CreepyStory

предыдущая часть - Экстрасенсы по вызову ( археологи ) часть 18

Страдая от головных болей, словно с похмелья, шмыгая носом и икая, Денис брёл, куда глаза глядят, придерживаясь рукою за стеночку. Хорошая такая стеночка, высокая и вся в граффити. Главное в рисунки не вглядываться. На один вот так поглядел, да и раскритиковал во всё горло. Теперь рукав у кофты весь в блевоте, рот вытирал. Фу, какой сиреневый газ оказывается противный, еле убежал. Ничего себе, какое странное отравление. Буянил, дрался, пиратом себя вообразил, призраков вызывал, знак Гараша зачем-то начертал, песни пел и, кажется, так и не сумел уговорить Штрауса начать сотрудничать с ЧП Заговор. Срамота-то какая. Да где же он оставил Япошу?

Денис оглянулся. Где-то вдалеке шумели пожарные машины, гулко выл репродуктор, а над бывшим заводом имени Ухтомского поднималось большое облако фиолетового газа. Ой. Это теперь куда всё полетит? В какую сторону? Тут он вспомнил, что Валера строго настрого запретил использовать непроверенные заклинания. А знак Гараша был как раз именно таким. Он его нарисовал в воздухе, используя вместо карандаша самодельный факел и...А зачем он это сделал? Опять перед кем-то хвастался?

Пытаясь привести себя в чувство, он отвесил себе несколько профилактических пощёчин и побитая голова принялась виновато вспоминать. На него сначала напали охранники, а потом близнецы Коля и Оля вместе с тульповодами. И если близнецы были сущей ерундой, больше кричали и стреляли, то последние, граждане из Средней Азии, навели шороху. Денис припомнил, как тульповоды, пользуясь суетой, открыли порталы, скрывающие их собственные воображаемые измерения, и как оттуда полезли их многочисленные творения, состоявшие в основном из оживших кошмаров и сексуальных девиаций. М-да. Кто-то скажет, что сексуальные девиации - это просто понятия, но у дебилов в ранге гранд мастера на этот счёт имеется своё мнение. Чёрные, словно в копоти, призраки - тульпы. Уродливые, похожие на чертей и поголовно с холодным оружием. Ох и насмотрелся он всякого-разного. Как вам летающая девочка со слоновьим хоботом, свисающим из-под платьица? Или кастрюля на ножках, из которой во все стороны торчали мужские половые органы, усеянные шипами, а кроме того беременные безголовые куклы из розовой блестящей пластмассы...Бррр. У них ещё дверцы в животах были, оттуда маленькие ручки высовывались и кричали - "Мама"!

Постепенно до него дошло, что знак Гараша очевидно уловил его собственные страхи и транслировал в ёмкости, в которых содержалось колдовское вещество - вот почему там контейнеры и цистерны взрываться начали, а нападавшие стали резко хвататься за животы. Заклинание зафиксировало в таинственной колдовской жидкости только одно навязчивое видение, а затем, как и пожелал заклинатель, попыталось от этой жидкости избавиться.

Денис настороженно поглядел в сторону фиолетового облака. Это чего же теперь каждый, кто понюхает, будет считать себя беременным? Ой. Ведь там ещё всякие побочные эффекты: диарея, тошнота, судороги...А если ветер изменится и облако, не дай бог, дойдёт до Кремля?

Мурзилка почесал берет и решил, что для него сейчас лучше всего где-нибудь спрятаться и переждать беду, а там видно будет.

Да где же он автомобиль-то оставил? Что за ерунда! Микроавтобуса нигде не было. Словно бы муниципальные службы наконец очнулись и вывезли мусор, под который маскировался Япоша. Да ладно, они бы мимо проехали, а при любой попытке его убрать у рабочих тут же бы случился острый приступ внезапной лени. Денис ошалело огляделся по сторонам, подумал и решил прибегнуть к привычному для себя поисковому методу.

Спустя пару минут, он окончательно протрезвел и перепугался, осознав, что он ничего не напутал, а Япошу угнали. И кто угнал?!! Тупица и вор со стажем - Иван Иванович Полуэктов! Если Валера узнает, то гореть ему от стыда синим пламенем до самой старости. Он ведь ни за что не простит товарищу такой промах. Нужно было срочно решать проблему. Да что там решать! Бежать, вызволять Япошу, пока Валера не узнал.

*****

Тем временем Валериан Бульбулькин, покинув гостеприимные стены фитнес-клуба, решил направить свои стопы в сторону офиса. Нет, пешком конечно же не пошёл, а тупо вызвал такси. Удобно расположившись на заднем сиденье серенького Renault Logan, он прикидывал про себя, как лучше обработать клиента, отданного ему Пестимеей на аутсорс. Долго возиться не хотелось, как впрочем и влиять на мнение господина Петрова, используя собственные способности. Может подкупить его? А какая разница, всё равно подкупать деньгами Ябеды-Корябеды, а он дочку свою пришлёт дуре травнице. Нет. Это будет глупо. Тогда получится, что он не смог посрамить зло и дремучее невежество обывателей, склонных верить всяким проходимцам и шарлатанам. Это же как с коррупцией. Все не любят коррупцию, но никто не против взятки, ради ускорения того или иного процесса. И тот, кто даёт, и тот, кто берёт, одинаково виновны. Следовательно глупый обыватель виновен в том, что обращается к мошенникам по нужде. Лучше всего было бы исключить этого врача из системы порочных гомеопатических отношений, а дочку его вылечить, но обставить всё так, чтобы Пестимея думала, что лечить будет она.

Валера задумчиво смотрел в окно. Так что там с дочкой нейрохирурга? Лейкоз? М-дя. Нестабильное лечение, которое приведёт к осложнениям в течении года, а с помощью Пестимеи, применяя её терапевтическую гомеопатию, мы дадим пациенту от силы восемнадцать месяцев. Нет, скорее шестнадцать. Самому вылечить не получится, тут только хардкор и надежда на молодой и растущий организм, однако знаем мы эту химиотерапию и как после неё больно. Но так, в общем, шансы выжить у девочки положительные, пятьдесят процентов, это если она конечно от побочек не гикнется. А чтобы она стопудово не гикнулась, нужен браслет Ашшурбанапала. У него гарантия пять лет. И там уж носи детка, не снимай, пей лечебные БАДы от Пестимеи, всё равно он эту травницу-отравницу в психушку определит в самое ближайшее время, а за пять лет всякое может случиться. Медицина вон, хорошеет с каждым годом, ну пока её эффективные менеджеры не оптимизируют как на Западе, но будем надеяться в будущем до такого маразма у нас не дойдёт.

Хотя отдавать дорогущий браслет за просто так он не собирался. Нейрохирург будет должен ему услугу. Так положено. В жизни не бывает нечего бесплатного, такова жизнь.

*****

Денис появился в офисе почти в одно и тоже время с Валерой. Увидев затравленный взгляд товарища директора, очкарик изобразил недоумение и на всякий случай поинтересовался - не случилось ли чего?

— Нет! Нет! Ничего! — поспешно ответил Денис, после чего тут же спросил:

— А ты телевизор уже включал?

— Какой ещё телевизор, мне же некогда было. Да и что там смотреть, всякие ток-шоу и сериалы про бандитских ментов? Лучше скажи, что там со Штраусом? Он согласился сотрудничать с Мурзилкой?

— Не совсем. Он...Обещал подумать.

— Ага.

Взгляд Валеры пытливо скользнул по лицу товарища и тот густо покраснел.

— Я...Там была драка, авария...Я в общем...

— Ой, да ладно. Потом мне про эту девочку расскажешь, — Валера добродушно махнул рукой, решив, что Денис стесняется посвящать его в интимные подробности похождений детектива Мурзилки. — Да и откровенно говоря, не осуждаю. Как говорится - сексом драку не испортишь. Короче, надеюсь, что она была хотя бы красивая. Я и сам сегодня...Если честно, Пестимею на клыки насадил, но если чего, это чисто деловые отношения. Разлагаю как умею и вообще, она первая рот открыла.

