Освежить память относительно событий предыдущей части можно здесь: Взрослые не врут (Часть 1)
Лечь в кровать так и не удалось. Как только он зашел в комнату раздался звук открывшейся калитки на улице. Она у них была железная и если не придержать ее, то она гулко ударялась о створки. Степа подбежал к окну своей комнаты, откуда было немного видно вход во двор. Он успел разглядеть отца, который шел от ворот к дому. Степа отметил, что походка у папы была очень нетвердой, а это значило только одно. Родитель снова много выпил с дядей Борей и от этого мальчику стало грустно. Папа всегда становился странным, когда выпивал лишнего. Много шутил, смеялся каким-то не своим смехом, вечно тискал Степу так, что порой ему становилось больно. Словно бы папа переставал быть папой, будто кто-то другой стал выглядеть как он и изо всех сил пытался вести себя соответствующе. Наверное, именно поэтому они с мамой ругались в такие вечера, когда папа приходил пьяным.
Однако сейчас Степа все равно захотел броситься обратно в прихожую, встретить там отца и обнять его. Ведь они же специально приехали в загородный дом, чтобы провести время в кругу семьи. Правда, в итоге оно не совсем у них получилось. Мама уехала в город, а папа пошел к дяде Боре. Но ведь пока только начало каникул и все еще было впереди.
Степа отвернулся от окна и уже хотел было побежать к двери. Он сдержал свой порыв в последний момент и понял, что ему здорово повезло. Он буквально чудом успел заметить движение в темноте, как раз рядом с дверью. Именно в этот момент, с упавшим сердцем Степа понял, что его комната была погружена во тьму. Ночник не горел. А ведь он хорошо помнил, что тот был включен, когда мальчик выходил из комнаты попить воды. И как он мог этого не заметить сразу?!
Здесь, в его комнате кто-то был, мальчик отчетливо это понял. Оно пряталось в тени, скрывалось. Пока. Степа не знал почему оно не покажет себя, ведь явно же это нечто заявилось к нему не просто так. А потом до него дошло. За стеной были взрослые, он хорошо слышал шаги Нины Александровны на кухне, звуки открывающейся входной двери. Пока они там бодрствуют, это нечто будет скрываться во тьме, прятаться. А вот потом, когда все уснут…
Первой мыслью была идея завопить так сильно, насколько только может хватить силы его легких. Вот только непонятно как на это отреагирует это Нечто. Быть может оно снова скроется и Степа выслушает рассуждения отца о его поведении, о том, что такие большие мальчики не должны так себя вести и все такое прочее. А может оно схватит его и сделает что-нибудь с ним, пока взрослые добегут до комнаты.
Мальчик вспомнил эпизод из книги, когда Следопыт приметил засаду, которую на него устроили злые индейцы-гуроны. Отважный герой никаким образом не показал, что понял о ловушке, перехитрил врагов и сумел спастись. Отрывок буквально за несколько мгновений пролетел перед мысленным взором Степы и он сразу сообразил, что именно надо делать.
— Ну и духота тут, - пробурчал себе под нос Степа. Он старался говорить настолько естественно, насколько мог. Учитывая обстоятельства, мальчик про себя подумал, что справился с этим вполне неплохо. Голос даже не дрожал.
У него в комнате было большое пластиковое окно, которое открывалось настежь. Мама всегда утверждала, что надо постоянно проветривать помещение в котором спишь. Степа старательно делал вид, что не может справиться с ручкой. Он пыхтел, кряхтел и постепенно все больше и больше забирался на подоконник. Наконец, примерившись как следует, Степа резким движением дернул вниз ручку, рванул окно на себя и одним прыжком вскочил сначала на подоконник, а потом и на улицу.
Его комната была на первом этаже, но все же высота оказалась приличной. Степа не был готов к этому и потому не успел сгруппироваться перед столкновением с землей. Удар оказался сильнее, чем он ожидал, у него даже зубы клацнули от столкновения. Вот только внутри у мальчика бушевала такая буря, что он даже не обратил на это внимание. Степа быстро вскочил на ноги и стремительно бросился в сторону, подальше от окна.
Он остановился, когда до калитки, через которую совсем недавно зашел отец, оставалось всего-то пару шагов. Обернувшись, он не увидел абсолютно ничего и никого. Никто за ним не бежал, никакого чудовища, клацающего челюстями, никакого монстра размахивающего когтями. Степа замер и какое-то время продолжал вглядываться в ночную темноту перед собой, освещаемую местами светом из окон дома и фонарем с улицы. Ничего не было слышно. И не видно.
