CreepyStory

3 место  7500  рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @KatrinAp В надёжных руках. Часть 1

4 место 6500  рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @Koroed69 Адай помещённый в бездну (часть первая из трёх)

5 место 5500 рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @ZippyMurrr Дождливый сезон

6 место 3500 рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @Skufasofsky Точка замерзания (Часть 1/4)

7 место, дополнительно, от Моран Джурич, 1000 рублей @HelenaCh Жертва на крови

Арт дизайнер Николай Геллер @nllrgt

https://t.me/gellermasterskya

сделает обложку или арт для истории @ZippyMurrr Дождливый сезон

Так же озвучку текстов на канале Призрачный автобус получают :

@NikkiToxic Заповедник счастья. Часть первая

@levstep Четвертый лишний или последняя исповедь. Часть 1

@Polar.fox Операция "Белая сова". Часть 1

@Aleksandr.T Жальник. Часть 1

@SenchurovaV Особые места 1 часть

@YaLynx Мать - волчица (1/3)

@Scary.stories Дом священника
Очень лесные байки

@Anita.K Белый волк. Часть 1

@Philauthor Рассказ «Матушка»
Рассказ «Осиновый Крест»

@lokans995 Конкурс крипистори. Автор lokans995

@Erase.t Фольклорные зоологи. Первая экспедиция. Часть 1

@botw Зона кошмаров (Часть 1)

@DTK.35 ПЕРЕСМЕШНИК

@user11245104 Архив «Янтарь» (часть первая)

@SugizoEdogava Элеватор (1 часть)
@NiceViole Хозяин

@Oralcle Тихий бор (1/2)

@Nelloy Растерянный ч.1

@Skufasofsky Голодный мыс (Часть 1)
М р а з ь (Часть 1/2)

@VampiRUS Проводник

@YourFearExists Исследователь аномальных мест

Гул бездны

@elkin1988 Вычислительный центр (часть 1)

@mve83 Бренное время. (1/2)

Если кто-то из авторов отредактировал свой текст, хочет чтобы на канале озвучки дали ссылки на ваши ресурсы, указали ваше настоящее имя , а не ник на Пикабу, пожалуйста, по ссылке ниже, добавьте ссылку на свой гугл док с текстом, или файл ворд и напишите - имя автора и куда давать ссылки ( На АТ, ЛИТрес, Пикабу и проч.)

Этот гугл док открыт для всех.
https://docs.google.com/document/d/1Kem25qWHbIXEnQmtudKbSxKZ...

Выбор для меня был не легким, учитывалось все. Подача, яркость, запоминаемость образов, сюжет, креативность, грамотность, умение донести до читателя образы и характеры персонажей, так описать атмосферу, место действия, чтобы каждый там, в этом месте, себя ощутил. Насколько сюжет зацепит. И много других нюансов, так как текст идет для озвучки.

В который раз убеждаюсь, что авторы Крипистори - это практически профессиональные , сложившиеся писатели, лучше чем у нас, контента на конкурсы нет, а опыт в вычитке конкурсных работ на других ресурсах у меня есть. Вы - интересно, грамотно пишущие, создающие сложные миры. Люди, радующие своих читателей годнотой. Люблю вас. Вы- лучшие!

Большое спасибо подписчикам Крипистори, админам Пикабу за поддержку наших авторов и нашего конкурса. Надеюсь, это вас немного развлекло. Кто еще не прочел наших финалистов - добро пожаловать по ссылкам!)

Пройдя до самого вечера, Майк наконец сделал большой привал. Вскрыв и съев банку бобов и запив всё целой бутылкой воды, он осмотрелся вокруг. Пустошь, сплошная пустошь, ни одной живой души, только радиоактивная пустыня.

Ночью Майк провёл во всё внимание, уснул только под утро, когда солнце начало нагревать землю вокруг. Затем снова шёл и шёл, пока не кончились силы и он присел перекусить. Куда-то он ведь должен был выйти, так ему казалось.

Вторая ночь была спокойной, только каждый раз он замерзал так сильно, что просыпался под утро от сильного холода. Затем снова куда-то брёл, а сумка с едой становилась всё легче. Наверное, ему хватило бы так прожить ещё дней пять, но он наткнулся на брошенное поселение.

Наконец ему крупно повезло, это поселение было разорено, точней отсюда просто исчезли люди. Видимо Морлоки забрали, так как следов крови было полно, а людей не было, да и вещи лежали на месте. Он тут же принялся везде рыскать в поисках полезных вещей.

Удалось найти ножи, мачете, пару пистолетов, ружья и даже самурайский меч. Из еды в основном были стеклянные банки с консервированной едой и какая-то крупа. Вода, которую он нашел, можно было использовать только для мытья ног, настолько была поганая.

Поселение было небольшое: чуть меньше десяти домиков на территории ранчо, а кругом одни посевы. Урожай даже не взошел и даже как-то жалко стало оставлять такое. Но, если здесь побывали Морлоки, то надо было быть очень осторожным.

Майк спустился в первый же попавшийся погреб, где успешно провёл ночь, а на утро продолжил исследования. Судя по всему, поселенцы передвигались на лошадях, тут были залитые кровью и потрохами стойла. Морлоки съедали буквально всё живое, от чего по коже пробегали мурашки.

Вообще, откуда эти твари и есть ли от них какое-либо спасение? Единственная сила в регионе были военные, но раз уж бункер закрыт, а они сами не могут туда попасть, то, стало быть, ситуация патовая.

