CreepyStory

3 место  7500  рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @KatrinAp В надёжных руках. Часть 1

4 место 6500  рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @Koroed69 Адай помещённый в бездну (часть первая из трёх)

5 место 5500 рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @ZippyMurrr Дождливый сезон

6 место 3500 рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @Skufasofsky Точка замерзания (Часть 1/4)

7 место, дополнительно, от Моран Джурич, 1000 рублей @HelenaCh Жертва на крови

Арт дизайнер Николай Геллер @nllrgt

https://t.me/gellermasterskya

сделает обложку или арт для истории @ZippyMurrr Дождливый сезон

Так же озвучку текстов на канале Призрачный автобус получают :

@NikkiToxic Заповедник счастья. Часть первая

@levstep Четвертый лишний или последняя исповедь. Часть 1

@Polar.fox Операция "Белая сова". Часть 1

@Aleksandr.T Жальник. Часть 1

@SenchurovaV Особые места 1 часть

@YaLynx Мать - волчица (1/3)

@Scary.stories Дом священника
Очень лесные байки

@Anita.K Белый волк. Часть 1

@Philauthor Рассказ «Матушка»
Рассказ «Осиновый Крест»

@lokans995 Конкурс крипистори. Автор lokans995

@Erase.t Фольклорные зоологи. Первая экспедиция. Часть 1

@botw Зона кошмаров (Часть 1)

@DTK.35 ПЕРЕСМЕШНИК

@user11245104 Архив «Янтарь» (часть первая)

@SugizoEdogava Элеватор (1 часть)
@NiceViole Хозяин

@Oralcle Тихий бор (1/2)

@Nelloy Растерянный ч.1

@Skufasofsky Голодный мыс (Часть 1)
М р а з ь (Часть 1/2)

@VampiRUS Проводник

@YourFearExists Исследователь аномальных мест

Гул бездны

@elkin1988 Вычислительный центр (часть 1)

@mve83 Бренное время. (1/2)

Если кто-то из авторов отредактировал свой текст, хочет чтобы на канале озвучки дали ссылки на ваши ресурсы, указали ваше настоящее имя , а не ник на Пикабу, пожалуйста, по ссылке ниже, добавьте ссылку на свой гугл док с текстом, или файл ворд и напишите - имя автора и куда давать ссылки ( На АТ, ЛИТрес, Пикабу и проч.)

Этот гугл док открыт для всех.
https://docs.google.com/document/d/1Kem25qWHbIXEnQmtudKbSxKZ...

Выбор для меня был не легким, учитывалось все. Подача, яркость, запоминаемость образов, сюжет, креативность, грамотность, умение донести до читателя образы и характеры персонажей, так описать атмосферу, место действия, чтобы каждый там, в этом месте, себя ощутил. Насколько сюжет зацепит. И много других нюансов, так как текст идет для озвучки.

В который раз убеждаюсь, что авторы Крипистори - это практически профессиональные , сложившиеся писатели, лучше чем у нас, контента на конкурсы нет, а опыт в вычитке конкурсных работ на других ресурсах у меня есть. Вы - интересно, грамотно пишущие, создающие сложные миры. Люди, радующие своих читателей годнотой. Люблю вас. Вы- лучшие!

Большое спасибо подписчикам Крипистори, админам Пикабу за поддержку наших авторов и нашего конкурса. Надеюсь, это вас немного развлекло. Кто еще не прочел наших финалистов - добро пожаловать по ссылкам!)

Когда мне исполнилось пять лет, родители разменяли с доплатой однушку на двухкомнатную квартиру в девятиэтажке. Перловка как район, прямо скажем, была так себе – к нашему балкону жались двухэтажные бараки, у подъездов которых собиралась местная пьянь. Под окнами располагалась котельная, из нее по ночам раздавались пьяные крики, хохот и стоны. На веранде во дворе нередко находили измазанные клеем пакеты, а в ржавой «ракете» всегда было насрано.

Сразу за бараками – большой рынок, куда мама ходила за продуктами, и где рыскали стаи тощих дворняг. Родители предостерегали, мол, они переносят бешенство. К рынку примыкала железная дорога, а вдоль шла грязная аллея, где меж деревьев возникали стихийные свалки. По ту сторону железки стояло несколько цыганских домов, и нам строго запрещалось гулять там: говорили, что цыгане воруют детей, отрезают им руки-ноги, ослепляют и заставляют побираться. Рассказывали, что цыгане гипнотизировали детей, чтобы те выносили из дома всякие ценности или вовсе отдавали ключи; рассказывали, что полноватые матроны в юбках могли угостить конфетой «Коровка» со спрятанным внутри лезвием или осколком стекла. И, конечно же, любимой легендой о цыганах была та, про «первую дозу», которую предлагали всем желающим бесплатно, чтобы потом подсадить на героин.

Детей-побирушек я на районе ни разу не видел, а вот стариков, наркоманов и бомжей хватало. Помню, меня сильно впечатлило зрелище, как нищенка ковыряла язву на ноге. Мама быстро утащила меня за руку прочь и прикрыла мне глаза ладонью, но я успел увидеть – или, скорее, нафантазировать – как старуха собирала опарышей из язвы и поедала горстями, как плов.

С первого дня в детском саду я подружился с двумя братьями – Серегой и Женькой Бажановыми. Женька – мелкий и борзый как хорек, Серега – на год старше, высокий и рыжий, но оба одинаково вороватые и себе на уме. Я подозревал, что у братьев разные отцы, но мне никогда не хватало духу спросить. Именно Бажановы ввели меня в «мальчишеский» мир девяностых. Научили лазить по помойкам и стройкам в поисках чего-нибудь ценного или интересного: сломанные игрушки, трансформаторные «ешки», резинки для рогаток. Особенно ценной добычей были сотки, на которые потом можно было выиграть еще больше соток себе в коллекцию. Они же научили меня правилам игры, когда нужно было до броска предупредить, что играем «без часточка» — это когда одним ударом переворачиваешь все, или «без подкрутки» — это когда последнюю сотку прижимаешь к поверхности пальцем, и та переворачивается. Сколько своих «кэпсов» с Покемонами я проиграл братьям из-за изобретенных на ходу правил — не счесть. Научили разжигать костры, в которые потом весело бросать шифер и баллоны из-под аэрозоля. Однажды такой баллон улетел Женьке в голову, и с тех пор он заикался.

Когда нас раскидало по разным школам – Бажановы пошли в пятую общеобразовательную, а я – в гимназию через Яузу – мы все равно сохранили дружбу. По вечерам собирались на нашей веранде – во дворе братьев детской площадки не было, только столбы с бельевыми веревками и стол, за которым собирались алкаши.

Была в Перловке и еще одна школа – так называемая "тринашка", окруженная бетонным забором. Ей меня пугали родители, когда я приносил трояки. Мол, переведут сюда, если буду плохо учиться. «Тринашка» была коррекционной, и обучались там воспитанники интернатов для детей с отклонениями. На территории школы росли яблоки, и мы с Бажановыми частенько залезали на забор – нарвать кислой антоновки и попялиться в окна. Иногда удавалось застать инвалидов за занятиями. Честно скажу, в первый раз я ожидал чего-то вроде цирка уродов – безногие, безрукие и слепые дети сидят, пускают слюни и старательно рисуют слонов. Так говорил мой отец про тринадцатую школу – мол, по очереди слона на доске рисуют. Заглянув в окно я, однако, ни уродов, ни слонов на доске не увидел; за партами сидело не больше десятка самых обычных детей. Ну ладно, не совсем обычных. Стоило присмотреться, как в глаза бросались открытые рты, блуждающие взгляды, дерганые движения. Кто-то ковырялся в носу, кто-то ритмично кивал. Сидящий на задней парте толстый парень в очках обернулся в окно, заметил меня и неуверенно помахал. Из носа у него плотным ручьем шла кровь, но тот ее будто не замечал и кротко улыбался. Крупный, на вид уже взрослый дядька, из-за густой щетины, жирных прыщей на щеках и маленьких глазенок за толстыми линзами очков он походил на прямоходящего хряка. Из вежливости я помахал в ответ, и хряк расцвел, как розовый бутон.

Нас троих – меня и Бажановых – объединяло одно – истовая любовь ко всему страшному, пугающему и мрачному.

Когда солнце пряталось за крышами панелек и бараков, воздух наполнялся комариным писком, а малышню забирали с площадки, мы усаживались в веранде и принимались травить страшилки. Роли делили поровну: Женька обожал выдумывать разнообразных чудовищ, демонов и призраков, Серега же подгонял под них какое-нибудь реальное место или событие. Позже, когда мы расходились по домам, включался и мой особый талант – все рассказанное я старательно зарисовывал, обогащал деталями, раскрашивал и на следующий день показывал Бажановым. Те в один голос твердили:

– Да, точно так оно и выглядело!

Первым делом Бажановы рассказали мне о Храме Донской иконы Божьей Матери и даже сводили на пожарище. Храм возвели в конце девятнадцатого века, а к тридцатому году коммунисты снесли его до основания и построили на том же месте жилой двухэтажный барак. Саму икону, говорят, кто-то припрятал в подполе. Буквально за год до нашего переезда в Перловку барак посреди ночи загорелся. Первым делом осыпались лестницы, люди выпрыгивали из окон, некоторые задохнулись в темных деревянных коридорах, часть оказалась погребена под обвалившейся крышей. Многие из выживших потом твердили в один голос, что видели раскаленную добела огненную Богородицу, которая водила руками по бревнам, и те вспыхивали, как бумага.

