Сообщество - Лига Писателей

Лига Писателей

4 763 поста 6 809 подписчиков

Популярные теги в сообществе:

16

Итеративное написание - моя модификация метода снежинки

Многие интересующиеся техниками написания произведений сталкивались с методом снежинки, придуманным писателем Рэнди Ингермансоном. Это способ быстро написать роман, используя готовый план произведения и расширяя его на каждом этапе. Метод получил свое название благодаря фрактальной структуре, похожей на снежинку. Вы легко можете нагуглить этот метод, в том числе и здесь, на Пикабу.


Вкратце перечислю его основные этапы:

1. Написать в одно предложение ключевую драматическую ситуацию романа.

2. Записать одним коротким абзацем сюжет истории (краткий синопсис).

3. Составить список персонажей с короткими заметками по каждому.

4. Расписать подробно короткий синопсис (из шага 2), превратив каждое его предложение в один абзац.

5. Написать подробное «досье» на каждого из персонажей.

6. Написать максимально развернутый синопсис, превратив каждый абзац синопсиса из шага 4 в одну страницу текста.

7. Добавить фактов и деталей к «досье» героев.

8. На основе синопсиса из шага 6 составить список сцен.

9. Каждую сцену расписать на несколько абзацев. Здесь можно делать наброски описаний, диалогов, заметок к решению конфликта сцены.

10. Набор живого текста истории.

Источник.


Мне этот метод нравится в своей идее, потому что я люблю планировать. Но для меня он имеет несколько недостатков.

Во-первых, я ленивая жопа, и могу не дотерпеть до 10 этапа.

Во-вторых, заранее составлять досье на персонажей кажется мне излишним хотя бы потому, что большая часть написанного там не пригодится. Досье нужны, чтобы не запутаться в фактах, но заполнять их я предпочитаю по ходу написания.

В третьих, этап со сценами означает, что в определенный момент мне придется держать в голове каждую сцену всего романа. Здесь легче всего застопориться, потому что некоторые сцены могут быть просто не придуманы.

Поэтому я модифицировал этот метод под свои нужды и, будучи яжпрограммистом, назвал его итеративным написанием по аналогии с итеративным программированием.

Попытаюсь описать его на примере романа "Родина", который я сейчас пишу.


Этап 1. Фабула

Придумываем, о чем будем писать, и записываем это одним предложением. Это фабула - основная мысль произведения.

Пример:

В недалеком будущем девушек одного тоталитарного государства призывают в армию, где их заставляют рожать детей для воспитания из них суперсолдат на продажу.


Этап 2. Аннотация

Расширяем предложение из первого этапа до абзаца. Я обычно использую по одному предложению на пролог, эпилог и одно-два на каждую часть. Получается аннотация - краткое содержание произведения, похожее на то, что вы видите на обложке книги.

Пример:

Девушку призывают в армию, где ее заставляют рожать детей для государства. В армии ее избивают, насилуют и унижают. Она пытается сбежать оттуда, симулировав бесплодие. Через некоторое время выясняется, что бесплодны многие, но не она. Начинается расследование, в ходе которого выясняется…

и т.д.


Этап 3. Синопсис

Расширяем каждое предложение из предыдущего этапа до абзаца. Получается синопсис - краткое изложение произведения, размером примерно в одну машинописную страницу.

Пример:

Инессу Родину, студентку и модель, призывают в армию. Идти туда она не хочет, потому что собирается в ближайшем будущем сбежать за границу вместе со своей подругой Дианой. Она пытается откосить, но у нее ничего не выходит — здоровье у нее отменное. На взятку не хватает денег. Инессу забирают в армию. Ее положение осложняется тем, что она отказала купцам — офицерам, набиравшим девушек для своих частей. Ее отправляют в одну из худших частей страны.

Армия встречает ее смесью из дедовщины, муштры и кафкианского кошмара. Офицеры забивают на свои служебные обязанности, оставляя все на откуп сержантам. Сержанты бьют и издеваются над новобранцами.


Этап i, 4<=i<=n. Итерационный цикл

Снова расширяем каждое предложение из предыдущего этапа до абзаца. Начиная с четвертого этапа, я пишу в том лице и времени, в котором будет повествование в окончательной версии романа. Таким образом, у меня на каждом этапе получается готовое произведение.

Пример:

Меня зовут Инесса Родина. Я студентка в НИУ им. Вернадского, биолог, подиумная модель и практикант в прилегающей к университету лаборатории. Я получаю повестку в военкомат для прохождения медкомиссии. Это становится для меня неожиданностью. Еще недавно студентов в армию не призывали.

Я прибываю в военкомат. Внутри царит атмосфера плохо скрываемого обветшания. Я прохожу через довольно странную процедуру раздевания и выдачи личных дел под присмотром майора. Процесс организован крайне неэффективно. Майор компенсирует агрессивностью недостаток эффективности. Врачи находятся тут по приказу и тоже не страдают избытком альтруизма. Кроме того, военкомат заполнен военными, и они добавляют сумятицы в процесс.

Осмотр идет медленно, почти ко всем врачам очереди. Все специалисты признают меня годной. Я совершенно здорова.

...


Я быстро загораюсь идеями и так же быстро теряю к ним интерес. Такой метод - своеобразная защита от моей несобранности. На каком бы этапе я ни закончил, у меня на руках всегда будет готовое произведение. Может быть, я планировал роман, а получится рассказ или повесть, но он хотя бы будет, в отличие от тех огрызков, что пылятся у меня на жестком диске.


Этап n. Готовое произведение

После очередной итерации вы решите, что ваше произведение достигло достаточного объема.

Пример:

В военкомате нам говорят раздеться догола и надеть куртки.

Догола - чтобы не задерживать очередь к врачу.

Куртки - потому что холодно.

На входе в раздевалку стоит толстый усатый майор и орет на нас. Никогда не доверяла людям с усами, но без бороды, или с бородой, но без усов. Если человек бреет только половину лица - что-то с ним не так.

Представьте, что вы учитесь на пятом курсе биофака в НИУ имени Вернадского. После занятий вы подрабатываете в офисе, обслуживающем лаборатории. Иногда после (или вместо) этого вы демонстрируете на подиуме модные коллекции. В таком случае, последнее, что вам нужно - это вызов в военкомат. Я была в курсе маячившей в недалеком будущем перспективы отправиться в армию, но появившаяся в середине семестра повестка с ультимативным требованием явиться 4 марта сего года в 9:00 по адресу такому-то стала для меня неожиданностью.

...


После этого я обычно кладу произведение "в стол" и стараюсь не трогать его несколько месяцев, за редким исключением, когда мне в голову приходит идея, которую нужно незамедлительно добавить в текст.

Спустя какое-то время я перечитываю написанное, думаю "что за мерзкая срань" и переписываю его до состояния, которое нахожу приемлемым. Повторять до тех пор, пока переписывать будет нечего.


Теперь самое время вернуться на этапы 2 и 3 и переписать аннотацию с синопсисом, потому что они могут понадобиться издательству.


Этапов может быть 10, а может быть 4. Зависит от планируемого объема. Кроме того, в любой момент у меня в голове может возникнуть сцена, которую мне захочется описать целиком, перепрыгнув промежуточные этапы. В таком случае к итеративному написанию добавляются элементы инкрементного. Я полностью описываю в отдельном файле сцену так, как она выглядела бы в готовом произведении. Несмотря на то, что сейчас в романе я на 5 этапе, у меня уже есть несколько готовых сцен.


Плюсы метода:

- у вас всегда есть законченное произведение;

- вы всегда знаете, о чем писать дальше;

- новичку невозможно написать идеальный текст с первого раза, его все равно придется переписывать снова и снова. Почему бы не сделать это с умом?


Минусы:

- персонажи и события подвержены повествовательному императиву, то есть все происходит так, как запланировал автор;

- профессиональные авторы так не делают, они предпочитают помещать персонажа в ситуацию и наблюдать за тем, как он выберется;

- необходимость писать одно и то же в разных вариациях десяток раз.


Вывод: метод хорош для меня на данном этапе. Возможно, он пригодится еще какому-нибудь начинающему писателю. И он совершенно бесполезен для вас, если вы уже издали несколько романов и лучше меня знаете, как писать правильно.

Показать полностью
50

Ничего Хорошего. Глава третья.

Ссылка на первую главу - https://pikabu.ru/story/nichego_khoroshego_glava_pervaya_661...

Ссылка на вторую главу - https://pikabu.ru/story/nichego_khoroshego_glava_vtoraya_662...


Глава третья, в которой, к сожалению, плохое только начинается.


Бесконечные машины грудились беспорядочным, неподвижным потоком посреди Краснопрудной. Рев клаксонов, ругань водителей, вонь выхлопных газов — все это Человек Толпы вдыхал с превеликим наслаждением, стоя на одном из балконов недостроенного бизнес-центра. Время от времени он поводил тощими конечностями, лениво, будто не придавая этому никакого значения. В такие моменты автомобили тупо тыкались друг в друга бамперами, водители выскакивали наружу и оглашали округу возмущенными криками, ежась от гадкой мартовской мороси. Заношенное пальто плюгавенького человечка на балконе промокло насквозь, редкие волосы беспорядочно липли к черепу, но тот не двигался с места, словно чего-то ждал.


***


Рабочий день у Мирона сегодня не задался. Вернувшись вечером домой, он успел лишь взглянуть на часы, чтобы понять, что ему вставать уже через пять часов. Поспешив лечь спать, он пропустил ужин из-за чего ему пришлось позавтракать в бэк-офисе. За этим его, как назло, застукала Лена — менеджер службы приема.


- У нас что здесь, по-твоему, столовая? - кричала она, надрывая глотку. Казалось, будто еще из дома она пришла уже на нервах, а теперь срывается на сотрудниках. И, словно стараясь угодить, Мирон не переставал давать ей новые поводы для вспышек гнева. Вместо счетов, бронирований и комплиментов все его мысли занимала Вика. Растягивая лицо в пластмассовой улыбке каждый раз, когда разъезжались автоматические двери отеля, Мирон чувствовал, как его сердце замирает, а где-то в затылке зудит назойливый голосок:


«А что если это — Вика? Увидев, кем ты работаешь, в своем сером дешевом костюмчике не по фигуре, она рассмеется тебе прямо в лицо!»


Разумеется, Мирон лепил ошибку за ошибкой, путал гостей, даже умудрился заселить какого-то кавказца в уже занятую пожилой дамой комнату. В этот раз Лена сама разрешила конфликт с гостем, после чего увлекла Мирона за галстук в бэк-офис, где окончательно дала своему гневу волю:


- Ты совсем придурок? Как ты мог перепутать две разные комнаты? Как это вообще оказалось возможно? Мать твою, Мирон, это просто больше невозможно! Каким дегенератом надо быть, чтобы не справляться с такими элементарными задачами? - высокая, тощая блондинка задыхалась от ярости, стараясь при этом орать «приглушенно», чтобы на стойке не было слышно, - У тебя есть хоть одно оправдание тому дерьму, которое ты сегодня устроил, а, имбецил?


Злился и Мирон. Злился и душил в себе это чувство, превращая его из жгучего пламени в ядовитую негашеную известь, оседавшую где-то в районе легких. Он уже четко осознавал, что сегодня снова проворочается всю ночь, придумывая остроумные и достойные ответы на обвинения, припомнит Лене все ее грешки, намекнет на низкую зарплату и…Так и оставит все это невысказанным, ведь смелости ему не хватит никогда.


- Так, ладно. Это затянулось. Знаешь, когда я брала тебя на работу, ты производил совершенно иное впечатление. Но, кажется, ты не совсем подходишь для этой работы. Извини, но...В общем, сейчас я тебе сама распечатаю заявление. Если не хочешь проблем с трудовой — рекомендую отработать положенные две недели.


Внутри у Мирона все как-то пожухло и сжалось в мелкий, полный паники комок. Перед глазами тут же пронесся целый калейдоскоп возможных последствий этого увольнения. Да, это была неблагодарная работа и нищенская зарплата, но сейчас, во время кризиса он просто даже не найдет чего-то, что сможет его хотя бы прокормить. Припомнив плачевное состояние своего банковского счета, молодой человек чуть не разрыдался. Он не может этому позволить произойти.


