Давеча задумался я и понял, что народ в России неправильно к истории собственной относится. Вот куда ни глянь, то лютый надроч на то, чтобы мы от победы к победе без единого поражения, то уход в другую крайность, что по глобусу воюем и трупами закидываем. Это говно какое-то, а не позиция. Берите примеры с римлян. Эти парни свою историю отлично отрефлексировали, настолько, что эта рефлексия их сделала первым парнем на Средиземноморье. А всё почему? Потому что вся история Рима это превозмогание, которым они гордились.
Сначала галлы напали, перебили армию, захватили город и до трусов раздели римлян ради контрибуции. Что сделали римляне? Забыли, попытались выставить всё так, что это не поражение, а победа и вообще всё это ловушка Фурия Камилла? Да как бы не так. Нет, конечно, сказочку, что Камилл потом галлов на обратном пути порезал, они сочинили, но память о поражении от галлов повесили в рамочку на стену и каждый день приносили перед ней клятву, что никогда больше. Детям рассказывали о страшном поражении от галлов и о том, почему Рим должен быть стронг. Соседям это объясняли уже огнём и мечом. Ну а галлам... кхм... им Цезарь потом всё доходчиво объяснит, сполна отплатив за унижение трёхсотлетней давности. Память об этом поражении римляне не то что скрывали, они её выставляли на всеобщее обозрение, пока не появился новый объект для фапа - ультрапревозмогание против Ганнибала.
Ога, пуниец просто цинично выебал римлян во все щели в начале войны. Республика снимала последние трусы ради того, чтобы вбросить в горнило войны очередной легион. Требия, Тичино, Тразимен, Канны, эти слова для римлян не были пустым звуком. Потому что эти битвы были столь хлёсткими пощёчинами, что забыть их сложно, да и не нужно. Рим стоял на пороге гибели и никакой эвакуации в Равенну не будет - отступать некуда. Римляне, когда победят великого пунийца сами создадут ему пантеон, чтобы подчеркнуть всю эпохальность победы. Причём для этого они не приписывали Ганнибалу сотен тысяч солдат сверху, не наделяли магическими или экстрасенсорными способностями. Отнюдь - Ганнибал просто бил римлян имея меньше солдат, везде и всегда, а потом его закидали трупами. Плохая победа, цена слишком велика? Лол, у вас тут вопрос жизни и смерти Рима, непобедимый враг, способный малой кровью на чужой земле побеждать и вы его не просто победили, а уничтожили. Конечно после этого никто не ныл, что такую цену заплатили, лучше бы сдались и пили бы пунийское. Как и не было рассказов, что мы этих пунийцев пачками валили, да только их тьма была. А всё почему? Потому что цена победы в любой войне это множество смертей, но заплатить эту цену придется в любом случае, так как цена поражения всегда гораздо выше. Для римлян же победа над сильным врагом, когда сам ты на пороге смерти, была ценнее победы как таковой. Проиграть сильному не позор - позор для римлянина потом не собраться с силами и не выиграть у него войну, не спалить его дом и не изнасиловать его гусей. Вот он образ мысли римлян.
Римляне свою историческую память превратили в оружие, которым пиздили врагов, пока все остальные аутировали. И только когда империи совсем поплохеет, начнётся выдумывание побед и фап на них госпропаганды, да и обычных Титусов. Так что любите свою историю, мать вашу, такой, какая она есть, и не выдумывайте ей ни негативных, ни позитивных мифов. Гордитесь победами над лютыми врагами и учитесь на поражениях от них. В общем, берите пример с римлян - не прогадаете.
В метательное оружие можно превратить практически все, что помещается в руке, от камня до гвоздя и всего остального, что попадется под руку. Однако все же лучше метать предметы специально приспособленные для этого.
Топор как метательное оружие использовалось европейцами еще с незапамятных времен. Например, у франков в эпоху Меровингов (500-750 гг.) был широко распространен метательный топор франциска. Несмотря на убойною мощь на близкой дистанции, такое оружие не было лишено и недостатков. Так, при броске франциски оружие вращалось в воздухе, описывая полный оборот на дистанции 4 метра. Максимальная эффективность достигала на расстояний 12 метров от цели. Таким образом, использование оружия требует от воина не только силы и сноровки, но и оценки расстояния, подходящего для выполнения броска.
А если снаряд вдруг попадет не лезвием, а рукоятью? Тогда бросок был произведен напрасно.
Такой проблемы не существовало у некоторых африканских народов. Еще в 1350 году до н.э. жители "черного" континента использовали такое метательное оружие со множеством режущих граней как кпинга.
В средневековой Европе к началу 15 века появился метательный топорик с несколькими острыми отростками хёрбат или уолбат (с англ. дословно "метательная бита или же метательная (вращающаяся) летучая мышь).
Вероятно это была попытка создать относительно дешевое, но в то же время обладающее достаточной мощью метательное оружие, способное поразить хотя бы легко бронированного противника на близкой дистанции.
Тот факт, что хёрбат использовался с 1400 г. до середины 17 века несомненно говорит об эффективности данного оружия. Конструктивно уолбат представляет собой цельнометаллический часто грубо сделанный метательный топорик без какого-либо покрытия рукояти. Кроме лезвия топора хёрбат имеет еще два отточенных металлических отростка в верхней части и заточку на конце рукояти. Длина оружия составляла 45-50 см при толщине металла чуть более 6 мм.
Западный фронт Первой мировой войны четыре года жил в тисках позиционной войны. От швейцарской границы до Ла-Манша тянулись линии окопов, преодолеть которые казалось невозможным. Но именно здесь, в этом тактическом тупике, нашли свое применение новые виды оружия, способные сломить затянувшееся противостояние. Авиация, автомобили, и, конечно же, танки – все они навсегда изменили лицо войны XX века, открыв новую эру в истории военного искусства.
Пионерами в использовании танков стали британцы. Эрнест Суинтон и Уинстон Черчилль - именно эти дальновидные люди разглядели военный потенциал «сухопутных кораблей». В итоге выбор военных пал на ромбовидную конструкцию с гусеничным движителем по всему периметру и боковыми спонсонами (выступами на корпусе, в которых устанавливают вооружение) – детище инженеров Уильяма Триттона и Уолтера Вильсона. Так родились тяжелые танки серии Mark, которые делились на «самцов» (с пушечным вооружением) и «самок» (с пулеметным). Первое боевое крещение танки приняли 15 сентября 1916 года на Сомме, где их бросили на прорыв немецких позиций. Однако настоящий успех пришел позже – 20 ноября 1917 года в битве при Камбре. Массированная атака танков позволила британскому танковому корпусу прорвать немецкую оборону на глубину почти в десять километров! К сожалению, пехота не смогла развить этот успех.
Битва при Амьене 8 августа 1918 года стала еще одним шагом вперед в развитии танковой тактики. Британцы бросили в бой еще больше танков, включая новые средние танки Whippet («гончая»), предназначенные для взаимодействия с кавалерией и развития прорывов. Однако из-за проблем со связью эта задумка провалилась. Кавалерия оказалась слишком уязвимой для немецких пулеметчиков. Именно тогда многие военные осознали, что в скором времени танки полностью вытеснят конницу с поля боя.
