Немного рока в этой дыре! ч. 2
Начало: Начало
Для тех, кому непонятны сокращения: Глоссарий
Постоянно подвергаясь временной слепоте от шарящих по немалой площадке фестиваля световых лучей и спотыкаясь о кочки мы, тем не менее, упорно приближались к главной сцене. Стойко прошли через манящие запахи жареного мяса (сто грамм свиньи по цене килограмма, да) доносящиеся с фудкорта, образованного табуном разноцветных прицепов, иронически покосились на огромные очереди в синие пластиковые туалеты (очереди стояли как в сами толчки так и за них). Наконец, показали браслеты бдительным церберам с пропуска к главной сцене и пошли к самому её началу, с целью обогнуть и поискать кого-то с организаторов.
Вокруг ходил ходуном разномастный народ, а на сцене выступала неизвестная мне (на тот момент) группа, некая 25/17. Играла «Свет». Пробираясь вперед, и стараясь не наступить на постоянно подставляющиеся под ноги конечности, я не сразу уловил смысл песни. Однако, что-то в припеве зацепило. Настолько, что, когда мы были у самого края сцены я сказал парням, что немного послушаю. Они пошли дальше, а я задержался. «В моём мире только свет, свет, свет! В моём мире всех вас нет, нет, нет!».
Божечки, да это же идеальная песня для мысленного прокручивания на долгих совещаниях пестуемого нынешними временами руководства! На одном дыхании я прослушал три песни Бледного и Анта.
Блин, надо будет потом послушать. Интересная группа. ( в качестве отступления могу сказать, что 25/17 одна из тех групп, которые мне очень нравятся, но никогда не появятся в плейлисте моего телефона. Слишком серьёзные и тяжёлые у них песни. Чтоб под них ехать на море, например. Или лететь на велосипеде. Или совершать пробежку.).
Ладно. В выступлениях образовался перерыв, надо доделать дела и я пробрался к незаметной калиточке у которой тусовался здоровущий амбал в чёрных футболке и бейсболке. Амбал недружелюбно покосился на меня, но я показал ему для начала оба браслетика на руке, свидетельствующие о том, что я «не тварь дрожащая», а потом и прикрученную к обложке ксивы бляху, как ясен пень, дополняющую, что я и «право имею». Амбал, с нейтральным выражением на бандитской морде, пропустил меня в закулисье.
Как только я обошел звукоусиливающую аппаратуру, стало тихо (ну, относительно). Здесь было людно, с деловым видом носились техники, персонал, какие то бабы. В таких местах всегда можно было встретить и исполнителей, и если поставить себе такую цель, при некоторой доле удачи с ними и побухать. Я себе таких целей никогда не ставил, вообще не фанат, но на одном из ранних фестивалей дело дошло до посиделок с Шевчуком, который своими рассуждениями и философией оставил о себе весьма противоречивое суждение.
Ладно, это личное, а я не профессиональный сплетник из модного музыкального журнала, чтобы рассказывать кто и чем из музыкантов живёт.
Увидев курилку, подошёл и поинтересовался у одинокого курильщика с бейджем администратора на груди, где я могу найти Виноградова, человека отвечающего за взаимодействие с госорганами. Тот тыкнул модой коричневой сигарилкой в нечто вроде импровизированного штаба-кафе, где было достаточно много народа и негромко играла какая-то ибицовская долбёжка. Зашёл внутрь, не сразу, в уголке в полумраке, увидел столик, окружённый несколькими креслами-мешками, на которых расположились мои и Алексей Виноградов, невесёлого вида длинный мужик в бело-красном босковском спортивном костюме. На столике, помимо бумаг и эпловского ноута стояла ополовиненная круглая бутылка армянского коньяка , несколько прозрачных пластиковых стопок и лимончик.
Мелкий что-то втирал Виноградову, Рома с важным видом кому-то телефонировал. Эстеты, блядь, наладили взаимодействие уже, как пить дать.
Я подошёл, поздоровался, за неимением свободного мешка, нагло увёл свободный пластмассовый стул у соседей.
- Ты чё такой серьёзный, Алексей? – жалко спародировал я Джокера. ( Виноградова я встречал уже третий раз, так что уровень знакомства позволял немножко и подъебнуть).
- Да, блин, тут геморрой – протянул Виноградов – твои, вон, подошли во время, сейчас головняк пробуем решить. У одного из учредителей.
