Лига Писателей

Не реклама, не разработчик, просто пользователь - на усмотрение администрации общества.

============================================

Вышла очередная бета версия довольно удобного инструмента для хранения информации данных. На мой взгляд подойдет для любого пишущего человека.

OutWiker — это кроссплатформенная (Windows, Linux) программа для хранения заметок в виде дерева. Распространяется OutWiker с открытыми исходниками. Особенностью программы является то, что все записи хранятся не в одном файле, а структура формируется из вложенных файлов и папок. Кроме того, программа поддерживает несколько типов страниц: простые текстовые страницы, страницы, где для оформления заметок используется HTML и страницы в формате викинотации (напоминающую pmWiki).

Программа для меня не пригодна для комфортной работы с полноценными текстами - встроенный редактор, и редактор в стиле вики мне неудобны - в них отсутствует автокапитализация первой буквы, и так себе проверка орфографии. Примитивную корову в словаре не имеет.

Но для просто заметок, организованных в виде дерева, или самое главное для организации хранения веб страничек с интересными вам материалами, программа просто идеальна. Можно организовать любой раздел, где хранить странички по нужной теме, прямо в разделе, или создавая подразделы.

Внимание! Скачивайте именно бету - со всеми плагинами!

Именно в последней бете, в важном плагине получающем страничку из интернета, исправлена серьезная ошибка. И теперь он скачивает страничку без всяких проблем. Со всеми картинками.

Не забудьте только отключить плагин "Авторенамер", иначе почти все странички станут в дереве - DOCTYPE html.

Странички хранятся прямо на диске, в каталоге и подкаталогах - и доступны даже без самой программы. Что тоже выгодно отличает программку от аналогов - которые часто создают файл базы данных, в котором без поллитры спецсредств не разобраться.

Ветер крепчал, и пурга набирала силу. Однако местность вокруг беглецов просматривалась пока неплохо. Лишь одинокий двухэтажный домик стоял на пути убегающих людей и зверей. Хэмингуэй успел заметить, что кто-то соорудил некое подобие заезда на крышу, собранное из длинных металлических труб, досок и обилия снега. Выглядела конструкция не слишком надёжно. Лис глубоко вдохнул и шумно выдохнул, затем обратился к своей спутнице, которая уже сидела перед ним на сидении и регулировала ремешок защитных очков. Девушка достала из подсумка термомаску, затем надела её и оставила висеть на шее, прямо над серым шарфом.

- Послушай, подруга, мы же не собираемся ехать на крышу этого здания вверх по этой рухляди?

- О, блин. Никак не привыкну, что ты говорящий. Извини, - Фелуза извлекла из кармана серую шапку и начала прятать растрепавшиеся рыжие волосы в её складки. - Нет, мы не собираемся ехать на эту крышу, дружок.

Фелуза нахлобучила на лоб защитные очки и бегло проверила показания приборов перед собой. Лис с облечением выдохнул и почти усмехнулся. Однако Хэм снова напрягся, когда девушка обернулась к нему. Нацепив защитные очки и термомаску на лицо, она хитро улыбнулась. Хэм уловил это по её глазам. Они искрились азартом из-за толстых изогнутых стёкол.

- Нам ни к чему ехать на эту крышу. Мы сейчас ВЗЛЕТИМ на неё и полетим ещё дальше до самой равнины. Держишь изо всех сил, Хэмингуэй. Надеюсь, ты сегодня не слишком плотно ел. Погнали!

- Ч..чего, блин? - возглас Хэмингуэя потонул в нарастающем рокоте двигателей циклотраков.

Водители обоих транспортных средств переглянулись и обменялись символическими кивками. Сильные моторы циклотраков взревели под седоками и почти синхронно сорвались с места. Лис едва успел вцепиться в ремень на спине Фелузы, чтобы не упасть. Теперь он невольно поставил себя на место Даники, когда она оседлала его у берега Лунного озера. Быть пассажиром не так уж приятно.

Могучие машины стремительно взобрались на крышу здания. Конструкция выдержала всех беглецов. Хэм даже немного воодушевился от того, что не закрывал глаза при подъёме. Однако он тут же пожалел о том, что не прикрыл их. И не думая сбавлять ход, оба водителя выкрутили ручку газа до вероятного максимума, и рёв двигателей почти оглушил лиса. Взору Хэма открылась пропасть, в которую летели машины. Сквозь пролетавшие потоки снега он увидел большую трубу, из которой тонкой струйкой текла мутная жидкость, и шёл пар. По-настоящему он удивился, когда увидел, что эта струйка их промышленных отходов за годы работы предприятия создала под горой. Гигантский ледяной столб из коричнево-жёлтого льда тянулся от места, куда впадала тонкая парящая струйка отходов и до самого подножия горы, на которой стоял целый полис. От трубы до снежного покрова у подножия горы была добрая сотня метров. Ледяной столб по всей его длине (или высоте?) покрывал нетолстый слой белого снега.

