А со звуками нынче было довольно хреновато. Собственный голос Лёню уже давно не успокаивал, а только вгонял в еще большее уныние:
- Да ладно? - притворно удивился Лёня, - Я думал, сегодня ты соригинальничаешь.
Кот фыркнул и потер лапой нос.
- Как скажешь, - Лёня выдвинул черную пешку и поставил ее напротив своей.
Фигуры недружелюбно переглянулись и застыли, бессильные что-то изменить. Как бы у тебя не чесались кулаки, как бы не грохотал внутри пламень гнева, всегда следует играть по правилам. Кроме черно-белой квадратной размеренности, это было второе, чему жизни стоило бы поучиться у старомодной игры.
Лёня встал, потянулся и зашагал по офису. Когда-то тут размещалась какая-то страховая фирма, но теперь о них уже ничего не напоминало. Психолог - а именно так себя называл Лёня - давно выбросил все картонные перегородки, столы и прочую оргтехнику, и натащил со всего здания самой разнообразной мебели. На его взгляд, вышло даже уютно.
Настоящим психологом, конечно, Лёня не был. Сколько он там успел отучиться - год, два? Забавно, как быстро вся прошлая жизнь выветрилась из памяти. Но, когда ему удалось найти это логово, парень здраво рассудил, что в радиусе пары сотен километров он все равно самый квалифицированный специалист. Почему-то это добавляло уверенности в своих силах.
- Как думаешь, Бандит, у тебя когда-нибудь получится меня обыграть?
Кот что-то проворчал и потянулся.
- Ну, надейся, надейся. Я, между прочим, был первым в нашем шахматном клубе. Смешно, да?
Лёня плюхнулся в оранжевое кресло-мешок и молодцевато закинул ноги на стоящий поблизости стол:
- Вроде бы не то достижение, которое в жизни понадобится, да и перед бабами не выпендриться, а вот пригодилось.
Первые пару недель после конца света Лёня был слишком занят, спасаясь от незавидной перспективы быть разорванным на куски. Сжимая грязными руками очередной кусок хлеба, кое-как утащенный из ближайшего магазина, он даже и помышлять не мог, что однажды снова начнет думать о такой вещи, как “завтра”. Но время шло, удача его не подводила, а уебищ на улицах становилось все меньше.
Блядские уебища… Мучительно захотелось закурить, но больше по старой привычке, чем на самом деле. Где-то в загашнике у Лёни еще лежали пару пачек сигарет, но для особого случая. А так он уже черт знает когда бросил.
- Отцепись от меня, уебина!
Толик колотил какую-то безумную бабу по спине, но та продолжала цепляться за его рукав и натурально грызть ему локоть. Лёня попытался было оттащить сумасшедшую, но та на удивление легко отбросила его, да так, что психолог улетел в другой конец коридора.
В глазах потемнело, и под шум в ушах Лёня попробовал встать на четвереньки. Получилось. Толик же продолжал:
- Да отъебись ты, уебище! Блядь!!!!
Белый пиджак его окрасился красным, и, страшно заорав, парень огрел бабу по башке. Неожиданно для всех, череп сумасшедшей треснул, и та осела на пол. Лёня поднялся на ноги и схватился за голову:
- Да я… - шок на время даже заглушил боль, - Да я только чутка ее…
В окно ворвался многоголосый визг, и друзья переглянулись. Толик осторожно выглянул за занавеску и выматерился.
А смотреть было на что, хоть и радостным зрелище тоже было не назвать. По улице во все стороны носились люди, одни кричали в панике, другие радостно подвывали. Какой-то мужик, спотыкаясь, отплевывался на ходу буро-коричневой жижей, и так заразительно хохотал, что Лёню ажно холодный пот прошиб. Особенно с учетом того, что хромой двигался неестественно быстро, и вскоре настиг какую-то хрупкую девчонку, которая пыталась скрыться внутри соседнего дома.
Толик ничего не ответил, только крепче сжал руку, с которой кровь капала просто на пол. Лёня довольно быстро отвернулся - девчонка на его глазах превращалась в кровавое пятно, и все продолжала кричать. Что бы там не происходило…
- Это ж это уебище, что в меня вцепилось…
- Толик, что за хуйня происходит?
- Не знаю! - взмахнул руками тот, - Конец света, блядь!
