Лига историков

Мифическая круговая сетка(решето) может являться землей(точки-семена,ровные ромбы-сетки, квадраты-сетки) или небом(звёзды в сетке).
Живая мифическая сеть преображается в ромбы:

Символ земли зарождался не только в спиральной форме творения,но и в вертикальной форме. Те же красные и чёрные линии начала сотворения мира сплетённые мифическим швом(мифической сеткой),как и в предыдущей статье. Вторая версия творения мира:

Красная вертикальная палка "раскрывается" образую неопределённую форму:

Неопределённая форма определяется в ромб или в решето:

Вариант с решетом в один горизонтальный ряд, есть в предыдущей части цикла статей по этой теме: Мифы Древнего Китая(III тыс. до н.э.). Часть 2. Самый нижний кувшин в последней картинке, в конце статьи. В решете можно разглядеть мифический шов между линиями. Смысл тот же. Только вот не понятно, разноцветный ли орнамент был изначально или нет(красный и чёрный)? Вроде бы да. Некоторые кувшины "реконструируют" - перекрашивают,а некоторые оставляют так как есть в найденном состоянии по цветам,как, например,этот кувшин.

Есть другой вариант. Ромбы размножаются:

Живая сетка полностью раздвигается для поля образуя пустой ромб и он засеивается,либо разделяется на четыре ромбика и они тоже засеиваются:

Пример с квадратной сеткой-землей:

Пример шахматной доски с точками:

Шахматная доска - это изображение земли. Когда я писал предыдущую статью(часть 2),тогда я не нашёл ни один кувшин с орнаментом такого узора с точками. Когда я собирал контент для этой статьи,я нашёл такой кувшин. Это означает, что перед нами не мифический образ второго уровня,а обычный образ первого уровня. Я напишу про это подробней в другой статье. Что такое образ второго уровня,чем он отличается от обычного образа. Факт наличия точек в шахматной доске означает ассоциацию с засеянным полем,а не с зародышем мифической сетки решета. В орнаменте,в предыдущей статье, где сетка сливается с шахматной доской, автор орнамента просто не мог определиться что изобразить - сеть или шахматную доску и получился такой неопределённый симбиоз сформировавшийся в неиндивидуальном сознании.

Есть бог с шахматным решетом:

Я предполагаю,что такое решето специально изготавливали строго для ритуала. Ромбические отверстия в сетке.

Пример звёзд в предыдущей статье Мифы Древнего Китая(III тыс. до н.э.). Часть 2 может быть не примером звёзд,а зародышем засеянного поля. Изображена как бы сетка в процессе формирования сельскохозяйственной земли. Её живая,мифическая трансформация(творение земли). Она не сформировалась в окончательный,финальный,завершённый вид.

Пример бога с земным решетом:

При этом в Уганде северокорейцы стали легендой. Когда торговка рыбой Аума создавала Мобильные Силы Святого Духа (эту идею потом узурпировал Джозеф Кони для Армии Сопротивления Господа), она говорила, что один из духов, вещающих через нее, - это дух погибшего северокорейского солдата. Кстати, они чуть не взяли Кампалу голыми руками (в прямом смысле - оружие у них было под запретом).

Следующий момент. Если Китай сейчас побеждает в Новой гонке за Африку, не глядя на ориентацию режимов (кроме совсем одиозных правлений, как в Того), то КНДР все же учитывала этот момент: как говорила одна кореянка, цитируя Сонгун (Идеи превосходства армии - один из идеологических китов КНДР), "ружье без идеи - это просто палка; если у народа есть мыам (душа, то бишь идея), то он победит". Угадайте, про кого она сказала: ваши ружья заржавели. Поэтому, не смотря на помощь Восточного блока, отношение к той же Польше было снисходительным.

Конечно, КНДР - не сверхдержава, ее возможности ограничены. До того, как северяне научились делать танки и ракеты, они поставляли легкое оружие и, главное, инструкторов (по тому же тхэквондо и т.д.) Эти инструкторы и составляли костяк элитных гвардий (а корейцы отчаянны, как кубинцы - в стороне не отсиживались в случае чего).

В 1965-68 у КНДР были очень тесные отношения с Северным Вьетнамом - Пхеньян, кроме военного снаряжения и т.п., отправил туда летчиков и зенитчиков. Это воспринималось как продолжение Корейской войны - Южная Корея отправила в Южный Вьетнам намного больший контингент. Одновременно Ким Ир Сен усилил операции в Южной Корее: перестрелки в ДМЗ, сбитые американские самолеты и т.д. (В Холодную войну там было довольно горячо: в 1976 американцам потребовалось срубить тополь у моста в демилитаризованной зоне, для чего они подняли в воздух авиацию и Б-52 с ядерным оружием - на всякий случай).

Их кульминацией стал рейд на Голубой дом (Инцидент 121) - резиденцию президента Пак Чон Хи в январе 1968. Он провалился, спецназ погиб, а тут и Ханой после Тетского наступления начал искать пути к миру. В общем, Ким приказал сворачивать операции и в 1969 пообещал не пытаться убить Пака.

Пак в долгу не остался. Из приговоренных к смерти был сформирован Отряд 684. Тренировали их жестко (7 человек погибли, весь отряд в 1971 был 24 бойца). В 1971 Пак тоже пообещал не строить козней против Кима, бойцы отряда поняли, что их никогда не отпустят с острова Сильмидо, где они проходили обучение, отряд взбунтовался, перебил охрану, высадился на материке, захватил автобус и двинулся на Сеул. Был заблокирован армейскими частями и перебит, выжившие - казнены. Официально инцидент назвали "побегом особых преступников", на вопросы, почему армия ловила гражданских преступников, комментариев не было.

Итак, более-менее смирившись с существованием друг друга, обе Кореи перенесли свои операции в другие страны. В 1969 резко активизировалась помощь КНДР антиимпериалистам Третьего мира (она была и раньше - например, с 1958 Ким помогал алжирским повстанцам, а в 1962 сразу признал независимый Алжир - первое из признанных им немарксистских государств, - но до того помощь была ограниченной). А тут появились и плоды стахановской индустриализации, возможности существенно выросли.

"Хотя ее небольшая экономическая база ограничивает масштаб ее участия во внешней военной помощи, Северная Корея, тем не менее, относительно активна. Усилия концентрируются на сравнительно недорогих программах обучения. Однако истинные масштабы участия Северной Кореи в оказании военной помощи, возможно, никогда не станут известны из-за секретности и скрытного характера революционных групп.

К 1990 году Северная Корея провела военную подготовку группировок в 62 странах: 25 в Африке, 19 в Центральной и Южной Америке, 9 в Азии, 7 на Ближнем Востоке и 2 в Европе. В общей сложности более 5000 иностранных военных прошли обучение в Северной Корее, а более 7000 военных советников, в основном из Разведывательного бюро (Разведывательное управление Генштаба КНА), были направлены примерно в 47 стран. Северная Корея является удобной альтернативой сверхдержавам в сфере военной помощи".

Теперь попробую пройтись по отдельным странам.

Постсоветские страны.

Эстония и Франция - единственные члены ЕС, которые никогда не признавали КНДР. С Арменией отношения очень холодные, а Киргизия - единственная страна с безвизовым режимом для граждан КНДР. С остальными, кроме России, отношения никакие. С СССР они потеплели в 1984-м, во время визита Ким Ир Сена. Кстати, с Англией отношения неплохие, и восходят к ЧМ по футболу 1966 года: тогда северокорейская сборная одержала победу над Италией и вышла в четвертьфинал - впервые азиатская команда продвинулась так далеко в турнирной таблице. Но, поскольку Лондон был и остается союзником Сеула, само пребывание сборной КНДР сопровождалось множеством деликатных проблем типа играть ли гимн КНДР, как прессе называть команду страны, которой официально не существует, можно ли королеве Елизавете оказаться на одном фото с командой. https://history.blog.gov.uk/2016/07/29/they-think-its-all-di... Во время оттепели в отношениях с Западом британская комедия "Играй, как Бэкхэм" стала первым западным фильмом, показанным по ТВ КНДР.

С Монголией отношения испортились после бархатной революции в МНР в 1990-м, но сейчас улучшаются: неофициально гости из Северной Кореи проявляют значительный интерес к изучению опыта экономических реформ в Монголии, не считая их угрозой, поскольку Монголия - такая же незападная страна.

