Дух из механизма. Часть 1
Дух из механизма. Часть 2
Стас пришел с друзьями в свой двор. На лавочке у подъезда они обсудили прошедший день, планы на выходные, и разошлись только через час, договорившись встретиться вечером.
Стас вошел в подъезд, в котором было непривычно темно. Пощелкал выключателем — безрезультатно.
— Опять перегорела, — шикнул Стас и прошел по маленькому коридору к первой лестнице.
Взявшись за перила, он собрался подниматься дальше, как вдруг услышал сверху шорох. Стас затих, услышав, как кто-то спускается. Глянул вверх между лестничных пролетов — никого. Уже расслабившись, он хотел подняться дальше, но что-то заставило его прислушаться. Судя по звуку, кто-то спускался весьма странно. Один шаг был громкий и звучал как шлепок, второй наоборот — тихий. И так поочередно. Громкий шлепок, тихий стук.
Включив воображение, Стас пытался представить, кто может так спускаться, но в следующую секунду встряхнул головой. Чего это он, еще кого-то в своем доме бояться будет? И смело пошел по ступеням. На лестничной площадке второго этажа он замер, потому что этот кто-то, судя по звукам, вот-вот бы показался между этажей.
И он показался.
У Стаса все внутри провалилось, когда он увидел того, кто издавал такие шлепающие звуки. Это было существо с кожей синюшного цвета, с огромным туловищем и такими же огромными руками, но его тело непропорционально уменьшалось к низу, и ноги были у него как у младенца. Оно передвигалось на когтистых руках, шлепая ими об пол, отталкивалось и приземлялось на маленькие ножки, создавая тихий стук.
Оно неуклюже повернулось к Стасу всем телом, продемонстрировав овальное лицо с черными впадинами глаз и неестественно большой пастью. Нос у твари был впалый, вместо ноздрей так же зияли две черные точки, уши были чуть заострены вверх, а его зловещий оскал как раз был от уха до уха. С его клыков тянулась тягучая слюна, противно шлепаясь на пыльный пол. Когда оно увидело Стаса и раскрыло пасть полную толстых, острых зубов, тот закричал во все горло и кинулся по лестнице вниз.
Он выбежал из подъезда так быстро, что даже спортсмены позавидовали бы его прыти. Сердце заходилось бешеным стуком, но при виде яркого солнца тревога постепенно отступала. Стас смотрел в окна подъезда, но не видел там ничего и никого, что было бы похоже на ту тварь.
Обеспокоенные внезапным криком соседи выглядывали в окна, странно поглядывая на Стаса, а в чувство его привела мать, которая так же услышала крик сына и вышла на балкон. Сначала она осмотрелась, мало ли драка завязалась. Но нет, вокруг Стаса никого не было.
— Ты чего кричишь? Домой иди, ужин остывает, — строго сказала женщина, но Стас на ее удивление замотал головой.
— Там… там в подъезде что-то есть, мам, — тыкая пальцем в подъездную дверь, сбивчиво говорил Стас.
Никакие уговоры не работали, Стас никак не хотел идти домой. Долго этих препирательств мать не выдержала.
— Да что ты будешь делать! Ну, сейчас отец спустится, такого тебе задаст! — выпалила женщина, скрывшись в квартире.
Стас ничего не успел сказать, но стоило только услышать про отца, он сразу чертыхнулся, тихо выругавшись. Это он сейчас проснется пьяный и такого ему задаст, мало не покажется. Нет уж, лучше отца не злить. Сразу мать его будить не станет, но если выглянет еще раз, то беды не миновать.
Да и чего он вообще испугался? Может, ему вообще показалось? А он струсил и убежал, как скулящая собака. Нет уж, надо возвращаться самому. Мать еще друзьям расскажет, так те засмеют и никакой авторитет не поможет. Слухи в школе расходятся быстро, и Стас это знал.
Собрав всю волю в кулак, он зашел в подъезд. Там всего-то пройти до второго этажа, он ведь уже был у двери, но так нелепо струхнул.