– Это она коммунистам отомстила, – объяснял Женька. Он тогда еще не заикался. – Говорят, если той иконе в глаза посмотреть — тоже сгоришь.

Еще была легенда о том, что в одной из знаменитых перловских дач заживо похоронили колдуна. Мол, чекисты побоялись переступить порог, чтобы поставить к стенке поганую контру и просто заколотили дом наглухо, запретив местным приближаться.

Бажановы сводили меня и туда – у Перловского пруда действительно стояла изба со старательно забитыми оконами и дверьми. За три четверти века дом подперли гаражи, сверху угрюмо склонились многоэтажки, забор покрыли неряшливые граффити, а сам «дом колдуна» со временем обветшал, но никак не изменился, будто отпугивал одним лишь видом застройщиков и вандалов. Ходили слухи, что душа старика, не найдя выхода, так и осталась там, и по ночам можно было слышать жуткий, полный надрывной агонии вой.

Мы по очереди перебрались через покосившийся забор, спрыгнули в траву, пригнулись. Осторожно подкрались к двери, на которой висел ржавый навесной замок.

– С-слушай, – шепнул Женька. – Только в щель не смотри, а то он тебя з-заметит.

Несколько минут ничего не происходило, и я уже собирался высмеять эту «бабкину сказку», как вдруг на грани слышимости раздался далекий обиженный рев. Бажановы тоже изменились в лице, и мы наперегонки рванули к забору, опасаясь гнева мертвого колдуна.

Сейчас я понимаю, что это был просто искаженный расстоянием гудок электрички – железная дорога пролегала метрах в двухстах, не больше.

Пруд, кстати, тоже оброс разнообразными слухами. В нем никто не купался – грязь с близлежащей дороги сливалась в воду, так что летом пруд поблескивал маслянистым бензиновым отливом. Бажановы же ходили сюда рыбачить. В основном, таскали бычка и пескариков – для забавы и подкормить уличных кошек. В школе на занятиях по краеведению рассказывали, что когда-то граф Перлов, в честь которого Перловка и получила свое название, разводил здесь декоративных карпов. Видимо, какой-то отголосок той эпохи остался в пруду, залег под илом на дне, чтобы пробудиться в самое неспокойное для страны время, когда заголовки вроде «Сом-людоед терроризирует Поволжье» были в порядке вещей.

Эта легенда звучала столь же сомнительно, сколь и абсурдно, но рассказывали ее во всех окрестных дворах. Начиналось обычно так:

«Как-то раз один пацан – знакомый знакомого – сбежал ночью из дома на пруд ловить рыбу. Насадил он червя, забросил крючок и сидит, ждет. Вдруг видит – в камышах что-то шевелится. Глянул проверить, а там – баба голая.»

Когда рассказывали эту историю, обязательно в подробностях расписывали грудь, уточняли, выбрит ли лобок, сравнивали с какой-нибудь актрисой. Серега вспоминал Ким Бейсингер из «Девяти с половиной недель», который мы смотрели тайком от родителей, без звука и стояли по очереди на шухере. Если рассказывали девчонки – то говорили «точь-в-точь Наталья Орейро».

«И вот сидит она такая в воде и пацана зовет, манит. «Помоги, – говорит, – выбраться». Он руку протягивает, в глаза глядит, а глаза – мертвые, без зрачков. Баба хватается и тянет, рот у нее распахивается шире и шире, как рыбья пасть. И заглатывает пацану руку!» Или ногу — кто как рассказывает. Серега, старший из нас, обожал скабрезности, поэтому в его версии парню откусывали член.

Словом, героя этой истории едва не проглотили заживо, но фараонку-людоеда спугнула проезжавшая мимо машина. А пацан с тех пор «такой». Говоря «такой», обычно крутят пальцем у виска.

Женька же изобрел еще более изящный финал. На мой восьмой день рождения мама отвезла нас в Макдоналдс в центре Мытищ. И вот, на обратном пути, проходя мимо Владимирской церкви, Женька ткнул меня в бок и кивнул в сторону храма:

– В-видишь, там мужик бе-ез руки сидит?

Действительно, на паперти сидел заросший, как медведь, бомж и демонстративно баюкал культю.

– Так в-вот, это т-тот пацан.

Не обошлось в детском фольклоре того времени и без бандитов. Они чудились нам везде – в соседях, в чернявых продавцах на рынке; в угрюмых парнях, что тусовались в подвальных качалках и пили пиво во дворах. Но в отличие от остальных персонажей, бандиты были вполне реальны.

Например, у Насти Жульченко из моего класса, когда той было три года, Перловские убили маму. Настина мама работала в ларьке-бытовке на Шараповке — это был соседний район, за Мытищинским парком. Приехали молодчики на черном джипе, подошли к ларьку, попросили пачку сигарет. Когда мама той девочки нагнулась к окошку, выстрелили ей в лицо. Шли бандитские разборки, ларек оказался на «чужой» территории. А Настя осталась дома одна и четыре дня питалась подсолнечным маслом с сухими макаронами, прежде, чем хозяин ларька обнаружил тело. На летней жаре в металлической бытовке труп разбух и разложился до состояния полужидкого киселя. Вычистить это оказалось нереально. Так все и оставили, вместе с испорченными продуктами внутри, заперев на замок. Товар потом, само собой, растащили, а ларек остался стоять. Женька клялся, что если ночью прийти к бытовке и попросить сигарет, призрак из ларька затащит тебя через окошко внутрь и убьет. А вот если принести старую купюру достоинством в сто рублей – получишь целую коробку «Сникерса» или «Марса», потому что призрак не знает об инфляции и торгует по старым ценам. Главное было – не глядеть при этом в окошко.

А вот история вполне реальная, и ее рассказывал Бажановым уже я, разумеется, приправив жуткими подробностями. Подобные ей всплывали то в одном, то в другом городе, и родители предостерегали: не разговаривай с незнакомцами, не садись в чужие машины, дверь никому не открывай.

В девяносто седьмом в нашем городе пропало шесть мальчишек моего возраста и один студент Кооперативного. Всех их в последний раз видели у Тайнинской платформы. Там, сразу за железнодорожной станцией стоят ряды частных домов, огороженных высокими заборами. Через них пролегает кратчайший путь к ДК Яуза. Почти все пропавшие возвращались оттуда с занятий или кружков. Милиция перетрясла педагогов, прошерстила поселок, но не нашла никаких зацепок. Только к весне, когда после сильного ливня река подмыла береговую линию, из-под забора крайнего в линии участка выплыли детские останки. Владельцем оказался Семен Николаевич Мазурин пятидесяти четырех лет, слесарь-заводчанин, прозванный прессой Маменькиным Сынком. На допросах Мазурин признался, что встречал мальчишек у калитки и просил помочь усадить больную маму в машину. Едва жертва оказывалась во дворе, Мазурин бил ее по затылку молотком и уносил в подвал. Там делил на две части – верхнюю потрошил, прокручивал через мясорубку и кормил котлетами из человечины страдающую от деменции мать. Говорил, что маме нужно мясо, а зарплату задерживают. А все, что ниже пояса он упаковывал в целлофан и несколько дней спал с этим, покрывая анус и гениталии поцелуями. Когда Мазурина спросили, почему он не скармливал матери и нижнюю часть, ведь там больше мяса, тот ответил, что это – «зашквар».

Моя гимназия была там же поблизости, и когда дело Маменькиного Сынка прогремело на всю округу, я стал заливисто врать, что ходил в школу именно этим маршрутом и постоянно встречал Мазурина, возящегося во дворе со своим жигуленком.

– Иду я как-то раз со школы – мама должна была меня забрать к шести, а продленку отменили. Ну не сидеть же мне там, – говорю, – прохожу мимо, вижу его, кричу «Здрасте, дядь Семен», а он под машиной во дворе лежит и говорит оттуда – зайди, мол, подай молоток.

– А т-т-ты? – выдохнул Женька.

– А что я? Зашел, подал. Он спасибо сказал. Он же под машиной – быстро не вылезет, убежать успею, – смело брехал я.

– Зачем ему под машиной молоток? – с сомнением спросил Серега.

– А я откуда знаю? Забить что-нибудь…

Были легенды и о приставках. В каждом дворе имелся пацан, владевший игрой, в которой «можно все – убивать, грабить банки, баб насиловать, на тачках гонять, картинка, как в фильмах, и все оружие в мире». Само собой, этой игры никто никогда, включая владельца, в глаза не видел. Подобное вранье было частью этикета. Как рыбаки хвастаются «во-о-от такой щукой», так и пацанва во дворе придумывала видеоигры одна круче другой.

Однако, была и другая легенда – о «красном картридже». История всегда начиналась по-разному: одни говорили, что это – тайный проект СССР, другие, что картридж – часть секретного плана Японии по захвату мира. Серега божился, что на него записали сатанинские заклинания в двоичной кодировке. Добыть картридж можно было ночью на кладбище – прийти одному к детской могиле и предложить ее обитателю поиграть в приставку.

