Истории из жизни

Мудрая Ангелина начинает ненавязчиво говорить о том, что одежда по сути не самое важное в жизни, при этом подает мне второй бутерброд . Ем и внимаю.

Ангелина продолжает развивать тему, заливается соловьем, мол красивая девушка и в старой куртке.... про грязь информацию она упускает, - все равно хороша. К профессору (я еще не сказала, что она профессор?) дружно присоединяются коллеги. Чирикают на разные голоса, что шмотки дело не слишком важное, что не вещи красят человека и т. д.

Примерно на третьем бутерброде (а про тооооолстый слой колбасы не забываем), наконец успокаиваюсь, начинаю умиротворенно улыбаться. Потом принимаю участие в беседе, а примерно через два часа мы вместе выходим из больницы.

Пока Ангелина вела со мной сеанс психотерапии (нет, у нее другая специальность) как раз закончился снегопад.

Корявая старая рябина у входа в здание точь в точь, как на фото внезапно- поражает нас. Она становится неожиданно прекрасна в свежем пушистом белом наряде, который блестит и искрится, словно покрыт бриллиантовой крошкой.

Как по команде вчетвером мы останавливаемся и разглядываем эту прелесть, потом смотрим на Ангелину.

Она громко вздыхает и выдает заключение: «Все же одежда для нас девочек - архи важная штука!»

Нервно хихикаю, потом начинаю хохотать, мне еще через весь город ехать домой в таком виде, что просто ах. Ангелина обнимает меня, два других врача тоже улыбаются. А яркая нарядная рябина смотрит на нас с высоты своей красоты.

...

Авторы: Наталя Шумак & Татьяна Чернецкая

Telegram Натали Шумак

Как понимает дорогой читатель у людей, не обменивающихся фотографиями до встречи, вряд ли намечался какой-то «romantique». Просто встреча коллег по литературному цеху. (Это важно).

Приехал я на Петроградскую, купил баночку джин-тоника и расположился напротив эскалатора, радостно улыбаясь каждой симпатичной блондинке в сером. И попутно отмечая, что оттенков серого в Питере больше, чем где бы то ни было, а цветовая градация волос у женщин и вовсе понятие туманное.

И тут появляется она! Наши глаза встречаются, мы в едином порыве устремляемся друг к другу и почти синхронно и радостно восклицаем «привет!». Я беру Илону под руку и увлекаю её из метро на воздух. И мы идем переполненные радостью встречи, а Илона начинает что-то радостно щебетать о том, что немного по-другому меня представляла. А я в ответ отшучиваюсь на тему что она тоже не совсем блондинка, а очень даже шатенка.

— Куда пойдем? – спрашивает Илона.

— Ну, давай какую-нибудь кафешку найдем поблизости, где можно испить за встречу кофию с коньяком… — отвечаю я, а сам начинаю потихоньку скрипеть мозгами. Вроде как по плану следующим этапом должно было воссоединение с остальной тусовкой, но женщинам отказывать не привык.

Может планы поменялись, и мы к народу подтянемся позднее. К тому же искренняя радость и симпатия в глазах Илоны налицо. И говорит взгляд о том, что этот вечер закончится не только декламированием стихов и пением под гитару. Поэтому я отбрасываю все сомнения и списываю происходящее на своё чертовское обаяние, которое очевидно сделало Хованова с его днюхой совершенно лишними в данных координатах времени и пространства, ибо нам и вдвоём хорошо.

Продолжая светскую беседу о питерских погодах, Илона признаётся, что сама она из Новороссийска. А я в ответ не говорю, что я из Кемерово, потому что она это и так знает. Но в какой-то момент для поддержания разговора решаю передать привет от наших общих знакомых коллег по писательскому цеху. «Привет тебе горячий от Васи/Пети/Коли» – восклицаю я в какой-то момент…

И тут Илона замолкает и смотрит на меня где-то с полминуты, а потом спрашивает: «А кто это?». На что, после такой же паузы получает симметричный ответ: «А ты кто?!».