Mark A Whippet
Французы тоже не стояли в стороне от танковой гонки. Их подход к проектированию и применению танков отличался от британского. Компании Schneider и Saint Chamond создали громоздкие бронированные машины, которые скорее напоминали мобильные артиллерийские установки. Их задачей была непосредственная поддержка пехоты, а не прорыв обороны. Настоящим прорывом стал легкий танк FT-17, созданный Луи Рено. В отличие от громоздких британских «ромбов», FT-17 обладал башней с круговым вращением и двигателем, расположенным в задней части корпуса. Эти машины, наряду с британскими танками серии Mark, поступили на вооружение американских экспедиционных сил и использовались как для сопровождения пехоты, так и для прорыва вражеских позиций.
Французский танк Schneider
Первая мировая война, несмотря на ограниченное применение танков, ясно показала их огромный военный потенциал. Однако единого мнения о том, как именно эти «стальные монстры» будут воевать в будущем, не сложилось. Каждая из ведущих военных держав пошла своим путем.
Англо-американская танковая комиссия, опираясь на опыт прошлых боев, создала танк Mark VIII Liberty - настоящего гиганта весом в 43 тонны. Он должен был стать опорой пехоты на поле боя. Однако этот проект так и остался невостребованным. Британцы отказались от него, а американцы продолжали использовать Liberty и французские Renault FT-17 в своих пехотных частях до начала 1930-х годов.
Mark VIII Liberty на полигоне Кэмп-Мид, штат Мэриленд, 1922 год
В самой Великобритании развернулась настоящая дискуссия о будущем танковых войск. Генерал Дж. Ф. К. Фуллер видел его в создании полноценных танковых армий, способных на стремительные прорывы и маневренные действия в тылу врага. Бэзил Лиддел Гарт, напротив, отстаивал идею «общевойскового кулака» – механизированных соединений, где танки, пехота, артиллерия и авиация действовали бы в тесной связке. Одним из видных сторонников идей Лиддела Гарта был генерал Перси Хобарт, который еще в начале 20-х годов предвидел господство бронетехники на поле боя.
Чтобы проверить теории на практике, британцы в 1927 году создали Экспериментальные механизированные силы (позже переименованные в Экспериментальные бронетанковые силы). Однако консервативно настроенные генералы, которые видели в танках лишь «подручное средство» для пехоты, воспротивились дальнейшему развитию этого направления. Вскоре Экспериментальные бронетанковые силы были расформированы.
Советский Союз пошел своим путем. Вдохновленные идеями глубокой операции и будущей маневренной войны, советские военные уделяли огромное внимание развитию танковых войск. Первый механизированный корпус в СССР был сформирован еще в 1932 году, но это был скорее эксперимент. Массовое формирование механизированных корпусов началось лишь в конце 1930-х годов.
Советские военные теоретики, такие как М. Н. Тухачевский и В. К. Триандафиллов, разрабатывали концепции глубокого прорыва и массированного применения танков для разгрома противника на всю глубину его обороны. В СССР были созданы передовые для своего времени танки, такие как БТ и легендарный Т-34, который в годы Великой Отечественной войны стал основой советских танковых армий (за годы войны выпущено более 57 000 единиц).
В армии США после расформирования Танкового корпуса танки оказались «на задворках» - их передали пехотным подразделениям, фактически превратив в средство огневой поддержки. Влияние британских идей дало о себе знать и здесь: в 1928 году в США были созданы свои Экспериментальные механизированные силы, призванные отрабатывать новые концепции применения бронетехники. Однако консервативные взгляды американского военного руководства надолго затормозили развитие танковых войск.
Перемены начались с подачи таких энтузиастов механизации, как Дэниел ван Ворис и Адна Чаффи-младший. В 1938 году ван Ворис наглядно продемонстрировал возможности механизированной кавалерийской бригады, состоявшей из двух боевых групп без конных подразделений, проведя глубокую операцию против условного противника. Чаффи же в 1940 году сделал решительный шаг, отказавшись от кавалерийской дивизии в пользу смешанных бронетанковых сил.
Тем временем в Германии, едва оправившейся после Первой мировой, недавно созданный Рейхсвер под руководством генерала Ханса фон Зекта вынашивал амбициозные планы. Вдохновленные идеями мобильной войны, немецкие военные начали масштабную программу перевооружения. Заключение в 1922 году Рапалльского договора с советским правительством открыло Германии доступ к полигонам на территории России, в частности в Казани. Здесь, вдали от любопытных глаз, можно было испытывать новые виды вооружений, и в первую очередь – танки. Это сотрудничество продолжалось вплоть до прихода Гитлера к власти в 1933 году.
Рапалльский договор открыл офицерам Рейхсвера, а впоследствии и Вермахта, двери в другие страны, в том числе и в США. Немецкие военные читали лекции и перенимали опыт в ведущих военных учебных заведениях Америки: в Пехотной школе в Форт-Беннинге, Командно-штабном колледже в Форт-Ливенворте, школе Механизированной кавалерии в Форт-Ноксе, Школе полевой артиллерии в Форт-Силле, Промышленном колледже вооруженных сил. Они посещали крупные промышленные предприятия, такие как заводы Ford и General Motors. В Форт-Ноксе немецкие офицеры наблюдали за учениями с использованием новейших бронеавтомобилей и танков, знакомились с передовым радиооборудованием для управления войсками. Им были прекрасно известны трудности, с которыми столкнулись американские военные теоретики ван Ворис и Чаффи при создании механизированных кавалерийских дивизий, способных на стремительные прорывы и развитие наступления. Очевидно, что подобные идеи витали в воздухе, и военные разных стран лихорадочно искали новые пути применения бронетехники на поле боя.
Немецкие офицеры в США, в рамках обмена опытом, октябрь 1930 года
Германия стремительно превращалась в одного из лидеров в разработке концепций новой мобильной войны. После прихода нацистов к власти в 1933 году Вермахт начал объединять недавно сформированные танковые части с моторизованными стрелковыми (егерскими) подразделениями. Гейнц Гудериан, один из главных сторонников танковой войны в Германии, разрабатывал свою концепцию, делая упор на массированное применение танков, скорость, внезапность и важность вспомогательных частей как неотъемлемых элементов танковых соединений. Танковые клинья Гудериана должны были стать главным инструментом «блицкрига» - молниеносной войны. Гудериан считал превосходство в воздухе решающим фактором в мобильной войне. Важнейшим аспектом, по его мнению, было взаимодействие между наземными войсками и тактической авиацией посредством развитой системы связи. Французы же, напротив, были сосредоточены на оборонительной тактике и расставляли свои бронетанковые силы в качестве средства поддержки пехоты вдоль укрепленной линии Мажино.
В это же время Советский Союз ступил на неизведанную тропу военной мысли. Командующий Красной Армией М. Н. Тухачевский был одним из немногих теоретиков, кто разрабатывал новые идеи танковой войны. Он видел танки не просто как средство поддержки пехоты, а как ударную силу, способную действовать в тесном взаимодействии с механизированными частями, авиацией и артиллерией. Танковые части, по его замыслу, должны были вести непрерывные глубокие бои, прорывая оборону противника и создавая условия для глубоких стратегических операций. Эта концепция, получившая название «глубокой операции», стала краеугольным камнем советской военной доктрины.
Для реализации идей Тухачевского требовалось мощное промышленное производство. И здесь на авансцену вышел И. А. Халепский – человек, который в 1930-е годы произвел настоящий фурор среди иностранных военных атташе, наблюдавших за маневрами Красной Армии. Халепский стал главным «мотором» советской танковой программы, руководя производством и модернизацией танков, в том числе и серии быстроходных БТ, созданных на базе американского шасси Кристи. Именно его усилия проторили путь для создания легендарного Т-34.