Достав из кармана штанов ключи и сжав их в потной ладошке, Стас рысью пробежал до второго этажа, подбежал к входной двери и сразу посмотрел туда, где изначально увидел то существо. Но сейчас между этажами никого не было, в подъезде была тишина, ей и воспользовался Стас. Он быстро открыл дверь и прошмыгнул в квартиру, тут же заперев спасительное полотно на все замки. Осознав, что он в своей квартире, Стас облегченно выдохнул.
Помимо вечерней встречи с друзьями были и домашние хлопоты, а так же уроки, которые он в очередной раз пообещал матери сделать вечером. А уже на ночь, когда мать, казалось бы, позабыла про домашнее задание, Стас со спокойной душой лег спать. Не забыла мать про уроки, просто понимала, что не проймет она сына, да и поздно перевоспитывать такого лба.
Спалось Стасу плохо, он постоянно впадал в дрему и подрывался на кровати в холодном поту. В очередной раз он подскочил, утер холодный лоб от испарины и улегся обратно. На этот раз он закрыл глаза и намеревался крепко уснуть до самого утра. Почти получилось, он снова задремал, но вдруг что-то услышал.
В зале слышался какой-то непонятный шорох, возня, но Стас уже дремал, и не обращал внимания на это, пусть и приглушенно слышал возню. Сквозь полусонное состояние он услышал шорох и в своей комнате, сердце его ускорило ритм, но отогнать наваждение не получалось, тело не слушалось.
— Стаси-и-ик, — вдруг услышал он странный шепот, доносившийся то ли извне, то ли у него в голове, — Стасик-лоботрясик, х-ехе-хе-е! А ты уроки сделал, Стасик?
Вдруг, он почувствовал, как что-то грузно опустилось на кровать, протянулось вперед и уперлось руками в кровать. Стас похолодел, на лбу выступила испарина, но он не мог открыть глаза то ли от страха, то ли от паралича, внезапно нахлынувшего на него.
— Стаси-и-к! Просыпайся! — голос раздался прямо перед его лицом, и Стас открыл глаза точно по команде, — посмотри мне в глаза-а-а!
Стас увидел перед собой то самое лицо, что смотрело на него впадинами черных глаз в подъезде, только теперь в ночной темени и так близко. Оно хрипело, сопело и чавкало, пачкая его капающей слюной изо рта. Существо оскалилось, раскрыв неестественно широкий рот полный толстых клыков, но Стас не мог отвести взгляд от этих бездонных провалов глаз.
Стас набрал в грудь воздуха, сердце в мгновение зашлось бешеным стуком, он хотел закричать, но не смог. Крик ужаса застрял в его горле, как застыло его только что бешено колотящее сердце и уже остекленевшие глаза.
***
На следующий день в школе было неспокойно. Почти все обсуждали странный случай, и никому не было дела до побитого Коли. Однако, как мальчик не пытался выяснить, что произошло, все одноклассники и другие ребята лишь отмахивались от него, а иногда грубо пихали от себя.
— Не твое дело!
Ну, не его дело, так не его. И без того побитый Коля не навязывался, чтобы ненароком не получить еще тумаков. Хотя раньше бы он непременно по своему добродушию попытался поговорить со сверстниками снова, пока точно не получил бы оплеух. Но сейчас Коля чувствовал не привычную ранее тягу к людям, а наоборот — отторжение.
Но даже нежелание сверстников разговаривать не помешало Коле узнать, в чем же дело и что так бурно обсуждают в школе. На перемене Коля зашел в школьный туалет, закрылся в кабинке и уже в процессе услышал, как в уборную кто-то прошел. Когда в умывальник полилась вода, Коля притих, услышав голоса.
— В общем, так Стаса утром мама и нашла, когда будить в школу стала, — сказал один из пацанов.
— Да не бывает такого, у меня бабушка в войну медиком была, такого повидала, но чтобы так, в своей кровати ни с того ни с чего парализовало? — скептично спросил второй.