- Леночка! - Мирон рухнул на колени, схватив девушку за край серой юбки, и нервно затараторил, - Леночка, дорогая, дай мне, пожалуйста, еще один шанс! Я буду стараться, обещаю, такое больше не повторится! Давай я подпишу заявление, но мы не будем ставить дату! Ты сможешь уволить меня в любой момент, но, умоляю, дай мне еще хотя бы один шанс. Я клянусь, я буду работать лучше!


- Каспаров, прекрати немедленно этот цирк! - Лена смущенно выдернула юбку из рук Мирона, гневна оправила ткань и отправилась к компьютеру. Пара кликов мышкой — и вот уже неумолимо жужжит принтер, выплевывая лист с заявлением об увольнении по собственному желанию, пока Мирон так и стоит на коленях, не находя в себе силы пошевелиться.


- Вставай, Каспаров, и не позорься. Побудь уже недолго мужчиной и подпиши заявление! - раздался голос откуда-то, будто через толщу воды, словно Мирон тонул в каком-то глубоком колодце, - И вот тебе мое напутствие на будущее — перестань уже жалеть себя. Это выглядит…жалко.


***


Копия заявления так и торчала в кулаке Мирона, даже когда тот уже вышел из метро на Комсомольской. Под косыми потоками мокрого снега бумага мгновенно размокла, потеряла форму и растеклась грязно-белой кашей между пальцами. Молодой человек растерянно разжал стиснутый до боли кулак, и теперь уже ничего не значащая целлюлоза развалилась и неровными каплями опала на заплеванный и усеянный сигаретными бычками асфальт.


- Хули встал? - почувствовав удар локтем в ребра, Мирон отшатнулся и повернул голову лишь для того, чтоб увидеть до дикости враждебное лицо какого-то работяги, - Пидарас, мля!


- Что вы сказали? - совершенно автоматически переспросил Мирон, не совсем воспринимая окружающую его реальность.


- В уши долбишься? Тебе популярно объяснить? - по-бычьи наклонив голову, коренастый мужчина в грязно-синем пуховике грозно подался в сторону Мирона.


- Извините! - трусость взяла верх над отчаянием и молодой человек нырнул в сторону от выхода из метро, куда-то в один из многочисленных проходов между палатками. Кажется, быдловатый субъект отстал.


«А если и нет — какая тебе теперь разница? Ты умудрился просрать все! Думаешь, вчера ты сделал верный выбор? Хотя...Ты ведь даже ничего не выбрал. Тебя просто оттянули за шиворот, как неразумного котенка! Может, тебе и правда стоит побыть мужчиной хоть недолго? И тогда все закончится!»


Губы Мирона шевелились в такт словам его внутреннего голоса. Продавцы в палатках бросали ему вслед опасливые и презрительные взгляды, кривили губы и морщили носы, словно чувствовали какую-то вонь. Вонь от Мирона. Казалось, они боятся заразиться таким же безумием от этого странного, несчастного человека. Отстранялись, загораживали собой товар, один даже сплюнул на асфальт, едва не попав Мирону на штанину.


Молодой человек не знал, куда он идет. И не знал, куда ему нужно идти. Случайно остановившись чуть дольше, чем нужно напротив лотка с пиратскими ДВД-дисками, он получил незамедлительную реакцию продавца:


- Иди, куда шел, парень. Ничего хорошего тебя здесь не ждет.


Эта фраза клеймом врезалась в сознание Мирона. «Ничего хорошего тебя здесь не ждет!» Выжигая себя на синапсах, гудя многоголосым эхом в ушах, вплетаясь в ритм сердца, она определяла всю его жизнь наперед, как и его поступки. Или, скорее, поступок.


«Ничего хорошего меня здесь не ждет! С этим пора заканчивать!»


Выйдя за пределы крытого рынка и тут же попав под обжигающе-холодные капли, Мирон направился к электричкам. Ехать он, конечно же, никуда не планировал. Холод пронизывал насквозь, пробирался до самого сердца, но все это было уже неважно. Все равно никакого будущего уже нет. Все решено. Даже с каким-то облегчением в сердце, молодой человек кивнул сам себе и направился к турникетам, под враждебными взглядами охранника и толстой, некрасивой контролерши в ее будке. Уже доставая билет, Мирон, следуя какому-то неведомому порыву, оглянулся назад — словно собирался попрощаться с местом, через которое он долгие годы ездил сначала на учебу а потом на работу. И в эту секунду в пелене мокрого снега появился просвет, через который вдалеке показался недостроенный бизнес-центр, а рядом с ним — белая «свечка» в один подъезд.


«Бегите сюда. Бегите без оглядки. Используйте общий лифт. Девятнадцатый этаж, дальше вы поймете сами!» - сами собой прозвучали слова в голове. Будто повинуясь какому-то гипнозу, Мирон, к вящему неудовольствию очереди, стоявшей к турникету за ним, повернулся и пошел туда, где через стену из парящей в небе слякоти белел заветный дом. Дом, в котором жила Вика.


Каждый шаг давался с трудом. Коричневая жижа из грязи и снега словно пыталась остановить Мирона, будто зыбучие пески засасывая в себя ногу, гася любой импульс и заливаясь внутрь дешевых демисезонных ботинок. Ветер швырял мокрую дрянь в лицо, заставляя молодого человека смотреть только себе под ноги — на потрескавшийся, мокрый, заваленный мусором асфальт. В плечи то и дело врезались спешащие навстречу прохожие. В определенный момент это даже перестало казаться случайностью — будто каждый идущий мимо считал своим долгом ткнуть плечом или локтем в ребра Мирону.


В конце концов кто-то гораздо тяжелее и больше Мирона сбил его с ног. Чувствуя, как промокают штаны от весенней слякоти, как протыкает ладонь какая-то стекляшка, как растекается боль по копчику, молодой человек устремил полный обиды и непонимания взгляд на неведомого хама и ужаснулся. Громадного роста и размера женщина казалась наполненной злобой до предела. Неистово поблескивали маленькие глазки, губы непрестанно шевелились, выплевывая оскорбления, лицо приобрело почти звериные черты. Казалось, сумасшедшая бабища сейчас побросает свои сумки и ринется добивать Мирона ногами. Тот поскорее вскочил и, не разбирая дороги, почти побежал вперед.


Воздух прорезал визг тормозов, бампер коричневого от грязи такси почти коснулся ноги Мирона. Водитель мгновенно выскочил из машины, будто чертик из табакерки и заорал вслед молодому человеку, что старался поскорее убраться от дороги.


- Смотри куда прешь, мудак! Надо было тебя завалить нахер! Урод, мля!


В подземном переходе Мирон несколько раз чуть не поскользнулся на коричневой каше, принесенной туда на тысячах ног. Огибая по кривой дуге многочисленных прохожих, что с нескрываемой яростью провожали его глазами, Мирон старался не смотреть по сторонам — на почти бесконечные ряды каких-то совершенно чудовищных попрошаек- вывернутые ноги, вытекающие глаза, запавшие носы, похожие на хищно сопящие двустволки и совершенно чудовищная вонь, смрад настоящего разложения и дерьма.


Вынырнув из перехода на свежий воздух, Мирон понял, что запах никуда не пропал. Казалось, его кто-то вбил прямо в ноздри, выгравировал на нервных окончаниях, которые теряли чувствительность одно за другим, ровно как вчера, передавая мозгу лишь ощущение боли в поврежденной ладони и всеобъемлющего, проникающего повсюду невыносимого холода.


Толпа сгущалась, Мирону наступали на ноги десятки тупоносых кроссовок, туфель на шпильках и тяжелых зимних сапог. Он практически мог слышать гневное рычание прохожих, оказавшихся достаточно близко, казалось, он идет через пасеку, полную разворошенных ульев. Вдобавок, прибавилось ощущение, словно кто-то незаметный, почти невидимый, следует за ним.


Уже оказавшись напротив того самого белого здания, где Мирона, как он надеялся, ждала Вика и молочный улун, молодой человек перешел на бег. Он было ткнул пальцем в панель у подъездной двери, но та открылась сама. Нырнув внутрь, он даже не обратил внимания, закрылась ли дверь за ним. Лишь оказавшись в лифте, что гостеприимно распахнул свое гостеприимное нутро, Мирон заметил, что подъездная дверь так и стоит открытой — будто не сработал доводчик, или, скорее — будто кто-то ее придерживает.


В этом лифте, в отличие от того, на котором Мирон впервые попал в гости к Вике, панель с кнопками присутствовала. Окончательно потерявшим чувствительность от холода пальцем он изо всех сил вдавил кнопку девятнадцатого этажа, и кабина бесшумно поползла вверх.


«И что, думаешь, рада она будет тебя видеть? Заявился вот так, без приглашения, без цветов! Даже к чаю ничего не принес! Ну ты и чмо! Почему бы тебе просто не сделать то, для чего мы все приходим в этот мир? Почему бы тебе просто не вернуться в грязь, из которой мы все вышли? Ну, смелее, же Безносая заждалась!»


Мирон помотал головой, но противный, дребезжащий голосок не желал уходить, словно кто-то, подобно гвоздю, вбил его прямо в череп. Увидев свое отражение в зеркале лифта, Мирон даже почти не расстроился. Что еще он ожидал там увидеть? Лишь мокрого, грязного и бледного червя — ни ума, ни красоты, ни денег. Одна лишь серая тоска. И, действительно, чего тянуть?


Вдруг лифт резко остановился и распахнул свои двери. Вместо коридора, увешанного сувенирами с колченогой чугунной банкеткой у стены за дверями оказались серые бетонные стены подъезда. Глухой коридор не имел других выходов, кроме самого лифта и облупившейся деревянной двери. Мирон еще раз взглянул на панель — кнопка была нажата верно. Более того — девятнадцатый этаж был последним.


«Странно, да? Ты так и не понял? Тебя здесь никто и никогда не ждал! Над тобой просто посмеялись, над такими лошками, как ты будут смеяться и издеваться все и всегда! Это твоя роль! И выход со сцены только один!»


Возвращаться вниз, на улицу не хотелось. Совершенно машинально, не соображая, что делает, Мирон прошел вперед по коридору и распахнул дверь, тут же пожалев об этом.


Ему едва удалось удержать баланс, чтобы не ухнуть в воющую ветром бездну — дверь вела в никуда. Летел в лицо мокрый снег, торчали вокруг серые, блеклые здания, Москва была как на ладони. Мирон стоял, пошатываясь, глядя на то, как налипшая на карниз слякоть слетает вниз, побеспокоенная распахнувшейся дверью и распадается на клочья, не успевая достичь земли.


«Не земли, а твердого, надежного асфальта. Не находишь, что это все очень правильно? Ты всю жизнь до дрожи боялся высоты, и вот — теперь ты знаешь почему. Ты просто предвидел свой конец. Теперь просто закрой глаза и сделай шаг. Один лишь шаг, который окончит все твои терзания, все твои страдания, все твои проблемы...Ну же, чего ты ждешь?»


А Мирон ничего не ждал. Скованный по рукам и ногам холодом и ужасом, он смотрел перед собой, стараясь не замечать разверстую под его ногами бездну. Пустота ждала, жадно завывая резкими порывами ледяного ветра, швырявшего мокрый снег прямо в лицо, словно пытаясь столкнуть человечишку вниз. Голова кружилась, пальцы принялись разжиматься сами собой, лишь случайно Мирону удалось заметить краем глаза, как двери лифта распахнулись вновь. Внутри никого не было.


Страх, безотчетный и дебелый разлился в груди — непохожий на обычную, уже почти родную боязнь высоты, он высасывал последние силы, вымывал последние остатки благоразумия, наполняя сердце колючим, сверлящим холодом. Отчаянно захотелось броситься вперед — куда угодно, лучше смерть, чем то, что, кажется, прямо сейчас медленно приближалось от лифта к нему.


