Наверно, я тогда сглупил. Прошляпил ситуацию. Как несовершеннолетний, я вполне мог обратится в ювенальную службу, попросить помощи. Маме могли бы назначить освидетельствование, а после - лечение. Только, мне казалось это предательством. Да и не принято у нас в семье было выносить сор за порог. Я решил бороться за мамину адекватность сам.
Начать надумал с алкоголя. Считал, всё зло в нём. И если избавлю её от этой зависимости, всё наладится. Антидепрессанты сделают своё дело.
Наивный. Над бутылками она голосила, как над покойникам. Кинула мне в голову медный таз для варенья. На косяке от него осталась щербина.
Но я не успокаивался, и она тоже. В аптеках мама стала покупать фуфырики со спиртом, или настойкой. Найдя, я их безжалостно истреблял, но совсем прекратить её алкотрип не имел возможности. В школу-то мне надо было ходить. Этого времени ей хватало с лихвой чтобы нащипать голову, нажраться таблеток и полирнуть их алкогольсодержащей дрянью. Встречала она меня обычно уже на взводе и остаток дня проходил бурно.
После наших ссор я чувствовал себя выпотрошенным, выжатым как лимон. А мама напротив цвела как майская роза. Оскорбить, ударить побольнее, сделать гадость, вывести из равновесия, стало целью её жизни.
Готовить она давно перестала, и я готовил на двоих. Так она плевала в еду. Съедала что могла, а в остатки плевала. Иногда, просто выкидывала приготовленное в мусорку. Оправдывалась, что ей было невкусно, отдавало тухлятиной или пахло не так.
Ещё она выключала в ванной свет, когда я мылся и поджидала в коридоре. Прятала мою выстиранную одежду. Один раз позвонила тёте Лиззи и рассказала, что я её избил и отобрал все деньги. Бил ногами, сломал несколько рёбер..
Деньги-то я и впрямь забрал себе. Думал, если маме будет не на что покупать всякую дрянь, она завяжет. Больше то она почти ни на что и не тратила. Семейную бухгалтерию давно вёл я. С моего детства так повелось, и всем было удобно. Как только я научился считать, начал оплачивать счета, покупать продукты. Сначала по маминым спискам, позже самостоятельно. Последние пару лет она и бюджет мне доверяла планировать. Так что деньги у нас всегда лежали в открытом доступе. И её, и с моих подработок. Бить маму нужды у меня не было.
Но тётя Лиззи всё равно прилетела, готовая рвать и метать. С мамой, конечно, всё было в порядке, я её и пальцем не тронул, пусть уже и хотелось. А вот со мной было не очень. Осознав, что доступа к деньгам у неё теперь нет, а значит ни таблетки, ни алкоголь ей не купить, мама перешла в яростное наступление.
Позже, при её приступах гнева я оборонялся подушкой. Очень удобно отбивать атаку твёрдыми предметами, скажу. Но в тот раз дал маху и получил пальцем в глаз. Не отдёрнись в последний момент, вообще бы без него остался, а так отделался царапиной на белке.. Ну и по голове мне тогда не слабо прилетело. В ушах звенело несколько дней.
Так что тёте пары взглядов хватило, чтобы понять кто есть кто.
- Ноги моей больше у тебя в доме не будет, Энджи! Джейк, собирайся! Будешь жить у меня.
Нас хватило на пару дней. Позже, тётя Лиззи говорила, что её совесть замучила, типа украла единственного сына у больной матери, и всё такое. А я думаю, ей просто надоели мамины крики под окнами и её присутствие во дворе. Мне так надоели. И жалко её было. И всё равно я нормально спать не мог. Так что, я вернулся. Врезал в дверь своей комнаты хороший замок, поставил авто холодильник и зажил своей жизнью.
Испугавшись, что я её брошу, мама сначала притихла. Только попросила покупать ей бутылочку вина или пива в день, для душевного успокоения. Я был не против. Она даже согласилась пить под моим контролем таблетки, что ей выписал невролог.