— Эм, — Денис ничего не понял, но предпочёл не обострять ситуацию. — Ну ладно. Я тогда к Полуэктову, чтобы время не терять.

— Не возражаю, мне тоже надо уладить кое-какие дела. Клиента обработаю, а вечером, может давай в ресторан сгоняем? На Япоше? Я недалеко от Лермонтовского проспекта хорошую забегаловку нашёл, угощаю.

Денис озабочено почесал за ухом. По его расчётам облако токсичных галлюциногенных газов накрыло Люберцы и двигалось по направлению к Выхино. Значит и Лермонтовский проспект под ударом. Господи - пошли сильный порывистый ветер в сторону Замкадья, иначе к вечеру Москву закроют на карантин.

— Слушай, давай не сегодня. У меня вечером важная встреча, — предложил он.

— А, понимаю. Хе-хе. Ну ладно, один съезжу. Япоша на месте?

— Я его на мойке оставил. По грязям катался, ты же знаешь, как там в промзоне с чистотой, а там ещё акция, шампунь бесплатный, — соврал Денис.

— Хм. Ну лады. Но вечером же ты его пригонишь? — уточнил Валера.

— Завтра утром. А на сегодня, прости, машина занята, — держась из последних сил, ляпнул Денис.

Валера покривился, но настаивать не стал. А вдруг это любовь? Неужели он эту таинственную девочку на Япоше катать собрался? Чтобы Денис и сам решил машину помыть? Ну точно в кого-то втюрился. А кто тогда залетел? Тоже она? И теперь Дениска, как честный человек, обязан с ней заниматься сексом до самой смерти? Да ну, бред какой-то. Ничего, побесится, а потом сам расскажет.

Валера недовольно побурчал для порядка и вызвал себе такси.

*****

Иван Иванович Полуэктов обитал в Черёмушках. Имел небольшую квартирку в многоэтажном домике улучшенной планировки, жил скромно, тихо и одиноко, поскольку считал себя убеждённым холостяком. Нет, баб домой он конечно же водил, но никому не позволял поселиться там основательно. А чего не водить раз возможности позволяют? Спокойный и скромный внешне неприметный мужичок числился у Госпожи Насти массовиком-затейником. Полуэктов умел толпами охмурять народ за что его собственно и ценили. Особенно Пестимея, успешно продававшая с его помощью различные курсы и тренинги. Деньги водились, спокойствия и уважения сколько хочешь, казалось бы живи и радуйся, а всё ж зудела иногда душа удариться в очередную авантюру, нервишки пощекотать. И в этот раз он не удержался. Казалось бы, обычное утро, шёл в гости к Штраусу за очередной порцией экспериментальных благовоний, по дороге выпил бутылочку креплёного, а тут нате - замаскированный автомобиль. Дверь была конечно закрыта, но две отмычки, несколько минут возни и замок с лёгкостью открылся. Иван Иванович заглянул внутрь и сразу понял, что машина принадлежит богатому ведьмаку. Ну, а кому ещё? Только богатые и обеспеченные оставляют в замке зажигания свои ключи.

Поддавшись минутной слабости, он занял место водителя, завёл машину и неожиданно влюбился в неё, настолько она ему понравилась. Управление, куча всякой полезной электроники, а уж какие замечательные сиденья, сидел бы тут и сидел. Он не собирался её угонять, он знал о возможных последствиях, но как-то так вышло, что он опомнился только в Черёмушках прямо во дворе своего дома. Как же так получилось? Да это аффект какой-то, а уж какой был вкусный коньяк в бардачке. Еле остановился, а то бы всё выхлебал.

И что любопытно: все светофоры на его пути переключались на зелёный, а сотрудники ДПС брали под козырёк, когда он проезжал мимо, да что там гайцы, кортеж с мигалками ему дорогу уступил! Это в Москве-то?!! Да кто ж в такое поверит, господа-товарищи!

Иван Иванович уже собирался было подробно изучить загадочный автомобиль, но его отвлёк срочный звонок Мити Штрауса. Выслушав его, Полуэктов побледнел. Оказывается, пока он занимался угоном, на свечной заводик его товарища было совершено нападение. И мало того, нападавший был в красном берете, а кто ещё ходит в такой запоминающейся экстравагантной шапочке? Либо художник, либо мурзилка. Ну ещё, кажется спецуре краповые береты выдают, а все знают - они ещё те художники. По словам Мити, неопознанный мужчина избил охрану, а затем принялся колдовать. Милиция Бурунова отправила вперёд киллеров и тульповодов, чтобы в случае чего ими пожертвовать, а сейчас все ждут исхода...Но какого исхода выяснить не удалось, потому что Штраус вдруг охнул, коротко выругался и, сказав кому-то в сторону про какие-то крышки, внезапно прервал звонок.

Полуэктов посмотрел на машину с подозрением. А не на нём ли приехал гражданин в красном берете, так подло обворовавший его хозяйку? Немного подумав, он решил позвонить Насте и предупредить о своей находке, но та, судя по всему, была занята. Тогда он стал звонить всем подряд и очень обрадовался, когда смог дозвониться до Альтазара.

— Слушай, ты знаешь что там у Штрауса происходит? — поинтересовался Иван Иванович.

— Знаю. Выброс опасных газов. Облако поднялось над заводом и накрыло Люберцы. Теперь все, кто понюхают, будут видеть одну и ту же галлюцинацию, — сухим тоном сообщил ведьмак.

— И чего, значит у нас проблемы?

— Ещё какие. Гвоздик - ты потрепаться хочешь или чего? Мне вообще-то некогда, еду за агрегатом, который поможет уловить этот газ и очистить воздух. Надежды особой нет, но хоть что-то я сделаю.

— Слушай, хм, я тут машину нашёл, необычную. Хотелось бы, чтобы ты её проверил. Может она того самого мурзилки, что у нас деньги спёр?

— Гвоздик, мне сейчас не до ерунды. Если я не успею, нас всех раком поставят.

— Ну хотя бы потом. Мне не срочно.

— Тогда отгони её в мой подземный гараж. Знаешь где он? Я тебе сейчас туда допуск дам, до связи...

Звонок снова резко прервался и Полуэктов почему-то почувствовал себя ненужным.

*****

Когда Япоша неожиданно пропал с потусторонних радаров, Денис ненадолго припух, оценивая про себя способности Полуэктова. Но ведь это невозможно! Он же профан! Он халтурщик, он кроме гипноза своего ничего не умеет, значит ему кто-то помог, а кто может заставить исчезнуть микроавтобус, помеченный специальными поисковыми метками? Япошу невозможно было потерять, его заколдовали так, чтобы в случае чего разыскать в любой части света и даже в океане - Валера специально перестраховался на этот счёт. Кричал, вдруг повезём родименького на грузовом самолёте и тот потерпит крушение в труднодоступной местности? Тогда самолёт, хрен с ним, а уж Япошу-то откопаем, главное чтобы не над действующим вулканом пизданулся. И тут нате вам, такой, не побоюсь этого слова, конфуз.

Если Валера узнает, что его друг так бездарно проебал Япошу...Нет! Нельзя, чтобы он про такое узнал. Ни в коем случае. Это в сто раз хуже, чем забыть своего ребёнка на Киевском вокзале, а самому сесть на поезд до Кишинёва и вспомнить о пропаже уже только у самой границы с Молдавией. Аааа! Что же делать?!! Открутить башку Полуэктову и притащить Валере в качестве извинений? Мало. Тогда и свою придётся откручивать за компанию.

