Лига Писателей

Мистический детектив, в котором главный герой - это Кот-Хранитель. Он оберегает большой северный Город. Ему предстоит отыскать причину, по которой может произойти страшная катастрофа.

Первая часть тут https://pikabu.ru/story/kot_iz_goroda_dozhdey_chast_1_656940...

Черная дыра могла быть чем угодно – наводнением, пожаром, взрывом эмоций, паникой большого количества человек. Такие происшествия в большом городе не редкость. И все же было в этом что-то гораздо более страшное. Как будто эта беда могла захватить весь Город целиком, могла разрастись и заразить каждого человека, каждый камень, каждое растение. Может, это какой-то новый вирус? Или что-то страшное вырвалось из потустороннего мира?

Призраки Города всегда мирно сосуществовали с живыми людьми. Темные воды каналов и рек надежно хранили свои мрачные секреты, не выплескивая их наружу. Конечно, за всю историю Города жутких преступлений и мучительной боли здесь было много, даже слишком много для одного места. Так что если какая-то неприкаянная душа переполнится злобой, нальется человеческой силой и выйдет в реальный мир – то за ней последуют другие мрачные тени, жаждущие теплоты живых тел.

Странные и смешные подростки-сатанисты уже несколько раз вызывали из могил солдат-духов. Духи рассеивались к утру, однако жители соседних с кладбищем домов просыпались с головными болями. Коту лично приходилось дуть на каждую беспокойную душу, чтобы успокоить и отвести на место захоронения. А с одним командиром дивизии он гулял целую ночь по центральным улочкам, показывал достопримечательности. Парнишка был из глухой сибирской деревни, лет двадцати, при жизни мечтал посмотреть Город, да так и не довелось…

Впереди столкнулись две машины, образовался затор. Кот выпрыгнул вверх, на макушку уличного фонаря, прислушался. Он чувствовал, что цель уже близко. В округе произошло шесть автомобильных аварий. Прохожие раздраженно переговаривались, резко жестикулируя. Громко хлопали входные двери. Какой-то пьяный кинул бутылкой в витрину, выбежал охранник, собрались зеваки… Черная дыра высасывала энергию из окружающего пространства, разжигая ссоры и склоки.

Кот впрыгнул в светящееся окно, пролетел дом насквозь и приземлился во дворе. Под лапами чавкнула мокрая слякоть. Пурга закончилась, снег медленно превращался в грязную воду. На газоне виднелись островки зеленой травы.

Кот находился в центре спального района. В округе не было научно-исследовательских институтов, разрабатывающих химические реагенты. Все могильники с беспокойными душами находились далеко. Обычный жилой микрорайон с современной застройкой. На детской площадке плакал малыш, пока его мамаша что-то кричала в телефон. Кот подошел к женщине и потерся о ее ноги, всем телом затарахтел. Та вздрогнула, выключила телефон и взяла ребенка на руки, начала что-то ласково лопотать, а потом поспешила домой. Малышей до пяти лет Кот старался избегать, большинство из них могли его увидеть, принимали его за обычную красивую кису и начинали хватать за хвост.

Кот вскочил на крышу песочницы, оглядел длинный жилой дом. Он сконцентрировался на черной дыре, как на верткой мыши, которую хотел поймать. Его тело напряглось в охотничьем азарте, хвост нервно изгибался из стороны в сторону. Он глубоко вдохнул, чтобы на выдохе сделать мощный прыжок и настигнуть жертву.

Резкий и сильный толчок сбоку сбил его с ног. Будто горячее пушистое ядро снесло его с крыши песочницы и прижало к мокрой холодной траве.

- Заяц, ты с ума сошел?! – Кот от растерянности и злости лишился достоинства кошки и величия Хранителя. – Слезь с меня немедленно!

Заяц, совершенно не смущаясь, спрыгнул за землю, лапой разгреб мокрый снег, откусил травинку и смачно ее съел.

На газоне возле детской площадки сидел крупный заяц-беляк. Его белоснежная шубка с длинным ворсом повергала в состояние транса и любования всех, кто когда-либо его видел. Если бы Заяц не разговаривал, его можно было бы принять за комочек божественного «ми-ми-ми». Длинные уши, как всегда, лихорадочно ловили каждый звук, поворачиваясь от малейшего шороха. Большие округлые глаза бегали туда-сюда в поисках наиболее сочной травинки, а нос дергался в такт жующим челюстям.

- А у нас снега намело жуть, коммунальщики не справляются. – начал заговаривать зубы Заяц, не переставая жевать. – А у вас все еще будто осень.

- У нас круглый год «будто осень». – буркнул Кот и начал ожесточенно чесать ухо задней лапой.

Он уже начал успокаиваться. На Зайца злиться бесполезно, ему все, как с гуся вода. Кот усмехнулся такому каламбуру: заяц как гусь. Впрочем, Хранитель Гусь был очень степенный и даже величественный, при этом напрочь лишенный чувства юмора. Он не оценил бы этой шутки, пожалуй.

Любой скажет, что на Зайце большая ответственность – он Хранитель столицы. А столица - это куча людей, огромные пространства и нервы, нервы, нервы. Приходилось заодно и в политику вникать, и с зарубежными Хранителями дела решать. Кот на все эти дополнительные хлопоты мурчал с высокого шпиля. Злые языки поговаривали, что Кот завидует Зайцу и хочет, чтобы столица находилась в его Городе. Но кошкам не нужно быть первыми, они равнодушны к похвалам и почестям. Коту достаточно быть единственным и неповторимым. А Заяц пусть бегает, такая у него работа.

Зайца начало нервировать затяжное молчание Кота, он застучал лапкой, ожидая вопроса типа «что ты тут делаешь». Но Кот продолжал молчать и вообще начал вылизывать спину.

- Я тут по делам. Вечно сюда важные совещания переносят. – заявил Заяц, так и не дождавшись вопроса.

- Да, я слышал. Куча твоих понаехала, дороги опять перекрыли. – Кот обожал говорить «понаехали» в отношении подопечных Зайца.

Заяц поперхнулся кустиком клевера, но промолчал.

- Тебе что-то нужно от меня? – спросил Кот и вдруг ощутил тревогу. Обычно Заяц искрометно отшучивался на любую колкость.

- Да. – Заяц мялся и старательно подбирал слова, чтобы по обыкновению не болтнуть лишнего. – Но скажу потом. Завтра важное мероприятие начнется после обеда. Я хочу, чтобы ты тоже там был.

Кот перестал картинно вылизываться и кивнул. Заяц кивнул в ответ и дал стрекача по вечерним крышам Города.

Кот задумчиво посмотрел ему вслед. Что-то в мире неладно. Хорошо бы, это не было связано с сегодняшней проблемой.

Он прислушался. Музыка закончилась, Город перестал петь. Шаги прохожих зашлепали вразнобой, рельсы и трубы стихли, провода беспорядочно покачивались от порывистого ветра. Черная дыра затаилась в большом многоквартирном доме.

Кот подумал, что опять не успел поесть. Песня Города отняла у него все силы. Он забрался на крышу, лег поближе к теплой вентиляционной трубе и замурчал. В доме стихли ссоры, окна начали гаснуть одно за другим. И вскоре весь микрорайон мирно спал, посапывая в такт дыханию Хранителя.