Некоторое время мне казалось, что жизнь налаживается. Я сдал экзамены. Получил аттестат. На вручение мама со мной не пошла, типа там душно, людно и вообще, было бы чем гордиться. Настаивать я не стал. Решил, хочет так мстить, пусть.
Денег на поступление в этом году у меня не было, но я не сильно расстраивался. Знал, заработаю. Год-два, погоды мне не сделают. Да и маму вот так оставить, я не был готов. Хоть она и стала вменяемей, кто знает, как повернутся дела, когда я уеду.
Работу удалось найти быстро – помощником автослесаря в мастерской. Платили немного, зато я получал опыт. Самолёты влекли меня по-прежнему, но я считал, при любом раскладе умение работать с двигателями и всякими электрическими штуками лишним не будет.
Предоставленная весь день сама себе, мама быстро заскучала. Подруги ей давно не праздновали, с тетей Лиззи они никогда общего языка надолго не находили.. Может из-за возраста или темперамента. Тетя была старше на шестнадцать лет, неторопливая, обстоятельная, очень уравновешенная, молчаливая. А мама всегда как ураган в юбке.
Раньше, роль эмоционального громоотвода играл я. Мама рассказывала мне всё. Истории из прошлого, воспоминания, сплетни.. Как посмотрел продавец, когда она брала сигареты, какую машину купили соседи по улице, как плохо стали печь благотворительное печенье герлскауты. Если она не кидалась на меня, не переходила на личности, слушать я мог долго. Просто абстрагировался и воспринимал как шум воды, или там радио. Сейчас я торчал в мастерской до самой ночи, и болтать ей стало не с кем. Не нашлось желающих. Но не тот она была человек, чтобы с этим смириться.
Ни адреса мастерской, ни её телефона, понятно, я маме не дал. Считал, моего сотового вполне достаточно. Даже если не смогу ответить сразу, обязательно перезвоню. Но её это не устраивало. Напрасно было объяснять, что долго трепаться по телефону нам не разрешают. Плевать она на это хотела. Скандалила каждый вечер. А потом вдруг притихла. Оказалось, обзванивала все окрестные автомастерские!
Зашла она под самый конец рабочего дня. Ребята с моей смены уже ушли в раздевалку, а я ещё торчал под машиной, заканчивал работу, так что заметил её не сразу. Только когда выкатился и поднялся на ноги, уткнулся взглядом в знакомую фигуру.
-Мам?
Она улыбнулась. – Вот,решила посмотреть, что за такое прекрасное место ты нашёл, что готов дневать и ночевать здесь.
Я неловко дёрнул плечом. – А ты прямо детектив.
- А ты, конспиратор! – ма взъерошила мне волосы и я будто в детство вернулся. Тогда она меня любила…
– Боялся, я тебя опозорю, да?
Отводить глаза я не стал, но сказал о другом. – Ты сегодня здорово выглядишь, мам.
И это была правда. В джинсах и водолазке вместо привычного хлопкового балахона, в новой бандане. Ма даже губы подкрасила, и ей шло!
Дверь подсобки скрипнула, привлеченный нашими голосами на пороге возник хозяин мастерской.
- Мэм? Могу я вам чем-нибудь помочь?
- Какой знакомый голос! Вы наверно, Мистер Лоренс? Я сегодня с вами разговаривала. Гляжу, моему мальчику повезло! Сразу видно, здесь работают профессионалы! Чистота, порядок и начальник такой импозантный…
Я покраснел, мистер Лоренс польщенно улыбнулся.
-Чашечку кофе?
- С удовольствием! У меня есть отличное печенье! Проходила мимо новой пекарни и не удержалась, такой запах.. Вы любите выпечку? Я - очень. Но вынуждена воздерживаться, склонна к полноте. Моя сестра, Лиззи, кстати тоже, но она то себе ни в чём не отказывает. И результат, знаете, на лицо. Корова коровой! Зато вот Джейки повезло. Сколько не корми, не в коня овёс. С детства худышка, мы даже думали, у него глисты, анализов перетаскали, огород хватило бы унавозить, но нет. Чист как ангел.
-Мама!
- Да что я такого сказала?
Я бросил на мистера Лоренса затравленный взгляд, и, черт меня возьми,если он едва заметно мне не подмигнул!