Конец света. Первые пару недель, как уже было сказано, у Лёни банально не было времени ни о чем подумать. Редкие вспышки сомнений, которые накатывали перед сном, было очень легко отбросить в сторону. Потому что обычно угрожали ему вполне реальные вещи - уебища, холод, голод, страх. А потом, когда жизнь, если можно так выразиться, наладилась, не сойти с ума ему помогли именно они. Шахматы.
- Ну как, готов дальше? - с усмешкой бросил Лёня.
Кот отвернулся от него и засопел.
- Так быстро сдаешься, - пожурил животное психолог, - А зря.
Лёня вернулся за стол и взял в руки очередную пешку:
- Шахматы, они же, знаешь, в том числе и про то, чтобы никогда не сдаваться.
- Когда кажется, что все партии уже сыграны, а все комбинации известны, игра начинает казаться бессмысленной. Но вот именно тогда и наступает время для чего-то неожиданного.
Кот заворчал и снова обернулся к человеку. Перед его мордой маячила разноцветная доска с непонятными фигурками. Напротив черной пешки стояли две белых.
В спину Шаху больно упиралось что-то острое, но никакой возможности обернуться и как-то исправить положение сейчас не было. Парень стоял по струнке, стараясь как можно тише дышать, и буравил воспаленными глазами торговый зал перед собой. По самому его центру, припадочно дергая головой, медленно шло уебище. Из его развороченного живота капала буро-коричневая жидкость и болтались какие-то остатки внутренностей, руки смущенно переплетались перед этой раной, как будто тварь нервничала.
Но нервничал здесь, понятное дело, только сам Шах.
Парень дернулся, но промолчал. Впрочем, даже этого небольшого движения хватило, чтобы уебище остановилось и медленно повернуло голову в его сторону. На том, что осталось от его лица, можно было различить только неполный набор желтоватых зубов - все остальное было сплошным кровавым месивом.
- Блядь, я не буду этого делать, - громко подумал Шах.
- А ты - выдуманный голос в моей голове.
- Да, выдуманный, - с максимально возможной уверенностью подумал парень, - Тебя не существует.
- Ну, раз ты теперь это знаешь, тебе не составит никакого труда меня игнорировать.
- Ага. Может, я тогда вовсе и не выдуманный?
- Ты голос в голове. Каким еще ты можешь быть?
- Ну, я могу быть твоим внутренним голосом. Это же нормально, иметь внутренний голос?
Уебище развернулось к Шаху всем корпусом и снова суетливо задергало руками, то сплетая пальцы в замок, то начиная поправлять внутренности, болтающиеся почти до колена, как смущенная школьница - подол платья. Существо выглядело распухшим, уставшим и неуклюжим, но Шах прекрасно понимал, что такое впечатление обманчиво. Стоит ему только издать звук чуть погромче шуршания, как уебище уже через секунду вопьется в стену на том самом месте, где парень так неудачно застрял.
- Говорят, что к внутреннему голосу надо прислушиваться.
Часть Шаха и правда подмывало громко выкрикнуть какую-то нелепость, вроде того же “бу”, и со смехом удрать в сторону служебного выхода. К счастью, довольно незначительную часть, иначе, наверное, это был бы последний день, который он провел в этом чертовом городе. Конечно, это позволило бы избавиться от надоедливого внутреннего собеседника, но побочные эффекты в виде собственной гибели Шаха решительно не устраивали.
- И вообще, мы давно не общались.
Уебище потеряло интерес к стене и вернулось к своему нелегкому путешествию через торговый зал. За все это время Шах так и не понял, умеют ли они видеть. Что прекрасно слышат, все уже давно уяснили на личном опыте. Но насчет зрения парень был не уверен. Во всяком случае, конкретно этот точно уже ничего не мог рассмотреть. Но вот те, у кого глаза сохранились… Желающих ставить такие эксперименты пока не нашлось. Ну или о них просто никто уже не узнает.
Да еще и голос этот чертов. Шах с тоской вспомнил прошлые, тихие времена. Когда Никита Василич просто мог выписать еще таблеток, и это полностью снимало проблему. Не то чтобы сейчас между многочисленными безлюдными аптеками и Шахом что-то стояло, просто под таблетками было несколько неудобно удирать от несущейся на тебя вопящей агрессивной толпы…
- Лучше бы тебе молчать, все-таки.
- Я пять лет молчал. Я, можно сказать, по тебе соскучился. Рассказывай, как жизнь, как работа.
- Если ты мой внутренний голос, то сам это все знаешь.