- Машину угнали, дорогую – влез в разговор Мелкий – Тойоту Тундру лифтованную, чёрную. Сколько она стоит? – меркантильного Мелкого во всех вопросах интересовал, в первую очередь, ценник, желательно в долларях. Рома же, громко пиздевший по телефону, судя по всему с гаишниками, глянул на меня и изобразил нечто в виде улыбки.
- Да погоди, ты – стоимость машины была ерундой, на фоне того, какие головняки мог причинить учредитель такого фестиваля.
- А где владелец? Кто он? С какой парковки машину стырили? Уже в штаб сообщили? – задал я несколько вопросов прислушивающемуся к Ромкиным переговорам Виноградову.
- Владелец Тундры – один из трёх самых главных тут. Он приехал на ней часа два назад, поставил у ВИП–входа, говорит. Приехал немного бухой – понизив голос, доверительно сказал Алексей. Потом пошёл с народом, который уже выступил, ещё принял. И вот, минут двадцать назад мне позвонил, сказал, что машину спиздили, и чтоб я срочно нашёл. Я к нему, а он заперся… в помещении одном. И на телефон не отвечает. Я вниз спустился, сюда, у меня все телефоны ваших здесь, а тут твои. Пока никуда не звонил. Сейчас буду. Кому лучше набирать?
- Подожди – глядя на Рому, на его хитрую рожу, я видел, что всё вообще не так плохо. Улавливая фразы, про «план-перехват» и про «изменить маршрутные планы» я понял что якобы нервный разговор с гайцами является фикцией
– А на ВИП-парковке смотрели? – спросил я Виноградова, явно ведущегося на Ромины пиздобольские экзерсисы.
Мелкий цапнул бутылку и разлил по стопкам коньяк.
- Да, я по рации на охрану обеих виповских парковок вышел. Нигде нет. Как только босс проснётся – мне пиздец, я знаю. Помогайте – занервничал Виноградов. Засадил стопарь коня и заел его лимоном. Мелкий последовал его примеру. Я решил не выделяться тоже. Конь был не очень, как и все армянские бренди, а лимончик очень даже.
- Автомобиль на федеральные трассы не выезжал, точно – Рома закончил разговор и поднялся – так что он где то тут, в окрестносях. Машина очень приметная. Я сейчас сориентировал наряды. По сути всё решим сейчас уже. Валя, давай на улицу выйдем, надо по руководству прозвонить и по Москве.
- Алексей Ильич – это уже Виноградову – Вы пока не звоните никому, минут пятнадцать, такие вопросы тишину любят.
- Ну пойдём – чуя некий замут, поднялся я – ты тут посиди, ладно – это я уже Мелкому.
Мелкий с удовольствием остался, наложив хищные грабки на поделие армянских самогонщиков.
- Спасибо – вслед нам сказал Виноградов.
Мы вышли. Рома стал обходить строение сцены сзади.
- Ну и что за комедию ты устроил?
- Знаешь детскую песню «у оленя дом большой»? - вопросом на вопрос ответил мне Роман.
- Нет, но ты продолжай
- Так вот я готов поспорить, что у учредителя дом не просто большой. А огромный. Блядь, да он даж не олень, а лось какой-то! Я эту Тундру видел у фудкорта, когда сюда шли! – Рома выглядел как кошак, обожравшийся сметаны с добавленной в неё валерьянкой.
- Пойдем посмотрим, убедимся точно.
И действительно, за самым ближним к сцене красным фургоном с бургерами, очень далеко от заявленного места пропажи был небрежно брошен огромный лифтованный пикап. Чорный-чорный, блестящий, тонированный по кругу даже с задними габаритами. На огромной дуге была целая вязанка прожекторов. Номера машины совпадали. Мы подошли к ней, подергали за ручки. Блин этот алкаш её даже не соизволил закрыть!
- Да, Рома, ты красавчик – только и оставалось признать мне – как ты её увидел?
- Ой, да как то сама в глаза бросилась – заскромничал герой.
Ровно через обещанные пятнадцать минут мы вернулись обратно. Двое ждунов в кафе уже изрядно поднакидались коньячком и дымили уже внутри, не обращая внимание на злобные взгляды двух перезревших дам сидевших рядом. Дамы, на бейджах которых было написано «персонал», к владельцу бейджа «организатор» и к владельцу компактной , но злобной уголовной рожи без бейджа, кроме взглядов ничего применить не могли.
