Не спится лишь Елене. И на то есть причина: сегодня, 1-го сентября, её с несколькими детьми, которым исполнилось шесть лет, переводят в среднюю группу – а это значит, что можно будет покидать границы поселения.
Младшеньких берегут, ими, как будущим их рода, рисковать нельзя. Сейчас выносить и родить здорового ребенка довольно сложно.
Опасно отпускать несмышленышей куда-либо ещё кроме яслей. Вокруг на многие и многие километры раскинулись разнообразные болота, покрытые где сфагновыми мхами, где чистыми глазами небольших озёр, питаемых подземными ключами. Местами не пройти из-за густого кустарника и карликовых берез. Тут и там, стоит сделать неосторожный шаг, между кочек зазевавшегося ребенка ждёт губительная топь или трясина, из которой невозможно выбраться.
Между безопасными участками суши проложены гати (1), но ничего не стоит зазеваться в сумерках и ступить в мочажину (2). Но это далеко не все опасности, поджидающие потерявшего бдительность путника.
Сквозь щелочку в двери тростниковой хижины Лене виден Торфяной человек, вяло ворочающийся на цепи. Жуткое пугающее существо, способное утянуть под воду ребенка, чтобы позднее употребить в пищу, когда мясо как следует отмокнет и станет мягким. Торфяной человек посажен на цепь Болотницей – не то в наказание, не то в назидание, и никто не имеет права его убить, хотя у многих, потерявших близких, есть такое желание.
Его руки давно сгнили по локоть, но кости всё еще можно использовать как своего рода щипцы. Большая часть языка удалена, и в ответ на нападки детишек Торфяной только мычит и кое-как пытается говорить некоторые слова. Питается он отбросами, а также ловит зубами лягушек. Мальчишки бросаются в него палками и дразнят, давно узнав длину цепи и безопасное расстояние.
Зовут Торфяного человека Яапиэ Лоот. Несмотря на жуткий вид Яапиэ, Лена жалеет беднягу и вот уже месяц рано утром, не смотря на запрет, пока спят все взрослые, подкидывает ему печеные коренья рогоза или тростника.
Вот и сегодня, осторожно откинув циновки, девочка тихими шагами выбралась из хижины, неся Торфяному клубень и кусок хлеба из высушенных корневищ камыша, завернутый в чистую тряпицу.
- Яапиэ Лоот! – радостно замычал сидящий на цепи уродец, щеря гнилые зубы сквозь колтуны грязной седой бороды. - Яакаы Итаан!
- А я – Лена! – в который раз ответила девочка, кладя еду на кочку и отходя на безопасное расстояние.
Очевидно же, что Торфяной давно тронулся умом, и ничего путного от него, кроме мычания, не дождёшься. Но Елена не отчаивалась. Она знала, что скоро дети будут изучать азбуку, и возможно тогда она сможет что-то написать с помощью веточек.
Окрестности огласил громкий свист, слышимый на всех болотах. Каждое утро Болотница из своего логова подавала сигнал к пробуждению. Для всех существ, населяющих болота, начинался новый день. Свист также означал, что вскоре небо закроет легкая дымка, а после раздастся подземный зловещий рокот – это хозяйка этих мест восполняет уровень воды, предохраняя болота от высыхания. В это время опасно находиться на гатях или на кочках, так как всё приходит в движение, и ранее безопасные места могут стать ловушкой.
Лена со всех ног припустила к хижинам, прыгая по кочкам. Из-под плавунов вокруг острова и дернины с бульканьем начала выступать темная вода, заполняя всё свободное пространство.
Из домика, зевая, показалась заспанная мордашка сначала Оленьки, её подруги, а потом и их воспитательницы Натальи. Наташе уже 14 лет, через год она выйдет замуж за кого-нибудь из охотников. В шестнадцать она родит и успеет выкормить двоих или даже троих деток, прежде чем наступит совершеннолетие и Болотница заберет её к себе. Эта участь не минует каждого. Это знали все дети. Но это всё будет ещё ой как не скоро!
