Лига историков

Автор: Ксения Чепикова.

В 1649 году папа римский Иннокентий Х решил восстановить некий 16,5-метровый обелиск, привезенный в Рим аж из самого Египта в качестве трофея императором Каракаллой, и воткнуть его на верхушку фонтана прямо перед своим уже почти достроенным дворцом. Чтобы получилось красиво и могущественно. Дедушка Фрейд нашел бы, что сказать, но да ладно…

Обелиск, лежавший расколотым на пять частей на Вилле Максенция, спешно доставили в центр Рима и склеили, понтифик пригласил к себе Афанасия Кирхера – пожалуй, крупнейшего в Европе египтолога, много лет работавшего над расшифровкой древнеегипетских иероглифов, – и приказал перевести надписи на обелиске. Чтобы любой, значит, мог прочитать. Табличку сделаем. Что мог ответить иезуит отец Афанасий, давший обет абсолютного послушания церкви и ее главе? «Есть, Ваше Святейшество!»

Одна проблема. Точнее, две. Первая: иероглифы на обелиске оказались в плохом состоянии, сильно повреждены временем и климатом, отдельные части поверхности откололись и поблизости от обелиска не наблюдались. Пффф, - отмахнулся наместник Господа на земле, - узнай, что там было, и восстанови! Вторая: несмотря на многолетние штудии, отец Афанасий пока что не достиг успеха в расшифровке иероглифов, не понял принципов древнеегипетской письменности. То есть ему периодически начинало казаться, что у него что-то получается, что отдельные надписи он прочел, что уже вот-вот… Но как объяснить все это святейшему шефу?

Пикантности ситуации добавляло то, что существенная часть отколовшейся от обелиска облицовки находилась в руках частных коллекционеров – римских собирателей древностей. И теперь они запаслись поп-корном, чтобы наблюдать с лучших мест в партере за потугами отца Афанасия – мол, поглядим-поглядим, что ты там восстановишь… А потом сравним с теми кусочками, что у нас, и все вместе посмеемся. То есть они не предложили свою помощь, не дали посмотреть и скопировать – нет, они давно уже недолюбливали ученого иезуита, а кто-то ему желчно завидовал, так что приготовились смотреть, как он облажается.

Те, кто немного разбираются в истории искусства, знают, что предприятие завершилось полным успехом для всех участвовавших сторон. Иннокентий Х получил фонтан перед Паллацо Памфили на Пьяцца Навона, с обелиском и переводом. Великий Джованни Лоренцо Бернини получил важный и крупный заказ и создал прекрасную композицию этого самого Фонтана Четырех Рек с мужскими фигурами, символизирующими Дунай, Нил, Ганг и Рио-де-ла-Плата (кстати, всю эту символическую концепцию ему подсказал именно Кирхер). А отец Афанасий героически посрамил злобных критиков, совершенно правильно восстановив все фрагменты и сделав точный перевод.

То есть, так он пишет в своей автобиографии, и это явно художественное преувеличение собственной значимости, потому что в реальности… сами понимаете. Естественно, иероглифические надписи он «перевел» неправильно, даже если убедил себя в обратном. Благая весть о том, что древнеегипетские иероглифы расшифрованы римским ученым, быстро разлетелась по Европе, достигнув даже далекой снежной России – чего уж теперь, разве откажешься от славы? А что касается недругов-коллекционеров, то как они могли быть уверены, с каких именно мест обелиска происходят «их» обломки, и вообще – с того ли обелиска они происходят?

Но да, у них была возможность сравнить «восстановленные» Кирхером символы с теми, что имелись у них, и констатировать совпадение. Как ему это удалось? Дело в том, что он действительно был хорошим египтологом, и – даже не понимая смысла иероглифов и принципов письменности – годами рассматривал различные надписи, анализируя типичные сочетания символов, наиболее часто встречающиеся слова и обороты. Думаю, он просто поставил на пустые места те символы, которые могли бы там находиться с наибольшей степенью вероятности. И они – по крайней мере, частично – совпали с теми, что имелось у коллекционеров.

Композиция фонтана Бернини задумывалась как аллегория с неким символическим значением, а по факту получилось даже две аллегории; вторая – о том, что бывает, когда от теоретической науки требуют быстрого и практического результата. Бессмысленный – реставрационными стараниями отца Афанасия – иероглифический текст, совершенно фантастический перевод, да и сам обелиск, как выяснилось впоследствии, того… не египетский. И не ассуанского гранита… На самом деле он создан в Риме при Домициане специально для храма Исиды и Сераписа на Марсовом поле и в Египте никогда не был. Эх, сплошной обман, в общем… Но великий и прекрасный обман!

Пост с навигацией по Коту
Подпишись, чтобы не пропустить новые интересные посты!

Также читайте на других ресурсах:
Телеграм
ВК
Дзен

А ещё у нас намечается сходка с пикабушниками! Подробности - здесь!

Legio XXII Primigenia Pia Fidelis был сформирован Калигулой в 39 году для своей то ли германской, то ли британской кампании. Возможно набирался на востоке, в тех краях где набирался XXII Дейотаров, откуда его номер и эмблема - орел.

Некоторые историки считают, что свое название получил позже, от Клавдия, поскольку Фортуна была его любимой богиней. За свою карьеру легиону не пришлось много путешествовать: за все время его существования у него было всего две постоянные базы. Сначала легион расположился в Могонциаке. Во время "четырех императоров" легион поддержал Вителлия, послав ему в помощь несколько когорт. Эта вексилляция участвовала в первой битве при Бедриаке. Когорты, оставшиеся на Рейне в 70 году сдались Цивилису. После своей победы Веспасиан отправил легион ( или то что от него осталось), в качестве наказания, в Старые лагеря, для восстановления разрушенного лагеря. Возможно легион участвовал в войне Домициана с хаттами. В 93 году вновь был отправлен в Могонциак, где и находился до конца IV века вместе с легионом I Минервы. В 402 году по приказу Стилихона перешел в Италию для защиты от вестготов Алариха. По всей видимости легион XXII Фортуны Перворожденной погиб в боях по защите Рима между 408 и 410 годами.

В древности озеро Фучино в центральной Италии было источником малярии и часто разливалось, поэтому римляне попытались осушить весь бассейн или хотя бы регулировать уровень воды.
Для достижения этой амбициозной цели римский император Клавдий приказал построить систему каналов, туннелей и колодцев в период с 41 по 52 год нашей эры. Считается, что более 30 000 рабов и рабочих вручную рыли систему туннелей.

«За Фуцинское озеро он взялся в надежде не только на славу, но и на прибыль, так как были люди, обещавшие взять расходы по осушению на себя, чтобы получить за это осушенные поля. Местами перекопав, местами просверлив гору, он соорудил водосток в три мили длиной за одиннадцать лет, хотя тридцать тысяч работников трудились над ним без перерыва».
Светоний Транквилл

Длина главного подземного канала составляет чуть более шести километров, и он был самым длинным тоннелем своего времени вплоть до строительства железнодорожного тоннеля Фрежюс в 1871 году (13 км, первый железнодорожный тоннель через Альпы).