Куда же этот вор её спрятать мог? Думай! Думай! Соображай! Если бы ты хотел спрятать такую машину то куда бы ты её...Под землю с желательно природными экранирующими элементами. А у кого такие есть? Либо у дзяда, либо у ведьмака. Дзяд вне игры, значит это Альтазар.

Денис застонал и вытащил из-за пазухи редкий договор с весьма смышлёным поисковым духом. Берёг для особого случая, вот и пригодилось.

*****

Валериан Бульбулькин тем временем работал с нейрохирургом Петровым. Доктор был пойман возле дома и без разрешения усажен на лавочку, а потом его заставили курить за компанию.

— Тут делов-то, — попыхивая сигаретой, рассказывал экстрасенс. — Позвонить Пестимее и наговорить в трубку текст, который я любезно вам предоставил. Постарайтесь изобразить горе и печаль, разрешаю даже заплакать, но не переигрывайте, пусть она почувствует, что нуждается в вас.

— Может быть всё-таки к чёрту пойдёте? Мне надоело вас слушать, — устало отвечал Петров, через силу делая очередную затяжку. — Не знаю, как вы это делаете, но у меня своих проблем выше крыши. Отпустите меня, гипнотизёр сраный.

— Ой-ой-ой, посмотрите на него, какой гордый. Я ему, значит, предлагаю продлить жизнь дочери на пять лет, между прочим бесплатно, денежки предлагаю для оплаты сеансов этой гадюки, а он не хочет. Чё же ты тогда, дядя, только что, до встречи со мной, бога молил, к дьяволу обращался, душу свою предлагал взамен на доченьку, ну вот я и пришёл к тебе за душой. Отдавай душу - забирай браслет.

— Вы сейчас серьёзно?

— Нет, конечно. На хрена мне твоя душа? Я с тобой хочу договориться, как с человеком, но человек такая гадина, что когда под нос ему суют чудо, он включает дремучего скептика. Вот чемодан, в чемодане деньги и браслет, наденем на Любочку твою и лечите её спокойно, а не получится, закажите ей могилку заранее. Сколько ей сейчас, четырнадцать? В девятнадцать значит и помрёт, а может быть и нет. Она молодая, а потому шансы выжить у неё хорошие.

— Я вам не верю. Вот понимаете, как врач и специалист, не знаю кто вас прислал, но оставьте нас в покое и дайте дожить в спокойствии.

— Действительно, а чё тебе волноваться? — цинично хмыкнул Валера. — У тебя же ещё сынок есть. От медсестры Надюшки, правда твоя жена про него не знает. Всё уже спланировал, да? Она значит, места себе не находит, возле дочери дежурит днём и ночью, мозги тебе клюёт, а ты терпишь. Выжидаешь, собака сутулая. Типа ищешь себе оправдание. Она практически с ума сошла, с Пестимеей связалась и каждый день тебя умоляет начать лечение по системе травницы. У неё ведь даже с четвёртой стадией выздоравливают. Она сама так рассказывала, только вот подтверждений нет, но когда вокруг столько слухов, утопающий хватается за соломинку и идёт на поклон к таким подлецам как она. А те и рады залечить вас всех до смерти. В конце-концов ты поддашься на уговоры супруги, месяцев через шесть, когда у дочки случится очередное обострение, ну ты понял о чём я, когда она кровью закашляет и всё равно ты заплатишь травнице. А потом, когда дочка помрёт, у тебя будет законный повод бросить жену. Мол, тварь-паскуда, залечила дочь шарлатанством, хотя рядом муж с высшим образованием и её предупреждал. И кто теперь после этого гнида?

— Слышь, — немного подумав, произнёс Петров. — Не знаю кто ты, но иди на хуй.

— Неа. Я тебе всю карьеру испорчу, я тебя до бутылки и шприцов доведу со всякой синтетикой. Ты у меня забудешь как спать, есть и пить, ну и другое, всякое-приятное тоже забудешь, — пообещал ему Валера. — Запомни: сейчас ты винтик в моей игрушке, тебе от меня никуда не деться, а свой скептицизм и реализм можешь себе засунуть, ну я не знаю, в диплом например. Я могу вообще помимо тебя договориться с твоей женой, а тебя, светило медицины, поставят перед случившимся фактом. Хочешь? По глазам твоим вижу, что не хочешь. Ты же мужик. Я бы мог заставить тебя силой, как заставил тебя сесть на скамейку и закурить, но я же вижу, что ты нормальный в принципе. Да, со своими скелетами в шкафу, но дочку ты любишь, а значит согласишься на моё плодово-выгодное предложение. Деньги, браслет в долг на пять лет, я сам помогу примерить и душа у тебя будет в спокойствии. Ну?

— Не бывает в жизни чудес, — подавленным голосом пробормотал Петров и щелчком выкинул догоревший окурок.

— Так и я о том же. Чудес не бывает, а кому-то и пять лет целая жизнь. Тупо поверь, что этот браслет "Кремлёвская таблетка", вот и всё. У тебя мама такую глотала, а ты после неё, помнится, на спор съел. Никто же из вас от неё не умер - значит работает.

— Значит и браслет такая же фикция.

— Не сказал бы, — Валера поднял голову вверх и посмотрел на небо. — Браслет, конечно же реплика, но в отличии от этих таблеток, он реально работает, поскольку многажды испытан на разных людях. У него одной исторической ценности на мильон, но в свободной продаже, сам понимаешь, нет и не будет. Его носили пациенты с проказой и сифилисом, его носили с бубонной чумой, с гепатитом и холерой, а уж как его носили с туберкулёзом, ой, как его хорошо носили, даже когда тубик был в открытой форме и назвался чахоткой, да и саркомой он очень хорошо знаком. И есть у него одно весьма любопытное свойство: если носитель браслета женщина и она родит, пока носит браслет, то ребёночек обязательно родится здоровым. Уж не знаю как так получается, видимо фича такая.

Петров опасливо покосился на Валериана Бульбулькина.

— Да-да, — ухмыльнулся тот. — Я и про это знаю. И знаю кто папаша, могу за ухо привести. Они с детского сада в одной песочнице...

— Не надо. Лучше скажи, а где они успели, она же всегда перед глазами была.

— В санатории, в прошлом месяце, она якобы на процедуры выходила, а по дороге, в кабинете с магнитотерапией он её и поджидал. Да там делов-то было, не мне тебе говорить, меньше часа, а зато его папа главврач, кореш твой. А как родится - будете дружить врачами.

— Так, ладно. Хрен с тобой Бульбулькин, давай свой браслет, — решил Петров. — А там: будь что будет.

— Сначала звонок Пестимее, — ехидно улыбаясь, попросил экстрасенс, протягивая бумажку с текстом, который надо было с выражением прочитать травнице.

Повесть на АТ: http://author.today/u/alma_1990

Поразмыслив, я решил исключить тэги КОНТУР и правила Квартиры 42. Мой сюжет ушёл далеко в сторону и теперь, я думаю, что указания на них, как на идейных вдохновителей, вполне достаточно.

Спасибо всем, кто читает и ждёт продолжения!)

Предыдущая часть: По ту сторону двери. ч.7 Первая кровь

За огромным столом просторного кабинета сидел Игорь Сергеевич в своём неизменном костюме, а также неизвестный мне полковник ФСБ в форме и какой-то бородатый дед в белом халате. Все они сурово смотрели меня с Шаманом и молчали. Ковалёв и Ельцин на портретах за их спинами, казалось, тоже глядели на нас с высоты, как на нашкодивших школьников. Первым нарушил молчание Игорь Сергеевич:

- Итак, начнём с вопросов прозаичных: кто "вырубил" батюшку?

Все взгляды сошлись на мне. Ответ им был и так известен, но нужно было услышать моё признание.

- Это я... Только не батюшку, а деда сторожа. Он ружьё на нас наставил!