- Ну, что, моськи, не спится? – приветствовала их в своей манере воспитательница, высокая стройная и гибкая как лоза, темноволосая симпатичная девушка с пронзительными ясными глазами. За обладание такой женой охотники уже дерутся и спорят. – Тогда быстро умываться, завтракать и в школу! Сегодня у вас первый день. Вечером будет пир в вашу честь, если торговцы успеют дойти от Тритонов. 1 сентября – это праздник, запомните!
Наталья вернулась в хижину, чтобы разбудить других детей, которые спали так крепко, что ничего вокруг не слышали. Деревня медленно просыпалась и оживала. Юноши и девушки из старшей группы толпились на площади, обсуждая список дел на день, и постепенно расходились кто куда. Несколько подростков направились к их жилищу – это были преподаватели в школе.
Леонид, старший группы, собрал отдельно мальчиков и, построив по двое в ряд, повёл их к ручью первыми. За ними двинулся класс Натальи. С гор тек слабенький поток воды, собираясь в каменную чашу, служил для питья и умывания всей деревне.
Маргарита с Петром, тоже ещё 14-летние подростки, которые вот-вот должны были перейти в старшую группу, отправились в школу (довольно высокую большую хижину), чтобы успеть наскоро приготовить завтрак из вяленого мяса гигантских жаб, ягод и камышового хлеба. На обед они приготовят горячую похлебку. Дрова как топливо тут редкость, их трудно добывать, это же касалось и торфа. Всё, что удавалось нарубить, шло, в основном, на изготовление дёгтя. Им обмазывались от вездесущего комарья и мошек.
Мальчишки, как это всегда бывало, набирали камней возле ручья. А по возвращению кидались ими в Торфяного, радуясь и смеясь, когда кто-то особо метко попадал тому в голову. Яапиэ мычал, рычал и дергался на цепи, пытаясь укрыть за пнем, к которому был прикован.
После завтрака детей развели по двум классам, по возрасту. Средняя группа делилась на две подгруппы – 6-9 лет и 10-13. Младших обучали грамоте, рассказывали сказки и преподавали навыки выживания. Все без исключения изучали лекарственные и съедобные травы, а также грибы и ягоды. Рассказывали подробно о животных болот, их специфических навыках и разных опасностях. Дети до 14 лет либо готовились, либо уже выбирали профессию.
Больше всего Лену впечатлили книги. Всего несколько, потрепанные, но все с яркими картинками. Младшие дотрагивались до страниц впервые, и не могли сдержать восторга. После серых унылых будней полных необходимости выживать, это было словно окно в волшебный мир, когда сказки начинали воплощаться в реальность.
- Главное – не забывайте носить с собой ядовитый шип! – напоминала Наталья каждое занятие. – Раз в неделю смачиваем раствором.
Одной из смертельных опасностей болот, помимо огромных пиявок, были водяные пауки-серебрянки, имеющие достаточный размер, чтобы утащить даже взрослого под воду. Там жертву ждала незавидная участь. Пауки строили под водой воздушные купола, для наполнения их воздухом они периодически всплывали. В пузыре в тело жертвы через жесткий яйцеклад вводились личинки пауков, по мере развития начинавшие заживо поедать плоть.
Бывало, что находили пустые оболочки людей и всяких тварей, и кожа их наводила ужас. Иногда сильному мужчине удавалось сбежать. Наташа была свидетелем такого явления. Спасшийся заболел, и его ничем не могли вылечить. А потом кожа лопнула, и полезли паучата. Страшная болезненная смерть, предпочтительнее которой был только укол шипом.