Ну, хотя были ещё мародёры, но он сам о них слышал в последний раз года полтора назад. Военные обезопасили регион, но… Морлоки. Майк застыл, глядя как в тени, между камней, на него смотрело существо, до боли напоминающее этих тварей.

Зрительный контакт длился не долго, Морлок отошел назад и исчез в темноте пещеры, что оказывается была здесь. Собиратель тут же вздёрнул голову наверх, оценивая свои шансы. Солнце уже через несколько часов могло зайти за горизонт, а этого времени ему явно недостаточно, чтобы уйти от преследования.

Взвесив все за и против, Майк достал пару запасных магазинов из рюкзака, положив их в передние карманы и вскинув автомат, зажёг сигнальный огонь. Полный решимости и страха, собиратель сделал шаг навстречу смерти.

Чем глубже он шел в пещеру, тем холодней становилось, некоторые стены были уставлены ящиками, видимо, здесь хранили самое ценное. Майк шел неторопливо и кроме всего прочего, он переживал за то, что сигнальные огни скоро закончатся.

Поворот за поворотом, и он стал чуять запах гнили и разложения. Чем дальше он заходил, тем ближе был к первобытному ужасу. Майк вздрогнул, когда в очередной раз зашел за поворот.

С дюжину тел, лежали друг на друге, частично обглоданные, разных полов и возрастов, в одежде и без. Следы экскрементов тут же, рядом и лохмотья одежды, больше похожее на окровавленную массу.

Но где же Морлоки… Майк осмотрелся, зажег новый сигнальный огонь и старый отбросил в сторону. Света было достаточно, но он всё же не мог найти того, кто на него смотрел.

Собиратель набрался смелости и обошел сваленные в кучу останки разлагающихся тел. Там дальше, за ними, был ещё проход. Майк, конечно, слышал, что раньше в этих местах была целая сеть пещер и даже шахт, но он и не предполагал, что они столь обширные.

Идти дальше становилось всё страшней, но Майк держал перед собой сигнальный огонь и знал, что Морлоки его боятся. Протиснувшись между очередным сужением, он вдруг наткнулся на что-то мягкое и запнулся.

Упав и выронив сигнальный огонь, Майк повернулся на бок и приставил дуло автомата к лицу старика. Мёртвые обесцвеченные глаза смотрели вверх, в то время как большая часть костей были обглоданы.

Майк выругался и повернулся на спину, а слова ругаться уже закончились. На сталактитах, в метрах четырех над ним, висело несколько Морлоков, что беззвучно прикрывали глаза от яркого света.

Дым от сигнального огня плотно поднимался вверх, струясь между камнями, а Майк, сжав по крепче цевье автомата, сделал первую прицельную очередь. Оглушительные выстрелы сначала оглушили Майка, но, когда первый Морлок упал…, упал прямо на сигнальный огонь. Собиратель затаил дыхание.

Теперь единственным источником света были дульные вспышки, которые изрыгал автомат. Майк стрелял одиночными выстрелами, постоянно выискавшая тварей, в эти короткие мгновения ярких вспышек. Время казалось вечностью, но в то же время тридцать патронов иссякли быстрей, чем последняя тварь подобралась слишком близко.

Майк успел достать из кармана сменный магазин, но его тут же прижало к полу. Тяжелая рука Морлока выбирал автомат, а его полное смерти дыхание уже во всю ощущалось в ноздрях. Собиратель взвыл диким зверем, когда другая рука Морлока вспорола ему грудь, разрывая плотную кожу плаща как тряпку.

Казалось смерть, вот так, не хватило патронов. Майк зарыдал, когда зубы твари оторвали от него кусок, а его слабые попытки отпихнуть тварь от себя были ничтожны. Морлок был настолько силён, что, когда кусал его, при попытке оторвать от него новый кусок мяса, поднимал и его самого.

Болевой шок, адреналин, стресс и тварь взвизгнула, когда вновь, неожиданно для всех, появляется яркий красный свет. Морлок отпрянул от Майка, прикрыв глаза руками и попытался убежать, но Майк своими зубами вцепился в щиколотку твари.

Тварь пытается его отпихнуть, но рыча как зверь, собиратель достаёт нож и вонзает его в ногу твари. Он продолжает попытки прокусить плотную плоть и бить Морлока, нанося ему ножевые ранения. Так они барахтаются ещё с пол минуты, а потом обессиленный Майк выключается прямо на твари.

Майк открывает глаза, ощущая, как болит его грудь, а во рту чувствует железный привкус крови. Он чувствует щекой холод кожи Морлока и вздрогнув сваливается с него. Кругом сплошная темнота, ни звука.

Пролежав ещё немного, прислушиваясь к отсутствию звуков, Майк щупает грудь, что отзывается резкой болью. Пальцы покрылись свежей кровью, а он ищет в кармане зажигалку.

Щёлк! Щёлк! Яркий свет, тишина, вот Морлок, кажется, он умер, но Майк резво от него отполз. Осмотр своей груди, а там всё рвано, ошмётками болтаются то ли кусочки плаща, то ли его собственной плоти. Но вроде не кровит и уже хорошо.

Собиратель встаёт и осматривается в полный рост, находит автомат, меняет в нём магазин тут же наводит дуло на Морлока, но задумавшись, не стреляет. Убрав автомат за спину, он подбирает нож и вонзает лезвие Морлоку в глазницу, прокручивает и с трудом вынимает лезвие.