С высоты огромных зданий городские пейзажи кажутся как никогда урбанистичными. Любая проблема уходит на второй план, когда смотришь на величественные облака, накрывающие многочисленные небоскребы. Но глядя вниз с такой высоты, все трудности возводятся в квадрат и приносят кипу дурных мыслей. Вот и для Николая Ортовского наступил такой момент, когда его взгляд с края самого высокого здания города устремился прямо в пучину шумного мегаполиса. Капли пота на лбу и частое дыхание явно противоречат уверенным мыслям об окончании всего здесь и сейчас. Кудрявые черные волосы успели пару раз взмокнуть и высохнуть за время пребывания на крыше. А простая одежда на этом молодом человеке говорит лишь о том, что проблемы его обычные, как у множества людей. Николай болен, смертельно болен.

Именно эти обстоятельства подвигли парня на такой безумный шаг. В голове пролетала вся прожитая жизнь, как, наверное, у многих в такой ситуации. Вспоминались мамины пирожки с мясом, их вкус, который похож на смесь воздушного заварного пирожного и мясного рулета. К тому же, их надо было еще отвоевать у отца, а делиться он не любил ни едой, ни пультом от телевизора, ни любимым местом на кухне, возле окна. Вспомнился случай, как однажды воскресным утром, когда отец был на рыбалке, маленький Коля, гордо глядя в окно и любуясь видом на город с двенадцатого этажа, завтракал на отцовском стуле, понимая, что никто его в тот момент не прогонит.

Мимо пролетали картинки того, как год назад он встретил Ленку. Ленка Коваль была самой веселой девушкой в ВУЗе, умела шутить так тонко и уместно над любым человеком, что обидеться на нее за это мог только самый черствый и противный сухарь. Естественно, что увидел Ортовский Лену впервые на концерте, где выступали команды КВН разных факультетов. После ее шутки про слона и коврик парень влюбился. Была она и очень справедливой, защищала всех и все. Самому даже Коле доставалось, например, когда они уже в качестве пары гуляли по парку, он украл для нее огромный кокос, которые она любила, и вручил ей с довольным видом романтика-добытчика. В итоге пришлось и кокос вернуть, и деньги за него отдать, и еще букетик роз подарить продавщице за моральный ущерб.

Особенно вспоминались моменты прогулок с одноклассниками по заброшенным стройкам, где они делали все, что хотели. Конечно, не обходилось без курения, но Ортовский на это не велся, еще и хаял друзей за эту привычку. Однажды он даже подрался на этой почве с другом. Закончилось все синяком на лбу и разбитой губой. Зато друг бросил курить - условный рефлекс, на удивление, сработал. Вспоминались школьные дискотеки, где после одной из таких, Коля в более чем поддатом состоянии залез на крышу школы и сбросил оттуда принесенный из дому арбуз, прямо под ноги всем собравшимся одноклассникам, находящимся в таком же состоянии. Они даже не подозревали, что арбуз может разлететься настолько далеко. Зато потом было чем закусывать, а Ортовский не слезал с крыши до самого утра. Правильно, толпа злых, пьяных «арбузных» подростков представляла опасность.

Наиболее эмоциональными были моменты разговоров с мамой, которая всему учила и давала мудрые советы за чашкой чая с теми самыми отвоеванными пирожками. То они обсуждали, заслуженно ли победила его команда в футбольном турнире, то говорили о планах на будущее, то смеялись над тем, как отец поехал на работу в халате и тапочках после того, как проиграл ей спор, кто лучше помоет посуду.

В общем, Ортовский долго не спрыгивал, многие приятности нужно было прокрутить в голове ради последних приятных в жизни эмоций. Они были необходимы, чтобы понять, что лучше не засорять воспоминания ухудшением здоровья, слезами мамы, Лены, друзей, осознанием беспомощности и как душевной, так и физической болью. Кажется, все! В голове остался лишь страх. Страх не столько перед смертью, сколько перед падением.

- Сейчас, сейчас, сейчас, - повторял про себя Ортовский.

Он по миллиметру продвигался вперед, но все никак не доходил даже одной ногой до края. И тут случилось странное. Николай оторопел, когда услышал звонок телефона, который, по его мнению, был отключен. Еле-еле разжав ладонь, он опустил ее в карман и достал смартфон, на экране которого было написано «Мама». Меньше всего он сейчас хотел говорить с ней и еще больше усилить свои страдания. Но желание еще раз услышать ее голос заставил все-таки нажать на зеленую кнопку и ответить. Все, что далее услышал Ортовский, полностью перевернуло ситуацию.

- Коля, сыночек, бегом включай свой интернет. Там лекарство новое изобрели! Сказали, что уже официально все ученые подтвердили! Мы выздоровеем! Мы тебя вылечим! Коля, ты слышишь?!

Николай сначала не поверил и подумал, что мать опять наивно повелась на выдумки из сети. Такое уже было, когда она пила коралловую воду, болея гастритом. Но что-то вынудило напоследок проверить слова матери и зайти на новостные порталы. Все же, надежда живет в человеческом сознании до последнего. Через минуту крыша уже была пуста, а крики «Ура!» слышались еще с минуту. Ближайшая улица переполошилась от этих криков. Новости оказались правдивыми. Человечество перешло на новый уровень.

Продолжение следует...

Рыжебородый ас с молотом наперевес ворвался в Вальхаллу, желая говорить со своим отцом. Впрочем, разговором это назвать было трудно, уж скорее он хотел просто поставить отца перед фактом.

«Всеотец, ты был мной и знаешь, что я не могу по-другому. Я не из тех асов, что готовы дожидаться своей кончины в Рагнарек, предсказанной Норнами. Я сражаюсь с огромными великанами Йотунхейма, я не боюсь какого-то сраного морского червя, порожденного Локи, твоим хитрожопым побратимом!», - сотрясал своим громогласным голосом Тор. Даже столы, за которыми пировали эйнхерии, задрожали и начали ходить ходуном. Все в Асгарде знали буйный нрав бога грома, поэтому никто не возразил ему и, уж тем более, не пытался удержать от безумной идеи. Мудрейший Один только покачал головой и сказал:

«Ты всегда идешь наперекор Судьбе, сын мой. Ты прав, ты не был бы собой, если бы не попытался сделать это. Да прибудет с тобой сила всех живущих в Асгарде!»

Тор вышел из небесного чертога павших воинов. Теперь ему осталось понять, как достать Мирового Змея и сразиться с ним. Один раз они уже встречались, когда Тор вместе с Локи бывали в Утгарде и проходили испытания великанов. После проигранного испытания с питьем из рога, Громовержцу хотелось реабилитироваться в глазах гостей, и великаны предложили ему попробовать оторвать большую кошку от пола и поднять над ним. Сначала Тор подумал, что великаны потешаются, поскольку кошка хорошо изгибалась в дугу и оторвала только одну лапу от пола, как бы он не старался. Но после того, как Тор уже изрядно выдохся и отпустил кошку, он увидел лица великанов, которые были белее снега, а главный из них сказал:

«Испугал ты нас, Тор, бог грома и молнии. Мы не поверили своим глазам, когда кошка оторвала лапу от пола, ведь твои глаза мы обманули и был это Мировой Змей, а вовсе не кошка. Ты поднял его чуть не до самого неба и почти разорвал пополам».

Громовержец все удалялся от Вальхаллы, но тут его нагнал Тюр, бог сражений и войн, самый отважный из асов.

«Брат, я слышал, что ты говорил нашему отцу. Ты храбр и отважен, а я это уважаю и поэтому помогу тебе. Мой отчим, великан Хюмир, заядлый рыбак и у него есть отличная лодка, способная выдержать путешествие к местам, где обитает Мировой Змей Йормунганд. Пойдем вместе в дом моей матери, нас примут как друзей!», - говорил Тюр.