Сердце гулко стучало в груди, в животе бушевало непонятное и неприятное чувство, а пальцы аж покалывало от напряжения. Неужели родители правы и ему все это просто мерещится? Тогда в комнате и на кухне, Степа был абсолютно уверен, что все это ему не показалось. Однако так всегда было до того как к нему не вбегали перепуганные его криками родители. В такие ночи Степе тоже всегда казалось, что угроза реальна, но стоило только включить свет, как она исчезала. Может и сейчас было то же самое? Может с ним и правда было что-то не так, как говорил папа маме, когда они тихо болтали между собой?
Степа аккуратно начал двигаться в обратном направлении. Первые шаги его были робкими и неуверенными, но постепенно мальчик набирался решимости и шел более твердой походкой. Надо было прояснить это дело раз и навсегда. Правильно мама говорила, что иногда надо просто вести себя по-мужски. То же самое говорил и папа, только обычно более громким голосом. Степа представил себя отважным Следопытом, который подкрадывается к своим врагам.
Окно по-прежнему было открыто. На улице рядом с домом стояли столбы с осветительными фонарями, тусклый свет от которых падал как раз на комнату мальчика. Поэтому Степа хорошо видел темный проем окна из которого он недавно убежал из комнаты. Разглядеть что там происходит внутри невозможно, слишком высоко для девятилетнего мальчика. Поэтому Степа только стоял внизу и изо всех сил вглядывался в этот темный проем.
Он понял, что выскочил из дома только в пижаме и тапочках, когда порыв ветра заставил его кожу покрыться мурашками. Именно когда Степа поежился это и случилось. Какое-то легкое колыхание, стремительное движение, которое мальчик заметил лишь чудом. Снова непонятный силуэт, который промелькнул там в темноте. Степа еще тщательнее начал всматриваться в оконный проем, чтобы уже окончательно убедиться, что это ему не мерещится.
Мальчик так и не понял в какой момент это произошло. Тьма вдруг сгустилась, обрела форму и страшные длинные пальцы обхватили рамы окна. Степа увидел крючковатые фаланги, грязные обломанные ногти. А потом из оконного проема показалась голова, она была какой-то угловатой, неправильной формы и, почему-то, именно это вывело Степу из оцепенения. Мальчик рванул в сторону от окна своей комнаты так быстро, как только мог. Однако ему все равно казалось, что его ноги перебирают недостаточно быстро. Особенно когда он услышал звук за спиной, такой словно бы кто-то спрыгнул на землю из окна его комнаты. И почему-то Степа был уверен, что этот некто был босиком. Как тогда в комнате городской квартиры.
Он бежал изо всех сил, с ужасом понимая, что от быстроты ног зависит его жизнь. Еще ничего и никогда Степа не осознавал с такой ясностью как этот факт. За спиной слышался топот неизвестного преследователя и от этого звука мальчику хотелось громко заверещать. Вот только если сейчас потратить дыхание на крик, то тварь настигнет его.
Дверь была рядом, когда Степа споткнулся и чуть было не упал. Ему чудом удалось сохранить равновесие и, бросив взгляд за плечо, он увидел низкорослую, перекошенную фигуру с огромной головой и длинными руками, которая неслась на него. Мальчик услышал как оно мерзко хихикнуло, увидев как он запнулся.
Степа рванул вперед еще быстрее. Он никогда не был лучшим бегуном в классе, но сейчас он явно побил все возможные рекорды. В каких-нибудь несколько прыжков он достиг входной двери и резко потянул ее на себя. К счастью, папа забыл ее запереть и потому она открылась сразу. Спасение было рядом! Мальчик рванул вперед, не замечая ни ступенек лестницы, ни поворотов в коридоре. Он увидел, что в кухне все еще горит, оттуда раздавались голоса.
— Папа! Папа! На улице там…, - Степа не договорил.
Отец стоял к нему спиной и потому Степа не сразу понял, что именно было не так. Потом он увидел, что брюки папы были спущены. Но что было еще более странным, на табурете перед отцом сидела Нина Александровна, мальчик видел как ее накрашенные красным лаком ногти впиваются в кожу его отца на заднице и это еще больше сбило его с толку.