С Филиппинами КНДР пыталась установить отношения еще при Маркосе (справедливости ради, правила страной скорей Железная бабочка Имельда Маркос), но дело не двигалось с мертвой точки: в ЮВА шла война с коммунизмом, и Манила подозревала Пхеньян в поддержке Новой народной армии (реинкарнации Хукбалахап, Народной антияпонской армии). https://www.manilatimes.net/2017/09/23/opinion/analysis/phil...

Дипотношения установили только в 2000-м. Хотя Филиппины - союзник США и Сеула (в 2016 Филиппины арестовали 2 северокорейских судна - искали компоненты ракет и уран), но они же - третий торговый партнер КНДР: бизнес архипелага (как и Тайваня) идеологически индифферентен.

Лаос. Северокорейцы не участвовали в войне на лаосском ТВД, но отношения традиционно хорошие.

С Камбоджей сложнее (и отношения с Вьетнамом сначала испортились из-за Кампучии, а теперь буксуют из-за того, что Вьетнам придерживается американского блока, создаваемого США вокруг Китая). Главное: Пхеньян никогда не поддерживал режим красных кхмеров.

История дружбы

Уникальные отношения между двумя странами начались в 1965 году, когда отец Индонезии Сукарно представил Ким Ир Сена энергичному принцу Нородому Сиануку на саммите Неприсоединившихся стран в Джакарте. На первый взгляд «Великий лидер» в костюме Мао и учтивый камбоджийский монарх казались сотканными из разных сортов шелка, но они быстро подружились, и их дружба связала две страны в тесное партнерство.

В качестве комплимента Киму, Сианук не признавал Сеул до того, как его свергли США во время вторжения 1970 года.

Julio A. Jeldres, официальный биограф Сианука, писал, что дружба между Сиануком и Кимом уникальна тем, что она не основывается на «идеологических, стратегических или торговых интересах». Отношения основывались «исключительно на дружбе между двумя лидерами и той поддержке, которую они оказывали друг другу в трудные времена».

Ким не пожалел денег, чтобы изгнанный монарх чувствовал себя как дома. В 1974 северокорейские военные завершили строительство дворца в корейском стиле для Сианука в Чангсувоне, живописном озере примерно в 45 минутах езды от Пхеньяна. Этот дворец странно напоминает главный комплекс Ангкор-Вата. С 1979 по 1991 год Сианук проводил не менее 2 месяцев в году в Чангсувоне, придерживаясь плотного графика «составления заявлений, переписки, написания книг, аудиенций для иностранных дипломатов и приезжающих журналистов» (камбоджийский узел, завязанный в 1970-м, с трудом удалось развязать) . В перерывах между съемками фильмов (король снял по своим сценариям около 20 лент) и играми в бадминтон Сианука посещал «очень преданный» корейский персонал, ему было предоставлено все необходимое для его политической работы в Камбодже. Когда Сианук вернулся в Камбоджу в качестве короля в 1991 году, его сопровождал отряд в 25 телохранителей из Северной Кореи.

Если захотите посмотреть его фильм. Мелодрама про любовный треугольник, в принципе понятна без перевода. В роли доктора - нынешний король Нородом Сиамони.

Отношения между Камбоджей и КНДР настолько зависели от дружбы двух лидеров, что, естественно, начали ослабевать после смерти Ким Ир Сена в 1994 году и третьего отречения Сианука от престола в 2004 году. Сон Суберт, член высшего тайного совета нынешнего короля Нородома Сиамони, сказал, что Королевский дворец по-прежнему посылал цветы посольству КНДР в важных случаях, но визиты Сианука в Чхансувон становились все более редкими. В 2012 он умер.

Премьер Хун Сен, фактический правитель Камбоджи (провьетнамский во время третьей фазы Индокитайских войн и нормальный кхмерский патриот сейчас), более прагматичен. В 1997-м он сверг первого премьера Нородома Ранарита, сына Сианука и союзника (с 1984) Пол Пота (в Азии всё не так просто, да)). А перед этим он улучшил отношения с Сеулом - заставил короля смягчить вето на отношения с Южной Кореей, воспользовавшись неловким положением, в которое Пхеньян поставил Камбоджу: в марте 1996-го при попытке выехать во Вьетнам власти арестовали Ёсими Танаку, бывшего члена Японской Красной Армии, который, как оказалось, укрывался в посольстве КНДР. В 2002-м был еще один инцидент: испанские морпехи захватили в Аравийском море северокорейское судно Song Sang под флагом Камбоджи, на борту которого оказался груз ракет и 85 бочек с неизвестными химикатами, направлявшийся (предположительно) в Йемен (хуситов тогда еще не было).

В 2016-м, во время конфликта между Пномпенем и УВКПЧ ООН, Пхеньян решительно поддержал Камбоджу.

(продолжение следует)

Общепринято называть это средство самообороны как allium sativum – а вот расшифровка может быть разной: от кельтского «all» – жгучий, едкий, от персидского «alii», что означает жар, жгучесть, от латинского «olere» пахучий и тд. Англосаксонское название «garlic» образовано от «gar» копье и «lac» растение, с указанием на форму листьев чеснока, «sativum» культивируемый.

Отношение к этому растению в культуре довольно спорное. Так, в одних народах он помогал людям не заболевать всякой заразой и не попадать в беду, а в других наоборот был причиной запрета посещать храмы и признаком низкого происхождения. Одиссей, например, избежал участи превращения в свинью именно благодаря «желтому чесноку».

В средние века чеснок носили в кармане как талисман от колдунов и вампиров. Считалось, что чеснок защищает от инфекции, понижает давление крови, очищает кожу от прыщей, нарывов, фурункулов, карбункулов и язв, а также его прописывали как прекрасное средство от глистов и болезней сердца.

Более того, в XVII веке в Европе с помощью этого овоща пытались спастись от «божьего бича», бубонной чумы. Доктора лечили зараженных кровопусканиями и прижиганиями, а сами постоянно жевали чеснок, чтобы не подхватить заразу.

Во Франции даже существует легенда, как в 1721 г. во время эпидемии чумы четверо осужденных преступников были посланы хоронить мертвых. Гробокопатели оказались невосприимчивы к болезни, так как пили вино, настоянное на чесноке. Смесь получила известность как "уксус четырех воров".

Чеснок также нередко ассоциируют с больными порфирией и бешенством, даже есть легенды о вампирах, которые тесно переплетаются с эпидемией бешенства в Венгрии в 1720-х годах.

По северорусской легенде, чеснок сотворен сатаной, а согласно восточнославянским поверьям, он вырос из тела Иуды, или из зубов Ирода, либо вообще из зубов умершей колдуньи, выпавших в могиле. Есть также поверья, что это Бог очистил землю от огня и смрада, подарив людям лук и чеснок.

Так или иначе, но чеснок стал надежным оберегом от любой нечистой силы. Он предохранял от сглаза и порчи, его носили на груди как защиту от ран во время сражений. Вплетали вместе с цветами в свадебный венок, перед венчанием зеленый чеснок вплетали в косу невесте, клали в обувь жениху. Роженицы также не забывали оберегать себя этим растением. Люди также вывешивали чеснок на окнах и натирали им замочные скважины и дымоходы, дабы защитить себя и свой дом.

Существовало также поверье, что, кто наестся чеснока, тому на протяжении двенадцати дней грех ходить в церковь. Особенно нельзя есть чеснок на ночь, потому что дом, в котором кто-нибудь поел чеснока, ангел обходит за двенадцать дворов.

Чеснок обладает специфическим ароматом, и это спокойно могло сбить со следа любую нечистую тупую мертвечину по типу какого-нибудь вурдалака, а ежели это растение с болезнями каким-то чудом справлялось, то и как сглаз оно может не побороть тогда? Не забываем также и про факт того, что литература и синематограф много чего интересно привнесли в старинные мифы и легенды, создав совершенно новые образы и «правила», связанные с нечистью и кучей еще других интересных атрибутов, имеющих к ней отношение.

Такие вот дела. Спасибо за прочтение, буду очень рада, если подпишитесь - это мотивирует продолжать писать дальше

Чувствуете одобрение общества того времени?

Действительно, на протяжении всей европейской истории церковь строго осуждала гадание. При этом к некоторым его видам относились нормально: например, гаданию на «Илиаде» Гомера, когда книгу открывали наугад, указывали пальцем на строчку — она и являлась предсказанием. Или же то же самое делали с Библией.

В XII и XIII вв. в Испанию завезли целую кучу трактатов и книг на иврите, арабском и греческом — с этого началась история таких дисциплин, как астрономия и астрология.

С тех пор церковь начала принимать то, что стали называть «естественной астрологией». Дисциплину даже начали преподавать в университетах: например, в Университете Саламанки в 1460 году. Именно там учился Бернардино де Саагун.