— Да я говорю тебе, глаза как стекляшки, сам слова сказать не может, бледный весь, не шевелится! Никитос же с Димасом ждали его у дома, чтобы вместе в школу пойти, а он не вышел, выносить пришлось. Вот они в школу и опоздали. Там говорят, не только милиция была, а еще кто-то повыше приехал.
— Все, сказочник, успокойся, — фыркнул скептик. Они перекрыли воду, и вышли из уборной.
Колю охватило неприятное и непонятное чувство. Не выходя из кабинки, он посмотрел на свои часы, где еще вчера видел трещину от удара Стасовой палки. Его взгляд переменился, когда он увидел абсолютно целое стекло без единой трещинки. Часы все так же покорно работали, безошибочно показывая время. Коля скрыл их под рукавом кофты и вышел из туалета. Неужели рассказ этого незнакомца — чистая правда? И действительно, Стаса он еще в школе не видел, а у того не было причин не появляться. До конца учебного года осталось то всего ничего, доходить то уж можно было.
Подозрения подтвердились, когда Стас и до конца учебного дня не появился в школе. Еще и люди какие-то серьезные к классной руководительнице приходили, когда все ученики уже расходились. Домой Коля шел со странным предчувствием, как будто что-то во всех последних событиях неправильно. Если Стас действительно в таком состоянии, не может ли быть это вина Коли?
Коля был погружен в свои раздумья, и казалось, весь мир стал к нему равнодушен, отвернулся и не обращал внимания, ну или старательно делал вид, что не обращает внимания. Засучив рукав кофты, под которым на вспотевшем запястье были часы, Коля смотрел на них, и чувствовал их неправильность. Он видел много наручных часов, но таких он не видел никогда. Еще он заметил, что секундная стрелка на них изменилась. Раньше она не отличалась от остальных, все три стрелки были одинаковые, и время Коля определял по скорости движения стрелок. И теперь секундная стрелка стала длиннее и тоньше остальных. Она стала такой, какой и должна быть, а деления на часах стали более отчетливыми, это Коля тоже заметил.
— А мне покажешь? — Коля вздрогнул, услышав голос впереди, и поднял голову, тут же спрятав часы под рукавом.
Он выдохнул, увидев перед собой рыженькую Вику, и немного смутился. Уж чего-чего, а то, что она к нему сама подойдет, Коля ожидать не мог.
— Так покажешь, или нет? — с легкой, смущенной улыбкой спросила Вика, подойдя к Коле.
— Ну, смотри, — он засучил рукав и показал девчонке часы.
Вика посмотрела на часы, но особого интереса они по итогу не вызвали. И чего он их так прячет, непонятно. Разве что для того, чтобы старшеклассники не отобрали.
— Где ты их взял такие? Неправильные какие-то, — подытожила Вика, — вот у моего папы часы так часы, дорогущие.
— Отец отдал, — сказал Коля первое, что пришло в голову, — а себе новые взял.
Сделав задумчивое лицо, Вика вдруг подошла к Коле и обняла его, чего он ожидал еще меньше, чем встречи с Викой.
— Спасибо, — тихо сказала девчонка.
— За что? — стараясь скрыть бурю эмоций от такого контакта, спросил Коля.
— Что помог мне. Если бы они уронили мой портфель и разбили мамины очки, она меня убила бы. Мне и так досталось, что я их с собой в школу взяла девчонкам показать, а если бы они еще и разбились…
Коля и сам обнял Вику, почувствовав запах ее волос, и что-то в организме ему прямо намекнуло, насколько же приятно пахнут девичьи волосы. Интересно, а все девчонки так пахнут, или только Вика?
— На этот раз не мог пройти мимо, — ответил Коля.
Вика отстранилась от него, глянула исподлобья и отвернулась. Стыдно ей стало, что он не прошел мимо, а она проходила. Всегда проходила, и ни разу не заступилась, а сколько доставалось Коле от сверстников, уж не счесть.