В то время как в демократических странах парламентарии ограничивали военные бюджеты, в СССР, с его однопартийной системой, таких проблем не существовало. Однако к 1938 году Сталин, движимый политическими мотивами и стремлением укрепить свою власть, развязал репрессии против командного состава Красной Армии. Жертвами этой кампании стали многие сторонники теории глубокой операции, в том числе и Тухачевский. Несмотря на то, что чистки ослабили Красную Армию, советское командование продолжило развивать теорию глубокой операции и готовить танковые войска к самостоятельным действиям. Война с Финляндией в 1939-1940 годах, хоть и выявила недостатки в боевой подготовке Красной Армии, но уже к началу Великой Отечественной войны советские танкисты обладали значительным опытом и современной техникой, что позволило им эффективно противостоять немецкому блицкригу.
Накануне Второй мировой войны, несмотря на развитие противотанкового оружия, стало очевидно, что в военном деле произошла настоящая революция — революция мобильности. Легкие танки, которые Германия и Советский Союз поставляли сторонам конфликта в Испании, оказались весьма уязвимы. Тем не менее, многие промышленно развитые страны и их военное руководство были убеждены, что бронетанковые части, оснащенные массовыми танками, станут ключом к быстрой победе на поле боя.
Сентябрь 1939 года, Германия вторгается в Польшу. Основной ударной силой Вермахта стала пехота при поддержке авиации и артиллерии. Танки играли скорее вспомогательную роль, прикрывая пехоту. Американский журнал Time окрестил эту молниеносную кампанию «блицкригом». Однако уже к маю 1940 года, когда Вермахт начал наступление на Францию, тактика применения бронетанковых частей изменилась. Идеи Гудериана начали претворяться в жизнь. Танковые клинья врезались вглубь обороны противника, поддерживаемые с воздуха Люфтваффе, а на земле – моторизованной пехотой и артиллерией, передвигавшейся пока еще на конной тяге. Благодаря широкому использованию радиосвязи атакующие части действовали слаженно и могли быстро менять направление удара.
В марте 1941 года талантливый тактик Эрвин Роммель высадился со своим Африканским корпусом в Северной Африке, где англичане имели слабую оборону. В то же время Гитлер развязал кампанию на Балканах. Блицкриг вновь доказал свою эффективность: танковые части прокладывали путь пехоте даже в условиях гористой местности.
Вступление США во Вторую мировую войну ознаменовалось появлением нового типа боевых соединений — бронетанковых дивизий, состоявших из трех боевых команд: Combat Command A (CCA), Combat Command B (CCB) и Combat Command R (Reserve), позже преобразованной в Combat Command C (CCC).Каждая команда включала в себя танки, бронетранспортеры с пехотой, самоходную артиллерию и части обеспечения. Эти мобильные соединения должны были использоваться для прорыва обороны противника, развивая традиции кавалерийских рейдов. Пехотные дивизии в Европе и морская пехота на Тихом океане также получили на вооружение танковые батальоны. В итоге американские, британские и канадские войска создали мощный бронетанковый кулак, который был брошен на прорыв немецкой обороны в Западной Европе. Одной из самых известных и грозных стала 3-я армия под командованием генерала Джорджа Паттона, которую сами немцы считали одной из лучших танковых армий войны.
К концу 1942 - началу 1943 года Красная Армия накопила богатый опыт ведения танковых сражений. Летом 1943 года под Курском произошла величайшая танковая битва в истории. Советские войска успешно перешли от обороны к мощным контрнаступлениям, в которых танковые армии играли решающую роль. Вермахт был вынужден перейти к обороне, постепенно откатываясь назад, до самого Берлина. К концу войны Советский Союз превосходил все страны мира по количеству бронетехники.
После войны разгорелись споры о том, когда же блицкриг перестал быть эффективным инструментом в руках немецкого командования. Ветераны Вермахта, участвовавшие в захвате Балкан весной 1941 года и в операции «Барбаросса», начавшейся 22 июня, утверждали, что последней успешной кампанией с применением тактики блицкрига стала именно балканская. Однако позднее, когда историки получили доступ к советским архивам, стало ясно, что переломный момент наступил во время битвы за Ленинград и за Москву. Попытка немцев практически одновременно овладеть двумя главными городами СССР привела к кровопролитным схваткам под Тихвином и Москвой, которые продолжались с октября 1941-го по начало января 1942 года. Именно тогда Красная Армия впервые нанесла серьезное поражение Вермахту. Важнейшую роль сыграло появление на фронте в октябре 1941 года новых советских танков Т-34, которые стали полной неожиданностью для немцев. Стало очевидно, что танковые части Вермахта больше не обладают достаточной мощью, решимостью и техническим превосходством, чтобы и дальше успешно реализовывать тактику блицкрига против нарастающей мощи Красной Армии.
В конце Второй мировой и с началом Холодной войны на первый план вышли ракеты, стратегическая авиация и ядерное оружие — главные инструменты в руках сверхдержав. Танки продавались другим странам, отправлялись на переплавку или ржавели на складах, оставаясь на вооружении лишь у небольшого числа танковых частей. Во время начальной фазы Корейской войны (1950-1953) внезапное наступление северокорейской армии, во многом основанное на применении танков Т-34, стало неприятным сюрпризом для плохо подготовленных американских войск. В ходе этого конфликта танки стран НАТО использовались в основном для поддержки пехоты. Во время Вьетнамской войны от танков сначала и вовсе хотели отказаться, но вскоре выяснилось, что они могут быть весьма полезны в джунглях, что и доказали американские «кавалерийские» полки (кавалерийскими к тому времени они были лишь по названию – как дань традиции). А вот знаменитое танковое сражение между Израилем и Сирией на Голанских высотах в 1973 году стало крупнейшим со времен Курской дуги столкновением бронетанковых сил.
Опыт Вьетнама и арабо-израильских войн не прошёл даром. Американский генерал Донн Старри и ряд других высокопоставленных военных разработали новую военную доктрину, получившую название «Бой в воздушно-наземном пространстве» (AirLand Battle). Изначально предназначавшаяся для ведения боевых действий в европейских условиях, эта доктрина успешно проявила себя во время Войны в Персидском заливе в 1991 году. Эта короткая кампания доказала эффективность танковых прорывов с использованием новейшей бронетехники, такой как танк «Абрамс» и боевая машина пехоты «Брэдли», при решающей поддержке с воздуха.
Однако в XXI веке значение танков как главной ударной силы стало снижаться. В современных конфликтах все большую роль играют высокотехнологичные средства ведения войны. Беспилотные летательные аппараты, или дроны, стали незаменимыми помощниками на поле боя. Они используются для разведки, наблюдения, корректировки артиллерийского огня и даже для нанесения ударов по противнику. Также в реалиях большой позиционной войны XXI века на первый план вновь выходят пехота и артиллерия, а танки все чаще используются лишь как вспомогательное средство.
*********************** Подпишись на мой канал в Телеграм - там посты выходят на неделю раньше.
Также я провожу исторические стримы - подпишись, чтобы получать уведомления. Записи доступны на моем канале.