- Если ты закончил, Джей, на сегодня можешь быть свободен. Будем
ждать тебя в кабинете.
Торопливо вытерев руки, я бросил тряпку в бак с промасленной ветошью и юркнул в раздевалку.
По дороге домой, мама трещала как сорока.
- Знаешь, я ещё по телефону поняла, что он мной заинтересовался. Голос его выдал. Стал таким масленым, хоть на хлеб намазывай. Ну а в мастерской вообще берега потерял! Видел, как он на меня смотрел? Так и раздевал глазами.. Фу. Извращенец. Уверена, вашей секретарше покоя от него нет.Такие ни одной юбки не упустят.
- Мам, у нас нет секретарши. У нас из женщин только бухгалтер. Ей за шестьдесят и она один в один Роз из «Корпорации монстров».
- Гадость какая.. – она передернулась. – Я же говорю, извращенец.
- Да с чего ты взяла!? Мистер Лоренс, нормальный. И никак он на тебя не смотрел. Просто проявил любезность.
- Чтобы ты понимал в таких делах. Ты ведь ещё даже не мужчина. Ни девушки у тебя, ни кого. Только и умеешь шары гонять, не целовался то поди ни разу?
Я вздрогнул, как от пощечины. Ускорил шаг.
В спину неслось, - Ты обиделся что ли? Джейки, подожди! На правду не обижаются!
Дома я закрылся в своей комнате и слушал музыку. Весь вечер мы не разговаривали. На следующий день поднялся рано, но мама уже встала.
- Опять бросаешь меня, да? Вырос, и мать не нужна?
- Я просто иду на работу, ма.
Лицо у неё сморщилась, как от дурного запаха. – Рассказывай сказки. Толстый извращенец, тот ещё скупердяй. И кофе у него препаршивый. Я ведь узнала, сколько тебе платят.
- Нормально мне платят. – я нахмурился. – Ученический тариф.
- Ну да. – мама хмыкнула. – Себе то не ври. Хотя.. может, ты и прав. Ведь, извини за прямоту, звёзд с неба ты не хватаешь. Полчаса работаешь, час переделываешь.
Я хлопнул дверью. Через час она позвонила, но я не ответил. И через два тоже. Вообще не хотел с ней говорить. В обед она набрала мистера Лоренса. Сказала, очень плохо себя чувствует, а до меня дозвониться не может. Я рванул домой, конечно, а что мне ещё оставалось? Это потом я узнал, что она специально пила таблетки чтоб снизить давление. А тогда испугался. Сделал крепкий горячий чай с каплей бренди, яйцо с сахаром взбил. Ей полегчало и я вернулся на работу. Только через день история повторилась. Наученный опытом, на звонки я отвечал сразу, но один чёрт пришлось отпрашиваться. И, понятное дело, мистера Лоренса это не обрадовало.
Что дело нечисто, догнал я с третьего раза. Таблетки только не сразу нашёл, пришлось генеральную уборку проводить. Мама ушла сдавать очередные анализы, ну я и совместил полезное с необходимым.Выкинул, конечно, ну и с тётей поговорил, как с первой подозреваемой. Она, кстати, сразусозналась, что их покупала.
- Ты понимаешь, Энджи очень просила. Говорила, ты ей уже не веришь, и рецепт тебя не убедил. А давление ей измерить, я, старая дура не догадалась. У меня же самой гипертония, я знаю, какого это, когда прихватит.
Я вздохнул. – Да ей любой врач что хочешь выпишет, чтоб она только отвязалась. Из обычных, препаратов, конечно.
Тётя покачала головой. – Жуть какая. Ненормальная. А ты точно не ошибаешься? Уверен?
- Она хочет, чтоб меня уволили.- тихо сказал я. – И у неё получается. Никому не нужен работник, который всё время отпрашивается. Мастер меня пока прикрывает, но ему тоже всё это надоело.
- А ты ей скажи, что в следующий раз вызовешь скорую, и расскажешь, что она этоспециально. И пусть психиатры тогда с ней разбираются.
