“Всем сохранять спокойствие.”
Что это совершенно точно не учебная тревога, Коля понял только тогда, когда посеревший лицом инженер по охране труда пересчитал их всех перед крыльцом здания и что-то проблеял про необходимость построиться по четверо. Такой проницательный Коля тут был не один - как только до людей дошло, что происходит что-то страшное, коллектив, до этого сохранявший какие-то признаки организованности, прыснул во все стороны.
Что происходило, было уже не так важно. Важно было то, что у всех дома дети, родители, кошки да драгоценное имущество. К тому же, тот самый голос из неведомо где скрытых тревожных динамиков как раз это и советовал. Запереться в домах.
Инженер пытался объяснить вверенной ему команде, что так делать не положено, а положено ждать эвакуационного автобуса, но скоро остался перед входом в здание один. Мужик вздохнул, присел на крылечко и закурил. Нужно было придумать, что рассказывать спасателям, которые по инструкции должны были сюда через десять минут явиться.
О чем он пока не догадывался, так это о том, что за ним и правда явятся, только не спасатели. И что эта сигарета - последняя в его жизни.
А Коля с Майей с некоторым трудом пробивались в метро. Турникеты были, страшно подумать, отключены, и охранники слегка растерянно пытались не допустить какой-нибудь неприличной давки. С грехом пополам у них получалось, и, кажется, никого даже не ушибло. А в метро продолжали твердить ту же мантру про сохранение спокойствия, что только больше нервировало.
Все вокруг нервно листали ленты телефонов - и Коля машинально потянулся за своим. Так с тех пор и повелось. Первый состав они пропустили, разумно решив не лезть в самую давку, а вот второй исправно нес их сквозь темноту уже которую станцию. Но здесь хотя бы мудацкое сообщение про тревогу молчало, хотя, если честно, молчало вообще все. Оказывается, когда метро не объявляет остановки, это нервирует.
За дверьми показалась станция Якуба Коласа. Коля крепко взял Майю за руку и вышел наружу. Большинство решили ехать дальше, так что на станции было даже просторно. Несколько растерянных фигур сидели на лавках, остальные же целеустремленно топали туда-сюда, как будто ничего и не случилось. Как в самый обычный день.
- Нашла что-нибудь? - Коля старался идти максимально аккуратно.
- Ничего. Непонятно. Никаких новостей…
- Может, война, - скривился Коля.
- Все тебе шуточки. Если бы война…
Майя споткнулась, и Коля галантно ее придержал. Остальное он и сам понимал: по идее все новости мира сейчас должны ломиться от пикантных фактов и панических воплей, но, на удивление, в интернете было тише, чем в студенческом холодильнике.
- Ты ничего подозрительного не видела?
- Опять забыл, - горестно заметила женщина.
Лестница закончилась, и пара стояла перед выходом из метро. Ну, не совсем перед ним. Между ними и прозрачными дверьми стоял человек, одетый в камуфляжную форму. И если такого народа было в Минске пруд пруди, то вооруженные встречались редко - этот сжимал в одной руке автомат, а вторую предостерегающе поднял перед собой.
- Солдат… - шепнула Майя.
- Выход закрыт. Пожалуйста, возвращайтесь на станцию.
- Выход закрыт. Возвращайтесь на станцию и ждите дальнейших инструкций.
Коля посмотрел в сторону и увидел, как люди продолжают беспрепятственно заходить на станцию:
Солдат демонстративно поднял автомат и направил его парню в грудь:
- Выход закрыт. Ждите дальнейших указаний.
Голос солдата напоследок прыгнул и сорвался на мальчишеский фальцет. Только сейчас Коля заметил, что автомат ходит ходуном вслед за сжимающими его руками, которые била крупная дрожь.
Пара медленно попятилась, а потом развернулась и пошла обратно по лестнице. Майя снова вытащила смартфон.
Петрович взял билетик, пристально на него посмотрел и кивнул. Очередная парочка, смущаясь и подначивая друг друга, прошла мимо него. Петрович потер нос и сдержался, чтобы не чихнуть. После чего нажал на кнопку, и колесо обозрения завертелось, отправляя в небо очередных любителей посмотреть на Минск в интимном уединении, и спуская тех, кто уже вдоволь этого добра наелся.
У Петровича давным-давно был иммунитет к происходящему вокруг, атрофировались даже вечные рефлексы осуждения молодежи. Он просто нажимал кнопки. Развеселая очередь, пусть и не очень длинная, сегодня поголовно состояла из студентов. Ни тебе смеющихся детишек, ни странно улыбающихся мужиков в подпитии. Как на подбор, прям.
