Лига Писателей

ПАУК АТАКУЕТ

Солнце пыталось пробиться сквозь плотную пелену облаков, но
ему едва это удавалось. День намечался пасмурный и холод-
ный, вчера прошёл снег. Долгая и холодная зима, делала пер-
вые шаги по этой проклятой земле.
Виктор Фишер стоял с чашкой кофе и смотрел в окно, мысли о
его месте в этой жизни не давали покоя.
На кухню, с радостным лаем залетела собака по кличке «Пара-
нойя», оставленная на время отъезда, его другом Васей Власо-
вым.
«Привык он к ней, считай уже член семьи. Да, семьи. Не так
давно он сошёлся с Евгенией, она настояла на этом, да он и не
сопротивлялся. Пришла пора и ему жениться и обзавестись де-
тишками. Но как же борьба за справедливость и счастливую
жизнь в этой стране?» - думал Витя, держа остывшую чашку в
руках.
Из ванной доносился голос Жени. Любимая всегда, что – то на-
певала, когда принимала душ. Собака лезла играть и теребила
штанину его трико, пока он стоял возле окна. Бросив «Пара-
нойе» мячик, который она обожала, Виктор принялся готовить
«не хитрый» завтрак.
Минут через пять, из душа вышла его «Рыбка» и, поцеловав
Витю нежно в губы, поблагодарила за приготовленное кушанье.
Она была, как всегда обворожительна и желанна. Да, он любил
её и, это не могло не радовать и не тревожить в то же время.
- Ты читал? Пишут о массовых беспорядках по всему городу,
стягивают дополнительные силы полиции и жандармерии,- ска-
зала Женя, смотря в смартфон.
- Да, любовь моя. Вчера ехал с работы, кое – где улицы пере-
крыли протестующие. Многие без работы остались, сама зна-
ешь. Ладно, у меня небольшой бизнес и то прикрывать «лавоч-
ку» придётся, ты на "государевой" службе, а многие жили на
свои мизерные доходы, погрязли в кредитах и долгах, - ответил
он, пытаясь поесть, но кусок в горло не лез.
- Об этом я и хотела поговорить дорогой,- нежно прощебетала
она, отложив гаджет в сторону.
Сделав паузу, Женя продолжила:
- Я собираюсь уходить из прокуратуры, слишком здесь не спо-
койно становится и будет только хуже, судя по всему. Мне шеп-
нули, что недавно было совещание в Управлении МВД. Они го-
товятся к худшему, возможно, будут вводить режим ЧС, технику
какую – то ждут. Ты же знаешь, что мои родители живут за гра-
ницей. Дак вот, они зовут нас к себе. Папа готов нам купить не-
большой домик и для тебя работа найдется. Я бы не хотела
растить детей, которые у нас, конечно же будут, в такой обста-
новке.
«Вот я и встал перед выбором» - мелькнула мысль в голове Ви-
ти после её слов.
- Надо подумать об этом,- ответил он своей женщине, тут же
сменив тему для разговора.
- Что там по нашей группе, есть какое «движение»? – спросил
Виктор, позвав собаку к себе и дав ей булочку.
Евгения посмотрела на него в упор, сказав:
- Плохо всё, Гриневский в разработке и его уже ищут. Не удиви-
тельно, если учесть, что он сделал. По остальным пока тишина,
насколько я знаю.
- А что он сделал? – спросил Витя, чувствуя, что – то плохое.
Отпив из кружки, она ответила, как бы, между прочим:
- Два трупа на нём и оба сотрудники силовых ведомств.
Виктор был в шоке и на мгновение завис. Всё, что он смог отве-
тить любимой, это:
- Гвозди мне в розетку! Ни чего себе ситуация. В этот самый
момент зазвонил телефон, это был Каменский. Он решил пого-
ворить на улице. Надо выгулять «Паранойю», потом на работу.
- Дорогая, я погуляю с собакой, ты пока собирайся, – сказал
Виктор, быстро одевшись и взяв с собой гаджет и сигареты. По-
ка их питомец гоняет воробьёв, он пообщается с Семёном Ар-
сентьевичем.
Он уже выходил на площадку, когда Женя крикнула ему:
- Ты не слышал?! Ночью сигнализация на твоей машине срабо-
тала.
- Нет, спал как убитый. Ты же постаралась, радость моя! Может
кошка прыгнула?! – крикнул он в ответ, но «Паранойя» уже по-
несла его по лестничному маршу, дергая поводком. Выйдя на
улицу и закурив, Витя отпустил животное на волю. Пускай по-
резвится, во дворе всё равно ни кого нет. Сделав пару затяжек,
он позвонил Каменскому.
Тот ответил сразу, голос его был, как ни когда серьёзным:
- Приветствую дорогой друг. Я скоро в городе буду, привезу
«подарки». Думаю, что ты уже слышал за Антона. Можешь не
беспокоиться, он в отъезде, жив и здоров. Ты как, не переду-
мал?
Виктор думал, что сказать. Сомнения в нём росли и множились.
Но всё же, он решился:
- Семён Арсентьевич, не поймите меня не правильно. Я сделаю
«паузу». Пускай пока, всё более - менее успокоится. Тем более,
раз Антон здорово «влип», как бы и нас не начали «тягать».
В трубке повисла тишина. Но потом Каменский сказал:
- Может ты прав и действительно надо выждать. У меня своя
задача, у тебя своя. Но в любом случае будь осторожен. Я най-
ду тебя, если понадобишься, да и ты мой номер знаешь. Удачи!
Витя, попрощавшись с соратником, облегченно вздохнул. Заку-
ривая снова, обратил внимание на то, что «Паранойя» лаяла
возле его машины, обнюхивая участок, в районе правого поро-
га.
«Кобель, какой – то пометил, что ли?» - подумал он и решил
включить автозапуск, пускай пока прогреется, скоро выезжать.
Позвав собаку к себе, Виктор нажал на брелок.
Оглушительный взрыв сотряс окна в близлежащих домах, де-
сятки сирен сигнализаций, припаркованных во дворе машин,
«завыли», создавая невыносимо громкую какофонию в округе.
Взрывная волна отбросила его в песочницу, в ушах стоял звон.
Он лежал, и показалось сначала, что тело выбросило из боти-
нок, да и вообще, шевелиться лишний раз было боязно. Но
ощупав себя и ноги, он понял, что не пострадал и обувь, вместе
с ногами на месте. Тут вдруг вспомнил о собаке и попытался
встать. Из многочисленных окон показались изумлённые лица
людей. Кто – то охал, кто – то снимал видео. Любимый питомец
лежал возле подъезда и скулил. Витя подбежал и стал осмат-
ривать собаку. Её здорово посекло осколками, лапа болталась на сухожилии и с боку зияла большая рана. Животное истекало
кровью, было понятно, что долго она не протянет.
- Ты же почуяла что – то, ага? Радость моя. Вот ведь гады, -
приговаривал он, прижимая беднягу к себе. Злость и негодова-
ние переполняли его.
Из подъезда выбежала Женя, в халате и домашних тапочках.
Взгляд был испуганным, она металась из стороны в сторону,
рядом горело то, что сталось от автомобиля. Но увидев люби-
мого живым и здоровым, она бросилась к нему. Целуя и прижи-
мая его к себе, Евгения сказала:
- Мы уезжаем.
Рядом лежала умирающая «Паранойя», пламя от горящей ма-
шины обдавало их жаром, в ответ сказать было не чего. Даль-
ше оставаться в этом городе, уже смертельно опасно.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...

Подумал, почему бы не стать активным гражданином, пусть и на пару часов. В мутном, замызганном переулке, в алом свете вывески «К&Б», ко мне, неуклюже перепрыгивая через лужи, приближались менты.

— Вам просто необходимо стать понятым, — говорит один.

— Почему? — спрашиваю. Глупый вопрос.

— Там ничего страшного, никаких наркотиков. Десять минут присутствия, и пойдёте домой.

Мне было приятно оттого, что менты обращаются ко мне на «вы». В тот день я был падок на лесть, тем более от персон, от которых редко услышишь доброе слово. В прошлый раз примерно те же самые менты приковывали меня наручниками к бомжу, укравшему медный кабель, усаживали рядом со спящим таджиком, ссавшим под себя, выбивали признания, угрожали расправой. Помню, как сотрудники так же неуклюже перепрыгивали через лужу мочи, растёкшейся по будке приёмки. И все менты были похожи друг на друга: со своими овальными твердолобыми лицами они семенили по узким коридорчикам, каждый раз заново здоровались с коллегами, глумились над задержанными.

