Если лень читать, вот ролик с озвучкой
https://youtu.be/zwdkDI1DBaM
Когда-то я бродил по своему городу и постоянно натыкался на знакомых мне людей. Сейчас все иначе, я здесь, а их никого нет, уехали, кто в москву, кто на заработки, никого не осталось. Я тоже дважды пробовал перебраться, но так и не получилось, на стройку, на склад никуда не брали, пришлось вернуться.
И вот теперь все крепче вростаю в Чудинское, в осыпающиеся пятиэтажки да гниющие подъезды. А тут ещё родители оформили на меня бабкин дом, вот здесь на поселке. Теперь вообще, куда там знакомая рожа, чуханье одно вокруг, хожу химерой по грязным проулкам, ни фонарей, ни асфальта, канавы и зашуганные голодные собаки, прешь каждый раз через грязь и понимаешь, что все кончилось для тебя, нет цивилизации, а весь мир сжался до размера этой дыры.
А недавно вот чо, встретил тут нашу местную шаманиху, сумасшедшую Надьку Труболетову. Трубу короче. Эту прикумаренную я со школы ещё помню, пятнадцать лет прошло, а она как была тетка под сорок, так и осталась, вообще не изменилась, ведьма по-любому. Ну а чо, по кайфу ей тут живётся, знай себе местных мужиков на бабки разводи, и главное вот чо, кого видели с ней сгинули все. Вариантов нет, Труба их, в своё логово заманила, кровь высосала, а что осталось в болота побросала, за посёлком. И вроде все в курсе, но как предъявишь. Поэтому и продолжает она, тёмные дела свои. Но если мистику отбросить, то и ничего бабища, неплохая фигура, худая, следит за собой паскуда.
Вот шла мне навстречу и у меня аж дух перехватило, я раньше и не замечал, только в глаза ей глянул, они у неё такие цепкие оказались, будто с когтями, прям царапает взглядом. Улыбнулась удивительно ровными зубами и дальше пошла. Понятно я мимо прошёл, мельком глянул, но врезалась эта потаскуха мне в память так, что ночью и уснуть толком не мог, все ее вспоминал, посмотрела на меня или нет.
А пару дней спустя вновь встретил, в этом ничего странного она тоже тут на посёлке живет, в малосемейке в красных домах вот и встретилась. Только в этот раз она рядом со мной остановилась и говорит.
– Ты чего здесь делаешь?
– Живу тут, - ответил я.
– На заводской штоли? А чего с матерью отцом не живешь?
– Так дом есть бабкин, надо заниматься вот и живу.
– А жена есть? Или ты так? Сам умеешь.
– Не жены нет.
– Хочешь, поищем тебе кого, приходи, есть средство одно.
– Кого поищем?
– Бабу поищем, кого же ещё, дурачок.
– И ты что ли искать будешь?
– Я поищу.
– Как это?
– Поговорим с тобой. Выпьем, вместе прочитаем слова правильные, видно за километр одиноко тебе, шишка дымится поди. Я много не возьму, на самое важное только.
– Да не надо мне ничего.
– Что совсем ничего? Знаешь. Так только дураки рассуждают, а ты нормальный же, не как все, это видно. Ты о себе подумай пропадаешь.
– Да говорю я не надо мне ничего, и так хорошо.
– Не-не, не надо вот это, не бывает без женской ласки хорошо, не поверю я.
– Денег все равно пока нет, подвернётся чего, там посмотрим.
– Да деньги не так важны, ты приходи, как будут потом отдашь.
– Потом, неправильно это.
– Смотри в общем, на втором этаже я живу, дом знаешь?
– Твой дом? Красный? Знаю, второй, ближе который к котельной.
– Да, второй, жду в общем, давай не раздумывай долго.
После чего ушла в сторону заводского сквера, точнее чего от него осталось, когда-то там были и аллеи, и скамейки, и даже фонари. Сейчас все сгинуло это во тьму лет последних, такая разруха и не веришь уже, что когда-то по другому было.
Вот тут-то я и задумался, может действительно надо идти к ней, к трубе, может наколдует чего и правда. А что без денег, ничего перетерпит. Если получится отдам потом, тем более просьба моя про деньги как раз и была.
Я зашел в ее подъезд, здесь смрад стоял такой, что аж звуки с улицы исчезли, вонь, прущая со всех щелей как из форсунок, силой выдавливала из меня все сомнения и одновременно толкала вперёд, в самый конец, туда где была Надькина комната. Она неминуемо приближалась, а я легко скользил вдоль сальных стен, словно по натертым рельсам, тем же маршрутом что до меня проходили сотни, если не тысячи таких же остолопов и теперь стены вокруг, свисающие тазы, тряпки, даже бачок от мопеда смотрели на меня, шепча друг другу, - “новое мясо, новое мясо”. А я шел, стараясь не замечать этого, чтобы не было страшно.
Распахнулась дверь, и я зашёл в ее комнату.
Вонь мгновенно сменилась другими запахами, только нельзя было сразу понять новые запахи тоже вонь или нет, настолько сильна была ее мощь.
– Пришел, молодец.
– Да, почему нет.
– Надумал значит. Я же вижу, такому как ты нельзя пропадать.
– Нельзя, это верно, только совсем другая просьба у меня, не про женщину.
– Другая? И какая?
– Деньги нужны, много.
– Вот как, ну садись, расскажи, сюда за стол. Побогаче стать захотелось или что?
– Вроде того, работу мне нужно найти чтобы платили.