Наш король ебашит вообще адовые походы. Ну такой вот примерно рецепт усредненный, потому что вариаций масса. Берется мирный договор, он не соблюдается, соблюдать - это не про нашего короля. Он берет этот договор, плюет на него и начинает собирать войска. Добавляет в войско огромное количество венгров, хорватов, сербов и болгар, КАРДИНАЛА! для вязкости, немного тевтонцев и прочих рыцарей сверху. Все это сводится в кучу бандерий (гусары молчать!). Снимается с места и топает на Балканы. Потом король орет "в атаку" и вылезает из вагенбурга, чтоб наверняка. При этом дерется с османами сам, шкрябая по ним пикой. Воюет и приговаривает полушепотом "ух бля". При этом у него на лбу аж пот выступает. Любезно иногда предлагает албанцу Скандербегу поучаствовать, но он отказывается. Надо ли говорить о том какой дичайший разъеб потом? Конфузия такая, что голова на пике болтается.
В каждой шутке есть доля шутки
Примерно так можно в двух словах описать события, приведшие к жесточайшему поражению христиан на Балканах - Варненской бойне 14 ноября 1444 года. Колоссальный разгром, которого вполне могло и не случиться, стал последним гвоздем в гроб самой идеи крестовых походов. После кровавых неудач при Никополе и на Косовом Поле, Варненский крестовый поход должен был вернуть славу христианскому оружию и продемонстрировать грозным османам, что есть предел и их захватническим амбициям. Однако ряд серьезных ошибок как на этапе подготовки, так и во время самого похода, не оставили европейским воинам шансов на успех. К тому же, пусть и косвенно, Варненская катастрофа приблизила конец Византийской империи - после такого разгрома никто из христианских государей уже не помышлял о походах против турок, предоставив ромеев их судьбе.
А начиналось все более чем многообещающе. Османская империя переживала очередной внутренний кризис - в Анатолии против султанской власти было поднято восстание, отвлекшее на себя турецкие силы. Более того, султан Мурад II передал трон своему сыну, малолетнему Мехмеду, который был на тот момент гораздо слабее отца и как полководец, и как политик. С такой конфигурацией сил в регионе можно попытаться взять реванш за прошлые неудачи, вернуть авторитет Церкви и сбросить османское ярмо с плеч балканских народов.
Султан Мурад II. Отец будущего Мехмеда II Завоевателя, наглядно продемонстрировавший ему что христиан не только можно, но и нужно регулярно лупить. Причем в случае с варненским походом - вполне себе за дело.
Кандидат на роль тарана, который должен будет вышибить османов с Балкан, нашелся почти сразу. Им стал молодой король Польши Владислав III (или Уласло, если на венгерский манер).
Владислав III Варненчик, портрет кисти Марчелло Баччарелли, вторая треть 18 века. Привычных нам прижизненных портретов короля не сохранилось (да и вряд ли они вообще были).
Парнишка был горяч, уже показал себя на поле боя как не самый плохой полководец, а кроме того отличался истовой верой. Крестовый поход против ненавистных всем христианам турок-османов: что может быть правильнее и полезнее для того чтобы вписать свое имя в историю? А что до мирного договора - то Папа Римский толсто намекнул через своего посланца, кардинала Джулиано Чезарини, что раз он заключался не самим королем, да еще и с проклятыми мусульманами, то и соблюдать его нет никакого смысла.
Джулиано Чезарини. Епископ Гроссето, архиепископ Таранто, кардинал-епископ Фраскати и, наконец, Великий пенитенциарий Римско-Католической церкви. Кто бы устоял в 20 лет перед льстивыми увещеваниями настолько большой шишки?
Молодой король, с младых ногтей грезивший о подвигах Александра Великого и Цезаря, а также уже одержавший несколько побед и полностью уверенный в своих силах, без колебаний согласился. А для того, чтобы юноша вдруг не "соскочил", его до кучи сделали еще и королем Венгрии и Хорватии, по протекции Папы и виднейшего венгерского военачальника Яноша Хуньяди.
Янош Хуньяди. Полководец, политик, один из виднейших венгерско-трансильванских магнатов. Единственный опытный военачальник в крестоносном войске и единственный же выживший из числа лидеров крестоносцев. Все-таки профессиональные военные знают, когда нужно
Разумеется, для того, чтобы выступить против Блистательной Порты, одного только желания недостаточно, да и Польша, при всей ее мощи, один на один туркам противостоять была неспособна. В свете этого, Папа Евгений IV призывает к общеевропейскому крестовому походу против турок, особо обращая внимание христианских государей на то что "голос Бестужева Мурада II слаб теперь" и выкинуть мусульман с Балкан будет легко. На призыв понтифика сразу отзываются хорваты, боснийцы, сербы, албанцы, валахи, трансильванцы и болгары, которые были кровно заинтересованы в ослаблении турецкого гнета. Также на зов ответили тевтонские рыцари, примеру которых последовало довольно большое число их европейских коллег. Один из таких "военных туристов", бургундский рыцарь Жан де Ваврен, оставил подробное описание всего крестового похода, из которого, по счастливому стечению обстоятельств, он сумел вернуться живым и здоровым. Особую изюминку в состав этой армии двунадесяти языков добавляло то, что в ее рядах сражались бежавшие из Чехии гуситы. Бывшие еретики, против которых неоднократно собирали крестовые походы, теперь сами принимали участие в предприятии Церкви, с которой не так давно боролись. Скорость вращения Яна Жижки в гробу представили?
Но что такое войско без командиров? Бордель на выезде, да и только. А одному Владиславу с такой массой разноплеменных вояк было не совладать. Поэтому во главу крестоносной армии были также поставлены венгерский полководец Янош Хуньяди, кардинал Чезарини – посланник Папы, а также валашский княжич Мирча.
Масла в огонь подливал тот факт, что буквально только что христианские войска уже одержали ряд побед над османами - осенью 1443 - весной 1444 года были освобождены города Ниш и Яловац, Смедерево и Сибиу, а также София. Именно из-за этого удара был заключен мирный договор, по условиям которого турки отказывались от притязаний на балканские земли и обязывались 10 лет не переходить Дунай. Именно после этих поражений османский султан Мурад передал трон своему сыну Мехмеду, вероятно из-за давления армейской верхушки. А раз турки сейчас слабы, то сам Бог велел добить их, отбросив за проливы. Очень кстати оказались рядом венецианцы, согласившиеся за скромное (по венецианским меркам разумеется) вознаграждение помешать османским войскам переправляться по морю.
Итого: большое войско, отличные военачальники, благословение Папы, король-воин во главе предприятия, помощь венецианцев и еще не отгремевший гром побед над османами. С такими козырями на руках вполне резонно начинать новую партию, потому что ну что может пойти не так?
Как оказалось - примерно всё.
Молодой султан Мехмед II, испуганный настолько скорым предательством европейцев, которые, напомню, нарушили подписанный и скрепленный взаимными клятвами договор, слезно умолял отца вернуться и возглавить армию. Что тот и сделал, параллельно задавив поднявших было голову анатолийских мятежников. Проблема переброски войск через проливы также была изящно решена - турки просто заплатили конкурентам венецианцев - генуэзцам, которые с радостью срубили двойной гешефт: и заработали более чем прилично и заклятых друзей щелкнули по носу. Более того, генуэзцы даже пообещали Владиславу, что окажут поддержку с моря и привезут подкрепления из Италии, но, видимо, в Генуе все перепутали и вместо христианских наемников они привезли турецких солдат.
