу. – Как только они вернутся – сразу говори.

-- Понял…

-- Не могу тронуться с места, -- сказал водила и глянул в разбитое зеркало. – Колесо снесли, сука… Не крутится нифига…

-- Без паники, -- ответил Калуев и приложился к рации. – Трушин, приём. У нас тут колесо снесли. Мы сейчас тросом зацепимся. Отбуксируешь нас к тому фургончику.

-- Может, мы подъедем к нему и заберем оттуда живых? – спросил Трушин. – К чему вам рисковать…

-- Нет, я хочу присутствовать там лично. Это наши люди.

-- Понял.


Калуев повернулся назад.


-- Шабанов, бери трос и цепляйся на БМПху!

-- Так точно!


Боец быстро выскочил из фургона и, с опаской пригибая голову, бросился выполнять приказ. Через минуту колонна двинулась вперёд.


Твари больше не предпринимали попыток сблизиться с штурмгруппой. Иногда пулемёты били по мелькавшим в зарослях существам.


Вокруг перевёрнутого фургона Пауля всё было в крови. Мёртвые бойцы лежали изломанные под неестественными углами, за рулём Калуев узнал Парамона… С алюминиевыми щеками, тот лежал в осколках стекла, грудь его была пробита глыбой, салон забрызгало кровью.

Убедившись, что группе ничто не угрожает – Калуев приказал выгружаться. Бойцы рассредоточились полукругом, а командир направился к помятым дверям. Постучал по вмятинам. Затем ещё раз.


-- Открывайте, -- сказал он. – Это Калуев. Мы пришли на помощь.


Никто не ответил, но было слышно, как внутри кто-то закопошился. На всякий случай Калуев взялся за автомат. Когда двери открылись – наружу вырвался отвратительный букет из запахов, отчего командир даже отшатнулся. Всё внутри было залито кровью, всюду валялись оторванные конечности, розоватые внутренности. Из темноты фургона на Калуева смотрели два опустошённых и напуганных глаза. Тот самый «взгляд на две мили»…


-- Нихрена себе, Пауль… -- командир многое повидал, но сейчас он всё равно удивился. Пауль с ног до головы был в ошмётках своих бойцов…


Когда штурмгруппа покинула деревню – Калуев запросил авиаудар и сообщил координаты. Гражданских не нашли, поселение опустошено. Через четверть часа на село обрушились снаряды с белым фосфором. Огненный ураган в считанные минуты обратил местность в пепел…

_________________________________

Спасибо за донат!))

Алексей Сергеевич 150р.

Показать полностью
291

Пустоцвет (часть 3)

вторая часть


Дверь открывается после первого же звонка. На пороге высокая худая женщина в шелковом халате. Каштановые волосы собраны в пучок на затылке, рука сжимает исходящую паром кружку. Запах кофе со сливками течет в подъезд, щекоча ноздри.


— Здравствуйте, Влад Стаменев здесь живет?


— Здравствуй, да! — она отступает, открывая шире. — Проходи.


Пока неловко озираюсь в прихожей, женщина отпивает из кружки и закатывает глаза:


— Я ему говорила, что это не оставят без внимания. Он же новенький, нельзя прогуливать. Сперва надо создать хорошую репутацию, а там уже позволять себе такие вещи. Знаешь же ту поговорку — «сначала ты работаешь на репутацию, а потом она работает на тебя». Я Тамара, кстати. Мама Влада.


— Очень приятно. Я не из-за прогула пришла, а по другому…


Тамара мягко улыбается:


— Ты забыла представиться в ответ.


— Ой, извиняюсь, я…


— Милая, говорить «извиняюсь» неправильно, надо «извините», — указательный палец с перламутровым ногтем поучительно взмывает вверх. — Ты же почти взрослая, как можно не знать элементарные вещи?


Терпеливо вздыхаю.


— Извините. Меня зовут Вера, я одноклассница Влада.


Тамара отступает на шаг, чтобы осмотреть меня в полный рост. В глазах вспыхивает интерес.


— Так ты Вера! Что ж молчала-то? Якимова, да? Он столько про тебя рассказывал! Почти каждый день выслушиваю, какая ты замечательная, даже иногда ревную, если честно. Только не говори ему, что я так сказала, да и вообще ничего не говори, а то вдруг это секрет.


Она ставит кружку на трюмо и наклоняется ко мне, игриво щурясь:


— Ты у него первая. По крайней мере, я раньше не замечала, чтобы Влад встречался с девочками. А это ведь странно — при таких-то внешних данных. Честно говоря, я уже начала побаиваться, что…


— Он дома? — перебиваю, не в силах больше терпеть нескончаемый поток слов.


— Да-да! С утра говорит, мол, никуда не пойду, не хочется сегодня. Ну а я что? Не тащить же его в школу за шкирку, здоровый лоб уже. Разувайся пока, а я схожу предупрежу, а то мало ли чем он там занимается.


Пока стаскиваю кроссовки, Тамара скрывается в глубине квартиры. Слышно осторожный перестук ногтями по двери, потом неразборчивый бубнеж. Осматриваюсь: обои с розовыми цветами, люстра в виде бабочки, пальто на вешалке, небрежно составленная обувь на полке. Всё примерно как в десятках и сотнях других квартир. Не так я себе представляла обитель посланника Хаоса.


Тамара возвращается, не уставая слащаво улыбаться:


— Иди, он ждет. Мультики смотрел, представляешь? Мужчины никогда не взрослеют. И не бойтесь, я вас не буду беспокоить.


В комнате Влада душно и сумрачно. Окно занавешено, вещи свалены на стул, открытый зев школьного рюкзака в углу демонстрирует неразобранные учебники. Сам Влад, в белой майке и пижамных штанах, сидит на незаправленной постели с ноутбуком на коленях и глядит на меня исподлобья. Волосы топорщатся в стороны как застывшие языки пламени, губы поджаты.


— Привет, — говорю негромко, переминаясь с ноги на ногу.


— Привет, — откликается эхом.


После недолгого молчания спохватывается, убирает ноут в сторону и подскакивает.


— Садись, — говорит, сгребая в охапку вещи со стула. — Налить чай? Или кофе?


— Нет, спасибо.


Пока он заталкивает вещи в шкаф, я устраиваюсь на краешке стула, неловко сутулясь. По пути сюда так и не получилось привести мысли в порядок. Теперь слова путаются и теряются, не давая начать разговор.


— Со мной все в порядке, — говорит Влад, заправляя кровать. — Просто не захотелось в школу, вот и все. Не болею, не умер.


Думает, я пришла, потому что беспокоилась из-за его отсутствия на уроках.


— Просто настроение что-то не то, знаешь. К тому же, друзей у меня все равно нет, кто захочет общаться с дурачком, да ведь? Так что я думал, никто не хватится даже.