Майк понимает, что тварь, итак, мертва, он нашинковал её всю: везде ранения, а лезвие ножа грязно засохшей кровью почти по рукоять. Подумав немного, собиратель подходит к другим тварям и бьет наверняка.

Одна из тварей лежит рядом с сигнальный огнём, который спас ему жизнь, когда мертвый Морлок повернулся с бока на спину, освободив его свет. Его бок сильно обожжен и видимо если бы не эта случайность, он бы сейчас лежал вместе с тем обглоданным стариком.

Но, получилось, как получилось, хотя конечно было бы лучше, если он вовсе не падал на него и не закрывал собой его свет, тогда было бы много проще расправиться с этими бестиями.

В сумке лежит аптечка, внутри неё антисептик, бинты, всё это ему надо использоваться, но ему больно снимать припеченные кровью к плоти остатки одежды. Он выливает антисептик так, поверхностно и бинтует грудь, чувствуя, как при движении плаща, рана отзывается болью.

Собиратель ушел отсюда, прошел груду тел и остановился у коробок и ящиков, среди которых была еда. Завалив коробками вход в пещеру, Майк решает перекусить. Правая рука стала плохо слушаться, поэтому он едва, едва мог вскрыть банки левой рукой. Хорошо поел, от пуза, запил отличной бутилированной водой и вновь отключился.

По телевизору, едва сдерживая эмоции, женщина-телеведущая говорит о мерах предосторожности и пунктах эвакуации, куда следует направиться всем гражданам. Майк же аккуратно собирает свою коллекции телефонов, игровых фишек из разных казино и прочее. Снизу кричит женщина, просит его поторопиться, он игнорирует её, ведь это увлечение всей его жизни, и он не оставит мародёрам ничего.

Время идёт, вот одна коробка собрана, вот вторая, он заворачивает в плёнку старые потрёпанные журналы со статьями о видеоиграх. Женщина снизу уже ругается, требуя, чтобы он поторопился, ведь они последние из соседей, кто уехал. Майк огрызается в ответ и продолжает паковать свои сокровища, на сбор которых он потратил всю свою жизнь.

Снаружи раздается выстрел, Майк вздрагивает и бросается к окну. Неизвестные парни в масках садятся в его внедорожник, а рядом с ним лежит женщина, держась за живот и подбирая под себя ноги. Майк хватает свой пистолет со стола и разбив им стекло начинает стрелять в водителя.

Один из нападавших открывает дверь и пытается убежать, Майк разряжает остаток магазина в него, тот падает на газон и пытается уползти. Майк перезаряжает пистолет и бегом спускается вниз. Разбросанные вещи, хватающая ртом воздух, как рыба женщина… Майк же подбегает к парню в балаклаве и делает контрольный выстрел.

Женщина - его жена, у них одинаковые кольца, она пытается что-то ему сказать, но изо рта течет кровь. Майк оглядывается, вокруг никого нет, все разъехались, поэтому он открывает дверь и вываливает оттуда мёртвого грабителя. Садит жену на заднее сиденье и мчится против основного автомобильного потока к больнице. В голове есть только страх.

Здесь полный хаос: люди носятся из стороны в сторону, он же несёт свою жену и зовёт на помощь, буквально кричит. Тут тоже что-то случилось: крики, кровь, а ему некому помочь, он видит, как человек в халате бежит наверх по пожарной лестнице. Майк что-то кричит ему неразборчивое и бежит следом.

След теряется на втором этаже, Майк продолжает держать на руках свою жену. Она пришла в себя и смотрит на него непонимающим взглядом. Чувство собственного бессилия и предательства близкого человека. Зачем ему теперь все эти предметы коллекции, когда нет того, кто о нём всегда искренне заботился. Почему он поставил коллекцию выше любви близкого человека. Почему он заботился об этих предметах так же, как она заботилась о нём, хотя мог отвечать взаимностью и утопить её в ласках и нежности. Если бы он мог отмотать время назад, если он мог дать ей всё то, что давал своей коллекции. Если бы он мог её вернуть и заботиться о ней по-настоящему, а не оставлять её одну, там, снизу. Если бы не коллекция, этого бы не случилось… Ничего не вернуть как было. Чувство вины глушит звуки извне, боль пропитывает разум, чувство утраты лишает воли.

Капли слёз падают ей на лицо и он, кажется, понимает, что жизнь покинула её глаза, они пусты теперь, безжизненны. В них появляется огонёк. Майк поднимает взгляд, смотрит в окно, за которым растёт ядерный гриб.

Раздаётся шум падающей коробки – Майк открывает глаза: руки, ноги, голова и боль по всему телу на месте. Сжав зубы, поднимает правую руку и оттягивает затвор – патрон в патроннике. Вот ещё шум падающего ящика, к нему кто-то пытается зайти.

Собиратель, помогая левой рукой, направляет ствол автомата в проход и готовиться разрядить весь магазин. Согнув ногу в колене, он ставит на него автомат и левой рукой достает, кажется, последний сигнальный огонь. Едва удаётся его зажечь и от яркого огня, он прикрывает глаза, швыряя огонь в сторону прохода. Свет падает так, что, отбрасывает от силуэта в проходе массивную тень.

Настойчиво зазвонил телефон.

-Вот! - прокомментировал дед, ещё не принятый им звонок. - Ментяры уже мне звонят! Номер тачки сравнили! (одна из двух машин под дядькой Сашкой, «рабочая», была оформлена на деда)

-Они его наизусть знают, шакалы, - зло пробубнил себе под нос дядька Сашка, будто во всех его последних неудачах были виноваты исключительно менты. Поиск в своих промахах крайних, с последующим выплёскиванием на них всего своего негатива, были хорошо известными его чертой и отдушиной.

