Лига Писателей

Было темно ранее утро, до дуэли было полно времени, и Георгий, чтобы скоротать его, играл на жалейке, "кларнете пастухов", бродячии псы слушали мелодию, как заколдованые.

На дуель он решил взять свои ножны с обломком шашки, хотя и понимал, что врятли она ему понадобиться. Из-за чего его несколько раз тормозила полиция. Правоохранители удевлено спрошивали:
- Зачем вы таскаете с собой обломок сабли?
- Это не сабля, а шашка и это фамильная ценость.
- Ладно, таскай свою шашку все равно ей уже никого не зарубишь! - говорили они с лёгкой улыбкой, скорее всего принимая его за чудака, которых множество развелось в их городе.

Наступило назначеное время, Самди уже ждал его, а завидив, спросил:
- Гео, готов к избению беззащитной девушки?
- Я не избиваю никого просто так, тем более девушек.
- Тогда как ты собираешься победить, не навредив?
- Просто буду танковать ее не мощные атаки пока она не вымотаеться.
- Так не пойдет! Ты забыл цель этой дуэли: показать растоновку сил!
- Какие же вы в Организации предирчевые! Уговорил я использую жиненую силу, котрую она вложет в первую атаку, и использую самую мощную атаку на которую мне хватит энергии.
- Мне соровно, что ты будешь с ней делать, но думаю ему понравиться этот вариант и он выплатит мне премию!
- Ты пилил меня только ради премии!
- Да, ничего личного только работа. Так ты готов?
- Готов, пакет и жевачку от укачивния приготовил на всякий случай.
- Правильный подход, во время варп-скачка некотрых укачивает.
Жнец положил руку на плецо Георгия, и они изчезли.

- Думал, что будет хуже, но уменя всего то кружиться голова. - сказал Георгий, открывая упоковку жевачки.
- Люди сильные духом легче переносять скачек, будь готов сейчас я перенесу ее, сюда, ставлю 100 000, что ее вывернет.
Жнец изчез и через минуту вернулся с девушкой бледной как смерть. Кузнецов подбежал к ней с пакетом ее вырвало Георгий спросил:
- Будешь жевачку? Говорят, что она от тошноты помогает.
- Спасибо. - проговорила девушка, принимая жевачку.
- Ну раз вы отправились от скачка надо преставить вас друг другу. Однозвездочный ахрхимаг и магистор "Духа" из ордена "Трех Лепесков" - Георгий Кузнецов твой будущий учитель. - сказал, Самди зажигая старую газовую лампу, раретет во времена, когда все перешли на электричество, светила она не плохо можно было даже видеть глаза человека, стоящего в паре метров от тебя.
Катя окинула взглядом своего будущего учителя: "высокий неплохой комплекции, темноволосый, коротко постриженный, одет в классику: черные брюки, белая рубашка, фиолетовый желет, выглядел бы стильно, если бы не огромное число заплаток. Глаза кария с лёгким зеленоватым отливом, у отлива странная форма, как будто тройная спираль."
- Екатерина Кострова твоя будущая ученица. - жнец немного призадумался, что можно ещё сказать о ней, но не нашел в ее биографии ничего интересного.
- Жнец уж больно уверено ты меня будущей ученицой назвал! - сказала Катя, злясь. - неизвесно пока кто победит в дуэли!
- Виноват! - сказал Самди, ядовитым саркастическим тоном.
Георгий по внимательней посмотрел на Кострову: "Это же та девушка, которой я подарил пальто, тогда я к ней не присматривался, а она довольно красива, на голову ниже меня, водопады огнено рыжие волос, почти до конца спины, глаза, как две звёздочки, голыбые глаза, сравнимые с бирюзой моря, белоснежная кожа, тонка, как льяная рубашка. Но есть что не естественное в ее позе и это не приятное чувство - сдерживающие артефакты. Судя по форме объектов скрытых иллюзией, это цепи и фрагменты доспехов по всей видимости тяжёлые, кому пришо в голову так нагрузить это хрупкое создание, и это кольцо на ее указательном пальце - проводник, что весьма забавно, что нас хотят заделать напарниками."
Георгий одновремено чуствовал раздражение, жалость и не преодолимое желания заржать, не ожидая, что мнение о нем у высшего руководства упало до такой степени, единственое, что он смог сделать это улыбнуться, как улыбаються люди, у которых случился инсульт.
Кострова что-то кричала, но Георгий и Самди не обращали на нее внимание.
"Ты еще слишком молодой для инсульта хотя я понимаю, что ты не ожидал что все будет настолько плохо."
- раздался голос Жнеца в голове, архимага.
"Сэм, я даже не знаю, что сказать они там Организации совсем того, ее уровень у меня был в начальных классах." - ответил магистр на телепатическое сообщение.
"Гео, друг мой, я живу уже много веков, а так и не научился понимать людей, но думаю от нее будет польза хотя бы в качестве внешнего аккумулятора."
- Ладно, пора начинать.
- Сейчас вам может стать дурно, я создам четырех мерный пузырь - сказал Самди в слух.
- Четырех мерный пузырь, это как?
- Он свернёт пространство и время, иначе говоря создаст пространствено временую петлю, они довольно часто используются, чтобы локализовать битвы и предотвратить бессмысленные смерти.
- А ясно, это значит с одной сторны выйдешь появишся с другой, так?
- Ну если поверхносно, то так.
Жнец щелкнул пальчами, появилась радужная пленка похожая на мыльный пузырь.
- Мне дурно. - сказала Екатерина.
- Скоро пройдет, у вас есть час пока петля не презапуститься, разойдитесь на десять шагов.