На этот выкрик Шах уже не отреагировал. Уебище добралось до входа в магазин и ненадолго задержалось у двери. Наконец, тварь тяжело перевалилась через порог и исчезла где-то на улицах.
- Тупой, тупой еблан, - прошептал себе под нос Шах.
- Ты слишком строг к себе.
Шах сплюнул и поднял рюкзак, набитый разнообразным добром. Надо же было так обосраться - настолько потерять бдительность, выгребая чертову тушенку, что эта херь подошла практически к его затылку. Нет, определенно надо как-то аккуратнее быть. А то как в прошлый раз…
- Ты слишком строг к себе.
- Слушай, мы с тобой чуть не сдохли. Причем ты предлагал сделать это стопроцентно.
- Тебе, что, жить надоело? Когда они мне выпустят все потроха, то и внутренний голос, будь спокоен, вывалится тоже.
- Нет, не будешь голосом вообще.
- Все-таки ты редкий зануда.
Редкий зануда фыркнул и забросил в рюкзак еще бутылку вина. Запас алкоголя на базе у него, конечно, был внушительным, но тут лучше переборщить, чем недобрать. От пережитого у Шаха тряслись коленки и решительно, бесповоротно хотелось нажраться, забившись в самый темный угол его логова.
Уебищ на улицах становилось все меньше. Это не значило, что их вообще становилось меньше - просто твари с первыми лучами солнца разбредались, кто куда, скрывались в подворотнях, дремали в кустах, торчали в подъездах. Страшные, апатичные силуэты с опущенными головами, готовые по первому зову поднять несусветный рев и ломануться бесконечной волной к незадачливому прохожему.
Это все мы уже проходили. В конце концов, когда-то их было семеро таких, укрывшихся на Коласа.
Шах выглянул из-за двери Столичного и придирчиво осмотрел площадь. Уебище, едва его не поймавшее, уже ушло в неизвестном направлении, и из потенциальных угроз выделялся только уж совсем поломанный персонаж, глухо ворчащий что-то у подножия памятнику песняру. Валялся он там уже несколько недель, судя по всему, с перебитой спиной, не в силах ни уползти куда-то, ни сдохнуть.
- Хорошая сегодня погода, а?
Шах поудобнее приладил рюкзак и затрусил через дорогу. Солнышко нещадно палило, и хотелось поскорее оказаться в прохладе убежища хотя бы из-за жары.
- Да посмотри вокруг! Солнышко, погодка, лето в самом разгаре! Остановись, вдохни ароматы…
- Чего, крови и гниющих трупов?
- Да пусть гниющих трупов. Мы лет пять не разговаривали, неужели ты не понимаешь.
- Я пять лет ничего не видел и не слышал. Ты вообще себе можешь это представить?
Шах взобрался на клумбу и посмотрел на Сымона-музыку, безразлично смотрящего куда-то за его спину. Ну да, уж памятники тут точно насмотрелись всякого. Наверное, побольше, чем сам Шах и его чертов больной внутренний голос. Парень потопал дальше. Забавно, что раньше безопасно пересечь проспект можно было только под землей. Сейчас же, наоборот, соваться туда было не просто смерти подобно, это был довольно изощренный метод гарантированного самоубийства.
На первый взгляд это было последнее место, куда ты отправишься после апокалипсиса. Но на практике все оказалось иначе. Нет окон, всего два выхода, и отличная шумоизоляция. К тому же, коренного населения там было всяко поменьше, чем в более востребованных объектах. Кажется, всего пятеро. Остальные или разбрелись кто куда, или вообще в тот день там было не очень людно. В любом случае, проблем с расчисткой помещений не возникло.
Проблемы возникли немного позже.
Но Шах уже привык к постоянно исчезающим спутникам. Этот новый мир, неожиданно свалившийся ему на голову, был не самым терпеливым учителем, но зато довольно эффективным. Те, кто с первого раза не понимал его уроки, обычно не успевали увидеть повторение. Все остальные же очень быстро переставали удивляться таким теперь обыденным вещам, как пожираемый заживо друг или сосед.
Шах бросил исподлобья взгляд и тут же остановился. Голос на сей раз не соврал - по улице, нервно оглядываясь, шли две женщины. Одна крепко сжимала в руках огромную дубину, другая пыхтела под тяжестью объемного рюкзака.
- Почему? Меня все равно никто не слышит, можешь не бояться.