В итоге, в ноябре 1444 года крестоносцы обнаружили, что возле Варны встали лагерем не только они. На коротком военном совете было решено не отсиживаться в вагенбурге, как советовали бывшие гуситские командиры, а атаковать противника. Янош Хуньяди, знакомый с тактикой османов, предложил лишить их возможности использовать свой излюбленный прием охвата с флангов, связав их боем по всей линии. Солидную часть султанских войск составляли плохо вооруженные и почти не имеющие брони воины-азебы, в то время как христианская армия была заметно более качественно укомплектована доспехами, и в долгом противостоянии это должно было сыграть свою роль. Кроме того, многие венгерские, чешские и западноевропейские солдаты были вооружены огнестрельным оружием (аркебузами и ручницами), крайне опасным на коротких дистанциях, что также благоприятствовало плану Хуньяди. Венгерский полководец не учел двух вещей: того что османская армия превосходит крестоносцев числом не в два, а почти в шесть раз и того, что де-юре армией христиан руководит экзальтированный молодой король-рыцарь.
Исход битвы оказался немного предсказуем. Если сперва все развивалось вполне удачно для крестоносцев и соответствовало планам Хуньяди, то вскоре начало сказываться тотальное численное превосходство турок. Первыми дрогнули отряды кардинала Чезарини: их опрокинула и истребила почти полностью турецкая конница, а сам папский посланник погиб. Янош использовал резервы для стабилизации фронта, причем довольно успешно - турки были отброшены к своему лагерю с большим для них уроном. На другом фланге крестоносцы даже смогли обозначить успех - в полной мере реализовать свое преимущество в огневой мощи и доспехах, рассеяв множество отрядов османов. Именно в этот момент король Владислав решает лично вмешаться в ход битвы, повторив маневр Александра Македонского в битве при Иссе. Во главе нескольких сотен тяжеловооруженных всадников, он прорывает центр султанского войска и прокладывает себе путь к ставке самого Мурада II. Однако, на большее сил у короля и его отряда не хватает - их окружают янычары, а в тыл бьет конница сипахов-тимариотов. В горячке боя молодого короля попросту не признали, и он был убит вместе с большей частью своего отряда. Его отрубленная голова впоследствии демонстрировалась насаженной на пику. Прорвавшиеся назад рыцари принесли весть, деморализовавшую все крестоносное войско, и внесшую разлад в его ряды. Разгром колеблющегося противника стал для османских военачальников делом времени.
Ключевой эпизод битвы при Варне в интерпретации Яна Матейко, польского художника-баталиста. Героический король Владислав III уже почти прорвался к воздевающему руки к небесам султану Мураду II, но звероватые прислужники последнего все еще заслоняют путь ко
Вот так недооценка противника, отсутствие единоначалия и строгой иерархии в войске крестоносцев, а также назначение "лицом предприятия" молодого и неопытного короля, привели к тому, что изначально вполне осуществимый замысел не был реализован. А вместо громких побед государства Балкан получили очередное кровавое поражение. Гибель короля Владислава привела к очередному "бескоролевью" в Польше, где нового монарха избрали лишь через три года. В порядке с поля боя отступили только венгерские отряды Яноша Хуньяди, который через четыре года вновь встретился с султаном Мурадом II на поле боя.
Впрочем, это уже совсем другая история.
А вот был бы там нормальный король, тогда бы все конечно ухххх, да-да.
Источники: 1. Ágoston, G. (2023). The Last Muslim Conquest: The Ottoman Empire and Its Wars in Europe. United Kingdom: Princeton University Press. 2. Błachowska, K. (2009). Wiele historii jednego państwa: obraz dziejów Wielkiego Księstwa Litewskiego do 1569 roku w ujęciu historyków polskich, rosyjskich, ukraińskich, litewskich i białoruskich w XIXwieku. Poland: Neriton. 3. Bunar, P., Sroka, S. (1996). Wojny, bitwy i potyczki w średniowiecznej Polsce. Poland: TAiWPN UNIVERSITAS. 4. Frost, R. I. (2018). The Making of the Polish-Lithuanian Union 1385-1569: Volume I. United Kingdom: OUP Oxford. 5. Imber C. (2006) The Crusade of Varna, 1443--1445. Aldershot: Ashgate (Crusade Texts in Translation, 14). 6. Shirogorov, V. (2021). War on the Eve of Nations: Conflicts and Militaries in Eastern Europe, 1450–1500. United States: Lexington Books. 7. Жигалова Н. Битва при Варне 1444 года и ее исторические последствия (по материалам польских и сербских источников) // Славянский сборник : Межвуз. сб.науч.тр.. — Саратов: ИЦ «Наука», 2014. — Вып. 12.
Герцогство Аквитания — это феодальное государство, существовавшее на юго-западе Франции с конца IX по первую половину XV века. Благодаря завоеваниям и династическим бракам своих правителей к 1150 году Аквитания стала одним из крупнейших герцогств Франции, чья территория в несколько раз превышала размер королевского домена.
Аквитанские герцоги формально были вассалами французского короля, однако в реальности имели полную независимость, а поэтому жили на широкую ногу, не стесняя себя в эпатажности поступков. Пожалуй, самым незаурядным правителем Аквитании был Гильом IX, унаследовавший герцогство в возрасте пятнадцати лет. Через год после получения титула герцог женился на Ирменгарде - дочери анжуйского графа. Новоявленная супруга была красивой, но очень неуравновешенной и капризной девушкой, и после любой самой незначительной ссоры с мужем могла сначала удалиться в монастырь, а потом, как ни в чём ни бывало, внезапно появиться при дворе. Ко всему прочему, она была неспособна зачать ребёнка, и в результате Гильом расторг брак, отправил её обратно к отцу, а сам в 1094 году женился на дочери тулузского, графа Филиппе.
В 1095 году Гильом пригласил папу римского Урбана II провести Рождество при его дворе. В это время шла активная подготовка к первому крестовому походу, и папа предложил аквитанскому герцогу присоединиться к богоугодному делу, однако Гильом от предложения отказался. Спустя три года, воспользовавшись отсутствием Раймунда IV Тулузского ушедшего в поход на Иерусалим, Гильом захватил Тулузу... Папа Урбан красоту данного маневра не оценил и пригрозил Гильому отлучением от церкви. Дабы замолить своих грехи, аквитанский герцог заложил только что захваченную Тулузу и на полученные деньги все же отправился в крестовый поход. На святой земле буйный герцог активно участвовал в сражениях с мусульманами, однако часто терпел поражения и вернулся из похода не с чем.
На родине Гильом решил закончить начатое и наконец-таки отлучиться от церкви, при чем аж до двух раз. Сначала Гильома наказали за нарушение церковных налоговых льгот. Когда епископ Пуатье Пьер произносил анафему герцогу, тот вынул меч и с руганью пообещал убить его, если тот немедленно не отпустит ему грехи, однако епископ не испугался и, склонив голову, завершил чтение. По свидетельству очевидцев, Гильом уже готов был нанести удар, но передумал и сказал: «Я ненавижу вас настолько, что не хочу отправлять в рай».
Спустя некоторое время Гильом был прощен и вернулся в лоно церкви, однако вскоре вновь вошел не в ту дверь. Герцог, видимо, не испытывал романтических чувств к своей супруге Филиппе, а потому завел себе любовницу Амальбергу Л’Иль-Бушар - жену своего вассала Эмери I де Шательро. Соблюдая все каноны рыцарских обычаев, Гильом похитил свою даму сердцу из-под носа ее мужа (похитил с полного согласия Амальберги) и поселил её в башне Мальбергион в своём замке в Пуатье, а её портрет приказал нарисовать на своём щите.