– Работа, хорошо, только это не ко мне, ты же современенный малый, ты открывай интернет, смотри предложения.
– Это понятно, мне просто не везёт все время, не складывается.
– Непруха короче, но все равно мне твое желание точнее нужно, конкретнее, просто больше денег не пойдет, нужно реальное хотение твое, ты скажи что хочешь а я попробую помочь.
– В Москву хочу уехать, как все.
– Вот это уже интереснее и чего делать там будешь?
– Работу найти бы там, делать что-то буду, таскать, строить, могу у важного человека работать, гараж у Пронина я оштукатурил, видела как?
– Гараж у Пронина. Это мент бывший?
– Да, он, непростой мужик, ну что реально помочь?
– В Москву на работу это гораздо реальнее чем жена, поверь уж мне.
– Да, я любую работу могу, мне бы подфартило только немного.
– Короче так, в Москву тебя отправить точно смогу, средство для этого имеется, и ты знаешь я не вру.
– Я много слышал, знаю.
– И чего слышал.
– Разное слышал.
– Разное, слышать одно, а увидеть совсем другое, сколько денег у тебя?
– Это главная проблема и есть, денег как раз нет, были бы деньги не пошел к тебе, я как заработаю отдам.
– Ты не понимаешь, надо сейчас что-то, дар какой-то, на поклон как раньше говаривали, а потом отдашь уже остальное, сейчас что дашь взамен?
– Да особо нет ничего.
– Нет ничего, тогда вот что, крыс отвезешь поедешь.
– Каких крыс?
– Вот этих, на корм, на рынок птичий, там их берут кормить мерзость всякую, питонов, змеюк разных.
– Отвезу, поеду, конечно.
– Тогда слушай сюда.
– Да.
– Скажи мне два слова, бери что хочешь за просьбу мою.
– Бери что хочешь за просьбу мою.
– Не, не сейчас, не сейчас, когда начнём.
Она достала самогон, два стакана. Налила, взяла старую банку с травой какой-то, сыпанула в самогон по щепотке, зеркало с подоконника переложила на стол, взяла другую банку и начала трясти над зеркалом. Посыпался серый порошок с каким-то резким запахом.
– Теперь раздевайся.
– Зачем?
– Надо так, а то не подействует, не полностью только, майку сними остальное оставь.
– Ладно, – я сделал как она велела.
– Одевай это.
Она протянула платок, вонючий, гнилью несло от него хлеще чем в коридоре.
– Это шерсть крысиная не бойся, это сначала так, потом греть будет вылазить из нее не захочешь.
– Охренеть, а не перебор это?
– Не не перебор, не волнуйся.
– А это водка?
– Самогон это обычный, настоянный. Водки нет, откуда. Так, теперь делай как я скажу. Смотри в зеркало на меня, бери стакан ты мой, я твой, и пей, пей и смотри в зеркало.
– Как это? Так не получится же.
– Получится, получится давай.
– Я твой беру?
– Да, мой.
Я пил самогон и смотрел прямо в глаза этой бабе, они еле видны были в мутной дымке зеркала, края которого были затянуты волнами отслаивающейся подложки. Неторопясь пил, стараясь не вдыхать носом запах самогона. Правда этого можно было не делать, потому что от шерстяного платка воняло ещё хлеще.
Я продолжал пить, тепло постепенно разливалось внутри меня, и я чувствовал как шерсть действительно начинала греть, тонкая, сшитая из серой массы крысиных шкурок.
Я почти допил стакан, голова начала кружиться, я продолжал стоять несмотря на то, что пол понемногу уходил из под ног, комната словно становилась больше, Надьку все сложнее было различить в зеркале, и тут вдруг она крикнула откуда-то сверху:
– Что дашь ты мне взамен?
Я не понимал зачем она кричит это.
– Что дашь ты мне взамен?
Голос ее, раскатом отражался внутри моего черепа, так словно он стал пустым.
Потом я вспомнил:
– Бери что хочешь за просьбу мою, - прошептал я.
– Что дашь ты мне взамен?
Опять она кричала видимо не расслышав мой лепет:
– Бери что хочешь на просьбу мою, - крикнул я.
– Дай мне десять лет.
– Бери что хочешь на просьбу мою, - вновь крикнул я, понимая что вопрос изменился и правильного ответа на него я не знал, да и смысл заданного уже ускользал, мне было очень сложно связать эти слова в смысловую конструкцию чтобы понять.
– Дай мне десять лет.
– Бери что хочешь на...
И тут стало так жарко, я полетел вниз, откуда то свысока, аж ветер засвистел в моих ушах, потом удар об пол, и я потерял сознание.
Очнулся я в машине, я знал что это машина, я видел потолок, сиденья с подголовниками впереди меня, трясло изрядно, было раннее утро аромат такой сладкий, он врывался в окно словно тайфун. Весна так никогда не пахла, никогда я не обращал внимания на то, как сильно могу чувствовать запахи, они буквально звенели вокруг меня. Я слышал все, запах запаски, запах волос какой-то женщины, запах обивки сидений, запах омывайки, запах проводов под торпедо, запах полей, асфальта, всего вокруг. С наслаждением я закрыл глаза и попытался откинуться на спинку сиденья, не вышло, я словно лежал на животе и не мог прислониться, как такое может быть.
Но думать, думать было очень тяжело, мысли словно сбегали из головы, словно их выдувало оттуда, вроде пытаешься понять их, как вдруг начинается новая мысль и она уже о другом, проще не думать, поэтому я начал вновь слушать звон обступивших меня запахов.