Вдалеке снова раздалась какая-то сирена, и Петрович насторожился. Впрочем, как и вся очередь. Всегда же интересно, что там такое творится: дома горят, или люди инфарктами страдают. Главное, что не здесь, правильно? Правильно. Петрович снова сверил билетик и нажал кнопку.
Завтра у него начинался отпуск. Этот простой и нехитрый факт искупал любые возможные неудобства, но, к счастью, сегодня вырисовывался совершенно обыкновенный тихий летний день. И Петрович даже почти радостно и с удовлетворением вглядывался в билетики и запускал в небо всех желающих без различия пола и возраста.
Последняя парочка выглядела странно - девушка скромно смотрела в землю, чего-то смущаясь, а парень улыбался, как идиот. Петрович высокомерно осмотрел их с ног до головы, от чего улыбка парня несколько померкла. Надо же, никаких крашеных в случайные цвета волос или сумасшедших нарядов. Даже руки у парня лежали на вполне себе приличных местах девушки.
Что-то, блядь, не так с этими ребятами.
И тут же, смутившись, Петрович вернул билетик и буркнул что-то вроде “приятного пути”, отчего смутился еще больше.
И, нахмурившись, дальше жал свои кнопки, пока со стороны реки не донесся крик. Петрович оглянулся, и вслед за ним повернулись головы оставшейся молодежи. С набережной кто-то бежал, размахивая руками, и неразборчиво орал. Посмотрев по сторонам, Петрович с удивлением заметил, что бегало и орало довольно много народу, вообще-то. Вот на ровном месте - буквально минуту назад все было тихо, а тут…
- Убегайте! - бросил пузатый мужик, пролетая мимо колеса обозрения.
Все недоверчиво посмотрели ему вслед, и никто не сдвинулся с места. Петрович только машинально нажал кнопку, и следующая кабинка припарковалась в нижней точке. Из нее первой выскользнула раскрасневшаяся девица, которую тут же сшиб на землю еще один пузатый мужик, вылетевший из парка. С совершенно неожиданной для своей комплекции прытью он перемахнул через ограждение и, что-то радостно подвывая, вцепился в девушку.
- Что, бля… - раздалось за спиной у Петровича.
Девушка страшно закричала. Ее кавалер неуклюже выскочил из кабинки и посмотрел по сторонам. Заминка эта заняла у него не больше пары секунд, но этого хватило, чтобы из плотно сцепившегося визжащего клубка вдруг вылетел какой-то красный ошметок, а на асфальт брызнула небольшим фонтанчиком кровь.
- Эй, уебище, ты что творишь…
Петрович впал в ступор и только машинально снова нажал на кнопку. Колесо медленно завертелось, а кавалер бросился выручать свою девушку. Кто-то из очереди кинулся ему на помощь, завязалась свалка, а из парка вылетела растрепанная старушенция, споткнулась об ограждение, перевернулась и буквально на четвереньках ломанулась в общую кучу.
Крики росли - радостные, хихикающие, лающие, и крики боли - которые нарастали медленнее, зато намного больнее резали уши. Петрович, все еще ничего не понимая, осмотрелся по сторонам. Люди за его спиной бросились врассыпную, другие люди, кажется, со всех уголков парка, мчались в сторону выхода. Некоторые из них выглядели очень странно - двигались неестественными, ломаными движениями, спотыкались, падали, и визжали громче всего на свете.
Но как же, мать его, быстро они неслись.
Петровича с силой толкнули в плечо, и он упал, по пути нажав спиной одну из кнопок. Аттракцион остановился. На сбитого с ног мужчину запрыгнула та самая старушенция, расхохоталась и вцепилась ногтями ему в лицо. Петрович даже охнуть не успел, но инстинктивно вломил ей кулаком в висок.
Морды бить Петровичу было не впервой, но такого эффекта он не ожидал - кулак будто прошел насквозь, почти не встречая сопротивления, а голова обидчицы просто взорвалась изнутри, забрызгав все вокруг буро-коричневыми сгустками. Отплевываясь, Петрович попытался встать на ноги, но на него снова кто-то налетел, опрокинул на живот, и в сознание мужчины ворвалась резкая, острая, невыносимая боль. Как будто со спины у него слоями снимали мясо.
