— Та-ак... — Славный рыцарь Ульрих скептически осмотрел своё воинство, выставленное исполнительным, но прижимистым управляющим. — Это кто?
— Рыцарское копьё. Как просили, господин, — заискивающе ответил тот.
— Я именно так просил?! — не смог сдержать искреннего изумления славный рыцарь Ульрих.
— Ну-у... — неопределённо протянул управляющий. — При существующей практике обложения церковной десятиной частных подворий...
Заметив, как недобро нахмурились брови господина, испуганно примолк, так до конца и не озвучив претензий к засилью церковной бюрократии и прочих терний для его частной инициативы.
Славный рыцарь Ульрих с нескрываемым скепсисом ещё раз оглядел своё нынешнее рыцарское копьё. Боевой отряд состоял из совсем молоденького пажа, не старше тринадцати лет, совсем потерявшегося в великоватых ему доспехах и шлеме, при том таких древних, что становилось понятно их тайное заимствование у деда, которые тому достались, видимо, от прадеда; возрастного кутильера при отличных доспехах, но с опухшим лицом неисправимого пропойцы, и то, как он, покачиваясь, восседал в седле, славный рыцарь Ульрих догадался, что с поисками сображника проблем в долгом походе не возникнет, но за запасами алкоголя теперь требуется постоянный пригляд; три лучника в лучшем случае были отобраны из охотников, в худшем из обычных крестьян, более привычных к отвальному плугу, чем к боевому луку. А обоз, состоявший из буквально разваливающихся на месте четырёх телег, старых кляч и столь же возрастных возниц, скорее готовился к походу на тот свет, чем под стены крепости. Да и содержимое полупустых телег вряд ли могло удовлетворить законное любопытство собирающегося в длительный поход.
— Я так подозреваю, что ты наметился на скорую замену господина? — с подозрением в голосе поинтересовался славный рыцарь Ульрих.
— К чему, господин, такое решили? — в недоумении развёл руками управляющий.
— Ну, как же. Рыцаря делает свита. А эта свита в бою может только в гроб загнать... Ну, или поспособствовать сделать это врагам.
— Хе-хе... — подобострастно захихикал управляющий, прикрывая щербатый рот ладошкой.
— И я не шучу. — Металл в голосе как ножом обрезал неуместное хихиканье.
Славный рыцарь Ульрих с сомнением оценил выправку «лучников»:
— Пахари, господин, — дружно ответили те. — Прямо с поля сняли.
Управляющий в безрукавном лапсердаке потупил хитрый взор. Но славный рыцарь Ульрих в его искреннее раскаяние не очень-то и поверил.
— Значит так. Пахарей вернуть пахать, лучников набрать из опытных охотников. Возниц, телеги и содержимое заменить. На всё про всё срок до утра. Не исполнишь, в поход отправишься в качестве тягловой лошади. Доступно излагаю?
— Вэй из мир! — горько воскликнул управляющий.
— Господин не изволит беспокоиться, — тут же переменил тот тон, — Йие бэсэдэр!
По утру обновлённый за ночь отряд выступил в поход. Возглавлял отряд славный рыцарь Ульрих в сером походном камзоле; следом гордый паж в таком же камзоле и берете с лихим плюмажем, в руках у него развивался рыцарский родовой вымпел на длинном копье; за пажем следовал с утра уже изрядно навеселе и потому для усидчивости притянутый к седлу верёвкой кутильер в полных доспехах; за пьяницей кутильером недовольные неурочным призывом на службу три охотника при луках и в кольчугах; замыкали четыре полные подводы уже не такие старые, как вчерашние, но и не сверкающие такой уж новизной, управляемые тремя возницами старше средних лет и одним постоянно засыпавшим на ходу глубоким стариком из прошлого призыва, видимо, найти ему замену управляющий банально не успел.
Ночной дождик основательно размыл дорогу. И строптивые лошади постоянно противились шлёпать напрямую по лужам, а телеги периодически застревали колёсами в грязи. Приходилось всему отряду останавливаться и ожидать, пока возницы с лучниками, ругаясь на чём свет, помогали лошадям вытягивать очередную застрявшую телегу. Так, ни шатко, ни валко, рыцарское копьё славного рыцаря Ульриха двигалось к ожидающей его под стенами Инацессибилис славе.