- Ты мне, блядь, думать мешаешь.
- Как будто ты это когда-то умел! - голос тут же спохватился, - Шутка.
Шах застыл посреди дороги. Когда-то давно он, может быть, крикнул бы, свистнул, махнул рукой. И тем самым вызвал бы из всех возможных щелей целый рой уебищ на их головы - как свою, так и незнакомых женщин. Так что оставалось только молча стоять и смотреть.
На то, как парочка упрямо приближалась к Черному повороту.
- И ты ничего не скажешь?
- А что я могу? - с сомнением спросил Шах.
За Черным поворотом был небольшой дворик, который весь день не просвечивало солнце. Тени от окружающих домов постоянно пересекались там так, что уебища считали Поворот самым лучшим местом, чтобы… Чтобы стоять и молча ждать. Пока кто-нибудь не решит туда заглянуть, и тогда…
- Эй! - вполголоса выдал Шах.
Женщины остановились и завертели головами. Выматерившись про себя, парень замахал руками. Где-то вдалеке раздался один короткий визг, но, кажется, цепная реакция пока не началась.
Женщина с дубиной указала пальцем на Шаха, и вторая отступила за ее спину. Став прямо напротив Черного поворота.
Шах отчаянно замахал руками, показывая все жесты, которые смог изобрести. Тут тебе и проводы пальцем по горлу, и огромный крест из локтей, все, что хотя бы отдаленно походило на “опасность”. Но женщины медленно отступали от непонятного психа спиной вперед, прямо на убой…
- Там уебища, блядь! - заорали одновременно Шах и его внутренний воображаемый голос.
Женщины тут же рванули прочь - этот новый мир и правда был хорошим учителем. Шах, продолжая размахивать руками, бросился ко входу в свое убежище. Не задавая вопросов, обе фигуры ворвались в казино - за их спиной уже стоял встревоженный, немного радостный вой. Шах вошел внутрь и запер дверь. Обычно уебища не догадывались сюда заглянуть, как ты снаружи не облажайся.
Парень обернулся. Женщин освещали яркие лампы, делая их кожу бледной, почти прозрачной. Вооруженная предостерегающе подняла свое орудие - обрезок какой-то трубы. Шах для них был темной, почти черной неосвещенной фигурой. Настоящей темной лошадкой.
Запыхавшийся Лёня проковылял к дивану, на котором кот блаженно развалился, и почесал зверю живот. Тот замахал лапами и попытался укусить человека, но Лёня быстро отдернул руку и пошел дальше, к шкафу:
- Ты только посмотри, что я нашел.
Кот не подал никакого видимого интереса, но уголком глаза следил за манипуляциями Лёни. Тот же выкладывал на пол различные банки и коробки:
- Тушенки - на год, всяких печенюх и персиков ебучих нам с тобой до конца света хватит… А, ну да, он уже наступил.
Психолог безрадостно рассмеялся и вытащил из рюкзака целую коллекцию разномастного кошачьего корма:
- Смотри, Бандит. Индейка, цыплята, зайцы, все, что твоей рыжей душе угодно.
Кот, все еще демонстрируя равнодушие, заинтересованно дергал ушами.
- Там еще есть. Еще парочка вылазок и можно будет сидеть дома, ни на что не отвлекаясь. Только играя в шахматы. Рай, да?
На слово “шахматы” кот среагировал скривившейся мордой и хорошенько потянулся.
- Я знал, что тебе понравится. Кстати, на чем мы там остановились?
Лёня встал, потянулся и вернулся к столу. Внимательно осмотрел кажущийся хаос на игральной доске и хмыкнул:
- Надо же, а ты, кажется, выигрываешь.
- Мрр, - соизволил ответить кот.
- Во всяком случае, фигур у меня осталось меньше. Но ничего, шахматы, они же еще и про то, что количество ничего не значит, понимаешь?
Кот проигнорировал вопрос.
- Вот как мы с тобой, - Лёня оперся руками о подоконник и осмотрел проспект, - Два куска старого, сдохшего мира. Против них, тысяч сдохших кусков нового мира. Какие у нас шансы, а? А мы все еще живы.
Кота эта маленькая речь совершенно не впечатлила. Он лениво спрыгнул с дивана и протопал к блестящей, красивой, совершенно пустой миске.
- Сейчас, Бандит, сейчас.