Раскрывает шторы, свет врывается в комнату. Щурясь, я поднимаю голову. Придется говорить прямо, чтобы поскорее подойти к сути.


— Влад, я здесь не потому, что волновалась о тебе. И мне не стыдно за то, что наговорила вчера. На правду не обижаются, если что.


Он оборачивается, глядя растерянно. Из-за поникших плеч кажется ниже ростом и беззащитнее. Отвожу глаза:


— Я тут из-за другого.


Опустившись на кровать, он прикрывает лицо ладонями от стыда:


— Конечно. Ты пришла из-за сестры. Я и правда дурак.


Сердце сбивается с ритма.


— Так ты знаешь? — спрашиваю, тяжело сглотнув. — Ну, про Валю? Что она…


— Вернулась к вам вчера, а вы ее прогнали. Знаю, разумеется.


— Я… Просто мы не были к этому… Как…


— Почти все так реагируют, — говорит он, опуская руки. — Это очень грустно.


— Кто все? Что это значит?


Влад поворачивается к окну. Дневной свет плещется в его глазах, придавая радужке золотистый оттенок.


— Люди так страдают, когда теряют близких. Плачут, кричат, отказываются от еды. Хотя кому я говорю, ты знаешь это лучше многих.


— Это нормально, — пожимаю плечами, стараясь выглядеть равнодушной. — Так должно быть.


— Да. Но когда умерший возвращается, его сразу шлют подальше. Это тоже нормально?


— Я… н-не знаю. Мертвые не возвращаются. Раньше не возвращались, по крайней мере.


— Ну и что? Теперь будут возвращаться. Людям придется научиться жить с этим.


Душу заполняет ощущение чего-то безнадежного и непоправимого.


— В смысле? — спрашиваю. — Что ты имеешь в виду?


— Сама знаешь. Видела же свою сестру.


Тут окончательно осознаю, зачем искала Влада. Уставшая отрицать, теперь я готова признать то, что с самого начала казалось кощунственным и жестоким. Говорю, едва ворочая языком:


— Пожалуйста, верни ее обратно, — слезы обжигают щеки, в горле встает ком. — Влад, пожалуйста, пусть Валя уйдет. Не делай так больше. Никогда и ни с кем.


Он каменеет лицом, пальцы медленно сжимаются в кулаки.


— Это неправильно, — продолжаю. — Она умерла и больше никогда не станет живой. Такое случается, это естественный ход вещей, надо просто смириться, я… Вчера… я видела ее, видела всё. Она вернулась, но это не сделало ее живой. Ты поступаешь плохо.


Влад говорит ровным голосом:


— Ты не имеешь права просить за всех. Многие мечтают о таком и будут счастливы, если это случится с ними. Раз хочешь, чтобы твоя Валя ушла обратно, значит, ты не любишь ее и никогда не любила. А вот она сразу пришла к тебе, когда я ее вернул. Значит, ты самый дорогой человек для нее.


— Пожалуйста, Влад, — повторяю, глотая слезы. — Сделай так, чтобы она ушла.


— Я не смог бы, даже если бы хотел.


Это звучит как приговор, и я невольно прикусываю губу до боли.


— Я могу их возвращать в мир живых, но отправлять обратно — нет, — поясняет Влад. — Они остаются здесь. Те, кого прогоняют родные, приходят ко мне, они всегда где-то рядом. Твоя Валя тоже. Не переживай, она тебя больше не побеспокоит. Они слушаются меня и делают, как я хочу.


Утерев слезы, я глухо спрашиваю:


— И при этом ты продолжаешь их вытаскивать?


— Такие уж у меня способности. Они не будут пропадать без дела. Это мое предназначение — становиться сильнее и возвращать все больше умерших.


Поднимаюсь на неверные ноги.


— Ты называешь предназначением Хаос. Эти мертвые, которые рядом с тобой, они отпугивают живых, поэтому с тобой никто не общается. Ты никому не нравишься из-за них. Сам себе жизнь портишь.


— Кто тебе это сказал? — смотрит с недоумением. — Та, кто в Башне?


— Да. Та, кто в Башне. И я точно знаю, что она права.


Влад вскакивает:


— Расскажи больше! Я должен с ней встретиться.


— Конечно, чтобы забрать ее силу. Пошел ты.


Он ласково сжимает мое плечо, и от прикосновения по всему телу мгновенно расползается дрожь.


— Ты должна верить мне. Ты же такая хорошая, ты намного лучше всех остальных. Я не хочу, чтобы ты меня боялась. Просто пойми, я все делаю правильно, это же совершенно прекрасно, если как следует подумать. Просто пойми. Ты же лучше других. У меня никогда ни с кем ничего не получалось, а с тобой у нас…


Перебиваю, стряхивая его руку:


— Даже не думай. У меня просто не было сил тебя отшить, вот и все. Меня воротит от тебя точно так же, как остальных. И никто тебя не полюбит, кроме твоей ненормальной мамки, пока творишь эту дичь. Понял?


Влад подается назад, ошарашенно раскрывая рот. Растрепанный, побледневший, с поблескивающими в глазах слезами, он выглядит жалким как уличный котенок. Вроде и хочется погладить, но боишься что-нибудь подцепить.


Когда разворачиваюсь к двери, он тихо говорит вслед:


— Я вытащу сюда их всех, до единого, потому что родился для этого. И ничего тут не поделаешь.


***


Сонька бежит мне навстречу, когда подхожу к школе следующим утром. Запыхавшаяся, рот перекошен, куртка застегнута как попало. Непонимающе осматриваюсь. Перед главным входом толпа учеников: куча взволнованных лиц, перешептывания, тихие всхлипы. Здесь же Жанна Викторовна, прижимает к уху телефон, объясняя что-то слабым голосом. Никогда не видела ее такой растерянной.


— Не заходи, — выдыхает Соня, уводя меня подальше.


— Почему?


— Там Миронов.


Наружу под бесконечный гомон продолжают высыпать школьники. Кто-то размахивает телефоном, показывая всем желающим фотографию, кто-то недоверчиво улыбается, кто-то молча убегает прочь. Холодный осенний воздух так и дрожит от напряжения — кажется, если поднять руку, пальцы уколет электрический разряд.


— Говорят, пришел и сел за парту, — объясняет Соня. — Все сразу слиняли, а он не шелохнется.


Черт.


— А Влад где? — верчу головой.


— Не знаю, не видела. А что?


Обнимаю себя за плечи в попытке согреться, но мороз исходит изнутри, поэтому никак от него не избавиться. Ощущение причастности к происходящему давит на плечи тяжелой глыбой, словно всё только из-за меня. Как будто все эти школьники сейчас повернутся ко мне и будут тыкать пальцами, крича «виновата, виновата».


— В к-каком он кабинете? — спрашиваю, с трудом отталкивая нарастающую панику.


— Кто? — удивляется Соня.


— Миронов.


— В девятом, у них там биология. А зачем спра… Эй, ты куда?