- Чего ждёшь, жахни самым мощным, авось и достанешь.
- Ты сам напросился!
Вжзываю к огненной стихии, что в человеке, да бы повергнуть глупца что посмел встать на моем пути да сожгет его пламя моего гнева!
Кузнецова раздражали заклинания он подумал: "Когда я последний раз произносил заклинания, чтобы использовать магию, тем более такую простую, от каждого слова растет раздражение, хотя голосок у нее приятный".
Когда она читала заклинание, появился огненый шар, закончив его, запустила шар в Георгия.
Кузнецов "видел нити" ее воли, они были настолько тонкими, что их было едва видно.
Он с трудом собрался дураская улыбка уступила место каменому лицу, "нити" связывающии Екатерину с огненам шаром порвались, "нити", по тольшине больше напоминающие канаты, впились в шар.
Кострова не "видела нити", но заметила, как ее шар постепено уменьшался, не достигнув цели.
- Кажеться настала моя очередь я покожу разнецу в наших навыках, я исполюзую твою жизнную силу более криативно, я оттолью пулю из пламени.
- Это не вожможно!
- Сейчас посмотрим возможно ли.
Он щелкнул пальцами, появилось фиолетовое плазма, потом оно начала густеть и напоминать больше жидкость, чем газ, и наконец затвердела ввиде пули, весь процес не продлился дольше нескольких секунд.
Георгий улыбнулся, не той глупой улыбкой, а улыбкой маньяка.
Екатерина оцепенелая Кузнецов запустил пулю в нее, она просвистела в нескольких сатеметрах от ее головы.
Пуля попала в небольшой холм рядом с границей пузыря и поблавила внем отверствие размером с кулак, прересекла границу и вернулась с другой строны, Георгий остановил пулю и развеял ее.
Жнец наблюдал за этим, уплетая гамбургеры и кортошку фри из магдака. Газовая лампа висела в воздухе.
К Кате вернулся дар речи единственое, что она смогла сказать:
- Как ты это сделал?
- Я собрал Аргон из воздуха, ионизировал и разогрел его до сотояния плазмы, плазму я держал спомощю магнитного поля, затем я стал нагревть ее еще силнее, плазма, как и газы при нагревании в ограниченом обеме становяться полее вязкой, если тебе интересно, как я это сделал, не проронив ни слова, я все детально преставил, посчита и понял смысл, и спасибо тебе за жизненую силу без нее бы я не справился.
- Что ты не просто развеял мое заклятье, а поглотил его?
- Имено так.
- Как ты заставил меня стоять на месте?
- Это называеться "инстинком упийцы", я подавил твою волю, и внушил страх так же, как это делают некотырые хищники со своей добычей, но я все равно промазал.
"Промазал! Нет! Он целился в холм, если бы он целился в меня, я была бы мертва" - подумала она.
Внезапно появились демоны, хотя на вид они были обычными людми. Георгий отчетливо чуствовал в них гниль, тагже он знал, что одержимые еще живы, все кроме одного, в нем был главарь этой своры.
"Жнец он пострался и притащил их сюда они телепортированы варпом, демоны используют другой способ телепортации. Ладно нужно изгнать сначало всю мелочь, с Субботой потом по говорим" - подумал Георгий.
Его взгляд изменился стал сосредоточено-озлобленым, улыбка сошла с лица. Одержимые по падали из них вышел черный дым, так выглядели демоны, хотя обычные люди не могут их видеть, затем в "облаках" дыма начали проскакивать "молнии" потом "облака" начали "выгорать". Он не просто изгнал демонов, а уничтожил их, из ста демонов остался один, он хотел уничтожить и его, но ушлышал голос жнеца.
"Нет! оставь его девчонке, пусть повеселиться, ты сегодня рано встал спать хочешь не бойсь?"
" Да пожалуй посплю немного." - ответил Гео, - "я встал раньше чем обычно."
"Хорошо, я не зря взял спальный мешок и табличку."
Георгий взял табличку и мешок.
- Ты спать собрался! Не хочешь мне помочь! - крикнула Екатерина.
- Я и так разабрался со всеми остальными, он твой.
- Тогда я не виновата, если он убьет тебя, пока ты дрыхнуть будешь!
- Пусть убивает если кишка не тонка мы в петле.
Он воткнул табличку с надписью "Не влезай убьет" слова "влезай" бало исправлено на "лезь".
Демон не горел желанием сражаться с Георгием.
Прошло полчаса Екатерина наконец справилась с демоном.
- Дуэль окончена победил Гео, то есть Георгий - обявил жнец.
"Твоя зарплата увеличена в 3 раза, условия ты сам знаешь." - жнец телепатически обратидся к Кузнецову.
- Что еще осталось петнадцать минут! - возразила Кострова.
- Внезабно поступил приказ убить Екатерину Кострову, мне заплатят годвое жалование, если я справлюсь так, что прости, ни чего личного только работа.
Он и спользовал "гордыню".
Георгий воспользовался тем же заклинанием.
Он уже проснулся и был готов драться.
Кузнецов зашитил Кострову.
- Не смей трогать мою ученитцу Самди!
- Ты испльщуешь "гордыню"? - удивлено спросила ученица.
- Ты же очень удевился, когда я использовал ее вчера, ты учишся еще быстре чем я думал.
- Да я научился использовать ее, но я еще не мастер, как ты, я могу сркрощать его только до слова.
"Я уже видела "гордыю", когда ее использовали жнецы он от "гордыни" Кузнецова другое ошущение это не ужас, а благовейный страх, как буто я стою пред монархом" - подума Катя.
- Катя можно взять не много твоей силы? Одной силой воли я с ним не справлюсь.
- Ладно, бери раз без этого не справишься.
Георгий положил ей руку на плечо, Екатерина почуствовала внезапную слабость.
- Это называеться уравниванием, я уравнял наши жизненые силы может появиться слабость.
- Теперь, Гео, ты можешь сражаться сомной на равных! - сказал Танатос с жуткой улыбкой.
Жнец достал серп, Георгий выташил шашку, она была такой же, как и пуля.
- Световой меч таковоже цвета, как у Винду?! - воскликнула Катя.
- А световой меч? Ни когда не слышал о таком и кто такой Винду? Это "пламеный клинок архангела Михаила"!
- Ты "звезные войны" не смотрел?
- "Звездные войны"? У меня в машине нет телевизора.
- А дома у тебя есть телевизор?
- У меня нет дома. Сэм как то притих...
Жнец стал похож на быка, перед котрым вывесили советские флаги.
- Черт, зря я сказал про Архангела в присуствее зам. Мора.
- Арррхааангел!!! - прорычал Танатос.

Началась битва, лампа потухла, Кострова более не видела их, она лишь видела, фиолетовые и зелёные линии, возникающие из-за инертности зрения, а также фиолетовые вспышки.

Через четырнадцать минут пустырь выглядел так, как буто на него спросили водродную бомбу.
Самди Танатос и Георгий Кузнецов стояли против друг друга тежело дыша. Гео выглядел хуже из его глаз и ушей текла кровь.
- Пора заканчивать. - сказал жнец, щелкнув пальцами.
"Не успеваю развеять, придеться принять на себя, а то плакала моя утроеная зарплата" - подумал Георгий.
Его разарвало в клочья на глазах у Костровой.
На его удачу в этот момент время откатилось. Пустырь вновь был цел все вернулись туда, где стояли призапуске петли.
- Ты жив?!
- Мы же были в петле забыла. - сказал Георгий, улыбаясь.
- Ты чего лыбышься! Ты должен помнить, как тебя разарвало.
- Поверь это не так больно как кажется.
- Не боль.. - она говорила это со слезами на глазах.
Гео поскочил к ней положил палец на губы, она упала без сознания.
- Обязателно было стерать ей память? - спросил жнец.
- Не хотелось слушать ее нытье все равно, я сделал это только ради утроеной зарплаты.
- Отнеси ее домой, а я пойду.
- Не заблудишься?
- Сегодня не заблудюсь, а завтра не знаю, вот еще.
Он дал жнецу бумашку.
- Там написано, где ей меня искать,
до встречи.
- До встречи.

И снова здравствуйте. Всё по старому- новая глава и всё меньше остаётся отредактированных глав, скоро закончатся) А значит опять пришло время попросить помощи у Лиги- люди добрые , помогите кто чем может, мы сами не местные,)). Ну а пока, приятного чтения.
АХТУНГ, АЛАРМ, ВНИМАНИЕ :
ТЕ, КТО ВПЕРВЫЕ НАТКНУЛСЯ НА МОЮ КНИГУ И РЕШАЕТ ПРОЧИТАТЬ ЕЁ, НЕ СТОИТ ЭТО ДЕЛО НАЧИНАТЬ СРАЗУ ЭТОЙ ГЛАВЫ. НАЧНИТЕ СНАЧАЛА, ПОЖАЛУЙСТА. ТОГДА НЕ БУДЕТ СТРАННЫХ ВОПРОСОВ КО МНЕ (случаи были) И НЕПОНЯТОК ПО СЮЖЕТУ. КОМУ БУДЕТ ИНТЕРЕСНО - ПИШИТЕ, СКИНУ ССЫЛКУ НА ГУГЛДОК.
Спасибо за внимание.