Лёня все не мог перевести дыхание. Сама вылазка была вполне нормальной - никто внезапно из-за угла не вылетел, никуда не пришлось убегать. Просто среди шатающихся там, в углу, теней, он увидел знакомое лицо. Ну, или то, что от него осталось. Или он просто сходил к хренам с ума, и чудилось уже невесть что. Откуда здесь взяться Алесе.
Хотя, впрочем, откуда бы и не взяться.
Так всю жизнь. Кажется, что с тобой ничего не случится, да и с твоими знакомыми ничего не произойдет. Голод, болезни, смерть - это все так далеко, на страницах новостей, за холодным экраном смартфона, который только подбрасывает тебе все новые заголовки. Чума, эпидемия, авария, катастрофа, смерть, насилие.
И все это - бесконечно далеко отсюда.
- Держи, Бандит, - Лёня вывалил в миску всю пачку корма.
Экономить смысла особо не было - рано или поздно этот корм испортится, и придется перевести кошака на сухой паек. Да и многочисленные сосиски, разбросанные по магазинам, тоже придут в негодность, и тогда…
А хрен его знает, что тогда. Лёня вернулся к доске и задумчиво взял в руки слона:
- Бандит-Бандит. Ну кто же так ходит.
Психолог съел черного коня:
- Думать надо. Конь - фигура ценная, а ты так его подставил.
Закончив с трапезой, рыжий ворчун целеустремленно себя вылизывал.
- Конь, наверное, вообще самая ценная фигура. У него не так много возможностей, но он абсолютно непредсказуем. Знаешь, когда конь раскрывается полностью?
Кот не ответил, но Лёню это мало интересовало. Он рухнул в свое любимое оранжевое кресло и уставился на бутылку пива, стоящую на столе:
- Конь - это самая опасная фигура в руках неопытного игрока. Ты никогда, блядь, не можешь знать, что он выкинет. Мотай на ус, Бандит.
Кот решил не мотать усы, а просто молча улегся на пол.
- Все остальные фигуры довольно прямолинейны. Ты можешь их легко блокировать. И если они выкинут глупость - то очень быстро за нее поплатятся.
Кот вернулся на диван и довольно потянулся, скосив один глаз на шахматное поле.
- А вот если глупость выкинет конь, - назидательно поднял палец Лёня, - то это далеко не всегда глупость.
Толик тяжело дышал и все чаще останавливался перевести дух:
И Лёня ждал. Уебища вокруг летали, как машины по кольцевой, с умопомрачительной скоростью, и строго по линейке. Почему - он так и не понял. Твари организованно срывались с места, так же организованно останавливались, и все это - мимо их парочки, пытающейся пробиться к центру города.
Толян был вообще плох. Лицо его стремительно бледнело, а кровь и не думала останавливаться, несмотря на все многочисленные жгуты и повязки. Старый, еще школьный друг Лёни буквально истекал кровью, и почему-то ничего нельзя было с этим поделать. Добрый стакан водки, вылитый на рану, не оказал никакого эффекта. Кровь продолжала хлестать. Лёня вздохнул:
- Да все так, дай отдышаться…
По голосу было понятно, что Толик прекрасно и сам все понимал. С такой кровопотерей далеко он не уйдет.
- Да что там у тебя такое, блядь…
- Да обычный укус, тебя, что, бабы никогда не кусали?
Из-за угла вылетел истошно вопящий мужик - не уебище, настоящий, - и ломанулся через двор. Вслед за ним вылетело штук пять тварей, а вой раздался вообще отовсюду:
- Туда, я сказал, он оттуда выбежал. Значит, там нет никого.
С этим было крайне сложно поспорить.
- Хороший ход, - похвалил кота Лёня.
Ладья стремительно вырвалась вперед и снесла слона. Психолог задумался и цокнул языком:
- Действительно хороший ход.
И пригубил пива. Пить не хотелось, хотелось просто вырубиться прямо здесь и сейчас. К сожалению, путей для этого оставалось немного, и нужно было просто потерпеть до того момента, как алкоголь поставит ему неизбежный мат.
Кот перевернулся на другой бок и посмотрел на Лёню.
- Мой учитель, когда мы с ним собирались сыграть пару дружеских матчей, всегда мне говорил, что ему интереснее играть с любителями. Профессионалы до невозможности предсказуемы. Любой ход, который делает профессионал, это часть очередного сложного дебюта, описанного в учебниках. Какая-то там защита или оборона. Большую половину игры профессионалы соревнуются, кто лучше зазубрил урок. А с любителями не так.
