Третий рассказ завершает цикл "Дом у дороги". Перед прочтением советую первых два:
Данная история об одном ушлом адвокате, который решил перехитрить саму судьбу.
В воскресенье, с самого утра, плотно позавтракав, Лёша и Кира вызвались помочь Матвеичу в саду и в огороде. День пролетел незаметно. Только у Алексея всё не шли из головы рассказы Матвеича. Что-то дедок не договаривал… И уже под вечер, когда ребята, перед отъездом, сидели в беседке и уплетали блины с малиновым вареньем, Лёша вдруг спросил деда:
- Матвеич, Вы уж на меня не обижайтесь, но у меня не идут из головы те байки про Проводника. К нему, чтобы попасть нужно обязательно в вашей деревне жить? Он только ваших уму разуму учит?
- Во-первых, Алёша, не байки, а молва людская, - как бы обиделся дед, - Тут понимать надо. Во-вторых, никого он не учит, а дает возможность переосмыслить свою жизнь. Для каждого подход особый находит. С кем-то можно и поговорить. В основном души и сердца людские слышат Проводника. Многие откликаются. А бывает и такое, что сердце человека настолько чёрствое, а душа настолько прогнившая, что только страхом за собственную жизнь и можно такого человека из дебрей вывести, в которые он сам себя завёл. Даже таким, казалось бы пропащим людям, Алёша, Проводник даёт шанс. Поймет человек – хорошо. Нет – ну тут уж ничего не поделаешь… Это только его выбор. А насчет тех, кому суждено попасть к Проводнику, так я ж тебе уже говорил, что сама судьба ведет их к нему. Проводник иногда и сам не ведает, кого к нему занесёт.
- А расскажите еще что-нибудь про него, - попросил Лёша, - Ваши рассказы аж за душу цепляют.
- Так вы уже домой собрались… - начал отнекиваться Матвеич.
- Успеем еще, - не сдавался Алексей.
- Ну пожалуйста, - поддержала его Кира.
Матвеич взглянул на солнце, как бы определяя, который сейчас час. После, умастившись поудобней на лавке деловито сказал:
- Ну что ж, время у нас пока есть. Так что слушайте, ребята…
Альберт Валентинович Зольцман, а для братвы просто Алик, гнал свою BMW по шоссе, во всю давя на газ. Ему необходимо было попасть в аэропорт и вылететь в Лондон до того, как Князь обнаружит, что деньги не дошли до адресата.
При рождении Альберт Валентинович имел совсем другое имя и, может быть, если бы не кривая дорожка, которую он сам же себе и выбрал, имел бы сейчас и другую жизнь. Родился Василий Валентинович Крючков в конце шестидесятых в семье шахтера и учительницы русского языка и литературы. Когда Васе был всего лишь год, отца засыпало в шахте и мать осталась одна с сыном на руках. Татьяна Петровна, мать Васьки, целыми днями пропадала в школе, так что он был предоставлен сам себе. Внешне Васька был щуплым, невысоким мальчишкой с хитрыми, близко посаженными глазками, большим носом и тонкими губами. Редкие темные волосёнки топорщились в разные стороны. В общем, в плане физиологии «природа сильно над ним не старалась, а накидала, то, что осталось». Во дворе его знали как пацана хитрого, расчетливого, с хорошо «подвешенным» языком. Он всегда находился рядом с «заводилой» и никогда не упускал шанса сподвигнуть того на очередной «кипеш». После того, как приходило время держать ответ за свою «самодеятельность», Васька умел повернуть разговор так, что виноватым оказывался кто угодно, только не он сам.
В начале восьмидесятых к Ваське пришла, как ему казалось, гениальная идея. Днем, пока люди на работе, вычислять пустые, на тот момент, квартиры и «вскрывать» их. А так как в те времена не было двойных железных дверей с прочными засовами и сигнализацией, а были простые деревянные с хлипкими замками, то вскрыть их не составляло большого труда. Взяв с собой не очень умного, но физически крепкого дружка Лёвку и, вооружившись простым топориком, Васька двинулся «на дело».
С первой квартирой всё прошло, как по маслу. Дверь поддалась без труда. Зайдя в квартиру и, не найдя там ничего ценного, пацаны немного огорчились, но решили попытать счастье в следующей. И только они вскрыли соседнюю дверь, как увидели, что сверху спускаются два здоровых мужика. Те сразу сообразили, в чем дело, схватили пацанов и приволокли их в милицию. Так Васька впервые попал на «малолетку».
