Но один был отчаянный шофер,

Звали Колька его Снегирев.

Он машину трехтонную АМО,

Как родную сестренку, любил.

Чуйский тракт до монгольской границы

Он на АМО своей изучил.

Чуйский тракт до монгольской границы

Он на АМО своей изучил.

А на Форде работала Рая,

И так часто над Чуей-рекой

Форд зеленый и Колина АМО

Друг за другом неслися стрелой.

Как-то раз Колька Рае признался,

Ну а Рая суровой была.

Посмотрела на Кольку с улыбкой

И по Форду рукой провела.

Посмотрела на Кольку с улыбкой

И по Форду рукой провела.

После долгого вступления мы наконец доходим до завязки: четкий Колька Снегирев решил затеять с суровой Раей. Собственно, он ее давно преследовал на дороге, но девка не понимала намеков, пришлось с ней объясниться.

А потом Рая Коле сказала:

- Знаешь, Коля, что думаю я,

Если АМО Форда перегонит,

Значит, Раечка будет твоя.

Если АМО Форда перегонит,

Значит, Раечка будет твоя.

Раиса ведет себя странно: вместо того чтобы упасть в обморок от счастья или отказать она предлагает померится писюнами устроив гонку. Нет никаких чувств у Раисы к Николаю, есть условия пари: обгонишь – лягу под тебя. Раиса диктует условия пари и при этом условия ей не выгодные: она ставит на кон свою писю и свободу Николай ничего не ставит и ничего не проигрывает. Условия пари максимально ему благоприятствуют – он может гоняться за Фордом Раисы хоть каждый день, главное обогнать.

Из далекой поездки из Бийска

Возвращался наш Колька домой.

Форд зеленый с смеющейся Раей

Мимо Кольки промчался стрелой.

Форд зеленый с смеющейся Раей

Мимо Кольки промчался стрелой.

Вздрогнул Колька, и сердце заныло,

Вспомнил Колька ее уговор.

И рванулась тут быстро машина,

И запел свою песню мотор.

И рванулась тут быстро машина,

И запел свою песню мотор.

Ни ухабов, ни пыльной дороги –

Колька тут ничего не видал.

Шаг за шагом все ближе и ближе

Грузный АМО форда догонял.

Шаг за шагом все ближе и ближе

Грузный АМО форда догонял.

На изгибе сровнялись машины,

Колька Раю в лицо увидал.

Увидал он и крикнул ей: - Рая!

И забыл на минуту штурвал.

Увидал он и крикнул ей: - Рая!

И забыл на минуту штурвал.

Тут машина трехтонная АМО

Вбок рванулась, пошла под обвал,

И в волнах серебристого Чуя

Коля жизнь за девчонку отдал.

И в волнах серебристого Чуя

Он с кабиной мелькнул и пропал.

Здесь описана гонка. Описана подробно, со слов погибшего Николая. Что же показал покойник? Он ехал на груженном грузовике, когда его обогнал Форд девушки. Николай настиг Форд, но на изгибе дороги, отвлекся на свою пассию, не справился с управлением и улетел в Чуй.

Николай не выполнил условия пари – его АМО не перегнал Форд, отвлекаться от дороги на рассматривание лица девушки ему было не с руки. Обгони и тогда не просто «Гюльчатай, покажи личико!», тогда раздевай и лапствуй.

А что было на самом деле? Девушка спровоцировала Николая начать гонку, на груженной машине, при этом он ее нагнал, и нигде ни будь, а на повороте дороги с обрывом в реку. Раиса притормозила Форд у поворота, позволив АМО себя нагнать, а далее не позволила Николаю вписаться в поворот, а остановить груженный грузовик на скорости тот не мог при все м желании.

Зачем она это сделала? Она девушка-водитель работает на трассе вне населенных пунктов и тут ее начинает преследовать Николай Снегирев. Гонки Форда и АМО описанные в начале песни — это ее попытки уйти от погони – только в населенном пункте Раиса могла чувствовать себя в относительной безопасности. Ничего хорошего девушке это не сулит – рано или поздно преследователь ее нагонит и прижмет к обочине или у нее сломается машина или погоня закончится аварией. И тогда Раиса предлагает пари. Так как она водитель то знает маршрут и примерное время возвращения Николая из Бийска. Она его подкарауливает на трассе и провоцирует начать гонку. Собственно, гонки никакой нет – догнать Форд на груженном АМО у Николая нет шансов, тем не менее он его догоняет в самом опасном месте.

И, бывало, теперь уж не мчится

Форд зеленый над Чуей-рекой.

Он здесь едет как будто усталый,

И штурвал задрожит под рукой.

После того как Раиса избавилась от преследователя, ей не от кого удирать на большой скорости. А то что руки дрожат при воспоминании о пережитом – это ПТС.

И на память лихому шоферу,

Что боязни и страха не знал,

На могилу положили фару

И от АМО разбитый штурвал.

На могилу положили фару

И от АМО разбитый штурвал.

Есть по Чуйскому тракту дорога,

Много ездило там шоферов.

Но один был отчаянный шофер,

Звали Колька его Снегирев.