После занятий и обеда все дети в деревне занимались текущими делами. Добывали и обрабатывали травы и ягоды: сушили, делили на лекарственные и те, что пойдут позднее для приготовления чаев и морсов. Мальчишки учились рыбачить (в некоторых местах водилась рыба), делали костяные наконечники для стрел, тренировались пользоваться оружием. Кто-то добывал и сушил торф, кто-то плел циновки и производил одежду. Некоторые трудились на картофельных грядках. Каждому жителю поселения хватало дел до позднего вечера.
Так прошел первый учебный день, полный новых впечатлений. Вечером Лена шушукалась с Олей, - обе они перебирали тростник, когда раздались приветственные крики. Все бросились на берег встречать экспедиции: это вернулись охотники и торговцы, несущие добычу и товары.
Охотники, одетые в кожаные доспехи, вооруженные луками, копьями и ножами, многие в шрамах, с болотоступами за плечами, выгружали из плетеных сетей туши гигантских жаб. Удалось им также набить больше десятка уток.
Торговцы принесли тростниковый сахар, металл, кое-какие поделки Тритонов из камня – в основном посуду, а также соль.
Разводили костры, не жалея дров. Повара с помощниками освежевывали дичь, жарили мясо, варили похлебку и чай. Пекли сладкие хлебцы и картофель.
Никто не помнил, откуда пошла традиция праздновать 1 сентября, но каждый год отмечали с размахом – как и Новый год. Устраивали пир, танцевали под незамысловатую музыку костяных и тростниковых дудочек и примитивных барабанов из натянутой жабьей кожи.
Старшие пили брагу и громко смеялись. Сегодня был удачный день. Деревня в прибытке, никто не погиб. Охотники хвастались трофеями, рассказывали разные истории, которые мальчишки слушали, открыв рот, и дарили жабьи когти. Младшее поколение жадно впитывало эти байки, понимая, что в будущем им всем предстоит с этим столкнуться: и с жабами, и с пиявками, и с пауками, и даже возможно с ещё одним крайне редким чудовищем.
Иван, самый старший и опытный охотник, снова демонстрировал подаренные ему его наставником ещё в те времена, когда сам был сопливым пацаном, клыки болотного дьявола, самого страшного существа во всей округе.
Дьявол был небольшого роста, примерно с пятилетнего ребенка, но крайне опасен. Он мимикрировал под обычную кочку, покрытую мхом – ни за что не заметишь, проходя мимо. А после внезапно атаковал, хватая шипастыми лапами жертву, парализуя её ядом, чтобы позднее отпиливать мясо дополнительной парой конечностей, снабженными костяными наростами на манер пилы. Дьявол, напоминая скорее насекомое, вонзал в добычу боковые когти, погружал в мягкие ткани зубастый твердый хоботок, чтобы насосаться крови, и расширял спинные защитные пластины. Если он схватил жертву, то уже эту тварь было не отодрать и не убить, разве что только бросить в огонь. Уязвимое место у дьявола было только одно – живот, в который расторопный охотник мог успеть загнать копьё во время прыжка чудовища.
После минутной тишины, когда каждый представил себе, каково это, когда внезапно атакует подобный монстр, мальчишки принялись бегать и кричать, что ловят болотного черта, тыкая в каждую кочку веточками, имитирующими копьё. Старшие снисходительно улыбались. В последние годы эти существа либо пропали, либо избегали человека – тем более что те всегда теперь ходили группой, да и то, в основном, исхоженными безопасными путями.
Когда совсем стемнело, и даже дети притомились бегать туда-сюда, а все насытились, люди собрались вокруг большого костра. Старшие племени поздравили всех с праздником и малышей отправили спать.
Девушки в это время плели венки и, подходя к понравившемуся юноше, возлагали цветы ему на голову. Взявшись за руки, прыгали через огонь, а после уединялись для продолжения рода. Всё было просто и понятно: природа брала своё.