Ни на кого не глядя, я пробиваюсь через толпу к входу в школу. Кровь шумит в голове морским прибоем, к щекам приливает жар. Вот бы проснуться сейчас в кровати и удивиться, что приснилась такая чушь.


В школе совсем пусто, только со второго этажа слышатся обеспокоенные голоса директора и кого-то из учителей. Не давая себе времени на сомнения, я перехожу на легкий бег. Болтается на плече сумка, гремя шариковыми ручками, от стен отражаются звуки частых шагов.


На секунду замираю перед широко распахнутой дверью девятого кабинета, а потом осторожно ступаю внутрь. Миша Миронов сидит за последней партой: белая рубашечка, черные брюки, прилизанные русые волосы. Над правым ухом влажно поблескивает розовая рана. Можно различить синеватые прожилки и белизну оголенной кости. Дышу глубже, глотая подступившую тошноту.


Он не сводит с меня глаз, пока медленно приближаюсь. Опустевшие парты с разложенными учебниками, стулья с небрежно сброшенными рюкзаками, пыльные цветы на подоконниках — всё будто на паузе, ни единого движения. Не кабинет биологии, а комната в музее.


— Привет, — говорю, остановившись в паре шагов.


— Привет.


— Как ты? Давненько тебя здесь не было.


— Кажется, никто не соскучился.


Голос у него глухой и равнодушный. Не помню, как разговаривал Миронов при жизни, но уверена, что совсем по-другому.


— Не соскучился, — киваю. — Потому что все с тобой попрощались. Ты знаешь?


— Знаю. Я же умер.


Молча хлопаю ресницами, сбитая с толку неожиданной прямолинейностью.


— Но я теперь вернулся, — продолжает тем временем Миша. — Почему они не хотят общаться? Разбежались все. Я просто хочу как раньше.


Собрав в голове слова как рассыпанный бисер, я тихо отвечаю:


— Иногда случаются такие… события, после которых уже нельзя, чтобы все шло как раньше. Надо привыкать к другому. Ты умер, поэтому тебя не должно здесь быть. Это грустно, и мне очень жаль, но это не изменить. Тебе придется уйти.


— Я не могу.


— Почему?


Миша пожимает плечами. Движение резкое и неумелое, как будто кто-то случайно дернул не ту нитку у марионетки.


— Я не знаю как. Не помню, что было раньше, только много темноты. И что было свободно и спокойно. А потом я опять появился здесь, и мама так радовалась, — голос становится громче и истеричнее. — А сейчас ее увезли в больницу, и там белые халаты, и с ней с что-то делают, и она почти все время спит, а когда просыпается, то не узнает меня.


Лицо искажается в гримасе отвращения, фиолетовый язык нервно облизывает потрескавшиеся губы.


— Поэтому я пришел в школу, хотел увидеть друзей, — продолжает, постепенно срываясь на крик. — А они все убежали! Больше никто не хочет со мной дружить!


Миша бьет кулаками по парте, и она с треском ломается. Выворачиваются острые щепки, соскальзывает на пол учебник. Вскрикнув, я пячусь назад. Миронов поднимается на ноги, выпучив глаза. Делает шаг в мою сторону, потом другой, и я уже готова спасаться бегством, когда он исчезает. Мгновение — и нет. Если бы не обломки парты и валяющаяся на полу книжка, сложно было бы убедить себя, что все произошло на самом деле.


***


В Башне холодно и пусто. Ежась, я поднимаюсь по лестнице и осматриваю стены. За прошедшие дни все сильно поменялось. Плесень теперь всюду — черно-зеленые узоры цветут в углах, на потолках и подоконниках. Вентиляционные отверстия затянуты паутиной, ступени крошатся под ногами, обнажая арматурный скелет. Трещины расползлись по кирпичу и бетону — кажется, одного пинка хватит, чтобы все здание сложилось как карточный домик.


— Алиса! — зову.


Эхо разбивается сотнями голосов, блуждая по пустым комнатам. Ветерок забирается за шиворот, по всему телу расползаются волны мурашек. Повторяю, едва не плача:


— Алиса!


— Я здесь.


Стоит в дверном проеме совсем рядом — и как я не заметила?


— Надо что-то делать, — говорю. — Я видела только что в школе, там Миша Миронов, а еще позавчера Валя, это все…


— Это все только начало.


— В смысле?


Алиса бросает взгляд в окно, где высятся серые многоэтажки.


— Прямо сейчас он возвращает их. Одного за другим.


— Кто, Влад?


— Даже не найдя меня, он постепенно наполняется моей силой. Она прямо в воздухе, любой может вдохнуть и использовать, если умеет. Влад умеет. Это всего лишь малая частичка, но ему достаточно, чтобы увеличивать собственные возможности. Чтобы выводить их больше и больше.


— Кого выводить? Мертвых? Значит, есть другие, да? Кроме Миши и Вали?


— Есть много других. И будет гораздо больше.


— Так нельзя! Миронов, он… такой сильный. Просто ударил по парте, и она сломалась, а он же ребенок. Почему так? Что они вообще умеют?


— Не знаю. Никому не ведомо, что они несут с собой. И чем обернется их пришествие.


Ощущение беспомощности сковывает тяжелыми цепями. Упрямо сжав кулаки, я цепляюсь за зыбкие шансы:


— Значит, тебе надо уйти отсюда. Срочно. Надо, чтобы ты была как можно дальше, и чтобы Влад не мог брать твою силу, тогда это остановится.


— Куда бы я ни ушла, он придет следом, и по пути будет поднимать умерших. Тогда это распространится на большие территории, будет больше паники и беспорядка. А пока я здесь, все хотя бы ограничивается одним городом. Так что останусь и буду ждать.


— Просто ждать? Чего?


— Когда что-нибудь определится. Сейчас будущее особенно подвижно. Как река — постоянно течет и меняется. Так много вариантов, сплошное месиво, ничего не разобрать. Хаос подошел совсем близко. Он несет много страданий.


Каждое слово Алисы толкает меня глубже и глубже во мрак. Перед глазами все еще стоит перекошенное лицо Миронова, в ушах отдаются его крики. Все так неправильно.


— Ты говорила, что не вмешиваешься, — щурюсь. — И сейчас тоже просто не хочешь, да? Тебе же даже лучше будет, если Хаос принесет страдания, ты же питаешься ими. Поэтому сидишь на месте и ничего не делаешь?


Алиса качает головой:


— Ты в отчаянии и хочешь обвинять кого попало. Я уже говорила: мне хватает боли, что есть сейчас. То, что грядет — это слишком. Над всеми нависла угроза, и надо мной тоже. Влад поглотит меня, если доберется. А дальше его уже не остановить.