Время как будто остановилось для Хэма. Вокруг всё стало каким-то бесшумным и почти неподвижным. Внутренности лиса стали невесомыми. Зубы сами сильнее сжали ремень на спине спутницы. Звуки постепенно начали появляться один за другим, будто ждали своей очереди на перезагрузку в нейронной сети под этой пятнистой шерстью головы с длинными торчащими ушами. Отчётливее всех звуков стали щелчки тумблеров на панели управления циклотрака. Быстрые пальцы Фелузы ловко перевели машину в режим езды по гололёду. Послышались щелчки снизу, менялся рисунок траков. После осознания этого лис, наконец, пришёл в себя.

В момент приземления циклотраков на ледяной столб началась локальная снежная лавина, которая принялась медленно сползать прямо за спинами беглецов. Лис не мог видеть, что творилось сзади него, по все остальные чувства ему подсказывали, что ничего хорошего там происходить не может. Вопреки всему, беглецы спустились вниз по всей длине этого грязного ледяного столба. Позади циклотраков сошла небольшая лавина, беглецы обогнали её на пару секунд. Снизу машин опять послышались щёлчки, хитрая механика прямо на ходу приспосабливала их к езде по глубокому снегу.

Два одиноких циклотрака рассекали поверхность ночной равнины. Рёв двигателей высокой мощности почти растворялся в звуках бушующего ветра. Непогода снижала видимость, однако не делала пилотов слепыми. Фелуза иногда стряхивала снег со стёкол защитных очков, чтобы увидеть впереди во мраке тусклый красный огонёк, что горел на задней части, едущей перед ней машины. Девушка полностью доверяла чутью Куртена. Ведь он изъездил в этой части Великих равнин всё вдоль и поперёк. Хэмингуэй пытался расслабиться за спиной контрабандистки, закрыв глаза. Лису надоело, что снег и длинные рыжие пряди, которые всё же выбивались из-под шапки, постоянно попадали ему в глаза. Ориентироваться в пространстве он умел и без зрения. Ориентировался хуже, но всё же мог. К тому же, зачем напрягаться, когда тебя куда-то везут. Сиди и не мешай, доверься этим людям. Интересно, как воспринял Призрак все эти фокусы со стогами сена, трамплинами из крыш и гонки по льду от лавины? Нужно обязательно осведомиться у него при удобном случае. А пока нужно просто собрать мысли и чувства в кучу. И не сметь думать о плохом.

P.S. Ссылка на книгу - https://author.today/work/169045. Спасибо за внимание)

Стихотворение возрастом в 14 лет. Первый вариант из 2008-го в 2022-м обрёл новую жизнь и новый привкус. Горький, как
полынь под окном.

* * *

Сердца - почернели.
Глаза - опустели.
Да, был человек...
А остался лишь облик.
Умы заржавели.

Считая недели,
Я чувствую: мир
Нереально озлоблен.

Одни уцелели,
Преследуя цели.
Другие угасли,
Ушли отчего-то.

Мечтать не сумели,
Любить не посмели,
Божественность жизни
Свергая в болото.

Вражда на пределе.
Не помня, не веря
Затопчем всё то,
Что для сердца приятно.

Мы вновь опустели.
Мы вновь почернели.
Мы слепы!! Мы жизни
Идём на попятный.

Вечерело. Искры от еловых поленьев тянулись к россыпи звезд в небе. Загадочно блестели глаза девушки, привалившейся к левому боку.

— Ерунда все эти призраки, — вещал Олег с позывным "Пилюлькин", — всю зиму едва двигаемся и едим сытно. А только выехали на поиск - и тут холодные утра, плохой аппетит и много ходьбы и копания на ветру. Вот мозг и переходит в состояние полусна. Замер человек на пару секунд, а ему сон приснился такой, что потом уверен, что событий на час было.

— А как же та девушка, которой призрак бойца и сам представился по уставу с ФИО, званием и адресом матери, и места, где товарищи лежат, перечислил? Ведь совпало все, и в адрес написали, там брат деда был с таким именем, который без вести пропал.