Я не сотрудничаю с ними, нет, я исполняю гражданский долг. Вдруг на бедного подозреваемого начнут давить, а я тут как тут, на страже порядка. Я ведь замечу, скажу им, нет, закричу! Закричу ведь, правда?

Мы поднимались по узким ступенькам на пятый этаж участка. Тёмные коридоры тянулись и не заканчивались. Лысый, накачанный опер в чёрной водолазке улыбнулся и поприветствовал меня. Опера были другой формации: серьёзнее, сильнее, они познали искусство диалога и общались с людьми, задавая одни только вопросы, ничего не утверждая.

— Ничего делать не нужно, просто проследить за ними, хорошо?

— Хорошо.

— А тебя где выцепили? — лафа с обращением на «вы» закончилась.

— На улице.

— Что делал?

И почему я чувствую себя виноватым?

— Шёл.

— Просто шёл? — опер расхохотался. — Совершеннолетний?

— Да.

— Отлично. Ничего, пятнадцать минут посидишь и пойдёшь домой.

Уже прошло пятнадцать минут. Я понял, что проторчу в участке полтора часа.

Со мной поздоровался следователь. Кучерявый, улыбчивый, в тёмной майке, следачьего среднего возраста. Рядом с ним стояла сотрудница в штатском. На секунду показалось, что она — потерпевшая. Обычная девушка, чуть старше меня, с каштановыми волосами, заячьим выражением лица, парой лишних подбородков, вылезающих в момент шуточек следака, и приятным округлым задом в джинсах.

Напротив следователя, сгорбившись, сидел лысый армянин в спортивном костюме. Маникюрными ножничками он подстригал себе ногти.

— Начальник, нэт больше ногтэй.

— Ищи-ищи, вон там, на мизинце, срезай. Когда ты Ваню живым в последний раз видел?

— Так… Два дня назад. Я его нэ убивал!

— Я знаю.

— Избил, признаю! Но это за то, что он мой тэлэфон украл! Но убивать — нэт!

— Знаю, я ж тебе говорю. Ещё ночь тут посидишь и пойдёшь домой. Вдруг ненаглядная твоя за ночь решит заяву накатать. А сам как думаешь, кто убил?

— Такой чэловэк… кто столько крадёт, кто его убил? Много кто мог.

— Нда… Нехороший был человек. Редиска. «Джентльменов удачи» смотрел?

— Чего?

— Ладно… А даму-то свою зачем избил? Не любил?

— Любил.

— Чё ж ты её любишь так сильно? Она ж на тебя заяву написать может. Это из-за того, что она вены резать стала?

— Да.

— А чего она?

— Рэвнует… Рэвнует меня к другим женщинам.

— Ясно. До суицида не доводил, получается?

— Я на кого похож, началнык?

— Понял.

— Влапался я… просто так.

— Русский язык знаешь?

— Читат могу, писат — нэт.

Я сидел на диване, поодаль от бедного армяшки. В кабинете на стене, прямо напротив меня, висел портрет молодого Путина с его заискивающим, чеканным взглядом.

Помню, как меня допрашивали сотрудники полиции и тот же самый чеканный взгляд пронзал, проносясь сквозь кожу и рёбра, копаясь в сердце и дёргая лёгкие. Чувствовать себя виноватым просто — из-за тухлого запаха участкового отдела, из-за рыхлого воздуха в кабинете.

— Так, мужики, сильно торопимся? — следак обратился ко мне и другому парню, второму понятому. Удивительно, но я думал, что он такой же сотрудник. Скорее всего, так и было: уж больно вальяжно он себя вёл, да и лоб ментовской я узнаю из тысячи.

— Ну, торопимся, конечно… — говорю. — Пятнадцать минут прошло уже.

— Сейчас, немного ещё. Тебе сколько лет?

— Девятнадцать.

— Учишься?

— Есть такое.

— Завтра рано вставать?

— Да.

— Всем вставать рано, пи*дец. Ладно, мужики, ещё пятнадцать минут.

Меня выворачивало наизнанку, только без рвоты. Сосуды неприятно пульсировали, время остановилось. По щелчку пальцев всё пространство сжалось в пределы этих квадратных кабинетов с решётками. Недавно я понял, отчего русский человек так отчаянно не любит сотрудников полиции. Ведь тут совсем неважно, кому висеть на стенах: Путину, Корнилову или Дзержинскому — всякий пристальный взгляд будет органичен этим грязно-голубым стенам. Ведь пока страну лихорадило, пока её разрывало на части, жандармы жили — жили хорошо и спокойно. Одна структура, пережившая все империи, ни капли не изменившаяся, — вот в чём всё дело. Но то патетика, которой я притуплял тревогу.

— Баба где? — спросил следак у внезапно возникшего, вставшего у двери опера.

— Сюда ведём.

— Отлично. Этого уберите, чтобы они друг с другом не сцепились.

— Да я её пальцем не трону! — дёрнулся армянин.

— Там уже трогать нечего, чудик.

Армянина по имени Аваг (его имя я увидел уже в протоколе) увели из кабинета. Тучный сотрудник полиции притащил низенькую женщину. Она прятала своё лицо за капюшоном сиреневой пуховой куртки до колен. На бежевых её брюках красовались ржавые пятна и брызги крови.

— Давай, дамочка, снимай капюшон, — попросил её следователь.

— Зачем? — мутно и хрипло спросила дамочка.

— За надом! Давай быстрее.

И дамочка сняла капюшон. За грязной, лохматой кутерьмой волос скрывалось изуродованное лицо, похожее на сгнивший помидор. Посиневшее и опухшее, на нём не оставалось места для глаз, были видны лишь тоненькие тёмные прорези, с помощью которых она, наверно, и ориентировалась в пространстве, но больше полагалась на слух и обоняние.

— Еб*ть-копа-а-ать... — протянул следак. — За что ж тебя так отх*ярили-то?

— А нех*й вены резать.

— А вены-то что резала?

— Еб*нутая.

— Ну, хотя бы признаёшь, уже хорошо. Так, бери ножнички, состригай ногти все — вон, на бумажку.

Она взяла было маленькие маникюрные ножницы, но руки так сильно тряслись, что ножнички неминуемо упали на пол.

— Вот это тебя колдобит… Не торопись, пожалуйста, не поранься. Ты нах*я полы мыла, когда менты приехали?

— Не знаю… Еб*нутая.

— Хата не твоя ведь была, так? Ты чё, сериалов не смотрела?

— Да какие нах*й сериалы, вы чего?

— Ну, «След», например.

— Ничего не смотрела.

— Ничего вы не смотрели… Судимости раньше были?

— Да, две.

— Ого! Так ты у нас опытная, получается. И чего х*йню творила тогда?

— Я по наркотикам сидела.

— И чё, с убийцами не общалась?

— Нет.

— Да нех*й заливать, за полтора года с кем угодно заговоришь. Когда в последний раз Ванькá видела?

— Да… дня два–три назад. Аважек с ним подрался, потому что он его нагрел на тридцать тыщ. А потом не видели, нет.

— Заяву на Аважика будешь писать?

— Какую?

— Ну, о нанесении тяжких телесных, о домогательствах сексуальных.

— Да ты чего!

— Ладно, шучу, подписывай, я продиктую.

Пока следак диктовал дамочке, я глядел на неё. Сколько жуткого, гадкого было вокруг, и то была не какая-то капля, не одна из сторон её медали, а её жизнь, вся без остатка, может, с маленькой прорехой счастья. Так странно, что мы живём с ней в одном городке, но в разных измерениях, и там, где она семенит своими короткими ногами, мне не удастся пройтись. Мне не оставалось ничего, кроме как смотреть на неё. Эти стены выдавили жизнь за свои пределы. И оставили одного, без родных, без заслуг, без чести, без шмоток, без профессионального опыта. Оставили мясом, от которого требуют восстанавливать причинно-следственную связь.

— Всё, мужики, распишитесь в протоколе за то, что мы сделали срезы ногтей, и с богом.

Я расписался, спустился вниз с пятого этажа. Перед тем как выйти, увидел, как из штанов у Авага вытаскивают шнурки и ведут его в камеру.

Вышел и выдохнул. Закурил. Пятнадцать минут закономерно превратились в полтора часа. Было далеко за полночь. Город опустел. Слякоть заиндевела. Я шёл премудрым пескариком, которого лишили жилища и пустили плавать в такой страшный для него мир. Рыхлый запах и колющий воздух расходились от участка и занимали весь город. Меня тянуло к заборам, и я старался идти вдоль них. Машин, кроме полицейских, в тот час не было. Я шёл и потихоньку вспоминал, что я — человек.