Совет показался мне хорошим. Не знаю, может я ожесточился, или дозрел, но теперь госпитализация в психиатрическую лечебницу совсем не казалась мне предательством или концом света. Загвоздка имелась в маминой страховке. Если её визиты к врачам мы тянули, с госпитализацией дела обстояли хуже. С другой стороны, кое-что скопить мне всё-таки удалось, и я решил чтодело того стоит. Колледж колледжем, а мать важнее.
Вернувшись от тёти, я увидел что мама ещё не пришла, а значит, время на подготовку к разговору у меня имелось. Начать решил по-хорошему. Заварил чай, поставил в духовку греться пирог, ну и стал ждать.
- А мне назначили дополнительные исследования! – огорошила меня с порога она таким тоном, будто сообщила что-то хорошее.
В животе заворочалось раздражение, но усилием воли я его подавил.
- Что-то нашли?
- Неа. – мама беспечно улыбнулась. – Поэтому и назначили. Не могут ничего понять. А что, сегодня праздник? К нам придут снимать кино, или ты ждёшь девушку?
Отвечать на шпильку я не стал. Принял у неё плащ, повесил на вешалку.
- Ты голодная?
- А ты как думаешь? Кровь, обычно, натощак сдают.
Глядя как она с аппетитом ест, я думал, что с ней точно всё в порядке. Больные так не лопают.
- Ты что так странно смотришь? – спросила она с набитым ртом.- Я тебя объедаю?
Я покачал головой. Во рту от волнения пересохло. Я глотнул чая и закашлялся. Ну вот почему так, обманывает она, а стыдно мне.
- Я нашёл таблетки мам. У тебя в наматраснике. От гипертонии. Но у тебя же нет гипертонии, мам…
Она встала, швырнул недоеденный кусок на тарелку. – Ты шарился в моей комнате? Перетряхивал мою постель? Может, и в бельё моё лазил?
Я поднялся следом. – Просто. Прибирался. Ты сама-то когда последний раз этим занималась?!
- А ничего, что я полжизни на тебя горбатилась?
- А я просил?!
Мама заплакала и из меня будто выпустили весь воздух.
- Ну, мам, ну прости пожалуйста. Я же за тебя беспокоюсь. Этого же опасно, мам. Так ведь и умереть можно…
- А может, я этого и хочу, ты не думал? Всё у меня забрал, будущее, молодость, силы.. Я думала, вырастешь, будешь помогать, а ты меня бросаешь! Весь в отца! Только и умеешь, брать, брать, брать! Надоело!
Жалость прошла, испарилась, как первый снег под солнцем. Отца я не помнил, и мало что о нём знал. Мама раньшеговорила, что просто хотела ребёнка, а он показался ей подходящей кандидатурой. Образован, инженер, ей с ним интересно. К сожалению, для создания семьи этого не хватило. О маминой беременности он даже не узнал.
Позже, я стал сомневаться в этой версии, но ни расспросы тёти Лиззи, ни семейный архив ничего не дали.
- Я тебя не бросал! Просто. Устроился. На работу!
Мама фыркнула.- Мне твои деньги не нужны. Мне ты нужен. Чтоб был рядом. При мне.
В висках застучало, во рту пересохло, то ли гнев, то ли страх, не разобрать.
- Я так не могу, мам. Мы же не симбионты, отдельные люди.
Лицо её замкнулось, как на ключ изнутри закрылось. – Деньги тогда мои верни, отдельный человек. И не смей по моим вещам лазить. Моё тело, моё дело.
Внутренне я заметался, как загнанная в угол крыса. Это было честно, но… неправильно.
- Ага, я отдам, а ты опять..
- Не волнуйся, - мама презрительно улыбнулась -звонить тебе я не стану. Даже если что…
Конечно, ничего я ей не отдал. Просто взял и ушёл в свою комнату. Провожать меня утром она не вышла. Но посуда и пирог исчезли, что я принял за добрый знак. Первая половина дня прошла тоже на удивление спокойно, ни звонков, ни сообщений.. В обед я позвонил маме сам, но никто не ответил. Я сорвался, конечно. Летел домой на всех парах.