Картридж отличался цветом – все остальные были зеленые в оранжевой пластиковой защите, а этот – голая красная микросхема. Названия записанной на ней игры за годы существования легенды никто так и не придумал. Зато говорили, что идет она на любой приставке – плевать, «Денди» или «Сега». Чтобы сыграть в красный картридж, требовалось закрыть двери, занавесить окна и подключить два джойстика. Один следовало взять себе, а второй — закинуть под кровать, за спину или, если не хватает провода, накрыть одеялом — лишь бы не видеть. Жанр игры варьировался в зависимости от рассказчика – это был либо платформер типа «Марио», либо файтинг, как «Мортал Комбат». Но в остальном рассказчики хранили единодушие: в игре все было красное, кругом огонь, пещеры и черти. Главный персонаж оказывался твоей пиксельной копией, а «второй игрок» всегда тебе противостоял. Смотреть на него не дозволялось, потому что… обычно отвечали что-нибудь вроде «умрешь от страха» или «сойдешь с ума». С момента запуска красного картриджа не позволялось прерывать игру, ставить на паузу или ходить в туалет, ведь «второй игрок» ждать не будет. Чтобы освободиться от красного картриджа, следовало с первого раза, без проигрышей, пройти игру до конца, и тогда «второй игрок» исполнял любое желание. Если же нет…

– Тогда д-душу п-проигрываешь, – заканчивал Женька.

Техника – и телевизор, в частности – вообще породили вокруг себя массу легенд. Часто, пока родители вкалывали на работе, мы были предоставлены сами себе, и телевизор с видеомагнитофоном становились одним из немногих развлечений, если, допустим, никто не хотел гулять или ты пропускал школу по болезни. Мы смотрели диснеевские мультфильмы в жутком гнусавом переводе, какое-то провалившееся в зарубежном прокате детское кино, да и вообще все подряд, вплоть до «Кошмаров на улице Вязов» и «Молчания ягнят». Весь мой двор Серега научил искать «тайную кассету», которая обязательно была у родителей – высоко на антресолях, либо на дне ящика с бельем. Так, кстати, будучи у кого-то в гостях, Бажановы нередко под предлогом поисков кассеты находили родительские заначки и утаскивали купюру-другую. Иногда «тайную кассету» удавалось обнаружить, но содержимое редко соответствовало ожиданиям: обычно вместо запретной «клубнички» на пленке оказывались семейные кинохроники. Бажановы говорили, что находили какие-то совершенно дикие вещи: как на видео мужик целуется с козлом взасос и чешет ему под пузом. Или как голая девушка сладострастно скачет на лице мертвеца. Тогда я им не поверил, ведь еще не знал о существовании фильма Буттгерайта «Некромантик». Про найденные у родителей кассеты ходило много слухов, и был даже своеобразный мальчишеский «грааль» – мультфильм «как Сейлор Мун, только все голые и ебутся».

Ходила среди нас и байка-предупреждение о том, что нельзя щелкать по пустым каналам, иначе можно дощелкаться до минус первого, где в облаках белого шума и помех обитают загадочные «они». Про «них» было мало что известно, но говорили, что встречи с ними заканчиваются плачевно. Якобы детей находили скрюченными, с выпученными глазами и открытым ртом напротив телевизора, передающего белый шум. А когда телевизор выключали, шипение статики не пропадало, потому что раздавалось из глоток несчастных.

Часто после подобных историй я не мог уснуть, ворочался в кровати, потом вскакивал и бежал к своему столу. Дело было не в страхе. Все, о чем я мог думать – что же видели персонажи этих баек прежде, чем встретить свой бесславный конец? В попытках представить эту неописанную деталь – «второго игрока», лицо мертвой продавщицы в ларьке, очи пламенной Богородицы и загадочных обитателей телепомех – я мог перепортить с десяток альбомных листов. Все неудачные попытки отправлялись в урну. А удачных у меня не было. В каждом штрихе сквозила фальшь, ведь я никогда в жизни не смотрел в глаза злу. Даже история про Мазурина была ложью – и это делало мои рисунки пустышкой.

В глубине души, в тайне от себя самого, я страстно желал столкнуться с чем-то подобным, чтобы наконец понять, что есть ужас, и что ждет героев в конце всех страшных историй. И одним августовским вечером девяносто девятого мне выдался шанс исполнить это желание.

За день до этого Женька с Серегой, вызвонив меня по домофону, начали утро с очередной байки.

– П-прикинь, в «Юности» по воскресеньям ночью к-кино крутят. Для деб-билов из «тринашки».

Старый советский кинотеатр «Юность» находился сразу за тринадцатой школой, белел известковой поганкой посреди неухоженного сквера. Когда-то, наверное, это было достойным образцом советской архитектуры, и отец даже рассказывал, как он, будучи таким же пацаном, набирал полные карманы кислой антоновки и проскальзывал мимо билетерши на индийские фильмы и «Неуловимых мстителей». Но к началу девяностых этот осколок сталинской эпохи превратился в мрачную развалюху. Двери исписаны всякой пошлятиной, колонны изъязвлены червоточинами сигаретных бычков, угол здания осыпался и превратился в гору щебня.

Женька настаивал на своем, а Серега поддакивал слишком высоким для его дюжего телосложения голосом:

– Я тебе клянусь! Мы со старшаками в школу лазили, я с забора сам видел, как их училки шеренгой заводят.

– Не училки, а воспиталки.

– Ну воспиталки, похрен. Ты мне что, не веришь?

Я был уже стреляный воробей:

– Сердцем матери поклянись!

Обычно после такого сурового требования любые байки теряли в достоверности – рассказчик тушевался и не был готов отвечать «за базар». Но тут Серега решительно проговорил:

– Клянусь сердцем матери!

– Руки покажи, – потребовал я – если скрестить пальцы, то клясться можно чем угодно, но Серегины пальцы были демонстративно растопырены.

– Теперь веришь?

– Ну крутят, и что? Мало ли, мож какие-то лечебные…

– А п-прикинь, им за вредность что-нибудь по-покруче показывают? Какие-нибудь бо-оевики или для взрослых… – мечтательно протянул Женька.

– За вредность молоко дают.

– Ну, з-за инвалидность. Жалеют, короче. Тебе ваще н-неинтересно?

Честно – меня тогда эта мысль не зацепила совсем. Фильмы и фильмы – у отца такая коллекция кассет, что я, наверное, за всю жизнь все не посмотрю. А вот Бажановы загорелись – может быть, потому, что у них-то как раз не то что кассет – своего видика не было.

– Короч-че, у нас мамка на с-смене завтра в ночь. Я ду-умаю, если мы в-в шеренгу к дебилам вк-клинимся – сможем пройти на-а сеанс.

– А батя?

– Батя… – Серега хмыкнул. – Насрать ему. Ты-то как выберешься?

– Я?

К приглашению я был не готов. Честно говоря, вся эта затея казалась мне глупой и опасной. Что будет, если нас поймают? Хорошо, если просто выгонят с пинками. А если сдадут в детскую комнату милиции?

– Я пас.

– Я ж говорил, з-з-зассыт, – кивнул Женька. – Давай, п-проспорил.

Серега со вздохом извлек из кармана пятнадцать рублей пятирублевыми монетами, ссыпал в подставленную руку. После с укором взглянул на меня:

– Ладно, ссыкло. Ты тогда оставайся дома под маминой юбкой, а мы пойдем кино смотреть.

Каким бы я ни был трусоватым, я легко велся на манипуляции.

– Во сколько?

– В девять начало.

Поздно. Вряд ли меня выпустят в такое время. Что ж, если нет – это уже будет не моя вина, и никто не назовет меня ссыклом.

– Я спрошу у родителей.

– Т-тупой что ли? Тебя не п-пустят. Смотри, я все продумал, – Женька горячо затараторил, почти перестав заикаться. – Сегодня вечером наша мама п-позвонит твоей и скажет, что ты завтра ночуешь у нас. Типа поиграем в п-приставку, и все такое. А завтра вечером ты придешь к нам, позвонишь своим, скажешь, что все нормально. Потом все вместе — к «тринашке».

– Ага. И что я скажу, когда вернусь посреди ночи?

– Зачем посреди ночи? К нам пойдешь, до утра посидишь. Бате похер – хоть табун приводи. Ну, забились?

– Забились, – обреченно кивнул я, понимая, что попал.

***

Продолжение следует...

Автор - Герман Шендеров

Обретя силу вампира, Эльдман подобрал мечи и направился к выходу, но даже когда он постучал по воротам, те не открылись. Младший обернулся на высокопоставленных осквернителей, что продолжали разглядывать его с балкона, и среди них заметил Учредителя боёв. Мерзкий мужик с короткими щупальцами, что торчали из шрамов на его теле, внимательно слушал бледного толстяка, что использовал голову одурманенной женщины как табуретку. Оба перевели взгляд на Эльдмана, после чего Учредитель покорно закивал и поспешил вернуться к пастухам, которые ожидали вознаграждения на нижнем уровне.

— Вы были абсолютно правы, — Учредитель обнял осквернённых в чёрных плащах, словно они старые приятели. — Ваш боец — это нечто интересное. Смог одолеть пустого девятнадцатого уровня, да ещё и, ко всему прочему, оказался вампиром.

— Так он говорил правду, — пастух обернулся к узкому окну, но Учредитель тут же перевёл всё внимание на себя.

— Кажется, вы что-то говорили про сто тысяч, верно?

— Да, — закивали черепами пастухи.

Минуту назад они потеряли всякую надежду выбраться из этой передряги и были готовы копать себе могилы.

— В таком случае, у меня для вас есть выгодное предложение. Вы получите пятьдесят тысяч за выигранный бой и ещё столько же, если оставите Эльдмана Младшего у нас. Как вам?