Хорошо, понятно: церковь осуждает гадалок, предсказателей и астрологов в целом. А что в Мезоамерике?

Снова обратимся к словарю, но на этот раз — знаменитому испано-науатлевому словарю священника Алонсо де Молина 1571 года. В нём можно найти различные термины, глаголы, относящиеся к божественному: например, йольтеоуиа (yolteohuia), что означает «гадать, изобретать, воображать». Или йольтеотль (yolteotl), что можно перевести как «Бог, сердце». Этим же термином называют благоразумных людей, а также тех, кто обладает даром предсказания. Во Флорентийском кодексе так называют знатных людей и, что важно, писцов-тлакуило, составляющих кодексы.

Другой важный термин — тональпоуки (tonalpouhqui), «гадалка или предсказатель, бросающий жребий». Он состоит из двух частей: тоналли (tonalli), «день, судьба, душа», и поуа (pohua), «считать». Они же образуют знакомый нам глагол тональпоуа (tonalpohua) — «считать дни, считать судьбы». Его Молина переводит как «гадать по знакам или снам».

И, наконец, важнейший термин для понимания практик гадания, тональпоуалли (tonalpohualli) — «счёт дней, судеб». Это 260-дневный ритуальный календарь, не имеющий аналогов в других цивилизациях мира. С ним мы уже кратко знакомились. И он важен ещё и потому, что самые древние имеющиеся у нас свидетельства письменности в Мезоамерике связаны именно с ним. Вот лишь пара примеров:

Аналогичную связь можно найти в других древних цивилизациях: например, Месопотамия и Китай. На иллюстрации ниже: слева и в центре — два достаточно странных предмета. Это модели печени. В жертву приносили волов или овец, вынимали печень и по её форме делали предсказания. А на таких моделях с клинописными знаками в школах изучали технику гадания.

Справа — панцирь китайской черепахи: на нём тоже видим знаки, одни из самых древних из когда-либо найденных. Панцири этих черепах помещали в огонь и в зависимости от того, как образовались трещины, делали предсказания и располагали иероглифы.

Налицо прочная связь между гаданием и письменностью в различных древних цивилизациях.

В случае с Мезоамерикой, однако, есть одна сложность: очень небольшое количество письменных материалов для исследования. Вот сколько, как вы думаете, существует сегодня клинописных табличек из Месопотамии? Цифра потрясающая: от полумиллиона до двух миллионов штук по всему миру! А доиспанских кодексов — всего 17.

Из них мы и можем узнать о годах и времени, о днях и праздниках, о снах и предзнаменованиях, о рождении детей и их имянаречении, о церемониях и обрядах. Хорошо, но откуда нам знать, что всё это значит? Как расшифровать эти рукописи?

Кодекс Теллериáно-Рéменсис представляет собой изображения тресен (неделя из тринадцати дней) и их божеств-покровителей с пояснениями на испанском языке:

Во Флорентийском кодексе Бернардино де Саагуна есть целый раздел, посвященный тому, что он называет «астрологией суждений», — тот самый ритуальный календарь. И Саагун был по-настоящему одержим этим календарём. C одной стороны, он оставил нам подробнейшее его описание на науатле. С другой — отправился к инквизиции, чтобы осудить высказывания другого священника, Торибио де Бенавенте (получившего среди местного населения прозвище «Мотолини́я», или «бедняк», за свои потрёпанные одежды). Мотолиния писал о превосходстве этих календарей и о том, что индейцы были мудрыми знатоками, а календари эти — замечательные произведения. Саагун говорит «Нет, это не чудесно — это дела дьявола!». Мотолиния на тот момент уже умер, так что особо погоды это никому не сделало.

Диего Дуран также рассказывает нам о предсказаниях по случаю рождения, а также упоминает источник, к которому он обращался:

«Я нашел рисунок на очень старой бумаге, полный такого количества уродливых фигур демонов, что это меня напугало

».

Наконец, немаловажным источником для понимания древних кодексов являются этнографические исследования современных индейских общин, использующих ритуалы предков в своей повседневной жизни.

Что ж, давайте перейдём непосредственно к гаданию. Одним из богов, которым приписывается создание календаря, является Кетцалькоатль. Он же, можно сказать, через календарь подарил людям возможность гадать. На иллюстрации он в правой нижней части сидит перед женщиной, которая обмахивается веером, похожим на рокерскую «козу», и бросает зёрна кукурузы и фасоли:

Кроме него в кодексах также упоминаются прародители всех людей Сипактональ и Ошомоко. Например, эта парочка представлена в центре Бурбонского кодекса. Сипактональ, мужчина, изображается в виде жреца: у него за спиной сосуд из тыквы-горлянки, наполненный табаком, в одной руке он держит курильницу, а в другой — шип агавы для кровопускания. Напротив него сидит его жена Ошомоко, бросающая зёрна кукурузы для гадания:

Эта первобытная пара изображается и во Флорентийском кодексе. На этот раз мужчина бросает семена, а женщина держит верёвку с узлами — и это тоже техника гадания:

Об этом виде гадания информации, к сожалению, практически нет, потому что монахи не слишком интересовались этой темой. Этнографические данные тоже скудны: есть лишь один случай, зафиксированный среди народа толупанов (хикаке) в Гондурасе. Они используют верёвки для гадания: бросают их на землю и по их положению предсказывают место для охоты на оленей.

Кроме этого, верёвки могли символизировать пуповину, учитывая важное её место в ритуалах, связанных с рождением детей. В наши дни некоторые акушерки делают предсказания по появляющимся на пуповине маленьким шарикам и говорят, сколько ещё детей будет у только что родившей женщины. Однако это всего лишь предположение.

Другие способы предсказательства заключались в наблюдении за звёздами и кометами и интерпретации рёва диких животных (например, ягуаров). А во время охоты на оленей могли гадать на их внутренних органах: в зависимости от того, как они расположены при разрезании брюха, охотники могли делать предсказания о сезоне дождей или предстоящем урожае. Такая практика, кстати, была и в Старом Свете (гаруспики в Древнем Риме).

Для гаданий использовались и другие животные: например, бедняги-перепёлки. Это одна из самых распространенных птиц, приносимых в жертву во время самых разных ритуалов. Есть тексты, которые объясняют нам: перепелам отрывали голову, а те ещё какое-то время могли бегать в конвульсиях. И из поведения птиц делались прогнозы и предзнаменования.

То же самое могло делаться и с насекомыми! Водится в Мексике один не то таракашка, не то сверчок — пинауицтли (pinahuiztli, также переводится как «стыд»). Судя по названию, люди не особо радовались его появлению и воспринимали его как плохой знак. Саагун пишет:

«Когда этот вредитель входил в чей-нибудь дом или кто-нибудь находил его на дороге, человек тотчас же в груди своей помышлял, что это знак того, что он заболеет, или что к нему придёт какое-то зло, или что его кто-то оскорбит или пристыдит. И чтобы исправить это, совершалась следующая церемония. Брали этого паразита, делали на земле две перекрёстные линии, клали его посередине и плевали на него, спрашивая: "Зачем ты пришёл?", а потом смотрели, куда паразит пойдёт. Если ... на север, то ... это знак того, что этот человек ... скоро умрёт, а если случайно он уходил куда-нибудь ещё, то тогда решалось, что этот знак был не о смерти, а о каком-то другом несчастье, маловажном...»

Ещё одна техника гадания предполагает использование пепла и концепцию «следа». Один французский пират по имени Александр Эксквемелин в 1671 году совершил путешествие к побережью Юкатана и Белиза. Вот что он нам рассказывает:

«То, что они делают с новорожденным ребёнком, достойно восхищения. Как только он приходит в этот мир, его относят в храм и там делают яму, которую засыпают пеплом. В неё помещают обнажённого ребёнка и оставляют его одного на всю ночь. ... никто не смеет приблизиться к нему, в то время как храм открыт и всякие звери могут свободно входить и выходить. На следующий день отец и родственники ребёнка возвращаются, чтобы посмотреть на следы животных на пепле. Новорождённого посвящают этому животному, каким бы оно ни было, как если бы оно было их Богом. И ребёнок будет привязан к нему всю жизнь, будет считать этого зверя своим покровителем и защитником».

Как же трогательно видеть пирата, который так беспокоится об этом ребёнке, лежащем в ямке, полной пепла.

Это животное будет своеобразным двойником ребёнка, его науалем (nahualli), то есть духом-хранителем. Вариант этого обычая: рассыпать пепел вокруг кроватки новорождённого или его дома и на следующий день наблюдать, какие следы там появляются.

