- Какой такой чёрт? – навострил уши Свяхин.
- Так всем уж известно, что кого-то в красном у Корешковых видали, ну вот, теперь бабкины сказки и пошли-поехали. Тьпуй!
- Так это же не здесь было-то, а в Малых Церешках случилось. Им-то здесь чего бояться?
- Так это ж всё как одно, рядом если. К тому ж в деревнях тайны следствия не сделаешь, - вздохнул участковый, - тем более если народ такой суеверный, то тут сразу огороды городить начнут. Зря вот всё-таки церковь опять вернули в страну, не полезно это людям, ой не полезно. Религия это ж этот… - милиционер пощелкал пальцами в воздухе, припоминая, - опиум для народа вот!
При этих словах Свяхин ухмыльнулся одними уголками рта и поинтересовался.
- Да говорят, мол, Зинку им быстрее выпускай, а то ходит по деревне чёрт в красной рубахе да людей душит. А Зинка бы его, вишь ли, быстро выпроводила. Совсем уже! Тю-тю! – Михаил Семёнович постучал по столу костяшками пальцев.
- Интересно, - протянул Дмитрий, закурил и, опёршись локтями о стол, спросил. – А скажи-ка нам, Михал Семёныч, есть ли у тебя версия, что может эти две семьи связывать? А то мы голову ломаем и понять не можем, к тому же все молчат, никто ничего не говорит. Но не может всё так сладко быть, у всех скелеты ведь в шкафу припрятаны.
- Ну… - замялся участковый. Дмитрий сверлил его взглядом, уперев подбородок в кулаки. Свяхин тоже не сводил с него глаз, смотря поверх очков, пока намазывал маслом кусок батона. – Была тут история, я, вроде, рассказывал, но то тоже сплетни. Утонул у нас мальчишка местный – Матвей Трофимов, когда в пионерлагерь ездил, там в озере его нашли. Говорили, мол, мальчишки его туда столкнули. Батька его – Серёга - запил сильно. Но бредятина это всё. Опять сказки на завалинке.
- Помню. И почему сказки?
- Да потому что доказательств нет. Проверки все нужные были, но никто ничё не нашёл, да и папка у него не верит в это, вроде как, иначе давно бы уже всех на уши поставил. Сам мальчишка соскользнул в озеро, получается. Жаль его, конечно, хороший парень был, умный, всё время в библиотеке ошивался, книжки любил.
- А откуда слухи тогда поползли, не без причины ведь?
- Да старухи школьные их распустили, библиотекарша, учителя. Обмолвились, мол, что шпыняли мальчишку, но я так не считаю. Не шпыняли его, жил у них класс нормально. Как все.
- А вот это уже интересно, - улыбнулся Свяхин, потирая руки.
- Согласен, - кивнул Травников, поднимаясь со стула.
- Да я бы на вашем месте на такую хрень времени не тратил, - отмахнулся участковый, - это ж сплетни просто. Я тут с утреца просто вспомнил чего-то, ну вот и Дима спросил, я сразу и ляпнул.
- А эта версия нам очень даже интересна, - улыбнулся Свяхин, вставая со стула и надевая пиджак. – Так что мне до телефона, а потом ещё кой-куда наведаться.
- А мы с Михаилом Семёновичем до школы прогуляемся пока, - сказал Дмитрий, вминая окурок в дно блюдца.
Школа в посёлке была обычная – двухэтажное П-образное здание, сложенное из серого кирпича, на котором ярко выделялись выкрашенные оранжевой краской двери аварийных и служебных выходов. Летом в школе никого не бывает, так что участковый пошёл по домам учителей. А Травников решил посетить стоящую рядом длинную одноэтажную постройку библиотеки, больше похожую на какой-то гараж. Он взялся за большую ручку и потянул на себя обшитую деревянными рейками дверь.