— Какого х…я?! - вскрикнул отец и резко дернулся в сторону. Нина Александровна тоже вздрогнула и Степа заметил недовольный взгляд, который она на него бросила.
Папа возился со своими брюками, шумно ругаясь. Мама обычно всегда делала ему замечания в такие моменты, но Степа почему-то решил, что сейчас плохие слова были наименьшей вещью, которая бы ее беспокоила.
— Степан, почему ты не в кровати? - Нина Александровна поднялась со стула, застегивая пуговицы своей блузки. Потом она достала из рукава платок и аккуратно вытерла губы, не спуская с мальчика требовательного взгляда. - Не слышу ответа, молодой человек.
— Я…, - пролепетал Степа, начисто позабыв о своем недавнем паническом бегстве. Почему-то картина открывшаяся его глазам на кухне повергла его в куда больший шок, чем бегущая по пятам неведомая тварь. Последнее мальчик хотя бы мог объяснить.
— Что ты? - спросила Нина Александровна строгим голосом. На ее глазах слегка потекла тушь, вся она была какой-то взлохмаченной и потрепанной, но вид она сохраняла такой, словно бы это было самым обычным делом.
— Да, Степ, ты чего носишься как угорелый? - отец наконец-то справился со своими брюками и теперь обернулся к нему. - Ты с улицы прибежал? Чего ты там делал?
Степа вдруг почувствовал как во рту у него пересохло и из-за этого он не мог вымолвить ни слова. В голове у него крутились слова про то, что случилось у него в комнате, про его побег, про чудовище, но проговорить их вслух у него никак не получалось.
— Я… там в комн…, - все, что успел проговорить мальчик.
Его папа всегда сердился, когда у Степы были кошмары, но сейчас он просто взорвался.
— Степа, мать твою, какого хрена!? Ты уже давно спать должен! Чего ты носишься по дому?! Что с тобой не так вообще?
Мальчик хотел ответить, слова уже были готовы прозвучать вслух, но этого так и не произошло. Папа впервые так кричал на него и Степа абсолютно растерялся. Он иногда, конечно, сердился, ругал его, но Степа знал, что у всех так бывает. Вот только сейчас папа стал совсем на себя не похож, лицо у него раскраснелось, рот был перекошен, а глаза были навыкате.
— Сергей Павлович, не стоит Вам так волноваться, - мягко проговорила Нина Александровна. Она подошла к папе и положила руку на его плечо. То, как она это сделала совсем не понравилось Степе.
Папа дернулся и сбросил руку няни. Он одним резким движением двинулся вперед и вмиг оказался перед своим сыном. Это случилось так быстро, что Степа невольно дернулся и подался назад. Вот только папа схватил его за плечи и сильно встряхнул, словно бы таким способом хотел привести мальчика в чувство.
— Что с тобой не так?! Почему ты не можешь быть нормальным?! - крикнул мужчина.
— Чу… чудов…, - начал лепетать Степа, но отец не дал ему договорить.
— Говори нормально! - снова крикнул отец.
Это стало последней каплей. Степа не смог сдержаться и слезы буквально брызнули из глаз. Он пытался сдержать их, стискивая зубы, но все было тщетно. Он лишь начал странно икать и вздрагивать всем телом, а потом окончательно разревелся.
Желваки на челюсти отца заиграли, а сам он буквально затрясся от приступов ярости. Но это продлилось всего мгновение. Лицо отца вдруг резко смягчилось, злость ушла из глаз.
— Степа, сынок, ты чего? Ну же, не плачь. Я не хотел кричать, просто устал немного вот и сорвался, - затараторил отец, обняв мальчика и обдав запахом алкоголя заодно. Он что-то говорил и говорил, словно бы если он будет делать это очень быстро, то Степа мгновенно поймет его и успокоится. Вот только Степа уже не мог, все его тело буквально сотрясали рыдания и поделать с этим он уже ничего не мог.
— Сергей Павлович, давайте я отведу Степана в его комнату, - снова раздался голос Нины Александровны. - Сейчас лучше всем успокоиться.
Мужчина пытался что-то возражать, но няня снова положила ему руку на плечо и папа как-то враз обмяк. Он отпустил Степу, но мальчик все равно продолжал всхлипывать и трястись мелкой дрожью.
— Степан, дорогой, давай пройдем в комнату.