— Тут не знаю, дело темное.

— Да, что темное, — это верно. В деревнях и до революции все наполовину язычники были, от "христосования с домовым" ...

— Как же у домового потом попа болела — добавила шепотом Оля.

— До поклонения "богородице, которая Мать Сыра Земля", — добавила красавица в неуместном в лесу платье, отрядная штатная ведьма Маша. Выходки аристократичной светловолосой красавицы терпели все, так как историческое высшее образование дочери секретного физика сочеталось с явными паранормальными способностями в поиске без приборов, лечении месячных болей наложением рук и прочим, и прочим. Именно она нашла не найденный приборно мотор того Пе-2 с целехонькими номерами двигателя и карбюратора три года назад, по которым после переписки с заводским архивом и Подольском установили личности погибших в сбитом самолете летчиков. Знание пяти языков тоже было нелишним в переписке с родственниками давних врагов, для которых русская земля так костеприимна вот уже много веков.

Ощущение девичьей ладошки на спине и шепот в ухо:

— Пошли спать, устала я, — прервали посиделки, и Олег с Олей пошли в палатку.

Утро началось как обычно в апрельском лесу: туман, холод, умывающиеся у ручья поисковики, дым костра, за завтраком всеобщее обсуждение предложений штабной группы, куда сегодня идти. Их отряд поисковиков из МАИ действовал почти как военное подразделение: вечером все наносили на план местности свои наблюдения — где старый окоп, где засохшие пни семидесятилетней давности... Штабная группа, выбранная накануне выезда, решала, кого куда — прибористов, "прочесную команду", остальных с лопатами. Отделение штатной ведьмы — радист-топографист, приборист с XLT, двое копателей (никаких приборов не имевших) шли на уточнения вроде бы воронки от еще одного самолета из пяти, сгинувших в этом лесу. Олегу досталось копать линию обороны наших и блиндаж. Писки прибора, полоски на шкале... и вот под щупом звякнула в руку каска. А рядом глухой стук

— Прости, братишка — сказал он шепотом.

Вскоре из земли показалась ржавая полусфера каски, а рядом темно-бурая, почти ржавая, кость. Два часа спустя яма удлинилась, останки были расчищены. Позвал командира группы. Сфотографировали, пометили на плане: пока "останки номер 9". Капсула медальона, похоже, лежала в штанах бойца, ее быстро облепили землей и спрятали колобок в пакет — сейчас важно не изменить влажность и прочие параметры хранения медальона, чтобы дать шанс эксперту развернуть и прочитать листок уже в лаборатории.

Среди ребер лежал явно не уставной предмет — серебряная веточка с какими-то предметами на концах.

— Неужели чимарута? В наших краях? — мелькнула мысль. А руки уже замотали артефакт в пакет — и в карман рубашки его. Вскоре останки бойца были собраны в мешок, который улегся на носилки около других вещей. Засыпав яму, поисковики пошли дальше. Писк, надо копать.

Олег услышал странный звук, как будто долгий гул струны, застывшей на одной частоте, и поднял глаза. Перед ним стоял поп. Толстый, с лоснящимся лицом, огромным крестом на пузе. Борода почти до креста, руки холеные, никакой работы не знавшие. Что он бормотал, Олегу вдруг стало все равно — он увидел на рукаве попа повязку. Со свастикой.

Для внука двух фронтовиков никаких слов больше не требовалось — поворот влево, скрутка торса, лопата идет вверх — и мах лопатой горизонтально. Вложив в удар всю силу, злобу и навыки, юноша увидел, как голова попа отделяется от толстой шеи и катится к елочке (на одиннадцать часов, семь метров — отметил машинально).

Полыхнуло странной белой вспышкой, запахло грозой. Поп пропал, но с лопаты стекали отдельные красные капельки, весь штык был измазан жиром, по которому они и ползли. Останков на поверхности земли не было.

— Что там у тебя бахнуло? Живой? — донеслось сквозь кусты.

— Сам не понял! — ответил Олег.