Гидротехнические сооружения позволили воде из озера Фучино впадать в реку Лири по другую сторону горы.
Благодаря этим работам уровень воды понизился, но озеро так и не было полностью осушено. После падения Римской империи отсутствие технического обслуживания и землетрясения повредили сооружения, и озеро вернулось к своему первоначальному уровню, после чего было окончательно осушено лишь в 1878 году.

В предыдущей части мы посмотрели, как дважды король и трижды принц Нородом Сианук решал задачу трёх тел - лавировал, лавировал, да не вылавировал между Вашингтоном, Пекином и Ханоем Благими намерениями. Как Камбоджа катилась в ад. Ч.1. Социализм по-королевски

Там же было и о том, как непросто складывались его отношения с левыми - то они работали у него в правительстве, то поднимали восстания. Сегодня приглядимся к самим левым.

Историю коммунистического движения в Камбодже можно разделить на 6 фаз: возникновение Индокитайской компартии (ИКП), членами которой были почти исключительно вьетнамцы; 10-летняя война за независимость от французов, когда под эгидой Вьетнама была создана отдельная Кампучийская (или кхмерская) Народно-революционная партия (КПРП); период после II съезда КПРП в 1960 году, когда Салот Сар (Пол Пот) и другие будущие лидеры красных кхмеров получили контроль над ее аппаратом; революционная борьба с начала восстания красных кхмеров в 1967-1968 годах до падения правительства Лон Нола в апреле 1975; режим Демократической Кампучии с апреля 1975 по январь 1979; и период после III съезда КПРП в январе 1979, когда Ханой фактически взял на себя контроль над компартией Камбоджи.

Большая часть истории движения была окутана тайной, в основном потому, что в результате последовательных чисток, особенно в период Демократической Кампучии, оказалось мало выживших функционеров и идеологов режима. Однако очевидно одно: напряженность между кхмерами и вьетнамцами была одной из главных тем. В течение 30 лет (1945-75) привлекательность коммунизма для образованных интеллектуалов (и в меньшей степени его более ранняя привлекательность для бедных крестьян) сдерживалась опасениями, что гораздо более сильные вьетнамцы используют коммунизм как идеологическое обоснование своего господства над кхмерами. Аналогия между вьетнамскими коммунистами и династией Нгуен, которая узаконила свои посягательства в XIX веке в терминах «цивилизаторской миссии» конфуцианства, была убедительной. Таким образом, новый вид маоизма, возникший после 1960 года, сочетая националистические и революционные призывы, эксплуатировал яростный антивьетнамизм кхмеров. В литературе красных кхмеров в 1970-х вьетнамцы часто упоминались как юон (варвары) — слово взято из эпохи Ангкорской империи (802-1431 гг).

В 1930 году Хо Ши Мин основал Компартию Вьетнама, объединив три небольших коммунистических группы, которые возникли в Тонкине, Аннаме и Кохинхине в конце 1920-х. Название было почти сразу изменено на ИКП, чтобы включить революционеров Камбоджи и Лаоса. Однако почти все без исключения первые члены партии были вьетнамцами. К концу Второй мировой в ее ряды вступила горстка камбоджийцев, но их влияние на коммунистическое движение Индокитая и на события в Камбодже было незначительным. Подразделения Вьетминя время от времени совершали набеги на камбоджийские базы французов, и вместе с левым правительством, которое управляло Таиландом до 1947 года, Вьетминь поощрял формирование вооруженных левых групп Кхмер Иссарак. 17 апреля 1950 был основан Объединенный иссаракский фронт. Его лидером стал Сон (Шон) Нгок Минь (брат националиста Сон Нгок Тханя), а треть его руководства состояла из членов ИКП. К 1952 году левые группы Иссарака при поддержке Вьетминя заняли 1/6 территории Камбоджи, а накануне Женевской конференции они контролировали половину страны. В 1951 на съезже в Туенкуанге (150 км СЗ Ханоя, на неконтролируемой французами территории) ИКП была реорганизована в три национальных подразделения - Партию трудящихся Вьетнама, Лао Итсала и КПРП. Согласно документу, выпущенному после реорганизации, Рабочая партия Вьетнама продолжила «контролировать» более мелкие лаосские и камбоджийские движения.

Большинство лидеров КПРП и рядовых, похоже, были либо кхмерскими кромами (т.е. кхмерами дельты), либо этническими вьетнамцами, живущими в Камбодже. Апелляция партии к коренным кхмерам, похоже, была минимальной. Согласно версии партийной истории времен Пол Пота, неспособность Вьетминя договориться о политической роли КПРП на Женевской конференции 1954 года представляла собой предательство камбоджийского движения, которое контролировало большие районы сельской местности. После конференции около 1000 членов КПРП, в том числе Сон Нгок Минь, совершили «долгий поход» в Северный Вьетнам, где остались в изгнании. В конце 1954 года те, кто остался в Камбодже, основали легальную политическую партию Прачеачон, которая участвовала в выборах в Нацсобрание 1955 и 1958 годов.

На выборах в сентябре 1955 они получили около 4% голосов. Члены Прачеачон подвергались постоянным преследованиям и арестам, сидели в концлагерях, потому что партия оставалась за пределами Сангкума.

Сианук и стал называть местных левых «красными кхмерами».

В середине 1950-х появились фракции КПРП: «городской комитет» (его возглавлял профессор палийского канона, буддийский монах Ту Самут, также известный как Атя Сок; убит на конспиративной квартире в 1962 - см. 1 часть) и «сельский комитет» (Сьеу Хенг). В общих чертах эти группы придерживались разных политических линий. Преобладающая «городская» линия, одобренная Ханоем, признавала, что Сианук, в силу его успеха в завоевании независимости от французов, был подлинным национальным лидером, чей нейтрализм и глубокое недоверие к США сделали его ценным активом в борьбе Ханоя за объединение Вьетнама. Сторонники этой линии надеялись, что принца удастся убедить дистанцироваться от правого крыла и принять левую политику.

Другая линия, поддерживаемая по большей части сельскими кадрами, знакомыми с суровыми реалиями деревни, выступала за немедленную борьбу за свержение феодализма Сианука. В 1959 Сьеу Хенг перешел на сторону правительства и предоставил силам безопасности информацию, которая позволила физически уничтожить до 90% сельского актива партии. Хотя коммунистические сети в Пномпене и других городах, находящиеся под началом Ту Самута, уцелели, к 1960 году в стране оставалось лишь несколько сотен коммунистов.