Мальчик позволил отвести себя в комнату. Нина Александровна пыталась несколько раз погладить его по спине, но Степа каждый раз дергался и не позволял ей этого сделать. После всех потрясений сегодняшнего дня, мальчик чувствовал такую сильную усталость, что ему не хотелось абсолютно ничего. Перед глазами все еще стояло перекошенное лицо отца, свисающая нитка слюны с уголка его губ, налитые кровью глаза. И ярость в его голосе. И пальцы няни, впившиеся в кожу на заднице папы.
— Ложись в кровать, - голос Нины Александровны снова вернул мальчика в реальность.
Степа послушно двинул в сторону кровати.
— Постой, - остановила его няня. - У тебя пижама вся в грязи, Степан. Где ты вообще лазал?
— На улице, - ответил тихо Степа. Он уже успокоился, но все еще продолжал шумно всхлипывать.
— Могу я узнать, почему ты носился там среди ночи?- спросила няня.
— Я сбежал, - прошептал мальчик. Ему уже удалось подавить большую часть всхлипов, но говорить пока все равно было тяжеловато.
Нина Александровна сжала губы и посмотрела на него с непонятным прищуром.
— Переоденься, - коротко проговорила женщина и отошла к окну, чтобы не смотреть на Степу.
Мальчик послушно достал из тумбочки свежую пижаму и переоделся. Он не стал дожидаться няню и сам лег в кровать. В голове было по-прежнему пусто, а в груди неприятно щемило. Звуки шагов отца, который расхаживал туда-сюда на кухне, делали только хуже.
— И от чего же ты сбежал, Степан? - спросила Нина Александровна, увидев, что мальчик уже переоделся. Она подошла к его кровати и аккуратно присела на нее. Мальчик почувствовал как постель прогнулась под ее весом.
Силуэт в темноте, грязные пальцы на раме окна, звук шагов позади и мерзкое хихиканье. Все это снова всплыло в памяти и мальчик почувствовал как сердце предательски пропустило удар. Чувство беспомощного страха снова навалилось на Степу. Видимо это как-то отобразилось на его лице, потому что няня нахмурилась.
— От чудовища, - ответил Степа. Сейчас это прозвучало глупо. Рядом с кроватью снова горел ночник, в доме были взрослые.
В дверях комнаты появился отец. Он пытался что-то сказать, но няня прервала его.
— Сергей Павлович, подождите пожалуйста на кухне. Я скоро подойду.
Мужчина послушно ушел обратно. Степа удивленно посмотрел в опустевший дверной проем. Обычно папа никогда не позволял никому с собой так разговаривать.
— Степан, ты уже совсем взрослый мальчик и должен уметь отличать фантазии от реальности. Хотя, может быть все мы немного заблуждались и у тебя просто развился лунатизм. Такое бывает иногда и ничего страшного в этом нет. Ты видел сон, но при этом еще и действительно двигался, - няня говорила спокойным, умиротворяющим голосом. У мальчика от него приятно зашумело в голове и глаза словно бы сразу налились свинцом. Захотелось закрыть их, укрыться одеялом и просто заснуть.
А потом он вспомнил длинные, уродливые пальцы на рамах окна, безобразную голову, высунувшуюся к нему из темноты. Вспомнил алые ногти Нины Александровны, лапающие его отца.
— Это был не сон. Я знаю когда все по-настоящему, а когда нет, - упрямо проговорил Степа. Он несколько раз мотнул головой, чтобы отогнать от себя сон.
Нина Александровна нахмурилась. Она хотела было что-то сказать, но на этот раз он ее опередил.
— Что вы делали на кухне? Почему папа был без штанов?
Няня пристально посмотрела мальчику в глаза, затем слегка улыбнулась и сказала в ответ:
— А ты сам как думаешь, Степан?
Он не знал, что на это ответить. Смутно он понимал, что там происходило нечто не очень хорошее. Он хорошо помнил еще с садика, что мальчикам нельзя показываться перед девочками без штанов, и наоборот. Вряд ли эти правила меняются с возрастом. Или меняются?
— Не знаю. Но это неправильно, нельзя показывать друг другу свои…, - Степа осекся, покраснел. Он не смог произнести нехорошее слово в присутствии няни.
— Нельзя, ты прав, Степан, - спокойным голосом проговорила няня. - Твой папа поранился и я просто обрабатывала его рану.
— Поранился? - переспросил Степа.
— Да, именно так я и сказала. Я просто помогала ему, - Нина Александровна тепло улыбнулась мальчику. Так она обычно делала, когда хотела его успокоить. Или растолковать что-либо, чего Степа не понимал.