-Вот, сам иди и расскажи им, чего это вы там бибикали и зубы скалили! – выкрикнул дед. – И какого чёрта, ты присобачил себе этот тепловозный гудок?! – Дед снял трубку. – Алло?

-Это сигнал с полицейской машины, америкоской, - прошипел облажавшийся дядька себе под нос. – Импортный.

-А от кого это он узнал, если менты только сейчас звонят? – В дверях появился дядька Славка.

-От местного участкового, наверное, - тяжело вздохнув, предположил младшенький, осведомлённый более, нежели подолгу отсутвующий в домашней суете «курортник» старший. – Они хорошо друг друга знают.

Телефон дед утянул за собой в спальню, прикрыл дверь, и нам слышалось оттуда лишь его взрывоопасное шипение.

Набирающие обороты предпраздничные хлопоты похорон волновали наших дам в чёрном не столь живо – они то ли дремали, то ли молились ведомым только им силам. Бабка же Луизка, время от времени, не забывала зло поглядывать на меня.

«А водицу-то ту самую эта ведьма всё ещё хранит! – поделился дядя Лёня своими подозрениями со мной. – И ведь верит, верит старая карга в её силу, в энергию бабки твоей!»

Не согласиться с диким энтузиазмом бабки Луизки на ниве чернокнижного оккультизма было просто невозможно. То, как эта бесовка собирала воду омовения с трупа моей бабки я видел собственными глазами. «Пагубный элексир! – торжественно объявила тогда она, завидев меня, и доверительно пояснила: – Подмешаешь нехристе, или любой другой вражине в еду, питьё, лекарство – такую порчу на него наведёшь, что будь здоров!» А жидкость после ополаскивания бабкина рта она собрала в отдельную склянку. «Здесь же её исключительная силища! – Она потрясла перед моим носом мутным трупным рассолом. – Для эксклюзивных ритуалов и особых «клиентов»!»

«Может, заварить им ещё немного нашего с тобой чайку? – с нескрываемым коварством предложил дядя Лёня. – У тебя там в баночке ещё что-то осталось с моих водных процедур?»

«Одного раза хватит. – Я нашёл в себе силы не поддаться желанию ещё немного почудить. – Как никак не антибиотиком их поим!»

Мои расстроенные дядюшки ушли на балкон покурить и освежиться под неумолкающим кондиционером.

Я демонстративно взял с подоконника свою кружку с недопитым чаем, которую оставил там ещё в начале этой, подходящей к концу, ночи. Все четыре плакальщицы в миру, а за его порогом – натуральные ведьмы, напряглись. Бабка Луизка прищурила свои, и так прикрытые в поминании мёртвых, глаза. Из вод подкисшей жидкости в кубке смерти в моих руках, на меня зло смотрела моя почившая в муках бабка.

«Я бы, даже хохмы ради, не стал пригублять это пойло! - посочувствовал мне дядя Лёня. – Как-то противно.»

«На что только не пойдёшь, чтобы подыграть им и притупить их подозрительность и бдительность! – стоически и усмехнувшись про себя заметил я, поднеся к губам насылаемую на меня порчу, выполненную, как я абсолютно уверен, по особому рецепту. – За тебя, дядь Лёнь, и за наш план, если, конечно, он у нас есть!»

Весь напиток, приготовленный мне заботливыми родственничками-мистиками в моё отсутствие, я выпил до дна, сделав им этим, наконец-то, что-то приятное. Подленько улыбнувшись, бабка Луизка приоткрыла глаза.

-Совсем забыла предложить тебе пирожки, для всех нас напекли, с собой привезли, - обратилась она ко мне. – Мы перекусили ими, пока тебя не было, но парочку для тебя оставили. Вот. – Из сумки рядом с собой она достала кастрюльку, на дне которой и вправду лежали два румяных пирожочка. – Ещё свежие и очень вкусные. Бери, не стесняйся, Альбертик.

«Что там, волосы или ногти покойника?» – ухмыльнулся дядя Лёня.

«Кто бы сомневался! – Перед тем, как отправить рукоделие ведьмы в рот, я его разломал и с удовольствием принюхался. – Пахнет аппетитно!» Готовили эти бабки и их дочери божественно – чего греха таить!

В комнату ворвался дед и стремительно вырвал второй пирожок у меня из руки.

-Жрать, умираю, хочу!

Не успела бабка Луизка в ужасе подскочить со своего места, как дед уже проглотил то, что предназначалось мне!

-Сутки на ногах! – посетовал дед, принюхался. – Смердит-то как тут!

-Гниёт, - пояснил я, пытаясь языком выдавить волосок, застрявший в зубах.

-Всю ведь квартиру мне провоняет, мерзавец! – Уставший дед печально покачал головой. – Чаю хочу, холодного, зелёного. Есть там, на кухне что попить? – спросил он меня.

-На веранде в трёхлитровом баллоне что-то должно ещё остаться, - направил я его к зелью по нашей, с дядей Лёней, рецептуре.

-Ладно, попью и пойду, покемарю часика два, - сообщил он нам. – Меня не трогать, телефон и всё другое – на Сашке.