По некоторым сообщениям, тринадцатилетний сын аквитанского герцога попытался защитить честь своей матери и поднял против своего отца восстание, которое, впрочем, не к чему не привело, однако разрушило отношение между отцом и сыном почти на 10 лет. Униженная же Филиппа пожаловалась на поведение мужа папскому легату, который посоветовал Гильому облагоразумиться, однако герцог наотрез отказался расстаться с любовницей. В результате Филиппа, не желая терпеть унижения, в 1116 году уехала аббатство Фонтевро, где в это время проживала первая жена герцога, а Гильома во второй раз отлучили от церкви.
Однако и это отлучение длилось не долго - в 1119 году новым папой стал троюродный брат Гильома Каликста II, который снял анафему со своего родственника. После смерти Филиппы первая жена Гильома Ирменгарда прибыла ко двору Пуатье и заявила, что именно она является герцогиней Аквитанской. Скорее всего, это была месть за плохое отношение Гильома к ней и к покойной Филиппе. В октябре 1119 года она обратилась к папе римскому, потребовав нового отлучения для Гильома изгнания из герцогского дворца его любовницы Амальберги Л’Иль-Бушар и восстановления себя в правах законной жены. Однако папа отверг все обвинения против своего родственника и отказал Ирменгарде в ее притязаниях.
Гильом умер 10 февраля 1126 года в возрасте 54 лет, и на аквитанский трон взошел его сын Гильом X. Как и у его отца, у нового герцога были крайне напряженные отношения с духовенством. В феврале 1130 года в католической церкви случился раскол - папа Гонорий II был смертельно болен, и очевидным фаворитом на пост нового понтифика был кардинал Пьетро Пьерлеони, богатый выходец из крещёной еврейской семьи. Оппозицию претенденту составляла семя Франджипани, которая перехватила инициативу, и доставили умиравшего Гонория II в монастырь Сант-Андреа-ин-Челио, находившийся под их контролем. Вскоре сюда же прибыли 16 кардиналов, сторонников данной партии, и организовали конклав, несмотря на то, что по церковным правилам он мог начать работу только после погребения папы. Когда 13 февраля папа Гонорий II скончался, кардиналы скрыли от общественности данный факт и тайно похоронили понтифика в монастыре Сант-Андреа, после чего единогласно избрали новым папой Грегорио Папарески, принявшего имя Иннокентия II.
Новый папа прибыл в Латеранский собор, где римлянам было одновременно объявлено о кончине Гонория II и избрании Иннокентия II. Сторонники Пьерлеони наверняка крикнули что-то вроде - "Вот это поворот! ", и отказались признать результаты тайных выборов. На следующий день они собрали в церкви Сан-Марко 24 кардинала и избрали своего папу с блэк- джеком и шл...ми - Пьетро Пьерлеони, принявшего имя Анаклет II. В последующий месяц Анаклету удалось переманить на свою сторону большинство защитников Иннокентия II, и уже в мае тот тайно бежал из Рима, а Анаклет остался в Риме единственным понтификом. Однако если в Риме влияние Анаклета было велико, то за его пределами дела обстояли куда печальнее.
Анаклет
Иннокентию в короткий срок удалось заручиться поддержкой итальянских городов, а затем и большинства европейских монархов. Значительную роль в признании Иннокентия папой сыграл проповедник Бернард Клервоский, который перетаскивал на свою сторону европейское духовенство следующей речью: «Иннокентий бежал от Анаклета, ибо когда лев рычит, кто не испугается? Он исполнил повеление Господа: Когда вас преследуют в одном городе, бегите в другой». Он бежал и своим побегом по примеру апостола доказал, что он сам апостол. "
К лету 1131года Иннокентий II был признан папой всеми монархами Европы, за исключением Рожера, II Сицилийского и нашего знакомого герцога Гильома X Аквитанского. Впрочем, после личной встречи с Бернардом Клервоским в 1134 году, аквитанский герцог также перешел на сторону Иннокентия II, и Рожер II, получивший от Анаклета II корону Сицилии, остался единственным королём, поддерживавшим антипапу.
Рожер
Однако, несмотря на всеобщее признание, Иннокентий находился во Франции, а Рим по-прежнему контролировал Анаклет. Дабы выбить соперника из вечного города, Иннокентий заручился поддержкой императора Священной Римской империи Лотаря II, которому обещал коронацию в Соборе Святого Петра, и с небольшой армией выступил на Италию. 30 апреля 1133 года войско Лотаря и Иннокентий II, не встречая сопротивления, вступило в Рим, где Анаклет II удерживал правый берег Тибра с собором Святого Петра. Лотарь предложил Анаклету переговоры, антипапа согласился передать вопрос о законности выборов 1130 года на рассмотрение общего собора, но Иннокентий II отверг саму идею переговоров. Лотарь II, не имевший сил штурмовать правый берег Тибра, был коронован Иннокентием II в Латеранском соборе. Достигнув желаемого, император покинул Рим и поспешно вернулся в Германию, где начались очередные волнения его противников из семьи Гогенштауфенов. Оставшись без армии, Иннокентий II был вынужден бежать из Рима в Пизу.
Спустя три года, в августе 1136 года, Лотарь II выступил во второй итальянский поход, однако и он окончился безрезультатно. Поняв, что силой отвоевать Рим не удается, Иннокентий II и Бернард Клервосский решили обратиться к дипломатии и предприняли попытку убедить Рожера II отказаться от поддержки Анаклета II. Три посланника от каждого из соперничающих пап прибыли в Салерно, где их выслушали Рожер II и его советники. В результате диспута секретарь Анаклета II Петр из Пизы признал свои заблуждения и склонился перед Бернардом Клервосским. Тем не менее, Рожер II отложил своё решение и отплыл в Палермо, где 25 декабря 1137 года вновь заявил о своей безоговорочной поддержке Анаклета II. Однако спустя месяц проблема разрешилась сама собой - Анаклет II скончался и был тайно погребён своими сторонниками, которые сразу после этого избрали нового антипапу Виктора IV. У нового "понтифика" сторонников почти не было, и спустя четыре месяца он сдался Иннокентию II. Продолжавшаяся восемь лет схизма завершилась.
Что же до аквитанского герцога Гильома, то он отправился замаливать свои грехи перед церковью в паломничество в Сантьяго-де-Компостелу, но умер в пути, предположительно из-за отравления пищей. Так как сыновей у него не было права наследования на Аквитанию перешли его дочери Алиеноре...
Текущий археологический сезон богат на находки. С начала сезона обнаружено более 3000 артефактов, включая 24 берестяные грамоты. Одна из самых значимых находок – грамота № 1196, обнаруженная 10 июля. Эта грамота, разорванная в древности на три части, содержит более десяти строк, которые ещё предстоит расшифровать.
Особое внимание привлекла грамота № 1178 с упоминанием неизвестного ранее персонажа Хромого Жука и грамота № 59 (из Старой Руссы, не путайте нумерацию грамот с Новгородскими), где автор угрожает должнику "ябедником" – средневековым судебным приставом.
Грамота № 1196
Среди находок также выделяется костяная накладка с изображением зверя и сохранившейся красной краской. Ученым предстоит определить её назначение, возможно, это часть седла или налуча.
Ещё одна яркая находка – шахматная фигура слона XII века, изготовленная из кости, что необычно для Новгорода, где обычно находят деревянные фигурки XIII века. Это указывает на высокое мастерство и, возможно, импортный характер артефакта.