— Правда?
— Конечно. Взрослые не врут, - снова улыбнулась няня.
Степа поджал губы. Точно так же говорила мама, когда обещала, что они проведут все эти дни вместе. Точно так же папа всегда твердил, что не будет сильно выпивать с дядей Борей, а потом приходил пьяным. Взрослые врали почти все время, это Степа уже понял хорошо. Няня просто успокаивала его, заверяла, что все в порядке. Лишь бы он не хныкал и не канючил, лишь бы он только успокоился и поверил.
Лампочка ночника замерцала и комната на несколько мгновений погрузилась во тьму. Степа не удержался и вздрогнул, слегка всхлипнув. Недавний ужас снова накатил на мальчика и он почувствовал как его живот скрутило.
— Наверное что-то с лампочкой не так, - проговорила Нина Александровна. - Перебои с электричеством скорее всего. Ох уж эти загородные дома.
Няня успокаивающе улыбнулась Степе, положила свою руку поверх его.
— Не бойся, Степан, ничего страшного не произошло. Все хорошо, - ночник снова замерцал.
Тогда-то Степа и увидел. Лампочка мерцала очень быстро, но в какой-то момент, когда свет в комнате мигнул, образ няни разительно преобразился. Вместо ухоженной, взрослой женщины рядом с ним на кровати вдруг оказалось какое-то непонятное создание, лишь отдаленно напоминающее человека. Она была высокой, худой и какой-то высушенной, белесые глаза смотрели прямо на мальчика, а фиолетовые губы растянулись в широкой, жуткой ухмылке. Редкие волосы клоками свисали с почти лысого черепа, а носа и вовсе практически не было.
Свет снова вернулся в норму и перед Степой снова сидела Нина Александровна. Но мальчик уже перепугался и ощутимо вздрогнул, едва заметно пискнув. Она не человек! Это все она! Няня была во всем виновата!
— Что такое, Степан? - спросила участливо няня, заметив как побледнел мальчик.
— Н-ничего, - пробормотал Степа. Нельзя, чтобы она догадалась, что он видел. Нельзя!
Нина Александровна очень внимательно всматривалась в его лицо, словно бы пытаясь разглядеть малейшие эмоции. Степа попытался вымученно улыбнуться, но получилось это не очень. Хотелось просто вскочить и с дикими криками умчаться куда угодно, лишь бы подальше от этой комнаты. Подальше от ЭТОГО.
— Точно все в порядке, Степан? Ты такой бледный вдруг стал. Можешь мне доверять, я же твоя няня, - сказала Нина Александровна.
— Все хорошо. Просто я темноты боюсь, - проговорил Степа. Нельзя дать ей знать, нельзя!
Няня еще мгновение всматривалась в его глаза, а потом медленно кивнула, словно бы отметила что-то про себя. Степа понял, что она поверила ему, потому что лицо ее разгладилось и она явно успокоилась.
А потом раздался хриплый шепот:
— Он врет. Он видел.
Степа не успел даже дернуться, как Нина Александровна в одно едва уловимое движение схватила его за горло. Для стройной и не особо крупной женщины, хватка у нее была стальная, Степа не мог даже пискнуть.
— Степан, что же ты меня обманываешь, - проворковала няня. Теперь от этого голоса у мальчика по коже забегали мурашки. Он засучил ногами и пытался отбиться руками, но все его попытки были тщетны, женщина словно бы даже не замечала его мучений.
Из темноты проступила фигура, которую совсем недавно Степа видел на улице. Нечто низкорослое, сгорбленное, с длинными руками и головой неправильной формы. Оно появилось словно бы из ниоткуда и теперь стояло на границе света и тьмы в комнате. Мальчик отчаянно задергался и попытался закричать во весь голос, вот только женщина крепко держала его и у него получился лишь сдавленный хрип.
— Тише, Степан, чего ж ты так кричишь, ночь же на дворе, - прошептала с шипением Нина Александровна. Лицо ее исказилось от ярости и теперь мальчик увидел, что нам нем не осталось и следа от степенной и рассудительной женщины.
Раздалось мерзкое хихиканье и Степа с содроганием увидел, что тварь злорадствует, глядя на его мучения. Оно вышло еще чуть на свет и мальчик смог разглядеть густые брови из-под которых на него смотрели черные, маленькие глазки. Степа понял, что еще чуть-чуть и он просто разревется беспомощными слезами. Нина Александровна заметила это и ухмыльнулась.