— Погоди, — не сразу, но пастух разглядел подвох. — Один его бой принёс нам пятьдесят тысяч, а ты хочешь получить его за ту же сумму целиком? Не надо держать нас за простаков, раз мы работаем на ферме. Двести тысяч, и мы договорились.

— Господа, как вы могли подумать, что я пытаюсь вас обмануть? — во время разговора Учредитель постоянно играл мимикой лица и жестикулировал пальцами. — Торговаться — это тон вежливости. А вот если перейти на грубость, — тут он выдержал паузу, — то граф Ортис де Армин может и вовсе вам ничего не платить, вместо этого он выделит вам по ошейнику и месту в одной из этих клеток. Я наслышан, что пастухи отличные бойцы.

— Ну, теперь-то всё стало ясно, — изрядно нервничая, пастух оттянул воротник чёрного плаща. — Мы, конечно же, выберем тон вежливости и примем награду в сто тысяч. Для того, чтобы погасить обвинительную грамоту, хватит с лихвой. К слову, у…

Не успел пастух договорить, как второй ударил его локтем по рёбрам.

— К слову, что? — стало интересно Учредителю.

— Да хотел сказать, что нам будет лучше без него. А то скотина жрёт казённых женщин, подставляет нас перед судьёй и заставляет носиться за ним по всему городу.

— Значит, мы договорились?

Пастухи забрали вознаграждение и поспешили удалиться. В это время на арене несколько чернокнижников своими заклинаниями поставили Эльдмана на колени. С разницей в 11 уровней заклинание «Подавление нежити» работало на нём безотказно, а из-за того, что его использовали сразу двое, оно имело усиленный эффект. Как только молодой вампир оказался обезврежен, у него отобрали оружие надели ошейник с направленными внутрь шипами. Данное украшение мешало носителю использовать способности и заклинания.

— Что вы делаете?! — кричал Младший, продолжая сопротивляться, но всё было тщетно. — Живо отпустите меня!

На помощь чернокнижникам пришло несколько рыцарей смерти. Сильные мертвецы в чёрных доспехах не стали церемониться с Эльдманом. Несколько раз ударили его по лицу, чтобы умолк, заломили руки и поволокли в железную клетку. Эльдман понимал, что происходит, но не мог принять того факта, что с момента, как он вошёл в игру, его преследуют неудачи. Отбросив пессимистические мысли, он решил осмотреться. В тёмном подвале было полно железных клеток, в которых томились поникшие духом мертвецы. Все они выглядели безвольно, просто сидели в клетках и сверлили взглядом потолок, и лишь один не унывал, а вместо этого напевал схожую с гимном мертвецов песню:

— Это место люди не любили, потому что здесь гадов хоронили. Все они много пили, проклятыми были. Среди ублюдков шёл артист, в кожаном плаще, мёртвый анархист. Крикнул он: «Хой! Челюсть долой!». Трупов вёл он за собой.

«Король и Шут»

Не обращая внимания на барда, без намёка на слух и приятный голос, Эльдман принялся бить кулаком по прутьям железной клетки. Западня не получала никакого урона. Подобно высокоуровневой броне, она полностью поглотила его. Только Младший собирался облокотиться на прутья спиной и отдохнуть, как о решётки соседней клетки лбом ударился огромный зверь. Тело животного от хвоста до вытянутой морды было покрыто похожей на щиты крупной чешуёй. В глазах горело оранжевое пламя, внутри которого тлели ярко синие угли. У него было шесть длинных когтистых лап, а сам он достигал четырёх метров в холке. Зверю так сильно не понравился новый сосед, что он клыками принялся грызть решётки своей клетки и громко рычать.

«Чеширский губитель 44 ур. ОЗ –14т.»

— Не переживай, здесь он тебя не достанет, — грубым басом произнёс здоровяк, что наконец прекратил музыкальные пытки.

Это был высокий коренастый осквернитель, тело которого покрывали пропитанные кровью и гнилью бинты. На шее такой же ошейник с шипами, над головой надпись:

«Брутус Риц 16 ур. ОЗ – 950.»

— Эти клетки сделаны из магической стали, — пояснил Брутус. — Упыри с балкона не поскупились на создание этого места. Толстые стены, хорошая охрана, все меры предосторожности. Но что самое интересное, они специально наняли чернокнижников 25 уровней, чтобы создать иллюзию своей незащищённости. Чтобы якобы ощущать долю угрозы и запах смерти, что исходит от мясорубки.

— Давно здесь сидишь? — поинтересовался Эльдман.

Чтобы сбежать, ему было необходимо как можно больше узнать об этом месте.

— Около двух недель, — ответил громила. — Ввязался в драку с одним рыцарем смерти, из-за чего они решили, что из меня выйдет отличный гладиатор.

— С одним из тех, которые минимум тридцатого уровня? Дай угадаю, тебя хватило на один удар.

— Вот ещё! — возмутился Брутус. — Я заставил этого мерзавца попотеть. Не смейся! Сразиться с ним было делом чести. При жизни я был сильным и благородным заклинателем, который об вот такую шваль ноги вытирал. Любой, кто смеет надо мной смеяться, заслуживает сотню проклятий!

— Полагаю, ты всё ещё надеешься сразиться с ним?

— Да, — уверенно заявил Брутус. — Как только выберусь отсюда, найду его и прокляну тысячу раз! Сам-то ты чего учудил? Я видел, тебя привели в колодках, как живого. Неужто пробрался в спальню к графине и посетил тёмный лес?

— Карма у меня плохая, постоянно попадаю в неприятности. Точнее будет сказать, утопаю в них. В последний раз потерял сознание, а очнулся на мёртвой женщине, которая принадлежала местному кровавому лорду.

— Тоже не стал есть курицу живьём?

— Кролика.

— Здесь у тебя будет возможность наверстать упущенное. Учредитель терпеть не может, когда бойцы сражаются вяло, поэтому следит, чтобы мы хорошо питались. Приносит нам кур, кроликов и овец, а иногда и людей.

— Что ты ещё можешь рассказать об этом месте, помимо меню? Тут есть какие-то правила?

— Одно. Не убивать противника одним ударом. Чем дольше длится бой, чем эффектнее ты добьёшь противника, тем больше очков арены получишь. А уж на них ты сможешь приобрести у Учредителя доспехи, оружие и зелья.

— А свободу за них купить можно?

— Забудь об этом. Уродец сказал, что для этого нужно сразить тварь, что у тебя за спиной.

Эльдман обернулся на зверя, что хоть и сидел смирно, но продолжал пожирать его взглядом пламенных глаз.

— Смеёшься?! У него же четырнадцать тысяч очков здоровья!

— То-то же, они используют этого монстра для игрищ на выживание. Выпускают два десятка бойцов, делают ставки и смотрят, кто из них умрёт последним. Мало того, что Чеширский губитель выглядит устрашающе, так он ещё и обладает внушительными способностями огня. От него нет спасения.

— И сколько же у него урона?

— Такого, как ты, прикончит с одного удара. Около семи сотен от когтей, и под две тысячи, когда дышит огнем. Ох, как полыхает мясорубка, когда эта тварь выходит на арену. А ты чего интересуешься, ищешь способ поскорее вернуться в могилу?

— Совсем напротив, я ищу способ не сгнить в этой дыре. Хочешь выбраться отсюда?

— Я уже сказал. Я хочу наслать на чёрного рыцаря десять тысяч проклятий, а для этого нужно снять ошейник и выйти из клетки.

— Когда следующее состязание на выживание?

— Через восемь дней. На него съедутся самые влиятельные осквернители этих земель. Надеюсь, мне не доведётся увидеть их рожи.

— Восемь дней, значит. До полнолуния не успею. Эй, Учредитель! Учредитель!

Мёртвый мужчина, из шрамов которого торчали короткие щупальца и глаза, довольно быстро откликнулся на его зов и, победно пританцовывая, подошёл к клетке.

— Ох, прости, — Учредитель драматично схватился рукой за голову, — замотался и забыл сказать, что твои хозяева продали тебя и теперь ты часть мясорубки.

— Это я и без тебя уже понял, — грубо прервал его Эльдман. — Организуй мне бой, да поживее!

— Ох, как неожиданно. Я-то думал, ты, как и остальные, будешь кричать о своих правах загробного мира, а ты, значит, рвёшься сражаться?

— Единственные мои права — это обвинительная грамота, — Эльдман протянул документ через решётку.

Учредитель с осторожностью взял пергамент в руки и ознакомился с его содержимым.

— Вот как, — его лицо скривилось от недовольства. — Если ты не выплатишь долг в срок, тебя ждёт сожжение. Понимаю, ты хочешь чтобы мы погасили твой долг перед кровавым лордом.

— А ты можешь?

— Могу. Но за это, как ты уже понял, тебе придётся развлекать наших гостей. Хочешь, можешь начать прямо сейчас. Они будут рады увидеть, на что способен молодой вампир. Только, — Учредитель поднял указательный палец и выждал паузу, — ты должен уяснить, мясорубка — это не просто арена, это сцена. Сражение должно передавать эмоции. Лучше всего подойдут ярость, кровожадность и злость. Отрывай противникам руки, насаживай их на шипы, дроби кости и вырывай сердца. Вкладывай в это душу, чтобы зрители могли ощутить себя на твоём месте. И вот ещё, раз ты вампир, не забывай пить кровь.

— Откуда ей взяться у скелетов?