Полковник побагровел и перебил Игоря:

- Какого нахрен сторожа?! Вы представляете, какой скандал устроили! Вот, слушайте! - с этими словами он взял газету, лежащую перед ним на столе и развернул её -

Третьего ноября в селе Новое, Красноуфимского муниципального округа, двое неизвестных совершили попытку ограбления Крестовоздвиженского храма. По счастливой случайности отец Михаил, проводящий выездную службу в этот день, задержался по просьбе местных жителей для проведения обряда крещения и остался ночевать в храме. Пытаясь задержать преступников, отец Михаил вступил с ними в неравную борьбу и был травмирован. Однако, благодаря его героическим действиям, имущество храма было не тронуто. Злоумышленники сбежали с места происшествия, но позже были задержаны сотрудниками милиции в городе Пермь.

-Вы совсем дебилы, блять? Нахрена его бить было?! Не могли "корочку" показать и набрехать что-нибудь?!

- У меня нету "корочки", - промямлил я.

- Молчать!!! Не к тебе вопрос! Саша, тебя спрашиваю!

Шаман мнущийся с ноги на ногу, опустив глаза в паркет, пробубнил еле слышно:

- Я "ксиву" не взял... Забыл...

Лицо полковника цветом напоминало переспелый помидор. Казалось, ещё немного и оно взорвётся от гнева. После слов Сани он вскочил, сжимая кулаки так, что костяшки на пальцах побелели, и буквально испепелял нас глазами...

- Так, - процедил он сквозь зубы, - я правильно услышал, что капитан ФСБ, убывающий на задание в другой регион, своё удостоверение просто... забыл?!

- Виноват... - еле слышно буркнул Шаман.

Полковник рухнул обратно на стул, тяжело дыша, ослабил галстук и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки.

- Сергеевич, я не знаю... Что хочешь делай, но когда меня вечером "сам", - он поднял указательный палец на портрет Ковалёва, - будет драть не вынимая, я прикрывать этот бардак не буду! Я на многое закрывал глаза, многое позволял - особое подразделение, как-никак, но сил моих больше нет. Всё! - ударив кулаком по столу, полковник снова встал, - Через час чтоб объяснительные и рапорты по собственному от этих имбецилов у меня на столе лежали!

Полковник широким быстрым шагом вышел из кабинета и хлопнул дверью. Игорь Сергеевич задумчиво крутил ручку в руках, а дед в халате испуганно смотрел округлившимися глазами на дверь кабинета. Повисла гнетущая тишина, которую нарушил Шаман:

- Игорь, я...

- Что ты? - не дал ему закончить Игорь Сергеевич, - Вот что ты? Ладно стажёр, с него спрос маленький - ты то как допустил всё это? Ну забыл ты удостоверение, ладно - нахрена гражданского метелить, ещё и батюшку? Сложно сказать было, что на экскурсию зашли?

- Так там закрыто было...

- Саня, дурака не включай! Ты же знаешь, что делать в таких ситуациях! Каешься во всех грехах, сдаёшься спокойно ментам, звонишь мне - всё! А теперь не знаю, как быть... Ладно, рассказывайте, что там на объекте было. Георгий, давай ты сначала!

Я подробно рассказал про вход на объект, про свои эксперименты, как в проходе застрял и как вышел... Саня только поддакивал, но сам ничего не добавлял. Дойдя до места, где началась стрельба, я замолк. Игорь Сергеевич в ожидании смотрел на меня, а Шаман равнодушно сказал:

- Да рассказывай, как было, я же всё равно нихрена не помню.

Я продолжил, описав выстрелы, как пули повисли в воздухе, нашу борьбу, новый проход и слова Зои Ивановны. На этом месте Игорь меня остановил:

- Так, стоп! Ты уверен, что тебе это не послышалось? Может это часть нового алгоритма была? Сколько раз она их повторила?

- Один раз только. Брехать не буду, обстановка нервная была, может и показалось...

- Пётр Николаевич, что думаете? - обратился Игорь Сергеевич к старику.

Тот задумчиво постукивал пальцами по столу:

- Вполне допускаю, что в период реструктуризации аномалии симбиотическая связь слабеет. Также, мы можем сделать определенные выводы, что подавленное симбиозом человеческое сознание всё равно продолжает функционировать и воспринимать обстановку вокруг. Заметьте, что симбиотик действовал спокойно, исходя из ситуации. Конечно, это всё имеет смысл, если факт имел место быть и сотруднику не показалось...

Игорь Сергеевич кивнул:

- Нужно проверять. Организуйте выход экспертов для изучения, я направлю бойцов "альфа" с ними. Хрен его знает теперь, что там происходит. Ну и определите новый объект, подходящий для тренировки курсантов, боюсь О-134 теперь не подходит. Можете идти!

Пётр Николаевич попрощался и покинул кабинет, мы остались втроём. Снова повисла пауза, которую я рискнул нарушить:

- Так что, рапорт писать?

Мои слова как будто вывели Игоря Сергеевича из глубокой задумчивости. Он чуть вздрогнул и ответил:

- Нет конечно, полковник отойдёт сейчас немного и я с ним поговорю. Не переживай, ты же только курсант. А вот с тобой, - он перевёл взгляд на Шамана, - я не знаю, что делать. Саш, я же просил тебя после того случая: переводись ты в оцепление или в инструкторы - хоть куда, но не лезь ты больше в аномалии. Ты же меня уверял, что отошёл и всё нормально, а теперь снова история повторяется! И методы твои мы не раз обсуждали уже! Где инструктаж? Где контроль? Ну нельзя курсанта бросать на объект, как котёнка в воду, и ждать - потонет он или поплывёт! Теперь полигона нет, скандал до Лубянки дошёл, Матвеевич вон, рвёт и мечет, его в Москву вызывают... Нет, Саша, всё! Возможность была, ты ей не воспользовался - теперь всё. Пиши по собственному, а там посмотрим, может дадут остаться в службе, но точно не у меня. Свободен!

Шаман метнул острый взгляд исподлобья на Игоря, бросил короткое "есть" и вышел за дверь удивительно спокойно закрыв её.

- Так, теперь ты, Георгий Алексеевич... В текущей ситуации вины твоей практически нет, но, тем не менее, пересмотри своё поведение. Аномалия - это не аул в горах Афганистана. Не надо там разведку боем проводить, тем более без опыта! Ты молодец, что на ходу соображаешь, но пойми, что наша задача не просто зайти, накуролесить и выйти, а создать стабильный план поведения, по которому смогут работать исследовательские группы после нас. Открыл новые алгоритмы, даже два - хорошо. Но ты теперь можешь сказать, что будет там после реструктуризации? Что добавится, что исчезнет? По сути, нам теперь нужно разрабатывать этот объект с нуля. Конечно, во многом виноваты методы Саши, но ты и сам должен понимать, что находишься в чужеродном, малоисследованном пространстве и каждое твоё действие может иметь негативные последствия! Надеюсь, ты меня услышал, Гоша. Ну и... к гражданским насилие применять не надо, хорошо? Мы не спецназ и не антитеррор, чтобы на задании всех подряд мордами в пол без последствий укладывать. Даже удостоверением махать не нужно лишний раз. В ситуациях, как у вас с Сашей получилось, изображаешь туриста, блаженного, бездомного - кого угодно, лишь бы оказаться в отделении милиции, а оттуда мы уже спокойно и без шума тебя вытащим. Понял? Вопросы есть?

Вопросов у меня была уйма, но задать я их хотел бы другому человеку. Жаль, что не получится.

- Всё понял, товарищ подполковник, вопросов не имею!

- Вот и хорошо. Ситуацию с начальством я сам разрешу, а ты успокойся, проанализируй всё и продолжай занятия. Можешь идти!

Я махнул рукой "под козырёк" и покинул кабинет.