— Ну не плачь, дорогой, не надо. Не думала, что ты так рано увидишь моего питомца, уж больно ты восприимчивый оказался. Себе на беду, - няня печально улыбнулась.
После этого женщина проговорила что-то непонятное и ее глаза блеснули зеленоватым светом. Степа почувствовал как по его лицу разлилось тепло и его язык вдруг враз отяжелел.
— А теперь я тебя отпущу, дорогой, говорить ты не сможешь. Бежать лучше не пробуй, мой Скрытень на этот раз догонит. Ему тебя теперь ПРОСТО пугать не нужно, раз уж так оно все обернулось.
Нина Александровна отпустила его, но Степа боялся даже пошевелиться. Он мог только переводить свой взгляд от няни к этой неведомой твари в его комнате. Какой-то частью разума мальчик понимал, что ему надо попытаться как-то привлечь внимание отца. Неужели он не слышит, что тут происходит?!
— Эх, Степан-Степан, натворил ты делов. Мне ведь теперь придется уволиться раньше времени, - покачала головой Нина Александровна. Она погладила мальчика по голове, а все что он мог сделать лишь дрожать и хныкать. - Но скажу сразу, твоим страхом я хорошо подпиталась. Спасибо тебе за это, хоть ты и не оценишь мою благодарность.
Что-то в тоне женщины заставило Степу сморщиться, по щекам его потекли предательские слезы. Он не мог кричать, не мог сбежать. Он не мог вообще ничего, обычный маленький и беспомощный мальчик.
— Ну не плачь, дорогой, - приторно ласковым голосом сказала Нина Александровна. Тварь за ее спиной ходила туда-сюда и Степа заметил ее длинные, босые ступни, которые шлепали по полу. Звук был до омерзения знакомым и от этого становилось по-настоящему дурно. Получается, это неведомое создание все время было рядом, ходило в тенях, наблюдало за ним. Пугало его.
Степа посмотрел на няню и хотел спросить ее зачем все это было нужно? Зачем она пришла в их дом? Что вообще здесь происходит? Вот только язык его налился тяжестью и ему не удалось вымолвить и слова. Вообще. Только невнятное бульканье и все.
— Мальчик любопытный. Хочет знать, - прошелестело жутким шепотом существо. Оно снова мерзко хихикнуло и подмигнуло Степе.
— О-о да, Степан у нас действительно очень любознательный, - покачала головой Нина Александровна. Она снова погладила мальчика по голове, а он мог лишь беспомощно дрожать и ронять слезы. - Не плачь, дорогой. Просто так уж оно устроено, что мне нужно “питаться” некоторыми эмоциями. Грусть. Тоска. Отчаяние. Страх подходит лучше всего. А уж страх несчастного и одинокого ребенка — это самое приятное “блюдо”. Беда только в том, что я не планировала так быстро завершать пиршество с твоей семьей. Тем более, что только-только все начало складываться по плану.
Тварь мерзко хихикнула. Она снова ушла в тень, но мальчик мог видеть его неясный силуэт, шатающийся там.
— Вот только здесь мой Скрытень немного переиграл и слишком уж поспешил, - на этот раз в голосе няни зазвенела сталь. Тварь в темноте как-то обиженно засопела и Степа внезапно понял, что оно опасается женщины. - Ну да ничего, тут уже ничего не поделать. Будем закругляться.
Нина Александровна встала и, вытянув руки вверх, потянулась как кошка.
— Смотри за мальчиком и не испорти ничего на этот раз. Пойду закончу с мужиком как следует, ато только во вкус начала входить, когда этот бесенок все испортил, - женщина подмигнула Степе. - Самое смешное, что сейчас твой папа ничего не поймет даже если зайдет сюда. Алкоголь и похоть, тут даже чары наводить особо не надо. Ну ладно, дорогой, жди тут, я пока разберусь с твоим папочкой.
Сказав это, няня вышла из комнаты пружинистой походкой.
— Сергей Павлович, а вот и я, - раздался ее голос из коридора - Так на чем мы там остановились?
Степа по-прежнему не мог говорить. Да и даже если бы мог, то это ничем ему не помогло бы.
Скрытень вышел на свет и взобрался на кровать. Мальчик почувствовал как по его бедру потекла теплая струйка. Впрочем, что-то подсказывало мальчику, что боятся ему оставалось уже недолго.