Глава 5
«Почти в сборе»
- Ты решил обидеть Гопала потому, что он обыграть тебя в споре? Я говорить тебе, что я сделать это, Я доброшу тот железный ящик до горы, а ты не поверить. Я добросить, я честно выиграть три барана. Ты обижаться за это и делать мне горячо? – гигант смотрел на гнома своими большими глазами из-под огромнейших ресниц, размером с добротный меч.
- Как ты мог такое подумать, Гопал? Стыдно должно быть, я случайно это сделал. Просто задумался о своих делах и не заметил, как ты пришёл. Видимо, старею, коль уже гиганта не увидел, – с искреннем удивлением произнес Яков, – это, во-первых, а во-вторых, тот сейф, что ты забросил на гору, мы до сих пор найти не можем, он денег стоит между прочим и немалых. Вот надо было мне тогда спорить, знал же, что нельзя вашу грибную похлёбку пить..? – произнося это, Яков посмотрел в даль, как будто что-то вспоминая, а следующую секунду скривился и вздрогнул плечами.как вспомню тот вечер, аж мутить начинает!
. - Ха-ха-ха - громом разнеслось по горам эхо от смеха гиганта – Да, Яков Жилезка умеет пить, хорошо умеет. Нам нравится отдыхать с Яковом. Надо повторить, мне пригодятся ещё бараны в отару, – произнёс Гопал и разрядился очередным приступом громогласного смеха.
- Я, конечно, понимаю причину твоей радости, но поддержать её не могу, уж извини. Мало того, что мне до сих пор тошно вспоминать тот вечер, так ещё и сейф теперь должен вернуть в контору, хорошо хоть он был новым и внутри ещё ничего не было. – сетовал Яков, но глубоко в душе он понимал, что лукавит. Ему очень нравятся редкие посиделки с Гопалом и его друзьями, так как эти вечера, а иногда и дни чаще всего заканчивались как-нибудь неожиданно и всегда оригинально. Но больше всего гному импонировала простота и открытость гигантов, он всегда знал, что у них на уме, так как скрывать свои мысли, обманывать, юлить или ещё что-то подобное было для гигантов большой редкостью.
- Не надо переживать, друг мой Яков Жилезка, мы найти твой ящик…когда-нибудь, обязательно. Я обещать! И если мы сделать это, ты приходить к нам в гости ещё? Моя Шанти тоже любить когда маленький друг приходить в гости, она делать вкусный баран, как ты любишь.
При упоминании о жареном по рецепту Шанти, жены Гопала, баране, рот Якова наполнился слюной и в желудке предательски заурчало. Надеясь, что с высоты своего роста Гопал этого не услышал, гном ответил:
- Ну если найдёшь сейф, то я обещаю, что приду в гости ещё в этой декаде, даю своё слово.
- Обещать? Не обманывать? Ай хорошо, я договориться с мой маленький друг! - с этими словами Гопал щёлкнул пальцами, большим и мизинцем, что у народа холмовых гигантов обозначало заключение сделки или какой-либо договорённости.
- Ну вот и хорошо, я тогда пошёл за стол, а ты к нам присоединяйся, пока ещё не все собрались, но, судя по всему, уже скоро – произнес Яков, взглянув сначала в зал, а потом на положение солнца на небосводе, - кстати, а где наш глубокоуважаемый Арчемку? Вы всегда приходили вместе? Надеюсь ничего не случилось?
- Я как раз хотеть рассказать. Плохого не случится, но и хорошего тоже не быть. На этот совет я говорить за мой и его народ. Он дал мне своё слово. - голос и интонация Гопала резко изменилась и Яков понял, что дело серьёзное и время шуток прошло – сейчас все собраться и я разом всем рассказать. Чтобы не повторять. Ты знаешь, ваш язык нам даётся сложно, меньше говорить – мне легче быть.
- Понимаю тебя, друг мой. Хорошо, пошли, поздороваешься с остальными.
Конечно же, все присутствующие в зале совета уже давно увидели и услышали, что на совете появился ещё один его представитель. Наученный опытом, Гопал шёпотом поздоровался со всеми, так как, если он бы разговаривал своим обычном голосом, находящиеся в зале оглохли бы от эха и мощи его голоса в ограниченном пространстве.
- Гопал рассказал мне, что Арчемку не явится на сегодняшний совет. Причину обещал рассказать, когда все соберутся, – начал гном – и что старейшина чучунов вверяет свой голос старейшине гигантов Гопалу. Ивелина, я так понимаю, вы сегодня, как и всегда, будете следить за соблюдением протокола собраний?
- Вы всё верно поняли. Я уже попросила принести все необходимые канцелярские принадлежности. А уважаемая хозяйка дома, уведомляю вас, так же распорядилась накрыть на стол. Нам сообщили, что ещё один член совета уже въехал в главные ворота и скоро будет здесь.
По лицу Ивелины фон Цойге, потомственной бюрократки и счетоводу, было видно, что она получает нескрываемое удовольствие от всего, что связано с правилами, порядком и церемониями. И в данный момент она была, как говорится, в своей тарелке.
- Да, я подумала, что минимум четверо из членов совета будут после дальней дороги и захотят перекусить. Некрасиво будет сразу же переходить ко всем этим скучным разговорам и грустным новостям, да ещё и на голодный желудок. Я ведь верно говорю, дорогой мой Гопал? – Иделиса обратилась к гиганту, совсем немного повысив голос, ровно на столько, чтобы услышал гигант, которой в данный момент занимал своё место рядом с балконом под специальным навесом.
- Вы как всегда правы, н'ко Иделисса Хозяйка. Моё вам уважение, долгих лет и тёплых зим.
- И вам долгих лет и тёплых зим, дорогой Гопал Дэв. Как всегда, в вашем присутствии я чувствую себя самой защищённой девушкой на всём Ав'лой.
- Вы опять меня смущать. Я сильный, это да, но Яков умнее, он знать, когда и откуда придёт беда, это полезнее. А мне только показать куда бить, остальное я сделать.
- Вы недооцениваете себя, мой дорогой Гопал. Ну а то, что у каждого есть свои сильные и слабые стороны, это нормально. У меня они тоже есть, как и у всех присутствующих.
- У вас есть слабая сторона? Не может такого быть, вы идеальна, зачем вы врать мне или это вы сейчас шутить, я тогда не понять шутка, - лицо добродушного гиганта выражало крайнюю степень задумчивости.
По залу Совета пробежал прелестный перелив звука, как будто пение райской птицы, которая решила спеть свою песню, пролетая над бегущим ручейком. После того как Иделлиса прекратила смеяться и аккуратным женственным движением достала платок и вытерла слезинку с уголка глаз, она продолжила:
- Берегитесь, мой милый Яков, только что, сам того не желая, уважаемый Гопал переплюнул вас в комплиментах. А насчёт недостатков – они есть у всех, некоторые просто очень хорошо их скрывают. И вот мой недостаток для примера, я очень не люблю опаздывать куда-либо и очень не люблю, когда это делают другие. Прям на дух не переношу. И именно это сейчас делают мои работники, не успевают вовремя подать ужин.
С этими словами хозяйка замка посмотрела в дальний угол зала совета, где в данный момент стоял очень тучный и неожиданно низкорослый эльф. Увидев недобрый взгляд Иделлисы, который не предвещал ничего хорошего, главный распорядитель замка по имени Трюфон нервно заёрзал на своём месте и в следующую секунду скрылся за массивными дверьми парадного входа, а вскоре до присутствующих долетели приглушённые звуки раздаваемых управляющим указаний.
- Так это разве недостаток? Это вполне даже норма – ожидать, что эльф, гном или не важно кто, выполнит возложенные на него обязательства в должной мере и вовремя. Разве я не права? – поинтересовалась у присутствующих Ивелина фон Цойге.
- Это конечно, интересный, вопрос. Но как глава Цеха, я знаю, что такое непреодолимые обстоятельства. Иногда ты просто, при всем желании, не можешь сделать то, что нужно и сделать это вовремя. Иногда то, что ты опоздал даже не зависит от тебя самого,…- возразил Ивелине Яков.
- Надеюсь сейчас речь не обо мне? – с этими словами в зале появился очередной член Совета Свободного Содружества. Через парадный вход вошла Хэйс О'Ши, представитель союза кентавров и кальга*, Хранительница леса, лучшая лучница своего народа, да и всего Ав’лой – насколько я умею определять время по Заходящей Звезде, я успела к назначенному времени. Или что-то изменилось и я не в курсе дел?
- Доброго здравия вам, прекраснейшая Хэйс О'Ши, и добро пожаловать на нашу встречу. И отвечаю на ваш вопрос: нет, этот разговор был не про вас и опять-таки нет – вы не опоздали и никаких изменений не было, – поторопилась успокоить гостью, как всегда, обходительная Иделлиса. Она знала вспыльчивый нрав Хэйс не понаслышке и предпочла сразу же успокоить свою старую подругу.

Меня безумно забавляют критики, которые первым делом оценивают качество рифмы и обзывают тебя бездарностью за то что "слишком просто сриымовано" Я не знаю чем руководствуются люди, которые прямым текстом говорят "не показывай никому свои стихи - это говно" Ну не нравится тебе - пройди молча, нет обязательно нужно обрсрать.

Я не притендую ни на какие звания и титулы и вообще я далека от литературы, я даже не знаю всех этих ямбов и хореей в поэзии. И срать я хотела на эти правила, потому что пишу так как пишется от души и буду продолжать не смотря на все гадости, летящие в мою сторону.

И раз затронули тему поэзии, всратых стихов и критики позвольте представить вашему вниманию произведение. Можете засирать, а я в свое время буду учиться не реагировать или реагировать - как уж получится.

***

Я плохо помню тебя в этом мире,
Лишь кадры вырезанные из фильма.
Как в нашей старой, ветхой квартире
На кухне сижу, лет шесть мне от силы.
⠀
Ты снова пьяный домой приходишь,
А я привыкла такого тебя бояться.
Вдруг маму убить ты снова захочешь,
И мы бежали к соседям спасаться.
⠀
Выжидая там время, тихонечко чай мы пили,
Прислушиваясь к крикам за стенкой,
Дальше плохо я помню...мы снова в квартире.
Утро. И отрезвел ты уже хорошенько.
⠀
Пахнет вкусно, вроде хлебушек жаришь.
Будто не пил, словно мне всё приснилось.
Красивый букет маме нашей ты даришь.
"Прости дурака, ну так получилось."
⠀
И всё хорошо, настроение отличное,
Можно уже тебя не бояться.
Хлебушек вкусный, варенье клубничное,
Извинения приняты, можно смеяться.
⠀
Так мы и жили, то слёзы, то смех.
До того дня, что не стало тебя.
Сделал свой выбор и бросил ты всех.
Всех, в том числе и себя.
⠀
Никто в слух говорить не хотел.
Я всё понимала, хоть была и мала,
Не маму, а себя убить ты сумел.
А я даже на прощанье не обняла.
⠀
Простить тебя долго я никак не могла,
Обидно мне было, что ушёл ты вот так.
Лишь сейчас, когда стала немного взросла,
Поняла, никто в этом не виноват.
⠀
Прошло с тех пор вот уже двадцать лет,
Эти кадры из фильма в душе я храню.
Не плохим человеком ты был, вовсе нет.
Папочка, милый, я помню тебя и люблю.
⠀

Как-то раз, чёрт меня дёрнул зарегистрироваться на АТ. Сперва всё было отлично, я читал незатейливые книжонки с приятным, линейным сюжетом, пребывал от этого в восторге и наслаждался интересным отдыхом. Но когда книги в Топе и не только в нём - закончились, я призадумался... А где брать интересные произведения? Тогда мне на глаза попалось объявление о том, что одному автору требуется ридер...