Другой случай «предсказания по следам» описывает праздник Теотлеко (Teotleco, «Приход богов»). Жрец клал кукурузную муку на циновку в храме и периодически проверял: не появился ли отпечаток детской ноги. И когда он появлялся, это означало, что боги прибыли. После этого проводился ритуал: пленных раскрашивали цветными полосами и живьём бросали в костёр, но вытаскивали перед кончиной, чтобы извлечь сердца и обезглавить. Так они становились звёздами-мимишкоа.

Важность использования семян, верёвок и золы/пепла в ритуалах ацтеков объясняют мифы о происхождении человека. Мы с вами уже знаем самый известный вариант: для создания человека Кетцалькоатль отправляется в Миктлан, попадает в переделку, но всё-таки ему удаётся вернуть кости и пепел предыдущих поколений. Затем он возвращается в наш мир, где кости и пепел смешиваются и обогащаются (в прямом и переносном смысле) кровью. Из этого и получается современный человек.

Процесс напоминает приготовление кукурузного теста — и зола тоже может использоваться (например, в штате Герреро до сих пор вместо извести используют золу). Тело человека сформировалось из кукурузы, из семян, из костей (которые тоже считаются семенами). Таким образом, почти все эти материалы, используемые для гадания, так или иначе являются «сырьём», из которого были созданы люди.

Что означает то, как зёрна упали? Какое значение имеет ткань, платок или циновка, на которые они упали? Эти «столы» для гадания (как на фото выше) во многих народах называются зеркалами. В них отражается судьба человека. Это также отсылает нас к одному из самых важных божеств — Тескатлипоке, «Богу Дымящееся Зеркало», богу судьбы. Эти зеркала — как проход к познанию будущего, к познанию судьбы. Кодексы, кстати, метафорически назывались тескатль (tezcatl — зеркало), и иногда зёрна бросались на сами кодексы...

На этом на сегодня всё. В следующий раз посмотрим на ацтекские и миштекские кодексы, использовавшиеся древними в том числе для предсказаний.

Спасибо за внимание! Если материал вам понравился, вы можете поддержать канал по ссылке. Буду очень рад вашей поддержке!

© mexicalli

Константинополь был столицей империи с момента ее освящения в 330 году римским императором Константином Великим. В последующие 11 столетий город много раз подвергался осаде, но преуспели в этом единственный раз лишь крестоносцы, когда город был ими разграблен во время Четвертого крестового похода в 1204 году. Византийская империя распалась на ряд государств-преемников, в частности Никею, Эпир и Трапезунд. Они боролись как союзники против латинских истеблишментов, а также и между собой за имперский трон. Никейцы в конечном итоге отвоевали Константинополь у латинян в 1261 году, восстановив Византийскую империю под властью последней династии Палеологов. После этого в сильно ослабленной империи не было мира, поскольку она отражала последовательные нападения латинян, сербов, болгар и турок-османов.

Между 1346 и 1349 годами Черная смерть выкосила почти половину жителей Константинополя. Город еще больше обезлюдел из-за общего экономического и территориального упадка империи, и к 1453 году он фактически состоял из ряда обнесенных «заборами» деревень, разделенных обширными полями, окруженный бывшими когда то неприступными Феодосиевыми стенами, возведенными ещё в 5 веке.
К 1450 году империя исчерпала себя и сократилась до нескольких квадратных километров за пределами самого Константинополя, Принцевых островов в Мраморном море и Пелопоннеса с его культурным центром в Мистре. Трапезундская империя, независимое государство-преемник, образовавшееся после Четвертого крестового похода, также присутствовала в то время на побережье Черного моря.

Главным противником Византии была Османская империя, правители которой видели в Византии препятствие распространению своей власти в регионе. Впервые османы осаждали Константинополь при Баязиде I (в 1393—1394 годах); при второй осаде город спасло лишь поражение Баязида в 1402 году от Тамерлана. Последовавший период османского междуцарствия (1402—1413), пока сыновья Баязида делили империю и трон, был периодом относительного спокойствия для Константинополя. Лишь в 1411 году один из претендентов на османский трон Муса Челеби осаждал Константинополь, поскольку Византийский император Мануил II Палеолог поддерживал его соперника Сулеймана Челеби. Однако ромеи не смогли использовать эту передышку для усиления империи. Соперничество между Восточной и Западной церквями препятствовало организации помощи византийцам на западе. Императоры вмешивались в династические вопросы османов, пытаясь ослабить власть султана или же способствовать воцарению лояльного к ним кандидата. В 1422 г. уже внук Баязида, Мурад II, осадил Константинополь. Не сумев взять город, он разграбил византийские владения на Пелопоннесе и осадил Салоники. В ответ Иоанн VIII Палеолог организовал мятеж Кучук Мустафы и вынудил Мурада вернуться для его подавления в Анатолию. Мурад, тем не менее, не отступил, и в 1430 г. османские войска захватили и разграбили Салоники, обратив население в рабство.
Когда Мехмед II стал преемником своего отца султана Мурада ІІ в 1451 году, ему было 19 лет. В Европе многие полагали, что молодой османский правитель не станет серьезно оспаривать христианскую гегемонию на Балканах и в Эгейском море. Фактически, Европа праздновала восшествие Мехмеда на престол и надеялась, что его неопытность собьёт османов с пути. Эти расчеты были подкреплены дружескими предложениями Мехмеда европейским посланникам при его новом дворе. Но Мехмед пускал пыль в глаза и его мягкие слова не соответствовали его действиям. К началу 1452 года начались работы по строительству второй крепости (Rumeli hisarı) на европейской стороне Босфора, в нескольких милях к северу от Константинополя. Новая крепость располагалась прямо через пролив от крепости Анадолу Хисары, построенной прадедом Мехмеда Баязидом I. Эта пара крепостей обеспечивала полный контроль над морским движением по Босфору и защищала от нападения генуэзских колоний на побережье Черного моря на севере. Фактически, новая крепость называлась Богазкесен, что означает «преграждающий пролив» или «перерезавший горло». Игра слов подчеркивает её стратегическое положение: по-турецки богаз означает одновременно «пролив» и «горло». В октябре 1452 года Мехмед приказал Турахан-бегу разместить большой гарнизон на Пелопоннесе, чтобы помешать Фоме и Деметрию (деспотам в Южной Греции) оказать помощь их брату Константину XI Палеологу во время приближающейся осады Константинополя. Бейлербей (у османов это звание изначально означало главнокомандующего, а позднее - генерал-губернатора) Караджа-паша послал людей подготовить дороги из Адрианополя в Константинополь, чтобы мосты могли выдерживать массивные пушки.

50 плотников и 200 ремесленников также укрепляли дороги в тех местах, где это было необходимо. Греческий историк Михаил Критобул цитирует речь Мехмеда II перед солдатами перед осадой:
«Мои друзья и люди моей империи! Вы все прекрасно знаете, что наши предки ценой многих битв и очень больших опасностей обеспечили себе это царство, которым мы теперь владеем, и что, передав его по очереди от своих отцов, от отца к сыну, они передали его мне. Ибо некоторые из вас, старшие, участвовали во многих подвигах, совершенных ими, — по крайней мере, те из вас, кто в более зрелых годах, — а младшие из вас слышали об этих делах от своих отцов. Это не такие уж древние события и не такие, чтобы их можно было забыть с течением времени. Однако очевидец видевших свидетельствует лучше, чем слух о делах, произошедших еще вчера или позавчера.»
Византийский император Константин XI быстро понял истинные намерения Мехмеда и обратился за помощью к Западной Европе; но теперь пришлось заплатить цену столетий вражды между восточной и западной церквями. В связи с усилением османской угрозы предшественник Константина Иоанн VIII Палеолог решил достичь соглашения с католической церковью, поскольку от этого зависела помощь западных стран. В 1438 году он отплыл в Италию и принял участие в Ферраро-Флорентийском соборе, на котором была заключена уния. Однако он не достиг своей цели — духовенство Византии в своей массе так и не поддержало унию.