Не нравилось Тору связываться с великанами, но выбора у него не было, пришлось согласиться с предложением Тюра, и они отправились в путь на колеснице, запряженную двумя козлами, Тангниостром (Ворчуном) и Тангрисниром (Дробилой). Мать Тюра была рада им обоим, да только попросила Тора не называться своим именем ее мужу, иначе он разгневается и не будет помогать асу, который убивает великанов. Когда возвратился Хюмир, Тюр представил брата как своего друга Веора, и великан предложил им переночевать в доме, а утром отправиться с ним на рыбалку. Тор сразу согласился и сказал, что он толковый рыбак, в чем Хюмир засомневался, но не подал виду. С наступлением утра великан велел Веору оторвать бычью голову и полить ее маслом для того, чтобы рыба почуяла такую изысканную приманку. Веор быстро нашел в поле огромного черного быка и резко отрубил ему голову. Хюмир даже расстроился, что такой маленький с виду ас слишком быстро разделался с одним из его быков. Он молча столкнул лодку в воду, сгреб весла и кинул их своему компаньону.

Веор с воодушевлением взял весла и начал так сильно грести, что лодка стремглав очутилась на месте, где Хюмир ловил отличную камбалу. Да вот только Веор не спешил тормозить, а все греб дальше к середине моря, притворяясь, что не слышит криков великана остановиться. Он только приговаривал:

«Я тебе обещаю, рыбалка у нас будет знатная, верь мне! Я рыбак, каких еще поискать».

Но Хюмира занимала уже совсем не рыбалка, а разрисованный магическими рунами молот Веора, который лежал рядом с ним.

Наконец, Тор бросил весла и нацепил намасленную голову быка на здоровенный крюк, размером с кита, завязанный на толстенную леску. Он поднял крюк с приманкой над головой, раскрутил леску и бросил его в море, что есть силы.

Не прошло и полминуты, как Йормунганд почуял отличную наживку и понял, что очень голоден. Он жадно впился в голову быка, но наткнулся небом на крюк так сильно, что испустил рев многотысячной толпы. Тор почувствовал, что Змей попался и крепко сжал, намотанную на кулак, леску. Йормунганд извивался и бился так, что все море пришло в движение: вода пенилась, поднимались ветра, появились волны, которые кидали лодку из стороны в сторону. Тору даже пришлось упереться ногами в морское дно, пробив корпус лодки.

Все это время Хюмир был в оцепенении. Он старался удержаться внутри лодки, а разбушевавшееся море намеревалось выкинуть его своими волнами и утопить в своей пучине, тем самым вынуждая великана сидеть, крепко обхватив мачту руками. Вдруг он все осознал, что это был никакой не Веор, а бог грома и молнии Тор, и что он погубит их обоих, если их поединок будет продолжаться. В одно мгновение Хюмир подскочил к леске, удерживающей Йормунганда на поверхности, и разрубил ее одним движением своего топора.

«Что ты делаешь, глупец!? Он же сейчас уйдет!», - закричал на него Тор. Он быстро схватил свой молот и метнул его вдогонку Змею, который уже скрылся под морской толщей. Через какое-то время молот вернулся прямо в руку Тора, со следами крови на нем, но Йормунганд так и не всплыл брюхом на поверхность. Это означало только одно – они еще встретятся и сразятся друг с другом в Рагнарек. Громовержец был поистине рассержен, он метал молнии в разные стороны и кричал, даже отвесил Хюмиру увесистую оплеуху за его трусость. Но момент был упущен, и они поплыли к берегу, попутно изловив несколько китов.

Одноглазый сидел в Вальгалле и ждал прихода своего сына. Он уже знал, что его вылазка окончилась неудачей, вороны Хугин и Мунин рассказали ему об этом. В тайне он надеялся, что Тору все-таки удастся изменить Судьбу и погубить Мирового Змея. Тогда и Один бы перестал страшиться волка Фенрира, который должен убить его, по предсказанию старух-прорицательниц.

Когда Тор появился на пороге чертога павших воинов, все эйнхерии приветствовали его, кричали имя рыжебородого аса и хлопали по плечу. Сам Один встал и сказал такую речь:

«Сын мой, не печалься, что Йормунганд ускользнул от тебя, на то он и змей, чтобы изворачиваться. Ты показал себя достойным соперником, вот почему он трусливо уполз от тебя в глубь моря! В честь этого, нарекаю тебя Недругом Мирового Змея и пусть всякий в девяти мирах знает это прозвище!»

Тор улыбнулся и обнял своего отца. Но еще до того, как они оба повернулись к эйнхериям, издававшим победные крики в честь бога грома, улыбка на мгновение пропала с лица Тора и Одина, смотревших друг на друга, и каждый понимал то, что понимал другой. Но никто, кроме них не увидел этого, и они сели за стол пировать.

https://author.today/work/30964 - ссылка на страницу автора

Глава 12

Как только захлопнулась крышка подпола, сразу стало темно. Сверху ещё доносились приглушённые звуки стрельбы, начинал слышаться треск брёвен, легко посвистывал в разбитых окнах ветер. Однако все эти звуки отходили на второй план без света. Я понимал, что стою на приставной лестнице под горящим домом и мне необходимо просто спуститься, найти лаз и свалить отсюда подальше. Но всё равно, полное отсутствие хоть каких-то видимых ориентиров заставило с непривычки замереть, опасливо прощупывая воздух подошвой в поисках ступеньки. Лишь сопение Коробова убеждало в реальности происходящего, не давая впасть в детские страхи.

- Да прыгай вниз, тут не высоко, - злобным шипением разогнал моё смятение офицер. – Чего ты замер? Сейчас дым сюда пойдёт!

Я прыгнул вниз, инстинктивно ожидая затяжного, жуткого полёта в абсолютную мглу. И, конечно, сразу почувствовал упругий земляной пол ногами. Стало спокойно. Странная штука - человеческие предрассудки. Как сорняк вылезают всякие бредовые штуки при даже временной потере одного из органов чувств. В моём сегодняшнем случае – зрения. Умом вроде и понимаешь всю абсурдность ситуации, а поделать почти ничего не можешь, пока не совершишь первый шаг.

Грузно спустился Максим Иванович. Покряхтел, вздохнул.

- Огонь зажги, ни видно же ничего.

Чиркнула спичка, неровным светом выхватив кусочек кирпичной стены, непонятные банки, серое, с мешками под глазами, лицо военного.

- Там, - он уверенно направился к соседней стене и я, присмотревшись, увидел, кусок шифера, закрывавшего наш путь на свободу.

Зажёг вторую спичку от первой и двинул вслед за полковником, уже скрывающимся на четвереньках в небольшой, неприглядной дыре. Неожиданно передо мной беззвучно промелькнула тень. Чуть не поседел, пока понял, что это абсолютно чёрный Бублик тоже хочет убраться отсюда куда подальше. Вот с-собака!!! Хоть бы отозвался как! Мы же про него совершенно забыли в этой кутерьме. Пришлось ползти замыкающим.

- Витя! Там подпорки на входе. Выбей их аккуратно, лаз запечатаем, чтобы в дыму не задохнуться. Не бойся, тут ползти, я думаю, метров сорок, потом выход.

Запалил очередной огонёк и увидел, что от обрушения вход защищают лишь пара столбиков и поперечная доска на них. Хиленькая конструкция, специально с такой небрежностью сделана. Дальше крепь была и приличней с виду, и массивней. Чуть отполз, примерился, и прикладом «мурки» двинул по одной из подпорок. С силой даже перестарался – вылетела она как ракета со своего места. Землю просела. Не став тянуть, выбил и вторую стойку. Вход немедленно завалило, спичка погасла.

Извиваться, подобно змее, не пришлось – путь наверх оказался весьма удобным для передвижения как ползком, так и на четырёх конечностях, поэтому довольно скоро моя рука уткнулась в собачью задницу.