Редакторы Александра Царегородцева, Алёна Купчинская

Другая современная литература: https://chtivo.spb.ru/all-books.html

Через улицу, напротив моего дома стоял Трошев, как он и ска-
зал. Отведя друга в сторону от дороги, я сразу спросил:
- Ты был на площадке возле квартиры?
Поправив шапку, он ответил:
- Да, специально пешком поднимался. Всё чисто, дверь запер-
та, внутри тишина. Соседей не слышно и не видно.
«Это ещё ни о чём не говорит», - мелькнула мысль в голове.
- Я был там, где сегодня побоище было,- произнёс «Тролль»,
глядя по сторонам. Мы стояли возле беседки на детской пло-
щадке, поближе к торцу дома. Он продолжил говорить:
- Оцеплено всё, сотрудники МВД и прокуратуры снуют повсю-
ду, ну и телевидение, куда же без них. Трупов уже не было, но
кровищи много. Фургон нападавших так и стоял на перекрёстке,
«размотанный». Видел машину этого Жирова или как его там?
- Да, там конкретная «жесть». Воочию наблюдал весь процесс
его устранения. Можешь не продолжать,- перебил я его, и опять
перед глазами стала появляться та жестокая сцена. О странном
СМС от Софии, говорить не стал, надо самому в этом разо-
браться.
- Сваливать будешь? – спросил друг, пристально посмотрев на
меня.
- Хороший вопрос. Попробую связаться с Каменским или с Со-
фией, должны помочь. Надеюсь на это,- ответил я, хотя на са-
мом деле понятия не имел, как действовать дальше.
Он ещё, кое - что рассказал. Та собака, которую тогда летом
забрал Вася, сейчас «кантуется» временно у «Рыбы» и сего-
дня они ещё собирались к ветеринару. Добавил, что животное
очень шкодное и умное оказалось.
«Вот дела, забыл совсем про неё, вроде «Паранойей» тогда
назвали» - думал я, пока Паша говорил. Посмеявшись, мы ра-
зошлись на этой весёлой ноте, мне полегчало. Хотя бы на вре-
мя перестал думать о произошедшем. Постояв ещё немного,
мы стали прощаться. И вот я подхожу к подъезду, на улице
практически ни кого нет. Лишь только возле соседнего дома,
выгуливает собаку старушка. На лифте не поехал, не спеша
дошёл до своего этажа пешком. Вроде всё тихо. Открыв дверь
и зайдя в квартиру, сел в прихожей и затих. На душе не спокой-
но, в голове кавардак, в желудке пусто. В помещении тишина,
слышно только, как урчит холодильник и где – то сбоку, «шара-
хаются» соседи, споря о чём – то. Пройдя на кухню и «сварга-
нив» не хитрый ужин, из лапши быстрого приготовления и кон-
сервы, я принялся употреблять всё это «хрючево». Есть не
особо хотелось, но надо было подкрепиться, Бог его знает, что
дальше будет. Поев и налив чаю, подумал о пистолете, кото-
рый так и лежал в кухонном столе. Достав его и подержав в ру-
ках, вспомнил те выстрелы. Это было последнее, что увидел в
своей жизни Александр Жиров, с которым, когда – то мы учи-
лись в одном классе.
«Смогу ли я, вот так же оборвать чью – то жизнь, не дрогнет ли
рука?» - такие мысли наполняли меня в этот момент. Выдохнув
и собрав волю в кулак, вставил обойму в пистолет. Перезаря-
див и, поставив на предохранитель, засунул его за ремень у
живота. И уже вслух, сказал сам себе:
- « Да чёрт с ним со всем! В конце – концов, я хотел этого, жил
только с ожиданием, чего – то важного в своей судьбе. Нужно
делать, что должен и будь, что будет!». В этот момент запили-
кал дверной звонок.
«Вот и за мной пришли по ходу» - мелькнуло в голове. Но дёр-
гаться я не стал, спокойно подошёл к двери. И прислонившись к
дверному косяку, спросил:
- Кто там?
- Это сосед. Разговор есть,- раздался знакомый голос с другой
стороны.
«Вот те раз. Нежданно, негаданно. Появился, как чёрт из таба-
керки» - удивился я и сразу насторожился, но всё же решил от-
крыть.
Костя попросился войти, и я впустил его. Но опрометчиво по-
шёл на кухню, оставив этого человека позади себя. Хотел по-
ставить чайник, раз уж намечался разговор. Достав кружки,
стал насыпать в них сахар. Слышал, как он прошёл вслед за
мной и сел за стол. Раздался лязг затвора, я так и остался сто-
ять спиной к незваному гостю.
- Не делай лишних движений сосед, я из полиции. Думаю, ты
знаешь, зачем я здесь. В последнее время, твоя персона очень
популярна в определённых кругах. Видимо ты больше не доб-
ропорядочный член общества. Так что собирайся,- сказал он.
- Во как! Чайку, то можно испить? – спросил я, соображая, что
он явно быстрее окажется, если что. Тут главное не делать рез-
ких движений. Убить - не убьёт, явно не за этим он здесь, но
лишних отверстий в теле, тоже бы не хотелось.Мне удалось незаметно снять «ствол» с предохранителя, пока
наливал кипятка. И чёрт его знает, зачем я это сделал.
- Да, время ещё есть, - ответил он, посмотрев на часы.
Взяв в руки кружки с чаем, я обернулся и, сделав несколько
шагов, поймал взгляд соседа на себе. В его глазах читалось
спокойствие, хладнокровие и даже надменность, он был хозяи-
ном положения. Вдруг в прихожей зазвонил телефон, который
я там оставил, когда вошёл.
Костя на секунду обернулся, он не ждал от меня «выкрутасов»,
я тоже. В этот момент, мне удалось плеснуть ему в лицо кипят-
ком, одновременно уходя в сторону с линии огня. Раздался вы-
стрел и вопль соседа, я упал на колено. Пуля прошла рядом со
мной, зазвенела расколовшаяся посуда на полках. Телефон в
прихожей так и продолжал трезвонить. Я видел, что он держит-
ся одной рукой за ошпаренное лицо, другая же, с оружием, об-
ращена в направлении меня. Его «матюги» сотрясали воздух в
помещении, как гром. Страх ушёл, осталась только злость.
Прошли доли секунды, мешкать времени не было, инстинктивно
всадил ему пулю в ногу, крикнув:
- В гробу я видел это твоё общество, паскуда!!!
Он упал на пол, при этом став ещё громче кричать проклятия в
мой адрес. Пистолет выпал из его руки. Надо было просто бе-
жать, без оглядки, но ненависть уже поглотила разум. Хотелось
рвать и метать, терять уже не чего. Теперь меня точно «набу-
тылят». Разрядив в него обойму, я прекратил мучения соседа
«легавого». Сердце бешено колотилось, казалось, что сейчас
выпрыгнет из груди, всё произошло очень быстро и крайне не-
ожиданно. Некоторое время стоял, пытаясь понять, почему жив,после такого «фокуса» и как так всё получилось, через одно
место. Злость уступила место опустошённости. Что сделано, то
сделано. Ощупав себя и удостоверившись ещё раз, что новых
дырок во мне не появилось, я бросился за телефоном. В квар-
тире пахло порохом и кровью.
«Кто бы там не был, надо срочно сматываться» - думал я,
смотря пропущенный вызов. В этот момент опять позвонили,
номер не знакомый. Была – не была, отвечу.
Услышав женский голос в трубке, я немного обомлел, это была
не София:
- Привет, получи свой «Счастливый билетик». Немедленно вы-
ходи из дома, я буду тебя ждать внизу.
«Блин, тебя только не хватало. Но деваться не куда, с минуту
на минуту здесь будет много людей в погонах. И им очень не
понравится то, что я сделал» - крутилось у меня в голове, когда
уже собирал вещи.
На кухню не заходил, старался не думать о случившемся. За-
метать следы смысла не было. Прихватив пару запасных
обойм и засунув пистолет за спину под ремень, я выскочил из
квартиры. Выбежав из подъезда, увидел незнакомый автомо-
биль, который стоял напротив выхода и женщину за рулём.
Проверив ещё раз, на месте ли оружие, мы теперь с ним нераз-
лучны, быстро сел в машину. Выехав с микрорайона, дама на-
правилась в центр города.
- Вот и встретились, наконец. Пускай и при таких обстоятельст-