Внутри было сухо, не прохладно, как в подъезде, не жарко или душно, как на какой-нибудь кухне, а именно сухо, просто сухо и больше ничего. В воздухе пахло старыми книгами, в косых золотистых лучах солнца, льющихся из небольших квадратных окон, расположенных слишком высоко от пола и почему-то забранных решётками, плавали пушистые пылинки. Серые, высокие металлические стеллажи были доверху загружены книгами, журналами, стопками газет, связанных между собой бечёвкой, и прочим. Травников прошёл вперёд, шаги его гулким эхом отдавались в пустом помещении. Примерно в середине библиотеки среди стеллажей был островок, где стоял большой письменный стол, заваленный всякими книгами и стопками, рядом деревянная лакированная тумба с несколькими картотечными ящиками.
- Добрый день, а вы кто, собственно говоря? – раздался негромкий, но строгий женский голос. Травников даже вздрогнул, но потом заметил, что между двумя большими стопками «Мурзилки» за столом сидит маленькая женщина. Седые волосы туго стянуты в аккуратный пучок, лицо напудрено до белизны, губы накрашены бордовой помадой. Женщина поднялась со стула, и Дмитрий разглядел старомодное платье с воротом и даже перчатки. «Для такой жары дамочка очень чтит традиции, просто тургеневская девушка какая-то», - подумал он, но вслух отчеканил:
- Капитан КГБ Дмитрий Александрович Травников. Я хотел бы задать несколько вопросов касательно погибшего ученика этой школы, Матвея Трофимова.
- О, я о вас наслышана, - женщина кивнула. - И что вам угодно?
- Конечно, - женщина кивнула на рядки парт, стоящих рядом со столом, и они с Травниковым почти синхронно опустились на стулья. Только она - на взрослый с высокой спинкой, а Травников - на неудобный детский. Как только она подошла ближе, Дмитрию в нос ударил навязчиво-сильный запах цветов и амбры. Антонина Павловна – так звали библиотекаршу – несмотря на жару, явно вылила на себя едва ли не ведро парфюма. «Пиковая дама» - невольно всплыло в голове название: у двоюродной тетки Травникова, которую тот в детстве терпеть не мог, были такие. Следователь невольно поморщился. – И что вы хотите узнать?
- Да всё. Что за мальчик он был? Говорят он часто сюда ходил.
- О, это был чудный ребёнок. Умный, воспитанный, скромный, всегда поможет что-то донести или поднять. Интересовался биологией, я даже специально для него выписывала «Юного натуралиста». Но с ужасно трагической судьбой.
- Он потерял маму, умерла при родах братика. Они с папой очень переживали из-за этого, он часто заходил ко мне за литературой, я его чаем угощала, мы разговаривали с ним об этом. Надеюсь, я стала для него чем-то вроде опоры, женской заботливой руки в это тяжелое время…
Библиотекарша вздохнула, как показалось Травникову, с преувеличенной театральностью. Впрочем, возможно, он был несправедлив к старушке.
- А что насчёт травли? Его травили в школе?
- Травили, ещё как травили, - оживленно закивала женщина. – Дразнили мальчишку, я даже сама этих хулиганов гоняла. И здесь, бывало, не стеснялись. Особо отличались Колесников, Корешков и Воронин.
- А что вы думаете насчёт версии о том, что его утопили?
Библиотекарша призадумалась.
- Думаю, нельзя сказать однозначно. Может быть, это произошло не специально, просто очередная детская шалость обернулась трагедией. Жаль, никто ничего не сделал - всё же даже дети должны отвечать за свои проступки.
- А почему? Были проверки, расследования?
- Потому что директор того лагеря очень мягкий человек. Мямля, как бы можно было выразиться. А мать у Колесникова, ныне покойная, была женщина со стальным характером, колхозный счетовод. Вот и думаю, что там это всё замяли… Знаете, как это бывает… Чтобы избежать неприятностей.