Очередной цветной сигнал оказался простреленным солдатским котелком, на котором, к сожалению, не было выцарапанных инициалов бойца. Повесив его сзади на пояс в пакете, так как носилки унесли, пошел вперед. Мелодичный писк прибора, дорожка зеленых на шкале — крупный цветной сигнал. Поводив катушкой в стороны, убедился, что сигнал большой. Наверное, гильза от пушки, но надо копать. В земле оказался серебряный крест на коричневых костях времен войны, черепа не было. Мгновенно сопоставив... что? Видение? Перенос? Временной пробой?... С находкой, спрятал его в рюкзак. Олег затоптал кости попа посильнее, ломая их подошвами крепких ботинок, положил квадрат дерна на место и пошел дальше. Никак иначе с предателями поступать нельзя. Сигналов почти не было: вроде пара гильз, и все. Около запомненной елки толщиной в обхват щупом нашел что-то круглое, стал копать и с удивлением нашел череп с тремя позвонками. И тут осторожно зарыл ямку, разрубив сначала кость лопатой на мелкие части, чтобы не звучало больше под щупом как целое, не забыв бросить выученное в детстве со слов бабушки проклятье. Остаток дня прошел малополезно: прошел до запланированной на сегодня ориентиром тропинки и вернулся помогать товарищам, нашедшим минометную позицию. Но увы, никаких предметов с надписями, инициалами и прочим — только обычный военный мусор и разрозненные останки. Вечером за обедом слушали доклад штатной ведьмы — вытянутая самолетная воронка найдена, три аномалии в земле отмечены лентами на деревьях, одну разведали приборами и копали, куски кожаного обмундирования и осколки костей собраны для эксперта.

Тем временем криминалист мудрил со своими приборами, на столе внутри палатки на вращающейся подставке медленно поворачивался под лазерными лучами череп бойца, а на экране проступал трехмерный портрет очередного безымянного пока красноармейца. Проблема метода Герасимова была в том, что прибор не давал знаний о цвете волос, прическе, усах, бровях и прочих тонкостях облика покойного, отчего сравнивать трехмерное изображение с фото из личных дел было в лучшем случае непросто. Но все же оно было не зря.

Наступил вечер, и молодые уединились в своей палатке. Ночью Олегу снился совершенно реальный, цветной и с запахами, сон. Отделение солдат копало окоп минометной позиции, таскало ящики мин. Вдруг раздался свист бомб, сброшенных с Ю-88, взметнулись разрывы, воздух почернел от земли и желтого тротилового дыма. Израненный боец поднялся с земли. Он выглядел жутко — кровь на лице, в прорехах почерневшей от крови формы виднелось что-то склизко блестящее, провал с дорожкой крови на месте глаза. Он поднял валяющийся миномет, опер его хвостом на разбитый ящик вместо плиты, поднял с земли мину, занес ее к стволу и замер, задрав голову. Самолет заходил на второй заход, боец качнулся, поворачивая трубу, и опустил 82-мм мину в ствол. Хлопок, вверху вспышка — и пришел грохот. Олег четко видел, куда полетели обломки сбитого самолета. А убитый уже боец повернулся к нему и принялся говорить. Диктовать имена, адреса и годы рождения бойцов, которые лежали вокруг. А в конце добавил:

— Носи мою вещь, а как придет время, подаришь дочери, я не смог продлить род, это теперь твое.

Проснувшись, Олег записал все сказанное и нарисовал, как разлетались обломки "Юнкерса". Оля засопела, просыпаясь

— Что ты там пишешь, хватит уже фонарем светить.

— Да, милая.

Потянула к себе.

Второй сон был более блеклым, поздне-осенним. По лесной тропе шло отделение солдат вермахта и унтер. Чуть поотстав, шел поп с той самой повязкой на рукаве. Вдруг он свернул в кусты, под крики по-немецки про дюрхфаллекранкунген. Вспышка и взрыв над лесом — и солдаты бросились бежать.

Утром после завтрака попросился на вчерашнее место раскопок минометной позиции. Отойдя за тропинку-ориентир, довольно быстро нашел металлоискателем шасси и какие-то агрегаты. Позвал товарищей, нанесли на карту. Тут показалась Мария. Блондинистая штатная ведьма хитро посмотрела на него и пошла туда, где в том сне упала черная бесформенная масса...

К вечеру обломки "юнкерса" были готовы к вывозу из леса, как и остатки миномета и коробки с останками, а поисковики обсуждали, кто будет вести переписку с немцами — война позади, а у немецких пилотов тоже остались потомки. Немало писем ушло и по продиктованным призраком адресам. Олег писал их сам из дома, чтобы не объяснять товарищам, откуда у него поименный список минометного отделения. К осени на шесть из девяти пришли ответы — потомки бойцов или их родственников благодарили за информацию о прадедах. На всякий случай рассказал Маше, которая заметила, что "бывает и не такое, но об этом лучше какое-то время молчать, лет десять как минимум". Найденный крест был изрублен, переплавлен и превратился в небольшой комплект правильных украшений. Что Ольге, а кое-что для дочери. Которая обязательно у них появится.