Летом 1452 года, когда строительство Румели Хисары было завершено и угроза со стороны османов стала неминуема, Константин написал Папе, обещая реализовать унию. Однако Папа Николай V не имел ожидаемого византийцами влияния на западных королей и князей, некоторые из которых опасались усиления папского контроля. Более того, у этих западных правителей не было средств внести свой вклад в помощь Византии, особенно в свете ослабления Франции и Англии в результате Столетней войны, участия Испании в Реконкисте, междоусобиц в Священной Римской империи и поражения Венгрии и Польши от турок в битве при Варне в 1444 году. Хотя некоторые войска действительно прибыли из торговых городов-государств на севере Италии, вклада Запада было недостаточно, чтобы уравновесить мощь с Османской империей. Однако некоторые воинские отряды прибыли лично, чтобы помочь защитить город. Кардинал Исидор , финансируемый Папой, прибыл в 1452 году с 200 лучниками. Опытный солдат из Генуи, Джованни Джустиниани, прибыл в январе 1453 года с 400 бойцами из Генуи и 300 с генуэзского Хиоса. Как специалист по защите городов-крепостей, Джустиниани сразу же получил от императора общее командование обороной стен с сухопутной стороны. Византийцы знали его по латинскому написанию его имени «Иоанн Юстиниан», как названного в честь знаменитого византийского императора VI века Юстиниана Великого.
Примерно в то же время капитаны венецианских кораблей, случайно оказавшихся в бухте Золотой Рог, предложили свои услуги императору, если только им не поступят противоположные приказы из Венеции, а папа Николай обязался послать ближе к концу марта три корабля, нагруженных провиантом. Из королевств Неаполя и Сицилии в Константинополь прибыл кондотьер Габриэле Орсини дель Бальцо, герцог Венозы и граф Удженто, вместе с 200 неаполитанскими лучниками, погибшими, сражаясь за Византийскую столицу.
Тем временем в Венеции обсуждался вопрос о том, какую помощь республика окажет Константинополю. Сенат принял решение об отправке флота в феврале 1453 года, но в результате отход кораблей был отложен до апреля, когда было уже слишком поздно. Еще больше подрывая моральный дух Византии, семь итальянских кораблей с примерно 700 людьми, несмотря на то, что они поклялись защищать Константинополь, ускользнули из столицы в момент прибытия Джустиниани. В то же время попытки Константина умилостивить султана Мехмеда подарками закончились казнью послов императора.

Опасаясь возможного нападения с моря, император Константин XI приказал выставить оборонительную цепь у входа в гавань Золотой Рог. Эта цепь была достаточно прочной, чтобы не допустить захода в гавань любого турецкого корабля. Это устройство было одним из двух, которые давали византийцам некоторую надежду на продление осады до возможного прибытия помощи с Запада.
Другой стратегией, использованной византийцами, был ремонт и укрепление Феодосиевых стен. Император Константин счел необходимым обеспечить, чтобы стена Влахернского района была наиболее укрепленной, поскольку этот участок стены выступал на север. Наземные укрепления представляли собой ров шириной 60 футов (18 м), выходящий на внутреннюю и внешнюю зубчатые стены, усеянные башнями через каждые 45–55 метров.

Армия, защищавшая Константинополь, была относительно небольшой и насчитывала около 7000 человек, 2000 из которых были иностранцами. Сокращение населения также оказало огромное влияние на обороноспособность Константинополя. В конце марта 1453 года император Константин XI приказал провести перепись округов, чтобы записать, сколько трудоспособных мужчин было в городе и какое оружие имел каждый для защиты. Георгий Сфранцес, верный секретарь последнего императора, записал, что «несмотря на большие размеры нашего города, наших защитников было 4773 грека, а также всего 200 иностранцев». Кроме того, были добровольцы извне, «генуэзцы, венецианцы и те, кто тайно прибыл из Галаты, чтобы помочь обороне», которых насчитывалось «почти три тысячи», что в общей сложности составляло около 8000 человек для защиты стены по периметру. В начале осады в стенах проживало, вероятно, менее 50 000 человек, включая беженцев из окрестностей. Турецкий полководец Доргано, который находился в Константинополе, служа императору, также охранял один из кварталов города со стороны моря. Эти турки сохранили верность византийскому императору и погибли в битве.

Генуэзский корпус был хорошо обучен и оснащен, в то время как остальная часть армии состояла из небольшого числа также хорошо обученных солдат, вооруженных гражданских лиц, моряков и добровольческих отрядов из иностранных общин и, наконец, монахов. Гарнизон использовал несколько артиллерийских орудий малого калибра, которые в итоге оказались неэффективными. Остальные граждане ремонтировали стены, стояли на страже на наблюдательных постах, собирали и раздавали продовольствие.
Османы имели гораздо бОльшие силы. Недавние исследования и османские архивные данные показывают, что у турок было около 50 000–80 000 воинов, в том числе от 5 000 до 10 000 янычар, 70 пушек и элитный пехотный корпус, а также тысячи солдат-христиан, в частности 1500 сербских кавалеристов, которых Журадж Бранкович был вынужден поставить в рамках своих обязательств перед османским султаном (всего за несколько месяцев до этого Бранкович выделил деньги на восстановление стен Константинополя). Западные очевидцы осады, которые склонны преувеличивать военную мощь султана, приводят несопоставимые и более высокие цифры в диапазоне от 160 000 до 300 000 (Никколо Барбаро – 160 000; флорентийский купец Якопо Тедальди и Великий логофет Георгий Сфранцес – 200 000; кардинал Исидор Киевский и архиепископ Митилини Леонардо ди Чио – 300 000).
Мехмед построил флот (частично укомплектованный испанскими моряками из Галлиполи ) для осады города с моря. Оценки силы османского флота от очевидцев варьируются от 110 до 430 кораблей. Более реалистичная современная оценка прогнозирует численность флота в 110 кораблей, включая 70 больших галер, 5 обычных, 10 галер меньшего размера, 25 больших гребных лодок и 75 конных транспортов.
До осады Константинополя было известно, что османы используют пушки среднего размера, но дальность действия некоторых орудий намного превзошла ожидания защитников. Османы развернули от 12 до 62 пушек. Они были построены на литейных заводах, на которых работали турки. Большинство осадных орудий были построены турецкими инженерами, в том числе большая бомбарда Саруджи; одна пушка была построена Орбаном (Урбаном).

Орбан, венгр (хотя некоторые предполагают, что он был немцем), был довольно загадочной фигурой. Его пушка длиной 27 футов (8,2 м) называлась «Базилика» и была способна выстрелить каменным шаром массой 600 фунтов (270 кг) на милю (1,6 км).
Первоначально Орбан пытался продать свои услуги византийцам, но они не смогли получить средства, необходимые для его найма. Затем Орбан покинул Константинополь и отправился к Мехмеду II, заявив, что его оружие может взорвать «стены самого Вавилона». Получив обильные средства и материалы, венгерский инженер построил орудие за три месяца в Эдирне. Однако эта пушка была единственным его творением и у нее было несколько недостатков: на перезарядку требовалось три часа; ядер было очень мало. Говорят, что пушка разрушилась под действием собственной отдачи через шесть недель. Версия о разрушении пушки оспаривается, учитывая, что о ней сообщалось только в письме Леонардо ди Чио и в более поздней и часто недостоверной русской летописи Нестора Искандера.
Мехмед планировал атаковать Феодосиевы стены, сложную систему стен и рвов, защищающих Константинополь. Его армия расположилась лагерем за городом 2 апреля 1453 года,
Османы были экспертами в осаде городов. Они знали, что для предотвращения болезней необходимо сжигать трупы, санитарно утилизировать экскременты и тщательно проверять источники воды.

5 апреля защитники города заняли позиции, указанные императором. Сам он, вместе со своими лучшими войсками из греков выбрал себе место в районе Месотихиона, где стены были уязвимее всего. Джованни Джустиниани со своими генуэзцами встал подле императора.
Справа от них, в районе ворот Харисия также находились наемники из Генуи под командованием братьев Боккиарди. Чуть выше расположились венецианцы во главе со своим предводителем - бальи Минотто. Им предстояло оборонять район императорского дворца во Влахернах.
Слева от императора стояли отряды генуэзцев во главе с Каттанео, а далее греки под командованием родственника императора Феофила Палеолога. Южный сектор сухопутных стен защищали смешанные отряды генуэзцев, венецианцев и греков.
Стены вдоль Мраморного моря охранялись значительно хуже, так как из-за бурного течения высадка противника была здесь практически невозможна. Этот участок охраняли греческие монахи, каталонцы, кардинал Исидор с наемниками из Рима, а также османский принц Орхан с отрядом, состоявшим из турок.
Берег залива Золотой Рог должны были защищать венецианские и генуэзские моряки под командованием Габриэле Тревизано и Альвизо Диедо. В самом городе было оставлено в резерве два отряда: один, под командованием мегадуки Луки Нотараса; другой, во главе с Никифором Палеологом, находился на центральном гребне возле церкви св. Апостолов.
Император, очевидно, старался расположить свои греческие, венецианские и генуэзские войска вперемежку, с тем чтобы они чувствовали свою зависимость друг от друга и не затевали распрей на национальной почве.
Оборонявшиеся были достаточно хорошо вооружены метательными копьями и стрелами; у них также были пищали и камнеметные орудия. В городе имелось и несколько пушек, но они себя мало оправдали из-за недостатка селитры и разрушений, которые причиняли стенам во время выстрелов.
Несмотря на малочисленность, среди оборонявшихся было множество хорошо вооруженных и профессиональных наемников. Чтобы подчеркнуть этот факт, император попросил своих союзников - генуэзских и венецианских моряков прошагать парадным строем по периметру стен, демонстрируя, что на защите Константинополя стоят отряды их многих государств Европы.
Потребовался немалый срок, чтобы большие пушки, прибыли к стенам Константинополя. Быки, которых запрягли в повозки с орудиями, двигались с трудом, оглашая воздух протяжным мычанием. Оси скрипели, издавая протяжный, однообразный звук, подобный зловещему голосу судьбы.