В общем, ребята, если вы вздумаете встать на стезю бесплатного ридера и редактора - молитесь. Такого треша я не встречал никогда, мои волосы седели от прочитанного, господа, вот вам крест!

"Зрачки, налитые слезами; ветер развевал её волосы и губы трепетали в такт; её грудь была подобна спелым апельсинам; когда нас сбила машина, мой друг лежал сверху, обнимая меня всем телом; он свернул шею, чтобы видеть меня, на уходящем в даль перроне... " Свернул шею, Карл! Боги и богини... Это кажется смешным, но только когда подобное не в виде 15 а.л., которые надо редактировать. Ребята, не ходите в ридеры и корректоры, поберегите свои нервы или, хотя бы берите за это деньги. Данный постулат дошёл до меня спустя год деятельности и теперь мне за подобное пусть и немного, но всё же платят. 

И вот, сегодня мне написал человек, который переплюнул всё и вся, что было ранее. Жизнь разделится с этого дня на До и После. Он предложил мне, отредактировать его текст и "барабанная дробь..." заплатить за это! Потому, что я первым читаю это величайшее, мать его, творение! На вопрос: - а не засунуть ли вам тунца в анус? Человек совершенно спокойно возразил: - хотя бы оставьте мне аванс на время редактирования, как гарантию того, что вы не продадите и не воспользуетесь моим текстом в коммерческих целях... *бушки-воробушки...

П.С. работа на самом деле интересная и довольно весёлая, позволяет в дальнейшем видеть свои ошибки при написании произведений, но такие кадры заставляют порой задуматься: а тем ли я зарабатываю?..

П.П.С. тут рекламировать свои услуги нельзя, верно?..

Небольшая ремарка. У меня случилось очередное приятное событие - уже год, как я тихо-мирно пишу свою книгу. Всё началось 15 февраля 2020 года с пинка под жопу от жены, которой я периодически рассказывал сюжет своей книги и по её словам ей нравилось и она сподвигла меня начать писать. И вот, буквально за пару бессонных ночей был написан Пролог и Первая глава моей будущей книги - "Земля 0.1."
На данный момент готовы 8 глав и девятая уже в процессе. По задумке будет 3 книги, но это всё ещё впереди.
Спасибо всем, кто меня поддерживал и кому нравилось моё творчество.
Всем добра и приятного чтения.

Глава 4.

                      «Гигантские проблемы»

Ивелина фон Цойге в нетерпении смотрела снизу вверх и ждала ответа на свой вопрос. Её взор был проницательным и требовательным и из-за этого казался немного злым. Но все присутствующие в зале хорошо знали характер старейшины Ивелины и понимали, что вся её напускная серьезность просто маска, с помощью которой она хочет скрыть беспокойство за тех, кто ей не безразличен.

- Милая моя Ивелина, ну что ж вы сразу ругаетесь и вопросы задаёте? А где подобающие случаю приветствие и обмен ничем не обязующих слов про погоду или скажем, моду? - голос Идллисы журчащим ручьем пробежал эхом по залу собраний – Мы же так давно с вами не виделись, наверно, уже месяца три, не меньше. Со времён нашего предыдущего заседания, по поводу не самых жизнерадостных известий с окраин Видимых территорий, не так ли? Всё в делах и в делах?

Как и всегда, голос и манеры общения Идллисы успокаивали всех, с кем она разговаривала, и даже самый чёрствый гном-шахтёр или повидавший всякое воин-эльф, при разговоре с хозяйкой замка Зуб дракона немного смущался, а на лице начинала проявляться небольшая, но всё же улыбка. Обворожительные способности Идлиссы подействовали и на Ивелину. Немного потопав ножкой об каменный пол, она расслабила плечи и развела в стороны скрещенные до этого на груди руки. Неторопливо подошла к вставшей из за стола эльфийке и обняла её за плечи, в тот момент когда Идллиса грациозно присела перед ней на корточки.

- Извините, конечно, чего это я? Совсем разучилась с людьми общаться. Всё камни да бумаги, цифры да караты. Так и все манеры можно позабыть. Сейчас же мы исправим сие недоразумение.

Произнося свой монолог, Ивелина фон Цойге прошла мимо занявшей своё место Идллисы, обошла за спиной сидящего за столом и так и не отреагировавшего на происходящее эльфа, фыркнула себе на под нос что-то неразборчивое и пошла в сторону ожидавшего её Якова Заппе. Учтивый гном уже отодвинул и приготовил, так что-бы Ивелине было удобней занять своё место справа от него, специальный стул с высокой спинкой, сделанный таким образом, что бы даже карлику с ростом не больше метра было удобно сидеть за столом заседаний.

Одобрительно кивнув и улыбнувшись гному, Ивелина аккуратно забралась по подиуму на стул и, устроившись по-удобней, повернулась в сторону эльфийки, что-бы продолжить начатый разговор.

- Уважаемая Идллиса и Яков, вы же лучше меня знаете обстановку на границе наших земель. Да что там на границах, уже и, на почтовых и торговых трактах, которые и так не отличались спокойствием и лёгкостью путешествий, всё чаще происходят нападения существ из Стаи, а то и орков с их грязными прислужниками гоблинами! – выпалила почти на одном дыхании Ивелина, даже немного повысив голос под конец своего монолога. – И вот с учётом всего этого, наш отважный лидер, военный вождь, образ для подражания у молодежи и просто одна из самых известных фигур всего Содружества гуляет один за стенами города, ещё и НОЧЬЮ! Ну вот как это называется?! А если его убьют или ещё хуже возьмут в заложники кто-нибудь из Стаи или орки? Он вообще думает об этом?!

- Мне понятно ваше негодование, дорогая моя Ивелина. Прошу для начала всё же успокоиться и немного выдохнуть. Я уверена, в ближайшее время мой дорогой брат всё обязано расскажет и пояснит. Он, наверное, просто ждёт, когда придут все остальные, - сказала Идллиса и посмотрела а сторону эльфа, которой всё это время так и не поменял позы и продолжал просто сидеть с капюшоном, накинутым лицо.

- Да он просто спит, вы разве не видите, ну каков наглец, честное слово! – Ивелина никак не могла успокоиться и все продолжала распалять себя, при этом постоянно буравила взглядом не обращающего на неё внимание эльфа.

- И мне придётся повториться, дорогая Ивелина, может, пока ещё не все в сборе, просто поговорим о чём-нибудь отстранённом? – громкость голоса Идллисы изменился на пол-тона, но этого было достаточно, что-бы Яков Заппа с удивлением посмотрел на эльфийку, а Ивелина фон Цойге сразу же успокоилась и перевела взгляд на хозяйку замка.

- Да, да, конечно. Извините меня в очередной раз. Давайте поговорим о чём-то другом. Кстати, как там ваш приют, как успехи? Всё удалось? Нужна ли помощь? – Ивелина была умной женщиной и знала момент, когда стоит замолчать.

- Ой, милая моя, всё очень хорошо, понемногу собираю обездоленных детей под свою крышу да пристраиваю их к делу. Учим, лечим, кормим. Пока сложное и затратное дело, но в будущем это принесёт свои плоды. За предложение помощи большое спасибо, но вы уже помогли, как и многие другие Цеха. Пока всё хорошо. И вам тоже спасибо, милый мой Яков, – сказала Идллиса и улыбнулась гномъему старейшине. Как и всегда, Яков практически незаметно покраснел, в очередной раз погладил свою бороду и спустился со своего стула.

- Уважаемые девочки, я вас ненадолго оставлю, как раз обсудите ваши женские дела, пойду покурю на балкон да подожду остальных, хорошо? Надеюсь, никого не обижу своим отсутствием, и вы не будете сильно по мне скучать. – сказал гном и сам улыбнулся своей шутке.

- Конечно, конечно, идите мой дорогой, но мы вас будем очень сильно ждать. – произнесла Иделлиса, как всегда обворожительно улыбнулась и даже подмигнула удаляющемуся гному.

Немного ускорив свой шаг, дабы присутствующие не увидели лёгкое смущение на его лице, Яков направился в сторону большого открытого балкона, на который был выход из Зала совета. Балкон был выдолблен из части скалы, внутри которой находился зал, и укреплён снизу колоннами с металлическими вставками в форме дышащих огнём драконов. Облокотившись на искусно сделанные перила, Яков достал из привязанного к поясу кисета табак, а из внутреннего кармана дуплета-трубку. Неторопливо и с удовольствием он забил в трубку пахучий табак, и прикурив с помощью поджиги*, стал любоваться открывшимся с балкона видом. А посмотреть было на что.