В глазах бабки Луизки всё ещё читался ужас. Её вера в силу трупной магии была непоколебима! Дед не по её воле, ни по воле какого-либо другого человека, а значит по страшной воле духов, попал под её злую ворожбу! Противостоять воле богов не в состоянии ни один смертный, не существует в природе ни одного ритуала-заговора, способного отвратить порчу, насланную по прихоти высших сил! Опытная ворожея, всё ещё оставаясь стоять на ватных ногах, переглянулась со своими, не менее напуганными, сообщницами по смертельно опасному ремеслу.  

«Мощно же их, бесовок, накрыло!» - задорно прокомментировал дядя Лёня полный ступор проводниц порчи в этот мир.

«…по вере вашей да будет вам, - процитировал я источник вдохновения причастных, Библию. – К тому же, заигрывая с дьяволом, будь готов к тому, что когда-нибудь он сыграет тобой самим. Пути нечистых духов неисповедимы!» – перефразировал я известный афоризм.

-Всё, баста?! – обратился я к бабке Луизке, всё ещё держащей кастрюльку в слегка трясущихся руках. Было легко понять страхи, обрушившиеся на неё, как гром с ясного неба – демоны нагло и бессовестно затянули её в свою страшную и непредсказуемую игру!

-А? Что? – встрепенулась она, взглянув на меня так, словно увидела перед собой самого дьявола.

-Пирожков, говорю, или ещё чего вкусненького, больше нет?

-Нет, ничего нет. – Старая ворожея пригляделась ко мне так, словно увидела меня впервые. – Всё, иди. – Она оттолкнула меня своей кастрюлькой. – Отойди от меня, поганец!

— Мы в эпицентре, — тихо сказал Антон. — Продолжай писать.

Я кивнула и вернулась к тексту, стараясь не обращать внимания на усиливающееся мерцание вокруг.

"...Ключевую роль сыграли Мосты — люди, рожденные на границе миров, несущие в себе элементы обеих реальностей. Именно они стали якорями нового объединенного мира, точками где сходятся разные версии бытия..."

Дверь в кабинет распахнулась. На пороге стоял Эрик, бледный и встревоженный.

— Процесс ускоряется! — выпалил он. — Мы теряем целые участки реальности! Уже половина поселка исчезла!

Я оторвалась от экрана.

— Что значит "исчезла"?

— Вернулась в одну из исходных реальностей, — пояснил он. — Наш мир буквально разваливается на части. Как вы продвигаетесь?

— Почти закончили, — ответил Антон. — Нам нужно еще немного времени.

— Его почти не осталось, — мрачно сказал Эрик. — По моим расчетам, у нас меньше часа до полного разделения реальностей. И если к тому моменту сценарий не будет завершен...

Он не закончил фразу.

— Мы успеем, — уверенно сказала я, хотя внутри всё сжималось от страха.

Эрик кивнул и вышел, оставив нас наедине с мерцающей реальностью и недописанным сценарием.

— Нам нужен сильный финал, — сказал Антон. — Что-то, что окончательно соединит миры, сплавит их воедино.

Я задумалась. Что может быть сильнее любви? Что может крепче соединять реальности, чем человеческие эмоции, преодолевающие границы миров?

И тут меня осенило.

— Я знаю, — прошептала я. — Я знаю, как закончить.

"...Когда казалось, что разрыв неизбежен, что миры окончательно расходятся, случилось непредвиденное. Два Моста, мужчина и женщина из разных реальностей встретились в пространстве между мирами. Их связь, их чувства друг к другу оказались сильнее сил, разрывающих ткань реальности. В момент, когда их руки соединились, когда их сердца забились в унисон произошло полное слияние. Не просто объединение миров, их трансформация в нечто большее, чем сумма частей. В новую реальность, где различия превратились в дополнения, где множественность вариантов стала преимуществом..."

Комната вокруг нас вибрировала всё сильнее. Стены словно дышали, то расширяясь, то сжимаясь. За окном фиолетовое небо прорезали вспышки зеленого и золотого света.

— Мы теряем якорь, — напряженно сказал Антон. — Реальность соскальзывает.

Я посмотрела на него и внезапно всё поняла. Не только его появление после моего сценария, не только его интуитивное понимание ситуации, но и то необъяснимое чувство, которое я ощущала с самого начала.

— Это мы, — прошептала я. — Мы с тобой — те самые Мосты из сценария. Мы должны стать якорем нового мира.

Антон кивнул, в его глазах отражались вспышки странного света, заполнившего комнату.

— Я знал это с момента, когда увидел тебя, — сказал он. — Что-то внутри меня узнало тебя. Как будто мы всегда были связаны, всегда были двумя половинками одного целого.

Он протянул мне руку через стол.

— Закончи сценарий, Алиса. И пусть наша история станет реальностью.

Я вернулась к клавиатуре и напечатала финальные строки:

"...И когда новый мир наконец обрел стабильность, когда хаос превратился в гармонию, Мосты поняли свое истинное предназначение. Они не были ни ошибкой природы, ни случайным экспериментом. Они были будущим, первыми представителями нового человечества, способного видеть все грани реальности, все возможности судьбы. Мостами между вариантами жизни, вариантами выбора. И в этом была их сила. В этом была их любовь".

Я напечатала слово "КОНЕЦ" и нажала кнопку сохранения. В тот же момент комната вокруг нас взорвалась светом, яркой вспышкой всех цветов одновременно. Я почувствовала, как меня буквально выдергивает из кресла, как невидимая сила подхватывает и несет куда-то. Последнее, что я увидела перед тем, как свет поглотил всё, глаза Антона, полные той же смеси страха и надежды, что испытывала я сама.