Они недолго прогулялись вместе, пока Вика не попрощалась и не свернула в свой двор, а Коля пошел своей дорогой.
Вечером всю семью Коли ждал непредсказуемый переполох. Когда мальчик после ужина сидел в своей комнате за уроками, в дверь настойчиво постучали. Тихо выругавшись, отец встал из-за стола и пошел к двери.
Коля как обычно прильнул к косяку и навострил слух.
— Че еще то надо? Если Стасовы родители на нас наезжать будут, я их на месте застрелю, — бурчал отец, открывая входную дверь.
Когда дверь открылась, повисла недолгая пауза.
— Здравствуйте, граждане милиционеры, — уже более смиренным тоном сказал отец, — в чем проблемы?
У Валеры в голове промчались мысли всех мастей. Неужели донос на его Макарова сделали? Или действительно родители Стаса обвинили Колю в том, что случилось? Да нет, это бред какой-то. Он бы мог еще поверить в то, что Коля действительно пробил лоб тому пацану, но чтобы его рохля-сын был как-то причастен к тому, что случилось со Стасом ночью, это уже было бы смешно. Однако, правоохранители зачем то пришли, а значит — дело есть.
Мимо них прошел мужчина лет сорока в непримечательной одежде, но Валерий отчетливо увидел у него кобуру, а значит, человек этот при звании.
— Капитан Аверин Максим Григорьевич, — строго сказал мужчина, раскрыв перед Валерием удостоверение, а после названия структуры, где он служит, отца Коли пробрали холодные мурашки, — Комитет Гос. Безопасности. Скажите, ваш сын дома? Степанов Николай, если не ошибаюсь.
— Д-да, дома, — сглотнул Валерий, — а в чем дело? Что мой сын сделал?
— Ничего, — спокойно сказал Аверин, — пока что.
Послышались шаги, два милиционера и капитан КГБ прошли в квартиру без разрешения, увидели в кухонном проеме напуганную мать Коли, осмотрелись в зале.
Коля тихо осел на кровати, посмотрел на часы и сразу понял — пришли за ними.
Не желая расставаться с часами, Коля попытался их снять, чтобы спрятать. Но его чуть не бросило в холодный пот, когда он понял, что снять часы не может. Он не мог отогнуть язычок застежки, чтобы ослабить ремешок, тот был как будто влитой. Несколько минут он потратил на то, чтобы убедиться в том, что часы он снять не в состоянии. Может, взрослых попросить? Вон их там сколько, они уж помогут. Но нет, они же отберут часы. Выбора у Коли не было, и он уселся на кровать в ожидании, когда его позовут.
Было слышно, как кто-то из них грузно осел на диван.
— Я пришел к вам по одному очень важному делу, и мой визит строго конфиденциален. О том, что я здесь, знает лишь мой непосредственный начальник. Со всех остальных будет взята подписка о неразглашении, такие правила в нашем отделе.
После его слов в квартире повисла мертвая тишина, которую он же и прервал.
— Где ваш сын?
— Коля, иди сюда! — повысил голос Валерий.
Из комнаты неуверенно вышел Коля, осмотрев всех присутствующих. Нервничающие мать и отец, сидящий на диване грузный мужчина, а так же два милиционера, преграждающие путь в коридор. Коля узнал капитана, его он и видел в школе.
— Будь добр, мальчик, засучи рукава, — мягко потребовал Аверин.
Коля опустил голову и помотал головой. Валерий от этого жеста едва не пришел в бешенство.
— Делай что говорят! — выпалил Валера. Он тут же подскочил к сыну и силой задрал правый рукав, а затем левый.
Увидев часы на руке Коли, капитан сосредоточенно свел брови, а Валера отскочил.
— Это что еще такое, Коля!?
— Подойди, — подозвал его к себе Аверин. Коля неуверенно подошел, капитан взял его за запястье, внимательно рассмотрев часы, — твою мать, это они!
Аверин сделал жест своим помощникам. Милиционеры тут же направили на родителей Коли автоматы.