- Ну что? – подскочил Виноградов.
- Машину нашли. Никто её не угонял. – сообщил я Виноградову версию, призванную загнать его в моральные долги - Её по ошибке загрузили на эвакуатор и везли на платку. Машина без повреждений. Её привезут сюда очень быстро. Не спрашивай, кого подключали, но пизды все получили, так что руководство тревожить не надо.
- Спасибо, мужики!!! - подскочил и расцвёл Виноградов. По его лицу было видно что благодарность искренняя и восторженная, а спиртное не даёт ему даже шанса на критическое мышление. Мелкий, кстати тоже смотрел на нас, как на героев вселенной DC.
- Ну, нам конечно пришлось мозгами пошевелить… - поднабил цену Рома – столько людей на уши поставили!
- Я услышал, с меня поляна! – ликовал счастливый организатор – вы где обитаете, там же?
- Да – изобразил несчастье на лице Рома – в наших болотах. Будем казённой гречкой давиться вечером...
- Ладно, Алексей, когда машину сгрузят, я тебе наберу, где она - Рому понесло, и я поспешил закончить – и не переживай, там у всех чёткие указания, чтоб не царапинки.
- Спасибо огромное – Алексей вытащил откуда-то из ящиков литровый пузырь «Метаксы» - может, на ход ноги?
Обратно мы выходили через ту же лазейку у сцены. Задержались послушать экспрессивного Шнура, который прыгал по сцене как молодой. Слава богу не в чём мать родила, хотя этот фест и такое видел. (Кстати, в тему недавнего скандала с «голой вечеринкой». За годы проведения этого опенэйра, тут прыгали и голыми, и в носке, и ссали со сцены и ничто из этого никогда не было проблемой. Приколом, да, но не скандалом. Всё таки изменилось общество уже, да). В общем послушали пару песен, даже поорали под «В Питере пить» и вышли с площадки. Здесь было потише, я набрал Виноградову и сообщил, где машина. Проходя у фудкорта, увидели человек двадцать народа, окружающего «Тундру» как муравьи. Среди них возвышался давешний амбал в черном и пара атлетов ему под стать.
Всё, официальная часть марлезонского балета была исполнена, все параллельные цепочки взаимодействий отлажены, можно и отдохнуть. Если ничего не случится.
Тьфу-тьфу-тьфу. Я постучал костяшками по своей деревянной голове.
К часу ночи мы подготовили праздничный стол. Надо сказать, что кубинский ром отлично заходил с полученными в шатре обеспечения казёнными котлетками и типа «салат» из нарезанных огурцов и помидоров. Осклизлые макароны, прилагавшиеся к котлетам, были безжалостно вышвырнуты в выкопанную за палаткой яму. К столу, помимо троих нас присоединились двое сотрудников ГУПЭ со вторыми половинами, решившие заночевать тут в машинах. Третий уехал.
Стол же, по причине большого количества людей и отсутствия опасности в виде проверяющих вытащили из палатки и расположили в уютном дворике образованном палаткой, нашим фордом и одним из кроссоверов гостей.
Не успели выпить по третьей и начать разговоры «за жизнь» со стороны поля фестиваля раздалось тарахтенье. К ограждению площадки, а с этой стороны ограждение представляло собой просто натянутую полосатую ленту, подъехал небольшой квадроцикл.
- Это к нам – подорвался Рома, с ним поскакал любопытный Мелкий. ( Пока мы шли по полю и забирали служебно-тренировочное питание, он выяснил все подробности нашей операции «Спасти Тундру», буквально боготворил Рому и очень жалел за оставленную организаторам «метаксу», и, видимо, принял решение теперь вообще не выпускать нас из прямой видимости)
Пока суть да дело, поговорил немного с народом из центрального аппарата о последних веяньях, о знакомых сотрудниках. Люди оказались интересные, один с отдела по религиозному экстремизму, вторая с отдела, по сути, информационной безопасности.
Заговорили и про причины нынешнего целого зоопарка направлений мысли, при чём почти всегда скатывающихся к радикальным: религиозные сектанты и радикалы, нацики, нодовцы, какие-то радикальные леваки, идеи которых не имеют никакого отношения к социализму, либерахи, точно так же не имеющие отношения к здоровому либерализму и т.д.
Бахнули под это дело по стопочке рома.