Издалека слышится автомобильный гудок — снаружи ездят машины, мигают светофоры, спешат по своим делам прохожие. Там же один за другим возвращаются те, кто был оплакан и погребен. Каждый вырван из темноты мира мертвых в тоску мира живых, каждый обладает нечеловеческой силой и готов на непредсказуемые поступки. Привычный мир трещит по швам — я осознала это еще в тот раз, когда увидела Валю в гостиной.


— Моя сестра, она… — говорю шепотом. — Почему она… сделала это?


— Мы познакомились случайно, — отвечает Алиса после недолгой паузы. — Она увидела меня в окно, когда проходила мимо, и решила зайти, потому что подумала, что мне нужна помощь. Я не стала прятаться — хотелось общения. Во всем этом вневременьи бывает слишком одиноко. С Валей мы быстро подружились. Она стала приходить сюда, чтобы поговорить.


— И что ты ей такого сказала?


Алиса смотрит с сочувствием, застыв как восковая фигура.


— Однажды Валя попросила рассказать про ее будущее, — говорит. — Она хотела узнать, какое оно.


— И какое? — спрашиваю, внутренне сжимаясь.


Алиса подходит ближе, и я ощущаю исходящую от нее энергию. Как будто воздух трепещет от бесчисленных срекозиных крылышек.


— Люди вроде Вали — способные, одаренные, выдающиеся, — всегда уверены в своем большом будущем. Они живут ради серьезных целей и рассчитывают на успех во всем. Им с раннего детства внушают, что они особенные и достойны особенного пути. Многие из таких в итоге добиваются всего этого. Многие, но не все. Остальные никогда не обретают счастья.


Чувствуя, как к глазам подступают слезы, я шепчу:


— Что ты ей рассказала?


— Только правду. Валю ждала пустая жизнь со скучной работой без возможности вырасти в кого-то достойного. Сплошные ограничения и лишения. И никакой счастливой семейной жизни, потому что она была бесплодна. Существование в серости и одиночестве до глубокой старости, вот и все.


Тысячи холодных иголок впиваются в самую душу.


— Неужели это… Из-за этого вот она решила так… — выдавливаю сквозь всхлипывания. — Неужели этого достаточно, чтобы…


— Других вариантов будущего у Вали не было. И она решила от него отказаться. Такое право есть у каждого.


Выкрикиваю, брызжа слюной:


— Ты могла придумать что-нибудь! Наврать! Что, так сложно, что ли?


— Это сделало бы ей только хуже. Ложные надежды ни к чему не…


— Куда уж хуже! Ты просто не понимаешь, что наделала, ты же не можешь такое понять! Надо было вообще не показываться ей и не разговаривать, из-за тебя это случилось! Не нужно было вообще здесь появляться, ты все испортила, из-за тебя столько…


Ослепшая от слез и оглушенная собственным голосом, я не сразу осознаю, что кричу в пустоту. Алиса исчезла, оставив только черные пятна плесени там, где стояла. Утираю слезы, тщетно пытаясь выровнять дыхание. Нутро полыхает жарким пламенем, мысли путаются и теряются. Меня словно разорвали на куски, а потом склеили как попало.


В сумке жужжит телефон, рука машинально ныряет в кармашек. Дисплей высвечивает «Сонька».


— Да?


— Ты где?


— Я… — осматриваюсь, торопливо прикидывая, стоит ли говорить. — Я…


— У меня отец вернулся!


Сердце ухает в пятки. Говорю слабым голосом:


— Он же лет десять как умер.


— Я знаю! Пришла сейчас со школы, а он в зале сидит на диване, весь какой-то ненормальный, бледный как поганка, — в Сонькином голосе проступают визгливые нотки. — Я убежала сразу, к маме на работу сейчас бегу. Не знаю, как домой вообще возвращаться. Ты там как, нормально? Что творится-то?


— Я не…


Перебивает, срываясь на плач:


— Вер, что нам делать?


Чудится, будто холодные стены Башни сжимаются вокруг меня в кулак. Ни вдохнуть, ни выдохнуть.


***


Мертвые заполоняют город.


Сначала они появляются в домах родственников. Одни принимают их с радостью, растерянностью или чувством долга, другие — в ужасе гонят прочь, не желая ни в чем разбираться. Эти, отвергнутые, шатаются по улицам, толкутся в магазинах, прячутся в подъездах и подворотнях. Появляются из воздуха когда захотят и исчезают когда захотят, чтобы потом возникнуть в другом месте.


Живые теперь редко выходят наружу. За окном спящие улицы с редкими неторопливыми прохожими, каждый из которых в любой момент может испариться. Осмелевшие бродячие собаки ворошат мусор, растаскивая повсюду рваные пакеты и гниющие картофельные очистки. По дорогам время от времени проносятся автомобили, никак не реагирующие на знаки и светофоры — ни к чему соблюдать правила, если никто не следит. В школах и детсадах никого. В первые два дня аэропорт и вокзалы ломились, переполненные людьми — те, у кого была возможность покинуть город, быстро ей воспользовались.


— Мать прогнала отца, — рассказывает Сонька по телефону на пятый день после появления Миронова в кабинете биологии. — Такая истерика была, ты себе не представляешь. Он ей говорил что-то, я не разобрала, потому что в комнате пряталась. Потом пропал, мы его больше не видели.


Все новостные сюжеты по телевизору только про наш город. На экране проплывают знакомые дома с занавешенными окнами и безжизненные тротуары. Тощая тетка в летнем платье, сидящая на скамейке и совсем не чувствующая холода. Маленький мальчик в песочнице, бездумно елозящий игрушечным грузовиком по грязи. Интервьюируемые округляют глаза на камеру, рассказывая о происходящем. Дальше — анонс нового сезона шоу про экстрасенсов, где они будут решать загадку таинственного воскрешения.


Источником же моих новостей остается Сонька, умудряющаяся поддерживать связь с кучей народа и постоянно быть в курсе всего.


— Ты в школу не ходила? — бубнит в трубку. — Ленка говорит, рискнула туда добраться позавчера — вообще ни души, даже охранник на пост не явился. Все по домам сидят. А знаешь Таньку Радину из восьмого «Б»? Черненькая такая, очкастая? У нее старший брат утонул недавно, а теперь вот вернулся, и они его оставили. Она рассказала, мол, в целом нормально, даже поговорить можно, он все помнит. Только странный какой-то, может сидеть сутками на одном месте и пялиться в стену, а потом бац — и нет его. А сегодня вот она проснулась ночью, и он стоит над кроватью, смотрит. Заорала, всех соседей перебудила. Говорит, что теперь шмотки собирает вместе с родителями, хотят свалить к какой-то тетке в деревню.


Я знаю, что в этом нет смысла. Все знают. В первые дни мэр предупреждал о возможности массовой эвакуации, но потом стало известно, чем это чревато: люди, поначалу принявшие вернувшихся родственников, а потом покинувшие город, рассказывали, что мертвецы преследуют их. Являются из ниоткуда, даже если сбежать на край света. Всегда рядом, пока не прогонишь. А прогонишь — будут блуждать где-нибудь поблизости, сея панику. Я читала уже о двух таких случаях в других городах.