— К стене, быстро! Руки перед собой! — скомандовал один из милиционеров.
Ослушаться правоохранителей не осмелились, мать и отец Коли подошли к стене и подняли руки, прислонив их ладонями к стене.
— Надо же, мы их месяцами искали, на след еле вышли, а мальчишка нашел, — хмыкнул Аверин, — в таком случае, подпиской мы не ограничимся…
— Что? Что такое? Если вам нужны часы — заберите их! — выпалил отец Коли.
— Если бы все было так просто, — вздохнул Аверин, — вы знаете, что ваш сын нашел вообще?
— Н-нет! Я впервые эти часы увидел!
Он хотел отстраниться, посмотреть на капитана, но дуло автомата, ткнувшееся ему в спину, заставило резко передумать. Коля уже плакал, не скрывая слез. Еще бы тут не испугаться, когда в родителей автоматами тычут.
— Деятельность нашего секретного отдела направлена на поиски и уничтожение всех следов деятельности общества под названием «Аненербе». Думаю, вы о нем уже слышали. Скажите, Валерий, вы верите в Бога?
Этот вопрос явно поставил отца Коли в тупик, но он, подумав несколько мгновений, тут же отрицательно замотал головой.
— Хорошо, это правильно. Был бы Он, такого бы вероломства точно не допустил. Итак, в военное время ЭсЭсовская мразь качественно пустила корни на наших землях. Они не гнушались использовать любые средства, в том числе и те, природа которых находится вне нашего понимания. Некоторые из них почти безобидные, а некоторые не очень. Вот, например, эти часы. Код красный, влияние расширенное, опасность повышенная. Эти часы — творение Вольфганга Краузе, руководителя отдела рунологии в Аненербе. Надо же, этот ублюдок вместе со своим ученым коллегой додумался провести ритуал. Они пленили Тибетский дух, Ракшаса, и заточили его вот в этих самых часах. С помощью часового механизма хотели приручить Ракшаса и использовать против нас его силу во время войны. Вот одна мразь диверсантская принесла с собой эти часы, хотел проверить, как они работают, да только вычислили его наши, и на части порвали. Жаль, что часы не додумались забрать, вот так они и потерялись. А тут учительница донесла, что школьники обогащаются на ровном месте часами старинными. И этот самый школьник аутист вдруг демонстрирует чуть ли не фотографическую память, надо же, чудо, не иначе. И врачи в больнице не могут объяснить, как парнишку на ровном месте парализовало, что даже говорить не может. Вот тогда-то все звезды и сошлись на вас, Степановы. Уж не серчайте, но за треть этой информации вы уже мертвецы.
— Да проверьте вы эти часы сначала! С чего вы взяли, что у него именно то, что вы ищите!? — вспылил Валерий, призывая к логике.
— Снимай часы, — сказал Аверин.
Заливаясь слезами, Коля пытался снять с руки часы, но ему не хватало сил. Уже и мать Коли плакала в голос. Надо же, из-за сына их тут сейчас всех у стенки и пристрелят.
— Они не снимаются, — всхлипнул Коля.
— Идиот ты! Срежь их! — выкрикнул отец, — отдай им эти проклятые часы!
Аверин и сам попробовал снять часы с мальчика, но и ему это не удалось, застежка была зафиксирована намертво.
— Вот ты и попался, Ракшас, — капитан достал пистолет из кобуры, снял с предохранителя, — второй из трех, дух из механизма.
— Максим Григорьевич, что с ними делаем? — спросил милиционер.
— Неизвестно, сколько они могли с Ракшасом контактировать. Убить их, а мальцу руку отчекрыжим, если часы не снимаются, — ответил Аверин.
— Да как же так!? — выпалил Валерий, — я немца до Берлина самого гнал, жена меня верно ждала все это время, а вы нас из-за каких-то часов — застрелить!?