вах,- сказала она. Тембр её голоса успокаивал.
«Скоро эмоциональным эквилибристом стану, из-за этих об-
стоятельств и при каких «таких»?» - подумал я, подозревая не
ладное.
Незнакомка взглянула на меня, видимо моё недоверие чита-
лось на лице. Помолчав некоторое время, эта женщина сказа-
ла:
- Как я понимаю, ты сделал, что – то непоправимое. Но я же
твой друг, можешь довериться мне.
Говорила она медленно и спокойно. Это притупило чутьё, по-
дозрения отошли на второй план. Даже захотелось узнать её
поближе и это, в такое время.
«Очаровательна, обоятельна, сосредоточена и серьёзна. В са-
лоне пахнет дорогими духами, красивые пальцы держат руль и
рядом со мной шикарное тело. Но кто же она и зачем ей всё это
надо?» - пытался я сложить образ в голове.
За окном мелькали улицы и дома, местами я видел пикеты и
броневики со спецназом. Люди не расходятся, хотя уже до-
вольно поздно и холодно. Видимо началось то, чего мы так дол-
го ждали. У народа заканчивается лимит терпения, нам оста-
лось отдать себя во власть судьбы и идти до конца, чего бы это
ни стоило. По пути не сворачивая и не сомневаясь в своём вы-
боре. Все мы рано или поздно предстанем пред Всевышним, а
умереть, делая то, что хочешь, это и есть счастье. Правда,
один нюанс не вписывался в этот сценарий. Куда меня везут и
что будет дальше?
Тут я опомнился, понимая, что всё – таки не знаю свою спутни-
цу и ждать сейчас можно чего угодно, поэтому спросил её:
- Куда мы едем?
- Туда, где более спокойно. Будем знакомиться поближе. Всё
будет хорошо, не беспокойся, - ответила эта мадам, одновре-
менно набирая сообщение на телефоне.
«Приплыл» - эта мысль пронзила мозг в туже секунду. Я попы-
тался тайком вытащить «ствол», при этом старясь не привле-
кать внимание. Поэтому, чуть ли не с любовью в глазах, по-
смотрел на неё.
На перекрёстке, моя «спасительница» остановилась на свето-
форе. Теперь мне стало видно, едва заметное напряжение на
её лице. Трогаясь с места, она произнесла:
- Береги почки. Почки – не женщина, отобьют – не вернёшь.
«Чего ты несёшь?» - только и успел подумать я в тот момент.
И тут вдруг, сильный удар в левую сторону автомобиля.
Нас крутануло несколько раз, словно прокатились на каком – то
дьявольском аттракционе, в глазах помутнело. Прошла минута,
может чуть больше, я очухивался. Вроде целый, посмотрел на
спутницу, она пыталась прийти в себя, лицо было в крови. По-
всюду разбитое стекло, из - под капота валит пар. Попробовал
разглядеть ту машину, что в нас въехала. Перед глазами ещё
всё расплывалось, боковым зрением заметил непонятное дви-
жение рядом. Несколько человек приближались к нам, лица их
были закрыты. Я схватился было за пистолет, но кто – то про-
изнёс:
- Расслабься «чувак», мы от Софии. Еле успели тебя перехва-
тить.
Меня под руки взяли двое здоровых мужиков, ноги плохо слу-
шались. Обходя машину, я видел, как мою попутчицу вытаски-
вает человек в маске. Она ловко отбивает его руку и выхваты-
вает свой «ствол». Но нападавший, оказался проворнее и во-
ткнул ей в печень здоровый армейский нож. Мне запомнились
слова, которые он произнёс в тот момент, когда жизнь покидала
это красивое тело:
- « С@ка, ты хоть знаешь, как твоя кожа тонка, когда в неё вхо-
дит сталь моего ножа?».
Я немного оторопел, но ребята, сопровождавшие меня, видно
очень спешили, и впадать в меланхолию времени у меня не
было. Усевшись в подъехавший автомобиль, стал понемногу
приходить в себя. Перед глазами возник образ соседа и этой
женщины, под «ником» «Счастливый билетик».
«За один вечер, моё сознание изменилось в корне, в душе всё
перевернулось» - возникла мысль у меня. Рядом сидел, тот са-
мый «волшебник», сделавший из живого человека мёртвого.
Впрочем, сегодня мне тоже довелось испытать это «волшебст-
во» в действии.
- Не вникай и не думай об этом. Собаке – собачья смерть. Эта
гнида, тебя прямиком в казематы МГБ везла и поверь мне, там
народ не столь мил и обворожителен,- сказал этот человек,
поймав на себе мой взгляд.
- Да, особого выбора и не было. В последнее время кажется,
что у меня земля под ногами начинает «гореть»,- ответил я, на-
деясь на благоприятное завершение сегодняшних приключе-
ний.
- Всё нормально будет, доставим тебя до места назначения без
происшествий,- сказал сидящий напротив меня боец в маске.
Пока ехали, немного укачало, и я стал погружаться в сон,
нервной системе необходимо было отдохнуть. Через некоторое
время снова бодрствовал, разбудила тряска. Трасса сменилась
на грунтовую дорогу, и до самого конца больше глаз не смы-
кал.
Мы остановились, где – то на краю леса, дальше была степь.
На небе светила луна, было тихо и морозно. Свет фар, обозна-
чил во мраке силуэты внедорожников и фигуры нескольких че-
ловек, стоящих возле них. Выходя из машины, порадовался,
что теперь можно размять кости, которые за время поездки из-
рядно затекли.
Мне навстречу вышел …Валдис.
«Вот кого не ожидал увидеть. Каких ещё сюрпризов ожидать?»
- подумал я, протягивая ему руку. Поздоровавшись со мной, он
начал давать указания людям, что привезли меня сюда. Из вто-
рого внедорожника вышел Каменский.
«Идти его за ногу, а он то - здесь что забыл?» - я не переста-
вал удивляться.
Семён Арсентьевич увидев меня, улыбнулся и произнёс:
- Приветствую Антон. Слышал, ты недавно оказался в гуще не-
приятных событий?
- Ага, прямо в самой гуще, - ответил я невесело. И спросил его
напрямую:
- Вы здесь, какими судьбами, как подготовка?
Достав из машины большую сумку, он ответил:
- Я в последнее время, по логистике. Медикаменты, провизия,
оружие – всё на мне. Вы сейчас отправитесь через границу, на
территорию Батырхейма. Там спокойнее, да и вам схорониться
надо на время.
- Ни когда не был в этом государстве, и не очень хотелось бы
там побывать. Хотя вы правы, мне надо бы залечь на дно. А
мои парни в городе, им как быть?- спросил я, вспомнив о нашей
братии.
- Всё под контролем, по возможности конечно. Они под нашим
присмотром. Надо ожидать пакостей от «АРАХНЫ» и её аген-
тов. Мы за ними следим. Твоим людям, будут даны необходи-
мые указания и ресурсы, если понадобится,- ответил мне Ка-
менский, лицо его излучало уверенность и добродушие.
- Спасибо, успокоили Семён Арсентьевич. Тогда до встречи, -
сказал я, пожав его большую руку.
Вокруг царила суета. Бойцы, что – то перетаскивали из одной
машины в другую. Валдис руководил всем этим процессом. Ка-
менский пошёл к микроавтобусу и закинул в него свою поклажу.
Спустя несколько минут всё закончилось, наш «серый карди-
нал» уехал туда, откуда приехал я, унося с собой и мои вче-
рашние воспоминания. Судя по времени уже час, как новые су-
тки пошли. Повалил первый снег, я замёрз и сел в тёплый са-
лон автомобиля. Двигатель басовито урчал, тихо играло радио,
водитель молчал. Дверь впереди открылась, и место пассажира
занял Валдис. Просмотрев, что - то в телефоне, он сказал:
- Погнали подальше отсюда. Наше время ещё не пришло.
И вот мы несёмся по степи, под колёсами хрустит снежок, в ок-
не ни чего не видно, только мгла и неизвестность.
« Видимо так выглядит жизнь с чистого листа» - эта мысль не
выходила из головы. Впереди маячит машина сопровождения,
и огни её габаритов начинают действовать на меня, как рука
гипнотизёра. Пока я уезжал всё дальше и дальше, от «цепких
лап» Родины, мои соратники и друзья в это время, оказались в
эпицентре драматических событий.