- Мне вот думается – немного понесло меня ( ну люблю я немножко в дебри поуходить, это ещё с истфака) – раньше была чёткая идеология. Она работала через пропаганду и настройку всего общества на единый манер, чтобы стройными рядами в счастливое будущее. Сейчас же рулят политтехнологи, которые стройных рядов не предусматривают, и вообще их задача противопоставить части общества друг другу путём манипуляций с массовым сознанием.
-Согласна - кивнула представитель ИБ – причём это не делает какое то «глубинное государство», это происходит из-за, как раз, расслоения общества, как экономически, так и культурно, но внутри общества старательно, людьми зарабатывающими на этом деньги, сеются семена раздора. Клинья вбиваются с умыслом, и вбиваются не чужими - своими. А если будет ещё и какое то внешнее влияние, какой то толчок типа войны, мы получим такой комплект злобы, что про единство народа перед лицом сильного врага, который никуда не денется, можно будет забыть. Радикализм высказываний зашкаливает, абсурдность звучащих обвинений порой очевидна даже слепому... Даже вконтактик глянуть или фейсбух, там комменты просто пышат ненавистью, причём ко всем, левым, правым, православным, мусульманам, велосипедистам, собачникам, мясоедам и веганам.
- Пиздец какой-то…- начал третий, однако тут его, да и всю цепочку размышлений грубо прервали. На площадочку торжественно зашёл Рома, неся перед собой огромный, вкусно пахнущий садж, а за ним тихонько тарахтя двигателем китайского квадрика, величественно заехал Мелкий.
- Это нам комплимент от лучших людей в этой дыре – Рома скопировал Иствуда. Блин, сегодня день неудачных пародий какой-то! Видимо творческая атмосфера так влияет.
Рома поставил садж на стол и быстро улетучился. Мелкий плюхнулся к столу зажёг свечку под саджем и разлил всем ром. В чугунном блюде, размером с канализационный люк, оказались тушёные овощи и свинина.
- Мы воспользовались ресурсом и нам дали на ночь ещё и квад. – Мелкий кивнул на квадроцикл, облепленный эмблемами фестиваля - Можно покататься, но до семи утра нужно вернуть.
(Я прям слышу этот разговор попутавшего берега Мелкого и охуевшего человека, который на нём приехал. А так же мысли Виноградова, которому позвонил, скорее всего, Рома. Типа квад недорогой, менты убьют его – да и хер с ним)
- Это кто вам такое подгоняет? – заинтересовались гупэшники
- Да мы тут главным на фестивале помогли сильно, это от них – распетушился Мелкий. Я незаметно наступил ему на ногу.
- Да, мы тут же не первый раз, а сегодня помогли решить головняк… автопарка начальнику – добавил мути я – он и прислал технику. А это - кивнул я на садж, с банкета у них осталось, нам и предложили… Его даже не ставили на стол. Там много такого.
(Не стоит рассказывать хоть и своим, но министерским, контакты и процессы, лучше скромничать.)
- О, за это надо выпить – появился из темноты Рома, ведя на прицепе двух знакомых сотрудниц с отдела ревизий УЭБиПК – садитесь девчонки.
- Прикинь, Валь, их руководство просто у столба поставило, в темноте и без смены. Просто типа стойте всю ночь, помогайте на досмотре ЧОПу. Холодкин постарался. – Рома притащил с палатки ещё пару раскладных стульчиков.
- Привет! - поздоровался я с ними. – Неудивительно. Этому пидору аукнется, так ему и передайте!
- Да мы ему сами выскажем, он, гадёныш, домой уехал - проворчала старшая из них, Лена.
- Вы какие напитки предпочитаете? – галантно улыбнулся хуев джентльмент Мелкий, держа в руках и ром и наливку.
Вечер удался. Катались на квадроцикле, дважды в ночи гоняя на пункт досмотра транспорта изымая у Тыченко алкашку и пугая рёвом квадрика чутких омоновцев. Во вторую поездку Мелкий налутал там ещё бит и топоров. Рома с гупэшниками и бэпницами ходили плясать к малой сцене, где бесновался какой-то монах-рейвер. К двум часам ночи в расположении нарисовался уже в сиську пьяный следователь Портнов, который приехал на фестиваль за свой счёт простым зрителем и ходил в футболке с черепами и чёрной бандане. Портнова напоили гупэшной бормотухой и уложили спать в машину. К трём часам ночи у стола внезапно возник некий проверяющий, которому кто-то стуканул на шум. Проверяющему были показаны министерские ксивы, после чего он так же технично растворился в темноте.