Многие тысячи лет цепочка гор Хребта дракона была «центром» всей цивилизованной жизни на Ав'лой. Десятки укромных низин, плато и пещер давали приют миллионам разнообразных Существ на протяжении всей своей истории. До создания Свободного содружества эти территории не один десяток раз меняли своих хозяев. И как всегда это бывает, – кто-то постоянно воевал с кем-нибудь. Холмовые гиганты бились с пещерными троллями, гномы гоняли по штольням гоблинов, а эльфы то защищали поселения полуросликов от стай кунов, то отбивались от нападок кочевых орков и кентавров, охотников за рабами. Но со временем сплочённость и организованность победили ярость и количество. И вот уже несколько десятков тысяч лет на всей площади Хребта дракона воцарилось относительное спокойствие и порядок. За это время вся пригодная для жизни территория была обжита, все горы исследованы, в каждой низине или более или менее ровной поверхности стояли дома поселенцев и возделанные участки плодородной земли. Вершины холмов и гор тоже были усеяны разнообразными строениями, как жилого так и военного назначения. С высоты птичьего полёта, ну или, например, с балкона замка, находящегося на склоне самой высокой горы, всё поселение Хребта дракона выглядело, как разноцветный муравейник, в котором ни на минуту не прекращалась жизнедеятельность. Кто-то постоянно куда-то спешил, делал что-то важное для жизни города, выполнял возложенную на него работу – таким не хитрым образом и существовало всё Содружество.

На эту пастораль и любовался Яков, покуривая трубку и размышляя о чём-то своём. Докурив, он достал тапер и начал аккуратно вытряхать подгоревший табак, стряхивая его так, что-бы он сыпался с балкона вниз. С низу донеслось обиженное: «Ай, жжётся!»

Немного напугав Якова, в пределах его видимости появилась большущая голова с копной чёрно-синих волос. Размер головы был в два раза больше самого старейшины гнома, а находилась она на плечах туловища, размером под стать голове. Размашистыми движениями огромная ладонь пыталась стряхнуть ещё горячий табак, который запутался в колтунах волос на голове. Наконец-то справившись с неожиданной проблемой, перед Яковом предстал, а точнее, навис, очередной член Свободного содружества – холмовой гигант Гопал Дев, «главный пастух», «великий воин и защитник» и представитель от народа гигантов заодно.

Так как рост среднестатистического гиганта превышает пять метров, в тот год, когда холмовые гиганты присоединились к Содружеству, перед остальными его членами встала незаурядная задачка: как сделать так, что-бы представитель гигантов присутствовал на встречах Совета, притом, что самая высокая часть зала не превышала и трёх метров высотой. Выход из положения, как всегда в таких случаях, когда необходимо что-то построить, нашли гномы. С помощью самих гигантов, они выдолбили в массиве горы ступеньки, таким образом, что бы гигант мог подняться с самого низа и до вершины горы, на которой находился замок Зуб дракона. Ступеньки шли до балкона, который как раз выходил из зала собраний, а заканчивались большим, выдолбленым из камня креслом. Так же рядом с балконом была сделана ниша, облокотившись на которую, гигант смог бы, сидя на каменном кресле, видеть всех за столом Совета. Именно на это кресло и присаживался Гопал в данный момент.

   - Зачем ты делать горячо? Я тебя чем-то обидеть, мой маленький друг Яков Жилезка? – с недоумением спросил Гопал.

По своей натуре холмовые гиганты очень простодушны и добры. В далёкие века, когда они жили в горах Хребта дракона практически в одиночку, они не знали войны и горя: пасли скот, больших горных баранов, выделывали шкуры и варили грибную похлёбку. Редкие стычки были у них только с недружелюбной фауной Ав'лой, да и то очень редко, так как мало кто хотел связываться с пятиметровым гигантом, который в качестве оружия использует привязанный к сорванному с корнем дереву камень. Так продолжалось до тех пор, пока на хребет дракона не мигрировали северные пещерные и горные тролли. Более миролюбивые гиганты, не ожидавшие такой необусловленной жестокости, были изгнаны с обжитых территорий и понесли большие потери. Но, как известно, добро должно быть с кулаками. Столетия борьбы за выживание научили гигантов, что сдаваться никогда нельзя, а сопротивляться надо до конца. Хотя умственные способности гигантов оставляли желать лучшего, они были всё равно умнее троллей. Используя простейшее орудия и уловки, гиганты начали отвоёвывать свои земли назад. Когда к Хребту дракона пришли первые эльфы и полурослики, а позже и гномы, война между троллями и гигантами перешла в позиционную фазу: никто не хотел нападать, так как силы уже были на исходе, но и уступать с трудом отвоёванные земли никто не хотел. Наученные горьким опытом гиганты поначалу с недоверием отнеслись к новоприбывшим, но когда увидели, что эти «мелкие пришлые» тоже воюют с троллями, оживились и даже первые прошли на контакт. Когда стороны достигли понимания, было решено совместными усилиями уничтожить всех троллей, а взамен за помощь, гиганты разрешат пришлым поселиться на территории хребта.

Даже после того, как война закончилась и эльфы с гномами и полуросликами поселились и начали обустраиваться на хребте, долгое время гиганты не стремились к общению и вели затворнический образ жизни, поселившись в труднодоступных местах. И только когда было создано Содружество, а сами гиганты увидели, что новые соседи не хотят творить зла, они сделали первый шаг навстречу доброму соседству и со временем тоже стали полноправными членами Свободного содружества

Начало здесь:

Роман «На 127-й странице». Сцены 1 - 5

На 127-й странице. Продолжение. Сцены 6 - 9

"На 127-й странице". Продолжение. Сцены 10 - 12

Роман "На 127-й странице". Продолжение. Сцены 13 - 18

Роман "На 127-й странице". Продолжение. Сцены 19 - 22

Роман «На 127-й странице». Продолжение. Сцены 23- 26

Роман «На 127-й странице». Продолжение. Сцены 27- 29

Роман «На 127-й странице». Продолжение. Сцены 30 - 33

Сцена 34

(через несколько дней после отъезда Деклера из Сан-Франциско)

Кабинет Майкла Вебера больше напоминал комнату для пошива одежды. Так оно сначала и было. Пока бизнес не разросся, Вебер в этой комнате принимал клиентов, которые хотели заказать у него пиджак, брюки, жилет – вместе или по отдельности. Здесь было все для этой работы: стол для раскройки материала, манекен для наметки и шитья, зеркало, примерочная, швейная машинка и многое другое, что могло потребоваться портному.

Веберу повезло, его бизнес стал расти. Все больше и больше портняжной работы выполняли нанятые портные. А с появлением магазина готовой одежды Вебер и совсем прекратил шить. Дел хватало и без этого.

Клиенты перестали заходить к Веберу, а сама портняжная комната стала рабочим кабинетом преуспевающего бизнесмена. Однако, все портняжные атрибуты Вебер сохранил. Во-первых, он к ним привык, а во-вторых, они сразу давали понять тем, кого принимал у себя в кабинете Вебер, что они пришли не в строительную фирму, не в винокурню и не в банк, а именно в компанию по пошиву одежды.

Вот в этом кабинете, за столом и сидел Вебер, разбирая накопившиеся за день бухгалтерские документы, когда в дверь постучали.

- Заходите, - Вебер никого не ждал и, наверное, это был кто-то из его сотрудников.

Так оно и оказалось. В кабинет вошел Генри, один из старших продавцов.

- Мистер Вебер, только что-то со станции доставили наш заказ из Лондона. Партию брюк, которую мы заказали в прошлом месяце.

- Ну, и…? – поднял голову от бумаг Вебер.

- Мы раскрыли на складе тюк. У всех брюк есть стрелка. Все, как говорил тот лорд.

- ???

- Хотите посмотреть?

Они быстро прошли на склад, посреди которого лежал большой тюк с брюками. Упаковочный брезент был открыт, снята полотняная обшивка товара, под которой и лежали брюки: темные и светлые, гладкие и в рубчик, на теплую погоду и на холода, в общем, на любой «вкус и цвет».

- Смотрите, сэр, - Генри взял брюки из тюка, встряхнул и на вытянутых руках показал их Веберу.

На брюках четко была видна стрелка от верха до низу. Конечно, не такая ровная, как та, что получилась у Мэри, работницы Вебера, которую обучал Деклер, но очень похожая.

- Может быть, просто так брюки неудачно сложили? - предположил Генри. - Вот они так и замялись.

- А как быть с тем, что рассказывал лорд Деклер?

- Не знаю, сэр.

- Покажи другие.

Они просмотрели еще десяток брюк. На них всех, так или иначе, была пресловутая стрелка Деклера.

- Это не совпадение, - выдал вердикт Вебер. – Мир меняется.

- Собери всех портных, - продолжил командовать Вебер.

Он почувствовал, что чуть было не упустил свою удачу, забыв о встрече с Деклером.