— О нет. Пустой, с которым ты сражался, был сильным, но тупым и неповоротливым. Только и мог, что махать мечами. Ни изящества, ни способностей. Отныне твоими противниками будут твари и бойцы с разных уголков проклятого материка.

— Хорошо. Верни мне мечи, и я устрою тебе шоу.

Учредитель был очень рад рвению нового, по его мнению, актёра, а потому уже через полчаса Младший оказался посреди устланной костями и рваной плотью арене. На этот раз его оппонентом оказалась живая вооружённая луком девушка. Ещё со времен великой войны на осквернённом материке остались поселения и крепости людей, которые по сей день дают ордам нежити отпор. Магический свет из высоких башен подобно маяку освещает земли людей и обжигает кожу мертвецов. Однако среди коренных жителей всё же находятся мечтатели, которые покидают безопасные края и отправляются исследовать мир. Не так давно эту девушку и её друзей поймали и привели на мясорубку осквернители. Из пяти человек она была самой сильной, и только ей довелось дожить до этого момента. Поэтому на бледного юношу, что стоял перед ней, она смотрела с неистовой ненавистью и желанием отомстить.

Искусно стреляя из лука, авантюристка сражалась на пределе своих сил, но проиграла. То ли пережитые за две недели ужасы, то ли обращение в вампира, но это сделало Эльдмана одновременно хладнокровным и жестоким. Он без колебаний отрубил ей руку, а после вырвал сердце и выпил из него кровь. По какой-то причине страх и ужас в глазах несчастной девушки больше его не беспокоили. Напротив, ему понравилось её убивать, а уж тем более пить горячую кровь. Она для него была подобно сладкому нектару, которого хотелось ещё и ещё. Теперь стать старшим и древнейшим вампиром, испив кровь десяти тысяч человек, не казалось Эльдману такой проблемой.

___

Читать первый том – https://author.today/reader/96478/761803

Читать второй том – https://author.today/reader/98532/780814

Читать третий том – https://author.today/reader/106455/843037

Читать четвертый том – https://author.today/reader/126501/1009669

Читать Пятый том – https://author.today/reader/143948

Аудио версия истории: https://youtu.be/cGc2NcWUYlQ


-Саш, ты аккуратнее будь. У этой новой трассы плохая репутация. Чуть ли не каждый месяц аварии случаются. Может, лучше по старой дороге поедешь?

Мой друг Кирилл не так давно перебрался из города в деревню. Построил там большой дом и позвал меня на новоселье. Ехать не очень долго, около трёх часов. Но это по новой трассе.

Там, действительно, случалось много аварий. Казалось бы, ровная дорога, никаких опасных поворотов. Но аварии все равно происходили. Причём, все с летальным исходом. Странное дело...

Если же ехать по старой дороге, то время в пути увеличится на пару часов. Мне совсем не хотелось так долго трястись в машине, поэтому я выбрал короткую, но «не хорошую» дорогу.

Когда мне оставалось до заветного поворота в посёлок друга не больше пятидесяти километров, машина просто встала на дороге. А самое странное, что стрелка на датчике уровня топлива показывала, что бензина нет. Но как это возможно? Я заправил полный бак, этого должно было хватить ещё и на обратную дорогу. Просидев в недоумении несколько минут, я полез в телефон. Надо было сообщить Кириллу. Сети не было.

-Да чтоб тебя..., - громко выругался я и вылез из машины. Еле как у меня получилось дотолкать её на обочину. Из багажника я достал знак аварийной остановки. Надеюсь, это хоть как-то обезопасит мою машину от случайного столкновения.

Достав рюкзак, я уныло побрел вдоль дороги. Трасса не особо оживлённая, но все-таки попутку словить можно. Через час безуспешных попыток, я начал нервничать. Сеть так и не появилась, никто не хотел меня подвозить.

Вдруг за спиной я услышал звук - машина едет. Да не просто машина, а фура! Дальнобойщики, обычно, народ общительный. Этот точно должен подвезти. Как я предполагал, фура остановилась.

Водитель, смурной и седой старик, молчал. Я попытался завести разговор, рассказать, что у меня произошло на этой трассе. Но через несколько минут он снова остановил фуру, повернулся ко мне и хрипло сказал:

-Вылезай!

-Что? - я опешил, - мне дальше! До первого поворота.

Старик молча на меня смотрел, от его взгляда даже мурашки побежали. Делать нечего, надо вылезать. Когда фура отъехала, я увидел на противоположной стороне дороги здание. Похоже, оно советской постройки. Я перебежал дорогу и направился к зданию. Окна в пол, старая и блёклая вывеска, на ней можно прочитать только одно слово - «открыто». Все остальное выцвело. Внутри есть люди. Я открыл дверь и зашёл внутрь.

-Ну и холод! - я поёжился. На улице лето, а тут, наверное, градусов пятнадцать, не выше. Внутри было множество столов, за ними сидели люди. Впереди что-то вроде прилавка. Столовая, наверное. Но какая-то странная. Едой не пахнёт, да и на столах её нет. Люди просто сидят, даже не разговаривают.

Мне стало не по себе, я решил уйти. Слишком уж гнетущая обстановка. Но в этот момент к прилавку подошёл мужчина, видимо, он вышел из подсобки. Мужчина увидел меня и поманил жестом. Чтобы не выглядеть глупо, я пошёл к нему.

Проходя мимо людей, сидящих за столами, я пожалел, что зашёл сюда. Они были неестественно медленные. То есть, они двигались, но словно в замедленном режиме. Выглядело это жутко. Наконец, я подошёл к прилавку.

-Добрый день. У меня тут неподалёку машина заглохла, бензин кончился. У вас есть стационарный телефон?

Мужчина придвинулся ко мне, его глаза были такие светлые, почти белые.

-Ты живой, - тихо сказал он.

-Что? - я удивлённо уставился на него, - конечно, живой! Я говорю, есть ли у вас...

-Тут нельзя находиться живым, - перебил меня мужчина.

-Послушайте, я не понимаю ваших местных шуток. Мне надо позвонить...

-Как ты сюда попал? - опять перебил меня мужчина.

Я оглянулся, все сидящие за столами люди смотрели на меня. Их глаза были такие же белые.

-Живой? Живой! Живой, - зашептали люди. У меня встали волосы дыбом, к горлу подкатывала тошнота.

-Нет! - рявкнул мужчина за прилавком на людей, а потом обратился ко мне, - идём со мной!

Я зашёл за прилавок. Там было небольшое подсобное помещение. В центре стоял стул. И все, больше ничего не было. Я опустился на этот стул.

-Как ты попал сюда?

Не связно, но всё же я рассказал мужчине, как оказался тут.

-Ты попал сюда по ошибке. Старик на фуре подбирает людей, которые попали в аварию. Ну... уже не живых людей. Они сидят там, за столами, ожидают своей дальнейшей участи. А ты сам остановил старика, наверняка, он видел твою машину и поэтому подобрал тебя.

-И что теперь? - спросил я.

-За тобой должны прийти и вывести отсюда. Это справедливо! Видишь, это счётчик, - мужчина показал на стену. Там висело табло с цифрой 173. - Когда ты зашёл, цифра не поменялась. Так я понял, что ты живой. А сейчас уже начали понимать они.

-Это шутка? - я не хотел верить в реальность происходящего. Как это возможно? Это не может быть правдой.

-Жди здесь, - сказал мужчина, он собирался вновь встать за прилавок.

-Подождите! А кто придёт? Вы сказали, что за мной кто-то придёт.

-Скоро узнаешь, - мужчина решил не вдаваться в подробности.

Я сидел на стуле и никак не мог сосредоточиться. Мысли разбегались в разные стороны, и я не мог понять, что сейчас делать - уносить ноги из этого странного места или ждать. Услышав звук открывающейся двери, я встал и направился к выходу.

Выйдя из подсобки, я увидел, как светлоглазый мужчина разговаривает с человеком в плаще с капюшоном. Они стояли в центре, между столами. Я решил подслушать разговор, поэтому быстро спрятался под прилавок.

-Счётчик не сработал. Он живой. Забирайте его отсюда - живым тут не место! Все должно быть по справедливости!

Я сидел под прилавком, затаив дыхание. Получается, меня вернут обратно! Услышав приближающиеся шаги, я быстро пополз в подсобку. Практически сразу туда зашёл человек в плаще. Лица было не видно - его скрывал капюшон. Человек схватил меня за шкирку и поволок на улицу. Я не особо сопротивлялся. Хоть мне и было страшно, я решил подчиниться.

Остановились мы перед трассой. Человек указал рукой на саму дорогу.

-Что? Мне на дорогу встать, да? - я не понимал, что нужно делать, однако, встал прямо посреди дороги.

За спиной я услышал шум и обернулся. Прямо на меня неслась фура.

-Ааааааа! - я закричал, инстинктивно сжался и закрыл голову руками. Меня обдало ледяным воздухом, закружило в каком-то потоке и с силой швырнуло о землю.

Все стихло, но я продолжал лежать. Спустя какое-то время, я несмело открыл глаза и увидел свою машину. Вскочив, я бросился к ней. Трясущимися руками я открыл дверь, сел в машину и вцепился в руль. Просидел так достаточно долго, пытаясь прийти в себя. Мимо меня проезжали машины. Одна из них, старенькая Волга, съехала на обочину и оттуда вышел человек. Это был тот самый человек в плаще с капюшоном. Я оцепенел от ужаса.