Именно там он и получил своё первое погоняло «Петля», так как мог любого человека своим языком довести до реальной петли. Васька Петля как удавкой закручивал словами собеседника и подводил того к нужному, только Ваське итогу. Таким «макаром» он заработал на «малолетке» себе непререкаемый авторитет. А когда освободился, то понял для себя три вещи. Первое: он хочет быть очень богатым. Второе: честным трудом эти богатства не заработаешь. И третье: ничего своими руками. Слово – его главное оружие. И своим видом деятельности он выбрал аферы.
Сначала, по незнанию и дилетантству Васьки, они были «топорными» и он попадался. Как следствие, очередная отсидка. Но он учился. При очередном попадании на зону, Васька первым делом мчался в местную библиотеку и «лопатил» всю правовую литературу, какую мог найти. И он не просто запоминал статьи и законы. Васька умел находить в них бреши, не заметные даже опытному юристу. А с учетом его врожденного таланта психолога и оратора, Васька начал консультировать на зоне сидельцев. И когда они рассказывали о возможностях «отмазаться» от того или иного обвинения своим адвокатам, предложенных Васькой, те лишь удивленно и восхищенно разводили руками. Со временем погоняло Петля у Васьки сменилось на «Адвоката». Молва о Ваське Адвокате дошла и до авторитетов зоны. Так, в конце его третьей отсидки, Васька Адвокат уже консультировал только смотрящего и его окружение, присутствовал на «сходках» и помогал следить за «общаком».
Больше всего Ваське благоволил Князь, в миру Дмитрий Павлович Князев, серьезный криминальный авторитет. В криминальной среде его откровенно побаивались. Князь славился как человек очень жестокий и мстительный. Он не прощал даже малейшей оплошности в свой адрес и всегда находил и жестоко расправлялся с тем, кто заведомо или нечаянно «переходил ему дорогу». Умных и хватких людей он чуял за версту и, с перспективой в будущем заиметь сильных врагов в их лице, старался сразу от таких людей избавиться. В основном физически. Вот только Васька ему чем-то приглянулся и он приблизил того к себе.
В начале двухтысячных Князь легализовал свой криминальный бизнес, став крупным бизнесменом. Тогда же он и подтянул к себе Ваську. Первым делом ему сменили имя, которое Васька выбрал себе сам. Из Василия Крючкова он стал Альбертом Зольцманом. Васька считал, что еврейская фамилия подходит хорошему адвокату, как нельзя лучше. Вот только отчество он оставил своё, в память о лихих годах молодости. Следующим шагом стало приобретение ему «липовых» дипломов об окончании лучших юридических вузов России и Европы. Князь открыл ему юридический офис в центре города. В завершение братва провела акцию пиара, пуская через нужных людей слухи о блестяще выигранных Альбертом Валентиновичем делах.
Так и началась у Васьки жизнь престижного адвоката. со временем Альберт, а для своих Алик, раздобрел и облысел, а неизменный шейный платок, который он, для престижа, носил с дорогими костюмами, смотрелся нелепо на его короткой толстой шее. Ближе к пятидесяти Алик сменил престижную квартиру в центре на огромный особняк за городом и решил жениться. В жены взял молодую красивую блондинку, с ногами «от ушей», победительницу какого-то конкурса красоты. Женился Алик не от большой любви к прекрасной даме, а чтобы «было».
К тому времени Князь сменил бизнес на политику. «Подчистив криминальные хвосты» с помощью денег и Алика, подкупая и запугивая своих политических оппонентов, он стал стремительно подниматься по политической лестнице. И уже в первое десятилетие двухтысячных Дмитрий Павлович Князев был депутатом Областной Думы.
Для всех Дмитрий Павлович и Альберт Валентинович были два уважаемых человека, связанных старой институтской дружбой. Знали бы люди, какие «институты» они прошли, и какие вопросы решали, встречаясь на шашлыках и рыбалке. И хотя у Алика в клиентах были крупные бизнесмены, политики и звезды шоу-бизнеса, его основной задачей было юридическое прикрытие теневого бизнеса Князя.