- Всем клиентам предлагать стрелку на брюках. Разыщи Джона. Он обслуживал Деклера. Пусть вспомнит все, что говорил Деклер про стрелку. Передай его слова другим. Пусть наизусть выучат! Дай объявления в парочку наших газет и парочку нью-йоркских о нашем, именно нашем, новом фасоне брюк. Придумайте, какой-нибудь броский заголовок. Как там говорил Деклер «Это подчеркнет мой статус»? Да, и этой Мэри, что наглаживала стрелки, слегка прибавьте жалованье, чтобы не переманили конкуренты. Фуххх… Кажется, мы сможем утереть нос этим нью-йоркским задавакам.

Сцена 35

Капитанский салон, в который меня пригласили на ужин, представлял собой довольно просторную комнату. В центре стоял длинный стол вишневого цвета на десять-двенадцать персон с удобными креслами. Каждое кресло было прикреплено к полу стальным тросиком на случай шторма.

Когда я пришел, за столом сидело несколько мужчин с капитаном во главе стола и две дамы.

Поскольку знания здешнего этикета у меня полностью отсутствовали, я решил быть максимально вежливым.

- Добрый вечер, дамы и господа. Позвольте представиться, лорд де Клер.

После чего я занял место на противоположном от капитана конце стола. Капитан удивленно посмотрел на меня, но никак не прокомментировал мои действия.

- Сейчас принесут аперитив, - начал капитан Хемпсон. - Я пока представлю вам присутствующих.

Понятно. Значит, я немного опередил капитана. С другой, стороны, зайти букой, сесть молча за стол было бы, на мой взгляд, хуже.

- С лордом Деклером вы уже знакомы, - капитан сделал небольшой жест рукой в мою сторону. – Поэтому я представлю сначала дам, которые своим присутствием безусловно сделают наше плаванье незабываемым.

- Справа от меня миссис Донахью, которая, повинуясь супружескому долгу, следует к своему мужу в Токио. Он занимает важный пост в дипломатической миссии САСШ.

Миссис Донахью была приятной молодой женщиной в бежевом платье с массой кружев и оборочек, как того, очевидно, требовала текущая мода. Она с улыбкой, как бы здороваясь, посмотрела на каждого из сидящих за столом. Последним в ее списке оказался почему-то Деклер.

- Мне очень приятно, - сказала она.

«Мне тоже», - подумал я и пожалел, что опоздал к «раздаче» мест.

- Слева от меня, - продолжил капитан. – Известная журналистка, редактор журнала «Метрополитен», мисс Одли. Она по заданию редакции совершает кругосветное путешествие.

Он хотел еще что-то добавить, но молодой военный, сидящий напротив Терезы Одли не смог сдержать восторга и захлопал. Захлопали и остальные. Один из мужчин, грузноватый, средних лет даже вышел из-за стола, достал откуда-то небольшой букет цветов, подошел к мисс Одли, сказал что-то приветственное и поцеловал руку. Мисс Одли была явно растроганна таким оборотом событий. Она раскраснелась, но потом взяла себя в руки и не менее грациозно, чем миссис Донахью, раскланялась с присутствующими. Одета она была в серое дорожное платье. То ли не успела переодеться, то ли просто у нее не было возможности взять столько же багажа, как миссис Донахью.

Дальнейшее представление было не столь эмоциональным. Молодой военный, аплодировавший мисс Одли, оказался первым лейтенантом кавалерии армии САСШ. Другой военный, сидящий рядом с ним и недовольно на лейтенанта поглядывающий, был его непосредственным начальником, майором той же кавалерии. Оба ехали в Японию по приглашению правительства этой страны. Им предстояло принять участие в обучении японской армии нового образца. Сидящий напротив майора и рядом с капитаном мужчина, в строгом черном костюме, оказался священником-кальвинистом. Он и еще пятнадцать последователей этой ветви христианской церкви ехали в Японию проповедовать и обращать в свою веру заблудших во тьме язычников. Пожилой мужчина, целовавший руку мисс Одли, оказался промышленником, разбогатевшим на торговле с Китаем. Япония была для него промежуточным пунктом. Он следовал дальше в Гонконг.

В качестве аперитива два стюарда принесли холодное шампанское. Пока собравшиеся пробовали напиток и разговаривали между собой, стюарды принесли меню основных блюд. Поскольку я сидел с краю, разговаривать мне было не с кем, и я углубился в чтение меню. Там было что почитать.

Меню было отпечатано типографским способом, и в нем были указаны только разделы: рыба, мясо, салаты, сыр, фрукты и десерт. Напротив каждого раздела оставалось свободное место, куда можно было вписать то конкретное блюдо, которое было приготовлено коком в этот день. Так стюарды и поступили.

Супов по понятной причине не было. На первом месте в разделе Рыба стояли «фиш&чипс». Наверное, как дань британским корням «Пасифика». Потом шло несколько наименований салатов. Ни «Цезаря», ни «Греческого» я не обнаружил, а остальные названия мне ничего не говорили. Брать что-то незнакомое мне не хотелось. Дальше шли ветчина, мясной рулет и стейки. Затем – сыр и фрукты. Завершали меню десерты: яблочный пирог и какие-то синнабоны.

Перед отъездом я зашел в «Старую индейку», где основательно подкрепился. Голод меня не мучил, и я решил на ночь не наедаться. Заказал ветчину и сыров, каждого понемногу, из тех что были указаны в меню. Из напитков попросил принести воды и по бокалу сухого красного и белого вина. Цены на блюда, указанные в меню, были смешные, а с учетом тех денег, которые мне достались от индейца-в-зеленом-костюме и которые были выданы Маккеланом на путешествие, очень смешные. Самым дорогим оказалось вино и, скорее всего, потому что было, как написано в меню, итальянским. Конечно! Что стоит довезти до западного побережья вино из Италии?!

А капитан Хемпсон тем временем продолжал:

- Дамы и господа, еще минуту вашего внимания, - попросил он. – Хочу от лица компании предложить вам абонемент на ужин на ближайшие 10 дней. Все, что вы видите в сегодняшнем меню, вы сможете получать каждый вечер с 50% процентной скидкой.

- Хм, а если я не захочу брать этот вот, Уолдорфский салат? – задал вопрос промышленник, едущий в Гонконг. Джеймс Томпсон, кажется. Его имя, как-то сразу запомнилось мне, а вот, как зовут майора и лейтенанта, я не запомнил. Может быть потому, что к ним можно запросто обращаться без имени, по званию: майор, лейтенант?

- Не захотите салат, возьмете стейк, - бодро ответил капитан.

Томпсон был бы плохим бизнесменом, если бы не спросил:

- Но за салат-то я уже заплачу, когда куплю абонемент?

- Да, но именно поэтому и дается такая большая скида, господа! 50%! Все за полцены! – как заправский ярмарочный зазывала продолжал уговаривать капитан. Я решил его поддержать.

- Отличное предложение, капитан! Я согласен, - сказал я, вскинув при этом, как на аукционе руку.

- Правильное решение, лорд, - кивнул мне капитан. – Стюард зайдет к вам в каюту и все оформит.

Я поблагодарил его кивком головы.

Чуть погодя, и все остальные выразили желание приобрести абонемент на ужин. Ни я, ни другие тогда не поняли, что это предложение с подвохом.

Принесли еду. В отличие от меня аппетит у остальных был отменный. Одно блюдо сменяло другое. И все почему-то недовольно поглядывали на меня с моими двумя тарелками ветчины и сыра.

Наконец, когда первый голод был утолен, майор не выдержал и спросил:

- Лорд, а почему вы совсем не едите?

Ну, что ему ответить? Что не ответишь, этот человек, который только что съел рыбу с картошкой, а потом еще стейк, все равно меня не поймет. Поэтому уходим от прямого ответа и напускаем тумана.

- Знаете, майор, считается, что в борьбе головы и сердца побеждает желудок. - Я сделал паузу, давая всем возможность оценить фразу. – Но сейчас мое сердце занято присутствующими дамами, голова – предстоящим путешествием, поэтому про желудок я просто забыл.

- Браво! – это сказал Томпсон. Наверное, он решил поддержать гражданское лицо в «борьбе» с военными. – Предлагаю выпить за присутствующих дам.

Вот так вот. Что не скажи, каждый услышит свое. Мы все подняли бокалы и выпили.

- Скажите, мисс Одли, - поставив бокал, продолжил Томпсон. – Вы будете что-нибудь писать для своего журнала во время путешествия?

- Да, конечно, - ответила Тереза Одли. – Как только мы прибудем в порт, и я доберусь до ближайшего телеграфа, я отправлю, наверное, сразу несколько репортажей о плавании.

- О! – раздалось со всех сторон.

Наверное, только я и миссис Донахью восприняли спокойно, сказанные Терезой Одли слова.

- Напишите про доблестную американскую армию! – это просил лейтенант.