******

В общежитие не хотелось и я решил прогуляться по улицам, подышать морозным воздухом и обдумать всё произошедшее. Игорь Сергеевич хоть и делал вид, что ситуация бытовая и решаемая, но чутьё подсказывало, что не всё так просто. Для того, чтобы устроить разнос провинившимся сотрудникам, присутствие "профессора" не нужно. Это, как минимум, не очень этично, драть своих подчинённых при свидетелях из другого подразделения. Я спокойно мог всё рассказать о ситуации на объекте и после взбучки, в менее напряжённой обстановке, но видимо, ситуация сложилась такая, что научному отделу эта информация из первых уст была нужна здесь и сейчас...

Прогуливаясь, я машинально свернул с центральной улицы в какой-то узкий, безлюдный переулок. Из раздумий меня вывел резкий сигнал автомобиля, раздавшийся сзади. Я обернулся и увидел, как прямо по тротуару ко мне неспешно подкатывается видавшая виды "копейка" зеленого цвета. Прижавшись к стене, чтобы пропустить машину, я по привычке завёл правую руку за спину, но вспомнил, что мой несчастный самодел у меня давно изъяли с аргументом, что не подобает будущему сотруднику гулять с нелегальным оружием, на котором, к тому же, "крестов" чуть менее, чем на куполах храма Василия Блаженного. Водитель не прибавлял газ и продолжал двигаться не спеша. Когда свет фар перестал слепить, я увидел, что за рулём сидит Шаман. Поравнявшись со мной, он опустил стекло и небрежно бросил в мою сторону:

- Падай, разведка, подвезу!

******

На часах было три часа ночи, но мы не спали. Виталя слушал мой рассказ едва ли не с открытым ртом. Я закончил его на моменте, когда мы оказались в церкви, посчитав, что дальнейшие подробности ни к чему.

- Погоди... А это село, оно далеко от Перми?

- Километров двести, а что?

Виталя открыл фотографию на мониторе. На ней был коллаж из изображений людей в разных видах: кто-то был сфотографирован, кто-то нарисован карандашом или красками. Я сразу узнал Васю на фотографии, а затем, чуть вглядевшись, опознал в нарисованной женщине Зою Ивановну.

- Смотри, Гоша, это все известные отделу симбиотики, всего пятнадцать особей. Все они были обнаружены в нашем мире на значительной удаленности от объектов, на которых обитали, вернее, обитают до сих пор. При этом, выход из аномалии всегда фиксируется либо непосредственно на участке, либо в радиусе до километра, не более. И вот сейчас ты мне рассказываешь о том, что С-5 просто открыл проход в место за двести километров от объекта. О чём это может говорить?

- Симбиотики могут открывать дополнительный выход где угодно?

- В целом, да! Возможно, не прямо в любом месте, есть какие-то ограничения, но в любом случае их выход будет намного дальше, чем изначальный!

- Слушай, Виталь, ты можешь по-человечески мне объяснить, что за симбиотики? Они все были людьми раньше?

- Да, симбиотики - это люди, которые так или иначе оказались в аномалии, застряли в ней на долгое время и, в результате неоднократных реструктуризаций, стали частью объекта. По сути, у них поведение имитаторов, но более расширенные способности, к списку которых ты добавил создание выхода. На самом деле, это очень серьёзное открытие. До настоящего момента у отдела исследований не было ответа на вопрос, как симбиотики оказывались так далеко от своих объектов.

- Оказывались? - я сделал акцент на прошедшем времени.

- Безымянный симбиотик С-15 был обнаружен в 1981 году. С тех пор новых особей не зафиксировано.

- Особей... Слово то какое, будто они не люди, а животные какие-то.

- Обычное слово. Есть же термин "человеческая особь" и ничего в нём обидного нет, просто научный язык.

Я раздумывал над полученной от Витали информацией. Что-то в ней не сходилось, но что именно? И тут меня осенило: Вася! Он пропал в О-1, спустя много лет его обнаружили в Москве возле входа на другой объект, расположенный вообще в Литве! Затем он сам создал госпиталь - третий объект не имеющий связи с двумя предыдущими. При этом Виталя говорит, что у отдела исследований не было информации о том, что симбиотики могут делать выходы. Не сходится рассказ подполковника и информация Витали. Я ткнул пальцем в монитор, указав на фотографию молодого парня кавказской внешности:

- А это кто?

Виталя открыл текстовый файл:

- С-8, личность не установлена, кодовое прозвище "механик". Обнаружен в 1971 году в городе Астрахань. Привязка к О-18: ремонтный цех на территории Волгоградского тракторного завода. Время входа в аномалию: не известно. Связь с реальным местом: не установлена. Способности: рядовые.

- Виталь, а про С-5 какая есть информация?

- А допуск к информации у курсанта имеется? - раздался голос сзади.

На пороге комнаты стоял Игорь Сергеевич. Увлеченные разговором, мы не заметили, как он открыл дверь и наблюдал за нами.

- Виталий Евгеньевич, - голос Игоря звучал грозно, - мы с вами кажется договорились, что вы можете обсуждать с Георгием свои теории и делиться информацией, но не выше зелёного уровня допуска. Верно?

- Верно, - тихо ответил Виталя, виновато вжав голову в плечи.

- За мной!

Я тоже подорвался вместе с Виталей, но подполковник бросил на меня тяжёлый взгляд и рявкнул:

- Не ты! Сиди здесь, и чтоб носа своего наружу не показывал!

Внутри меня забурлила злоба. Я подошёл вплотную к Игорю и сквозь зубы процедил:

- А ты не охерел, крыса штабная, с боевым офицером так разговаривать? Или думаешь, раз большие звёзды на жопе высидел в тепле, то важный индюк теперь? Идите вы все нахер со своими аномалиями и секретами! Я ухожу!

******

Шаман гонял "копейку" по улицам Новосибирска: то по центральным проспектам, то ныряя в глухие переулки и тупики.

- Сань, ты мне город решил показать или похвастаться, что водить умеешь? - устав от этой странной гонки спросил я у него.

- Просто "бакланю", чтобы засветиться везде и сразу. Когда спохватятся тебя - устанут края ниточки искать.

- Стесняюсь спросить, с чего бы меня должны спохватиться?

- Потому что ты из поля зрения выпал. Соображай, разведка. Ты видел вещи, о которых знает от силы тысяча человек по всей стране. Неужели ты думаешь, что можешь спокойно гулять по улицам и тебя не будут "пасти" с каждого окна?

- Будто мне кто-то поверит, если расскажу, - усмехнулся я, - путёвку в дурдом нарисуют и прощаться не станут.

- Если расскажешь - не поверят. А если покажешь... Всё, приехали. Идём быстрее!

Шаман заехал в какой-то гаражный массив, заглушил машину, вышел из неё и начал отпирать дверь в воротах одного из боксов, стоящих рядом.

- Шустрее! У нас минут десять, не больше!

- А что потом? ОМОН и хари в пол?

- Давай мухой, хорош балагурить!

Честно говоря, я был очень удивлён, увидев за дверями обычный, старый гараж, пропитанный типичными запахами бензина, масла и перегара. До последнего я думал, что Шаман тащит меня в очередную аномалию или вроде-того. Дожили, скоро от обычных мест совсем отвыкну. Саня запер дверь изнутри и нажал на кнопку кассетника, стоящего на верстаке в углу:

По небу ангелы летят,

В канаве дьяволы ползут,

И те и эти говорят:

Ты нам не враг, ты нам не друг.

Ни там, ни тут!

- А теперь говорим серьёзно и быстро: как ты понял, что я не терял память?

- Я уж думал, что не признаешься. Взгляд. В афгане пацан горячку в бою словил, встал с "пуликом" под огнём во весь рост и поливал по дуге, пока ствол не перекалил. Как его не сняли - хер знает, вообще ни царапины, но не суть. Он потом в себя пришёл, отпустило и говорил, что не помнит нихрена. Так вот у него зрачки расширенные были, пока стоял, и взгляд в пустоту. Такое не подделаешь. Встречный вопрос: зачем бабку грохнуть хотел?