- Мр, - задумчиво протянул кот.
- Любитель действует неожиданно. Он делает очевидно глупые вещи и совершает ошибки. Из-за этого, конечно, у него все еще нет никаких шансов против профессионального игрока, но часто у любителя получается самое главное.
Лёня поднялся, взял пиво и подошел к окну. Там было тихо. Минск уже очень давно не радовал никакими звуками. Те немногочисленные, что оставались, хорошего ничего не несли. Теперь уже даже скучаешь по реву моторов, гулу голосов, всему тому, от чего было сложно заснуть и болели уши.
Но свет все еще горел. Исправно зажигались фонари и подсветка домов, тут и там виднелись квадратики одиноких окон. Лёня не обманывался - квартиры эти почти наверняка были давно пусты. Во всяком случае, живых там точно не было. Вот и не было кому щелкнуть выключателем.
- Любитель, Бандит, часто делает самое главное. Делает игру непредсказуемой, - Лёня отвернулся от окна, - Против него не работают долгие схемы и заученные варианты. С любителем, рыжик, интересно.
Кот поднялся и затрусил обратно к дивану. На полу слушать все эти философствования было неудобно и банально холодно. В отличие от света, никакого отопления не было, и бетонное офисное здание довольно сильно промерзало даже такими летними ночами.
- Давай без фокусов, - хрипло проронила женщина с дубиной.
- Здесь не цирк, здесь казино, - пожал плечами Шах и прошел мимо своих новых знакомых вглубь помещения.
После яркого предбанника казино разительно менялось. Света тут было ровно столько, чтобы можно было разглядеть масть карт на руках да циферки на игральном автомате.
- Смотри какая важная. Ты ей, стало быть, жизнь спас, а она даже отдаться не предлагает на радостях.
- Заткнись, - одернул Шах свой внутренний голос.
Все еще осторожно выставив перед собой оружие, хриплая пошла за ним следом. Ее подруга испуганно выглядывала из-за спины и даже боязливо оглядывалась, хотя из-за двери не доносилось ни звука. Шах, не обращая на них никакого внимания, вывалил содержимое рюкзака на барную стойку. Бутылка вина, про которую он успешно забыл, звякнула и, каким-то чудом не разбившись, укатилась в середину бара.
Робкая девчонка с рюкзаком машинально ее подняла и, щурясь в полумраке, посмотрела на этикетку:
- Ого. А ты разбираешься в вине.
- Я-то? Нет, - Шах перебирал консервы, - Взял самое дорогое, что было. Будете?
Женщины посмотрели на него как на умалишенного. Хотя, наверное, он им и был.
- Всегда был, - насмешливо напомнил внутренний голос.
- Ты сдурел пить? Ты же толпу спугнул.
- Если б я ее не спугнул, мы бы сейчас не разговаривали. Могли бы и спасибо сказать, - Шах запрыгнул и уселся прямо на стойку.
- Что, сами не местные? - отмахнулся от голоса Шах.
- Ничего. Тут не везде безопасно ходить. А еще в казино они не полезут.
- А я откуда знаю? Нас тут не слышно, во-первых. Можно хоть на ушах стоять, это ж казино. Тут звукоизоляция ого-го.
- Ну, вы как хотите, а я хряпну за знакомство.
Шах спрыгнул за стойку, взял с полки початую бутылку виски и плеснул себе полстакана:
- Это что за имя такое? - презрительно хмыкнула вооруженная дамочка.
- Все меня так зовут, - пожал плечами парень и немного отпил.
Женщина даже опустила дубину, и было непонятно, рассмеется она сейчас или выругается.
- Ясно, Шах так Шах, - вышла вперед испуганная, - Я Лена.
- Яна, - буркнула ее подруга.
Шах кивнул и помахал в воздухе штопором. Лена все-таки сдалась - сбросила свой рюкзак прямо на пол и села за стойку. Парень улыбнулся и ловко откупорил бутылку, после чего зазвенел в поисках бокалов:
- Ты один тут? - подозрительно наклонив голову, спросила Яна.
- Один? Недели три. Всего здесь живу с самого начала.
Яна понимающе кивнула и все-таки спрятала дубину за спину:
Шах наконец-то позволил себе улыбнуться.
- Вечер обещает быть томным, - задумчиво протянул внутренний голос.
/* Окончание в комментариях */