- Про наш корабль, который борется со стихией! - это были слова капитана.

- Уделите немного вашего внимания тому, как мал и хрупок человек на фоне великого океана, - предлагал священник. – И спасти его может только молитва.

- Господа, а вы читали какие-нибудь мои статьи в журнале? – робко спросила мисс Одли и, как я понял, поставила всех в неловкое положение.

Все замолчали. Откровенно врать не решались. Вдруг, еще что-то спросит. На редкость не тактичная дама.

- Я читал, - сказал я, решив помочь мисс Одли. – Я читал ваши сказки. Они мне очень понравились.

В моем чемодане лежало пять старых номеров «Метрополитена». В номере, как правило, было несколько материалов, написанных Терезой Одли. Рассуждения про семью, описание окружающей город природы, репортажи со светских вечеринок, рецензии на книги, статьи о женской одежде и косметике и сказки. Писала мисс Одли под псевдонимами и только сказки подписывала своим именем. С расшифровкой псевдонимов мне помогла фрау Бергман, оказавшаяся преданным читателем «Метрополитена». Журнал продавался очень дешево, был достаточно толстым и выходил раз в месяц. Поэтому фрау Бергман находила деньги для своего небольшого читательского развлечения.

«Горожанка», «Аврора», «Чайка» и даже «маркиза де Помпадур». Под этими именами скрывался одни автор – Тереза Одли. Почему она так поступала? Когда ее об этом спрашивали, то она говорила что-то про личное и общественное, про то, что все статьи есть результат работы всего журнала, про то, что не хочет, чтобы читатель обращал внимание на личность автора, а сосредоточился на сути изложенного. Но ее не понимали. Ее материалы многим нравились, женщина-журналист была в диковинку и привлекала внимание. Для журнала раскрыть инкогнито мисс Одли было бы на руку. И, собственно говоря, первый спор между новым главным редактором Маккеланом-младшим и Терезой Одли был связан именно с этим. Маккелан-младший резонно предлагал Терезе начать писать под своим именем. Он указывал на высокое качество ее материалов, популярность мисс Одли среди читателей и не видел причин для отказа. Терезу же это не устраивало. Что-то сдерживало ее. Это было бы, как выйти на улицу осенью без плаща. А вдруг дождь! А вдруг подует ветер!

Из прочитанного мне понравились только сказки. Другие материалы, написанные под псевдонимом, были написаны таким сложным языком, что, читая их, я стал сомневаться в знании английского языка. Это я-то, лорд Энтони де Клер!

Вот, к примеру, отрывок из репортажа, в котором описывалось небольшое путешествие в окружающие Сан-Франциско горы, где обнаружили наскальные рисунки:

«Мы взбирались все выше и выше. Деревья и кустарники встречали все реже и реже, а потом разом исчезли. Громадная серая равнина простиралась вокруг нас, покрытая тонким, цвета пепла, слоем высохших растений; печальный результат неравной борьбы за существование, что по странной случайности напомнило мне сучковатые, скукожившиеся сосны, которые из последних сил своими корнями цеплялись за почву на подветренном склоне горы. Поселения встречались редко. Тощие лошадки, пытавшиеся подобрать с земли остатки травы на уединенных высокогорных лугах, да непонятно откуда выскочившая и облаявшая нас рыжая дворняжка – вот и все разнообразие форм жизни, которое нам удалось наблюдать по пути».

Сказки были написаны совсем по-другому. Простым и понятным языком. Словно их писал другой человек. Текст сказок нес в себе эмоции, дарил чувства и заставлял переживать за маленькую девочку, которая передвигалась в фургоне с родителями и их попутчиками по дорогам войны. Взрослые были заняты своими делами, и единственными друзьями девочки были ее игрушки и домашние вещи, что лежали в большой корзине, стоящей в фургоне. Время от времени и игрушки, и домашние вещи оживали и помогали девочке в трудную минуту.

- Что же вам понравилось в моих сказках? - спросила мисс Одли.

- Абсолютно все, - честно ответил я. – От формы написания до самих персонажей. Особенно мне нравится нравоучительный и обстоятельный будильник с погнутой стрелкой, который поучает жизни свою маленькую хозяйку.

- Спасибо, - негромко поблагодарила мисс Одли, и мне показалось, что, возможно, похожий будильник с похожей погнутой стрелкой стоит на комоде дома у самой Терезы Одли.

Мужчины за столом смотрели на меня с ревностью, а миссис Донахью – с интересом.

«Ну, раз интересно, то продолжим,» - подумал я.

- Ваши сказки восхитительны и поэтому я предлагаю вам описать наше плаванье в форме сказки, - предложил я.

- Сказки?

- Какой еще сказки?

- Сказки же для детей?

Такие вопросы посыпались от сидящих за столом.

- Ну, вариантов может быть много. Например, мисс Одли в этой сказке может назваться Терезой-мореходом, а сопровождать ее в плаванье будем мы, ее друзья. Каждый из нас отправился вслед за Терезой-мореходом по своей причине и каждый из нас владеет каким-то волшебным свойством.

Видимо душевный подъем от начала плаванья и выпитое вино развязали мне язык, и я не смог остановиться.

- Вот каким бы волшебным качеством хотели бы обладать вы, майор? – обратился я к пожилому военному.

- Ну, наверное, волшебная сабля, - на большее старому вояке не хватило фантазии.

- Отлично, - сказал я. – Теперь, когда в сказке на судно нападет громадный осьминог, вы и ваша волшебная сабля спасут и Терезу-морехода, и всех остальных на корабле.

Было видно, что сказанное мной понравилось майору. Порой всем хочется оказаться в сказке и размахивать чудо-саблей.

- Прелестно, - сказала миссис Донахью, еле слышно похлопав ладоши. – А какое волшебство будет у меня?

- Думаю, что об этом надо спрашивать мисс Одли, - ответил я. – Это она у нас главная по сказкам.

Было правильно перевести все стрелки на мисс Одли, но миссис Донахью с такой надеждой смотрела на меня, что я не удержался.

- Я бы наградил вас маленькими крылышками за спиной. И когда на океан опускался бы туман, наш капитан просил бы вас подняться повыше и посмотреть, нет ли на пути корабля чего-то опасного. Например, айсбергов.

- Чур меня, чур меня, - замахал руками капитан Хемстон. – Не накаркайте лорд. Только тумана и айсбергов нам не хватало.

Тут всех, как прорвало. Не одного меня расслабило выпитое, а моя идея о волшебных свойствах, наверное, задела спрятанные в каждом человеке, детские надежды и мечты. Слава богу, что все стали обращаться со своими предложениями к мисс Одли, а не ко мне. Да и зачем я им? С мисс Одли было общаться гораздо приятней.

Минут десять стоял небольшой переполох. Каждый из мужчин хотел получить минутку внимания от нашей отважной журналистки-путешественницы и рассказать о своем волшебном умении. Мисс Одли поглядывала на меня с укоризной. Миссис Донахью казалась недовольной. Все мужское внимание было сосредоточено на Терезе Одли.

Но вскоре все утихомирились. Женщины удалились в женский салон. Была такая специальная комната в отсеке кают первого класса. А капитан пригласил мужчин в мужской салон выкурить по сигаре. Я, сославшись на то, что врач мне запрещает не только курить, но даже смотреть на курящих, извинился и вернулся в свою каюту. Что я там забыл? Дышать дымом и слушать разговоры про здешнюю политику, в которой я не разбираюсь, и про наших спутниц, на которых уже, наверное, кто-нибудь стал строить свои планы. Лучше лягу пораньше спать.

Пришел стюард. Я расплатился за ужин и отдал деньги на абонемент. Спать не хотелось. Я вышел из каюты и поднялся на прогулочную палубу, чтобы проветриться перед сном.

На прогулочной палубе горели редкие огни. Океан оправдывал свое название и вел себя тихо. Паруса, за неимением ветра, не были поставлены. Работала только паровая машина, которая толкала «Пасифик» вперед. Невидимые волны бились о борт корабля, а вокруг простиралась непроглядная тьма. У фальшборта, между висящих шлюпок стояла мисс Одли и смотрела в окружающий нас океан.

Я хотел было потихоньку пройти мимо и не мешать уединению молодой женщины, но потом вспомнил, что я здесь, можно сказать, на работе и что мне надо так или иначе сблизиться с Терезой Одли. Поэтому я вздохнул, подошел поближе и спросил:

- Не возражаете, если я присоединюсь к вашему обществу? – И не дожидаясь ответа продолжил. – Океан завораживает, не правда ли?

- О, это вы мистер Деклер? Пожалуйста, - улыбнулась мне мисс Одли. – Я раздумываю над словами святого отца, что был с нами на ужине. Как точно он сказал про хрупкость человека по сравнению с окружающей его стихией! Верно ведь?