Парижские студенты

В 1950-е кхмерские студенты в Париже организовали свой коммунистический кружок, который не имел почти никакого отношения к партии, находящейся в тяжелом положении на родине. Они вернулись домой и взяли на себя командование партией в 1960-х, возглавили эффективное повстанческое движение против Сианука и Лон Нола и установили режим Демократической Кампучии.

Салот Сар (Пол Пот) родился в 1928 или 1925 году в провинции Кампонгтхом. Его семья была смешанного китайско-кхмерского происхождения, но не говорила по-китайски и жила так, будто они были чистокровными кхмерами. Его отец Лот, который позже взял имя Салот Фем, был преуспевающим фермером. Дом Лота был одним из самых больших в деревне, во время полевых работ он нанимал батраков - короче, был кулаком по меркам России.

Мать - Сок Нем - пользовалась всеобщим уважением как набожная буддистка. Сестра Пол Пота Салот Роёнг, его брат и кузина Меак служили при дворе. Роёнг и Меак были наложницами короля Сисоват Монивонга (1927-41), деда Нородома Сианука.

Пол Пот прошел начальное образование в буддийском монатстыре и католической школе, затем - в колледже, где познакомился с Ху Нымом и Кхиеу Сампханом, доучился в столичной технической школе (там познакомился с Иенг Сари).

В 1946 году, благодаря активной работе молодежных активистов - Иенг Сари, Салот Сара, Ху Ныма и организатора проамериканского переворота 1970 года Ин Тама, - на выборах победила Демпартия принца Сисоват Ютевонга (он умрет в 1947 в возрасте 33 лет, а принц Сианук в противовес демократам организует Сангкум).

В 1949 Пол Пот получил одну из 5 корорлевских стипендий, позволяющих ему поехать во Францию для обучения в одной из ее инженерных школ, и отправился в Париж, чтобы изучать радиоэлектронику (другие говорят, что он учился в школе типографских наборщиков, а также изучал гражданское строительство).

Парижский современник описал его как «решительного и довольно трудолюбивого организатора». Он не получил ученой степени, но, по словам священника отца Франсуа Поншо, проникся вкусом к классике французской литературы, а также к сочинениям Маркса.

Еще одним членом тайной парижской студенческой группы был Иенг Сари, брат №3. Он был кром по отцу и китаец по матери, родился в 1925 (или 1930) в Чавине (Кохинхина), учился в элитном лицее Сисовата в Пномпене, а затем в Парижском институте политических исследований (Sciences Po) - кузнице дипломатических кадров Франции, встречался с Сартром.

Кхиеу Сампхан, Брат №5, которого называли «одним из самых блестящих умов своего поколения», родился в 1931 (тоже китаец+кхмер); специализировался на экономике во время пребывания в Париже.

В таланте с ним соперничал Ху Юн, родившийся в 1930 году (тоже метис) - про него писали как об обладателе «поистине поразительной физической и интеллектуальной силы». Он изучал экономику и право, и в докторской диссертации изложил фундаментальные идеи, ставшие основной экономической политики Демократической Кампучии (он же предскажет ее крах в течение 3 лет еще в период партизанской войны, в 1975 будет ликвидирован и реабилитирован еще в 1978-м).

Сон Сен, брат №89, 1930 года рождения, уроженец Чавиня, изучал педагогику и литературу. Его жена Юн Ят после казни Ху Ныма возглавит мин-во информации - она считается ответственной за геноцид по признаку отношения к религии. В 1997 эту пару с родственниками казнят в джунглях.

Ху Ным, 1932 г.р., изучал право.

Эти люди были, пожалуй, самыми образованными лидерами в истории азиатского коммунизма. Двое из них, Кхиеу Сампхан и Ху Юн, получили докторские степени в Парижском университете; Ху Ным получил степень в Университете Пномпеня в 1965 году.

Оглядываясь назад, кажется загадочным, что эти талантливые члены элиты, отправленные во Францию на государственные стипендии, смогли начать самую кровавую и радикальную революцию в современной истории Азии. Большинство происходило из семей землевладельцев или госслужащих. Ху Юн тоже имел родство с королевской семьей (вспомните родню Пол Пота).

Трое из парижской группы создали узы, пережившие годы революционной борьбы и внутрипартийных раздоров: Пол Пот и Иенг Сари женились на Кхиеу Поннари (1920-2003) и Кхиеу Тирит (1932-2015; более известной как Иенг Тирит), предположительно родственницах Кхиеу Сампхана. Эти две образованные женщины также играли центральную роль в режиме Демократической Кампучии.

Кхиеу Поннари (1920-2003), Сестра №1, дочь судьи, сбежавшего с принцессой за границу, в 1940 окончила лицей Сисовата, став первой камбоджийской женщиной, получившей диплом бакалавра. В Париже она изучала кхмерскую лингвистику. Кхиеу Тирит (1932-2015) изучала в Сорбонне английскую литературу (спец-ия - Шекспир), а в Дем. Кампучии возглавит нац. комитет Красного Креста. Первая амнистирована в 1996, вторую осудить не удалось из-за Альцгеймера.

О том, что красные кхмеры в итоге скатились в национализм, говорят такие их слова: "Будда не родился в Камбодже. Почему же в таком случае кхмеры должны следовать религии, пришедшей из Индии? Именно поэтому наша революционная партия категорически отказывается почитать буддийскую религию".

Где-то между 1949 и 1951 Пол Пот и Иенг Сари присоединились к Коммунистической партии Франции, наиболее дисциплинированной партии Западной Европы. В 1950 они поехали в Загреб, в антисталинскую Югославию, строить автостраду, а в 1951 - в сталинскую ГДР на Фестиваль молодежи и студентов, где их арестовали и расстреляли. Этот опыт считается поворотным моментом в их идеологическом развитии.

Пол Пот признавался, что мало что понял из Маркса, зато взял на вооружение идеи Кропоткина о том, что для революции необходим союз между интеллектуалами и крестьянством и что революция должна вестись без компромиссов до победы.

Встречаясь с кхмерами, которые боролись с Вьетмином (и которых они впоследствии сочли слишком подчиненными вьетнамцам), молодые студенты убедились, что только строго дисциплинированная партийная организация и готовность к вооруженной борьбе помогут достичь революции. Они преобразовали Ассоциацию кхмерских студентов (KSA), к которой принадлежало большинство из примерно 200 кхмерских студентов в Париже. Внутри KSA и организаций-преемников была секретная организация, известная как Cercle Marxiste. Организация состояла из ячеек от 3 до 6 членов, большинство из которых ничего не знали об общей структуре организации.

В 1952 году Пол Пот, Ху Юн, Иенг Сари и другие левые получили известность, отправив открытое письмо Сиануку, в котором назвали его душителем молодой демократии. Год спустя французские власти закрыли КСА. Однако в 1956 году Ху Юн и Кхиеу Сампхан основали новую группу - Союз кхмерских студентов. Группой по-прежнему руководил Cercle Marxiste.