В принципе, именно эти с ним сейчас и происходило. В подростков, пытающихся остановить своего пузатого агрессора, врезалось еще штук пять истошно орущих фигур, и все заглушили высокие, почти детские вопли боли. Но дольше всего вопил именно Петрович - на его беду, природа наградила мужчину незаурядной выносливостью.
- Не смотри вниз, - тихо сказал Тимур.
Такой обыденный совет, и такой неожиданный повод. Сам того не зная, Петрович, из которого сейчас буквально выдирали ребра, своим неловким движением спас ту странную парочку, что бросилась ему в глаза. Его случайное нажатие на кнопку остановило колесо обозрения так, что открытая кабинка с Тимуром и его подругой оказалась на самом верху.
Ну и, конечно же, Люда не послушалась и таки посмотрела вниз. Кроме затихающего Петровича, по которому было уже сложно сказать, что он когда-то был живым человеком, вокруг колеса обозрения хватало и других картин. Тот самый пузатый, как-то по-собачьи припадая на все четыре конечности, тащил в зубах добрую половину туловища кого-то из подростков, все вокруг было забрызгано кровью, и если там еще что-то и шевелилось, то кричать сил у него не было. Как и какой-то надежды на спасение. У выхода из парка образовалась настоящая давка - ополоумевшие люди щемились в узенькие ворота, совершенно позабыв, что буквально в двух шагах забор можно было просто перемахнуть.
Это маленькое столпотворение быстро разбавила одна из кровожадных тварей, весело ворвавшись прямо в толпу. Крик десятков людей волной прокатился по парку, ему ответил точно такой же со всех сторон города, а сразу вслед за ним - тот самый дикий вой, который издавали эти… уебища.
Уебище. Именно так крикнул тот парень, когда пошел выручать подругу. Черт, точнее и не скажешь.
Люди стали разбегаться от ворот парка, оставив там только одну дергающуюся фигуру, лицо которой уебище методично обгладывало.
И тут всю эту какофонию самых разнообразных криков вдруг перекрыл уверенный, жесткий голос, который, слегка поскрипывая помехами, произнес:
- Сохраняйте спокойствие!
- Ага, - как-то безразлично пискнула Люда.
- Это не учебная тревога!
- Ну-ну, - подхватил Тимур.
- Ладненько, - пожала плечами девушка.
- Ждите указаний правоохранительных органов!
- Хорошо, - подмигнул подруге Тимур.
- Сохраняйте спокойствие!
- Договорились! - хором выкрикнули оба и рассмеялись.
Было непонятно, чего в этом смехе было больше: страха, боли, отчаяния или просто нервного напряжения. Невольные товарищи в соседних кабинках только переглянулись и повертели пальцем у виска. Но в любом случае этот искренний, пусть и полусумасшедший смех, казалось, сбросил на секунду с парка ту кровавую пелену, которая его затянула. На несколько мгновений в город вернулось яркое солнышко, теплый день, какие-то обычные, человеческие мысли. Чтобы немедленно смениться все тем же ужасом и бесконечными криками со всех сторон.
- Как же я тебя люблю, Люда, - крепко сжал пальцы подруги парень.
- У меня батарейка садится.
- Я ж говорил, надо павербанк брать.
- Ой, какой ты у меня умный.
- Весь в тебя, - примирительно улыбнулся Коля.
Майя фыркнула и отложила телефон. Все равно толку от него было немного - интернет все еще молчал, набрав воды в рот, только изредка сыпались отовсюду вопросы вида “что случилось”. Этих вопросов сейчас у всех было хоть залейся.
Люди продолжали прибывать на станцию. Судя по всему, солдаты пропускали всех внутрь, но никого не выпускали. Сам вопрос, откуда здесь взялись солдаты, да еще так быстро, был далеко не самым важным. Как успел выяснить Коля, с другой стороны станции торчал такой же напуганный рядовой, и тоже не стеснялся размахивать оружием.
- Думаешь, военные знают, что случилось?
- Было бы хорошо, - пожал плечами Коля, - Хоть кто-то знать же должен.
Все случайные прохожие, которых они с Майей пытались расспросить, тоже не могли ничего нового добавить к скупым сведениям про тревогу, эвакуацию и необходимость сохранять блядское спокойствие. Сами эти призывы заставляли нервничать больше, чем даже неизвестность.