Время шло. И вот уже Алику за пятьдесят, а Князю в прошлом году справляли семидесятилетие. В тот день Князь посреди праздника, завел Алика к себе в кабинет и сообщил нерадостную новость. У него обнаружили рак желудка. С того момента он начал борьбу за жизнь. Лучшие клиники и самые высококлассные специалисты России и Европы пытались остановить страшную болезнь. Но всё было тщетно. Князь отошел от дел, заперся у себя в особняке и никого не принимал. А вчера он вызвал к себе Алика и, когда тот вошел к нему в спальню, то не узнал человека, которого видел в последний раз около года назад. Тогда с ним говорил, пусть и пожилой, но полный сил мужчина, с копной седых волос, в глазах которого горела сама жизнь. Сейчас же на широкой постели перед ним лежал абсолютно лысый, иссушенный «труп». Другого определения уведенному Алик не находил. Князь говорил тихо, почти шепотом. Видно, каждое слово и вздох ему давались с трудом. Он дал распоряжение Алику перевести определенную сумму в один из Онкологических Детских Центров и лично проследить, чтобы все средства дошли до адресата. Когда Алик услышал размер этой суммы, его чуть не хватил инфаркт. Пять миллионов евро! Даже не долларов, а евро! И тут Адвокат понял, это его шанс.
С момента, когда Алик узнал о болезни Князя, то стал задумываться о своей судьбе. Время было неспокойное. Первое, что волновало Алика, это то, что как-то странно активизировались ФСБшники, стали «копать» под чиновников, депутатов и их окружение, «роясь в их грязном белье» и выискивая подробности их прошлой жизни. Алик «печенкой чуял», что рано или поздно эти «бультерьеры» «нароют» истинное прошлое и настоящее бывшего депутата Князева и его друга, адвоката Зольцмана. А то, что, несмотря на видимую добропорядочность, эти двое продолжали свою криминальную деятельность и, даже расширили сферу своего влияния, не приходилось сомневаться.
Но больше ФСБ Алик боялся конкурентов Князя, как политических, так и теневиков. Чаще всего это были одни и те же личности. Они были очень серьезными и опасными людьми, которым были незнакомы такие понятия, как жалость и сострадание. Но авторитет Князя, на тот момент, был непререкаемым. Он, находясь на посту депутата, мог спокойно контролировать и тех, и других. Но, с исчезновением князя с «шахматной доски», Алик попадал под двойной удар. В нужных кругах все знали, что он «правая рука» Князя, и, если того не станет, и начнется передел его бизнеса, то Алику просто не жить.
И он начал готовиться к побегу. Полгода назад Алик приобрел небольшой незаметный домик в пригороде Лондона, о котором не знала ни «одна собака». Постепенно перевел свою наличность на лондонские счета и стал выжидать удобного момента. И сейчас, глядя на Князя, лежащего на постели, Алик понял, что тот нежилец. А его самого либо грохнут сразу, после похорон Князя, либо, не без помощи органов, закроют на зону и там порешат.
Услышав сумму, которую требовалось перевести Детскому Онкологическому Центру, Алик понял, что время пришло. С такими деньгами он мог спрятаться где угодно и отсиживаться сколько угодно, пока всё не уляжется. Выйдя от Князя и сидя у себя в машине Адвокат первым делом приобрел «горящую» туристическую путевку на Мальдивы. А по приезду домой, приказал Анжелке (жене) шустро собираться и лететь на Мальдивы. Только по прилету, не выходя из аэропорта, взять билеты в Лондон и лететь туда. К слову сказать, Анжела была женщиной понятливой и прекрасно осознавала, чем занимается ее муж и какую жизнь ведет. Так что, без лишних вопросов, начала собираться. Заставив жену десять раз повторить адрес дома в Лондоне, Алик отвез ее в аэропорт и поехал к себе в офис. Нужно было «замести следы» и уничтожить весь компромат на него. Затем он помчался к себе домой, уничтожил все файлы и сжег в камине все бумаги. Сидя в кресле возле камина и глядя на горящую бумагу, Алик размышлял: «Зачем я взял с собой Анжелку? Сидела бы дома. Меньше бы было подозрений. Больше бы времени выиграл. А к черту!» - подумал он, поднимаясь с дивана, - «Хрен знает, сколько отсиживаться придется. Будет хоть с кем поговорить». Сделав пару звонков и переведя «заветные» пять миллионов на офшорный счет, Адвокат заказал билет на ближайший рейс до Лондона и пошел к машине.
Сейчас он жал на газ и лихорадочно думал: «Князь, падла! Перед смертью грехи решил замолить, старый волчара! Деньгами решил на том свете откупиться. Нет, дружище, ты сам себе выстелил из трупов дорожку в ад. А я еще поживу! Пять «лямов»! И, главное, куда? В онкологию детям! Что сделали для тебя эти дети? Да и зачем им эти деньги? А я? Столько лет верой и правдой. Я! Именно я их заслужил!».