Тем временем, человек подошёл к моей машине. Он наклонился и спустил капюшон. Я увидел рыжую бороду и светлые, почти белые улыбающиеся глаза.

-Друг, сломался? - приветливо сказал мужчина, - смотрю, у тебя знак аварийной остановки стоит. Может, помощь нужна?

-У меня бензин кончился, - прошептал я.

-Что? Окно открой, друг! Я не слышу, - рассмеялся мужчина.

Я робко открыл дверь машины.

-Говорю, у меня бензин кончился, - у меня выступил пот на лбу, я таращился на мужчину. Это совпадение? Или это тот самый человек, который вывел меня из странного здания? И человек ли это?

Мужчина выпрямился.

-Слушай, ну литров пять-шесть могу налить. У меня есть в багажнике канистра. До посёлка должен дотянуть. А там есть заправка, - не дожидаясь моего ответа мужчина пошёл к своей машине.

Он достал канистру и воронку. Потом сам налил мне в бак бензин. Я молча наблюдал за ним, пребывая в полнейшем недоумении.

-Я... Спасибо, - еле выдавил я из себя, - сколько я вам должен?

-Бесплатно, друг! Я тебе помог, потом мне кто-то поможет. Всё по справедливости! А ты лучше не стой тут долго, уезжай. Тут, говорят, место не хорошее. Всякое может случиться. Ладно, бывай, друг, - мужчина сел в свою машину и уехал.

В этот момент я словно очнулся от какого-то транса. Я быстро завёл машину и поехал вперёд. Мне хотелось догнать этого рыжего мужчину, убедиться, что он реален. Спидометр показывал 120 километров в час. Но догнать старенькую Волгу я так и не смог. Постепенно, я сбавил скорость и задумался. Меня же все-таки вывели из какого-то странного места. Зачем же я опять туда лезу..

Ссылка на источник: https://zen.yandex.ru/media/chto_neto/vse-po-spravedlivosti-...

Часть первая. Попутчица

«Папа, папа, мы нашли дедушку Мороза. Он такой большой, даже выше мамы, и у него есть волшебный посох…» — на этих словах Андрей прервал запись. Он переслушал её уже десятки раз и не хотел снова слышать отдалённые крики, которые последовали дальше. В этой записи всё равно не найти ни одной зацепки того, куда могла пропасть его семья.

Полиция начинает искать людей через три дня после исчезновения. Андрей же выехал сразу, как только понял, что с его семьёй что-то не так. Только вчера утром Кристина собрала вещи, взяла дочь за руку и ушла от него. Андрей пытался до неё дозвониться, но её не было ни у родителей, ни у подруг. Куда ещё могла пойти его жена с ребёнком на руках — он не имел ни малейшего понятия. А следующим вечером, не успел он и приложиться к бутылке, как раздался звонок от Лизы, сообщившей о том, что они с мамой нашли деда Мороза. Следом послышались жуткие крики на фоне, и звонок прервался. Только тогда Андрей вспомнил про то, что можно отследить телефон по геолокации. Точка на карте появилась в десятках километров от его дома, где были сплошные леса и непроходимая глушь. Но не успел Андрей сохранить геоданные, как точка пропала — телефон, скорее всего, вырубили. И у него была только приблизительная информация, где они могли находиться.

***

Снаружи машины бушевала метель. Дворники едва успевали очищать стекло от падающего снега, а за окном не было ничего, кроме темноты, которая, казалось, никогда не закончится. Андрей прогонял сон уже третьим стаканчиком кофе и включенным почти на полной громкости радио. Лес, тянувшийся вдоль дороги, больше нервировал своей бесконечностью, чем пугал.
«Это просто чёртовы ебеня! — разозлился Андрей, ударив ладонью по рулю. — Как в этой стране вообще можно кого-то найти?!»
«Маршрут перестроен» — то и дело твердил женский голос из навигатора. Андрей уже перестал даже смотреть на экран телефона и считал, что эта дорога просто водит его кругами. Ни одной деревушки поблизости, куда бы могли пойти Кристина и Лиза.

Андрей уже почти отчаялся, когда в свете фар увидел человека, стоявшего на остановке. Тот вытянул руку и выставил большой палец вверх. Сначала Андрей решил, что это просто галлюцинации от стресса и недосыпа, но, даже если и так, решил пойти у них на поводу. Не может же человек стопить ночью на остановке, окруженной лесом, да ещё и в метель?
Андрей остановил машину и машинально положил правую руку на пистолет за поясом — с ним было как-то спокойнее. Когда он открыл окно, к машине подбежала девушка и наклонилась.
— Вы не в Ситцево, случайно, едите? — спросила она.
Андрей почти не видел её глаз из-за капюшона с мехом. Но улыбка девушки завораживала, хоть и казалась безумной.
— Куда? — так и не свыкнувшись с мыслью, что перед ним настоящий человек, переспросил Андрей.
— В Ситцево, тут недалеко. Пару километров по прямой.
— Садись, — он махнул головой.
Пока девушка обходила машину, он скинул с переднего сиденья сваленные кучей ненужные бумаги и провода.
Девушка села рядом и захлопнула дверь. И наконец сняла капюшон.
— Вика, — она протянула ему ладонь.
— Андрей, — кивнул мужчина и ответил на рукопожатие.
У его попутчицы были ярко выраженные голубые глаза, милые ямочки на щеках и рыжие волосы до плеч — все в снегу. Одета она была в тёмно-синий пуховик, джинсы и сапожки. На плече болтался чёрный шоппер, который она сняла и поставила на колени. Андрей решил, что даже если это его галлюцинация, то весьма красивая и может составить компанию в дороге. Он заблокировал двери и надавил на газ.

— А что там, в Ситцево, такого важного, что вы отправились туда ночью в метель?
— Ой, давай на «ты», — улыбнулась девушка, — мы же уже познакомились.
На вид незнакомке было не больше двадцати пяти. Андрей обратился к ней на «вы» только из вежливости, а не из уважения. Но был не против отбросить формальности.
— И… ты, наверное, подумаешь, что я вообще рехнувшаяся, если расскажу тебе?
Судя по тому, где и при каких обстоятельствах Андрей подобрал попутчицу, тут было одно из двух: либо рехнулась она, либо он.
— Уже подумал, когда нашёл тебя одну на остановке, — отшутился он, — ничего не потеряешь.
— Ладно, — девушка поправила волосы, сложила руки на коленях и выждала несколько секунд. — Я хочу передать письмо деду Морозу.
Андрей бросил на неё скептический и несколько испуганный взгляд.
«Папа, папа, мы нашли дедушку Мороза…» — пронеслось в его голове.
— Что? — спросил он.
— Ну, Ситцево — родина деда Мороза же. У меня сын, узнав про это, всё рвался туда, чтобы лично передать ему письмо. Но заболел и очень переживал, что теперь останется без подарка. Я пообещала ему, что лично отвезу письмо — всё равно езжу этой дорогой каждый день с работы. Но чёртов автобус так и не приехал, и я осталась на остановке. Хорошо, хоть ты меня спас.
Андрей проглотил ком в горле и попытался унять дрожь в руках. Вся эта ситуация начала выходить за рамки нормального. Сначала пропала его семья, а теперь он едет с какой-то сумасшедшей девушкой, которая готова была хоть всю ночь торчать на остановке, лишь бы передать мужику в костюме кусок бумаги с каракулями. Но это была первая и единственная зацепка, куда могли подеваться его жена и дочь.
— И где, говоришь, это Ситцево? — спросил он.

***

Машину пришлось бросить на обочине и добираться до деревни через лес. Вике следовало уточнить, что пару километров по прямой — не по дороге на машине, а пешком по грязи и снегу. Андрей уже не раз проклял и Вику, и эту местность, пока набирал полные кроссовки снега, пробираясь через сугробы с фонариком в руках. Вика шла чуть впереди, явно зная дорогу.
— А ты-то чего там забыл? — крикнула она. — Я и сама дальше дойду.
— Составлю тебе компанию. Может, селфи с дедом сделаю, — ухмыльнулся Андрей, разряжая обстановку.
— В городе недостаток аниматоров?
Вика остановилась и повернулась к нему. Руки она спрятала под рукавами пуховика, стараясь согреться. Создалось ощущение, что она просто не хочет показывать дорогу дальше.
Андрей ничего не ответил и лишь осветил её светом фонарика. Сейчас, в тёмном лесу, стоя чуть ли не по колено в сугробе, эта ненормальная, с капюшоном, натянутым на глаза, пугала его. Мгновенье — и она превратится в лису, оборотня, вендиго — и съест его. Но девушка, выждав паузу, лишь пожала плечами и пошла дальше.
— В детстве я ненавидел Деда Мороза, — ответил он. — Я был ребёнком, и тот мужик с девушкой в костюмах, которые приходили ко мне домой, пугали меня. Мне не хотелось ни стихи рассказывать, ни подарки получать. Хотелось спрятаться от них и дожидаться момента, когда они уйдут.
— А я никогда не верила ни в Деда Мороза, ни в новогоднее чудо. Чудес не бывает — это я поняла, когда меня бросили родители, оставив на пороге детского дома. Так что вместо подарков под ёлкой, я получала пиздюлей от сверстников. И своего ребёнка я лучше буду тешить иллюзиями — пусть уж верит в доброго волшебника с посохом, чем слишком рано познает жестокую реальность.
— Трудное же у тебя было детство.
Андрей искал следы, пытаясь узнать, по этой ли дороге шли Кристина и Лиза, но если они и были, то все их занесло снегом. Он отбивался от веток, так и норовящих поцарапать его лицо и преодолевал сугробы, надеясь не провалиться в них полностью.
— О, чёрт! — послышался крик Вики.
— Что такое?
— Я сумку в машине забыла. С письмом.