— Кретины выставляют город в фильтре поиска и написывают всем, кто тут живет. Их так много, просто жесть какая-то, — жалуется Соня. — Я вообще не так хотела стать популярной.


В соцсетях и правда сущий бардак — личка ежедневно забита новыми сообщениями от совершенно незнакомых людей с расспросами о подробностях. Многие не верят — надеются, что это правительственный обман или какое-то грандиозное реалити-шоу. Сотни и сотни вопросов, подковыристых, недоверчивых, скептичных. Первое время я удаляла всё не глядя, а потом и вовсе перестала выходить в сеть.


— Я видела военную машину, — говорит Соня. — Вся такая бронированная, цвет такой, типа камуфляж. А Ирка из училища рассказывала, что слышала выстрелы и крики. Но про это ничего не известно толком. Может, их всех перестрелять хотят просто? Интересно, а их вообще убить можно? А еще говорят, были слухи, что всем запретят выходить на улицу, но пока не было агрессивных действий со стороны... ну, их. Они же не нападают вроде. А ты часто вообще на улицу выходишь?


За это время я покидала дом всего два раза. Оба — чтобы сходить к Владу. Оба — глубоким вечером, пока родители спали и не могли помешать. Спортивной ходьбой, ссутулившись, по самым освещенным улицам. Шарахаясь от любых прохожих и срываясь на бег при малейшем намеке на опасность. Ощущения при этом такие, будто ступаешь по дырявому мосту в кромешной темноте — ни за что не угадать, когда нога провалится в пустоту. Обе вылазки закончились тем, что я звонила в дверь Влада битых полчаса, но никто не открыл.


(окончание в комментариях)

Показать полностью
272

Пустоцвет (часть 2)

начало


Дни капают редко и гулко, как вода из плохо завинченного крана. После уроков Влад всегда терпеливо дожидается меня у школьной ограды, и вся дорога проходит в неловких неуютных разговорах ни о чем. Он постоянно задает глупые вопросы, на мои отвечает невпопад, то и дело выдает непонятную чушь, смеется над своими же шутками. Мне остается только вежливо улыбаться и кивать. Это все равно что нести в руках огромный камень и не знать, когда разрешат положить.


Со временем до меня доходит: Влад не научился общаться, потому что его все избегают. Судя по редким рассказам о прошлом, друзей у него никогда не было.


— Такое чувство, что вокруг меня какие-то эти электромагнитные бури, которые никто не может вынести, — говорит он, отводя глаза. — Понимаешь?


Это сложно не понять. По пути в столовую на большой перемене я все чаще замечаю, что теперь Влад курит отдельно от остальных пацанов. А если пытается приблизиться, они как бы невзначай гасят бычки о подошвы и расходятся. Даже Соня недавно вдруг заявила, что «от него какой-то мороз по коже», и направила свои романтические флюиды на старшеклассника из другой школы.


— Хорошо, что ты не такая. — Влад глядит с нежностью, говоря это. — Ты не убегаешь. Я почему-то сразу почувствовал, что с тобой будет не так, как с другими.


И я выдавливаю улыбку в ответ, почти физически ощущая, как воображаемый камень в руках увеличивается в размерах. Давно пора сдать назад и оборвать это общение, но жалость к Владу слишком велика, поэтому я просто плыву по течению, съедаемая чувством вины. Это как возиться с больным щенком, зная, что его придется усыпить.


Через две недели вся школа убеждена, что мы встречаемся. Даже не пытаюсь оправдываться — по собственному опыту знаю, что это бессмысленно. Все видят, как мы ежедневно уходим домой вместе, да и Ленка уже невесть какие слухи пустила. Здесь невозможно бороться и обижаться. На их месте я вела бы себя точно так же. Жаль, что я не на их месте.


— Мама хочет с тобой познакомиться, я ей рассказал о нас, — говорит Влад, и я с упавшим сердцем догадываюсь: он думает как остальные. Или надеется, что все к тому идет.


Впрочем, переживать из-за этого нет сил. Почти каждую ночь я просыпаюсь от неясной тревоги и долго лежу в темноте, разглядывая потолок и прислушиваясь к малейшим шорохам. Чужое присутствие ощущается совершенно явно, но я знаю: если включить свет, комната окажется пустой. Иногда, повисая в пограничном состоянии между дремой и бодрствованием, я шепотом зову Валю, и тогда лицо обдувает легким ветерком. Шевелятся занавески, подрагивают тени на стенах. Она постоянно рядом, но не хочет показываться. Глубоко в душе я благодарна за это, потому что слишком боюсь увидеть ее снова.


Алиса тоже не выходит из головы. За прошедшее с нашей встречи время я почти смогла убедить себя, что придумала ее, но все равно раз за разом вспоминаю бледное лицо и черные глаза. Едва уловимый изгиб улыбки, узкую ладонь с хрупкими пальчиками. Она откуда-то знает, что я сестра Вали, значит, все как-то связано. И единственный способ понять хоть что-нибудь — это вернуться в Башню, но от одной мысли об этом нутро сжимается в холодный комок. Проще верить, что Алиса — плод воображения. Поэтому я только выжидаю, утопая в бездонной серости одинаковых дней и беспомощно надеясь, что все закончится само собой.


***


Влад говорит будто невзначай:


— Я вчера ходил в Башню.


На лице легкая задумчивость, взгляд направлен куда-то вверх. Изо всех сил удерживая бесстрастный тон, я спрашиваю:


— Зачем?


Блеклое солнце новорожденной зимы висит в небе как крошечный диод, совсем не давая тепла. Уроки кончились двадцать минут назад, и мы шагаем привычной дорогой, вдыхая холод и выдыхая облака пара.


— Хотелось посмотреть, — отвечает Влад. — Проверить.


— Что там проверять?


— В Башне кто-то есть, ты же знаешь.


Сердце сбивается с ритма, кровь приливает к вискам.


— Ничего я не знаю.


Он бросает короткий усталый взгляд:


— Как скажешь.


— Так и что дальше? — спрашиваю, выдержав паузу. — Нашел кого-нибудь?


— Нет. Только та странная комната, которая вся в плесени и паутине. И еще по всему зданию следы попадаются, тут и там. Черные, тоже плесень. Не могу понять, кто их мог оставить.


— Почему их кто-то обязательно должен оставить? Мало ли откуда могла взяться плесень.


— Я чувствую того, кто там обитает.


По затылку пробегают мурашки, и я поднимаю глаза:


— Как это — чувствуешь?