- Потому что вся эта херня с новыми алгоритмами, проявлением Истока, активностью Связного не случайна. Объект перезагружали перед нашим приходом, ломали выход. Мы должны были под реструктуризацию попасть.

- Зачем?

- Меня "сливали", это прям к гадалке не ходи. В Зойку хотели превратить. Ты первый раз под Связного попадаешь, тебе бы нихера не было, а у меня уже пять таких волн на счету. Они без следа не проходят.

Шаман на секунду задумался, а затем продолжил:

- Гоша, хочешь верь мне, хочешь не верь, но тебе ездят по ушам и рассказывают благородные сказки про героев-разведчиков, которые спасают мир от аномалий. В реальности всё совсем не так. Я бы посоветовал тебе согласиться на амнезию и забыть про ЛОГАЗ, но, боюсь, уже поздно. Ты им зачем-то нужен - и это твой козырь! Пользуйся им, дави на них и ищи информацию, разбирайся. Но, если будет возможность - линяй при первой возможности. Просто добрый мой совет, как от ветерана ветерану. И ещё, запомни адресок: Троллейная, дом 146. Спросишь у местных где дядя Толя живёт, его все знают. Зайдёшь в гости и скажешь ему: "Майкопцы помнят каждую каплю крови", - он поймёт.

- Ты из сто тридцать первой что ли?

- Нет, мы своей группой к ним прорвались на вокзал и помогали держать оборону. Дядя Толя с Майкопской...

В дверь гаража постучали и раздался заплетающийся голос:

- С-саня! Похмели, а? Ты тут, Саня?

Шаман сорвался к полкам у дальней стены, взял с них грязный стакан и бутылку с какой-то жидкостью, плеснул половину и протянул мне:

- Пей! Быстрее!

- Что это?

- Спирт. Просто спирт. Пей залпом, поверь, надо так! Бери ключи от машины и уходи. Всё, время вышло, нас нашли раньше, чем я думал!

Тон Шамана не терпел пререканий, я залпом опрокинул стакан и поморщился.

- Сейчас просто иди к машине и спокойно езжай в общагу. С тем, кто за дверью, не разговаривай, проходи мимо. Понял? Всё, Гоша, бывай, удачи тебе! На адрес когда поедешь, про "хвосты" помни. Пошёл!

Я резко открыл дверь гаража и чуть не снёс обросшего, как леший, деда в трениках, распахнутом кителе не известного ведомства без знаков различия, тельняшке под ним и сланцах на босу ногу. Очень по погоде, однако.

- Оп-па, а это кто у нас тут? - проскрипел пропитым голосом дед, - Где служил, братуха?

- На кухне, тушёнку и хлеб жрал. Извини, старый, некогда! - отмахнулся я от алкаша.

Кроме него вокруг не было ни души. Паника Сани выглядела очень странной. Может реально у него в аномалиях крыша поехала, а я уши развесил и верю? С этими мыслями я подошёл к "копейке", завёл её и поехал к выезду с массива. В зеркало заднего вида я отметил, что дед стоит возле гаража и грозит мне кулаком. Я ухмыльнулся собственной шутке про тушёнку и начал набирать скорость.

Перед самым выездом из-за угла выскочила милицейская жёлтая "шоха" с включенным маячком, преградив мне путь и вынудив остановиться. Бля, вот кого ещё не хватало! И Саня удружил, спиртяги налил. Подставить меня хочет, что ли? Из машины не спеша вылез упитанный "гаец" и направлялся ко мне, а я обшаривал козырьки и "бардачок" в поисках хоть каких-нибудь документов, но ничего не нашёл. Ну, Саня! Ну, юморист! И я, как лох, повёлся!

- Здравия желаю, уважаемый! Документики посмотрим?

******

- Георгий Алексеевич, прошу прощения, сутки очень нервные, - неожиданно спокойно извинился Игорь Сергеевич, - признаю, что не прав и постараюсь не допускать подобных нарушений этики. Давайте не будем горячиться с решениями и просто спокойно соблюдать уважение и субординацию, хорошо? Александр уже почти залечил руку в госпитале, утром все вместе на ковёр к шефу. Будем расхлёбывать, что вы там в церкви натворили. Матвеев, пойдёмте!

Виталя с виноватым видом поплёлся за подполковником, но тот его развернул, указав на разблокированный компьютер. Жаль, я надеялся, что не заметит.

После того, как закрылась дверь, я кинулся к столу Витали и попытался найти в хаосе из дисков и проводов намёк на пароль, но ничего не обнаружил. Не прошло и десяти минут, как мой сосед вернулся в сопровождении камуфляжных:

- Гоша, извини, я переезжаю, - подавленно произнёс он с порога, и начал отключать свою технику.

Я не нашёлся, что ответить ему и молча смотрел, как он складывает свою электронику в коробки. Пятнистые дуболомы по очереди, не оставляя нас одних ни на секунду, уносили куда-то мониторы и системники. Виталя, перебирая диски и дискеты, украдкой глянул на меня, затем, взяв один из дисков, протянул его в мою сторону:

- Держи, ты Наутилусов просил переписать...

Камуфляжный тут же ожил:

- Э! Ничего не передавать!

- Да тут просто музыка, вы чего? - возражал Виталя с оскорблённым видом.

- Сказано нет, значит нет!

- Хорошо-хорошо, не орите... Извини, Гоша, видишь какие дела.

- Вижу, Виталя, вижу, - ответил я ему, прекрасно заметив, как при попытке передать мне диск и отвлекая внимание дуболома, он другой рукой подсунул белый конвертик под свой матрас.

******

- Командир, тут такое дело - забыл я документы, прости на первый раз, а?

"Гайка", понюхав воздух, оживился:

- Так вы ещё и выпивали?

- Ну выпивал... С боевым товарищем в гараже сидели, поминали пацанов. Не хватило маленько и я за добавкой поехал на его машине. Может отпустишь, командир, а? Ну день такой, помянуть надо было.

Милиционер прищурил глаза и нарочно растягивая слова произнёс:

- Ну не зна-а-ю... В пьяном ви-и-де, без пра-а-ав, суточек на пятнадцать то тя-я-нет...

- А может штрафом обойдёмся? Правда у меня пятьдесят тысяч всего на руках.

"Гайка" заулыбался:

- Ты с какой деревни, вояка? Двести кусков штраф. Но, учитывая твоё боевое прошлое, так и быть, сто пятьдесят!

Из-за угла вышел ещё один пухлый инспектор с двумя беляшами в руках:

- Степаха, ты куда уехал, бля? Хожу ищу, мёрзну... Опа! Что тут у нас?

- Управление транспортным средством без прав, в состоянии алкогольного опьянения, документов на машину нет - полный букет, как в КВД, - противно заржал первый "гаец".

- О-о-о! Ну ты попал, земеля! Выходи, будем оформляться!

- Погоди, Колян, мужик нормальный, вину признаёт. Только на штраф денег нет. Может у кореша есть твоего? Сходи спроси, а?

- Э, ты чё, Степан, какой сходи? Щас он запрётся в гараже и как его выкуривать? Вместе с ним иди!

Я вышел из машины, сделал пару шагов, специально качаясь из стороны в сторону, имитируя опьянение, а затем изобразил потерю равновесия и влетел руками в багажник "копейки".

- О-о-о! Да ты вообще в говно! - воскликнул гаишник Колян, - Степах, сходи сам, глянь, чё за кореш, а то мы сейчас пол дня потеряем, пока он доползёт...

Степан направился в сторону до сих пор открытого гаража, осторожно заглянул в него, а затем отскочил, будто медведя увидел и истошно заорал:

- Колян!!! Тут трупак!