Докторские диссертации, написанные Ху Юном и Кхиеу Сампханом, отражают основные темы, которые впоследствии стали краеугольными камнями Демократической Кампучии. Центральная роль крестьян в национальном развитии была указана Ху Юном в его диссертации «Камбоджийские крестьяне и перспективы модернизации» (1955), которая бросила вызов общепринятому мнению о том, что урбанизация и индустриализация являются необходимыми предпосылками развития. Главный тезис диссертации Кхиеу Сампхана «Экономика и промышленное развитие Камбоджи» (1959) состоял в том, что страна должна положить конец экономической зависимости от Первого мира. В общих чертах работа Кхиеу отражала влияние зарождающейся школы «теории зависимости» (https://www.iberpapers.org/jour/article/view/433?locale=ru_R...), которая раскрывает роль неоколониализма в отсутствии развития Третьего мира.

Вернувшись в Камбоджу в 1953, Пол Пот погрузился в партийную работу. Сначала он отправился к партизанам, союзным Вьетмину, действовавшим в сельских районах Кампонгтяма. После окончания войны он переехал в Пномпень под начало «городского комитета» Ту Самута, где стал важным пунктом координации между легальными левыми партиями и подпольным коммунистическим движением. Его товарищи, Иенг Сари и Ху Юн, стали учителями в новой частной средней школе, лицее Камбубот, которую Ху Юн помог основать.

Кхиеу Сампхан вернулся из Парижа в 1959, преподавал на юридическом факультете Университета Пномпеня и основал левое издание L'Observateur. Вскоре газета приобрела весомую репутацию в академическом кругу Пномпеня.

В следующем году правительство закрыло газету, и полиция Сианука публично унизила Кхиеу, избив, раздев и сфотографировав его на публике - как отмечает Шоукросс, «унижение не такого рода, которое мужчины прощают или забывают». Тем не менее, Кхиеу нашел в себе силы забыть на время оскорбление и агитировать за сотрудничество с Сиануком, чтобы выступить единым фронтом против США в Южном Вьетнаме.

Как упоминал в 1 части, Кхиеу Сампхан, Ху Юн и Ху Ным работали через систему, присоединившись к Сангкум и получив посты в правительстве принца. В конце сентября 1960 года 21 лидер КПРП провели тайный съезд в пустующем помещении ж/д станции Пномпеня. Это ключевое событие остается окутанным тайной, поскольку его исход стал предметом спора (и значительного исторического переписывания) между провьетнамскими и антивьетнамскими коммунистическими фракциями кхмеров. Подробно обсуждался вопрос о сотрудничестве или сопротивлении Сиануку. Ту Самут, выступавший за политику сотрудничества, был избран генеральным секретарем КПРП, которая была переименована в Партию трудящихся Кампучии (ПТК). Его союзник Нуон Чеа (брат №2) стал заместителем генерального секретаря. Однако и Пол Пот с Иенгом Сари были включены в Политбюро и заняли 3-е и 5-е места в иерархии.

Смена названия знаменательна. Называя себя рабочей партией, камбоджийское движение претендовало на равный статус с Партией трудящихся Вьетнама.

Провьетнамский режим Народной Республики Кампучия в 1980-х подразумевал, что встреча в сентябре 1960-го была не чем иным, как II съездом КПРП. 20 июля 1962 года Ту Самут был убит спецслужбой принца. В феврале 1963, на II съезде ПТК, Пол Пот был избран вместо Ту Самута на пост генерального секретаря. Союзники погибшего, Нуон Чеа (Брат №2) и Кео Меас (после американского вторжения решительно поддержит Сианука; убит в тюрьме в 1976), были удалены из ЦК и заменены Сон Сеном (будущий руководитель Сантебаль, тайной полиции; убит с семьей по приказу Пол Пота в 1997 в ходе внутрипартийной борьбы) и Ван Ветом (убит с женой и дочерью в 1978). С тех пор Пол Пот и его верные товарищи из парижских студенческих дней контролировали партийный центр, вытесняя ветеранов старшего возраста, которых они считали чрезмерно провьетнамскими.

В июле 1963 Пол Пот и большая часть ЦК покинули Пномпень, чтобы создать базу повстанцев в провинции Ротанакири на СВ. Незадолго до этого Пол Пот был внесен в список из 34-х левых, которых Сианук объявил подрывными агентами и предателями, а потом потребовал, чтобы они сформировали новое правительство и заставил подписать заявления, в которых говорилось, что Сианук — единственный возможный лидер страны. Пол Пот и Чу Чет (убит в 1978) были единственными в списке, кому удалось бежать. Все остальные согласились сотрудничать с правительством и впоследствии находились под круглосуточным наблюдением полиции.

Ротанакири - это регион, населенный горными кхмерами, дискриминация которых ( в т.ч. насильственное переселение и принудительная ассимиляция) правительством сделало их добровольными рекрутами для партизанской борьбы.

К 1965 году партия считала малочисленный пролетариат Камбоджи полным вражеских агентов и систематически отказывала рабочим в членстве.

В 1965 Пол Пот совершил визит в Северный Вьетнам (пройдя пешком по тропе Хо Ши Мина) и Китай. В Ханое вьетнамцы, на свою беду, познакомили его с партийными архивами, из которых Салот Сар вынес вывод, что вьетнамцы планируют создать федерацию. Вероятно, он прошел некоторое обучение в Китае, что, должно быть, повысило его престиж, когда он вернулся в освобожденные районы.

В Китае официально его пребывание курировал Дэн Сяопин, но наиболее тесные отношения он установил с идеологами начинавшейся Культурной революции Чэнем Бода, Чжаном Чуньцяо и, главное, с Кан Шэном: если рук-во КПК (Мао, Чжоу Эньлай и др.) поддерживало Сианука в противостоянии США, то Кан Шэн, близкий "Банде четырёх", прямо продвигал Пол Пота. (Мао Цзэдун — это не Бог, а всего лишь человек. Лю Шаоци — это отнюдь не сатана, но человек, а вот Кан Шэн — это никак не человек, а просто исчадие ада)

Несмотря на дружеские отношения между Сиануком и Мао, последний держал визит Пол Пота в секрете от Сианука. В сентябре 1966 партия тайно изменила свое название на Кампучийскую коммунистическую партию (КПК). Смена названия партии держалась в строжайшей тайне. Члены партии более низкого ранга и даже вьетнамцы не были проинформированы об этом.

Всё могло бы окончиться более-менее сносно - хотя бы по образцу Лаоса, где красный принц Суфанувонг был первым президентом (1975-91) коммунистической ЛНДР. Но...