Поезда все еще свободно ходили, и со станции то и дело уезжали люди. Если бы не это, то места давно бы уже всем не хватило. Но Коле с Майей ехать было некуда - их дом был там, наверху, через пару остановок автобуса, за Комаровкой. С некормленым рыжим котом и красивыми зелененькими обоями. Впрочем, с таким же успехом он мог быть на Луне. Коля сидел на корточках, гладил колено жены и пытался одновременно обдумать сложившуюся ситуацию и перестать о ней думать вообще.
Место, выхлопотанное на скамейке, становилось все более ценным - многие на станции уже попросту сидели на полу, и если Коля выглядел хоть вполовину таким же растерянным, как они, то дело было плохо.
- Ну, по крайней мере у военных есть какой-то план.
- Ага, - скептически обронила Майя.
- Ну а что? У меня его точно нет.
- Да когда он у тебя был.
- Май, не начинай, все на взводе.
На звук голоса обернулась вся станция. Голос принадлежал седому офицеру, который как-то заковыристо взмахнул рукой в воздухе, давая знак своим подчиненным:
- Установить лагерь! Медпункт чтобы тут был. Выполнять!
- Так точно, - козырнули солдаты.
Некоторые из них тащили тяжелые ящики, а остальные принялись вежливо, но настойчиво оттеснять людей от лестницы. Для чего - стало понятно почти сразу. Из ящиков бойцы доставали камуфляжные палатки и быстро их разворачивали.
На ближайшую к лестнице палатку кто-то из солдат прицепил кусок ткани с красным крестом. Офицер одобрительно кивнул головой и взобрался на ближайший ящик:
- Граждане! Минуточку внимания!
Все внимание уже и так было давно его, но, судя по всему, седому было маловато. Он подождал пару мгновений и продолжил свою речь:
- Как вы заметили, в Минске тревога. Какие-то террористы провели в городе ряд акций, направленных на дестабилизацию обстановки. Есть жертвы, - солдат зловеще обвел глазами всю платформу, - По всему городу формируются аварийные эвакуационные пункты. В том числе и в метро. К сожалению, на улицах сейчас небезопасно.
- Как так? - раздался выкрик из толпы.
- Вот так. Всем, находящимся дома, предписано закрыться у себя дома. Всем, кто не дома, - направиться в ближайший эвакуационный пункт.
- Да мы живем тут недалеко… - какой-то незнакомец сорвал выкрик вот прямо с языка Коли.
- На улицах опасно, - отрезал офицер, - Сейчас в город стягиваются войска. Как только ситуация будет взята под контроль, все вы вернетесь домой.
- Когда сообщим, - офицер спрыгнул с ящика, - Все больные, раненые и беременные должны отметиться в медицинской палатке. Все, кому нужна какая-то помощь, могут обращаться к солдатам. Любое ваше замечание передадут лично мне. Просьба соблюдать спокойствие и не подходить близко к путям. По тоннелям еще ходят поезда. Воду и пищу можно будет получить здесь же, когда установим пункт раздачи. Спасибо за ваше понимание!
- Что-то я нихуя не понял, - вполголоса заметил сосед Коли.
Ничего не оставалось, как согласно кивнуть.
После этой зажигательной речи солдаты временно исчезли из поля зрения толпы, только изредка возникали тут да там, ставили палатки, пытались улыбаться и подбадривать растерянных людей. Коля устал сидеть на корточках и плюхнулся просто на задницу:
- Кажется, мы тут застряли.
- Май, ну вот ты опять. Времени не было, на работу опаздывал.
- А Барсик сейчас голодает.
Майя замолчала. Дело было не столько в коте, сколько в общем напряжении. Пусть и работали они в одном здании, но она уходила на работу на полчаса раньше, и что-то не забывала с утра ему кофе заварить, а этот… Вот вечно. Но бытовые дрязги и правда могли подождать - творилось что-то похуже.
- Травмы, жалобы, - прогундел солдат с белой повязкой на рукаве, проходя мимо.
- Не знаю, я врач. Травмы, жалобы?
Никто не откликнулся. Солдат вздохнул и устало поплелся дальше по платформе, повторяя свою мантру.
- Ишь какой, - едко заметил какой-то мужик.
- Да ладно, пытается же людям помочь, - возразили из толпы.
Все вокруг немного погудели, но в целом согласились. И снова стали рыться в сумках, судорожно вглядываться в смартфоны, и бояться, бояться, бояться.
- Все еще думаешь, что солдаты в курсе?
- Да мне откуда знать, Май. Вот, лекарств прислали, еды. Значит, план у них есть. Я вообще никогда не говорил, что они в курсе.