И лишь в этот момент Мирон заметил, что от крыши недостроенного бизнес-центра его отделяет не больше пяти метров, разделенные двумя тонкими белыми колоннами. Те были площадью не больше подошвы. Две ноги не поставить никак — это походило то ли на какие-то незаконченные архитектурные конструкции, то ли на часть строительных лесов. А за ними единственным ярким пятном был огонек, что сверкал через прутья смешного, маленького, будто с детской площадки, домика, собранного, кажется, из штакетника.


Не отдавая себе отчета в том, что творит, не вслушиваясь в шипящий и дребезжащий на разные лады голосок, Мирон сильно оттолкнулся ногами от карниза и прыгнул вперед. Промахнуться было легче легкого, но, к счастью, ему удалось приземлиться носком ботинка на ближний краешек квадратного сечения.


В ужасе от того, что он вытворяет, Мирон был вынужден очень быстро осознать, что второй прыжок нужно совершить прямо сейчас, иначе неумолимая инерция утянет его туда, вниз, навстречу асфальту. Второй прыжок дался легче — ему удалось скорректировать собственный перелет и с силой ударить пяткой назад, прибавляя себе скорости, чтобы, наконец, приземлиться на серый холодный бетон бизнес-центра.


По лицу текли холодные и горькие слезы. Скрючившись, Мирон давился рыданиями, лишь сейчас осознавая, что могло произойти секунду назад. Холод продолжал проникать в легкие, вымораживая внутренние органы одно за другим. Страх за собственную жизнь вновь сменился пустотой и безразличием. Обернувшись на только что преодоленное им препятствие, Мирон своими глазами увидел, как дверь как-то неестественно и тяжело мотается из стороны в сторону. Точно на ручке кто-то висит.


Последним рывком, Мирон взбежал по ступенькам деревянного домика, распахнул калитку с широкими зазорами между досками и нырнул внутрь, закрыв ее и крепко прижав к косяку. Внутри домик был почти пуст. Яркая лампочка на потолке, деревянная скамейка и домофонная трубка, прилаженная к деревянной панели. Доски изнутри были все исписаны какими-то кривыми и незнакомыми Мирону иероглифами, то ли выжженными, то ли вырезанными и пропитанными чернилами.


Дырявые стены не защищали ни от холода, ни от промозглого ветра. Даже через крышу как-то просачивались холодные капли, что падали на лицо и смешивались со слезами. Почему-то становилось очень темно, будто на улице уже глубокая ночь. Лампочка принялась тускнеть, по мере того, как Мирон кожей ощущал, что к калитке кто-то подходит. Неожиданно, та распахнулась, словно от порыва ветра.


«Она же дырявая, какой ветер?» - ехидно спросил внутренний голос.


Калитка также плотно закрылась, скрипнув досками, точно вошедший не желал, чтобы входил кто-то еще. С гулким звяканьем лопнула вольфрамовая нить и лампочка погасла. Мирон неожиданно ощутил, что находится в абсолютной темноте, а рядом — кто-то еще. Кто-то, вызывающий в нем иррациональный, безграничный ужас, заставляющий сердце пропускать удары, а зубы — бесконечно, до боли, клацать друг о друга.


Повинуясь логике, Мирон залез в карман за телефоном, чтобы включить хотя бы фонарик, но иконка будто куда-то утекла. Пока он пытался ткнуть замерзшими пальцами хоть куда-то, с дисплея пропадали и другие иконки — одна за одной, проваливаясь в какую-то чернильную темноту. Уши наполнял бесконечный, нарастающий гул и рокот, будто где-то совсем рядом какие-то гигантские ржавые, покрытые гнилью, засохшей кровью и копотью жернова перемалывают некую воющую и стенающую массу.


Телефон выпал из ослабевших рук. Тьма накатывала, гул грозил раздробить череп в крошку, сердце, кажется, сдалось окончательно и теперь просто замедляло ритм, готовя себя к конечной остановке. Лишь по блику на пластике Мирон заметил трубку домофона. В отчаянии и безнадеге, он собрал последние силы для этого движения и выбросил руку вперед, цепляясь потерявшими чувствительность пальцами за гладкую поверхность.


Как и любого домофона, у трубки не было кнопок, и Мирон просто прислонил ее к уху, надеясь, что по ту сторону кто-нибудь ответит. Лишь гул и щелкающая тишина касались его слуха, и он вслушивался, вслушивался до боли, сжимая до хруста трубку в руке, когда он, наконец, уловил где-то на грани слышимости бархатный, мурлыкающий голос, подаривший надежду:


- Держись. Мы с бабушкой уже рядом.


***


Продолжение следует…


Автор — German Shenderov


Artwork by Magic The Gathering WOTC ©


#ВселеннаяКошмаров@vselennaya_koshmarov

Ничего Хорошего. Глава третья.
Показать полностью 1
5

Рассказ экономиста

В тот вечер я оканчивал составление квартального отчета о привлечении иностранных инвестиций в развитие современного сельскохозяйственного производства. Так как реальность привлечения иностранных инвестиций в развитие нашего колхоза была такой же, как и появление оленьих рогов у медведей, составление отчета затягивалось и происходило только благодаря наличию у меня задатков мечтателя-фантазёра и способностей писателя-фантаста. Документ был срочный, показатели – многочисленные, поэтому я терпеливо чертил и терзал таблицы правками да чистками на протяжении нескольких часов подряд. Когда же, наконец, моя подпись появилась в конце последней страницы, стрелки сонно такающих настенных часов показывали уже далеко за полночь.

Колхозную контору, стоящую недалеко от деревни в живописном месте, я покидал под недовольное ворчание разбуженного сторожа. Тот едва не свалился с ряда составленных стульев, когда я его слегка толкнул, прося открыть никак не открывавшийся замок входной двери. И, если бы не усталость и природная сдержанность в выражениях своих эмоций, хлопок входной дверью был бы не единственным моим протестом по поводу фамильярной реплики старика, отпущенной в адрес засидевшегося за работой молодого специалиста.

Сделав несколько шагов по хорошо укатанной гравийной дороге, вдохнув полной грудью свежий воздух, я ощутил острую потребность в разминке своих костей, натруженных многочасовым сидением на жестком стуле. Как мне казалось, лучшим для этого могла быть только пробежка. Легкая трусца – о, это действительно очень здорово! Особенно в те первые минуты, когда ещё легко и ровно дышится, когда сладко думается о скором свидании с молодой женой и вполне ёмко ощущается радость собственного бытия.

Тьма была кромешная. Небо представляло собой не ту обыкновенную черную бездну с многочисленными светлячками звезд, а туго натянутую над самой головой беспросветную плотную ткань. Единственный фонарь, являвшийся своеобразным маяком для поздних деревенских путников, тусклой и сиротливой точкой виднелся метрах в трехстах от конторы. К нему-то я и проложил свой мысленный маршрут, наугад шлёпая по невидимой дороге подошвами ботинок. Несколько десятков секунд душа и тело мои пребывали в счастливой гармонии. Я бежал и жадно насыщался теплом крови, загулявшей по моим жилам. Я ощущал всё возрастающий прилив физической энергии и блаженно купался в высоких волнах этого прилива. Да, глубокой ночью также можно окатить себя бодрящей влагой тех ощущений, которые приходят ранним утром с первыми лучами солнца к тем, кто считает себя лириком и занимается утренними пробежками изо дня в день. Но моя ночная отрада продолжалась совсем недолго, ровно до тех пор, пока откуда-то из темноты не раздались короткие, как выстрел, твёрдые, как обух, голоса:

- Стой! Стой, тебе говорят!

Мгновенно вспомнив, что грозивших мне расправой кредиторов у меня нет, свиданий в этих отдалённых и тёмных местах никому не назначал, я принял решение не прерывать свою разминку. Правда, делать её я начал всё-таки в более энергичном темпе.

Голоса за спиной от неблагозвучности перешли к угрозе. Причем, странным было то, что, определённо различая только два голоса, топот сапог за собой я слышал едва ли не целой роты солдат. Этот факт окончательно развеял моё ощущение радости бытия, омрачил и без того тёмную пору суток и я начал бежать ещё быстрее, ещё энергичнее.

Мои преследователи, судя по зачастившей дроби сапог, также прибавили ходу. А такого оборота событий я не ожидал, ибо быстрее бегать, да ещё не видя под собой дороги, мне никогда раньше не приходилось. Но сейчас, хочешь – не хочешь, нужно было делать именно это. Широкое и вольное течение моих мыслей резко вошло в круговорот одних и тех же вопросов: как удрать, как спастись, как оторваться от пыхтящих за мной полуночных маньяков? Пока мысли вертелись, я изо всех сил старался переставлять ноги быстрее, делать свой бег… нет, свой галоп, как можно резвее. Но усилия добиться этого только лишь только увеличивали громкость и частоту моего дыхания да сбивали шальной ритм моего сердца. А ноги, ноги мои совсем наоборот: стали делаться всё более ватными, всё более тяжёлыми, непослушными и вялыми, пока, наконец, одна из них не уткнулась носком ботинка во что-то твёрдое на земле. Я тут же растянулся во весь свой немалый рост вдоль обочины дороги. Со сбитыми коленями и локтями, со ртом, наполненным песком и травой, я искренне пожалел о своём постоянном пренебрежении занятиями физкультурой.

В это время чьи-то здоровенные, прекрасно ориентирующиеся в темноте руки подняли меня и потащили в сторону от укатанной дороги. Горестно размышляя о суровости и неожиданности кренов нашего бытия, мне стало жаль себя, в общем-то, совсем не плохого малого. Ведь я так мало ещё составил на своём коротком жизненном пути отчётов о внедрении чего-то там куда-то там. Я печально глядел на фонарь, до которого так и не добежал метров сто, и некоторое время безмолвно и безропотно предавался воле судьбы, позволяя уводить себя в сторону от выбранного мною ранее маршрута. Но вскоре я стал подёргивать плечами, делать короткие рывки туловищем из стороны в сторону, в слабой надежде на то, что можно будет освободиться от цепких рук и, как знать, избежать этого явного насилия над собой.

– Что вы хотите? Что вам нужно? – стали вырываться первые незнакомые мне звуки из моего рта, к тому времени почти очистившемуся от придорожной растительности и песка.

– Что за самосуд? – более строго, то ли спросил я у своих захватчиков, то ли слабо возмутился тем, что происходит. Но те – молчали.

В это время мы приблизились к каким-то, едва освещаемым парочкой тусклых лампочек низким постройкам. Озираясь вокруг, я лелеял надежду, что рядом появится хоть кто-нибудь, кто смог бы помешать свершающемуся надо мной беззаконию. Что вдруг некий неведомый герой встанет на защиту ни в чём не повинного человека и прекратит это злодеяние. Но никто не появлялся, никто не спешил мне на помощь, наверно потому, что все, даже герои, давно и сладко спали. Меня некому было высвободить из могучих рук, которые всё так же крепко удерживали меня чуть выше локтей. И тут я, каким-то чужим и острым совиным взором рассмотрел, что оказался на территории одной из самых старых ферм нашего хозяйства. Она располагалась совсем недалеко от деревни. На этой ферме я бывал и раньше. В последний раз это было неделю назад, когда проводил хронометражные наблюдения за работой животноводов на погрузке навоза. Помнится, как они тогда очень бурно возмутились, когда узнали о новой, более напряжённой норме… нор… Что??? Я присмотрелся к паре моих насильников. Грозные лица их говорили о том, что я не ошибся: это были те самые животноводы!

Один из них вдруг протянул мне вилы и сказал:

– Сейчас, товарищ экономист, ты нам покажешь, как выполняются научно обоснованные нормы труда. Вилы у тебя в руках, куча навоза – возле твоих ног, телега – тоже рядом. И помни: не справишься с тобой же установленной погрузочной нормой, придётся тогда показать нам до прихода доярок как следует доить коров, чтобы выполнить дневное задание по ручному надою молока. Итак, желаем тебе трудовых побед! Время пошло.

О-о-о, это был по-настоящему ударный труд! Как жаль, что за ним могли наблюдать только два человека да несколько наиболее любопытных коров. Я работал так, как работает экскаватор с первоклассным машинистом за рычагами. Я размахивал вилами со скоростью, противоречащей физиологическим, физическим, оптическим и другим законам, согласно которым с такой интенсивностью размахивать вилами человек не может. Но именно так я и работал, потому что доить коров я не умею, потому что я их боюсь, в конце - концов, от радости, что никто и не собирается отнимать у меня мою жизнь.