- Дошли? – не мог не спросить я.

- Дошли. Свет вижу через щели сверху, лёгкий сквозняк есть, так что от удушья не загнёмся. А теперь заткнись и можешь даже поспать, если к храпу не склонен. Там сейчас хоть и дым с треском, но не будем будить лихо. Я думаю, к нам в гости зашло не менее трёх, а скорее четырёх стрелков, и не факт, что им вокруг не взбредёт пошляться. Так что лежим тихо и не отсвечиваем.

Сам не знаю, как, но почти сразу задремал. А чем ещё заниматься? Разбудил меня визг и тихий скулёж, переходящий в негромкий вой, где-то неподалёку.

- Они ушли, - раздалось в голове. – Можно выходить. Это Рося.

Спросонья я сначала не понял, кто со мной говорит, однако потом сообразил - Бублик. Странный он. Про послушника ничего не спросил, словно и не было его. Вот и вся память… Додумать плохо о лабрадоре не успел – шёпот Коробова погнал всю нашу недружную компанию к солнечному свету. Видно, собаку слышал и он. Мы все зашевелились и принялись выбираться.

Сначала вылез офицер, затем я подал ему неожиданно оказавшегося тяжёлым лабрадора и, наконец, выбрался сам. Как и говорил полковник, выход из лаза располагался метрах в тридцати-сорока от ещё тлеющего пепелища Лёхиного дома, в укромном уголке среди строительного хлама.

Нас уже ждали. Дрожащая от радости и постоянно переминающаяся с лапы на лапу от перевозбуждения Зюзя, угрюмые Пряник с Калачом, опустившая голову к земле голову Рося, и Мурка, гневно переводящая взгляд с высоты печной трубы с меня на офицера.

- Алёши больше нет. Его убили… - первым заговорил Бублик, разрушая неприятное молчание. – Они не виноваты в его смерти.

Дальше я его не слышал. Он говорил со своими уже без нас, потому оставалось лишь гадать, что старый пёс им рассказывает. Значит, не забыл он про своего… НЕ ВРАГА – вспомнились мне слова покойного. Уважаю, извини, что в горячке плохо о тебе думал.

Через минуту с разумными стали происходить странные вещи. Глаза кабанов покраснели, шерсть вздыбилась, раздались жуткие, словно напильником по стеклу, горловые звуки. Рося зарычала, Мурка грациозно спрыгнула на землю, грозной походкой начав кружить вокруг товарищей. И только моя подруга не поддалась возбуждению. Она очень внимательно, с прищуром, вглядывалась в Бублика.

- Нет!!! Вы никуда не пойдёте!!! – взорвалось у меня в голове. – Я запрещаю!!!

Визг, рычание, шипение, удары лапами по земле.

- Нет!!! Нет!!! – и, уже мягче. – Мы отомстим, обязательно отомстим. Мы же умеем ждать? Они не смогут… - голос лабрадора опять пропал.

Видимо, в состоянии сильного возбуждения он не нарочно «подсоединил нас к конференции». Мстить, значит, собрались… Наверное, правильное желание… И решение их вожака тоже правильное. Нападать на вооружённых людей с волками таким составом просто глупо – все полягут. Потому и переводит их гнев мудрый пёс «на потом». А когда это потом наступит – уже другой разговор. Ладно, сами пусть разбираются.

- Зюзя, ты знаешь, кто здесь был? – решил я прояснить обстановку.

- Три человек, четыре волки. Я не видела, ходила, - замельтешил калейдоскоп из деревьев, кабаньих рож, травы, догонялок с Росей, - нашла только пахнуть где лежали.

- Пойдём, покажешь.

Оставив жителей бывшего Алёшкиного подворья одних, мы пошли осмотреться. Коробов немедленно увязался за нами. Ему, наверное, тоже было неприятно быть пассивным наблюдателем звериного горя, потому и воспользовался первым подвернувшимся поводом смыться – и я его понимаю. Сам по той же причине затеял это мероприятие.

Найти, кроме множества свежих винтовочных гильз и позиций стрелков, больше ничего не удалось. Никаких пятен крови или ещё чего, позволяющего понять, кто на нас напал или почему. Жаль. Получается, вскрик после одного из моих выстрелов за окном мне почудился в суматохе. Что же, бывает…

Велосипеды, на которых приехал офицер с тем парнем, сгорели. Да вообще всё сгорело – и дом, и баня, и дровяник, даже забор кое-где обуглился. А вот трупа Коростылёва видно нигде не было. В пламя бросили, наверное, чтобы следов меньше оставлять.

Такие результаты меня совершенно не устраивали, и я решил прояснить у полковника. Вдруг из-за его заморочек меня тут зажарить пытались?

- Максим Иванович, кто это был? У меня таких врагов нет.

- Без понятия, Витя… Без понятия…

- Да хорош сказки рассказывать! Гуляли они тут, а пострелять так, для забавы решили!

Коробов остановился, уставился в меня нехорошим, тяжёлым взглядом.

- Виктор. Слово даю, что не знаю, кто это. Сам хотел тебя расспросить про купцов. Думал, понять происходящее поможет, - и, неожиданно, сменил тему. – Ты до гарнизона мне дойти поможешь? Сам я не ходок – и кровопотеря о себе знать даёт, и босиком по стеклу бегать вредно. Все пятки изрезал.

Я задумался. Помочь, конечно, надо. Вот только слишком свежим был урок, что преподали мне в Фоминске.

- Нет, не пойду. До ближайшего жилья проведу, а там сами разбирайтесь. И вот, - я протянул ему отрезы ткани, что нёс для обмена. - Оберните ноги, хоть какая-то защита получится.

Полковник не стал отнекиваться и, усевшись на траву, ловко соорудил себе подобие онучей. Затем поднялся, прошёлся, улыбнулся. Посмотрел на Зюзю.

- Твоя?

- Со мной. Я ей не хозяин.

Он снова прошёлся, критически осмотрел обмотки. Понятно, переживает, чтобы не расползлись при первых шагах – позору не оберёшься.

- Спасибо. Так значительно лучше. Надо идти, чтобы до темноты добраться.

- Хорошо. Давайте только с ними попрощаемся.

Мы вернулись к продолжавшим своё беззвучное обсуждение зверям, и я захотел сказать им что-то ободряющее, правильное, однако не нашёл слов. Максим Иванович тоже стоял с потерянным видом.

- Идите. Мы сами, - правильно истолковал наше замешательство Бублик.

- Может, к нам переберётесь? - спросил офицер. – Тяжело одним будет.

- Мы сами, - повторил свой ответ лабрадор и отвернулся к своим.

- Как идти? А если опять волки с этими… стрелками нападут? – опасливо обозначил свои страхи я.

- Думаешь, если тут останемся, они нас расцелуют? – в тон мне ответил Коробов.

Наши препирания прекратил пёс.

- Идите. Они в другую сторону ушли. Вас предупредят об опасности. Не бойтесь. Уходите!

- Ну, как знаете… Пойдём, Витя.

Я попрощался с разумными, невнятно пробурчав какие-то слова, и мы пошли. Полковник двигался уверенно, явно по знакомой дороге, вот только медленно, иногда останавливаясь на отдых. Зюзя, как обычно, нарезала вокруг нас круги, стараясь предупредить любую опасность.

Некоторое время шли молча, каждый думал о своём. Однако, после нескольких дежурных и ничего незначащих реплик беседа завязалась сама собой. Не скажу, что был этому рад, отвечал больше из вежливости. Хороших воспоминаний об этом человеке у меня практически не было, а вот отвращение было. Семь лет. Семь грёбаных лет я отдал ему и его подчинённым. Коробов, похоже, это понимал, однако извечная тяга человека скоротать дорогу беседой взяла верх.