Уже совсем стемнело и, Алик включил фары. Тут раздался хлопок и машину повело в сторону. Алик пытался выкрутить руль, но она, крутанувшись пару раз, слетела с дороги и буквально воткнулась «носом» в придорожный кювет. Придя в себя, Адвокат смял подушку безопасности, выскочившую при ударе, и кое-как выбрался из машины.
- Твою ж мать! – выругался Алик, обходя машину по кругу.
Переднее правое колесо было пробито. Его нужно было срочно менять, но, для начала необходимо было вытащить автомобиль на дорогу. А времени становилось всё меньше и меньше, до того, как Князь поймет, что Алик исчез с его деньгами и, его люди поднимут всё на уши. Адвокат огляделся вокруг. Шоссе было пустое и, шанс, что его подберут был минимальным. А действовать нужно было быстро. Недалеко была своротка на какую-то деревню. И, действительно, за небольшим лесом видны были ее огоньки. «Нужно идти в деревню», - подумал Алик. И только он об этом подумал, как в лесу у дороги он увидел вспыхнувший свет окон. «Так даже лучше, - обрадовался Алик, - меньше будет свидетелей». Подойдя к машине и достав, на всякий случай, из бардачка пистолет, Адвокат пошел к лесу.
Подойдя к дому и обнаружив на его месте старую, развалившуюся лачугу, Адвокат вначале расстроился, но, прикинув, что там, наверняка, пригрелось пару бомжей, которые, для начала, помогут вытянуть «тачку» на дорогу. А после можно будет их «грохнуть», чтобы, уже точно, никаких свидетелей, смело шагнул в дверной проём.
Войдя в дом, Алик осмотрелся. Кругом пыль и следы запустения. Большой стол в центре и двуспальная кровать. Но тут Алик увидел человека, сидевшего в кресле-качалке в самом конце комнаты и внимательно смотревшего на него. Это был высокий брюнет, средних лет, в черном костюме.
- Добрый вечер, Альберт Валентинович, - подал голос мужчина, - Я давно жду Вас.
Алик выхватил из кармана пистолет и направил его на незнакомца.
- Ты кто такой? – озираясь по сторонам, быстро выпалил Алик, - Тебя кто подослал? Князь?
- Нет, - спокойно отозвался мужчина, - Дмитрий Павлович, еще не в курсе, что его преданный, как он считает, человек решил скрыться с его деньгами, предназначенными для тяжело больных детей.
- Я тебя, падла, еще раз спрашиваю, ты кто? И кто тебя послал? Тебя послали грохнуть меня или «тупо бабло отжать»? – наступал на мужчину Алик.
- Меня зовут Проводник, - даже не пошевелившись продолжил мужчина, - И не меня к Вам послали, а Вас ко мне. И, скорее всего, чтобы спасти Вам жизнь, а не наоборот.
- Проводник… - задумчиво произнес Алик, - Не помню такого погоняла. Ты под кем ходишь?
- Послушай меня внимательно, ВАСЯ, - поднялся с кресла Проводник, - Я и сам не в восторге, что такому, как ты, судьба дает шанс. И говорить по душам я с тобой не буду. Ты сейчас на кое-что посмотришь и решишь, что тебе делать дальше.
- Ты чё городишь? Чего я там высматривать должен? Ты…
Договорить он не успел, так как Проводник уже открыл в стене дверь и, оттуда раздавались голоса вперемешку со стонами и женскими криками.
Осторожно, не сводя дула пистолета с Проводника, Алик подошел к двери и заглянул внутрь. Там посреди небольшой комнаты с камином сидел ОН САМ, привязанный к стулу, весь избитый и перепуганный насмерть. Рядом с ним стоял огромный молодой детина, которого Алик не знал. А вот второго мужчину, стоящего к нему спиной, Алик узнал бы из миллиона. Этот высокий, сухощавый блондин с заостренными чертами лица и светло-голубыми, «рыбьими» глазами, лишенными всякого выражения, был никто иной, как начальник охраны Князя, Инквизитор. Своё прозвище он получил за то, что был настоящим садистом и для своих жертв придумывал просто жуткие в своей изощренности пытки. Если Князь к кому-то посылал Инквизитора, это могло означать лишь одно. Ему вынесен смертный приговор.