А Лена засыпала, обняв куклу из камыша с глазами из цветных камушков. Слышала тихий смех взрослых, треск дров в костре, звуки болот, звяканье цепи радостного Торфяного человека, которому в виде исключения давали угощение. Девочка была счастливой. И она навсегда запомнит этот день – с улыбками и смехом друзей, с веселыми и сильными старшими охотниками, с мудрыми торговцами и такими красивыми девушками, что сейчас пели последнюю вечернюю песню. Их звонкие голоса разлетались окрест, и в них была надежда, светлая печаль, любовь и тоска по тем, кто уже ушел и ещё уйдет в неизвестность.
Ночь сомкнула объятья над сытой усталой деревней.
А утром, как всегда в этот день, пришла Болотница, чтобы забрать своё.
Возвышаясь над юношами и девушками на полкорпуса, это зловещее нечто, будто заслоняющее собой солнце, больше всего напоминало Бабу-ягу, которую Лена видела в книге сказок. Вот только Болотница, одетая в бесформенное грязное тряпьё, будто наброшенное на пучок изломанного хвороста, была выше, худее, как скелет, и скрывала лицо под балахоном. Она только, проходя вдоль ряда выстроившихся самых старших людей деревни, обдавая их запахами тины и тлена, изредка высовывала огромный многосуставчатый палец с длинным черным когтем и указывала на нужного ей жителя.
Всего она забрала пять человек: три девушки и два парня, включая охотника Ивана. Иван еще вчера раздарил свои трофеи, кожаные доспехи с нашитыми на них металлическими пластинками, и верное оружие.
Кто-то из младших заплакал. Помимо этого пронзительного звука, зловещая тишина окутывала деревню – мир вокруг замер: не звенела мошкара, не голосили лягушки, спрятался за пнем Торфяной человек.
Прощание было недолгим. Все были готовы к этому дню. И, когда вереница обреченных людей, ведомая хозяйкой этих мест, исчезла в болотах, все постепенно начали возвращаться в привычный ритм жизни.
Началась учёба. Детей разных возрастов, числом чуть более трех десятков человек, делили на два класса, временами разделяя на мальчиков и девочек, а порой перемешивая так, что любому мало-мальски прозорливому ученику становилось ясно: обучение строится по принципу «из головы». Многие дети были вынуждены прослушивать один и тот же материал год за годом, изнывая и ожидая возможности заняться уже практическими делами. Но все были обязаны окончить школу в силу непонятной традиции.
Лене, как первогодке, интересно было решительно всё. От основ географии до волнующих сказок, где существовали добрые феи и прекрасные принцы (хотя, некоторые сказки – например, про некого Ивана-дурака – она находила странными). В яслях тоже рассказывали разные интересные истории, но они больше походили на чьи-то выдумки. Тут же волшебное повествование имело под собой вес в виде пока непонятных буквочек и красивых цветных картинок, потрясающих воображение.
Учились дети азбуке и правописанию. В который раз узнавали, что живут в замкнутом мире, представленном кольцом гор и обширными болотами. Вспоминали, где находятся земли Тритонов, где – дом Болотницы, где живут жабы, и снова хором повторяли, что нельзя заходить в Неизвестные земли.
За свою любознательность Лена быстро заработала прозвище Почемучка. Обладая от природы открытым и живым умом, девочка сыпала вопросами, сбивая с толку преподавателей, привыкших, что их слушают и не перебивают. Наташа, впрочем, понимала юную воспитанницу и всегда старалась дать исчерпывающий ответ.
- А что находится за горами? А почему мы не можем через них пройти? Откуда взялись люди? Почему Болотница главная? Кто такой Торфяной человек? – и так далее.
Иногда к ней присоединялись и другие дети. Так, один мальчик спросил:
- А правда, что люди раньше могли летать как птицы?
- Да-да! – запищала Лена. – Как Баба-яга в ступе!