— Приказ начальника, Валерий. Уж тебе ли не знать, что такие приказы не обсуждаются, — Максим повернулся к стоящим у стены родителям Коли. Он повернулся, собираясь закончить дело, но в этот момент все лампочки с громкими хлопками взорвались, погрузив квартиру во тьму.
Милиционеры замотали головами, Аверин инстинктивно повернулся в сторону спальной, и увидел темный силуэт с огромным туловищем и маленькими ногами. Он сразу выстрелил, но поздно. Ракшас оттолкнулся руками от пола и прыгнул на правоохранителей. Началась возня и паника, слышались чавкающие удары, на стены брызгало темным, когда Ракшас, злобно рыча, размахивал когтистыми руками.
Аверин не знал, куда стрелять, чтобы не попасть в своих. Движения Ракшаса были обрывистые и смертоносные. Крики милиционеров утонули в крови, которая булькала у них во рту.
Оглянувшись, капитан сразу побежал в комнату Коли, где застал его трясущимся на кровати.
— Тихо ты! Тихо! — капитан опустился на колени у кровати, взял Колю за запястье.
Руки капитана дрожали, он начал крутить у часов заводную головку, тихо выругался и перешел к верхнему колесику.
— Так, верхний два раза вверх, один раз вниз и три раза вверх. Центральный…
Капитана перебила повисшая в зале тишина, а так же шлепающие звуки по полу.
— Центральный три оборота вверх, два вниз, один вверх и три раза вниз, — его пальцы проделывали эти же самые манипуляции, которые он озвучивал.
Коля сначала смотрел то на часы, то на нервничающего капитана, но потом округлил глаза, боковым зрением заметив силуэт.
— Капита-а-ан, — пророкотал за спиной Аверина Ракшас, — что ж ты прячешься, раз попался я!?
Капитан встряхнул головой, принялся за нижнее колесико.
— Один оборот вниз, два вверх, — шептал Аверин, но Ракшас на это лишь зловеще рассмеялся. Демон вознес когтистую руку, ту самую, которую Коля видел во сне за занавеской.
Вознес, и с размаха полосонул спину капитана, заставив его опрокинуться грудью на кровать и взреветь от боли. Ракшас схватил Аверина за ногу и потащил в зал.
— Боже, спаси и сохрани! Спаси и сохрани! — тихо причитал Аверин, а из его рта уже струилась кровь.
— Уха-х-а-ха-а-ха! — Ракшас еще более зловеще рассмеялся, — извини, капитан, молитвы не помогут, уж точно не тебе!
Аверин поднял на Колю взгляд полный надежды, и в эту же секунду Ракшас утащил его в зал, где, судя по чавкающим звукам и крикам начал рвать когтями на части.
Коля трясся от нахлынувшего ужаса при виде этой твари и от того, что сделал этот демон. И еще он увидел рядом с пятном крови на своей кровати свернутую в несколько раз бумажку.
Он потянулся к бумажке, раскрыл ее и увидел краткую инструкцию, подписанную на немецком языке и состоящую из трех пунктов. Смотря на бумажку, Коля взялся за верхнее колесико на часах.
Два раза вверх, один раз вниз и три раза вверх. Вроде все правильно. Следуя инструкции, он перешел к заводному барабану. Три оборота вверх, два вниз, один вверх и три раза вниз. Последний, третий пункт, нижнее колесико, за которое взялся Коля. Один оборот вниз, два вверх, снова два вверх.
И в этот момент в комнату вваливается озверелый Ракшас, с диким ревом едва ли не бросаясь на Колю.
— НЕ ТРОГАЙ ЧАСЫ-Ы-Ы!!!
Ракшас оттолкнулся массивными руками от пола, и Коля сделал последний оборот вниз. Дико взревев, Ракшас растаял прямо в полете, обдав Колю потоком ветра и не достигнув до него жалких сантиметров. Сердце Коли заходилось диким стуком и грозилось вот-вот выпрыгнуть из груди. Сквозь слезы ужаса он посмотрел на часы — их стрелки безжизненно стояли на месте…