- Ты с базы как шёл?

- В сторону Рыбинска, дальше по просёлкам и закоулкам всяким. Через Владимирскую область, в общем.

- А я через Ярославль, затем Углич, только потом в Тверь двинул. Потому и не встретились. Знаешь, когда я вас на волю отпустил, так там такое началось! А ну ка, вся рабсила исчезла! Меня в тот же день и низложили, если пиратскими терминами пользоваться. Догадываешься, наверное, что к этому и так всё шло.

- Догадывался. Нас конвоиры на работы выведут, а сами шушукаются, искоса поглядывая. Как будто мы тупые! Мужики, кроме труда и койки хоть и не видели ничего, но ведь и не глухие были.

- Понимаю. Я не догадывался, знал наверняка. Наш микромир маленький, шила в мешке не утаить было при всём желании. Когда сообщили, что ни сегодня, так завтра переворот будет - решил подготовиться. Потому и бригаду твою отпустил – пусть попляшут сами по посевам, не всё же им на чужих горбах жировать. Там ведь как было -помощник мой со спецами к власти рвались, о карьерном росте мечтали. Тот случай, с Андреем, только катализатором стал. Мгновенно собрание провели, матом покрыли и на ворота указали. Более радикально разбираться со мной побоялись, не все за новыми отцами-командирами готовы были идти. Пришлось семью в охапку и дёру. Одно радует – не сам пошёл. Со мной ещё пара толковых ребят со своими двинули. Не по нутру им перемены были, не верили они в ласковые обещания.

Догонять нас никто не стал. Наверное, думали, что сами передохнем по ходу, однако, как видишь, просчитались. Так вот, дошли мы, значит, до тверского Слизня…

- До чего? – изумлённо переспросил я.

- До Слизня. А ты что, не знаешь ничего? Счастливый человек… - Коробов горько вздохнул. – Везёт тебе…

- В чём везёт? Максим Иванович, подробнее давай.

- Рядом с Мигалово – это аэродром такой недалеко от города, через пару лет после прилёта инопланетян, появилась престранная хреновина. Высота метров сто, диаметр метров двадцать; вся склизкая, липкая, зеленоватая, по форме больше всего на шпиль похожа. Из макушки луч в небо уходит. Слабенький, еле видный. Народ её Слизнем и назвал – а что, очень в точку получилось. Удивительная штука, я тебе скажу. В радиусе двухсот метров от этой приблуды законы физики работают лишь наполовину. Нет, гравитация с оптикой без изменений, но вот электричества нет, даже статического. Пока она росла, тамошние умельцы и из артиллерии по ней лупили, и взрывчатку подкладывали – до одного места. Снаряды произвольно изменяли траектории, взрывчатые вещества не действовали даже при попытках их использовать дедовскими методами – в труху превращались прямо на глазах. Своими глазами фокус видел – на краю этой странной зоны бросают РГДшку без чеки, а она ненужной железкой на землю падает. Затем подбирают – и за пределы означенного радиуса выбрасывают – взрывается как миленькая!

Зато подойти к ней – без проблем. Потрогать можно, но хоть кусочек отодрать – бесполезное занятие. Прочная вещь, проверяли. Поначалу изучать пытались – да куда там! Приборов нужных после импульса нет, пришлось ограничиться лишь визуальными наблюдениями. Вот тут она себя и проявила…

Рядом с этой хероборой майор один поселился в палатке, от туберкулёза в последней стадии страдающий. Правильный мужик! Ушёл из поселения, чтобы не быть рассадником инфекции и перед смертью хоть что-то полезное успеть сделать. И вот, значит, живёт он рядом с ней, каждый день замеры делает, журнал наблюдений пишет; ему раз в неделю паёк приносят. А только стали замечать, что майор с каждым разом лучше и лучше выглядит. Морда округлилась, румяный, что твоё яблоко, стал. Врачи, кто был, осмотрели его и признали, что здоровей слона человек. Даже зубы без единой дырки!

Потом к Слизню принесли ещё больного, который одной ногой на том свете стоял – выздоровел! Потом ещё – опять здоровый! Вот тогда и смекнули, что эта инопланетная штука может быть очень даже полезна. Самые хитрые быстренько переселились туда, периметр охранный по всей науке возвели, вход только по пропускам. За радиусом такой укрепрайон забабахали – что ты… с танковой поддержкой не взломаешь! И засекретили всё, конечно. Я случайно узнал, от старого товарища – в Дагестане вместе служили. Да и то по пьянке. Сначала не поверил, но в доказательство он показал шрамы, которые на моих глазах заработал, когда на растяжке подорвался. Так вот, их не было! Понимаешь?! Гладкая, чистая кожа. Клялся, что и здоровьишко получше стало, и шишка стоит как у пятнадцатилетнего!

С утра, когда расставались, я присмотрелся к нему на трезвую голову. Да… было на что глянуть… Нам обоим под шестьдесят, вот только ему в жизни не дашь такой возраст. Седины практически нет, весь такой… как молочный поросёночек – упругий и красивый. На вид от силы лет тридцать пять - сорок. Когда попытался поподробнее разведать, как это приятель так ловко устроился и не поможет ли бывшему сослуживцу – он меня послал и, вполголоса, посоветовал валить отсюда куда подальше. Ну или в старом поселении объедки подбирать.

Покрутился, пооблизывался… А ты думаешь, что с возрастом улучшаешься, как коньяк? Погоди, Витя, погоди… Доживёшь до моих лет – поймёшь, как это, когда каждое утро болит что-нибудь новенькое…

- Да ничего я не думаю. Точнее думаю, только про другое.

Полковник в очередной раз остановился, утёр пот с бледного лба, отдышался.

- И о чём думаешь, если это не страшная тайна?

Я не повёлся на издёвку. Не со зла он, больно человеку, вот и отвлекается, как может.

- Не тайна. Думаю, что делать с такими вот Слизнями.

- А зачем с ними что-то делать? – искренне удивившись, спросил Максим Иванович. – Чем они тебе мешают?

- Ну-у, - замялся я. – Не из нашего мира ведь эта штука, а если чего отчебучит…

- Молодо-зелено… Может, и отчебучит. А может, и нет… Ты вот когда в то время жил, сильно задумывался, сколько всякой заразы вокруг тебя? Химические заводы, атомные станции, всевозможное оружие массового поражения – и не упомнишь всего. И ничего – жили себе и жили. Потому что привыкли. Вот и к ним – привыкни, тем более что вреда от них никакого пока не выявили, только польза одна.

- Допустим. Но интересно ведь, что это такое, - не унимался я, съедаемый любопытством.

- Хрен его знает, что это такое. Мигаловский приятель намекал, что вроде как на маяк похоже, только космический. Что же, вполне может быть. Работает в автоматическом режиме, сигнал подаёт, никому, по сути, не мешает.

- Один маяк? И ради этого столько всего наворотили?!

- Не пытай меня, не знаю я больше! И так наболтал сверх всякой меры! Одно скажу – запомни, если ты чего-то не знаешь - это не значит, что этого нет. Сложная мысль, знаю, но ты уж постарайся её осилить.