Вползание в войну

В середине 1960-х в Вашингтоне резко озаботились контранступлением в Юго-Восточной Азии. Тонкинский инцидент дал повод для развертывания войск на Юге, геноцид левых в Индонезии стал крупнейшей американской победой десятилетия. Баланс сил изменился, и в 1965 Сианук позволил своему проамериканскому министру обороны генералу Лон Нолу подавить деятельность левых, сокрушив Прачеачон, обвинив его членов в подрывной деятельности и подчинении Ханою. Одновременно Сианук потерял поддержку консерваторов Камбоджи из-за того, что ему не удалось справиться с ухудшающейся экономической ситуацией (усугубляемой потерей экспорта риса) и с ростом присутствия красных.

11 сентября 1966 года в Камбодже прошли первые открытые выборы. Путем манипуляций и преследований (и к удивлению Сианука) консерваторы получили 75% мест в Нацсобрании. Лон Нол был избран премьер-министром, а его заместителем стал принц Сирик Матак, ультраправый член ветви королевского дома Сисоват и давний враг Сианука. Столкновения интересов политизированной элиты Пномпеня и социальная напряженность создали благоприятную среду для роста коммунистического движения в сельских районах.

Восстание 1966 года

Одним из приоритетов Лон Нола было пресечь продажу риса коммунистам. Солдаты были отправлены в сельскую местность для насильственного изъятия урожая под дулами автоматов - при этом платили лишь небольшую официальную цену. Начались повсеместные беспорядки, особенно в богатой рисом провинции Баттамбанг, районе, который давно известен крупным помещичьим хозяйством, большим неравенством и влиянием левых.

11 марта 1967 года, когда Сианук был во Франции, в районе Самлаут в Баттамбанге вспыхнуло восстание: разъяренные жители деревни напали на бригаду по сбору налогов. При вероятной поддержке местных коммунистов восстание быстро распространилось по всему региону. Лон Нол, действуя в отсутствие принца (но с его одобрения), ввел военное положение. Были убиты сотни крестьян и разорены целые села. Вернувшись домой в марте, Сианук отказался от своей центристской позиции и лично приказал арестовать Кхиеу Сампхана, Ху Юна и Ху Ныма, лидеров созданного Сиануком в противовес Лон Нолу «теневого правительства» (см. ч.1). Все они бежали на северо-восток.

Одновременно Сианук приказал арестовать китайских посредников в торговле рисом, тем самым увеличив государственные (свои) доходы и успокоив консерваторов. Лон Нол был вынужден уйти в отставку, и, что было типичным шагом, принц призвал в правительство новых левых, чтобы уравновесить правых.

Непосредственный кризис миновал, но имел два трагических последствия. Во-первых - тысячи людей вступили в ряды красных кхмеров. Во-вторых - для крестьян имя будущего президента Лон Нола стало ассоциироваться с безжалостными убийствами.

Было и еще одно последствие психологического толка. Джунгли весьма эффективно переформатируют человека. Съездите, поживите (только не туристом в бунгало), прочувствуйте) И у Кхиеу Поннари, жены Пол Пота, которую он, похоже, искренне любил, - женщины бальзаковского возраста, оказавшейся в джунглях, - начало развиваться психическое расстройство.

Герилья

В то время как восстание 1967 года было стихийным, красные кхмеры без особого успеха пытались организовать более серьезное восстание в течение всего следующего года. Для красных кхмеров, которым все еще не хватало помощи со стороны Ханоя, это был период перегруппировки, реорганизации и обучения. Ханой в основном игнорировал своих союзников, спонсируемых Китаем, и безразличие «братских товарищей» к их борьбе между 1967 и 1969 годами произвело неизгладимое впечатление на руководство красных кхмеров.

17 января 1968 года, накануне Тетского наступления Вьетконга, красные кхмеры начали свое первое наступление. Оно было направлено больше на сбор оружия и распространение пропаганды, чем на захват территории, поскольку в то время повстанцев насчитывалось не более 4000–5000 человек. В том же месяце коммунисты учредили Революционную армию Кампучии в качестве военного крыла партии.

Уже после окончания восстания в Баттамбанге Сианук начал переоценивать свои отношения с коммунистами. Его предыдущее соглашение с китайцами ничем ему не помогло. По предложению Лона Нола (который вернулся в кабинет в качестве министра обороны в ноябре 1968 года) и других консервативных политиков 11 мая 1969 года принц восстановил дипотношения с США и создал новое Правительство национального спасения во главе с Лоном Нолом. А вьетнамцы стали бы очень удобными козлами отпущения за беды Камбоджи.

Хотя США знали о базах Вьетконга в Камбодже с 1966 года, президент Джонсон решил не атаковать их из-за возможных международных осложнений и, главное, своей убежденности в том, что Сианука можно заставить изменить свою политику. Однако он разрешил в 1967 разведывательным группам сверхсекретного Military Assistance Command, Vietnam — Studies and Observations Group (MACV-SOG) действовать в Камбодже.

Избрание Никсона в 1968 году и введение им политики вьетнамизации конфликта изменили все. 18 марта 1969 по секретному приказу Никсона и Генри Киссинджера ВВС США осуществили бомбардировку Базового района 353 (в районе "Рыболовный крючок" напротив провинции Тайнинь Южного Вьетнама) 59 бомбардировщиками B-52.

Этот удар был первым в серии атак на базы, продолжавшейся до мая 1970 года. Во время операции "Меню" ВВС совершили 3875 самолето-вылетов и сбросили более 108 000 тонн боеприпасов на восточные районы.

Только 5 высокопоставленных чиновников Конгресса были проинформированы о бомбардировках. Никсон и Киссинджер заявляли, что Сианук молчаливо одобрял рейды, но это сомнительно: во время операции "Меню" правительство Сианука более 100 раз официально протестовало в ООН.

Рано или поздно Война выходит из-под человеческого контроля. Так произошло и на этот раз: в конце сухого сезона 1969/70 гг. США, Сайгон и Ханой начали одновременное вторжение в Камбоджу.

Окончание будет

Автор: Евгений Норин (@NorinEA).

4 марта 1238 года на реке Сить, западнее нынешних Рыбинска и Ярославля, погибла последняя полевая армия северо-восточной Руси. Монголы то ли обошли, то ли тихо сняли охранение, прорвались к полевому лагерю, атаковали внезапно с нескольких направлений сразу, и убили всех, кто не смог уйти. Среди погибших нашли труп князя Владимира Юрия Всеволодовича. За пару месяцев до этого он был одним из самых могущественных владык восточного края Европы. Теперь от его княжества не осталось ничего, а его тело лежало на снегу где-то в лесу на берегах болотистой речки.

Битва на Сити не то чтобы широко известна, и видимо поэтому ни у кого толком не возникает вопросов, а как вообще все это получилось. Юрий Всеволодович и его люди не были дилетантами, они много раз сражались раньше, у них был опыт (правда, катастрофический) полевой битвы и с самими монголами, в общем, недооценивать опасность у них не было никаких оснований. Между тем, летописцы характеризуют происходящее жестко: боевое охранение в лучшем случае просмотрело подход монголов, в худшем — вообще отсутствовало. Это все достаточно неожиданно. Казалось бы, последний шанс на победу — и он был так легко упущен, а ведь всего чуть более месяца назад драка с теми же владимирцами стоила монголам немалой крови. Что вообще, черт побери, случилось?