А потом наступила темнота.

***

Я проснулась от звука дождя, барабанящего по крыше. Открыла глаза и несколько секунд просто смотрела в потолок, пытаясь понять, где я и что произошло. Комната была незнакомой, светлые стены, большое окно с видом на сосны.

Я села на кровати, пытаясь собраться с мыслями. Последнее, что я помнила — вспышка света, поглотившая дачный кабинет, пока мы с Антоном...

Антон! Где он? Что с ним случилось?

Я вскочила с кровати и тут же пошатнулась, голова закружилась, перед глазами поплыли черные точки. Я оперлась о стену, дожидаясь, пока пройдет головокружение. Когда зрение прояснилось, я заметила на прикроватной тумбочке фотографию в рамке.

На фотографии были мы с Антоном смеялись счастливые, на фоне какого-то горного пейзажа. Фотография, которой не могло существовать. Мы никогда не были в горах вместе. Мы вообще знакомы всего несколько дней!

Или нет?

Внезапно в моей голове начали всплывать странные воспоминания. Воспоминания о жизни, которую я никогда не проживала. О встрече с Антоном на сценарных курсах пять лет назад. О нашем первом свидании в маленьком итальянском ресторанчике на Чистых прудах. О совместной работе над сценарием, который получил приз на международном фестивале. О предложении руки и сердца в горах Швейцарии в прошлом году.

Но одновременно я помнила и другую жизнь, свою "настоящую" жизнь одинокой сценаристки с финансовыми проблемами, сдающей квартиру через приложение "Аренда как сериал". Помнила Кирилла, загадочный сценарий, Лозинского, встречу с родителями на даче... и всё, что произошло после.

Два набора воспоминаний. Две жизни. И обе казались одинаково реальными.

Дверь в комнату открылась, и вошел Антон с подносом, на котором дымились две чашки кофе.

— Доброе утро, соня, — улыбнулся он. — Как себя чувствуешь?

Я смотрела на него, не зная, что сказать. Какой Антон передо мной? Тот, кого я встретила несколько дней назад, или тот, с кем я прожила пять лет счастливой жизни?

— Я... не знаю, — честно ответила я. — У меня в голове такая каша. Я помню вещи, которых не могло быть. Или наоборот, не было того, что я помню?

Антон поставил поднос на столик и сел рядом со мной на кровать.

— Ты помнишь дачу? — спросил он. — Сценарий? Вспышку света?

Я кивнула.

— И помнишь нашу свадьбу в прошлом декабре? Медовый месяц в Италии? Наш совместный сценарий "Мосты между мирами", получивший "Золотую пальмовую ветвь"?

Я снова кивнула, хотя эти воспоминания казались более размытыми.

— Тогда ты понимаешь, что случилось, — сказал Антон. — Наш сценарий... Реальности слились. Полностью. И теперь мы помним обе версии своих жизней.

— Но какая из них настоящая? — спросила я, всё еще сбитая с толку.

— Обе, — просто ответил он. — В этом вся суть. Нет больше "оригинальной" или "альтернативной" реальности. Есть одна реальность, включающая элементы всех возможных версий.

— И все люди теперь помнят... всё?

— Не все, — покачал головой Антон. — Только Мосты — люди вроде нас, существовавшие одновременно в нескольких версиях реальности. Обычные люди помнят только одну версию — ту, которая для них наиболее полная, наиболее "настоящая".

— А мои родители? Эрик? Они были на даче, когда...

— Они в порядке, — успокоил меня Антон. — Я говорил с твоей мамой вчера вечером, когда ты спала. Она помнит обе версии, как и мы. Она тоже Мост. А вот твой отец помнит только одну — эту, где вы с ним всегда были близки, где он поддерживал твою карьеру сценаристки и гордился твоими успехами.

— А Лозинский? — я вспомнила зловещего режиссера, одержимого идеей переписать реальность.

— В этой версии Виктор Лозинский, успешный документалист, снимающий фильмы о параллельных реальностях, — ответил Антон. — Он никогда не пытался манипулировать реальностью на самом деле. Это была просто идея для его фильмов. И он жив, здоров и совершенно нормален.

— А его отец? Георгий? Проект "Нарратив"?

— Был исследовательским проектом по влиянию структурированных нарративов на восприятие зрителей, — сказал Антон. — Чисто психологическое исследование без всяких мистических элементов. Георгий Лозинский умер естественной смертью в 2005 году, оставив богатое научное наследие.

Я откинулась на подушки, пытаясь осмыслить всё это. Новый мир. Слияние реальностей. Жизнь, в которой я одновременно помню себя неудачницей-сценаристкой и успешным автором, лауреатом международных премий.

— А моя квартира? — внезапно спросила я. — Та, на Чистых прудах?

— Мы сдаем её, — улыбнулся Антон. — Через обычный сервис аренды, без всяких квестов и сюжетов. А сами живем здесь, в нашем доме в Подмосковье. Ты всегда говорила, что тебе лучше пишется за городом, в тишине.

Я огляделась. Действительно, этот дом казался знакомым, хотя я точно знала, что никогда раньше здесь не была. Или была? В другой версии реальности?

— Это так странно, — пробормотала я. — Как научиться жить с двумя наборами воспоминаний? Как понять, что реально, а что нет?

— Всё реально, — Антон взял меня за руку. — В этом и суть нового мира. Все версии реальны, все возможности существуют одновременно. Просто мы, Мосты, можем видеть их все, а обычные люди — только одну, свою.