Когда орудия достигли линии фронта, понадобилось много времени, чтобы разгрузить их и расположить на позициях. 6 апреля, вероятно, лишь некоторые из легких орудий уже находились на месте. Первые их выстрелы по стенам не дали особого эффекта.
Вскоре после начала осады турки предприняли энергичный, но плохо организованный штурм силами иррегулярной пехоты в районе уязвимого участка стены в долине Лика. Люди Джустиниани сделали вылазку и обратили в бегство непрошеных гостей, «убивая одних и раня других».
Константинополь тогда напоминал треугольник, две стороны которого образовывали Мраморное море и бухта Золотой Рог, а третья была сухопутной. С моря город считался недоступным; сухопутная западная сторона треугольника длиной приблизительно 10 км защищалась тысячелетними двойными крепостными каменными стенами и рвом глубиной более 30 метров. Свою атаку турки-османы, не очень хорошие моряки, решили начать с суши. Турки пытались делать подкопы, засыпали ров бочками, деревьями, камнями, землей, а также своими телами, методично обстреливали крепостные стены. Сравнительно новое тогда пороховое оружие здесь причудливо смешалось со старинным — огонь, дым, выстрелы пороховых пушек, тучи стрел и метательных копий. Кроме пушек использовались также катапульты. А вскоре задействовали еще гигантскую передвижную осадную деревянную башню, вооруженную мортирами и обшитую тройным слоем бычьей кожи; ее использовали также для наведения перекидных мостов и подвоза амуниции, камней, солдат и обслуги.
Греки сначала вели себя довольно активно и делали многочисленные вылазки за стены города, но, убедившись в многократном численном преимуществе противника, впредь ограничивались защитой стен; тем более, что у них были недостаточные запасы пороха. Император Константин дни и ночи проводил на каменных стенах — руководил обороной, поднимал дух, принимал стратегические решения.
Через две недели турки убедились, что стены выдерживают обстрелы, что вырытые подкопы греки заваливают, а засыпанный днем ров регулярно расчищают ночью. Поэтому султан решил атаковать и 18 апреля состоялся первый штурм Города. Обороняющиеся отчаянно защищались и отразили атаку.
20 апреля к Константинополю подошло четыре больших корабля. Это была та помощь от государств Запада, которую смог выслать Римский папа в обмен на Унию. Всеевропейский крестовый поход поднять не удалось. Генуэзские галеры были большие, хорошо вооруженные; они везли несколько сотен опытных, тяжело вооруженных воинов, а также зерно, масло, другие продукты. Но это была только капля в море по сравнению с силами Мехмеда. Галеры ожидала сложная и угрожающая ситуация — город был в осаде с суши и с моря, а около входа в бухту Золотой Рог находились сотни турецких кораблей. Но опытные генуэзские моряки бесстрашно вступили в неравный морской бой. Турки не сумели остановить хитроумных и отчаянных генуэзцев, намного более опытных моряков. Корабли прошли, как «прорезали», турецкий морской заслон и вошли в бухту Золотой Рог (греки на это время опустили тяжелую цепь, перегораживавшую бухту). За морским боем наблюдали сотни тысяч людей на берегах Босфора, то есть на берегах Европы и Азии. Сам султан, верхом на коне, стоял на высоком выступе берега и ждал гибели дерзких неверных. Тщетно!
Между тем султану стало известно от предателя-грека, что защитные каменные стены города, выходившие на бухту, были сравнительно слабыми и не очень тщательно оборонялись. И он решил любой ценой передислоцировать часть своего боевого флота в бухту — чтобы атаковать оттуда крепостные каменные стены. Ибо, несмотря на неравные силы, осада затягивалась, а султан уже было подумывал покинуть упрямый Город. Но как же попасть в бухту?
Султан придумал почти сказочный план — переместить по суше легкие корабли и амуницию с Босфора на левый берег Золотого Рога выше устья, в то место, где бухта не защищалась. Берег бухты был здесь крутой, неровный, заросший кустами. Ночью турки расчистили дорогу вдоль бухты, покрыли ее крепкими деревянными платформами, смазанными маслом и овечьим жиром, и — потянули по ним 70 легких галер и бригантин.

Да еще и под парусами — как раз дул попутный ветер. Всего за одну ночь турецкий флот выполз из воды на берег, медленно прошел равнину и снова оказался в Золотой Бухте выше укреплений и мощных кораблей защитников.
Это был страшный сюрприз для греков. Турки сразу же начали наводить с галер мост через бухту, с близкого расстояния обстреливать укрепления и готовиться к генеральному штурму. Все попытки греков сжечь ночью флот или же наведенный мост закончились неудачей и гибелью лучших отрядов волонтеров. Однако Город все еще упрямо держался. Мехмед II еще раз пошел на переговоры и предложил Константину либо выплатить дань в 100 тысяч золотых, либо покинуть город вместе со всеми его жителями. Император не согласился на бесчестие, тем более, что у него не было денег на дань. Хотя число защитников катастрофически уменьшалось, одновременные атаки с моря и суши истощали их, а каменные стены и башни страдали от обстрелов. Перед последним штурмом, обращаясь к войскам, Мехмед II пообещал каждому двойную плату, тем, кто погибнет — небесные наслаждения, предателям — страшную кару. Султан, в частности, сказал: «Город и здания — мои. Вам отдаю всех пленных, все сокровища города — будьте богаты и счастливы». В лагере мусульман царило экзальтированное настроение.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...

Телеграм

«ФЮРЕР ОЦЕНИВАЕТ ПРОДОЛЖИТЕЛЬНОСТЬ ОПЕРАЦИИ ПРИМЕРНО В ЧЕТЫРЕ МЕСЯЦА. МОЯ ОЦЕНКА НАМНОГО МЕНЬШЕ. БОЛЬШЕВИЗМ РУХНЕТ, КАК КАРТОЧНЫЙ ДОМИК»[1].

Начальник Генерального штаба немецкой армии генерал-полковник Франц Гальдер полагал, что главной стратегической целью кампании должна стать советская столица. Если падёт Москва, то рухнет всё советское сопротивление [2]. С согласия Гитлера он сосредоточил основные силы операции «Барбаросса» на центральном участке фронта.

Любопытное решение, принимая во внимание тот факт, что за 129 лет до этого Наполеон Бонапарт также предполагал, что завоевание Москвы положит победоносный конец его русской кампании. Советская столица с 4,2 миллиона жителей была не только крупнейшим мегаполисом Советского Союза, но и одним из важнейших культурных, экономических и транспортных центров огромной страны, а также сердцевиной госуправления. Тем не менее каждый офицер Генерального штаба знал, что решение Наполеона сделать ставку на захват Москвы стало катастрофическим просчётом.

Управление военной географии немецкого Генштаба ещё 10 августа 1940 года подчёркивало, что самой ценной частью Советского Союза является Украина — благодаря её промышленному и сельскохозяйственному потенциалу [3]. К тому же Киевский особый военный округ был не только лучше оснащён материально, по сравнению с остальными военными округами Советского Союза, но также оставался своеобразной кузницей элитных кадров Красной армии [4].

Фатальная недооценка

Немцы предполагали, что Советы сосредоточили ключевые военные силы в Украине [5]. Но они считали, что части германской группы армий «Юг» (под командованием фельдмаршала Герда фон Рундштедта) были достаточно мощными, чтобы быстро справиться с противником. Около миллиона солдат вермахта были готовы атаковать Советский Союз на южной части Восточного фронта. В их распоряжении находились 12 260 орудий и миномётов, а также 960 танков и самоходок [6]. Пять дивизий 1‑й танковой группы генерал-полковника Эвальда фон Клейста должны были возглавить наступление.