После этого Мелкий зацепился в большой палатке с уголовным розыском, выискивая среди них того, кто стуканул и закономерно за малым не словил пиздюлей. Проблему решила вторая поездка к Тыченко и простава незаслуженно обиженным парням.
Полчетвёртого утра, увидев светлую полоску у края неба, я пошёл спать. К шести надо было вставать на утренний развод.
Уснул мнгновенно, под тарахтение квадрика, глухие разговоры и буханье малой сцены.
Однако поспать даже намеченные полтора часа не удалось. Без десяти пять утра телефон разорвало аккордами «Shut Your Mouth». Я разодрал глаза, тапнул по экрану
- Слушаю...
- Арнов? ЦПЭ? Замначальника управления по охране общественного порядка полковник Мальвинова беспокоит. Прошу подойти к штабу побыстрее. Тут по вашей части человека привели.
- Там сильно серьёзное что то? - только и поинтересовался я.
- Человека привели, он со свастикой ходил.
Понятно. Административка. Сам справлюсь.
- Хорошо. Через пятнадцать минут подойду.
Я вылез из спальника, огляделся. В палатке на соседней раскладушке дрых Мелкий. Натянул кроссовки, вышел на утренний холодный воздух. Светало. На столе горой лежали остатки ночного пиршества. Сразу видно что здесь одни профессионалы – ни одной бутылки видно не было, мусор был в пакетах, всё очень цивильно. Рядом стоял грязный, как чёрт, квадроцикл. На лобовом Форда был предусмотрительно накинут кусок брезента, видимо Рома залёг там. Тишина. Солнце только встало. На поле виднелись одинокие фигуры, бродящие с непонятными целями. Где то далеко играла гитара и орали пьяные женские голоса.
Я умылся водой из бутылки, почистил зубы вытащенной из рюкзака щёткой, осмотрел свой наряд, состоящий из штанов от «Горки», футболки и надетой поверх антимоскитной брезентухи. Всё было в пределах нормы, визуальную проверку пройду. А красные глаза можно списать на недосып.
Выкурил сигарету, завёл квадроцикл и, за пару минут доехал до квадрата штабных палаток, всё так же выглядевших идеально. На входе вместо собаки стоял злющий, невыспавшийся прапорщик, добрую минуту рассматривавший моё удостоверение. (скорее всего подозрения вызвал квадрик)
Пошел по деревянной дорожке к самой большой надувной белой палатке, в которой располагался штаб. Открывая дверь, столкнулся с Растопцевым, выходящим наружу.
- О, привет! – улыбнулся он.
- Доброе утро! –ответил я – тебя тоже дёрнули?
- Да, но там исключительно ваша тема. Мы таким не занимаемся. Да и вообще…- махнул он рукой – шляпа какая-то.
- Ну и отлично - Растопцев пездеть не будет, шляпа она и есть шляпа –пойду посмотрю.
- Давай – зевнул фэшник – а я в нору.
В штабе, в углу на пластиковом стульчике сидел понурый молодой парень, лет двадцати пяти, коротко стриженый, в камуфляже и шлёпках на босу ногу.
Рядом с ним сидел в телефоне полузнакомый пэпээсник. Дальше за столом виднелась впечатляющая фигура Марии Ивановны Мальвининой, полковника полиции, заместителя Болотова. Говорили, в своё время, это была очень красивая женщина, но это время давно и безвозвратно ушло. Теперь это была полноватая пятидесятипятилетняя женщина с резкими чертами лица, обильно накрашенная. (Мне она всегда напоминала промоутера Джоуи из «Друзей», если кто помнит). Она постоянно носила форму, пошитую в ателье по её вкусу, всегда выглядевшую как наряд куклы барби, и никогда не носила головной убор, по причине оригинальных и высоких причёсок с тысячей заколок. Причёски всегда сопровождались розовым или голубоватым окрасом. Она много курила и обладала удивительным даром ответить любому доебавшемуся до неё так, что собеседник резко опадал как озимый и спешил по своим делам. Ещё она очень любила барабанить и сплетничать. Весьма колоритная мадам.
- Доброе утро! – бодренько сообщил ей я
- Что-то Вы долго – на меня нацелилась сигарета и крючковатый нос – больше пятнадцати минут прошло.