Андрею пришлось возвращаться к машине за шоппером. Он лежал на переднем сиденье, и из него высовывался корешок книги. Пока Вика не видит, он взял книгу в руки. «Мифы и легенды всех времён и народов» — гласила надпись на обложке. Том был довольно большим и увесистым. Явно не с такими книжками современные девушки ходят по кофейням и делают фотографии в инстаграм. Стараясь не придавать этому значения, он положил книгу обратно, взял шоппер и закрыл машину.

***

До Ситцево они дошли минут через сорок. Полноценной деревней это назвать язык не поворачивался — несколько деревянных домиков и построек, огороженных палисадом. За забором поднимались в воздух клубы дыма — внутри, видимо, не спали, только и ждали незваных гостей — девушку «с приветом» и отчаявшегося мужчину, ищущего свою семью.
Вика позвонила в колокольчик, висящий у калитки, и стала ждать.
— И что мы им скажем? — спросил Андрей. — Что ты пришла передать письмо деду Морозу, а я пошёл за компанию?
— Так и скажем. Скажем, что все аниматоры у тебя в городе уволились.
Калитку открыл мужчина с густой бородой. На нём были белые штаны и красный свитер, поверх которого накинута куртка такого же ядовито-красного цвета. Даже для Андрея это было полнейшей безвкусицей.
— Вам кого? — спросил хозяин, оглядывая гостей.
— А мы… к дедушке, — мило улыбнулась Вика. — Хотим письмо передать.
— Ночью? — удивился мужчина.
— Так уж вышло. Мой автобус отменили, а Андрей единственный, кто согласился меня подвезти.
— Проходите, — после паузы, ответил мужчина, — коль уж так, переночуете тут.
— Спасибо, — сказала Вика и вошла внутрь.

Мужчина привёл их к костру, и Андрей, замёрзший и уставший, наконец почувствовал облегчение от идущего от огня тепла. Он оглядел собравшихся вокруг людей — они все сидели в красных куртках, и никому не было дела до незнакомцев.
— Добрый вечер, — робко поприветствовал их Андрей.
— Вы садитесь, не стесняйтесь, — мужчина указал им на бревно, на котором была постелена какая-то тряпка.
Андрей переглянулся с Викой, и они сели на указанное место.
— Вы, значит, Мороза хотите увидеть? — бородатый сел напротив и облокотил руки о колени. — Сейчас это никак не получится сделать, но завтра с утра, думаю, сможете поговорить с ним. Или я могу передать ему письмо, если это так срочно.
— Нет! — резко выкрикнула Вика, даже не дослушав мужчину до конца. А после смутилась своей грубости и понизила тон. — Хотелось бы передать его лично.
— Что ж, — бородатый развёл руками, — тогда оставайтесь. Завтра нас ждёт великий день.
Его слова сопровождались смешком — каким-то ненормальным, пугающим, зловещим. Словно мужчина не смеялся, а насмехался над ними. Но Андрей решил, что это просто паранойя. Показалось.

Он оглядел собравшихся — все взрослые и с виду добрые люди. Они общались, пели песни, пили тёплый чай, передавая кружку по кругу. Единственное, что смутило Андрея — он заметил как минимум пять женщин, которые были беременны. Только тогда в его голове зародилось сомнение — а может, это самая настоящая секта? Может, все эти люди сторонники какой-то религии или верований? Почему они все в красном и почему так много беременных женщин? Может, сначала они поют песни у костра, а потом устраивают оргии?
Старик передал Андрею кружку. Он было поднёс её ко рту, как чуть не расплескал напиток от резкого толчка Вики. Он поймал её взгляд — девушка едва заметно мотнула головой. Но никакая паранойя и опасения Вики не могли его заставить отказаться от горячего чая, учитывая то обстоятельство, что он сильно замёрз после этой ночной прогулки. Тёплый напиток растекался по горлу и дарил заветное наслаждение.

— Я прошу прощения, — он привлёк внимание мужчины и показал ему фотографию. — Вы не видели тут этих людей?
На фото была изображена счастливая семья — они с Кристиной и Лизой отдыхали на море. Тогда они с женой ещё не потонули в бытовухе и не ссорились через день, мечтая о разводе и решая, с кем останется Лиза.
Бородатый слишком долго всматривался в фото, но потом уверенно ответил «нет» и замотал головой. После этого резкого «нет» он тут же потерял интерес и к Андрею, и к фотографии. Отвернулся и начал разговаривать с соседом, словно ему не фото пропавших людей показали, а предложили сыграть в шахматы.
— Значит, ты не просто за компанию со мной пошёл? — почти шёпотом спросила Вика.
Андрей лишь развёл руками и показал ей фотографию.
— Красивые, — сказала она. — Давно они пропали?
— Вчера.
Вика лишь покивала головой и похлопала его по плечу.
Кружка с чаем вновь оказалась в руках Андрея и он жадно сделал несколько глотков.

Часть вторая. Рождение и смерть

— Вставай! Просыпайся! — сначала Андрей принял эти слова за часть сна. Он искренне верил, что весь вчерашний день ему приснился — и эта ненормальная Вика, и люди у костра, а жена его жива и здорова — будит его сейчас на работу. Но стоило ему открыть глаза, как кошмар не пропал — над ним нависала Вика.
Она похлопала его по щеке.
— Меньше будешь пить всякой дряни.
Его голова раскалывалась, тело ломило после холодной ночи в этом деревянном домишке без отопления.
— Что… что случилось?
Он сел на скрипучей раскладушке и протёр глаза. В памяти всплывали лишь мимолётные картинки вчерашнего вечера.
— Ты мне наврал, вот что случилось!
Андрей посмотрел на Вику, которая ходила из стороны в сторону и отчитывала его ни пойми за что. Она совсем не была похожа на ту девушку, которую он видел вчера — немного сумасшедшую, улыбчивую, даже жизнерадостную. Сейчас она была в ярости и всё её безумие словно растворилось.
— Я просто хочу найти свою семью, — ответил Андрей.
— Показывая этим психам фотографии и раскрывая настоящую причину твоего присутствия здесь, ты их только спугнёшь. И тогда вся моя операция коту под хвост!
— Операция? Что? Ты разве не письмо сына пришла передать?
Вика остановилась и тяжело вздохнула.
— Ты что, правда поверил в эту чушь? — она усмехнулась. — Нет у меня никакого сына.
— Но… что тогда вообще происходит?
Ответить Вике не дал дикий крик, раздавшийся с улицы. Она приложила палец к губам и посмотрела на Андрея.
— Тссс, — сказала она. — Пошли.

То, что Андрей увидел, когда вышел из ветхого домика, окончательно убедило его в том, что он находится где-то за границей нормального. В соседнем доме на кровати лежала женщина и истошно орала. Мужчина, стоящий перед ней, готов был принимать вылезающего из неё ребёнка. И всё бы ничего, если бы остальные жители деревни не столпились вокруг кровати, сложив руки в молитве и образовав коридор прямо до двери.
— Ещё немного! — крикнул мужчина.
Через минуту в его руках уже была окровавленная голова младенца. Он взял его на руки и кто-то из стоящих рядом перерезал пуповину. Женщина наконец успокоилась и, тяжело дыша, уронила голову на кровать.
Люди, стоящие в доме, молчали, и только одна женщина, тоже находящаяся на позднем сроке беременности, тихо сказала:
— Поздравляю. Теперь ты будешь жить вечно.
Вика и Андрей стояли на проходе, в конце коридора из людей, и посторонились, когда чьи-то руки раздвинули их в стороны.
Сначала Андрей увидел голубую шубу и белый пояс, следом — огромные сапоги. По полу ударил посох и хлипкая деревяшка под ним не выдержала. Весь детский страх Андрея перед Дедом Морозом усилился в разы, когда он увидел его спину перед собой — существо было ростом в два метра, и ему пришлось наклониться, чтобы пройти в дверь.
— Это…
— Да, — тихо ответила Вика. — Молчи.
Дед подошёл к мужчине, держащем на руках младенца, и тот передал ему новорождённого. Мороз держал ребёнка одной рукой, а вторую приложил ко лбу женщины на кровати.
— Чудесное дитя, — сказал он.
Голос его был грубым, низким и совсем не сказочным. Таким только пугать детей на новогодних утренниках.
— Теперь ты спасена. И проживёшь счастливую жизнь.
Когда Дед повернулся, Андрей увидел его длинную белую бороду и морщинистое лицо. Глаза были глубоко посажены и оглядели незнакомцев с любопытством и презрением.
Неся младенца на руках, Дед вышел из домика и побрёл в направлении своих хором, оставляя на снегу кровавые капли, стекающие с ребёнка.