По оценке германского Восточного управления иностранных армий Генерального штаба, Красная армия располагала тремя танковыми дивизиями в Киевском особом военном округе. Но под удар немецкой группы армий «Юг» попадал и Одесский военный округ. В обоих военных округах Восточный департамент иностранных армий рассчитывал встретить в общей сложности 56 стрелковых дивизий и 11 кавалерийских дивизий [7].

Эта оценка оказалась намного выше реальных цифр. В действительности у Красной армии было всего 45 стрелковых и горнострелковых дивизий, а также пять кавалерийских дивизий в военных округах Киева и Одессы. Ожидалось, что, имея в общей сложности около 1,25 миллиона солдат в южных приграничных военных округах, Советы обладали лишь относительным численным превосходством по сравнению с группой армий «Юг»[8].

Однако на деле 12 260 орудиям и миномётам группы армий «Юг» противостояли 23 575 на советской стороне, то есть почти вдвое больше [9]. Соотношение бронетанковых войск оказалось ещё более неблагоприятным для вермахта. Вместо пяти танковых дивизий, на которые рассчитывало Восточное управление иностранных армий, только в Киевском особом военном округе у Красной армии насчитывалось 16 танковых дивизий. Ещё четыре дислоцировались в Одесском военном округе [10]. Включая резервы, развёрнутые советским руководством под Киевом, 960 танков и САУ группы армий «Юг» столкнулись с 7 546 советскими танками [11].

Но не только почти восьмикратное численное превосходство советских бронетанковых войск оказалось неприятным сюрпризом для немцев. Солдаты вермахта и не подозревали, что у Красной армии уже есть танки, превосходящие все немецкие боевые машины по огневой мощи, бронезащите и подвижности [12]. Внедрение в вооружённых силах СССР среднего танка Т‑34 и тяжёлых моделей КВ‑1 и КВ‑2 удалось скрыть от немецкой разведки [13]. В частях одного только Киевского особого военного округа насчитывалось 774 танка Т‑34 и КВ‑1 [14].

Кроме того, по участку наступления группы армий «Юг» проходила так называемая «линия Молотова», укрепления которой уже были относительно хорошо подготовлены [15]. Этот аналог знаменитой французской «линии Мажино» предназначался для защиты новой советской западной границы. Однако на момент июня 1941 года постройка линии ещё не была завершена, её можно было использовать лишь частично [16]. Тем не менее после пересечения границы немцы удивились тому, насколько хорошо организованы советские бункерные системы и насколько сложно оказалось с ними бороться [17].

Ждать на Пруте

Группе армий «Юг» фон Рундштедта было поручено как можно быстрее продвинуться к Днепру. Согласно плану, главный удар наносился танковой группой Клейста через Житомир [18] в направлении Киева. 6‑я армия следовала за ней в той же полосе атаки, осуществляя прикрытие. Как только танки Клейста достигли бы района Киева, они должны были продвинуться на юго-восток вдоль Днепра и окружить к западу от реки советские войска, которые отступали бы из Галиции и Западной Украины. В то же время 17‑я и 11‑я армии, развёрнутые южнее танковой группы Клейста, должны были продвинуться в Донецкий бассейн, чтобы задержать советские войска лобовой атакой и не дать им быстро отступить к Днепру. Сильное сопротивление немцы ожидали встретить только у Днепра, особенно в районе Киева [19].

Главной необходимостью для немцев при нападении был прорыв линии пограничных укреплений Красной армии и обеспечение оперативной свободы для передвижения танковой группы Клейста. Первоначально эта задача выпала на долю пехотных дивизий, а также 6‑й и 17‑й армий. 11‑я армия, которая должна была наступать на Украину из Румынии, поначалу несла на себе только оборонительную миссию: Румыния была чрезвычайно важна для военной экономики Германии из-за наличия нефтяных скважин. Советы, конечно, знали об этом. Поэтому Восточный департамент иностранных армий не исключал возможности местного контрнаступления Красной армии в низовьях Прута [20]. На этот случай, для того чтобы сковать советские войска на Пруте, 11‑я армия должна была перейти в наступление, лишь когда войска Одесского военного округа начнут отходить к Днепру.

Накануне операции «Барбаросса» Румыния мобилизовала в общей сложности около 686 тысяч солдат. Почти 326 тысяч из них были подготовлены к наступлению на Советский Союз [21]. Таким образом, Румыния из всех союзников Третьего рейха предоставила самую большую по численности вспомогательную армию [22]. Генерал Ион Антонеску, румынский лидер, настаивал, «чтобы румынские войска применялись под немецким командованием, несмотря ни на что. Неумелых командиров следовало отстранить. Особенно он просил задействовать в атаке румынскую бронетанковую дивизию»[23].

Однако на практике румынские войска приняли незначительное участие в приграничных сражениях. До начала июля их деятельность по существу ограничилась формированием плацдармов на Пруте вместе с частями 11‑й немецкой армии, а также защитой от советских контратак [24].

Катастрофическая задержка

Из-за слаборазвитой инфраструктуры в Советском Союзе существовало всего несколько дорог, по которым было возможно быстрое продвижение массивных танковых и моторизованных войск на восток. Верховное командование группы армий «Юг» запланировало три так называемых «танковых дороги» (панцерштрассе, немецкое Panzerstraße) для наступления. После тактического прорыва через советские приграничные позиции каждый из трёх моторизованных армейских корпусов танковой группы Клейста должен был двигаться по одной из этих дорог.

Северная панцерштрассе шла от Владимира-Волынского через Луцк, Ровно и Житомир до Киева. По ней наступал 3‑й моторизованный армейский корпус (III. AK (mot.)). Средняя панцерштрассе начиналась у Сокаля и вела через Дубно, Острог и Бердичев в Белую Церковь. Её выделили для наступления 48-го моторизованного армейского корпуса. Панцерштрассе на юге, предназначенная для 14-го моторизованного армейского корпуса, начиналась у Равы-Русской и пролегала через Тарнополь до Проскурова. Оперативный успех группы армий «Юг» во многом зависел от того, удастся ли ей как можно быстрее очистить три панцерштрассе, поскольку по ним танковые дивизии должны были начать преследование и обход советских частей.

Ранним утром 22 июня 1941 года казалось, что всё идет по плану. Хотя солдаты Красной армии оказали ожесточённое сопротивление на укреплениях «линии Молотова» и нанесли относительно высокие потери немецким пехотным дивизиям [26], в целом советские части дали менее решительный отпор, чем ожидалось. Через три часа после начала атаки верховное командование 6‑й армии пришло к выводу: «Общая картина показывает неожиданность нападения для противника»[27].

Полагая, что тактический прорыв через приграничные позиции уже удался, танковая группа Клейста приказала бронетанковым дивизиям 3‑го и 48-го моторизованного армейского корпуса этим же утром развернуть наступление на центральной и северной танковых дорогах [28].

Однако во второй половине дня сопротивление советских войск западнее Владимира-Волынского на северной панцерштрассе усилилось, и пехотные дивизии 3‑го корпуса так и не смогли продвинуться дальше [29]. Кроме того, советские стрелковые и бронетанковые части неожиданно контратаковали, чем поставили 298‑ю немецкую пехотную дивизию в тяжёлую ситуацию [30]. Поэтому бронетанковым войскам 3‑го корпуса пришлось воздержаться от оперативного продвижения на восток и сначала вмешаться в оборонительные бои у Владимира-Волынского [31].

Кризис у Равы-Русской

Казалось, что к западу и северо-западу от Лемберга советские части были застигнуты врасплох атакой вермахта утром 22 июня. Соединения 17‑й немецкой армии поначалу почти не встретили сопротивления [32]. Поэтому германское командование понадеялось на возможность использования танков 14‑й моторизованного армейского корпуса, входившего в группу Клейста, для оперативного наступления во второй половине того же дня [33].

Основу ударной силы 17‑й армии составлял 4‑й армейский корпус, которому было приказано захватить город Рава-Русская, что примерно в 50 километрах к северо-западу от Львова. Заняв Раву-Русскую, краеугольный камень советской обороны, этот корпус получал возможность открыть южную панцерштрассе для наступления 14-го моторизованного армейского корпуса.

Однако через несколько часов после начала атаки советские защитники преодолели первый шок от наступления немцев. В журнале боевых действий германской 262‑й пехотной дивизии, продвигавшейся по южной панцерштрассе на Раву-Русскую, отмечалось: «Враг засел на всех точках, которых достигла дивизия, и оказывает ожесточённое сопротивление» [34].