Почти минуту он не отвечает, угрюмо глядя под ноги, а потом тихо говорит:


— В мире существуют не только люди. Есть много тех, кого ты не замечаешь или не хочешь замечать. Они живут сами по себе, занимаются своими делами и обычно не пересекаются с нами. Почти всегда они слабые и неинтересные. Но иногда попадаются твари, которые обладают серьезными способностями и стараются навредить невинным. Я сталкивался с такими, и не раз уже. Обычно с этим не возникает больших проблем. Но тот, кто сидит в Башне, он… очень странный.


— Почему странный? — спрашиваю, попутно силясь переварить услышанное.


— Он такой сильный, что я даже прямо сейчас чувствую эту силу. Впитываю ее и сам становлюсь сильнее. Это феномен какой-то. По идее, он должен как-то действовать, вытворять что-нибудь, а он только сидит на месте и никому не показывается. Понимаешь?


— Нет, — выдавливаю кривую улыбку, надеясь обратить все в шутку. — Это все бредятина просто. Ты сейчас говоришь как псих какой-нибудь, лучше не повторяй такое на людях, а то сразу загребут.


Влад бурчит под нос:


— Сля мё фэ шье.


— Это что-то матерное?


— Нет, я сказал, что злюсь. По-французски.


— Ты знаешь французский?


— Учил немного года три назад, — он неожиданно смеется. — Если честно, моя учительница двойку влепила бы за такое произношение. Я уже почти забыл правила и всякие там нюансы, но мне нравится в голове это все проговаривать. Вслух обычно сдерживаюсь, чтобы не позориться.


С интересом наблюдаю, как расцветает его лицо. Будто отступают мутные воды, показывая усыпанное самоцветами дно. Это длится всего мгновение, а потом Влад снова делается необъяснимо колючим, никак при этом не меняясь внешне.


— У всех есть предназначение, — говорит. — И мне теперь понятно, что я оказался в этом городе, потому что должен встретиться с существом из Башни. Только не понимаю, как до него докопаться.


***


Вечером я расхаживаю по комнате, не находя себе места. Слова Влада не укладываются в голове, обжигаясь и царапаясь. Теперь понятно, что Алиса существует на самом деле, вот только от этого ничуть не легче. Если перестать отрицать услышанное и произошедшее, то придется поверить в нечто запредельное, в существование всех этих «существ, которые живут сами по себе и занимаются своими делами». Это совершенно ненормально, но только так можно что-нибудь объяснить, или хотя бы попытаться. Все происходит не внутри меня, а снаружи. А значит, все происходит по-настоящему.


— Куда собралась? — кричит из гостиной папа, когда я шуршу в прихожей, надевая куртку.


— Сонька в гости позвала. Я не допоздна.


Башня кутается в сумерки, чернея на фоне темно-синего неба. Окна соседних домов тлеют в потемках как кончики зажженных сигарет, неподалеку раздается музыка из открытой машины. Натягиваю капюшон и ступаю вдоль бетонного ограждения, сутулясь и постоянно оглядываясь. Если Ленка увидит меня и в этот раз, новые слухи будут гарантированы.


Внутри каждый шаг кажется оглушительным. Темные дверные проемы смотрят с любопытством, готовые в любой момент проглотить незваного гостя. Включив на телефоне фонарик, я медленно поднимаюсь по лестнице и уговариваю себя не сбежать. Сердце колотится как сумасшедшее, гоняя по венам чистый холод, ноги захватила ватная слабость. Луч света выхватывает грязные ступени и кирпичную кладку, удлиняет тени валяющегося на полу мусора. По зданию порхают звуки — шелест птичьих крыльев, шепот сквозняка, неясные далекие шорохи. Во всем слышится что-то потустороннее.


Поднимаюсь на четвертый этаж и невольно задерживаю дыхание, как будто нырнула в бассейн. Посмотрю одним глазком — если никого нет, сразу уйду. Не буду выискивать и звать. Просто посмотрю и уйду. Посмотрю и уйду.


Свет заползает в комнату Алисы, когда замираю на пороге. Тут все по-прежнему — плесень и паутина. По стенам расходятся сети трещин, сквозь окно видно дом напротив. Перемигиваются окошки, мелькают человеческие силуэты. Там кипит жизнь, пока здесь, всего лишь в нескольких сотнях метров, все безнадежно остановилось.


Поводив лучом по углам и никого не найдя, я перевожу дыхание. Можно уходить. Хорошо это или плохо — разберусь потом, а сейчас поскорее прочь.


— Привет, — раздается сзади.


Вскрикнув, резко оборачиваюсь. Алиса всего в паре шагов от меня. Рот изогнут в улыбке, глаза совсем не щурятся от ударившего в лицо света. По волосам переливаются серебристые блики, кожа желтовато-белая как страницы старой книги.


— Почему так испугалась? — спрашивает, подаваясь вперед. — Ты же пришла, чтобы увидеть меня.


— Не испугалась, — говорю, невольно отступая. — Просто ты так подкралась, я не ожидала.


Она пожимает плечами, не сводя неподвижного взгляда с моего лица. Совсем не ежится от холода, хотя блуждать по продуваемому зданию в ноябре, одевшись в одну только ночнушку — сомнительное удовольствие даже для закаленного. Не дождавшись вопросов или возражений, я негромко говорю, будто оправдываясь:


— Мне просто хотелось посмотреть. Ну, убедиться, что ты настоящая. Я думала, мне привиделось, или галлюцинация там какая-нибудь, а потом Влад, мой одноклассник, сказал, что…


— Влад был здесь, — отвечает Алиса, переставая улыбаться.


Только тут замечаю, что из ее рта не вырывается пар при разговоре.


— Почему ты не показалась ему? Он очень хотел, сказал, что чувствует силу и…


— Я его боюсь.


Повисает тишина, и я невольно оглядываюсь, будто из темноты в любую секунду может кто-то напасть. Голос Алисы становится вкрадчивым:


— И ты тоже боишься.


— Он… странный, конечно, но я не боюсь, я просто… Мне как-то не по себе, вот и все. Это не страх.


— Вокруг него ходят отвергнутые мертвые. Живые чувствуют это, поэтому стараются держаться подальше. Это и есть страх, просто вы его не осознаёте.


Сжимаю телефон крепче, пытаясь унять дрожь в пальцах, но свет фонарика все равно скачет по стенам как отражение луны на волнующейся водной поверхности. Возможно, будь сейчас день, я бы цеплялась за объяснения и логику. Но обступившие со всех сторон мрак, холод и пустота заставляют верить во все услышанное.


Шепчу:


— А ты тоже мертвая?


— Нет. Но и живой никогда не была.


Алиса движется — босые ступни выглядывают из-под подола, касаясь бетонного пола и оставляя черные пятна. Развеваются прядями длинные волосы, руки взмывают как крылья, шурша тканью.


— Я появилась в незапамятные времена, когда человечество только зародилось. И одновременно в далеком будущем, когда оно перестало существовать. Я живу вне времени, сразу везде, в каждом мгновении, которое уже случилось и в каждом мгновении, которое может случиться.