- И вы хотите сказать, что это всё происходило на глазах у всего посёлка - и никто даже словом не обмолвился? - Травников привычно было полез в карман за сигаретами, но всё же остановился, попутно опять отругав себя за то, что забывает носить с собой крест. До сих пор не привыкнув к массивному артефакту, он чувствовал себя в нем неловко. «Как поп на панихиде», - мысленно подшучивал сам над собой Травников.
Библиотекарша пожала плечами, вздохнула:
- Милиция ничего не обнаружила, да и для всех всё было нормально. Считали это детскими шалостями, не более.
- Ясно, спасибо. А что вы можете про отца ребёнка сказать?
- Про Серёжу? Жаль его, такое большое горе - всю семью похоронить, его очень сильно это подкосило. Я его два месяца назад в последний раз видела, когда он за книгами заходил. Ужас просто! - Антонина Павловна всплеснула руками. - Зарос весь, грязный, бормочет что-то под нос всё время. Просто кошмар.
- А за какими книгами он заходил? - заинтересовался Травников.
- Ой, сейчас скажу, - женщина встала и, подойдя к столу, стала рыться в картотечном ящичке. - Что-то там необычное было, про фольклор, кажется… Вот! - она вытянула нужную карточку и, нацепив на кончик носа очки, прищуриваясь, прочла: - «Явь и Навь. Граница между живым и мёртвым в славянской мифологии», «Травничество и Ведовство. Чем лечились и травились на Руси?», «История славянского колдовства в двух томах». Очень странный выбор, даже не знаю, почему он этим заинтересовался.
- Ясно-о, - протянул Травников. - А скажите мне ещё вот что…
Травников пробыл в библиотеке меньше часа, но, впрочем, узнал всё, что ему было нужно. Результаты беседы участкового с остальными работниками школы, только подтвердили сказанное словоохотливой Антониной Павловной. Так что в голове капитана уже сложилась версия…
Травников со Свяхиным сидели на веранде, пуская дым в голубое небо. Золотое солнце ещё только начало окрашиваться алым, мягко кладя краски на рагорячённый за жаркий июньский день мир. Ветра не было, но сквозь запах пыли и какой-то еды с чьего-то участка всё равно можно было расслышать лёгкий аромат смолы и хвои, шедший из разогретой солнцем тайги. Не курящий особенно эксперт спрятался в доме от вездесущей мошкары, а вот следователи сидели спокойно, окутанные сизыми клубами дыма, в который мошка не могла и сунуться.
- Ну что, Дмитрий Саныч, давай с тобой факты складывать, - сказал Свяхин, потирая переносицу. Очки его лежали на столе рядом со шляпой. – Думаю, всё уже нам с тобой ясно.
- И я так думаю, – кивнул Травников. – У нас есть парнишка, который прошлым летом утонул в озере пионерского лагеря «Мечта». Со слов работников школы, Матвей подвергался травле, особенно от трёх конкретных мальчишек, двое из которых уже мертвы: все четверо тогда попали в один отряд, что неудивительно. По предположениям местного библиотекаря, Колесников, Корешков и Воронин стали причиной гибели Трофимова, но рядовая проверка, проводившаяся по этому инциденту, ничего не выявила. Со слов той же библиотекарши, мать Колесникова могла как-то на ход этой самой проверки повлиять. Директор и учителя не разделяют версию с влиянием на следствие, но факт травли подтверждают, хотя и говорят, что всё было не так страшно было. Отец же мальчика не предпринял никаких дополнительных шагов для расследования происшедшего. В общем, из того, что я узнал, основное - и правда только слухи и сплетни, но это вполне складывается в мотив, который, к слову, объясняет даже бабочек.
- Матвей увлекался лепидо… птеро… филией, - Травников разделил сложное слово по слогам. - Бабочек собирал, в общем.