Во второй половине дня советские части при поддержке танков северо-западнее Равы-Русской предприняли контратаку и прорвали позиции 262‑й дивизии. Немецкие солдаты в панике отступили на север. Это привело к возникновению большого разрыва между 262‑й и соседней 24‑й пехотными дивизиями. В этот разрыв пришлось ввести дивизию, ранее находившуюся в резерве [35]. Хотя Красная армия не воспользовалась этим тактическим успехом, 4‑й армейский корпус не смог в этот день взять Раву-Русскую или открыть южную панцерштрассе.

Танковое сражение под Дубно

Уже утром 23 июня стало понятно, что тактический ход группы армий «Юг» не удался. Не получилось быстро прорвать пограничные позиции и использовать танки для преследования отступающих советских частей до момента, как Красная армия сможет сосредоточить силы для контратак. В журнале боевых действий 6‑й армии был записан телефонный разговор между командующим генерал-фельдмаршалом Вальтером фон Рейхенау и начальником генерального штаба группы армий «Юг»:

«ВРАГ ОТСТАИВАЕТ СВОИ ПОЗИЦИИ И ПРОВОДИТ ОБОРОНИТЕЛЬНЫЕ КОНТРАТАКИ. СЛЕДОВАТЕЛЬНО, СНАЧАЛА НЕОБХОДИМО ДОВЕСТИ ДО КОНЦА ПРИГРАНИЧНОЕ СРАЖЕНИЕ, В КОТОРОМ, В СЛУЧАЕ НЕОБХОДИМОСТИ, ТАКЖЕ ДОЛЖНЫ БЫТЬ ЗАДЕЙСТВОВАНЫ ТАНКОВЫЕ СОЕДИНЕНИЯ»[36].

В этот же день впервые встретились крупные немецкие и советские танковые соединения. У Радехова, дорожного узла в 30 километрах к востоку от границы, части 10‑й советской танковой дивизии контратаковали и столкнулись с ведущими силами 11‑й германской танковой дивизии (48‑й моторизованный армейский корпус) [37]. Среди советских танков нашлось несколько новых Т‑34, которым немецкие бронемашины мало что могли противопоставить. Однако передовые атакующие соединения 11‑й танковой дивизии выступили в сопровождении зенитных установок с 88-миллиметровыми орудиями. С их помощью немцы смогли отразить все советские контратаки и за день подбить 46 советских танков [38].

Пока бои у Радехова продолжались, другие части 11‑й танковой дивизии продвинулись дальше на восток и достигли Берестечко, примерно в 30 километрах к востоку от Радехова. Таким образом, уже на второй день атаки немецкие передовые части вышли на среднюю панцерштрассе, углубившись на 60 километров в советскую территорию. Поэтому командование группы армий «Юг» надеялось, что быстрое продвижение к Днепру всё же удастся.

Но контратака советских войск у Радехова оказалась лишь прелюдией к жестокому танковому сражению, которое разразилось в последующие дни в районе треугольника Луцк — Ровно — Броды. Самые ожесточённые бои развернулись под городом Дубно, который и дал название сражению. Это была не самая крупная танковая битва в истории Второй мировой войны, как утверждают некоторые авторы [39]. Однако по количеству использованных танков можно вспомнить не так много сражений, которые могли бы составить конкуренцию бою под Дубно. Если со стороны Германии в нём было задействовано 808 танков и САУ, то в распоряжении Красной армии оказались 3298 танков [40].

Несмотря на то что многие советские боевые машины вышли из строя из-за технических неисправностей и даже не доехали до поля боя, немцы смогли уничтожить более двух тысяч советских танков, потеряв меньше 100 бронемашин при скорректированной тактике [41]. Но основным противником советских танков в боях на Украине была артиллерия, включая зенитную, а вовсе не немецкие танки.

В то же время именно атаки РККА на немецкие пехотные соединения при массированной артиллерийской поддержке послужили основной причиной боевых потерь среди германских танков, как видно из книги Исаева [4]. Стратегически же Советы добились важного успеха: немецкое наступление на средней и северной панцерштрассе оставалось заблокированным на протяжении нескольких дней. Когда 2 июля механизированные корпуса Красной армии свернули последние контратаки под Дубно и отступили на восток в соответствии с приказом, танковая группа Клейста всё ещё не могла получить оперативной свободы передвижения.

Нет котла под Львовом

Успеху советских контратак под Дубно сопутствовал и тот факт, что танковая группа Клейста вместе с 6‑й армией наступали с открытым южным флангом. 4‑й корпус 17‑й армии, правый сосед соединений Рейхенау, на несколько дней оказался зажат у Равы-Русской. В случае с другим корпусом дела поначалу выглядели лучше. В журнале боевых действий 17‑й армии от 24 июня отмечалось:

«НАСТУПЛЕНИЕ АРМИИ ПРОДВИГАЕТСЯ ПО ВСЕМУ ФРОНТУ, ЗА ИСКЛЮЧЕНИЕМ КРАЙНЕГО ЛЕВОГО КРЫЛА, НЕСМОТРЯ НА ЧРЕЗВЫЧАЙНО ЖЁСТКУЮ ОБОРОНУ И МОЩНЫЕ КОНТРАТАКИ. ПРОТИВНИК ТОЖЕ СРАЖАЕТСЯ ГЕРОИЧЕСКИ И ОТВЕРЖЕННО»[42].

В тот же день советские защитники к западу от Львова получили подкрепление от частей 4‑го механизированного корпуса РККА [43]. Им командовал генерал-майор Андрей Власов, который впоследствии стал известен тем, что, попав в немецкий плен, создал так называемую Русскую освободительную армию. 25 июня 1941 года корпус Власова нанёс ожесточённый удар по 17‑й немецкой армии и остановил её продвижение к югу от Равы-Русской. Немецкая 68‑я пехотная дивизия была настолько измотана, что её пришлось вывести из боя [44].

26 июня советские войска проводили дальнейшие контратаки к западу от Львова, но не предприняли никаких мер для обеспечения отхода. Поэтому командование группы армий «Юг» решило окружить советские войска в районе Львова. С согласия Верховного командования германской армии (OKH) в тот же день был отдан приказ повернуть части танковой группы Клейста на юго-восток в направлении Тарнополь — Проскуров [45]. При поддержке 11‑й армии, которая призвана была наступать из Румынии на север, соединения Клейста должны были взять в котёл советские соединения в Галиции.

Но уже на следующий день Красная армия сорвала немецкие планы, начав вывод частей из района Львова. Немецкое Верховное командование пришло к выводу, что этот отход произошёл на два-три дня раньше необходимого для окружения срока [46]. 11‑я армия не могла наступать раньше 2 июля, а танковая группа Клейста всё ещё была скована боями под Дубно.

Только спустя пять недель группе армий «Юг» удалось окружить советские войска под Уманью. Однако прошло ещё десять дней, прежде чем бои в котле окончательно завершились [47].Становилось очевидным, что намеченных стратегических целей Третий рейх достичь не сумел. Было потеряно слишком много времени.

Вопреки вере Геббельса, большевизм не рухнул, как карточный домик. Надежды Гитлера на поражение Советского Союза до того, как Соединённые Штаты добавили свой военный потенциал на весы войны, также потерпели неудачу. В то же время силы немецкой армии на востоке таяли, потери уже не могли быть восполнены [47а], а Советскому Союзу удалось мобилизовать огромное количество людей и военной техники с сентября 1941 года.

Гитлер, вероятно, знал, что его единственный шанс выиграть войну в военном отношении — это победить Советский Союз так быстро и решительно, как это и было предусмотрено планом «Барбаросса». По крайней мере, вермахту нужно было захватить нефтяные скважины на Кавказе ещё в 1941 году, чтобы иметь возможность успешно вести войну в долгосрочной перспективе [49]. Тот факт, что сделать этого не удалось и что кампания против СССР к концу 1941 года оказалась провалена, свидетельствует об упорном сопротивлении, которое Красная армия оказала в приграничном сражении на южном участке фронта.

Как мы видим, ведущий немецкий историк Тёппель пришёл практически к тем же выводам, что и Исаев. Ни массовой сдачи в плен, ни полного разгрома советских войск не состоялось. Наоборот, части Юго-Западного фронта РККА сыграли решающую роль: они задержали немцев, нанесли им значительный урон упорным сопротивлением и тем самым сорвали планы Гитлера.

Пост с навигацией по Коту
Подпишись, чтобы не пропустить новые интересные посты!

Также читайте на других ресурсах:
Телеграм
ВК
Дзен