Через минуту я разделся, через пять – с меня повалил пар, а ещё через десять – победно вбил вилы в возвышавшуюся на телеге гору навоза.

«Невыполнимых научно обоснованных норм нет!» – говорили выпученные глаза животноводов.

«И не приведи Господи усомниться в этом ещё кому-нибудь!» – думал я, быстро одеваясь и беспрепятственно покидая ферму.

Показать полностью
2

Кот из города Дождей. Часть 4

Кот из города Дождей. Часть 4

Мистический детектив, в котором главный герой - это Кот-Хранитель. Он оберегает большой северный Город. Ему предстоит отыскать причину, по которой может произойти страшная катастрофа.


Первая часть, где Кот охотится на Черную дыру тут: https://pikabu.ru/story/kot_iz_goroda_dozhdey_chast_1_656940...


Вторая часть, где Кот встречает Хранителя столицы Зайца тут: https://pikabu.ru/story/kot_iz_goroda_dozhdey_chast_2_660463...


Третья часть, где Кота принимают за обычную помойную кошку тут: https://pikabu.ru/story/chast_3_kot_iz_goroda_dozhdey_661534...



Кот катастрофически опаздывал на какой-то важное, судьбоносное, политическое мероприятие!


Он еле дождался, пока Ру уйдет с бабушкой в школу. Пара часов беззаботной кошачьей жизни – и налаженный график забот летит в тартарары. Кот очень спешил. Он, как молния, летел над Городом, едва касаясь проводов и крыш. Хранитель Заяц ведь так просто звать не станет. Если Хранитель Столицы попросил присутствовать на политическом сборище – значит, происходит что-то действительно важное.


Кот вообще был самым юным Хранителем, так что он прислушивался к каждому слову коллег, даже к Кузнечику. Он знал, что его все сравнивают со прежним Хранителем Города, Оленем. По рассказам, тот был самым могучим, самым мудрым, самым-самым. Его уважал суровый Медведь, его слушался неугомонный и хвастливый Заяц. Даже царственная малахитовая Ящерка признавала его ровней.

А Кот - неопытный, ленивый, много спит, слишком часто играет на струнах Города и вот теперь опаздывает на важную встречу с Зайцем.


Когда Кот наконец-то приземлился на каменистом берегу залива, Заяц сидел на большом гладком камне и жевал. Перед ним лежала горка сочных стебельков спаржи – видимо, поживился на банкете. Кот подумал, что Заяц наверняка спит как Леонардо Да Винчи – по 15 минут каждые четыре часа, чтобы всегда везде успевать. А может, и вообще не спит.


- Какая красота, Кот. – Заяц кивнул на морскую гладь, кудрявые кучевые облака. - Жаль, что в моем Городе нет моря. Ты счастливчик.

- Это твое мероприятие закончились? – Кот все еще пытался отдышаться от скоростной гонки.

- Да ерунда. Искусственные улыбки, пустые разговоры и фуршет. Спаржу будешь?

- Спасибо, я сыт. – Кот всегда так говорил, когда ему предлагали что-то невкусное. Например, когда Медведь пытался накормить экологически чистой малиной с гречишным медом, или когда в разгар «Праздника корюшки» Заяц пытался привить ему любовь к пекинской капусте.


Они сидели на берегу и смотрели, как низкое северное солнце перекатывается из облака в облако. В этом году не было сильных холодов, и морскую гладь не смог сковать лед. Холодные волны то подбирались близко-близко к лапам Хранителей, то отступали, шурша мелкими камушками. Воды залива были спокойны, корабли и катера ждали своего часа на пристанях, лишь маленькие островки старых фортов торчали из волн. На краю горизонта, за дальним фортом, морскую гладь пересекала баржа. Она была похожа на маленького серого жучка, вылезшего из норки в поисках весны.


- Знаешь, когда Хранитель Олень исчез, мы дежурили в твоем Городе по очереди. Каждый Хранитель в Стране прибегал сюда, хотя бы на пару часов. Конечно, этого очень мало, но что-то надо было делать. Столько лет, столько лет, Кот! Мы все очень рады, что ты появился. И хорошо справлялся, лучше, чем мы все боялись.

- Хорошо справлялся? Ты хочешь сказать, что сейчас что-то изменилось?


Заяц зажевал очередную порцию спаржи и не ответил. Кот был благодарен и этому. С ним никто раньше не говорил о тех временах, что были до его появления. И уж тем более, никогда не упоминали при нем Оленя. Никогда.


- Ну, мне пора…

- Зай, а что это значит – быть Хранителем?

- Это значит – каждую минуту быть в курсе, что с твоим Городом происходит, знать каждого жителя, каждый камень, каждое дерево.


Заяц кивнул Коту, оттолкнулся от берега и перелетел на баржу, ползущую вдалеке. Кот завистливо вздохнул: ему так в жизни не прыгнуть.

Мерный прибой и крики чаек ввели его в состояние транса. Черная дыра, всполошившая вчера Город, исчезла. Как будто не было ничего. Но Кот был уверен – она вернется с новой силой. И Заяц неспроста об Олене заговорил.


Хлопанье крыльев над головой прервало тяжелые мысли. Большая чайка села рядом с Хранителем, наклонила свою наглую голову вбок и пронзительно крикнула. Кот зевнул, обнажив белые клыки. Чайка раскрыла крылья, испуганно заверещала и отпрыгнула назад метра на три. А затем деловито занялась причесыванием перышек, будто за этим на берег и прилетела.


Пора на обход Города. Кот по-кошачьи брезгливо отряхнул мокрые лапы, еще раз цыкнул на притихшую чайку, побежал в сторону дороги, прыгнул на крышу большого экскурсионного автобуса. Он любил эти обходы. Ощущение прыгучей силы в лапах, полеты с крыши на крышу. Кот никогда не планировал свой маршрут – его вел сам Город – перемигиванием светофоров, гудением машин, музыкой, смехом людей…


Он залетел в окно дворца-музея, проскользнул мимо группы смешных азиатов с фотоаппаратами, выскочил на шумную центральную улицу, пробежался по колоннаде старого храма, перепрыгнул через решетку парка, дал стрекоча по газонам, выкатился на набережную, протерся через группу велосипедистов на мост. По перилам большого моста он направился к городской крепости.


Крепость была окольцована водой со всех сторон, имела пятиугольную форму, что делало ее любимым пристанищем местной нечисти. Туристы тоже любили это место, его мрачные подвалы и мощные стены. Булыжники мостовой были отполированы ногами, а дно прибрежных вод блестело от брошенных на память монет.


Пора поговорить с призраками.

Показать полностью
3

Отрывок

и если мне скажут, что нет любви во спасение - искренней, чистой, всеобъемлющей, и великой, я закрою на это глаза, и не буду с яростью увлечённого пастора доказывать обратное. внутри, за тёмными уголками своего сердца я пожалею этого человека, и не с соболезнованием, применимым к нищим, а с надеждой и верой, что человек, не следуя отсутствию этого чувства, ещё пройдёт сей млечный путь вселенской любви. любви, про которую написано в библии - беспринципной, душераздирающей, плюющей на законы, правила, и мнения.

она появилась в моей жизни внезапно. как ураган спускающийся на город за считанные минуты, и поглощающий все на своём пути. тайфун - поражающий по меркам скорости, но не разрушающий мою жизнь. она умела только созидать, возрождать во мне светлое и нежностью лечить старые раны.

тогда я был в болоте собственной несостоятельности, только что вернувшись из питера, ничего не добившийся ни там, ни тут, напрочь застрявший в долгах, ночующий на притонах, ежедневно прятавшийся в женских телах.я хотел быть нужным, но терял себя ещё больше. озлобленный на себя, плюющий на окружающих, и отрицая, как тогда казалось, не понимающий и не принимающий меня мир.

через пять минут после знакомства мы яростно спорили о классиках поэзии, наперебой и нелепо доказывая друг другу свои абсолютно противоположные мнения. а через три дня уже начали жить вместе, потому что не могли друг без друга. все было нагло, резко, и внезапно. в такие моменты я удивлялся сам себе, и благодарил судьбу и Бога, за то что меня не прогнали с насмешкой и непониманием. тогда, болеющий с похмелья, проснувшийся утром где-то в гостях, в чужой одежде, я просто подошёл и сел к ней за столик в баре, в тот момент, когда она сидела с парнем. мне было плевать, я впервые в жизни увидел такие черты лица - тонкая шея, нежные и пухлые губы, и глаза, черт возьми, глаза, которые кажется собрали в себя роковую красоту всех цариц, когда-либо правивших на земле. особенная и отделимая, по своей космической красоте, от всех и всего, что когда-либо я видел в жизни. загадочная, чувственная, и словно любимые ноктюрны шопена - с первых нот западающая в душу, родная, своя.

Показать полностью
18

Спящий режим

Решил написать небольшой рассказ, вдохновившись теорией https://www.mirf.ru/serial/gostya-iz-mrachnogo-buduschego.


Вкратце: мир, показанный в фильме "Гостья из будущего", на самом деле не тот, чем кажется. Он пережил войну уничтожительную настолько, что воевать вынуждены были даже дети. Поэтому Алиса Селезнева обладает сверхчеловеческой силой и рефлексами; сотрудницу Института Времени Полину в одиночку отправляют против пиратов; рядовой сотрудник космопорта вооружен бластером; робот Вертер способен выдержать множественные попадания. Поэтому город выглядит безлюдным, здания находятся под землей, а местному общественному транспорту не хватает только пулеметов для полного сходства с кабиной боевого вертолета.


А теперь, собственно, сам рассказ.

Спящий режим


Денис с Пашей снова подрались.

Началось все как обычно: Паша Гламбоцкий принялся хвастаться. Они гуляли по парку, когда Паша заявил, что видел Бегемота.

- Все видели, - ответил Денис. - Да я на Церере…

- Вчера, - прервал его Паша.

Даша с Денисом остановились и повернулись к нему. Даша чувствовала, как на руке у Дениса Можейко встают дыбом волоски, электризуются, активируются нервные окончания, готовые в любой момент послать сигнал в мозг, затребовать ресурсы у организма. Да и сама Даша покрылась гусиной кожей, по спине побежал ручеек пота. Мозг кипел, вызывая зрительные образы, звуки, обрывки информации. Она располагала лишь двумя словами сведений: "вчера" и "Бегемот", но и этого было достаточно, чтобы полностью захватить ее внимание на некоторое время.

Даша настолько сосредоточилась на анализе ситуации, что для обработки текущей информации оставила лишь периферийное зрение. И в нем маячила ухмыляющаяся рожица Паши. Где-то на краю слухового восприятия гудел робот-дворник, обдувая тротуар.

- Видели бы вы сейчас свои лица, - сказал Гламбоцкий, пританцовывая. - Как будто я говорю о живом Бегемоте.

Даша расслабилась. Паша, наверное, видел обломки Бегемота. В музее, на свалке или в ангаре с трофеями - неважно. Чувствуя досаду на то, что ее так просто одурачили, Даша замахнулась, чтобы дать Гламбоцкому подзатыльник, но тот уклонился и перешел в защитную стойку.

- Но я правда его видел! - сказал Паша. - Я вчера на стройке отцу помогал. Он собирался выплавить шахту для нового дома, а мне доверил снять показания с дрона-разведчика. Так вот, по данным эхолокации, за районом новостроек в глубине есть гигантская каверна, несколько километров радиусом. Прямо рядом с местом стройки, метрах в двадцати.

- Старый город? - спросил Денис.

- Старый город! А в центре - огромная металлическая конструкция.

- Может, руины какого-нибудь здания? - спросила Даша.

- В форме краба? Отец сказал, что это Бегемот.

- С чего он так решил? - поддержал Дашу Денис.

- С того, что мой отец - лучший оператор боевой разведки…

- Который не смог отличить танторианский боевой флот от метеоритного роя, - перебил его Денис.