Некоторое время шли молча. Услышанное от Коробова не то чтобы выбивалось из картины перевёрнутого к верху тормашками мира, но запросто в голове не укладывалось. Слизень или Слизни, омолодившиеся здоровые люди, космический маяк – катавасия сплошная. Потом поразмыслю…

Офицер между тем продолжил:

- … В общем, решили мы идти на юг. Во время мора многие туда направились, особенно после первой зимы. В дороге всякое случалось, но сюда смогли дойти без потерь. Как раз в том году и добрались. Осели, разобрались – что к чему, меня комендантом гарнизона выбрали после смерти предыдущего… Поселение ведь на три четверти военное… Знаешь, мы – армейцы, всегда стараемся вместе держаться. Так всем проще. Не надо рассусоливать, как со штатскими. Отдал приказ – в ответ козырнули и приняли к исполнению. Так и живём.

- Дальше не собираетесь? К морю и мандаринам? К людям, если они есть, наконец?

- Нет никакого дальше, Витя. Просто нет. В семидесяти километрах южнее по железке посёлок был, душ в сто двадцать. Торговали, общались, ярмарку в конце лета устраивали. А этой весной сунулись туда – а там пусто. Людей нет, трупов нет, в домах все вещи как попало раскиданы – словно в впопыхах собирались. В амбарах, домах – ничего мало-мальски ценного. Пусто. Только вот к нам никто не приходил, а больше им соваться некуда. И как все припас утащили – тоже большой вопрос. В общем, где люди – неизвестно. Разведка по окрестностям пошныряла – следов не нашла. Как корова языком слизала! Так что думай, куда тебе дальше идти. Я из личного дела помню, откуда ты, такой красивый, родом. Подумай! Подумай о рисках!

- Спасибо за предупреждение. Учту. Буду двигаться осторожнее.

- Ты дурак?! Я тебе открытым текстом говорю, что сила, которая с посёлком смогла справиться – тебя попросту сожрёт и не заметит!

Достал он меня. Это моё личное дело – куда мне идти и где сложить голову. Однако хамить не стал, ограничился коротким:

- Я. Вас. Услышал.

Коробов недовольно фыркнул, но дальше настаивать на своём не решился, мудро сменив тему:

- Расскажи мне про нападение волков. Я, собственно, ради этого к Алексею тогда и приехал.

Странно, но это подняло мне настроение. Не люблю, когда старшие по социальному статусу или по возрасту давят на меня. Может, поэтому и в начальники никогда не мечтал выбиться – гибкости во мне, прогнуться или покивать вежливо, нет вообще. Максимум – промолчать смогу, и то далеко не всегда.

Я честно рассказал обо всём: о скелете волка в броне, о вырезанном доме, о нападении на купцов, о том, что твари были вместе с нападавшими. Не знаю зачем, но не стал молчать и про базу, где познакомился с доберманом, даже показал её примерное расположение в своём атласе. Надеюсь, ему эта информация пригодится, он мужик, при всех недостатках, дельный.

По окончании моего нудного и длинного рассказа полковник впал в задумчивость.

- Значит, говоришь, и до Фоминска добрались?.. Тогда понятно...

- Понятно что?!

- Дела наши плохие, вот что понятно. Смотри, - он остановился, отломил прутик от куста и принялся рисовать в пыли обочины. – Вот круг. Это наш гарнизон. Вот две дороги, - от круга разошлись две чёрточки. Вот железка, - ещё черта. Тварей видели тут и тут, но стрельбой отогнали, - прутик ткнул в две точки на дорогах. Теперь здесь, где напали на тебя, – третья точка, с другой стороны от гарнизона. И сегодняшний инцидент, - точка чуть в стороне. А ещё где-то их просто не заметили… Получается, что по кругу нас обкладывают. Вот только кто?

- Я не знаю. На разведку похоже. Только зачем купцов тогда резать было?

- Чтобы выходы из поселения запечатать и страху нагнать. Чтобы народ в стадо сбился и трясся от ужаса. Партизанская методика. А что в Фоминске случилось? Тут недавно их торгаши все в мыле приезжали – просили всех не местных попридержать и им выдать.

- Твари хутор вырезали. Я там был сразу после нападения. Наследил обувью. Сами понимаете…

Коробов потребовал:

- Подробнее.

Пришлось вывалить на него все мерзкие подробности. Он слушал молча, запоминал. По окончании повествования горько вздохнул:

- Жалко старика. Она одна у него была, на сколько знаю… Ладно, тебя их просьба не касается, не было у нас никакого Вити. Пошли быстрее, время поджимает.

Минут через пятнадцать показался блокпост.

- Всё, Максим Иванович, пришли. Дальше каждый сам по себе.

- Не передумал? – снова уточнил он и, увидев мой скептический взгляд, стал прощаться. – Вижу, что нет. Хорошо. Иди своей дорогой. Только запомни, если снова сюда попадёшь, скажи любому караульному: «Жёлтый». Это кодовое слово, сразу ко мне без задержек доставят.

- Хорошо. Прощайте, - уже разворачиваясь, произнёс я и быстро пошёл обратно. Не люблю места с вооружёнными людьми на дорогах, нет там ничего хорошего.

Только миновал поворот, как из кустов выскочили Зюзя и Рося.

- А она тут что делает?! – удивление сдержать не удалось.

- Она прибегать звать обратно. Бублик тебя хотеть видеть, - услышал я Зюзин голос в голове. – Просить помощь.

Мне оставалось лишь мысленно выругаться. Сюда около десятки оттопал, обратно столько же – ноги у меня запасные есть, что ли? Очень хотелось послать всех куда подальше и завалиться спать, тем более что уже вовсю сгущались сумерки. Устал я за этот день, очень устал.

- Помоги. Пожалуйста, - странный голос, не Зюзин, более тонкий, колокольчиком прозвенел в мозгу. Понятно, Рося со мной заговорила. А что, некрупной, лёгкой собаке он вполне подходил.

- Что у вас случилось?

В этот раз ответила доберман:

- Они, - я увидел две кабаньи рожи и Муркину разъярённую физиономию, - не слушать старший. Идти мстить, говорить враг не далеко, близко. Бублик уговорить их дождаться ты для помощь, или злые люди убить и их.

- Понятно. Пошли.

… Вернулся к пепелищу я уже совсем ночью. Там меня ждала всё та же компания, даже, по-моему, на тех самых местах, где я их видел в последний раз. При моём появлении кабаны радостно захрюкали, кошка тут же подбежала и стала, по древнему кошачьему обычаю, путаться под ногами и тереться об сапоги. Лишь старый пёс не выразил никаких эмоций, грустно посмотрев мне в глаза.

- Спасибо, что вернулся. Моя… стая, хотя тут слово семья лучше подойдёт, требует мести за Алексея. Я их отговорить не смог. Там три человека с оружием и пять волков, один из них ранен. Мы хотим утром напасть и убить людей. Ты поможешь нам?

- Два вопроса. Первый – чем помочь нужно. Второй – как вы побеждать собрались? Волки опасны.

- С волками я сам разберусь. Мы не враги, между нами и их семьёй пока нет крови.

Я обдумал его слова. По здравому размышлению они выглядели полным бредом, однако уверенность, с которой лабрадор их произносил, вселяла сомнения в первоначальных выводах.

- Почему ты думаешь, что с ними можно договориться?

- Потому что мы не люди. Нам нечего делить. Все разумные стараются жить в мире. Мы – не люди, - ещё раз повторил он. – Нам не нужны война и смерть. Мы умнее.

- Пусть так. Что должен буду сделать я?

- У тебя есть оружие. Если будет плохо – стреляй, если нет – не вмешивайся.

Я призадумался. С одной стороны, помочь питомцам покойного послушника – это правильно. По-человечески правильно. С другой – можно просто уйти, не ввязываясь в очередное сомнительное приключение. Да, мучаясь угрызениями совести и под молчаливым укором Зюзи, зато живому. Я не герой, и во мне нет места для подвига. Моя цель не предполагает ввязываться в локальные войны и чужие разборки.