- О-о-о, - Свяхин восхищённо запрокинул голову, - а это и правда ответ! Теперь позволю от себя добавить немного, чтобы дополнить твой эскиз ситуации деталями. Мальчишка у нас и правда был не общительный, особенно после смерти матери, которая в марте погибла при родах вместе с так и не рождённым младшим ребёнком. Со слов соседей, единственными его постоянными друзьями были книжки да учителя, которые его в обиду не давали. А отец у него после смерти матери закрылся, а когда и сын погиб – то совсем развалился, запил, и, говорят, умом тронулся. Теперь всё время проводит на болотах, на старом погосте, у некой «прОклятой домовины», как это называют местные, и, по словам соседей, злобу затаил и чёрта накликал на деревню.
- Да, интересно девки пляшут… - Травников прикурил «яву» от окурка и откинулся на спинку стула. – Похоже, это правда, потому как в библиотеке он месяц назад забирал интересные книжки.
- Что за книжки? - Свяхин подался вперёд. Травников неспешно выудил из нагрудного кармана блокнот и, полистав страницы, зачитал:
- «Явь и Навь. Граница между живым и мёртвым в славянской мифологии», «Травничество и Ведовство. Чем лечились и травились на Руси?», «История славянского колдовства в двух томах».
- А вот и разгадочка! – Свяхин радостно хлопнул себя по ноге. – Свихнувшийся отец отравил обидчиков сына, виня их в его смерти. Вот картинка и сложилась.
- Ага, осталось только его тёпленького упаковать, пока он последнего виновника не порешил. Будем сами брать?
- Нет, Дим, погоди. Его в деревне нету, нужно на болотах искать. Местные хоть и знают, где погост старый, но если его там нет, то вдвоём прочёсывать лес не очень-то интересно. Да и охрану к последней семье приставить нужно, чтобы хоть эти выжили. Так что сейчас звоночек сделаем, а сами к Ворониным поедем, посидим у них, пока наши не прибудут, и потом - сразу на болота. А может, и на болота не придётся, - ухмыльнулся Свяхин Крякнув, он поднялся со стула и, взяв со стола шляпу скомандовал: - Ну, вперёд!
- Поехали, - хищно оскалился Дмитрий, точно пёс, напавший на след.
Ночь давно укрыла тонкой шалью крыши домов, рассыпав по ночному небу хрустальную крошку звёзд, свет которых едва пробивался сквозь тучи, неумолимо сгущающиеся над деревней. Усилившийся ветер раскачивал деревья в тайге, заставляя их скрипеть, в воздухе висело душное предгрозовое напряжение. Травников и Свяхин стояли на крыльце дома Ворониных, Дмитрий прятал спичку в ладонях, а Анатолий уже попыхивал папироской. Около четырёх часов назад, после звонка в город из полицейского участка, они заявились в дом, где, сверкнув корками, быстро обрисовали главе семейства ситуацию.
- Так что, Виктор Михайлович, вы о том случае явно в курсе, и мы здесь, чтобы предотвратить очередную трагедию, - сказал тогда Свяхин, по-хозяйски проходя к печи и прикладывая к ней ладонь. – Холодная. Не топите, что ли?
- Да нет… - развёл руками хозяин. – Мы как-то и побаиваемся уж последнее время-то, а то все как мухи мрут. Да и жара стоит вона какая. Но Сашка-то мой не виноват, там же и следователи его допрашивали из-за психички этой.
- Ну так мы никого ни в чем и не обвиняем, так ведь? – улыбнулся Свяхин.
- А что за психичка? – спросил Травников.
- Да библиотекарша ихняя, - отмахнулся мужик, - всё батон на мальчишек крошила постоянно. Ведьма старая!
- Да не Серёжа их убил-то, а Матвейка сам! – вмешалась в разговор жена, мявшая в пальцах кухонное полотенце.
- Да заткнись ты, Люда! – махнул на нёё рукой Виктор Михалыч. – Вот всё чушь городит… Не приходил Матвей из могилы! Если уж и нечисть какая-то, так это красный чёрт, которого Серёга накликал с горя.
- Да нельзя ж чёрта так запросто накликать-то, да и где это видано, чтобы чёрт людей морил? - продолжила пререкаться жена.