Те ученики, что постарше, уже знали, что некоторые темы табуированы – то есть, находятся под негласным запретом. Но не понимали, от чего так сложилось. Не знали того, правда, и преподаватели. Лишь ссылались на законы, установленные Болотницей. Она тут хозяйка, и все существа живут по её правилам – в её мире. Отсюда нельзя уйти, нельзя улететь – хоть бы и на волшебной ступе Бабы-яги. Запрещено даже говорить об этом. Хотя кое-какая информация о внешнем мире была - на уровне мечты о кисельных берегах. Все знали о городе Москва, в котором живет много человек. Но где это, и как туда попасть, не знал никто. Да, собственно, и зачем? Болото их кормило. Болотница поддерживала его по своему разумению. За это брала дань в виде юношей и девушек. Зачем ей это? Надо. Все дальнейшие вопросы пресекались на корню.
Один мальчик, принесший в класс старую деревянную игрушку в виде неведомой птицы, но стоящей на каких-то кругляшках, был отлуплен.
- Откуда ты это взял?! – кричали преподаватели.
- Нашел под камнем, - объяснял, плача, ребенок. Он не понимал, в чём его вина. Ведь странная птичка была очень красивой.
Так прошел почти год, за время которого случились два страшных происшествия, каждый из которых по-своему повлиял на дальнейшую судьбу Почемучки.
Торфяной человек поймал Оленьку. Та, узнав, что Елена подкармливает Яапиэ, тоже решила принять в этом участие тайком ото всех. За что и поплатилась.
Деревня проснулась от её дикого крика. Но когда охотники добежали до логова Торфяного, было поздно уже что-то делать, как это и бывало всегда. Уродец успел утопить ребенка и припрятать на глубине, дожидаясь, пока мясо станет мягким и податливым для гнилых зубов.
После, отрывая конечности, он будет сидеть возле своего пня и потихоньку обгладывать плоть человека с костей, который ещё недавно был жив и полон радостных надежд на дальнейшую, пусть и довольно короткую, жизнь. Понятно, почему все так ненавидели Торфяного.
Лена винила себя. И всё вспоминала их последний с подругой разговор.
- Кем ты хочешь стать? – спросила тогда Оля.
- Учителем, как Наташа! А ты?
- Но ведь девочек обычно не берут?
- Меня возьмут! – со смехом отвечала подружка. – Один из них, когда увидел, как метко я кидаю камни, сказал, что я ого-го!
Не стать ей теперь охотницей.
Естественно, что Елена перестала подкармливать Торфяного. И даже начала кидать в него камни, как и другие дети. Первое время Яапиэ махал ей рукой и радостно мычал, когда девочка проходила мимо, но вскоре замкнулся и погрустнел. Возможно, что до его искореженного сознания, всё же, дошло, когда Лена злобно крикнула:
- Ты больной урод! Зачем ты убил мою подругу?!
А в конце зимы Лена заболела. Зимы на болотах были довольно мягкими, но дети часто простужались – такой уж тут был воздух, полный гнилостных испарений, да и тепла в хижинах особо не было: запасти топливо в нужных количествах у сравнительно небольшой группы людей, тратящих большую часть времени на сбор пропитания, никак не получалось. Не было и теплой одежды. Весь пух и перо с добытых птиц шли на изготовление одеял. В повседневности обходились кожаными штанами и куртками, кое-как подбитыми мехом ондатр.
Собирая подмороженную ряску, Почемучка провалилась в болото по пояс. Её вытащили, но девочка сильно постыла. Началось воспаление легких.
Все обычные средства не помогали: ни клюквенный морс, ни лекарственные травы. В конце концов, лекари смирились с еще одной потерей. Почемучка, маясь в горячечном бреду, доживала последние дни.
Однажды ночью ей приснился очень странный сон. Будто кто-то большой и сильный взял девочку на руки и увез на быстрой тихой лодке далеко-далеко в сказочный замок из железных стен.
Там бородатый взрослый мужчина (а таких в поселении точно не было) колол её острыми металлическими шипами, через которые впрыскивал какие-то жидкости.