Я, мгновенно скинув с себя образ пьяного, рванул к гаражу. Увидев, что я стремительно приближаюсь, "гайка" растерянно теребил свою белую кобуру, пытаясь достать пистолет, но от волнения никак не мог справиться с ней.

- Стоять, сука!!! Стреляю на поражение! - раздался крик сзади, но мне было похер.

Добежав до гаража, я заглянул в проём и застыл от увиденного. Шаман лежал на полу, раскинув руки. Глаза были открыты и смотрели в потолок. Из его груди, с левой стороны, торчала рукоятка "Беркута" и всё вокруг было залито кровью... Я бросился к лежащему телу:

- Саня!

Со стороны машин застрекотала "ксюха". Мою левую ляжку пронзила резкая боль. Нога подкосилась и я упал прямо в проём. В ту же секунду боль пронзила затылок.

- Лежать! Лежать, сука! - услышал я перед тем, как потерять сознание.

Это перевод истории с Reddit

Хотелось бы, чтобы это была развязка дурацкой шутки, но если бы вы прожили в нашем доме последние восемнадцать месяцев, вы бы не стали сомневаться в искренности Эллы.

Ей больше ничто не кажется смешным.

Раньше моя жена была шутницей. Это было до того, как мы полтора года безуспешно пытались завести ребёнка. Тогда она носила иронию как комбинезон — защитную одежду, так плотно застёгнутую на теле, что снять её наскоро было бы невозможно.

Но после многих месяцев провальных попыток зачать ребёнка Элла потеряла эту часть себя. В начале года я хотел, чтобы мы сдали анализы на фертильность, но согласилась она лишь две недели назад. Результаты оказались плохими с обеих сторон: моих «пловцов» оказалось мало, а уровень эстрогена у Эллы был довольно низким. Врач упомянул о возможном лечении, но моя жена была слишком подавлена, чтобы об этом говорить, поэтому он просто предложил продолжать попытки.

Элла уже давно была совсем не своей, но за следующие две недели стала ещё более замкнутой. Её оцепенение прервалось лишь в субботу утром, около трёх, когда нас обоих разбудил стук в окно спальни. Или, может, меня разбудил восторженный вздох Эллы.

— Что это за звук? — спросил я, пока стук всё не стихал.

Я потёр глаза, а жена порывисто вскочила с кровати и бросилась к окну. Она раздвинула шторы и впустила в комнату свет фонаря.

— Он здесь, — прошептала она.

Полусонный, с мутным зрением и ватной головой, я увидел на деревянном карнизе что-то абсурдное; даже два «что-то».

Младенца, закутанного в безупречно белую ткань.

И ещё белее: аиста.

Птица сидела, поджав под большие белые крылья кроваво-красные ноги, и, глядя на нас чёрными глазами с тревожащим умным взглядом, наблюдала, как Элла открыла окно и подняла спящего младенца с подоконника.

— Спасибо, — сказала моя жена животному.

Я же не смог вымолвить ни слова. Думаю, меня просто ошеломило до немоты, потому что на нашем подоконнике сидел грёбаный аист — грёбаный аист, который, что ещё нелепее, принёс нам новорождённого, завёрнутого в хлопковый «буррито», в наш пригородный дом в 3:17 ночи. И когда птица расправила впечатляющие крылья, одновременно вытягивая стройные ноги, у меня отвисла челюсть — будто собираясь наконец произнести хоть что-то жене.

Элла закрыла окно и прижала к груди загадочного ребёнка, пока его загадочная птица-доставщик взмыла и растворилась во тьме.

— Что, чёрт возьми, происходит, Элла? — эта фраза показалась мне вполне уместным началом разговора.

Она ответила, не сводя глаз с ребёнка на руках:

— Я кое-что сделала, Филип.

Мне это не понравилось.

— Что ты сделала? Чей это ребёнок?

— Наш.

И тут моя жена, которая восемнадцать месяцев была безутешна, довольно хихикнула. По её лицу потекли слёзы, огибая подбородок и доходя до шеи. Я давно не видел её радостной — и никогда не видел её настолько заплаканной. Как я сказал в начале, я ни на секунду не сомневался в реальности происходящего. Жена меня не разыгрывала. Она не шутила. Она уже не была на это способна после столь долгого надлома.

А раз всё это было реально, мне стало страшнее, чем когда-либо.

— Элла, я не понимаю. Откуда этот ребёнок… — начал я, не зная, какое слово выбрать, — …появился? Смешное, наверное, слово, но я знал, что новорождённый появился не от нас.

Вы скажете: «Ну разумеется», — но для меня теперь ничто не кажется «разумеющимся».

Не после того, что мы пережили на этих выходных.

— Появился? — переспросила она. — Ну, от аиста, конечно.

Я вздохнул.

— Элла…

— Аист принёс нам ребёнка. Ты сам это видел.

— Я не знаю, что я видел.

— Ладно, — рассеянно сказала она, всё ещё не отрывая взгляда от того, что было у неё на руках.

Мне было ненавистно думать о ребёнке как о «чём-то». Как о «вещи». Но всё это казалось неестественным. Сверхъестественным. Почему? Пусть это и заставит вас закатить глаза, назовите это инстинктом, но я не псих. До этого дня у меня не было явных склонностей ни верить, ни не верить в суеверия или паранормальщину. Однако тем утром я ощутил покалывание какого-то чувства, о существовании которого раньше не подозревал.

Это было очень плохо — и не в смысле «моя жена купила ребёнка на чёрном рынке».

Я выбрался из-под одеяла и осторожно подошёл к жене, решив действовать мягче. Положил свои руки на её, раскачивая малыша вместе с ней. Она наконец подняла на меня глаза и улыбнулась. Я заслужил её внимание.

— Элла, мне нужно, чтобы ты точно рассказала, что ты имела в виду, говоря, что «что-то сделала».

Она наклонилась и поцеловала меня в щёку.

— Разве не ясно? Я нашла способ, как нам завести ребёнка, Филип. Аист принёс нам дар с небес.

Глупости. Конечно, я слышал мифы о том, что аисты носят в клювах узелки с младенцами. Мифы. Но теперь я думаю: а вдруг у мифов есть корни в правде? Может, старые сказки про аистов и младенцев возникли из чего-то реального.

— Дорогая, — сказал я, — ни этот аист, ни этот малыш не явились «с небес». Пожалуйста, просто скажи прямо. Почему и как они на самом деле здесь? Что ты сделала?

Улыбка Эллы чуть померкла, и она выглядела уязвлённой.

— Да пошёл ты, Филип.

— Пошёл я? — фыркнул я. — Я просыпаюсь в три ночи и вижу ребёнка на нашем подоконнике, и это я в этой ситуации мудак? Ради всего святого, Элла, просто скажи, что…

— РЕГИСТРАТОРША! — крикнула Элла мне в лицо, а потом, сделав вдох, тихо продолжила: — Когда мы уходили из клиники на прошлой неделе, а ты всё ещё разговаривал с доктором Харпер, регистраторша… утешала меня. Она дала номер, по которому надо позвонить.

— Что значит «номер»? — спросил я. — Какой номер?

Элла меня не слушала.

— Я позвонила и ждала одиннадцать дней, как сказал мужчина. Ждала, пока дозреет наш ребёнок.

«Дозреет». Мне не понравилось, как это тяжеловесное, странно выбранное слово вклинилось в её фразу.

— Мужчина? — спросил я. — Элла, ты говоришь загадками. Пожалуйста… помоги мне понять.

— Я ждала одиннадцать дней — и вот дождалась этого утра. Белокрылый ангел доставил нам этого чудесного мальчика. Мальчика для нас. То, чего мы почти два года из кожи лезем, чтобы добиться. Мы… мы это заслужили, Филип. Мы достаточно над этим работали, правда? Правда?

Не знаю, почему я в тот момент сдался. Наверное, у меня окончательно сломался мозг.

— Думаю, нам надо поспать, — прошептал я, подойдя к окну.