картинка ниже:

https://www.mysticconvergence.com/image/cache/catalog/jewelr...

- Алёна, длинная башка на тринадцать у тебя? – Мужик в синем комбинезоне рявкнул так, что Кристина в страхе отпрыгнула от любимого розового Чижика и чуть не выскочила сквозь закрытую створку ворот.

- Щас, Петрович, - раздался приятный женский голос из-под капота старенькой праворукой Тойоты. – Два оборота и меняю головку на динамометрический.

И действительно, не прошло и минуты, как из моторного отсека вынырнула симпатичная кудрявая девушка лет двадцати пяти в таком же комбинезоне, но в туфлях на каблуке. Девушка оказалась ярко накрашена, с длинными ресницами и выразительными губами. Она красиво прошагала к Чижику, сунула ключ соседу и похлопала его по плечу.

- Всё, Петрович. Звони японцу. Но меньше десятки не заряжай, упахалась как последняя сука.

Петрович высунул из-за тормозного диска поднятой машины мордатую хитрую физиономию и заметил:

- На трассе, поди, легче было? Ну и подмахивала бы дальше. Это тебе не железки тягать.

- Петрович, иди в!.. в бытовку. Понял?

Петрович картинно заржал, с щелчком нацепил головку на ключ и исчез под машиной.

Девушка устало стянула с рук нитяные перчатки, и Кристина отметила, что ногти мастерицы коротко острижены, но украшены затейливым рисунком. Она подошла к необычной девушке-автомеханику и неуверенно поздоровалась.

- Привет.

- Привет, подруга, - Алёна хмыкнула. – Что? Не ожидала увидеть здесь такую красавицу? Алёна.

Она протянула руку, и Кристина с опаской её пожала. Но вскоре заметила, что кожа у девушки гладкая, ухоженная, и перехватила ладонь покрепче. Почему-то захотелось пожать её по-мужски, от души, дать понять, что и она что-то из себя представляет. Алёна махнула гривой волос в сторону Чижика и спросила:

- Твой Енот?

- Мой, - согласилась Кристина. – Только это не енот, а Чижик.

- Ну марка-то у него Ниссан Ноут. Их обычно енотами называют. Что стряслось?

- Колесо стучит. И какой-то «гр-р-ры» слева. Этот, - она кивнула в сторону Петровича, - сказал, амортизатору конец. А их только в паре меняют.

Кристина посмотрела на девушку-автомеханика и поняла, что выглядит сейчас очень жалко.

- Ага, - улыбнулась Алёна. – Меняют их в паре. И каждый стоит мешок денег.

- Да это бы ладно, но ведь Новый год, - Кристина непроизвольно шмыгнула. Ей вдруг стало себя очень жалко. – Тут и так денег – кот наплакал, так ещё и амортизаторы эти.

- Эх, Петрович, Петрович, - пробормотала про себя Алёна и подошла к Ниссану.

Взялась за колесо, покрутила его вперёд-назад, подёргала. И вдруг резким рывком вытащила напарника из-под машины.

- Ты какого хрена мою подругу на бабосы разводишь? – перед лицом Петровича как по волшебству возник маленький, красивый кулачок. – Что? Блондинку нашёл?

Мужчина недовольно тряхнул плечами и плюнул под ноги.

- Ну и ковыряйся с этой гадостью сама, - сквозь зубы прошипел он. – Купил Ниссан – возись с ним сам.

Он снова сплюнул и пошёл в сторону бытовки.

- Я на тебя Газитуллину пожалуюсь.

- Да жалуйся, подстилка татарская! – зло взревел мастер. – Ты ж с ним спишь. Чё, тебе можно! Шалава!

Он нырнул за дверь и громко щёлкнул замком.

- Короче, Кристина, - Алёна вновь тряхнула волосами. – Не грузись. Всё у тебя с амортизаторами в порядке. Ступичный подшипник на ладан дышит. Сейчас менять не буду, смажу погуще, так поездишь. А через месяц – милости прошу.

- Ой, спасибо, Алёнка, - Кристина расплылась в улыбке, но тут же посерьёзнела. – А этот… тебе ничего не сделает?