Из соседней комнаты раздавались женские крики. Это кричала Анжела. Что там с ней там делали, Алик догадался сразу, но сейчас она волновала его меньше всего. Всё его внимание было приковано к себе и Инквизитору.
- Итак, - донесся до Адвоката тихий, безэмоциональный голос Инквизитора, - Алик, у тебя последняя возможность быстро умереть или же я буду пытать тебя часами или днями. Благо домишко твой в глуши стоит. Где деньги, Алик?
- Не знаю! – кричал Адвокат, - Я не брал! Я всё перевел! Это в этом центре бабло разворовали, а потом выкручиваться начали, что оно не приходило.
- Алик, Алик… - укоризненно покачал головой Инквизитор, - Ну что ж… Продолжим…
Он взял с журнального столика ножницы для сигар и подошел к Алику. И тут Адвокат увидел, что у того Алика, который сидел на стуле не было пальцев на руках. Они валялись у него под ногами.
- Так… - задумчиво произнёс Инквизитор, - Здесь всё закончилось… Сними-ка с него обувку, - обратился он к молодому бугаю.
Тот ухмыльнулся и присел возле ног Адвоката.
В этот же момент женские крики прекратились и из комнаты вышел второй здоровый мужик, вытирая охотничий нож о штанину. Облокотившись на дверной косяк, он стал безучастно наблюдать за происходящим. И тут Алик, сидящий на стуле, закричал:
- Не надо!!! Я всё верну!!!
Детина, сидящий у ног Алика, вопросительно посмотрел на Инквизитора. Тот утвердительно махнул ему головой и, он, поднявшись, отошел в сторону. Тем временем Инквизитор вынул из кармана телефон, набрал номер и поднес его к уху Адвоката. Алик, стоящий рядом с Проводником наблюдал за тем, как он же дрожащим голосом просил кого-то перевести деньги с его счёта на счет Детского Центра.
- Ну вот видишь, Алик, - сказал Инквизитор, когда убедился, что деньги ушли по назначению, - Не всё так страшно.
- Я всё сделал… - еле выталкивая из себя слова, бормотал разбитыми губами Алик, - Может отпустишь меня?
- Об этом разговора не было, - ответил ему Инквизитор. Потом, будто что-то вспомнив, воскликнул, - Ах, да! Я совсем и забыл! Ты у нас же «говорун на все руки».
И махнул головой тем двоим. Они тут же подлетели к перепуганному Алику. Один схватил его за голову, другой насильно разжал ему челюсть.
- Извини, Алик, - подойдя к нему вплотную, сказал Инквизитор, - Твой рабочий инструмент конфискуется.
Взяв у одного из подручных охотничий нож, он одним движением отрезал Алику язык, тут же кинув его на пол.
Алик выл, захлебываясь кровью.
- И последнее, - невозмутимо продолжил Инквизитор, - Князь хотел, чтобы ты улыбался перед смертью.
С этими словами он одним движением распорол ножом лицо Алика от уха до уха. Кожа на лице Алика расползлась, обнажив жуткий оскал.
- А вот теперь прощай, Алик. С тобой приятно было иметь дело, - сказал Инквизитор, доставая из наплечной кобуры пистолет и поднося его к голове Алика. Раздался выстрел.
Алик в ужасе посмотрел на Проводника. Его всего трясло.
- Выбор за тобой, - спокойно сказал Проводник, - И его нужно сделать сейчас.
- Да, да, конечно, - забормотал Адвокат.
Трясущимися руками он достал из кармана телефон и набрал знакомый номер. Как только на том конце подняли трубку, адвокат быстро затараторил:
- Семён Сергеевич? Приветствую. Это Альберт Валентинович. Мне нужно срочно перевести все средства с того счёта, куда Вы недавно перевели пять миллионов евро, на счёт одного Детского Онкологического Центра. Его реквизиты я сейчас Вам отправлю. Конечно, конечно, Семён Сергеевич, я всё понимаю. Оплату за Ваши услуги я переведу тут же.
Затем он отключил телефон и с надеждой посмотрел на Проводника.
- Я Вас больше не задерживаю, Альберт Валентинович, - спокойно сказал Проводник и жестом указал на выход.
Алик рванул, что есть мочи из дома. Он бежал по лесу к дороге, запинаясь и падая. Когда он выбежал на шоссе, то увидел свою машину спокойно стоящей на дороге. Все колеса были целы. Алик заскочил в нее и дал по газам.