Особый интерес вызывает навершие в форме птичьей головы, вырезанное из моржового клыка, с надписью "Ненькин батог".
Навершие
Кроме того, среди находок много предметов, отражающих быт новгородцев: деревянные гвозди, ключи, ложки, ножницы, а также христианские кресты и амулеты. Один из интересных предметов – нож с костяной рукояткой из Западной Европы, на которой, возможно, сохранилось клеймо мастера.
Вот так изобразили китайский алтарь предков мультипликаторы Диснея. Кадр из м/ф "Мулан"
Начало будет простое. Сразу скажу, что опираться я буду на советско-российскую синологическую школу, в первую очередь на Васильева Л. С., а также на Малявина В. В. и Кобзева А. И. Впрочем, написанное сейчас - это пока ещё консенсус, описанный простыми словами.
Так получилось, что мои родители - родноверы, дед - воцерковлённый православный, бабушка пользуется восточными духовными практиками, а одна из моих бывших - мусульманка. Сам я себя отношу к неоплатоникам-гностикам, посему религиозный вопрос один из самых волнующих в моей большой и столь разнообразной семье. В процессе обучения в университете я писал проектную работу по древнеславянскому язычеству, писал научное эссе на курсе Античности по древнеримской религии и читал несколько работ по мифологии Древнего Мира (шумеро-аккадской, а также египетской) и по генезису христианства. По этой причине, во-первых, я абсолютно точно теист и, во-вторых, мне невероятно интересен генезис религиозного мировоззрения человечества. Впрочем, подобная ремарка была нужна лишь ради одной цели - дать понять читателю, что я в целом обладаю некоторым научным (за пределами роликов на ютубе, Википедии и энциклопедий "Аванта") представлением о развитии религиозной культуры человечества.
Специфика всей западноевразийской цивилизации в том, что, с одной стороны, по мнению крупной египтологической школы, в семитских верованиях очень рано появляется монотеизм (связанный с разными фигурами - например, с Ра, с Атоном), с другой стороны - рождается своеобразная политеистическая картина мира праиндоевропейцев. Опять же, надо понимать, что все данные выводы - исключительно теории (когда, например, условный Клим Жуков вещает с экранов смартфонов о том, что Зевс, Деус и Юпитер - это "один и тот же бог", то, во-первых, он говорит лишь об одной из теорий, а, во-вторых, умалчивает об очень многих тонкостях и деталях), поскольку у науки пока слишком мало источников для достоверной реконструкции эволюции религий. Очень натянутой является попытка скрестить "ежа с ужом" - автохтонные египетские и шумеро-аккадские верования с одной стороны, семитские с другой, индоевропейские - с третьей. Но из этого коктейля в конечном счёте на Ближнем Востоке и выйдут все известные нам мировые религии и современное в Западной Евразии религиозное мировоззрение.
А теперь добро пожаловать в Китай - все эти процессы абсолютно никак не коснулись нашего так горячо любимого Чжуньго! Как и во многом другом, китайская культура здесь ответвилась от общеевразийской ещё в древнейшие времена (или, вернее сказать, не слилась с Евразией в единую реку, подобно египтянам, семитам, индоевропейцам и тюркам).
А вот так выглядит алтарь предков на самом деле. В данном случае - семьи Тонг в Цяньтуне.
Ещё в древнейший период своей истории в китайской культуре как-то не сложилось с богами. Китайцы не пришли не то что к самой идее божеств в западноевразийском понимании - они так-то не пришли к идее инобытия (то есть, к принципиальному существованию другого мира - Рая, Эмпирей, Асгарда и так далее). Фундаментальное религиозное сознание китайцев в культурах Шан-Ин и Чжоу (вторая половина II - нач. I тыс. до н. э.) пришло к альтернативной концепции мира - к обожествлению людей. То есть, к наделению человека сверхъестественными силами - от мистических и магических до божественных. Поэтому в их культуре место, которое в Западной Евразии занимают боги (защита и покровительство ремёсел, научение оным людского рода, управление загробным миром и так далее), заняли величайшие предки - в первую очередь, конечно, древнейшие мифические императоры (которые, подобно Прометею или Осирису, всему человечество и научили). Если вы знакомы с классической китайской литературой, то можете поставить эксперименты - кладите в книгу закладку всякий раз, когда обычный рядовой персонаж в абсолютно не-фэнтезийной истории вдруг начинает колдовать. Я в своей любимой "Троецарствии", например, с упоением наблюдаю, как рядом с типично китайским чуть ли не бухгалтерским подсчётом численности войск и провианта (в эпическом-то романе) соседствует призыв дождя от генерала. Не от великого героя, жреца или, на худой конец, даосского монаха, а от обычного командира войск.
В этом любопытная специфика традиционного китайского мировосприятия. Л. С. Васильев, по своему (вполне в советском духе) очарованный китайской цивилизацией, в своей книге "История религий Востока" неоднократно применяет по отношению к китайскому менталитету слово "рациональный". Это перебор - "рациональность" китайского менталитета настолько же близка к подлинной рациональности философов Нового времени, насколько алхимия близка к химии. Не следует также воспринимать китайское миросозерцание как некое богоборчество или вера в триумф человеческой воли (хотя очень хочется, вспоминая, что эта цивилизация достигла в окультуривании окружающего мира таких успехов, что к первой экологической катастрофе пришла уже в конце II тыс. до н. э.)
Итак, в китайской культуре место богов занимает человек. Причём - и это очень по-китайски - теоретически любой человек. Нет каст жрецов, сословий магов и волшебников, способность становиться героями не передаётся генеалогически. Вообще, на стадии Шан-Ин и Чжоу всё ещё настолько сыро, что отсутствует комплекс письменных источников о том, по какому принципу вообще люди решали, что именно эти члены общества владеют магией. Однако уже в то время появляются первые практики гадания на черепашьих панцирях, в дальнейшем трансформирующиеся в философию у-син и ранний даосизм. Гадатели отвечали на фундаментальные насущные вопросы общества - в первую очередь, конечно, земледелия (не устану это говорить, вновь мысленно салютую секте свидетелей "восточного деспотизма", по мнению которых свободные общинники кушать не могли без жёсткой бюрократической руки государства), но также давали имена и направляли дипломатию. В те древнейшие времена формируются две другие группы населения - "чиновники" и "родовая знать". Проблема определения взаимоотношений "гадателей", "чиновников" и "знати" в том, что не особо понятно, как отделить их друг от друга. "Чиновники" взяли на себя ту же функцию, что и, во многом, жрецы на Древнем Востоке - выполняли общественные ритуалы и вели бухгалтерский учёт. А "знать" фиксируется по появлению во времена Чжоу (нач. I тыс. до н. э.) фиксации родов (а если есть зафиксированный род, значит, его носители были экономически выделены в обществе). Есть большой соблазн (на который, кстати, поддаётся Л. С. Васильев и многие другие синологи) сказать: "Ну, короче, всё понятно - гадатели это будущие даосы, чиновники Чжоу будущие конфуцианцы, а знатные дома - ну, всё по Марксу, родовая знать!" Однако такой подход имеет две проблемы - во-первых, очень большое натягивание совы на глобус в деталях, во-вторых, нехватка источников для однозначных выводов. Кроме того, очевидно, что на том этапе всё это пребывало в очень рыхлом нарождающемся виде (у нас нет доказательств того, что один и тот же человек в течение жизни не мог становиться то "гадателем", то "чиновником", то снова простым свободным общинником - иными словами, что это не профессия или "звание" в обществе, а какое-то более-менее замкнутое сословие).