Элла кивнула и снова улыбнулась.

— Да, пожалуй, положу маленького Адама в кроватку.

Если подумать, я был уверен, что сон всё исправит; что я проснусь и пойму, будто всё это приснилось, ведь как такое возможно наяву? Я проснусь — и в детской кроватке для гостей ничего не будет; в этой заранее заготовленной и, на мой вкус, довольно бестактной, доставшейся нам от мамы Эллы.

Я дёрнул шторы одним движением, и сердце у меня сжалось от страха. Сильнее, чем от самого факта аиста или ребёнка на подоконнике. Я осмыслил то, что увидел в тот краткий миг.

Мужчина на противоположной стороне улицы.

Он смотрел вверх, на наше окно.

Когда я снова распахнул шторы, чтобы разглядеть получше, его уже не было. Конечно, его уже не было. Но для меня это было даже к лучшему: так я легче списал всё на сонное безумие.

Просто странный сон, рождённый твоим разбитым сердцем в тяжёлое время. Ты переживаешь утрату ребёнка, которого вы с Эллой не можете зачать. Вот и всё. Увидишь утром. А потом запишешься к терапевту, потому что, если честно, это самый реалистичный кошмар в твоей жизни.

Но этот внутренний самомотиватор не изменил правды. Я проснулся и увидел, как Элла суетится по дому, а Адам уютно лежит в сгибе её руки. И я плёлся за ней тенью, бесконечно моргая; может, пытаясь выморгнуть ребёнка из реальности.

Всё, что происходило в тот день, пролетало мимо ушей: радионяни, защита от детей, всё «детское-детское» туда-сюда. Но я не какой-то никчёмный муж. Я просто был оглушён ужасом.

Ребёнок материализовался из воздуха посреди ночи.

О, извините. Аист его принёс.

А значит, и тот мужчина тоже был настоящий, — следующая пугающая мысль.

Меня скрутило внутри, и почти всю субботу я простоял у окон, глядя на пустую улицу. Зимний короткий день быстро потух, и я остался смотреть в чёрноту. Вглядываться в промежутки между пятнами света от фонарей, пытаясь уловить движения. Сжатие в груди не отпускало. Кажется, оно не отпускало с того момента, как появился Адам.

— Филип, — сказала Элла к концу дня. — Завтра мне нужна будет твоя помощь побольше.

Я нахмурился на жену, когда-то такую остроумную. Что с тобой? Я знаю, ты давно не в себе, но это уже не то. Сейчас ты едва ли ведёшь себя как человек, не то что как Элла. Аист доставил ребёнка в наше окно. Мы ничего о нём не знаем. Мы ничего не знаем о том человеке на улице. И я знаю, ты чувствуешь ту же тяжесть в груди, что и я. Предупреждение, что тут происходит нечто неземное. Что нам надо немедленно убираться отсюда.

Вот речь, которую я должен был произнести Элле.

— Прости, — сказал я вместо этого.

Знаю, моё поведение кажется странным, но я был в шоке. С вами случалось когда-нибудь такое экзистенциальное ужасание, что рушится само понимание реальности? Это меняет тебя. Твой мозг. Всё твоё «я». В моём случае я превратился в оболочку.

В ту ночь я снова лёг спать, надеясь, что проснусь и пойму, что ничего этого не случилось. И когда я проснулся в 2:03 в поту, я действительно — может, на три-четыре секунды — поверил именно в это: ох, значит, это был всего лишь кошмар, и вот я проснулся.

Но треск радионяни вернул меня в мир. Адам плакал. И мне самому хотелось разрыдаться, пока я шёл по коридору. В гостевой я увидел, как ребёнок извивается в кроватке; орёт, путается в слюнях и соплях.

— Тише, малыш… — пробормотал я, впервые взяв «нашего» ребёнка на руки.

Он сразу успокоился.

Я надеялся, что, подержав его, что-то изменится. Что сердце оттает. Что я решу: неважно, откуда он «появился». Неважно, как он оказался у нас. Неважно, был ли аист действительно «доставщиком» или лишь декоративной частью хитрой схемы таинственного человека с улицы.

Но, подержав ребёнка, я почувствовал себя только хуже.

Пальцы у меня никогда ещё не были такими холодными. И не в переносном, а в буквальном смысле: ребёнок был ледяной на ощупь. Хуже того, Адам смотрел на меня лицом, не похожим ни на одно другое. Я не придираюсь. У меня полно племянников и племянниц. Я видел и держал новорождённых. Я знаю, что они все разные, но тут что-то было не так. Я ещё никогда не видел такого лица у младенца.

Никогда не видел такого лица у человека.

Адам был небезопасен. Это была единственная мысль, пока он улыбался мне — словно слишком понимающе. Невообразимо зловеще. Его крошечные пальцы обхватили один из моих, и меня пронзил такой острый, точечный ужас, что я решил: сердце сейчас остановится. Я был прав с самого начала; этот младенец — «вещь».

И как раз в тот момент, когда я собирался положить Адама обратно и бежать из дома, увлекая Эллу, меня пригвоздил к месту звук.

Скрип шкафа на другой стороне комнаты.

Наконец мои руки согрелись — стали липкими, — когда я повернулся к приоткрытой дверце и увидел —

Темноту.

Воображение уже наплодило всяких ужасов, уставившихся на меня из щели, так что я облегчённо выдохнул и уложил Адама обратно. Я даже попытался убедить себя, что сам малыш вполне обычный. Что необычно лишь обстоятельство. Конечно, какой бы договор ни заключила жена по телефону с незнакомцем, я не мог представить ни законного, ни этического способа, как она заполучила Адама.

И всё же, сказал я себе, он всего лишь ребёнок. Он обязан им быть.

Это случилось, пока я отвлёкся на его ангельское личико.

Дверца шкафа распахнулась.

И пока я осознавал, какая фигура движется ко мне, она уже была на мне. Он был на мне. Тот самый мужчина, лицо скрыто тенью неосвещённой комнаты с плотно занавешенными окнами. Я закричал, когда он прижал меня к полу, придавив локтем горло. И мир померк, пока он говорил хриплым, шероховатым голосом:

— Ты не тот отец, который ему нужен… Ты слишком много в нём видишь, да? Не должен. Он ещё не дозрел.

Чёрный овал по краям поля зрения сдвинулся внутрь, крадя мир. Я подумал об Элле и даже о младенце Адаме. Больше всего я боялся, что, когда моя жизнь погаснет, следующими будут они.

На краю темноты раздался страшный шум: визг, топот, возня, потом взвинченный голос.

Тяжесть с горла исчезла, и я снова смог дышать.

— ФИЛИП? — закричала Элла, щёлкнув светом.

Когда глаза привыкли к яркости, Элла потянулась над кроваткой, чтобы подхватить Адама, а я сел и наконец посмотрел на тело нападавшего. Он лежал неподвижно в луже крови, из виска торчала рукоять ножа.

Я не знаю, как моя жена его одолела.

Я вообще ничего больше не знаю после этих выходных.

Большую часть воскресенья мы провели, разговаривая со следователями. Объясняли, что жена убила грабителя в самообороне. Страннее всего мне показалось, что у детективов не возникло вопросов о ребёнке в центре этого взлома и попытки убийства. О ребёнке, который, я был уверен, не значится ни в каких официальных базах. Я был вдвойне уверен, что нас с Эллой нигде не записали как его родителей.

У них должны были быть вопросы. Я всё время об этом думаю. И ещё о том, что сказал один из офицеров, криво улыбнувшись, уходя из нашего дома:

— Прощай, Адам. Ты, дозревшая малютка

Чтобы не пропускать интересные истории подпишись на ТГ канал https://t.me/bayki_reddit

Можешь следить за историями в Дзене https://dzen.ru/id/675d4fa7c41d463742f224a6

Или во ВКонтакте https://vk.com/bayki_reddit