Травников молча наблюдал за этой перепалкой, и выражение его лица с каждой секундой всё больше мрачнело, а Свяхин, наоборот, только улыбался одними уголками губ, слушая явно с интересом. Наконец муж заметил выражение лица Дмитрия и смог заткнуть неугомонную супругу. Они напоили гостей чаем с печеньем, побеседовали, просто чтобы убить время. Но спустя первые полтора часа все явно заскучали, Дмитрий С Анатолием пошли дежурить на улице, а хозяева разбрелись по дому.
Сейчас сонный хозяин в одних трениках вышел на улицу.
- Да вы не переживайте, ложитесь, наше дело привычное, дежурим, – улыбнулся Свяхин.
- Ага, хорошо. Жена там это, чайничек на столе оставила, если чего.
- Благодарю, - Свяхин приложил шляпу к груди, мужик кивнул и скрылся за дверью. – Сердечные люди, гостеприимные, - ухмыльнулся Свяхин, вынимая револьвер из-под пиджака и проверяя барабан. – Как думаешь, Дим, ждать нам гостей сегодня или как?
- Не знаю. Но готовиться встречать явно нужно. Думаю, он вооружён.
- Жертвы добровольно бабочек себе в рот кладут. Значит, он их как-то заставляет. Думаю, угрожает оружием.
- И то верно. А патроны какие у тебя заряжены?
- Патроны обычные, на человека. Его же ждём. Слушай, а чего ты с этим старьём ходишь? – Травников указал на наган.
- Так это наградной у меня, за боевые заслуги. Это хорошо, что у тебя обычные. Я тогда серебро на всякий пожарный.
Они просидели на ступенях ещё с полчаса, пока вдруг на пыльную сухую дорожку перед ними не упала капля. За ней другая, третья - и ливень разошёлся сразу же, словно тучам над их головами кто-то вспорол отяжелевшие животы. Шум дождя и его запах заполнили пространство мгновенно, бесследно смыв былую духоту нескольких дней. Мужчины облегчённо и глубоко вздохнули, набирая полную грудь такой приятной летней свежести. Они сидели и наслаждались прохладой, подобрав ноги под козырёк, чтобы не промочить туфли, вода громко бежала по жестяному жёлобу, ручьями стекала с покатого козырька крыльца. Дождь стучал по крыше, сараю, железной бочке и теплицах.
За этим шумом ни они, ни хозяева дома, уже давно мирно спавшие в своих кроватях, хоть до этого и изрядно наворочавшиеся из-за непрошенных гостей, не услышали, как тихо открылось окно в горенку, как на дощатый пол избы опустились маленькие босые ступни, перепачканные грязью, и как на доски с красной одежды пришедшего заструилась вода. Оба серебряных креста, лежащие во внутренних карманах пиджаков следователей, завибрировали только тогда, когда костлявые пальцы уже сомкнулись на горле главы семейства.
- Быстро! В дом! – Крикнул Свяхин, вскакивая на ноги, и они рванулись внутрь.
Громко протопав через сени, следователи ворвались в избу с пистолетами наголо. Здесь было пусто, только цепочка грязных следов и влаги тянулась от открытого окна к одной из маленьких спален, шторку, заменяющую дверь, теребил ветер. В избе повисла тишина, лишь дождь барабанил на улице. Травников со Свяхиным направили оружие на штору и стали медленно приближаться к ней, разойдясь по обе стороны. Оттуда не доносилось ни звука. Раскат грома, внезапно раздавшийся снаружи, заставил обоих вздрогнуть. Молния вспышкой осветила тёмную горницу. Следователи уже почти вплотную подошли к проходу. Тут Травников увидел, что из-за шторки соседней спальни выглядывает бледное от страха лицо мальчишки. Дмитрий медленно приложил палец к губам, а потом махнул рукой, прогоняя пацанёнка обратно в постель. Тот задёрнул штору, но обратно не ушлёпал, босые ноги так и остались стоять на полу, лишь чуть сдвинувшись назад. «Ну ладно, не сейчас», - подумал капитан, и тут из родительской спальни на Свяхина бросилась низкая красная фигура.