Это был удар ниже пояса. Отец Паши тогда действительно допустил ошибку, которая стоила многих жизней. И хотя трибунал признал, что пашин отец не мог при помощи имеющихся средств распознать ловушку, теперь он управлял дронами на стройке жилых убежищ, а не на лунной базе.

- У меня хотя бы есть отец, - сказал Паша, и эти слова стали баллоном с кислородом, брошенным в едва тлеющий конфликт.

Денис ударил Пашу прямо в нос. Гламбоцкий отлетел на несколько метров и впечатался спиной в ствол дерева. Клен разразился зеленым листопадом. Робот-дворник запыхтел, сдувая оказавшуюся на тротуаре листву.

Уже через секунду Паша сгруппировался, оттолкнулся от дерева и набросился на Дениса. Можейко впечатался в землю, пропахивая плечами газон. Борозда оголившейся почвы больше напоминала небольшой окоп с бруствером из дерна.

Денис затормозил, вцепившись пальцами в траву, сделал сальто назад и пришел в равновесие как раз вовремя, чтобы заблокировать кулак Гламбоцкого. Ударная волна взметнула вихрь листьев, травы и небольших веточек. Даша почувствовала, как ветер швыряет ей в лицо песок и дергает за волосы. Позади недовольно взвыл дворник, пытаясь справиться с беспорядком.

- Прекратите! - крикнула Даша, но мальчишки не слушали.

Когда-то ровный зеленый газон превратился в изрытое воронками поле боя. Деревья дрожали от ударов. Денис оббежал одно из них, схватил руками тонкий ствол и выдернул из земли. Сделал несколько оборотов над головой, набирая скорость и разбрасывая вокруг листья и комья земли.

Даша услышала, как позади трансформируется робот-дворник и едва успела отпрыгнуть, спасаясь от звуковой волны. Когда Даша поднялась, мальчишки сидели, оглушенные, посреди учиненного ими беспорядка. Дворник трансформировался обратно, пряча в свои недра звуковую пушку и сердито гудя.

Даша подошла к парням, подняла обоих за уши и выдала каждому по затрещине, чтобы пришли в себя. Рядом громыхнуло. Это в парк десантировались траншейный экскаватор и хилбот. Экскаватор ровнял газон, а дрон сращивал поврежденные стволы деревьев. Наверное, их вызвал дворник.

- Доигрались? - спросила Даша, показывая на работающую технику. - Хорошо, что робот не вызвал милицейский джаггернаут. Тот бы особо не разбирался, пальнул из стазисной пушки по нам всем, и просидели бы мы в заморозке до конца каникул. Вы этого хотите?

А теперь миритесь.

Паша шмыгнул разбитым носом. Денис отряхнул почерневшую от земли футболку. Они потоптались немного, подали друг другу руки и одновременно улыбнулись.

- Вот так, - сказала Даша и хлопнула обоих по спинам, подняв небольшое облачко пыли. - А теперь пойдем, посмотрим на Бегемота?

Мальчишки уставились на нее. Обычно на подвиги тянуло Пашу, реже - Дениса, а Даша в их компании занималась тем, что отговаривала остальных от глупостей. Но сейчас она чувствовала, что в этом вопросе нужно поставить точку. Пусть даже ссора началась не из-за Бегемота. Небольшое приключение поможет им отвлечься от мыслей о родителях, из-за которых и случилась драка.

- На чем будем добираться до новостроек? - спросил Денис.

- На дропподах! - Паша вскинул руки вверх.

- Можно было бы и десантный бот... - в этот момент Даша запросила телепортацию.

- ...подождать, - закончил Денис, вздохнув.

На суборбитальной платформе было безлюдно. Только громыхало незакрепленное оборудование и бойницы с демонтированными орудиями наблюдали за тремя подростками.

Дети выбрали ближайший дроппод, залезли в него, пристегнулись и катапультировались. При входе в атмосферу капсулу начало болтать, троица на короткий миг свободного падения плавала в ремнях безопасности. Паша, довольный, орал и размахивал руками. Но через секунду включились системы торможения, и Даша почувствовала, как ее впечатывает в пол. Капсула отстрелила боковины, превратив их в сходни, ремни отстегнулись и втянулись в стенки. Дети выбрались наружу.

Район новостроек слабо отличался от парка. Те же деревья, газон, дорожки. Только тут и там торчали из-под земли колодцы аварийных выходов из жилых бункеров, да невдалеке виднелась оплавленная шахта.

Дети подошли к краю шахты. Несмотря на лето, погода была прохладная, но рядом с тридцатиметровой дырой в земле ощутимо теплело. Видимо, орбитальная ионная пушка работала здесь совсем недавно. По краям шахты стояли кераминовые бомбарды. После выходных они начнут обстреливать яму сгустками строительной смеси, возводя каркас подземного здания на сотню квартир. А пока это была просто круглая дыра в земле. Ее края поблескивали темным стеклом.

- Сколько, говоришь, до каверны? - спросила Даша, оглядываясь.

- Двадцать метров, если бурить со дна, - сказал Паша.

Даша нашла то, что искала. Портативный плазменный резак стоял неподалеку. Она взвалила орудие на плечо и прыгнула вниз. За тридцать метров полета с пушкой она успела развить приличную скорость, поэтому во время приземления здорово громыхнуло. Корка оплавленной почвы прогнулась под ногами и пошла паутиной трещин.

Даша задрала голову.

- Я что, одна все буду делать? - крикнула она наверх.

Через несколько секунд два удара заглушили эхо, мечущееся между стен шахты. К концентрическими кругам воронок от приземления Даши добавились пашины и денисовы. Под руководством Гламбоцкого Даша с Денисом прорезали в нужном направлении тоннель. Все вместе дети зашли туда.

"Не забыть бы залить эту дыру пеной на обратном пути", - отметила про себя Даша.

Свет со дна шахты едва просачивался в тоннель, поэтому Даша моргнула, переключая глаза на режим ночного видения. Выйдя из тоннеля, она остолбенела. Позади замерли на полувдохе Паша с Денисом. Они тоже это увидели.

Каменная насыпь спускалась в огромную подземную пещеру, раскинувшуюся на километры вглубь и в стороны. А на дне ее, словно в хрустальном шаре, стоял город. Вернее, то, что от него осталось. Руины некоторых зданий почти доставали до потолка каверны, вздымаясь на сотни метров, но большинство из них не дотягивалось и до середины. Выщербленными зубами дома из прошлого торчали посреди обломков, как собственных, так и осыпавшихся с соседних строений. Провода оплетали руины черным саваном, а улицы были усыпаны гражданскими машинами, боевой техникой и сбитыми дронами.

Даша плохо помнила те времена, но когда-то, до войны, и она здесь жила. Миллионы людей жили здесь. А сейчас от них остались лишь бесконечные подземные мемориалы да вот этот мертвый город, оставленный в том состоянии, в котором он застал последний день войны.

Понятно, почему город не стали восстанавливать. Во-первых, как показала практика, он совершенно не приспособлен для защиты. Во-вторых, не нашлось желающих поселиться на месте гибели миллионов своих сограждан. Поэтому город просканировали на предмет выживших и разбомбили литосферными торпедами с терраформирующих спутников. Даша видела тут и там базальтовые столбы, поддерживавшие свод, воздвигнутый при помощи астеносферического давления недр планеты и снарядов типа "уничтожитель планет". Город засыпали, накрыли каменной гробовой крышкой, а сверху раскатали километры газона и высадили деревья.

Непонятно, почему она этого не помнила. Почему их не привлекали к расчистке завалов? Берегли детскую психику? Даша усмехнулась про себя. Она видела, как горели марсианские колонии, она лично уничтожила сотни врагов на Церере. Ей ли бояться ужасов войны? Наверняка этому была какая-нибудь скучная причина, придуманная взрослыми. Вроде занятий в школе.

В центре города возвышалась причина его гибели. Бегемот. Огромная бронированная машина, названная в честь средневекового чудовища, превосходила размерами любой дом. Ее сегментированное тело лежало посреди проспекта, распластав десяток кажущихся крошечными ножек, хотя каждая из них была толщиной с автомобиль. На спине, изгибаясь симметрично ногам, торчали сочленения орудий. А передний сегмент венчали клешни циклонных пушек.

Бегемот выглядел не живее раздавленного жука. Половина конечностей перебита, панцирь зияет дырами, тело завалено обломками.

- Рассмотрим поближе? - спросил Денис.

Они спустились вниз. Сначала прыгали по насыпи, потом перебирались с крыши на крышу автомобилей. Тут и там встречались укрепления и десантные боты, набитые скелетами и мумифицированными трупами. Место, где последние защитники человечества встретились с последними агрессорами.

Когда дети подошли к Бегемоту вплотную, он возвышался над ними, заслоняя все. Паша забрался в жерло циклонной пушки, выпрямился в полный рост и крикнул:

- Ау!

В недрах орудия зажегся огонь. Бегемот издал трубный вой и начал выкарабкиваться из-под обломков. Паша кубарем выкатился из пушки и вместе со всеми бросился врассыпную. Бегемот отряхнулся, собрал разбросанные по телу бусинки-сенсоры в три кучки и открыл огонь по трем направлениям.

Даша бежала назад, к выходу, укрываясь за каркасами автомобилей и обломками домов. Позади громыхали шаги Бегемота и рвались снаряды.

- Даша, телепорт! - крикнул Денис, когда они оказались в поле зрения друг друга.

- Связи нет!

- Нельзя, чтобы он выбрался наружу. Он сразу же окажется в районе жилых домов.

- Что ты предлагаешь?

- Давайте завалим его, - вмешался Паша. - Помните Цереру?

- На Церере мы были в бронескафандрах с полным боекомплектом, - возразил Денис.

- Которого хватило на пять минут боя.

- Это на пять минут больше, чем есть у нас сейчас.

Вой циклонных пушек достиг своего максимума. Даша дернулась в сторону, то же самое сделали ее друзья. Там, где они только что бежали, прокатился вихрь крошечной сингулярности. Он втягивал автомобили, плиты дорожного покрытия, стены домов. С карты города исчезла целая улица, словно стертая ластиком. Сингулярность докатилась до стены пещеры и, переполненная, взорвалась, выплюнула шквал перемолотых в щебень обломков. Миллионы снарядов прошили насквозь то, что устояло после сингулярности.

Стены пещеры дрогнули, затрещал потолок, и плиты скальных пород рухнули на город. Одна из них прищемила Бегемоту хвостовой сегмент, и тот некоторое время выл, пытаясь освободиться.

- Похоже, у нас есть план, - сказала Даша.

Она указала на ближайшую к ним базальтовую колонну, поддерживающую свод.

- Я заманю его туда. Паша, замедли его. Денис, прикрой нас.

Дети разделились. Денис скрылся среди руин, Паша прыгал между домами, обрывая провода. Даша, наоборот, выбралась на открытое место. Спинные орудия Бегемота нацелились на нее.

Она бежала изо всех сил, как собственных, так и данных впаянным в нее эндоскелетом. Оглянулась, увидела, что Паша лавирует между ног Бегемота, опутывает их проводами, а Денис взобрался на спину противнику. Бегемот загнул внутрь конечности со спинными орудиями, пытаясь попасть по Можейко, но попадал только по собственному панцирю.

Снова взвыли циклонные пушки. Даша замерла, оставаясь на виду между Бегемотом и колонной, но бросилась прочь, как только встроенные в глаза датчики зафиксировали выстрел.

Бегемот шлепнулся на брюхо и засучил ногами, пытаясь продолжить движение. Похоже, Паше удалось стреножить противника.

Очередная сингулярность прокатилась по городу, оставляя за собой пустоту. Она добралась до базальтовой колонны и замедлилась, пожирая тысячи тонн камня. Когда сингулярность схлопнулась, насытившись, половина опоры продолжала торчать из потолка обломанным сталактитом. Пещера осталась неразрушенной.

Но сингулярность выплюнула обломки всего, что успела зажевать. Град камней забарабанил по потолку каверны, пробивая в нем сквозные дыры. Базальтовая плита не выдержала и раскололась на части.