Я-то думал, что она мечтает о любви, а она полна дум о высоком. Все забываю о серьезном отношении к религии здешних женщин.

- Это, если противопоставлять человека стихии. Тогда да, шансов у человека мало. Но можно и по-другому, - забросил я наживку.

- По-другому это как?

- Возьмите наш корабль. Он превосходен, но все же пытается именно противостоять стихии. Посмотрите, как он пытается раздвинуть своим носом волны, а они за это зло колотят его в борта.

- А разве можно по-другому?

- Наверное, можно. Я видел лодки туземцев, которые не пытаются бороться с океаном, просто скользят по его поверхности.

Я не стал вдаваться в подробности и рассказывать, что лодками были доски для виндсерфинга, а туземцами - обитатели серф станции в Дахабе. Тут же в голову пришла мысль «Дахаб, виндсерфинг… а было ли это все? Не сон ли мне приснился?»

- Видимо вы много путешествовали? - спросила мисс Одли, оторвав меня от нерадостных мыслей.

- Пришлось. А как вам начало путешествия?

- Пока не поняла, - сказала мисс Одли. – Хорошо, что вокруг темно, а то, наверное, было бы страшно?

- Это все ночь. Утром страхи уйдут, и мысли будут совсем другими.

- Наверное, - согласилась мисс Одли. – Прошу меня простить. Что-то я неважно себя чувствую. Наверное, мне надо вернуться в каюту.

- Спокойной ночи, мисс Одли.

- Спокойной ночи, мистер Деклер.

Тереза Одли ушла. Я поставил себе плюсик за общительность и следование своему плану. Потом посчитал, что план по проветриванию выполнен и вернулся в каюту.

***

Когда Деклер ушел, из темноты показалась еще одна фигура. Все это время миссис Донахью тоже стояла у фальшборта прогулочной палубы, только через одну шлюпку от мисс Одли и Деклера.

- Как мило! Что они все в ней нашли? – вслух сказала молодая женщина. – Надо с этим что-то делать.

Потом она также покинула палубу.

(Приношу свои извинения всем своим читателям и подписчикам. Это последняя публикация данного романа на этом ресурсе. Однако, полный текст романа вы сможете прочесть совершенно бесплатно на сайте АвторТудей)

Сцена 36

Тереза вернулась в каюту, приготовилась ко сну и расположилась на кровати, которая оказалась совсем не хуже той, что была у нее дома. Но заснуть не смогла. Слишком много нового произошло в ее жизни за последние часы. В голове бурлили мысли, а сердце продолжало учащенно биться. Обычно, во время бессонницы Тереза садилась за письменный стол в своей спальне и работала. Так она поступила и сейчас.

Стол был, был удобный стул, чистый лист бумаги и дюжина карандашей, которую она взяла в путешествие, резонно рассудив, что чернильница и перьевая ручка ненадежные спутники путешествующего журналиста. Но лист так и остался чистым. Она не могла сосредоточиться. Ее отвлекало все. Шум волн за иллюминатором. Гудящая и содрогающаяся где-то в недрах корабля паровая машина. Но больше всего мешали воспоминания о ее бурных проводах.

Направляясь в порт Тереза все еще надеялась серенькой мышкой прошмыгнуть на корабль и забиться в своей норке-каюте. Не вышло. «Метрополитен» превратил ее отправление в путешествие в событие всего западного побережья Америки. Кроме городских журналистов прибыли их собратья по перу из Сакраменто и Лос-Анжелеса. Мэр города вручил ей букет и громогласно объявил, что город зарегистрировал лотерею «Метрополитена» в поддержку путешествия своего редактора вокруг света. Главный редактор «Метрополитена» Грег Маккелан тоже не остался в стороне. По его словам, его отец Маккелан-старший заканчивает процедуры по покупке ежедневной газеты «Экспедитор». Это означало, что теперь материалы Терезы из путешествия будут печататься не только раз в месяц в «Метрополитене», но и каждый день на страницах этой газеты. Пришли проводить Терезу и представители Международного женского союза, которые зачитали поздравительную телеграмму от их лидера Сьюзен Дакстоун, которая в это время находилась в Англии. Это были довольно милые женщины. Терезе только не понравилось, что они слишком сильно размахивали звездно-полосатыми флагами и время от времени дудели в дудки. При этом эти милые женщины не забывали раздавать всем присутствующим листовки союза и приглашать стать его членами. От Терезы они добились обещания сразу после возвращения из путешествия влиться в их ряды.

Было много еще совершенно незнакомых людей, которые, как поняла Тереза, были ее читателями. Это было одновременно и приятно, и хлопотно. Это ведь не письмо от благодарного читателя, которое можно отложить и ответить на следующий день. Каждому из пришедших хотелось пообщаться с Терезой, сказать несколько теплых слов и получить взамен хотя бы ее улыбку. Довершали картину вспышки магния на подставках фотографов, что делало картину проводов, на взгляд Терезы, совершенно гротескной.

Тереза откинулась на спинку стула и попыталась переключиться на другие мысли, чтобы потом, обновленной, вернуться к написанию первой статьи о путешествии. Этот прием часто выручал ее. Тереза стала думать, что все не так плохо складывается. Узнав, что ей надо будет срочно выехать в кругосветное путешествие, она расстроилась, так как не попадала на прием у своих дальних родственников, где могла рассчитывать на встречу либо с Полковником, либо Мартином Кастером, преподавателем литературы и истории местного университета. Не то чтобы она питала какие-то чувства к ним, но их внимание к ней было приятно. Но вышло еще лучше. Вместо компании двух привычных и, что там скрывать, уже немного наскучивших мужчин она получила внимание других, каждый из которых был по-своему ярок и привлекателен. Джеймс Томпсон был галантен и, как показалось Терезе, имел утонченный вкус. Букетик горной лаванды, перевязанный золотистой лентой, который он ей вручил на ужине, сейчас лежал на столе, за которым расположилась Тереза. Майор и первый лейтенант тоже казались хорошими людьми, хотя и малоразговорчивыми. Зато лейтенант так смотрел на Терезу, что, казалось, попроси она его прыгнуть за борт, он это непременно выполнит. Капитан Хемпсон внушал уверенность. Его внимательные в морщинках глаза на бронзовом обветренном лице и сейчас смотрели на Терезу и как-бы беззвучно говорили: «Спокойно, детка, мы переплывем эту соленую лужу. Потом немного отдохнем и переплывем ее еще десяток раз». К священникам Тереза всегда относилась уважительно. Рональд Скотт, глава кальвинисткой делегации в Японию только повысил «градус» этой уважительности. Надо быть не только преданным христианином, но и просто отважным человеком, чтобы отправится проповедовать среди язычников. И не одному, что означает взять на себя ответственность за других.

Пробежавшись таким образом по всем участникам сегодняшнего ужина, Тереза вдруг рассмеялась:

- Ну надо же!

Она только что сделала то, о чем говорил этот странный британец. Она наделила всех мужчин какими-то качествами. Пусть не волшебными, но тоже весьма достойными. Обделенным остался только сам британский джентльмен. Для него Тереза припасла качество «странный», которое со временем грозило перерасти в «таинственный». Посудите сами. Все мужчины носят хотя бы усы. У этого оригинала не только нет усов и бороды, но и голова гладко выбрита. Впрочем, это объяснимо. Тереза читала, что на Востоке, не на восточном побережье Америки, а на настоящем Востоке, где султаны и гаремы, так ходят все мужчины. И этот джентльмен, будучи путешественником, мог запросто взять себе такую привычку, прожив на Востоке долгое время. А его бесцеремонность!? Зайти, словно выплюнуть приветствие, гордо заявить о своей принадлежности к английской аристократии и усесться за столом так, что и не поймешь, то ли капитан во главе стола, то ли этот лорд. «Нет, господин англичанин, угнетатель колоний! Возможно, у вас в Британии звание лорда очень важно и уважаемо, но у нас, в нашей свободной стране в почете другие качества!» Высказав про себя эту гневную тираду, Терезе немного все же стало стыдно. Ведь из всех присутствующих на ужине только этот странный лорд читал ее статьи и сказки. И очень щедро похвалил их. На этом он не остановился и, недрогнувшей рукой, переименовал Терезу в Терезу-морехода, явно с намеком на Синдбада-морехода из сказок «Тысяча и одна ночь». А потом стал раздавать чудесные свойства другим присутствующим, предлагая Терезе превратить их плаванье в сказку-репортаж. Тереза подумала, что сейчас этого лорда поднимут на смех. Но все ухватились за эту идею и теперь ждут от Терезы, когда она облечет ее в письменную форму.

Думая обо всем этом, Тереза не заметила, как перебралась на кровать и укрылась одеялом.

"Странно," - засыпая подумала она. – "У этого лорда нет ни одного положительного качества, а в моих мыслях он занял место больше, чем все остальные".