— И что нам делать с этим... даром? Проклятием?

— Жить, — просто ответил он. — Писать. Создавать истории, которые помогут другим увидеть многомерность мира, почувствовать другие варианты своих жизней. Быть Мостами не только между реальностями, но и между людьми.

Он протянул мне чашку кофе.

— Кстати, у нас сегодня встреча с продюсером. Марина Соколова хочет обсудить экранизацию "Мостов между мирами". Она считает, что этот сценарий может изменить мир.

Я не смогла сдержать смешок.

— Если бы она только знала, насколько буквально это произошло.

— Ну, в каком-то смысле она знает, — улыбнулся Антон. — В этой версии реальности Марина — талантливый продюсер с потрясающим чутьем на истории, которые резонируют с глубинными пластами человеческого сознания. В какой-то мере она тоже Мост, просто не осознает этого полностью.

Я сделала глоток кофе именно такого, как я люблю. Конечно, Антон знал, какой я люблю кофе. В этой версии реальности он готовил его для меня почти каждое утро в течение пяти лет.

— Знаешь, — сказала я, глядя в окно на сосны, мокрые от дождя, возможно, быть Мостом не такое уж проклятие. Видеть все версии своей жизни, все возможности... Это как иметь доступ к бесконечному источнику историй. К бесконечному источнику вдохновения.

— Именно, — кивнул Антон. — И, может быть, именно поэтому мы с тобой сценаристы. Потому что в глубине души всегда чувствовали эту многомерность реальности, эту множественность вариантов.

Он наклонился и поцеловал меня. И в этот момент две версии моей памяти словно слились воедино. Я больше не чувствовала разделения между "той" Алисой и "этой". Была просто я, со всем багажом опыта, со всеми радостями и печалями обеих жизней.

— Пойдем завтракать? — предложил Антон. — Я приготовил твои любимые блинчики с творогом.

— С вишневым вареньем? — спросила я, уже зная ответ.

— Конечно, — улыбнулся он. — Разве может быть иначе?

Мы спустились на кухню нашего дома — дома, в котором я одновременно жила пять лет и никогда не была. За окном продолжал идти дождь, но сквозь тучи уже пробивались лучи солнца, создавая на мокрой траве переливающиеся радужные блики. Словно сама природа напоминала о множественности реальности, о бесконечных возможностях, скрытых в каждом моменте.

Я села за стол, наблюдая, как Антон колдует над плитой. Моя жизнь изменилась самым невероятным образом. Я узнала о существовании параллельных миров, о своей роли в их слиянии, о своих необычных способностях. Но странным образом всё это казалось, естественным словно я всегда знала об этом где-то глубоко внутри.

— О чем задумалась? — спросил Антон и поставил передо мной тарелку с блинчиками.

— О том, что реальность оказалась более странной и чудесной, чем любой сценарий, который я могла бы написать, — ответила я.

А за окном продолжал идти дождь, смывая границы между мирами, между возможностями, между вариантами судьбы. И в каждой капле отражалась целая вселенная — точно так же, как в каждом из нас.

КОНЕЦ

Честно говоря я сам до сих пор не понимаю, как интерпретировать тот случай, что произошел со мной в не такие уж далекие 00 годы. Не могу сказать, что не вспоминаю ту историю
с настоящим первобытным ужасом, но если я ее когда-нибудь осмелюсь кому-то рассказать - меня сочтут за неудачного шутника, или еще хуже - упекут в психушку.

Я сам родился в деревне, но всегда мечтал уехать в город. В погоне, так сказать, за перспективами, деньгами, да и просто за лучшей жизнью, наконец.
Думаю, те, кто вырвался из деревни, прекрасно понимают о чем я говорю. И да, таки хорошая жизнь не заставила себя долго ждать. Я смог отучиться, и даже устроиться
на хорошую по тем временам работу. Хватало на все, что тогда было нужно молодому человеку. Также, от отца досталась аккуратная зеленоватая пятерка. Да, умел старик тогда
обращаться с вещами.

Но я не забывал своих родителей и время от времени приезжал в родную деревню на этой самой пятерке, чтобы помочь по дому или просто побыть со стариками. И в одну из
таких поездок со мной случилось, то, что я не могу объяснить и по сей день.

Из-за работы пришлось выехать чуть позже, чем я планировал. Примерно в 20:00, уже не помню. К своей деревне, я должен был подъехать часам к 23:00. Заехал по пути на
заправку и начал свой путь.

Уже начинало смеркаться, а я думал о том, что нужно помочь родне в огороде. В этот раз зима выдалась необычно холодной, и продержалась аж до самого апреля, пока в мае
не началось резкое потепление.

Через час я выехал на межгороднюю трассу. Редкие машины то и дело, поблескивали фарами, как бы убаюкивая мой разум, раз за разом, заставляя меня сопротивляться, протирать
глаза и иногда пить из бутылки, для того, чтобы привести себя в чувство.

Спустя некоторое время машины вокруг все реже и реже появлялись в лучах моих фар, а деревья, что росли по бокам дороги все чаще стали напоминать одно единое месиво
зеленого, желтого, и коричневого цвета.

Я решил остановиться ненадолго, потому как понял, что начинаю засыпать. Нужно выйти из машины сходить в туалет, размяться немного - подумал я. Как раз неподалеку
я заприметил несколько домиков на берегу реки. Судя по тому, что там не было так привычных нам столбов с искусственным освещением - деревушка была, либо заброшена,
либо настолько дремучая, что сюда и не думали никогда его проводить.