***

— Какого… хрена?! — не успел Андрей договорить, как Вика приложила ладонь к его рту и захлопнула дверь.
— Я понимаю, ты сейчас не в том состоянии, но думаю, лучше сказать сразу: надежда на то, что твоя жена и ребёнок ещё живы — минимальна.
Он схватил её за воротник свитера и повалил на кровать.
— Что ты несёшь?! Сейчас же говори кто ты, блядь, такая, и что здесь вообще происходит?!
— Объясню, если ты успокоишься, — она оттолкнула его, и он сел на раскладушке напротив.
Девушка отдышалась и продолжила:
— Все эти люди мечтают о вечной жизни. И Мороз убедил их, что это возможно. Стоит только приносить ему в жертву младенцев. Это не деревня, а инкубатор по производству детей. Мужчины и женщины нужны тут только с одной целью — чтобы размножаться. Все они искренне уверены, что после того, как женщина рожает, она становится свободной и будет жить вечно, уже за пределами этой деревушки. Но моё мнение — от них просто избавляются, как от хлама.
Андрей схватился за голову и завыл.
— Ты серьёзно?!
— А ты сомневаешься после того, что видел?!
— И что, никто ещё не заявил о пропаже людей?!
— В том-то и дело, что все они тут по доброй воле. А если кто-то не может родить, то берут ребёнка из детского дома. Или беспризорника. Никому нет дела до них.
Андрей чувствовал себя, как в каком-то кошмаре, в нереальной, страшной и абсурдной сказке, где плодят и убивают детей.
— А ты откуда всё это знаешь?
— Я была тут, — Вика опустила взгляд, — но мне удалось сбежать.
Она достала из шоппера книгу и открыла её.
— Смотри, вот тут…
В это мгновенье дверь распахнулась и на пороге появился уже знакомый им бородатый тип.
— Андрей, Вика, — ровным и спокойным голосом сказал он, — Дедушка может вас принять. Пожалуйста, идите за мной.

***

Дом Мороза отличался от ветхих деревянных хибарок во всей деревне. Это был настоящий двухэтажный дворец, отделанный кирпичом. На второй этаж вела винтовая лестница, полностью сделанная изо льда. Андрей держался за поручни, чтобы не упасть.
Гостиная представляла собой белоснежную комнату из снега и льда. Стены, пол и потолок блестели при солнечном свете. Единственное, что выбивалось из общей картины — деревянный стол, на конце которого сидел Дед Мороз. Его белая пышная борода была заляпана кровью. Перед ним лежали куски мяса, от которых исходила неимоверная вонь. От этого запаха Андрея чуть не вывернуло наизнанку. Дед вытер ладони друг о друга и поднял взгляд на гостей
— Присоединяйтесь, — улыбнулся Дед и указал рукой на стол.
Андрей, не скрывая презрения и зажимая нос рукой, сел. Когда он увидел, что кусок мяса, лежащий на тарелке перед ним, очень похож на маленькую детскую ручку со слипшимися пальцами, его вырвало под стол.
— Твою же мать! — крикнула Вика, откашливаясь.
Андрей, проблевавшись и взяв себя в руки, наконец решил действовать. Рывком он вытащил пистолет, встал и направил его на Деда. Во второй руке он держал фотографию своей семьи.
— Видел их?!
Мороз откинулся на спинку стула и сложил руки на груди.
— Вчера только приходили, — хриплым голосом медленно произнёс он. — Верно, Глеб?
Мужчина, стоящий в дверях в качестве телохранителя, кивнул.
— Где они?!
— Прямо перед тобой, — Мороз указал на стол с яствами.
Андрей ещё раз посмотрел на отрезанные куски мяса, и они всё больше напоминали ему человеческую плоть. К горлу подкатил ком, глаза становились мокрыми от слёз, но вместе с горечью пришла и злость. Он крепче схватил пистолет и приставил его ко лбу поехавшего Деда.
— Андрей, нет! — крикнула Вика.
— Думаешь, мы хотели чтобы так вышло? — спросил Мороз и усмехнулся. — Ошибаешься. Твоя жена сама пришла к нам и предлагала эту милую дочурку в обмен на вечную жизнь.
— Заткнись!
— Ты думал, будешь храбрым рыцарем, что спасёт своих принцесс, но они сами запрыгнули дракону в пасть. Такова их…
Договорить ему не дал выстрел. Пуля вылетела из ствола, вкрутилась под кожу и пробила череп. Не было даже разбрызганных мозгов. Пуля просто вылетела с другой стороны. С тем же успехом Андрей мог выстрелить в плюшевую игрушку.

Мороз лишь усмехнулся и резким ударом выбил у него пистолет. Подбежавший Глеб скрутил Андрею руки и облокотил его о стол. Дед встал и вытер лоб салфеткой.
— Значит так, — сказал он, — вот тебе мой подарок на Новый Год. Ты вместе с этой девицей отправляешься в подвал, и вы не выходите оттуда, пока она не родит мне ребёнка.
— Что?!
— А это, — он пододвинул тарелки с человеческими останками поближе к лицу Андрея, — вы будете есть, чтобы с голоду не умерли.
Перед его лицом лежала тарелка с отрезанной рукой, и на одном из пальцев виднелось кольцо с бриллиантом. Точно такое же кольцо он подарил Кристине несколько лет назад.
Его снова вырвало прямо на стол. Он быстрее помрёт с голоду, нежели будет есть родную дочь. Он сходил с ума от того, что всё это происходит на самом деле. В мире, где в людей выстреливают в упор, они больше не разговаривают, а не ведут себя, словно ничего не случилось.

— Стойте! — крикнула Вика, чем заставила Мороза замолчать и уставиться на неё. — У меня только одна просьба, — её глаза слезились. — Сын просил передать вам письмо. Пусть мы и обречены, но я выполню последнюю просьбу ребёнка, который ещё верит в чудеса.
— Хорошо, — согласился Дед и протянул руку. — Передавай. Что он там хочет? Игрушечную машинку? Приставку? Новый телефон?
Вика протянула белый конверт, вложив его в морщинистую и костлявую руку старика. Дед с любопытством вскрыл конверт и заглянул внутрь.
— Но он пустой…
Он перевернул конверт и на ладони высыпался какой-то зелёный порошок. Как только он коснулся кожи, Дед закричал, а его руки обуглились и почернели.
— Он хочет твоей смерти, сука!
Не успел Андрей понять, что произошло, как Вика залезла на стол и со всей дури ударила Глеба с ноги в лицо. Дед всё больше чернел и превращался в уголь. Он упал на колени и молил о пощаде.
— Бежим! — сказала Вика, схватив Андрея за руку.
Глеб успел только заметить её рыжие волосы, когда она убегала из дома, и не мог поверить, что человек, дарующий им вечную жизнь, умирает на глазах.

***

— Что это было?! — Андрей на огромной скорости ехал сквозь снегопад. Перспектива не справиться с управлением и разбиться привлекала его куда больше смерти от рук сектантов, если они его догонят.
— Ты про письмо? Чертополох, лаванда, базилик, лекарственный дягиль, кровь девственницы. Я же так и не успела показать тебе книгу. А там всё написано про демонов, которые питаются детьми. Этот замаскировался под героя народного фольклора и промывал людям мозги.
Вика поймала удивлённый взгляд Андрея и добавила:
— Не напрягайся, я шучу. Базилика там вроде не было.
Она достала книгу и потрясла ею в воздухе.
— Полезная книженция. Почитай на досуге.
Андрей так и не смирился с тем, что его семью убили. Благо, времени подумать и уйти в себя ещё не было. Пока что его волновали более насущные проблемы. Например, побыстрее добраться до города. Он достал из бардачка сигарету и закурил.
— Послушай, я всё понимаю. Человек не каждый раз сталкивается с чем-то потусторонним. Но это есть. И это среди нас. Мы не должны сдаваться.
«Мы не должны сдаваться» — эти слова прочно застряли в голове Андрея.

— Давай остановимся на той заправке, — сказала Вика, когда они уже подъезжали к городу, — купишь мне кофе?
— Ладно, — это были первые слова, которые произнёс Андрей за всю их поездку.
Он вышел из машины, оставив Вику одну, и зашёл в магазинчик у заправки. Купил дерьмовый кофе из кофемашины и пару шоколадок. На прилавках уже стояли новогодние подарки — красиво упакованные сладости, плюшевые игрушки, красные и синие шапки с белым помпоном. Андрея выворачивало изнутри и от этого праздника, и от этих подарков. Единственным его пожеланием было дожить до Нового Года и не застрелиться от увиденного.
Когда он вернулся в машину с кружкой кофе в руке, Вики уже не было. Вместо неё на сиденье одиноко лежала книга с мифами. Андрей отхлебнул кофе и пролистал книгу — нашёл раздел про демонов, питающихся детьми. Над текстом были нарисованы картинки — лица демонов были изуродованы, а кожа сморщена. Может, поэтому один из них и прятался под шапкой и густой бородой.
Андрей пролистал дальше и наткнулся на раздел, за который невольно зацепился глаз:

«Для достижения своих целей Лисы могут принимать человеческий облик. Эти создания не опасны, но очень хитры и лживы. Многие их считают «хранителями леса» и если на их территории появляется «зло» иного рода, обманом избавляются от конкурентов. Несколько очевидцев рассказывали, что Лисы нередко помогали человеку»

Андрей захлопнул книгу и закрыл глаза. Он почувствовал себя лишним в этом мире. Он словно заглянул за кулисы жизни и узнал такое, от чего любой нормальный человек в лучшем случае загремит в психушку. Рука невольно потянулась к пистолету. И только тогда Андрей понял, что ствол исчез вместе с рыжей незнакомкой.

__________________________

Рассказ был написан для конкурса Конкурса для авторов страшных историй от сообщества CreepyStory