Неправильные кочевники

Вообще-то опыт войн с кочевыми племенами у русских имелся богатый. Всем известные печенеги и половцы — это была, так сказать, вишенка на вершине пирога. Ну, или пенка на кумысе. Южным краем Русь выходила на степной пояс, по которому непрерывно кто-то бегал, чаще всего — с завоевательно-уголовными намерениями. Русская цивилизация заканчивалась примерно там, где сейчас Белая Церковь под Киевом, дальше шла зона племен, закон ковыль, прокурор суслик. Однако половцы и прочие племена были уже знакомыми «погаными», с ними не только воевали, но и торговали, периодически женились на тамошних красотках, в общем, нормальная жизнь на фронтире. В первой половине XIII века всю эту экосистему драматическим образом разломали монголы.

Проблема в том, что о том, насколько это был опасный противник, это мы знаем сейчас. С точки зрения русских того времени, даже на Калке не произошло ничего уникального. Ну, бывало, дрались с половцами, бывало, мы их били, иной раз доставалось и нам, но смысл в том, что лес уже имел рабочую схему взаимоотношений со степью. Если противник явно сильнее, мы идем договариваться. Если нас разбили, садимся в города. Города кочевники брать не умеют — правило без особых исключений. Тогдашние русские фортеции были деревянными по прозаической причине — тратиться, искать специалистов, стройматериалы, строить радикально более дорогие каменные крепости против актуального противника — не было особого смысла. Благо, дерева вокруг полно, оно дешевое, специалистов именно по деревянному строительству толпы, чего заморачиваться. Пока мы сидим в крепостях и разговариваем об условиях отхода супостата, снаружи собирают армии союзники, и в итоге уже кочевникам вламывают по первое число. В общем, уже имелась привычка, что это не игра в одни ворота, голы чаще забиваем мы, однако если противник сильнее, это не ок, но бывает.

Проблема в том, что монголы разительно отличались от всего, с чем раньше приходилось сталкиваться. Их обычно широкими мазками рисуют, типа, вот прямо с берегов голубого Керулена/золотого Онона доскакали как были степные бичи (да Божьи бичи, Божьи, а не те, что у вокзала). Однако на 1237-й год это уже было неправдой. С одной стороны, «монгол» на тот момент — это уже собирательный образ, как «советский человек», то есть, этнически он мог быть вообще кто угодно. Ну да, во главе — чингизиды, но внизу — далеко не только «природные» монголы. А часто — и не столько. Что их объединяло, так это общая система командования и стиль отношений — тогдашние монголы были единой машиной для завоевания и доминирования. Ну, и эта машина вовлекала племена и народы поменьше, и быстро заимствовала все ценное для войны. Традиционная история — китайские специалисты по осадной технике у Батыя. Реально там был, например, некий названный в хрониках по имени тангут. Тангуты — это исчезнувший впоследствии народ с северо-востока нынешнего Китая, а когда-то это было государство, одно из первых, снесенных Чингисханом. Небольшое, второго ряда, но с вполне пристойным уровнем развития по меркам эпохи. Еще один стереотип о монголах — их приверженность именно степному поясу. Начнем с того, что монголы к тому моменту уже увоевались в самых разных климатических зонах, и что такое война в лесу, отлично представляли — те же тангуты жили вовсе не в голой степи, да и сама Монголия менее однородна в плане ландшафта, чем можно представить, леса есть и прямо там, на месте, а главное, по дороге до Руси они где только не побывали. Ну, и людей вербовали в том числе прямо на месте. Так что неспособность монголов воевать в лесах в наше время тоже склонны преувеличивать. Могли, умели, практиковали.

Чего вообще монголов понесло так далеко на запад. Дело в том, что Чингисхан умер, и его наследники, естественно, имели разные взгляды на вопрос, кому чего положено. Джучи, сына Чингисхана, уже не было на свете, но налицо имелся его внук Бату (Батый), и он-то намеревался крепить не только великую империю от Кореи до Польши, но в первую очередь имел в виду уже собственный домен. Так что всех, кому не повезло находиться вокруг, не ждало ничего хорошего.

Для начала монголы в рутинном режиме снесли государства и племена Поволжья — Булгарию, башкир, буртасов, короче, всех подряд. Ну, а зимой 1237/38 года перешли к сладенькому — экспедиции на Русь.

Зимой у нас, понятно, холодно, однако использование рек в качестве дорог было стандартом того времени. Мобильность же позволяла монголам вести фуражировку на огромных территориях. Патрули можно было гонять очень далеко, а отдельные тумены могли расходиться на большие расстояния и собираться вместе на короткий срок для осады или сражения. К тому же, раз зима, продовольствие и фураж хранятся по деревням, и оперативно эвакуироваться никто не может — как и отсиживаться в лесу, например. Поди отсидись, когда минус двадцать за окном. Это же обстоятельство делало катастрофической потерю жилья — если твоя деревня сожжена, а костры жечь страшно (ну как монголы увидят), то даже если ты спрятался и пережил налет, сдохнуть можно за считанные даже не дни, а часы.

Первыми на дороге оказались рязанцы. Рязань тогда была пограничным княжеством, люди в общем-целом были крутые, такие техасские рейнджеры в местной редакции. Однако рейнджеры-то рейнджеры, а не дураки. Разведка у Рязани, видимо, имелась, и сведениями уровня «этих чертей как собак нерезаных» местные князья располагали. Поэтому первоначально посольство во главе с сыном рязанского князя Федором Юрьевичем шло с дарами и даже, как уточняет летопись, «мольбами». Его пропустили в ставку Батыя, причем в это время через рязанские земли проследовало уже монгольское посольство во Владимир. Федор, судя по формулировкам летописи, изначально не был настроен на войну. Однако у Батыя произошел некий инцидент, в результате которого посольство перерезали. Опять же, по сообщению летописи, монголы потребовали десятины еще и людьми, и конкретизировали, что в эту десятину должны входить «рязаньских князей тщери или сестры на ложе». Вот это требование было не просто неприемлемым, но и с точки зрения русских заведомо оскорбительным. Для монголов оно было наоборот, нормальным, сентенции Чингисхана насчет того, что величайшее наслаждение — это превращать живот жены врага в подстилку, были широко известны. В общем, Федор, услышав такой запрос, на эмоциях сказал что-то в духе «Да ты одурел, беспредельщик». После чего его дипломатическая миссия кончилась вместе с самими дипломатами.