Даша с друзьями уже поднимались по насыпи, когда десятки каменных обломков, в несколько раз превосходящих размерами Бегемота, накрыли его.

- Уходим, уходим! - крикнул Денис, и они скрылись в тоннеле прежде, чем ударная волна смела их потоком каменной крошки.

Выпрыгнув из шахты, дети посмотрели туда, где только что был парк. Теперь на его месте образовался кратер в несколько сот метров радиусом. Скалы, деревья и каркасы старых домов торчали в разрушительном месиве.

- Как думаете, почему он включился только сейчас? - отдышавшись, спросил Паша.

- Потому что до сих пор рядом с ним не было врагов, - сказал Денис. - Он уничтожил всех и остановился.

- Спящий режим, - сказала Даша. - Теперь я поняла, почему город просто залили фонтанами расплавленной породы. Слишком сокрушительное поражение, слишком много жертв. Слишком тяжелое зрелище. И слишком мало оставшихся в живых, чтобы позаботится о мертвых. Город просто похоронили вместе со всеми, кто там погиб. С того момента мы оказались единственными боевыми единицами рядом, представлявшими угрозу Бегемоту.

- И достаточно крутыми, чтобы завалить его голыми руками! - Паша выставил вперед обе ладони, ожидая, что его друзья дадут пять, да так и замер.

Позади, раздвигая конечностями каменные плиты, выбирался из-под завалов Бегемот.

- Даша, милицию! - крикнул Денис.

- Уже, - отозвалась Даша. - Телепорт?

- Нельзя, - сказал Паша. - Милиция будет тут секунд через тридцать. За это время Бегемот разнесет этот район, если мы его не остановим.

Даша сделала шаг назад и услышала, как из-под ног в строительную шахту летят оплавленные катыши.

- Паша, ты умеешь управлять ионной пушкой? - спросила она.

- Я три года на стройке...

- Просто сделай это! Денис, отвлекаем Бегемота.

Даша подобрала плазменный резак, Денис сорвал с креплений бомбарду. Они обходили Бегемота с обеих сторон. Паша сидел за горой стройматериалов, устанавливая связь со спутником. Даша с Денисом атаковали врага. Денис стрелял с навеса, пытаясь облепить Бегемота комками керамина. Даша поливала противника плазменным лучом, целясь в пробитые участки брони.

Бегемот отстреливался и одновременно карабкался наверх. Он уже был на краю обрыва, завывали циклонные пушки, когда с неба ударил голубой поток. Шириной с дом, ярче солнечного света, космический луч бил по спине Бегемота, вдавливая его в землю. Вой противника и рев ионного заряда слились воедино. Бегемот дергался, словно насаженный на булавку жук. Поток прошелся по всем сегментам его тела, пробивая насквозь и вгрызаясь в землю. Когда ионная буря утихла, от Бегемота остались две оплавленные половинки, которые сползали обратно в кратер. На теле и без того разрушенного парка образовался глубокий шрам, оставленный ионной пушкой.

Даша с Денисом вернулись к Паше. Тот сидел, понурив голову.

- Что не так? - спросила Даша.

- Мне завтра всю геодезию переделывать, - ответил тот и указал на преображенный ландшафт.

Даша рухнула в траву и расхохоталась. Она смеялась и не могла остановиться, даже когда рядом приземлялись милицейские джаггернауты. Впрочем, к тому времени ее друзья присоединились и смеялись вместе с ней.

Показать полностью 2

Отрывок.

"будь мои слова крепки и липки"

открываю черновики и вижу молитву, докатились. хотя оно к лучшему. перебираю события. вчера, после третьей стопки, бабушка заставила записать ее в телефон. вспоминала, запнулась где-то на финале, ругнулась матом, и продолжила как ни в чем не бывало. выпила, закусила, выдохнула. стиль, выработанный годами, хули, молодёжь такого явно не умеет. молодежь может только описывать свои задроченные состояния и жалеть себя. мы же из этой кагорты, точно. одной рукой мастурбируем, другой гладим себя по голове. кто это у нас тут такой бедненький? противно, блять, до безумия, стоит только представить это со стороны. век социализма, перестройка, двадцать с лишним лет счастливого будущего, модернизации, реформы, а по итогу? а по итогу армия мастурбирующих нытиков сгорбленно шагает по разбитой временем планете.

ловко, от деревенского дома до планетарного масштаба. так со всем. ты не умеешь ни останавливаться, ни браться за одно дело.

а кукла Катя, самая твоя верная и долгая подруга, тебе тогда было лет пять, помнишь ее? да, так долго ты ещё ни с кем не был. помнишь чем закончились ваши отношения? ты отстриг ей руку, мудила. а потом плакал. как же, мол, блять, так, размазывая сопли по своему детскому личику. эй, придурок, чем ты думал, когда брал в руки ножницы? ничего не напоминает?

спустя год ты возьмёшь ножницы побольше и разрежешь пополам новый кожаный ремень, купленный мамой, остатками которого, позже будешь выпорот. или дебил, или садист, правда.

уснул. ленин шагает по красной площади. в одной руке ножницы, в другой чья-то чужая рука. ковёр с машинками, детская комната. бред в степени абсолюта. просыпаюсь в кромешной темноте. за стеной кто-то болтает. почки отваливаются, в глотке ком. через несколько минут курю возле печки в позе эмбриона, зубы стучат друг о друга, со вчерашнего не хило так попускает.

веня ерофеев ждал открытия магазинов, путешествуя с ангелами где-то близ площади трёх вокзалов. ты делал так же и в том же месте, четыре года назад. история повторяется, только ждать приходится в деревенском доме.

нет, электронные справочники сюда не добрались, и график работы регулируется лишь суровой продавщицей. но это только с виду. а по факту - добрейшей души человек, и продаст раньше девяти, и в долг нальет, если знает.

но это не скоро, и возможно, не обязательно. а пока я представления не имею, что и во сколько тут открывается, 2019 год, как никак.

Показать полностью
8

Переменная. Рождение.

Привет единомышленники!)

Ниже выложил часть своей книги. Остро нуждаюсь с подобии литературного редактирования и просто в развернутых комментариях. Поскольку никак не получается быть адекватным по отношению к своему творчеству(((


Глава 2.

Судьба явно вознамерилась меня доконать. Не прошло и пары дней после этого случая, как произошло еще кое-что очень плохое …


(Еще кто-то продолжает верить в случайности?)


А ведь на её месте могла быть я…И единственное, что я успела бы сделать – это жалобно пискнуть на прощание!

Шокирующее осознание произошедшего на моих глазах, придавливает, словно многотонная плита. Грудь сжимают ледяные когти, и я начинаю задыхаться.


Возвращаюсь после школы домой, а чуть впереди меня, буквально метрах в двадцати, идет молодая женщина. Вдруг возле неё с визгом останавливается черный тонированный Мерседес, оттуда выскакивают два здоровых бритых парня и силой затаскивают несчастную внутрь.

-Мальчики не надо!!! – только и успевает она испуганно вскрикнуть.

С громким звуком захлопываются двери, и машина с ревом уносится в неизвестном направлении. Разум категорически отказывается верить увиденному.

Что сейчас произошло? Разве можно вот так среди бела дня похищать людей?

На меня нападает самый настоящий паралич, все тело деревенеет, ноги подкашиваются от страха, и, чтобы не упасть, я вынуждена опереться о стену дома. Мысли мечутся в моей голове, подобно стае перепуганных воробьев:

Всего в шаге от неё шел мужик. Почему он даже не попытался ей помочь???

Разве он не понимает, что её сейчас не в кино увезли?

Её изнасилуют, а может даже и убьют! Как он сможет жить с этим...? Что он скажет своим детям?

Чувствую, что меня начинает подташнивать.

И снова это мерзкое чувство собственного бессилия перед лицом зла.

Если бы я только могла…Если бы я только могла…

Озарение.

А я ведь могу! Я запомнила номер машины!

Заставляю себя доползти до ближайшего таксофона, звоню «02» и сбиваясь, рассказываю дежурному, все что видела. Трясущейся рукой вешаю трубку. Наступает «отходняк» и меня выворачивает наружу. Стою какое-то время, приходя в себя, без сил опираясь о стенку телефонной будки и чувствуя под рукой шершавую поверхность бесконечных слоев краски на металлической полоске. Заторможено вытираю рот платком, без всякой жалости выкидываю его в стоящую по соседству урну, и, на подгибающихся ногах, медленно бреду домой.

Восточная философия утверждает, что если ты всем сердцем что-то желаешь, то Вселенная обязательно придет тебе на помощь и подарит невероятные возможности. Главное их увидеть или оказаться готовым к ним.

Нет смысла рассказывать в каком аду я провела следующие несколько дней после того похищения. И чудо, в котором я так отчаянно нуждалась, произошло…

Еду домой на трамвае, через мост Лейтенанта Шмидта, сижу в конце салона на чертовски неудобном каменном сиденье, думаю куда бы спрятать мои нежные ушки от трамвайного грохота и пытаюсь любоваться красотами города. И вдруг, вижу, как здоровенный подвыпивший парень, севший в трамвай пару остановок назад, начинает приставать к одинокой девушке. Он абсолютно уверен, что она должна прыгать от счастья, раз он обратил на неё внимание. А девушка, странное дело, почему-то не испытывает ни малейшей радости от того, что кто-то дышит на неё перегаром и пытается прилюдно лапать. Смотрю на это в тихом бешенстве: и от возмущения, и от своего очередного бессилия, а воспоминания жгут меня калёным железом, причиняя невыносимые страдания. Другие пассажиры, в это время, старательно делают вид, что происходящее их никак не касается. Увы, все, как всегда, в этом несовершенном мире - если ты не можешь помочь себе сам, то никому до тебя нет дела. И в это время с одного из сидений поднимается китаец. Маленький такой, щуплый, китаец! И на ломанном русском языке вежливо просит верзилу убрать свои руки от девушки и не мешать ей. Я смотрю на все это затаив дыхание. Во-первых, человечество только что поразило меня до глубины души, явив на свет этого тощего китайца в качестве защитника обиженных. Во-вторых, куда этот китаец лезет? Ему, что, совсем не страшно? Он же по грудь этому верзиле! Ну а в-третьих, мне интересно чем же все закончится.

-Да пошел ты! – С пренебрежительной гримасой отвечает верзила и толкает китайца.

И тут…

Я аж подпрыгнула от неожиданности! Китаец совершенно буднично перехватывает его руку, как-то хитро её выкручивает, и вот уже верзила стоит на четвереньках на грязном полу и верещит от боли. К моей величайшей радости зло наказано, а справедливость восторжествовала!

Тут двери трамвая открываются, китаец выталкивает верзилу наружу и выходит следом сам, а я, донельзя заинтригованная происходящим, срочно выхожу за ними.

Как такое вообще может быть? Этот же гад такой здоровый, а китаец такой маленький!

Или сила не главное?

Верзила, матерясь и придерживая травмированную конечность, уходит в одну сторону, китаец, как ни в чем небывало, в другую, а я, тихонько словно тень, иду следом за китайцем. Я обязана узнать кто он такой! Не проходит и пяти минут как мимо меня, громко топоча своими ножищами, словно стадо носорогов, пробегает тот самый верзила уже в компании двух своих дружков. И мне совершенно ясно, что бегут они мстить. А дальше…о-о-о…дальше все было в лучших традициях фильмов с Брюсом Ли. Удар рукой, ногой, китаец очень ловко и как-то при этом совсем немного двигается вокруг своих противников, сводя на нет их численное преимущество. Эти придурки вынуждены мешать друг другу, постоянно сталкиваясь чуть ли не лбами, словно безмозглые механические манекены. Для моего взволнованного сознания все происходящее слишком скоротечно, и я почти не понимаю кто что делает, но итог очень даже понятный и приятный моему глазу - все трое дебоширов уползли оттуда на карачках…Когда мое потрясение прошло, и я нашла на земле свою упавшую челюсть, то догнала этого героического китайца и, дернув его за рукав, жалобно промямлила:

-Дяденька…а можно я буду у вас тренироваться?