Майя скептически поджала губу и попыталась рассмотреть, что творится у лестницы, где расхаживал и бодро всеми командовал тот самый офицер.
- Надо просто довериться, что ли.
- Доверие… Никому нельзя доверять, Коля. Особенно военным.
- Вот поэтому ты у меня и такая злюка.
Майя отвесила ему шутливый подзатыльник и снова уставилась в телефон.
Ничего. Абсолютный ноль. Никаких новостей или сообщений, кроме…
На полуразмытом, безнадежно испорченном видео кто-то куда-то бежал, падал, переворачивался и вставал на ноги. Изображение тряслось именно так, как должен был трястись телефон у человека, который сам куда-то стремительно убегает. Коля прищурился:
Видео обрывалось на резком скачке, после того, как кто-то буквально прыгал в камеру, закрывая ее своим телом.
- Проверь у своих друзей, может…
Дважды упрашивать Колю не пришлось. Привычка игнорировать эти сториз и прочие короткие видео сейчас, кажется, вышла ему боком, потому что…
Половина станции удивленно обернулась к Коле, который зажимал себе рот и совершенно непотребными, выпученными глазами пялился в телефон. Майя даже сама не успела ничего сообразить, как седой офицер звучно рявкнул с самой лестницы:
Вокруг обелиска Победы кружился какой-то совершенно непередаваемый словами хоровод. Уебища орали, сталкивались друг с другом и иногда даже начинали друг на дружку нападать. Вокруг их дьявольского танца повсюду была кровь и непонятная коричневая жидкость, которую твари щедро разбрасывали вокруг, куда бы не отправились. Части тел даже немного живописно валялись практически по всей площади, и только от вечного огня твари исправно отпрыгивали.
- Братан, закурить есть? - жалобно посмотрел на Тимура пассажир следующей кабинки.
- Я курю, - донеслось еще ниже.
- Ну заебись, блядь, только как ты мне докинешь сигу.
Тимур погладил по щеке Люду, улыбнулся и снова вернулся к созерцанию окрестностей.
- Я Юра, если что, - продолжали общаться нижние кабинки.
Как будто это что-то меняло. Часть людей с площади - когда там еще были люди - метнулась в метро, но практически сразу вслед за ними устремилась целая толпа уебищ. Тимур тогда еще грустно вздохнул, но, как выяснилось, зря. Раздались какие-то приглушенные взрывы и хлопки, и из подземного перехода наружу, наоборот, ломанулись обратно изломанные, противоестественные фигуры. Что бы ни случилось под землей, уебищам это явно не понравилось.
Возле Дома писателей небольшая группа людей куда-то пыталась сбежать. Странно, но Тимур даже не попытался понадеяться, что у них получится. Высокий парень махал рукой и наверняка страшно шумел - что именно он говорил, отсюда не было слышно, но наверняка грязно матерился. От их небольшой команды отделилась черноволосая девушка и оперлась на колени, задыхаясь. Лидер потряс кулаками над головой, и в этот момент на эту суету наконец-то обратили внимание.
Все уебища, которые были сейчас видны, - а сверху было видно немало, - бросили свои нехитрые дела и яростно ломанулись к источнику шума. Высокий парень, заслышав голодный, почти счастливый вой, тут же поник, нервно осмотрелся по сторонам, но подбежал к отставшей девушке и дал ей хорошего пинка.
- Злой он, - заметила Люда.
- Не думаю, солнышко. Он ее спасти хочет.
Вся остальная группа стремглав ломанулась дальше по улице. Куда бы они не бежали, у них явно была цель. Высокий, отчаянно толкая черноволосую, продолжал кричать и ругаться, но та, видимо, наконец-то получив ударную дозу адреналина, все-таки побежала дальше. Высокий же проводил их взмахами рук. А потом побежал в подворотню, продолжая орать.
- Вот видишь, он не злой.
- Шашлык из него будет, - прокомментировал происходящее сосед из нижней кабинки.
Рядом с ним сидела насупившаяся полная девушка, которая, казалось, вообще игнорировала все раскрывающиеся снизу ужасы. Выражала она строго недовольство, причем в этом процессе были задействованы сразу все ее мимические мышцы. Она Тимуру чем-то совсем не понравилась, и он вернулся к созерцанию неожиданной трагедии на горизонте.