А потом мне вспомнилась моя спутница там, на ночном поле у стана. Никто тогда её не заставлял искать дорогу ко мне, могла ведь и уйти, оставить меня тянуть свою трёшку в лямках плуга. Затем перед глазами встал улыбчивый, скромный послушник Лёха. Может, из-за меня ведь он там, в пожарище остался… И мне стало стыдно.

- Помогу. Только по ночи я не ходок, и не вижу ничего, и отдых нужен.

- Хорошо. Ложись спать. Тебя разбудят и проведут. Тут недалеко.

Моё согласие вызвало явное одобрение у остальных. Один из кабанов даже ткнулся своим влажным, холодным пятачком мне в руку. Но мне было уже не до нежностей. Отойдя чуть в сторону, я буквально рухнул на траву и мгновенно уснул – сказались все сегодняшние переживания.

-

Светлый просторный кабинет, в котором из мебели было только большой компьютерный стол, шкаф и 3 стула, казался разграниченным незримой, но от этого не менее чувствительной чертой. За столом сидел мужчина с помятым лицом, в джинсах и розовой рубашке со стразами. Напротив молодой парень в стильном черном костюме и жёлтых кедах.

- Ну так, мистер НидФоЛав, мы будем говорить или нет?
- Да что вы ко мне пристали?!
Парень в костюме, которого назвали сетевым именем, явно очень сильно нервничал. Мужчина достал из стола электронную сигарету и с наслаждением затянулся паром.
- Вы же видели, как кот стоял на дороге?
- Да-да! Видел и даже окликнул его, когда замигал зелёный, но он не среагировала.
- А как вы его окликнули? - Мужчина строго посмотрел на парня - Какого цвета был кот?
- Рыжий был! Я опаздывал на работу! Увидел, что загорается красный, окликнул его "кыс-кыс" и побежал дальше...
- А откуда вы шли?
- Завтракал в кафе "Ретро" на пути из дома.
- Так значит вы его окликнули и побежали дальше, не попытавшись приблизится к нему?
- Да нет же!
- А вы видели, как его сбил автокар?
- Сам момент не видел. Обернулся на его "мявк" и звук удара...
- И не сняли всё происходящее на телефон?...
Парень замялся и начал нервно теребить лацкан пиджака.
- Понимаете, тут такое дело...
- Ну же - подбодрил его мужчина - в чём?
- Я забыл дома телефон...
НидФоЛав словно выдавив из себя эти слова побледнел и начал суетливо шарить по карманам.
- Телефон, да! У меня есть право на один вход в аккаунт! Мне необходимо репостнуть событие моему адвокату!!!

Мужчина встал и хрустнул пальцами потягиваясь.
- Видите ли НидФоЛав, адвокат вам сейчас вряд ли поможет... Меня, как вы ещё возможно не знаете, называют Пинкертон77.
При этих словах парень побледнел ещё больше. Перспективы вырисовывались совсем печальные. Лучший сыщик Москвы, подразделения актуального контента, то что его самого назвали по никнейму, хотя у него и телефона с собой не было... Кажется до парня только сейчас дошёл весь ужас ситуации. На его белом, как снег лице выступили капли пота.

- Значит так, НидФоЛав... Вы забыли дома телефон и завтракали в кафе, следовательно свой завтрак вы не запостили в Сеть? И после того, как помыли руки не сделали селфи в уборной? Так получается?...
- Вввв-в-виноват...
- Нет, мистер НидФоЛав, вы не виноваты, а виновны!!! Вы могли стать героем дня. Событие, которое произошло впервые за 11 лет, когда автокар-беспилотник сбил котика, осталось незапечатлённым по вашей вине! Оно могло собрать сотни миллионов просмотров!!! Вы представляете, как возрос рейтинг страны, на фоне такого события?!
- Я же ннн-не думал, что...
- Конечно вы не думали! А ваши подписчики?! Что вы ели на завтрак? Думаете им было не интересно?! А ваше посещение уборной? Отсутствие селфи там, говорит о вашей нечистоплотности! Хотя, конечно рядом с обвинением в отсутствии постинга события планетарного масштаба, претензии службы кулинарного контента и промоушен-сервиса уборных будут смехотворно смотреться...
- Но ведь котик остался жив... Еле слышно прошептал НидФоЛав.

Пинкертон77 рывком перегнулся через стол и схватил его за грудки.
-А вот этого знать никто не должен! Говорят, что один ни такой растяпа, как ты, умудрился заснять пару кадров, как котик лежит на земле и автокар-беспилотник включает аварийки...
- Я никому ничего не скажу... Я буду молчать! Вы поймите, у нас просто на работе новая девушка, красивая! А она лайкнула мою аву! Вы понимаете?! Сама! Я торопился...
Все слова НидФоЛав выпалил на одном дыхании.
- Конечно не скажете. - процедил Пинкертон77 - ваш профиль в Сети будет заблокирован.
- Но как же... Ведь я торопился... Работа... Клубничка2012 лайкнула... Вы поймите...

Пинкертон77, нажал кнопку на ноутбуке и со злорадством объявил:
- Ваш аккаунт заблокирован, вплоть до вынесения судебного решения.

***

Именем Протокола Передачи Данных аккаунт НидФоЛав виновный в ряде преступлений против публичной жизни, за допущенную халатность, повлекшие за собой особо тяжкие последствия, выразившиеся в необратимой утрате контента - "как котейка симулировал смерть под колесами автокара-беспилотника", за отсутствие поста с фотографиями завтрака и отсутствия селфи в туалете приговаривается к пожизненному пребыванию в оффлайне, а его аккаунт НидФоЛав заблокированным навсегда!...

Судья перевел дух, всхлипнула Клубничка2012 доставая из сумочки припасеную шляпку с черной вуалью и палку для селфи, бросив прощальный взгляд на дисплей гаджета адвоката и опустив голову стоял НидФоЛав... Точнее теперь просто никому не нужный и неизвестный Петя Сидоров. Суровее наказания быть не могло. Но что вы хотели? Россия. 37-ой.

P. S. Две тысячи тридцать седьмой.

Atentamente. Suyo Denis Gertz.

Часы на экране монитора показывали 2:15, когда выскочило уведомление об окончании загрузки обновления игры. Очередная бессонная ночь? Не привыкать…

Я кликнул на иконку для запуска и погрузился в самый масштабный космический симулятор за историю человечества. Более четырех сотен миллиардов солнечных систем, которые можно открыто исследовать. А главное, что в этой игре ты можешь стать кем угодно: торговцем, путешественником, охотником на пиратов, а можно и самому записаться в пираты и поохотиться на игроков и НПС . Ты сам волен вершить свою судьбу. Но в игре есть один недостаток, весь игровой процесс завязан на управлении космическим кораблем. Ты не можешь покинуть своего места. Вернее, не мог… До сегодняшнего обновления! В нем стали доступны бои на станциях и на поверхности планет. Именно поэтому практически каждый игрок в «Элиту» сегодня запустил игру.

Джесс спала. Еще год назад, она бы так же, как и я, сидела уткнувшись в монитор и с открытым ртом наблюдала за происходящим, но не сегодня. Теперь она перспективный художник в развивающейся фирме, а я задрот, целыми днями проводящий в сети. Месяц назад она попросила назвать ее по когда-то ненавистному имени Женя и забыть о ее старом прозвище. Но для меня она навсегда останется той самой улыбающейся Джесс, с которой я познакомился на комикс-фестивале. Девушка перевернулась, отворачиваясь от света монитора. Что ж, не буду ей мешать. Я переключил изображение на экранчики виртуального шлема и нажал кнопку «играть». Когда, между нами, все рухнуло?