- Территория обслуживания большая. Работы много, времени мало – ответил ей я, придав себе максимально похуистический вид – ещё раз доброе утро, Марья Ивановна !
- Доброе утро – всё-таки пришлось поздороваться старой пизде.
- Это наш клиент? – я бросил взгляд на паренька у входа. Тот смотрел на меня как Ленин на буржуазию.
-Да. Его обнаружил утром наш инспектор. Размахивал флагом с фашисткой свастикой и пел. Пьяный – она посмотрела на парня выделив это слово так, как будто это приговор - его задержали по акту, флаг изъяли. Вот акт изъятия, его паспорт, там флаг, официально передаю его Вам. Она протянула мне бумажки.
- А протокол задержания? – спросил я.
- А это Вы сами оформляйте – она высокомерно тряхнула протянутыми бумагами – и в сводку нас включить не забывайте. У меня всё.
- А, ну окей – я забрал материалы, подошёл к задержанному.
- Ну, бери, чё там у тебя, пойдём – сказал я парню.
Он подобрал с пола удочку с намотанным на неё белым полотнищем (странно, почему белым) и встал.
- Можете поработать здесь – выдохнула дым Марьиванна –место есть.
- Нет спасибо. Мы у себя побеседуем. Пойдем.
Вышли на улицу, прошли за территорию штаба. Парень плёлся за мной. Я походя смотрел его паспорт. Семёнов Валентин Игоревич, город Воронеж, двадцать четыре года.
- Так, Арнов Валерьян, сотрудник Центра по противодействию экстремизму - представился я, когда мы подошли к квадрику и показал Семёнову ксиву – покажи, что там за флаг.
Он развернул флаг. Я, конечно, ожидал всего, но не этого. На белом фоне оказался принт из известной фотографии парада Победы, на котором солдат бросает флаг со свастикой к кремлёвской стене.
Блядь, сказочные долбоёбы! Вот из-за таких тупорылых, которые не могут даже на секунду включить свой мозг и возникают административки, впоследствии смакующиеся всеми, кто захочет. В некоторых субъектах мозга у людей нет вообще и такая хуйня доходит до суда. Ладно ещё, если доёбываются до дебильных наклеек на машину «можем повторить», где очеловеченная фигурка с серпом и молотом ебёт фигурку со свастикой, но вот это?
- Спасибо, сматывай – сказал я Валентину, сел на квадрик и достал сигареты – Куришь?
Он кивнул. Я протянул ему пачку честера. Закурили. Я полистал акт, запомнил фамилию инспектора, составившего его. Потом слез с квадрикадошёл до мусорного бака, стоящего перед входом, порвал акт и выбросил его туда на глазах наблюдавшего за всем этим прапора.
Вернулся обратно, отдал парню паспорт.
- Тебя откуда привезли? – спросил я парня – издалека?
Он кивнул. Я завёл квадроцикл. - Садись, поехали, покажешь. И флаг возьми.
Полями , вдоль спящих рядов машин и палаток, мимо пунктов досмотра, мимо шарахнувшегося от меня, как чёрт от ладана, Тыченко (очевидно подумавшего, что я снова за бухлом) доехали до дальней, третьей парковки, где стоял серый Шевроле Авео с воронежскими номерами и скромная палатка. Из палатки на шум вышла черноволосая девушка. Далековато его тащили.
Я заглушил квадрик.
- Всё, извини, вопросов к тебе нет. До таких картинок только дауны доёбываются. А в России их, к сожалению много. Считай, извиняюсь официально за них.
- Спасибо – удивлённо и не веряще сказал Валентин – а чего сразу не сказали?
- Слушай, давай на «ты», ладно. Ты б отказался ехать, сто пудов, и, пока шёл, злился бы, так? А я тебя довёз, поводов злится у тебя нет. Тебе приятно и мне спокойней. Ладно, давай, Воронеж хуй догонишь, я поехал.
- Спасибо...тебе – улыбнулся Валентин уже пораскованней. Немногословный парень, впрочем о чём ему со мной пиздеть. Хотя…
- Слушай, а тебе очень ценен этот флаг? - спросил я.
- А Вам зачем? – снова напрягся он.
- В кабинете повешу, над столом рабочим. Чтоб дебилов просвещать.
Этот флаг висел у меня в кабинете до самого моего увольнения.
Фото моё
UPD:
Продолжение: Свобода, растоптанная дабстепом