А там уебища сплошной волной продолжали затекать в подворотню, в которой скрылся тот высокий парень:
Тимур осмотрелся по сторонам. Уебища, не успевшие к началу веселья, притормаживали, а потом и вовсе останавливались. Как-то тихо ворча, они разворачивались и снова возвращались на места, которые занимали до этого. Часть из них продолжала нервно дергаться, другая же начала тихо сползаться к домам, окружавшим площадь.
- Смотри, они внутрь прячутся.
Вопрос по понятным причинам повис в воздухе.
Где-то у подножия колеса обозрения зашевелился Петрович. Полностью игнорируя разорванную спину, он кое-как привстал на локтях и протяжно, грустно завыл. Ему ответила какая-то тварь из парка, и на этом сочувствие к пострадавшему закончилось. Мужчина попытался встать, но тут же упал лицом на асфальт. Что было и неудивительно - уебища основательно разодрали ему туловище, наверняка, повредив что-то важное. И теперь их новоиспеченный коллега мог только ползать, упираясь локтями в землю. хотя и делал это существенно быстрее, чем любой живой человек мог себе позволить.
Тимур замялся, а потом вздохнул и снова повторил:
Солдат спокойно просмотрел видео. На нем было отчетливо видно, как случайный прохожий вдруг прыгнул в сторону на добрых два метра и вцепился в руку какому-то мужику. Что уже само по себе было странно, но потом рука вдруг оторвалась и улетела прямо в камеру. На этом нехитрое видео заканчивалось.
- Блядь, толку от вас… Где это? Кто этот мужик? Где живет?
- Ну, баба. Где снято видео?
- Сухарево, - тихо сказал Коля.
- А, ну тогда понятно. Там сейчас жарко.
Офицер промотал еще несколько роликов и, не впечатлившись увиденным, вернул телефон Коле:
- Чего? - проблеял мужчина.
- Того, блядь. Держи язык за зубами. Вот они, эти… Атакующие.
Уже по одному выражению лица было видно, что военный чего-то недоговаривает.
- Это ж что за террористы такие.
- Яка страна, такие и теракты, - скривил лицо военный, - Я не лучше твоего знаю.
- Да что вообще творится? - спросила Майя.
- Какие-то обколотые стали бросаться на людей, вот что творится. Помалкивайте.
Солдат достал пистолет и задумчиво посмотрел в ствол:
- Все вокруг запаникуют и ломанутся к выходу. Мы, конечно, их попробуем успокоить, но навряд ли у нас получится. Кого-то раздавят на лестнице, кто-то упадет на рельсы. А остальные поднимутся наверх, и на них начнут прыгать эти обколотые.
- Ну а самых умных я, наверное, перед этим пристрелю. Шутка.
Офицер спрятал пистолет и машинально поправил китель.
- Так интернет же у всех есть.
- И? - нахмурился офицер.
- Другие тоже могут что-то увидеть.
Солдат помолчал, а потом вздохнул:
- Дело говоришь, что-то я не подумал. Радист!
- Вольно. Вырубить интернет на станции, быстро.
- Да на хрен мне твой вай вай, чтобы интернета на станции через полчаса не было. Выполнять!
Растерянный рядовой Харитонов отошел в сторону и почесал в затылке. Коля решил не вмешиваться.
- Так, граждане, спасибо за бдительность, и просьба не сеять панику. Тут и так проблем хватает.
- А когда кормить будут? - вдруг брякнула Майя.
- Скоро, - улыбнулся военный, - Наконец-то вы задаете хорошие вопросы. Свободны, если что, зовите солдат.
Окончание фразы заглушил поезд, приехавший на станцию. Внутри него оказалась еще одна группа вооруженных солдат с ящиками.
- Вояки, блядь, - проворчал Коля под нос.
Держась за руки, они с Майей вернулись на середину станции. Место на лавочке уже было занято, так что делать нечего, пришлось садиться на голый пол. Хорошо хоть, никакой непогоды не случилось, и он был почти чистый.
- Интересно, как они интернет отключать собираются. Только если вообще телефоны заблокировать…
- Это главное, что тебя сейчас волнует?
В такой ситуации самое главное - не начать нервничать и срываться на окружающих.
- Как-то это все не похоже на террористов, - заметила Майя.
- Я знаю. Военный тоже знает.
- Наша особенная, блядь, мужская интуиция. Ни черта они не знают, что случилось.
Майя уставилась на носки туфель и нахмурилась:
- Мне тоже. Но у них хотя бы есть план, так что давай пока не будем бунтовать, хорошо?
- Хорошо, - улыбнулась женщина.
/* Окончание в комментариях */