Я остановил машину прямо около перекрестка, который вел в центр деревушки. Я тогда еще подумал - странно, что я не заметил знака с указанием названия
этой деревни. Ну оно и понятно, я потому и остановился, чтобы немного разгрузить разум и тело. Видимо, не заметил.

Выйдя из машины, я первым делом взял пачку сигарет и закурил.

Тишина и покой заполнили меня. Ветер колыхал ветки деревьев, принося с собой ощущение свободы и новизны. "да... Весна" - вздохнул полной грудью я. На несколько
секунд, я проникся ощущением уюта, после воспоминаний о родной деревне, о воде из колодца, о тех потешных историях от деревенских сказочников, которые на перебой
убеждали всех, где и когда они видели привидений.

Докурив, я сел в машину и... заглох. "Ай, растяпа" - про себя подумал я, немного ухмыльнувшись и представив, что бы я сейчас выслушал, если бы ехал с отцом.
Повернул ключ зажигания и услышал лишь печальное кряхтение моей старенькой пятерки. "Ну что ж ты, родная?" - выцедил зубами я, еще и еще поворачивая ключ в надежде
не задержаться на пути домой.

Нет, моя ласточка упрямо отказывалась покидать это, уже не совсем уютное для меня, место. Я еще несколько минут просидел в машине, пытаясь смириться с такой неудобной ситуацией,
в которую я угодил. "Твою мать, и как я по вашему отсюда выберусь теперь?" - выпалил я от усталости и отчаяния.

Ладно, выхода нет. Придется пойти, посмотреть, может тут есть кто-то, кто поможет завести с толкача.

Я нехотя выбрался из машины, и, закуривая очередную сигарету, поплел в сторону деревни.

Кромешная тьма навевала тревогу, а ветер больше не создавал ощущение уюта и, как бы это странно не звучало, тепла. Я шел по главной дороге и пытался всматриваться
в дома, ловя любые знаки обитаемости этого странного на вид места. Дома не казались мне, к сожалею, обжитыми. Пустая тишина и мрак в окнах домов убеждали меня в том,
что мне придется ждать попутки.

Я остановился у одного из домов и постучал в дверь.

Холодный гул безмолвного дома раздался в моих ушах, будто бы прогоняя и без того уставшего и напуганного путника.

Я постучал в другой дом, но так и не услышал так нужного мне сейчас ответа.

Уже собираясь уходить к третьему дому, я увидел нечто.

Что-то скукоженное и жалкое лежало в метрах десяти от меня. Оно хрипело и тихонько скулило. Увидев его, даже немного вскрикнул намереваясь убраться обратно в машину, как
вдруг, услышал протяжное и хриплое - "помоги... воды...". О боже, это человек.

В десяти метрах от меня, в траве лежал скорчившийся в комок человек. Я не мог полностью разглядеть его во тьме, но я видел, что он смотрит на меня, а его губы
беззвучно двигались, будто умоляя. Он лежал, весь голый, и сухой, а лицо его было обезображено волдырями.

Я осторожно подошел, напрягая все мускулы своих глаз, чтобы определить, насколько сильная опасность мне может угрожать.

"Пожалуйста... Воды..." - прохрипел человек и его глаза закрылись. А тело, которое секунду назад дрожало и корчилось - обмякло.

Я побежал к машине и взял бутылку воды.

Вернувшись на прежнее место, я не обнаружил его тело.

Мой мозг в беспорядочном усилии старался понять, осознать, что происходит, но никак не мог собрать воедино пазл, который подкинуло ему это злачное место.

Пока я озирался по сторонам в поисках человека, я услышал крик. Истошный, многоголосый. Он доносился из дома, что был прямо передо мной. Как будто бы в этом доме
разом собралась вся деревня. Старики, мужчины, женщины, дети. Все как один кричали и звали на помощь.

Я повернулся в сторону крика и увидел, что этот дом весь в огне. А дверь еле сдерживала толпу, которая разом пыталась эту дверь выбить. Я видел как окровавленные
пальцы рук пробирались сквозь отверстия под дверью в безуспешных попытках отколоть хотя бы ногтем часть древесины, что преграждала путь к свободе.

Это было выше моих сил, я бросился обратно к машине.

С силой отдернув дверь, я впрыгнул в сидение, своей пятерки.

Она завелась.

Я дал по газам, не заметив, что забыл закрыть дверь. А она больно ударила меня по коленке.

Об этом я вспомнил, когда доехал до дома своих родителей.

Я рассказал о том, что со мной произошло, но родители не отнеслись серьезно к моим словам, посчитав, что я решил их немного напугать, основываясь на старой истории.

"какой истории?" - спросил я.

Отец рассказал, что во время войны, на пути, между нашей деревней и городом, где жил я, находилась деревня. Сейчас ее уже нет, а на ее месте только лес, и некоторые
остовы стен, оставшиеся как напоминание о том, что произошло.

В той деревне, нацисты собрали всех жителей в одном доме и сожгли.

"Страшное было время" - сказал мой отец.

На утро, я уже и сам начал верить, что мне все это привиделось, да и в памяти, начали всплывать байки о том месте, что рассказывали старики нам, ребятне. Может
и правда почудилось, приснилось, или еще что. Но вот тот синяк, что остался на моей коленке, после того, как я забыл закрыть дверь, не давал мне покоя пока не исчез
со временем.