Управившись с посольством, монголы пошли на Рязань. По дороге у них было довольно жесткое сражение с рязанским полевым войском. Тут, опять же, надо сделать лирическое отступление. Традиционно называются ни с чем не сообразные цифры, описывающие монгольское войско. 150 тысяч, 300, видел где-то даже «600 тысяч». Все это, конечно, фигня, и реально численность туменов Батыя лежала в пределах нескольких десятков тысяч человек. Проблема в том, что для русских княжеств это уже был заведомый оверкилл. Для Средних Веков несколько сот человек — это уже была полноценная армия. 20-30 тысяч ратных людей русские получили возможность выставлять веку этак к XVI, причем это было единое государство. Примерно той же численности в XVI веке были силы Великого княжества Литовского. В XIII же веке битва при Бувине, к примеру, происходила при соотношении сил примерно 7 на 9 тысяч — при том, что с одной стороны там стоял король Франции, а с другой — император Священной Римской империи. Это крупнейшие монархи Европы бодались. Русь даже в совокупности вряд ли выставила бы полевую армию размером с монгольскую.

Однако до сих пор все держалось, в общем, в стандартной логике таких историй, и русские пока не имели оснований считать, что перед ними нечто более серьезное, чем «половцы на стероидах». Но.

Но Рязань берут буквально сходу — подошли, развернули осадный парк, и за пять дней взяли приступом. Вопрос «А как же монголы таскали с собой свои камнеметы» имеет очевидный ответ — они их и не таскали. Материалы для сборки осадных орудий были буквально кругом в неограниченном количестве. Деревянные стены давали скверную защиту от осадной техники. К тому же, монголы познакомили русских с передовым методом штурма, который назывался «хашар». Это когда заваливать ров и лезть на валы посылают набранных по деревням крестьян, а оккупанты их подбадривают копьями в спину.

Жена незадачливого переговорщика Федора покончила с собой, князь был убит, и один из его братьев, видимо, тоже. Выжил князь Роман, еще один брат — вероятно, он после полевой битвы пошел отступать не на Рязань, а сразу мимо нее во владения Владимирского княжества. Чем и спас себе жизнь на ближайшие дни. Город был полностью уничтожен и не восстановился, современная Рязань построена на новом месте.

Владислав Даркевич, «Путешествие в древнюю Рязань»:

Систематические раскопки братских могил жертв монгольского нашествия наша экспедиция провела в 1977-1979 гг. на подоле вблизи Оки и около бывшего усадебного дома Стерлиговых у южной околицы деревни Фатьяновка.

Изучение антропологических материалов показало: из 143 вскрытых погребений большинство принадлежит мужчинам в возрасте от 30 до 40 лет и женщинам от 30 до 55 лет. Много детских захоронений, от грудных младенцев до 6-10 лет. Это рязанцы, которых завоеватели истребили поголовно, многих уже после взятия города. Юношей, девушек и молодых женщин, оставшихся в живых, вероятно, разделили между воинами. Найден скелет беременной женщины, убитый мужчина прижимал к груди маленького ребенка.

У части скелетов проломлены черепа, на костях следы сабельных ударов, отрублены кисти рук. Много отдельных черепов. В костях застряли наконечники стрел. (…) Пленникам рубили головы: при раскопках А.В. Селивановым Спасского собора обнаружены скопления из 27 и 70 черепов, некоторые со следами ударов острым оружием. В братских могилах Рязани погибших похоронили без гробов, в общих котлованах до 1 м глубиной, причем смерзшуюся землю разогревали кострами. Их положили по христианскому обряду – головой на запад, с руками, сложенными на груди. Скелеты лежат рядами, вплотную друг к другу, местами в два-три яруса.

Катастрофа Владимира

Рязань все же была столицей пограничного княжества. Но теперь монголы нацелились на крупнейший город региона — Владимир. И вот тут возникает тот самый вопрос о темпе. С точки зрения русских происходило нечто, что вообще не должно происходить. Кочевники пошли какие-то новые, берут крупный город, причем не просто берут, а считай, сходу. На нашу мерку — ну вот, представьте, из ниоткуда возникают, например, игиловцы, которых сразу триста миллионов, и у них, чтоб скучно не было, есть лазерное оружие. И они начинают с того, что сжигают им, допустим, Минск. Звучит как довольно идиотская фантазия, полный абсурд. Но именно так ситуация выглядела в глазах Юрия Всеволодовича, великого князя Владимирского. Причем у него нет никаких источников информации о том, что, мать-мать-мать, произошло, кроме уцелевших беглецов из Рязани. Их, кстати, оказалось не так уж мало, причем даже дружинников. Скорее всего, если у легенды о Евпатии Коловрате и его партизанском отряде существует реальная основа, то это именно какая-то из этих групп. Кто-то, скорее всего, не успел к Рязани, когда местные князья спешно собирали людей, кто-то по делам находился вне города. Кто-то, как князь Роман, после поражения начал отходить не в сам город — что по факту оказалось верным решением. Кто-то наверняка после битвы помчался эвакуировать семью. Проблема в том, что людей, которые могли дать полноценную «разведсводку», у Юрия Всеволодовича не было ни одного. И людей, непосредственно видевших бой за Рязань, тоже могло просто не быть. И, кстати, на помощь Рязани он не пришел, вероятно, не потому, что не хотел, а банально потому, что не успел. А теперь ему предстояло придумать какое-то решение, причем быстро — монголы шли по стране, пуская под огонь и нож мелкие городки и деревни. 21 декабря 1237 года монголы берут Рязань, а 1 января они уже у Коломны. Скорее всего, Юрий видел ситуацию следующим образом: да, враг крутой, да, это злобные беспредельщики и гады, но наверняка рязанцы сами как-то облажались и дали себя обмануть — город большой, хорошо укрепленный, не мог он в нормальной ситуации пасть, тем более, за неделю, это фигня какая-то. Опять же, Роман, скорее всего, сам падения Рязани не видел, если бы видел, он бы теперь перед Юрием не стоял.

В общем, к Владимиру спешно стягивались местные отряды, прежде всего из Суздаля. Воевать с монголами пошли основные силы крупного княжества, одного из сильнейших на Руси, может быть, просто сильнейшего на тот момент. К тому же, к владимирцам теперь присоединился некрупный, но весьма боевитый и чрезвычайно злой после всего случившегося отряд — остатки рязанцев во главе с Романом. Эти после всего, что произошло в рязанской земле, были настроены на как можно более скорую месть, а вместе с владимирцами можно было надеяться пустить кровь вшивым макакам по-настоящему. К тому же, Юрия подстегивало еще одно соображение — монголы быстро подходили к Коломне, и ее надо было при любом раскладе защищать.

Вот к Коломне и вышли основные силы Владимира, а также Суздаля и остатки рязанцев. Вел все это войско сын Юрия Всеволодовича, соответственно — Всеволод Юрьевич. Наконец, в сражении приняли участие, собственно коломенские ополченцы.