Данная статья относится к Категории: Приёмы, инварианты, эвристики

В.Я. Пропп в книге: Морфология сказки на основе обобщения различных фольклорных источников выявил такие сказочные функции (акции):

1) Отлучка кого-либо из членов семьи;

2) запрет, обращённый к герою;

3) нарушение запрета;

4) выведывание;

5) выдача;

6) подвох;

7) невольное пособничество;

8) вредительство (или недостача);

9) посредничество;

10) начинающееся противодействие;

11) герой покидает дом;

12) даритель испытывает героя;

13) герой реагирует на действия будущего дарителя;

14) получение волшебного средства;

15) герой переносится, доставляется или приводится к месту нахождения предмета поисков;

16) герой и антагонист вступают в борьбу;

17) героя метят;

18) антагонист побеждён;

19) беда или недостача ликвидируется;

20) возвращение героя;

21) герой подвергается преследованиям;

22) герой спасается от преследования;

23) герой неузнанным прибывает домой или в другую страну;

24) ложный герой предъявляет необоснованные притязания;

25) герою предлагается трудная задача;

26) задача решается;

27) героя узнают;

28) ложный герой или антагонист изобличается;

29) герою даётся новый облик;

30) враг наказывается;

31) герой вступает в брак.

Все пропповские функции распределяются между 7 действующими лицами сказки:

- Герой;

- Антагонист (вредитель);

- Даритель волшебных средств герою сказки;

- Волшебный помощник;

- Царевна или её отец;

- Отправитель;

- Ложный герой.

Источник — портал VIKENT.RU

Дополнительные материалы

36 базовых драматических ситуаций по Жоржу Польти

Типовые функции в области рекламы и Public Relations по И.Л. Викентьеву

+ Плейлист  из 11-ти видео:

Интеллектуальные / творческие / креативные продукты

+ Ваши дополнительные возможности:

Идёт приём Ваших новых вопросов по более чем 400-м направлениям творческой деятельности – на онлайн-консультацию № 279 20 марта 2022 года (Воскресенье) в 19:59 (мск). Это принципиально бесплатный формат.

Задать вопросы Вы свободно можете здесь: https://vikent.ru/w0/

Изображения в статье

Владимир Яковлевич Пропп — отечественный учёный-фольклорист, один из первых, кто стал анализировать структуру текстов и выявлять их инварианты / РО ИМЛИ, ф. 721, ед. хр. 269 & Изображение Yuri_B с сайта Pixabay

РАЗЯЩИЙ КЛИНОК В МОЕЙ РУКЕ

Утро среды, серое небо, дождь со снегом, холодно. Вышло так,
что сегодня и обращение к народу от Неродного будет, и встре-
ча с Жировым. После всего, ещё Ярослав должен был подъе-
хать. Я так думал, день был распланирован полностью, но как
это обычно бывает, человек предполагает, а Бог располагает.
До встречи с Александром ещё несколько часов, решил скоро-
тать время просмотром новостной ленты. Пробегаюсь глазами
по событиям, вот местные новости. Ага, пишут о многочислен-
ных поджогах, причинён вред имуществу, ущерб оценивается,
пострадавших нет, злоумышленников ищут. Ну, ищите.… Вдруг
вижу на ресурсе одного из информагентств:
«В столице, неизвестные убили в собственном дворе, популяр-
ного реп – исполнителя, кумира молодежи, отца двоих детей и
просто хорошего человека. Множество поклонников его творче-
ства, скорбят и требуют найти и наказать виновных. Со своей
стороны заметим, что это уже не первый случай нападения на
звёзд шоу – бизнеса, бизнесменов, блогеров и сотрудников
правоохранительных органов. Темпы роста таких преступлений
ужасают, создаётся впечатление, что кто – то производит зачи-
стку. Полиция, по нашему мнению, не особо расторопна и поис-
ки этих неустановленных лиц, пока что ни к чему не привели».
«Годно. Да и поделом им. Если бы шлак всякий не исполняли и
не пропагандировали вырожденческий образ жизни, то гля-
дишь, и живы бы остались. Не Вася ли там случайно «движуху»
сообразил, что – то от него так и нет вестей» - подумал я.
Посидев ещё немного в "Державанете", вспомнил, что сейчас, в
прямом эфире «вождь будет слово держать», надо глянуть.
Включив видео, я узрел эту «консерву». Этот человек, уже
больше похожий на сморщенный сухофрукт, начал говорить с
народом:
«Я рад приветствовать всех жителей нашей необъятной стра-
ны. Мое обращение направлено ко всем слоям населения и оно
является доказательством того, что я всё также работаю во
благо простых людей, чтобы не говорили злопыхатели. В эти
непростые, я бы даже сказал тяжёлые для всех нас времена,
мы вместе с правительством, стараемся сгладить острые углы
внутренней политики государства и облегчить жизнь нашим
гражданам. Да, есть неприятные моменты, связанные с налого-
обложением, ростом тарифов и цен, с большими темпами роста
инфляции и прочими неурядицами. Но мы держим всё под кон-
тролем и уверяю вас, что скоро ситуация стабилизируется и
жизнь начнёт налаживаться. Все ограничительные меры и за-
преты, созданы для вашего же блага и спокойствия. Ведь, как
вам известно, некоторые политические круги на Западе, посто-
янно хотят нарушить стабильность и спокойствие в нашей, го-
рячо любимой отчизне. Отечественные спецслужбы, регулярно
выявляют организации, деятельность которых направлена на
дестабилизацию обстановки в стране и морально – нравствен-
ному разложению неокрепших умов нашей молодежи. И не за-
бываем пожалуйста, про ещё не так давно бушевавшую эпиде-
мию «Красного дракона» по всему миру и у нас. Отголоски того
страшного вируса, продолжают доноситься эхом по просторам
всего государства. Поэтому прошу с пониманием отнестись к
ужесточениям и ограничениям, которые мы, возможно, будем вынуждены и дальше применять. Считаю своим долгом и
дальше стоять на страже вашего спокойствия и благополучия.
Все вопросы и пожелания, поступающие мне, решаются быстро
и оперативно, я всегда держу руку на «пульсе событий». В
дальнейшем, надеюсь поддерживать диалог с сообществом, в
том же русле полного понимания и взаимовыгодного сотрудни-
чества. Вместе и сообща, мы сделаем нашу страну великой, и
пускай враги наши, трепещут от силы духа народа, населяюще-
го её! До скорой встречи уважаемые сограждане и хорошего
всем дня!»
«И всё. Уже со счёта сбился, сколько раз он это говорил, на
протяжении очень долгого времени. Дед, на своём пульсе руку
то держит, так как давление повышается от всего этого вранья.
Видок у него конечно не очень, наверное, придворные врачева-
тели «допингом» накачали, чтобы не отъехал в мир иной, во
время трансляции. Беда, если помрёт старикан, так и не полу-
чив «вознаграждение» за все свои действия. Хотя конечно, хо-
зяева не дадут, думаю, что он ещё нужен им. Бесит всё это,
лучше бы, не смотрел», - такие мысли будоражили моё созна-
ние и заставляли кипеть кровь в жилах.
За этим занятием не заметил, как быстро пролетело время, и
пора уже было выходить. Добравшись до назначенного места, я
занял позицию в переулке, напротив торгового центра. Мало ли
что. Время от времени проезжают машины, по улице идут лю-
ди, каждый по своим делам. Возле ТРЦ ни чего подозрительно-
го, если только неприметная машина, через пару домов от того
места, где нахожусь я. Посмотрел на часы, было уже 13.50 по
полудню, пока ни кого нет.
Часы в панели приборов, показывали 13.55. Орлов курил, ду-
мая о своём. Напарник немного нервничал, сказывался недос-
таток опыта, а может быть, что – то ещё.
- Не суетись, лучше не спускай глаз с Гриневского. Чего он там
стоит, кого ждёт? – сказал «старлей», докуривая сигарету.
- Слышал, что по нему и МГБ тоже работает. Как бы опять наши
ведомства не столкнулись здесь, не люблю я этих «гэбэшни-
ков». Они же всегда на своей волне и никто им не указ, - произ-
нёс Володя, разминая спину.
- Они не бриллианты, чтобы их любить. Просто есть такая орга-
низация и всё, нам большего знать не надо. У нас своя задача и
её надо выполнить. Блин, Светка уехала к родным в анклав, я
здесь торчу и дома тоска смертная,- сказал Дмитрий.
- Дак давай …- Вова не успел договорить, так как прозвучали
выстрелы. Взору полиционеров предстала картина, больше по-
хожая на сцену из кинобоевика. Инстинктивно оба пригнулись,
Орлов «расчехлил» табельное оружие. По телу прошла дрожь.
- Чего делать то? – прошептал Володя, он был весь на нервах.
- Вызывать подкрепление, чего делать, блин, - ответил Дмит-
рий. У самого в голове прокручивалась сцена, только что уви-
денная. Люди из фургона, за секунды сделали дуршлаг из легковушки и водителя, сидевшего в ней. На улице слышны крики
людей, ругань и звуки начавшейся перестрелки.
«Так, спокойно. Надо уходить из машины, пока шальную пулю
не схватили», - мелькнуло в голове у него.
Выбравшись из салона автомобиля и пробираясь, чуть ли не
ползком, он укрылся за углом здания. Краем глаза, «старлей»
видел, что напарник направился к противоположному дому. Под
ногами хрустело стекло из витрины магазина, и вдруг он заме-
тил труп женщины. Её, уже потухшие глаза на красивом лице,
испачканном кровью, так и застыли в растерянности. Ему на
мгновение стало тошно, к виду смерти тяжело привыкнуть. От
выстрелов и криков о помощи, в ушах звенело.
« Не теряй самообладание, все под контролем. Так, стоп! Как
там Володя?!» - задал сам себе вопрос Орлов.
Выглянув из-за угла, он увидел напарника, лежащего на тро-
туаре, рядом с соседним домом. Дверь главного входа была от-
крыта, Вове не хватило нескольких метров для того, чтобы ук-
рыться. Разряженный пистолет валялся рядом, от тела по ас-
фальту растеклась лужа крови. Выстрелы стихли, кто – то крик-
нул, что работает МГБ.
« Как же так, друг?» - думал Дмитрий, пытаясь прийти в себя.
…………