Через несколько километров Алик сбавил скорость, свернул на обочину и заглушил двигатель. Немного придя в себя, он стал судорожно думать: «Так… Анжелку я отправил в Лондон. Там и будут меня искать. Значит нужно затихориться где-нибудь в другом месте. Хрен ты меня найдешь, Князь!».
Он вынул из кармана телефон и нажал на вызов.
- Слушаю, - послышалось на том конце.
- Семен Сергеевич? – уже более спокойным голосом сказал Адвокат, - Это снова Альберт Валентинович Вас беспокоит. Пожалуйста, отмените последнюю трансакцию. Конечно, я понимаю, что за дополнительные хлопоты за Ваши услуги двойной тариф. Я всё переведу. Всего доброго.
Облегченно вздохнув, Алик завел мотор.
Проводник, сидевший на заднем сидении, невидимый Адвокатом и, слышавший весь разговор, думал: «Горбатого могила исправит».
- Ну вот и всё, ребятки, - закончил свой рассказ Матвеич.
- Ну с этим всё ясно! – взвился Лёша, - Такие, как он, везде выкрутятся. Этим уродам, всегда безразлично, что каждый рубль может спасти чью-то маленькую жизнь! Сейчас лежит где-нибудь на песочке и коктейльчик попивает, а чья-то мать рыдает над умирающим ребенком. Ненавижу таких подонков!
- Не заводись, паря, - осадил его Матвеич, - Никто не знает, что ему на роду написано.
Алексей лишь махнул в ответ рукой. Но, как бы что-то вспомнив, остановился и с жаром заговорил:
- Матвеич, ты сейчас говорил, что Алик, когда кому-то звонил по телефону, называл собеседника Семеном Сергеевичем? А не тот ли это Сёмка, сын Любани? Координатор? Да и вчера ты рассказывал, что Семен с каким-то Альбертом Валентиновичем разговаривал. Я это имя запомнил, потому что странное оно, вычурное что ли. Получается, что Любаня не прислушалась к Проводнику и вернулась к прежнему образу жизни?
- Эх, Алёшенька, - поднимаясь с лавки, вздохнул Матвеич, - Тебе бы следователем работать. Я, по старости лет, многие имена и не помню даже. Вот и чередую те, что в памяти еще остались, чтобы рассказ не прерывать. Ух ты! – словно спохватился Матвеич, - Опять до темна засиделись. Вам уже пора. Алеша, пойдем яблочек вам в дорогу соберем. Я тебе фонариком подсвечу. А ты, милая, - обратился он к Кире, - сходи, по деревне прогуляйся, воздухом нашим подыши. В городе такого нет.
Когда Кира вышла за калитку, на улице зажглись фонари. Ей было очень хорошо и от вечерней прохлады, и от принятого решения. Идя по тихим, вечерним улицам деревни, Кира думала… Да ни о чем она не думала. Она просто наслаждалась, ведь решение было принято окончательно и бесповоротно. Она сама не заметила, как дошла до края деревни. Вдали, за лесом, виднелись фары, проезжающих по шоссе одиноких машин.
Вдруг в ее голове проскочило: «А, может быть, всё-таки Париж?». И Кире показалось, что в лесу она заметила огоньки. Она тряхнула головой и улыбнулась. Прижав руки к животу она с нежностью сказала:
- Знаешь, малыш, когда ты подрастешь, мы все вместе поедем во Францию и, я покажу тебе Париж. А сейчас пойдем, обрадуем нашего папу.
Когда Кира развернулась и пошла назад, она не заметила, как огоньки в лесу потухли.
Душевно распрощавшись с Кирой и Лёшей и проводив счастливых будущих родителей, Проводник смотрел вслед отъезжающему автомобилю и думал: «Правильный выбор, девонька. Знала бы ты, сколько жизней в будущем спасет твой сын».
Затем он развернулся и пошел через сад к дому. В доме, вместо опрятной комнатки с белёной печкой, его встретила вся та же пыльная пустая комната. Проводник достал из кармана сложенный листок, развернул и взглянул на него. Это была вырезка из австралийской газеты. В ней говорилось о том, что в квартире одного из спальных районов Сиднея найдено мертвое тело известного русского юриста со следами жестоких пыток. Полиция предполагает, что это разборки русской мафии. Вздохнув, Проводник закрепил вырезку рядом с объявлением: «Пропала девушка, возраст двадцать лет, темно-каштановые волосы, рост…».