- Как же ты на маму похожа, дочка! – говорил он странные слова.
- Повезло, что Болотница спит! – добавлял мужчина. – Не бойся, я тебя вылечу.
Он также велел ей скушать каких-то разноцветных шариков. А напоследок велел пообщаться с Торфяным человеком.
- Спроси у него, где Тайник. Я, к сожалению, не успел. Если сможешь до него добраться, тебе многое станет понятно. Запомнила?
К утру незнакомец, никем не замеченный, вернул Лену в хижину.
Вскоре девочка пошла на поправку. Лекари сочли, что организм сам справился с хворью. Редкое везение.
О своем сне Почемучка никому не рассказала, но хорошо помнила наставление этого странного человека поговорить с Яапиэ. Как следует взвесив все за и против, она решилась на разговор. Если это был просто горячечный бред, она ничего не теряет. А если была подсказка, то Почемучка узнает, где находится таинственный Тайник.
Болото жило своей жуткой пугающей жизнью. Во тьме иногда мелькали «блуждающие огоньки». Говорили, что это души тех людей, кто погиб в трясине. Что такое «душа», Лена так и не поняла, просто привычно повторяла за взрослыми.
До поселения доносились странные звуки, кто-то или что-то вздыхало, временами плакало. Утроба болота гулко ухала, высвобождая газ. Иногда чудились шлепающие по воде шаги. Погромыхивал цепью лишенный спокойного сна Торфяной человек.
Было еще темно, когда Лена внезапно проснулась и поняла, что лучшего времени для разговора не найти. До рассвета оставался примерно час. После него жители рано начнут свою деятельность: наступило лето – для младшеньких полное тепла, цветов и разных вкусностей, а для остальных находилось множество разных работ. Начинался также сезон охоты, готовили товары для торговли с Тритонами (в основном, кожи гигантских жаб и перетертые с сахаром ягоды, высушенные на солнце), торжественно вступали в свои профессии бывшие ученики.
Осторожно приблизившись к человеку на цепи, девочка разложила угощение. Яапиэ узнал её и радостно замычал в своей манере:
- Яапиэ Лоот Яакаы Итаан!
- А я – Лена! – напомнила та. – Мне приснился странный сон. Там какой-то человек сказал подойти к тебе и спросить про Тайник. Ты понимаешь, о чём речь?
Торфяной медленно кивнул и что-то тихо забормотал. Лена высыпала горсть мелких веточек.
- Покажи или напиши, - велела она.
Яапиэ с помощью плохо слушающихся рук принялся составлять что-то вроде карты. Наконец ткнул фалангой указательного пальца в одно место. Лена сразу узнала: мимо этой расщелины в скале они не раз проходили, когда шли собирать клюкву.
Торфяной принялся тихо звенеть цепью, явно намекая на то, чтобы Лена сняла оковы. Он даже выложил из соломинок слово «проведу». Но девочка отчаянно замотала головой. Подобная просьба напугала её до смерти. Как и явная разумность Яапиэ. Неужели он осознанно поедал детей? Или на него накатывало помутнение? Кто знает!
В конце концов, Лена шепнула:
Яапиэ принялся поедать угощение, а девочка осторожно вернулась в хижину, уверенная, что её никто не заметил.
День был в самом разгаре, когда вдруг издалека раздался какой-то странный гул, который вскоре прекратился. А примерно через полчаса (в деревне использовали солнечные часы), мрачно возвышаясь над чахлыми березками, вдалеке показалась Болотница.
Все жители побросали свои дела и, нервно переговариваясь, стали ждать её приближения. Что могло привести хозяйку в такое время? К худу или к добру?
Но, пройдя мимо домов, существо, не обращая внимания на людей, шагнуло в сторону Торфяного человека.