Она ходит вокруг, и я невольно поворачиваюсь, не отрывая взгляда от складок ночной рубашки. Мелодичный голос журчит чистой водой, лаская слух и приглушая тревогу.


— Я живу, пока живет человечество, и умру, когда оно умрет. Потому что я — ваша боль и ваши страхи, отражение всех ваших мучений. Чем больше вы страдаете, тем сильнее я становлюсь.


Вскидываю голову:


— Поэтому ты заставляешь нас мучиться? Чтобы стать сильнее? Валя, она ведь...


— Не заставляю, — перебивает Алиса. — Я никогда не вмешиваюсь, всего лишь впитываю то, что происходит. Поверь, мне хватает пищи. Боль на земле всегда в избытке, множить ее просто незачем.


Алиса касается стены, и в тусклом свете фонарика видно, как плесень въедается в кирпич, кроша его сеткой трещин.


— Именно поэтому я обитаю в местах, где меня никто не найдет. Прячусь и пытаюсь жить в тишине. Когда имеешь силу, которая так велика, что не укладывается в рамки разумного, приходится ее скрывать. Люди думают как ты: раз я питаюсь болью, значит, буду ее причинять. Раз я сильная, значит, буду применять силу во вред. И ничего не объяснишь, им надо сразу убивать и истреблять. А тех, кого не получается убить, надо заточить. Со мной такое однажды случилось — поймали, заманили в другой мир. Я так долго там просидела. Много, очень много лет.


— Другой мир?


— Тот, куда вы уходите в своих мыслях. Во снах. Вам там легко и свободно, а я как в клетке, как будто связана по рукам и ногам. Меня закрыли там, так глубоко, что никто не должен был отыскать, но мне невероятно повезло. Одна девочка нашла меня и выпустила. Дети прекрасны, потому что не испорчены внутренним мраком. Это она придумала мне имя. Мне давали много имен, но это я решила оставить. В знак благодарности.


— Если ты существуешь сразу во всех временах, значит, должна знать будущее? Как ты не предвидела, что тебя поймают?


Алиса улыбается:


— Все будущие события делятся на неотвратимые и способные меняться. Существуют моменты, после которых реальность разветвляется на разные варианты. Какой из вариантов станет реальным — нельзя знать заранее. Это зависит от чьего-нибудь выбора, спонтанной идеи или другой случайности. Поэтому некоторые детали будущего не меняются, а некоторые невозможно предугадать.


Оглядываюсь на оконный проем — дома с горящими окошками на месте, люди занимаются своими делами, можно даже различить музыку из машины, что я слышала, когда подходила. Все реальное, привычное и незыблемое. В таком мире не может существовать никаких духов, питающихся болью и замурованных в мире снов. Зажмуриваюсь так крепко, что под опущенными веками рассыпаются искры.


— Ты хотела узнать, кто я, — говорит Алиса. — Вот тебе ответ.


Открываю глаза. Она стоит так близко, что можно протянуть руку и коснуться плеча. Это тоже реально и незыблемо, но не знаю, как такое можно принять.


Хрипло выдыхаю:


— Говоришь, твоя сила такая большая и немыслимая. И при этом ты боишься Влада?


— Он может проглотить меня за секунду, всего лишь прикоснувшись. Тогда моя сила перетечет в него, и ничем хорошим это не кончится.


— Что ты имеешь в виду?


— Все, что к нему относится, невозможно предвидеть. Каждый его поступок порождает множество вариантов будущего. Никак не угадаешь, какой окажется правильным. Влад пришел в мир, чтобы изменить привычное течение, и я не знаю, можно ли это предотвратить.

Вдыхаю холодный воздух, почти слыша, как натужно скрипят шестеренки в мозгу. Перед глазами стоит веснушчатое лицо Влада с вечно задумчивым выражением. Его странные слова и вопросы порой удивляют, но не может же все быть настолько серьезно.


— Как он может изменить течение? Почему такой опасный? — спрашиваю. — Он что, типа посланник ада?


— Нет, — усмехается Алиса. — Есть то, что стоит выше ада и рая, то, чему подчиняется абсолютно все — это Порядок и Хаос. В той или иной мере они пропитывают каждую деталь, каждую незначительную вещь в мире. Это суть всего. Пока цел Порядок, мир существует и процветает. Хаос же стремится выбить все из равновесия. Разными способами и в разные времена. Иногда он предпринимает одну попытку раз в сто лет, иногда — раз в тысячу. Можно сказать, тебе повезло жить в такой момент и увидеть все своими глазами.


— В смысле, это не в первый раз?


— Не в первый. Но сейчас это особенно опасно. Раньше люди были более открыты к тому, что не укладывалось в рамки привычного. Не отрицали и не пытались закрывать глаза. Они видели, когда начинала расцветать необъяснимая опасность, и давили ее в зародыше, пока это возможно сделать голыми руками. Сейчас другие времена — демоны могут рушить целые дома, а вы будете придумывать логические объяснения и ничего не делать. Хаос воспользовался этим. Он наделил Влада частицей себя, когда тот был еще в утробе — дал столько, сколько может вместить младенец, и теперь ведет его к цели, помогая и подсказывая, как стать сильнее. Если Влад наберет достаточно силы, Порядок будет не спасти.


Качаю головой:


— Бред какой-то. Такого не может быть. Почему я должна тебе верить? Валя говорила со мной, сказала, что из-за тебя… Она сказала, что была здесь. Что ты с ней сделала?


Алиса открывает рот, но тут снизу слышатся шаги, и я оборачиваюсь, наводя фонарик на лестницы. Там тоже скачет свет — кто-то торопливо поднимается, шаркая подошвами и тяжело дыша. Пока раздумываю, куда спрятаться, в пролете появляется знакомая рыжая шевелюра. В глаза бьет луч, и я машинально прикрываюсь ладонью, выкрикивая:


— Влад!


Алисы уже нет. Я даже не услышала, как она ушла.


Влад быстрым шагом обходит коридор, светя в проемы. Вид взволнованный и взъерошенный, будто его разбудили среди ночи хлопушкой.


— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю.


— А ты?


— Я… я гуляла. Хотела проветриться немного.


— Здесь? По темноте? — бросает на меня колкий взгляд. — Одна?


Пока ищу ответ, Влад присаживается на корточки, изучая черные следы Алисы.


— Ты разговаривала, я слышал. И тебе кто-то отвечал, другой женский голос. Опять сама с собой, да? Почему ты меня обманываешь?


Он выпрямляется и подходит так близко, что я чувствую горячее дыхание на лице. Прилагаю большие усилия, чтобы не отпрянуть. Как загнанному волчонку, мне остается только кусаться.


— А что ты со мной таким тоном разговариваешь? — задираю нос. — Где хочу, там и хожу, не должна ни перед кем отчитываться. Мало ли что мне тут надо. Сам-то зачем явился?