За пару минут до этого. На телефон пришло сообщение, не мо-
жет быть, это от Софии.
- Это «представление» для тебя мой друг,- вот и всё, что там
было написано.
«Какое к чертям представление?!» - думал я, пытаясь понять
смысл полученных строчек.
В этот момент, появилась наконец – то машина, с Жировым
за рулем. Он ехал от начала следующей улицы, которая шла
параллельно с местом, где стоял я. Когда автомобиль порав-
нялся со мной, даже через дорогу и газон, удалось разглядеть
его, вид у Александра был напряжённый. Я потерял из виду
этого человека, на сотую долю секунды, в этот момент его обо-
гнал, на большой скорости темно-синий фургон. Дальше было,
как на замедленной перемотке. Показалось на мгновение, что
течение времени замедлилось.
Эта машина, резко затормозила перед Жировым, задние двери
открылись и раздались автоматные очереди. Судя по интен-
сивности выстрелов, «лупили» с двух «стволов». За мгновение
автомобиль превратили в решето, у него не было шансов. По-
сле, фургон погнал дальше по улице и там, ему наперерез вы-
ехал броневик МГБ. Что дальше произошло, я не знаю, так как
уже бежал через дворы. Ясно было, что обстановка вокруг на-
каляется и дела принимают угрожающий оборот. По пути по-
звонил Толе, он был дома. Решил, что до вечера пересижу у
него. По телевизору только и говорили, что о сегодняшнем про-
исшествии. Есть погибшие и раненные. Немудрено, если учесть
то, что там творилось сегодня. Толя был весь на эмоциях, за-
сыпал меня вопросами. Говорить об этом желания не было, на
моих глазах жестоко убили человека, с которым я был связан. И
было пипец, как дискомфортно от этого.
«Это жесть, голова кружится от событий, случившихся в по-
следнее время. Сначала Серёга, потом этот одноклассник, кто
следующий?» - крутилось в голове.
Вечером я дал знать о себе «Троллю», попросив его сгонять до
моей квартиры, посмотреть обстановку.
Он ответил, что всё сделает, ждать будет недалеко от моего
дома. На том и условились. Толик хотел пойти со мной, но я от-
говорил его от этой рискованной затеи. Перед уходом он сказал
мне:
- Вот, чуть не забыл. Знакомый дал, говорит, что это сарацин-
ские, религиозные догмы. Не много фундаментализма и нам бы
не помешало, чтобы быть более решительными.
После этих слов, он подал мне свёрнутый листок бумаги. Взяв
его, я произнёс:
- Без нужды ни куда не ходи. Если со мной, что случится, тебя
наши знают, без дела не останешся. Он ни чего не ответил, но
была заметна его нервозность. Мы обнялись на прощание, и я
пошёл навстречу неизвестности. Двигаясь в сторону останов-
ки, решил ехать на «перекладных», вдруг за мной «хвост». Хо-
тя ни чего подозрительного пока не заметил. Проезжая мимо
администрации, увидел митинг, народу было много. Люди уста-
ли, это понятно. По пути, заметил на улицах больше, чем обыч-
но, сотрудников полиции. В некоторых местах стояли броневики
жандармерии, с включенными проблесковыми маячками. В воз-
духе повисло напряжение и это ощущалось всеми клеточками
организма. Тут вдруг, я вспомнил о листке бумаги, который дал
мне соратник. Достав его и развернув, увидел строки на кирил-
лице:
Мои первые шаги по пути истины
Славь имя его!
- Какой ты веры? Моя вера – Сарацизм.
- Ты сарацин? Чистота помыслов.
-Что означает «чистота помыслов»? Означает восхваление,
выражение благодарности Всевышнему.
- С какого времени ты сарацин? Со времён «Светлого пути».
- Что означает время «Светлого пути»? Прежде, чем создать
землю, Всевышний создал души всех людей (бывших до нас и
будущих после нас), собрал перед собой и спросил у них:
- «Разве я не ваш Господь?» Они сказали:
-«Да, мы свидетельствуем». (Это для того, чтобы в День Вос-
крешения вы не говорили: «Мы не знали этого».)
Это время – время «Светлого пути».
- Как стать сарацином? Сарацином становятся, произнеся
«Преданность в уме» и «Верность в душе», уверовав в это
сердцем.
- Сможешь ли разъяснить «Верность в душе»?
Смысл: «Нет божества, кроме Всевышнего и ангелы – его по-
сланники».
- Сможешь ли разъяснить «Преданность в уме»?
Смысл: «Я свидетельствую, что нет божества, кроме Всевыш-
него и свидетельствую, что ангелы – его рабы и посланники».
В зависимости от отношения к вере, люди подразделяются на
три группы:
1.искренист – избравший Сарацизм своей религией, произ-
нёсший языком свидетельство веры и принявший сердцем ос-
новы веры;
2.псевдонист – утверждающий языком, что он сарацин, но
сердцем, не принявший веру. Это лицемер;
3.атенист – не верующий.
Можешь ли ты перечислить основы веры?
1.Вера во Всевышнего;
2.Вера в ангелов;
3.Вера в священные писания;
4.Вера в апостолов;
5.Вера в предопределение добра и зла;
6.Вера в судный день и в воскрешение после смерти.
«Хм, я впечатлён. Эти люди явно ревностно относятся к вопро-
сам религии и с верой в сердце, они многое способны сделать.
Быть может, поэтому режим так мягок в отношении них. Чело-
веку, который так легко может расстаться со всем, что его ок-
ружает, не желательно перечить. Быть может батюшка Сера-
фим действительно прав? Наш человек, это просто «сосуд» на-
полненный фекалиями. Без веры – нет истинного смысла жиз-
ни. Поэтому и держаться за неё до последнего, даже если жизнь эта, никчёмна и бесполезна» - думал я, сидя в пустом ав-
тобусе. Скоро выходить.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...

Старший послушник Хан Люй-Ко вошёл в келью настоятеля и остановился в недоумении. Уважаемый Син До сидел перед ним в непривычной мирской одежде, такой, в которой служитель из деревни обычно приносил им еду, а его оранжевое сэньи аккуратно висело рядом на спинке стула. Хан Люй торопливо сложил ладони, поклонился, приветствуя старшего, и замер, пытаясь разобраться в происходящем.

Монах никогда не снимет сэньи во время бодрствования. Это всё равно, что заявить окружающим о возвращении в мир. Но никто в своём уме никогда и ни при каких обстоятельствах не захочет уходить в суетный и несовершенный мир из старейшего и самого важного на Земле монастыря. Тем более из Чешичо. Ведь каждому послушнику известно, что та цель, которой служит их монастырь, то, ради чего он и был основан целых пять веков назад – нужнейшее дело в мире.

- Вижу, ты удивлён, Хан Люй, - с лёгкой улыбкой заметил настоятель.

- Не просто удивлён, учитель, - послушник наконец вышел из ступора. – Я не могу понять, что происходит. Если кто-то увидит вас одетым в мирское вместо сэньи, то всех, до последнего сяо, охватит паника. Они решат, что дух древнего Шихо вырвался из заточения.