Дяденька не стал в соответствии с киношными шаблонами долго ломаться, а представился и пригласил меня вечером к себе в спортзал. Так я познакомилась с одной из китайских живых легенд – Ли Дзянь Вэнем . Трехкратный победитель Китая по ушу-саньда , он в настоящее время в России изучает традиционный бокс и заодно преподает. Видите ли, он реализовал себя как боец и теперь хочет прославиться как тренер. Все это подходит мне как нельзя лучше.

Вот он мой шанс!!! Я стану такой же сильной как он, и наконец смогу защитить себя и близких мне людей!

Вся в таких розовых мечтах возвращаюсь домой, и едва дождавшись прихода родителей с работы, набрасываюсь на них прямо в прихожей, и начинаю убеждать, что занятия восточными единоборствами – это то единственное чего мне не хватало в жизни для полного счастья. А вечером, припрыгивая на ходу от нетерпения, иду в школьный спортзал на проспекте Римского-Корсакова, чтобы приступить к своей первой тренировке.

Больше никто и никогда не посмеет меня обидеть. Никто и никогда! - Говорю себе, как заклинание. С мрачной решимостью одеваю спортивную форму и выхожу в зал.

Ого…с таким я еще не сталкивалась…Даже представить не могла, чтобы тренер лупил своих учеников палкой! Нет, он, конечно, не просто так лупил их, а только если считал, что те не выкладываются по полной, но все равно, такой педагогический подход меня поразил в самое сердце. Лично мне не нужна была дополнительная мотивация, я, к несчастью, уже была про мотивирована дальше некуда…

Так началась моя новая жизнь.

Я единственная девушка в группе, все остальные - взрослые парни, возрастом ближе к тридцати. Купаюсь во внимании и опеке, естественно ничего личного, просто забота о младшей сестренке. Да и какое к черту личное, если мне всего пятнадцать лет? Эх…как же приятно быть среди единомышленников, быть нужной, заниматься чем-то действительно важным и обсуждать это с тем, кому не все равно. Совсем не чувствую, что чего-то упускаю в этой жизни, наоборот, моя жизнь полна как никогда! Она наконец имеет смысл, и всю свою энергию, и целеустремленность я направляю на освоение нового. Тут как раз пригодились навыки из моего бурного детства. Слава Богу, я не тепличное беспомощное растение, я крепкий сорняк, который никому не под силу выкорчевать! Мое тощее жилистое тело полностью готово к новым испытаниям, не зря я в детстве кошек по помойкам гоняла и во всех подряд соревнованиях участвовала. У меня получается! Сердцем чувствую — это МОЕ!!!

Идет время и у меня все прекрасно, но появилась одна совершенно неожиданная проблема – оказывается я слабая! Нет, на фоне моих рахитичных сверстников, я, конечно, сильная. Для них даже сдать норматив ГТО на «золотой» значок - уже подвиг, о котором будут слагать легенды все последующие поколения, но я-то веду речь о другом…


К слову, школьная физкультура всегда была моим самым любимым и самым легким предметом. А еще мои успехи на этом поприще всегда заставляли комплексовать парней в какую бы школу я не ходила. Бедняжки слишком близко к сердцу принимали тот прискорбный факт, что какая-то там девчонка бегает быстрее их, лазает по канату лучше, прыгает и выше, и дальше.


Тот, кто не только ходил в школу, но еще и учился там, должен помнить эту простую формулу из физики:

F=m*a

Сила равна масса, умноженная на ускорение. Мне нужен не жалкий спорт с его условностями и победами по очкам, мне нужна реальная сила! Как прикажете побеждать мужчин, которые будут весить в полтора-два раза больше, чем я? Это проблема…

Иду по самому простому и понятному пути, и начинаю посещать «качалку», и уже через несколько месяцев с легкостью набираю 5 килограммов отборного функционального веса, к которому в комплекте прилагаются объем и рельеф. Но увы, этот путь оказался моим персональным эволюционным тупиком. Не скрою, было приятно пялится в зеркало на свой квадратный бицепс, но при этом я перестала чувствовать свое тело! Я стала медленной и неповоротливой. Да что там - из-за того, что мышцы потеряли эластичность, я стала попросту деревянной. И это абсолютно неприемлемо! Был и еще один момент окончательно заставивший меня отказаться от работы с «железом». В зале мне не раз доводилось видеть других девушек и женщин, увлеченных культуризмом. И те из них для кого это настоящий спорт, а не способ исправить телосложение, выглядят, мягко говоря, очень странно. И дело как раз не в количестве мышц… К этому, лично у меня нет никаких предубеждений. Кхм…как бы это поточнее выразиться..., эти дамы со временем начинают превращаться в…мужчин!!! Я так понимаю сверхнагрузки, которые испытывает женский организм во время тренировок с отягощениями, стимулируют гипертрофированную выработку тестостерона и происходят необратимые изменения: исчезает грудь, меняется тембр голоса, искажаются черты лица и даже начинают проявляться мужские вторичные половые признаки: усы, борода. Чур меня, чур!

Ну раз мышечную массу мне взять неоткуда, то я с удвоенной энергией берусь за вторую переменную - ускорение. Если мой удар будет очень быстрым, то он автоматически станет и очень мощным. Это же основы физики! А если я буду быстрой и ловкой, то ко всему прочему по мне будет гораздо труднее попасть. Логично? И я никогда не буду ходить с лицом похожим на отбивную котлету, как эти типа мужественные боксеры! На мой вкус — это не мужество, а идиотизм.

Суперскорость? Круто, конечно, но вскоре я получаю серьезную медицинскую проблему – начали жутко болеть суставы и связки. Оказывается, мое тело не готово к таким запредельным нагрузкам. По совету старших товарищей забинтовываюсь эластичным бинтом буквально с ног до головы, и мажусь разнообразными лечебными кремами. Мама, не может игнорировать мои постоянные стоны и дает упражнения из лечебной физкультуры на восстановление и укрепление связочного аппарата. Буквально выбиваю с тренера Ли схожие упражнения из восточных единоборств. Лечусь, тренируюсь, укрепляюсь. Попутно узнала любопытную вещь - в классических китайских школах ученикам первые несколько лет обучения вообще не разрешается проводить спарринги. Именно из-за этого. Ведь их тела еще не готовы к таким нагрузкам. Все это время ученики укрепляют мышцы, связки, сухожилия, разрабатывают суставы, ставят удар и увеличивают растяжку. Европейская культура плюет на это, выживешь – молодец, стал инвалидом – пошел вон, на твое место придут другие.

Слава Богу ничего непоправимого не произошло, я успела вовремя остановится. Как говорится, если ты позаботишься о своем теле, то потом оно позаботиться о тебе. Я снова в строю и у меня больше ничего не болит, и что самое важное - я становлюсь быстрее день ото дня. Чувствовать, как тело наполняется мощью, настоящей мощью — это удивительное, непередаваемое ощущение! Парни, изумленные моими успехами, всячески подбадривают и помогают, указывают на ошибки и делятся своими личными наработками. Они такие славные.

Иногда я прихожу на тренировку пораньше и вынуждена с непониманием и грустью наблюдать за детской группой, тренирующейся перед нами. Ну, это не совсем конечно дети, им от десяти до четырнадцати лет и их сюда привели родители из благих побуждений. Только детишкам все это совсем не нужно. В отличии от меня, у них явно нет ни стимула, ни цели, и нашему бедному тренеру приходится на них орать, и даже иногда бить палкой. Иначе они вообще ничего не хотят делать.

Зачем они тратят свою жизнь на то, что им не интересно? Или им вообще ничего не интересно?

Но самое грустное, что, как оказывается, большинство из них занимаются единоборствами по несколько лет, кто три, а кто и все пять, но из-за своего отношения, достигнутые ими результаты, не идут ни в какое сравнение с тем, чего достигла я, менее чем за год. Глядя на них, чувствую себя гением ушу. И дело не в физической силе, это наживное. Они словно лоботомированные - нет ни правильной координации, ни моей гибкости, ни тем более моей скорости, и смотреть на них без слез невозможно! Но, с другой стороны, пусть себе тренируются, все лучше, чем целыми днями телевизор смотреть или по улицам шляться в поисках проблем.

А может я действительно гений? Свечку, например, я погасила с первой попытки .


Жизнь потихоньку наладилась: я занимаюсь любимым делом, учеба больше не доставляет проблем, а боль и обида от произошедшего понемногу утихли в моей груди. А еще папе дали новую квартиру. Дом на набережной реки Мойки располагался сравнительно недалеко от того места, где мы жили до сих пор, а значит школу менять не придется. Это хорошо, а то я уже устала от перемен. Старинное здание, после капитального ремонта, повергло меня в шок и трепет: всего две квартиры на площадке, высоченные потолки, лепнина на них, огромные окна с отличным видом на реку и камин.

А еще в нашей квартире кто-то есть - домовой или барабашка, а может не упокоенная душа старого владельца квартиры. Кто ж знает наверняка? Помню, что со мной было когда я услышала ЭТО в первый раз…Сижу, читаю книжку, никого не трогаю, и вдруг…в звенящей тишине, слышу, как начинают скрипеть половицы в нашем коридоре, будто кто-то на них наступает. Так вот - скрип-скрип…скрип-скрип…Источник звука медленно перемещается вдоль дверей гостиной, где я сижу. От испуга волосы у меня на руках встают дыбом и мурашки по всему телу. И это вовсе не метафора. Я же точно знаю, что сейчас дома одна!!! Это нечто идет дальше на кухню и там вдруг сама собой звякает посуда… Нервно сглатываю, осторожно слезаю с дивана, и взяв в руки, непонятно откуда взявшуюся у нас дома, и каким чудом уцелевшую после многочисленных переездов, бронзовую статуэтку товарища Ленина, осторожно выглядываю в коридор. Никого…Снова звенит посуда. Полная решимости дорого продать свою жизнь, поднимаю бронзового вождя над головой и, трясясь всеми поджилками, пробираюсь на цыпочках на кухню. Пусто…Проверяю входную дверь – все закрыто…Состояние - прям холодный пот со лба вытирай, а в голову лезут всякие детские страшилки - про Черную Руку, про гроб на колесиках и другие.

Так что в тот час у меня зуб на зуб не попадал от страха, а потом привыкла, даже гордиться этим стала - ни у кого нет, а у меня свой домовой.

Незаметно пролетело лето, начался новый учебный год и возобновились тренировки. Тогда же, где-то в иной реальности, щелкнул, непостижимый для нашего разума, Божественный механизм, и линия моей судьбы изменила свой первоначальный маршрут еще больше – я познакомилась с Сашкой и его семьей.

Выхожу однажды из подъезда и вижу, как рядом с дверью какая-то шпана «прессует» тощего задохлика. Деньги, наверное, хотят отобрать. Парнишка так растерян и испуган, что кажется сейчас в обморок упадет или в штаны наложит. Ну тут у меня натурально кровь закипела.

Ах вы гады!!! Найдите себе кого-нибудь по силам!

И даже не осознавая, что делаю, как комок 100% незамутненной ярости, налетаю на них. Тому, кто задохлика держит за грудки - БАЦ кулаком в челюсть. Его как ветром сдувает. Кто-то рыпается на меня по глупости, подныриваю, провожу бросок, и беру на болевой прием. Он ревет от боли как резанный. Остальные с перепугу разбежались кто куда.

Как гласит народная мудрость - лев с одинаковой яростью нападает и на маленького кролика, и на большого буйвола, потому что действует искренне. Вот и я была искренна в своем праведном гневе. Только это очень дорого встало тем мелким хулиганам: одному я сломала челюсть, другому повредила связки на плечевом суставе.

Мне так стыдно…Мне невероятно стыдно! Чем я получаюсь лучше этой шпаны? Я даже хуже их! Они-то никого не покалечили. Я же не глупый лев и должна соизмерять величину содеянного и тяжесть наказания. Тем более, что парни не безнадежны…Мое сердце говорит мне об этом. Вызываю «скорую», узнаю куда их повезут, и даю себе слово обязательно навестить их и извиниться. Прощаюсь с задохликом и иду на тренировку.