Головёшка, всё это время лежавшая, помалкивая, в походной сумке, неожиданно там задёргалась.
— Чего тебе? — Славный рыцарь Ульрих откинул с сумки клапан.
— Едем по лесной дороге. До места сбора еще день ходу.
— Если требуются предсказания, я должен видеть, что творится окрест.
Славный рыцарь Ульрих подумал немного, достал головёшку и, скрутив её жиденькие волосёнки в одну косу, подвесил за неё себе на пояс.
— Не очень, — сдавленно проскрипела та.
— Конечно, на райские кущи не очень похоже, — согласился с неудобствами похода славный рыцарь Ульрих.
Головёшка ещё что-то побурчала себе под нос и затем выдала первое предсказание:
— Впереди засада. Пять разбойников, вооруженных ножами. Два сидят на дереве и спрыгнут, как только поравняетесь с ними. Трое ожидают за валуном на обочине.
Россказни шалавы Ии начинали обретать видимость правдивой истории.
— Отряд, стоп! Лучники — натянуть тетивы, быть готовыми к нападению. Кутильер едет первым. Остальные слегка отстанут.
Паж хлопнул по крупу пегой кобылы с привязанным к седлу кутильером, и та спокойно возглавила отряд. Блаженно спящий в пьяном угаре кутильер продолжил спать. И стоило только поравнялась с раскидистым дубом, как из кроны прямо на него свалилось два разбойника. Правда, выбить из седла надёжно привязанного кутильера не получилось, и оба нападавших растянулись в грязи. А когда из-за ближайшего валуна выскочили трое прятавшихся там злодея, то сей же миг получили по стреле на каждую шею.
Охотники не подкачали — с удовлетворением отметил славный рыцарь Ульрих. Он пришпорил коня и на полном скаку единым движением отсёк головы пытавшимся подняться из грязи разбойникам с дуба. Так славно закончилось боевое крещение рыцарского копья.
— Что это было? — Короткая стычка было разбудила кутильера, но он тут же заснул снова.
Далее славный рыцарь Ульрих двигался с головёшкой на поясе, правда, вызывая тем самым косые взгляды своего рыцарского копья. Один кутильер никаких косых взглядов не бросал, спокойно похрапывая в седле.
На привал располагались затемно. Когда попытались стащить с кобылы кутильера, тот наконец проснулся.
— В походе, — по свойски отвечали охотники, с трудом снимая облачённого в доспехи кутильера.
— В каком таком походе? — искренне удивился тот.
— Ты что, не в курсе, что собрался на штурм крепости по приказу конунга?
— Я? На штурм?! — кутильер ошарашено закрутил головой, пытаясь понять — шутка ли это или он прямиком угодил в ад.
— Ты что, ничего не помнишь? — с неожиданно возникшим подозрением поинтересовался славный рыцарь Ульрих.
— Как не помню... Помню... Пили с Мойшей. Он попросил примерить рыцарские доспехи, типа не видел никогда раньше никого в доспехах. Я примерил. Ему понравилось, попросил не снимать... Дальше ничего не помню. Вроде куда-то ездили вечерком, потом вернулись, снова пили...
— А откуда у тебя рыцарские доспехи? — потихоньку прозревая хитрости управляющего, спросил славный рыцарь Ульрих.
— Так, кузнец я. Сдали в ремонт. Обновить, почистить... — Кузнец задумался, — А-а-а! Точно! Сказали, к походу надо подготовить!
Ещё раз окинул растерянным взглядом окружающих, развёл ручищами:
Охотники радостно заржали, довольные, что ни одни оказались против своей воли в непонятном походе непонятно куда.
Славный же рыцарь Ульрих почесал затылок — но не возвращаться же, в самом деле! Да и кузнец со своими габаритами вполне мог пригодиться в сече. Опять же, бесплатный ремонт железа под боком...
И славный рыцарь Ульрих прикоснулся остриём своего меча к плечу бывшего кузнеца:
— Зачисляю в своё рыцарское копьё! Отныне ты мой кутильер!
— Кормить будут? — шёпотом спросил тот.
— Будут. Но не всегда, — успокоил своего первого оруженосца славный рыцарь Ульрих.