Син До еле заметно, одними глазами, улыбнулся, взял крошечную керамическую чашку с изображённым на ней драконом, подаренную монастырю ещё триста лет назад, и сделал глоток чая. На секунду закрыл глаза, чтобы сконцентрироваться на вкусе, после чего с улыбкой посмотрел на старшего послушника.

- Сядь со мной, Хан Люй-Ко. Прояви толику уважения к старшему.

- Я прошу вас, учитель Син, не издевайтесь над своим учеником. Зачем вы зовёте меня «Ко», словно только начавший обучение послушник? Наоборот, кому, как не мне проявлять к вам уважение. Ведь вы не только первое лицо нашего монастыря, вы ещё и воспитывали меня чуть ли не с первых дней моей жизни. Вы для меня больше, чем отец, учитель Син.

Люй увидел, как маска озабоченности сменила улыбку на лице настоятеля. Он словно внезапно постарел. Тот, кто видел бы сейчас учителя, ни за что не понял бы, что перед ним хранитель запечатанного в гранитной горе духа Шихо – дракона-пожирателя миров, сильнейший боец на свете и настоятель старейшего и главного во вселенной монастыря Чешичо. Сейчас на Хан Люя смотрел усталый и расстроенный старик.

- Именно об этом я и хотел с тобой поговорить, мой мальчик, - негромко произнёс он. – Дело в том, что я больше не настоятель.

- Как?! – Хан Люй уронил чашку, вскочил, но не заметил этого. Он, вытаращив глаза, рассматривал настоятеля. Наконец, придя в себя, вернулся на место и заметил. – Вы не похожи на умирающего, учитель.

Никто и никогда не покидал пост настоятеля монастыря по какой-либо причине кроме смерти. Так было пятьсот лет назад, когда Великий Защитник Престола Императора Победитель Воинов Ляо Хо обрушил на убитого им дракона Шихо Пожирателя Миров вершину высочайшей горы планеты и наложил сверху свою печать. Тогда-то он и основал монастырь Чешичо, главной задачей которого было воспитание сильнейших в мире воинов и наблюдение за духом дракона-пожирателя миров. Тогда на горе осталась вся армия Ляо Хо – все двести четырнадцать воинов. Лучших в мире воинов. Сто из них и основали этот монастырь, избрав настоятелем своего предводителя. Остальные отправились в ближайший город. Но через год вернулись с жёнами, чтобы основать вокруг монастыря деревню Монкан.

Ляо До оставался настоятелем до самой смерти. И его преемник, Сяо Ма, тоже. И его преемник. И так продолжалось до сегодняшнего дня, пока учитель Син До не позвал к себе старшего послушника Хан Люя. И вот сейчас он спокойно говорит о том, что собирается покинуть пост настоятеля, то есть умереть.

- Я, может, и не похож на умирающего. Тем более, что я и не умираю. А вот что ты скажешь про наш монастырь?

Хан Люй некоторое время молча смотрел на настоятеля, после чего еле заметно улыбнулся.

- Этот пришлый, похоже, не сумев победить в честном бою, пытался вас заболтать. Но я уверен, что и здесь нет повода для беспокойства. Ведь вы его победили.

Син До минуту рассматривал дно своей чашки, склонив голову, затем поднял глаза на ученика.

- Нет, Хан Люй-Ко. Я его не победил. Я его зарезал. Подло. В спину. И потому больше не могу называться настоятелем.

- Не победили? – старший послушник удивлённо рассматривал всемогущего учителя.

Этого просто не могло быть. Учитель был сильнейшим. Его никто не мог победить. Даже в монастыре. А Чешичо потому и был изолирован от мира, что являлся домом сильнейших воинов. Да и не могли бы другие одолеть дракона Шихо. И было это полтысячи лет назад. С тех пор воинское искусство сделало большой шаг вперёд, и послушники, приходящие к ним учиться, могли бы сравниться с лучшими мастерами древности. Видимо, учитель говорил иносказательно, вот только что он имел в виду? Ведь не настоящую же победу чужака.

Хан Люй вспомнил, как ударил гонг, и в открытые ворота вошёл первый в его жизни по-настоящему незнакомый человек.

До этого монастырь посещали только жители деревни Монкан, а их назвать чужаками не смог бы никто из насельников. Ведь и монахи, и «зазаборыши» жили рядом с самого первого дня. Одни охраняли ворота, преграждающие путь проклятому Шихо в мир. Вторые сеяли рис и морковь в горной долине, разводили яков и уток. И каждый деревенский мальчишка в возрасте десяти лет входил в ворота Чешичо. Или для того, чтобы, изучив счёт и каллиграфию, вернуться, завести семью, и жить дальше, или для того, чтобы развивать дух и тело, совершенствовать боевое искусство, а позже сменить кого-то из стражей духа дракона.

Когда же в воротах появился чужак…

Хан Люй как раз проводил тренировку с сяо. Увидев чужого, даже внешне не похожего на любого из них, старший послушник схватил щётку, которой разравнивали песок между занятиями, и замер, глядя на незваного гостя.

- Я пришёл к вам, чтобы учиться боевым искусствам, - громогласно прокричал незваный гость в мгновенно наступившей тишине.

Даже голос пришельца отличался от привычных. Грубые, словно вырубленные топором слова, явно непривычный чужаку язык.

- Я не буду даже говорить с тобой, пока ты не покажешь свои умения. – нашёлся настоятель. Как обычно, он сидел в кресле на верхней ступени лестницы, наблюдая за занятиями. – Давай начнём с простого. Видишь брата с метлой, что смотрит на тебя?

Чужаку потребовалось время, чтобы понять слова Сина До. Но в конце концов он кивнул.

- Сможешь ли ты победить метельщика?

- Я не знаю, - пожал плечами гость. – Пробовать надо.

Тут вновь ударил гонг, и Хан Люй бросился на пришельца. Он успел сделать четыре классических удара – в колени, чтобы обездвижить, в живот – перекрыть путь ци к сердцу и голове, и в лицо, чтобы выбить врага из равновесия с миром. А потом произошло невероятное. Противник ударил всего раз. И старший ученик, проведший больше трёхсот схваток, покатился по присыпанной песком площади, будто соискатель, что только что поднялся к воротам из деревни. Когда Хан Люй пришёл в себя, то увидел, как чужак следует приглашающему жесту настоятеля и уходит вглубь здания. Больше его никто не видел. И сейчас учитель говорит, что не победил какого-то чужого.

- Этого не может быть, - в изумлении сказал Хан Люй.

- Увы, сяо, - развёл руками Син До. – Никто из насельников этого не знает, но я не смог победить пришельца в честной схватке, и потому подло зарезал ножом.

- Вы наговариваете на себя, учитель. Я не верю!

- Когда гостю, кстати, его звали Дан Нил, надоело катать меня по камням пола, словно кошке клубок шерсти, мы долго разговаривали. Я угостил великого воина чаем, а он поведал мне свою историю.

- И кто же он? Не иначе, чемпион чемпионов? Великий боец, вершитель судеб?

- О! Как бы я хотел, чтобы так и было, Хан Люй. Но Дан Нил оказался всего лишь спортсменом. Причём, не из лучших. От одного своего соперника он услышал старую легенду о затерянном в горах Тибета древнем монастыре, где, как говорил ему соперник, живут величайшие в мире бойцы. Три долгих года Дан Нил собирал информацию всеми доступными способами. В том числе с летающих столовых приборов, что, если верить его словам, много лет уже крутятся над землёй, создавая самую полную карту мира.

- Он вас обманул, учитель! – Люй не выдержал и вскочил, расплескав чай.

- Увы, нет, друг мой. Позже я убедился в правоте его слов. И захотел показать гостю ответное чудо.

- Неужели…

- А разве есть что-то ещё, чем мы можем удивить человека, живущего в мире, в котором можно разговаривать с другом, находящимся в другом городе так, словно стоишь с ним рядом? Или плавать под водой с одного конца света до другого. Или летать над горами, подобно драконам. Была лишь одна вещь, способная на равных выступить в этой схватке диковин.

- И вы…

Хан Люй всё понял. Учитель, стремясь поразить гостя, что оказался неизмеримо выше любого в их закрытом мирке, провёл его туда, куда никому и ни при каких обстоятельствах ходить не следовало. И такое место было только одно.

- Ты всё понял, друг мой, - кивнул Син до. – Я повёл его за Железные ворота.

- Но никому…

- Да можно! – настоятель махнул рукой. – Мы там были.

- Как же вы выжили?

Син До криво улыбнулся, сделал ещё глоток и печально посмотрел на ученика.