Жёлтый Император, изображённый на китайской гробнице во 2 в. н. э. К вопросу о том, что китайская история не шла по кругу и камень в огород сторонникам древности и превосходства китайской цивилизации - работа, на секундочку, современник фаюмских портретов.
Итак, с каким субстратом китайские верования пришли к Эпохе Воюющих царств, времени, (возможно) когда сформируются (возможно) три великие (возможно) китайские (возможно) религии? Напоминаю, что в этой работе нас интересует не культурное, а строго политэкономическое наполнение.
Богов нет. Есть понимание, что вокруг человека существуют сверхъестественные сущности и силы, но они не имеют фундаментального превосходства над человеком и, уж точно, их разумность, мудрость и сила небесспорна.
Храмов богам нет. Сверхъестественные сущности живут сами по себе, их можно умасливать (соседи всё таки, можно и покормить чем-нибудь, чтобы поля не пожрали, гады), у них можно просить помощи, но им не молятся.
Человек занимается место богов. Он колдует, ему молятся, люди (в качестве духов предков) пополняют пантеон богов. Есть родовой "пантеончик" (духи нашей семьи), есть местный пантеон (великие герои нашей родной Мурманской области) и есть федеральный пантеон легендарных императоров.
Сословия жрецов не существует. Любая форма жречества - это профессия. Ритуальная и обрядовая часть переходит в ведение "чиновников" (гражданских и "светских" лиц).
Фундаментальные вопросы на тему "жизни, Вселенной и вообще" пока за пределами мысленных исканий китайцев.
В следующей части мы погрузимся в религиозно-интеллектуальный хаос Эпохи Воюющих царств. Нам необходимо разобраться с проблемой раннего конфуцианства (был ли Конфуций, религия ли конфуцианство, конфуцианство - изобретение или письменная фиксация статуса-кво), с проблемой раннего даосизма (что вообще такое даосизм, был ли даосизм в обывательском понимании в ту эпоху, когда правильнее датировать появление даосизма, какую роль играл даосизм в древнекитайской культуре) и, казалось бы, причём тут вроде бы светский древнекитайский легизм.
Чарльз Фрэнсис Холл, американский исследователь Арктики, прославился своим упорством, хоть и не обладал должными навыками для полярных экспедиций. Во время своего третьего похода на север он умер при загадочных обстоятельствах. Официально причиной смерти был назван инсульт, но недавние исследования показали наличие в его останках мышьяка. Это открытие породило множество вопросов об истинных причинах смерти Холла, и тайна его гибели остаётся нераскрытой до сих пор.
Американец Чарльз Фрэнсис Холл был одержим Арктикой. Этот упорный, но, возможно, не самый талантливый полярный исследователь, дважды безуспешно пытался отыскать следы пропавшей экспедиции Джона Франклина. В июне 1871 года Холл вновь отправился на север, прекрасно понимая, что может погибнуть от холода, цинги, голода – или от сочетания всех этих напастей. Вряд ли он мог предположить, что найдет свою смерть от отравления мышьяком.
Холл был разносторонним человеком: кузнец, гравер, издатель газеты «Cincinnati News». Его путь в Арктику начался неожиданно: примерно в 1857 году он прочитал заметку о пропавшей экспедиции сэра Джона Франклина, отправившегося на поиски Северо-Западного прохода.
Судьба англичанина почему-то глубоко запала ему в душу. В 1860 году Холл продал газету, оставил дома беременную жену с дочерью и отправился на поиски пропавшей экспедиции, не имея ни малейшего опыта выживания в условиях крайнего севера, не умея плавать, ориентироваться, охотиться – в общем, не обладая никакими навыками, необходимыми полярному исследователю. Холл свято верил, что сам Господь избрал его для этой миссии и что он преуспеет там, где потерпели неудачу бывалые путешественники. И это при том, что к тому времени уже не было особых сомнений в том, что Франклин и его команда давно погибли.
Первая же экспедиция Холла, организованная на скорую руку, едва не закончилась трагедией: он получил сильнейшее обморожение и был чудом спасен аборигенами-инуитами. Они же рассказали ему о найденных ими предметах, в которых Холл увидел доказательство того, что некоторые участники экспедиции Франклина, возможно, выжили.
В 1864 году Холл предпринял вторую попытку. Он добрался до острова Кинг-Уильям, где обнаружил останки и артефакты экспедиции Франклина, но разгадать судьбу пропавших так и не удалось. Во время этого похода Холл, известный своим вспыльчивым характером и склонностью к насилию, застрелил молодого участника экспедиции по имени Патрик Коулман. Холл утверждал, что действовал в целях самообороны, подавляя бунт, но, скорее всего, произошла ссора, и он просто вышел из себя. По возвращении на родину ему был задан ряд неудобных вопросов, но поскольку инцидент произошел за пределами Канады, ни британские, ни канадские власти не стали возбуждать дело, а американские и вовсе оставили его без внимания. Холл убил Патрика Коулмана в юридическом вакууме и избежал наказания.
В 1871 году, непостижимым образом убедив Конгресс США выделить ему грант в размере 50 000 долларов на экспедицию к Северному полюсу на корабле «Полярис», Холл вновь отправился на поиски следов экспедиции Франклина, хотя к тому времени даже он начал признавать, что все её участники, вероятно, мертвы.
В команду Холла из двадцати пяти человек входили капитан Сидни Баддингтон, штурман Джордж Тайсон и главный врач экспедиции, немецкий доктор и натуралист Эмиль Бессельс. Лидерские качества Холла, мягко говоря, оставляли желать лучшего. Несмотря на показную набожность, он был человеком вспыльчивым, деспотичным и крайне подозрительным. Члены команды, похоже, с самого начала невзлюбили его и не доверяли ему. Однажды после чашки кофе Холлу стало плохо, его затрясло в судорогах. В течение недели его мучила рвота, он бредил, затем ему полегчало, и он обвинил нескольких недовольных членов экипажа, в частности, доктора Бессельса, в отравлении. Вскоре после этого Холл вновь заболел и умер.
Экспедиция так и не достигла Северного полюса. «Полярис», которым теперь командовал Баддингтон, чудом избежал гибели во льдах у берегов Гренландии. Экипаж разделился на группы и был спасен только спустя два года. Это стало одной из самых невероятных историй выживания в Арктике. Единственным, кто не вернулся из этой экспедиции, был сам Холл.
Официальное расследование пришло к выводу, что Холл умер от инсульта, однако в 1968 году анализ образцов его костей, ногтей и волос показал, что в последние две недели жизни он получал огромные дозы мышьяка. Был ли он убит кем-то из членов экипажа? Этот вопрос так и остался без ответа. Возможно, он сам принимал мышьяк, который в то время был обычным компонентом различных шарлатанских снадобий, а возможно, его намеренно подтравливал доктор Бессельс. Нельзя исключать и вину Баддингтона с Тайсоном, учитывая, что ни тот, ни другой не выразили ни малейшего раскаяния в связи со смертью Холла.
По иронии судьбы, никто так и не понес ответственности ни за смерть Патрика Коулмана от руки Холла, ни за смерть самого Холла.
*********************** Подпишись на мой канал в Телеграм - там посты выходят на неделю раньше.
Также я провожу исторические стримы - подпишись, чтобы получать уведомления. Записи доступны на моем канале.