***

Моя система поражала воображение любого геймера и вызывала, в основном зависть, особенно у любителей симуляторов. Как известно, в «Элиту» надо играть на джойстике. С этого, когда-то и начался мой путь. Потом на замену моему старому кресло пришло крутое «геймерское» со встроенными массажными роликами и множество вибромоторов, которые, не только позволяли усиливать погружение в игровой процесс, но и обеспечивать профилактику пролежней и проблем со спиной. Честно говоря, это кресло в последние несколько месяцев служило мне кроватью, так как я не хотел будить Джесс, а с моей проворностью беременной бегемотихи, я бы неминуемо это сделал. На правом подлокотнике кресла я закрепил джойстик, а на левом рычаг управления скоростью, что полностью повторяло кабину любого корабля в «Элите». Завершал мою систему шлем виртуальной реальности, сделанный собственными руками. Им я гордился больше всего. Высококачественные наушники, сверхчувствительный микрофон, автоматически подстраивающийся под громкость моего голоса и два экранчика высокого разрешения. С помощью всего этого я, как будто, на самом деле управлял космическим кораблем. Для чего я все это сделал? Не знаю, может, потому что окружающий мир мне надоел и мне хотелось свалить из реальности, а может быть, потому что моя жизнь была настолько скучной, что ничего другого и не оставалось, кроме как начать новую, пусть и в виртуальном мире.

Загрузка сегодня длилась очень долго, я успел заварить себе чай и даже выпить его. Ну ничего, издержки новой версии, на старте всегда много багов . Наконец, меню загрузилось, я выбрал режим открытой игры и стал ожидать уже привычной загрузки: вращающейся трехмерной модели моего корабля, выполненной в проволочном стиле, но тут меня ждала неожиданность. Старый экран загрузки сменился анимированным изображением, казалось, что я летел сквозь космос, мимо звезд и планет, но не как при переходе в гипердрайв, я летел сам, без корабля. Что-то новенькое… Вскоре загрузка закончилась, и я оказался за штурвалом своего корабля и приступил к стандартным процедурам. Для начала проверил работоспособность всех систем. Не хватало еще, чтобы двигатель или система жизнеобеспечения отказала во время космического полета или оружие перестало работать во время схватки. После этого убедился, что джойстик и рычаг управления тягой откликаются на мои приказы и, с удивлением заметил, что теперь контроллеры расположены удобнее, чем раньше. Еще странно было то, что я не чувствовал шлем на голове, но мне было не до этого. Чат уже разрывался от приглашений в группу и шуточными угрозами моих друзей. Я сразу же принял приглашение и почувствовал себя гораздо лучше.

– Хэй, придурок, где ты возишься? Все самое интересное пропустим! – Рэтч, самый молодой член нашей команды, был в нетерпении и хотел поскорее протестировать новые режимы

– Я укладывал спать твою маму, она просила передать привет – тихо произнес я, надеясь, что Джесс все-таки спит и не услышит мои бредовые шутки. К счастью, Рэтч не отреагировал и мне не пришлось продолжать этот «марафон юмора» – Привет, парни.

– Здорова Ди – отозвался Трой, он явно был чем-то занят, наверное, переписывался с очередной девчонкой на сайтах знакомств.

– Привет, Саш, как дела? – поздоровался Шепа, единственный человек, с которым мы были знакомы не только в виртуальном мире. За пределами «Элиты» он носил имя Дмитрий, хотя оно ему абсолютно не шло, поэтому, что в игре, что в жизни я называл его просто Шеп.

– Да ничего, Дим, у тебя, как? – обычно, его ответ на этот вопрос ограничивался коротким «нормально» или «я в дерьме», но сейчас он не успел сказать даже этого…

– Але, мы тут о жизни собрались болтать или вершить великие дела и жевать жвачку?! – Рэтч заорал так громко, что у меня зазвенело в ушах. – Вот только пацаны беда, жвачка у меня закончилась! Погнали бить морды!

Трой наконец очнулся и вклинился в диалог, перебивая Рэтча.

– Ребят, я не могу из игры выйти, меню не вызывается – он был встревожен, – я даже клавиатуру не чувствую.

– Да забей, ты ее просто в другой конец стола отодвинул, как это было пару недель назад – отшутился я – еще и испугался, что мы в игре застряли. Потом разберемся, полетели уже.

Мы вчетвером покинули станцию и ушли в гипердрайв, вперед к новым заданиям и интереснейшим поединкам. По крайней мере, мы так думали…

***

Тридцать систем и пятьдесят станций спустя мы наконец остановились передохнуть в какой-то отдаленной пустой системе, где нам точно никто не помешает.

– Четыре часа! – Трой уже начал психовать. – Мы потратили четыре долбаных часа и ничего не нашли. Это издевательство какое-то.

– Успокойся, Трой – Шепа вступил в разговор. – Может быть просто очередная ошибка? Или мы не там ищем. Что думаешь, Саш?

Я дольше всех играл в игру, поэтому на все вопросы, касательно «Элиты» отвечал я. А тут еще вопрос касался багов и программных ошибок, и, по всеобщему заблуждения будучи программистом, я должен знать ответ на любой вопрос, касающийся техники, а тем более программного обеспечения.

– Не знаю, парни, не думаю, что это ошибка. Слишком много разработчики говорили об этом обновлении, сомневаюсь, что они допустили бы такую оплошность. Может быть мы что-то не так делаем или не там ищем? – я терялся в догадках.

– И что же нам делать? – Рэтч расстроился не меньше нашего.

– Давайте сейчас ляжем спать, а сутра займемся поисками информации в интернете и, скажем, к часу снова свяжемся и попытаемся снова. Что скажете?

– Мы за. – произнес Шепа уставшим голосом. – Нам нужен сон, иначе мы даже сражаться не сможем.

– Ну, тогда всем спокойной ночи – весело произнес я и выключил голосовую связь.

Поводов для веселья не было. Я засиделся до шести утра. Через час Джесс встанет и начнет собираться на работу, так что поспать нормально я не смогу вплоть до ее ухода. Надо поскорее лечь спать. И не на кресле, а в кровати, обнимая любимую девушку, да и вообще, пора заканчивать с играми и найти нормальную работу, а не перебиваться фрилансом. С этими мыслями я снял шлем… Вернее попытался его снять. Положив руки на голову, я почувствовал волосы. Не свои, а короткие жесткие волосы, прямо как у моего аватара. Так, что-то новое, шлем снять не получается… Это меня не напугало, а только повеселило. Может быть через меню? Я потянулся к столу, а вместе со мной потянулся и мой персонаж, через мгновение я уперся рукой в консоль моего корабля и почувствовав металлический холод… Клавиатуры там не было. Сердце забилось чаще, стало по-настоящему страшно. Я хотел уйти из реального мира, но на время, в мои планы как-то не входило застревать в игре. Я встал и сделал несколько шагов, надеясь, что провод натянется и выскочит и разъема, прервав передачу сигнала, но я не почувствовал никакого сопротивления, мало того, все мои действия повторил мой персонаж. Теперь я мог рассмотреть весь антураж кабины пилота, то, что все время до этого оставалось за спиной, час назад я бы обрадовался и побежал исследовать корабль, но сейчас меня охватила паника, я не понимал, что происходит. Пытаясь успокоиться, я снова вернулся в кресло и включил голосовую связь. В чате царил хаос. Парни перебивали друг друга и кричали о том, что не могут выйти или снять шлем.

– Парни… Мы в полной жопе. – почти шепотом произнес я.

Продолжение: https://author.today/work/26344