- Да нет там никакого дракона. И не было никогда. Единственное, что мы нашли, это дневник Чо Нянь, помощника великого Ляо Хо. И знаешь, что он написал?

- Что? – еле слышно спросил послушник. Он боялся даже дышать, чтобы не пропустить ни малейшего звука в речи учителя.

- Ляо Хо сбежал в эту деревню, спасаясь от войск императора. А чтобы жители их не убили, придумал сказочку про дракона.

- Этого не может быть, учитель. Я не верю. Это…

- Тогда-то я загнал нож Дан Нилу в бок.

- Но ведь…

- Вот так-то, Хан Люй. Я пригласил тебя, чтобы попрощаться. Я стар, но ещё крепок. И, пока боги не призвали мою душу, хочу своими глазами увидеть хотя бы часть из тех чудес, что рассказывал Дан Нил. Так что оставляю тебя один на один с монастырём и его тайной. Прощай, настоятель Хан Люй.

Син До поднялся, подобрал заплечный мешок, что всё время лежал возле его колен. Взял посох, без которого ни один монах не выйдет за стены. Последний раз оглядел келью, в которой прожил столько лет, и сделал решительный шаг.

Хан Люй сделал стремительный выпад, затем вытер клинок тонкого ножа о сэньи бывшего настоятеля, и без сил опустился на пол.

- Я тебе не верю. Не верю. Ты обманывал меня, учитель, - повторял он, глядя в никуда пустыми глазами.

Я роняю миниган и, скуля, заваливаюсь на песок. Больно, блин. До чего больно-то. Этот мерзкий недоносок всё-таки зацепил меня своим рогом. В глазах круги, я приглушённо вою сквозь зубы. Рука пульсирует огнём.

Я достаю аптечку и торопливо прикладываю её к ране. Щелчок, укол, аптечка рассыпалась, боль в руке утихает, рана на глазах затягивается. Медленно возвращается в мышцы сила, проходит дрожь в ногах. Я поднимаю миниган. Прикололись что ли, назвали так тяжеленную дуру. Бросил бы на фиг, но нельзя, сейчас из пальм скелетоны выбегут, а их только миниганом валить – много их, гадов.

Тело пришло в порядок окончательно, я взваливаю на плечи рюкзак и лёгким бегом направляюсь дальше.

Сегодня утром, на алгебре, Серёга Черных дал мне секретную комбинацию клавиш в Страйкере. Полное погружение, говорит.

Дома, бросив портфель, я первым делом запустил Страйкера и нажал нужные клавиши. Вспышка и вокруг меня не привычная комната, а натуральные доисторические джунгли. С далёкими криками, шелестом листьев и прочими непонятными шумами. Даже запахи появились. Воняет какой-то гнилью и чем-то медицинским. Как валерьянка, но не валерьянка. Вот только ноут пропал. И я не на диване сижу, а на прелых листьях. И на плечах целый арсенал всякого оружия. Это хорошо ещё, что я всю игру весь лут хомячил, есть из чего стрелять. И чем.

А стрелять приходится много. Это же Страйкер. Принцип прохождения – убей всё, что шевелится, а то убьют тебя. А что будет, если меня убьют? Раны это больно. И боль настоящая и кровь я вижу и силы теряю. Значит, если убьют, могу и умереть по настоящему? Страшно, блин… Так что пятый час уже пилю по джунглям, устал как сто китайцев. Серёгу завтра сам угандошу, если сегодня жив останусь.

Вот как? Как мне теперь комбинацию для выхода нажать? Клавы-то нет! Одни джунгли, чтоб их!

О, вот и скелетоны. Вскидываю миниган, в голове сразу появляется информация: Заряжено 120 остаток 360. Интересно, откуда я знаю, сколько патронов? Когда сидел за компом, в углу было написано. А сейчас почему?

Думать некогда, авангард на подходе. Эти сволочи вооружены ржавыми кривыми саблями. Бегут, размахивают. Стук от костей ни с чем несравнимый. Просто грохот.

Бью на ходу. Останавливаться опасно – скелетоны имеют привычку кидаться. Когда играл на ноуте, казалось, что швыряют они шары для боулинга, а сейчас, изнутри, вижу, что это кокосовые орехи. Пару раз попали. Нуивонах! Голова от них кругом.

-ХРУМ! Сбоку нивесть откуда появляется незамеченный ранее скелетон и клацает зубами над самым ухом. Я аж присел от неожиданности. Обошли всё-таки! Отступаю задом, выкашивая всех приближающихся. Осталось 165. Чёрт, хватило бы. Запинаюсь о какой-то корень и валюсь спиной на землю. Бля! Бля, бля, бля!!!! Судорожно вскакиваю. Скелетоны уже рядом. Одно радует, их осталось чуть больше десятка.

Фух, все. Осталось 21. Так, если я не найду патронов, миниган можно выбрасывать. Или придержать пока? За пальмами должна быть заброшенная стоянка космолётчиков, там, скорее всего, и патроны оставлены и аптечка есть.

Прихрамывая, бреду к пальмам. Надо же, далеко я отбежал. А идти тяжело, похоже, ногу подвернул, когда падал. Чёрт, за компом таких проблем нет. Всё-таки интересно, когда убьют, я снова возрожусь или это уже совсем навсегда? А батя на сутках, маман в командировке. Придут они, а я валяюсь у дивана, уже холодный. Стало грустно, нос пробило и глаза покраснели. Хреново-то как. Придётся держаться. До конца игры что ли? Ну да, вариантов нет. Только доигрывать. Но её с первого раза точно никто не проходил. Блин, выживу, Черныха сам завалю!

Вот и стоянка. Достаю топор, по очереди ломаю все ящики. Ага, аптечка! Надо ногу подлечить. Ещё одна в запас. Патронов для минигана фигушки. Ну и хрен с ним! Бросаю там же. А это что? Плазменные заряды для импульсного пулемёта. Классная штука, жаль пулемёта такого у меня нет. С сожалением повертел кассету в руках. Футуристично сделана. Такой кристаллик, с телефон размером. Весь переливается разными цветами. Может, взять?

Пиу! Пиу!

Чёрт, что это? Здоровенная моль со слона размером, размах крыльев как у истребителя, пикирует на меня из-за пальм. Твою мать, страшно! Она ещё и плюётся чем-то, явно ядовитым.

-Уйди, скотина, я тебе не шуба! На дрожащих ногах отбегаю в сторону, хватаю брошенный миниган, выпускаю последние патроны. Монстр кувыркается в воздухе, но выравнивается и продолжает лететь на меня. Бросаю пустой пулемёт, хватаю первое попавшееся – снайперская винтовка. Шесть выстрелов. Этой твари как слону дробина. Бросаю винтовку. Автомат. Очередь. Магазин пуст. Летит. Граната. Взрыв оглушает меня самого. Вот дурак, кто же кидает гранаты в летящую цель. Мотаю головой, приходя в себя. Сожрёт ведь, сволочь! Как есть, сожрёт. Пистолеты. Их два. Бах-бах! Бах-бах. Целюсь в глаза, но руки трясутся, ноги подкашиваются. Проклятое насекомое никак не хочет умирать. Мелькнула мысль закидать её шариками от моли, но где же их возьмёшь.

Всё, патроны все. Хватаю топор. Не могу, страх. Меня сейчас убьют. Чёрт, как умирать-то неохота. На щеках слёзы, рыдаю в голос. Руки опускаются, ноги дрожат. Кое-как приподнимаю топор и роняю его себе на ногу. Боль. Мне нельзя умирать, я же ребёнок, так не бывает!

ХЛОП!

Мир вокруг меня схлопывается в чёрную точку, перед глазами круги, дышать нечем, я падаю на спину…

-Сколько раз я тебе говорил, сначала уроки, а потом уже играйся в свой дурацкий компьютер!? А если бы я завтра пришёл, так бы и просидел до утра за ноутбуком? Нет, мать приедет, будем решать, как тебя отучить. Ведь надо же, уже и не реагирует ни на что! Отца родного не замечает. Вечером ремня получишь. А ну марш уроки делать!

Папа… Батя. Милый, родной мой батя. Стоит передо мной, красный, злой, а главное – ноут закрыт! Батя, как же я тебя люблю!!!

Поднимаюсь с дивана, подхожу к нему, обнимаю и стыдливо чмокаю в небритую щёку. Он замолкает и оторопело смотрит на меня.

- Пап, прости. Я сейчас всё сделаю, - тихо говорю я и иду учить историю.

Завтра снова в джунгли…