Болотница склонилась, присев, над сжавшимся от страха Яапиэ. Её голова и горб, покрытые коричневатой истлевшей тканью, раздулись на манер пузыря. Своей уродливой лапой тварь схватила Торфяного человека и подвинула его ближе. Раздался мерзкий сосущий звук. Замычал от боли, забился и задергался на цепи бедолага Яапиэ – каким бы он ни был, он всё же был ближе к своему роду, и невольно вызывал сочувствие у жителей деревни, в страхе застывших у тростниковых хижин, и не смеющих отвести взгляды.
Плоть исчезла с ног Торфяного ровно по колено, остались лишь голые кости. Странно, что не шла кровь. Видимо, Болотница как-то прижгла кровеносные сосуды. Жертва жалобно мычала. Но этого хозяйке болот показалось мало.
Удерживая руки Яапиэ, она по одному, рассматривая человека как мошку, отломала тому пальцы на руках.
Лишь после этого капюшон сдулся. Экзекуция была закончена.
Болотница выпрямилась во весь рост и обернулась, чтобы посмотреть на людей. Лена показалось, что она ищет взглядом её. Девочку прошиб холодный пот, из-за нервов началась непроизвольная дрожь, когда тяжелая гнетущая воля хозяйки коснулась Ленкиного сознания. Предупреждение было получено.
Существо медленно покинуло окрестности поселения. Тихо переговариваясь и недоумевая, зачем была нужна эта показательная пытка, люди расходились по своим делам. К вечеру уже слышался детский смех, а взрослые обсуждали прошедший день и планировали следующий. Судьба Торфяного человека мало кого волновала. А уж почему гнев Болотницы снова опалил его, никого не интересовало. Ну, может, кроме пары-тройки человек.
На следующий день к Лене подошел молодой торговец Костя. Парень посмотрел на девочку исподлобья и мрачно буркнул:
- Я следил за тобой. Ты очень странно себя вела!
- А вот и нет! Чего тебе надо?
Костя понизил голос и слегка наклонил голову.
- Ты умеешь хранить тайны?
Подумав пару секунд, Почемучка кивнула со значением.
- У меня к тебе есть дело.
- Какое у ученика торговца может быть ко мне дело?
- Ну, считай – уже торговца. Недавно я был в своем первом походе, - пояснил ситуацию со своим статусом Костя. – А дело вот в чём…
Парень протянул ей какой-то сверток.
- Прочти, но никому не показывай. Ты уже ведь умеешь читать?
- Умею. Что это? И почему это я веду себя странно?
- Этот дневник мне дали Тритоны. Так уж вышло. – Костя заозирался по сторонам. – А странность… Больше никто не подходит близко к Яапиэ. И только после тебя к нему пришла Болотница. Думаешь, это совпадение? Ты вообще знаешь, кто он такой?
Лена потупила взгляд. Тут она была согласна – это не совпадение.
- Что такое «дневник»? И кто он такой?
- Не важно! Просто записи. Из них всё и поймешь! – Парень снова обернулся туда-сюда. И добавил: - Будь осторожнее, не я один такой наблюдательный! Ясно?
- Тогда увидимся через несколько дней. Пока!
Почемучка попрощалась с торговцем и едва дождалась вечера, чтобы начать читать дневник.
Не всё она поняла. Но прочитанное в сшитой стопочке бумаг наподобие книги, только без картинок, её крайне удивило. Теперь она не могла дождаться встречи с Костей.
А подружки между тем шушукались и смеялись: мол, вот и тебе нашелся ухажер!
- Дурочки! – ответила Лена, а сама краснела.
Так прошло четыре дня. Пока утром торговец не выловил девочку.
- Прочитала, но не всё поняла.
Паренек досадливо цокнул.
Гать — настил из брёвен или хвороста на топком участке дороги.
Мочажи́на. Топкий участок болота в несколько метров (между кочками, грядами, буграми), находящийся в более обводнённом состоянии, чем другие элементы болота.