- Петрович-то? Мог бы – давно сделал. С первого дня ко мне клинья подбивает. Только вот хрен ему по всей глупой роже. Он и вышел в предновогодний день только чтобы со мной в паре в пустом боксе поработать.

- А ты?

- Что я?

- Ну, ты тут как оказалась? Не очень ты похожа на брутального мужика с разводным ключом.

- Криська, ты ещё скажи, что я выгляжу, как проститутка.

- Нет, - Кристина замахала руками. – Я ничего такого не думала.

Ей внезапно стало стыдно. Девушка ей помогла, избавила от лишних расходов, спасла от непорядочного автомеханика, а она… И в то же время, в груди свербело любопытство. Это только в американских фильмах вроде Трансформеров…

- Да ладно! – махнула рукой Алёна. Она ловко забросила под железный верстак маслёнку и нажала кнопку подъёмника. – Этот вопрос у тебя на лице написан. Сейчас колесо прикручу, докинешь меня, а я тебе по дороге расскажу.

Открылась дверь и на переднее плюхнулась Алёна. Теперь она не была похожа ни на автомеханика, ни на проститутку. Обычная красивая девушка. Она секунду наслаждалась впечатлением, потом по-ленински вытянула руку.

- Вперёд.

- Ну? Расскажешь?

- Да чего там рассказывать? – Пассажирка хмыкнула. - Дурацкая история. Я из Кадарницы приехала. Слышала такую?

Кристина помотала головой. Название было похоже на балканское, но где это – девушка не знала.

- Это деревенька в Октябрьском районе. Почти пустая. Год назад там и ста жителей не было. Я школу в районе окончила и рванула в областной центр, в Институт культуры поступать. Понятно, не поступила. Где я, а где культура. А после…

- Бедняжка, - чуть слышно проговорила Кристина.

- Ой, вот только жалеть меня не надо. Могла ведь отказаться. А ты ж поди – денег лёгких захотелось. Ну и докрутилась. Через год уже на трассе стояла.

- Ой! – Кристина всплеснула руками. Алёна профессинально подхватила брошенный руль.

- А дальше?

- А дальше всё только хуже и хуже. Чуть трубы не отморозила. Потом ещё кисту вырезали. В общем, на работу, как на каторгу.

- Бедненькая…

- Ага. До прошлого Нового года так мучилась. Ещё зима была, помнишь, какая? А я в чулочках и юбка до признаков пола. И вот… - Алёна сделала загадочное лицо.

Кристина разрывалась, пытаясь глядеть и на дорогу, и на пассажирку. Наконец, Алёне надоело её мучить.

- В общем, тридцатого декабря замёрзла, как сука. А тут останавливается возле меня Бэха. Не новая. Ну, я подбегаю и, чтобы не тянуть: «За две тысячи сделаю всё»

- Две тысячи? – разочарованно протянула Кристина.

- Ну да. А мужик такой: «Прямо всё?» Я киваю. А он: «Тогда лезь под капот. Ни хрена тачка не тянет, не пойму, что случилось».

- И ты полезла?

- А что нам, деревенским? Я в Кадарнице одна из молодёжи оставалась. Так что с семи лет и с баранкой, и с ключом разбираться училась. Любую технику. А у мужика всего-то заслонка дросселя залипла. Фигня. Пять минут работы.

- Ой, Алёнка! – рассмеялась Кристина. – Ну ты даёшь!

- Давала я раньше. А теперь вон – машины чиню. В общем, оказался это хозяин сервиса. Газитуллин Ильшат Рамильевич. Вот такой мужик, - Алёна показала большой палец. – Так мне и сказал: «Нечего тебе на трассе попу морозить. Я тут как раз сервис купил, а механиков толковых нет. Пойдёшь ко мне?»

- И ты согласилась?

- А чё я, дура? Конечно. Он только одно условие поставил – чтобы я на работу посексуальней одевалась.

- Зачем?

- Я тоже сначала не поняла. Раз пришла не накрашенная, так он взвился, чуть не выгнал. Это потом уже сообразила, когда клиенты друг другу раззвонили, что тут, мол, молодая сексуальная девушка гайки крутит.

- Много стало?

- У! Валом валят. Причём, у многих и работы-то на пять минут. Приезжают чисто посмотреть. А я денежку получаю. Больше, чем на трассе, между прочим.

Она усмехнулась и показала Кристине на автобусную остановку.

- Вот тут останови. И не забудь к концу января позвонить, я тебе скажу, какой подшипник купить нужно. Всё. Пока. С новым годом.