А в это время настоящая Илона в компании ещё одного питерского рифмоплёта скучает на выходе из эскалатора. И они лениво прикидывают кто из окружающих людей в чёрном может быть Петровым. Под примерно вот такой, со слов Илоны, диалог:

— Вот смотри, он в чёрном…

— Ты что!!! Конечно, это не Петров…

— А этот тебе тоже не подходит?

— Категорически…

И тут звоню я, ржу в трубку и прошу меня подождать. И хватаю Илону, которая вовсе не Илона за руку, и мы бежим обратно к метро. И уворованная мной не Илона тоже звонит своему кавалеру по переписке, который должен был быть в чёрном и с которым она меня перепутала, так как видела в первый раз. Ладно я ни одной фотографии Илоны не видел, но барышня то со своим кавалером фотографиями обменивалась, как выяснилось на обратной дороге к метро! И всё равно со мной пошла! Эх, женщины… Но я думаю это всё мой пронзительный взгляд виноват. Типа как в «Формуле любви»: «Амор! И глазами так у-у-у-у». Пока бежали и ржали над курьёзом Илона, которая не Илона, а Наташа – визитку мне оставила. Надо было перезвонить, но я её потерял. Вдруг это была судьба?

В итоге, отыскав правильную Илону мы направились в литературный клуб «Четверг» и замечательно провели время за беседами и песнопениями под коньяк и знаменитую ховановскую хреновуху. И был праздник. И было легко и весело на душе так, что дальнейшие события не имеют никакого значения. Хотя иногда меня всё же мучает вопрос. А что бы было не передай я Илоне/Наташе привет? И рисуются самые сюрреалистичные линии сюжета этой комедии положений. А если бы и имена совпали?.. Или, просто уже проскочившая было искра разгорелась быстрее?

Варишь такой кофе с утра, приносишь барышне в постель и говоришь: «А хорошо, что к Хованову вчера на днюху не пошли!». И в ответ: «А кто это?..»

© AZvorskiy
он же Петроff (Oldloki) https://vk.com/petro_ff

– Здравствуйте, – раздался откуда-то от двери нежный бархатистый голос.
– Здравствуйте, – почти хором ответили мы с первой попутчицей.

Она не вошла, она заплыла в купе! Её движения были настолько грациозны, что казались нереальными в замкнутом пространстве. Мечта! Лет двадцати с небольшим, высокая, и с такими аппетитными формами, что не оторвать глаз. А когда она, сняв пушистую меховую шапку, раскинула по плечам длинные вьющиеся огненно-рыжие волосы – я потерял дар речи. Однако, хорошее воспитание заставило меня взять себя в руки и выйти в коридор, дав девушкам возможность спокойно разместиться и застелить постели. Тем временем первая, взяв свои вещи, вышла переодеваться в туалет, за ней вышла и вторая, а я, вернувшись на своё место, уставился в окно, на бегущий мимо осенний пригородный пейзаж. И придался мечтам.

Что бы дальше? А дальше мечты разбились о реальность. Вернувшаяся в шортах и маечке первая попутчица молча залезла на свою верхнюю полку и растянувшись на ней, залипла в смартфон. А моему взгляду открылись её длинные стройные ноги… покрытые огромном количеством длинных чёрных волос! Реально, как у мужика! Потом она, достав из пакета какой-то чебурек, начала громко чавкая его жрать, стряхивая вниз упавшие на неё крошки. А что вторая, спросите вы? А вторая, не говоря ни слова, накрылась одеялом и отвернулась к стене. И храпела она ночью так, что я, повидавший на своём веку немало казарм, с трудом дожил до утра. Фляжка с коньяком – только она скрасила мой недолгий вечер, помогла пережить шок от увиденного и хоть как-то поспать несколько часов.

А ранним утром я тихонько собрался и вышел на своей станции, оставив в купе спящими двух молодых, высоких, стройных барышень, имена которых я даже не узнал.