О том, что произошло у стен Коломны, подробностей не то чтоб много, но достаточно. Монголы смогли отрезать и уничтожить авангард, затем охватили основную часть войска и прижали к коломенским укреплениям. Однако на сей раз бой был бешеным, причем свирепее всех воевали именно рязанцы. В свалке угрохали хана Кулькана, который был чингизидом, то есть, относился к сливкам монгольской аристократии. Это было само по себе экстраординарное явление. От чингизидов требовалось стоять в сухом прохладном месте и командовать из тыла. Если русские сумели укатать такого деятеля, значит, монголы использовали все резервы. Однако итог получился таким же, как в бою с рязанцами. Всеволод прорвался с остатками дружины, Роман погиб в бою, основная армия владимирского княжества прекратила существование.

У Юрия оставался последний шанс спасти свое княжество и всю Русь. И вот тут он сделал, быть может, самую страшную ошибку, касавшуюся лично его судьбы.

Князь владимирский Юрий Всеволодович уехал в полевой лагерь на реке Сить — собирать остатки войск и ждать подкреплений от родственников и союзников. Во Владимире остались его сыновья, включая Всеволода, и вообще вся семья. Юрий выехал из города 2 февраля, буквально под падающий шлагбаум — монголы подошли через несколько часов. Юрий уезжал в мрачном настроении, но еще вполне готовый драться. По крайней мере, Владимир обладал весьма совершенной для тех времен и мест системой укреплений, и если город даже не сможет отмахаться от новоявленных разорителей совсем, то по крайней мере, несколько недель на сбор нового войска, лучше прежнего, есть. А там он вернется и всех спасет.

Вечером 7 февраля монголы проламывают стены Владимира и берут город приступом.

Младший сын Юрия Всеволодовича Владимир, еще мальчик, попал в плен в Москве, за несколько дней до битвы за Владимир. Его таскали на веревке перед городом и демонстративно убили на глазах братьев и матери, чтобы спровоцировать на вылазку. Всеволод попытался хотя бы капитулировать, и был убит при попытке затеять переговоры. Мстислав был убит где-то во время штурма и пожаров, тогда же погибли жены обоих взрослых сыновей князя, дочь и жена, княгиня Агафья.

Цитата:

Летом 2011 г. сотрудниками Владимирского областного центра археологии при ВлГУ были проведены исследования на участке строительства по ул. Златовратского д.1. Впервые было обнаружено массовое захоронение большого количества людей, с огромной долей вероятности, погибших в результате осады города монголо-татарами в феврале 1238 г.

Захоронение было осуществлено в хозяйственной яме внутреннего двора древнерусской усадьбы, сожженной во время взятия города. Об этом свидетельствует большое количество элементов сгоревших деревянных конструкций и зерна, также найденных в этой яме.

Общее число погребенных – не менее 50 человек. Из них не менее 36 – взрослые, возраст которых 20-25 – 40-50 лет. 13 – дети и подростки (28% от общего числа погребенных), от новорожденных (до 3 месяцев) до детей 11-12 лет. 1 – подросток возрастом от 12-15 лет. Травмы у детей сравнимы по характеру с травмами взрослых, но единственным типом травм являются переломы костей черепа. Практически все детские черепа находятся во фрагментированном состоянии.

Обращает на себя внимание половой состав: количество мужчин чуть больше (53%), чем количество женщин (47%), что косвенно подтверждает отсутствие врагов в захоронении, поскольку примерно соответствует обычной пропорции полов русского горда. Особенностью данного захоронения является практически полное отсутствие людей пожилого возраста, что отличает данное захоронение от захоронений так называемых "палеонтологических" (курганных). Анализ полученных данных позволяет заключить, что в представленной выборке также довольно обычное для Владимира тех времен соотношение взрослого и детского компонента.

Следует отметить, что данное захоронение характеризуется очень высоким процентом травм, несовместимых с жизнью. Характер травм позволяет однозначно интерпретировать их как полученные в результате нападения отряда вооруженных всадников.

Все травмы могут быть разделены на 2 большие группы: рубленые и колотые, нанесенные острыми предметами, и переломы костей черепа при действии тяжелого тупого предмета. У мужчин преобладают рубленые, у женщин и детей раны тяжелым тупым предметом. Травмирующий предмет был небольшого диаметра (около 5-6 см), но большой разрушительной силы, по-видимому, тяжелый, что вызывало сквозной пролом костей черепа (предположительно, булава или палица).

Обнаружены останки воина славянского антропологического типа, у которого помимо рубленого удара (саблей), не ставшего смертельным, отмечена не смертельная рана, нанесенная небольшим заостренным предметом (стрелой), а также смертельный перелом костей черепа в височной области, череп в результате удара был разрушен до глазного яблока.

Последние дни князя Юрия

Я, собственно, к чему это все. При описании таких катастроф довольно часто просто игнорируют психологическое состояние участников событий. Седьмого февраля Владимир был взят штурмом и разгромлен. Вероятно, где-то в десятых числах князь Юрий получил сведения о случившемся и убедился, что они не ошибочны. И вместе с ним такие же «похоронки» получили все оставшиеся владимирские дружинники в полном составе, читай, все командование. Последним русским войском в ближайшие недели командовал человек, только что узнавший, что его жена, три сына со своими женами и детьми и дочь убиты. Он не знал конкретных обстоятельств, но уже знал, как ведут себя монголы, и не строил иллюзий о том, как умерли его родные. Он знал, что уехал из Владимира, чтобы спасти их всех — и опоздал. Он ждал помощи от своих союзников и родственников — а та не приходила. Он был великим князем, правителем большого и богатого города большой и богатой земли, счастливым мужем, отцом и дедом — менее чем за два месяца он стал никем. Привычный мир рухнул. Вокруг него были такие же люди. Лагерь на реке Сить состоял из людей, у которых поубивали всех. Удивительно, что там вообще кто-то чем-то командовал. Когда пытаешься понять, как и почему случилось то или иное событие, не следует забывать, в каком психологическом состоянии находились его участники. Сражаться к Коломне в феврале шла рать, уверенная в своих силах, злая и готовая к бою. На Сити стояло войско людей, которым уже не за что было драться.

Дальнейшее общеизвестно — монголы разгромили лагерь на Сити, Юрий был убит. Новые экспедиции последовали только в последующие годы, когда монголы прошлись по югу Руси, взяли и разнесли по бревну Киев, и устремились дальше, в Польшу и Венгрию. В 1243 году князь Ярослав (отец Александра Невского) получил первый ярлык на великое княжение — от монголов. Но это уже другая история.

Пост с навигацией по Коту
Подпишись, чтобы не пропустить новые интересные посты!

Также читайте на других ресурсах:
Телеграм
ВК
Дзен

А у нас намечается сходка с пикабушниками! Подробности - здесь!