Свяхин выстрелил, дульная вспышка осветила одежду убийцы - то ли старомодный, чуть ли не средневековый рваный плащ с капюшоном, то ли просто какое-то изодранное тряпьё. Выстрел был в упор, пуля явно попала в цель, но незнакомец только слегка дернул раненой рукой и, не сбавив скорости, сбил Свяхина с ног, вцепившись ему в грудки. Травников вдавил спусковой крючок. Бах! Бах! - захлопали выстрелы, но убийца не обратил на них внимания, только слегка покачнувшись, он поднял следователя и, как тряпичную куклу, швырнул в другой конец избы. Свяхин пролетел несколько метров, глухо ударился о бревенчатую стену и мешком повалился на пол. Травников выстрелил снова, отступая на шаг, на этот раз выстрелы слились с громовым раскатом. Убийца повернулся, вспышка осветила комнату, выкрасив её чёрно-белым, и Травников увидел лицо ночного гостя. А точнее, череп, потемневший, прикрытый тряпьём, так что видно было только начало верхней челюсти и выше. В чёрных пустых глазницах блеснули два злобных огонька, и существо рванулось к Травникову.
Тот снова выстрелил и отскочил в сторону, но мертвец был слишком быстрый. Обхватив не успевшего закончить манёвр Травникова за талию, покойник впечатал его в стену. У Дмитрия воздух вышибло из лёгких. Затем убийца, не размыкая замок, прижал капитана к себе и, крутанувшись на месте, выпустил его, швырнув в обеденный стол. В секунду, когда существо прижало его к себе, в нос Дмитрию ударил запах сырой земли, болота, разлагающегося трупа и чего-то ещё… чего-то знакомого, но неясного. Травников пролетел полкомнаты и с грохотом перевернул стол, врезавшись в него и ударившись затылком о край. В глазах у него потемнело, как говорят боксёры, «свет выключило».
Очнулся он через несколько секунд от истошного детского визга. Дмитрий вскочил на ноги, недавно только сросшиеся рёбра прострелила боль, но он, не обращая на это внимания, выхватил из ножен на поясе серебряную финку и рванулся в спальню пацана. Свяхин, тоже уже пришедший в себя, шатаясь, ковылял туда, со щелчком взводя револьверный курок.
В спальню они с Травниковым влетели практически одновременно, но было поздно. Существо уже держало трепыхающегося мальчишку за шею, прижав к стене, и второй рукой засовывало ему в рот отравленного мотылька. Мальчишка тут же выгнулся, напрягшись, и мертвец выпустил ребёнка, тот свалился на пол с твёрдым стуком, будто деревяшка, тело его было натянуто как струна и словно бы закоченело. Свяхин вытянул руку с револьвером. Тварь обернулась, взмахивая полами плаща. Свяхин выстрелил, грохнуло, и тряпки тут же осыпались на пол, словно из-под них резко вытянули верёвку. Об пол тихо стукнулось что-то твёрдое.
- Плюй! Выплёвывай! - Свяхин подскочил к ребёнку, но тело мальчика уже расслабилось, парнишка был мёртв, остекленевшие, всё ещё хранящие печать жуткого испуга глаза смотрели в потолок, а из приоткрытого, измазанного грязью рта торчало поломанное крыло мотылька. – Твою мать!
Свяхин яростно ударил кулаком в стену. Дмитрий подошёл к куче тряпья и носком туфли поворошил её. Под красными мокрыми тряпками на дощатом полу валялся тёмный кусок детского черепа, аккуратно выпиленный в виде маски. Раскат грома и вспышка молнии озарили комнату, а под скатом крыши, прячась от струй воды, бился мотылёк.
Для нетерпеливых прода тут: https://t.me/suhorukowriter
И там и там я уже выложил все 5 частей)