Наступает «отходняк», от страха и адреналина, мелкой дрожью трясутся кисти рук, ноги будто деревянные, а в голове густой туман. Сегодня первый раз в жизни я дралась по-настоящему. Учебная работа — это совсем не то!!! Пытаюсь совладать с реакциями тела и яростно тренируюсь. Тренер Ли меня хвалит, он не знает моих мотивов, но ему нравится моя целеустремленность.

Мне надо стать сильнее! Мне надо стать сильнее! - бесконечно проговариваю про себя выполняя очередное упражнение. На сегодняшний вечер – это мой личный сеанс аутотренинга. Мне точно надо стать еще сильнее, чтобы быть способной себя контролировать. То, что сегодня произошло, абсолютно неприемлемо.


Вечером в нашей квартире раздается звонок.

Кто бы это мог быть? Знакомых у нас в городе почти нет.

Решив, что родители и сами в состоянии разобраться с этим, возвращаюсь к урокам. Но не тут-то было. Спустя несколько минут, ко мне заглядывает мама и просит пройти с ней в гостиную. Удивленно поднимаю брови, не вполне понимая её интонации, да и повод отрывать меня от уроков вообще не ясен.

Захожу следом за мамой в гостиную и застываю…обнаруживая стоящих там задохлика со своей мамой. Оказывается, они наши соседи по площадке. Чудеса, да и только!

Мама задохлика держит руку на плече сына, придавая тому уверенность, а увидев меня, с улыбкой и преувеличенным энтузиазмом представляется:

-Здравствуй, Ольга! Меня зовут Ангелина Владимировна, а это мой сын Александр. Я уже рассказала твоим родителям, что произошло, но хочу, еще раз, лично поблагодарить, за то, что ты защитила моего Сашу.

Молчу. Слегка морщусь и быстро прокручиваю в голове возможные последствия.

Похоже все добрые дела наказуемы.

-Рада была помочь, - растерянно отзываюсь не вполне понимая, как вести себя дальше.

-Это тебе, - Ангелина Владимировна торжественно вручает мне фирменный пакет с каким-то подарком внутри.

Ну а дальше все было предсказуемо – моя мама усадила нас всех за стол и напоила чаем с вареньем. Разговоры на нейтральные темы перемежались с очередной волной благодарностей моим родителей за то, что они воспитали такую удивительную дочку, и мне, что я вступилась за Сашку. Приглашение обязательно заходить в гости в любое время и радость от знакомства. Чувствую неловкость от происходящего, как и задохлик. Тот вообще не в своей тарелке. Поэтому при первой же возможности сбегаю к себе в комнату, прихватив его за компанию.

По-хозяйски плюхаюсь на диван, а задохлик (ладно, ладно, раз у него оказывается есть имя, то Сашка) с интересом рассматривает мое гнездышко, прохаживаясь по комнате с невероятно важным видом, заложив руки за спину и задрав кверху подбородок. С легкой ухмылкой взираю на него. Минуту назад, сидя с в кругу взрослых, бледнел, краснел, двух слов связать не мог, а теперь выхаживает, словно директор школы, ясное дело, марку передо мной держит.

Детский сад.

Маленькая боксерская груша, висящая возле двери, привлекает его внимание и Сашка, потрогав её кожаные бока все с тем же забавным выражением лица, решается ударить по ней. Груша, не будь дура, отскакивает обратно и бьет его аккурат в лоб. Следует тихое «ОЙ», и от новоиспеченного директора ничего не остается. Глядя на метаморфозы на его лице, не могу сдержаться и звонко смеюсь, заставляя Сашку густо покраснеть.

Чтобы не усугублять неловкость первого знакомства, для начала втягиваю его в разговор на нейтральные темы, а затем перехожу к главному:

-Саша, я собираюсь навестить твоих обидчиков в больнице и считаю, что ты должен ехать со мной.

-Зачем? – Он аж вздрагивает от моего предложения.

-Потому что это правильно, - пристально смотрю ему в глаза. – Ты ведь их не боишься?

Взять «на слабо» подростка – ход безошибочный и Сашка дает свое согласие. Внутренне улыбаюсь.

Пообщавшись, еще немного, делаю вывод, что Сашка хороший мальчик - умный, открытый, но такой наивный. Чувствую себя рядом с ним прямо взрослой умудренной жизнью тетей.

Похоже у него совсем нет друзей…

Ну раз мы соседи, то я могу иногда приглядывать за ним. Почему нет? Мне же совсем не трудно.

Когда Сашка со своей мамой ушли, я, изрядно нервничая, плюхнулась на диван в гостиной ожидая неизбежный и крайне неприятный разговор. Быстро осмотрев со всех сторон свою позицию и не найдя в ней изъянов, жду, когда родители начнут свой допрос с пристрастием.

-Оля, - мама с суровым видом садится на краешек дивана рядом со мной, так чтобы видеть мое лицо. – Так это правда, ты дралась со взрослыми парнями?

-Ну да, не могла же я пройти мимо, когда кого-то обижают, - отвечаю с максимально невинным выражением лица, и пожимаю плечами. Для еще большей убедительности.

-Это конечно правильно…но ты же девочка, - отвечает мама, таким тоном будто озвучивает мне страшный диагноз - ДЦП там или аутизм. - В такой ситуации правильнее было бы позвать на помощь кого-то из взрослых.

От такой наивности только и остается, что тяжело вздохнуть и закатить глаза.

-Мама…именно потому, что я девочка, я и пошла заниматься в свою секцию, – все попытки избежать смещения разговора в это болезненное для меня русло, только что с треском провалились. – Знаешь, если ждать помощи от кого-то из твоих взрослых, со мной Бог знает что произойдет. И, естественно, плохое. - Окончательно распалившись продолжаю. – Уж поверь, они не больно-то горят желанием помогать ближнему, чуть что сразу отворачиваются в сторону. Насмотрелась уже на эти ничтожества! Так что – нет, лучше я буду рассчитывать только на саму себя! – Не в силах больше себя контролировать, нахмуриваюсь и «закрываюсь», скрестив руки на груди, а заодно и закинув ногу на ногу.

-Олечка…девочки не должны драться, - шепчет мама в полной растерянности. – Нам природой положено дарить жизнь, а не отнимать её.

Да кто вообще придумал эту ерунду? Кому чего там положено? И главное кем? По мне так каждый волен делать то, что считает правильным.

Моя мама, конечно, очень хорошая и я её люблю и уважаю, но сейчас она меня совсем не понимает. И это меня очень расстраивает.

-Мама, значит, по-твоему, было бы лучше, если бы вчера я не стала защищать этого мальчика? И его бы избили и унизили? И уж совсем будет хорошо, если меня где-нибудь изнасилуют, только потому что я не могу за себя постоять? Но зато я вся такая девочка-девочка, на радость обществу? Так что ли, по-твоему, должен быть устроен мир? – чувствую, что еще совсем чуть-чуть и начну истерично орать, ведь сама мысль, что мы с родителями, прямо сейчас, можем стать чужими друг другу, для меня невыносима.

-Оля…ну зачем ты все так выворачиваешь?

-Подожди мать, - подает голос мой папа, стоявший все это время возле двери, подпирая плечом косяк. – Может не все так и тревожно? Во все времена существовали женщины-воители. Даже в античной Греции, где женщинам почти ничего не дозволялось, одним из двенадцати верховных Богов и самой почитаемой из богинь была женщина – Афина-Паллада, богиня организованной войны, военной стратегии и мудрости. Понимаешь – богиня войны. – Папа глубокомысленно поднимает вверх указательный палец. – Если наша дочь хочет, а главное может, защищать слабых, разве это плохо? Сама подумай, наша дочь не просто ввязалась в драку, она ПОБЕДИЛА тех парней.

Мама растерянно переводит взгляд с меня на папу и обратно.

Мамочка, ну пожалуйста, пойми меня. А?

Папа подходит к дивану, садится с другой стороны, неожиданно обнимает меня за плечи и слегка прижимает к себе.

- Мать, ты должна больше верить в нашу дочь.

-Ну почему она не может быть, как все? А если она получит какую-нибудь травму? – горестно вздыхает мама. Но в её голосе уже слышится теплота, и сердце мне четко сигнализирует, что грозовая туча ушла.

-А я не хочу быть как все, - бурчу тихонько. – Хочу быть только собой.

Прячусь у папы на груди, чтобы никто не заметил моих вдруг выступивших без спроса слез, а он нежно гладит меня по голове.


***


А через пару дней родители меня огорошили, предложив поменять школу и перевестись туда, где сейчас учится сын Ангелины Владимировны.

Ну это перебор! Менять школу в десятом классе? Да еще и идти туда, где уровень требований запредельно высок??? Да я еле приспособилась к девятому классу!!! Мама, папа – вы, о чем думаете?

Яснее ясного, что все это проделки Сашкиной мамы. Уж не знаю, чего это она так воспылала заботой ко мне, и что наговорила моим родителям, но они вывернули это дело так, что стало казаться будто этот перевод вовсе не будущая проблема, а мой шанс! Шанс поднять планку своего образования на небывалые высоты! А если будут проблемы с учебой, то задохлик мне поможет. С их слов, которые опираются на слова его мамы, он не просто вундеркинд, а какой-то чертов гений, и, что самое интересное, он будет учиться со мной в одном классе. При том, что он младше меня на два года!!!

Ох уж эти взрослые, как же с ними трудно...

Умом я понимаю, что этот перевод несусветная глупость, но червь ЧСВ грызет меня изнутри, заставляя думать, что это и не такая плохая идея.

Элитное образование и, как следствие, возможность поступить не в абы какой институт, а в Университет…Гений в качестве домашнего репетитора. Столько плюсов.

Раздумываю еще пару дней и…соглашаюсь. Наверное, больше из уважения к моим родителям, чем опираясь на здравый смысл.


***


Пока родители доводят свой коварный план, сделать из меня супервыпускника, до финала, и занимаются переводом из одной школы в другую, мне тоже есть чем заняться – я страдаю. Мучаюсь и страдаю, не понимая, как мне жить дальше. После того разговора с родителями я полна мук совести и сомнений в своем решении посвятить жизнь защите слабых.

А может и правда девочки не должны драться? Это только в гонконговских боевиках взрослые тети и даже бабушки мутузят негодяев, а что у нас?

Я поднимаю взор к потолку пытаясь представить, как моя мама крутит «вертушку» или в прыжке бьет коленом злодею в лицо.

Хм…что-то не выходит, тут даже моя буйная фантазия бессильна. Мне кажется, с её фигурой это нереально.

Нет, она у меня не толстая, она ого-го какая женственная, и я только недавно поняла почему, когда мы, живя в военном городке, ходили в общественную баню, на неё так странно смотрели все остальные женщины. Они сходили с ума от зависти и ревности.

Нет, нет и еще раз нет – мама и боевые искусства вещи несовместимые. Да и общественное мнение все-таки немаловажно…

«Ученица Ланская срочно зайдите в кабинет директора, нам надо обсудить антисоциальное поведение Вашей мамы. Она сломала челюсть папе Иванова и повредила плечо папе Сидорова. Это неприемлемо!»

Так что ли будет, когда я подрасту? Стыда не оберешься перед своими детьми…

Мрачнею еще больше и без сил, с шумом, падаю на кровать.

Все достало!

Но сомнения никак не желают меня оставлять в покое и вот уже в голове всплывает мамино – «А если она получит травму?»

Ну травму это вряд ли… - Успокаиваю сама себя устраиваясь поудобнее на диване. Вдруг мои глаза распахиваются от ужаса.

А если мне и правда фингал поставят? Или зуб выбьют?

Ладони сами собой закрывают рот. Вскакиваю с места, как ужаленная, и несусь к зеркалу, где, оскалив рот, прикладываю колпачок от черной шариковой ручки к верхнему резцу, представляя, как ЭТО могло бы выглядеть.

Мамочки, какой ужас…А если сюда добавить еще и фингал…

Лицо принимает страдальческое выражение. Возвращаюсь на кровать и, зарывшись лицом в подушку, тихонько всхлипываю.

Ну почему все так сложно?

Показать полностью
Отличная работа, все прочитано!