— Потому что почувствовал, что здесь что-то поменялось. А это ты пришла, и он… то есть, она на тебя отреагировала. Почему она мне не показывается?


— Вообще не понимаю, про что ты говоришь.


Он указывает на меня пальцем:


— Оно и видно, что не понимаешь! Это все слишком важно, чтобы ты тут в секретики игралась. Я должен знать, мне надо с ней встретиться! Это должно произойти, это предназначение!


Раздражение вскипает и бьет через край.


— Да пошел ты со своим предназначением. Ходишь и несешь фигню как дурачок какой-то. Вел бы себя как все, и нормально бы с тобой общались.


Влад отступает, глядя так, будто получил пощечину. Разворачиваюсь к лестнице и ухожу, мысленно молясь, чтобы не догонял.


***


Когда возвращаюсь домой, в гостиной какая-то истерика. Слышно плач, возгласы и споры. Торопливо сбрасываю кроссовки и шагаю, на ходу снимая куртку, но замираю на пороге, так и не раздевшись.


Мама сидит на полу посреди комнаты, руки закрывают лицо, спина содрогается от рыданий. Папа замер рядом, поглаживая ее по спине и раз за разом повторяя:


— Как это случилось? Так не должно быть! Это неправильно.


В кресле, сложив руки на коленях, расположилась Валя. Голова чуть склонена, длинные темные волосы слегка растрепаны, взгляд тоскливый и холодный. Светлое платье ничуть не помято, будто надето только что. Сглотнув, я открываю рот, но слова присыхают к языку, и получается только хрипеть.


— Ты видишь ее? — спрашивает папа, заметив меня. — Она правда здесь?


Заторможенно киваю, и он качает головой, не переставая гладить маму. Подхожу ближе, рассматривая Валю и пытаясь понять хоть что-нибудь. Бледная, босая, она не сводит с меня взгляда, будто ждет расспросов. А я не знаю, с чего начать.


— Может, она была в коме? — негромко говорит папа. — Или заснула этим сном, как там его... Ну, когда людей хоронят, а они потом просыпаются, такое же бывало...


— Это не она, — глухо отвечает мама, не отнимая рук от лица. — Такого давно не бывает уже, что ты городишь? Врачи констатировали смерть, а даже если бы нет, столько времени прошло... пока она там лежала... Она... не выбралась бы, даже если бы...


Слова сменяются рыданиями. Стою неподвижно, с висящей на плечах курткой, и разглядываю ожившую сестру. Неподвижно застыв, она смотрит в ответ, по-прежнему не говоря ни слова. Лицо будто выполнено из мрамора, капилляры в глазах синие. Одна часть меня порывается рассмеяться, заключить ее в объятия и кружиться по гостиной, а другая чернеет от подозрений и неестественности происходящего. Эта, другая часть, гораздо больше и увереннее.


Тихо спрашиваю:


— Как ты вернулась?


— Нет! — выкрикивает мама. — Не говори с ней! Отойди! Отойди, я сказала!


Она вскакивает и дергает меня за локоть, волоча подальше от кресла. Чувствуя себя тряпичной куклой, я безвольно подаюсь назад.


— Она просто появилась здесь из ниоткуда, села и сидит, — говорит мама. — Просто появилась из воздуха, это не Валя, нет. Не говори с ней, слышишь? Я не знаю, кто это. Нам надо убежать от нее, нам надо...


— Это Алиса тебя вернула? — спрашиваю.


В глазах Вали мелькает беспомощная тревога. Размыкаются сухие губы, но тут мама кричит:


— Молчи! Катись отсюда, сейчас же! Уходи, уходи! Оставь нас в покое!


Валя опускает голову, и в следующую секунду кресло пустеет. Только продавленная подушка подтверждает, что все было на самом деле.


— Видела? — шипит мама. — Это все какие-то... непонятные силы. Это чертовщина, самая настоящая чертовщина... Кто-то использует ее облик, какие-то непонятные силы...


Всегда сдержанная и спокойная, теперь она похожа на сумасшедшую. Лицо распухло и покраснело от слез, воспаленные глаза бегают по сторонам.


— Моя доченька, — шепчет. — Я не дам тебя в обиду. Я больше не переживу такое, я...


Вырываюсь из ее хватки и бросаюсь к себе в комнату. Пальцы машинально поворачивают щеколду, звонко клацает замок. Тяжело дыша, прижимаюсь к двери лбом и слушаю, как папа утешающе воркует дрожащим голосом, уводя маму в спальню. Случившееся не укладывается в голове, встает в горле костью, не давая думать ни о чем другом. Если раньше появления Вали можно было списать на сон или надуманные предчувствия, то теперь придется принять как реальность. Еще одна лишняя деталь пазла, которую придется втискивать в картину привычного мира.


Давясь слезами, я медленно оседаю на пол. События последних дней похожи на непрекращающиеся удары по голове. К такому не привыкнуть, надо бороться, отталкивать, прятаться. Слишком много всего свалилось, никак не разгрести. Алиса делает непонятно что, а Влад...


«Вокруг него ходят отвергнутые мертвые».


Догадка, острая и пронзительная, вспыхивает ярким лучом. Валя пришла ко мне после того, как Влад про нее расспрашивал. А потом он интересовался Мишей Мироновым, и на следующий день тот скандал перед учительской. Алиса здесь ни при чем, она и правда не вмешивалась. Это ведь с самого начала было очевидно.


Какая же я дура.


***


Почти не спавшая, я прихожу в школу только к третьему уроку. В голове каша, лица вокруг путаются и сливаются. Смех и разговоры давят на барабанные перепонки, смешиваясь в нескончаемый гул. Кто-то толкает в плечо, перед глазами мельтешит взбудораженная Соня.


— Слышала новость?


— Какую? — спрашиваю неохотно, раз за разом осматриваясь.


— Мать Миронова в дурку загребли! Допрыгалась.


— За что в дурку?


— Так она бегает и всем рассказывает, что живой он. Типа приходит к ней, когда никто не видит. Прикинь? А ты чего такая помятая?


— Не выспалась. Где Влад?


Сонька ехидно улыбается:


— А он не пришел сегодня. Тоже не выспался, видимо.


— Как не пришел? — хмурюсь. — Что случилось?


— Ты у меня спрашиваешь?


Подумать только, за все это время мы с ним даже не обменялись номерами. Глубоко дышу, борясь с замешательством. Будто стою у подножия горы, и снежная лавина несется прямо на меня. Бежать, бежать без оглядки.


— Знаешь его адрес? — спрашиваю. — Влада?


— Ну да, — тянет Соня. — Я подглядывала в журнале, когда он только пришел к нам, думала, что на всякий… Что с тобой творится-то?


Вытряхиваю из сумки телефон:


— Диктуй, я записываю.


Автор: Игорь Шанин

Показать полностью
Отличная работа, все прочитано!